[Ракша]

Лирея / Остров «Тысячи крыльев» / 4999 год

Ракша & Генри Волхайм

Эпизод является игрой в прошлом и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя.

рынок (внутри за стенами)

джунгли (основная часть острова, не считая окраин)

озеро с пресной водой (центр острова за ареной)

арена (джунгли)

шалаш на дереве (побережье)

тайная пещера (побережье, горы)

введение

Остров «Тысячи крыльев» находился в уединенном месте, далеко от материков и островов, но драконы в своих истинных обличиях могли преодолеть это расстояние в полете. Также было передвижение на лодках и кораблях, но им скорее пользовались те, кто не мог по каким-то причинам летать или был перегружен или просто рыбаки. Для особенных случаев и персон открывали портал, но таких случаев было мало, да и магической энергии уходило для этого много.

Сверху остров был укрыт магическим защитным куполом, предотвращающим проникновение незваных гостей и бесконтрольное покидание острова, а также купол можно было настроить от попадание стихийных бедствий. Купол был растянут с небольшим захватом прибрежных вод для того, чтобы драконы смогли купаться и достаточно высоко, чтобы смогли летать. Только на одной стороне острова купол был на берегу, а не на воде, оставляя пространство для лодок, кораблей и домиков рыбаков. С обратной стороны купола были маги-стражники, которые приоткрывали завесу, чтобы впускать и выпускать посетителей. Обычно, о званых гостях стражники были предупреждены заранее.

Население острова, а точнее клана составляло около сотни драконов. Поселение клана расположилось в середине острова на равнине, которую окружали горные массивы, каменные стены и высокая металлическая изгородь и только одна дорога вела к побережью, с побережья можно было попасть в джунгли. Чуть углубившись с побережья дальше в джунгли, можно прийти к арене. Раз в год проводились соревнования между соклановцами, но также приглашали немногих других драконов, которые знали об острове «Тысячи крыльев» чтобы помериться силой и просто хорошо провести время. В другие дни арену использовали в качестве тренировочной площадки. Далее за ареной в глубине джунглей текла река с пресной водой с водопадом и озером, возле которого порхали множество разноцветных стрекоз. Также само озеро ночью светилось разноцветными огоньками, говорят, что это из-за залежей аммолитиса. 

Главный дом был похож на огромный стеклянный дворец, окруженный и практически возведенный в вековых деревьях. По-другому его называли «Гнездо драконов», в котором жила правящая семья и все родственники на самом верхнем этаже, на нижних этажах слуги и охрана, а на средних гости и часто учителя.

На острове имелись пещеры с редкими драгоценными камнями аммолитис, в основном за счёт добычи которых клан и жил. Аммолитис имеют не минеральную, а органическую среду, произошли от древних моллюсков. Переливаются одним или несколькими цветами с перламутровым блеском. Свежедобытый камень, как правило, красками не блещет и выглядит невзрачно. Для того чтобы раскрыть всю палитру цвета, ему необходима обработка. Бывает, он начинает сиять уже после качественной полировки, но, как правило, процесс обработки намного более сложен. Время от времени торговцев из клана отправляли на большую землю для продажи драгоценных камней и покупки необходимых ресурсов для всего клана. Кроме добычи драгоценных камней, драконы занимались сельским хозяйством и земледелием, также ловили рыбу, охотились, собирали лекарственные травы, ягоды, грибы.

[Ракша]

Погода была хорошая, солнечная и теплая, даже можно сказать, что уже начинало припекать, хоть и было еще девять часов дня. Ракша, уже с утра успела сразу после завтрака сбежать из дома, хоть обычно на подъем была плохая, но в свой выходной она встала сама. Сегодня должен был приехать один из учителей, и она должна была успеть вернуться к определенному времени. Да, еще и не сломать себе что-нибудь до этого, не порвать и вообще вести себя, как приличная девочка, а точнее уже почти девушка, а не как мальчик. Что она почти и делала лежа в шалаше на дереве в компании подружки и друга. Черноволосый друг куда-то смотрел в окно, пока девочки с интересом листали какую-то новую книжечку, удивляясь и хихикая.

— Лала, ты, где взяла эту книжку? Я раньше ни разу таких не видела, —спросила Ракша, смотря на темноволосую девочку с зелеными глазами.

— Ну, я ее стащила у приезжего торговца... — сразу призналась Лала.

— О, если мама узнает, то по головке не погладит... — испуганно посмотрела на нее Ракша и снова начала читать, словно забывшись. — Что они делают?..

Зеленоглазая девочка, тоже вернулась к чтению, пытаясь понять, что наследница там интересного нашла:
— Целуются?.. — удивилась она, отвечая.

— Целуются?! — раздался за спиной голос мальчишки и он, выхватив книжку у девчонок, сам начал ее читать. — Ммм... И не только целуются... — его янтарные глаза сначала сузились, а потом округлились от удивления.

— Дерек, отдай книжку! — вскочила Лала и попыталась у него ее отнять.

— Нет, вам такое еще рано читать! — возмутился паренек, поднимая добытый трофей над своей головой.

— Тебе и самому рано такое читать! — вступилась Ракша, поднимаясь и становясь рядом с подружкой.

— Я на два года вас старше! — горделиво вздернул нос Дерек. — И вообще, я ее лучше выброшу... — протянул руку он в окно вместе с книгой и случайно ее выронил. — Ой, я не хотел...

Лала, сразу в слезы, Ракша, к Дереку:
— Я сейчас тебя выроню! — наступая, пригрозила девочка.

Завязалась драка, ну как драка, Ракша била, а Дерек пытался уклониться, в итоге, спотыкнувшись, полетели вместе в окно, видимо книгу вылавливать. Высота была приличная, до воды далеко, оба стукнулись больно о воду и друг о друга. Временно заложило уши, нахлебавшись воды они выползли на берег, помогая друг другу, где их уже ждала испуганная не меньше их Лала.
— Ребята с вами все хорошо? Нигде не болит? — причитала девочка, бегая вокруг почти утопленников.

— Все хорошо, не волнуйся, — ответил Дерек, но сам почему-то смотрел на Ракшу. — Ну, почему у тебя такой злой взгляд? Тебе так жалко ту книгу? Хочешь, я ее поищу? Хочешь поцелую, как в книге, чтобы ты не злилась? — предложил парнишка.

— Что?! — удивилась Ракша и, встав начала пинать его по коленке. — Зачем ты мне сдался?! Все, я пошла! — заявила она, взглянув на удивленную Лалу и отправилась в сторону джунглей.

Да, ей надо было вернуться домой, но в таком виде возвращаться было нельзя. Розовое короткое платьице было мокрым насквозь, а косы растрепаны и даже что-то, кажется, поймала на косичку, отдирая кусок зеленых водорослей.
— К кому идти? Уж точно не к родителям — влетит всем. К бабушке, точно! — решила по дороге девочка, сворачивая на знакомую тропу, которая вела к ее небольшому домику, где бабушка любила уединяться и иногда по необходимости лечила.

Бабушка никогда не ругала Ракшу, в отличие от ее строгих родителей. Возможно, потому что большую свою часть жизни она была лекарем, а не воином. У бабушки Марфы, были добрые карие глаза, живой взгляд, седые длинные волосы ниже лопаток, и она часто улыбалась. Истинный лик ее был — зеленый теплокровный дракон с перьями. Хотя и дед Азар тоже был достаточно терпеливым с внучкой, но строгим с воинами клана. К нему можно было найти подход, но такие поблажки он делал только для Ракши. Его многие боялись и уважали. Ну, да, внешность у деда была действительно устрашающей — шрам от когтей на все лицо и белый не видящий глаз, который он потерял в бою, седые длинные волосы и борода. А истинный облик был еще страшнее из-за его гигантских размеров, сурового взгляда и огнедышащей пасти полной острых зубов. Ходили слухи, что бывшему главе клана и его супруге уже около тысячи лет.

Подходя к домику бабушки, Ракша увидела ее издалека, сидящую в кресле-качалке и мирно дремлющую в тени на крылечке. Видимо, древний возраст все-таки давал о себе знать, бабушка Марфа в последнее время часто стала спать.
— Бабушка... — почти шепотом позвала внучка, старушку, подходя ближе к ней.

Благо у Марфы, слух еще был хорошим в отличие от Азара:
— Ракша? — приоткрыв глаза, было бы улыбнулась она, но ее улыбка быстро сползла, глядя на состоянии юной наследницы. — Что с тобой произошло? — подскочила довольно шустро для своего возраста Марфа, в кресле, пытаясь оценить травмы. — Почему ты мокрая? Что с твоими волосами? Почему на коленках ссадины? Рассказывай, только не спеши.

— Бабушка, не волнуйся! — вздохнув, сразу начала успокаивать ее Ракша. — Я жива, здорова, вот только... — она не знала, сказать ей правду о происшедшем или все же не стоит настолько подробно все рассказывать. — Мы просто упали в воду...

— Откуда? Я же вижу, что с большой высоты... Не забывай, что я лекарь... — подозрительно посмотрела на нее бабушка, но в ее глазах больше было переживания, чем осуждения.

— Мы случайно вывалились с Дереком из шалаша... — все же решила признаться, дракон. — Потом еле вылезли на берег, видимо тогда я и ободрала коленки... — Ракша даже сразу не заметила на себе повреждений.

Бабушка схватилась за сердце, видимо внучка ее все-таки когда-то добьет:
— Так, давай садись в кресло, будем сначала тебя лечить, а потом разговоры вести!

Девочка послушно села в кресло бабушки, и она начала ее лечить. Из рук бабушки Марфы, исходило зеленоватое сияние, такое теплое и приятное, которое успокаивало и убирало боль. На лечение понадобилось некоторое время, когда лекарь-бабушка закончила, то выдохнула с облегчением и принялась сушить одежду внучки и волосы бытовой магией.

— Я знаю, что вы любите этот шалаш, но надо быть осторожнее, — говорила мягким голосом Марфа. — Я не хочу остаться без внучки. Хорошо?

— Ладно, бабушка, я буду осторожнее, — пообещала Ракша, хотя понимала, что уже не в первый раз что-то подобное ей обещает, нет, она не хотела обманывать свою бабушку, просто так получалось.

— Хорошо, договорились. Благо на этот раз все обошлось без серьезных травм. А как там Дерек? — обеспокоенно поинтересовалась бабушка.

— На вид с ним все было нормально, — задумалась наследница. — Думаю, если что-то будет не так, то он тоже придет к тебе.

Марфа тепло улыбнулась и принялась переплетать растрепанные косички, которые были чуть ниже бедер девочки:
— У нас сегодня важный гость? Слышала, что он знаком со многими дисциплинами, а также может обучить тебя технике владения боевой косой. Ты же этого хотела, иначе тебя давно обучил дед бою на мечах.

— Правда? Это интересно! — заинтересовалась Ракша. — Тогда мне стоит поспешить встретиться со своим новым учителем! — девушка поспешила вылезти из кресла, но ее остановила Марфа.

— Подожди, сейчас доплету косы. Иначе, ты знаешь, что скажут твои родители, увидев тебя в таком виде: «Ты же уже почти взрослая! Какой неподобающий вид для наследницы!» — практически в два голоса сказали они и засмеялись. — Так, давай-ка я тебя отправлю в твою комнату через портал, чтобы ты смогла сразу переодеться и спуститься к ним, — предложила старушка.

— Хорошо, бабушка, спасибо, — благодарно улыбнулась внучка.
Закончив с прической, Марфа открыла портал, и Ракша вошла в него.

Выйдя в своей комнате, портал сразу же закрылся за ней. Нужно было во что-то переодеться приличное, такое, чтобы родители сразу же не отругали.
— В чем можно встретить в первый раз учителя в свой выходной день? — Ракша, распахнула шкаф в поисках платья. — Хм... Столько платьев... Будет очень сложно что-то выбрать подходящее... Скорее всего нужно что-то подобрать не вызывающее и скромное... Ну, в основном у меня все короткое... А что-то уже стало маловатым и еще короче, либо жмет в груди, которая почему-то выросла... Пора обновить гардероб, но торговцы с интересными вещами приезжают не так часто... Может пошить на заказ? Ну, для этого тоже нужен хороший материал. Надо озадачить маму. А пока... — задумалась.

Девушка вытащила все из шкафа и вывалила на большую двуспальную кровать, копаясь в платьях, приставляя к себе и смотря в зеркало, пытаясь хоть что-то выбрать. Все оказалась еще сложнее, а время поджимало, еще чуть-чуть и гость сам придет вместе с родителями к ней в комнату знакомиться, а у нее тут бардак и она не одетая. Поняв это, Ракша выбрала первое попавшееся платье, которое более-менее, по ее мнению, подходило для этого случая.

— Пойдет. Некогда уже выбирать, — решила она и посмотрела в зеркало: из зеркала на нее смотрела уже не девочка-подросток, а девушка в легком белом платье со вставками легкого розового оттенка с открытыми плечами, слегка пышной юбкой, длиной выше колен, только две косички, бережно заплетенные бабушкой, выдавали ее юный возраст. — Маме все равно не понравится, чтоб я не надела, — фыркнула она себе под нос, подбирая туфли в тон платью и в спешке покидая комнату.

Спустившись на лифте на первый этаж, наследнице пришлось практически бегом бежать по центральной улице к воротам, где, по словам слуг, ожидали ее родители.
— Простите, я опоздала! — запыхавшись, поспешно извинилась Ракша, но вскоре поняла, что открывают портал.

— Практически опоздала, — недовольно буркнул отец, себе под нос. — Мы используем двойной портал — на остров и уже по острову под куполом, — пояснил он, заметив ее взгляд.
Аркат Аммолитис, действующий глава клана, строгий, сильный, независимый и очень красивый, таким он казался дочери. Он был высок, широкоплеч, с черными волосами до плеч и черными, как ночь глазами. Возраст триста лет.

— Ты собралась на свидание? — спросила мама, оценив наряд краем глаз. — И прошу тебя, не подожги хоть этого учителя.
Моргана Аммолитис, жена главы клана, строгая, с сильным характером, имеет лидерские качества, подчиняется только мужу. Внешне утонченная, красивая брюнетка, волосы длиной до поясницы, цвет глаз карий. Возраст двести лет. Одетая в бардовое длинное платье с глубоким вырезом.


— Я уже большая для таких шуточек... — успела только ответить Ракша, как портал открылся.

Ей было интересно, что это за учитель такой, что для него используют двойной портал и тратят столько магической энергии, да и времени в целом.

[Генри Волхайм]

Генри вышел из второго портала, его длинный плащ развивался позади, когда он ровным шагом ступил на остров. Воздух потрескивал от остаточной энергии, выходящей из пространственного разлома, и слабый запах того берега задержался вокруг него. Пронзительный взгляд Немезиды охватил окружающую среду, захватив пышную зелень и внушительный купол, который вырисовывался над островом.

Порталы, подвиг магического машиностроения, представляли собой заветы для основного направления Порядка — пространственной магии. Будучи гранд-мастером этого сложного и порой затратного искусства, он обладал беспрецедентным пониманием сложного плетения пространства времени. Само по себе он мог бы легко манипулировать оригинальным порталом, создав минутное нарушение, чтобы изменить его пункт назначения и проскользнуть через защитный барьер невредимым. Однако эти конкретные порталы не были его творением. А в чужой монастырь со своим писанием не ходят, так и он не стал облегчать жизнь местным чародеям.

Чувство разочарования мерцало по "лицу" Демиурга, когда он размышлял об этом неудобстве. Он всегда был дотошным в своем деле, будь то магия или что-то еще, предпочитая контролировать каждый аспект на пути к цели. Тем не менее был вынужден полагаться на порталы, которые сотворили здешние маги. По крайней мере с основной функцией установка справилась и на том спасибо.

Сам остров загадочен, существование окутанное легендами и охраняемое мощными чарами. Порядок знал, что он ступает на священную для местных землю, и он почувствовал всплеск беспокойства при мысли о том, чтобы перейти в чужую обитель. Когда он стоял перед вторым порталом, то не мог избавиться от ощущения, что его втягивают в паутину интриги и последующие дни спокойными не назовешь. Шепот забытых заклинаний, казалось, эхом прозвучал по воздуху, может быть удастся в свободные часы осмотреться здесь вдоль и поперек, всё-таки не только рудой же славится данное место, верно? Хотелось бы, чтобы это было именно так.

Генри появился перед местными жителями, его присутствие привлекло внимание, определенно, когда он стоял высоким и тощим, фигура загадки скрыта в темноте бескрайнего космоса. Черный плащ покоился на его плечах, каскадный подол закрывал почти до ступней, скрывая большую часть его естества в своих темных объятиях. Капюшон окутал голову, заслоняя лицо от глаз любопытных зевак. Протягивая руку по голове, он скинул капюшон на плечи, обнажая густую копну белоснежных волос, которые стекали на его талию, как луч лунного света. С преднамеренными движениями рука ловко связала резинку для волос на затылке, на загривке, собирая шелковые пряди в низкий хвост, который мягко сверкал в ярком свете.

Когда плащ слегка сдвинулся, появились проблески одеяний под ним. Черное пальто, украшенное замысловатыми узорами и пуговицами, покоилось над хрустящей накрахмаленная белой рубашкой, воротник спокойно прикрывал еле заметные бинты. Яркий галстук морковного цвета добавлял контраста, на нем заметно лежал блестящий серебряный крест-артефакт, символ Ордена и эгиды Поядка. Пояс, скрепленный на талии, имел бляшку, украшенную гербом организации.

Черные брюки, что элегантно заканчивались высокими шнурованными ботинками, их полированная кожа блестела в окружающем свете, находясь на высокой подошве. Темные перчатки заключили его руки чуть выше локтя, кончики пальцев украшены почти незаметными металлическими вставками, которые напоминали острые когти, тонкое, но зловещее прикосновение оных без проблем рвет плоть.

Сумка небрежно висела через плечо, закрытая его плащом, намекая на инструменты или артефакты, которые он нес с собой с большой земли. Но "лицо" Немезиды привлекло внимание лучше чем весь его образ вместе взятый — маска из неизвестного белого металла, скрывшая его черты, единственные недостатки этого аксессуара в двух узких просечках для глаз и заметная кроваво-красная полоса через левую глазницу. Внутри этих пустых чернильно-черных дыр пылали огненно-оранжевые огни, его взгляд, интенсивный и пронзительный. Горячий, всепоглощающий, но в то же время холодный как далёкий айсберг где-то на просторах Харота.

Свечение, исходящее от волос, добавило потустороннюю ауру к внешности, намекая на силу, которая лежала в нем. Он мог контролировать это эфирное сияние и температуру, свидетельство уникального материала, из которого были составлены его волосы - материал, неизвестный обычным жителям этого мира. Но хорошо известный творцу миров.

Остаточная энергия портала потрескивала в воздухе, прежде чем исчезнуть, оставив его в одиночестве в незнакомом ландшафте. Портал, мерцающие ворота между берегами, уже запечатались, не оставляя никаких следов своего существования. Его прибытие было отмечено ощутимым молчанием, разбитым только отдаленным шелестом листьев и слабым шепотом ветра.

Сделав размеренные шаги вперед, он двинулся с легкой благодатью, каждым своим преднамеренным и целеустремленным движением. Земля под его ботинками тихо хрустит, предавая присутствие опавших листьев и веточек. Его взгляд охватил окружающую среду, поглощая каждую деталь с острым наблюдениеп. Глаза, как правило, горящие с заинтересованностью, теперь казались далекими и отстраненными, будто завуалированы дымкой безразличия.

Несмотря на загадочную ауру, которая окружала Демиурга, в его поведении был безошибочный фрагмент усталости. Плечи носили вес невидимого бремени, его выражение оставалось стойким, почти безжизненным. Как будто он существовал в состоянии отрешения от окружающего его мира, потерянном в сфере своих собственных мыслей. Когда стоял среди этой незнакомой местности, тонкое изменение преодолело его. Огни внезапно зажеглись целью, пока фиксировались в далекой точке. Осознание пронзило завесу апатии, обращая внимание на группу приближающихся фигур — локальные монархи, без сомнения, он догадался благодаря царственному величию, которое они источали.

Голова Генри слегка склонена в жесте уважения, признавая их присутствие изящным кивком. Движения тела были плавными и точными, когда он выполнял небольшой реверанс — проявление почтения, которое противоречило его загадочной природе и более высокому статусу. С одной рукой элегантно расположено за спиной, а другой на груди, он сохранял безупречную осанку, источаяя ауру достойного самообладания.

[Ракша]

Семья Аммолитис стояла в ожидание гостя, чуть в стороне от портала, ближе к открытым настежь воротам. Они редко сами встречали гостей, особенно всей семьей, да еще у врат, а не просто в зале восседая на троне. Рядом с ними стояли охранники и слуги, а также носильщики возле двух паланкинов. Ракша практически опоздала на встречу, поэтому бежала на своих двоих. Паланкинами пользовались редко в основном порталами или своими истинным драконьими обличьями, паланкины использовали чаще для гостей, чтобы им удобнее было рассмотреть остров.

Чета Аммолитис стояла чуть впереди своей дочери, она же частично спряталась за их спинами. Когда портал открылся и новый учитель вышел, все замолкли, наблюдая и рассматривая гостя. Он был как будто из потустороннего мира, словно не принадлежащей этой планете, да и вообще в целом не от мира сего. Он был ни на кого не похожим, одновременно пугающим и привлекающим к себе внимание. В нем чувствовалась внутренняя сила, а его образ был загадочным и никому не понятным. Учитель обратил на них внимание и сделал реверанс, как настоящий аристократ. Определенно этот жест понравился правящей чете.

— Приветствуем Вас месье Генри Волхайм. Мы Вас ждали. Вы не устали в дороге? — первым заговорил глава клана. — Я глава клана драконов Аркат Аммолитис. Это моя супруга Моргана Аммолитис, — представил он свою жену, на что она едва улыбнулась. — И наша дочь Ракша Аммолитис, — представил отец свою дочь, которая не спешила выходить из-за спин своих родителей, испуганно, смотря на учителя.

Что это за существо? Родители и, правда, наняли для своей дочери монстра из самых недр Преисподней? Видимо совсем отчаялись, раз пошли на такое. Его даже не подожжешь — он сам горит и вместо глаз у него огнище! Зачем эта маска? Что он под ней скрывает? И что это за давящая аура такая? И ростом новый учитель был очень высоким, но при этом худым и даже одежда не могла скрыть его худобы. А цвет его волос был серебряным, практически белым и длиной, примерно, как у Ракши, также его волосы красиво подсвечивались каким-то невероятным сиянием.

— Ракша? — нетерпеливо окликнула дочку, мать, напоминая ей как будто о чем-то.

— Приветствую Вас учитель, — наследница, спохватившись, вышла чуть вперед и сделала реверанс.

— Наша дочь покажет Вам вашу комнату, а также сопроводит Вас на паланкине. Наверное, Вы удивитесь такому древнему транспорту, но все же в этом, есть какой-то свой шарм, — сообщила Моргана Аммолитис, также едва улыбаясь.

Вместе с тем Ракша, прибывала в шоке от услышанного и почему это она должна провожать учителя в паланкине до гнезда? Да, еще и показывать ему его комнату? На это что нет слуг? Почему ей дали такое важное и страшное поручение? И что ей теперь с этим делать? Тем временем девушка во время разговоров взрослых снова попыталась спрятаться за спины своих родителей и оттуда тайком рассматривать Генри.

— Вечером мы ждем Вас на семейный ужин. Отдыхайте, пожалуйста, а завтра можете приступить к занятиям, — сказал отец. — А нам нужно вас покинуть. До вечера месье Генри Волхайм, — попрощался глава клана и откланявшись, они сели в один из приготовленных паланкинов и уехали.

Юная наследница смотрела в след своим отдаляющимся все дальше родителям и мечтала сидеть в паланкине рядом с ними, пусть даже, если мама ее будет всю дорогу ругать за наряд или за опоздание. И как они могли оставить свою единственную дочь наедине с малознакомым учителем? Неужели они ему так доверяют? Да, кто он такой?! Ракша, негодовала про себя. Да, Генри Волхайм показался ей таинственным и интересным с первого взгляда, но вместе с тем устрашающим и в большей степени из-за отсутствия нормальных глаз. Как можно смотреть просто в пламя вместо глаз и понимать эмоции этого существа? Хотя, говорят, что на огонь можно смотреть долго и что он даже успокаивает. Огонь — был стихией Ракши, быть может, ей не стоит бояться?

— Пройдемте, пожалуйста, — пригласила наследница присесть в паланкин своего учителя, затем с помощью слуг забралась, также в паланкин и присела рядом с Генри.

Несколько слуг взяли паланкин и неспешно понесли к воротам, затем двинулись по центральной улице с высокими каменными арками. Вдоль улицы по окраине дороги с двух сторон располагался рынок. На рынке продавали разнообразный товар от овощей до оружия. Местный рынок пестрил яркими красками, здешний воздух был пропитан фруктовыми ароматами вперемешку с запахами сладостей. С улицы доносились детские голоса и смех.

— Это центральная улица и рынок, — решила сообщить Ракша, смотря в окно, вместе с тем думая, как бы отсюда сбежать к друзьям.

Сидеть с таким существом один на один в паланкине было для нее страшновато, но признаваться в этом было нельзя, ни учителю, ни даже самой себе, поэтому она пыталась сохранять спокойствие, изредка тайком поглядывая на Генри Волхайм. Кажется, не так страшно было падать из шалаша с большой высоты в воду, чем сидеть вместе с учителем тут. И как с ним и о чем говорить?

— Учитель, а Вы издалека приехали к нам? — решила спросить Аммолитис, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. — Там красиво, где Вы живете?

Ракша задала вполне обычные вопросы, хотя ей хотелось скорее спросить: «Кто Вы на самом деле? Почему в маске? Что с Вашими глазами? Почему Вы такой худой? Каким образом Ваши волосы светятся?» В ее голове крутился целый рой вопросов, но будет ли воспитанным задать напрямую такие вопросы, тем более не зная, обратной реакции этого существа?

[Волхайм]

—...до вечера...—Взгляд пары янтарных огней из-под маски взглянули на важного чина сия земель, пока Генри стоял в лёгком поклоне, оперевшись обеими руками на свою трость. Но стоило им сесть в паланкин и уехать за стены города, как он тут же выпрямился, спрятав ладонь к себе за спину, выпрямляясь в гордой осанке. Вторая рука осталась держать трость за резной наболдащник, оной же отстукивал лёгкий ритм каждому шагу, что совершил в сторону новоиспечённой подопечной. Карета родителей Ракши медленно удалялась, оставляя за собой легкую дымку пыли, поднятую тяжелыми шагами носильщиков. Каменная мостовая, выложенная плитами серого базальта, мерцала под косыми лучами полуденного солнца, словно чешуя гигантской рептилии. Арки, нависавшие над центральной улицей, напоминали окаменевшие ребра древнего левиафана — их шершавые поверхности покрывали вековые наслоения лишайника и выщерблины от бесчисленных дождей. Каждая третья арка украшалась барельефами: стилизованные волны, сплетенные с виноградными лозами, символизировали единство моря и земли, на котором, возможно, держалось благополучие острова. 

Он остановился в добром метре от Ракши, встав в нее за спиной. Хоть рост внушителен, а шаг тяжек, он дошел как-то незаметно и довольно невесомо, словно призраком обратился, прежде чем оказаться напротив своей юной (по его же собственным меркам) ученицы. Что же тут у нас? Смотря сверху вниз на юное...дарование...в лице которой выступала девушка рядом, он чуть наклонил голову, слегка по-совиному, сопровождая этот жест немигающим взглядом пары ярко-янтарных глаз, что став размером с блюдце не отлипали от девчонки. Многие родители знатных домов звали придворных магов или учителей из дальних земель, как только у их чада проклевывался дар к тем или иным магическим искусствам. Но были ведь и те, кого магия обогнула стороной, да, к таким зачастую шли бывалые воины для физических тренировок.

Хлесткой подщечиной из раздумий его вывели слова визави, прежде чем он смог отнять неестественным образом наклоненную голову от собственного плеча и взглянуть куда-то кроме нематериальной точки, в которую смотрел не отрываясь...вечность?..по своим же собственным ощущениям. Только после этого он отряхнул меховой ворот своего пальто и проследовал в паланкин.

Рынок, раскинувшийся вдоль дороги, представлял собой бурлящий котлован жизни. Под пестрыми полотняными тентами громоздились горы экзотических фруктов — багровые гранаты, треснувшие от спелости, золотистые манго, иссиня-черные маракуйи, источающие терпкий аромат. Рядом сверкали медные котлы, где варилась сладость из кунжута и финикового сиропа; сладковатый дымок смешивался с едким запахом жареного миндаля. В секции оружейников ряды кинжалов с нефритовыми рукоятями соседствовали с арбалетами, чьи тетивы были сплетены из жил морских змеев. Один торговец демонстрировал диковинку: стеклянные шары с заточенными внутри молниями, которые вспыхивали сиреневым светом при встряхивании. 

Воздух гудел, как растревоженный улей. Крики разносчиков («Свежие устрицы из бухты Лунной Слезы!»), перебранки из-за цен на драгоценные специи, перезвон колокольчиков на одеяниях зевак — все сливалось в единую симфонию хаоса. У фонтана, извергавшего струи чистой воды, резвились дети: их босые ноги шлепали по лужам, а смех звенел, будто сотни серебряных колокольчиков. Над толпой порхали райские птицы с хвостами из радужных перьев, воровавшие сухофрукты с лотков незадачливых торговцев. 

Генри откинулся на шелковые подушки паланкина, пальцы машинально сжимая резной набалдашник трости. Через занавешенное полупрозрачной тканью окно он наблюдал, как мелькают тени арок, ритмично сменяя друг друга, словно кадры древнего зодиакального механизма. Внезапно его внимание привлекла лавка старьевщика: там, среди позеленевших бронзовых астролябий и потрескавшихся глобусов с забытыми материками, стояла статуэтка существа с крыльями летучей мыши и глазами из черного опала — точная копия идола из руин его родного мира. Пыль на ее основании была нетронута, словно артефакт ждал десятилетия... 

Запахи обрушились волной: сладость перезрелой папайи, острота имбирного корня, солоноватый дух моря и едкий шлейф гари от кузнечных горнов. Генри провел рукой по маске, ощущая холод металла под перчаткой. Он неспешно наклонился вперед, убрав трость в собственный рукав (и как только она туда поместилась?). Взгляд прикован к происходящему снаружи многообразию сменяющих друг друга образов. Вопрос созрел сам собой и упал перезревшим плодом на общее потчевание.—...успешна ли внутренняя торговля на острове?..—Его вопрос повис в воздухе, но ответ был предрешен: хаос рынка дышал жизненной силой, где каждый медяк менял руки под крики чаек, круживших над рыбными рядами. 

—...да...—Ни секунды не колебался с ответом, скорее всего, даже не сильно то и обдумывая, что сказать Ракше. Только лишь после секундного молчания, он повернул голову в своей привычной около-совиной манере, шея скрипнула тихо, как пересохший шарнир. За окном проплывали последние лавки — торговец магическими реликвиями раскладывал амулеты из клыков какого-то морского гада, а рядом слепой сказитель в лохмотьях напевал балладу о корабле-призраке, чьи паруса сотканы из тумана. Архиватор взглянул вдаль, где за шпилями городской цитадели синела полоска моря. Его дом... Лимус с его ледяными пустошами и молчаливыми архивами казался теперь иной вселенной. Но и здесь, в этом шумном сердце острова, он уловил отголоски вечности: трещины на камнях, шепчущие о тысячелетиях, тени арок, отмеряющих время точнее любых часов. 

—Издалека...—Его голос прозвучал глухо, будто из глубины колодца. В глазах-углях вспыхнули спирали белого пламени, осветив на миг руническую насечку на маске. Он видел не улицу, а срезы миров: руины храмов под багровым небом, бескрайние ледники Лимуса, зыбучие пески пустынь Аркхейма. Красота была в хрупкости момента — в капле росы на персике, в узоре трещин на керамическом кувшине, в том, как луч солнца выхватывал из толпы лицо старухи, продающей засохшие звезды в корзине из тростника. 

Но красота — понятие слишком абстрактное и недолговечное, смею заметить, каждый найдет этому слову свою трактовку. Он слегка провел рукой по собственной маске, вышкрябывая металлическими когтями перчатки искры, прокручивая в голове какую-то мысль.—...считаю, что домом это место я назвать могу, хоть и стало оно мне таковым потому что мой собственный мир канул в небытие и ждало его только забвение, а я бы стал частью этого забвения, если бы не оказался в этом мире...

Трость с легким звоном уперлась в пол паланкина. За окном мелькнула последняя арка — и перед ними открылась гавань. Алые паруса рыбачьих лодок колыхались на волнах, а на горизонте, окутанный дымкой, маячил силуэт корабля с черными парусами, будто вырезанный из ночи. Генри тихо добавил:—...мой новый дом воистину прекрасен...—И слова растворились в крике чаек, уносимых ветром в открытое море.

[Ракша]

Перед тем как сесть в паланкин, новый учитель подошел, а точнее беззвучно подкрался к Ракше, словно бестелесный призрак, заставив драконицу вздрогнуть и обернуться, едва сдержав испуганный вскрик в горле. Он подошел достаточно близко, чтобы она смогла оценить его высокий рост и устрашающий вид. Почему он в маске? Зачем она ему и что Генри за ней скрывает? Возможно, он слишком уродлив, чтобы показывать всем свое лицо? А может, у него и вовсе нет никакого лица? Девчонке пришлось высоко задрать свою голову, чтобы встретиться перекрестным взглядом с Генри. Его глаза округлились, словно от удивления, глаза Аммолитис сначала тоже, а брови вопросительно приподнялись. Чему учитель удивлен? Ведь она совершенно обычная девушка... В глазах наследницы мелькнула растерянность, а после появилась тревожность. Наконец-то после изучения друг друга взглядами они прошли и сели в паланкин.

Они сели рядом, возможно слишком близко и Ракша пыталась тихонечко отодвинуться от новоприбывшего учителя к своему окну, и прижаться к стеночке. Она волновалась и чувствовала себя не в своей тарелке, держа ладони на коленях и время от времени теребя край юбки пышного платья, пока Генри увлеченно смотрел в свое окно. Взгляд темно-карих глаз бегал от своего окна к чужому, затем цеплялся за малознакомого мужчину сидящего так близко к ней, что это почти нарушало ее личное пространство. Кто он такой? Откуда? Зачем он здесь? Сколько ему лет? Глядя на наставника, в голове наследницы драконьего клана Аммолитис были одни только вопросы.

Ракше было жарко, Генри, судя по его одежде нет, но почему? Почему ему так интересно смотреть на местный колорит, который так давно ей надоел? Драконица слишком долго живет на этом острове и все ее дни стали однообразными, лица практически одни и те же, фрукты и овощи приелись. Ей хочется увидеть большой мир, познакомиться с другими существами, съесть чего-нибудь необычного и обязательно влюбиться в самого красивого мальчика!

— Вам нравится то, что Вы видите? — Решила поинтересоваться Ракша, заметив интерес наставника Генри к окружению.

Учитель провел рукой в перчатке по маске, неспешно наклонился вперед и убрал трость в собственный рукав. Его взгляд был прикован к происходящему снаружи. Затем он задал вопрос о внутренней торговле. Кажется, наследница попала на экзамен. Прежде чем ответить она напряглась задумавшись.

— Да, всем надо есть, и одеваться, также другие предметы обихода важны. Чужеземные торговцы не всегда здесь бывают, поэтому драконы научились создавать себе все необходимое для жизни сами. — Ракша облегченно вздохнула, словно сдала свой первый экзамен.

В очередной раз драконица слушала, как слепой сказитель в сильно изношенной одежде напевает балладу о корабле-призраке, чьи паруса были сотканы из тумана. Интересно, а этот корабль, правда, существует? Вдруг таинственный Генри прибыл к ним на остров именно с этого корабля? Вот только зачем? Неужели за ней? От волнения Ракша напряглась всем телом, еще сильнее прижимаясь к стеночке.

— Что Вы такое? — Сорвался вопрос сам собой с девичьих губ, а цвет ее лица побледнел, как только наследница услышала голос своего наставника, который эхом раздался в паланкине и застрял в ее ушах.

Глаза учителя на мгновение вспыхнули, осветив руническую насечку на маске. Генри не был похож ни на одно существо доселе виданных Ракшей. Она таких не видела раньше даже в книге и не слышала о них ничего. Чем он питается? Питается ли вообще? Устает? Спит? Если еще ему подобные существа? Откуда его, только взяли ее родители? Это ей в наказание, потому что другие учителя не справляются? Можно ли от такого преподавателя сбежать и спрятаться?

Волхайм снова провел рукой в перчатке с металлическими когтями по своей странной маске, отчего от трения полетели искры. Как страшно... Какие опасные когти... Почему он это делает при ней? Хочет запугать, таким образом, и поставить ее на место? Ракша крепко сжала подол платья в тугих кулачках, отчего костяшки на ее пальцах побелели. Ну, и чего Генри добивается?

— Так Вы не из этого мира? Что случилось с Вашим миром? Как Вы оказались в этом мире? — Аммолитис так и знала, что он не из мира сего и в целом отличается от других. — Почему и от кого Вы скрываете свое лицо? Почему согласились стать моим учителем? — Ракша засыпала Генри вопросами, при этом, не переставая волноваться.

— Вам здесь нравится? — Вздохнула девушка, неужели он здесь собирается остаться надолго или навсегда? Зачем? Что он здесь забыл? Здесь нет ничего интересного или примечательного...

Впереди показалось гнездовье, над ним протекала река, через которую вел незатейливый мост. Оно было похоже на огромный стеклянный дворец, окруженный и практически возведенный в вековых деревьях. Кроны деревьев закрывали крыши гнездовья, создавая естественную тень. Сзади построек возвышались скалистые горы и высокий металлический забор, видимо все это было сделано от хищников. По-другому его называли «Гнездо драконов», в котором жила правящая семья и все родственники на самом верхнем этаже, на нижних этажах слуги и охрана, а на средних гости и часто преподаватели.

[Волхайм]

Паланкин плавно покачивался в такт размеренным шагам носильщиков, отбрасывая на внутренние шелковые стены причудливые узоры из солнечных бликов, просачивающихся сквозь полупрозрачные занавески. За окном мелькали последние торговые ряды, уступая место широкой набережной, где волны лениво лизали каменные устои моста.

Вода в реке переливалась всеми оттенками зелени — от нефритового до почти черного, там, где глубина поглощала солнечный свет. Над поверхностью кружили белохвостые чайки, их пронзительные крики смешивались с далекими возгласами рыбаков, выгружающих улов. Генри провел пальцами по холодному металлу маски, ощущая под перчаткой мелкие неровности гравировки — спирали древних рун, вырезанных с математической точностью. Его внимание привлекло отражение в полированном набалдашнике трости: искаженное, словно увиденное сквозь толщу воды, оно напоминало ему руины затонувших городов его родного мира.

Вопросы Ракши повисли в воздухе, как дым от курильниц в храмовых святилищах. Он медленно повернул голову, шея издала тихий скрип, будто древний механизм. За окном проплывала группа детей, гонявших по мостовой обруч с колокольчиками; их босые ноги поднимали облачко золотистой пыли. Один мальчуган, запыхавшись, остановился прямо напротив паланкина — его широко раскрытые глаза отражали смесь любопытства и страха при виде загадочного пассажира. Архиватор замер, наблюдая, как солнечный луч играет в каплях пота на смуглой коже ребенка, прежде чем тот сорвался с места, догоняя своих товарищей.

—...что я такое?..—Его голос прозвучал глухо, словно доносясь из глубины пещеры. Пальцы сжали трость чуть сильнее, и на мгновение в янтарных глазах вспыхнули спирали белого пламени.—...сосуд...вместилище...архив...—Он сделал паузу, наблюдая, как по реке скользит лодка с алыми парусами, груженная корзинами спелого инжира. Запах сладких плодов смешивался с солоноватым бризом, наполняя паланкин густым, почти осязаемым ароматом.—...последний из искателей...демиург без творения...странник без пути...если так будет удобно, то скорее Элементаль...в понимании этого мира, да...

Тень от высокой арки скользнула по его плечу, когда паланкин въехал на мост. Деревянные перила, украшенные резными изображениями морских змеев, мелькали за окном ритмично, как кадры древнего свитка. Где-то внизу, под мостом, стайка серебристых рыбок выпрыгивала из воды, их чешуя вспыхивала на солнце крошечными бликами. Генри провел рукой по меховому воротнику, смахивая несуществующую пылинку, и продолжил, обращаясь скорее к собственным воспоминаниям, чем к испуганной девушке:

—...мой мир рассыпался, как песок сквозь пальцы...остались лишь руины, да обрывки воспоминаний...—Вдали, за поворотом реки, показались первые деревья гнездовья — их могучие стволы, обвитые лианами, напоминали колонны забытого храма. Кроны шелестели на ветру, перебрасываясь птичьими голосами, словно спорящими между собой.—...пространственный разлом выбросил меня сюда...как выбросило бы щепку в океанский прибой...

Перед его внутренним взором встают бескрайние пустоши, покрытые пеплом. Небо там было не голубым, а багровым, как старая рана, с редкими проблесками мертвенно-белых звезд. Ветер шептал на языке, которого больше никто не понимал, перекатывая обломки разрушенных храмов, некогда возведенных руками его сородичей. Теперь эти камни были лишь надгробиями для цивилизации, исчезнувшей без следа. Он помнил запах — не гниения, не тления, а чего-то куда более страшного: пустоты, безжизненности, будто сам воздух был выхолощен временем. Именно так выглядела планета, где он себя нашел, прежде чем начать исследовать руины своего "дома".

Его пальцы невольно сжали подол плаща, когда паланкин слегка качнулся на неровностях дороги. Впереди уже вырисовывались стеклянные стены гнездовья, отражающие небо в тысячах граней, как гигантский кристалл. Генри наклонился вперед, его маска на мгновение осветилась проходящим лучом солнца, высветив тонкую сеть царапин на полированной поверхности.

—...маска скрывает то, что может...встревожить неподготовленный ум...—Он провел когтем по щеке маски, выпустив сноп искр, которые осыпались на колени, как микроскопические метеоры.—...а учителем я стал потому что ваш мир...еще одна страница в моем бесконечном исследовании...понимании разумных...а ещё потому что семья Аммолитис обещала выделить небольшую партию одноименных кристаллов для моих исследований...

Паланкин сделал последний поворот, и перед ними во всей красе предстало гнездовье — стеклянные купола переливались в лучах солнца, словно гигантские пузыри, застывшие в прыжке. Генри откинулся на шелковые подушки, его голос прозвучал почти мечтательно:

—...нравится ли мне здесь?..—Взгляд скользнул по вершинам деревьев, где кружила пара ярких попугаев, их оперение вспыхивало синими и золотыми всполохами.—...каждый новый мир прекрасен своей уникальностью...как прекрасен узор на крыльях бабочки...или рисунок мороза на стекле...

Где-то в глубине гнездовья зазвучал колокол, возвещающий о приближении вечера. Его медные ноты разнеслись по округе, смешиваясь с шелестом листьев и отдаленным рокотом водопада где-то в горах. Генри закрыл глаза — настолько, насколько это было возможно с маской — погружаясь в эту симфонию звуков, запахов и света, еще одну главу в нескончаемой летописи миров.—...но я бы отдал многое, чтобы оказаться дома...хотя, такая своенравная особа, как юная принцесса, наверняка другого мнения...приключения и все дела...