[Тиру]

Тиру слушал Веса так, будто каждый его размеренный выдох ложился на грудь дракона мягкой, приглушающей волной. Он держал гомункула в объятиях, крепко, но бережно, словно боялся спугнуть хрупкое тепло в руках. Спокойно вдыхал его запах, улавливая знакомые полутона, и едва-едва касался губами виска, скользя по мягким прядям волос. Он слушал историю о Гелиосе, о его чувствах к гомункулу. Слушал, и всё равно оставался растерянным. Любовь... настолько сильная, настолько резкая, почти болезненная на грани помешательства, да ещё и от старшего брата? Для юного дракона это звучало странно. Дико. Обескураживающе. Ему трудно было вместить в собственную картину мира подобную преданность от брата. А Вес говорил об этом спокойно, рассудительно, словно о чем-то понятном, пусть и трагичном, привычном для того мира, из которого он пришёл. Может, там это и впрямь нормально?

Тиру на миг задумался: как бы он сам... отреагировал, если бы его собственные братья испытывали к нему хоть что-то похожее на подобную любовь? Если бы их чувства были так же всепоглощающи? Ответ пришёл мгновенно. Тело дракона едва ощутимо содрогнулось, не от холода, а от внутреннего отвращения. Даже представить такое было дико. И мерзко. Неправильно на самой основе. Его братья и без того каждый прожитый день давали понять, что он лишний. Что он, ошибка. Ненавистный всеми. Жалкий червяк, которого они бы предпочли не существовало вовсе. Любовь? Их чувства можно было назвать чем угодно: завистью, злобой, жестокостью, презрением, но не любовью. Определённо не любовью.

Но Тиру и не нужна была их любовь. Не нужно было принятие тех, кто и не пытался понять его. Уже давно он смирился со своей ролью среди сородичей, ролью лишнего, неподходящего, мягкого там, где требовали жесткости. Это больше не болело так остро, как в детстве. А теперь всё это и вовсе теряло смысл. Любовь Веса, такая живая, настоящая, тёплая, и собственное чувство Тиру к гомункулу зарождали в нём новое. Что-то крепкое, уверенное, настоящую опору. Ради неё он был готов пойти наперекор братьям, отцу, всему миру, если потребуется. Он останется со своим любимым. Чего бы это ни стоило.

От этой простой, но мощной мысли Тиру притянул Веса ближе, крепче, словно хотел укрыть от всех бурь разом. Нежно поцеловал его в губы, осторожно, будто в этот момент у мира не было ничего важнее. И, счастливо улыбаясь, коснулся лбом его лба, проговаривая мягко, почти шёпотом:
— Ты устал... Давай спать.
Чистые футоны, заранее расстеленные на полу, ждали их ещё с того времени, как они только вошли в номер. Допив тёплый чай, они легли вместе. Тиру обнимал Веса, слушал его дыхание, ощущал его тепло, и тихо, почти неслышно, замурлыкал колыбельную. Старую, смутную, едва уловимую. Он не помнил, кто и когда пел её, но знал мелодию точно, так, будто засыпал под неё ещё маленьким дракончиком. И сейчас так же, как тогда, эта тихая мелодия укладывала его самого, убаюкивая мыслью, что рядом тот, кто стал домом. Тиру успокаивался. И засыпал.

Ночь держала в себе слишком много чувств, слишком разных, чтобы они могли ужиться рядом. В одних местах она дышала теплом, осторожной любовью и тревожным ожиданием, будто кто-то молча умолял силы вернуть ближнего в сознание. А в другом месте, в больничной палате, воздух был густым, почти осязаемым от ярости. Она висела под потолком, опускалась на пол, пропитывала стены, оседала в лёгких так, как оседает ядовитая смола, тяжёлая, удушающая, с трудом поддающаяся вдоху.

Вирен сидел у кровати Малгара, сгорбившись, слишком неподвижный для живого человека, оправившегося от парализующего яда. То, что досталось ему самому, уже не имело значения, всё внутри было стянуто другой болью. Малгар лежал бледный, неподвижный, с той едкой тишиной вокруг, в которой врачи стараются не произносить лишних слов. Слишком сильный яд. Слишком подлый удар. В лучшем случае он провёл бы все каникулы прикованным к постели. В худшем... Вирен не позволял себе думать дальше. Мысль сама вызывала спазм в груди. Он сжимал ладонь брата так, словно пытался удержать его здесь, в мире, одним только усилием пальцев. Слёзы жгли глаза, тяжелели на щеках, но он не вытирал их, пусть текут. Глотал горечь, как наказание. Сквозь зубы пробивалось одно и то же, почти бессвязным шёпотом, сорванным, злым:
— Они заплатят... мы отомстим... ненавижу... ненавижу...

Эта ярость не разрушала его, наоборот, подпитывала, как огонь, который зелёные драконы носят в крови. Сила в нём расправлялась, глубоко, тяжело, почти хищно. Он схватил вторую, безвольно лежавшую ладонь брата, и потянул энергию вверх, из самого своего ядра, туда, где у зелёных драконов начинается регенерация. В его нынешнем состоянии силы было слишком много, почти опасно много, но сейчас это было единственное, что имело смысл. Он вливал её в Малгара, как воду в иссохшую землю, пока по пальцам не начало покалывать, пока собственное дыхание не стало рваным. И продолжал говорить, всё громче, яростнее, будто каждая фраза была заклинанием:
— Они заплатят... за всё заплатят. Мы уничтожим эту тварь, этого Венитаса... заберём то, что принадлежит нам... Этот червяк... Тиру... он принадлежит нам...
Его голос дрожал, но не от слабости, от той силы, что разгоралась внутри, такой тёмной, что даже ночь вокруг казалась светлее.

[ВЕнитас толле]

Как же приятно было засыпать рядом с любимым. Венитас обнимал принца, тот мурлыкал, сон пришел мягкой пеленой. А вот утро было слишком мягким.
Гомункул перевернулся на другой бок и положил руку на плечо Тиру. Там должно было быть плечо Тиру, но под пальцами было ощутимо мягче. Сквозь сон парень не понял в чем дело, но уткнулся носом в нежную кожу и резко проснулся. Тиру не пах сладким, его запах свежий, немного терпкий, но не сочный сладкий. Открывает глаза и обнаруживает себя лежащим на плече сестры, которая его обнимает. Ее пышная грудь мерно поднималась от дыхания, а тонкая ночнушка не скрывала ничего, считай, девушка лежала почти голая. И ладно бы она обнимала только Венитаса. Тиру тоже досталось. Его голова покоилась на плече сестрицы.
- Риша, как это понимать?- спросил молодой Толле, совсем не заботясь о покое сестры.
Ришель, вампирша, что беззастенчиво забралась в постель между мальчиками и обнимала их, открыла глаза, все еще обнимая принца.
- Как- как? Мне стало одиноко и я решила скрасить ночь с вами.- кокетливо улыбнувшись, ответила нарушительница идиллии.
- Риша, Тиру, вообще- то, мой парень, а не твоя игрушка.- фармацевт перелез через сестру, оттеснил принца, обнял его и лег спиной к вампирше.
- Жадина- пробурчала девушка
- Пусть, но он мой- крепко прижимает дракона.
- Хорошо- хорошо, только не злись.- красавица села на футоне. И без того не слишком прикрытое прозрачной тканью тело стало видно во сей красе, плече сорочки сползло и вид девушки стал еще более соблазнительным.- Я, собственно, пришла пораньше, чтобы вы парочка голубков, никуда не упорхнули. У нас осталась всего неделя до бала и надо сходить за одеждой и обувью.
- У меня есть костюм.- ответил Венитас, а потом прикусил губу. У принца могло костюма и не быть. Чтобы подкорректировать глупость брата, Риша возразила.
- Был, Венитас. Ты вырос из своего старого костюма, так что нужен новый, да и его высочеству будет приятно прогуляться с нами по магазинам, ему же тоже нужна одежда для такого важного мероприятия. Правильно? Ты же впервые на таком большом балу побываешь, Тиру?
- А Гелеос?- хмуро спросил фармацевт. На такие мероприятия так же приглашали старшего наследника тоже.
- Гелеос наказан. Будет сидеть тут, пока мы гуляем. А завтра, может быть, зависит от его поведения, я разрешу ему сходить за костюмом.- Тут вампиресса встает и направляется к выходу.- Так, лапочки, через час в общий зал подадут завтрак, так что одевайтесь и спускайтесь. Сегодня будет веселый день.
- И всегда одно и тоже.- выдохнул фармацевт, отпуская из тесных объятий любимого.- Я люблю тебя, Тиру. Спасибо, что ты со мной- целует принца в губы.- Похоже, нас с тобой сегодня ждет модная экзекуция.

За час до этого
- Гелеос, будь лапочкой и не порти мне веселье- слезла с брата сестрица. Да- да, они именно этим и занимались, потому что Ришель очень захотелось утром чего- нибудь приятного, а Гелеос и не против. Императорской наследнице нравилось быть с братом, он силен, темпераментен, нежен, а наследнику нравилось мастерство сестрицы.
В процессе близости брат и сестра обсуждали следующий день, произошедшее, поведение и реакцию, что подогрело впечатления и ощущения.
- Я и не порчу.- возражает второй наследник.
- Портишь. Твоя выходка на пляже была отвратительной. Ты ударил Венитаса и посягнул на благополучие иноземного принца. Ты хоть представляешь чем это могло закончиться?
- Представляю.
- Да что ты? Тогда почему напал?- начала сердиться девушка.
- Потому что этот твой иноземный принц посягает на сердце моего Венитаса.- зарычал вампир.
- Твоего? Вообще- то он и мой тоже.
- И тебя устраивает, что его у нас забирает какая- то ящерица?
- Конечно же не устраивает,- складывает будущая императрица на груди руки, вздыхает, руки ложатся на колени- но мы все равно ничего не можем поделать. Венитас любит принца. Мы не имеем права портить им жизнь. Как бы мы не относились к Тиру, счастье Венитаса важнее. Он счастлив с ним, мы должны поддерживать Венитаса, ведь он наш возлюбленный. Его счастье важно. Тем более, что он в нашей семье, а значит никуда не уйдет.
- Поддерживать? Согласен, но не с ним. Этот ящер- недоросль не имеет права быть рядом с Венитасом, даже одним воздухом дышать не достоин.- заводился мужчина.
- Уймись, Гел. Венитас сделал выбор. Сейчас он отдал сердце Тиру. Будь добр уважать этот выбор и вести себя, положено императору.- в ответ Ришель получила недовольное фырканье и полное несогласие.

[Тиру]

Тиру не заметил, когда заснул, будто кто-то тихо погасил свет внутри, едва он прижал Веса к себе, убаюкивая одновременно его и самого себя. В обычные дни драконий сон был тонким, настороже, как тетива: поколение за поколением их природа училась выживать, не позволять опасности подкрадываться в самый уязвимый момент. Но после сильных эмоций Тиру проваливался в тяжёлую, вязкую глубину, в тот редкий для драконов сон, из которого не вытащил бы даже пушечный выстрел, если только он не почувствует прямой угрозы. Он спал крепко, но драконья чуткость продолжал работать над поверхностью сна: он ощущал, отмечал, сравнивал. Мир оставался расплывчатым, но запахи, тепло, едва уловимые перемены в воздухе доходили до него, словно через толстую пелену.

Сначала всё было так, как должно: тепло любимого, его спокойное дыхание, мягкий, привычный запах, в котором Тиру утопал и каждый раз находил равновесие. Их маленький внутренний мир был тихим островом, окружённым ровными, ласковыми волнами. И именно в этот мирок, как порыв ветра, нагоняющий шторм, вмешалось чужое. Третий запах, резкий, приторный, чуждый, прорвался сквозь туман сна. Он был неправильным, неприятным, слишком плотным, чтобы его игнорировать. Тиру поморщился ещё во сне, брови дрогнули, дыхание на миг сбилось. Где-то в глубине сознания поднялась рябь беспокойства.

Но знакомый запах Веса всё ещё был рядом. Тёплая ладонь оставалась в его руке, даже если Тиру держал её только на уровне инстинкта, цепляясь за неё, чтобы не отплыть слишком далеко. Тёплый якорь не исчез. Тихая уверенность оставалась. Поэтому он не проснулся. Он продолжал спать, среди бушующего моря, волна за волной набухая тревогой, но всё ещё не достигнув той линии, где дракон распахивает глаза. Тиру всё сильнее ощущал, волны внутри уже не просто шумели, а начинали обретать очертания голосов. Один из них он узнал бы даже во сне, даже под толщей дрёмы. Голос Веса, мягкий, тёплый, будто доносящийся сквозь воду. А рядом... ещё кто-то. Чужой оттенок, резкий, будто чужая нота в знакомой мелодии. Волна поднялась, сорвалась, и в этот момент сквозь сон он ощутил резкое движение, порыв, словно кто-то дернул ткань мира, вмешался, исправил, убрал лишнее. И внезапно снова остался только один запах. Один источник тепла. Всё то, что умеет успокаивать его лучше любых слов.

Волны начали стихать. Глухой ропот утихал, отступал вглубь, как будто кто-то гладил поверхность воды до тех пор, пока она снова не стала ровной. На этом фоне граница между сном и реальностью размывалась, таяла. И вдруг, прикосновение. Мягкое, теплейшее, совсем короткое, на губы. Как точка, поставленная в конце долгой фразы. Голос Веса прозвучал почти вплотную к уху, смахивая с него остатки сна. Тиру был ещё полностью в его объятиях, и это было, пожалуй, единственное правильное место для пробуждения.

Дракон медленно приоткрыл глаза, щурясь от света, который выхватывал мягкие линии лица любимого. Хотел поморщиться, но вышло только что-то рассеянное, сонное. Тиру прижался ближе, почти жадно, вжимаясь лицом в плечо Веса, будто пытаясь спрятаться от слишком бодрого мира. Потянулся, но даже вытягиваясь всем телом, не разжал объятий, наоборот, обвил сильнее, сладко выдохнул родное тёпло. Потёрся щекой о любимого гомункула, сонно пробормотал:
— Доброе... утро, любимый...

После чего сам потянулся за поцелуем, мягко, чуть лениво, будто всё ещё наполовину во сне и снова уткнулся носом в его шею, глухо, вяло переспрашивая:
— Куда пойдём?.. Зачем?..
Словно мир торопился, а он ещё не решил, готов ли отпускать это утреннее тепло из рук.

[ВЕнитас толле]

- Что вы творите, Вирен?!!- воскликнула медсестричка, которая зашла проверить как дела у Малгара. Она нажала на кнопку экстренного вызова и попыталась обратить на себя внимание молодого дракона, но он был слишком зол и оттолкнул девушку, да силу не рассчитал. Она отлетела в стену, разбив спиной стеклянный шкаф с медицинскими расходниками, потеряла сознание и получила очень много мелких и глубоких порезов.
Спустя несколько минут в палату вбежал врач и несколько медбратьев, которые помогали в экстренных ситуациях.
- Что вы делаете?!!- врач с силой оттолкнул дракона, прервав магическую накачку. Двое парней оттащили принца от брата, а еще двое срочно оказывали помощь и вытаскивали пострадавшую медсестру.
врачу пришлось возиться довольно долго, что бы остановить магическое воздействие на пациента. Вирена, который брыкался и ругался, выволокли из палаты и отвели в его комнату.
- Сиди тут. Врач к тебе зайдет.- дверь закрылась и один из медбратьев остался у двери на случай, если парнишка решит пойти назад. Через минут сорок к Вирену зашел врач
- Молодой человек, с какой целью вы решили накачать своего брата магией? Вы его хотели убить?- молодой врач имел спокойное лицо, но его взгляд был снисходительным, так смотрят на сумасшедших или крайне глупых людей, или забавных шимпанзе.

Сонный Тиру был очарователен, а тонкие лучи солнца, что заскользили по его коже добавляли уюта этому образу.
- Риша хочет пройтись с нами по магазинам. Так что нас ждет модная экзекуция. Будем покупать наряды на бал, что будет. Ты же, наверно, не рассчитывал, что на бал пойдешь и костюм не взял? А я из своего вырос по словам сестры, так что надо новое что- нибудь. А с другой стороны, в этом городе можно купить очень качественные товары по низкой цене, потому что в этом городе нет пошлин на иностранные товары, потому тут выгодно покупать, потому что все дешевле. Даже артефакты тут бывают чуть ли не в два раза дешевле, чем средняя цена на рынке. Пойдем погуляем пока все взрослые и контролирующие заняты выздоровлением. Позже, если хочешь, зайдем навестить наставника Саэля, купим ему что- нибудь вкусное.
Хотят мальчишки или нет, но завтракать надо было и пришлось спускаться вниз.
Венитас в джинсовых шортах, шлепанцах и пыльнике, под которым майка. С собой поясная сумка с документами, телефоном и кошельком. Парень был готов к долгой прогулке. Свое сокровище он отпустил только, чтобы юный дракон переоделся, остальное время держал за руку.
Ришель к большому удивлению, оделась вполне прилично для прогулки, хотя обычно она не питала большой любви к сдержанным образам. Гелеос тоже был тут, но он был молчалив, только кивнул влюбленным, но в Тиру время от времени бросал молнии.
Завтрак прошел мирно.
- Гелеос, займись делом и найди тот альбом, что мы собирались презентовать и допиши последнюю композицию. В банкетном зале есть рояль. Думаю, этого хватит. Станет скучно, звони- дала ЦУ вампирша своему брату- А мы пошли. Тиру, Нитти,- кладет парням руки на плечи и влазит между ними- нас ждут великие модные дела. В этом году, если верить обзорам, в местных магазинах на удивление удачные коллекции. А если останется время, забежим в ювелирный моей хорошей подруги, прикупим вам запонки. Да?- смотрит на Тиру- Ведь у красивых принцев должны быть красивые запонки-улыбается.
- Риша, Тиру мой.
- Да ладно тебе, Нитти, не бурчи. Не съем я твоего принца.
- Ну да, не съешь. Только надкусишь.- саркастичная улыбка.
- Немножечко- смеется девушка и первая садится в такси. Венитас прижимает к себе освободившегося дракона и мальчишки вместе садятся на заднее сидение. Машина трогается.
Торговые кварталы города встречают своих гостей шумной толпой, пестрыми витринами одежды, обуви, аксессуаров, ювелирных изделий, всяких кондитерских и других магазинов изделий ручной работы, а так же кафешками, киосками с едой, напитками и всякими мелочами, типа сувениров и брелоков. Любящая сестрица Маршалл- Толле вела мальчишек за собой, держа за руки. Она все же влезла между ними и делала вид, что заботливая сестричка решила одеть* любимых братиков. И если бы только это, Ришель активно фотографировала молодых людей, когда те смотрели на витрины, обсуждали образы, ели мороженое, рассматривали товары.
Магазин мужских костюмов, пиджаков, рубашек, туфель, обуви для танцев, магазин танцевальных костюмов, косметики, платьев, вечерних платьев, белья и... Сегодня торговый квартал был благодарен и безмерно рад визиту Ришель, Тиру и Венитаса, потому что было куплено очень много, слишком много, что бы это назвать простой подготовкой к балу.
Молодая вампиресса с удовольствием обновила гардероб, начав с белья и носочков, завершив элегантным манто и перчатками.К счастью, Тиру не придется слушать нытье императорской принцессы, что ей нечего надеть, хотя шкаф полон даже не распакованной одежды.
Венитас, который собирался только костюм прикупить, тоже подправил гардероб. Брюки, рубашки, темные джинсы и шелковые футболки с длинными рукавами, туфли на разной высоте каблуках, обязательно несколько блузок и брюк для танцев, а так же туфли. Гораздо меньше, чем у сестры, но довольно много.
Тяжелее всего будет принцу Вечной Чащи, ведь ему предстоит пережить одевание и примерки сразу от двоих людей заинтересованных как в процессе, так и в его внешнем виде. Риша и Вес усердно подбирали наряды для дракона. Бедняга вынужден был примерять, показываться, потом снова примерять, выбирать, снова мерять, снова выбирать, принимать или отвергать варианты своих спутников, потом снова выбирать, подумать и согласиться.
Около девяти часов было потрачено на шоппинг. Потрачена уйма денег и нервов продавцов. Осталось последнее место, куда нужно было зайти- ювелирный магазин Анфисы Мяута**, подруги Ришель.
Анфиса оказалась из тех девушек, которых или игнорируют, или считают серой мышью и издеваются, или берут в компанию, что бы на фоне страшненькой подружки выглядеть более выигрышно в глазах парней.
Магазин ювелира оказался гораздо более маленьким, чем большинство других таких же магазинчиков, еще и находился в самом конце коридора, куда мало кто доходит. Зато ювелиру досталась просторная светлая мастерская, где она и ее команда творили по истине настоящие шедевры.
Когда молодые люди вошли в магазин, то оказались в помещении с приглушенным светом, где камни и драгоценные металлы мягко сверкали и переливались, словно в полудреме, пока ожидают своих новых хозяев. В помещении тихо, музыка не играет, только из открытой двери доносится шум. Риша достала телефон и позвонила.
- Анфиса, это Риша. Я пришла и привела тебе моделей.
- Моделей?- переспрашивает гомункул.
- Да. Тебя, Нитти, просили сдать в аренду на полчасика. Им нужно сделать пару снимков с браслетами и часами, а у тебя руки тонкие. А у Тиру красивая шея, так что побудете манекенами. Я щедро отблагодарю.- подмигивает брату.
- Ришель, я все понимаю, но не надо в это впутывать Тиру. Я, ладно, мне не сложно, но у Тиру спросить следует. Он же не член семьи Толле.- возмущается фармацевт.
- Не член, верно... пока что...- снова подмигивает. Вес закрывает лицо ладонью и вздыхает, мол, она не исправима.
- Тиру, послушай. Тут Ришель решила нас продать на полчаса или час для фотосессии. Ты согласишься побыть моделью?- извиняющимся тоном спросил парень.
А дальше по залу уже были слышны приветствия подружек.
Фотосессию решили провести тут же, не уходя далеко. Руки гомункула лежали на витрине, прикрытой бархатной тканью. Фотограф менял несколько раз свет и позу рук. Фотосессия действительна заняла все полчаса, а взамен мальчики получили по паре красивейших запонок на рубашки, а красавица Ришель обзавелась неизвестно которым по счету ожерельем, мол, к новому платью без нового ожерелья никак.
Ужинать своих юных подопечных вампирша повела в ресторан за два квартала от торгового квартала, мол, там место хорошее. У каждого из мальчиков было более десятка пакетов, у девушки тоже, но она несла всего несколько, остальное досталось Венитасу. С таким багажом в руках было не удобно держать Тиру за руку, чем воспользовалась организатор прогулки. Девушка беззастенчиво прилипла к дракону и так шла до самого ресторана, посмеиваясь над постоянными возмущениями младшего брата, отбрыкиваясь, мол, не съем я твоего принца, только надкушу.

Гуляем, покупаем

Прогуливаются по торговым рядам, только приехав на место.Визиты в магазины и переходы между магазинами, фотографирование.
Примерки, входы- выходы из примерочных, выпендреж братика и сестрички.
Общая тема и атмосфера покупок

** Анфиса Мяута