[Лани Кохола]

Лирея, Торис, лето 5027-го Алайя Арканум, Лани Кохола Эпизод является игрой в настоящем и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту насладиться музыкой.

[Соната]

Торис... Замечательный город. Красивый, чего только стоят симпатичные домики на дальних улочках или величественные здания на площадях? Необычный, в своем мире она видела похожие здания и архитектуру, но тут  было много нового и даже местами непонятного. Иногда Алайя остро чувствовала, что не отсюда и от того мир становился только интереснее, а ощущения ярче.
Этот город был живой, а в более близких к морю районах еще и свежий, от воздуха и до съедобных подводных обитателей. Да и в целом Империя ей нравилась, не зря она приобрела себе небольшой домик в пригороде столицы,  в максимально близкой разрешенной зоне приморья.

Соната, скрывшись за цветастыми очками и панамкой с осьминожками, расслабленно сидела за столиком маленькой кофейни, не далеко от центра, и допивала чай. Солнышко приятно пригревало, лаская лучами обнаженную кожу ног и плеч. Взгляд певицы был устремлен на часы. Скоро, очень скоро. Подпольный концерт был ее идеей. Она не знала, проводились ли они здесь раньше, но на ее родине такие вещи небыли чем-то необычным. Во многих городах, чтобы подавить оппозицию, правительство вводило запрет на мероприятия. Это ни разу не помогло, к слову сказать. Возможно, здесь это просто называлось по-другому? Еще полчаса и можно будет выдвигаться, площадь с витражами и команда будут ждать ее, а все остальное сделает магия.

Вся суть подпольного концерта состояла в том, что он был неожиданным. Как для властей, так и, чаще всего, для зрителей. Часто, на одну-две песни, что бы невозможно было поймать артистов. Разумеется, некоторые фанаты предупреждались, особенно те, что оказывали силовую поддержку. Здесь же... она просто вбросила на своей странице маленькую загадку.

«В стране цветущего пиона,
Когда пылающий цитрин будет катиться из зенита в море,
Свет звезд отразится от тысячи витражей »

Кто поймет, тот помет, как говорится.  Разумеется, пренебрегать безопасностью она не стала. На площади дежурили специальные люди, которые должны были предотвратить возможную давку. А теперь, пора.

Лучи солнца позолотили крыши домов...

Площадь встретила девушку гулом голосов, спешащими куда-то людьми и нелюдьми. Небольшой помост, слегка возвышающийся над землей, отличное место для выступления. Вроде бы сцена, а вроде бы и нет. Иногда с этого помоста декламируют стихи, поют уличные музыканты или вещают публичные деятели. Хочешь что-то спрятать, положи это на видное место, так ведь? Поэтому, никто не обращает внимания на девушку в яркой панамке, стоящую перед возвышением. Пока не обращает.

Прерывистый вздох...

По коже мурашки, как будто она стоит перед бездной, в которую собирается прыгнуть. Желудок привычно сжимается от иллюзорного чувства невесомости и Алайя, не давая себе выдохнуть, вскакивает на помост. В этот момент останавливается всего несколько людей, видимо живущих рядом и привыкших к стоящим на подмостках людям. Именно им была адресована ее широкая улыбка, а затем прозвучали первые, пока акапельные ноты.
Все больше глаз обращается к одинокой фигурке на помосте. Где-то активно работают локтями несколько парней из тех, кто разгадал загадку и сейчас узнал голос. Случайно выталкивают в передний ряд какого-то парнягу, который так же удивленно остановился, как и прочие люди в толпе. В воздух взвилась панамка, рассыпавшаяся тучей маленьких звездочек, и это послужило знаком к грянувшей музыке.

"Нужно смотреть с 0:50 до 4:20"

[video]https://youtu.be/mUBzt_g2rZE?si=0oQirL4TV8lSJemK[/video]
Эй, давай! Эй, давай!
Люди одинокие

Если будете грустить, ничто не изменится!
У людей! У людей!
Разные заботы есть
Просто спой со мной скорей и веселись ещё!

Все тревоги свои
Поскорее разорви
Сделай ты воздушный шар и отпусти его!
Не один ты такой
Кто так грустно смотрит вверх.
Тропа эта трудна очень, но пройдёшь её!

Давай поверим в мечту
Взлетим как птицы наверх
Сегодня словно звёзды засияем мы.
В ночи поманим мы сияньем
Всех людей...

Uhho uhhoho, боевой клич наших душ!
С мечтою нас никогда не смогут разлучить!
Uhho uhhoho, руки подними свои!
Да! Да! Да!
Освети сияньем эту тьму вдали!
Да! Да! Да!

Если спорит кто-то, то
Встанем между ссорой мы
И пожмём руки враждующих людей скорей.
Если запутался
Нити мы распутаем.
Мы поможем кому нужно
Раскрасим этот мир!

Тебе ведь больно, верно?
Но ты жив так что борись
Пусть трудно путь продолжить, но верь в лучшее!
Не опускай голову ты свою и вперёд иди!

Uhho uhhoho пой как только можешь ты!
Мы будем лишь вперёд идти, оставив грусть сзади!
Uhho uhhoho в ладони хлопай ты скорей!
Да! Да! Да!
Не грусти по глупым мелочам в жизни...
Да! Да! Да!

Uhho uhho uhho, возьмите всю свою ты силу
Uhho uhho uhho, сделай ты её прочней!
(Uh! Ho! Ho!)
Uhho uhho uhho, словно пламени шар яркий
Uhho uhho uhho, он будет всем сиять!

Uhho uhhoho, боевой клич наших душ!
С мечтою нас никогда не смогут разлучить!
Uhho uhhoho, руки подними свои!
Да! Да! Да!
Освети сияньем эту тьму вдали!
Да! Да! Да!

Uhho uhho uhho, мы ведь все едины с миром!
Uhho uhho uhho, в это свято верим мы!
(Uh! Ho! Ho!)
Uhho uhho uhho, пусть как небо и земля мы!
Uhho uhho uhho но мы вместе всё таки!

Магия не просто инструмент в умелых руках. Она как дыхание. Как музыка. И сейчас во все стороны от девушки хлынули иллюзорные звездочки и сердечки вперемешку с крохотными золотыми искорками, морской волной расплескавшись по площади. Их подхватил порыв ветра, бросив в толпу и заодно разметав короткие волосы певицы. Иллюзорные финтифлюшки прыгали, летали и кружились в такт музыке и песне, снуя между теми, кто видел это действо, а площадь медленно заполнялась. Откуда-то с задних рядов уже подпевали во всю те, кто сумел разгадать загадку верно.

Сама девушка слегка светилась по контуру тела, рассыпая вокруг себя маленькие золотистые искры, но связано это было не с иллюзиями. Особенности организма Астрей, знаете ли. Ее волосы слегка колыхались на едва заметном для остальных ветру, а задорная песня все лилась, наполняя площадь яркими эмоциями, не без помощи капельки ментальной магии, затапливая ее и, кажется, пробираясь в самое сердце. Чем больше ответных эмоций получала Астрея, тем ярче она светилась, тем больше переливов было в этом сиянии, и тем крупнее становились шарики света, сияющие вокруг нее. Все это ярким калейдоскопом отражалось в разноцветных витражах, разбрасывая цветные искры.

- Чувствую... - Ее сердце бешено билось, когда Соната смотрела сквозь собственный свет на людей. Здесь были взрослые и дети, старые и молодые, те кто ее не знает и ее фанаты. Взглядом нашла последних.– Они такие крутые... Такие молодцы! Разгадали и пришли...Люблю... - В глазах девушки блеснули то ли звезды, то ли слезы, издалека непонятно. – Так здорово... - Ее взгляд упал на кого-то в первых рядах и она не удержалась, сбезобразничав и отправив ему персональное сердечко на одной из фраз песни. Маленькая иллюзия врезалась в грудь и рассыпалась тысячами искорок. Звезды действительно осветили площадь с витражами. По крайней мере одна небольшая звездочка, пылающая бешенной энергией. В сгущающихся сумерках этот теплый свет был особенно ярким.

[Лани Кохола]

– Кто может любить других людей и доносить им свои чувства, даже не зная о них ничего?

Коннор сидел за столом с видом знатока, приставив к лицу сведённые вместе пальцы. Дархату он чем-то напомнил известного сыщика из нашумевшего сериала. Очевидно, тоже решал загадку вселенского масштаба, подвластную лишь таким величайшим умам, как он. Лани, напротив величайшим себя никогда не мнивший и вообще не бывший высокого мнения о своих умственных способностях, легкомысленно пожал плечами и отставил в сторону упаковку молочного коктейля – дурацкая привычка юности опять присосалась к нему, выдав первое, что пришло в голову:

– Звёзды?

Приятель посмотрел на него так мрачно, что Кохола тут же уткнулся смущённо в свой планшет с видом крайней увлечённости каким-нибудь программным кодом или занудным договором на сотню страниц. Райт и бровью не повёл, когда на экране вместо кучи непостижимых простым смертным символов высветился дурашливый рисунок китёнка, по-лисьи ныряющего в облака.

– Лани, вернись с небес на землю. Какие, к стрингам Архея, звёз... Звёзды!

Он вмазал кулаком по столу так решительно, что подпрыгнули и кит, и храпящий тут же Джен – последний сонно проморгался, что-то согласно хрюкнул, отпил глоток очередной своей бурды и захрапел опять.

– Колоха, ты гений!

– Никогда за собой не замечал, – опасливо поёжился дархат, боясь вообразить, что там ещё пришло в эту во всех смыслах светлую голову.

Неразлучная троица «Покойников», поименованная так ещё со студенческих времён, заседала в головном офисе компании – с возвращением XV принявшем неуловимое сходство с их прежним общажным хламовником – на плановом ежемесячном совещании, за полгода случившемся впервые, ибо то одному некогда, то у другого протез заклинит, то у третьего хомячок рожает... Когда и где Дженкинс успел обзавестись хомячком, Лани предпочёл не вдаваться в подробности, но сейчас этот комочек меха нарезал по офису круги в пластиковом шаре невероятно удачно, чтобы сосредоточить всё своё внимание на нём, отвлекаясь от зудящей тревоги по поводу исключительности и сумасбродности последней райтовской идеи.

Повесткой заседания стало: «Нам кровь из носу нужна рекламная кампания!» И если Кохолу более чем устраивали их скромные объёмы продаж – для единственного ответственного человека на всё предприятие работы у него было невпроворот, то Коннор, не признающий иных мест, кроме как «впереди планеты всей», непоколебимо вознамерился продвигать продукты «Покойников» на большой рынок, да и Джей-Ви так слёзно и трогательно хотел себе новую тачку, что их генеральный директор сдался, даже не развернув в полной мере контрнаступление на своих чересчур наглых приятелей. «Ладно, будь по-вашему. Только не забывайте, что реклама должна в полной мере отвечать духу нашей продукции. И речь в первую очередь о SkyTAB».

«Да как два пальца!» – радостно осклабился Райт.

По итогам шестичасового мозгового штурма Джей-Ви спился – опять, Лани – вероятно пытался спиться тоже, глядя, как нарастает рядом с ним стопка опустошённых упаковок из-под молочных коктейлей, и вместо работы занимался уже чем угодно, вплоть до рисования каких-то детских каракулей, и только воодушевлённый сверх неприличия Коннор продолжал выдвигать идеи одну безумнее другой. Кохола уже даже не пытался вспомнить, в какой момент архист от «бегать по улицам и цеплять всем на рожи очки VR» перешёл к «Алоха! Мы должны донести всему миру нашу любовь!»

– Звёзды?.. – осторожно уточнил он.

– Да, именно! Только не те, которые «если зажигают» и далее по тексту, – нетерпеливо пояснил Коннор и развернул к дархату собственный планшет, в несколько лёгких движений запустив видео с выступлением неизвестного Лани поп-идола.

Кит молчал долго: ролик уже давно закончился и смотрел на него многообразием всего имеющегося на просторах сайта контента-подобия таких же выступлений и певцов. Молчал и – впервые за шесть часов – Коннор, зная Кохолу слишком хорошо, чтобы понимать всю степень китовьей неспешности и размеренности, с которыми тот неизбывно принимал любые важные решения. «В конце концов, на то, чтобы понять всю бесперспективность своей первой любви, у него ушло каких-то двадцать лет...»

К счастью, на сей раз времени понадобилось значительно меньше. Рассеянно убрав торчащие пряди за ухо и задев ненароком дужку очков, Лани кивнул – очень плавно и медленно – и уставился на Райта своей пронзительной синевой.

– Хорошо. Только...

– Только?

– Я сам найду того, кто нам нужен.

«Того, кто сможет представить бренд, звучащий – как сама мечта».

«В стране цветущего пиона...»

Может ли быть судьба столь жестока и одновременно благосклонна к тому, для кого уже годами так сложилось: удача – второе имя, а первое кстати «не»? Страна, что никогда не была для него родным домом, но в которой он провёл лет и событий, встретил важных людей больше, чем на породившей его планете... Впрочем, недаром в племени Кохола верят, что киты, устремляясь из вод Проциона в небеса, движутся за светом звёзд и в конце концов – находят его.

«Астрея?» В сети – не так уж много информации. В планшете – вычеркнутые априори провальные варианты, среди которых «познакомиться после концерта» (слишком многолюдно, слишком шумно, слишком... слишком) и «назначить официальную встречу» (это сразу настроит её на деловой лад, что целиком противоречит изначальной идее). Стилус провернулся неуловимо в пальцах раз, другой. Глаза за круглыми очками взирали на экран почти умоляюще. Ну хоть что-нибудь? В правом нижнем углу – видео с её выступлением, зацикленное и заслушенное уже на сотню раз. Она звучит... Звучит. И это именно то, что ему нужно. Голос, который сможет отразить саму сущность SkyTAB. Её искренний блеск в глазах. Её любовь – ко всем, кто приходит её послушать. Её мистическое свечение, выглядящее ожившей фантазией прямиком с его нелепых рисунков. Её иномирность, заложенная в их продукт отцом-основателем Коннором и вечно оторванным от реальности Кохолой. И её... –  здесь дархат отвёл неловкий взгляд – весь её образ, так отчётливо напоминающий ему айдолов из игры, в которую в юношестве он часами залипал в своём планшете.

«Когда пылающий цитрин будет катиться из зенита в море...»

Он снова и снова пролистывает её страницу, будто от этого что-то изменится, и вот сейчас там появится улыбающийся лик Сонаты, интересующейся, что его так беспокоит, что он в пятисотый раз обновляет вкладку с её именем. Было бы неплохо. Ну, или как минимум, приглашение на камерный концерт, где не оказалось бы неизменно пугающей левиафана толпы и мучительно оглушительных вибраций, когда он полностью теряет в этом мире ориентир.

Море за каменным парапетом набережной шумело почти умиротворяюще, но вместе с тем – каплю настойчиво. Словно пыталось донести своему несообразительному детищу нечто до крайности очевидное и простое. Устав отмахиваться от него, юноша опустился на ограждение, не особо тревожась за чистоту чёрных брюк, и, поправив воротник рубашки, оглянулся. Солнце уже катилось убеждённо к водной черте, оставляя на волнах ослепительно сияющий след – волшебную тропу, по которой, казалось, можно дойти до самого горизонта. Мимо него сновали люди: степенно прогуливающиеся пенсионеры и порхающие влюблённые пары, устало бредущие с работы трудяги, занимающая собой всё пространство шумная молодёжь и целые семьи с ворохом звонкоголосой ребятни. В какой-то момент течение сего потока переменилось, и кит, привыкший воспринимать мир в большей мере слухом и осязанием, всё же поднял недоумённый взгляд, поправляя очки. Куда они устремились? И лишь когда круглые стёкла поймали случайный блик – чтобы тут же отразить целый калейдоскоп цветов, осознал, наконец, о чём пыталась намекнуть ему море, указав солнечной дорожкой путь от растворяющейся вдалеке черты – прямо к сцене перед ним.

«Свет звезд отразится от тысячи витражей»

Едва заслышав первые акапельные ноты, он не двинулся – почти поплыл. Прямиком на её голос. Прорезая стройным и на диво – при его внешней субтильности – крепким телом сгущающееся скопление народа. И лишь почти достигнув цели – застыл оробело. А дальше что? Вот так запросто подойти к ней? И снова мир, рокоча ворчливо за спиной пенящимся морем: «Ну что за непонятливый ребёнок», подтолкнул его мягко – морем людским. Лани только и успел охнуть, неожиданно для самого себя очутившись в первом ряду. Взвившиеся в воздух огни отразились в стёклах очков и повторно – в ярко-синих глазах. Рот приоткрылся в немом удивлении. В живую это было в тысячу раз прекрасней, чем на записи. И сама её песня...

Давай поверим в мечту
Взлетим как птицы наверх
Сегодня словно звёзды засияем мы.
В ночи поманим мы сияньем
Всех людей...

Каждое её слово – резонировало эхом в китовьем сердце, что будто бы начало пульсировать в такт её ритму. Тревоги отступали в небеса означенным воздушным шаром, нечаянно сорванным с детской руки игривым ветерком. Сияние самой Сонаты отгоняло обступающую его тьму сомнений и страхов от присутствия такого большого числа людей. И даже промолчавший внушительную часть своей жизни юноша внезапно для самого себя тихонько подпел: «Раскрасим этот мир...»

С трудом приходя в себя, он всё же оторвался от сцены, отразил в очках все переливы витражей и опустил взгляд на мельтешащие перед ним искорки, нежным осторожным движением подобрав на кончиках пальцев одну из них. Всё это – магия, но разве музыка не является магией сама по себе? В самой своей сути и естестве. И очаровательная девушка на сцене с глазами цвета спелой вишни и дивно звучащим именем использовала её мощь во всю возможную силу. Он во что бы то ни стало должен познакомиться с ней! Даже если она откажется от сотрудничества, сама их встреча была словно предначертана звёздами...

«Звёзды. Так вот они какие, когда спускаются с небес».

Он вновь поднял взгляд аккурат в тот момент, когда в его грудь врезалось посланное певицей иллюзорное сердечко, а несколько рядом стоящих людей уставились на него с почти ощутимо исходящими от них волнами ревности. Чувствуя, как его щёки заливает невольный лёгкий румянец, Лани оборонительно поднял ладони, сумбурно извинился, кинул последний взгляд на Сонату, освещающую собой всю сцену и восторженно взирающих на неё людей, и начал осторожно проталкиваться к выходу из толпы.

Лучше всё же поговорить с ней после выступления. Кажется, оно не планировалось долгим, даже не было официальным, насколько он смог понять. Задержится ли она после песни раздать автографы и воздушные поцелуи самым преданным фанатам? Или сбежит сразу, телепортируется, исчезнет неуловимой падающей звездой, оставив столь яркий росчерк на небе? Как же привлечь её внимание, не подходя больше к сцене, пока у него ещё есть такой шанс?

Песня уже близилась к своему завершению, когда нерешительный кит собрал всю свою силу и уверенность в кулак – вернее в стилус, которым коснулся экрана своего неизменного спутника-планшета, задумался на мгновение и...

Во все стороны от неприметного на вид девайса заструились полупрозрачные золотистые ленты, подхватывая отблески, отражая и приумножая – созданные чудесно поющей девушкой искорки-огоньки, переливаясь лучисто в её свете и устремляясь – совсем ненавязчиво – к ней. Они не вмешивались в её выступление, лишь обращались ещё одной деталью причудливых декораций и фона, сворачивались мягко в столь же воздушные цветы, многократно складывая свои петли-лепестки, прибивались ветром, что течением, к витражам, к краю помоста, а один, самый смелый, даже коснулся нечаянно её каштановых волос.

И осыпался золотой пылью.

В этих сверкающих крупицах, в которые обращались один за другим, как только завершилась песня, сотканные из блестящих лент цветы молодой человек запрятал на самом краю сцены письмо-открытку с источающей нежный свет маленькой звёздочкой, на обороте которой аккуратным и вместе с тем небрежным в спешке почерком, тонкими строками было выведено:

«Приветствую, миледи с очаровательным именем!
⠀
Позвольте представиться. Меня зовут Лани Кохола, и я... я бы заворожён Вашей музыкой, Вашей магией, Вашим – пением. Сперва, сказать по правде, я хотел, как велит этикет, написать о том, что представляю некую камерную компанию, и, пожалуй, об этом действительно стоит оговориться сейчас, чтобы Вы понимали, что я преследую в некотором роде свои собственные интересы в возможном с Вами знакомстве, однако... Я действительно очарован. И... я хотел бы обсудить это с Вами, если миледи сочтёт сие возможным и приемлемым.
⠀
Смею заверить, что... Впрочем, лучше будет отметить, что я понимаю всю неожиданность, спонтанность и потенциально пугающую неизвестность своего предложения, а оттого готов целиком и полностью принять Ваш отказ – просто не обращайте внимания на это послание, и я уйду так же молча и незаметно, как и появился.
⠀
Однако если миледи не возражает, я... я был бы счастлив побеседовать с Вами. Я подойду, когда Ваши преданные слушатели разойдутся. Или же Вы сами можете найти меня в той стороне, где небо сближается с морем. Полагаю, Вам уже известно, как я выгляжу. Тот парень в очках, что застыл пугливо, когда в него угодило посланное Вами сердечко. И всё же – Вы попали в цель.

С величайшей признательностью за то, что
удостоили своим волшебством, вниманием и прочли моё послание,
покорённый Вашим звучанием Небесный Кит».

Глубоко вдохнув прохладный вечерний, напитанный морской солью и свежестью воздух, юноша откинулся назад, позволяя извечно торчащим прядям свободно спадать позади, облокотился на облюбованный ранее парапет, отделяющий набережную от шумящего под ними моря Тари, и прикрыл мягко светящиеся в подступающем сумраке глаза.

«Иногда всё, что нам остаётся – это довериться судьбе».

[Соната]

Юноша в очках в первом ряду, которому она отправила сердечко, порозовел и куда-то сразу скрылся, она заметила это лишь краем глаза. Соната засмеялась, крутанувшись на сцене вокруг своей оси, рассыпая вокруг себя золотые искры и маленькие сияющие шарики. 

Арканум замерла в растерянности и восторге, когда внезапно с другого конца площади вспыхнули золотистые переливающиеся ленты, словно хвосты комет, они блестели и переливались, отражая ее сияние и наполняясь искрами. Признаться, она сначала даже немного испугалась. Но все было хорошо, они лишь кружились вокруг, колыхаемые ветром, сворачиваясь в красивые формы. Алайя снова рассмеялась, находя взглядом затейника, который решил подыграть ей.

- Ах, тот самый... Ответная проказа?-  Она весело улыбнулась, «выстрелив» в него из пальца. Показывая, что заметила и оценила. Следом за этим жестом, от ее сияния отделилась и рванула к юноше группка разноцветных сияющих шариков, размером с мячик для пинг-понга. Они проскользнули через толпу, снуя между людьми, а затем стайкой ярких рыбок вскружились вокруг Кохолы и устремились куда-то в темное небо, оставляя ему взъерошенные волосы и теплый, как будто невесомый поцелуй,  след на щеке.
Одна из лент осыпалась на ее волосы искрящейся невесомой пылью и девушка рефлекторно прижмурилась. А затем... пока звучали последние ноты музыки и рассыпались золотистой пылью ленты, Алайя глубоко вздохнула.

- Спасибо вам всем, что вы задержались послушать меня! Я очень рада, что сейчас на меня обращено столько сияющих лиц! Я очень благодарна своим фанатам, - Кое где послышалось улюлюканье.- что они смогли разгадать мою маленькую загадку и пришли поддержать меня. Я надеюсь, мы все с вами очень скоро встретимся! Соната любит вас! – Выдув в воздух большое сердечко, она эффектно рассыпалась, вместе с последней иллюзией, яркими звездочками. Площадь медленно потемнела, возвращаясь к привычному свету желтоватых фонарей. Солнце оказывается уже село.

На деле, Алайя просто телепортировалась в ближайший переулок, через пару улиц, со стороны Лани. В ее руке была зажата открытка, которую оставил юноша. Маленькую звездочку она заметила в последний момент перед уходом, уже в процессе, картонный прямоугольник скользнул ей в ладонь посредством телекинеза. Люди бы разошлись не скоро, и поговорить бы у них, скорее всего, не вышло. Поэтому арканум предпочла взять ситуацию в свои руки. Плохое освещение каменного закутка небыло препятствием для астреи, что бы прочитать написанное. Губы тронула улыбка.

- Небесный кит? Звучит красиво... Значит пойдем знакомиться... Туда, где небо сближается с морем... - Она задумчиво застыла, перебирая в голове, как могла бы скрыть свою внешность и не броситься в глаза. Выбор пал на белую бандану с фламинго и фотохромные очки без диоптрий в темно-синей оправе. Одежда почти не изменилась, разве что сверху появилась красная  толстовка. Разумеется, все это было иллюзорным, откуда здесь взяться настоящим предметам гардероба?
Лани она нашла. По правде, не так уж и трудно это было сделать. Особенно тому, кто знает, что ищет. Тихо остановившись рядом, она глубоко вдохнула солоноватый морской воздух и подставила лицо ветру.

- Мне очень понравились ваши сияющие ленты, мистер Кохола. – Арканум улыбнулась.  Возможно, она появилась неожиданно и тем самым могла напугать, так это было бы очередной маленькой проказой. Но ей казалось, что ее шаги не достаточно тихие, что бы их можно было не услышать.  – Я Алайя Араканум. Рада знакомству с вами. О чем со мной хотел побеседовать Небесный Кит?

Это было сказано с теплой улыбкой, как будто она, вот-вот, ласково погладит его по голове. Но девушка заложила руки за спину и чуть наклонила корпус вперед, поворачивая голову к юноше. Легким движением пальцев она развеяла иллюзию очков, здесь они ей были не нужны, а собеседнику, возможно, будет приятнее увидеть её лицо целиком, без ненужных атрибутов. Разумеется, для снятия иллюзии жесты были не нужны, но от легких театральных эффектов отказаться сложно.