[Анхель Эстер]

г. Орнадат, свободные земли Кистиел, планета Лирея, 5023 год

Анхель Эстер Элизабет Иденмарк

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя. Приключения Анхеля и Элизабет в городе драконов. Первая часть

[Элизабет Иденмарк]

Первый день пришел к концу. Крайне неожиданному и страстному, ведь Элизабет еле смогла в конце концов оторваться от дракона, утихомирить страсть, которая так горела внутри. Разве страсть может являться любовью? Возможно, что это было лишь физическое влечение, желание удовлетворить свои потребности комфортным образом. Было ли действительно что-то большее, чем про секс? Сама Элизабет бы не смогла ответить на этот вопрос, слегка теряясь. Это было нетипичное чувство и мысли, которые откладывались на "потом" все равно достигнут её в скором времени.

А пока она наслаждалась каждым действием Анхеля, отдавая всю себя в ответ. Оставляя укусы, засосы, вцепляясь в его руки своими когтями и расцарапывая спину. Неосознанно, уж слишком велико было желание. Слишком невозможно было удержать всё в себе. Тело само поддавалось, а дополнительный разум с воспоминаниями плюнул и замолчал до утра, подготавливая план мести своей владелице.

Наноботы уже давно подали импульс, что не осталось никакого зелья, всё грамотно переработано и сделаны запасы даже на случай более сильных попыток соблазнить или отравить. Очень кстати, но подумать до конца рыжая просто не успевала. И вот, приблизился конец. Признаться, если бы у рыжей было больше металла, то она бы выдерживала большие нагрузки. А тут с непривычки и тело начало возмущаться на долгий, но желанный процесс. И даже намекало на усталость после тяжелого дня, посылая импульс, что её, вообще-то, сегодня и похитили, и попытались соблазнить у драконов, да еще и выбрала себе похитителя в постель! В глубине души рыжая рассмеялась от такого импульса и действие прекратилось.

В глазах Анхеля словно было что-то еще, помимо наслаждение от удовольствия. Но вот понять никак не могла. Поцеловала его и улеглась рядом, аккуратно, спокойно и опустила голову на грудь. Надо еще в душ сходить, простыни поменять... За размышлением планов она погрузилась в сон, а после почувствовала поцелуй в лоб. Наноботы точно начали активничать, пытаясь понять вмешательство и повлиять, но потом решили, что раз владельца тела спит, то зачем что-то еще делать. Всё равно собиралась.

Когда сознание провалилось, к ней начали приходить сны. Сначала они были просто смесью чего-то произошедшего. Вот она у Генри тусуется, болтает и шутит сомнительные шутки. И как его жена еще не убила её? Или не имеет на самом деле такой власти над ним? Вот она с Роем на очередном мероприятии и он шепчет на ухо, что устал и хочет домой, а она говорит, что им еще к нескольким нужно подойти и поболтать о делах. А еще к трем напомнить о сотрудничестве и что их ждут завтра. Рой закатывает глаза, но послушно идет за свой сестрой, которая взяла сферу, которая нужна сейчас. Тогда родители и не думали, что сфера маркетинга пригодится, всех создавали для корпорации. Кого-то в отдел разработок, кого-то в отдел защиты, кого-то поближе к Рою в помощи, но не маркетинг. И сама рыжая должна была попасть в отдел, возглавить и стать шестеренкой в механизме. Она, конечно, в итоге и стала шестеренкой, но теперь более значимой для неё самой, ведь это был выбор со временем. С возможностями, которые желала.

Но вот, пришел Он. Не на встрече, а просто в какой-то комнате она видел Его. Он усмехался, глядя на неё, а рядом на колено к нему присела та девушка, с которой он был всё это время. Пока ухаживал, когда добился, когда строил планы на будущее. Подсознание играет злую шутку, особенно когда кажется, что ситуация повторится. И он начинает говорить. Его голос уже почти забылся, но снова звучит отчетливо.

— Ты думаешь, что он тебя не предаст? — спросил обман подсознания и страшный кошмар. Неприятно от него такое слышать, особенно после такой приятной ночи и интересного дня в принципе. — Ты думаешь, что будешь нужна ему после? — слушать его становилось неприятно. Она швырнула в него первое, что попалось под руку. Увы, не долетело. Сон ведь. — Или он просто собирается присвоить тебя себе, получить твою власть, получить твои навыки и способности. Ведь ты навсегда останешься Иденмарк. Ты ведь знаешь, что я прознал о пропавшей дочери, а у вас у всех такие глаза. Я тоже хотел власти, хотел достойное место — слушать становилось невыносимо, но закрыть уши не помогало. Она и так знала, что он прознал о её истинной фамилии, но не мог доказать ничем, кроме имплантов в глазах. Рыжую рвало на части от его слов, но дотянуться и ударить не могла. — Ты думаешь, что он оставит всё ради тебя? Будет любить, защищать и дорожить, словно ты самое главное сокровище и единственное? Это ведь дракон, Бет, одумайся, у них всегда своя сокровищница и ты будешь лишь одной из. Ты этого желаешь? — больно. Неспособность даже произнести и слова не спасает, убивает, рушит. Вот и наказание за игнорирования импульсов от чипа, напоминающих о возможных мыслях вновь. — Ты слишком сблизилась с ним. Потом опять будешь страдать и искать спасение в работе. А ведь это и так твой один из немногих отпусков за столько лет. А когда он узнает, что ты даже забеременеть не способна... Сама ведь понимаешь, что не нужна будешь ему. Я тоже не знал, пока это не подтвердилось много раз. Ты просто ошибка, как и все Иденмарки, — голос ранил. Ладно себя, но за свою семью в этой ситуации она готова и прибить. Да, они странные, чудные, но они семья и готовы будут броситься на её спасение, как только прозвучит сигнал об опасности. Да тот же Лео, безумный братец, тут же отправится на её спасение. К слову, надо его предупредить... — Ты никогда не будешь нужна ему. Он такой же, как и я, — сколько ярости было, но она не могла. Просто не могла закричать, ударить, показать что означает её боль внутри и какая она невыносимая. И он начал со своей пассией исчезать...

Глаза открыла с тяжестью. Действительно было сложно заставить себя их открыть и осознать, что это сон. Благо она не двигалась, не кричала. Сначала смутили почти сухие простыни, а уже потом то, что комната отличается от её. Ах да, было бы логично, если невеста с женихом спят по отдельности. Тогда что же она тут делает? Протерла глаза, чтобы привести себя немного в сознание и осмотрелась, а после увидела Анхеля. В ушах зазвенело, напоминая о сне, но постаралась выкинуть. У них, между прочим, важная миссия по поиску предателей. Хотя бы так она отвлечется от своей работы и ей не обязательно договариваться о будущих делах.

— Утра, — на "доброе" не хватило сил после кошмаров, но рыжая улыбнулась. Запах кексов ударил в нос, как и свежего кофе. Звучит, как заряд первоначальный сил. Есть сразу после пробуждения не любила, но после вчерашнего готова была съесть целого дракона. Шутка! Было светло уже, непривычно вставать так "поздно" и "рано". Либо вставала очень рано, так как были встречи, либо сладко спала до обеда, потому что все главные события были вечером и нужно иметь много сил. Осмотрелась еще раз в комнате, но взгляд постоянно фиксировал Анхеля.

А если её подсознание право? И таким грубым образом пытается напомнить ей, что доверять нельзя и проще создать "своего" мужчину самой? Но верить не хотелось, как и думать об этом. Слегка потрясла головой, стараясь выкинуть мысли и отправить в блок. Но после таких снов уж точно пора заняться делом, а то вчера они увлеклись и даже план не обсудили...

— Как спалось? — решила поинтересоваться. То, что ей снилось уж точно не будет озвучено. Скажет, что снилось прошлое. И ведь не соврет, если спросит про сны. Замечая, что кофе и кекс определенно подготовлены для неё, аккуратно в одеяле перебирается до столика и присаживается в кресло, начиная охотиться на кофе. Запах хорошо ударил в нос, заставляя проснуться окончательно и понять, что это не сон. Её действительно вчера похитил дракон, она действительно вынудила его превратиться с целью доказать, что он не собирается продолжить заниматься темными делами. Да, она не имела ничего против черных рынков, но иногда это был перебор. Да и от рабства всех не избавишь, но тех, кто интересен - вполне можно. И вот, легкая паника в глазах.

— Ой, а меня ведь искать будут, разве нет? И мои виверночки запереживают... — вот о чем думает Элизабет после пробуждения. Слишком много планов в голове и необходимых действий, которые нужно сделать. Откуда там только хватает места для того, что было раньше и как с ней поступили? Да и дракон ведь не знал, кого похищает... Да и не захотел бы похитить другую, что уж о превращении на глазах ультрахуманки... Внутри слегка потеплело. Может от этих мыслей, а может от кофе, который она отпила и прикрыла глаза, давая себе передышку. Иногда нужно остановиться. И взяла в другую руку кексик, который приятно пах бананами. А после поняла.

— Спасибо, что позаботился о завтраке, — завтраком назвать сложно, но тоже имело место быть. А после уже довольно откусила кусочек, посматривая на Эстера. Следя за каждым его движением, за каждой эмоцией, что он готов показать. За любой интонацией. Кофе, к счастью, закончился после съеденного кекса и встал более насущный вопрос.

— А что мне надеть? — понимая, что в другой комнате у неё даже сумки с собой нет, где есть запасные наряды. Да, не такие яркие, но если попросить у виверн иголку с ниткой, да ножницы, то она вполне успеет переделать в желанный результат. О том, что заказанное еще вчера платье было уничтожено рыжая предпочла умолчать в своих мыслях. Нет, всегда можно обнаглеть и появиться в одежде Анхеля, привлечь еще больше внимания, но тогда есть шанс подставить под удар дракона. А это крайне плохая идея, а то до конца поездки не увидит его. Найдут ведь чем занять.

[Анхель Эстер]

Нервное напряжение, трансформирующееся в страхи, некий моральный пресс, о котором Анхель не имел ни малейшего представления, но который определённо мучил Элизабет. Если поначалу сон девушки был глубоким и спокойным, то под утро он отмечал чуть повышающийся пульс, и иногда судорожно дрожащие веки. Теперь он чувствовал её, словно между ними лопнул невидимый барьер, что в норме разделяет все живые организмы. Между ним и ультрахуманкой этого барьера не стало. Дыхание и пульс, мимолётные движения глаз и губ — всё это чутко отслеживалось звериным восприятием. Его дракон ревностно охранял женщину, которую уже считал своей. В будущем это могло стать серьёзной проблемой.

— Утра, извини, что я перенёс тебя в свои покои, — по улыбке и смеющимся глазам сразу становилось понятно, Анхель ни в чём не раскаивается и без зазрения совести повторил бы случившееся.

Похоже, нервное напряжение, что лишь сжалось в другую пружину за последние несколько часов сна, не развеяли утренние лучи Архея. В глубине зрачков Элизабет он считывал настоящую бездну страха, противоречий, искреннего желания довериться. Болезненного желания. Разрушительного. Или, возможно это лишь отражение собственных страхов. Забавно лишь то, что внутри его сущности живёт дракон, у которого не находилась ни одного подобного страха.

— Твои фрейлины предупреждены, то что мы ночуем в моих покоях, скорее, вполне ожидаемый для них сценарий, я бы ни за что на свете не желал обернуть его вспять, Элизабет, — он смотрел на неё спокойным взглядом, а в глазах бушевал настоящий пожар, Анхель был лишён угловатости и порывистости, это к вопросу о поведении, жесты и движения всегда были точно выверенными, сильными и плавными, без суеты.

— Я надеюсь, его вкус смог разогнать твои ночные кошмары, — он не хотел давить на Элизабет, пытаясь вытрясти из неё некие истины, хотя прекрасно понимал, что им нужно поговорить.

— Не волнуйся насчёт наряда, в крайнем случае воспользуемся услугами дворцовой камеристки, ты ведь взяла с собой несколько комплектов одежды. А вообще, скажу тебе по секрету, та маленькая виверна... как же её звали... кажется Алора, она талантливый бытовой маг, стык бытовой магии и материи, думаю, девчонка безумно обрадуется, если ты предложишь ей переделать одежду. Но начните с чего-нибудь не слишком ценного, вряд ли она получила достойное образование.

Анхель лукаво улыбнулся, с жадностью рассматривая возлюбленную: её кожа, локоны блестящих волос, изящная фигура — всё приковывало его взгляд, и не заметить это было, пожалуй, невозможно.

— У нас сегодня очень большие планы, но прежде... может, искупаемся?

Он поднялся со своего кресла, и будто бы ни в чём не бывало, обошёл стол, остановившись напротив девушки, в следующий миг легко и бережно поднял её на руки, — здесь есть потрясающие купальни из розового мрамора, уверен, тебе понравится.

Открылся замковый портал, который их вывел в просторный зал с высокими потолками, пол был выполнен из чуть шершавого оникса, стены из белоснежного камня, а ещё огромные розовые чаши в форме ракушек. Три большие прямо в полу, ещё две на возвышении, куда вела винтовая лестница и последняя, словно выкованная из исполинского рубина.

Зал освещали магические огни, напоминающие сказочных светлячков. Казалось удивительным, что такие грубые хозяева, как отец и братья Анхеля, вообще согласились создать у себя под боком подобную красоту.

Анхель поставил девушку на пол, босые стопы коснулись тёплого камня.

Когда они оказались в воде, прямо в чаше рубинового бассейна, вопреки возможным ожиданием Элизабет, Анхель не пытался к ней приставать. Вместо этого он вооружился шампунем и начал пристраиваться к волосам ультрахоманки.

Массаж головы, кстати, считается очень расслабляющим занятием.

— Элизабет, ты мне доверяешь? — вдруг тихо спросил он, — я понимаю, что доверие не может рождаться из постельной страсти, да и мы оба с тобой не образец беззаветной веры в человечество. Но всё-таки я считаю, что нам стоит поговорить об этом. Я же вижу... тебя что-то тревожит и после случившегося эта тревога лишь возросла. Что тебя пугает? Замок? Данное обещание? Не думаю. Что-то личное. Ты ведь говорила, что уже была предана, возможно, хочешь рассказать больше... о своих страхах, о своей семье, если это вообще как-то связано...

[Элизабет Иденмарк]

— Ничего страшного, — рыжая улыбнулась, понимая, что в этом действительно нет ничего такого. А заболеть на небольшое время не хотелось, если бы она так и уснула в мокрой кровати. Неловкость присутствовала, но тщательно скрывалась в глазах рыжей. Просто отключена, а голос сохранялся больше сонный, нежели неловкий. Улыбка Анхеля была заразительна, поэтому она улыбнулась, стараясь оставлять сон глубоко позади, закрывая во всех отсеках памяти. Не станет же она просить его давать магическую клятву о том, что её фамилия и ЭкзоТек здесь не причем? Хотя, эта идея устаканилась в голове на всякий случай, вынуждая думать об этом.

— Тогда хорошо, что им не придется переживать о том куда я пропала, — улыбнулась девушка с облегчением. Тьма страхов и отголосков прошлого поедала тихонько, аккуратно, но сама Элизабет старательно боролась, рассуждая о насущном. Это было в прошлом, а здесь и сейчас - задание. Убрать предателей, найти их только нужно для начала. Интересно, отдадут ли предателей ей? Серин с Лео будут крайне рады новым игрушкам и даже заинтересованы в новых опытах.

— Хороший кофе. Сам приготовил? — вопрос был глупый, но зато какой перевод темы. И посмотрела даже с какой-то надеждой, что действительно сам. На булочку не надеялась, но вот такой напиток был бы крайне приятен в употреблении с заботой. Напряжение чувствовалось, но разве оно должно повлиять на миссию с которой они прибыли сюда? Иденмарк была крайне уверена, что в ином случае Анхель не сунулся бы к своей родне. В основном он отличался от других драконов, был другим, вел себя по другому.

— Не отношусь к тем девушкам, которые так переживают из-за стоимости платьев. В конце концов я Иденмарк, да и мы занимаемся выпуском коллекций одежды. Вот парочка оттуда бы подошли, кстати, — всерьез задумалась, уже сияя и продумывая как объяснить Алоре что именно нужно сделать и как. Да и та девчонка явно будет рада получить опыт. — Тогда мне срочно нужна Алора. Тем более бегать от твоей семьи не получится, поэтому столкнуться лицом с лицом я предпочитаю в лучшем виде и в выигрышном положении, — все, довольная улыбка расплывается от предвкушения. На крайняк руками подправит то, что намагичит Алора.

— Можно, — послушно согласилась. Тем более душ определенно не помешал бы, так как кожа ощущает слой пота до сих пор. Взгляд уже более смело смотрел на Анхеля, как будто у них вчера не произошло ничего сверхъестественного. В целом, так и было. Банальная биология, гормоны. Рыжая не знала даже и не могла подозревать о том, как дракон ревностно желает сохранить Элизабет. Причем обе его сущности.

Одеяло, так заботливо укрывавшее девушку от лишних взглядов, отлетело в сторону и они переместились. На руках у Анхеля было уютно, тепло, спокойно. Увы, но даже там агрессивно пытался добраться призрак прошлого, снова и снова повторяя слова из сна. Ужасное ощущение двух противоречий. Место где они оказались выглядело прекрасно и удивительно. Совершенно не сочеталось с теми драконами, чьи взгляды она ловила с первой секунды своего появления. В них не было той утонченности, аккуратности, жажды прекрасного, а это место оказалось олицетворением этого. Глаза восхищенно бегали по месту, а после уже стояла сама на теплом полу. Мгновение и рыжая оказывается в воде.

Та уютно обволакивала, а сам дракон отправился в воде за чем-то непонятным. После был обнаружен шампунь с которым он приближался. Элизабет решила не сопротивляться, но мельком поглядывала на мужчину. Тяжело было отвести взгляд от такого хорошего и заманчивого телосложения. Если бы не призрак прошлого в ухе, то определенно бы сама полезла к нему приставать. Особенно сейчас, когда так хорошо его видно. Массаж головы расслаблял, но вот после подстава подкралась незаметно.

Он говорил тихо, вкрадчиво, рассуждал здраво и логически. Элизабет это понимала, но говорить не хотелось. Он пытался понять, найти этот момент и узнать, словно она ему... Дорога? Эта мысль не могла сойтись, поэтому очень долго тянулась пауза после его слов. Признаваться в своей слабости не хотелось. Это было тяжело, сложно.

— Меня предали. Когда я еще не вернулась домой, я носила другую фамилию. Один человек раскрыл её, а после желал воспользоваться. Ему было выгодно быть со мной, он два года потратил на ухаживания, а после два года был рядом. Потом я уже узнала, что у него была другая с самого начала, а он из-за особенности моих глаз прознал, что я Иденмарк. Желал иметь в будущем власть в компании, когда я вернусь. Ни разу не поднимал даже тему моей фамилии, — говорила спокойно, словно её никак не заботило, — Он просто мне снился и сказал, что ты такой же. Что также заинтересован в фамилии, в ЭкзоТеке. Вот и всё, нет ничего такого особенного, — голос ровный, словно её это не волновало ни капли. Да и действительно, стоит ли переживать за это? Даже если это правда, всё равно доступ к корпорации для чужих был закрыт. Даже если бы Рой женился вдруг на ком-то, то его бы всей семьей треснули по голове и напомнили о жестокой правде жизни, где каждый может предать. Даже в их случае.

[Анхель Эстер]

— Хороший кофе. Сам приготовил?

— Имеются какие-то сомнения? — улыбается, смотрит чуть склонив голову на бок. Он понимает: она задала этот вопрос, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, поэтому в его вопросе уже содержался ответ. Конечно сам. Можно не сомневаться.

А после они долго сидят в купальне. И хотя Элизабет говорила спокойно, Анхель ощущал овладевшее ей напряжение. Пальцы ласково массировали кожу головы, успокаивая, ладони мягко оглаживали влажную кожу шеи и ключиц. Теплая вода пахла дикой розой и ноткой цитрусовых, не позволяя блаженно закрыть глаза и задремать. Хотя, даже если бы дракон хотел спать, а это было не так, он не смог бы, обдумывая слова девушки.

— Иденмарк... хм...

Анхель считал, что Иденмарки, как любая «клановая» структура с примесью криминала очень закостенелая в своей сути, с традициями и мотивами, что никогда не станут поняты кем-либо со стороны, Иденмарки ничем не лучше его семьи. Да, возможно там совершенно иной подход к «своим» — такой же потребительский, но куда более хитрый. Создать иллюзию нужности — вот что было дано таким семьям, как Иденмарки, и не было дано его родне. Однако, говорить это Элизабет глупо, подобное либо оттолкнет девушку от него, либо расстроит. Ни одного, ни другого он не желал.

— ...распространенная жизненная стратегия и во многом оправданная. Войти в богатую и влиятельную семью, получить ее блага и красивую женщину, гораздо проще и приятнее, чем стремиться стать вровень. И гораздо более реалистично. Он хотел получить то, что твой клан... прости, мне проще называть элитарный семьи Циркона кланам... так вот, твой клан заработал свою власть и состояние не в одночасье, результаты стали возможны лишь благодаря некоторым... хм... особым жертвам и деяниям. Я говорю это совсем не по тому, что лично видел, как твой брат или сестра потрошат неугодных, а по причине очевидности. Однако не все элитарные семьи Циркона одятся для того, чтобы в них можно было войти. Ваша не из таких. Чтобы это понять, необходимо иметь чуть больше опыта и понимания законов власти. Иденмарк не просто мафиозный клан или вроде того. Вы результат генной инженерии... или иже с ней. Не буду утверждать, не знаю деталей.  

Ты боишься, что я как он? Заинтересован в фамилии? О нет, милая. Меня не интересуют Иденмарки хотя бы потому, что мои интересы лежат совершенно в иной плоскости. ЭкзоТек игрушка Роя Иденмарка, твоя игрушка, твоих сестер и братьев. У меня свои игрушки. Впрочем, я не буду сейчас обелять собственную личность, потому что это лишь круги на воде. Ни один из них не будет являться доказательством моей честности.

А что больше тебя ранило: тот факт, что у твоего возлюбленного была другая или его заинтересованности во власти, что может дать ЭкзоТек? Люди слишком сложные звери, чтобы однозначно трактовать их поступки. Предательство и пользование тобой — как раз тот редкий случай, когда трактовка однозначна. Но что было бы, окажись второе без первого? Истинная любовь к тебе, но и желание подняться выше за твой счет. Или, если бы он просто тебя предал, при этом не имея видов на твою семью изначально? Ты бы ненавидела его всё так же сильно? Но два этих качества сошлись в одном человеке. Я надеюсь он мертв?

Тут стоило сказать, что по мнению Анхеля, выбор Иденмарков — глупый поступок. Куда логичнее было бы соблазнить кого-то из учредителей EXELON или Циркон-МЕТА. И выбор больше и лояльность к чужакам выше. Некоторые семьи изначально не против заполучить к себе талантливых самородков. Иденмаркам такие самородки скорее нужны как расходное мясо, а не как драгоценный алмаз.

— Нет... это вряд ли... ты сказала тогда, что надеешься, что жизнь отомстила ему или отомстит позже... значит, твоя история с ним еще не прожита до конца, я верно понимаю?

[Элизабет Иденмарк]

— Не сомневаюсь, — от этого становилось даже приятнее, а в голове дублем прозвучало, что другую девушку он бы не стал даже похищать, что уж там о превращении дракона перед ней. Правда, голос упрямо бывшего попытался переспорить, что она Иденмарк и похитить её логично и даже отличная идея, если есть желание добиться желаемого. Но глупо. потому что сестренку любят, даже если по своему, а Иденмарки те еще безумцы. Теперь логика была на стороне Анхеля и того, что он не особо заинтересован. Да и когда услышал фамилию, то осознал, что рыбка попалась крупная, которую будут искать и явно не его враги.

Анхель совершенно спокойно отреагировал на каждое слово, которое произнесла рыжая. Сейчас был даже какой-то страх, что он подтвердит слова, но этого не происходит. Сначала терпеливо ждал ответит или нет, а после уже рассуждает. Ей хочется ему верить, каждому слову. Пока он говорил, она слегка приблизилась к нему и вжалась в его тело, прислушиваясь. Сейчас его тело все равно казалось надежным, крепким, словно сможет защитить от невзгод. Да, всегда были Иденмарки, которые с радостью прикончат обидчиков, еще и криво косо, но постараются привести в нормальное состояние.

— Он не понимал, его волновало лишь будущие и шансы на это. Поступок логичный, но его игра была бессмысленна в итоге. Я бы сама при возвращении домой не подпустила его даже близко к тому, что было моим домом с самого начала, — слабая улыбка. Элизабет говорила чистую правду, он никого бы не подпустила близко к ЭкзоТеку. Все равно эта корпорация принадлежит тем самым детям, которые остались и выжили. Некоторые сменили должности, а некоторые остались в своем русле. Эл была той, кто ушел в бунте, а вернулась и сама выбрала свое место.

— И какие же твои игрушки? — а ведь действительно, она ни разу не задумывалась его пробить, узнать у семьи чуть больше. Каждый из них был занят на встречах чем-то другим, но не знакомством друг с другом. Иденмарк ухватилась за соломинку узнать о драконе больше, но и умалчивает, что пытается сменить тему с доверия. Элизабет хочет, но не может поверить в то, что его не интересует совершенно её происхождение, принадлежность к корпорации. Ей хотелось любую соломинку, чтобы убедиться в этом. Да и как мало они друг о друге знают, но зато поддались на страсть, вживаясь в роли. Хотя в сердце почему-то неприятное чувство возникло при мысли, что у него может быть другая. Даже злость и ярость, но она не переставала прижиматься своей спиной к его груди. Так было надежно, спокойно.

— Если у него было бы в любом случае желание подняться выше, то какая это любовь? Я не афишировала то, кто я и носила другую фамилию, скрываясь от своей семьи. Мне помогли и за это я благодарна, но от некоторых внимательных личностей укрыться оказалось сложнее, — тяжелый вздох, ведь она действительно рассуждает. Ей хотелось, чтобы если была любовь, то крепкая, сильная, где ЭкзоТек занимает место увлечения Элизабет, её страсти, но не планы хоть как-то там оказаться. — Даже если бы он просто меня предал, моя ненависть осталась бы такая же. Он сам в ответе за свои поступки, я же была искренней и молчала лишь о фамилии, как и со всеми, — но про его смерть умолчала, да и Анхель сам подметил, что вряд ли он мертв. Хороший дракон, все-таки, сам вспоминает и понимает. Стало немного теплее и спокойнее, а его голос не раздражал. Словно даже предполагая разные варианты он оставался на её стороне.

— Моя история с ним закончена, — не соврала почти. Единственное он приходит в кошмарах, напоминает при каждой попытке завести отношения, что история повторится и он не первый, не последний, кто попытается завладеть такой игрушкой. Но рыжая действительно не желала его видеть, знать и искреннее желала ему "сладкой" жизни в отместку. — Я не желаю знать его, видеть, слышать, чувствовать. Считай, что это тот самый въедливый призрак прошлого, который гремит цепями и не дает спокойно спать, когда все хорошо.

Ультрахуманка словила себя на мысли, что желает услышать, что он с радостью бы избавился от этого призрака, который раздражает рыжую. Что ему не важна её работа, а интересует лишь сама полностью. Хотелось, чтобы он спрашивал какие-то мелочи, которые запомнит и реализует в конце концов, напоминая, что он её слышит. Неожиданно для себя словила на том, что хочет верить, что он не предаст, если приблизиться и довериться. Ну, в любом случае об этом маленьком приключении скоро узнают братья, а особенно Лео будет крайне заинтересован. Так что теперь в обиду не смогут дать сильные защитники для которых маленькая Эл значит достаточно, чтобы уничтожить. Главное умолчать о том, как её пытались соблазнить и как смотрят с жадным взглядом.

Признаться, Элизабет и сама готова смотреть с жадным взглядом на Эстера, но предпочитает держать себя в руках, да и время потихоньку идет. Аккуратно повернулась к нему лицом, а после просто положила голову на грудь. Черный дракон дарил какое-то умиротворение, спокойствие, которое так необходимо сейчас. "Он - не ты" — прозвучало в её мыслях неизвестному адресату. Анхель не являлся тем ублюдком, а тот ублюдок даже близко не стоял к дракону.

[Анхель Эстер]

Анхель понимал ее опасение, этот внутренний страх оказаться не ценной и любимой самой по себе, а лишь как приятное приложение к богатому приданному. И на самом деле для дракона наличие за спиной Элизабет корпорации являлось, скорее, препятствием и нежелательным явлением, чем вкусной конфетой. В отличии от, увы, живого и скорее всего здравствующего (в то, что жизнь наказывает подлецов Анхель не верил уже с восьми лет) несостоявшегося жениха ультрахуманки, он являл собой слишком нарциссичную и свободолюбивую натуру, вряд ли Элизабет пока что как следует уловила эту черту его характера. Но Анхель Эстер воплощал собой самоуверенного, обманчиво мягкого, независимого и нелюбящего подчиняться дракона. И самую каплю тираничного. Его не прельщали блага других, он думал о том, что семейка Элизабет не откажет себе в удовольствии лезть в их отношения, а этого он не потерпит. Как и не позволит своей семье диктовать ему хоть какие-то условия на счет спутницы жизни.

— Он не понимал, его волновало лишь будущие и шансы на это. Поступок логичный, но его игра была бессмысленна в итоге...

— Более чем типично, я бы сказал — классика на грани гротескной карикатуры, — усмехнулся дракон, легко поглаживая мягкий животик девушки в теплой воде.

— И какие же твои игрушки?

— Люблю разнообразие в деятельности, часть из этих игрушек ты видела. А те, что находятся вдали от чужих глаз... хм... я как и ты состою в ордене демиурга, — Анхель предпочитал скрывать метку хаоса, потому сейчас и раньше Элизабет не ощущала в нем хаосита, как и многочисленные поклонники и бывшие пассии, в мире очень немногие знали, что он занимает должность магистра Дискордиума, — кроме того, подобные... скажем так... «приключения», — выделил это слово особой иронией, — заставляют меня не терять вкус к жизни, но обычно в них нет прелестных дев, все больше безумных фанатиков и культистов, — ага, и лишений, например, кровавые бойни, из которых он не раз и не два выходил без комплекта конечностей. Но говорить об этом любимой девушке в теплых купальнях явно лишнее.

— Если у него было бы в любом случае желание подняться выше, то какая это любовь?

— Желание подняться выше за твой счет? Многие даже среди аристократии, используют и использовали этот способ. Вопрос лишь в том, что он играл в любовь, а ты нет. Лживость идет рука об руку с предательством и дело не в его высоком уровне притязаний, — снова усмешка, показывающая, что Анхель просто иронизирует, — и попытки улучшить свое положение за твой счет, дело в другом. В его обмане и предательстве. Я тебя понял.

— ...самый въедливый призрак прошлого, который гремит цепями и не дает спокойно спать, когда все хорошо.

— Но ты ведь понимаешь, что это твой страх, — не вопрос, утверждение.

Смотрит на нее с такой же жадностью. Глаза Элизабет сияют, словно два драгоценных кристалла. Ему хочется вновь ощутить тесноту и жар ее тела, услышать сладостные стоны. Тело ультрахуманки гладкое и нежное, словно шел, Анхель подается ей навстречу и чувственно, сильно целует. Развратно ласкает языком ее рот, чувственно сминает губы, горячие ладони скользят по спине, оглаживают лопатки и спускаются ниже. Стискивают ягодицы, прижимают к своему возбужденному телу ближе. Еще ближе. Внутри разливается яркая умопомрачительная волна, в голове шумит наслаждение. Именно сейчас он ощущает себя живым как никогда.

Оторваться до безумия тяжело, но он делает это. Отпускает ее. Отстраняется.

— Нам нужно выбираться. Через час семейный завтрак, а после нас хочет видеть старейший дракон совета. Если мы желаем распутать дело, то заручиться его поддержкой необходимо. Зовут старейшину Вестгейр Пламенеющий. Он желает дать делу огласку, но огласки не желает мой отец. Попробуем инициировать разговор о яйцах на завтраке, сможешь как-то подвести к этому? Из твоих уст подобное скорее развяжет языки придворным дамам, в то время, как высказаться по моим инициативам они вряд ли осмелятся. Кто-то испугается вызвать гнев, а кто-то просто не захочет. Ты же личность настолько для них интересная, что после завтрака не удивлюсь, если на тебя выльют все слухи по этому делу. Тут важно верно подвести к теме.

[Элизабет Иденмарк]

Элизабет не могла знать, да и вряд ли бы поняла сразу, что для Анхеля семья и корпорация за спиной больше доставляет проблем. Это бы сыграло сильную роль в их отношениях с её стороны, ведь получается, что нужна именно она. Сама Элизабет, со своим характером, тараканами и умением влипать в разные передряги без спокойной жизни. Но в её глазах и знаниях все смешанно. Хотелось верить, что Анхелю не надо всё это, не нужен ЭкзоТек и нужна лишь сама рыжая. В целом, он её убеждал, пока призрак прошлого бурчал в голове, напоминая, что наивной Иденмарк уже была, когда была Мора. Сейчас же она представитель корпорации, который играет значимую роль. А её знания обо всем, что творится внутри... Жаль, что никто не узнает лишнего из её уст даже если собираются пытать. Всегда есть запрос братцу Лео, а также Рою, если он в адекватном состоянии. Еще есть Хью и Серин, которым только дай повод и они сорвутся с интересом. Ифи же сразу начнет организовывать спасательную операцию и собирать всевозможные данные. Да, семейка и впрямь проблемная, чудная, но зато какая! Не каждый может похвастаться таким разнообразием.

Эл вздрогнула от прикосновений к животу, но ничего не сказала. Странное ощущение внутри. С одной стороны неприятно и она ненавидит, когда трогают живот, с другой же стороны не хотелось, чтобы дракон убрал руку. В мыслях бурчала сама на себя, мол, что ты делаешь, вы ведь здесь по другому поводу, а уже успели переспать... Очень даже хорошо переспать! Если бы не имплант в голове, то лицо бы значительно покраснело от воспоминаний прошлой ночи. Элизабет привыкла относиться спокойно к физическому контакту, но тут словно что-то большее, чем просто секс.

— Интересно, и в каком же? — ну что же, он признал, что состоит в ордене. Глаза сразу стали любопытными, желая выведать побольше. В конце концов, когда у неё еще будет шанс узнать чуточку больше, чем известно на встречах и мероприятиях, да и за последнее время.

— А, бывали случаи, когда прелестные девы были? — интерес, опасный интерес от ультрахуманки. Она ведь даже слегка посмеялась, что там обычно разные фанатики. Было любопытно узнать больше, но почему-то внутри грелось типичное "А ты готова узнать ответ на свой вопрос?" Это не нравилось, но вопрос уже был озвучен и рыжая все равно надеялась услышать ответ.

— Когда этот способ используют в аристократии, то об этом хотя бы знают оба участника данного события и играют в игру вместе, а не кто-то один нагло использует другого, — слегка надула губки, решая, что так проще. Она была согласна с тем, что это обычные игры ради власти, только вот к её прошлому эта ситуация не подходила никак. Она была в неведении, ей никто не удосужился даже намекнуть. Но это было полезно, ведь после этого она полностью ушла в работу. Самая ли это темная её часть жизни? Есть темнее, но там хотя бы родное, интересное, вызывающее все равно ту самую привитую любовь к технологиям.

— У всех есть свои страхи. Кто-то боится потерять, кто-то боится обрести, а кто-то боится чего-то из прошлого, настоящего или будущего, — философски отмахнулась словами, мол, это не имеет значения. Но на деле было иначе. Укор со страхом не понравился, но она отложила в дальний ящик. Они сейчас коллеги по раскрытию дела, а не любовники или любовная парочка. В мыслях грустно усмехнулась, но мысли действительно ушли, возвращая к другому.

А именно - к телу Анхеля. И почему же так сложно отводить взгляд от такого мужчины? Мальчиком назвать даже язык не повернется, а внутреннее ощущение безопасности болтало, что ей ничего не угрожает от него и рядом с ним. Да и логика приводила примеры. Банально в том, что он превращался в дракона с целью доказать ей свои слова. Элизабет не считает, что он бы так легко поступил с кем-то другим. Даже если бы и был излишний страх, то рыжая бы вряд ли стала его показывать и давать такое мощное оружие. Да и импульс бы поступил при сильных ранениях.

Элизабет отвечает на поцелуй. Ей не хочется его прекращать и она словно захватывает его, покусывая губы, не желая разрывать данный момент. На каждое действие дракона тело отвечает слишком отзывчиво, требуя больше ласки, требуя больше внимания к каждой части, словно он мог взять сразу всё и касаться везде одновременно. Тело само невольно прижимается, а руки оказываются в волосах и начинают перебирать их. Но стоит только ощутить руки на мягком месте, да и с таким рывком к себе, как вырывается глухой стон из губ, которые слишком заняты для таких глупостей и звуков. Слегка оттянула волосы Эстера, призывая его оказаться еще ближе несмотря на то, что они прижимаются вновь горячими телами. Наноботы передают импульс о быстром пульсе, но не дают и малейшего намека на последствия вчерашних зелий. Значит, она сама тянется к дракону и желает получить эти эмоции. В голове невольно мелькнуло, что она хочет его. Но не так, совсем не пошло. Самого Анхеля. Узнать, почувствовать, понять, разгадать все тайны и все неизвестное, но это подождет.

Поцелуй закончился и девушка пыталась отдышаться, но не пыталась вырваться из крепких рук и не убирала свои, словно он может постараться отойти, но она ему не даст. И при попытке отстраниться притягивает назад, прижимаясь к его телу. Его голос сначала начал звучать будто вдалеке, но сознание быстро вернулось на место и она ловила каждое его слово, размышляя, задумываясь и смотря прямо в глаза.

— Я вполне могу заикнуться, что слышала про то, как у кого-то украли яйца. Сказать, что это наверняка большое горе. И даже продолжить размышлять, что это ведь дети, будущие драконы, как так с ними можно, — даже взгляд сделала такой, словно это самое большое горе и она вообще сама является матерью нескольких драконов, боясь расстаться с ними и потерять навсегда. Но вот начало его слов дошло лишь после варианта плана развития событий.

— Тот, кто хочет дать делу огласку - лучший союзник, которому важно дело. Если твой отец не желает, то либо он пытается сам распутать, либо он может бояться быть пойманным, —  размышляла грубо, но верно. Нельзя никого списывать со счетов. Война внутри Иденмарков тоже относилась к такому, жертв было достаточно. А ведь могло все закончится мирно, но, увы, это не так уж и просто.

Элизабет вылезла из купальни и подождала Анхеля, намекая, что им пора вернуться, а ей продолжить привлекать лишнее внимание. Когда они прибыли в комнату и Элизабет оделась в удобные шорты и футболку, то служанки стали лучшей новостью. А особенно одна, которая планировала стать жертвой коварных умыслов и практики в бытовом деле. Хотя Элизабет считала одежду искусством. Нужно чувствовать, понимать каждый стежок. Сама сильными навыками не обладает, но уж объяснить и показать сможет.

— Как я рада вас видеть! Всё хорошо? Никто не обижал? — первая реакция на служанок была бурной и они действительно стали её радостной новостью. А то утро получалось то мрачным в мыслях и отголосках прошлого, то приятным и более легким. А после взгляд медленно и хитро повернулся в сторону одной из служанок. — Алорочка, — нежно и слегка пугающе протянула её имя, подскакивая к ней, — Мне очень нужна твоя помощь! Выручишь? Моё платье испорчено, а для такого места у меня слишком простые наряды и нужно их слегка улучшить! Мне птичка нашептала, что ты талантливый бытовой маг! Спаси меня, а то как я покажусь в простых платьях перед родственниками своего жениха? — выдала залпом, уже аккуратно подхватив под руку и утащив в сторону своего сумочки. Оттуда достала хорошее и качественное синее платье, но оно действительно было слишком простым. А также достала блокнот с карандашом, где нарисовала, как должно будет выглядеть платье и подмигнула, показывая эскиз.

— Сможешь? Успеем? — явно на энтузиазме и с горящими глазами. Тем более если Алора талантлива в дизайне, то в ЭкзоТеке Элизабет слишком быстро найдет ей место. Не зря же когда она только вернулась говорили про коллекцию одежды. А после утянуло во все сферы корпорации, которые нужно было хорошо пропиарить и держать на хорошем счету.

[Анхель Эстер]

— Интересно, и в каком же?

— А какой подходит мне на твой взгляд? — лукаво усмехнулся Анхель, чувствительно, но не сильно, сжимая между пальцами сосок девушки; он выдержал минуту, на тот случай, если Эльзабет захочет предположить. В таких милых мелочах, на самом деле, сокрыто много важной информации: формулировка вопроса не «какому подхожу я», а «какой подходит мне» и ее предположение на этот счет может ярче любых слов показать как в глазах ультрахуманки видится Эстер, его характер и личность.

— Орден Хаоса, я магистр, — а после все также лукаво и с долей иронии добавил, — очень надеюсь, что теперь твой бывший не будет приходить во снах и третировать тебя на тему, что я пользуясь твоим положение в Ордене Порядка пытаюсь выведать какую-то информацию через постель, — не сдержавшись, Анхель рассмеялся, — знаешь ведь, что в эту игру могут играть двое. Сколь мужчины могут нести разрушение и предательство, столь и женщины бывают ядовиты. Можешь ответить ему следующий раз, что это не ты рискуешь, а я рискую оказаться обманутым красивой и опасной женщиной, что ради своей карьеры в ЭкзоТеке и Ордене выжмет обезумевшего от любви дракона досуха. — да, в его голосе открыто ощущалась игра, лукавство, но глаза оставались серьезными, вот только Элизабет не видела его глаз.

— А, бывали случаи, когда прелестные девы были?

— Чаще всего, если девы и бывают, то они прелестны. Но физическая красота, знаешь ли, давно не является чем-то сверх-ценным для меня. Эли, к чему этот вопрос? — жарко выдохнул в самое ухо, лизнув влажную шею, — я отлично знаю, что у тебя были до меня другие мужчины и многие из них ничем не хуже внешне, и разумеется, красивые люди — часть моей работы. Ты как никто знаешь, что лучше всего в мире продается лишь одна вещь — удовольствие. Я обязательно пришлю тебе официальное приглашение на показ мод в «Angel's Secret», — Элизабет, наверняка знала, что Анхель работал во многих сферах, но все их объединяло одно — большие деньги, трудно найти сравнимое по доходу сферу, как не сферу удовольствий: кинематограф, модельный бизнес, заведения элитного плана по виду домов наслаждений, но для очень состоятельных клиентов.

— Красота не менее роскошный товар, но без характера и внутреннего наполнения она быстро наскучивает. Не знаю как тебе, мне наскучила отупелая красота еще во времена юности. Помнится, ультрахумов не зря делают совершенными. Вы бываете не менее красивы, чем лучшие образчики человеческого эстетизма. Ты тому отличный пример.

— Когда этот способ используют в аристократии, то об этом хотя бы знают оба участника данного события и играют в игру вместе, а не кто-то один нагло использует другого.

— Ну-ну, если бы он сказал тебе в открытую, ты бы его послала, — рассмеялся Анхель, — мужик выживал как мог. — нет, Анхель его не оправдывал, скорее, глумился над слабостью. Слова звучали примерно так, как если бы дракон рассказывал о жуке навознике, насекомое толкает свой шар в гору экскрементов, в духе «посмотри, как старается».  

— Я вполне могу заикнуться, что слышала про то, как ... ...  бояться быть пойманным... ... бояться быть пойманным...

— Договорились, ты также можешь проранить, что я с тобой говорил об этом и очень беспокоился на счет появления различных драконьих яиц в частных коллекциях... скажем, Лирейской и Алькорской аристократии, не стоит скрывать мой интерес, но сделать акцент именно на наших отношениях. И что мое внимание постоянно переключается на тебя, я подыграю. На счет отца... думаю, у него серьезные финансовые трудности, я ознакомился с хозяйственными декларациями за последние пять лет на досуге. Знаешь, быстрее всего понять внутреннюю кухню можно именно по ним, так вот... на содержании слуг стали серьезно экономить, недавно была свадьба одного из моих братьев с алмазной драконицей, и что удивительно, на свадьбе не использовали и половину традиционных обрядов. Например, танец у адамантового пламени или купание в бассейне с вином из яда аргов, оно дарит наркотический эффект. Все это очень дорогие удовольствия. Подозреваю, что отец продает яйца, чтобы улучшить свое финансовое благосостояние. — но, конечно, это было лишь его предположение.

Анхель после купания отправился к себе, ему надо было собраться и перед завтраком с семьей встретиться с гостями.

— Благодарю, Элизабет, все в порядке, — сдержанно и вежливо ответила Арнлауг, когда они прошли в спальню. Девушки начали перестилать пастель (потому что Анхель закрыл покои невесты и попасть в них раньше у служанок не вышло), менять цветы, протирать пыль, в общем приводить покои в порядок, — завтрак не предлагаю, так как совсем скоро вам предстоит спуститься к большой трапезе в главной столовой.

— Моё платье испорчено, а для такого места у меня слишком простые наряды и нужно их слегка улучшить!

— Вы уверены, что ваше платье не подходит? Это отличный наряд, роскошная ткань и очень достой для молодой леди фасон, — заметила Арнлауг, кротко опустив голову, словно такие ее слова должны были разозлить Элизабет.

— Сможешь? Успеем?

Сперва Алора смутилась, но когда поняла, что Элизабет говорит серьезно, расцвела, ее глаза загорелись.

— Вы не шутите!? Не шутите же? Да, это моя страсть! Только на сложные наряды надо много магии или много дорогих тканей, а у меня нет ни того, ни другого. У вас отличный эскиз, но тут нужны драгоценные нити, думаю, а еще тончайший шел лирейских шелкопрядов, чтобы создать такой шлейф...

— Обратитесь к господину Анхелю Черному, — посоветовала одна из служанок, что меняла цветы в вазах, — уверена, он без труда найдет требуемое.

И, действительно, если в сумочке Элизабет, на нашлось нужной ткани, Анхель принес целый ларец с разнообразными материалами.

— А можно я покажу вам свои эскизы? — смущенно вопросила Алора, — я иногда рисую на досуге в блокноте, мне на день рождение госпожа Лимоно подарила цветные карандаши и альбом! Она очень добрая... — с какой-то грустью произнесла Алора, — моя мечта создать хотя бы одно из моих платьев...

Алора переместила в покои Элизабет блокнот и открыла его. В нем пока нашлось только три рисунка, но они оказались очень красочными и качественными.

— Я два месяца каждое рисовала. Может, вам что-то понравится? Могли бы совместить.

"[align=center

Эскизы Алоры[/align]"]

[Элизабет Иденмарк]

— Честно? Понятия и не имею. Ты, Анхель Эстер, закрытая зачарованная книга, которая открывает лишь ту страницу, которую сама пожелает, — это не был комплимент, а конкретная правда почти в лицо. Она размышляла, но никакой орден не мог подойти до конца с имеющейся информацией. На её орден не тянет, несмотря на любовь к порядку. У Анхеля он был собственный, более буйный. В фантазии, представляя разговор Генри и Анхеля, Элизабет бы точно рассмеялась. Нет, они слишком разные, пусть и отчасти похожи чем-то. Наверно, своим то холодом, то жаром время от времени. К познанию? Он тянется, но не настолько. Даже её безумная семейка подходит намного больше туда с тягой и жаждой чего-то нового, создания, изучения. Признаться, даже в Элизабет просыпается эта тяга порой, поэтому та и сует свой нос не в те дела. Хотя, она же Иденмарк. Это априори всё еще её дела, как и каждого члена семьи.

От действий Анхеля рыжая прикусила губу, не желая тратить лишнее время. Его и так немного, а разобраться с платьем надо. Если еще вчера она могла появиться в одном платье дважды и иметь чуть больше времени, то сейчас его не оставалось совершенно. Если они желают выяснить правду, то придется всё взять в руки, особенно себя и желание к черному дракону. Ох, как в глубине души Элизабет не нравилось то, что всё закончится. Ей нравилось следить за открытием каждой страницы, нравилось каждое касание, слово, маленький жест заботы и внимательности. Звучит глупо, но скоро ей придется пытаться принять, что всё должно будет закончиться. Никаких слов о настоящих чувствах, лишь желание собственничества в моменты страсти. А остальное - для остальных, но что-то внутри дергается от каждого поцелуя.

— Неожиданно, — отметила Элизабет, услышав правду. Обычно о таком не говорят, об этом ордене всё же стараются умолчать, а он еще и свое положение там сказал. Анхель снова открывался с новой стороны, приоткрывая страницу книги. Анхель и хаос не сочетался в её голове, хотя, если узнать его получше... В целом, это и была маленькая внутренняя задача рыжей с момента того, как он обратился впервые в дракона, доказывая ей принадлежность к яйцам. — Знаешь, если он придет с заявлением об орденах, то это уже будет смешно, — рассмеялась, расслабляясь и позволяя разговору плыть по течению, которое задавал Анхель. — Обязательно ему так и совру, — голос выдавал улыбку и облегчение. Рыжая даже не подумала, что он может действительно опасаться её в этом плане. Но слова были честны, просты, слегка благодарны за поддержку. Да, сейчас он показал несколько граней, отметив прямо в лицо даже то, что это её страхи, а не реальные призраки. Иногда честность может перегнуть, но дракон словно подсознательно сглаживал углы в конце концов для Элизабет.

— Я просто спросила! — слегка возмутилась, а после кожа покрылась мурашками от действий Эстера. Он словно слегка игрался с ней, но словно и... Ревновал? Нет, этого точно не может быть, как решила ультрахуманка. — Буду рада сходить, может, даже заключим сотрудничество. У нас, в ЭкзоТеке, тоже есть отдел моды с коллекциями, — сделала максимальный вид, что не слышала слов о том, что у неё были мужчины. Сейчас, рядом с ним, ей кажется, что единственные мужчины в её жизни - выжившие Иденмарки в ЭкзоТеке и Анхель. От этой мысли стало больше неловко, но даже на лице не отразилось и эмоции. Фраза с продажей удовольствия была словно какой-то не такой, словно он о чем-то умолчал, но сейчас спрашивать не будет. Во-первых, не её дело, во-вторых, ей нравится то, что он сам открывается и отвечает на её вопросы. Интересно, каждому ли он рассказывает про свое положение в ордене? — Многие сферы желанны. Но если так посудить, то да, сфера удовольствий может дать хотя бы на время состояние взаимной любви, которую уже нельзя никак купить — согласилась с перечислением. Да, в её понимании любовь нельзя было купить, как товар, чтобы она навсегда осталась с тобой. Слишком много сил требовалось для того, чему место в книгах на дальних полках, чтобы не потревожили лишний раз.

— У всех есть недостатки. Нас создавали идеальными для конкретной сферы, хотя каждый нашел своё призвание в итоге сам, даже если шел по намеченному плану механизма, — Элизабет вернулась к механизму, только вот... В другой сфере, которую выбрала сама. Технологии, конечно же, увлекали, завораживали, но основное призвание было выбрано и определено рыжей за время отсутствия. Её отдел - то, чем она дышит. То место, где она может даже накричать, если её просьбу не смогли нормально выполнить. Её отдел - её маленькое дитя, которое она не только воспитывает, но и оберегает. Своими методами, какими бы грубыми они не были порой. — Красота - лишь оболочка, обложка книги. Никогда не знаешь, что же скрывается на страницах, пока не прочтешь, — произнесла с легкой увлеченностью. На самом деле комплимент в этих словах она услышала, пусть и непрямой. Слегка улыбнулась, наслаждаясь моментом.

— Тогда ему еще повезло, что я просто выгнала его куда подальше, — мягко улыбнулась, поддержав смех. Было приятно ощущать сейчас поддержку, пусть и слегка странную. Действительно, разве имеет вес тот, кто не смог сказать правду и выживал, рассчитывая, что она приведет его в семью Иденмарков в конце концов и включит в семейный реестр? Пусть эта травма и не уйдет так быстро, но с Анхелем она начала отступать и призрак прошлого перестал шептать на ухо всякие гадости.

— Никаких проблем, мой дракон, — Элизабет неосознанно выделила одно слово из всей фразы, а только потом поняла, что сказала. Можно было бы списать на страсть, но после событий ночи то, что происходит сейчас - невинная шалость. — А не странно ли то, что сторона драконицы не настояла на соблюдении всех традиций? Но если началась резкая экономия, но с деньгами туго. Выяснить бы откуда корень проблем и с какого времени. А также - пострадавшие семьи. Ну или же любовницы, — в голове возник вопрос, который озвучивать было конкретно неприлично. А если бы они поженились, то у Анхеля бы тоже были любовницы? Снова внутри что-то неприятное, что Элизабет списала на голод. Все же она относится к тем, кто не до конца осознает свои эмоции порой.

Элизабет, оказавшись в покоях, взяла свою сумку и переоделась в простое голубое платье, а также перебрала то, что еще было. Нет, слишком просто, не подходит. Ей нужно привлечь максимум внимания, заворожить все взгляды, украсть бдительность на время.

— Как же я рада, что всё хорошо! — не скрывая своей радости, улыбнулась Элизабет. Надо с ними будет еще как-нибудь поговорить, что она хочет забрать их с собой. Уж точно в ЭкзоТеке или даже в пиар-отделе найдет им занятие по душе. И пользы больше, и безопасность гарантирована. Наблюдала за тем, как прибираются в комнате и слегка стыдливо увела взгляд, когда дело дошло до кровати. К счастью, никто бы и не понял, что это первый раз, когда Анхель и Элизабет оказались так близко. Спишут на неловкость от прислуги, которая, может быть, не свойственна ультрахуманке. — Я перекусила булочкой с кофе, так что переживу подождать еще немного, — понимающе кивнула. Ей нравилась эта женщина.

— Так-то оно так, но у меня дома платья для таких случаев более подходящие. А здесь по такому случаю - слишком просто. Они не делают того акцента и не производят нужного эффекта, увы, — слегка печально вздохнула. Сейчас бы смотаться домой, да забрать оттуда самое подходящее, но времени не было. Совершенно. Рыжая понимала всё еще эти отголоски поведения, как с госпожой, но не перечила. Самого главного добилась - её называют по имени.

— Не шучу, Алорочка, я крайне серьезна, — признаться, смотрела с огромным удовольствием на это переваривание информации, а после уже и восторг от предложенной идеи. — Никаких проблем с тканью и прочим не будет, — уверенно произнесла рыжая. Если не получится переделать её платье, то обязательно посмотрит разные варианты. Тем более одна из служанок предложила отличный вариант, попросить Анхеля. Поэтому, не найдя нужного у себя в сумке, набрала Анхелю. Нужно было сделать это напоказ, а не передавать мысленно, как сомнительные ситуации.

— Радость моя, не мог бы ты принести мне ткани и всякой мишуры для платья? Похоже, я не была достаточно готова к встрече с твоей семьей, — выражалась просто, решая оставить на выбор мужчины то, что именно принести под "мишурой". Украшения, камни, какие-то ленты и так далее были оставлены на выбор, а после доставлены. Элизабет обрадовалась такой оперативности и, увидев своего дракона, подскочила и чмокнула в губы. Маленькое мгновение, благодарность. — Спасибо, свет очей моих, — а после отправилась увлеченно к служанкам. Кажется, если бы не поджимало время до завтрака, то с удовольствием бы провела намного больше времени в их обществе.

— Не можно, а нужно! — сделала акцент рыжая, приободрившись. Еще вчера, в самом начале, никто бы их них явно и голос так не подал, а сейчас глаза горят. Улыбка не могла сойти с лица, когда та увлеченно рассказывала о подарке, о мечте. У Элизабет была мечта - найти свое место. Говорят, мечтам свойственно сбываться, ведь так?

Получив в руки блокнот, та начала внимательно изучать детали. Решила начать с первого. Элегантно, слегка открыто, привлекает достаточно внимания. Много деталей, но это создает еще более дорогой вид. Жаль, что рыжая еще не видела, как одеваются местные женщины на такие завтраками, поэтому нужно было играть осторожно. Второе показалось перебором. Там она, увы, привлечет внимание именно мужчин-драконов, а хотелось бы угодить еще и женщинам. Особенно если те питали хоть какие-то чувства теплые к своим мужьям. Второй вариант отпал, но понравился. Третье было отличным, приятным, по мотивам первого, но некоторые детали изменились. Изучив каждое платье еще раз внимательно, Элизабет повернулась к Алоре с серьезным лицом, слегка пугающим.

— Сможешь до завтрака сделать мне третье платье, а до вечера первое? — сроки серьезные, но ведь у Алоры есть магия, теперь есть всё необходимое в инструментах и ткани. По взгляду можно было понять, что смешивать платья рыжая совсем не собирается, она берет уже готовый эскиз и будет придерживаться его, ничего не меняя. Заодно есть шанс попасть в местную моду хотя бы частично, не забывая покорять внимание.

— Арнлауг, — обратилась к служанке, улыбаясь, — Можешь организовать нам чаю? Теперь у меня нет сомнений в том, что нам нужно поговорить всем вместе, — серьезный тон, но все еще отдающий тепло. После эскизов не было сомнений - надо забирать их. И жить проще станет, и таланту нельзя пропадать.  Когда чай был поставлен на стол, а Алора принялась в той же комнате создавать платье, то Элизабет завела разговор.

— А чем вы увлекаетесь? Какие у вас таланты, желания, мечты? — если так послушать её вопросы, то она говорила словно джин из лампы, который исполнит три любых желания. Внимательно выслушала, оценивая каждое слово, вникая в каждый момент, показывая, что ей можно доверять.

— Я хочу предложить вам уехать со мной, когда я с моей душой покину это место, — глаза стали серьезными, как и лицо. Она конкретно делала предложение своим служанкам, но также давала понять, что она может так спокойно без лишних проблем забрать только их. У неё есть Анхель, у неё есть Иденмарки и политика корпорации. Каждый имеет право на обучение, на выбор жизни. — Ту же Алору я могу забрать в отдел дизайна, таланты всегда ценятся. Правда, придется уделять этому намного больше времени. Не думаю, что это станет проблемой, — кинула взгляд в сторону Алоры, улыбнувшись. — Я гарантирую всяческую безопасность, никто и пальцем не тронет. Также сама лично организую обучение, если пожелаете чему-то научиться. — конечно, это их право, верить или нет Элизабет. Та уже продумывала план и решила не затягивать. Для них - шанс выбраться за который они могут ухватиться. Шанс начать другую жизнь, выбирать чем им заниматься, что делать. Да даже если пожелают остаться её горничными, то ничего, приоденет и сделает секретаря. Будет выбираться на деловые встречи с еще большей пользой.

[Анхель Эстер]

— Принадлежность к Ордену — это всегда нечто закулисное, чем просто мировоззрение, — поделился Анхель наверняка очевидными и для самой девушки мыслями, — если бы не твоя метка, я и сам даже бы не пытался угадать, во многом, это попытка когтем в небо попасть.

Среди хаоситов было немало излишне упорядоченных ребят, что следовали букве закона и бесконечным кодексам правил пуще самого бога порядка, образно выражаясь, и это наблюдение дракона в обе стороны. Элизабет живой тому пример. Но в отличие от самой ультрахуманки, Анхель легко мог ее представить в любом Ордене. Любознательна настолько, что легко бы нашла место в Эль'Ран, стремится к справедливости и готова защищать как верный адепт Lumea divina, авантюрна и рискова — чем не фортунит? И, конечно же, в Элизабет жил и дышал хаос, следовательно, двери Дискордиума тоже были для нее открыты, как и для всех. Но она избрала Sirmael, как когда-то Анхель согласился стать хаоситом, а миллионы других связали себя «пуповинами» с прочими Орденами. Причины у всех различны, для Анхеля это в первую очередь сочетание трех потребностей: свободы, власти и риска.  

— Обязательно ему так и совру...

— Уверена, что это будет ложью? — лукаво усмехнулся дракон, впрочем, ответа не ожидая.

— ...сфера удовольствий может дать хотя бы на время состояние взаимной любви, которую уже нельзя никак купить...

— Да, ничего настоящего купить невозможно. Продажная любовь, продажные эмоции, продажное внимание, даже продажное время. Но это не мешает людям покупать несмотря ни на что. И меня это устраивает. Тебя тоже. Твой товар — мнение масс, впечатление каждого конкретного человека. И если ты нашла свое призвание, остальное перестает иметь значение, мораль — девица податливая, угождает тому, на чьей территории ее т... танцуют, — послышался шелестящий смех Анхеля.  

— Никаких проблем, мой дракон, — от этих слов под ребрами стало тепло, словно невидимые руки укутали его сердце в бархатную вуаль.

— Рад это слышать, моя ультра, — пророкотал он ей в самое ухо.

— ...что сторона драконицы не настояла на соблюдении всех традиций?

— Меня тоже удивил момент с покорностью алмазных, раньше я за ними не замечал подобного. Выяснять предстоит много, как бы этот клубок не завел нас в такие дебри... ладно, разберемся, пора выходить...

Девчонки-виверны, те, что помоложе, трогательно краснели, когда перестилали кровать, пожалуй, не заметить следы бурной ночи практически невозможно хотя бы по тому, что постельное белье (хоть и сделанное из прочной ткани) не до конца выдержало страсть любовников. Видимо, юные девицы еще не до конца «испорчены» тяготами жизни и потребительским отношением к ним местных хозяев. На главную служанку, к слову, никакого впечатления следы бурной ночи не произвели, скорее, она увидела примерно то, что ожидала увидеть. Это лишь помогло их с Элизабет легенде. И легенде ли? Легенда стала былью, а они все еще разрываются между двумя реальностями, но свою-то Анхель уже выбрал.

— Так-то оно так, но у меня дома платья ... ... увы...

На слова ультрахуманки Арнлауг сдержанно кивнула, — конечно, миледи... прошу прощения, Элизабет. Как вам будет угодно, в замке Черных драконов много дорогих тканей, вы наверняка сможете себе создать наряд по вкусу.

Алора так обрадовалась неожиданной новости, что закружилась по комнате, хлопая в ладоши, ее скоромная серо-синяя юбка фрейлины шелестела в такт шагам, обнажая красивый золотистый узор по подолу.

Анхель сперва уточнил, какого цвета необходима ткань, ведь, скорее всего, юной Алоре довольно сложно будет из синего сделать черный, или из желтого красный, а вот поиграть с оттенками — уже гораздо проще.  С видом ткани дракон определился на свой вкус, в конце концов, он помнил наряд Элизабет, который так «удачно» порвал, и решил выбрать что-то подобное.

— Полагаю, вам этого хватит, здесь еще кружево и еще какие-то элементы для декора, взял всего понемногу, — вот тут он, конечно, слукавил, тканью и декором, включая ленты и куски кожи, оказалась завалена вся кровать и стол.

Кажется, Алора не верила своему счастью, она трогала дорогую ткань, перебирала между пальцев тонкое кружево и завороженно рассматривала ровные срезы. Едва ли девушке когда-то до этого в жизни приходилось работать с таким богатством.

— Да, конечно, я все сделаю!

Арнлауг хотела было сказать, что перед приемом пищи не стоит предварительно чаевничать, но поспешила закрыть рот, все-таки с Элизабет так легко забыть свое место. Ведь ведет она себя с ними как равная и это очень... очень сбивает с толку. И поселяет в душе странную... неестественную надежду.

Когда они снова расселись, все внимательно выслушали свою хозяйку.

[я тут забыл, сколько там было служанок, вернулся поискать, изначально их было две: Арнлауг и Алора видимо, но представим, что было еще две, которые убирали покои и выполняли черновую работу на этом этаже]

— А чем вы увлекаетесь? Какие у вас таланты, желания, мечты?

Алора мечтала о карьере дворцовой модистки, так как о том, кто такие модельеры и какова жизнь за пределами замка попросту не знала. Вторая служанка хотела выращивать овощи на собственном огороде, третья — стать артефактором, промолчала только Арнлауг.

— Я хочу предложить вам уехать со мной, когда я с моей душой покину это место... пожелаете чему-то научиться.

Повисло молчание. Реакция на лицах двух из них читалась ясно: Алора была, похоже, хоть сейчас отправиться с Элизабет хоть на край света, вторая служанка — тоже молоденькая девица, чуть постарше Алоры, тоже смотрела с интересом и робкой надеждой.

А вот Арнлауг молчала. А после ответила:

— Мы ведь уже поднимали этот вопрос, Элизабет. Ни у кого из нас нет денег выкупить себя, и возможности бежать тоже нет. Если вы готовы взять на себя бремя... девочки окажутся перед вами в вечном долгу, вы ведь понимаете, что ни кто из нас не вернет вам деньги. Вы говорили с господином Анхелем Черным на эту тему?

Вы спросили, кем мы мечтаем стать... я хочу, чтобы виверн в этом замке не калечили, я хочу хоть как-то облегчить их судьбу. Поэтому останусь здесь. Без меня служанкам станет совсем тяжело.

Последняя служанка: красивая молодая женщина лет тридцати на вид отвела взгляд.

— Я тоже не могу...

— Почему, Ариша!? — искренне удивилась Алора.

— Потому что Ариша понесла от лорда Декстерхара Черного пять оборотов Архея тому назад*. И не может оставить ребенка. — как приговор прозвучали слова Арнлауг, ответившей за нее. И это стало для всех шоком...

* 5 лет назад

[Элизабет Иденмарк]

— Всё относительно, как и время. Каждый совершает любое действие и решение из-за чего-то. В моем случае это была благодарность за защиту, — рыжая ответила просто, но не требовала от Анхеля его причину. Почему-то ей хотелось просто сообщить о своей, рассказать о том маленьком, но имеющем вес решении. Так она была до самого конца скрыта от своей семьи, пока не решилась сама на возвращение.

Ордена были разными. В некоторые она с удовольствием бы вступила, если бы жизнь была другой. Если бы она обладала магией и развивала её. Если бы не родилась в механизме, становясь частью в силу своих привязанностей к семье. Да, они были чокнутыми, своенравными, но всё равно семья. В конце концов, выбирают любовь, друзей, но не семью. Элизабет грела мысль, что сейчас она под защитой. Даже если он хаосит, какая разница? Не станет ведь громить всё подряд. Хотя, может, и станет.

— Ты надеешься, что я стану тебя использовать? — усмехнулась в ответ, предпочитая оставить их отношения хорошими. Если дело дойдет до сделок, то да, говорить они и обсуждать каждую деталь будут долго. Ведь это долго превышать выгоду в обе стороны, потому что... Потому что так решила Иденмарк. Ей было приятно и неприятно слышать его слова. Два чувства смешались, вызывая внутренний диссонанс. С одной стороны, он поддержал и сказал, что это в её руках использовать всех. С другой стороны, неужели он надеется, что рыжая станет его использовать? У неё из всех привязанностей есть всего лишь семья. Но дракона вписывать не спешила, хотя... Кто же знает, что может происходит в самой глубине сознания и эмоций?

— Все можно купить, кроме эмоций. Все мы представляем и продаем разную степень удовольствия и негодования. Сейчас мы отлично раздражаем твою семью, появляясь вместе в таком виде и вынуждая их чувствовать перемены. Жаль, что нам за это не заплатят по заслугам, когда раскроем дело, — тема ушла мягко. Они сами сейчас продают товар - игру, красивую, которую грамотно создают. Но порой кажется, что еще один шаг и игра перестанет быть такой простой. Элизабет считает, что нужно сосредоточиться, но Анхель вновь вгоняет в легкую краску, которая быстро спадает. Кожа покрылась мурашками, вынуждая слегка обхватить плечи руками, мол, прохладно.

— Это слишком сильное расхождение. Надо узнать причину, подняв шум и панику за столом. И после наблюдать. Сегодня придется много погулять по замку, изучить каждую мелочь и всё, что расходится, — кивнула в подтверждение, поставив приоритетную цель в расследовании дел. Рыжая желала, чтобы психованный продавец был наказан по заслугам. Её родители любили всех, пусть и по своему. Хотя детей было много, слишком много. А тут дракон и не может справиться! Негодование не переставало возмущаться.

От взглядов и смущения служанок и сама Элизабет неловко раскраснелась. Для неё было бы спокойнее самой убрать, но мешать не стала. Сейчас слишком много важных дел, которые нужно успеть. Еще и обсудить возможности для каждой, попытаться исполнить маленькое желание для счастья. Для спокойствия и безопасности. За этот отпуск каждому предстоит много выборов, но свой главный выбор сделал только Анхель. Элизабет же страстно желала справедливости и наказания. Это был не порядок, который указан в ордене. Это был суд, желание показать всё, что натворил тот гад, похитивший яйца. Желание наказать драконов за то, что обходятся со своими детьми и с вивернами, как с расходным материалом, который ничего не значит. Мысли о том, что Анхель может оказаться таким, Элизабет отметала знатно, предпочитая забыть о такой вероятности. Она не имела веса. Они на одной стороне, пока не закончится маленькая война.

— Я тоже уверена, — улыбнулась тепло старшей служанке. Эта женщина кого-то ей напоминала, но память словно желала какого-то подтверждения своих догадок. Желала показать нечто родное. Но рыжая вернулась в реальность, все еще смущаясь от постельного белья и разорванного платья, которое лежало прямо у кровати.

Элизабет просила разную ткань, предпочитая варианты. Разные цвета, которые можно будет использовать. В конце концов все наряды создаются из множества вариантов, находя идеальное сочетание цветов. По работе в ЭкзоТеке Лиз знала, какого это, каждый раз перебирать ткань. Где-то слишком тонкая, где-то слишком толстая, а где-то не так выглядит на солнце.

— Если это называется "немного", то ты слишком меня любишь, дорогой мой, — произнесла с улыбкой, в очередной раз чмокнув в щечку. Все же он спасал её, предоставляя ткань. Им нужно будет много ткани и всякого декора до конца миссии, которую сами себе нашли. И вот, Анхель уходит по своим делам, а рыжая остается с любимыми и уже родными служанками.

— Знаете, Арнлауг, я поняла кого вы мне напоминаете, — произнесла, заметив этот взгляд, что перед завтраком лучше не пить чай. — Ту женщину, которая стала мне приемной матерью, — и вытерла с лица скатившуюся слезу. — Она часто на меня возмущалась при подобных просьбах, а в ваших глазах читалось это возмущение, — пусть и говорила, избавляясь от нескольких слез, но все равно улыбалась искренне. Приятно вспомнить что-то, что было давно. Хотя, казалось, что они только недавно мило беседовали и обсуждали того мудака, который рискнул бросить их милую дочурку.

[я, кстати, почему-то яро помню трех служанок. Алора - самая молодая, Арнлауг - старшая и была еще средняя]

Элизабет слушала мечту каждой, но пыталась уловить и найти мечту старшей служанки. О чем же мечтает она? С остальными варианты были, которые можно осуществить. Алору - в отдел дизайна, пусть учится, старается и из подмастерья выйдет в модельеры. Второй служанке сделать искусственный сад и пусть развлекается. Хоть какое-то живое место будет в ЭкзоТеке, либо же отправить в старый дом и следить за ним, ухаживать, иметь свой маленький огородик. Для третьей вариантов в ЭкзоТеке было мало и они были спорными. Либо отдать её создавать импланты, наделяя разными свойствами, либо же к Генри в орден. Вряд ли он откажется той, что нагло сидит у него на столе, перебирая документы и говоря, что не стоит делать с точки зрения пиара. Да, рыжей наглости не занимать, как только она могла почувствовать себя комфортнее.

— Я говорила с моим любимым. Он сказал, что принуждать мы не имеем права, но можем дать выбор. Расплатиться? Для меня будет достаточно, если вы будете в безопасности. А долги можно закрывать разными способами. Я могу забрать Алору к себе в модельеры, будет учиться как подмастерье, а потом мы точно сможем презентовать её собственную коллекцию, — спокойно произнесла рыжая. Её глаза выражали уверенность, желание помочь. Да, выгода всё равно была своя везде. Но ведь Эл не хочет оставлять их здесь из благих намерений. — Я могу сделать в корпорации садик и оживить атмосферу сплошных технологий. Могу отправить в свой старый дом следить, ухаживать за ним и иметь возможность сделать свой уютный сад. Могу попросить Немезиду взять в орден, там есть одна девочка, которая обожает растения, — улыбнулась, ведь была уверена в любом из вариантов. Везде найдется место. — Я могу предложить создавать импланты в ЭкзоТеке, могу предложить создавать артефакты в Ордене Порядка, могу найти еще варианты, если эти не нравятся, — сейчас рыжая надеялась, что они согласятся. Что примут её предложение, примут шанс изменить хотя бы свою судьбу. — Я не из тех, кто отступается перед трудностями. Мне не нужны деньги, я к вам успела привязаться и хочу дать шанс на свою жизнь. В любом месте я буду навещать, присматривать и поддерживать. Я могу дать защиту лишь бы вы не переживали за завтрашний день.

— Если такого Ваше решение, то я приму его с достоинством. Скажите, если будет нужна моя помощь или я могу что-то сделать, чтобы помочь Вашему желанию, уважаемая Англауг, — выражение лица Элизабет стало даже слишком серьезным. Она понимала всю сложность и сколько стоит такое принятое решение. Сейчас Иденмарк больше не казалась ребенком, который выдает множество вариантов с улыбкой. Теперь была серьезная девушка, которая готова ответить за свои поступки, уважает выбор старшей служанки и готова его поддержать всеми силами. — Мне тоже не нравится, что виверн здесь обижают. К сожалению, на реформы может уйти много времени, слишком много времени. — с легкостью грусть вздохнула, осознавая всю тяжесть. Обязательно обсудит после всех дел с Анхелем.

Только вот одно сопротивление не оказалось единственным. Элизабет, как и остальные, впала в легкий ступор. Родила? Ребенок? И всё еще в роли служанки? Лиз вскипала, но постаралась успокоится. Отпила чай, который был крайне кстати, чтобы переварить данную новость и попытаться что-то придумать.

— Если у тебя есть желание, то я постараюсь что-нибудь придумать. Я поговорю со своим любимым, я поговорю со своей семьей. Вдруг мы сможем найти вариант, который устроит всех?  Или который облегчит всё, — размышляла, стараясь быстро найти варианты. Увы, она не знала всего о драконах и даже не увлекалась раньше. Если вопрос без детей она могла решить, то сейчас был ступор. Нужно обязательно посоветоваться с семьей, с Эстером. Элизабет верила, что будет вариант. А пока...

— А тебе дают видеться с твоим ребенком? Гулять, проводить время, воспитывать? Хочешь нас познакомить с ним? — мягко улыбнулась Иденмарк, понимая, что та не сможет оставить ребенка. Надо познакомиться, узнать получше, как всё обстоит. Даже если и времени в обрез, даже если нужно думать быстрее. Даже если придется применить не совсем законный метод подмены ребенка. В конце концов, нужно всего лишь собрать днк. А вот Декстерхар как раз так хотел побеседовать с Элизабет, вдруг случайно поранится!

[Анхель Эстер]

Противоречия и их преодоление — это то необходимое, что позволяет двум людям лучше узнать друг друга, стать по-настоящему близкими. У каждого собственная точка зрения и обе являются одинаково важными. Они всё равно не могут идентично смотреть на мир, Анхель по своей натуре — честолюбивый, эгоистичный человек, привыкший добиваться своего, но при этом его личность словно мягкий бархат. Этим он значительно отличался от своей семьи: жаждой свободы и кодексом чести, у таких людей как он в душе жила серая мораль, где благородное стремление уживались с тёмными гранями характера.

Он уже знал, что если Элизабет захочет здесь всё перевернуть, добиваясь мировой справедливости, он пойдёт на это, хотя самому Анхелю не было дела до виверн и угнетённых, его волновала только Элизабет.

— «Я сделаю что угодно, слышите, леди, что угодно, если это поможет мне вырваться отсюда», – послышался в голове голос Алоры. Трогательно неумелая телепатия, когда даже сам получатель послание чувствует, насколько трудно даётся отправителю мысли-речь.

При этом девочка твёрдо смотрела на Иденмарк, прямым и решительным взглядом. И в этом «что угодно» звучало столько отчаяния, что становилось горько на языке.

— Выкупить вы можете любую, Элизабет, и для этого вам совершенно не надо наше согласие, – спокойно и как-то устало произнесла Арнлауг, – потому-то меня удивили ваши вопросы. У виверн не спрашивают, хотят они сменить хозяина или нет. Если ваш будущий свёкор пожелает, он просто поставит нас перед фактом. Насколько мне известно, сейчас цена одной виверны возраста Алоры или чуть старше — женщина на секунду замолчала, посмотрев в глаза Элизабет, внимательно наблюдая за её реакцией, всё-таки главным вопросом здесь, по мнению самих служанок, были как раз-таки деньги, — полтора миллиона, но это цена продажи в союзный драконий клан, вам он вряд ли согласится продать, испугавшись риска оказаться под пристальным вниманием Коалиции. А если и согласится... что я тоже не списываю со счетов, меньше 3 миллионов за одну виверну он не попросит. Элизабет, у вас вообще есть такие деньги? Извините, если лезу не в своё дело, но думаю свадебный подарок в виде четырёх служанок, за которых придётся отдать 12 миллионов, не очень порадует господина Анхеля Черного.

— А я и сбежать рискнула, было бы куда... — проговорила та из девушек, которая, как и Алора, не была обременена ни детьми, не обязательствами.

— И подставить всех остальных!? — не сдержала Арнлауг ярого осуждения в голосе — да, не отрицаю, с помощью господина Анхеля Черного может получиться, но в назидание остальным Декстерхар казнит в муках не одну твою сестру, Минэя, чтобы неповадно было, ты этого хочешь?

При упоминании приёмной матери Арнлауг смутилась, отвела в глаза, её щёки покрылись красными пятнышками.

— Я надеюсь, что вы будете прислушиваться ко мне хотя бы половину так же, как к вашей приёмной матери.

Голос женщины стал теплее, она и сама ощутила, как тепло участие и странной родительской любви к этой девушке разливается внутри неё.

— В вас говорит сострадание и слепая вера в собственные силы, подкреплённые полным незнанием нашего общества. Я хочу вам помочь, хочу, чтобы вы не пострадали.

Арнлауг лишь улыбнулась, пряча за улыбкой горькую усмешку, когда Элизабет сказала, что Анхель ей сообщил, мол, они не имеют права принуждать. Бедная наивная девочка, думала Арнлауг, решила что Анхель добряк, а он наверняка хотел, чтобы его будущая жена оставила в покое это не неисполнимую мечту.

— Садик, это прекрасно, я согласна на любую работу, если купите меня, — заметила Минэя, судя по всему, Алора здесь была единственной, кто достаточно силён в магии, чтобы выходить на связанную мысли речь, или единственная, кто осмелился это сделать.

Элизабет предложила помощь, но что могла ответить виверна?

— Вы ведь не думаете, что я попрошу вас участвовать в восстании, — рассмеялась женщина, – не попрошу, потому что никакого восстания не существует, и нам не может помочь одна маленькая, пусть и такая храбрая леди. — Тихо произнесла женщина.

— Дети виверн и драконов рождаются редко, — конечно, речь шла конкретно об этих линиях виверн и драконов, — но такое случается, дети от таких союзов становятся собственностью отца, — пояснила старшая.

Ариша тихо добавила:

— Я кормила до года, а после его у меня забрали и растили при местной в школе-интернате, мне запретили говорить, что я его мать, но Декстерхар сжарился, разрешил по выходным и иногда вечером нянчиться с ним и играть. Так я могу хотя бы видеть, как он растёт. Мой мальчик довольно сильный, будет хорошим солдатом, дадут... я его не оставлю.

Раздался стук и в комнату вошёл Анхель. Одет элегантно, и в тоже время с лёгкой напускной небрежностью, которая невероятно ему шла.

— Ты готова, нежная моя?

В большом зале накрыли богатый стол, собрались все, включая отца и мать Арнхеля, все его братья, близкие родственники, а также представителей нескольких кланов и упомянутый Вестгейр Пламенеющий.

Никто не спешил набрасываться на еду, многие смаковали беседу, играла лёгкая музыка, и это мероприятие походило на какой-то маленький балл для своих, потому что здесь не находилось классического застолья, можно было, конечно, присесть, но многие стояли, попивая вино, образуя несколько небольших компаний.

[Элизабет Иденмарк]

Элизабет так мало знала об Анхеле. Пойдет ли он с ней вперед с её желанием хотя бы маленькой справедливости? Хотя бы обезопасить тех, кто готов делиться информацией не зная, что задумала эта парочка. Он выражал желание помочь и ей хотелось верить ему, положиться на кого-нибудь кроме своей семьи. Важная мелочь, которая теплилась в сердце, отпугивая призрака прошлого.

Элизабет улыбнулась Алоре, когда услышала её голос в своих мыслях. Очаровательная девушка, которая хочет жить в безопасности и еще не до конца понимает, что её ждет здесь. Лишь призрачно и отдаленно, начиная лишь иметь представление. Но у неё талант и Элизабет никак не могла с этим поспорить. Таланты необходимо развивать. Может, потом её позовут назад сюда и предложат работу по призванию? Но пойдет ли она тогда вновь в это сомнительное место? Элизабет лишь могла мысленно пожимать плечами с легкой улыбкой. Это проблемы и вопросы будущего, которое может и не наступить, если всё провалится.

— Деньги не проблема, — уверенно улыбалась и смотрела рыжая. Действительно, будто таких денег не найдется у целой корпорации ЭкзоТек. Да, братья посмотрят слегка как на дуру на пару мгновений, а потом одобрят решение. Ведь и с пользой, и спасение. Не только же оружием заниматься, да дизайном. Иденмарки считают, что все должны иметь шанс на жизнь, на свободу. Да, могут сами загонять по работе, но ведь только секретные отделы и разработок под пристальным наблюдением. Остальные могут спокойно уйти, если будут держать язык за зубами. Многие предпочитают остаться. Хорошие деньги, привычная работа и иногда слегка безумные поручения семейства. Насчет коалиции девушка слегка рассмеялась, — Мой младший брат состоит в коалиции рас, поэтому проблема решится намного легче, — Элизабет понимала мышление женщины. Та знает устои, та так привыкла. У неё нет другого представления о мире, но в какой-то степени она была права. Слишком много решают деньги, которые, к счастью, достать проблемой не было. Лишь пару звонков и всё. Даже деловых партнеров можно подключить, предложив им идеальное решение. — Я спрашиваю вас, потому что хочу знать ваше мнение. Я не те черные драконы, которые пожирают меня взглядом несмотря на то, что у меня есть жених и он здесь, — звучало все равно по-доброму. Эти драконы не научились жить в более современном мире и до конца винить их нельзя.

— Так, подождите. Никто сбегать не будет и подставлять других тоже. К концу своего прибывания я постараюсь решить данный вопрос, — произнесла спокойно, стараясь остановить перепалку. Всё-таки их привычки должны были сыграть роль. Негодование старшей Эл понимала безупречно.

— Я прислушиваюсь к вам и понимаю, что сделать всё будет не так уж и просто. Но ведь то, что досталось с трудом, будет цениться намного больше, — мягко улыбнулась женщине, которая явно смутилась от её слов и понимала это ощущение. — Если я чего-то не знаю, то уверена, что смогу положиться на вас. Лазейки есть везде, если присмотреться получше, — подмигнула рыжая. Она не верила слепо в то, что получится, а располагала вариантами. И их было слишком много, ведь благодаря своей жизни заимела много различных связей. Укрыть можно в том же ЭкзоТеке, а оттуда попытается выкрасть назад лишь глупец. И то, рыжая не хотела подставлять тех, кто желает остаться и кого она не спрашивала и вряд ли спросит.

— Учтите, что те, кто смогут уйти со мной при лучшем раскладе и захотят, будут должны лишь мне одно. Стараться воплощать свою мечту, не попадать в неприятности и не считать, что должны расплатиться со мной деньгами, — предупредила Элизабет сразу, понимая, что за свободу ей точно постараются оплатить деньгами, даже если сами будут голодать, — И давайте уберем это противное слово "купите" в нашем случае. Я придумаю, какой обмен можно совершить, чтобы дать шанс на другую жизнь, — Иденмарк говорила искренне, не желая употреблять данное слово. Она хочет не вещь, а живое существо, которое будет процветать. Правда, придется потратить время на освоение в новом мире для них, в новых правилах.

— Я не одна, — улыбнулась тепло и уверенно Элизабет. — Во-первых, у меня есть мой любимый, во-вторых, у меня есть моя семья, а в третьих, у меня есть вы, — поставила порядок, как казалось более первым. Для неё не было значения как расставлять, ведь сейчас приоритеты находились на одной плоскости. — Кто знает, может обойдется и без восстания, а может случится что-нибудь другое. Всё можно изменить, подправить. Даже сгоревшее блюдо можно спасти. Разорванное платье в клочья можно превратить в тряпки или создать нечто новое, — хитро улыбалась рыжая, а глаза слегка сверкнули. Она не врала, ведь у неё с Анхелем есть первоначальная миссия, которая может перевернуть уклад. Надо лишь подождать, выделить немного времени и все грамотно продумать.

— Заставлять мать отдать ребенка полностью отцу... Какие ужасные бывают правила, — недовольно фыркнула. Даже у Иденмарков в процессе воспитания участвовали оба родители, хотя детей вырастили в пробирках достаточно много. И если у них хватало времени, сил, желания и они всё еще любили друг друга и восхищались своей идеей, то у драконов явно не должно быть сложнее, если перестать мыслить примитивно.

— Ну хоть он не такой прогнивший, раз разрешил видеться и проводить время, — трезво оценила, но все равно считала прогнившим. Иначе зачем ему так приходить и требовать встречи? Зато Элизабет знает, что нужно лишь немного времени, чтобы наноботы справились с ядом, афродизиаком и вернули в нормальное состояние. — Надеюсь, что все образуется, — проговорила Элизабет и мягко обняла девушку. Ей хотелось поделиться теплом, уверенностью в завтрашнем дне. Всё же рыжая достаточно человечна и испытывает много эмоций. Намного больше, чем многие из её семьи.

После разговора глянула на время и поняла, что необходимо привести себя в порядок. С помощью Алоры надела аккуратно платье, прокрутилась несколько раз, чтобы быть уверенной в том, что сможет спокойно ходить и даже убежать. Отлично, теперь осталось дождаться возлюбленного.

— Можете идти, мой любимый скоро придет, — подмигнула, предлагая им вернуться после того, как Анхель с Элизабет покинут комнату. Хотелось держать их в безопасности, да и за советами удобнее сбегать в одно место, а не искать по всем комнатам и закоулкам. Когда служанки покинули её, то Элизабет допивала чай и ждала стук.

— Готова, любовь моя. Только пару минут, мне надо позвонить и предупредить кого-нибудь, а то отправятся меня искать. Я считаю, что твоя семья еще не привыкла ко мне, а уж толпу Иденмарков вряд ли выдержит, — рассмеялась и набрала свою сестру Ифи.

— Привет, Ифи, я тут звоню предупредить, что если позвонят с отеля о моем отсутствии, то всё хорошо, я жива, цела, нормально питаюсь и мне ничего не угрожает, — в голосе Элизабет звучит улыбка, которая находится на лице. Нужно всех успокоить, чтобы не начали искать. Всё-таки драконы вряд ли переживут даже Ифи с Лео на пару.

— Привет. сестренка, что-то срочное? я тут выцеливаю одну не очень приятную морду! А, поняла, хорошо, передам что ты захотела поиграть в шпиона! Решила свалить на пару деньков незапланированного отдыха? Советую зависнуть в купальнях Ториса, на Лирее, теплая водичка, красивые мальчики, магазинчики все как любим! Могу заскочить туда, компанию составить! — прозвучал ответ и Анхель вполне мог его услышать. У Ифи достаточно бойкий голос, особенно когда она заинтересована. Элизабет сделала вид, что проигнорировала мальчиков.

— У меня запланированный отпуск, между прочим! Просто планы на отпуск слегка изменились неожиданным стечением обстоятельств. Но как только освобожусь, то обязательно отправимся в купальни, обещаю! Наберу как только освобожусь, — слегка пробурчала Элизабет своей сестре. Та явно собирается выдать то, за что потом Элизабет будет безумно краснеть.

— Ааа... Мальчики с курорта переехали на измененные планы? Симпатичный хоть? Племянников ожидать мне? С такими отпусками и купальни с мальчиками отменятся. Буду ждать звоночка, удачи тебе там с твоим "отпуском" привет передавай ему! — прозвучал бойкий и заинтересованный голос, который тихо хихикал. Лицо Элизабет неосознанно покраснело и та поспешила отключиться.

— Поговорим в купальнях! До связи! — тут же сбросила трубку, пока сестра не успела придумать что сказать еще. Отвернулась от Анхеля, пытаясь прийти в себя. — Тебе привет от моей сестры, — звучит сомнительно, не правда ли? Очень сомнительно, если учитывать вечное желание Ифи вырваться куда-то с семьей, но это проблематичнее, чем кажется.

— Теперь можем идти, — как только краска с лица спала, рыжая повернулась, улыбнулась и отправилась к выходу из комнаты. Вне комнаты сама взяла дракона под руку, предпочитая понервировать остальных. — Кстати, как тебе платье? Алора очень постаралась, — улыбнулась, предпочитая уйти чуть подальше от того, что было только что в разговоре с сестрой.

Помещение было большим, а все вели светские беседы по группам. Такое видеть приходится часто, поэтому это даже не напрягало. Из плюсов - была и нормальная еда, которая зачастую под вечер прячется на кухне у добрых поваров. Элизабет осматривала всех и каждого, анализируя где лучше подойти и как лучше это сделать. Надо поднять разговор, но сначала всех поприветствовать. Наряд сегодня соответствовал намного больше, но все еще выделялся с уверенным лицом и походкой. Если женщина знает себе цену, то преображается на глазах. Особенно если её мужчина знает ей цену... От такой мысли Элизабет смутилась слегка, потому что сразу перед глазами вставал образ Анхеля.

Рыжая аккуратно остановила Анхеля, а после приподнялась и поцеловала его в щечку. Захотелось, что поделать. С ним сейчас она чувствовала себя уверенно и знала, что никто не рискнет обидеть. Не рискнет и пальцем неправильно тронуть стоит лишь подать сигнал о том, что кто-то позволяет себе слишком много.

— Не думала, что по утрам устраивают легкие балы, — честно созналась девушка. Для неё подобное мероприятие похоже на вечернее, а утром все должны сидеть за столом и есть, обговаривая все свои светские беседы. Видимо, повод такого сбора был, поэтому Элизабет перехватила бокал вина у мимо проходящего официанта. Красное, с приятной кислинкой и горечью. Рыжая никогда не любила сладкие вина.

После того, как всех поприветствовали, Элизабет аккуратно отцепилась от своего дракона и отправилась к группе женщин. Те явно не ожидали, что рыжая так уверенно подойдет. Несколько светских диалогов, которые Элизабет аккуратно поддерживала, следя за словами. Постепенно, с маленькой помощью Элизабет, группа перемещалась ближе к центру, предпочитая взять парочку закусок со стола. Там и поднялась важная тема.

— Мне очень жаль, — вдруг произнесла рыжая и поникла, с чувством, привлекая к себе еще и лишнее внимание. Женщины из светского общества непонимающе уставились, задавая немые вопросы, — Я слышала, что кто-то крадет ваших детей и продает на черном рынке, это ведь так ужасно! — теперь Элизабет привлекала и мужчин, выражая свое сострадание. — Они ведь еще даже не родились... Я очень надеюсь, что вас это горе не успело задеть, — слеза скатилась по щеке медленно, словно время застывало. Аккуратно, играя на чувствах и эмоциях, но не переигрывая. Лишь пару повышенных тонов на нужных словах, заставляя прислушиваться тех, кто находится дальше от них. Кто не может подойти и послушать, так как этикет не позволяет поступать так нагло. Пока вытирала слезу, аккуратно прислушивалась и присматривалась к реакции, к вопросам и словам женщин с которыми вела беседу.

[Анхель Эстер]

Всё действительно так: для виверн, которым «посчастливилось» испытать на себе суровые тяготы жизни, недоедание и рабское обращение, сумма даже в сто тысяч архей являлась состоянием, чего уж говорить о десятках миллионов. Причём, Элизабет явно загадывалась, что при необходимости, Аэрозар Черный легко мог передать десяток другой слуг практический задаром. Озвученные суммы, скорее, выступали невидимой    клеткой для самих виверн, чтобы ни у одной из них не появилось и маленькой надежды на жизнь вне города.

Для корпорации Экзотек не составило бы труда скупить всех виверн города, а в придачу, всего материка, и даже после подобного, едва ли финансовое состояние корпорации хоть немного изменилось. Это понимал Анхель, потому что он, как и Элизабет, умел оперировать масштабами. И, само собой, у города не было никаких шансов выстоять против Экзотека или, тем более, против Ордена демиурга. Но виверны не видели мира за пределами замка, они даже толком не знали, чем занимается сбежавший сынок их хозяина. И в глазах молодых девушек всё-таки остались сомнения. Их старшая, пусть крайне смутно, но представляла возможности Элизабет.

— Да-а-а, — не без иронии протянул Анхель, — если твоя семья, даже в своём урезанном составе посетит замок, боюсь, мою семью хватит приступ летальный ксенофобии, и даже применение военной силы не понадобится.

Облокотился на одну из декоративных колонн, по которой вился барельефный узор изумрудного плюща, и дождался окончания разговора.

— Взаимно, — усмехнулся, рассматривая чуть порозовевшее личико Элизабет, не до конца понимая, что именно её так смутило. Упоминание о красивых мальчиках? Вполне невинная шалость, и хотя его чуть кольнуло острой шпилькой ревности, дракон отлично понимал, что всё это напускное, оставшееся в прошлом.

— Платье потрясающее, блистательная моя, — с его губ чуть не слетело удивлённое высказывание, вроде: я и не думал, что виверны такое способны создать. Дракон полагал, что Алора просто поможет подшить платье, где-то сменить фасон, но не полностью переделать наряд, однако воздержался от подобного комментария, понятно по какой причине. Элизабет не нравилось, когда кто-то высказывался о других в уничижительной манере. Вместо этого добавил, — но ты хороша в любом наряде, пожалуй, даже если облачить тебя в мешок из-под плодов кристафэлиса, мои братья всё равно свернули бы себе шеи.

— Не думала, что по утрам устраивают легкие балы...

— «Не устраивают, и столько участников не посещают наш скромный семейный завтрак, но сегодня нас уважит визитом Вестгейр Пламенеющий, полагаю, из-за него и устроили весь этот маскарад. Отец что-то задумал...» — определённо, слово «маскарад» Анхель использовал как синоним другого — «клоунада». Он поморщился, оглядывая собравшихся хмурым взглядом.

— Они ведь еще даже не родились... Я очень надеюсь, что вас это горе не успело задеть...

В зале вокруг Элизабет на несколько секунд повисла гнетущая тишина, одна из девушек побледнела и отвернулась, залпом осушив бокал. У драконов отличный слух, к слову. Анхель оказался рядом, приобнимая свою невесту за тонкую талию, — милая, выпей воды, ты всегда воспринимаешь чужое горе слишком чутко, — дракон протянул стакан, — здесь ни для кого не секрет, что яйца драконов отличный ходовой товар на черном рынке, хотя, признаюсь, даже я оказался несколько обескуражен, когда обнаружил возросшие поставки яиц черных драконов, наверное, сказываются междоусобные распри у экваториальных кланов, — как бы между делом заметил Анхель, причем сказано сие с таким идеально сыгранным высокомерием, что в драконе только слепо-глухо-немой не заподозрит породистого мерзавца, которому уж точно нет особого дела до каких-то там яиц.

— У нас все хорошо, не стоит беспокоиться, клан позаботится о своих потомках... —  Аэрозар Черный стоял в пяти метрах от Элизабет, сверля ее тяжелым неприязненным взглядом, в его правой руке тяжелый реберчатый бокал, в двух шагах от отца Декстерхар с аппетитом вылавливал со стола кусочки буженины и перченого сала, делая вид, что ему совершенно не интересно всё происходящее. Но Анхель прекрасно видел, как сверкали у того глаза, когда он смотрел на Элизабет.

— ...а что же вы, леди Элизабет? — Аэрозар стремительно и с грацией матерого хищника приблизился, — ваши дети ведь так и не родятся. Я понимаю, что это Анхель поставил на клане крест, отрекся от нас, но неужели вы столь легко решили обречь своего любимого на бездетность?

— «Ему настолько неприятна эта тема с яйцами, что он готов повернуть разговор в другую сторону любыми возможными способами...»

— Во-первых, никакого отречения не было, я поступил так, как посчитал нужным. Во-вторых, вопросы нашего родительства — это последнее, что мы будем обсуждать... и ради всего святого, выведите кто-нибудь на воздух леди Мирэтту, ей плохо...

Двое слуг виверн — молодых, щегольски одетых юноши, подошли к молодой красивой драконице в сиреневом платье, помогли ей встать и медленно, держа женщину под руки, проследовали к балкону.

— Это ведь у Миэтты в том году пропало единственное яйцо... — едва-едва уловил чуткий слух шёпот в дальнем углу между двумя молоденькими девицами.

— Приветствую, господа, дамы! — раздался бойкий старческий голос и в залу веселой походкой ворвался невысокий сухощавый дедок с рыжевато-седой бородкой и такими же волосами, аккуратно выстриженными у висков. На нем красовался бархатный старомодный сюртук и ботинки с длинными загнутыми мысами, облегающие штаны и кучу... огромная куча бижутерии в виде колец, браслетов, широкого пояса, запонок.

— Господин Пламенеющий, для нас честь принимать вас, — тут расплылся в учтивой улыбке Аэрозар, излучая всем своим видом доброту и участие.

— Да, да, Зар, полно. Дайте старику посмотреть на диковинку, прелестная дива! О, мои глаза! Ослеплен иноземной красой, Анхель, мальчик, ты отхватил настоящее сокровище! Элизабет? — дедок за считанные секунды оказался возле ультрахуманки, с явным намерением поцеловать ручку.  

— Как поживает семья? Как брат? Кстати, пользуясь случаем, хочу выразить корпорации свое почтение, протез сердца великолепен! — он постучал себя по груди, — ах да, позвольте представиться: Вестгейр Пламенеющий, к вашим услугам в любое время дня... и ночи... — он хитро подмигнул девушке, — я всегда готов перенять пальму первенства у этих молодчиков, — он по отечески хлопнул Анхеля по плечу, — если они начинают недостаточно уделять внимания своим женщинам!

[Элизабет Иденмарк]

Сумма ничтожно мала, но выкупить их против воли жестоко. Нужно решить множество проблем, которые раскрываются одна за другой. Старшая служанка представляла смутно, что рыжая способна на многое. Одна её семья может устроить переворот, но влезать на чужую территорию, тем более Анхеля, Элизабет просто не позволит. Не их война, а её с черным драконом. Уж больно сомнительными вещами занимаются некоторые драконы. Можно было бы легко скупить все черные яйца и вернуть их в семьи, но ведь пропадут снова и так до бесконечности, зарабатывая всё больше археев. Нет, так дело не пойдет.

— Тут одна Ифи сделает так, что мужчины больше не смогут встать с кровати и посмотреть на других женщин, — рассмеялась, зная, как сестра разойдется. Да, можно было бы её позвать и отвлечь всё внимание, но так результата добиться мало. А если позвать Серин, то можно узнать все сокровенные тайны. Никто не захочет, чтобы их вскрывали без наркоза ради того, чтобы посмотреть что внутри. Иденмарки кошмарны, если им поручить задание без конкретики и выбрать не тех. Тут одной то Иденмарк многовато, но хотя бы действует по плану.

— Алора постаралась. У неё талант, который развить в её условиях очень сложно. Уж поверь, если её забрать и погонять, то она сможет намного лучше, — улыбнулась рыжая, — я и сама не ожидала, что получится настолько хорошо. Думала, что придется еще подшивать, но сделала в точности по эскизу. Всё-таки таланты встречаются везде, просто их нужно разглядеть, — хихикнула, делая вид, что никакого разговора с сестрой и вовсе не было. Было неловко, но Анхель словно и не заметил этого. Вот и отлично. — Не переживай, они и так свернут себе шеи, — подмигнула, словно пыталась вызвать ревность. Вызвать желание собственничества. Но ведь она не видела сейчас такого в его глазах. Но когда только прилетели - его взгляд выражал желание спрятать. Ночью взгляд выражал желание получить рыжую утрахуманку полностью. От этого внутри обожгло, вызывая странные эмоции, которые решила тут же выкинуть из головы.

— Ненадолго его планы будут действовать, — хитрый взгляд и блеск глаз, выражающих желание поиграть как следует. Этот маскарад они перевернут в свою сторону.

— Спасибо, любимый, — проговорила девушка, смахивая слезы с глаз. Тишина была приятна, показывала всю суть её слов и вынуждала обратить внимание каждого. Залпом осушила бокал воды, прижимаясь к своему дракону. Даже в мыслях неосознанно проскакивало, что Анхель её. Странно ловить такие чувства, они такие чужие, но так хочется в них окунуться. Элизабет услышала, как звучит резко выпитый бокал, который призван сдержать чувства, эмоции, боль, отчаяние. Ей было жаль ту женщину, ведь она вероятная жертва. Что же, одна найдена. — Но, любимый, это ведь ужасно! Это же дети... Это ведь преступление против рода! — возмутилась, вжимаясь еще сильнее и шмыгая носом. Всё-таки слезы без последний пройти не могут. Еще пара слезинок скатилось по щекам, которые она заботливо утирала. Нужно побыть слабой, чтобы ей смогли довериться женщины.

Двое драконов сверлили Элизабет взглядом. Один - уничтожающим, потому что она задела ту тему, которая должна была пройти мимо. В воздухе от него ощущалась ненависть, злость, желание отомстить за чувствительность к проблеме. От другого же страсть, желание завладеть, желание очутиться в одной постели и отдаться страсти. Рыжая внутри просто удовлетворенно улыбалась, ощущая себя победителем. Маленькое противостояние между двумя драконами было организовано. Да, они могут объединиться и избавиться в конце концов от неё, но получится ли? Конечно же никто им не даст это сделать, но Элизабет с удовольствием даст им прекрасную иллюзию. Чуть позже, сейчас нужно сломать.

— Ой, за это не переживайте. Даже если я не смогу ему сама помочь продолжить род, то нашим генам это не помешает никак. Или вы не знаете, как безболезненно моя семья может продолжать род благодаря днк? — посмотрела уничтожительно, без единого страха в глазах. Элизабет бросала ему вызов, но остальным всё еще представлялась хрупкой девушкой. — Только вот, боюсь, проблему с яйцами черных драконов это никак не решает, — подметила девушка, снова кольнув в ту же самую тему. Он надеялся соскочить? Ну уж нет, перебьется. Да и голос в голове Анхеля заставил стать еще смелее. Конечно, ведь они заодно.

Когда Анхель упрек, что это не чужая проблема, то стало теплее. Ему всё равно на это или этот вопрос поднимется? Интерес возрастал, но необходимость вернуться в реальность была нужнее. Слугам наказали проводить одну женщину. Ту самую, которая залпом выпила бокал и воуля, зафиксировалась информация! Отлично, догадки Элизабет были правдивы и та сейчас на грани отчаяния. Точно подойдет поговорить с ней сама, как только появится возможность.

Когда раздался мужской голос, бодрый, веселый, то внимание рыжая обратила на него. Он был ей слишком знакомым, словно точно встречались. И не только на фотографиях, которые пришлось проанализировать. Еще тогда она сделала себе пометку, что странный дракон. И вот, он появляется уже перед ними. Теперь его можно было разглядеть подробнее, а параллельно проанализировать. И вот, наконец-то нашлось!

— Элизабет, — улыбнулась и кивнула, а после дала всё-таки мужчине высказать всё, что он так страстно желал озвучить. Перебивать ведь невежливо. Слишком бодрый старичок оказался, выдав всё, что только мог. В один момент рыжая слегка рассмеялась.

— С братом всё хорошо, дядюшка Гейр, да и со всеми тоже, — улыбнулась, сокращая её имя. Именно так он представился в последний раз, когда пришел на техническое обслуживание. — Только не говорите, что не помните меня! Я, между прочим, всех журналистов отгоняла и убеждала, что им показалось, что зашел кто-то важный! Никак они не могли удержаться и поверить, — Элизабет повеселела заметно, понимая, что сильный союзник уже есть. — Это хорошо, что протез работает без перебоев. Но если почувствуете что-то не то, то звоните мне, чтобы заранее отвадить все любопытные носы! И сразу к нам, разумеется, а то сами понимаете, перебои могут доставлять дискомфорт, — рыжая говорила на равных, вынуждая обратить еще больше внимания на себя. Да и дедуля был очень даже мил в их последнюю встречу в ЭкзоТеке. — Не переживайте, мой любимый Анхель уделяет мне всё своё время, — подмигнула, выгораживая Анхеля. А после заговорщески отошла от Анхеля и приблизилась поближе к уху дядюшки Гейра.

— Вы слышали, что яйца черных драконов продаются очень активно и кто-то постоянно делает поставки? Я очень переживаю за нерожденных детей, ведь они не виноваты... Они не смогут появиться в своей семье у любящих родителей! Это такое горе! — снова всхлипнула. — Дядюшка Гейр, это так ужасно...— к счастью, Элизабет славилась своей эмоциональностью среди всех Иденмарков, поэтому её эмоции были намного искренне чужих. Глаза выражали горе, печаль, которыми она смотрела на дедушку Гейра.

"Ты бы сразу сказал, что это Гейр, а то я даже его сначала и не признала" — отправила мысли в голову к Анхелю, продолжая переживать за жизнь невинных неродившихся детей.

— Вы тоже считаете, что это жестоко? Неродившихся детей... На продажу... — все поведение выражало боль и она вновь вжалась в Анхеля, ища поддержки, ища защиты. Обняла себя руками, словно ей стало холодно от этих мыслей. Невозможно было легко переносить данный разговор.

[Анхель Эстер]

— Я и представить не мог, что вы, оказывается, знакомы... — мысленно и с ноткой удивления хмыкнул Анхель.

Ничего странного в том, что девушка не узнала дракона ни в ментальном образе Анхеля, которым тот с ней поделился накануне, ни в реальности минуту назад, не было, всё-таки за пересадкой сердца не приходят здоровые люди, до операции Пламенеющий выглядел, мягко говоря, паршиво.

Элизабет хорошо помнила эту историю, потому что у господина Вестгейра случился скандал с компанией «Потоки Жизни», что должна была поставить ему новое сердце, но там выяснилось, что ведущий специалист, предоставленный к дракону, понадеялся, что глава консервативного и закрытого клана драконов не особо сведущий в вопросах цены и качества. Поэтому пытался втюхать старику сердце средней ценовой категории, совершенно не подходящее по запросу, да ещё и сделал тройную накрутку, чтобы потом собрать маржу и всё забрать себе. Его, конечно, уволили с позором, но старик отказался иметь дальше дела с Потоками Жизни, обратившись в Экзотек.

— Я так удивился, когда узнал, что Анхель не только вернулся в клан погостить, но и привёз невесту, а после даже не поверил своим ушам, уж думал, что мне теперь в Экзотеке надо будет заказывать и слуховой аппарат... не поверил, когда услышал ваше имя, моя прелестная. Я вас отлично помню, но до последнего думал, что это какая-то другая Элизабет Иденмарк, — дракон хитро прищурился и неожиданно лукаво подмигнул, — благодарю, сердечно благодарю, что помните старика, как тесен мир, однако. С сердцем всё хорошо, даже более чем, никаких шумов и даже ваши иммуномодуляторы пить не пришлось, тело приняло имплантат как собственный кусок мяса, это, знаете, как с хорошими пломбами: уже челюсть сгниёт, а пломба останется, так и ваше сердце, думаю: меня сожрут черви, а сердечко продолжит биться. Придумал! Завещаю его Анхелю, с такой красивой и одновременно авантюрной супругой как вы, Элизабет, оно ему точно понадобится.

Услышав про несчастных потерянных детёнышей драконов, Пламенеющий в раз стал серьёзным и его лицо даже приняло какое-то ожесточённое выражение.

— Полно, — отчеканил Аэрозар, — это не та проблема, которую стоит решать, в мире сейчас творится чёрте что, набеги хтонов на нашей северной границе, местная аномалия не даёт продохнуть, в соседнем клане эпидемия того и гляди перекинется на нас, а вы, леди Иденмарк, снова про свои яйца и про наших нарождённых драконов!

— Не говори за все кланы, Чёрный, если тебе безразлична судьба собственных детей, это не значит, что и другим тоже. Проблемы с хтонами были всегда, и всегда решались, аномалия не настолько опасна, туда уже направлены войска для купирования, на территории клана Красных объявлен карантин, и если ты личной персоной не планируешь туда погостить, или кого-то отправить, твоему клану ничего не грозит. А я вот за предыдущую ночь не мог сомкнуть глаз после рассказа Анхеля, даже запросил в одном независимом информационном агентстве под протекторатом богини Знаний, почтенной Энигмы, статистику по торговле яйцами драконов в нашем регионе. И популяции яиц.

Повисла тишина, Аэрозар скрипнул зубами, теперь бросая она Элизабет и Анхеля настолько уничтожительные взгляды, что если бы у его глаз была собственная энергетическая паутина, они бы уже давно расщепили пару на атомы.

— Давайте хотя бы выведем женщин, если вам так не терпится поговорить об этом, лорд Пламенеющий. — Наконец, спустя полминуты ответил Аэрозар.

— Зачем? — деланно удивился Анхель, — женщины как никто должны поучаствовать в этом интересном разговоре. Давайте присядем всё-таки за стол, мне интересно послушать, что скажет лорд.

Аэрозар отодвинул стул и уселся, налила в бокал облепихового сока, и продолжал говорить, как ни в чём не бывало.

— За последние два года пропажи яиц действительно увеличилась, с семи процентов в год до двадцати пяти процентов. Раньше потери составляли не больше семи яиц из ста, теперь же пропадает где-то четверть. Причём, по теневой статистике яйца обычно оседали в наших же кланах. Дворцовые интриги и всё такое, но эти таинственные проценты так и не были обнаружены, а судя из рассказа Элизабет, я думаю, они все осели на Чёрном рынке. Элизабет, милая, присядьте, расскажите мне все подробности. Как именно вы увидели яйца чёрных драконов? Кто их продавал?

— ПУСТИТЕ МЕНЯ! УБЕРИТЕ РУКИ! — в залу вбежала та самая молодая женщина, которую Анхель назвал леди Мирэттой. Она вырывалась из рук стражи и когда ей это удалось, побежала к Элизабет и упала перед ней на колени, а после обхватила ее ноги, разрыдавшись.

— Моё яйцо! Леди, там было мое яйцо!? Черное, на нем еще крохотная нить трещины... оно чуть не треснуло во время рождения... если его не беречь, оно расколется... и тогда... тогда... — девушку попытались поднять с пола и оттащить, Анхель вскочил со своего места, его взгляд упал на невесту, после скользнул по  Мирэтте.

— Оставьте, принесите лучше успокоительное! — Анхель легко поднял ее на руки и усадил на соседний с Элизабет стул.

[Элизабет Иденмарк]

Обратиться в ЭкзоТек было правильным решением, ведь за надежностью стоит еще строгая конфиденциальность. Всегда необходимо сохранять маленькую тайну, привлекая крупных шишек всех планет. Только сами покупатели могут похвастаться, если оно того стоит. Старичок заметно стал лучше после их последней встречи. Еле вывела через один из ходов, подогнав журналистов к главному. Всё-таки любая влиятельная личность требует внимания, а тем более этот очаровательный дракон.

— К сожалению или к счастью, я единственная такая, — мягко улыбнулась, ощутив поддержку. Анхель тоже ощущался удивленным, как и множество драконов вокруг. Ну да, имеет дела с ультрахуманами, подумаешь. — Слуховой аппарат Вам еще не нужен, дядюшка Гейр, не волнуйтесь. Но специально для Вас на будущее можем изготовить, — сделала отличный комплимент, предлагая на всякий случай заранее оказаться вне очереди при необходимости. — Не волнуйтесь, мы всегда сможем перенести Ваше сознание в программу, а после реанимировать тело, улучшив его. Да, жизнь поменяется, но если будет острая необходимость, то это лучший вариант, — отнеслась достаточно серьезно. Дядюшка Гейр ей нравился. До операции по пересадке он рассказывал ей сказки, истории. И хоть уже рыжая была взрослой, все равно слушала с наслаждением, с удовольствием. А после операции под наркозом рассказывал о том, как его волнует справедливость. Справедливость и порядок, увы, совершенно разные вещи. Можно действовать в пределах порядка, но вершить ужасную несправедливость во всем мире.

— Если Вас, Аэрозар, не волнует будущее, то говорите лишь за себя. В конце концов всему приходит конец. Если Вы желаете потерять всё до своей смерти - Ваше право, — произнесла рыжая, чувствуя поддержку Гейра. Лицо приобрело слегка жестокий оттенок, холодный. Она действительно переживала за нерожденных детей. Если бы продали Элизабет или кого-то из её семьи, то лично бы взяла пушку и отправилась крушить всё, что встает на её пути, чтобы освободить. Её семья поступила бы также. Хотя, что уж говорить, они так и поступили, когда произошел сбой связи там, куда отправилась Иденмарк. Слезы с глаз утерла, смотря с серьезным выражением лица и слушая поддержку. Ей и Анхелю невероятно повезло!

— То есть, по Вашему, женщины не должны знать и слушать о том, что происходит с их потерянными детьми? Жаль, что яйцо с Вами не украли в таком случае, кто-нибудь бы другой занял это место и прилагал бы все усилия, чтобы минимизировать потери, — Элизабет шла ва-банк после сомнительного отношения Гейра к затее прогнать всех женщин. Она тоже присела рядом с Анхелем и взяла его за руку, сжимая, но не слишком сильно. Она проявляла свою злость, ненависть, которые мелькали в глазах. Аэрозар, может, таким способом мог хотеть защитить всех, но ошибся. Защита и спасение бывают разными. И у всего есть своя цена, которую придется заплатить.

К счастью, Гейр знал о жесткости Иденмарков, поэтому вряд ли его удивило бы настолько серьезное и жестокое заявление. Элизабет волнуют яйца, которые должны стать детьми. Настоящими дракончиками, получить свободу и летать, наслаждаться просторами неба, а не быть чьей-то диковинкой, рабом или транспортом. От этого заметно передернуло, как появилась в голове картинка воображения.

"Аэрозар ведет себя подозрительно" — передала мысленно Элизабет, наблюдая за тем, как все присаживаются, желая узнать всю суть данного диалога. В глазах читался интерес, жажда узнать исход разговора. Рыжая могла их понять. От мужчин-драконов в глазах всё еще мелькали страсть и жажда заполучить такую бойкую девушку, прогнуть её, сломать. Только вот по планам у рыжей сломать тех, кто пойдет против.

— Знаете, дядюшка Гейр, случайности не случайны. Я ездила посмотреть красоты других планет, чтобы отдохнуть от работы. И вот, меня привели на черный рынок, но не сообщили даже, что это он. И вот у одной лавки я обнаружила черные яйца, необычные. Меня они заинтересовали, а после, внимательно изучив, я тут же позвонила своему любимому, чтобы он меня забрал оттуда, — проговорила девушка, а после во всех подробностях описала того мужчину, так как глаза фиксируют каждую мелочь, а после попросила лист и карандаш, переводя все изображение быстро на лист. Немного криво получилось, но Эл удовлетворительно кивнула сама себе и отдала прямо в руки Пламенеющему. — Вот тот, кто их продавал, — а после посмотрела на реакцию Аэрозара. Сам её взгляд бросал вызов: либо поплатись за грехи, либо спаси свой народ.

Появление женщины было слегка неожиданным. Точнее появление было ожидаемо, но эмоции совершенно нет. Отчаяние, боль, страх, паника, все эти чувства наполняли её, это было видно в глазах. Там теплилась маленькая надежда, которая в любой момент могла порушиться. Ужасное чувство, Иденмарк не хотела бы оказаться на её месте. Рыжая выслушала её, сначала положив руку на плечо, а после и вовсе спустилась к ней на пол и обняла, давая договорить. Черное яйцо с трещиной она прятала к себе в сумку, а после вернула Анхелю, как и все остальные. Да, их знакомство вышло крайне эпичным.

— Всё хорошо, успокойтесь, верьте мне— мягко произнесла рыжая ей на ухо прежде, чем подоспел Анхель. Элизабет не планировала отдавать охранникам, поэтому мягко отбивала их руки от женщины. К счастью, её яйцо было в безопасности и та не будет страдать. Этой женщине еще немного надо побыть сильной, удержаться и получить свою награду. После того, как Анхель усадил рядом Мириэтту, Эл слегка ревностный взгляд кинула на Анхеля, присаживаясь самой назад параллельно.

— Стоят ли жизни детей денег? — спросила рыжая словно в пустоту, но лишь некоторым было понятно, что вопрос был конкретно к Аэрозару. Вызов брошен, а значит, что опасность будет подстерегать на каждом углу. Из союзников Гейр, Анхель, женщины и её личные служанки. Надо будет аккуратно их посвятить в то, что произошло, пожаловаться.

— Любовь моя, налей мне попить, пожалуйста, — обратилась к Анхелю с неожиданной нежностью после такой сильной смены эмоций. Сначала холод, который собирался всё разрушить. Потом маленькая мягкость мимолетная, а теперь нежность. Даже глаза выражали нежность, какие-то особенные чувства. У неё не было никаких гарантий от предательства. Только Гейр, который поставит в приоритет Элизабет в плане информации, которая ей доступна. Эл выводила тайно из ЭкзоТека, провела с ним много времени до и после операции, чтобы проверить функциональность и следила за каждым биением кибер-сердца, которое должно было спасти жизнь. Жизни не должны быть расходным материалом. А раз столько уважения к Гейру, то на первое время она в безопасности и спасена. Анхель был заинтересован в возвращении справедливости, но ими словно двигала страсть. Безумная, в которой так просто можно усомниться через время. Сердце неприятно кольнуло от мысли, что Анхель может предать после.

"Не предавай меня", — отправилось случайно звучать в голову Анхеля. Ошибка, случайность или же судьба? Эта мысль словно наполнялась страхом, отчаянием, но звучало, как маленькая просьба с надеждой. Всё это время просьбы рыжая смотрела на Анхеля, не отводя взгляд и не понимая, что это прозвучало в его голове. Маленькая глупая мысль.

[Анхель Эстер]

— ...мы всегда сможем перенести Ваше сознание в программу, а после реанимировать тело, улучшив его...

— О нет-нет, давайте без копирования разума, моя дорогая Элизабет, считайте меня излишне консервативным ханжой, не верю я во все эти оцифровки, хочется представлять себя единственным и неповторимым зверем с бессмертной душой, — рассмеялся негромко Пламенеющий, когда их диалог с ультрахуманкой еще не закончился, а последовавшие за ним события эмоционального накала ещё не начались.

Анхель налил воды в бокал и поставил перед Элизабет, мягко обнимая девушку за плечи, будто пытаясь согреть ее своим теплом. Вестгейр тем временем внимательно рассматривал рисунок, его лицо не выражало ничего, кроме железной угрюмости и беспокойства. С такой же суровостью он выслушал рассказ девушки, хотя, определенно, эта суровость не относилась к элизабет, похоже, Пламенеющего сильно взволновала история с яйцами. Леди Мирэтту кое-как удалось успокоить, но выводить из зала ее больше не рискнули.

— «Аэрозар готов на любые жертвы, лишь бы не потерять лицо. Глупец, что вечно гоняется за воздушными замками, сколько я себя помню...» — ответил Анхель, покосившись на Декстерхара, тот сейчас выглядел здесь самым спокойным и довольным жизнью. Он с масляной улыбкой и бархатом во взгляде осматривал гостей, особенно задерживаясь на Элизабет, отвешивал ей сальные улыбки, от которых даже у Анхеля тошнота подкатывала к горлу. А кулаки чесались.

Лицо же Аэрозара оставалась каменной маской, в глазах полыхала холодная ярость, на скулах играли желваки, и во всём его взгляде читалась немое: «Да кто ты такая, маленькая дрянь, чтобы показывать свою спесь и скалиться в моём собственном доме». Аэрозар мог бы снести такое оскорбление от старика Вестгейра, но позволить какой-то хуманской выскочке, которую хтон знает где подцепил его ублюдочный сынок, никак не мог. 

— С каких это пор среди зажиточных цирконцев стало принято макать в грязь хозяина дома, в котором вы, леди Элизабет, являетесь гостьей, в котором вам предложили еду и слуг. Уж точно не хуманке указывать, когда завершится моё правление. Вы не поймете и половины подводных течений, вы никогда не были на моем месте и никогда не будете. А что до женщин, они легко поддаются панике и теперь по вашей милости в моем доме могут начаться волнения. А это новые жертвы. Но вам ведь плевать. Вас и Анхеля интересуют только удовольствия и иллюзорные убеждения, будто вы лучше меня. Он всегда таким был, — скривился Аэрозар, — высокомерным идиотом, которого нисколько не интересует семья рода, лишь собственные потребности.

Титанических усилий стоило Аэрозару, чтобы не высказаться куда более грубо, да хотя бы не называть её подстилкой сынка. Вот уж принесла Лимоно падаль, настоящую гниль. Выблядка. Иногда Аэрозар думал, что Анхель вовсе не его дитя, ну не может у такого как он, родиться такое... вивернен подкормыш.

— «Не предавай меня» — мысль прилетела в тот самый момент, когда Анхель уже собрался показать родителю, как следует обращаться с его невестой, но на миг замер, не понимая, показалось ли ему... — «никогда...» — произнес в ответ, тоже не до конца будучи уверенным, что эта мысль достигнет адресата.

— Отец, не серчай. Девчонка хоть и красива, но невежественна, она не знает наших традиций и правил. — Подал голос Декстер.

— Ваши слова и поступки окунают вас в грязь куда глубже, чем способен любой из нас, Аэрозар Черный. И мне стыдно перед свой невестой за то, что... несмотря на, как верно заметил Декстер, незнание нашей культуры, Элизабет беспокоит будущее нашего кана куда больше, чем его собственного главу. Мне стыдно, что настоящую трагедию вскрывает Род Пламенеющих, в то время как род Черных волнуют лишь то, чтобы выйти сухими из воды и не потерять влияния.

Аэрозар стиснул челюсти, сжал кулаки.

— Я требую, чтобы ты и твоя девка немедленно покинули мой город.

— Отец, подожди, — усмехнулся Декстер, — братец может сваливать, как уже сделал это, но леди совсем не обязательно покидать нас. Может быть она... захочет составить мне компанию... например, скрасить досуг... говорят, ультрахуманские сучки дочерта хорошо сосут. Ну что, малышка, не хочешь у меня отсосать?

Эта была настоящая провокация. Расчет которой Анхель прекрасно понял. Прямое оскорбление не только его невесты, а покушение на его законное право владеть самкой. Элизабет не поняла бы подобных тонкостей, но брошенный при всех вызов ясен здесь всем и каждому. Включая Пламенеющего.

Анхель медленно и плавно поднялся со своего места, оказавшись за спиной Элизабет и положив ей ладони на плечи.

— Сколько гонору. Бросаешь вызов мне сейчас? Когда лорд Пламенеющий усомнился в вашей верности. Как удобно в такой ситуации прикрываться собственным членом. В этом весь ты, братец. Вызов принят. Биться можем хоть сейчас.

— Вы что тут все с ума посходили!? — наконец, оторвался от рисунка Элизабет Вестгейр, — будете рвать друг друга, когда вивернен клан Дансик и так отгрыз от нас порядочный кусок!? Декстер, немедленно принеси извинения леди Элизабет!

[Элизабет Иденмарк]

— Вы всегда будете неповторимым, дядюшка Гейр, — улыбнулась Элизабет. Этот дракон вызывал в ней теплые чувства. Он был похож на отца чем-то, но менее упрямым и зацикленным. На приемного отца похож был больше, выражая заботу, переживание и какие-то свои доводы. Тот тоже был единственным таким в жизни Элизабет. Каждый отличался, но остальные драконы были чем-то схожи. Например, своими отвратительными взглядами.

Девушка благодарно взяла бокал с водой и отпила из него, наблюдая за всем, что будет дальше. Её задача проста - спровоцировать, заставить показать настоящее лицо и, конечно же, привлечь всё возможное внимание для ослабления бдительности.

— "Не переживай, всё под контролем. Доверься мне" — отправила мысленный посыл своему дракону, наблюдая за развитием событий дальше. Спокойно и дерзко наблюдала за чужими взглядами. За взглядом Аэрозара, который с удовольствием убил бы её прямо сейчас, но не может себе этого позволить. Значит свидетели - лучший козырь против него. А особенно дядюшка Гейр, который так удачно оказался клиентом ЭкзоТека. Мерзкие, пожирающие с огромной страстью и желанием взгляды других драконов. В основном - Декстер не отводил взгляд, словно отвернется и рыжая исчезнет. Ох, Элизабет с радостью бы избавилась от взгляда последнего, но дела обстоят иначе и ей необходимо, чтобы он не спускал своего взгляда.

— Я рада слышать, что никогда не буду на Вашем месте, Аэрозар Черный, — она улыбнулась. Словно только это её зацепило, но она желала зацепить его еще больше. Вынудить выпустить своих демонов, которые таятся внутри и показать всю свою натуру. — Если бы женщины были в курсе событий, то никакой паники и волнения бы не было. Они бы тщательно присматривали за своими будущими детьми и заботились. Соответственно, пропажи бы сократились, — слишком логично и с очаровательной улыбкой. Рыжая ощущала Анхеля, а это давало преимущество. Её никто не тронет даже если очень пожелает в данный момент. Даже по взгляду Элизабет видит легкое отчаяние Аэрозара, которого ставят в тупик при всех. Вкус ненависти даже сладок, когда она настолько глупа.

Элизабет сжала руку Анхеля, когда ощутила накал страстей. Внутри потеплело, а в мысли дорвался голос. Неловкость, легкая потерянность, которая выбивала из колеи на мгновения. Для Элизабет это были слишком длинные мгновения, словно прошла вся вечность на осознание. Он ей ответил на слова, мысленно, аккуратно, вселяя надежду. Но это и пугало в какой-то степени.

— "И я никогда" — отправила посыл в ответ и взяла его за руку, слегка сжимая. Нужно удержать в руках до определенного момента. Нужно заставить взорваться зачинщикам преступления. Иденмарк ощущала на себе взгляды женщин, но не чувствовала ненависти или злости. К чувствам, которые они испытывали - она просто не привыкла. Кажется, там был страх с благодарностью. Слишком нерешительный, слишком маленький, чтобы показать себя во всей красе.

Слова Декстера в этот момент были вовремя. Да он же сам сейчас играет по плану! Только, увы, не Аэрозара. Иденмарк смотрит, не отступает и не показывает страха. Как минимум из-за его отсутствия. Да, незнание традиций и правил не избавляет от ответственности, но очень помогает сгладить углы. В нужный момент всегда стоит притворится дурочкой. Пока Анхель заступается, та смотрит Аэрозару прямо в глаза. Гетерохромные глаза передают легкую усмешку, мол, мои вопросы для тебя слишком сложные? Но вслух ничего не говорит, лишь наблюдает и ждет.

Дальнейший диалог стал сложнее. Элизабет пыталась изо всех сил не рассмеяться. Да ведь Декстер - идеальная жертва для Ифички! Та развлечется с ним вдоволь, а потом сломает. Повезет, если только в психологическом плане. А если нет, ну, образцы днк всегда нужны в лаборатории, как и части тел. Только вот если рыжая готова была веселиться, то Анхель нет и та это всё ощущала лучше всего. Элизабет хотелось расстроить несчастных драконов тем, что она со своим женихом никуда не планирует отчаливать раньше срока, а вот уж проводить время с Декстером тем более. Только если его связать и пытать, то тогда согласна.

Анхель оказался за спиной, положив руки. Противостояние ощущалось и Элизабет сама готова была вмешаться, но остановилась. У них другие традиции и если Анхель так реагирует, то значит определенно есть причина. Иногда стоит дать себе побыть слабой, позволить кому-то защищать. Странное чувство. Раньше ультрахуманка была уверена лишь в том, что её семья придет на помощь, потому что они родные. Правда, больше в плане корпорации, но это не имеет значение. Услышав о драке рыжая слегка вздрогнула плечами, но ничего не сказала. Наоборот, аккуратно повернулась и поцеловала Анхеля.

— Я в тебя верю, любимый, — шепот, который было слышно всем. Безоговорочное доверие, потому что она не спросит у него ничего по этому поводу. Вот этот бой точно не её. Еще один поцелуй. Быстрый, мягкий, нежный. Иденмарк повернулась назад и как раз в себя пришел Вестгейр, привлекая к себе спасительное внимание. Элизабет против излишнего насилия, поэтому благодарно взглянула на него и кивнула, подтверждая согласие и слегка извинительно посмотрела в пол.

— Дядюшка Гейр полностью прав. Аэрозар Черный, если Вы не причастны к пропаже и продаже яиц черных драконов, то будем рады в сотрудничестве, — деловой тон, но взгляд провоцирующий. — Если проблему не решить, то в конце концов клан Черных вымрет, а земли заберут другие драконы. А может и кто похуже, — она давила мягко, лишь по деловому и игнорировала взгляды Декстера и его отвратительные вопросы. Потом ему припомнит, нужно лишь уточнить чем можно хорошенько связать дракона и усыпить, не более.

— Если клан ослабнет еще больше, то проблем с хтонами не избежать вовсе. Сила значительно упадет и конец наступит раньше биологического вымирания, — игра на публику с эмоциями прошла и девушка приступила к своей привычной работе. Переговоры, аргументы, которые готова была использовать в дальнейшем. И это ведь она не рассказывает, что все разговоры отлично записываются благодаря глазам. Но Анхелю подумывает сообщить чуть позже. Заодно удалить записи о прошлой ночи, которые в ином раскладе заставили бы неловко раскраснеться.

Когда разговоры и долгий завтрак был закончен, девушка взяла за руку Анхеля и поспешила откланяться, решая перевести разговоры в другое русло. Она ведь девушка, в конце концов! Юная, почти хрупкая... На первый взгляд, разумеется. С дядюшкой Гейром она договорилась встретиться позже, а пока внимание всё еще приковано решила поинтересоваться бытовыми моментами. Невеста, всё-таки!

— Любовь моя, а где мы планируем провести нашу свадьбу? И как ты думаешь, какое платье мне лучше подойдет? Полагаю, что стоит начать заказывать его уже сейчас, вдруг что-то не понравится и нужно будет переделать, — воркующим голосом проговорила девушка, прижимаясь головой к руке дракона. Рядом с Анхелем вдруг стало невероятно спокойно и казалось, что действительно сейчас обговорят платье, выберут место и она всерьез начнет планировать.  Слегка повертела головой, выкидывая странные мысли из головы.

— Пойдем немного отдохнем, я слегка устала. А после Декстер Черный любезно предлагал устроить экскурсию. Мне очень интересно посмотреть на местную архитектуру, — она улыбалась, подливая слегка масло в огонь. Правда по планам именно в огонь Декстера, вынуждая осознать, что отправится со своим женихом в эту очаровательную прогулку. А сама подумала, что было бы хорошо, если бы они не передрались во время экскурсии. Всегда нужно оценить пути отступления, сомнительные закоулки и планировку в целом.

Дойдя до покоев Анхеля, девушка затащила внутрь, закрыла дверь и утянула на кровать. Правда, с целью действительно просто полежать, потому что удобно устроилась на груди своего дракона и прикрыла глаза. Спокойствие. Странное чувство и крайне приятное.

— Они меня вымотали. Даже не слушали меня практически, — пробурчала недовольно Иденмарк. Слишком много эмоций, которые приходилось усиливать, чтобы произвести должный эффект. Сердце забилось чуть быстрее когда тело начало осознавать максимальную близость. Перед закрытыми глазами снова встала картинка прошлой ночи, вынуждая покраснеть и поерзать на крепкой груди Эстера с попыткой скрыть лицо.

Когда краска спала, девушка сама потянулась за легким поцелуем. Дразнящим, провоцирующим. Лишь легкое касание губ и Элизабет провела язычком по нижней губе дракона, отдаляясь и возвращая голову на грудь, мол, ничего не было и не докажешь.

[Анхель Эстер]

В том, что Дэкстерхар всё случившееся так просто не оставит, Анхель не сомневался. Возможно, со стороны казалось, что Аэрозар ненавидит Элизабет персонально, а Декстер жаждет её сломать и овладеть, как уже сделал это со многими женщинами в своей жизни. Но в этом была лишь доля истины, причем, далеко не самая значительная.

Анхель понимал, что если его отец, действительно, причастен к этому поистине беспрецедентному делу на грани истребления собственного народа, а такое в любых обществах карается самой высокой мерой пресечения, то появление «беглого» сына в компании такой невестки как Элизабет, сродни хтонической кости в драконий глотке. Просто потому, что эти двое могли спутать ему все карты. Аэрозар без проблем сыграл бы самого учтивого и заботливого отца и тестя, если бы «детки» не лезли не в свое дело.

Но Анхель вполне допускал мысль, что ни отец, ни его брат на самом деле не причастны, возможно, их использовал в слепую кто-то более хитровымудренный. Всё-таки, будь Аэрозар главным злом местных земель, то вряд ли выбрал бы для источника яиц свой собственный клан, ведь это поступок полного кретина, а Аэрозар кретином все же не был, Анхелю хотелось в это верить — гены ведь не пропьешь. Тем еще ублюдком и тираном — да, но не кретином.

Как к тому же Элизабет должна была понимать, что отец есть отец, и сколько бы не противостоял ему Анхель, его многое связывало с семьёй. Он был готов бросить вызов Декстеру, мог покинуть клан и наплевать на все связи со своим родителям, но был ли он готов ради всего этого убить собственную семью или сознательно обречь их на жизнь, которая хуже смерти? Долго на рудниках не живут, а здесь им и рудников не видать. Скорее всего, просто казнят.

Окажись Элизабет на его месте, была бы она способна совершить предательство Иденмарков, сродни тому, которое совершили когда-то несколько ее братьев и сестёр? Да, тогда в гостиной она всем своим телом ощущала готовность Анхеля драться за ее честь с собственным братом, рвать друг друга не показательно, а всерьез — до мяса. Ломать кости и калечить так, что кто-то бы из них восстанавливался ни один месяц. Но был ли он готов убить?

— Свадьба... как можно скорее, но сперва... ты ведь понимаешь, нежная моя, мы просто обязаны, как следует подготовиться и показать тебя клану. А клан Черных это не только несколько не самых воспитанных моих родственников. Платье... — не сводя взгляда с Декстерхара, произнес, — как насчёт тонко выделанной драконьей шкуры. Черной. С красной оторочкой, — едва заметно усмехнулся, кривая улыбка невероятно ему шла.

— Прошу простить, Элизабет, — улыбнулся Декстер, он не выглядел как дракон, которого легко можно было сыграть в тёмную или смутить, как и тем более сломать, — ничего лично против вас не имею, но меня крайне возмущает поведение моего брата, который считает, что имеет право диктовать некие условия, после того как бросил нас. Вы должны понимать, когда дракон покидает клан — это не то же самое, как когда обычный хуман покидает свою семью. Из-за этого его решения мы потеряли многое. Некоторые жизнь. Да, именно так, почему из-за капризов Анхеля другие наши братья должны были расплатиться жизнью?

— Ты снова коверкаешь факты, клан растит своих сыновей, а не послушных рабов. Или же здесь всё так изменилось? Не понимаю за чем Декстеру его язык, если им не управляет разум. Мой брат имел в виду, что я предал клан, потому что имел наглость не заплатить за вложенные в меня ресурсы. Но он ошибается. Я заплатил. Просто не личным участием, а деньгами.

И вот, они снова в его покоях. Элизабет в его объятиях, обманчиво хрупкая и беззащитная. Анхель с каждой минутой все отчетливее понимал, что влюбился не в «беззащитного мышонка», а в хитрую и опасную хищницу, шелковистая шёрстка которой обманула уже не одного охотника. Хищницу не одинокую, а со стаей куда более опасных хищников в виде целого клана Иденмарков.

Нежный язык Элизабет в невинном касании коснулся его губ. Тело обдало жаром, в паху сразу стало тяжело и тесно. Рука прижала ее тонкую талию ближе, поглаживая лопатки, поясницу и упругие ягодицы девушки.

— Ты очень хорошо сыграла. Аэрозар боится, это видно отчетливо. Думаю, его главный страх — потерять место в совете. Утратить контроль над собственным городом, ему могут бросить вызов куда более молодые и сильные драконы, если станет известно, что за главой клана больше не стоит Совет. Не уверен, что мой отец действительно продает яйца, но, возможно, что-то скрывает. Декстер же тебя хочет, потому что он хочет все, что красиво, недоступно и, тем более, принадлежит кому-то из его братьев. Его реакция на твои слова о прогулке... заметила? Он будто бы этого ждал, возможно, хочет найти повод сцепиться со мной или есть какой-то разговор.

Ладонь сжала бедро, чувствительно прошлась вниз, до колена, пальцы погладили впадинку, помассировали чувствительную кожу.

— Что будем делать с Мирэттой? У нас ее яйцо. По-хорошему, надо его вернуть, но сейчас это может стать для него смертным приговором. К тому же... Мирэтту следует расспросить о том, как у нее украли яйцо. Похитить яйцо у матери далеко не самое простое дело.

[Элизабет Иденмарк]

Элизабет привлекла достаточно внимания, чтобы теперь каждый следил за неравнодушной ультрахуманкой. А особенно те, кто причастны. Провокации, выведение на эмоции - грамотная игра. Может быть отец Анхеля и не причем, но скрывает что-то очень точно и боится, что эти двое раскроют это. Она следила за каждым действием и взглядом, анализируя и записывая, чтобы можно было принять во внимание. Нападать сейчас не станут - два покровителя. Дядюшка Гейр и Анхель Черный. Мысленно помотала головой и приняла решение, что Эстер звучит определенно лучше. Больше подходит такому дракону, как он. К тому же теперь стоит в ближайшие дни ожидать женщин, которые придут поговорить, что-нибудь рассказать ей на ушко.

— Да, мой дорогой, я понимаю, как на самом деле для тебя важна семья. Поэтому не забудь, что нужно будет познакомиться и с моей семьей. Надеюсь, что тебя не попытаются разобрать на части до свадьбы, — рассмеялась. Если бы свадьба и была на самом деле, то рыжая ни за что на свете не стала бы знакомить со своей семьей. Иначе можно резко вместо жениха получить модернизированного дракона с дополнительным оружием по всему телу. Пока она рассуждала о свадьбе, то делала вид, что никого не существует. Предложение о таком платье даже удивило. Ох, если ей бы удалось получить такой материал, то она смогла бы сделать аналог и это взорвало бы все продажи... А если в эту коллекцию затащить еще и Анхеля, то успех гарантирован обоим. — Такое платье звучит очень заманчиво. Мне нравится, — улыбнулась рыжая, а после наконец-то обратила внимание на то, что рядом конца маленького диалога ожидали.

— Декстер Черный, — улыбнулась девушка после их краткой перепалки. Даже если эти двое не желают уживаться вместе, то придется. Он был не так прост, но всё же смог спустить свою гордость и принести извинения, начать вести себя более адекватно, а не мерзко. — Предательство всегда относительно. Я хотела иной жизни, сбежала из семьи, а спустя пару лет между моими братьями и сестрами началась война. Погибло слишком много, нас осталось очень мало, к сожалению. Я не смогла повлиять из-за того, что меня не было, как и часть моей нынешней семьи. Мы все чем-то жертвуем. Мы отличаемся слишком сильно, но и похожи не меньше, — говорила легко, но на душе было немного тяжелее. Вспомнилось то, как это начали обсуждать в компании. Что все Иденмарки перебили друг друга, оставляя корпорацию работать автономно. Ходили слухи, что живые точно были. Та же Серин вместо участия в войне обитала в лаборатории и не вылезала оттуда. Элизабет, которая находилась слишком далеко. — Дети никогда не смогут отплатить родителям в должной манере, потому что просто не понять их. Но дети всегда стараются помочь и защитить. Если бы моему любимому было всё равно, то мы бы не прилетели знакомиться, а я бы не подняла такую важную тему. Если клан черных драконов вымрет, то что будет дальше? Стоит потерять еще немного силы и вашу территорию просто заберут по праву сильнейших, — она говорила ровно, наблюдая за каждым движением. Тише, чем обсуждала свадьбу, которая должна была привлечь внимание. — Надеюсь, Декстер Черный, Вы понимаете, что мы не враги в этой ситуации. В одиночку никто не справится, но если клан имеет действительно значение, то рассчитываю на сотрудничество в этом вопросе, — и подмигнула, подхватывая Анхеля под руку крепче, словно говоря, а ну не ругаться. Но мысли молчали, не отправлялись.

В покоях было спокойнее, а каждое действие в сторону Анхеля отзывалось нежностью, желанием, которое пришлось сдерживать. Увы, Элизабет и Ифи часто дразнили, сводя молодых людей с ума. А сейчас тут не просто хуман, страстно желающий получить Иденмарк, а целый дракон, которого, судя по всему, фамилия волновала в первый час знакомства, меняя полностью все планы.

— Аэрозару нужно время обдумать всё. По сути я поставила ему ультиматум. Либо он сотрудничает, если не виноват, либо он может потерять всё чем дорожит. Он в ловушке. Он считает, что у него есть выбор, но сам выберет нужную нам сторону. Но как же он смотрел на меня. Да меня так еще никто не прожила взглядом ненависти, — хихикнула девушка, но тон голоса все равно был серьезный. — Я считаю, что после того, что произошло - Декстеру есть, что рассказать. Могу ошибаться, но судя по поведению - клан его достаточно сильно волнует, — трезво оценила и выгнула спинку, наслаждаясь прикосновениями своего жениха на миссию. — У всех, кто там был, будет время подумать и нам остается ждать, кто свяжется с нами еще. Нельзя упускать возможность получить даже крупицы информации, — раздался голос, а девушка вновь прикрыла глаза.

— Пока что ей нужно знать лишь то, что яйцо вернется к ней в безопасности. Я поговорю с ней позже, пока что нужно наладить взаимоотношение с Декстером. Если показать, что мы не опасны, то шанс благополучного разговора выше, да и более спокойного. Признаться, не выношу женских слез, — призналась честно. Свои тоже не выносит, ненавидит плакать. И тем более настолько усилять какие-либо свои эмоции.

— По плану у нас немного передохнуть, я отправлюсь ненадолго к своим служанкам. Они явно должны были что-то услышать после завтрака. Им нужно время получить информацию. А после направимся прогуляться с Декстером. Предпочитаю для экскурсии места, где наши разговоры никто не услышит, — произнесла следующий план действий. Сначала им нужно показать, что всё более налажено и оставалось надеяться, что Декстер не попробует совершить ошибку, получая еще больше ненависти в свою сторону. Сейчас выгоднее сотрудничать. По планам рыжей подождать снова время и навестить Мириэтту, которой уже расскажут о примирении и это будет гарантировать больше безопасности. А Аэрозар, когда примет правильное решение, сам найдет с ними встречу. На крайняк дядюшка Гейр сейчас неплохо поможет. Увы, выкидывать его из подозрений нельзя, но он слишком долго изучал рисунок, внимательно слушал и остановил все распри. Понимает важность того, чтобы предотвратить поставки яиц.

Девушка вновь слегка приподнялась и едва коснулась губ дракона, обжигая дыханием, вынуждая обратить на неё внимание со всех сторон. И после, хихикнув, вернулась головой на грудь и буквально вцепилась ногтями в его тело. Сейчас Иденмарк готова себе признаться, что ей даже слишком комфортно с Анхелем. Он казался надежным, да и обещал не предавать. Может быть, в этот раз... Слегка крутанула головой, пытаясь устроиться поудобнее и выбить подобные мысли из головы. Если бы Ифи сейчас услышала о том, как Элизабет отказывается от удовольствия, потому что начинает испытывать давно забытые эмоции, то умерла бы со смеху.

[Анхель Эстер]

— Попробовать, конечно, они могут. Но будет ли в этом смысл? — улыбнулся Эстер, почему-то рассуждения о гипотетической свадьбе, которой на самом деле не существует, вызывали в нем довольство. А как иначе? Свадьба по своей сути — типичный обряд связывания, просто обросший мишурой цивилизованности.

Семья Элизабет нисколько его не пугала, вряд ли Иденмарки пичкают кибернетическими имплантами всех любовников и любовниц своих сестер и братьев, да еще без согласия первых. Подобное выглядело, по меньшей мере, глупо. Ну, сделаешь ты силой из эона или дракона нашпигованного электроникой терминатора. А дальше что? Прикопаешь где-нибудь на дальнем полигоне, чтобы в суд не подал? Один судебный иск ничто для великой Корпорации, а два-три-четыре или больше? Тоже капля в океан, но стоит ли оно того? Разумные люди не создают себе проблемы и убытки на пустом месте. В разумность или хотя бы вменяемость верхушки корпорации и семьи Элизабет Анхель верил. Ладно, оставался еще один вариант, что там работают настолько пиарщики от бога (бога из машины, ага), что после их «обработки» любой, даже самый консервативный гном с радостью даст свое согласие превратиться в гуманоидную установку залпового огня с функцией «семейная жизнь». Но тут уж Эстер верил в непоколебимость собственных убеждений.

И пусть Анхель внимательно следил за реакцией своего отца на слова Элизабет, никакого раскаянья или страха быть разоблаченным не заметил, впрочем, закостенелость и нежелание признавать собственные ошибки всегда ему были свойственны. Он скорее верил, что все павшие боги мира воскреснут, чем клан вымрет по глупости его же владетеля, а если такое случится, то спихнуть вину будет на кого. Ведь кругом враги.

Странно, но до этой минуты Анхель задумывался, каково было Элизабет терять родных? Сколько прошло с тех пор лет? Достаточно, чтобы душевные раны покрылись грануляциями, зарубцевались, чтобы от них осталась только болезненная память.

— Ты потеряла кого-то близкого в той распре? — задал он вопрос уже в их покоях. Пальцы прошлись по косточкам на спинке, очертили линию лопаток.

— Мой отец соткан из самоупрямства, ей богу, в детстве я как-то оскорбил его, сказав, что его не из яйца достали, а из-под старого барана. Мне тогда было одиннадцать, и я хотел полететь на ежегодный научный форум, который впервые проводился у нас в городе. Но отец и слышать не желал, так как в этот день мы должны были лететь на охоту. Без меня там прекрасно бы обошлись, что мог на охоте одиннадцатилетний пацан? И проходила она каждую неделю. Отец тогда разозлился и запер меня в башне... — беззлобно усмехнулся Анхель, в его голосе не слышалось обиды на отца, скорее, привычное равнодушие и смирение, — ...и таких ситуаций случалось много, я подрос и понял, что нет смысла о чем-то с ним говорить и доказывать. Надо делать как считаешь нужным... на следующий год форум был за двенадцать тысяч километров от нашего города, и я просто сбежал... — Анхель усмехнулся, его глаза заволокло дымкой воспоминаний, радужки потемнели, вряд ли жизнь под крылом отца являлась светлым и приятным периодом в жизни, — так что не расстраивайся, если он не сделает того, чего ты от него ждешь. Аэрозар заложник собственных аберраций, будь как-то иначе, я бы не покинул клан. И не думай, что Декстер всегда был таким. В детстве он тоже не желал подчиняться, по рассказам матери он даже готовил побег, но... или духу не хватило, или еще что... он не посмел оставить отца.

А ты хорошо помнишь своих родителей? Даже не представляю, каково это... быть даже не пятым... не шестым ребенком в семье... сколько вас? — в голосе проскользнул тщательно скрываемый интерес, не то Анхель не считал раньше уместным задавать такие вопросы, не то не хотел сыпать соль на рану и тригеррить Элизабет расспросами о семье. Вдруг еще подумает, что он такой же, как и ее бывший.

Он обхватил ее ладонями пониже поясницы, погладил. Ощущение острых ноготков на своей коже возбуждало. Волосы блестящими локонами рассыпались по плечам и пояснице, в свете уже взошедшего архея они казались огненной волной. Казалось, коснись рукой и обожжешься.

— Хорошо, сколько тебе нужно времени? Полчаса хватит? Тогда я отправлюсь сейчас к нему и предложу прогуляться, скажем... на западе города есть древний лабиринт, местная достопримечательность. Там растет много красивых экзотических цветов. Что скажешь?

[Элизабет Иденмарк]

— Моя семья с причудами, любимый мой, — рассмеялась девушка. Она даже не соврала. Сложно знать что таиться в голове у каждого из Иденмарков. Все были чуть сложнее, чем простые хуманы. Мозг работал быстрее, поведение во многих было заложено изначально такое. Даже рыжая не смогла бы дать гарантий, что братья или сестры не разберут на части с целью улучшить. Да, такие случаи еще не встречались на её памяти, но сколько же воды утекло за сто лет, которые они не виделись? Каждый из них со своими имплантами, желаниями. Даже если это самое банальное желание работать в одиночестве, чтобы никто не трогал.

Элизабет и сама была чудной. Она спокойно отдала на растерзание бывший пиар-отдел, желая переделать непослушных выскочек, которые раз за разом пытались всё запороть. Считали, что они лучше всех и даже умудрились испортить важную фотосессию, подговорил штатного фотографа. Благо в тот день очень сильно выручила Ифи, помогая своими дронами и участвуя в качестве модели. Коллекция заимела восторг, а парочка компаний очень хотела познакомиться с моделями, которых не существовало на самом деле. Была лишь Ифи. А о том, что было после с целью скинуть напряжение вообще стоит молчать.

К счастью, дальнейшей перепалки с Декстером не произошло ни у кого, поэтому всё обернулось спокойно для каждого участника разговора. От этого становилось легче. Видимо, каждый понимал, что везде есть какая-то неприятная тайна, которая может резать душу. О том, что она сбежала из семьи говорила легко, но о том, что не смогла помочь из-за собственных желаний... Это всегда оказывалось тяжелее.

— Родители погибли первыми. После начался заговор против моего братца Роя. Он был надеждой родителей на возглавление корпорации, — проговорила девушка. Её не было рядом. Она училась, занималась собственной жизнью и карьерой вместо того, чтобы поинтересоваться о благополучии семьи. Девушка лежала и говорила это спокойно, ведь это просто история, которую нельзя изменить.

— Поэтому на тебя так смотрят? Из-за побега? — поинтересовалась Элизабет, поднимая взгляд на Анхеля. До этого ей казалось, что он не переносит их и тут лишь по собственному долгу, но сейчас была уверена. Он хотел вернуться. Хотел увидеть их вновь несмотря на сложные отношения. Рыжая вернулась также, принимая решение и показывая всем своим видом, что она Иденмарк и готова занять своё место после войны в семье.  Чем-то они были похожи, а выражение лица дракона с теплыми воспоминаниями заставило улыбнуться. Также тепло и нежно. — Не переживай, Аэрозар будет вынужден с нами сотрудничать, — подмигнула весело Элизабет. Нет, плана еще не было, но его проще строить поочередно. Если даже не захочет прислушаться к ним, то найдет рычаг давления к которому он будет вынужден прислушаться. К тому же сейчас крайне заинтересован дядюшка Гейр, который не особо в восторге от такой потери в клане.

— Много. Честно говоря, когда я убегала, я и сама не знала сколько нас уже было. Я предпоследний ребенок. Младше лишь братец Рой, — слегка рассмеялась, решив сначала ответить на более интересующий вопрос. Анхель слишком пытался спрятать, выдавая перечисление. — Но в живых осталось меньше четверти, как я полагаю. Где-то кто-то еще прячется и не вернулся, а остальные в корпорации уже. Пусть это бизнес, но среди нас все знают свою роль и понимают важность её выполнения. Обычно рекомендуют не вести бизнес с родственниками, но мы немного другие. Механизм, который не будет работать правильно без главных отделов. — лишь факты, но сохраняющие хоть как-то семейные отношения между ними.

— Родители... Они были замечательными, но чокнутыми, — погрузилась рыжая в воспоминания, расслабляясь и вспоминая все, что могла запечатлеть тогда. — Несмотря на наше количество, они всегда умудрялись уделить каждому время и внимание, поддержать, выслушать, даже если порой это затягивалось. Мы росли самостоятельными, наши решения и желания учитывались, но... В итоге каждый должен был занять свое место, поэтому большая часть развития шла туда. Роя планировали сделать главным, как самый идеальный ребенок и вариант, но ведь ученые не могут продумать всё. Ревность, злость, чувство собственной ущербностей сделали свои дела в итоге. Много кого повредили в капсулах, а я сбежала на поиски своего места. Тогда я еще не думала, что вернусь и займу свое, но другое место. Тогда они не предполагали, что нужен будет пиар-отдел, которым и занялась я. Думаю, что они гордились бы теми, кто сейчас вместе. Кто-то вроде меня поменял своё назначение, кто-то совмещает с увлечениями, а кто-то изначально желал быть именной предназначенной шестеренкой в системе, — несмотря на то, что сравнение с механизмом звучит глупо, рыжая даже не была расстроена. Хотя сама бунтовала, что вернулась в систему. Правда она была погрешностью, которая выбрала свой путь и получила больший результат именно там. — А люди, которые приютили меня, немного схитрили. Они знали, как уберечь меня, защитить, дать возможность совершать собственный выбор. Они до самого конца скрывали кто они и как им это удалось, замели следы для поиска ответов, но забыли избавиться от одной вещи, благодаря чему я узнала их историю. Они хотели, чтобы я выбирала сама кем мне быть, а не принимать чье-то наследие. Будь это моя родная семья и кровь или же приемная семья, — рыжая вспомнила свой разговор с демиургом, который говорил про запись и наследование места в ордене порядка, которое так тщательно скрыли родители. Кажется, благодарность тоже скоро закончится. За свою защиту она заплатила достаточно. — У приемных родителей погибла дочь. Они занимались приютами, детьми, потом ушли на заслуженную пенсию и вот я, их последнее задание к которому они слишком привязались. Они были рядом, поэтому я им безумно благодарна, — теплая улыбка. Родители, не важно какие они, все равно остаются родителями. Даже если с ними было сложно, даже если семьи таких получалось две из-за стечения обстоятельств.

Иденмарк наслаждалась такими простыми объятиями, где сама провоцировала и вызывала желание. Почему-то хотелось, чтобы Анхель прожигал её взглядом, не желая отпускать. Хотя бы на время этой игры, даже если никто их не увидит. Это не имело значение. Просто ощутить себя нужной кому-то, желанной, близкой.

— Полчаса хватит. Как раз приведу себя в порядок, узнаю последние новости и после прогулки уже получу остальные новости. Сейчас самое главное узнаем за что можно зацепиться, — подмигнула Элиз с хитрой улыбкой. Иногда пиар-менеджеры не могут усидеть на месте, поэтому слишком много планов и вариантов, которые нужно испытать. — Прекрасное место. Особенно если наш разговор никто не сможет подслушать, — чмокнула в щечку слегка и встала с кровати, распутывая пару прядей своих волос и отправляясь в свою комнату к милым вивернам. Те явно успели услышать достаточно, чтобы рассказать о странном поведении или сообщить о тех, кто желал поговорить с рыжей бестией, которая ворвалась ураганом с плохими новостями.

— Знаете, позавтракать стоило до завтрака, — улыбнулась девушка, предлагая служанкам перекусить. Соответственно всем вместе, ведь иначе никак. Ей все еще было некомфортно осознавать, что есть слуги, которые не могут поесть вместе с ней. К тому же такие хорошие. А если и Декстер не всегда был таким противным, то что-то точно произошло и изменилось. Стоило это выяснить. — Я узнала, что Декстер Черный не всегда был таким. Что же произошло? — решила начать данную тему и посмотрела на старшую виверну. Элли была уверена, что та знает о многом.

[Анхель Эстер]

— Уж в чем в чем, а в причудах твоей семьи я не сомневаюсь, — хмыкнул дракон, с улыбкой рассматривая такое родное лицо Элизабет. Когда же он упустил момент..? Когда эти прелестные, но совсем еще недавно чужие черты, вдруг стали для него дороже собственной жизни. Пора признаться самому себе в очевидном — он влюбился как мальчишка, да куда там, даже будучи мальчишкой, столь капитально терять голову ему не доводилось. Собственно, Анхель не мог вспомнить ни одной женщины, кто вызывал бы в нем настолько острые и яркие эмоции. Она касалась его взглядом так, словно собственное тело напрочь лишалось кожи.

— А ты, стало быть, смогла побороть чувство собственничества или... дай угадаю... если капсула не была повреждена и развивалась как надо, вам отвинчивали ревностные и другие негативные эмоции в отношении родни?

Анхель не мог однозначно сказать, как относится к редактированию генома, но Элизабет, несмотря на свое происхождение, казалась ему настоящей. Да и чем, в сущности, они отличаются? Драконы ведь тоже в какой-то степени появляются из пробирок, просто те в форме яиц. И как с любым живым плодом, с ними может случиться всякое.

— Удивительно, значит ты тоже держалась поодаль от семьи долгое время? Сколько же лет прошло? Успел произойти и переворот, и возвышение твоего брата, и при тебе начался рост Корпорации? Я всегда считал, что генетические модификации не делают бездумно, как и говорил, во главе таких промышленных гигантов стоят разумные люди, нет смысла делать из детей ограниченных болванчиков, так что гибкость и адаптивность — полностью оправдывают твое решение. Ты поступала так, как наилучшим образом считала на тот момент в условиях той информации.

Он замолчал, поймав себя на мысли, что пытается прочитать недосказанное или скрытое между строк. И не только прочитать, но и ответить. Надо было остановиться, а не лезть в душу.

— Да, твой вопрос... из-за побега в том числе. Я покинул клан, это само по себе позор для рода*. Знаешь ведь, как в некоторых закрытых обществах важно соответствовать их традициям и слушать во всем старших. Через несколько лет разгорелась гражданская война, вторую по важности аристократическую линию тогда возглавлял двоюродный брат моего отца. Он принимал в Род не только черных драконов, отличался либеральностью... еще до моего побега все тлело, а спустя годы вспыхнуло. Я не знаю сколько было жертв, но наверняка отец избавился от всей линии. Я должен был остаться и поддержать его в гражданской войне, как это сделал Декстер, Арматагон и остальные мои братья. Ладно, эта история очень большой давности и я не был ее очевидцем. Постарайся сильно не задерживаться у слуг.

Он не хотел уходить. Вот бы не размыкать рук и остаться в этой комнате до тех пор, пока Авалон не разлучит их. Нехотя разжал объятия, погладив напоследок поясницу девушки. Поймал пальцами ее подбородок и притянул ближе, поцеловал, чувствуя сладкую негу, разливающуюся по телу, и освежающую внизу живота. Она слишком его волновала и следовало остановиться.

— Иди. Иначе я окончательно потеряю самоконтроль, и мы отсюда еще полдня не выйдем, — хмыкнул, отступая и открывая перед своей дамой дверь.

Служанок было всего три: сама старшая, Алора и любовница Дестера. Четвертая, как объяснили Элизабет, сейчас была переведена на кухню, так как там требовалась помощь. Одна из кухарок сильно заболела и не смогла выйти.

— Вы голодны после званого завтрака? – удивленно выпросила Арнлауг, стоя со свежим букетом георгинов в руках и явно собираясь украсить им спальню Элизабет.

Они пришли сюда вместе, совсем недавно, когда их госпожа освободилась.

— Удивительно. Обычно там достаточно закусок. Но спасибо за приглашение, это честь трапезничать с вами, Элизабет, за одним столом.

Вопрос про Декстера, если и застал Арнлауг в врасплох, то виду она не подала.

— Какой странный вопрос... что вы имеете ввиду под «не всегда был таким», а каким он был? Господин вроде бы не особо менялся последние годы.

Арнлауг, поджала губы и с легким, материнским осуждением (о котором тут же пожалела), произнесла:

— Вы что-то задумали, Элизабет? Ох, не советую вам играть с драконами, тем более с Декстерхаром, ваш дорогой супруг... будущий супруг окажется в крайне щекотливом положении, если вы сцепитесь с господином. Поверьте, Элизабет, если дело дойдет до драки... а тут многие проблемы решаются именно дракой, вы можете пожалеть, что вовремя не остановились. Вы ведь хотите узнать о его слабых местах?

Между строк Арнлауг читалось и другое, опаска: «хоте впутать нас в слежку?»

— Или ваш интерес носит... сострадательный характер, вы желаете оправдать поступки Декстера ради его брата Анхеля? — мягко улыбнулась старшая, кротко опустив взгляд.

*давай концептуально сравним это с традициями Дагестана и т.п. =D

[Элизабет Иденмарк]

— На твоем месте стоило бы бояться, — рассмеялась рыжая, смущаясь по непонятной для себя причине. От взгляда Анхеля что-то словно менялось, но она не могла уловить и вычислить. Если сравнить два взгляда - в самом начале и сейчас, то это два совершенно разных дракона. Тот был больше удивлен от смелости и желания защитить, а этот... Словно не хочет потерять даже на секунду из виду, пытаясь запомнить каждую мелочь в наглой девушке. Странно осознавать такие чувства хотя бы немного и сравнивать, но почему-то именно взгляд Анхеля был таким желанным. Элизабет не сводила глаз с Анхеля, словно пытаясь поймать ту невидимую нить и изучить, но также в имплантах мелькала... Нежность? Словно она вполне могла разобрать его на части и собрать снова, не боясь за психику и несмотря на чужую боль, но действовала совсем не в духе своей безумной семейки.

— Кто-то оставался без эмоций и был лишь частью системы, кто-то был слишком закален, чтобы обращать внимание на такие мелочи. А кто-то имеет весь спектр человеческих эмоций. Я среди них. Не могу назвать себя не ревнивой в какой-либо адрес. Если мне покажется, что кто-то заберет внимания той же Ифи больше, чем я, я буду негодовать. Или если кто-то попытается хотя бы на мгновение забрать что-то моё, — говорила серьезно не сводя взгляда. Вновь мелькает призрак прошлого, который заставляет вспомнить картину измены. Сейчас по отношению к прошлому она не вызвала ни капли негативных эмоций, но как только подсознание поставило на место изменщика Анхеля, но в глазах мигнул недобрый огонек. Слегка покрутив головой попыталась прийти в себя и скинуть раздражительный образ.

— Меня не было около ста лет в семье, — начала спокойно, уже посмеиваясь. Забавно, встретились как-то два изгоя в адрес своих семей и подружились. И переспали. И еще обманывают всех красивой сказкой про свадьбу в будущем. Правда, дядюшка Гейр не поймет если они расстанутся и эта история быстро дойдет до семьи. Если с Ифи еще можно было договориться, то с некоторыми членами семьи это было посложнее. Тот же Рой отправился бы знакомиться. А если узнали бы про расставание, то варианта два. Либо отнеслись как к курортному роману и не предали значение, либо же кто-то обидел их сестренку. — Я просто хотела выбрать кем стать, вот и сбежала. Меня не обвиняли, когда я вернулась. Приняли, потому что нас осталось мало. Корпорация росла, но пиар-отдел хромал до моего прихода. Мне пришлось вложить туда много сил и времени, чтобы он функционировал хотя бы хорошо, — воспоминания мелькают перед глазами. Уходят, конечно же, в конце концов, не в ту степь, но улыбка не слетает. — Когда бывшие коллеги и партнеры узнали, что я Иденмарк, то случился маленький скандал. Кто-то даже поговаривал, что змею на сердце пригрели, которая маскировалась под овечку. К счастью, это удалось урегулировать. Некоторые до сих пор обижены, что я работала первоначально под другой фамилией, — маленькая история. Эл переживала тогда знатно, стараясь объяснить всё, сохранить репутацию. Даже созвала всех на светское мероприятие, чтобы побеседовать с каждым и дать понять, что такая же.

— Мы не можем изменить прошлое, но всегда можем построить будущее, — мягко улыбнулась и провела рукой по щеке Эстера. Нежность. Хрупкая вещь, как и надежда, как и рискованные шансы. — Я ожидала, что меня выгонят, посчитав за предателя. Но приняли, пусть и не доверяли первое время. Наши семьи мало чем отличаются в этом плане. Тоже пережили свою войну, оставили погибших, совершали ошибки. И если у меня вышло перевернуть систему, то ты точно сможешь, — чмокнула в нос. Её приняли назад сразу, но не доверяли. А когда один сотрудник по глупости рассказал о секретном проекте, то пропал. Элизабет ощущала на себе постоянное внимание, но какой смысл раскрывать секреты своей семьи? Да, у всех свои скелеты в шкафу. Иденмарки - семья, необычная, не слишком любящая моментами, но они всегда рядом. Те, кто остались и вернулись.

— Я скоро вернусь. Но поесть я там обязана, а то наш завтрак был похож на бал, где забыли покормить гостей, — рассмеялась Элизабет, аккуратно выбираясь из уютных объятий. Охотно? Нет, совсем. Но время не будет ждать, вынуждая действовать и решать возникающие проблемы раз за разом. Поцелуй оказался неожиданным. Вроде целуются постоянно, но сейчас словно иначе... Слишком мягко, словно тонешь в облаках. Не настоящих, разумеется, а в самой видимой текстуре.

— У нас еще вся жизнь впереди, мой дорогой будущий муж, — отшутилась с улыбкой и пропала за открывшейся дверью. Звучало как шутка, но почему-то кольнуло даже саму Иденмарк, словно та желает этого. Пока добиралась до своих жертв расспросов, неловко прикоснулась кончиками пальцев к губам, словно там сохранился поцелуй. Словно желает спрятать и никому не отдавать.

В комнате запахло цветами, заставляя рыжую довольно зажмуриться и насладиться на пару мгновений. Какие прекрасные женщины её окружают в этом месте! Если бы она была драконом из сказок, то украла бы их, как главные сокровища, которые нужно лелеять и оберегать.

— Да, разговоры зашли настолько далеко, что я успела только попить воды, — неловко убрала прядь волос за ухо, а после мягко улыбнулась. Удочка закинута, а после они сами ей всё расскажут и помогут. В конце концов они женщины. Никто не желает, чтобы её ребенка просто взяли, украли и продали на черном рынке. — Прекрасные цветы! — выразила восхищение и аккуратно подхватила вазу, набирая в неё воду для цветов. После такого маленького подарка не хотелось даже уходить из комнаты. Какой-то старый семейный уют промелькнул вокруг.

— Это мне нужно говорить, — отмахнулась любя, — Если бы не вы, то пришлось грустно есть в одиночестве. Другие бы, наверно, не согласились понять меня, — Элизабет бы, конечно, пыталась уговорить, но сейчас считала, что ей невероятно повезло. Они могли бесконечно отказываться и прикрываться правилами, вынуждая сдаться от разговоров со стеной, но эти виверны желали помочь и уберечь. Разве можно не попытаться им помочь?

— Он ведь не всегда был таким... Нахальным, — постаралась подобрать слово помягче. Ведь он заявился к ней, когда здесь была его любовница. Желал сделать своей. Анхелю верится, что тот не был таким всегда. Всех вынуждает что-то меняться. Сто лет назад Элизабет бы даже не подумала лезть в такие интриги и рисковать собой, проворачивая хитроумные планы. А сейчас старается уловить каждый момент, который только возможно.

— Ой, что вы, что вы! — поспешила слегка даже замахать руками. Слабые места, конечно, не помешали бы, но она не настолько жестокая, чтобы манипулировать. Даже раскраснелась, желая доказать обратное. Слишком уж эмоционально жестикулировала. Ловилась опаска, страх, но это планировала девушка пресечь. Конечно, если возникнет конфликт интересов у драконов, то она вступится за виверн, но посмотрит, что будет делать Анхель. Как решится данная проблема в итоге.

— Все мы меняемся. Когда я сбегала из дома я даже не знала, что когда-нибудь вернусь в свою родную семью и буду работать в семейном деле на другом месте. У каждых наших изменений есть что-то, что произошло. Если бы мой любимый и Декстер желали подраться, то сделали бы это уже на завтраке или сразу после него, но ничего такого не произошло, — объяснила ход мыслей. Ей нужен союзник, которого не будут подозревать в случае чего. Декстер - идеальный вариант, потому что накал страстей видели все на званом завтраке. — Я думаю, что Декстер Черный пытается спрятать свою боль от того, что произошло раньше. Не думаю, что он всегда был таким. У всех есть защитная реакция, чтобы никто не смог задеть больше. Может, он когда-то очень сильно кого-то любил, — задумалась. А ведь эта догадка имеет место быть. Только вот... Что стало с этой любовью? Девушка умерла? Пропала? Её убили? Как обернулась эта история в своем завершении? — Если бы кто-то попытался украсть моего Анхеля, то не пожалела бы и сама глотку перегрызла. Даже я не знаю, что делала бы, если бы кто-то его убил. Какой бы я сама стала, — пища для размышлений подкинута была даже самой рыжей, которая неожиданно для себя признала факт безумных действий. Элизабет не была готова ради бывшего убить, но за Анхеля даже не подумала и сказала о своих мыслях.

— А с Декстером я хочу сначала познакомиться получше. Мне кажется, что за твердой чешуей драконов есть понимание, — и вдруг появился маленький план на будущую реализацию. И тут же хитрый взгляд в сторону любовницы. — А тебе нравится Декстер Черный? — и глаза честные состроила, мол, я призналась в своих чувствах к Анхелю и не раз, а что ты испытываешь к тому, что подарил тебе сына. Почему-то этот вопрос показался самым важным.

— Алорочка, душа моя, а можешь сделать еще несколько платьев? Кажется, я слышала, что в обществе принято хотя бы иногда появляться в сопровождении слуг. А ваши платья совершенно не подходят для появления в свете! Мне на завтраке вас очень не хватало! — посмотрела жалостливо, а после таким же взглядом на Арнлауг. Только для неё во взгляде добавилось "ну мааам, разреши, ну пожалуйста!"

Институт брака у драконов знатно хромал. Любовь становилось лишь приятным бонусом, но не для женщин. Вспомнив первую встречу Анхеля и его матери, которая хотела обнять, но ей не разрешили. Может любовь и была, но либо загасла, либо слишком погружена в обиду, не давая показать эмоции. Что же, самолюбие Аэрозара Элизабет профессионально поддела, вынуждая в будущем пойти навстречу, чтобы доказать обратное. Правда, совсем не Элизабет, а дядюшке Гейру и подданным.

Завтрак проходил мирно в компании виверн, а Элизабет с удовольствием ела. Точно проголодалась от таких эмоциональных выступлений! Ультрахуманка не стеснялась в выборе слов и своих мыслей, которые озвучивала в такой беседе. Им нужно будет время, чтобы решить, как быть. Пойдут ли они с ней вперед и помогут себе осуществить их собственные желания? Желания уберечь остальных виверн, создавать прекрасные платья и проводить время с сыном, оберегая его как мать.

Когда разговоры закончились, а полноценный завтрак был съеден, рыжая привела себя в порядок и послала сообщение Анхелю. "Я готова". Теперь осталось встретиться с Анхелем и пойти на экскурсию от Декстера, который точно хочет что-то обсудить.

[Анхель Эстер]

Наверное, он мог ответить, что если бы боялся, каждый раз, когда оно того стоило, то сошел бы с ума, ибо испытывать ужас каждый день крайне вредно для психического здоровья. Блистательная жизнь известной персоны лишь ширма. Анхель с детства шел против системы, без сомнения рискуя не только жизнью. Стоит лишь вспомнить их первую встречу, не каждый вознамерится похитить у известного работорговца его дорогой товар, а после и вовсе уворовать девицу. И ладно бы только это, после ведь началась погоня, перестрелка, в которой ему и в голову не пришло «дать заднюю». А теперь представьте, что это всё вполне типичный и ничем не выделяющийся денек, за одним лишь исключением: он встретил Элизабет. Девушку, к которой испытывал смесь настолько ярких и сильных эмоций, что вот тут как раз и становилось страшно.

Драконья часть, животная натура, нашептывала ему право владения самкой, а еще, как полагается настоящему дракону, он нет-нет, да проваливался на секунду в гипнотические грезы о метафорической башне, в которой намеревался охранять принцессу. Почему метафорической? Зверю все равно до лоска цивилизации, чувства человека он интерпретировал по-своему. Перед ним самая прекрасная самка, которую зверю доводилось видеть? Настоящая драгоценность, сокровище. Человек испытывает собственнические чувства по отношению к ней? Значит, надо сделать так, чтобы никто не добрался до девицы. Примитивная логика зверя не оставляла шансов, поэтому подавлять каждый из этих порывов было невероятно сложно.

Собираясь на прогулку с Элизабет и братом, Анхель размышлял о последних ее словах. Элизабет, в отличии от него, казалось, сильно привязана к семье. Ему, закоренелому одиночке, довольно сложно это и понять, и принять. Он одернул себя на мысли, что даже испытал легкий укол в районе груди, когда Элизабет говорила о Ифи. Не слишком ли много Ифи в ее жизни? Мысленно себе врезав, застегнул камзол (точнее, деталь одежды, отдаленно на него похожий, но более на современный лад). Анхель гордился собственной расой, но в такие минуты ему хотелось почувствовать себя... ну, хотя бы эоном. И это еще он отличался природным талантом к контролю своей звериной сути, чего тогда говорить о других своих братьях и сестрах. Самки ведь тоже плетут свои интриги и плоды их не всегда очевидны.

— Вы очень прозорливы, — лицо Арнлауг смягчилось, в глазах мелькнула легкая тоска, — и эмпатичны. Люди, действительно, не становятся зверями просто так, даже если речь о драконах. Господин Анхель очень сдержан и галантен, про Декстерхара такого сказать не могу. Порой он бывает невыносим. Я бы могла солгать, что дело лишь в воспитании и генах, мол, от шипастой зубатки не родятся цветы душистой акции, это так, но...

— ... это слухи... — тихо произнесла третья — Минэя, — но я тоже им верю. У двоюродного брата лорда Аэрозара была дочь, племянница Декстера, говорят, между ними была связь. Потом разразилась гражданская война и ее убили прямо на его глазах.

— Да, народ поговаривает, особенно старики, что лорд Аэрозар, когда узнал, что Декстер хочет бежать с госпожой Агнессой и просить убежище в другом клане, на планете... Харот, кажется, там один из самых крупных кланов... так вот... господин был в ярости. Леди Агнесса находилась в плену и ее как раз собирались обменять на сына старшей сестры Анхеля, леди Микаэссы... земля ему сытной дичью... – Арнлауг сбивалась, перескакивала с темы на тему, отвадила глаза, ей явно не хотелось говорить о том, что она собиралась озвучить. И не хотелось настолько, что язык деревенел во рту.

— ... Аэрозар велел привести леди к нему, а после приказал солдатам... прямо на глазах Декстера... — Арналуг сглотнула, покосившись на Алору, которая слушала историю с широко раскрытыми глазами, — пронзить ей сердце и перерезать горло. Чтобы наверняка, — не смогла сказать правду старшая, и телепатией добавила, но слышала только Элизабет, — «пустить ее по кругу и избивать, пока несчастная не скончается...»

Алора стерла поступившие слезы, — это так... так ужасно... почему его никто не остановил? Как же так... я и не знала, слыша какие-то шепотки... но такое...

— Приказы главы клана, да еще в условиях военного времени не обсуждаются, — пожала плечами виверна, нацепив на лицо маску непроницаемого спокойствия.

— Да, мне нравится лорд Декстер, госпожа — кивнула Минэя, — ой, простите, Элизабет, — она покраснела, — он бывает хорошим, платит мне повышенное жалование, позволяет видеться с сыном, говорит, что я могу участвовать в его жизни, но вы и сами понимаете, Элизабет, это лишь воробьиные крошки... счастья.

— Ладно, хватит сопли распускать! — всплеснула руками Арнлауг, — Алора, слышала приказ госпожи, займись платьями! — с полушуточным тоном изрекла виверна.

— Вы хотите, чтобы мы вас сопровождали на прогулке? — удивилась Алора, — а это не разозлит господина Анхеля? И куда мы пойдем? — глаза девочки загорелись.

— Наверняка госпожа Элизабет имела ввиду, что вы продефилируете в нарядах после. Прошу меня простить, леди, но я не смогу составить вам компанию. Мой статус, скажем так, бальзаковской* виверны не позволит мне надеть наряд леди, и вы должны понимать, что служанок могут наказать за подобное, и не только хозяин. Еще и завистливые слуги... — произнесла Арнлауг.

Декстер пришёл даже с небольшим опозданием, когда Анхель за ним уже намеревался послать. Все то время, пока они стояли, Эстер рассматривал наряд и не упустил случая похвалить отличную работу Алопы. Точеная фигурка Элизабет смотрелась волшебно. Собственнические эгоистичное желание облачить любимую в черный футляр из самого прочного адамантия и спрятать от всего мира он в себе нещадно подавил.

— «Ты прекрасно выглядишь, удалось обсудить со служанками то, что ты хотела?» – улыбаясь, телепатически произнес Анхель.

— А вот и наша сладкая парочка! Братишка, Элизабет, позвольте! — смачно чмокнул ладонь дамы Декстер.

— Вижу, вы любите производить впечатление, увы, не моя, но дорогая Элизабет?

[Элизабет Иденмарк]

Диалог с вивернами был интересен и продуктивен. Элизабет привыкла в своей работе собирать информацию по осколкам, выставляя в целую витражную картину, которая передает весь образ, всю суть. Да, все вопросы можно было задать и Анхелю, но очень много времени прошло с тех пор. Лишь служанки могли ответить на многие вопросы, которые имеют место быть здесь и сейчас.

История собиралась по кусочкам, а рыжая не вмешивалась. Иденмарк следила за каждой веткой и ей становилось жаль. Жаль служанок, что им пришлось вспомнить этот кошмар. Жаль Декстера, которому просто уничтожили любовь, поиздевались и максимально отвратительно поступили. Всё-таки это правда, что гадами становятся. У Аэрозара была причина. Власть, жажда быть одним кланом без примесей внутри. Можно понять, ведь Иденмарки тоже не лучший пример. У каждого была война, где были потери. Потери любимых, близких, родных. От истории скатились несколько слез, которые Элизабет утерла. Первый раз, когда эмоции она пыталась сдержать, чтобы виверны не перенимали эту эмоцию.

— Это ужасно, — подала голос рыжая. Хриплый, потому что ситуацию действительно тяжело переварить. Хорошо, что первым делом они принялись за завтрак, а уже потом начали разговоры. Иначе бы еда больше не лезла в горло. Алору стало жалко больше всего. Та слишком прониклась историей, словно уже вовсю воображала. Хорошо, что старшая виверна предпочла закончить историю мысленно, не давая более яркие образы для юного поколения. Несколько минут Элизабет просидела молча, пытаясь успокоиться. Выходит, что Декстер не такой уж и подонок. Он просто боится привязаться, потому что будет та же самая история. Снова ужасно отнесутся к его выбору и уничтожат.

— Война всегда ужасна. Событиями, происходящим, приказами, — увы, Элизабет так мало могла сказать о войне в своей семье. Знает, что жертв было много. Перевороты. Сколько же в техногенной компании было жестоких приказов, чтобы защитить и защититься? Рыжая даже представить не могла. В итоге Рой сидит на наркотиках и периодически ей приходится проводить его встречи вместо него, пока за ним присматривают другие. Сколько раз на встречи деловые она являлась без него. Серин, в которой так мало человечного. Хью, который предпочитает быть начальником и не показывать свои эмоции. Ифи, которая жаждет любви, но не может её получить. Слишком много воды утекло. Слишком много жертв для каждого члена семьи.

— Даже тяжелым временам со временем приходит конец. Только старые раны не заживают, оставаясь рубцами, — грустно вздохнула Элизабет, подводя итоги. Может быть сейчас она даже и слегка поменяла мнение о Декстере в другую сторону у служанок. Но для себя предпочитала узнать на личном опыте, как будет их сотрудничество и что же он знает, раз так легко согласился на такую уединенную встречу.

— Стоит ценить даже мелочи, потому что из них собирается картина, — улыбнулась на признание девушки Элизабет. Да, это лишь крошки, хотя чувства у виверны есть. Сильные. Да и сейчас Декстер уже показывал себя с другой стороны. Он действительно позволял видеться, участвовать в воспитании, пытался по мелочи помочь так, чтобы не привлечь внимание. Но Эл не знает сколько же у Декстера детей. Сделала заметку поинтересоваться у Анхеля. Может быть, получится преобразить эти мелочи в цельную картину, но для начала нужно разобраться с внутренней политикой. Даже если Декстер влюблен в Минэю, то не может показать этого ни на секунду, потому что иначе та может и умереть.

— Да, на вечерней прогулке. К тому же у меня уже есть задумка, как это всё будет выглядеть, — улыбнулась, а после посмотрела жалобными глазами на Арнлауг, — Ну как же, я не могу выйти на вечернюю прогулку без сопровождения главной фрейлины! — и после села рисовать эскизы. — К тому же, вы ведь сейчас со мной по распоряжению Аэрозара. И не служанки в таком случае, а фрейлины. Вы не должны меня затмевать, но и серыми мышками не должны быть, — улыбнулась и подмигнула, старательно вырисовывая эскизы в блокноте. Сама дала им аргумент, чтобы не переживать. Но раз переживания промелькнули, надо поумерить пыл и придумать нечто простое, легкое, не слишком отличающееся от нарядов служанок, но особенное. К тому же Алора, если пожелает остаться, сможет стать модельером, чтобы служанки могли отличаться в зависимости от того, кому они прислуживают. Но эту идею подскажет позже. Вводить новую моду надо осторожно. Поэтому сделала несколько вариантов.

"платья на выбор"

— Выбирайте. Но должен быть один стиль, а цвета могут отличаться, — улыбнулась девушка, отдавая эскизы на рассмотрение. Строго, просто, элегантно. К тому же каждая хочет почувствовать себя женщиной и красивой. И Элизабет не говорит им постоянно ходить в этих платьях. Лишь при сопровождении, прогулках. Некультурно еще незамужней девушке гулять одной в обители драконов. Вдруг украдут и никто не заметит.

К счастью, на место встречи они прибыли раньше Декстера, что дает преимущество. Они вновь выглядят как парочка влюбленных. Алора сделала очередное прекрасное платье, которое слегка пришлось подправить. Все кроется в мелочах. Но если бы рыжая сама шила платья, то пришлось бы несколько дней потратить на реализацию. Всё-таки магия полезная штука и даже в отделе есть маги, которые занимаются необходимыми процессами. Но все новые коллекции делались всегда вручную, аккуратно, стежок за стежком и рыжая сама часто подправляла итоговый вариант, чтобы он выглядел безупречно.

— «Ты выглядишь тоже хорошо, Анхель. Да, пару важных моментов у нас получилось уточнить и решить. Надеюсь, что всё пройдет с этим гладко» — телепатически ответила в ответ с легкой улыбкой. Знал бы он, что она еще полчаса назад плакала над печальной историей Декстера и пыталась прийти в себя, чтобы сохранить лицо. Использовать против него в целях шантажа не собиралась, но вот помочь ему увидеть нечто особенное - с удовольствием поможет. Время не может застыть на месте, всегда нужны перемены.

— Рада встречи, — проговорила Элизабет и спокойно отреагировала на поцелуй руки. Манеры, что сказать. Сама же сделала крайне легкий реверанс, но всё еще оставаясь на равных. Но в итоге все равно аккуратно подхватила Анхеля под руку. Всё-таки даже на этой прогулке у неё есть партнер, который пришел с ней, а не с кем-то еще. Рыжая приятно оценила, что Декстер появился без лишнего сопровождения, предпочитая провести личный разговор.

— Благодарю за комплимент. У меня просто есть свои помощники в наведении такой красоты, — легонько рассмеялась, вспоминая каждую радость Алоры от фразы о создании очередного платья. Конечно, мысленно девушка соскучилась по джинсам и кроссовкам, но об этом в другой раз. Переоденется, пока будет в комнате отдыхать. А сейчас - прекрасные платья и туфли лучшие компаньоны. — Вы тоже хорошо выглядите. Неужели так готовились к нашей прогулке? — легкое уточнение, тонкая нить скрытого смысла, которую можно уловить. Им нужно скрыться полностью от всех глаз и ушей, чтобы вести спокойные диалоги. Одним пальцем сжала слегка руку Анхеля, незаметно для остальных, мол, пора идти дальше. Подальше от всех. Можно было передать мысленно, но разве так интересно?

[Анхель Эстер]

Пожалуй, даже если бы Элизабет начала расспрашивать Анхеля на счёт деталей судьбы Декстера, в первую очередь это вызвало бы очередной укол ревности, причём, довольно серьёзный. К тому же, Анхель не знал этой истории досконально; до него доходили слухи, но во времена гражданской войны дракон находился за многие тысячи километров от родного клана.

Чувства болезненны, особенно, если боишься привязаться. В этом Анхель немногим отличался от своего брата. Смотря на Элизабет, он испытывал коктейль боли и упоения. Боли от понимания неизбежности и своей уязвимости перед девушкой и перед обстоятельствами. Не зря ведь любовь воспевают в балладах, на глубокую рану страхов и аберраций она разливает бальзам удовольствия, даря воистину наркотический эффект, превращая всякую непереносимую судьбу нечто прекрасное. Анхель одновременно страшился этой новой жизни, где ему способны сломать хребет не только физически, но и ментально, просто навредив Элизабет. А уж сама ультрахуманка... держит в своих изящных пальчиках неоспоримую власть над драконом. Анхель не был наивным мальчиком, и прекрасно понимал, что влюблённый взгляд и обещание из этих сладких губ, совсем не означает, что они будут жить вместе долго и счастливо. Это игра ва-банк, и выигрыш оба они получат лишь в том случае, если обе стороны играют честно. В противном случае без потерь выйдет только один. Не он.

— Если это приказ, миледи, — с улыбкой Арнлауг опустила взгляд, это не было показательным вступлением или коленоприклонством, напротив, старшая намекнула Элизабет, что если госпожа отдала распоряжение, то служанки не могут его ослушаться, это уже риск бросить тень на сам клан, лучше исполнить сумасбродный приказ, если он не вредит хозяевам замка, чем не исполнить его вовсе, — мы не имеем права ослушаться. Вы пожалуйста разграничивайте, где ваши просьбы, а где приказы. Некоторые из просьб мы не можем выполнить из-за культурных обстоятельств, у слуг не принято красиво одеваться, не принято принимать подарки и излишнее внимание от иноземных гостей. Но мы приставлены к вам в качестве прислуги и обязаны во всем вас слушаться, если это не вредит господам драконам.

Получив очередную порцию заданий, Алора воспылала вдохновением. Старшие, видя такое рвение девочки и надежду в её глазах, устранили малышку от работы по дому. Элизабет не могла не заметить, что конкретно в этой группе служанок не было никакой агрессии или попыток подсидеть друг друга, наоборот, они представляли собой довольно сплоченную «команду». И когда старшие поверили, что у Алор появился реальный шанс отсюда уйти, найти себя в новом большом мире, как когда-то это сделала Анхель, они всячески начали ей помогать.

— Я всегда хорошо выгляжу, драгоценная Элизабет. Как должен выглядеть дракон клана Черных... понимаю-понимаю, что мой братец, ваш дорогой женишок, малость меркнет на моем фоне, — рассмеялся Декстер, облобызав ручку девушки и подмигнув той, добавив, — это вы меня без одежды не видели. Кстати, хотел еще раз принести вам свои извинения, сие паскудство из моего рта вырвалось исключительно по причине моего крайне болезненного восприятия вашего жениха.

— Прекрасная стратегия, — вальяжно похлопал в ладоши Анхель, — сперва оскорбить даму, а прикрываясь моим именем... — словно между делом мужчина отпустил локоток Элизабет и чуть приблизился к собеседнику. Едва заметный замах и удар. Декстер ставит блок, отчего кулак Анхеля все же не попадает по мордастой физиономии, но тут же Эстер бьет коленом под дых, заставляя Декстера чуть согнуться и поднять руки в примеряющем жесте.

— Баста, сдаюсь-сдаюсь, надеюсь, Элизабет, моя физическая боль смыла неприятные эмоции тех оскорблений, — кряхтя разогнулся, больше переигрывая.

— Предлагаю начать с дальнего сада, там как раз произрастают энергетумы, перекуешь кристаллами, подправишь здоровье.

— Они погибли, ты даже этого не знаешь, — фыркнул Декстер, — во времена гражданской войны ту часть замка и земли обстреливали с артиллерийских орудий, когда вытравливали изменников, а новых пока не завезли, — в последнем явно проскользнула издевательская нотка, — но зато у нас там чудесные висячие лабиринты с не менее прелестными растениями. Элизабет, вы когда-нибудь видели лирейскую алмазную сирень? Матушка привезла из Ториса несколько кустов год назад и теперь она у нас треть сада заполонила...

Они приближались к лабиринту, перед этим воспользовавшись стационарным порталом. Сперва лабиринт представлял собой классическое зрелище, но через несколько сотен метров словно устремлялся вверх, примыкая одной своей стороной к скалистому основанию замка. Замок возвышался над садом, как и над всеми постройками в городе.

— Элизабет, как вам наши земли? Наверное ошеломляет, на банкете не только я отличился, вы, наверное, теперь думаете, что наши женщины сплошь истерички и сплетницы. — Декстер явно имел ввиду Мирэтту.

— «Постарайся аккуратно увести разговор в нужную сторону...» — раздался голос Анхеля в голове ультрахуманки.

"[align=center

Висячие лабиринты примерно так представляю[/align]"]

[Элизабет Иденмарк]

Элизабет планировала позже рассказать ему эту историю или даже поднять при их встречи с Декстором. Слухи жестоки, но могут попасть в самую точку с желанием разбить вдребезги. Такие темы нужно поднимать аккуратно. Вряд ли Декстер с удовольствием расскажет о том, как пустили по кругу его возлюбленную перед смертью, а Анхель просто примет как факт любопытство и желание узнать подробности. Сейчас рыжая откровенно лезла не в свое дело, но того требуют правила игры. И они должны выйти победителями в этой маленькой игре за которой может стоять будущее клана рано или поздно.

Иденмарк даже представить себе не могла чувства внутри Анхеля. Сама ощущала желание оказаться ближе, подольше. Хотелось даже затянуть эту игру, чтобы насладиться этим отношением. Кажется, никто еще так не смотрел на рыжую, как этот черный дракон. Никто. Точно никто, определилась Лиз. Первый раз такой взгляд, словно желающий уберечь от всех, но это разнилось с действиями. Может, игра пока не опасна, поэтому Анхель не предложил вернуться и оставить это дело? Предложит ли? Почему то эти вопросы прочно засели в голове девушки, желая узнать ответ. Ошибается ли она в трактовке его взгляда или же нет?

— Мы всем скажем, что это приказ, — пояснила мягко девушка, желая уберечь старшую служанку. Раз приказы не оспариваются, то никто ничего им и не выскажет. Просто дурная ультрахуманка пришла и пока здесь создает свои порядки среди выделенных ей слуг. — Знаете, всему свойственно меняться рано или поздно. Невозможно застыть во времени, избегая всего. Для всех остальных мои предложения и сумасбродные идеи - лишь приказ. Для вас же шанс почувствовать себя немного лучше, пока я здесь. Кто знает, вдруг у меня получится всё изменить или хотя бы посеять зернышко, — подмигнула рыжая по-доброму. Законы суровы, но даже они имеют свойство меняться.

Рыжая с удовольствием наблюдала за рвением Алоры. Это очаровывало. Столько надежды, энтузиазма, желания. Красивая одежда лишь первый шаг к тому, чтобы слуги заимели большее уважение. Они такие же прекрасные по своему, главное это подчеркнуть. Да и насчет одной у Элизабет был четкий план, ждущий своего момента. Неспешный, чтобы не спугнуть. Задумала ли Элизабет что-то коварное? Да. Задумала ли что-то плохое? Нет, разумеется. Всё из лучших побуждений, но пока что в секрете даже от Эстера.

— О вкусах не спорят, ведь так? — улыбнулась Элизабет Декстеру, мягко уходя от прямого "Мне по душе Анхель". Извинения были принесены, хоть и не имели сильного значения. Раз он здесь - значит уже принял своё решение на самом деле. Останется лишь подвести, но нужно время. Уйти от всех, ослабить бдительность... Только вот Анхель значительно ослабил бдительность и рыжая даже удивленно похлопала глазами. Вроде и подрались, а вроде словно дети. Мирный жест успокоил рыжую и она решила пока что не вмешиваться. Показалось, что даже хорошо, что Эстер не знает о расспросах про прошлое Декстера. Только вот ему придется узнать, да и ей, от первого лица.

— Предпочитаю обходиться без насилия, дорогие мужчины, — намекнула девушка на то, что если оба дракона поднимут драку, то вмешается уже она. А ведь если не изучать подробно ультрахуманов, а тем более конкретно копаться в имплантах - никогда не знаешь, что может случиться. Элизабет всегда была более мирной. Политические интриги всегда интереснее драк, хотя некоторые выглядят красиво. Но это уже спорт, а не простая потасовка. А желать узнать истинные драки драконов желания не было даже в целях простого любопытство. Только не здесь, не сейчас и не с Анхелем... Последняя часть удивила даже саму Иденмарк.

— С удовольствием посмотрю на легендарные лабиринты, — улыбнулась, принимая приглашение отправиться именно туда. На первую зацепку к разговору грамотно умолчала, но взяла во внимание. Разговор уже обретал нужную больше ей тему, нежели их главную цель. Но ведь можно совместить! Всё равно разговор вернется к тем самым украденным яйцам, которые многих встревожили.

Стоило добраться до лабиринтов, как рыжая даже остановилась. Внимательно осматривала с детским любопытством и восторгом в глазах, которые начали неосознанно мерцать, выражая эмоции девушки. Она ненадолго отклеилась от Анхеля и подошла осматривать цветы, приседая к ним у начала лестницы, проводя руками. Если бы это увидел кто-то не знающий причуд Элизабет, то покрутил бы пальцев у виска, мол, Иденмарки не такие, вам кажется. Но рыжая обожала растения. Увы, от них пришлось отклеиться, чтобы вернуться к своим спутникам и уделить должное внимание.

— Это чудесно, — проговорила рыжая, давая память, что говорит о лабиринте. Интересно, можно ли в нем потеряться? Но идея звучала прекрасно, слишком идеально для разговоров по душам. Теперь их не окружал никто лишний, словно это отдельный уголок, где существуют лишь два дракона и рыжая ультрахуманка. Декстер задал тему, а Анхель предложил мысленно подвести его к разговору. Интересно, что же у каждого из них на уме?

— Я вполне могу понять мать, страдающую от горя по потерянному ребенку. В конце концов потеря кого-то близкого очень сильно нас ломает и оставляет ужасные шрамы внутри, вынуждая закрыться, спрятаться и страдать, вспоминая каждый раз тот момент, когда кого-то потерял, — проговорила рыжая в ответ на слова про Мириэтту. Та не казалась ей истеричкой. Лишь той, что желает вернуть ребенка домой, спрятать от всех и уберечь от невзгод. Но ведь рыжая говорила и в общих чертах, желая подцепить Декстера. Специально.

— Я даже представить себе не могу, какое горе испытала моя мать, когда я сбежала. Когда началась война в нашей семье... Я даже не могу представить о чем она подумала перед собственной смертью... — заговорила тише, словно пытаясь вернуть разговор к руслу материнства, но это лишь маленькая уловка. — Любой сделает всё, чтобы вернуть любимого, если это только возможно, — мягко произнесла, но вновь словно забыла дополнить в предложение ребенка. Элизабет сжала руку Анхеля, а другой утерла выступившие слезы, словно вынуждает себя держаться в руках.

— А что за гражданская война, которая порушила энергетумы? — словно невзначай припомнила рыжая, снова подводя Декстера к прошлому. Болезненному, жестокому, ужасному. Но ведь именно такое прошлое может вынудить к переменам, которых все ждут, но бояться. Страх движет больше всего каждым живым существом. Чего же боится Декстер? Вновь потерять любимую, разумеется, как решила Элизабет исходя из услышанной истории. А Анхель? Девушка даже посмотрела на него мельком, но не смогла получить ответ на свой вопрос в его глазах.

[Анхель Эстер]

— Я вполне могу понять мать, страдающую от горя по потерянному ребенку...

— Пф! — деланно фыркнул Декстер, закатив глаза, — это даже не ребёнок, вы слишком высокого мнения о драконьих самках, Элизабет...

Анхель впервые взглянул на своего брата со странной смесью непонимания и удивления, словно увидел первый раз. Довольно странная реакция, учитывая смысл сказанных братцем слов, не находите?

— ... яйцо есть яйцо, потеря конечно, но не настолько, как если бы она потеряла уже подрощенного сына или дочь. Такое случается, никто не застрахован, среди хуманов тоже потеря плода в чреве не редкость. Она здоровая женщина, высидит ещё. А убивается так, словно это целый выводок ребятишек во главе с папашей на тот свет сгинули.

— «Фальшивая реакция. Знаешь, я впервые понял то, что Декстер носит маску, раньше я не задумывался об этом, просто не хотел, но теперь когда увидел, она кажется такой гротескной и очевидной, что я не понимаю, как раньше ее не замечал...» — мысленно произнёс Анхель, усмехаясь с долей горькой иронии, — «он строит из себя самую что ни на есть тварь, и этому должна быть причина...»

Конечно. Он боялся ее потерять. Элизабет. Боялся, что утратит контроль и сам навредит девушке или не сумеет уберечь от вражеского удара. И всё-таки Анхель умел действовать обдуманно. Хотя обдуманность его порой заводила в такие дебри, откуда не каждый любовник Фортуны выберется.

Допустим, он скажет, что ситуация вышла из-под контроля и он принял решение увести Элизабет отсюда. Но, во-первых, он видел, как для неё стала важна эта «миссия» и подобное самоуправство может посеять раскол между их только-только начавшими зарождаться отношениями. Во-вторых, всё происходящее было поводом удерживать её рядом, а если прямо сейчас они разбегутся, то совсем не факт, что леди Иденмарк захочет продолжить общение. Если бы у них нашлось еще немного времени... хотя бы несколько дней, а лучше недель.

Элизабет ценит личную свободу, она не простит ему тупой и примитивной мужской тирании, которую сейчас выказывает его отец. Как сам Анхель не простил. И хотя соблазн огромный... просто «спеленать» ее и запереть где-нибудь в башне, подальше от опасностей этого мира, но что будет дальше? Даже если он каким-то чудом сумеет всё провернуть, любовь желанной женщины быстро сменится ненавистью. Поэтому Анхель выжидал, надеясь за это время покрепче привязать её к себе.

— Я даже представить себе не могу, какое горе испытала моя мать, когда я сбежала...

— Серьезно? — хмыкнул Декстер, — а разве у вашей матери не полк детишек? Вы же ультрахуман. Вон, в соседнем клане Альмуалл Фидель, бабский развратник, оплодотворил уже три десятка самок и в общей сложности те понесли уже более сотни детей. На совете кланов этот ублюдок не гнушается угрожать остальным своей преданной маленькой армией. Что делает с людьми жажда власти! — последнее сказано сквозь смех, и да, он звучал идеально, как и все слова Декстера: выверенные до последней ноты, до последней мимической морщины, казалось что дракон расслаблен, если не одобряет действия упомянутого собрата, то понимает их и нисколько не жалеет драконьих детишек.

— Любой сделает всё, чтобы вернуть любимого, если это только возможно...

— У тебя, Анхель, невеста мечтательница, бойся ее. Вот так помрешь, а после восстанешь в виде лича, знаю я этих воодушевленных девиц, — уже громко расхохотался Декстер.

— А я и не против, – улыбнулся дракон, — если ей так станет легче. Так что там насчёт гражданской войны? Ты, кажется, меня обвинял в том, что я не явился, и не стал с тобой плечом к плечу резать изменников.

Но это секунду Анхелю показалась, что Декстер его сейчас ударит, настолько живой и неудержимой мелькнула ярость в его глазах.

— Ты идиот, – но Декстер всё-таки сдержался, лишь выплюнул эти слова и отвернулся, направляясь вперед по лабиринту, — но это всё дела прошедших лет. Ты предпочёл мне... в смысле своей семье мелкие делишки на чужбине, да, вижу преуспел, стал именитым человеком, заслужил имя. Молодец. Всё для себя. А на семью начхать. Отличный мужской поступок.

Но больше Анхель не обманывался, сейчас ему нужно было «копать» это дело, иначе они очень быстро расстанутся с Элизабет, а значит, пора было подключать эмпатию и через не хочу пытаться понять мотивы и то, о чём говорит Декстер. Как бы сильно Анхелю этого не хотелось.

— Элизабет, тебя так заинтересовала та война? — заговорил сам Анхель, — как видишь мой брат не особо разговорчив. Я почти ничего не знаю, но расскажу свой вариант развития событий. Это случилось где-то пять десятков лет назад. Я тогда работал над крупным проектом, который должен был принести мне не только ошеломительный гонорар, но и массу других преференций. Знаешь ли, контрактами с Коалиций рас не разбрасываются, я мог пустить свой шанс, а второй, знаешь ли, на блюдце тебе никто не принесет. Я ведь был один. Всего пятнадцать лет прошло с тех пор, как я покинул клан. Это не мелкий каприз с моей стороны, то было дело всей моей жизни на тот момент, — перевел взгляд на Декстера, — я не жалею, что не отозвался на твоё письмо.

Вновь взглянул на Элизабет, ласково ей улыбнувшись.

— Он писал, что ему как никогда нужна моя помощь, Да'Карран признан изменником, как и вся его семья. Вот-вот начнётся резня. Написал, что ждёт меня прямо в этом лабиринте. Ну знаешь ли, присоединяться к резне совсем не входила в мои планы, тем более, ты сама видишь, что они прекрасно справились сами.

Да, иногда Анхель бывает слеп, возможно, Элизабет заметит то, что он отказывался видеть все эти годы? На резню ли приглашал его Декстер?

Тот ничего не ответил, но было видно, что ему настолько неприятно (больно?), что на скулах заиграли желваки. И тот поспешил сменить тему.

— Так что там с яйцами? Вы их нашли да? Не все, какую-то партию, да?

[Элизабет Иденмарк]

Декстер вел себя забавно. Узнав историю, рыжая уже не могла смотреть иначе. Маска была слишком очевидна, как и слова, которые слишком хорошо и быстро звучат. Это могут быть и мысли, а может быть и боль. Может, он потерял тогда не только любимую женщину? Элизабет задумалась, но в голову ворвался голос Анхеля, который только что заметил маску. Иденмарк про себя усмехнулась, осознавая, что множество масок даже самых близких людей никто не замечает, потому что не могут понять. Лишь сейчас всё мнение прозвучало слишком грубо, заставляя трескаться по швам/

— "Я уверена, что причина имеется. Никто не меняется просто так", — отправила в голову Анхеля посыл, но все же умолчала о том, что за немое разногласие между ними. На той войне погибла возлюбленная, когда им просто не дали спокойно уйти. Элизабет уверена, что Декстер, зная о таком исходе, сам лично бы выкрал свою любимую и сбежал куда подальше от чужих глаз, от войны. Рыжая считает, что он винит себя, поэтому постарается подвести к жестокой правде, которая поможет разобраться во многом.

— Каждый ребенок, даже не до конца рожденный - тоже ребенок. За появлением моих братьев и сестер тоже наблюдали со стороны. Пока мы растем в пробирках, мы словно в тех же яйцах. Нас можно повредить также просто, стоит лишь приложить усилия, — с легкой печалью отпарировала рыжая Декстеру. Ругаться словно не было сил, она лишь приводила аргументы и доводила до нужного исхода, выгодного. Даже если придется играть не слишком изящно и красиво.

— Любой может быть омерзительным и не способным любить. Но многие стараются быть такими, чтобы избежать прошлого. К первому типу относится упомянутый мистер Фидель. Желание власти, собрать свою армию тех, кто будет подчиняться. Но что если этим детям надоест, что они лишь простой инструмент для получения желаемого? Переворот и вот она, война во всей красе. У меня много братьев и сестер, много погибло. Но погибли те, кто пожелали власти. Погибли те, кто защищался. В живых остались лишь непричастные к войне и те, кто защищался до самого конца от нападения обезумевших, жаждущих получить даже то, что невозможно, — произнесла рыжая с ответной усмешкой. Она давила аккуратно, прощупывая почву в Декстере. Лишь мельком упомянула тип к которому относится сам дракон, который медленно заходит в паутину. Желает ли рыжая ему зла? На удивление, даже с таким отточенным взглядом - не желает. Зла желает лишь тем, кто лично отправлялся продавать чужих драконов. Пусть еще и не рожденных.

— Для начала я не дам ему умереть, — улыбнулась рыжая, вставляя свои "пять копеек" в тему воодушевленных девиц. Но с темы Декстер пытался съехать серьезно. Рыжая постоянно словно отвлекалась на цветы, но не спускала взгляда с ключевых своих слов. Наблюдала за реакцией. Попытка защититься и защитить то, что дорого - имеет смысл. Иногда приходится выглядеть ужасным или прекрасным перед всеми от кого может зависеть хрупкий баланс.

Следующие слова она не прокомментировала. Драки не произошло, а Декстер выдал то, что ждала девушка. А именно признание, что злость не из-за клана, а из-за потери любимой. Судя по реакции Анхеля, тот вряд ли понимает в чем дело до конца и откуда у этих разногласий растут ноги. Иденмарк всерьез задумалась, что если не получится разговорить его об этом в эту прогулку, то предпочтет случайно пересечься с ним и подкинуть ему хотя бы одну простую фразу о том, что прошлое не вернуть, но можно создать будущее. Если сказать всё прямо, то он отмахнется и ультрахуманка об этом знает. Скажет, что виверны напридумывали себе чего-то, да и просто кто-то распускает слухи. Воспоминания бывают болезненными, но через всё приходится проходить вновь, чтобы спокойно закрыть дверь и отпустить.

— Да, мне интересно. Не часто встречаю клановые войны так близко, — произнесла с интересом. История Декстера встала на свои места, а вот мысли и решения Анхеля еще нет, поэтому отличный повод узнать что-то и... Подтолкнуть? Рыжая действительно внимательно слушала, изучала и параллельно следила за реакцией Декстера. Глазные импланты зафиксировали в ходе истории на Декстере болезненные воспоминания, обиду, злость. Сейчас рыжая готова была признаться, что в этом случае на стороне Декстера, который желал спасти свою любимую.

— Лишь господин Декстер сможет сказать зачем он звал именно тебя и именно сюда. Не пожалеешь ли ты после, мой любимый дракон? — поинтересовалась мягко, заставляя задуматься Анхеля. Это было сказано тихо, но оба дракона прекрасно могли её расслышать на этот вопрос. Элизабет решила не вмешиваться напрямую в их историю, но подтолкнуть к правде, которая произошла. Ультрахуманка не смогла бы себе простить, если бы узнала, что могла спасти Роя, а тот был бы мертв. К счастью, все обошлось в лучшую сторону, пусть и чувствует до сих пор вину перед родителями.

— Да, нашли. Как я говорила ранее, такое увеличение поставок знатно навредит клану и всем, кто в нем. Если с этим не разобраться, то спустя достаточно времени любой клан заберет земли черных драконов. В этом случае история повторится. Но победой ли? — переключилась достаточно легко, оставляя Анхеля с его мыслями. Снова звучат сухие факты, давящие на прошлое. К сожалению, этого не избежать в таком раскладе дел. Если бы была возможность не трогать болезненное прошлое Декстера при нынешнем обсуждении дел и итогам - она бы с удовольствием этим воспользовалась. Но нужен союзник, поэтому приходится говорить прямо. — Тогда пострадают все. Женщины, дети, мужчины, — по глазам рыжей и эмоциям легко можно было заметить, что представлять себе такой исход она упрямо не желает, несмотря на озвученные слова. После этого она протянула ему руку для рукопожатия, мол, ты с нами предотвращать уже знакомый исход?

[Анхель Эстер]

Пожалеет? Образ Декстера сегодняшнего настолько прочно въелся в представление Анхеля о нём, что напрочь стёр воспоминания многовековой давности, когда драконы были действительно братьями, а не идейными противниками с общими генами.

Анхель и в страшном сне не мог себе представить, что его брат нуждался не в солдате-мяснике, с которым куда безопаснее зачистить родовое гнездо противника, а в соратнике оппозиционере. А даже если бы узнал, то понял не сразу, так как из этого его решения проистекало уж слишком много неудобных вопросов. Например, что именно собирался сделать Декстер с их отцом? Может быть, Анхель согласился и на самый жестокий вариант, но чего не случилось, того не случилось.

А что же сам Декстер? Едва ли в его положении стоит сейчас кричать «Я собирался предать собственного отца, и, вероятно, его прикончить, чтобы жениться на дочери главного мятежника и нарожать выводок драконят!». Конечно, он не скажет этого, потому что сейчас ему снова есть что терять. И речь даже не о ребенке и служанке, которую он, вероятно, любит, речь о статусе и месте под Археем. Увы не все обладают достаточной волей и решимостью поступить так, как Элизабет с Анхелем. Не все решаются оставить дом и искать тебя в абсолютно чужом мире.

Один раз Декстер рискнул. И потерял всё. Будет ли он рисковать ещё раз, уже обжёгшись до самых костей? До самой души? Нет, не будет. Проще надеть маску. Проще забыть. Больше он не посмеет открыть пасть и скалится на отца, потому что тот уже показал его место. Возможно, Элизабет не до конца понимала эти тонкости психологии конкретных драконов, но без труда сделала выводы, что говорить про войну и свои планы в далеком прошлом Декстер не станет. Он хочет, чтобы его считали мерзавцем. Может быть, в какой-то степени, он даже жалеет Анхеля. И Элизабет. Заставляя себя оставаться идеальным наследником отца, ведь кто знает, реши Декстер предать. Или заикнуться об этом... кто мешает Аэрозару по глупости и своим ограниченным представлениям о мире, не попробовать проучить Анхеля также, как когда-то проучил его? Сам Эстер этого не понял бы по причине нехватки информации, а вот Элизабет вполне.

— ...В живых остались лишь непричастные к войне и те, кто защищался до самого конца от нападения обезумевших, жаждущих получить даже то, что невозможно...

— Войны, это неизбежная часть нашей жизни, поверьте, не вы одна теряли родных, — холодно ответил Декстер, — ежегодно воины на границах уносят десятки наших сыновей, а сколько исчезает безымянных, не счесть.

— Лишь господин Декстер сможет сказать зачем он звал именно тебя и именно сюда. Не пожалеешь ли ты после, мой любимый дракон?

— Жалеть о правде бессмысленно, любая правда лучше сладкой лжи, — сжал ладонь Элизабет. Он явно вкладывал в эти слова совсем не то, что вкладывала девушка. Она говорила о Декстере, а Анхель говорил об их отношениях.

Наверное, если Элизабет хочет, чтобы Эстер узнал случившемся, то она должна сама ему сказать без утайки и разночтений. Вряд ли это сделает кто-то другой. Да и вряд ли кому-то другому Анхель поверит. Нет, не в части произошедшего, а в части эмоциональной составляющей. Элизабет видела то, как больно Декстеру, она знала историю с самого начала. Анхель же мог просто отмахнуться, мол, его брату не так важна была какая-то, пусть и родовитая девица. Это в том случае, если историю расскажет кто-то другой.

— И вы подозреваете Аэрозара? — усмехнулся дракон, — за этим и приехали? Случаем, не тайное расследование? Братец, ты вообще имеешь ли право на эту леди?

Декстер приблизился и глубоко втянула воздух возле шеи ультрахоманки.

— Хм... имеешь. Ладно, как говорится, не моё драконье дело.

Анхель сделал шаг вперед, загородив с собой девушку, — подозревать мы можем кого угодно, даже тебя, но остановить поставки получится, только найдя истинного виновника. Ты слышал отчёт Вестгейра, и только не говори, что тебе плевать. Я тоже заметил, что на Чёрном рынке увеличилось количество наших яиц. И оно лишь вершина айсберга. Ты ведь на следуешь клан, никогда не поверю, что тебе плевать на его будущее.

Декстер фыркнул.

— Меня тоже беспокоит пропажа яиц, но эти пропажи не так очевидны, как вам того хотелось бы. Часть информации, которую вам дал Пламенеющий несколько искажена, потому что там нет одного крайне важного факта. Да, отток есть, но львиная доля пропавших яиц отдаются их материальной добровольно. Вы ведь пока здесь прохлаждались не увидели толпы плачущих женщин? Пока секретная новая программа по улучшению нашего генофонда, так сказать... отец в курсе. Но также он в курсе того, что на каких-то этапах осуществление всех процессов имеют место неприятные события... некоторые яйца не выживают, некоторые похищают во время транспортировки. Вам лучше об этом бы спросить у отца. Меня особо глубоко в дела не посвящали.

А ещё, очень скоро ему будет весело от того, что он без разрешения выложил эти факты. Не спросив ни отца, ни совет клана. Ну а что, за такое не убивают, да и репутацию он создал крайне занимательную, чтобы не сильно заморачиваться на счет подобных проступков.

— Не ожидали такого ответа? — усмехнулся.

Анхель же стоял точно задеревеневший, совершенно не понимая какую игру затеял его папаша и кто на самом деле за всем стоит. В том, что имеется некое теневое лицо, серый кардинал, он не сомневался.

[Элизабет Иденмарк]

— Война всегда преследует нас. Полноценного мира не существует, потому что желания сильнее, — спокойно кивнула девушка. Она с Декстером находилась в одной ситуации, где семья потерпела потери. Только она отсутствовала, как и Анхель и не могла осуждать злость или негатив после информации, которую получила. Политика - не совсем её зона влияния где-либо, но она умудряется влиять на решения Роя, помогать на разных встречах и спасать безнадежные переговоры.

— Правда - понятие неизвестное. Никогда неизвестно, солгали тебе или сказали правду. А может просто утаили, решая не менять твоего мнения, — вздохнула рыжая. Кажется, с драконами надо иначе, чем с остальными. Говорить прямо и в лоб то, что нужно, а не надеяться на размышления. Вновь кивнула взгляд на Декстера и в нем также осталась боль. Скажет после их прогулки, когда останутся наедине, чтобы не вмешивать Декстера в проекцию собственной истории.

— Подозреваем всех, — спокойно произнесла девушка, даже не отреагировав на попытку понюхать шею. Многие ориентируются на обоняние, но дальнейшая фраза заставила задуматься. Как по запаху он решил, что "имеет права на неё"? Рыжая увидела перед собой Анхеля и улыбнулась. Хитро и коварно.

— "И что значит это "имеешь право", которое по словам Декстера ты имеешь?" — женщины злые и коварные. А еще умеют вести несколько разговоров одновременно. Так что Элизабет начала мысленный разговор с Анхелем, посылая мысли ему в голову и ожидая ответа. А сама обратила внимание на происходящее вокруг.

— Даже если так. Не удивлюсь продаже собственных детей куда подальше из-за свои причин или попытки улучшить гены. Но тех, кто подпольно крадет и страстно желает продать - нужно поймать. К тому же в этом случае именно из-за этих людей не доходят очень много яиц до своих главных пунктов назначения, — отметила рыжая. Сжала руку Анхеля, чтобы он не успел ничего учудить лишнего, а сама отправила сообщение Ифи, на которое та сразу ответила.

Эл: Ифи, у нас где-либо есть яйца черных драконов?
Ифи: Нет, а должны были? У нас только хотят заполучить их для экспериментов.
Эл: Проверь еще раз на всякий, хочу быть уверена
Ифи: Неа, нигде. Иначе хоть кто-нибудь был бы в курсе
Эл: Спасибо, держи в курсе
Ифи: Без проблем, звони, не забывай там со своим драконом обо мне

— Ожидали, — спокойно ответила Иденмарк. — Только если мы с таким заявлением пойдем к Аэрозару, он не оценит в любом случае. Нам нужно, чтобы он сам был заинтересован сотрудничать и предоставлять информацию, чтобы мы смогли проверить. Мы - самые подозрительные и чужие. А я для похитителей еще и шанс в лучшую жизнь, если меня продать или похитить и потребовать выкуп у ЭкзоТека, — ухмыльнулась. Ну да, Роя похищать бесполезно, а остальных так просто не похитишь, потому что скорее похитят они. А на помощь Элизабет придут, потому что уже значимая шестеренка и перестраивать всё слишком запарно.

— Когда следующая перевозка яиц? Проверим, спокойно ли доедет эта доставка, — посмотрела спокойно, рассудительно. Нужно ловить аккуратно, а не рваться в бой. Всех волновали те яйца, которые никто добровольно не отдавал. Ладно те, кто пожелали сами отдать на эксперименты и опыты, но те проводились не в ЭкзоТеке. Элизабет знала, что те заинтересованы изучить ген, попробовать модифицировать и испытать все возможности техники, но шанса пока не удавалось. В целом, при удачном исходе дела Элизабет может предложить провести подобное сотрудничество. И в этом случае за сохранность яиц в адекватном виде уже можно давать хоть какую-то гарантию. Несмотря на всю грубость корпорации и статичность - в подобных делах орудует ювелирная точность и осторожность.

— Есть также шанс, что в Вашем окружении или окружении Аэрозара есть крыса. Мы можем попробовать пустить разные слухи и проверить, где появятся. А дальше нужно решить, проследить или же пытать, — спокойно произнесла девушка. Ясное дело, что в обоих случаях нужна наживка, так и проверить всё происходящее. Либо же сделать фальшивую наживку, но в этом она обратиться могла лишь к самим драконам. Они явно подделают яйца лучше, чем она.

[Анхель Эстер]

— «Драконы моего рода отлично чувствуют запах себе подобных на любой самке, по нему они определяют принадлежность и то, насколько она дорога. Каждый такой запах индивидуален, имеет свой смысловой оттенок и дает информацию об уровне сил дракона и серьезности его намерений. Одно дело, если это была случайная ночь и за такую самку дракон не будет бороться, но если дева дорога, а права заявлены, то... как говорится, лучше не рисковать...» — пояснил Анхель, не вдаваясь в особые подробности их внутри клановых традиций и магических обрядов, можно ли назвать эту метку обрядом? Вполне, особенно, если ее чуют только драконы их рода и, возможно, схожих видов.

— Сама эта идея, Элизабет, звучит дико... невероятно. Отец терпеть не мог все инаковое, не признавал внешний мир с его якобы извращенными порядками, а теперь выясняется, что он дал добро лепить из детенышей клана мутантов, причем на условиях чужаков? — в голосе Анхеля не читалось и грамма неверия или пренебрежения, нет, он говорил серьезно, как человек, который принял новые правила игры, просто сейчас пытается найти логическое объяснение тому, что небо внезапно стало зеленым, а трава голубой.

Она сжала его руку, и первые несколько мгновений Анхель не понял ее жеста. И потом тоже не до конца осознал, но по виду ультрахуманки, легкому лихорадочному блеску ее гетерохромных глаз догадался, что она взбудоражена и хочет держать ситуацию и его реакции под контролем. Чтобы не распалять ее, мужчина замер, ожидая продолжения. Он умел проявлять не только хищническое вероломство, но и мужской рационализм.

Выслушал, кивнул.

— Ощущение, что кто-то очень искусно водит его за нос. Вот только, если игру затеяла некая корпорация, вряд ли они станут тебя похищать, мало-мальски крупные цивилизованные компании отлично знают, что такое ЭкзоТек и что перейти им дорогу, это прямой путь к самоликвидации. Другое дело, если речь идет о ком-то... иного профиля. Декстер, ты не в курсе на какую именно планету перевозят яйца?

— Транзит через Элерим, насколько мне известно, есть там такой занимательный городок... как же его... Сахиб кажется, да... он самый. Дальнейший путь не знаю, не посвящали. Вероятно, там или основное логистическое звено, откуда яйца расходятся по филиалом принимающей стороны, или оседают непосредственно в Сахибе.

— А есть уже возвращенные яйца и рожденные из них драконы? — было бы полезно увидеть, ЧТО делают там с драконами, это бы пролило свет на многие процессы, он мог бы пробить информацию по базу Ордена, а Элизабет по своей. Одно дело какие-то запрещенные протопатические ритуалы (может их культ какой забирает, Анхель уже был готов к тому, что его папаша вступил в Культ Чернобога, а чем Архей не шутит?), другое дело наноботы в крови и замена скелета на композитную транспаристаль.

— Когда бы? — усмехнулся Декстер, — у них там программа вроде на пару лет, а первые партии только около года назад начали, может больше, я не сразу был посвящен в дела.

Дракон почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Куда отец ввязал их клан? Если это действительно как-то связано с черными культами... дело еще хуже, чем он думал и Элизабет придется вернуть домой. Если понадобится, прямо в руки Рою Иденмарку. Рисковать жизнью СВОЕЙ самки он намерен не был. Уж лучше сразу отдать себя на аннигиляцию вселенскому вакууму.

— Следующая партия отбудет через неделю, — смотря в глаза Элизабет ответил Декстер, — как именно вы намерены искать крысу и что вам это даст? Хотите выйти на тех, кто это осуществляет?

— Кто-то сообщает о поставках, сливает информацию, из-за которой яйца не достигают Сахиба. Пароли доступа, коды к хранилищам... их перевозят в...

— Конечно, братец, их перевозят в инкубаторе.

Анхель поморщился, взглянул на ультрахуманку. В его глазах читалось «Твои причастны?».

— Не думаю, что есть особый смысл говорить с Аэрозаром. Представитель принимающей стороны есть в замке?

— Да, но вряд ли она будет с вами говорить. Если вы заявитесь к ней, проблемы начнутся у всего клана, и Аэрозар будет ярости, — широко ухмыльнулся Декстер, — так что я вам этого не говорил...

Сюжетные кубики:

Бросить кубики
Бросить кубики
Бросить кубики
Бросить кубики

[Элизабет Иденмарк]

— "Тогда у меня имеется несколько вопросов", — звучит в ответ Анхелю в голову, но дальше следует лишь пустота. Никаких вопросов, словно они не имеют даже смысла. Рыжая успела даже задуматься над словами. По её мнению - страсть, которая  сыграла свою роль в их приключении, в их актерской игре, но если так легко Декстер отстал и успокоился, то что же она упустила? Неразгаданную тайну своих чувств, которые всё еще борются внутри с призраками прошлого, которые хотят играть на будущем? И ведь забавно, что она сама ощущает в этой игре чувство собственничества над черным драконом, что похитил её в придачу. Правда, принцесса из неё так себе, а вот интригант хороший. Губы дергаются на мгновение в легкой ухмылке от ситуации. Какие же у него на неё планы? Узнает позже, сейчас появляется слишком много дел, которым нужно уделить внимание.

— Слишком много вариантов "почему". Многое могло поменяться, причину могут быть разными. Гипноз, зелье подчинения и забвения и множество всего. Мы не можем слепо поддаваться импульсам прежде чем всё проверим, — говорит ровно, спокойно, втягивая в эту игру Декстера, хотя тот еще не до конца понимает. Теперь он на их стороне, потому что у него есть причины защищать близких. Просто фигуры в игре действуют по разному. Служанки приносят информацию, рассказывают всё, как знают и слышали, а Декстер докладывает информацию, которая играет слишком важную роль.  

Анхель успокоился заметно, благодаря чему Элизабет едва слышно выдохнула. Баланс, нужно соблюдать баланс. От слов про её собственную семью не смогла сдержать усмешки. Всё же фамилия периодически льстит. Те, кто знают ЭкзоТек вряд ли станут открывать открытый огонь, но ведь клан черных драконов не находится с ними в связи, а значит - могут не заметить угрозы.

— Мы никогда не узнаем, пока не проверим, — произнесла рыжая на слова про ЭкзоТек. Они могут оказаться дураками, если не отменят поставку, ощущая опасность. Корпорация тоже заинтересована в изучении и модификации яиц драконов, но в идеале при более легальных обстоятельствах. А зная, что Элизабет в любом случае влезет не в свое дело, чтобы в случае чего иметь право прервать конфликты, яйца бы вернулись или был бы отчет о происходящем. Дядюшка Гейр подтвердил бы, но это лишь пустота. Да, нитей развития много.

— То есть нет даже пункта назначения? — удивленно вскинула бровь, не удержалась. Это расследование потихоньку заходит в тупик, вынуждая действовать более активно. Если в самом начале она думала, что найдут предателей и поймают на землях клана, то теперь появилось осознание, что надо будет следовать намного дальше. Хватит ли времени или придется продлевать отпуск?

— Хоть что-то говорили о прогрессе? — продолжает задавать вопросы, потому что ей не нравится развитие событий. Нет яиц, нет информации, нет места. Ничего, совершенно. Старательная и грамотная игра, чтобы не поймали сразу. Иденмарк сложила руки под грудью, размышляя о вариантах, но продолжала вслушиваться в диалог. Её задача - получить как можно больше информации и если в прошлый день она могла помедлить, то с новой информацией медлить нельзя.

— Значит, у нас есть неделя, чтобы продумать план действий и собрать как можно больше информации, — ответила также смотря в глаза Декстеру. Страха не было, а импланты слегка недобро сверкнули. Кажется, планы начали становиться более понятными, особенно когда срок в неделю, чтобы получить максимум информации и сыграть хорошую роль.

— ЭкзоТек не причем, я уже уточнила, — сразу высказалась почувствовав немой вопрос. — Мы, конечно, заинтересованы в модификациях и драконы в этом случае не исключение, но мы не похищаем и не дали бы похитить у нас, — а после посмотрела в небо, словно желала найти там ответ. Ответа, к слову, не было, но спокойствие настигло быстрее. Но вот дальнейшая часть разговора заставила широко улыбнуться.

— А вот и план! Декстер, мне нужно, чтобы ты донес этой женщине, что здесь я. И что я самая слабая из Иденмарков, — звучало голосом победителя. План состроился превосходно. — Мне нужно её внимание, её интерес, любопытство. Я хочу, чтобы она следила за каждым моим шагом, потому что так она потеряет бдительность. Так ей захочется поймать меня. Если же не получится, то есть запасной план, — рыжая всё еще была спокойна, а план был взвешен. Она как раз собиралась заняться личной жизнью Декстера, состроив из себя придворную даму с фрейлинами, которые будут привлекать всех, включая первоначальную цель.

— Насчет второго плана. Насколько возможно создать точную копию яйца, чтобы не раскусили подмены? Отправить партию таких яиц с датчиком слежения, который будет передавать нам всё. Либо мне нужно яйцо и отправить его в лабораторию, чтобы там сделали аналог со всеми технологиями. За сохранность отвечаю я собственной головой, но провернуть через ЭкзоТек будет намного сложнее, — проговорила серьезно девушка. Она готова взять ответственность и знает, кто же может помочь из братьев и сестер.

Эл: Ифи, пробей по базе все варианты корпораций. Транзит через Элерим, ключевое место Сахиб как вероятный ключевой пункт. Должны быть еще филиалы, но они неизвестны. Возможно есть информация о каких-то модификациях с яйцами драконов. Через неделю должна числиться поставка, перевозят в инкубаторах. Остальным ни слова.
Ифи: Ты там отдыхаешь или ведешь расследование?
Эл: Меньше вопросов, больше дела.
Ифи: Ты когда стала такой деловой в подобном плане?

Но на последние слова девушка уже не ответила, ожидая, пока Ифи прошерстит всю базу. Та явно уже заподозрила неладное в этом путешествии и спутнике, но пока что еще кое-как сдерживает любопытство, собираясь донимать на горячих источниках позже. Элизабет же перевела взгляд на драконов, смотря на них и ожидая их предложений, сомнений или вариантов. Сама же уже поставила, что должна сходить к той драконше с треснувшим яйцом и узнать все подробности, а также поговорить хотя бы с одной из тех кто отдал добровольно. Надо складывать пазл воедино.

[Анхель Эстер]

— Гипнотизировать и поить зельями отца нет никакой необходимости, достаточно предложить ему хорошую сумму. Дела в клане идут не то, чтобы хорошо, даже пара миллионов архей сделала его гораздо более лояльным. А уж тот, кто всё затеял, явно имеет финансовую подушку гораздо солиднее, — ответил Декстер, думая о чем-то своем, у Анхеля же не было причин не верить этому утверждению. Раньше отец тоже не отличался особыми этическими ориентирами, насколько помнил Анхель, поэтому он вполне мог представить продажу некоторого числа яиц на сторону из якобы благих побуждений.

— Наш пункт назначения — теперь это Сахиб, до тех пор, пока мы не найдём что-то более конкретное и решим проблему личным визитом, — точнее, он решит, но Элизабет об этом пока знать не следовало.

— Может и были, результаты то. Просто меня в них не посвящали, — усмехнулся Декстер, — так что прости, малышка, никаких кровожадных историй о несчастных младенцах. Госпожа Мюрцетах работает чисто, ни с кем не ссорится, умеет находить подход к мамочкам, прямо дар какой-то, дракона убедит собственный хвост продать. Но предупреждаю сразу, особых откровений от неё не ждите, довольно «фасадная» особа.

Что ж, раз прямого интереса у ЭкзоТек не имеется, можно предположить, что они не обрадуется участию «самого слабого звена» (вот здесь у Анхеля были большие сомнения) в опасной миссии. Она ведь захочет отправиться вместе с ним, искать эти треклятые яйца, а Эстер уже совсем не желал, чтобы игра продолжалась. Вторая сторона может попросту не знать о том, куда ввязывается, или ещё хуже... представлять силу не меньшую, чем ЭкзоТек. Например, тому же культу Чернобога будет глубоко плевать, из какой семьи Элизабет и вероятные проблемы с корпорацией нисколько их не испугают. Вот только подобные проблемы решаются довольно просто, почему-то Анхель был убежден, что два таких Гиганта без труда договорятся между собой, а так называемой «необходимой жертвой» окажутся они с Элизабет. Козла отпущения по любому найдут. В смысле, на кого спихнуть невинные жертвы. Но, с другой стороны, хотелось верить, что культ Чернобога не будет размениваться на такую мелочь, как несколько сотен яиц. Разве что, они не держат все яйца в одной корзине и масштаб куда больше.

— Вряд ли я могу заставить следить её за каждым твоим шагом, или мне пустить слушок, что эти прелестные ножки оторвала у себя богиня красоты и присобачила тебе, — рассмеялся мужчина, — у вас с моим братцем явно мания величия, вот Анхель думает, что весь мир крутится вокруг него, и ты ему под стать. Она наверняка знает о тебе, тут только слепоглухонемой мертвяк в семейном склепе не осведомлён, и то очень не факт.

— Это не мания величия, а попытка решить проблему, на которую ты закрываешь глаза. Завтра ты останешься не только без денег, но и без клана. Если не хочешь в это ввязываться, дело твоё, но подумай, как сильно изменился твой клан за последний год, и как он изменится за следующие пять лет.

Знай Анхель предысторию Декстера, он бы мог сказать ещё много неприятных слов. Или не сказать, учитывая его собственную роль в произошедшей трагедии. Но Анхель предпочёл просто поставить его на место.

— Можно поступить проще, необходимо не только рассказать этой женщине об Элизабет и мне, но и ещё прозрачно намекнуть, что мы копаем под неё. Если леди Иденмарк её не заинтересует, то подобную наглость она пропустит вряд ли. Корпораты одинаковые, независимо от планеты.

— Точную копию яйца!? Чтобы как настоящее, а не муляж!? — громко расхохотался Декстер, — ну, вы и шутница! Невозможно. Это просто смешно!

Анхель усмехнулся, но ничего не ответил. Они ещё немного погуляли, но в конце Декстеру срочно пришлось покинуть сад, вызвал Аэрозар. Когда дракон и ультрахуманка остались наедине, мужчина притянул ее ближе, касаясь губами мочки уха и поглаживая по спинке.

— Не слушай его, Декст дальше своего города мир не видел. Создать копию хоть и сложно, но корпорации вроде Циркон-META прекрасно с этим справлялись. Вот только не нужна нам такие сложности, Элизабет. Есть способ гораздо проще. Я ещё не до конца уверен в непричастности Дектора, поэтому не хотел при нем говорить. У живородящих это называется замершая беременность, у драконов тоже есть нечто подобное, мы это называем остановкой развития. И, на самом деле, найти такое яйцо не трудно, не уверен, что они есть у нас в клане, но я отыщу в других. Проблема вижу скорее с маячком слежения... нам нужен особый маячок, который сможет передавать сигнал даже в местах, где этот сигналы блокируются. Учитывая, что нужный девайс я буду искать гораздо дольше чем ты, то есть резон воспользоваться твоими связями. Уж члену своей семьи наверняка достанут самое лучшее.

Да у Анхеля имелись нужные связи, но сам по себе такой запрос подразумевал некий обход закона, а это неудобные вопросы, лишнее долженствование, почему бы не воспользоваться более доступным и эффективным способом.

— Я достану нужное яйцо, ты передашь его своим. Правда, придётся немного потрудиться над тем, чтобы выдать такое яйцо живое, но у меня есть тот, кто нам поможет, а учитывая, что забирать будут партию яиц, не думаю, что там будут слишком тщательно их осматривать. Конечно, есть вариант номер два, взять яйцо Мирэтты. Или любое другое из тех, что мы купили. Можно даже не говорить их матерям. Те уже смирились с их гибелью.

Когда они вернулись в комнату Элиабет, дракон аккуратно завёл тревожившую его тему:

— Ответь мне на один простой вопрос. Ты ведь не собираешься отправляться в Сахиб?

Сейчас в спальне никого не было, поэтому можно было говорить без утайки.

[Элизабет Иденмарк]

— Мне просто нужно, чтобы её внимание приковалось на мне, как на желанную цель, — улыбнулась Элизабет. Не важно каким образом. То, что эта мадам знает о её существовании и присутствии - хорошо, но чертовски мало. А если она убеждает отдать драконов собственные яйца, то дело не чистое. Матерей, который выхаживали эти самые яйца. Неужели какой-то сильный гипноз? Тогда придется временно отключить зрение, пока она разговаривает с ней, потому что так надежнее. И слух поубавить слегка, чтобы не смогла провести различные махинации. Это выражало большую угрозу. Проникнуть в мозговую систему в любом случае сложно, ведь нужно знать шифр от любимого ЭкзоТека.

Дальнейшие обсуждения приводили к новой идее, поэтому она слушала внимательно. А ведь Анхель предлагает действительно хорошие идеи! Только его нельзя в это вмешивать слишком сильно, нужно осторожно и аккуратно, частями. Их задача - подставить Элизабет под удар, привлечь максимальное желание. Анхель в случае чего сможет спасти, а это достаточно важная роль в происходящем.

— А идея хорошая. Пусти слух, что я под неё копаю, так как заинтересована в покупке яиц для техногенного развития. ЭкзоТек как раз был бы заинтересован, удачное совпадение обстоятельств. Именно я копаю, — уточнила в конце, переводя взгляд на Анхеля. Улыбка не слезала с её лица, но перепалки она слушала с серьезным видом. — Можешь считать за манию величия, но угрозу для неё представляю даже я. Если столько яиц попадает на черный рынок, то дела тут совершенно плохи. К тому же продавец очень рьяно пытался доказать другому, что они отлично идут в омлет. В целях безопасности и будущего, задумайся, — Элизабет выделяет одно слово, привлекая больше внимание Декстера. Он может вести себя как последний подонок, только вот рыжая знает причину. Знает, почему тот не имеет права больше сломаться и совершить необдуманное действие.

— Невозможного не существует в наше время, — хитрая улыбка. Нужно будет поговорить с Ифи по этому поводу, чтобы поставить всё в разговоре и найти решение проблемы. Рыжая убирает выбившуюся прядь волос за ухо, осматривая всё вокруг. Здесь спокойно, но надолго ли? Самое главное - не развязать войну.

— Если тебе будет спокойнее, то ЭкзоТек даст защиту, — проговорила в один момент из прогулки Декстеру, проходя мимо. Тихо, мягко. За свои слова она отвечает, давая уверенность в завтрашнем дне. Давая уверенность, что он может поступить правильно и помочь несмотря на то, что произошло раньше. Добрая душа может ошибаться, но сейчас нужны союзники. Декстер, пусть и посмеялся хорошо, но дал информацию. А мог бы отсмеяться и забить, ничего не говоря.

Когда они остались одни, стало чуточку спокойнее. Декстер покинул их по делам, но Элизабет была уверена - нужная информация достигнет нужных ушей, привлекая должное внимание. Иденмарков не любят, многие ненавидят, многие боятся, но все в тайне уважают. По-разному. Анхель был близко, притянул, словно давно её не видел. Странное ощущение, не так ли?

— Он дал нам информацию, это уже склоняет его на нашу сторону. Просто у него нет права на ошибку, больше его нет, — проговорила с тяжелым вздохом. Расскажет, позже, когда вернутся в покои. — Если создать, то сигнал будет передаваться достаточно хорошо практически везде. Разве кто-то будет думать, что в одном из яиц есть сюрприз? Даже когда мы не могли выйти на связь на одной из станций - все равно можно было отследить хоть что-нибудь. Это всё лишь вопрос времени. К тому же можно будет рассчитать траекторию, подождать финальный пункт назначения, — проговорила Элизабет и отвлеклась. Сообщение от Ифи.

Ифи: Информации нет, будто подчистили. Есть еще что-нибудь для поиска?
Элизабет: Госпожа Мюрцетах - представитель принимающей стороны
Ифи: Сейчас поищу в нашей базе, подожди... Да, есть! По ней всё чисто, идеальная биография, идеальная история, числится сейчас на Сахибе в штабе известной корпорации. Всё чисто, никаких яиц драконов, никаких мутаций. Пустота. Занимаются куплей-продажей. Корпорация базируется на Лиреи
Элизабет: Спасибо! К слову, если отправим драконье яйцо, сможете сделать с лучшим маячком на отслеживание?
Ифи: Сможем, конечно, только сильно похож вряд ли будет. Нужно изучить структуру. Сроки?
Элизабет: Чуть меньше недели
Ифи: Блять, ладно, постараемся управиться на максимально близкое подобие с маяком внутри. А яйцо назад возвращать?
Элизабет: Да! После всего переговорю по поводу яиц сама, вдруг дадут согласие
Ифи: Ну ладнооо... Ты хоть покажи красавчика с которым там тусуешься!

После последнего сообщения Ифи отключила связь через имплант и улыбнулась. Информация хоть какая-то, но была получена. Достаточно веселая, а если учитывать, что это известная корпорация, то удивительно, как так просто повелись драконы. Поразительно!

— Известная корпорация по купле-продаже, никакой техногенной индустрии. Эта женщина чиста, но числится на Сахибе. Базируется корпорация на Лиреи, — краткая информация, которая просто должна быть озвучена. Не будет же она сообщать о том, как Ифи интересовалась Анхелем. Не хочется как-то сообщать о непонятных взаимоотношениях.

— Мы отправим яйцо, там сделают близкую копию и организуют маячок. Но нужно самое обычное, которое не будет выделяться среди остальных. К тому же яйцо леди Мирэтты мы трогать не будем. Я узнаю как вышло, что его забрали. Хочу знать малейшие подробности с учетом полученной информации, — улыбнулась и приподнялась на носочки, поцеловав в щечку. Почему-то это казалось правильным, да и волнение внутри поутихло.

Они вернулись в комнату и прозвучал вопрос. Сказать, что Элизабет разозлилась - ничего не сказать. Смотрела очень строго и даже осуждающе, но во взгляде читалось недоумение. Как он мог так подумать о ней? Зачем и почему? Он считает, что она откажется из-за возникающих сложностей и недоумений? Нет, рыжая точно сейчас готова что-нибудь разнести, но держит себя в руках.

— С чего бы это? Я не собираюсь отсиживаться на месте, пока такое происходит. Лучший вариант - если эта женщина пожелает меня заполучить и продать. Иденмарки ценятся на рынке, очень увлекательный товар, наполненный имплантами и скрытыми возможностями. Слишком вкусная добыча. Если она постарается меня выкрасть, то это идеально. Так мы точно обнаружим место и узнаем, что происходит. И в этой ситуации лучше будет, если первое время ты не будешь под огнем и будешь наблюдать. Я более вкусная приманка на которую они скорее всего клюнут, — посмотрела серьезно, осматривая. В злости сложно увидеть переживание, в обиде тем более. Она не хотела сидеть на месте и ждать у моря погоды. Да и вмешивать семью не хотелось лишний раз. Те просто приедут и разгромят тут всё, станут прогибать под себя, чтобы сделать как угодно рыжей сестренке, лишь бы та не расстраивалась. Печаль плохо влияет на работоспособность, а если узнают, что её обидели...

— Кстати, хотела тебе кое-что рассказать. Ты ведь ничего не знает о том, что произошло на вашей войне? Там убили возлюбленную Декстера. Ту, которую он любил и хотел сбежать с ней. Пустили по кругу, поиздевались и убили, — глаза от этих слов становились словно стеклянные, пустые. Говорить подобное было тяжело, а еще тяжелее - собраться с такими мыслями. — Ты в тот момент нужен был не клану, а своему брату. Как и я нужна была Рою, когда его почти все пожелали убить, чтобы он не стал наследником, — немного молчания, чтобы перевести дух. Элизабет ненавидит сообщать плохие новости. — Теперь Декстер не имеет права на ошибку, потому что если он кого-то и любит, то даже раскрыть не может, не имеет права показать. Лишь мелочи выдают его отношение, аккуратные мелочи, которые сложно заметить не зная истории. И сегодня ему было больно от воспоминаний о прошлом. Его прошлая возлюбленная - дочь мятежника. Сейчас он достиг многого. У него есть сын, возможно есть та, которую он любит, есть место и уверенность в завтрашнем дне. Мы должны сохранить то, что ему дорого сейчас и уважать его решение. Он не станет докладывать о наших планах, но если нас спросят, то он не имеет никакого отношения к этому делу, — строго сказала Элизабет и посмотрела на Анхеля, подняв глаза. Стеклянные глаза словно были наполнены слезами, которые не могут выйти. Она старалась сохранять самообладание, как и со служанками. Такие вести всегда тяжело говорить. Рыжая аккуратно взяла Эстера за руку, словно боялась, что он сейчас убежит выяснять отношения с Декстером.

Бросить кубики
Бросить кубики
Бросить кубики
Бросить кубики

[Анхель Эстер]

— Известная корпорация по купле-продаже, никакой техногенной индустрии.

— Значит, прикрытие, возможно, корпорация и настоящая, но за всем стоит не она. И меня большие сомнения, что это не бутафория или не будущая жертвенная овца.

От следующих слов Элизабет дракон чуть было не перекинулся в истинную форму. Конечно же, в его реакции не нашлось бы и атома ярости по отношению к самой ультрахуманке, скорее, он злился на себя и ту ситуацию, в которую попал. С одной стороны его попытка запретить ей делать то, что она хочет, поставит крест на их отношениях, а с другой стороны Анхель понимал, что просто так не отступит. От одной мысли, что Элизабет отправится самое пекло, внутри него разливалась боль напополам с чисто животным желанием заставить её отказаться от намерения деспотичными методами.

— То есть лучший вариант — это если неизвестная нам сила спеленает тебя и увезёт невесть куда? Я, конечно, понимаю, что ваша корпорация одна из сильнейших, маячки, дроны, оружие массового уничтожения и всё такое. Мне это всё хорошо знакомо, поверь. Но история твоей семьи показательно доказывает, что на любого слона найдётся своя крыса. Я знаю, что ты сильнее и живучее любого человека, и даже способна потягаться с некоторыми магическими расами. Но ты уверена, что за всем этим не стоит Культ Чернобога или Коалиция? И я прекрасно знаю о чём говорю, КР лишь кажется законопослушной и мирной, ты сама прекрасно понимаешь, что это фальшь. Они могут убрать тебя даже не с целью продать, а просто как досадную помеху, просто гораздо более опасную, чем десяток местных драконьих кланов, но всё равно не бессмертную, и не всемогущую.

Анхель вздохнул, ему казалось, что Элизабет не желает его слышать. Ещё до того, как она рассказала ему про брата, дракон обнял её, чуть отстранился и взял красивое женское лицо своё ладони, заглянул в глаза.

К горлу подкатил нервный ком, Анхель одновременно понимал, что будь Элизабет не ультрахуманкой, а дочерью любого из драконьих кланов, он бы просто своим волевым решением заставил отказаться от опасного дела. Увез бы к себе и запер. Возможно, за это его решение девушка бы его возненавидела, но со временем обида пройдёт и приходит понимание, а даже если нет, живая и не простившая всяко лучше, чем мёртвая героиня.

Ведь вместе с Элизабет умрёт и он сам. Дракон уже хорошо это понимал, и не было здесь никакой романтической чуши, просто так устроена их раса, не в целом драконов, а именно этого конкретного клана. А если не умрёт, то изменится настолько, что право слово лучше бы умер. Да и не всякому вообще выпадает шанс по-настоящему влюбиться. Его родители никогда друг друга не любили.

— Услышь меня! Если я лишь буду наблюдать и позволю тебя выкрасть, мы пройдём по лезвию, и я не могу дать тебе гарантии, что ты не сорвёшься. Потому что мы не знаем кто на самом деле стоит за этим. Может быть, действительно, это не слишком опасно и речь лишь о типичном концерне, что решил расширить свою сферу деятельности, но где гарантия, что это не что-то большее? Я не собираюсь тобой так рисковать, слышишь меня? — он сжал её лицо своих ладонях чуть сильнее, во взгляде не смог скрыть боль.

— А что касается яиц, если они хотя бы немного умнее амебы, то эту партию БУДУТ проверять как раз-таки потому, что Мюрцетах  станет известно о твоих намерениях, и намерениях ЭкзоТека. И, признай, Элизабет, ты это прекрасно понимала, и мне даже немного обидно, что ты решила будто я этого не замечу. Они обнаружат маячок и мозаика сойдётся, все доказательства будут на лицо. Тогда, конечно, они попытаются тебя украсть, а ещё с большей вероятностью убить. Или и шантажировать меня, а заодно Экзотек. Я ведь смогу добыть гораздо больше яиц со своими связями, чем весь мой клан в принципе способен высидеть и ты ведь понимаешь, что я это сделаю. Я обескровлю сотни драконьих кланов, чтобы тебя не тронули.

Всё было чистой правдой, в какой-то степени Анхель обладал большим влиянием чем сам Пламенеющий, и не только потому, что являлся магистрам ордена, но и по причине высокой степени доверия у многих драконьих анклавов по всему Аркхейму. Далеко не все так консервативны и закрыты, как его собственный.

Он отступил, давая ей ещё и обдумать его слова, наконец-то выслушал последнее откровение Элизабет. Анхель почувствовал себя так, словно с него содрали кожу, а после всыпали тысячу плетей. Его взгляд остекленел, боль внутри стала невыносимой, к горлу подкатила тошнота, мгновенно превратившаяся в кислотную лаву. Та заполнила его до краёв, и казалось, что прямо сейчас эта уничтожающая субстанция превратит его прах. Он не дышал несколько минут.

— Господи... — прикрыл рукой глаза, — какая же я мразь... — его голос не дрожал, он говорил спокойно, с металлическими нотами, и нет, он не плакал, хотя, наверное, в эту секунду не каждый мужчина смог бы удержаться. Каково знать, что из-за тебя твой брат стал... настоящим мерзавцем, а клан практически скатился в бездну. Если бы он тогда отбросил свои непомерные амбиции, всё сейчас было бы иначе. Первая личность Декстера осталась живой, и Чёрные не знали того ужаса... но нет, он захотел стать известным и знаменитым. Заработать несколько миллиардов. Отлично ведь получилось. Можно поставить себе памятник. Какой там самый дорогой материал? На секунду ему действительно захотелось просто перерезать себе глотку.

Прошёл к креслу и сел в него, материализовал перед собою пачку сигарет. Не важно какие. Раскурил. Пальцы мелко дрожали. Он поднял взгляд на Элизабет и тихо проговорил.

— И ты всё ещё считаешь, что я отпущу тебя? Зная, что сделали с женщиной Декстера? И нет, я не о том, что карма возвращается, и вряд ли он своих мечтах видит, как тебя пускают по кругу, чтобы отомстить мне, я в это не верю... но... неужели ты не понимаешь...

...я люблю тебя...

...откажись от этого плана, Элизабет, просто откажись и всё. Мы можем просто взять эту женщину и доставить или в ЭкзоТек, или в Дискордиум, неважно, результат будет один. Мы выбьем из неё всю информацию. Отправим людей. Пусть этим займутся другие. От денег никто не отказывается. Я заплачу лучшим силовикам. Они сотрут с лица Аркхейма эту корпорацию, и того, кто стоит за ней. А если за ней стоит кто-то вроде Культа или Коалиции... мы просто сделаем так, что им овчинка не будет стоить выделки. Пусть ищут себе других жертв. Но не мой клан.

Я не хочу и не буду решать эту задачу ценой твоей жизни.

Когда он ей признался, стало легче.

[Элизабет Иденмарк]

— Они могут просто продавать, а Аэрозара убедили в ином. С учетом того, сколько яиц мы нашли - это лишь маленькая часть, — заметила рыжая серьезно. Элизабет наблюдала за тем, как менялось выражение Анхеля и даже невольно сделала шаг назад. Почему он злится от следующих её слов? Почему он в ярости и видно, что готов словно рвать и метать? Иденмарк не понимает, но слушает.

— Несмотря на то, что было раньше - это моя семья. Сомнительная, странная, чудная, конченная. но семья, которая построена на бизнесе и выгоде. Я понимаю, что у тебя может не быть в них уверенности, но у меня она есть. Я сейчас слишком важное звено, чтобы простить хоть одну мою травму. А в Коалиции Рой, думаешь, они рискнут? Только Чернобог и мог бы, но может стоять за всем компания поменьше, которой очень выгодно это, — отметила рыжая. Да, шанс того, что они ожидали Иденмарка в таком деле - маловероятна. Раз Ифи не знает ничего о яйцах, то Рой тоже вряд ли имеет к этому отношение. Сохраняет спокойный вид по возможности, но не понимает злости. Какая ему разница насчет риска?

— Если я помеха, то пусть попробуют. Так они себя и раскроют, — отметила рыжая, глядя прямо в глаза. Он обнимает её и это вызывает спокойствие. Словно он вовсе не на неё злится, а на ситуацию, в которую они попали. Да и чего злиться на рыжую, если она действует во благо?

— Мы не узнаем, если не проверим, понимаешь? Разве у нас есть другой выход? — Иденмарк не удивилась бы, услышав от семьи не вмешиваться в такие дела, но Анхеля не понимала. В её глазах он был совершенно другим, так почему сейчас снова боль в его красивых глазах? Почему он так против этой опасной авантюры? Рыжую починят, с ней все будет хорошо в конце концов, потому что она не может так просто умереть. Тем более сейчас, у неё еще много дел! Ультрахуманка положила свою руку на его, что находилась на её щеке, пытаясь словно успокоить. Понятно, что нет никаких гарантий и нужно копать глубже.

— Вот в этом и суть! Я к этим яйцам даже не приближусь, их подложит Декстер или кто-то из доверенных людей. Просто засунем к нему в партию, но со мной до конца связать не могут, потому что я даже не притронулась к яйцам! — рыжая смотрит, не зная, что еще сказать, как убедить Анхеля в том. что она права и нужно рисковать, если хочется достичь результата. Она рисковала даже когда вернулась, пройдя множество проверок и допросов, зная, что её в любую минуту могут устранить. Семья либо вся вместе, либо наживает себе помехи. Иденмарки жестоки, даже у Элизабет такое проскальзывает, только она держит себя в руках. Однажды они с Ифи уже сломали жизнь девочки, раскрывая правду, но защищая виновных. Красивая история, но это лишь малая часть, которая таилась. — Отдать им другие яйца? Отличный выход, конечно, подставить других и отобрать детей у других! — негодует рыжая, не понимая. Услышав, что он готов обескровить сотни кланов ради неё, она неловко проморгалась, не понимая, к чему это вообще было сказано, но комментировать не стала. Удержалась от вопросов, как и тогда про запах.

Анхель отстранился, у них было время подумать и переварить всё. Элизабет готова была уже действовать даже в одиночку со своим планом, понимая, что Декстер может и не помочь, если узнает об их конфликте. В таких планах важно, чтобы все были на одной стороне, даже если кто-то будет действовать лишь на маленькую часть происходящего. Элизабет уровняла дыхание, чтобы не кричать, не злиться. Разве Эстер виноват, что хочет защитить её? Осознавать это было очень странно, словно такого раньше не было. Конечно, в прошлых отношениях она сама себя защищала и отстаивала свои интересы и границы, но сейчас... Что-то не так, но она упрямо отказывалась думать в эту сторону, всё еще имея опасения и прогоняя через мысли слова Анхеля. Скорее она его уничтожит и воспользуется, нежели он... Это ощущать слишком странно, мысли об этом ускоряют сердцебиение, но они не приходят к нужному результату.

Резко Анхель после истории Декстера отступил. Казалось, что он не дышит, но все же говорил. Элизабет хотела поспорить, но удержалась. Сейчас Эстеру нужно переварить всю полученную информацию, которую она узнала и даже успела убедиться. Эти недомолвки были слишком долго, но рыжая переживает, смогут ли они поговорить и всё выяснить в мирном ключе? Два дракона с огромным недопониманием, слепотой, невозможностью сказать правду и прийти к перемирию.

— Ты не знал. Он не сказал тебе всю правду. Возможно, боялся, что отследят что в письме, — рассудила Элизабет, аккуратно пытаясь подойти ближе. — Я считаю, что теперь вам нужно поговорить. Теперь ты понимаешь его поведение, его чувства и его злость к тебе. Она не за клан, а от боли, которую он испытал. Не думаю, что он звал кого-то еще к себе на помощь. Даже если он злится, то нужно всё прояснить, — произнесла рыжая, понимая, что закончится это может и кулаками. Вряд ли они убьют друг друга, осознавая все. Декстер не сможет позволить себе убить собственного брата, который пришел признать свою вину и прояснить всё спустя столько лет. — Даже когда мы буквально только что виделись, ты мог заметить, что он ведет себя странновато для последнего подонка. Ты сам сказал, что раньше он был не таким. Все меняются, когда происходит что-то ужасное.

Дальше она наблюдает, как Анхель ушел к креслу и материализовал сигареты. Рыжая могла повозмущаться, что комната не место для курения, но сейчас дракон переживал достаточную информацию. Потом откроет окно, когда они договорят, чтобы все проветрилось или по её решению он будет спать в её покоях, а то там они успели только переспать. От этой мысли стало даже неловко немного. Знакомы то один день были, а тут... Это просто вызывало более странные эмоции, нежели что-то еще.

— Ну хорошо, как нам упаковать её и отправить в ЭкзоТек? Там о ней позаботятся так, что и всю информацию узнают, да и вряд ли она захочет рисковать. Тебе не всё известно о нашей корпорации, потому что слишком много тайн окутывается рядом, — произносит она, отступая от него назад до момента, пока не врезается в тумбочку у кровати. Неловко. Она словно не желает слышать о любви, слова которой прозвучали. Ей хочется сбежать, обдумать все, потому что сохранять спокойствие становится невозможным. — Нам нужно поймать их, ты же понимаешь? Деньги и для меня не составляют никакой проблемы. Если мы уберем эту женщину, то как скоро сюда подсядут другие? Нам ведь нужен корень проблемы! — Иденмарк стоит у тумбочки, пытаясь перевести до конца дыхание и успокоить свое сердце. Он любит её! Да кто вообще готов к таким словам? И кто говорит их в такие серьезные моменты?

— Пойду умоюсь. — просто говорит и быстро передвигается от тумбочки в сторону ванной комнаты, где запирается и просто включает воду, а сама скатывается по стене на пол, пытаясь переварить свою бурю эмоций. С глаз начали катиться слезы, словно она не должна была уходить и прятаться, чтобы все обдумать. Она предлагала такой хороший план. Да, это опасно для неё, но сама она не хочет сидеть на месте. Не может! Можно положиться на братьев и сестер, можно полностью обозначить важность дела для ЭкзоТека, но так можно случайно подставить корпорацию.

Рыжая утирает слезы, но сама не издает ни звука. Ей не хочется плакать. Элизабет прижимает руку к сердцу. Жаль, что оно не механическое и не контролируется полностью. Сгибается в клубочек. Больно. Почему же так больно после того, как она спряталась? Лишь спустя какое-то время она смогла перевести дух, а затуманенные глаза прояснились. Поднялась, но ощутила ужасную слабость в теле. Умылась, вытерла лицо. Слегка красное, чуть чуть опухшее. Лишь после вышла.

— Мы должны разобраться с этим делом сами. Если не хочешь меня отпускать одну, то я приму это. Но тогда предлагай свои варианты. Нам нужен корень, а эта посланница лишь хорошая пешка. Она может и не знать, куда всё отправляется, — пытается сохранить спокойствие, но не смотрит на Анхеля. Боится. Страх ужасный.

Ифи: Твои импульсы зашкаливают, ты в курсе?
Эл: Ты что, следишь за мной?
Ифи: Конечно, сижу целый день с попкорном и жду чего-нибудь интересного и новостей, а не только вопросов про компанию доставки. Черт возьми, Элли, куда ты вляпалась?
Эл: В дракона
Ифи: В смысле в дракона? В каком смысле?

Но последнее сообщение не получило ответа. Слишком быстрый диалог через имплант, который закончился. А ведь и впрямь, она вляпалась. Даже не дала свой ответ на его чувства. Глупая, правда? Что ей знать про любовь, если её один раз предали? Поворачивается к Анхелю, подходит к нему и просто целует. Легким касанием, а сама дрожит. Вдруг он злится за то, что она убежала? Отстраняется быстро, смотря ему прямо в глаза.

— Я тоже не дам тебе рисковать, — предупредила. Можно ли считать это за признание в любви? Она и планировала сама лезть в пекло, чтобы именно Анхель смог её спасти. Правильно говорят, принцессы из сказок выбирают не принцев, а драконов, которые защищают, слушают, общаются и проводят время. Потому что после этого зачем какой-то неизвестный принц, если есть особенно такой дракон! — Я тебе не ответила... — начала самую неловкую тему, не зная, что и сказать. Не смогла продолжить, словно ожидая чего-то от Анхеля. Или надеясь, что он произнесет хоть слово.

[Анхель Эстер]

Только её присутствие держало Анхеля в этой реальности, не давая окончательно сорваться в бездну. Он ощущал её даже сквозь запертую дверь. В голове беспорядочно роились мысли, переплетаясь в кошмарные гротескные картины. Образы непередаваемой жестокости: Элизабет насилует на грязном полу какая-то мразь, потому что он — Анхель так и не сумел ее защитить от этого безумного плана, не сумел отговорить, не удержал... а из темноты пронзает осуждающий взгляд брата. Мёртвый взгляд, потому что своим эгоистичным и роковым решением Анхель убил его. И само осознание, что пришлось пережить Декстеру вызывало в драконе такой животный ужас... что хотелось немедленно схватить Элизабет и унести ее на край света, где ни Коалиция, ни Орден, ни ЭкзоТек не сумели бы их отыскать. Никогда.

Дым заполнял лёгкие, экстракт дархатского яда расслаблял, успокаивал, хотя, конечно, этого до смешного мало. Анхель поймал тебя на том, что уже несколько минут взглядом сверлит дверь, за которой скрылась девушка.

Поднялся. Стряхнул пепел, сделал последнюю затяжку и оставил сигарету на столе. Подошел к двери в ванную. Постучал.

— Элизабет... открой... — на мгновение у него даже промелькнула мысль выломать затвор, но вовремя себя одёрнул, девушке нужно уединение, так он сделает только хуже, — не плачь...

Он откуда-то знал — она плачет, словно чувствовал её влагу на своих щеках, вот только понять причину никак не выходило. В том, что причиной стали его слова, не вызывало у Анхеля сомнений и до этой секунды он был уверен, что его чувства если не взаимны, то почти... но что изменилось сейчас? О равнодушии речь точно не идёт, человек не станет плакать, если ему плевать, но тогда что? Какую рану он разбередил своим признанием? И как теперь её залечить? Он знал, сколько боли принесли его женщине прошлые отношения, и допускал возможность, что это всё как-то связано, но как? Будет ли ей ленче, если он разберётся с её прошлым? Кардинально. Примитивным путём умерщвления главного виновника, или это он только выдаёт желаемое за действительное, не в состоянии вынести, что на самом деле причиной происходящего является только он сам?

— Коалиция не станет бодаться с ЭкзоТеком, если всё это предприятие не имеет для них критической массы, — зачем-то стал отвечать он на её старый вопрос, словно пытаясь изменить реальность, которой Элизабет не так больно, — но представь хотя бы на секунду, что это их очередной Magnum opus, в таком случае... им будет плевать...

Сейчас ему казалось, что он скажет всё что угодно, дабы её отговорить, придумает любую сказку, вот только беда в том, что Анхель верил собственным фантомам. Тяжело было от них отмахнуться, зная о том, что случилось с его братом.

Наконец, она вышла, дракон рассматривал с жадностью чуть припухшее любимое лицо. Прошёл к окну и распахнул его, впуская свежий воздух. Приблизился к Элизабет. В его взгляде не было злости, лишь странная животная одержимость.

Девушка была права, Мюрцетах могла оказаться такой же пешкой, перевалочным звеном, как и сам Сахиб. Она могла ничего не знать.

— Неважно, слышишь меня, — Анхель сжал женские плечики, прижимая ее ближе, — неважно будут ли реальные доказательства твоего участия, сам факт этих слухов свяжет нас и партию будут проверять. Я скажу Декстеру, чтобы он молчал. Мы встретимся с Мюрцетах, чтобы предложить яйца алмазных в следующую партию. Так она вряд ли заподозрит... я уже несколько раз мелькал в прессе как... хм... — вот здесь подобрать слово по мягче было довольно сложно, сказать «я задействован в процессах чёрного рынка похлеще любой мафии» было не самым удачным решением, — успешный коммерсант... а одно яйцо всё-таки предлагаю отдать мёртвое, так будет надёжнее. сначала отправим его в ЭкзоТек, Сколько времени потребуется твоим, чтобы поставить маячок? После я свяжусь с моим хорошим другом из Ордена, и он его зачарует так, что никакой детектор, кроме легендарного, не обнаружит подделки.

Анхель уже понял, что нет в мире той силы, способной остановить стремление Элизабет. А он сам — не его брат, когда-то Декстер так и не рискнул, надеявшись на внешние силы, веря в течение, что оно не вынесет его на острые скалы, а надо было бежать раньше. Просто бежать. Но ты способен менять реальность, только если сделаешь хаос своей частью, а не позволишь ему управлять с собой.

— В Сахиб отправимся втроём... но в город передислоцируем боевую группу, только прежде мне надо поговорить с Декстером. Прости, сегодня ночью я не приду.

Ему не хочется оставлять её одну, но поговорить с Декстером надо. И это будет непростой разговор.

Он прижал ее к себе. Поцеловал. Жадно, сладко, глубоко, развратно. Зарываясь пальцами в шелк волос. Сплетаясь с ней языками, чувствуя теплое дыхание и восхитительную нежность губ. Внутри разливалась нега и боль... Анхель не ждал от нее признания в ответ. Отстранился. Приложил палец к ее чуть припухшим губам.

— Тссс, мне не нужен ответ, если ты в нём не уверена, я подожду. Драконы долго живут, как и ультры. Лучше скажи, почему ты плакала..?

Новое утро принесло облегчение, это и правда оказался очень трудный разговор, гораздо труднее чем он рассчитывал.

Элизабет еще спала, когда он вошёл в её спальню с подносом, на котором стояла чашечка кофе и блюдце с круассанами. Присел на кровать, поставил поднос рядом. Руки сами потянулись к ее лицу, спустились в разрез ночнушки, поглаживая кожу. Наклонился, легко поцеловал в губы.

— Доброе утро, сонная моя, как спалось? Я договорился о встрече с Мюрцетах и ее партнером... тоже дракон... Она первой ко мне подошла, что удивительно, ведь Декстер не успел распустить те слухи... И у нас есть полтора часа... если ты соскучилась... — хитро подмигнул он, поглаживая пальцами животик девушки.

[Элизабет Иденмарк]

Она спряталась. Спряталась в свой непробиваемый кокон, чтобы скрыться от его взгляда, от его слов. Они не трогали старые раны, но ощущения внутри Элизабет были хуже некуда. Для неё все это была игра. Обычная игра в жениха и невесту ради благой цели, но когда для него всё поменялось? Она ощущала перемены, но не могла вычислить куда они приведут. Не могла понять, откуда они взялись и что послужило всему этому. Откуда росли корни? Она терялась, путалась в догадках, пытаясь всё связать. Но всё только развязывалось, не давая и шанса. Если бы Иденмарк вела расследование по поводу чувств дракона - были бы одни красные нити, которые охарактеризовывали нераскрытое дело без улик.

Нахождение в ванной начинало казаться вечностью, мучительной и долгой также, как и разрывало сердце внутри. Но вопросы оставались без ответа. Попыталась собраться с мыслями, сложить хронологию. Что она упускает? Анхель похитил её с черного рынка, а после требовал отдать ему яйца. Там всё было нормально. Элизабет вынудила его доказать принадлежность к ним и лишь после отдала. Защищалась сама и защищала будущие жизни. Вот они уже договариваются о том, как провернут всю операцию по спасению и возвращению яиц к их матерям. Рыжая не находит ничего такого, просто план в котором они играли красивую пару, чудную и привлекающую внимание к себе. Это ведь была все еще игра? Или её ошибка была в том, что она приняла при нем зелья? Сердце вновь болезненно сжалось, заставляя прижать руки к груди.

"Больно" — отчетливая мысль в голове, но она не передается, отзываясь бесконечным эхом в голове. Причины не ясны. Она слышит голос Анхеля, но не может разобрать, что он говорит. Словно он слишком далеко от неё. Девушка не открывает дверь и не двигается от стены. Она прохладная, словно пытается отрезвить голову. Нет, она снова что-то упускает. Это произошло по ощущениям до зелий. Мотает головой, пытаясь всё сложить в одну целостную картину, но она вновь разлетается на множество кусочков.

Снова голос в далеке. Кажется, говорит о чем-то другом, но разобрать невозможно. Имплант в голове блокирует посторонний звук? Элизабет не понимает, пытаясь прийти в норму. Она не знает почему ей больно. Они играли в красивую сказку, но это всего лишь игра. Как он может любить ту, которую совершенно не знает? Медийная она и настоящая, с ранами и болью внутри - разные. Слишком разные. Медийная Элизабет улыбается, не показывает слабость и при необходимости обводит вокруг пальца, собирая необходимый для сделок компромат. Настоящую разбили, вселив отсутствие любви. Её ведь нельзя полюбить, да и она не может. Нет времени на такие глупости!

Сознание постепенно приходит в норму, возвращая слух. Теперь она услышала, что кому-то будет плевать. Забавно. Девушка отдышалась, словно всё это время по ощущениям не могла дышать. Когда вышла, то встретила Анхеля. В воздухе все еще пахло табаком, заставляя слегка поежиться. Дальше открытое окно и Элизабет подмечает, как Анхель попрой чувствует её. Опухшее лицо, но сырое уже не от слез, а от простой воды. Умылась, не соврала. Иденмарк поднимает свой взгляд на Анхеля с легким непониманием. Не видит злости, но есть что-то другое. Непонятное для неё. Сердце снова сделало удар, который отозвался внутри слишком сильно. Теперь не больно, словно рыжей даже нравится, как Эстер смотрит.

— Как мелькал? — спросила, но свой собственный голос в голове отозвался эхом. Словно он сам какое-то время назад не признавался ей в любви, причем так, к слову. Между делом решил сообщить! Внутри закипала легкая злость и негодование, но лицо было спокойным, а тело не дрогнуло. Почему-то прикосновения дракона были приятными, не грубыми. Делает вид, что не станет искать информацию о нем в сети. Может, действительно отложит в своей голове до конца отпуска и лишь потом решит порыться в прошлом своего жениха. — Если только поставить маячок, то несколько дней. В идеале четыре. Два на изучение состава, как не повредить яйцо, пару часов от силы, чтобы вставить правильно его и максимум два дня на восстановление структуры и состава, — смотрит со взглядом, мол, только попробуй подсунуть живое яйцо на опыты. Не хотелось жертвовать остальными, но так они смогут спасти куда больше, закрыв эту миссию. — Договорились, — главное, что план всё равно был. пусть и изменен слишком сильно, заставляя нервничать. Проще было попасться в ловушку, а после выбираться и знать где, как и почему. Только вот рисковать ей не дадут. Зато не прогнал, закрывая миссию. Иначе продолжила бы её с помощью дядюшки Гейра, вернувшись снова.

— Втроем с кем? — уточняет, внимательно смотря. Декстер? Госпожа Мюрцетах? Дядюшка Гейр? Вариантов множество, а вопрос задан правильно. Кто должен быть третьим в этой миссии и в этом отправлении. — Не подеритесь по возможности и не убейте друг друга, — строго произнесла девушка. Не нужны жертвы, особенно когда оба дракона знают правду и могут поговорить. Не чужие ведь, все-таки братья! Рыжая и сама пришла к своим зная, что пути назад не будет. Тоже разговор, только более деловой. Либо с нами, либо против нас.

Тело дернулось, прижимаясь к Анхелю так резко, что Элизабет сама не успела понять. И чего она ждала после того, как он признался ей в любви? Что она сбежав ответила взаимностью? Легкая злость, которая постепенно ушла на потом благодаря поцелую. Что-то в этом поцелуе было. Если бы её спросили что, то она бы ответила просто. "Одержимость". Это чувство бывает разным. Может разрушить всё, что строилось множество лет, а может помочь склеить по кусочкам. Какая это именно одержимость? Не важно, сейчас глаза вновь затуманены, как и сознание, отдаваясь полностью наслаждению. Хотелось больше.

Элизабет поддавалась в поцелуе, отдавая всю инициативу Анхелю. Оказывается, приятно иногда побыть слабой. Тело постепенно начинало разгораться, словно она не ультрахуман, а сама какой-нибудь огненный дракон или феникс, который готов сгореть в эту же секунду от огня внутри. Было ли какое-то признание в любви? Она не помнила, а сознание говорило, что это очень красивая и правдоподобная игра, заставляя сердце успокоиться от боли хотя бы на время и убрать лишнее волнение. "Мой" — проносится в голове. Правильно, сейчас он принадлежит только ей до самого конца этой причудливой игры. Элизабет не хочет отстраняться от поцелуя, желая продолжить, но сама начинает говорить. Нелепо, правда? Разгоряченное тело, покрасневшее лицо и уже потрепанные волосы. Если переодеть в обычную одежду из платья, то она становится слишком домашнего вида. Непозволительно. Нелепо поправляет волосы, а сама пытается незаметно дотронуться до губ. Распухли.

— Я и не собиралась давать тебе ответ, — отмахнулась от собственных слов и его последнего вопроса, словно ставя точку. Сама же начинает включать свои мысли и быстро пытаться понять, как он узнал? — Я просто пошла умыться, не более. Умылась горячей водой, — но голос все еще неровный от поцелуя. Необходимо время на восстановление дыхания. Как же она врет о том, что ничего не было. Не болело сердце, не перехватывало все внутри и не было множества быстрых размышлений. Иденмарк не знает, что она влюбилась. Влюбилась так, что сама желает владеть Анхелем полностью. В её голове лишь установка, что это игра. Так думать проще. Меньше рассчитываешь, меньше ожидаешь и знаешь, что скоро это закончится. Никто не предаст, не сможет ранить чувства и разворошить болезненные раны с воспоминаниями.

— Тебе пора, — говорит рыжая и смотрит в окно. Прекрасная погода, чтобы побыть в недолгом одиночестве от Анхеля. Полезно, между прочим. А то с момента кражи с черного рынка у неё не было ни минуты покоя от всего вокруг. Она прощается и ждет, пока шаги затихнут совсем далеко. Ложится на кровать и смотрит в потолок решая, как ей занять свое собственное время. Решение пришло быстро. Дела подождут до завтра - у неё вообще-то отпуск!

Элизабет решила не брать виверн с собой, раз Декстер будет занят Анхелем. Значит, смысла вытаскивать покрасоваться нет. Оставляет им записку о том, что будет ближе к ночи и достает из сумки джинсы и футболку. Сейчас хочется быть незаметной, чтобы провести время в спокойствии и в тишине, расслабиться и собраться с мыслями и силами на следующий день. Казалось, что он будет очень долгим по ощущениям. Переодевается и отправляется прочь из собственной комнаты по коридорам. Благо память записала примерную планировку и спустя время девушка смогла покинуть помещения, выходя на улицу.

Если Анхель думал, что помимо висячих лабиринтов и купальни больше ничего нет, то он ошибался. Если пройти чуть дальше за камни, то там открывался чудесный сад, словно его старательно спрятали. Если бы не любопытство, рыжая туда даже не сунулась бы. Ну зачем ей идти за груду огромных камней? Маленькое природное место. Деревья, трава, приятный декоративный прудик и беседка. Кажется, лучшее место для пряток и отдыха выбрано! Рыжая ловится на траву рядом с озером и прикрывает глаза. Прекрасная тишина.

Теперь у неё есть время снова задуматься о его словах и о том, что он готов ждать сколько влезет её ответа. Чисто женская принципиальность требует посмотреть на всё после того, как их пути вновь разойдутся. Как скоро он найдет другую? Заведет девушку или у него будет секс без обязательств? Неизвестно, но нутро желает из принципа после проследить, получить ответ, убедиться, что он не будет ждать. Но сердце внутри нервно стучит, надеясь, что Элизабет ошибается в ожидаемом исходе и даже через двадцать лет если Элизабет придет с ответом, то он будет ждать её. Ждать каждый день и быть верным. Но разум смеется, считая, что это лишь глупости. Да и сама Элизабет не может не согласиться с разумом.

 —Не помешаю? — голос, мужской, незнакомый. Точно раньше не слышала его. Резко открывает глаза и подскакивает, оглядываясь. Когда видит мужчину даже слегка негодует. Она его не знает, но, кажется, мельком видела когда уходила после последнего разговора с Анхелем. Внутри терзает недовольство, не дают побыть одной в тишине.

— Нет, что Вы, — улыбается. Стандартная улыбка пиар-менеджера ЭкзоТек. Видя, что мужчина просто присаживается рядом - сама возвращается в свое положение лежа, но теперь не закрывает глаза, наблюдая за небом. Сложно оторвать взгляд от простой красоты, которую моментами сложно заметить. Вечно в делах, в работе, без шанса на перерыв.

— Здесь красиво, не правда ли? — спрашивает незнакомец. Очень похож на тех драконов, которых она видела. Но манеры сильно отличаются, разговоры о прекрасном пошли даже. Странный, не так ли?

— Да, здесь красиво. Не ожидала, что за грудой камней может прятаться такая красота, — призналась честно Элизабет, слегка расслабляясь. Опасности нет, да она и не чувствует её. Слишком хорошо и спокойно, а ветер ласково ласкает тело и щекочет лицо, заставляя улыбнуться.

Сколько времени прошло в тишине с незнакомцем? Честно говоря, Элизабет перестала считать еще в первый час. Он спокойно сидел на траве рядом, но не больше не говорил. Словно сам приходит прятаться от всего здесь, в этом маленьком оазисе. Девушка несколько раз вставала размяться, снимала обувь и садилась на камни в беседке, опуская ноги в прохладную воду. Моменты, которые нужно уметь ценить. Тревога ушла и постепенно настигало спокойствие.

— Не хотите ли искупаться? — интересуется мужчина, который пересел поближе к воду. Звучит странно, но забавно. Рыжая еле сдерживает улыбку и желание рассмеяться от такого вопроса. На удивление - она хочет. Но не взяла с собой купальник, не зная, что есть такое место. Задумывается, а тот раздевается до трусов и просто ныряет в воду. Удивленно моргает глазами. — Ну так что? Или прекрасная леди боится намокнуть? — этот мужчина с легкой улыбкой беззаботного человека бросает ей вызов, а она его... Принимает.

Да, она без шуток в одежде просто соскальзывает в прохладную воду, охлаждая свой пыл, который накопился за несколько дней страстей. Выныривает и смотрит на мужчину. Почему-то вроде доказала она, что не слабачка, а доволен больше всех он. Слегка злится, но недолго. Самой становится смешно от этой ситуации. Проблемы медленно улетучиваются, позволяя действительно почувствовать маленький отдых в этом отпуске. Была ли она зла на Анхеля, что он вытащил её с отпуска? На самом деле нет, но все равно хотелось просто расслабиться. Хотя бы иногда.

Рыжие волосы скрываются под водой. Она задержала дыхание и оплывает мужчину, выныривая сзади и обрызгивая его водой. Маленькая месть за то, что посчитал, что она боится. Её внутренние демоны были другими, более ужасными, чем какая-то вода. Одежда облепила тело, подчеркивая фигуру, но кому какое дело? Они в воде.

— Ни капли, — упрямо отвечает и поджимает губы. Но долго держаться так не может и наконец-то открыто смеется. Как же это забавно! Прыгать в озеро с незнакомцем у которого даже имя не догадалась спросить! Мельком проходит мысль. "Главное, чтобы Анхель не узнал". К счастью, эта мысль не доходит до черного дракона, но он вполне может почувствовать неладное. И не важно, что самое неладное - простое желание искупаться в воде.

Сколько плескались мужчина и девушка? Неизвестно. Он был красив, но она знает того, кто был определенно лучше. Намного. И готова была сама поспорить с любым и доказать, что Эстер был определенно шикарен. Красив, с манерами, учтив и даже заботлив. А какой он в постели... Нет, последние мысли точно надо Элизабет выкидывать из головы, потому что они снова притягивают бурю эмоций. Благо уже холодная вода помогает прийти в себя. Уже стемнело, Архей не светит. Тело легонько дрожит от остывшей воды и ветра. Мужчина выбирается на берег и подает Элизабет руку, помогая выбраться.

Зубы недовольно стучат от резкого перехода в холод и девушка даже дергается в желании вернуться в воду до утра или до прихода Анхеля. Ах да, как он найдет её, если даже не знает, что она тихонько смылась прогуляться. Придет и не найдет её в кровати. Но дойти назад не успела, вокруг тела появилось тепло, которое согревало и медленно подслушивало одежду, плавно. Обернулась и посмотрела, что это магия мужчины. Красивая, теплая, переливается мягкими цветами. А после он накидывает на неё пиджак с которым пришел изначально. Странно, но рыжая все равно укутывается неловко в пиджак. Тепло не перестает согревать, как и не исчезают волокна магии. Мужчина ложится назад на траву. Плевать, что в одних трусах и смотрит на небо.

Иденмарк не удержалась и тоже легла, отправляя свой взгляд туда. Небо, усыпанное звездами. Никаких облаков - максимально чисто. Луна, которая освещает все вокруг тусклым, но мягким цветом. Уютно.

— Вселенная пахнет звездами, — говори Элизабет шепотом, словно боясь спугнуть это состояние. Слышит улыбку мужчины и расслабляется. Этот маленький оазис определенно чудо и она расскажет Анхелю, что нашла его. Просто позже. А пока... Она медленно проваливается в царство Морфея, который решил в этот раз её не терзать, отпуская в спокойную черную бездну. Она нравится Элизабет, даже слишком. С ней можно выспаться и не просыпаться от кошмаров, которые словно поймали лакомый кусочек в ней.

Во сне чувствует, как кто-то берет её на руки. Кажется, что это Анхель, но она ошибается. Сворачивается в клубок, желая спрятаться и скрыться, но получается плохо. А после - теплая кровать, рядом лежит её сумка и она случайно задевает её ногой.

Когда Анхель возвращался к ней в покои, другие служанки тихо шептались о своем.

— Ты видела, он действительно принес госпожу, это так интересно, — говорит первая.
— Да, особенно с учетом того, что у неё жених, — отмечает вторая.
— Именно. Господин Черный вряд ли одобрит такое, если узнает, — слегка цокает первая служанка.
— Ох, что же сделает госпожа Иденмарк, если он узнает? — пожимает плечами вторая служанка.

Как только служанки заметили Анхеля, то сразу замолчали и быстро отправились по своим делам, чтобы не привлекать внимание.

Когда Анхель заходит в комнату, то видит Элизабет, которая укутана в одеяло, а под ним черный пиджак. Хорошая ткань, качественный крой, но определенно на пару размеров минимум больше, чем размер одежды Элизабет. Та сладко спала, потому что прошло всего несколько часов. Почувствовав чужие касания поерзала, попытавшись скрутиться вглубь одеяла, но после недовольно открыла глаза, а нос учуял запах кофе. Хотя бы так разбудили, а не вылили бочку ледяной воды на голову.

— Утро добрым не бывает, — пробурчала недовольно Анхелю в губы, но на поцелуй ответила. Легонько, а после попыталась укутаться посильнее в одеяло. Тело почувствовало лишнюю вещь и постепенно сознание начинало просыпаться. Стоп. Она ведь не здесь уснула, а у озера! Глаза закрыты, а паники не видно и она внимательно слушает Анхеля. — Интересно, о чем будем говорить с ними? Какой план? — сонно ерзает, пропуская последние слова мимо ушей. А после плавно закрывается под одеяло, желая скинуть с себя неизвестный элемент и протиснуться  поближе к горячему кофе, который пах слишком завлекающе.

От неё пахнет озерной водой, словно она совсем недавно вылезла из неё. Хвойным парфюмом, причем мужским, остался от пиджака неизвестного. Она вылезает из одеяла, заталкивая пиджак подальше. Казалось бы - можно просто признаться в том, что пошла прогуляться и искупалась с незнакомцем, потому что посчитала это спором на слабость. А рыжая не слабая, она пойдет и в огонь, и в воду. Элизабет смотрит на Анхеля и невольно улыбается. Даже в тишине умудрялась вспомнить его, пытаясь отвлечься.

— Ты какой-то милый, мой черный дракон, — словно считает, что он не почувствовал запахов на ней, которые смешивались с её. Она неловко улыбается, глядя на Анхеля и тянет к нему руки. Хороший отдых практически в тишине помогает отпустить лишние мысли, вынуждая обратить внимание на другие мелочи. Это ведь игра, так почему бы не насладиться тем, что у неё есть жених? Даже на короткий момент времени расслабиться и представить, что её действительно любят просто так. Тянет дракона к себе, надеясь, что он будет поддаваться и целует его в губы. Лишь слегка настойчиво, словно желая получить ответ. Просто расслабиться и довериться. Уличная одежда мешала, хоть и давно высохла. Еще у озера.

"то как я это вижу"

[Анхель Эстер]

Этой ночью он вовсе не сомкнул глаз. И с каждой новой сотней признаний, очередным десятком обвинений и хтон знает какой по счету бутылкой бренди, разделенных на пару с Декстером, становилось легче. Ему удалось вывести старшего на эмоции. Настоящие, а не ту подделку, которую он демонстрировал ранее. Анхель не отвечал на удары, позволяя выплеснуть всю ярость и бессилие, боль и ненависть, даже если от этого ломались кости и слепли глаза, даже если во рту стоял вкус солёного металла и осколки зубов ранили язык. Он не отвечал. Ради Элизабет, ради самого Декстера. Ради себя.

Его брат был полностью сломлен, именно это скрывалось за его бравадой, за его животной нахрапистостью. Абсолютное опустошение, сгнившая душа. Декстерхар не любил служанку, потому что он больше никогда не сможет полюбить никакую другую женщину, но он любил своего сына и всех детей, что имел. За них и держался. Он ненавидел отца, насколько вообще живое существо способно ненавидеть. Но в иерархии хищников свои правила игры, бросить вызов Аэрозару Декстер никогда бы не смог. Это как клин, как раскалённая стрела у тебя в сердце. Ты не способен её вытащить, потому что она тебя убила.

Не существовало той силы, что способна исцелить это, даже весь винный погреб и смерть самого Анхеля ничего бы не исправили. Декстер не был глупцом, он понимал, что вряд ли присутствие младшего хоть что-то бы изменило. А ещё он понимал страх за Элизабет, потому что, когда сам Эстер смог говорить, а это уже было под утро, говорил он только про неё.

Да, у Декстера утром еще оставались сомнения в подлинности чувств младшенького, но после они истаяли. Эта ночь изменила многое. Она помогла Декстеру решиться на самое страшное в его жизни решение за последние десятки лет. Анхель же обрёл-таки верного соратника. И хоть между ними всё ещё оставались разногласия, клин, что когда-то давно разделил два их мира, оказался разрушен. Благодаря Элизабет.

С помощью магии удалось быстро привести себя в форму, всё-таки явиться к любимой женщине с кошмарным перегаром он себе не позволит. В голове всё ещё кружилась от выпитого, но на сердце было легко. Ровно до тех пор, пока он не услышал шепотки за спиной. Разговаривали две служанки, типичные женщины клана — «бабистые» виверны, у таких язык особенно за зубами не держится.

— Говорю тебе, он её нёс, нежности какие-то на ухо шептал, она его обнимала, самозабвенно так, словно до этого они всю ночь кувыркались.

— Да быть такого не может, господин Анхель почувствовал бы, что на его женщину покушаются. Он очень сильный, а это непотребство происходит практически под носом.

Примерно на этом моменте сердце Анхеля с болью ухнуло вниз, а в груди обжигающим потоком поднималась ярость. Какая-то тварь посмела прикоснуться к ЕГО самке? В секунды, когда зверь внутри бесновался, ему было сложно контролировать инстинкты и не называть Элизабет самкой, как это принято в его «стае». И пусть он больше не является частью этого племени, свою природу не изменишь.

Постояв несколько минут у двери, прежде чем войти, Анхель пытался унять эмоции. Верить в то, что Элизабет столь легко променяла его на какого-то неизвестного дракона не хотелось. Но если променяла?

В голове прозвучали недавние слова девушки: «Я и не собиралась давать тебе ответ», к горлу поступила тошнота, перед глазами медленно растекалась красная пелена. Его разрывало от желания прямо сейчас ворваться в её спальню и взять. Неистово, подчиняя, не позволяя ей скрыться или остановить себя. И овладевать ей до тех пор, пока она не потеряет сознание, а после? Усыпить её. Запечатать.

Найти эту Тварь, вскрыть от глотки до паха, развесив звериные требуха по всей дворцовой площади, тем самым устраив настоящую кровавую баню. А после забрать Элизабет туда, где их никто и никогда больше не найдёт. Варианты имелись, и мужчина даже обдумывал их всерьёз несколько секунд. Правда, тогда придётся жить скрываясь, придётся бросить Орден, сломать жизнь себе и, от чего ещё больнее, — сломать ее Элизабет. Ни о какой любви, если он так поступит, не может быть и речи. Лишить любимую женщину свободы лишь в угоду своим эгоистичным желаниям и потребностям... что может быть чудовищнее? Он станет хуже своего отца. Хотя... пожалуй, хуже некуда, но Аэрозар просто слаб и труслив, у Анхеля же нет оправданий. Правда? Он магистр Ордена, он долгие века собирал свою силу по крупицам, вот-вот его собственная эволюция перейдёт на новый уровень... и всё просто так уничтожить?

Костяшки прошила боль, она стрельнула по руке в плечо, на стене перед ним осталась глубокая вмятина, удивительно, но дракон не помнил, как нанёс этот удар. Исцелив разбитый до кости кулак, он и вошёл в спальню.

Хорошо, что она не заметила, Анхель держался прекрасно, в конце концов, умение справляться со своими инстинктами и эмоциями было его сильной стороной.

Обнимая её, он жадно вдыхал запах. От Элизабет пахло только ей присущим ароматом и озёрной водой. Слегка другим драконом. Он не позволяет ей скрыться под одеялом, перехватывает и целует в шею. Девушка же тянется к его губам. Ответный поцелуй. Сладкий, острый, восхитительный. Внутри разливается приятное тепло, а в голове словно пузырьки шампанского.

Ладони оглаживают бедра, чувствительно сжимают ягодицы, Анхель спускается дорожкой поцелуев до груди, ласкает губами сосок. Горячие пальцы скользят между ножек, он отводит колено чуть в сторону, целует живот... ниже... Других мужчин кроме него у Элизабет сегодня не было.

Кажется, она протестует. Или это его страх? Всё-таки отстраняется, придвигает поднос ближе.

— Попробуем протолкнуть свою поставку, если получится больше узнаем о самом предприятии. Удалось договориться с ЭкзоТеком? Когда они смогут поставить яйцо? Я уже его подготовил для транспортировки.

Он секунду помолчал и с лёгкой лукавой улыбкой на губах спросил, — расскажешь мне о своём ночном друге? — оставалась надеяться, что он всё так же хорошо умел держать лицо, и она не заметит Ада в его глазах.

Госпожа Мюрцетах и белый дракон Сиулун Вольмхгах тоже собирались на встречу, и никто не слышал с закрытыми дверьми её вопроса: «Ну как, удалось соблазнить девчонку?». Ответом ей стал смех: «Почти, дай мне ещё немного времени и малышка станет податливой...».

[Элизабет Иденмарк]

Элизабет спала крепко. Это было недолго, но зато без каких-либо снов. Пустота, прекрасная и темная, дающая возможность выспаться побольше. Но даже там мелькали мысли о том, как она хочет провести время с Анхелем. Показать ему тот маленький оазис тишины, искупаться в озере и поулыбаться, глядя на звездное небо. Говорят, корпораты мечтают о деньгах, максимальном обороте бизнеса и прочем. Но рыжая отличалась. Она любила мелочи, которые заставляют почувствовать жизнь. Вдохнуть её и остановиться в паре мгновений хотя бы ненадолго. Всё же отдых с неизвестным молчаливым прошел успешнее, чем она думала. Главное, что тот светловолосый не донимал Элизабет, иначе она бы искала способ прогнать его или вернулась в покои.

Стала бы Элизабет изменять своему жениху? Даже если игра, то нет. Жертвовать всем ради такого бреда? Не простила бы. Не в характере Иденмарк поступить также, как поступили с ней раньше. Предательство - то, что не прощают так просто. Смог ли бы тот бывший прогнуть весь мир и вернуть её доверие? Эл знала, что нет. Поэтому ей тяжело осознать, что помимо корпорации рядом оказывается надежное мужское плечо.

Свобода. То, за что воюют слишком многие в своей жизни. Она отказалась от собственного дома, чтобы вернуться в один момент и занять уже свое место, которое выбрала сама. Бесконечная война интересов, которая крутится и заставляет принимать до ужаса сложные решения. Если бы ей предложили закончить игру и выйти победителем, но без Анхеля, что бы рыжая сделала? Осталась, не раздумывая. Если проигрывать, то только вместе, как и побеждать, увеличивая периодически ставки.

Элизабет спихивает чертов пиджак подальше, раз ей не дали даже малейшей возможности спрятаться. Сейчас он казался таким лишним и ненавистным, словно портил что-то хрупкое. Объятия, Анхель, его поцелуи по шее и ответный поцелуй на губах. Разве какой-то пиджак может испортить этот момент или какой-то чужой дракон? Тело отзывалось, а в голове появлялся легкий туман. Она скучала? Да, просто не может принять эти чувства, которые так давно заглушила в себе. Иденмарк может скучать по семье, по работе, но... Но после болезненного разрыва не могла по другим. Черный дракон становился постепенно исключением, вороша её демонов и пытаясь искоренить их.

Дракон пах по особенному. Чем-то родным и хотелось оставаться рядом в объятиях, в бесконечных поцелуях. Безопасность? Кажется, именно так она ощущается. Помимо этого чувствуются нотки алкоголя, уже отдаленные, но они не раздражали. Были приятными. Чувствует металлический вкус в поцелуе, углубляя его. Подрался? Невольно прижимает к себе, желая позже осмотреть, чтобы он был в порядке. Сердце предательски кольнуло, ощущая тревогу, переживания. За дракона, своего дракона.

К сожалению, Анхель отстраняется от её губ, спускаясь ниже. Тело предательски отдавалось на поцелуи, не позволяя остановить. Его руки, которые блуждают по телу, выказывают свой отклик, желая получить больше. Опять Элизабет желает больше всем телом, чем может потребовать с дракона. Ну и зачем другие, если тело предательски жаждет именно Эстера? Смешно просто! Она зарывается руками в его волосы, перебирая и прикусывает губу. Желает скрыть стоны, чтобы не показать, как хочет её тело большего.

Живот, который слегка пощекотало. Легкое хихиканье отозвалось от рыжей, которое уже через пару мгновений заменилось стоном, а ноги невольно сжались, словно желая оттеснить. Элизабет хотела большего, намного больше в этот момент, но всё завершилось. Она даже невольно открыла глаза, посчитав, что это был сон. Нет, перед ней был дракон, который возвращался к ней с разговорами о насущном. Губы рыжей поджались в обиде, словно у неё забрали что-то важное. Правильно, начали возбуждать и не дали! Хочет поругаться, но сил почему-то нет, они направлены теперь во внимательное изучение Анхеля.

Элизабет садится и слушает его ответы, а сама осматривает внимательно каждый уголок Анхеля, каждую частичку кожи. Сильно ли он пострадал, насколько ему было больно этой ночью? Сердце сжимается и отдает болью, словно это всё не с ним произошло, а с ней. Элизабет обнимает его, прижимаясь телом и роняя его на кровать, оказываясь сверху. Так говорить определенно удобнее.

— Отправь на имя Ифи Иденмарк от Элизабет Иденмарк. Там всё поймут, прямо в главный офис, — улыбнулась, а сама прижалась еще сильнее, обхватывая его ногами. Страх? Чего она боится? Поднос уже даже не интересует, а от следующих слов перехватывает дыхание. Как он узнал? Запах? Заметил пиджак? Сердцебиение участилось, не имея и малейшего желания утихнуть до нормального состояния.

— Друге? — даже невольно удивилась. Разве незнакомца можно назвать другом? Даже задумалась на секунду, как все рассказать. А после решила, что сначала поцелует в щечку. — Я даже имени не знаю. Я нашла прелестный сад, когда вышла прогуляться. Там даже есть озеро и беседка! А после пришел какой-то светловолосый мужчина и спросил, не буду ли я против, если он тоже там будет. Он почти всё время молчал, поэтому даже не мешал мне. — начала свой честный рассказ, решив не скрывать. Они в одной лодке в этом деле и даже её маленький отдых может показаться важной частью. — Потом предложил мне искупаться и, признаюсь, взял на слабо. Так в одежде и прыгнула, — легонько улыбнулась. Действительно, сейчас это даже смешно. Корпорат, который ощутил себя ребенком. — Побрызгались друг в друга в тишине, а потом когда вылезали, уже стемнело. Холодно было, он меня высушил магией и накинул пиджак, чтобы не простыла, наверно, — пожала плечами, а после поцеловала Эстера в шею. — Потом я смотрела на звезды, а он был неподалеку. Знаю, что уснула там, а почему проснулась здесь не понимаю. Это ты меня принес? — приподнялась и с ожиданием в глазах спросила, убирая его волосы с глаз и поглаживая по щеке.

Рыжая не понимает, что за буря эмоций внутри бушует, сжимая сердце до боли. Но в глазах теплится легкая надежда, желание оказаться рядом. Желание быть вместе с Анхелем.

— Мы же сходим потом туда? Хочу показать тебе это место. Лучше вечером, там прекрасно видны звезды! — детский восторг. Иденмарк не понимает, как напрягся Анхель и что уже даже пошли слухи о её неверности. Ей кажется, что моментами мелькает злость, ярость или обида у Анхеля. Сложно разобраться в таких эмоциях, когда глаза говорят о другом. А после вопроса целует его легким поцелуем в губы, оставляя словно маленький, едва ощутимый след.

Оказывается губами у уха, чтобы прошептать маленькую мелочь на которую не успела ответить. — Я скучала, мой дракон, — могло показаться, что она о более интересных делах, которые уже успел обломать Эстер за считанные мгновения, но на самом деле нет. Элизабет действительно просто соскучилась и смогла признаться хотя бы в этом. Маленький, но такой большой шаг для того, кто был предан раньше. Из груди словно попыталось выскочить сердце, боясь ответа.

[Анхель Эстер]

— Это ты меня принес?

— Нет, я только что пришел, — голос звучит спокойно, но внутри словно переворачивается что-то огромное и чешуйчатое, неприятно царапает острым гребнем ребра и диафрагму, — тебя принес тот незнакомец, — а фраза «с которым ты купалась под звездами» осталось так и не произнесена. У Анхеля сами губы занемели. На скулах заиграли желваки, но в последний момент он успел натянуть улыбку. И при взгляде в гетерохромные глаза Элизабет, улыбка была искренней.

Сейчас он не собирался вываливать на неё всю адскую бездну собственных демонов. Хотя в голове крутились слова, что не один дракон не посмел бы заявить свои права на чужую самку чисто из сиюминутного порыва. А то, что произошло, практически пересекло грань дозволенного. Не стоит ей об этом знать.

Хотя ещё больше его голову занимал вопрос, неужели Элизабет так сильно хотелось лежать под звёздами с этим мужчиной? Именно данная мысль вонзалась глубоко, до самого сердца, парализуя беспомощностью и яростью. Отринув неприятные и собственнические порывы, Анхель выдохнул, хотя звериное начало в нем требовало прямо сейчас выяснить отношения с героем-любовником и сделать это максимально показательно и кроваво. Чтобы каждая хвостатая и не только мразь в этом мире знала, кому принадлежит Элизабет Иденмарк и что ждет покусившегося на нее.

— Конечно, нежная моя, — он нежно поцеловал ее в губы, забирая чужую куртку (и телепортируя ее к себе в хранилище). Всё это время Анхель запоминал запах, чтобы при встрече или при малейшем намёке похожего амбре, отыскать источник. Всё-таки куртка уже пропахла его самкой и потребовалось время, чтобы разобраться в неприятной смеси.

Анхель резко подался вперед, опрокидывая Элизабет на кровать, нависая над ней, его волосы рассыпались по плечам, закрывая очертания спальни. Втянул глубже ее аромат, сладкий и свежий, обжигающе-притягательный, дразнящий. Кожа там, где касались ее губы, горит огнем. Ему уже недостаточно легкого поцелуя и неуловимых касаний.

— Обязательно сходим... я тоже скучал, моя ультра... — отбрасывает одеяло в сторону, прижимая девушку к кровати, он знает, чего хочет сейчас — полностью стереть чужой запах с ее тела, даже если своим опозданием они нанесут оскорбление ожидающей их Мюрцетах. Впрочем, время еще есть, пусть немного, но достаточно, чтобы заставить Элизабет забыть... о другом.

Проводит языком по уголку ее рта, углубляя поцелуй, ловя выдох. Желание лавиной накатывало изнутри, но бесконтрольная страсть лишь портит моменты близости. Прихватил ртом ее нижнюю губу, углубляя поцелуй. Внизу живота уже полыхало пламя, как же быстро его тело откликается, словно у мальчишки. Впрочем, торопиться не хотелось, а вот услышать свое имя из ее уст, сладостный крик удовольствия нестерпимо. Анхель стянул с нее остатки одежды, провел ладонью по обнаженной груди, по затвердевшему навершию. Вторая рука легла на бедро, чуть отводя его в сторону. Пальцы ласкали чувствительную кожу под коленом, разорвав поцелуй мужчина поймал губами набухший сосок, лаская и дразня его языком. Вновь спустился дорожкой поцелуев ниже, вырисовывая узоры на коже живота.

Алые шелковые ленты со щепоткой удерживающей магии, сотканные из магической энергии мужчины, скользнули по женским щиколоткам, чуть раздвигая ножки в стороны. Такие же магические путы скользнули по рукам, обхватывая тонкие запястья, фиксируя их у изголовья.

Покрывая поцелуями внутреннюю сторону бедер, Анхель продолжал поглаживать ладонью ее тело, грудь и животик. Пальцы свободной руки нежно помассировали клитор, лишь слегка углубляя касание, чтобы в следующую секунду все также осторожно, но настойчиво, начать ласкать его языком.

Дракон не торопился, прислушиваясь к реакциям любимой женщины, ощущая, как она плавится под его руками, как подрагивает ее тело. Она была влажной и сладкой, а пахла так одуряюще, что мужчина с трудом контролировал себя. Движения языка и губ становились все глубже и горячее, пальцы касаются входа в лоно, раздвигают. Он мягко и ритмично надавливал изнутри на переднюю стеночку, облизывая чувствительную плоть, игриво водит языком вокруг клитора, усиливая движения с каждой минутой.

В голове разливается приятный шум, Анхель чувствует себя пьяным... нет, лучше, он словно под дозой самого сильного в мире наркотика, все его внимание сосредоточено на Элизабет, на ее стонах, ее дыхании, гибком теле под его руками. Вторая ладонь нагло и развратно массирует груди, сжимая то одну, то другую вершинку.

И все-таки за его спиной вновь раскрываются крылья, практически бесконтрольно. Длинный гибкий черный хвост обхватывает ногу Элизабет от щиколотки до самого бедра, так, что кончик упирается в ягодицу. Женские крики и стоны все сильнее распыляют Анхеля, он прижимает бедра к Элизабет к собственному лицу сильнее, не позволяя ей отстраниться, проникая языком в ее лоно... хочется больше... ощутить ее еще сильнее, раскрыть для себя... движения языка и губ все глубже, развратнее... хвост чувствительно сжимает бедро, щекотя копчик.

[Элизабет Иденмарк]

[sign]

Мысли и слова только о тебе
Благодарна, что однажды
В моей горем искалеченной судьбе
Появилась снова жажда

[/size][/sign][/block]

— Нет? — искренне удивляется девушка. Точно помнит, что уснула на берегу, но пробуждение в кровати знатно напрягало. Но дракон поспешил даже объяснить кто принес. Внутри Элизабет даже проснулась какая-то злость. Ну почему это не мог быть Анхель? Ну почему это какой-то чужой, когда рядом есть Эстер? Краткое недовольство сверкнуло в гетерохромных глазах, словно сигнал опасности. — Лучше бы оставил меня ночевать на берегу, чем притаскивал кто-то чужой, — сразу расценила девушка своё восприятие. Действительно, её мнение было достаточно простым. Иденмарк отметила, что с первой минуты их встречи эмоции набирали каждый раз новый оборот. Ни дня спокойствия, ни часа покоя. Всё время что-то происходило и даже словно её маленький заслуженный отдых что-то учудил. Невольно поежилась, не желая даже думать про то, как её принесли чужие руки. Признаться, сама выскажется по этому поводу. К тому же, если она правильно помнит,  подобное действие может считаться вызовом. На мгновение утонула в собственным мыслях, предполагая, что это может быть даже вызов её черному дракону. Не позволит. Четкая мысль, которая была готова стереть в порошок. И ведь она даже не знает, что шепчут обычные служанки, которые не имеют к ней никакого отношения.

Элизабет не врала в своей истории. Честно говорила, не понимала, что это может как-то разозлить. Чувства других лишь поддаются анализу, а не внутренним ощущениям. Признаться, рыжая уже перестала понимать многогранность эмоций дракона, путаясь и теряясь. Что он хочет? Что он испытывает? Хочется спросить, но голос почему-то не поднимается, рот не открывается для слов. В голове мелькает главный вопрос, который останавливает. Хочет ли она знать всё? Готова ли она услышать о чувствах Анхеля в этой ситуации?

Она улыбается, услышав согласие на то, чтобы сходить в тот маленький укромный оазис. Можно было умолчать, не позвать, но у Элизабет уже были свои планы на это место с самого начала, как нашлось озеро. Странно иметь мысли о том, что хочется кому-то показать. Кому-то кроме семьи. Даже Роя иногда она вытягивает в какие-нибудь места, чтобы развеять и уследить, что тот не успел ничего принять до деловой встречи. Хьюго вытащит сложнее, проще отправиться с ним на миссию, но она - другая. Другой отдел, другие цели, а значит - нельзя напрямую подставляться и рисковать.

Элизабет отвечает на нежный поцелуй, поддается ощущениям. Почему в такой напряженной обстановке это становится таким желанным? Хочется остановить момент. Иденмарк чувствует, как куртка уходит из под неё полностью и вовсе пропадает, оставляя после себя лишь запах  парфюма. Она не может почувствовать запахи, как драконы. Собственность, не собственность, но вот зато парфюм чужой женщины ощутит мгновенно, как и явный признак разговора с Декстером на всю ночь в виде легкого перегара. Не раздражало, почему-то хотелось укутать поближе к себе, узнать всё, но она не спрашивает. Словно не пришло время и не хочет торопить. К тому же время тихонько поджимает, а недосып мягко возмущается, заставляя наноботов искать остатки сна и пытаться компенсировать сонливость. Хотя, когда дракон и наноботы работают вместе - получается намного лучше. Вместо сна начинается хотеть совершенно другого.

Рыжая не отвечает, поддаваясь и падая назад на кровать. На мгновение задумывается, что так сладко слышать от него подобные выражения. А особенно его "моя". Если бы она задумалась над тем, какие эмоции испытывает на самом деле, то очень удивилась бы, но сейчас для неё всё - красивая игра. То, чего не может существовать в реальной жизни. Такое отношение, безопасность, страсть, которая не желает выгорать. Разве можно представить где-то, кроме как в сказке? Красивой, со счастливым концом, которая им не светит. Игра закончится, они разойдутся и будут также пересекаться на разных мероприятиях. Может, в этот раз они поздороваются и поболтают друг с другом?

Поцелуи возвращаются быстро, заставляя более глубоко дышать. Слишком хочется больше. Рыжая сама невольно притягивает Анхеля к себе за шею, желая получить всё. Типичные корпораты, желают получить больше, чем иногда могут. Только вот Иденмарк была уверена в том, что желаемое настигнет её. Тело отдается желанию, требуя большего, требуя закончить прелюдию, а в голове мелькает мысль, что необходимо успеть на встречу.

В глазных имплантах мелькнуло сообщение. Хотелось скинуть, но не получалось. Значит, семья.
Ифи: ты там чем занимаешься? ты почему так мало спала?
Элизабет не отвечает, оставляя прочтенным и тут же скидывает, возвращаясь в реальность. Она поинтереснее.

Одежда решила покинуть рыжую, но та не была против. К тому же в любом случае переодеваться в платье, чтобы сносить всех наповал, правда в ходе слухов снесут её. Желанные руки снова начали перемещаться по её телу, вызывая легкие стоны прямо в губы, а её руки пытались прижать Анхеля к себе максимально сильно. Неужели ей придется опять угрожать, что если у них не начнется что-то более увлекательное, то она ему отомстит? Тело само поддается, расслабляясь в руках дракона, подавая признаки желания. Если бы рыжая померяла температуру, то определенно можно поставить диагноз болезни с повышенной температурой тела. Губы пропадают и спускаются ниже, заставляя рыжую выгнуться навстречу. С другими такого желания не было, такой чувствительности и податливости всего тела.

Чистое удовольствие не длилось долго. Дальше в глазах рыжей показалось легкое замешательство, стоило только ногам и рукам быть скованными. Не больно, конечно, но действия значительно ограничивает. Первое побуждение - сопротивление, попытка вырваться. Но практически сразу оно сменилось на другое - интерес, любопытство, желание. На губах мелькнула хитрая улыбка, а взгляд был заинтересованным. Для приличия Элизабет даже несколько раз попыталась дернуться, словно хотела освободиться. Девушка ведь!

Поцелуи по телу сводили с ума, а интимная зона буквально требовала продолжения. Элизабет становилось жарко, а сама она хотела приблизиться максимально к Анхелю, захватить его и прижать максимально к себе. Ловится легкий диссонанс желаний и возможностей, заставляя тело извиваться еще больше под действиями дракона. Иденмарк чувствует проникновение, но не то, которое так желает тело, но то всё равно охотно откликается, требуя большего, требуя получить всё.

— Анхель... — еле вырывается из уст девушки. Тихо, в голосе слышится мучение. Дыхание учащенное, но все еще нет громких стонов. Держится, словно пытается отомстить за связывание. Легкое недовольство, но само тело говорит о том, как ультрахуманка сдерживается.

Ифи: ты чего молчишь? я же вижу, что ты читаешь!

Сообщение Ифи снова оказывается скипнуто в бездну, не желая прерывать этот момент. Может, благодаря этим сообщениям и удается удержать себя в руках, но рыжая не сдается. Прикусывает нижнюю губу чуть ли не до крови, чтобы хоть как-то удержать стоны, сдержать в себе эти порывы, но они все равно проскальзывают. Хриплые, словно она только что кричала, а не тяжело дышала.

Если Анхель считал, что только он пьянеет, то ошибался. С каждым мгновением всё сложнее было сдерживаться, держаться и стараться удержать всё тело под контролем. Хотя то уже не слушалось, отдаваясь ритмично на каждое действие Эстера, на каждый толчок пальцев. Голова туманилась и лишь на сообщения раздуплялась, мало ли что-то важное по работе, хотя трогать её не должны.

Хель: Увидела рекламу вашего отдела, вспомнила о тебе. Как делишки, как отпуск?
Эл: Меня связали и держат в плену!
Эл: Шутка) Всё хорошо! Позже напишу)

Вот есть моменты, когда активизируется всё вокруг. И это именно тот самый момент. Но действия Анхеля вновь переключают состояние, возвращая в реальность. Зато почти не соврала в сообщении для Хель, её правда связали и держат в плену, правда плен достаточно хороший, а пленитель возбуждающий. Только стоило отвлечься, как пальцев больше нет внутри, но появляется что-то другое. От неожиданности Элизабет не удержалась в стонах, выдавая теперь максимально своё желание. Даже попыталась вырваться руками, сжать ноги, но ничего не вышло.

— Анхель! — вырывается буквально крик. Черные крылья, которые словно прячут от всего на свете. А хвост... Стоп, ХВОСТ?! Рыжая на пару мгновений была в ступоре, не зная, как реагировать, но тело решило взять всё под контроль и расслабиться, получая удовольствие. Даже во время стонов выдался невольный смешок от того, что копчик пощекотали, но почему-то тело выдавало лишь больше желания, но не могло потребовать его получить самостоятельно. В голове мелькнула мысль и вовсе добраться до чего-нибудь острого и обрезать ленты, но мозг не хотел искать, как и глаза.  Стоны становились громче с каждым действием, жадным, грубым, развратным.

— Черт возьми, возьми меня уже, — ругань, которая вырвалась из уст. Желание, покусанные губы и даже стекающая капелька крови с нижней губы, которая была прокусана от мук. Если он хотел её помучать, то ему удалось это слишком хорошо. Сейчас рыжей уже было наплевать, что у них какая-то встреча важная, нужно разбираться с делами поскорее. Ей нужен был лишь он. Теперь не было никакого зелья, совершенно, она отдавалась и хотела максимально добровольно.

— Умоляю, Анхель... — от ругани, пропуская угрозы, хриплый голос перешел на мольбы. Каждое действие совращало еще сильнее, каждое мгновение и даже хвост, словно игрался с ней и добавлял свою искру. Кажется, отпуск точно удался, потому что таких ощущений ни с кем и никогда не было. Правда, Элизабет даже не подозревает, что не будет больше никогда с кем-то другим подобного.

[Анхель Эстер]

От былого напряжения, ярости и страха потерять её остался лишь отголосок, далёкий и почти не ощутимый. Ведь желанное тело плавится под его ладонями, здесь — предельно близко, он не собирается отпускать. С губ Элизабет срывается сладкий стон, она дёргается в путах, но игра, похоже, ей нравится. Иначе, ультра быстро разобралась бы с магическими лентами, он не стал делать их особо прочными. Всё-таки Анхель неплохо изучил Иденмарк, и понимал, что чувство безопасности для нее важнее многих других ощущений. Как бы сильно она не была опьянена страстью, истинного доверия к нему нет. Он ведь мужчина, следовательно, глубоко в подсознании она всё ещё держит главную мысль — мужчины... точнее, любые чувства, где ты должна довериться, приносят боль. Элизабет не из тех, кто прыгнет со скалы, веруя, что до обрыва её поймают сильные руки. И даже желая отправиться в Сахиб, наплевав на личную безопасность, надеется она, скорее, на семью, а не на какого-то там левого мужика. Ладно, всё это конечно не так утрированно, но правда тем и хороша, что каким соусом её не подай, смысл не поменяется.

Время от времени он поднимает взгляд вверх, любуюсь отнюдь не восхитительной картиной обнажённого тела, великолепной груди и изящных ключиц (хотя, чего скрывать, всем этим тоже). Смотрит в глаза. Девушка изредка их приоткрывает, пытаясь сфокусировать зрение, гетерохромные радужки словно два разноцветных бриллианта, закованных в звёздный свет. Ему кажется, что зрачок её то расширяется, то сужается. Почему-то Анхель думает, что причина этому в иномирных технологиях, вшитых прямо в мозг. Удивительно, но он не чувствует раздражения (многие на его месте могли бы ощутить, если бы заметили, ведь тем и отличаются жители техногенных миров, им для того, чтобы поднять телефон или прочитать очередную новость в интернете совсем не обязательно прервать разговор с собеседником или даже разрывать зрительные контакт), сейчас его женщина точно прибывает в плену страсти и желания, а ещё удовольствия, подобный коктейль не одна технология не способна обуздать.

Его имя — сладостный вскрик её губ, Анхель не собирается останавливаться, он крепче притягивает к себе её бедра, чувствуя, как сильно возбуждена его самка. Запах его пьянит, собственное тело словно взведённая струна, приходится сдерживаться, чтобы не увидеть «небо в алмазах» прямо сейчас.

Он при помощи хвоста и свободной руки разводит ее ножки, раскрывая ещё больше для себя. Вторая рука сильно сдавливает сосок, девушка уже на грани, чтобы такая ласка принесла ей особое острое наслаждение. Она кричит, у Анхеля кружится голова, а тело горит от желания, словно всё пламя его дракона сконцентрировалась под кожей и вот-вот вспыхнет, сжигая их прямо в кровати.

Мужчина резко отстраняется, оказывалась меж ее бёдер, целует в губы: сразу глубоко и развратно, скользит руками по телу, сильно сминает грудь, пощипывая соски, такая смена должна чуть-чуть охладить ее, разбавляя сладость и усиливая ощущение. Элизабет дрожит от удовольствия под ним, прижатая кровати сильным телом, сейчас он действительно держит её крепко, немного не рассчитал силу, она не вырвется даже если захочет. Отсроченное удовольствие лишь усилится, но он и сам не железный: слишком яркие ощущения, слишком сильное желание овладеть, ему ещё никогда не доводилось испытывать подобного. За многие сотни лет. Это пугает, будто бы его нервной системе проходят высоковольтные электрические разряды, не каждый способен выдержать такое напряжение. Не каждый способен испытывать подобные эмоции. Не все в принципе могут любить настолько сильно. Наверняка, его отец чуть более спокоен, да и Декстер всё-таки остался жив, следовательно, его привязанность с самке не была равна жизни. А вот Анхель сейчас отчётливо понял, что не стал бы жить дальше. Эта мысль всё-таки его охладила, совсем немножко, чтобы продолжить эту сладкую пытку на двоих.

Их языки сплетаются, он скользит по гладкой кромке зубов, ласкает небо. Губы под его губами шелковисто-нежные, горячие и влажные. Рука сминает ягодицу, поглаживая бедро, массирует с обратной стороны коленной чашечки. Кончик хвоста пробирается между их телами, прильнув к второй вершинке, играет с ней, мягко оплетая грудь.

Конечно, он тоже понимает, что впереди их ждёт много проблем, например, необходимость что-то решить с его кланом, с этими треклятыми яйцами, и, главное, с их отношениями. Которые просто не могут взять и закончится.

Анхель чуть приподнимает её за бёдра и со стоном проникает в горячее влажное лоно. Элизабет сладко вскрикивает, выгибается в его руках. Он же чуть приподнимается на локтях, покрывая поцелуями её грудь, оставляя отметины в виде засосов, и в следующее мгновение исполняет её мольбу. Двигается сильно, глубоко, до самого основания, они уже так возбуждены, что размениваться на меньшее нет никакого смысла. Удовольствие нарастает, концентрируюсь в паху невыносимым и ошеломляющим сознание. Он продолжает. Влажные, сплетенные между собой тела, ритмичные толчки и громкие стоны, влажные звуки их единения, страстно и развратно, бесконечно долго и слишком мало, чтобы успеть сполна насладиться друг другом.

— Элизабет... — в какой-то шепчут его губы, — ты только моя... — это похоже на безумие, кажется, он даже не отдаёт себе отчёт, что именно говорит, — я убью любого... кто посмеет... — в дальнейший смысл его фраз ускользает, взрывается под веками сверхновой, сжигает рассудок в дофаминовой лихорадке...

[Элизабет Иденмарк]

[sign]

Мысли и слова только о тебе
Благодарна, что однажды
В моей горем искалеченной судьбе
Появилась снова жажда

[/size][/sign][/block]

Можно вырваться, но нужно ли? Иногда даже самой сильной девушке хочется побыть слабой. Проверка еще одна - выберется, приложив больше силы. Безопасность. Прекрасное чувство, позволяющее действительно наслаждаться процессом, который происходил здесь и сейчас. Если бы еще не решили все вдруг написать. Подумаешь, третий день в отпуске, похищена драконом и разбирается с бедными несчастными яйцами. Ох уж эти вечные сложности, но зато какие... Рыжей нравилось, что во всем этом рядом есть сильный и моментами даже властный дракон. Приятно чувствовать себя нужной, особенной, а еще - желанной. Да, с Эстером она ощущала всё на максимум, но все время себя одергивала, что это игра. Красивая, чувственная, о которой можно будет когда-нибудь написать красивую историю или рассказывать о веселом отпуске. Интересно, спросят ли её когда-нибудь о том, любила ли она этого самого дракона. А может, этот вопрос будет не нужен, только для Иденмарк неизвестны все чувства и планы Анхеля. Тело поддается, а голос бывшего затихает, убираясь в далекий ящик, чтобы появиться в конце приключения и напомнить, что все мужчины желают власти, желают получить максимум возможности. К счастью, не проскальзывало даже малейшей мысли, что она плохая любовница. С бывшим мелькало, словно это её вина в его измене. Нет, сама знает, что это не её ошибка или вина. Но дракон доказывал обратное, словно наслаждаясь каждым моментом их ласк, стоит им хотя бы на мгновение перейти в сторону кровати. Бурное воображение, как и тело, желало не только кровати, но от подобных мыслей Элизабет раскраснелась еще больше, чувствуя себя неловко. Пошло, не правда ли? Безумие.

Элизабет действительно готова отправиться в Сахиб, как жертва, которую похитили. Только дракон ошибался в одном. В этом приключении она рассчитывала только на него, как главный план действий. Запасной - сообщение для Хель и та с удовольствием прихватит Хьюго и рванет выручать сестру. А потом дружно отчитывать, что та полагалась на ненадежного мужика. Забавно. Зрачки действительно слегка менялись, но это не доставляло, на удивление, никакого дискомфорта, кроме отвлечения Лиззи от процесса. Правда, Эстер возвращал в него слишком быстро, не было даже шанса расстроиться хотя бы на пару мгновений.

Хель: Ты так не шути, а то я ведь сразу приеду
Элизабет: Да всё окей, потом всё обязательно расскажу, просто ты очень не вовремя

Иденмарк не собиралась скрывать то, в каком приключении находится. Правда, уточняет даже для Ифи мало деталей. Лишь база, где для той промелькнул дракон. А вот Хель точно придется признаться в своих интимных похождениях, чтобы не привлекать к миссии. Та сразу рванет, потому что за любую движуху, кроме голодовки. Даже смешно стало на мгновение. Только сообщение отправлено, а Эл вновь прикрывает глаза, мучаясь от оков.

Элизабет чувствует, как сложно совладать с каждой секундой, как мучает её дракон. Ох, кажется, теперь на ней отыгрались за все её мучения и похождения в прошлом, когда та терзала невинных мальчиков, растягивая соблазнение и ласки до бесконечности. С губ Элизабет срываются стоны, а само тело поддается, расслабляется в надежных руках Эстера. Возбуждение лишь нарастает, заставляя сходить с ума. В голове туман, проскальзывают фразы про бесконечность. Что-то вроде "Я хочу, чтобы это длилось бесконечно". На удивление, эти мысли передаются дракону, но сама рыжая больше не контролирует. Властные действия заставляют Лиззи желать большего. Может, ей нужен не только секс? Только та сама об этом даже не подозревает.

Ей точно будет что рассказать, когда она вернется или освободится. Ох, ну что за хвост! Рыжая ощущает, как раздвигаются еще сильнее её ноги, позволяя Анхелю делать все, что вздумается. Какая пошлость! Только Иденмарк это нравилось. Каждый этот момент, каждое действие. Тело воспринимало всё остро, но чувственно. Никакой боли, никаких страданий, лишь невыносимое желание. Когда мужчина касается соска, та вскрикивает. Должно ли быть больно? А может, Элизабет вообще мазохистка, раз получает столько удовольствия в этот момент? Связанная, обнаженная, позволяющая творить с собой любые непристойности. Нет, такого она никому не позволяла. Никогда.

Отстранение было неожиданным. Таким, что она даже потерялась на пару мгновений. Сладкий поцелуй, глубокий. Незачем дарить воздушные поцелуи, когда от желания начинает потрясывать тело. Когда на каждое движение и действие хочется больше и больше, получить всё и сорвать джекпот. Уж в будущем она точно скажет то, что Анхель - её джекпот в этой жизни. Просто позже. Лиззи прикусывает губы, не рассчитывая силы. Кажется, там просочилась кровь, какой-то металлический вкус в поцелуе. Её или его? Это кажется таким неважным. Тело выгибается под каждое действие дракона, подставляя все свои части тела, которые только может, будучи придавленной. Но даже так не было никакого страха о безопасности. Вспомнилось, что дракон ничего не сделает против её воли. Можно сказать, что она приняла подобное за обещание не обижать. Ультрахуманка буквально кричит в губы от удовольствия, а ноги пытаются порвать ленты и сжаться, прижать к себе дракона и не отпускать еще несколько часов, которых у них не имелось в запасе до встречи. Желание, которое только возрастало, сводило с ума. К счастью, больше никто не писал, не отвлекал от этого момента.

Знала ли Элизабет о любви хоть что-нибудь? Её была разбита, загрязнена в то время, но сейчас... Другие чувства, словно это не любовь, а дикая страсть и притяжение. Только вот она перепутала чувства. Тогда была не любовь, а насилие. Сейчас же - любовь, страстная, безумная, неконтролируемая. Жаль, что приключение закончится и пересекаться они будут вновь на деловых встречах. А там уже, как пойдет. Их красивая игра с огнем закончится, а жизнь продолжится. Но даже игра может в последствии перестать быть игрой. Лиззи даже не подозревает, что начнет следить за Эстером из любопытства, а после поймает когда-нибудь себя на мысли о ревности, ужасной. О желании владеть драконом полностью. Так выглядит безумие?

Нет, кажется, до этого момента была еще не пошлость и не разврат. А вот сейчас, да! Почувствовав грубые действия девушка не смутилась, а вот от кончика хвоста, который дразнит её между ног - не удержалась и вскрикнула. Сначала от неожиданности, а потом уже от наслаждения с новыми эмоциями и ощущениями. "Анхель Эстер, да что с тобой не так?" — проносится недовольно в мыслях и вновь передается дракону. Только на самом деле там даже нет упрека. Всё тело уже раскраснелось от желания, а лицо девушки становилось краснее помидора. Как же ей хотелось получить себе маленький суперприз в виде Анхеля, до безумия хотелось. Решила ведь получать от их игры максимум удовольствия, только сейчас получить максимум не удавалось. Рыжая продолжала кусать в поцелуе, позволяя проникать в свой рот и не отставая в ответ. В один момент даже поймала язык Анхеля, прикусила слегка зубами и начала посасывать, пытаясь вывести из себя.

Элизабет не знала, что их отношения не закончатся так просто. Они обязательно вновь найдутся, вновь попадут на глаза и уже так просто не исчезнут, потому что это перестанет быть игрой. Дальше это будет жизнь, где рыжая только признается, что всё происходящее было любовью, желанием, а не простой игрой и наслаждением.

Рыжая вскрикивает, получив наконец-то желаемое. Анхеля так близко, внутри. Ощущения максимально усилены, а с губ срываются стоны. Чертовски долгая прелюдия, которая не давала покоя совершенно, но теперь можно не переживать, что Эстер отстранится и скажет: ну, нам пора на встречу. Нет, она его не простила бы. Сама Элизабет может так сказать, только в целях подразнить, довести до ручки, чтобы её оставили без выбора. Здесь и сейчас это крайне приемлемо. Как же ей повезло, что нет медленных действий, желающих помучать еще сильнее. Сейчас даже Элизабет удивилась в том, насколько же Эстер возбужден от подобной прелюдии и как он её хочет. Рыжая хочет дразнить, довольно получая желаемое. Награду за мучения. Тело принимает полностью в себя, отдается мучительной вибрацией и желанием. Оба тела влажные, но разве кого-то напрягает этот запах? Нет, он только возбуждает, заставляя ощущать всё еще сильнее. Хотя, казалось бы, куда еще сильнее? Где этот самый предел ощущений? Ради этого стоило проснуться.

— И кого же? И за что? — невольно вырываются в ответ вопросы. Нет, она вовсе не желает знать ответа на них, совершенно. Ей нравится то, как он называет её своей. Сейчас - особенное удовольствие. На людях тоже, показывая, как же желает свою невесту. Фальшивую, правда, но надолго ли? Если бы Эстер спросил сейчас о том, с кем она по сути провела ночь, то та бы даже и не вспомнила, что кто-то был. Сейчас из всех мужчин, которых вообще стоит оценивать не в формате семьи - существовал лишь Анхель. Желанный, даже слишком. Рыжая невольно улыбнулась в поцелуе, а после начала искать языком рану и зализывать, словно кошка. А после решила закончить эту игру с лентами, приложив больше силы и порвав. Да, остались следы на гладкой коже, но какая, к черту, разница?

Элизабет обхватила ногами мужчину, прижимая его еще ближе к себе, а руками начала зарываться в волосы. От удовольствия слегка их выдергивала, не могла сдержать свои чувства. А после руки спустились к шее, а после к спине, желая прижаться максимально сильно и вновь невольно царапая спину. Почему-то это приносило отдельное удовольствие. Словно он собирается раздеваться перед другой девушкой, а та увидит его спину и передумает, потому что у него есть какая-то "метка". Если бы рыжая знала, что это может вполне не останавливать. На себе она всегда была против следов, но сейчас... Страстно желала их. Чтобы вся шея была усыпана засосами, чтобы никто даже не вздумал подойти к ней в этой сладкой игре.

— Ты - моё безумие, — честно звучат слова в перерывах между стонов. Дыхания не хватает, поэтому Элизабет глотает воздух глубже, больше, реже. Сколько раз её свело до пика наслаждения? Она даже не считала, потому что не видела смысла. Ни с кем не было так хорошо, как сейчас. С ним. В её фразе вновь выделяется чувство собственничества, желания, страсти. Любви. Она не понимает, но те слова прозвучали слишком тепло. Уютно и мягко. Жаль, что демоны в голове не скоро поймут и примут, что её выбор уже сделан. С первого дня, с первого похищения.

В голове промелькнула веселая ситуация, неосознанно, но почему-то так приятно и забавно.

Она и Анхель, а рядом кто-нибудь сидит. Может, это даже ребенок. Почему бы и нет? И он задает вопрос.
— А как вы познакомились?
Они переглядываются и улыбаются.
— Я её похитил с черного рынка вместе с яйцами черных драконов, — отвечает в этой ситуации Эстер.
— А я заставила его превратиться в черного дракона, чтобы он доказал, что ему можно отдать яйца и он их не перепродаст, — смеется там Лиззи.
— А потом я предложил ей разобрать одно безумное дело с похищениями, а для этого она стала моей невестой, — Анхель подхватывает смех рыжей.

[Анхель Эстер]

Ничто в его жизни не сравнится с этим ошеломительно сладостным, экзальтирующим, наполняющим до краёв чувством многогранного живого счастья. Словно до этой самой встречи ты питался одними лишь пищевыми брикетами из соевого компоста, и тут неожиданно в руки попало потрясающее деликатесное блюдо. Конечно, это сравнение не отразит и одного процента чувств Анхеля, но лишь потребность хотя бы в крохотной части способна описать другую потребность. Любое живое существо нуждается в пище, избегает боли и стремится к приятному. Такова заложенная программа, Анхель неплохо был знаком с собственными инстинктами и прекрасно понимал, что Элизабет для него не просто наркотик, а биологическая потребность. Без которой и жизнь не мила. И если на пищевых брикетах ты вполне можешь просуществовать до конца, то однажды вкусив плод всепоглощающей любви, притронувшись к сокровенному, ты никогда не станешь прежним.

Анхелю не нужно рефлексировать, чтобы осознать свои чувства, и он не нуждался во времени, по истечению которого мог бы понять ценность женщины, что оказалось в его руках. Он уже сейчас категорически и яростно не согласился делить её ни с кем другим. И в вопросах собственничества Эстер без проблем заключит любую сделку с совестью, не ограничившись лишь слежкой в социальных сетях. О нет. Он был готов играть по-крупному, однако, до этого ещё следует дожить. И слава богу Анхель не его отец, будь иначе, он и не думал предоставлять Элизабет какой-либо выбор. Не то, чтобы Анхель собирался его давать, но давить на возлюбленную точно не его метод, он видел то, чего пока ещё не осознавала и сама Элизабет: как горели её глаза, как реагировала тело... сильная магическая раса, вроде дракона, крайне чувствительна к физическим проявлениям, а у леди Иденмарк в организме оставалось немало «человеческого», так что её сердцебиение и реакции не укрывались от биосенсорики высшего дракона.

Он ловит её вскрик, тот отдаётся сладостным чувством удовлетворения в груди. Покрывая поцелуями шею. Тело девушки гладкое и горячее, оно восхитительно плавится под его руками, распаляя каждым прикосновением к себе, каждой своей маленькой реакцией ещё больше его желания. Анхелю даже не нужно вспоминать ни одну из своих бывших пассий, чтобы понять: ни одна из былых ночей не сравнится и с взглядом Элизабет, не то, что с единением тел. Он никогда не хотел никакую другую женщину настолько сильно, обычно дракон желал получить лишь удовольствие, используя женщин как инструмент, немного техники и дамы сами были рады прыгать к нему в койку. Но желания доставлять кому-либо наслаждение он не испытывал. Более того, Элизабет была первой женщиной, которую он был готов вечно ублажать ласками любого рода, и не только оральными. Ему доставляло удовольствие слышать её стоны, ловить горячее дыхание, чувствовать, как острые коготки до крови царапают кожу на спине, а зубки порыве страсти случайно прикусывают его язык до крови.

Ничто так не тешит самолюбие и уверенность в том, что его чувства взаимны, как случайно пойманная мысль, несмотря на слухи и явное смятение самой Элизабет. Человек не думает о вечности, которую хотел бы провести с другим человеком, если его привязанность недостаточно крепка. И кажется, что он сейчас воспарит над небесами без всяких оргазмов, ответная мысль срывается быстрее, чем он осознаёт её. Впрочем, дракон не стал бы и так сдерживаться:

Вечность, помноженная на бесконечность, но даже так я буду любить тебя всё равно дольше и сильнее...

Движения пьянят, страсть обволакивает ошеломительным коконом удовольствия. Меняет темп, поддерживает бедра девушки под таким углом, чтобы каждый его толчок приносил как можно больше наслаждения, он уже уловил, как ей приятнее всего. Всё-таки не зря говорят, что в теле живёт душа, а для некоторых тело — это вовсе самое важное, что есть в жизни.

С небольшим усилием Элизабет рвёт его ленты, и обхватывает торс ногами, сжимаясь вокруг его возбужденной плоти настолько сильно, что Анхель рычит. Сильно и глубоко вбивается в неё. Им двоим это нравится. Он чувствует сокращение мышц, Элизабет изгибается в его руках, словно всё тело сводит жесточайшее судорога, однако он без проблем считывает её эмоции. Разделяя с ней этот волшебный пик растворяющего в себе кайфа. Он изливается в неё, продолжая ощущать, как пылает её тело в оргазмах. Волосы Элизабет чуть влажные, как кожа от его поцелуев, языка и их всепоглощающей страсти. В голове Анхеля приятно шумит, словно мириады звёзд окунают его разум в кипящий коктейль серотонина. Непередаваемое ощущение, испытывав его однажды, тебя будет воротить от мысли о чём-то другом. О чём-то, что раньше являлось нормой.

Они ещё лежат какое-то время, переводя дыхание и наслаждаюсь друг другом. Странные образы вспыхивают у него в голове, собственные или он каким-то путем ловит её мысли? Удивительно, но Анхель даже не уверен, что такое возможно, но почему-то верит. Словно неопытный детёныш дракона.

И он согласен с её мыслями, вот только за каждым его ответом могла бы скрываться иная суть. Например...

 ... Анхель Эстер раньше никогда не похищал человеческих самок, сколь бы красивы и редки те не были.

... Анхель Эстер был достаточно умен и опытен, чтобы использовать свой артефакт или навыки, оставив человеческую самку на улице и просто забрав яйца...

Но Анхель увидел эти гетерохромное глаза... и пропал. Хотя в ту секунду ещё не осознавая этого.

А потом бы ребёнок спросил... ведь это был их ребёнок, следовательно, он обязательно бы спросил:

— А у вас была любовь с первого взгляда?

И Анхель бы ответил:

— Я полюбил свою маму с первого взгляда, но вот её мне пришлось добиваться.

И не важно, что это лишь их фантомные замки, потому что дракон на подкорке помнил истину: у них не может быть детей, потому что Элизабет Иденмарк ультрахуман и она бесплодна. Но это не мешало фантазировать вместе с ней. Так упоительно и сладко.

Он шепчет ей на ушко что-то милое, целует в уголок губ, в изящные тонкие ключицы, гладит утомлённое любовь и тело. На часах неутомимо бежит время и им нужно собираться.

— До встречи осталось 17 минут, нам нужно ещё принять душ и одеться, — и с этими словами он подхватывает её одной рукой под колени, другой под спину и легко спрыгивает с кровати, направляясь в ванную комнату.

Их ждут в одной из трапезных залов. Уютное, среднего размера помещение с небольшим столом, камином из «кофейного» кварца, тяжёлыми балдахинами на окнах, деревянными и бархатными панелями на стенах. Это хорошее место для переговоров, здесь стоят неплохие блокирующие связь и возможность подслушать артефакты. Но довольно устаревшая модель по мнению Анхеля. Они же были, когда он покидал родное гнездо, а отец, видимо, не имел финансовой возможности обновить безопасность замка. Поэтому Элизабет даже сейчас могла спокойно продолжать общаться со своими родственниками.

Они появились вместе: Элизабет и Анхель. Мужчина с белыми волосами стоял к ним спиной, смотря на огонь. А госпожа Мюрцетах держала в руках маленькую чашечку с чаем. Это была умеренная внешне женщина, без каких-то выдающихся особенностей. Обычные русого цвета волосы, миловидное, но не блещущее красотой лицо, неплохая фигура, не полная и не худая, всё, как и подобает женщине, но без вычурности. Одета хорошо, но скромно. При этом, недостаточно скромно, чтобы назвать её излишне чопорный, но и недостаточно вызывающе, чтобы назвать её яркой... Ничего кричащего в облике, ничего, за что цеплялся бы взгляд.

Она, скорее, располагала к себе, чем нет. Вызывала доверие. Взгляд чистый, открытый, у такой женщины наверняка есть свой кодекс чести и высокая мораль. Просто не может не быть. Она словно антипод Декстера, он бы на её фоне смотрелся сущим демоном. Даже Анхель отметил, что испытывает при взгляде на эту женщину чувство безопасности и уверенности, словно они должны работать не против неё, а вместе с ней против всего мира. Мужчина взглянул на Элизабет, пытаясь понять, что та думает...

[Элизабет Иденмарк]

[sign]

Мысли и слова только о тебе
Благодарна, что однажды
В моей горем искалеченной судьбе
Появилась снова жажда

[/size][/sign][/block]
Чувства, такие непостоянные и непонятные. Рыжая была бы точно рада возможности скрыть их, запрограммировать базу и никогда больше не теряться в проявлении эмоций, понимании. Только это не её путь, хоть выбрать и хотелось. Становиться куклой задача плохая. У кого-то из семьи совсем мало живого, а у кого-то намного больше. Победитель по количеству живой плоти - Элизабет. Сейчас ей неизвестны чувства, которые будут терзать всё потом, выводить из равновесия. Сейчас - красивая история, которая, увы, не случилась с ней на самом деле по её мнению. В неё не влюбились вот так резко, неожиданно и действительно страстно. Нет той любви, которая завораживает взгляды. Доверия, которое невозможно пошатнуть, потому что ты знаешь реакцию партнера и знаешь, что произойдет. Но Иденмарк не пропускает эти мысли. О том, что подобная история случится не с ней, она вспомнит лишь когда все закончится. Веселый отпуск, который не давал отпуститься чисто принципиально.

Они будут следить, словно оба охотники и желают поймать добычу. Желать всё вернуть. Только у них есть небольшая разница - Иденмарк так просто не признается даже себе в причине жуткого любопытства. Кошмар, правда? Светские вечера, выставки и множество других мероприятий. Сможет ли она так просто не высматривать его каждое мгновение? Сможет ли устоять на месте при серьезном разговоре, когда в помещении появится Эстер? Неизвестность так манит и пугает одновременно. Лиз не верит в слова любви. Считает, что те были сказаны сгоряча, чтобы достучаться в адрес безопасности. Тем более, раз ему и не нужен был ответ.

Кто кого желал больше? Элизабет или Анхель? Каждый поддавался безумию, страсти, желанию, которое нельзя контролировать. Иденмарк никогда никого так не желала получить. Мучительная пытка, словно вынуждающая сойти с ума. Заставляя каждую клеточку тела реагировать сильнее во много раз. Сознание отключалось от реальности, желая проникнуть в момент. Элизабет прогибается в спине, желая получить больше. Не слишком ли она жадная? У неё ужасное желание поинтересоваться, со всеми ли девушками у него так или же она лучшая? Только, кажется, в этом вопросе нет необходимости и она слышит. Бесконечность, вечность и любовь. Забавно, ведь они совершенно не знают друг друга на самом деле. Есть общая цель, игра и пара вводных данных, которые после придется расхлебывать. По крайней мере Элизабет. Дядюшка Гейр явно подаст признаки жизни с вопросом про дату свадьбы. Вот одна семья удивится такому повороту событий. Уехала в отпуск, а приехала уже обрученной.

Темп мучительный, вновь и вновь сменяется раз за разом, не давая перевести дух. Если бы Элизабет страдала от лишнего веса, то определенно похудела бы за эти дни и стала бы худышкой. Слишком много пота выходит, как и желания ответить чем-то взаимным, проявить себя в этом, казалось бы, несложном деле. Почему-то с другими было всегда иначе, но здесь было доверие. Иденмарк не подозревала, что готова так просто провести вечность с Анхелем, даже если придется притворяться его невестой на разных сомнительных авантюрах в которые они так легко могут угодить. Металлический привкус словно добавляет остроты ощущений, но Лиззи не замечает негативной реакции совершенно, словно Эстер и не против прокусанного языка.

Кажется, наконец-то освободиться становится правильным решением. Рычание, которое почему-то вызывает удовольствие и наслаждение, словно ему нравится каждое его действие. Вспоминаются сказки, которые можно рассмотреть по-другому. Почему похищенные драконом принцессы должны выбирать незнакомых принцев? Ведь рядом есть дракон, который развлекает, кормит, заботится и разговаривает. Разве нужно еще что-то для любви? А не выходить замуж за какого-то незнакомца! Тело начинает безумно сводить, словно подводя к финальной точки. Сейчас она ощущается последней, которая должна быть, чтобы выдохнуть, перевести дух и вовсе уснуть. Только тело не ощущает усталости, оно заряжается и желает больше. И вот, тот самый момент. Элизабет не говорила. что не может забеременеть, но знала об этом. Единственный способ - капсула, как та, в которой выросла она. Смесь днк, можно даже влить магию по необходимости и, воуля, результат будет бегать и не понимать, что происходит в конце концов. Внутри горячо, а тело становится еще более влажным. Кажется, надо в душ, но сил нет. Только рыжая никак не желает отпускать дракона из собственной ловушки, которую устроила. Если бы могла, то связала бы в этой позе их двоих и оставила на какой-то продолжительный момент, чтобы просто дать передышку.

Иденмарк ложится рядом, положив голову на грудь Анхелю и слушая его сердцебиение, словно желала получить какие-то ответы на незаданные вопросы. Восстанавливала дыхание, пытаясь привести его в норму. Горло ужасно пересохло и девушка невольно через Эстера потянулась к уже остывшему кофе, который выпила залпом, а после не удержалась и поцеловала Анхеля в губы. Мимолетно, но ощутила металлический привкус. Все же пострадал именно он от её эмоций в этот момент. Но жалоб не слышно, а Элизабет возвращается удобно лежать к нему на груди, возвращаясь в какую-то неведомую фантазию.

Образы начали приобретать более явные образы. Теперь третий человек, который оказался ребенком - их ребенок. Так забавно смотрится. В этом образе Элизабет переводит недовольный взгляд с одного на другого, словно собирается поругаться, но невольно улыбается.

— Это была лишь красивая игра сначала. История, которой место только в книгах, чтобы её никто не разрушил, — начала бы Элизабет, потрепав по голове ребенка и Анхеля. Почему-то ребенок стал мальчиком, слишком любопытным и желающим сунуть свой нос не в свои дела. Тот удивленно смотрит и не понимает.

— Почему игра? Вы ведь вместе и любите друг друга! — невольно пытается спорить плод любви и стараний.

— Потому что жизнь крайне непредсказуема. Я тоже не думала, что в один момент меня похитит дракон, — но все еще не звучат слова любви из уст девушки. Красивая фантазия, которая умиляла, но всё еще не могла дать ответа на множество вопросов.

Время идет. На пару мгновений под эту фантазию девушка даже успела задремать, устроившись в самом безопасном на свете месте. Тепло, уютно, а еще крепкие руки не дают упасть или соскользнуть. Иногда для счастья нужны лишь мгновения, моменты или даже невозможные, казалось бы, фантазии. От короткого сна пробуждают милые слова, легкие поцелуи, вынуждая ерзать и бурчать, что она бы с удовольствием проспала весь день. Какой там блондин? Нет, не слышали.

— Звучит ужасно, — недовольно бурчит Элизабет, устраиваясь поудобнее на руках своего дракона и вновь складывая голову на него, позволяя таскать себя как вздумается и куда. Только, увы, после душа пришлось уже самой ходить на ногах и принарядиться. Сейчас задача была проста - также привлечь к себе внимание, поэтому взгляд падает на одно из повседневных платьев, которое приходится слегка поменять. К удивлению, это было самым простым - порезать платье внизу, создавая переполох.

— Ну, как тебе? — интересуется Элизабет, показываясь уже в новом образе, а после собрала волосы в высокий хвост, оголяя шею и плечи. Дерзко, соблазнительно и вновь - переступая грани здешнего этикета, разрушая его за пару мгновений.

Элизабет шла спокойно, держа уверенно голову и взгляд, наблюдала за каждым моментом. В трапезной на удачу оставалась сеть, которая позволяла проанализировать всё, что только возможно. Шагала уверенно, стуча каблуками по полу и привлекая к себе внимание. Первой в поле зрения попала сама виновница торжества - обычная женщина. О ней нельзя ничего больше сказать. Если бы все оценивались баллами, то она занимала бы идеальную середину. Только вот, увы, есть одна загвоздка. Идеальной середины не существует и даже за свое нахождение в ордене Порядка Элизабет прекрасно знала об этом. Середина - невозможное сочетание, которое всегда скрывает намного больше. Рыжая показательно улыбается, показатели тела не выдают её желание вскрыть и узнать, что таится у представителя транспортной компании в голове.

Следующая жертва - беловолосый мужчина. Со спины Иденмарк его даже не признала, но когда он повернулся, то словил уже недовольные огоньки во взгляде, вспыхнувшие специально для него. Всё еще недовольна тем, что кто-то чужой посмел касаться её, да еще и принести в комнату! Вероятно, даже на Анхеля та бы побурчала, но недолго, но теперь игра принимала другой оборот. Улыбка стала еще шире, хоть огонь из глаз не исчез.

— Приятно с Вами познакомиться, госпожа Мюрцетах, — поздоровалась первым делом с ней, ведь эта женщина - ключ к первоначальной разгадке и продвижению дела. А после вновь перевела взгляд на незнакомца. — И с Вами тоже, господин незнакомец, — проговаривает спокойно, вежливо и даже очень настроено на продолжительное общение. Классическая попытка словить в ловушку.

— Ну что же Вы, госпожа Иденмарк, неужели после вчерашнего решили забыть моё имя? — аккуратно, не уточняя деталей произносит он, готовясь в любой момент сначала сообщить, что они просто сидели на берегу и молчали почти всё время. Игра, которую нужно вести тщательно, осторожно, не выдавая себя.

— Вы и не представлялись, напомню я Вам, — немного суше, чем раньше отвечала и говорила. Элизабет упрямо пыталась удержать себя в руках, чтобы не устроить тут же высказывание своего мнения по поводу того, что его должно волновать лишь то, что он посмел её отнести в покои.