[Кирион]

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту без системы боя - литературный отыгрыш.

[Кирион]

Кирион не любил Циркон. Его с этой планетой связывали не лучшие воспоминания. Ему нравились хуманы с их деятельным характером, что сильно контрастировало с немного апатичными эльфами, которые откладывали дела на завтра или до лучших времён. Хуманы, казалось, единственные жили настоящим, тогда как эльфы раз за разом переживали воспоминания, а прочие расы долгожителей думали о будущем. Но сама планета ему не нравилась. Обилие белого платика, безвкусного дизайна и отсутствие индивидуальности сильно контрастировали с многообразием культур Лиреи с её выпестованной исторической архитектурой и почтительным отношением к природе.

Его редко тяготили прокрастинация и невыносимая скука, которой обычно страдали высшие эльфы. Однако в последний месяц у него дела шли не лучшим образом. У него не было вдохновения! Обычно его разум занимали чертежи ювелирных украшений и схемы контуров заклинаний. В такие непродуктивные дни он обращался к книгам: к увлекательным детективам, будоражащей ум фантастике или историческим романам о гениях прошлого. Но подходящей книги всё не находилось.

Пережив два дня невыносимой скуки, Кирион схватился за предложение какого-то непонятного коллекционера с Циркона. Ему, конечно, польстило большое пышное сообщение, где были сделаны комплименты его мастерству и выказано уважение к его благородному роду.

Кирион собрал все необходимые для путешествия вещи и позволил себе пару дней отдохнуть, приводя мысли в порядок на борту межпланетного космического корабля.

Прибыв на планету, он сразу заказал такси из космопорта до дома коллекционера. Поездка по хорошим цирконским дорогам не заняла много времени. Хуманы, ценя своё время, придавали большое значение дорогам и транспорту. Сам дом мистера Хольма располагался в историческом месте, где вокруг первых немного мрачных и потемневших от времени высоток в стиле арт-деко располагались респектабельные особняки. Кирион покинул такси с саквояжем в руках, немного морщась от пропахшего чем-то едва уловимо неприятным местного воздуха. Запах медикаментов или химикатов?

Мистер Аксель Хольм встретил его на пороге дома очень радушно, цепким и неприятно оценивающим взглядом пробежавшись по множеству украшений и богатой парче золотого халата Кириона. Это был невысокого роста мужчина, компенсировавший недостаток волос на затылке роскошными усами. 

— Мистер де Сильнир, как я рад вас видеть! — с немного наигранным радушием поприветствовал его коллекционер. — Вы прибыли как раз вовремя. Скоро должен прибыть ещё один специалист!

Ещё один?

Кирион предположил, что это мог быть специалист по магическим зеркалам. Но тогда зачем было обращаться к нему? Возможно, мистер Хольм опасался, что один артефактор может что-то сделать с его зеркалом? А наличие двух специалистов могло обеспечить некоторую защиту от недобросовестной работы. Хотя ему было сложно себе представить, что кто-то из его многоуважаемых коллег мог опуститься до такой возмутительно халатности.

Кирион сел в гостиной в предложенное кресло. Служанка принесла поднос с чаем и вазочкой с розоватым безе. Лишь по одному запаху Кирион понял, что чай точно пить не будет. На других планетах чай всегда был весьма скверного вкуса. Настоящий лиреец ни за что это пить не станет, разве что он окажется на пороге смерти от обезвоживания.

Он оглянулся. Гостиная выглядела неплохо со множеством картин на стенах, изящной мебелью из тёмного лакированного дерева и лирейским орнаментальным ковром на полу.

[Фауст]

Полуэльф прибыл к особняку заказчика с получасовым опозданием. Виной тому стал пилот его аиркара, который всё никак не соглашался работать бесплатно. Искать другого перевозчика он не хотел - не было времени и желания. Да и выбранный аиркар казался ему наиболее подходящим: он выгодно выделялся на фоне потрёпанных конкурентов, а ведь для важной встречи первое впечатление значило многое.

Выйдя из такси и направляясь к особняку, Фауст обернулся и с лисьей ухмылкой бросил пилоту: - Ну что, Вилли. Ты же вернешься по первому зову? Или... - он сделал театральную паузу, - ...мне стоит перепоручить эту работу твоей сестре? - скалясь, пилот злобно посмотрел на "клиента", перед тем как его аиркар рванул с места и растворился в небесах.

Фауст не спеша двинулся ко входу, где его уже ожидал один из слуг нанимателя.
- Добро пожаловать в резиденцию мистера Акселя Холма. Господин сейчас внутри, я провожу вас. Пожалуйста, следуйте за м... - хуман не успел договорить.
- Где господин Холм? Почему у ворот меня встречает лишь слуга? - Фауст намеренно растянул слово «слуга», подчёркивая несоответствие между своим статусом и оказанным приёмом.
- Видите ли, господин в настоящий моме... - слугу вновь прервали.
- Не интересно. Веди к своему господину. - Фауст сделал шаг вперед, вынуждая слугу попятиться, и добавил уже с нескрываемым презрением: - И поторапливайся.

Полуэльф шел неспешно, внимательным взором озирая окрестности, впитывая каждую деталь — от качества древесины в панелях до тонкости работы по металлу на светильниках. Он пытался понять, насколько состоятелен его наниматель, уже прикидывая сумму, которую он попросит за свою работу. Формально заказ заключался в осмотре и починке некоего артефакта, но Фауст не планировал заниматься ни тем, ни другим. Разве что повертит диковинку в руках для солидности. Его интересовала прибыль - желательно долгосрочная. Взять плату сегодня за первичный осмотр, потом, если богач сговорчив, выторговать надбавку за «сложный случай» и затянуть псевдоремонт на дни, а то и недели, методично выкачивая деньги.

И вот они подошли к гостиной. Слуга открывает двери. Фауст входит не сразу, на мгновение задерживается в проходе, позволяя присутствующим заметить его. Его осанка безупречна, взгляд спокоен и немного отстранен. Парень быстро прошелся глазами по комнате. Его внимание зацепил мужчина небольшого роста. Примерно так он представлял себе заказчика.

- Фауст фон Фогель. Благодарю за приглашение в ваш дом. - он сделал легкий, почти незаметный кивок в сторону Холма. - У меня довольно плотный график, но для такого человека как вы я не мог не сделать исключения. Ведь я уверен, наше сотрудничество окажется взаимовыгодным. - добавил он с многозначительной улыбкой.

Закончив с приветствием, полуэльф снял тренч и передал его слуге. Наклонившись к тому с очередной обворожительной улыбкой, он прошептал: - Испачкаешь, потеряешь,  позволишь попасть на него любым запахам - сломаю пальцы - и, не меняя дружелюбного выражения лица, будто поделился милой шуткой, направился к нанимателю.

- Мы можем поговорить без лишних ушей и глаз? - он бросил беглый, но выразительный взгляд на прислугу и богато одетого эльфа, давая понять, что считает их присутствие излишним.

[Кирион]

— Добрый день, мистер фон Фогель, — сказал Аскель Холм. — Я невероятно рад вас видеть, хотя у меня уже были некоторые опасения, что вы не появитесь.

Аксель Холм натянуто улыбнулся Фаусту фон Фогелю. Ему явно не понравилось, что новоприбывший опоздал на целых полчаса! Прислуга тайком кидала неприязненные взгляды на Фогеля, который явно успел что-то сделать. Слуга был вышколен, невозмутим и стоил всех потраченных за многие годы денег.

— Мистер фон Фогель, это ваш лирейский коллега, известнейший ювелир, второй сын благородного эльфийского рода, сэр де Сильнир, — сказал Холм, взяв на себя обязанность познакомить своих гостей. — Мистер де Сильнир, это ваш цирконский коллега, наше молодое дарование, Фауст фон Фогель.

— Кирион, — нарочито просто добавил мелодичным тоном эльф с улыбкой, казавшейся Холму насмешливой.

Снисходительно разрешив звать себя по укороченной версии своего имени, он посчитал всех идиотами, не способными произнести длинное эльфийское имя. Как же это раздражало! Ещё и этот опоздавший сосунок хочет что-то отдельно обсудить. Нищий мальчишка попытается выбить больше денег для себя в обход своего явно более опытного коллеги. Холм не хотел этого звать, но ему хотелось представить себя обществу покровителем талантов и меценатом для поднятия собственного статуса. В глазах простых людей его немалое состояние и процветающий бизнес выглядели поистине солидно. Однако для аристократии он был жалким выскочкой, пытающимся влезть в их общество.

Холм думал подступиться через беспроигрышный вариант — покровительство молодым талантам. Однако вливание денег в бедных талантливых художников ему показалось слишком банальным. Фауст фон Фогель был умеренно известен, имел такую репутацию, что в случае необходимости Холм просто кинет его. Никто не будет вступаться.

— Без лишних ушей и глаз? — с нарочитым удивлением спросил Холм. — Я доверяю своему слуге как себе, а за мистера де Сильнира поручились мои весьма высокопоставленные покровители. Я бы не хотел обижать такого уровня атрефактора, который едва согласился на мою просьбу.

Мужчина на мгновение бросил взгляд на другого своего гостя — эльф сидел и с любопытством осматривал картины. Чай на столике стоял нетронутым. Эти высокомерные эльфы всегда воротят свой нос от практически всего. Даже эоны были менее самодовольными. Холм был удивлён, что этот эльф согласился на работу. Все знали, что этому отпрыску лирейских снобов не нужны были деньги. Эти лирейские аристократы сделаны из обилия денег, получаемых за продажу лириума. Холм также через сплетни узнал, что этот эльф не любит Циркон. Изначально планировалось, что Холм выдвинет фон Фогеля и расскажет, как нашёл такое сокровище, когда именитый лирейский мастер в своей жадности и с эльфийским снобизмом ему отказал.

Вот ведь незадача!

Второй гость, как оказалось, тоже не был полноценным чистокровным человеком и нёс в себе наследие этих длинноухих. Все эти нечеловеческие бесшумные движения порядком раздражали и даже пугали. Слишком идеальные по-женски красивые лица, со всей тщательностью вылепленные каким-то скульптором, ему совершенно не нравились.

Холм несколько секунд смотрел на Фогеля, затем дёрнул своими роскошными усами и вздохнул.

— Полагаю, мы можем пройти в мой кабинет для обсуждения вопросов.

Мужчина повернулся к эльфу и с некоторым беспокойством сжал пуговицу на своём жителе от костюма-тройки.

— Мистер де Сильнир, сэр, я буду весьма рад, если на время моего отсутствия вы в полной мере воспользуетесь моим гостеприимством, — сказал Холм самым любезным тоном. — Мне необходимо обсудить некоторые вопросы с господином фон Фогелем.

— Конечно, месье, я подожду. Мне некуда спешить, а ваша гостиная доставляет мне эстетическое наслаждение.

Ещё бы не доставляла! Холм потратил изрядную сумму для выкупа этого особняка. Старая ведьма, вдова какого-то крупного чиновника, совершенно не желала уступать этот дом. Так ещё и на услуги дизайнера и покупку антикварной мебели ушло целое состояние. Зато мистер Холм с гордостью сообщал, что его гости ходят по коврам, которые раньше лежали в королевских палатах. Угасающие мелкие государства после революции регулярно распродавали на аукционах то, что им досталось от своих свергнутых властителей.

Холм поманил за собой Фогеля в коридор, а там они пересекли широкий проход от прихожей до лестницы и дошли до противоположного от гостиной конца небольшого особняка, где находился кабинет. Холм сел за свой большой стол из красного дерева с изумрудным сукном и пригласил гостя присесть в кожаное кресло, стоящее напротив.

— Итак, мистер фон Фогель, что вы хотели со мной обсудить?

[Кирион]

Кирион встретил с немалым интересом своего коллегу. Молодой человек удивил его своим щегольским внешним видом. Хотя не Кириону его в этом было упрекать. Он сразу заметил присутствие эльфийского наследия. И дело было не только в странных ушах, которые он находил у всех полухуманов-полуэльфов весьма забавными, но и в наличии тени той неповторимой эльфийской грации, большей мелодичности голоса и утончённости черт лица. Кирион даже подивился высокому росту, каким обычно эльфы не отличались, имея тонкие грацильные изящные фигуры.

Мистер Холм представил их друг другу. Кирион встал и поприветствовал своего коллегу традиционным среди лирейских эльфов способом — лёгким поклоном. Эоны, особенно из халифатов, предпочитали объятия и даже поцелуи в щеку. Кирион находил такое проявление дружелюбия весьма смущающим, хотя рос среди таких эонов и мучился на светских раутах. Более чопорные жители Циркона, бедняги, часто бывали ошеломлены таким проявлением дружелюбия.

— Кирион, — представился он, предпочитая не мучить окружающих своим длинным именем, бросающим вызов даже для других эльфов, которые сами боялись старого эльфийского языка.

Фогель выглядел молодо. Если бы он был чистокровным эльфом, то ему можно было бы дать 90-100 лет. Кирион не очень разбирался в физиологии полуэльфов, поэтому просто предположил, что ему следует всё разделять на два в отношении полукровок. По его предположению, Фаусту было около пятидесяти лет. Это соответствовало сотне Кириона или хуманским 20-25 годам. Они, получается, были в некотором роде ровесниками!

Кирион был заинтригован цирконской школой артефакторики. Хуманы были весьма изобретительными во многих отношениях, поэтому их идеи представляли для него определённый интерес. А активный молодой специалист, уже снискавший славу в своём возрасте, явно был достойным собеседником. Он улыбнулся Фогелю. Тот, однако, явно был больше занят хозяином дома.

Кирион не хотел подслушивать, но его чуткий эльфийский слух против воли уловил слова. Хотя Фогель явно не старался скрыть свои слова и говорил достаточно громко, чтобы даже хуман услышал. Кирион предпочёл вернуться на своё место и сделать вид, что он наслаждается чаем. Тем, что хозяин дома считает чаем. 

Секреты? Кириону было жутко интересно узнать, что они там обсуждают. Однако он держал себя в руках и постарался максимально нейтрально ответить мистеру Холму, сделав даже комплимент его гостиной. Хотя меблировка явно оставляла желать лучшего. Ей не хватало какой-то индивидуальности и самобытности, будто комната создавалась по описанию из учебника. Кирион такое поразительное бездушие видел раньше лишь в дорогих отелях провинциальных городов.

Холм и Фогель ушли, а Кирион остался наедине со своими мыслями. Слуга ненавязчиво поменял остывший чай на новый горячий. Кирион отметил, что в отсутствие хозяина был подан вместо популярного цирконского убогого горького сорта классический алькорский с более бархатистым нежным вкусом. Кирион не отказался от чашечки такого чая. Затем он уткнулся в КПК, где ему пришло сообщение от родителей.

Конечно, матушка решила поинтересоваться, может ли она к нему заехать вечером. А ведь Кирион всем написал, что отправился на Циркон! Он нахмурился и принялся бить пальцами по экрану, выражая всё своё негодование. Посмотрев на получившееся большое и весьма эмоциональное сообщение, он тут же стёр этот поток слов. Он слишком любил свою жизнь, чтобы прощаться с ней из-за глупого сообщения. Кирион мягко напомнил ей, что находится на Цирконе и не может в ближайшее время вернуться домой, чтобы оказать ей достойный приём. И он ещё написал своему отцу. Он умел подобрать правильные слова и успокоить матушку.

[Фауст]

Едва жалкая пародия на аристократа открыла рот, как Фауст мысленно отстранился, предвкушая поток банальностей. Но через несколько секунд был вынужден вновь включиться в разговор, услышав упоминание второго артефактора. Теперь ему грозила  потеря выгодного дела, либо необходимость делить прибыль. В его голове мелькнула надежда заболтать смуглого эльфа, но рассчитывать на это он не хотел. В первую очередь, ему нужно было попытаться подготовить своего заказчика. Словно повар в подворотне, пичкающий кусок синтетического мяса всевозможной химией, чтобы придать ей хотя бы какой-то вкус.

Он проследовал за Холмом в его кабинет, попутно не переставая осматривать помещения. Делал он это не подавая виду, полагаясь на периферийное зрение и лишь изредка останавливая свой взгляд на чем-то ценном. Некоторые предметы располагались так, словно их истинная ценность была сокрыта от равнодушных глаз владельца, что не могло не радовать Фауста. В случае чего, он под разными предлогами мог попытаться их выкупить.

Он опустился в кресло с той неспешной, врожденной грацией, что отличает привыкшего к хорошим манерам дворянина от жалкого дурака, пытающегося имитировать свою знатность. Его движения происходили без лишней суеты, были плавны и совершенны, будто он не садился, а занимал предназначенное ему место. К своему собственному удивлению, Фауст обнаружил, что за долгие годы в его памяти не стерся свод этих светских условностей. Его натура, давно уже избравшая своим принципом вольность речей и поступков, теперь роптала, требуя отбросить наскучившую игру. Отшвырнуть всю эту фальшивость, достать пистолет и положить ноги на стол из дорого дерева. Однако любопытство взяло верх: ему стало любопытно вновь примерить на себя полузабытую личину благородного полуэльфа и посмотреть, куда заведёт эта игра.

- Мое время на вес золото, а расписание переполнено. К тому же, я на финальной стадии важного проекта. Поэтому, если ваша просьба не столь значительна, буду вынужден от нее отказаться - он сделал многозначительно паузу, а затем продолжил - Поймите, дело не в моем желании, а в обязательствах перед весьма требовательными людьми. Их недовольство - не те неприятности, которые вам захочется на себя навлечь - спокойным тоном сказал Фауст. В его голосе не было ни единой эмоции, словно он зачитывал заранее заготовленный текст. Собственно, от части он и не врал, умело мешая правду с вымыслом. Все-таки его первоочередная цель так и не изменилась. Напротив, он стал увереннее в том, что Холма необходимо обобрать до последней нитки, а для этого ему нужно было нащупать его слабые точки.

- К примеру, вот - он достал из-за спины устройство, крайне похожее на пистолет  - Знаете что это? Сомневаюсь... - он мило улыбнулся, словно разговаривал с ребенком - Один очень прекрасный и состоятельный хуман заказал у меня этот предмет. Его компания сейчас работает за пределами купола - он выставил устройство перед собой и нацелился в лицо Холма. - Оцените сами. Оно невероятно эффективно - едва договорив он нажал на курок. Прозвучал громкий хлопок. Лицо Холма окутала мгновенно возникшая и тут же рассеявшаяся дымка, похожая на туман. Фауст едва сдерживал улыбку, представляя какие сейчас эмоции могут овладевать Холмом. "Пистолет" был стильным решением для ухода за внешностью, способным удалить почти любую грязь в области лица.
- Теперь ваши усы выглядят еще великолепнее, словно за ними следят сами демиурги - полуэльф кивал головой, будто бы соглашаясь с самим собой - Да и ваше лицо точно помолодело на несколько лет! - он говорил с притворной искренностью, убирая устройство обратно - Знаете, даже думал оставить его себе. Но потом вспомнил, к чему оно мне? Я же всегда слежу за собой - он аккуратно поправил волосы - А вот моему заказчику такое оригинальное изобретение крайне необходимо. Для делового человека опрятный вид - не просто желание, а профессиональный долг, который выполнять в диких условиях крайне трудно - он завершил свой небольшой монолог с явным упреком в сторону Холма.

[Кирион]

Холм откинулся на спинку своего широкого кожаного кресла и подумывал о том, чтобы раскурить трубку. Недавно ему один из гостей преподнёс в дар дорогую трубку из редчайшего лирейского бриара. Холм в молодости предпочитал папиросы, но с развитием бизнеса он перешёл на сигары. Трубка никогда не интересовала его раньше, хотя одним своим внешним видом она придавала ему большей внушительности и статности.

Когда мальчишка и тот эльф наконец займутся зеркалом, он сядет перед камином и под успокаивающий треск полена раскурит трубку. А затем смоет горький привкус элитным коньяком, по-плебейски закусив его лимоном.

Холм получил своё состояние, в отличие от благородных олухов, благодаря своим хитрости, предпринимательской жилке и толике ума. Попытка мальчишки, информацию о котором он заранее запросил по своим каналам, набить себе цену казалась жалкой. Даже разочаровывающе банальной, хотя нельзя не отметить отработанность его действий. Кто-нибудь меньшего калибра повёлся бы на эти россказни, но не Холм. Он даже зауважал мальчишку, найдя некоторые параллели в их манере вести бизнес.

Однако дальше началось банальное запугивание. Аксель Холм начинал свой бизнес с маленького унаследованного от папаши магазинчика в криминальном районе городка средней паршивости! Он, будучи двадцатилетним сосунком, держал за прилавком дробовик, который ему регулярно приходилось брать в руки, чтобы прогонять рэкетиров. А это были бывшие шахтёры, с руками больше, чем у этого эльфа-переростка и мальчишки.

Да, Фогель сейчас не выстрелит! Если бы находился дальше, то мог бы и холостым выстрелом напугать. Но в упор точно не будет. Холм сложил руки на груди и ухмыльнулся, чувствуя себя абсолютно уверенно, как король на своём троне.

Выстрел прозвучал оглушительно, как раскат грома перед начинающимся дождём, когда природа за мгновение до этого тревожно затихала. Аксель Холм, при малейшем движении пальца на отработанном годами инстинкте, дёрнулся в сторону, одновременно пытаясь выхватить собственный пистолет из-под специального крепления под столом.

Однако звук был неправильным. Менее звонким, чем должно было быть. Холм почувствовал, как его усы слегка пушатся, как это бывает сразу после мытья. Он удивлённо приподнял брови, одновременно правой рукой кладя пистолет на стол, а левой острожно приглаживая свои взлелеянные усы с хмыканьем.

Холм уставился на пистолет Фогеля, а затем раскатисто засмеялся. Многое он повидал за свою довольно долгую жизнь, но такой обаятельной наглости у людей не встречал. Лишь у многочисленных кошек своей давно овдовевшей бездетной старшей сестры.

Фогель, на его взгляд, едва держался от улыбки. Сам Холм совершенно не сдерживал себя, слегка сотрясаясь от хохота. Из его маленьких блестящих чёрных глаз даже потекли слёзы.

— Трудно, не невыполнимо, мистер фон Фогель, — сказал Холм, пытаясь отдышаться после смеха. — Я начинал свой бизнес в таком месте, где мылись лишь проститутки. И то нерегулярно. В тяжёлые годы для своего бизнеса мне приходилось натирать себя песком, поскольку вода стоила очень дорого для мелкого лавочника.

Он некоторое время разглядывал своего собеседника, а потом немного наигранно вздохнул.

— Мне очень понравилось ваше маленькое представление, мистер фон Фогель, — сказал Холм, опять приглаживая свои усы. — Думаю, я заплачу вам за ваши услуги больше. В двойном размере.

Мужчина положил руки на стол и слегка наклонился вперёд, опираясь локтями о поверхность.

— Ваш ожидающий нас коллега точно не гонится за гонорарами, — сказал Холм с усмешкой. — В отличие от нас, знающих цену деньгам, сэр де Сильнир относится легкомысленно к деньгам. Если убедите его работать бесплатно, то причитающиеся ему за работу деньги я отдам вам. Мне будет весьма выгодно, если такой предприимчивый и талантливый человек будет иногда выполнять мои заказы. И своих друзей я никогда не обижаю деньгами.

_{пост Кириона пропускаем}

[Фауст]

Фауст не понимал действий Холма. Его попытка избежать выстрела была просто смехотворной. Разве он не знал, что имеет дело с полуэльфом, для которого попасть в цель на таком расстоянии с закрытыми глазами - всего лишь пара пустяков? Да даже если бы он в этот момент кувыркался и скакал, ему бы это никак не помогло. Разве он не понимал, что они в совершенно разных лигах? Если он не потрудился собрать информацию и узнать, что свое первое состояние Фауст сколотил не в мастерской, а за пределами защитного купола. Если он просто проигнорировал этот факт и недооценил молодое дарование - эта ошибка может стать для него роковой.

Да и все эти слова о жизни в низах, неужели он думал, что они придадут ему важности и помогут заслужить уважения со стороны полуэльфа? Результат оказался противоположным. Фауст с самого начала относился к своему заказчику как к пустому болванчику, с которого можно было получить деньги. Теперь же он его попросту презирал. Такие истории могли хорошо зайти каким-нибудь благородным лицам, коих по наблюдениям Фауста осталось совершенно не много. Для седого эта речь была крайне неудачной попытка натянуть на себя тень статуса. Очередная чернь, которая чудесным, буквально фантастическим образом сумела выкарабкаться из ямы и теперь думает, что что-то из себя представляет.

Наконец из уст усача посыпались слова, имеющие смысл. Предложение удвоить гонорар можно было считать отличным началом. А последующее упоминание о втором артефакторе, явно не нуждающемся в деньгах, и вовсе зацепило Фауста сильнее, чем сам заказ. Однако ему требовались доказательства. Железобетонное подтверждение тому, что смуглый эльф - это не более чем богатый отпрыск, которого семья отправила на "игрушечное" задание ради забавы. И если это правда, то вот он - один из тех золотых билетов, который он долгое время безуспешно искал.

На этой ноте он предложил Хольму вернуться в гостиную, дабы всем вместе наконец обсудить суть заказа. Но затем  в голове полуэльфа промелькнула мысль, что было бы неплохо на какое-то время избавиться от заказчика и поговорить наедине с богатым парнишкой. Может он сможет узнать что-то новое о заказе, ведь теперь имея представление о мыслях, блуждающих в голове с усами, он вполне понимал, что от него могли утаить какие-то детали заказа. Да и начать сближаться с новой целью ему стоило как можно скорее.

И тут ему улыбнулась удача. Холма отвлек взволнованный слуга, который что-то бестолково бормотал о срочной проблеме, требующей исключительно внимания хозяина. Тот с извиняющимся видом попросил Фауста подождать, а сам, ворча на слугу, поспешил вглубь дома. Случилось это как нельзя более кстати.

Наконец Фауст достиг гостиной, где его коллега, судя по всему, предавался скуке. Не долго думая, полуэльф выбрал простейшую тактику. Легким взмахом руки он отослал прочь оставшихся слуг, встал прямо перед Кирионом и обронил с улыбкой:
- Усатый пропал на какое-то время, по этому наконец можем поговорить - он сел рядом - мужик он хитрый  - сделав паузу и ухмыльнувшись, он продолжил -  как ему кажется - он пододвинулся поближе - нам, братьям эльфам, стоит держаться вместе. Предлагаю обменяться информацией, чтобы не тратить наш талант на потенциальную ерунду.
Приятельский тон давался Фаусту легко - сказывался долгий опыт.

[Кирион]

Кирион выключил свой КПК и положил его обратно в карман. Ему было невыносимо скучно. Прислуга оказалась неразговорчивой, а занять себя прочтением какой-нибудь книги с маленького экрана своего устройства у него не было желания. И он не настолько отчаялся, чтобы читать новости.

Его взгляд скучающе скользнул по мебели и остановился на ковре. Геометрические углы, ломаные линии и повторяющиеся тонкие орнаменты, зубчатая граница виноградной лозы и розетки. Это был традиционный ковёр Кайского халифата. Кирион не видел их вживую раньше, так как в его родной Айне всегда были популярны эборосские ковры.

Изучение ковра ненадолго заняло его. Он даже забыл про чай — напиток в чашке из тонкого костяного фарфора уже успел остыть. Кирион брезговал подогревать его заново, ведь лирейцы считали, что подогретый чай теряет свои вкусовые свойства.

Кирион встрепенулся, когда услышал хлопок. Этот звук был довольно громким для его чуткого эльфийского слуха. Кроме того, в доме было очень тихо. Прислуга передвигалась очень осторожно и предусмотрительно сплетничала как можно дальше от хозяина дома и его гостей. Однако Кирион не смог распознать звук выстрела из огнестрельного оружия. Он беспечно решил, что это был звук открытия шампанского.

«Они там без меня пьют шампанское?» — подумал он с ноткой обиды.

Вскоре начали раздаваться шаги. Появился второй артефактор. Кирион сразу посмотрел на него с едва прорвавшейся сквозь маску вежливого интереса довольной улыбкой. Ему было очень скучно в одиночестве сидеть в этой гостиной, а тут появился новый интересный собеседник.

Полуэльфов среди его знакомых было не очень много. Все они, на его взгляд, имели уникальное и неповторимое сочетание черт обеих рас. Одни от хуманов брали только им свойственное мышление, которое с трудом укладывалось в рамки длинной жизни, в неполной мере унаследованной от эльфов. Другие же брали талант к магии и особое тонкое чувство мира от родителя-эльфа, но оказывались заперты в неповоротливом теле человека.

Кирион прежде всего был заинтересован не столько в культурном обмене, сколько в диалоге двух артефакторных школ. Как сочетали функциональность и эстетику цирконские коллеги? На Лиреи искусство и традиции всегда превалировали над практичностью, что обусловило весьма характерные особенности самого принципа создания зачарованных предметов. Сначала создавалась форма, а потом в неё, подобно узору, вплетались нити заклинательной формулы. Лирейцы адаптировали под предмет чары, тратя большое количество времени на расчёты и моделирование. Кирион же достиг в лирейской школе большого мастерства и почёта среди коллег, возведя миниатюризацию чар до новых высот. Хотя он лично считал, что уплотнение и уменьшение чар достигло своего предела, и необходимо было искать новые пути развития лирейской артефакторики.

Многие коллеги Кириона обратились к усложнению архитектуры заклинательных формул, найдя выход в создании не классических двухмерных чар, а трёхмерных. Хотя добавление третьего измерения привело к многократному усложнению наложения заклинания и потере эффективности потребления энергии из-за несовершенства получавшегося заклинательного контура.

Кирион нашёл выход в создании комплексного артефакта, состоящего из нескольких физических объектов. Это было не намного проще, хотя, на первый взгляд, казалось отходом от современных достижений науки в сторону старых громоздких артефактов древних царств.

Результаты говорят сами за себя. Свой защитный артефакт он считал своей лучшей работой. Кроме того, ему удалось при возросшей мощи сохранить равномерное и сбалансированное энергопотребление, для которого его коллегам ещё долго придётся трудиться. А мощный артефакт с проблемами распределения и потребления энергии — это обещание взрыва с неприятными магическими последствиями.

Кирион ушёл в свои мысли, как с ним иногда это происходило. Он поразительно легко отвлекался на свои размышления и терял из виду окружающую действительность. Именно поэтому он избегал водить свой автомобиль без сильной необходимости.

Фогель в это время уже приблизился к Кириону и занял доминирующую позицию, во весь свой немалый рост возвысившись над сидящим в кресле Кирионом. Эльфы редко были высокими в силу своей грацильности, обеспечивающей им невероятную грацию и ловкость. Было странно видеть кого-то с эльфийской кровью, но имеющего иную комплекцию. Хотя Кирион давно привык к тому, что среди эонов всегда находилось несколько особенно высоких персон.

Кажется, Кирион прослушал часть речи своего коллеги. Получилось немного неловко. Но, пожалуй, это была банальная вежливость вроде: «Прошу прощения за кражу внимания нашего нанимателя» или «Как я рад получить возможность побеседовать с коллегой без лишних глаз». Дальше Фогель самым беспардонным образом вторгся в личное пространство Кириона, заставив того почувствовать себя немного неуютно.

— Я всегда рад обсудить с уважаемым цирконским коллегой артефакторику! — сказал Кирион с широкой искренней улыбкой, сопровождавшейся довольным блеском в глазах. — Моя сфера интересов касается, в основном, волшебных ювелирных изделий. По мне заметно, верно?

Кирион обвёл себя рукой. Он был во множестве поблескивающих от чар украшений. Большинство из них имели затейливо вплетённые простенькие бытовые чары. Намётанный глаз сразу заметит, что пояс из парчи был пронизан двумя мощными заклинаниями, аккуратно ложащимися на золотую вышивку парчи. Кроме того, мерно и едва слышимо гудел очень сильный защитный артефакт. Правда, внешне его присутствие было не столь очевидно. Тонкая защитная магия покрывала всё тело Кириона.

— Мы занимаем уникальное положение между магами, ремесленниками и деятелями искусства, а для этого необходим особый склад ума. И я хотел бы узнать, на чём конкретно вы сосредоточили своё внимание? Даже если вы специалист широкого профиля, я абсолютно уверен, что у вас есть какая-нибудь отдельная любимая область артефакторики.

[Фауст]

Фауст поражался энтузиазму своего собеседника. Для него самого артефакторика являлась всего лишь высокодоходным ремеслом. Позже он, конечно, осознал свой потенциал и понял, что при должном усердии и удаче его творения могут превратиться в те самые уникальные артефакты, о владении которыми будет мечтать любой человек. Но даже такой перспективы ему оказалось недостаточно, чтобы полюбить это дело. Его мечтой было сорить деньгами космического масштаба на всякую чепуху и больше ни о чем не заботиться. Никогда не подходить к станкам, не покидать защитный купол и просто лежать где-нибудь в роскошном, живописном уголке, потягивая крепчайшие алкогольные коктейли.

А этот лысый, самозваный аристократ с его напускной важностью. Да если бы не необходимость в срочных инвестициях, возникших из-за работы с достаточно сложным артефактом, он бы при первой же встрече плюнул ему в лицо и за шиворот поволок пытать, выясняя, где хранятся все его ценности. Быть может, вскоре эти нелепые игры ему наскучат, и он прибегнет к методам гораздо более прямым и эффективным. Пока же он хотел как следует изучить нового знакомого, чтобы понять, действительно ли он тот, кто ему нужен.

- Знаете, если подумать, мне тяжело назвать любимое направление - он едва сдержался, чтобы не ответить "никакое", но все-таки смог придумать смазанный ответ - Мне просто нравится моя работа. Да и наставников у меня никогда не было, всему пришлось учиться самому. - наличие крайне талантливой бывшей жены, благодаря которой Фауст смог заполучить хорошую базу из знаний, он тоже не стал упоминать. Ни к чему такие откровенности с первым встречным. Да и легенде, которую он сейчас создавал, такие детали могли лишь помешать, вызвав у любопытного эльфа еще больше вопросов.
- По этому в теоретической части я слабоват - он улыбнулся - Надеюсь на ваше понимание - на самом деле, ему просто было очень не интересно говорить на такие темы. Да и в разговоре он предпочитал доминирующую позицию, позволяющую ему самому выбирать направление, в русле которого будет происходить диалог.
- Могу лишь сказать, что в какой-то момент я просто обнаружил в себе это талант - он слегка отстранился, словно пытаясь осмотреть самого себя - И моя главная цель - создать артефакт, который будет способен на все - он сделал акцент на последнем слове. И впервые за долгое время он совсем не лгал, ведь он действительно был одержим своей целью. Она дарила ему сладкую иллюзию того, что все эти неимоверно ужасные события, происходящие с ним уже которое десятилетие, закончатся в тот же миг как он достигнет желаемого.

- Лучше расскажите о себе - не отводя глаз от Кириона, Фауст сократил дистанцию - Как вы обнаружили свой талант? С чего начинали? По моему опыту, наше ремесло требует немалых вложений. Одни только инструменты для создания артефактов хорошего качества чего стоят! А ресурсы... Эти проклятые компоненты! Они... - Он резко замолчал, поймав себя на излишнем пыле. Сдержаться было трудно: тема денег была для Фауста весьма болезненной. Сколько же ссор из-за них случилось за годы работы. Он выбивал буквально каждую лишнюю монету - и при покупке материалов, и при продаже артефактов. К счастью, спрос на его работы позволял покупателям мириться с капризами мастера.

[Кирион]

Кирион заметил, что его собеседник не очень хочет говорить о своей сфере деятельности. Возможно, это связано с чем-то не вполне законным или с морально-этической точки зрения является сомнительным. Они, конечно, ещё не были настолько знакомы, чтобы обсуждать более тёмную сторону артефакторики. Кириону очень хотелось узнать, как его собеседник обучался. Однако Фауст уже продемонстрировал явное нежелание делиться информацией о себе.

— Я в довольно юном возрасте нашёл в себе склонность к артефакторике, поэтому воспринял это как само собой разумеющееся, с детской непосредственностью. Мои родители совсем не были рады, когда в малой гостиной загорелись шторы из-за загоревшегося бумажного самолётика.

Он улыбнулся воспоминаниям. Ему удалось заставить летать кусок бумаги при помощи небольшого зачарования, основанного на простом заклинании из раздела бытовой магии, изученном накануне с репетитором. Конечно, тогда Кирион ещё не знал, что не все чары можно в неизменном виде накладывать на предметы. Кроме того, в детстве ему удалось вложить слишком много магической энергии в простую бумагу из принтера, так что она вспыхнула ярким переливающимся оттенком голубого огня с золотыми искрами.

— А вы как открыли в себе тягу к артефакторике? — спросил Кирион, надеясь на ответную любезность со стороны своего собеседника. — Многие мои знакомые уже при получении высшего образования в рамках ознакомительного курса артефакторики осознали свой талант или почувствовали ненасытный интерес. Талант, если подумать, это ведь не главное. Безусловно, он является огромным подспорьем для любого начинающего, но без стараний он мало чем окажется полезен.

Кирион всегда рад говорить о себе и своём ремесле, поэтому он беззаботно продолжил свою речь.

— Теперь вы знаете, что мне с детства была интересна артефакторика! Я рос в старинном особняке, где было множество семейных сокровищ. Мне нравилось их рассматривать, а своей семье я не переставал сообщать о планах на жизнь, неразрывно связанных с артефакторикой.

Он потянулся за чашкой и сделал глоток остывшего чая. Жидкость немного горчила на языке.

— В моей культуре считается почётным заниматься наукой и искусством. Кроме того, меня очень сильно поддержала моя дальняя родственница. Она была необщительной и злой старой ведьмой, но её резкие слова и критика в письмах подстёгивали меня действовать, — он говорил с явной любовью о ней. — И вот, я закончил кафедру артефакторики и артефактологии Эвеленского университета.

Кирион говорил, не удосуживаясь объяснить своему собеседнику даже местонахождение своей альма-матер. Впрочем, Фауст мог и сам догадаться. Предполагать, что окружающие чего-то не знают и постоянно делать ремарки — это оскорбление умственных способностей собеседника! На взгляд Кириона, если географию в школе преподают, то все аркхеймцы обязаны знать столицы государств каждой планеты.

— Я был большим теоретиком и совершенно не представлял, куда применить свои знания и способности. Просто зачаровывать предметы мне казалось неправильным. А где полёт мысли и применение своего ярко выраженного творческого начала? Мне стало скучно, и я нашёл соответствующую компанию золотой молодёжи Айны. Моя семья закономерно заставила меня вернуться домой из-за разгульного образа жизни.

Кирион замолчал. Он выглядел весьма смущённо.

— Я сбежал из дома и напросился в ученики к простому кузнецу. Потом меня с рекомендацией отправили к известнейшему ювелиру-артефактору Лиреи.

Он внимательно следил за реакцией собеседника. Кажется, всё было в порядке. Ему приходилось сталкиваться с тем, что некоторые коллеги с непонятной яростью и обидой реагировали на то, что ему повезло в жизни. У него была прекрасная обеспеченная семья, предоставившая ему большие возможности в жизни. Ему даже на жизненном пути попались хорошие наставники, которые не пожалели для него ни секретов, ни времени.

— Большинство инструментов я изготавливаю самостоятельно. Я часто экспериментирую с материалами, поэтому не хотелось бы пострадать из-за инструмента, — сказал он немного легкомысленным тоном. — Сами инструменты не так дорого обошлись мне, как оборудование мастерской. Вот там мне пришлось изрядно потратиться на материалы. Благо, хоть защитные чары я сам накладывал, хотя на создание системы безопасности в мастерской я потратил почти пятнадцать лет! Но теперь мне не страшны ни утечка едких материалов, ни внезапная активность на лей-линии планеты. Хотя я однажды чуть не задохнулся в самом начале. Сделал простую систему, при которой при пожаре кислород телепортировался наружу. Но я не учёл, что могу оказаться в помещении во время возникновения пожара. Оказывается, при внезапной потере способности дышать можно впасть в панику. Хорошо, что я накануне добавил условия для немедленной телепортации, среди которых была паника.

Он немного увлёкся своей речью, погрузившись в монолог. У него были хорошие лёгкие с большим объёмом воздуха. Кирион мог говорить без перерыва очень долго. Правда, сейчас на последних словах стал проскальзывать эльфийский акцент с излишне певучими гласными. А в одном слове у него вообще получилось ненароком вибрато. Кириона захлестнули его эмоции, среди которых преобладали восторг и энтузиазм, связанный с интересной работой. Ему страстно хотелось приступить к изучению магического зеркала.

Несмотря на то, что зеркала всегда были овеяны какими-то суевериями и они часто используются старомодными магами для обрядов, сами магические зеркала — это большая редкость. От мастера при работе требуются невероятные познания в магических и естественных науках, а также множество безумных математических расчётов. Конечно, из таких зеркал получаются лучшие артефакты с карманными измерениями и некоторые узкоспециализированные теомагические приборы, но работа слишком сложная и себя редко окупает.