Аркхейм

Я тут немного умираю не ухожу насовсем! Так просто вы от меня не отделаетесь АХАХА!  немного полечусь следующую неделю, так что на всякий случай предупреждаю своих соигроков о спаде активности. В квесты буду стараться отписывать и не пропускать, но буду играть от самочувствия~ /муа~/ <33

Цитата: Лира от 29-05-2025, 17:27:51ох ну ладно!

        乁[ᓀ˵▾˵ᓂ]ㄏ

\Гладит-гладит\ *____* Какие хорошие дети!

Цитата: Лира от 29-05-2025, 17:20:28@Тиру, ой, я стесняюсь!!! они обычные самые ребятули

Давай-давай, не надо стеснятся! Я бережно поглажу и все, честно))👀  

Цитата: Лира от 29-05-2025, 17:17:59да, я!

Хвастайся давай своими яйчишками :3

Цитата: Баргенэр Дум от 29-05-2025, 17:12:47Ря :З
*бупнул Тиру кончиком хвоста*

\Застенчивый *Хихи*\ :33

Цитата: Баргенэр Дум от 29-05-2025, 17:08:16Ага, именно так

Великий драконий мудрец! 

@Баргенэр Дум, Убирать из тумана когда плашечка о болезни пройдет, вроде?

Цитата: Баргенэр Дум от 29-05-2025, 17:04:54Засунул в обменники очень рано?

Похоже на то.. Забыл уже что такое бывает :"3

Цитата: Лира от 29-05-2025, 16:30:41из-за вас всех я обзавелась яйцами!

Гордая мать драконов, получается! :D


А мой ребенок в подписи заболел..

Цитата: Барс Баркас Девять с Половиной от 29-05-2025, 15:56:39Та за що о.о

Пока не за шо, все хорошо х"3 Это шутка! Просто однажды приду с инспекцией что бы составить компанию и пропустить кружечку другую забрать своё дитё домой : D

Цитата: Барс Баркас Девять с Половиной от 29-05-2025, 15:38:23Не надо там ничего ровнять с землёй, это не принесет никаких результатов х)

Цитата: Баргенэр Дум от 29-05-2025, 15:50:43Это принесёт место для гнездования

...И удовлетворение от отмщения С:

Цитата: Баргенэр Дум от 29-05-2025, 15:36:50*гордо показывает свой честно стыбреный выводок*

\Уважительно кивает, с интересом рассматривая и проклацивая все\

Цитата: Аранарх от 29-05-2025, 15:26:27Я ее приманил на бесплатную еду

Знаю.. Я слежу, и в любой момент прилечу и сровняю все то место с землей~ \Спокойный, вкрадчивый голос, но непоколебимый тон и взгляд гиперопекающего отца\

Цитата: Вакула Джура от 29-05-2025, 15:30:33Ааа... У меня подписи отключены и я совсем о другом подумал.
*Почесал лоб*
Давно о них знаю, но так и не дошел разобраться. Их надо вынашивать сообщениями?

Не совсем.. Нужно что бы люди клацали на них, и от количества людей перешедших в день по ссылке, яйцо вылупляется, дракончик растет и так далее. На сайте очень много разных видов драконов и смысл в том что ты находишь и собираешь эти яйца совершенно случайно по разным локациям. Такое вот коллекционирование покемонов :3

Цитата: Вакула Джура от 29-05-2025, 15:02:26Ещё раз? Сколько их уже у тебя и кто они?
*Ведёт наблюдения за дикой природой*
 

\Горделиво выкладывает свой скромный выводок\ Где-то еще Асседия бегает, но ее выловить трудно :"D
    

Цитата: Ракша от 29-05-2025, 14:41:08Кто снёс?) хД

Никто! Я приютил сироту... еще раз :"33 Вот, буду высиживать 

Цитата: Аранарх от 29-05-2025, 14:38:43Вывалил, так сказать.

ДА! И горжусь этим! х"DD

\Теперь как гордый отец показывается во флуде со своим драконьим яйцом\ :"33

Цитата: Хьюго Иденмарк от 29-05-2025, 04:05:00*инстинктивно попятился*

/Хищно, драконово улыбается/ С: 

Цитата: Хьюго Иденмарк от 29-05-2025, 04:01:17ля искуситель, ля искуситель

Но такие яйца могут оказаться довольно редкими... Или нет.. может механика случайного поиска яиц поменялась и теперь нужное отыскать легче. Надо будет потом с компьютера глянуть! 

Цитата: Хьюго Иденмарк от 29-05-2025, 03:57:32Ага XD

...там можно найти техно-драконов :333

/когда осталось только два долга по постам, и что после этого будет делать - не знает/ о____о

@Хьюго Иденмарк, не монтируется.. всмысле не смотрится?) 

Цитата: Баргенэр Дум от 29-05-2025, 03:18:58@Юдициум, всё норм, это общая тема)))
Да, сайт не даёт ссылок на обменники, но я дам:
https://www.allureofnds.net/
https://greg-kennedy.com/dragcave/
https://dc.evinext.com/
http://lair.silverdrak.de/

В эти обменники закидываешь свой скроллнейм и выделяешь все яйца, чтобы добавлялись. Сайт будет натикивать им просмотры
Предупреждаю, что яйца и вылупленцы могут заболеть и сдохнуть, так что увидишь предупреждение - прячь их в туман на некоторое время. Это не даст набирать просмотры.
На счёт яиц есть совет - они не вылупятся раньше, чем останется до смерти 4 дня. Поэтому есть надёжный вариант закидывать в обменники когда осталось 5 или меньше дней. Если осталось 4 или меньше, в обменниках есть функция быстрого вылупления.

Божечки, помню этих дракончиков ещё лет в десять выводил десятками! Настольжи-и

Тиру слушал внимательно, с лёгкой улыбкой и затаённым удивлением. Казалось, Вес говорил о своей семье с такой лёгкостью — как о чём-то живом, добром, настоящем. Словно это было нормально. Словно так и должно быть. И в какой-то момент в груди у Тиру защемило. Он был искренне рад за своего любимого, но внутри, под всеми этими теплыми чувствами, что-то сжалось. Не от злости, не от зависти - скорее от осознания, насколько они разные. Насколько по-разному строились их жизни.
Парень поник, когда Вес обмолвился, что в следующем месяце они будут редко видеться. Но ровно в тот же миг расправился, засияв, когда услышал: "Вместе будем помогать моей сестре".
— Да! Я помогу! — вырвалось у него слишком быстро, слишком уверенно - и тут же, будто пойманный на горячем, он осёкся, чуть съежился. — ...если только наставник разрешит.
Дракон смущённо повёл плечами. Одно дело - выйти на прогулку с другом. Совсем другое - подработка, помощь, ответственность. Саэль вряд ли бы осудил, но Тиру точно знал, что ему нужно будет подготовиться. Продумать. Сказать так, чтобы ни у кого не возникло сомнений.

Когда Вес начал спрашивать в ответ, Тиру чуть отвёл глаза - не потому, что не хотел говорить, а потому, что вдруг почувствовал себя слишком неловким на фоне услышанного.
— Да, за пределами дворца может быть опасно, — начал он медленно. — Но не из-за зверей. Джунгли вокруг Сабаота почти ручные, мы с ними ладим... Опаснее - другие кланы.
Тиру помолчал, перехватил дыхание, продолжил чуть тише:
— Наш клан сейчас правит. Мы - хранители святыни, Сокрытого дворца. Остальные этого не хотят. И многие идут на всё, чтобы сместить нас... или хотя бы навредить. Но меня это не касается. Я хоть и сын патриарха... — он усмехнулся, — ...но младший. И не наследник. Даже мои татуировки - простые. Почти как у наставника. Формально я из семьи, но... по сути - почти как прислуга. Думаю, поэтому Малгар и Вирен меня и не выносят. Им неприятно, что я вроде как брат, но такой... никчёмный.
Он пожал плечами, будто говорил не о себе. Словно пересказывал чью-то историю.
— Отец не вмешивается. Он считает, слабые либо крепнут, либо выбывают. Такая у него философия. И это... нормально. У драконов так часто бывает. — Тиру посмотрел в сторону, затем снова на Веса и добавил уже с тенью усмешки: — Зато враждебные кланы даже не подумают, что я что-то значу. Так что, может, у меня больше шансов дожить до совершеннолетия.
Сказано это было почти буднично. Без горечи. Без жалости. Просто факт. Как погода. Как расписание.
— Во дворце нас учат драться. Магии, этикету, бальным танцам... — голос стал мягче, спокойнее, — ...иногда устраивают балы, приглашают другие кланы, и там нельзя оплошать. А вот играть на инструментах нас не учат, — Тиру улыбнулся уже теплее, оживлённо, — но я люблю, как звучат струнные! Особенно щипковые. Не знаю почему. Просто.. пробирает до мурашек!
Дракон взглянул на Веса чуть снизу вверх, глаза блестели искренним интересом.
— А ты? Какие тебе нравятся инструменты? Может... ты любишь танцевать?
Тиру не знал почему задал именно этот вопрос, возможно хотел дальше поддержать разговор или ему показалось, что его любимый хорошо танцует.

Путь до купален был смазанным - как будто сами стены, воздух и шаги растворялись в предвкушении. Тела то прижимались, то сплетались, то снова отрывались друг от друга, но ни на секунду не отпускали внимания. Это было не терпение - это было натянутое желание, дрожащее между дыханиями. Когда они наконец оказались в воде и смыли с себя пыль и грязь, всё произошло быстро. Не торопливо - ярко. Краткая вспышка. Выплеск эмоции.

Жаркие, прерывистые вздохи - вначале сдержанные, потом уже глушимые только поцелуями. Каждый такой поцелуй будто срывал с них остатки мыслей, отдавался эхом на водной глади, в отражении на воде. Бёдра сталкивались в ритме, телесном, влажном, живом, вызывая плеск - не сильный, но постоянный, словно сама вода отзывалась на их движения. Соприкосновения становились всё более слаженными. Почти дикими в своей согласованности. Тиру рычал - глухо, гортанно, в шею Лежа, не пряча желания. И в последний момент, с финальным толчком, когда вошёл в любимого до конца - резко, жадно, - в животе всё разом распустилось. Будто напряжение, копившееся часами, вдруг хлынуло изнутри, заполняя гомункула, доводя его и самого дракона до дрожащего исступления.

---

Они сидели рядом на камнях у края купален, погружая ноги в горячую воду, которая лениво обтекала щиколотки и слегка парила вверх, согревая влажный воздух. Оба пытались перевести дух, отдышаться - после вспышки, которая выжгла всё до основания, и при этом, как ни странно, разожгла ещё больше. Леж задал вопрос - будто невзначай, риторически, и Тиру только тихо усмехнулся в ответ, не находя нужды отвечать словами. Всё и так было очевидно. Особенно гомункулу, который, не отрываясь, целовал его, скользя ладонью по возбужденной драконьей плоти, прихватывая край его заострённого уха, вызывая мурашки внизу спины.

Когтистая ладонь Тиру ласкала бедро любимого, мягко, уверенно, с тем бережным нажимом, который больше дразнил, чем успокаивал. Край хвоста гладил Лежа по боку, лениво, но с нарастающей настойчивостью, будто дракон не спешил, но и не собирался останавливаться. Глаза Тиру скользили по телу Лежа - по влажной, разгорячённой коже, по тонким линиям ключиц, по животу, что дрожал на вдохе, и губам, шепчущим слова, от которых у самого Тиру становилось светло в груди. Эти слова отзывались в нём - не только как зов, но как счастье. Он чувствовал это ясно, просто, до щемоты.
Он знал, что хочет сделать.

Тиру скользнул вниз, ступив в воду, которая теперь казалась прохладной рядом с тем, что кипело внутри. Он встал на колени перед Лежем, бережно разводя его ноги в стороны, глядя снизу вверх, с жаром, открытостью, почти благоговением.
— А я хочу быть твоим, — проговорил он, голосом чуть хриплым от чувства.
 — Леж... я хочу сделать тебе особенно приятно. Можно?
И в этих словах было неприкрытое желание - подарить, отдать, раствориться. Потому что сейчас для него не существовало ничего важнее. Тиру коснулся головки напряженного члена гомункула, чуть прихватывая губами в кратком поцелуе. Он знал только по примеру Лежа как можно было приносить удовольствие ртом, и был готов отдать своему любимому свой первый раз - возможно, неуверенный, немного неловкий, но наполненный искренним доверием. Парень был уверен: если что, гомункул подскажет, как правильно.

Тиру всё ещё стоял на месте, не двигаясь, сдержанно ожидая ответа - если таковой вообще должен был последовать. Трава мягко шуршала под его ботинками, когда он в нерешительности переминался с ноги на ногу, будто сам не знал, замер ли он здесь для того, чтобы дождаться кого-то... или чего-то.

Где-то позади лёгкий ветер тронул край его плаща, поднял его, будто хотел подтолкнуть идти дальше, и вместе с порывом принёс знакомый, родной запах - тонкий, едва уловимый аромат лагерного костра с «Ткача». Смолистый, сухой, тёплый, будто напоминание о безопасности. О доме. Тиру на секунду прикрыл глаза. Опять это странное чувство - будто рядом кто-то есть. Совсем близко, почти касаясь его присутствием, но при этом - нигде. Он уже в который раз мысленно отмахнулся. Живые леса... Слишком много энергии, слишком много лишних запахов, слишком много вибраций в воздухе. Даже теомагия может дать осечку здесь - и не в первый раз.

Он уже собирался вздохнуть, переключиться, может быть, вновь взяться за одно из своих маленьких магических диковинок - отрегулировать, перенастроить - как вдруг...
Звук. Не громкий, но чуждый. Будто не принадлежал ни лесу, ни ветру, ни кострам, ни зверью. Он будто скользнул по поляне, расширяясь кольцом, обтекая стволы и траву, и в этом разрастании было что-то... странное, не естественное. И прежде чем Тиру успел сделать хоть шаг, раздался хлопок. Гулкий, короткий, враз перехвативший дыхание.

Тиру зажмурился и покачнулся, когда всё вокруг словно взорвалось брызгами - липкими, теплыми, со всех сторон облепившими его кожу и одежду. Он вскинул плечи, вскинул руки, будто его окатили ведром - и не водой, нет. Что-то более густое, чуть вязкое, почти склизкое соскальзывало по вискам, за шиворотом, стекало по скулам и запястьям. Запах ударил почти сразу. Слишком сильный. Слишком живой. Тиру поморщился, задержал дыхание, но было поздно - обоняние, и без того чувствительное, тут же всполошилось, и теперь всё внутри будто звенело, гудело, как в улей заброшенный камень.

Оттенки сменялись и путались: земляная гниль, болотная затхлость, резкое, как перекись, железо, что-то травянистое... Мутное. Капитан остался стоять, как вкопанный, ни на что не отзываясь. Даже не пытаясь понять, что послышалось из-за деревьев. Где-то в отдалении колыхнулся шум, слишком плотный для ветра. Опасный? Враждебный? Тиру с трудом выдохнул, коротко, словно животом, как от удара.
 — Ух...
Пока даже пошевелиться было сложно. Мир плыл, и каждое движение казалось чересчур. Сейчас - если бы кто-то подошёл - он, пожалуй, мог бы только упасть.

Тиру мог поклясться, что за один только сегодняшний день с ним произошло больше удивительных событий, чем за все предыдущие шестнадцать лет его жизни. Он и представить себе не мог, что мир снаружи может быть таким - ярким, шумным, живым, полным запахов, звуков, прикосновений. Вкусная еда, какие-то безумно сладкие десерты, названия которых он едва успевал запоминать, карусель с магическими, одухотворенными лошадками, что тянулись к нему мордами, фыркали и взбрыкивали словно настоящие. И еще - конкурс на съедение куриных ножек на время! Где бы он еще смог в этом поучаствовать, если не здесь?

Может быть, это и правда был сон? Такой красочный, полный беззаботного смеха и света - сон, из которого не хочется просыпаться. Только вот Вес был рядом. Вес - с его живыми пальцами, ласковыми объятиями и поцелуями, от которых у Тиру перехватывало дыхание. А во снах же так хорошо не целуются... Значит, всё это - реальность. Настоящая. Тёплая. Для них двоих. Расположившись на пледе под темнеющим небом, Дракон так и остался сидеть в объятиях своего возлюбленного, уютно устроившись, облокачиваясь спиной ему на грудь и держа в руках картонную упаковку со сладостями, откуда вытаскивал то один кусочек, то другой, пробуя, щурясь от неожиданного вкуса, а потом, с улыбкой, протягивал Весу прямо из ладони к губам.
— Спасибо тебе большое, Вес, — сказал Тиру негромко, пока его рот не был занят жеванием. Голос прозвучал искренне, с той глубокой, тихой благодарностью, что рождается не от одного поступка, а от всего сразу, от ощущений, от полноты.
— У меня никогда в жизни не было такого радостного и насыщенного дня...
Он помолчал немного, задумчиво крутя между пальцами странную медовую сладость - липкую, чуть тёплую, с хрустящей корочкой и мягкой серединкой.
— Дома, в Сокрытом дворце... ничего такого нет. — Голос стал чуть глуше, спокойнее, но не горестным. — Этот дворец скрыт в джунглях Сабаота, и мы с братьями и другими членами клана никогда не выбираемся из него. Потому что не велено.
Он пожал плечами, будто самому себе, и хмыкнул с едва заметной ухмылкой:
— Хотя выбираться за его пределы всё же можно. Главное - не попадаться на глаза страже.
Тиру хихикнул, прижавшись щекой к плечу Веса:
— Когда-нибудь у меня это получится.

Тиру задумчиво моргнул, всё ещё прижимаясь щекой к Весу, уткнувшись в его плечо, и, чуть приподняв голову, взглянул снизу вверх - прямо в любимое лицо, освещённое огоньками ярмарки. Так близко... так тепло... так по-настоящему. И вдруг, внезапной волной, его осенила мысль, от которой внутри всё немного затрепетало: он ведь и вправду почти ничего не знает о Весе. О его прошлом. О семье. О том, откуда он пришёл, что было у него до... до них. Щёки дракона чуть вспыхнули от смущения - не от стыда, а скорее от осознания того, как спонтанно вспыхнули их чувства. Как легко и стремительно это произошло. Почти как прыжок в воду - без раздумий. И всё же он не пожалел. Ни на секунду. Но и вопросы ведь остались.

Он стушевался только на миг, переводя взгляд на свои ладони, всё ещё запятнанные прилипшей сладкой глазурью, и вновь посмотрел на Веса с лёгкой, тёплой улыбкой:
— Вес, а расскажи что-нибудь о себе? — спросил он негромко, будто не хотел вспугнуть это уютное, хрупкое мгновение. — Какая у тебя семья? Может, тоже есть братья или сёстры?..
Он тихо фыркнул, скосив глаза в сторону, почти виновато:
— Хотя... не представляю, чтобы они были более невыносимыми, чем мои. Но всё же... — взгляд стал чуть серьёзнее. — Я правда хочу знать.

Тиру не мог не улыбнуться, услышав, как от Асседии раздалось почти хищное урчание. Он даже немного наклонил голову в сторону, будто с сомнением - а не у него ли? Но нет - виновница сидела на плечах, уже чуть подавалась вперед, словно надеясь захватить запах драконовыми лёгкими.
— Ох, вот оно, — протянул он вслух. — Начинается. Просыпается голодный хтон.
Но продолжать размышлять о мифических угрозах Тиру не дали - Асседия, едва завидев Бартона, радостно взвизгнула и уже махала рукой, а после и вовсе скользнула вниз с плеч. Он бы мог удержать её - мог бы напомнить, что на кухню полагается заходить не через раздаточное оконце - но не стал. Это был её путь. Да и он всё равно знал, где она и что она будет в порядке - чувствовал её, как часть себя.

Дракон встал у прохода в камбуз, не торопясь следом, прислушиваясь и ощущая, как малышка почти физически светится рядом с Норой. Было в этом что-то глубоко правильное. Как если бы мир наконец немного выпрямился и стал ближе к тому, каким должен быть - когда у детей есть любящая семья и материнские ладони что ее обнимают, гладят по спутавшимся волосам.
— Ну что, — сказал он негромко, почти себе под нос, — Осталось ли что-нибудь для двух, оголодавших драконов?
Нора, уже обнимающая Асседию, улыбнулась Тиру и, не отпуская девочку, ответила:
— Ха! Еще спрашиваете, капитан! Конечно с такими аппетитами запасаться провизией нужно больше, особенно учитывая регулярные подкормки этого будущего, огнедышащего чуда~ - Нора, сюсюкаясь с малышкой, тиская за ее щёчки, недвусмысленно покосилась на Бартона, что поперхнулся кружкой с кофе, осознав, что это был камень в его огород.

Как вы вставляете музыку на форум из яндекса?... 🤔

Как же хочется сделать себе режим, что бы просыпаться не в 10, а в 6:30,как сегодня.. Я обязательно справлюсь.. нужно только до часу потерпеть и устроить себе послеобеденный сон, на часик.. справлюсь.. я спрвлюсь.....

Тиру знал немало сказок, страшилок, детских баек, что переходили от одного народа Аркхейма к другому, меняя обличья, но не суть. И «Рука Колодца» не была для него пустым звуком. Для кого-то - обычная пугалка, сочинённая взрослыми в надежде удержать детвору подальше от шатких крышек и скользких краёв. Для кого-то - вызов: загляни внутрь, если не боишься. Если не маленький. Если не слабый.

Он слышал, как дети, шмыгая носами, но с блеском в глазах, подзуживали друг друга, лезли ближе - вглядываться, шептаться, бросать камешки в темень и замирать в ожидании, прислушиваясь: всплеск ли, вздох ли? Для кого - пугалка, для кого - примета, для кого-то и вовсе пустой звук. Но не для Тиру. Дракон слишком хорошо знал: в большинстве баек есть крупица правды. Иногда - болезненная. Иногда - слишком искажённая, чтобы разглядеть её без подготовки. А иногда... настолько прямолинейная, что становится особенно тревожно.

Капитан знал, что такие истории не рождаются на пустом месте. Но и не принимал их вслепую. Привык не только верить, но и чувствовать. Нутром. А в таких вещах нутро дракона - особенно острожное и чуткое. Теомагия была его союзником, чувствительная и тонкая, как настроенная струна. Не подвела и сейчас. Потому что энергия, вырвавшаяся из сундука - она не была зловещей, ни духом в привычном смысле. Она была водой. Примитивной, древней, элементальной. Настолько древней, что казалась живой. И в то же время - неполной. Отделённой. Как будто отголосок, обломок, шепот духа, чьё тело осталось где-то по ту сторону зеркальной глади.

Но сейчас было не время для философских размышлений. Не место - и не момент. Вокруг гудела толпа, с каждой минутой всё более заворажённая зрелищем, которое ей обещали. Кто-то выкрикивал ставки, кто-то просто улюлюкал от души, уже вовсю разогретый. Тиру усмехнулся, не столько весело, сколько с лёгкой тенью иронии. Он не видел лиц, но кожей ощущал насмешливые взгляды, слышал ехидные подколки - мол, слишком уж огромная рука для такого тюфяка. Ну, а что тут скажешь? По-своему - правда.

Но капитан был бы не капитаном, если бы не тяготел к неожиданным поворотам. И к зрелищности, разумеется. Поэтому он картинно хрустнул костяшками пальцев, медленно, даже лениво, разминая запястья. Развёл руки в стороны, улыбнулся шире - чтобы видели даже с дальнего края зала, и, перекрикивая толпу, громко заявил:
— Я принимаю вызов!

Да пусть потом скажут, что всё было подстроено. Что он, мол, в сговоре с организатором. Пусть кто-то демонстративно плюнет на пол, возмущённый «театром». Оно и к лучшему.

Потому что без лишних церемоний, прямо у них на глазах, этот слепой, тонкий с виду мужчина вдруг переменился. Фигура стала шире, чуть массивнее, кожа - зелёная чешуя, словно ожившая, распустилась по щекам и ушла по телу, оставляя открытым только лицо - оно осталось человеческим, открытым, но уже не таким беззащитным. Вместо ног пол скрипнул под весом настоящих драконьих лап с острыми когтями, а за спиной с лёгким змеистым изгибом скользнул хвост, венчанный ярко-красным, почти алым наконечником - заставляя толпу расступиться.

И хоть лицо организатора было сдержано-нейтральным, всё же кое-кто мог уловить в его глазах то самое: «Этого я не заказывал». Тиру, не снижая ни грана уверенности, шагнул к массивной столешнице, где уже ждала рука соперника. И, не колеблясь, сцепил пальцы с его - крепко, основательно. Принимать вызов было делом чести. А раз уж зрелище - так пусть запоминающееся.

Тиру в промежуточной форме, но торс закрыт одеждой(пока что👀)

Тиру был по-настоящему благодарен. Не вежливо, не просто из влюблённой пелены или порывов эмоций - а глубоко, ясно, до самого основания. За всё время, что Леж был рядом, дракон не раз ловил себя на мысли: он действительно счастлив, что тогда, в джунглях, их пути пересеклись. Что именно этот человек, с руками фармацевта и сердцем куда большим, чем казалось с виду, вошёл в его жизнь. Это ведь с первого взгляда можно было счесть мелочами - мимолётные объятия, короткие поглаживания по волосам, искренние улыбки, которыми Леж одаривал его, будто бы это было чем-то обыденным. Но Тиру чувствовал: всё это - не мелочи. Всё это имеет вес. И этот вес, пускай почти незаметный, медленно, но верно открывает его самого - миру, другим людям... себе. А значит, это совсем не пустяки.

Когда же Леж, с привычной своей неуверенностью, задал вопрос о «паре», Тиру невольно вздёрнул брови, удивлённо и даже чуть озадаченно. Дракону казалось, это очевидно.
Но если Лежу нужно услышать это вслух - он готов говорить это столько, сколько потребуется. Каждый день. Каждое утро. Каждый раз, как тому вздумается усомниться. Он подошёл вплотную и, не раздумывая, обнял любимого за талию, прижался крепко, как будто хотел не только обнять, но и удержать. Подбородок лёг на грудь Лежа, взгляд - снизу вверх, а на губах расцвела мягкая, светлая улыбка:
— Конечно мы с тобой пара, Леж. У тебя ещё есть сомнения?
А потом уткнулся лицом в грудь, вдохнув так глубоко, будто хотел запомнить этот запах навсегда. Голос его дрогнул - не от страха, от нежности:
— Я так рад, что повстречал тебя... Я так сильно тебя люблю, Леж, что даже страшно.

---

Странное, нервное исступление в теле не отпускало даже после плотного позднего завтрака. Казалось бы - тёплая еда, крепкий чай, тихая обстановка - всё это должно было убаюкать, заставить глаза слипаться, а тело - потянуться к подушке. Но нет. Тиру и близко не хотелось спать. Ни вздремнуть, ни присесть - будто бы внутри разлилась сухая, звонкая энергия, и она требовала выхода. Так что идея помочь Лежу со сносом перегородок на втором этаже казалась даже слишком логичной. Работа руками, тяжёлый физический труд, пыль, шорохи штукатурки и деревянных щепок - всё это отлично подходило для того, чтобы хоть немного выпустить пар. И Тиру взялся за дело с неожиданным рвением.

К тому моменту, когда последняя стена с хрустом и грохотом сдалась, комната была окутана лёгким туманом побелки и строительной пыли. Тиру встряхнул головой, стряхивая с волос куски штукатурки, и шумно фыркнул, размазывая белёсое пятно со щеки тыльной стороной руки.
И вот в этот самый момент, когда казалось, что работа окончена и можно выдохнуть, он почувствовал, как Леж подошёл ближе. Прислонился всем телом, тёплым, надёжным. Его ладони легли на бока Тиру, неторопливо, ласково - не как случайное касание, а как уверенное намерение. Пальцы скользнули чуть ниже, почти изучающе, почти играючи, и от прикосновений сквозь запылённую рубашку стало не по себе... в хорошем смысле.

Леж мог увидеть это снова - но теперь ближе. Чётче. Ярче. Вновь внешние перемены происходили прямо у него на глазах: на скулах Тиру, как раскрывающиеся лепестки, медленно проступала тёмно-зелёная чешуя. Сначала в уголках, затем дальше, по линии челюсти и дальше - вниз по шее, будто оживающий узор. Ладони, что обнимали гомункула - крепко, но с нежностью, стали шире, плотнее, сильнее. И сама фигура юноши будто наполнилась - не сильно вырастая ввысь, а словно становясь больше изнутри. Ноги - уже не человеческие. Когтистые лапы, прочно стоящие на полу, - живое, мускулистое напоминание, кем он был на самом деле. Или чем он становился, когда позволял себе чувствовать.

Сила, что раньше была как тлеющий жар под кожей, теперь становилась очевидной. С какой легкостью Тиру обхватил Лежа за бёдра, приподнял - и прижал к стене, словно вес вовсе не имел значения. Стена под спиной фармацевта не оставляла сомнений в своей реальности, но теперь это уже не имело значения - вся реальность была здесь, между телами, дыханием, взглядом. Тиру мурлыкал. Гортанно, прерывисто, с той нетерпеливой жаждой, что дрожит в груди зверя перед броском. Его губы касались шеи Лежа, и голос был горячим, почти хриплым:
— Мне кажется... я настолько голодный, что до купален свой сладкий десерт не донесу.
И, будто в подтверждение, он вжимался в него сильнее, бедра поддавались вперёд - нетерпеливо, откровенно, дразняще, что можно было ощутить его напряженную плоть сквозь одежду. Ни намёка. Ни вопроса. Просто ощущение: ты мне нужен. Сейчас. Каждую секунду. Это было невозможно не почувствовать.

Спуск в трюм они начали с лёгкой раскачкой: Тиру позволял себе чуть замедляться на лестницах, будто по ходу проверял, достаточно ли уверенно держит баланс Асседия. По пути им попались двое сонных матросов, тянущих за собой ящик с запчастями, и один из них приветливо махнул рукой:
— Доброе утро, капитан!
— И не один, — отозвался Тиру, кивнув, — у меня на плечах высшее командование!

Они свернули в боковой коридор и, миновав низкий порог, вошли в камбуз. Здесь было тепло, пахло свежим хлебом, зеленью, тушёным корнеплодом и чем-то сладким. Пахло домом. Вдоль стен тянулись скамьи, за которыми в основном сидели матросы ночной смены - кто с кружкой, кто с полной тарелкой.
Разговоры звучали в полголоса, но едва Тиру шагнул внутрь с дочерью на плечах, сразу кто-то свистнул, кто-то засмеялся.

— О, смотрите, командование пожаловало! — раздался голос Бартона.
А следом из-за раздаточного окна появилась его жена и кок - Нора - румяная, с озорными глазами, в неизменной пёстрой поварской повязке.
— Вот и моя любимая девочка! — воскликнула она, вытирая руки о фартук. — Спускайся, заяц, а то у меня тут сегодня блины с лавандовым вареньем и сливками, пока кое-кто не съел всё сам!

Тиру коротко кивнул, едва заметно - так, как обычно отвечают в момент напряжённой работы, не тратя слов попусту. Услышав от Арлена, что нужно, он без лишней суеты приподнял ладонь, почти перед своим лицом. Лёгкий вдох, и на выдохе - на ладони, словно в ответ, заискрились тонкие нити магии, сплетаясь между собой. Они вспыхнули мягко, без лишней яркости, но в их движении чувствовалась точность, продуманность, внутренняя логика, как будто сама ткань воздуха запоминала и повторяла форму.

Материализация пошла сразу: из чистой воли, из магии и образа в голове. Сначала зажим - тонкий, изогнутый, с аккуратным фиксатором. Затем - шина, жёсткая, с чуть закруглёнными краями. Тиру знал, как выглядят такие вещи. Он видел их еще в юности, в учебниках, и вживую. У него не было сомнений в размерах или пропорциях - даже не глядя, он создавал точную копию того, что требовалось.

Правда, были особенности. Поверхность шины выглядела странно - неоднородный цвет, местами словно стекловидный, а местами матовый, с лёгким отливом меди или свинца. Как будто она была сделана из разных сплавов. Но это было только внешнее. Суть материала была одна: устойчивая, прочная, годная для дела. Просто так работала его магия - иногда немного странно, но всегда надёжно.

Он передал обе вещи Арлену, стараясь дышать ровно. Запах крови и мокрой ткани, впитавшей чужую боль, был тяжёлым - пронзал ноздри, цеплялся за дыхание. Тиру не отвёл головы, но чуть замедлил вдох, сосредоточившись на равновесии, на себе.
— Хорошо, — сказал он сдержанно, тихо. — Скажите, когда снова понадобится моя магия.
Капитан расправил плечи, выпрямился и положил ладони на колени. Пусть ненадолго, но он дал себе право на короткую передышку.

Тиру ничего не оставалось, как слушать. Слово за словом, обрывки странных рассуждений - всё это Арлен и Кира обсуждали словно между делом, будто перебрасывались мыслями впрок, на случай если придётся к ним вернуться. Тиру же в этот момент напоминал пассажира, застрявшего в вагоне без карты - он не знал, куда движется разговор, но чувствовал, что станция приближается. И действительно - она настигла его неожиданно. Когда Кира наконец выдала спокойно, что перед ними сейчас без чувств лежит сам организатор мероприятия, брови капитана удивленно поползли вверх. Несколько секунд он просто молчал, а потом негромко, присвистнул.
— Так это наш Камиль?.. Вот это да...
Голос его прозвучал не с нажимом, а с искренним удивлением. Как будто он только что услышал, что его повар всё это время был прославленным алхимиком. Или что их механик ведёт двойную жизнь в качестве драматурга. Ну действительно - во дела.

Тиру действительно почувствовал, как в животе предательски засосало. То ли сработал соблазнительный запах свежих шашлычков в густом, тягучем соусе, то ли накопившиеся за день переживания наконец дали организму разрешение на отдых - но аппетит у него разгулялся не на шутку. Он с самым довольным видом вгрызался в сочный мясной кусочек, медленно прожёвывая, с лёгким фырком наслаждения. Глаза у него при этом жмурились от счастья, а плечи наконец расслабились. Было так вкусно, что аж смешно.
— Мммм... — протянул он от удовольствия, но не успел сказать ничего дальше, потому что Вес, ловко подсев сбоку, нежно, но очень целенаправленно, поцеловал его прямо в губы, намеренно слизывая каплю соуса с уголка рта. Тиру от неожиданности снова фыркнул, смеясь сквозь жевание и отвечая на вопрос своего любимого.
— Ты меня балуешь! — пробормотал он, хитро щурясь. — Я же дракон. Могу целого оленя один съесть... и ещё голодным остаться.
Он счастливо облокотился на плечо любимого, как будто весь вес дня вдруг растворился - осталась только эта близость, запах еды и тепло чужого тела рядом. Тиру мягко уткнулся носом в шею Веса, вдохнув привычный запах, и всё ещё улыбаясь, прошептал, чуть приглушённо:
— Я готов пойти с тобой куда угодно. Хоть сейчас.

---

Они пришли на аттракцион, название которого Тиру бы и не запомнил с первого раза - да ему и не нужно было. Всё вокруг и так казалось волшебным, новым, странным... и чуть-чуть пугающим. Хотя, скорее, завораживающим. Для того, кто до недавнего времени и не знал, что такое парк развлечений, здесь всё было впервой. Каждая мелочь, каждый звук, каждая вспышка света казалась частью какого-то чужого, яркого, но доброго мира.

 Большими от удивления глазами,  Тиру вглядывался в карусель. Она была не просто с лошадками. Лошадки были... живыми. И неживыми. Словно тела их были вырезаны из дерева, но одухотворены магией. Один из коней - высоколобый жеребец с гривой цвета молока - фыркнул и потянулся к нему ноздрями. Второй чуть мотнул головой, царапая копытцем платформу. А третий - большой, мохноногий, мышастой масти - смотрел на Тиру почти серьёзно, как если бы раздумывал, достоин ли он сесть в седло. Парень стоял в полушаге позади Веса, прижав к груди выигранного в тире плюшевого зайца - желтого цвета. Игрушка казалась настоящим сокровищем, и Тиру сжимал её в объятиях с той же нежностью, с какой другой прижимал бы ребёнка или хрупкую вазу. Дракон осторожно склонился к плечу Веса, чуть прижавшись к нему, будто просил защиты у старшего и более опытного.
— А нам можно будет сесть вместе?.. — спросил он негромко, не сводя взгляда с мышастого жеребца. — Я... ни разу ни на чём таком не ездил.
В голосе звучало не стеснение, а скорее лёгкое трепетное ожидание. Почти как перед первым полётом.

Тиру застыл, напряжённо прислушиваясь. Слова, если их можно было назвать словами, доносились от грибных скелетов не членораздельно, но с настойчивостью, которая не отпускала. Скрежет костяных челюстей, шипение - словно просто хаотичный шум. Однако, капитан слышал в нём ритм. Возможно они и правда... переговаривались. Будто действовали по какому-то своему плану. Дракон невольно подумал, что это зеркальное отражение их собственной команды - те же манёвры, но отзеркаленные, изнутри иного мира. Команда костей и спор.

Тиру даже чуть подался вперёд, пытаясь уловить хотя бы один повторяющийся фрагмент - вдруг получится выделить структуру? Примитивный язык? Может, они... договорились атаковать? Как и мы. Только по-другому. Взгляд Тиру стал задумчивее. Хвост чуть дёрнулся, перехватывая равновесие. Мысль о возможном контакте, пусть и зыбкая, будто на мгновение склонила весы. Но ровно на одно деление.
Потому что в следующий миг по его боку вновь проехалась скелетная лапа с такой недружелюбной прямотой, что любые миротворческие инициативы моментально выветрились из головы. Воздух вышибло. Тиру зашипел сквозь зубы, перехватил равновесие и отступил на шаг, уже со стиснутыми кулаками. Дракон выдохнул почти с злобной ухмылкой. Было решено отложить доброе слово на потом.

Тиру резко пригнулся, нырнув под размашистый удар скелета, и отступил на полшага назад, вдавив когти лап в хрустящую землю. Пальцы сжались в кулаки, плечи слегка опустились - корпус сдвинулся в боевую стойку, ближе к земле, к устойчивости. Он собирался. Перегруппировывался. Магия на зов откликнулась сразу - мягко, послушно, как привычный инструмент. Капитан втянул холодный воздух и с выдохом повёл хвостом по дуге, накладывая заклинание через внутренний жест.

Покрытая чешуёй поверхность вспыхнула бледной вязью, и с глухим звоном на конце драконьего хвоста проступил стальной наконечник. Чёткая форма, как наконечник древнего копья - длинный, прямой, обременённый тяжестью металла. Судя по тому, что эти твари слабы к железу - это должно было сработать. Тиру коротко качнул плечами, будто стряхивая усталость, и выпрямился, вновь входя в ритм боя.
— Ну что, — пробормотал он себе под нос, сдержанно усмехнувшись, — добавим в диалог чуточку убедительности.
Хвост с новым грузом расчерчивал воздух уже по-другому - с весом, с намерением. Он снова ринулся в бой, на этот раз с железным доводом в своём арсенале.

Блокирование и уклонение - Защитится от 3-ей атаки скелета №4 (Успех 5)
Блокирование и уклонение -  Защитится от 2-ой атаки скелета №4 (Успех 7)
Блокирование и уклонение -  Защитится от 1-ой атаки скелета №4 (Неудача -3)

Теомагия -  Прощупать изменение ситуации на поле боя. Продолжать следить за магическими изменениями в грибах и поблизости, что бы быть в курсе неожиданностей (Хорошо 14)
Материализующая магия -  Материализовать стальной набалдашник на хвост(на стиле) (Хорошо 21)
Безоружный бой -  Бьем скелета №5 набалдашным хвостом(на стиле) (Хорошо 24)

Цитата: Аэлита Лидделл от 24-05-2025, 20:29:18@Гектор Динг @Тиру @Гуд Вин @Рей Гримуа дедлайн 27

Прошу прощение за задержку. Меня накрыло плохое самочувствие. Сегодня-завтра отпишу постик..

Тиру казалось, что их собрание вполне могло бы стать объектом отдельного расследования. Не то чтобы он сомневался в целесообразности группы - скорее наоборот. Просто вся компания за этим столом была настолько... специфичной, что связующая их логика ускользала от обычного здравого смысла. Ну кто и как вообще должен был объединить этих людей?

Убийство, ложные обвинения, культисты, восставшие мертвецы - да это ж чистейший мистический детектив, где каждый персонаж будто выпал из совершенно другой книги. Кто-то был явно из трактата по некромантии, кто-то - из рыцарского романа, а кто-то и вовсе напоминал сбежавшего с постмодернистской пьесы. И Тиру почти не сомневался: он был не единственным, кто сейчас сидел за столом с полуулыбкой, задаваясь тем же вопросом - кто ж это всё так завернул? Капитан, конечно, выглядел спокойным. Даже чересчур.

Речь Джеймса текла неторопливо, связно, подробно. Слова сплетались, образуя полотно: имена, подозрения, факты. Плеск жидкости в графине где-то сбоку мягко выдернул его из размышлений. Нащупав на столе свой бокал, Тиру чуть подался в сторону Джуры и, склонив голову, с заговорщеским прищуром, почти шепотом произнёс:
— Плесни-ка и мне немного, будь добр.
Вот так вот просто переходя на "ты", хотя именно так должны поступать собутыльники решившие что без бокала крепкого в этом деле не разобраться. Двух бокалов. Возможно целого графина.

Собственно, как-то вот так Тиру и продолжал слушать: с кексом в одной руке, бокалом крепкого в другой, - и с ощущением, будто это не совещание по странному делу, а тайная вечеря, где за крошками и тенью улыбок прячется куда больше, чем кажется. Капитан чуть нахмурился, услышав, как князь подхватил мысль Джеймса о невиновности парня. Быть пристрастным - это позволительно Джеймсу. Он в этом деле - изнутри. Но они? Они - сторонние наблюдатели. И им положено держать голову холодной. Жизнь, в отличие от детективного романа, куда менее заботится о зрелищности. В ней всё часто оказывается обидно простым. И это «обидно» иногда звучит хуже, чем «страшно».

Поспешные выводы были плохим тоном, но и безразличие - тоже. А потому, Тиру, откусив кусочек кекса, тоже решил задать вопросы.
— А почему Эвридика хотела расторгнуть помолвку? — отозвался он, повернувшись чуть наклонив голову в сторону Джеймса. — Это что-то личное, эмоциональное... было что-то известно?
И чуть погодя, уже с другой интонацией, как бы вынырнув из собственных размышлений:
— И какие, собственно, были доказательства против Элиота и его... соратников? Есть ли хоть какие-то улики, помимо отсутствия алиби и скромного мотива?
Но едва Леж заговорил о печати, как в голове дракона что-то щёлкнуло. Тиру даже отставил бокал, потёр переносицу, прищурился, словно пытался склеить в единое целое разбегающиеся мысли.
— Ты говорил, — обратился он к другу, — что Игар последние годы изучал малоизвестную печать, что культ хотел применить против города. У него были сподвижки в этом? Возможно, он успел узнать что-то важное. Что-то, что могло стать мотивом для убийства. Это, конечно, только предположение... — добавил он, чуть пожав плечами, хотя сам знал, что сказал это не просто так.
Они, конечно, не герои вымышленной истории. Но как же хотелось поверить, что такая деталь - не самая яркая, не самая драматичная - может оказаться ключом. Самым обычным, но ведущим в нужную дверь.
И пока Тиру размышлял над этим, наёмник озвучил, пожалуй, самые правильные, приземлённые вопросы - те, о которых они все позабыли: А чего, собственно, от них ждут?
Тиру тихо усмехнулся, наклонился вперёд и, не говоря ни слова, умыкнул из тарелки гомункула ещё один кексик. С выражением лица, каким могли бы похвастаться только самые невинные воры.

Не сказать, что Тиру никогда не пытался помочь по хозяйству. Он пробовал. И даже с самыми добрыми намерениями. Когда-то, ещё в Сокрытом дворце, он вызвался помочь на кухне - и был оттуда изгнан с позором лет в двадцать, после одного-единственного, но очень запоминающегося случая. Он тогда всего лишь оступился. Чуть-чуть. И в процессе по цепной реакции каким-то образом умудрился разбить сервиз на сто персон. Позолоченный, к слову. С тех пор двери кухни для него были закрыты, как в буквальном, так и в метафорическом смысле.

Однажды, в одной из деревушек, он вызвался помочь старушке в огороде. Без злого умысла, с открытым сердцем. Но вместо сорняков выдрал редкие лекарственные саженцы, и чем больше извинялся, тем шире становилось потрясённое молчание бабули.

Не сказать, что парень был невнимателен. Или неловок. Просто... иногда на него находил какой-то странный порыв - неуклюжий, необъяснимый, как будто само пространство сгущалось вокруг него и норовило сыграть злую шутку. Или, может быть, всё это просто не его. Не о том был Тиру. Но сейчас - сейчас всё было иначе. Он хотел. Хотел не просто помочь - хотел сделать всё правильно. Перед Лежем. Перед его тонкими пальцами, что так ловко держали нож. Перед его голосом, в котором звучала почти шалость, когда он выдавал инструкции чуть мягче, чуть медленнее, чтобы дракон точно понял. Перед его глазами, следившими с тем особым выражением, в котором смешивались строгость и нежная, скрытая улыбка.

Тиру старался изо всех сил. Медленно, аккуратно. Не торопясь - разве что порой теряя концентрацию от кокетливых взглядов любимого. От внезапного, провокационного касания к паху. От шепота за ухом, нарочно сказанного слишком близко. И всё же... получалось.
— Получилось! Леж, посмотри! У меня получилось! — радостно воскликнул Тиру, держа над сковородкой лопаточку и, почти не веря глазам, разглядывая первый, пусть и неровный, но всё же - настоящий омлетный рулетик.
Кривой, чуть рваный по краям, как будто в процессе кто-то его тайно жевал. Но он получился. Все следующие выходили чуть хуже - то переворачивались не так, то начинали подгорать сбоку. Но дело было не в форме. Дело было в том, как сияли его глаза каждый раз, когда что-то выходило. В том, как он старательно не облизывал пальцы, когда соус вдруг оказался на запястье. В том, как гордость за своё простое, домашнее маленькое достижение будто бы грела всю комнату, как пламя изнутри.

Тиру не мог отвести глаз. Он любовался Лежем с упоением, с той сияющей, тихой радостью, какая бывает только у кого-то по-настоящему счастливого. Казалось, свет вокруг стал мягче, воздух - теплее, а сердце - больше. Когда гомункул, чуть неуклюже, сполз с кровати прямо к нему в объятия, Тиру не раздумывая раскинул руки, ловя его с восторженной готовностью. Он заключил Лежа в объятия, тёплые, крепкие, и хвост обвился вокруг них обоих - мягко, будто в клубок затаившихся змей, но вовсе не для нападения, а для укрытия.

Он жмурился от поцелуев, прикасаясь к щеке, к губам, будто каждый из них был наградой. Но когда поцелуи стали глубже, требовательнее, внутри дракона что-то заклокотало - низко, глухо, почти мурчаще. Ладони скользнули по бокам Лежа с лёгким нажимом, чутко ловя каждое движение навстречу. Всё в Тиру - дыхание, улыбка, податливость бедер — говорило: да, я бы не прочь продолжить.
— Я чувствую себя хорошо, — промурлыкал он с довольной полуулыбкой. — А ты как? Прости... ты был таким сладким, что было трудно остановиться. Ты даже... в обморок упал.
И словно в подтверждение его слов Леж попытался выпрямиться, но покачнулся и завалился обратно на кровать. Тиру тут же подался вперёд, обеспокоенно моргнув, но, когда Леж заговорил о завтраке, только смутился, внезапно сам прислушиваясь к себе.

Дракон не спал. Ни на миг. Даже не задремал, пока ждал, когда Леж откроет глаза. Но не чувствовал усталости. Совсем. Наоборот - тело то и дело вздрагивало от избытка энергии, в лёгких звенело напряжение, голова чуть гудела, будто он был не на пределе, а выше него. И... есть не хотелось. Совсем. Ни голода, ни жажды - как будто тело просто перестало передавать сигналы. Но он не заострил внимание. Не захотел. Вместе они оделись, и Тиру сел за стол, задумчиво наблюдая за Лежем - словно не мог поверить, что тот по-прежнему здесь, рядом, его. Но когда гомункул снова пошатнулся и упал, Тиру тут же вскочил, и, прежде чем успел что-то спросить, был втянут в поцелуй. Горячий, живой, такой, от которого хотелось мурчать, как довольный кот.
— Конечно, — выдохнул он с искренней, сияющей улыбкой. — Ведь я теперь твой.
Он прижался носом к подбородку Лежа, уткнулся в него с тихим счастьем, обнял крепче и замурлыкал почти на грани слов:
— Я тебя люблю, Леж.
Конечно, его немного волновала слабость Лежа. Особенно после того, как тот неловко порезал ладонь на кухне. И, чтобы хоть чем-то помочь, отважно вызвался участвовать в готовке. Правда, вряд ли Леж знал, что этот дракон вообще никогда раньше не держал в лапах кухонный нож. И это, похоже, обещало стать новым приключением. Возможно, куда более опасным, чем всё, что было ночью.

Тиру ещё никогда не чувствовал себя таким счастливым. Если бы кто-нибудь сказал ему раньше, что он будет сидеть вот так - в чьих-то объятиях, с улыбкой сквозь слёзы, тихонько хихикать, когда любимый целует его в щёку, в нос, в самую серёдку бровей... он бы только пожал плечами. Или усмехнулся. Или подумал, что у пророка явно помутился разум. Потому что - ну кому он нужен, всерьёз? Где бы он такого нашёл? А главное - уж точно не стал бы вот так... таять. Под поцелуями. Под взглядом. Под тёплым дыханием рядом с кожей. Но всё случилось. Всё именно так и вышло.

Слёзы, кажется, давно уже высохли - по крайней мере, он не замечал их. Оставили после себя только мягкую щемящую усталость, тихую, как после грозы. И зверский, драконий голод. Такой, что в животе урчало особенно выразительно каждый раз, как мимо проходил поднос с мясом. Сладкого в Сокрытом дворце никогда не водилось, зато с мясными блюдами у зелёных было всё в порядке. Но даже там он не видел вот такого - маленькие, сочные кусочки, нанизанные на шпажки, подрумяненные огнём и щедро покрытые карамелизированным соусом, пахнущие так, что дыхание сбивалось само собой. Он, увлечённо наблюдая за тем, как повар поворачивает шпажку над жаром, чуть ли не пускал слюни - и совершенно не заметил, что за ним кто-то наблюдает. Более того - флиртует. И улыбается так, что не заметить этого мог только... ну, например, оглушённый счастьем, голодный молодой дракон.
Поэтому поцелуй Веса - тихий, собственнический - застал Тиру врасплох. Приятно, горячо, немного дерзко. Как будто кто-то напомнил: ты мой. Парень смутился, конечно. Щёки разом вспыхнули, уши тоже, а глаза - сверкнули совсем по-другому. Он прижался лбом к плечу Веса, уткнулся носом в ткань и чуть слышно фыркнул, всё ещё улыбаясь.

Картонные тарелки приятно грели пальцы, а аромат жареного мяса был такой, что казалось - сам воздух стал вкуснее. Шпажки блестели соусами, заманчиво источая запахи. Тиру выбрал грибной и сметанный - по наитию, просто потянулся к тому, что казалось знакомым, домашним. Весу досталась своя подборка - ярче, прянее, как и он сам. Они вышли из-под тента с едой и пошли искать, где бы расположиться. Народу было много, но не слишком - смех и приглушённые разговоры разносились вокруг, но не мешали. Солнце клонилось к горизонту, краски стали мягче, теплее, и в воздухе было то самое настроение конца дня, когда всё хорошее может случиться, и ничто не мешает просто быть.

Вопрос Веса застал Тиру на полушаге - он чуть притормозил, посмотрел туда, куда указывал любимый. Он перевёл взгляд на тарелки в руках, потом - на Веса.
— Только если сразу возьмём в этих... вафельных штучках, — проговорил он кротко, с почти торжественной серьёзностью, но в глазах уже плясал смех. — Но с моей удачей падение любой конструкции - неизбежно!
Он хихикнул, искренне, легко, без малейшего намёка на самоуничижение - просто как на хорошую шутку. Тиру без слов доверил Весу выбор вида мороженого - какие шарики, какие наполнители. Пусть сам подберёт. Всё, что бы он ни выбрал, наверняка будет вкусным - потому что от него.

А потом оказалось, что кафе - не просто кафе. Возле него стоял плетёный ларчик, откуда можно было взять лёгкий плед - прямо в придачу к еде. И устроиться на траве, рядом с другими - кто парами, кто с друзьями, кто с книгой. Почти как пикник. В этом было что-то... по-настоящему уютное. Настолько, что Тиру на секунду прикрыл глаза, вдыхая воздух - и поймал себя на том, что так долго и свободно улыбается.

Это было похоже на помутнение. Не миг желания - одержимость. Помешательство. Что-то щёлкнуло внутри, когда Тиру по-настоящему осознал: вот он. Его. Первая любовь. Первая жажда. И она здесь, рядом, горячая, настоящая. В теле. В звуках. В дыхании, что срывается с губ Лежа и будит в нём нечто такое, о чём никто никогда не говорил. Ни один наставник не рассказывал, что это будет именно так. Что запах любимого станет важнее разума. Что от стонов будет сводить мышцы. Что достаточно одного взгляда, одной дрожи в его голосе - и ты больше не принадлежишь себе.

И вместе с этим пришло нечто древнее. Природное. Инстинкт - не просто желания, а обладания. Жажда, прошитая в крови дракона. Спарится, заполнить, забыв про всякую осторожность. Он менял положение, забывая о плавности, будто тело само искало лучший угол, большую глубину, больший отклик. Но даже когда очередной, последний неистовый толчок заполнил Лежа семенем, стекая по его бедрам вместе с соками гомункула, это не принесло насыщения. Нет. Это только распалило голод. Он хотел ещё. Снова. Сильнее. Тиру вжимался, рычал, срывал дыхание прямо в кожу, а хвост напрягался под ним, обвивая, удерживая, будто сама природа не собиралась отпускать. Он был голоден. По нему. И, что было особенно опасно - Леж отвечал. Фармацевт не умолял, не просил замедлиться. Он дразнил. Тело, такие желанные бедра двигались ему навстречу, губы распахивались, пальцы скользили по Тиру, будто приглашая на новый круг. Он подстёгивал, поощрял, бросал вызов - и каждый его звук был как капля на раскалённый металл. Лежу достался дракон с большими аппетитами. Но, похоже, гомункул был готов сыграть эту игру до конца.

Даже горячая вода источника, куда они переместились, не смогла остудить их пыл. Скорее наоборот - тепло только усиливало ощущение тел, сливая дыхание, приглушая звуки, заставляя кожу гореть от каждого прикосновения. В этой зыбкой, влажной атмосфере страсть вспыхнула с новой силой. Леж не стал сдерживаться. Он пустился во все тяжкие. Его губы, язык, пальцы знали, как довести до судорог даже дракона. И Тиру - потерянный, опьяненный запахом, от движений, от того, как тело отзывалось на каждое касание - уже не контролировал, кто из них ведёт.

Обычно, когда просыпается что-то животное, это влечёт к укусам, отметинам, подчинению. У Тиру же всё было иначе. Его движения были жадными, сильными, наступательными, но в них не было разрушения - только желание быть ближе. Пылающее, нетерпеливое тело гомункула вызывало не только голод, но и трепет. Да, он рычал. Да, поддавался вперёд, доводя Лежа до полустонов-полукриков. Но всё же, когда тот насаживался на его плоть сверху - оседлав его, запрокидывая голову, подставляя шею под поцелуи - Тиру смотрел на него как одурманенный. Блаженный.

Он целовал кожу, проходился языком по пятнам засосов, что сам же и оставил, словно утешая. Успокаивал. Как будто хотел сказать: «Прости, что люблю тебя так яростно». И когда всё закончилось - в последнем движении, в последнем, дрожащем толчке заполняющем гомункула и плеске воды - Леж особенно громко застонал, извергаясь себе на живот, обмяк, выдохнув, уронив голову на драконье плечо, Тиру замер. Не шевелился. Почти не дышал. Словно боялся нарушить этот хрупкий, сияющий покой. Покой того, кого он держал в объятиях. Своего любимого.

Тиру самому стоило перевести дыхание. Он сидел, обняв гомункула, склонив голову чуть вбок, прислушиваясь к собственному телу. К ощущению того, что всё, наконец, улеглось. Медленно. Пластами. Как осадок в воде - беспокойный, тяжёлый, но всё же оседающий на дно. Дыхание гомункула было всё ещё сбивчивым, горячим, срывающимся на судорожные вдохи. Дракон гладил его не торопливо, любовно. Он даже не сразу понял, что начал обмывать их обоих. Поверхностно, деликатно, не разрывая объятий. И когда пришло время уходить из купален, он не выпустил гомункула из рук. Просто поднял его. Уверенно, без усилий, будто так и надо, а хвост прихватил полотенце по пути - едва ли не машинально.

Кровать Тиру в комнате была единственной чистой. Уложил Лежа на неё осторожно, обтер полотенцем - нежно, бережно, от волос до кончиков пальцев. Потом укутал в одеяло. Влюбленный дракон не мог не целовать его. Щёки. Нос. Брови. Закрытые веки. Каждую частичку, что открыта миру. Слишком красивый, чтобы оставаться хоть на миг без поцелуя.

---

Через какое то время, когда Леж заворочался. Слабо, вяло, но уже иначе - сознательно. И Тиру, до сих пор сидевший на полу, опираясь плечом на край кровати, словно верный, неотлучный пёс, тут же оживился. Даже кончик хвоста дрогнул и чуть покачнулся из стороны в сторону.
— Доброе утро, Леж! — выдохнул он взволнованно, но с явной радостью. — Хочешь водички?

Рядом с драконом на полу стояла кружка с наколдованной водой, которую парень поднял и поднес Лежу. Хоть и Тиру учили основам материализации только в плане создания оружия из подручных вещей, извлечение воды из чистой атмосферы дома оказалось не такой уж и сложной задачей. Леж мог заметить еще нечто интересное рядом с собой. Он лежал не просто на кровати в одеяле. Второе одеяло лежало обернутым вокруг него, словно гомункул оказался в импровизированном, мягком гнезде, что по видимому не совсем осознанно соорудил для него Тиру. Все же нечто животное у драконов, могло выражаться и таким образом.

@Энтропий, помогая Арлену в посте, появился такой вопрос: можно ли "просветить" сломанную ногу как рентгеном с помощью теомагии? :"33

Слёзы текли сами собой. Не рыдания, не судорожные всхлипы, а просто - тёплые, тяжёлые капли, неспешно скатывающиеся с щёк, падающие в траву. Беззвучно, будто сам воздух не решался потревожить этот момент. Это не было всплеском, не было облегчением. Скорее, трещиной. Глубокой, старой, и наконец лопнувшей под собственной тяжестью. Сквозь неё вытекало всё, что копилось в нём столь долгое время.

Дракон не сопротивлялся, когда чужое присутствие проникло в сознание. Только чуть вздрогнул. Едва заметно. Не от страха - скорее, от того, как легко стало. Как будто последняя нить оборвалась, и всё внутри открылось: мысли, память, остатки воли. Сердце, некогда защищённое, распахнулось, как разбитый замок. И Тиру не пытался его захлопнуть обратно. Пусть. Если это нужно, чтобы научится жить по новому, снова научится видеть - пусть. Пусть даже будет больно. Когда рука поднялась, он не сразу понял, что это его рука. Призрачная, колеблющаяся, как отражение в воде, она всплыла перед внутренним взором. Потом - капля. И свет. Короткая вспышка, сонар, разлившийся кольцом. И в этом кольце - дерево, жухлая трава, стволы и корни, небо сквозь листья.

Мир.

Мир, который он больше не надеялся увидеть. Но вот он - поддетый светлой нитью, словно выточенный из мрака. Не глазами. Иначе. По-другому. Но увиденный. Парень затаил дыхание. Неосознанно. Всё тело дрожало - от переутомления, от боли, от... чего-то ещё. На границе опустошённости что-то шевельнулось. Не радость - ещё нет. Но близко. Если получилось один раз - значит, возможно и снова.

Драконов учили взывать к магии иначе. Через дыхание. Через поток, идущий изнутри, из самой сути. Тиру опустил ладони на колени, приглушая дрожь, собирая себя по крупицам. Один вдох - но не лёгкими, а магией. Целостно. Внутренне. Вспоминая каплю, вспоминая, как она прошлась рябью по пространству, как отозвалась четкой вспышкой... и выдохнул. Словно туман, невидимый, неслышимый, это чувство разлилось вокруг. Короткий, хрупкий импульс. Его вспышка теомагии не ушла далеко  но обволокла его самого, коснулась травинок под ним. И даже... прикоснулась к Древнему на миг осветив его ауру.

Вот это жажда постов! Одобряемо ."ДД

Цитата: Хао'ртез от 26-05-2025, 04:28:05СВИСТАТЬ ВСЕХ НА ТУСУ, ЁБАНА!!

ЯЯЯ НЕ ВИЖУ ВАШИХ РУ-УК!  

Цитата: Хао'ртез от 26-05-2025, 04:20:53Ля! БУРАЗА. У меня та же ситуация с точностью до капле кофеина. Вон, я тебе и в квест отписался сегодня. хД Но разница в том, что мне завтра никуда не надо и я могу спать до обеда. А вот есть ли у тебя такая возможность - сомневаюсь. хД Но! Если есть, то ебашь. Я жду. :>

    У этого капитана всегда есть время!!   

@Хао'ртез, Эта мышь под кофеином и думает пойти выпускать свою энергию в квесты и посты... или все же пойти попробовать уснуть ."ДД