[Макх Шесть]

планета Алькор / город-государство Микродоум / третий и четвертый кварталы 5025 года

Макх Шесть, Лира Мирлесс, Квантаамос Звёздный (временно отсутствует)

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту вариант без системы боя.

[Макх Шесть]

Приличный мартовский день обещал быть выходным, если бы не случайное задание от «Мистиков» — проверить городские слухи о периодически исчезающем доме старого алхимика, живущего на окраине Микродоума.

Самих исходных данных не было, обе команды были только что с миссии. Потому спихнули все на кота, конечно же. Думая про себя, что опять не побаловаться, пока дома находишься, и что опять с работы на работу перескакивать, рыцарь-кот направился за слухами в особое заведение.

В таверну «Маленькая мышь», конечно же. Где еще можно начать поиски и отдохнуть только что вернувшемуся в город бойцу? На поясе уж была свежая получка, можно было не беспокоитьсяо материальном положении вещей.

Пьяниц в помещении первого этажа не было, только усталые лица и морды, прикатившие с ночной работы, либо те же самые табло и профили, только уже собирающиеся на работу. Так они друг друга сменяли любой день, кроме седьмого на неделе, коим этсей день, конечно же, не был.

Унылые молочения ложками по мискам с кашей или похлебкой, столкновения со столом металлических оснований кружек, наполненных курагиновым компотом, желание пробить лицом подушку по возвращению домой или не выходить из теплой таверны — в общем целом такую обстановку учуял Макх Шесть. Однако, один из местных рабочих однозначно бодрствовал. Его-то и стоило спросить.

По прибытию к стойке в таверне как всегда ожидал все тот же хуман — Чеддер. Впрочем, не заметил одноглазый мужчина даже котовьих ушей, пока протирал миски и бокалы наполовину влажной тряпкой.

— О, мистер Марш. Однако фдрафствуй. Только что фернулся или не? — вопросил Чеддер, заметив небольшую неопрятность кота. — Факафывай.

Да, точно, надо было заказать, иначе сидеть в таверне неудобно. Взгляд блуждает по чужим кружкам и плошечкам, лапки тянутся ко всему съестному, да нельзя. Порядочному гражданину нужно быть сдержанным и культурно попросить свое блюдо. Пока что только одно вертелось на устах бравого воина, вернувшегося с успешной миссии:

— М... Молокя-у. И Лунний риба. Спосебо.

На что тавернмен, естественно, любезно уточнил, какое молоко интересует. Получив ответ «местное, Микродоумское, светлое и незамутненное» хуман начал подозревать: кот не просто поесть пришел, а спросить что-то о городе. Мужчина выдвинул прямоугольную плашку с выемкой и позолоченной каймой вперед. Рамочка была лишь декоративная и мало чего могла стоить, однако вполне могла привлечь внимание любителя прихлебнуть немного кальция.

— Фот как? Хм, не хлышал никаких нофостей, если чехтно...

Стук нескольких монет сверх необходимой оплаты заставил хумана тормознуть на секундочку и начать по-другому.

— Ну были тут некоторые слухи, пару раз то се подловил, а что именно интересует? — ровным тоном продолжил Чеддер.

— Дом старого алхимика, в какоум он месте сейчас расположен? Не перемещается, просто исчезает взаправду?

— О, фот оно фто... Ну да, был такой лафговор. Таки да, от слуфая к слуфаю можешь найти похтройку в западной части города, близ форот. Ф других мехтах не знаю, не флыфал. Ага, да, там яма такая глубокая после каждого исчезновения, фто дай боже там чему-нибудь другому появиться, кроме дома алфимика. Фобстфенно, случаем этим пока никто не занялся, дело, говорят, не критичное. Жертв нет, кроме самого хтарика, фнаешь ли. Его тело не нафли...

К концу краткого экскурса снедь и питье уже почти были готовы.

[Квант]

Он двигался мягкой беззвучной поступью по улицам города, в котором ещё никогда не бывал. Он ничего не знал об этом населённом пункте, как это обычно и происходило. Шляпа никогда не готовился к своим путешествиям, просто брал всё необходимое с собой и исчезал чёрным дымом с насиженного места. Нет покоя ногам, движимым дурной головой.

Вряд ли здесь он откроет очередной магический или физический закон. Едва ли здесь хранится искомый сотни лет секрет. Однако на голодный желудок открытия не совершаются. Остановившись на перекрёстке одного из кварталов, Квант зябко уткнулся носом в воротник шубы. Иногда он ощущал холод без какой-либо на то причины, но в этот раз она реально существовала. Всё дело в раннем марте.

Чёрный кот внимательно посмотрел на каждое из путевых направлений. Утром на улицах города было пустовато, да и не спрашивал никогда кошкв дорогу у прохожих. Не хотел никого лишний раз беспокоить, к тому же для порядочного исследователя получить ответ на блюдечке с голубой каёмочкой просто скучно. Посему Квант с помощью считалочки быстро определил вектор движения.

Очень скоро Каамос стоял на пороге типичного заведения, которое посещают не столько для того, чтобы набить желудок, сколько для того, чтобы расстаться с остатками затуманенного разума. Впрочем, Шляпа никогда не осуждал простых работяг. У него самого было много различных вредных привычек, благо не страдал алкоголизмом.

Двери забегаловки распахнулись, и свет янтарными волнами окутал силуэт самого безумного кота в радиусе доброго километра. Квант стрелял глазами в разные стороны, оценивая обстановку. Атмосфера была обыденной. Среди разумных ходила мудрая традиция не принимать алкогольные напитки по утрам, поэтому удивительно было бы лицезреть кого-то танцующим на столе в столь ранний час.

Закончив изучать окружение, Каамос изящной кошачьей походкой проследовал к стойке, где того самого хумана, который должен обработать заказ странствующего учёного, уже занял разговорами... другой кот? Ну, знаете ли, это на самом деле довольно грязный приём, потому что всем известно, что один котик не контрит другого, как и наоборот. Поэтому Квант, изображая вежливость и совершенно не вникая в суть дела этих двоих, дождался окончания беседы и уже тогда перевёл внимание на себя.

- Чего изфолите... - начал было тавернмен, но запнулся, осознавая, что перед ним очередной кошак.

- Маинький мышев, да? Значится ли это, что здесь подают изысканных маиньких полевых мышевов для усталых и голодных уважаеумых котов? - Квант многозначительно коснулся поля своей шляпы коготком.

- А расфе ты не мофешь поймать себе ифыфканный зафтрак? Это профто для того, чтобы такой уважаемый кот, как ты, зашёл именно сюда. Фпрочем, любой каприф за вашу денефку. - одноглазый сохранял вежливый настрой, так как всё ещё не предполагал, что думает Шляпа о местной экономической системе.

- Тогда красный чай и дюжину галет. Без соли. Будьте так любезны, - Квант изобразил свою фирменную улыбку, в которой умещалась тысяча клыков, но на Чеддера это не произвело никакого впечатления. Хуман молча ждал денежку, и чёрный кот смекнул, что неплохо было бы оплатить заказ.

Вором Каамос не был и непременно бы заплатил за еду, поэтому Звёздный полез в свою волшебную сумку. Проблема была только в том, что Квант не понимал, почему на просторах Аркхейма требуют какую-то валюту, несмотря на то, что почти три десятилетия провёл, путешествуя по планете Алькор. Ведь с археями, наличными или списанными с карточки, ничего не сделаешь. Да и карточки у кота не было.

Тогда на стойке появились редкая крышечка от бутылки газировки, латунная булавка, шариковая ручка с погрызенным колпачком и шестигранная игральная кость. Квант уверенно полагал, что это даже много для того, чтобы оплатить скромный завтрак, и молча смотрел на то, как лицо одноглазого управляющего таверной приобретает всё более хмурые оттенки с каждой секундой.

[Окружение]

Чеддер был не из робкого десятка, видал всякое, даже пожертвовал глазом, чтобы не видеть всякое. Однако происшествие с Квантом категорически, можно сказать, капитально выбило из колеи "мужчину, который наливает". Оплата товаром на товар еще куда ни шла, такое до Кванта пытались провернуть на памяти Чеддера разок лет пять назад. Вспышка воспоминаний дала отражение во взгляде хумана - с мрачноватого он изменился на несколько испуганный.

"Тогда пытались продать работницу заведения в обмен на все заведение", — вспоминал Чеддер. Причем, довольно смешная ситуация сопровождалась угрюмой толпой гнусных существ, нагрянувших в срок, когда "Маленькая мышь" была уязвима, как никогда.

В таверне лишь несколько соседних столов отвлеклись от трапезы, чтобы мотнуть уставшей от ежедневной работы головой в сторону улыбчивого Кванта. Может, шесть пар глаз или меньше были направлены на Звездного кота. После неловкой для одноглазого паузы, Чеддер возобновил диалог с посетителем:

— Тофарный обмен не пфедлагаф, нефавифимо оф кафестфа тофара. Принимаем тофко жалог в фиде лифных фефей с офлатой пофзе, а такмже арлхеи наличными и бефналифными.

Указательный палец тавернмена вознесся в сторону таблички "можно/НеЛьЗя", на которой и было установлено только что вымолвленное. После объяснения и показа рука филигранно, но, скорее, нет, протерла последний бокал фартуком и повесила оный над головой Чеддера, а сам муж оперся на стойку и предложил напоследок вот что:

— Мофеф ефе на меня поуаботать фнацала, потом дам перекуфить. Такие уфловия тебя уфтлоят?

Его брови вопросительно приподнялись, но все в таверне отлично знали, что пока что это еще не максимальный уровень высоты, чтобы удивить одноглазого Че — нужно было "чето такого эдакого отмочить, чтобы его брови полезли выше линии роста волос". Пока что это была вопросительная ситуация и старина с сырным названием не знал, как ее вырулить с неизвестным ему котом. Не очень хотелось, чтобы такой что-то нарушил.

Тут в заведение очередной вспышкой с улицы вошел некий франт косой сажени в плечах, от чего сразу же затмил весь проход на ту же секунду. Это был гробовщик, судя по "униформе" с лопатой, не меньше, чем четыре Кванта в текущей конфигурации. Скорехонько дерганой походкой некий "мужичок под вопросом" установился справа от котов через два сидения и сразу уронил монетки на стойку, строго кивнув Чеддеру. Тот кивнул в ответ. Свое орудие труда гробовщик установил рядом, оперши оное на стойку в свободном от посетителей месте.

[Макх Шесть]

***

— Ага, тела, говоуришь не нашли... Что-то неправильно как-то. Обычняу городские занимаются пропажами и быстро отмечают дело криминалом, седляют коней и стремятся решать вопросики, а туть словно кто-нибуб прикрыл. Я не слишком громко мяу? Хм.

Макх обернулся налево и направо в поисках лишних ушей и заметил Кванта, только что подошедшего темного кота, коего он вовсе не знавал ранее, да и не видывал никогда. Что-то необычное ощущалось, ведь Шестой знал многих подобных ему в пределах города. Квант как минимум чувствовался нездешним.

"Необычновое", — подумяул рыцарь-кот.

Кошачье чувство подсказывало, что нужно посмотреть на Звездного с прищуром, якобы подозревая того в чем-то доселе неизвестном. И Макх сделал это для вида. Также кошачье чувство было уже готово занемочь от избытка аппетита, ведь под нос сунули приличных габаритов стаканчик молокау и лунного рыбова, который очень похож на счастливое детство.

То был здоровенный и насыщенный умами морской обитатель, почти как деликатес, приготовленный в хрустящем золотистом луке, румянящем томате и с нежной морковочкой в придачу, деликатно и равномерно распределенной на поверхности липовой плашки, смешивавшей запах со своим и разносившей в небольшой округе весть о вкусном блюде.

***

Когда дело дошло до оплаты, необычный посетитель удивил Ма. Во-первых, тем, что относительно искусно болтал, будто это обычное дело в незнакомовом местечке. Во-вторых, своим выбором продуктов. Чай и галеты рыцарь-мистик уж точно не выбрал бы, не в своем голодающем состоянии после похода. В-третьих, кое-чем поразительно невероятным. При жизни порядочного, или не очень, котика Макха, еще никто не пытался оплатить заказ простыми вещами. Сами по себе для наемника они ценности не имели, но какой эффект те возымели на Чеддере — передать было трудно.

Шестой застыл в ожидании и легком изумлении, прекратилось почти все, даже поедание, инструменты были отодвинуты на салфеточку. Трактирщик вынес вердикт и за ним другой. И все это время безродный рыцарь вспоминал, как не хватало ему еды в детстве.

Этот кусок рыбы мог сейчас кого-нибудь осчастливить...

Это чувство отставания зимним днем, когда снежинки назло колют нос и нечем прикрыться, нет даже дряного шарфа или своего угла, чтобы скрыть свою слабость, а победа над уличными крысами не приносит ни чести, ни денег, ни желудок не восполняет. Более того, отнимать жизнь было ужасно, не то, что сейчас.

Мысль прервал новый вошедший крупный индивид, в коем Макх сразу заприметил гробовщика, но виду не подал, потому что тот был обычным делом в таверне "Маленькая мышь". Можно сказать, что мужчина приходит почти каждый день, так что пропустить его сложно. Общаться тоже можно было попытаться, только тот молчал в ответ часто.

— Я за него заплаучу, — решил мистик, просящим взглядом обратившись к Чеддеру, от чего тот скрестил руки. — Черный собраут, ты не против?

[Квант]

Болтовня серого кота и одноглазого трактирщика совершенно не увлекала Кванта. Если бы он знал, о чём речь, то с большой долей вероятности развернулся и ушёл. Мало ли тут мест, где можно ещё перекусить перед очередным днём, полным скитаний. Вполне возможно, что не лишённым продуктивности. Но Шляпа уже перевёл взгляд в другую сторону и инстинктивно увлёкся мухой, которая кружила возле одного из источников света. Вот уж действительно говорящее прозвище дали этому бродяге.

Отгоняя мысли о том, каким на вкус могло бы быть это жирненькое жужжащее насекомое, Квант вернулся к делам насущным, а именно, к оплате своего заказа. В гляделки кошкв явно выигрывал, ведь у него было на один орган зрения больше, чем у старика за стойкой. Звёздный читал каждую эмоцию на лице хумана. Кота не интересовала реакция окружающих на его поведение. Как говорится, кушайте молча, не обляпайтесь.

Квант продолжал ждать, не проронив ни слова. Бесполезные на первый взгляд предметы оставались на стойке. Особенно умилительным ему казался игральный кубик. Это был акриловый шестигранник с красивой росписью и хорошо отмеченными точками на нём. Для существа, которое ищет ответы на свои вопросы почти три тысячи лет, ожидание скромной трапезы не является мучительным. Когда Чеддер озвучил свою позицию по поводу бартера, улыбка резко покинула морду Кванта, который гуляющим взглядом начал изучать табличку с правилами. Табличка с правилами в таверне! Эка невидаль!

- Да ты только посмотри на этот потрясный кубик! – начал Квант, пренебрегая всеми правилами приличия и переходя на "ты", но тут же осёкся. – Хотя нет, кубик я забираю. Знаете, у меня тут на какой-то из орбит припаркован космический крейсер. Если Вы поможете мне до него добраться, я мог бы передать Вам во владение... Предположим, какое-нибудь редкое животное или существо. На мой выбор, разумеется, ибо я своими экспонатами не разбрасываюсь. Сойдёмся на этом?

Квант с интересом наблюдал, как брови Чеддера ползут вверх. Тогда кот несколько раз помигал поочерёдно своими глазами, чтобы поддержать действо. Иногда Каамос посматривал на заказ серого товарища. Большой рыбов и стаканчик молока. Молочное Шляпа не любил, а вот отлично приготовленный обитатель глубин испытывал бродягу на прочность. Неспособный больше наблюдать деликатесную картину, Квант даже чуть повернулся в сторону.

- Я учёный и исследователь, а не посудомойка! – возмутился кот на предложение поработать. – И если я сейчас не поем...

Квант подавился собственными словами ровно в тот момент, когда огромный мужик с лопатой добрался до стойки. Он мгновенно попал в разряд подозрительных элементов, потому что со звоном отсыпал Чеддеру монет, которых у чёрного кота в наличии не имелось. Молчаливая договорённость созрела сама внутри голов этих двоих.

- А-а-а, да вы сговорились тут! – взорвался Каамос, демонстративно отворачиваясь к выходу. - Кто вообще придумал менять сталь на еду? Это немыслимо!

Внезапно сосед с огромной рыбиной на тарелке предложил заплатить за Кванта. Кошкв поправил обеими лапами усы и приподнял поля шляпы. Несколько секунд он раздумывал, что попросит серый кот взамен на свою щедрость, но желудок не позволил слишком долго совершать мыслительный процесс. Это первый город на пути Квантаамоса за несколько суток перемещения, а он уже не был тем городским хищником, которым являлся давным-давно.

- Я-то не против, дружище, я не против, ведь гордость мешает исследовательской работе и жизни в социуме. Но ты мне лучше объясни, зачем ему все эти... - Квант брезгливо прищурился при виде археев, которые шлёпнул на стойку пришедший. – Монетки. Зачем они ему? Хорошо, он сможет купить еду в другом месте. Но у него и так есть еда! Давай поинтересуемся у него. Что ты будешь делать со своими грязными деньгами?! А вот мой волшебный кубик... Он... Ну... Волшебный!

Врать Каамос не особо умел, поэтому ограничился тем, что словесно наделил игральную кость особым волшебством. Каким именно – сей факт оставался тайной даже для владельца шестигранника. Резким движением кот ссыпал все предложенные за завтрак предметы обратно в сумку. Они важные! И если сделки нет, то на нет и суда нет.

- И вообще, он сможет приготовить мне красный чай? – Квант сделал вид, что уже разговаривает исключительно с добродушным котом, которому не жалко денег для голодного странника.

[Окружение]

— Э-э-э... Простите... Ну я. Сами понимаете. На что еще менять товар, как не на железо? — потупив взгляд едва отбился громила-гробовщик. Его лопата с каждой секундой ощутимо сливалась с окружением и принимала вид самого обычного экспоната, какого-нибудь недоступного к взаимодействию предмета. Возможно, даже лопата огорчилась ответом гробовщика.

Сам Че лишь успел только причмокнуть и ничего не сказал. Так как основной его работой было, естественно, готовить, наливать и подавать красиво, стреляный воробей это и делал и старался только по делу комментировать. Мало ли, какой посетитель может зайти. Ему не нужны скандалы — просто оплата — так что недолго постоял руки в боки. Сразу попер доставать галеты. К счастью, в ближайшем резном комодике они как раз были, и пока метал звенел на плошке, блюдце заполнялось кормом.

Вопрос про навык чаеварки был опущен, но не забыт. Старик тавернмен не заставил себя слишком долго ждать. С глубоким стуком Че опустил деревянную кружку с узором мышки и металлическим подстаканником. "На, тафариф церный коф". Так и сказал. И галеты к красному чаю — в придачу. Мирная муха приземлилась недалеко от галет и положила на них свой сложный глаз. Черный хрусталлик всеми своими фибрами сокращался и увеличивал галетные крошки, концентрировался на главном.

Пока пушистые пересматривались, в таверне, похоже, снова налаживалась относительная тишина. Конфликт выглядел, как исчерпанный. Ну... до поры до времени и только для широкой публики. Ручей дал ответвление самому обычному, можно сказать, живому общению, которое возникает в качестве отражения событий на водной глади. Так могло показаться со стороны, а как оно на деле...

Путь мухи можно было описать не иначе, как хаотичным образом. Хотя, если предположить, что среди посетителей был какой-либо гений-математик или ученый, он бы, может, сказал, в чем состоит алгоритм мухи. Ведь с голубями такой трюк провернуть можно было? Или нет...  

Вор подкрадывался постепенно и усердно. Можно было вполне оценить сей факт, разглядывая крылатую со стороны. Дрожь. Громила слишком тяжело опустил руку, испугав хитинистое существо, отправив то в панический полет вокруг да около. Прочистив горло джином, он пробормотал что-то несвязное, вроде "да-а-а, хорово". С улицы запахло сыростью. Вестимо, дело могло идти к дождю. И это при солнечном деньке!

— Альфвед, на квадбифе пофтупал запвоф похофон знакомого стафохо афхимика. Ну, помниф, того, который в двух местах сразу оказывафя, ф причудами такой — пофтоянно как фам не фвой... — обратился, наконец, наливайло к гробовщику вслух и кивнул Макху, мол, слушай, чего говорит. А тому нечего сказать было, точно не было старика, да и вообще, смертей в городе словно поубавилось, что было странно для самого Альфреда. Потому-то, наверное, он и не работал, а сидел в таверне.

В заведение вошла еще одна персона...

[Макх Шесть]

Мысли о космическом крейсере черного кота заставили задуматься о госте не хуже Че, которому предложение сделки и было направлено. Кем бы ни был черный кот, он что-то мог знать, пусть и таскал с виду кучу хлама. На крайний случай, из него получился бы хороший собеседник... Может, слишком. Потому что готов жарко шпарить на неудобные темы.

Вопросу о деньгах Макх удивился, ведь ответ, казалось, был всегда под носом. Достаточно повернуть усы и понюхать: деньги упрощают обмен!

— ...Монетки. Зачем они ему?..

Макх Шестой похлопал своими не особо выразительными кошачьими ресницами. Надо было бы хоть что-то объяснить. Только вот собеседника остановить сложно. Квант метал вопросы направо и налево. Даже поинтересовался у самого Чеддера, на кой такой ляд деньги ему вообще нужны.

— Как твое имя? — Шестой был крайне заинтересован, аж видимо прикусил столовый прибор и прищурил левый глаз. — Хочешь попробовать кусочек?

В предложении можно было прочесть чистейшее любопытство и ничего более. Рыцарю-мистику просто хотелось знать, к чему они придут, пока не настала очередная суматоха.

— Послушай, меняу зовут Макх Шестой. Можно просто Макх. Я понимаю, обмен может быть странным, но так заведено. Это просто форма уговора, что метал в городе ценится одинаково. Монета с цифрой один. Метал - ценностью - в единицу. И создавать нетрудно... И менять не жалко... А как много людей могут назвать настоящую цену твоего кубика?

Мистик все же оставил кусочек для черного кота, сам отламывал себе отдельно. Даже спросил за еще одну пару приборов для черныша, если тому будет необходимо. После разговоров про обмен кот сильно задумался. Действительно ли так важна ему ценность денег? Нет, конечно. Ма никогда не познал бы ценность в полной мере. Так, чтобы осенило. Ни-ког-да. Но добрый Третий обратил на него внимание. И теперь кот живет по правилам и установкам опекуна. И города, в котором родился.

Муха, ковылявшая на столе, чуть было не застала кошачьего врасплох и не привела в движение то, что нельзя было двигать. А именно: уровень взведенности серого. Взбудораженный ум кота после похода невыгоден самому Макху, так что спасением оказалась случайность. Муху спугнули.

Пока общение продолжалось, тавернмен решил добавить в копилку знаний о расследуемом вопросе. Подопытным выступил Альфред, наивно сболтнувший про тела и отсутствие смертей. "Нет, глупости, не умирать жители могут в любое время. Не то, чтобы выжить было через чур сложно. Тут важно, что старик мог "при жизни" оказаться в двух местах сразу, а потом пропал из обоих мест. Так-с, что-то молоко плохо влияет на способность к здравомыслию".

Мысль прервал новый гость, вошедший в заведение.

[Лира]

Лире кажется, что она в последнее время потрясающая путешественница. Жизнь складывается как нельзя лучше - новые задания, новые приключения, новые обязанности и проблемы, которые и заставляют девушку осесть в этом образе жизни на подольше. Беловолосой думается, что она испытывает волну подъёма настроения. Так, новые знакомые и новые истории, что плотно засели в душу, не оставляют сероглазую равнодушной. Возможно, сейчас в ее жизни хорошего становится слишком много. Возможно, она просто не хочет думать о плохом, о том, что с ней происходили и тёмные, мрачные эпизоды жизни.
Быть может, это всего лишь волна подъёма. Быть может, дальше танки хуже. Но сейчас, сегодня беловолосая принимает заказ отрисовать с натуры один необычный снежный цветочек. Для сбора не нужно много времени - Лира собирает чемоданчик с акварелью, одевается в привычной манере. Белое платье, большие буфы, длинные белые сапоги. Куча бантов. Волосы завязаны в мальвинку, спадают водопадами с плеч, тянутся длинными, светлыми локонами. Она готова к выходу. Готова, несмотря на нервную дрожь в теле.

  Несмотря на слабость в ногах.

  Выходить из дома страшно. Люди разное могут сотворить с ней. Разгон могут сделать любые существа. Лира знает, Лира слишком хорошо помнит. Её всё ещё могут похитить, вернуть хозяину, сделать что-то ужасное, тяжёлое, мрачное. Беловолосая девчонка слишком хорошо знакома с ужасами мира, чтобы не бояться их. Но сегодня что-то звонко иначе в голове, сегодня в жизни всё ярче, по-другому. Это день хороший? Или следом за подъемом может быть тяжёлое падение?

  Так или иначе, беловолосая оказывается на новой, малознакомой планете. Она растерянно смотрит вокруг, чувствуя на коже совершенно другую погоду и ветра. Здесь теплее. И люди другие. Всё другое. Ручки ненамеренно гладят плечики, но ноги ступают неуверенно вперёд, словно отдельно от девушки. Лира не сразу вспоминает, зачем она здесь. Столько вывесок пестрят ярким, столько вокруг запахов! Девушка вытаскивает из кармана телефон и тут же роняет на пол. Экран разбивается в дребезги, беловолосая тут же падает на коленки, подбирая устройство. Оно больше не включается в её ручках, больше не светится экран, только лишь блестит разнообразными трещинками. Чуть ли не плача, девушка поднимается и засовывает телефон в карман, прекрасно понимая, что сейчас отрезана от мира и что, без сомнений, ей понадобится починить телефон, чтобы выполнить дело и вернуться.

  Для этого Лира направляется к ближайшим не особо страшным дверям. Она проходит несколько кварталов, пытаясь найти вывеску, которая бы обозначала карту или ремонт телефонов, но не находит ничего. И потому скрывается в тоскливых дверях, не сразу понимая, что входит в некий бар. Белый, невинный и смущённый цветочек пугливо осматривается, и, заприметив котика, робко шагает к нему, придерживая пред собою чемоданчик с листами, кистями и акварелью.

  — П-простите! — мяучит испуганно, делая робкие шажки к существу, которое, как она чувствует и слышит, может говорить на её языке и которое, пожалуй, кажется наиболее безопасным. — Вы случайно не знаете, где можно починить телефон и где находится Оазис с белыми цветами под водою? — спрашивает, переполненная смущением, страхом. Подрагивает мелко, глаза на мокром месте, но всё это не так важно, как то, чтобы скорее уйти и починить телефон! Новый покупать страшно, а в этом все данные, все сообщения и все контакты...

[Макх Шесть]

Пообщавшись с Квантом, некоторое время спустя Макх пребывал в раздумьях о ценности и важности вещей в принципе. Так сказать, как неделимых объектов, связывающих материальную действительность и существование археймцев. Ведь именно археймцы договорились пользоваться деньгами, как абсолютной величиной, позволяющей регулировать торговые отношения. От вещей до услуг. К сожалению, иногда это были чьи-то жизни.

Иногда что-то невероятное и бесконечное может быть пустым для другого. Серый кот не верил своим же мыслям. И тут же мотнул головой, почесав где-то в области челюсти.

Что касается черного товарища, с ним удалось очень дружелюбно попрощаться и даже отдать необязательное пожелание встретиться снова. Вестимо, черный рассказчик видел свой путь дальше мистика, либо не так неразличимо и прямолинейно относительно судьбы серого рыцаря.

А вот к моменту, когда рыбовы были поедены и стакановы молокау выпиты, в "Маленькую мышь" вкотилась на контрасте девочка в одеждах белого цвета. Что примечательно, черты лица и локоны дамы казались Макху очень последовательными и аккуратными, не в той мере, в которой он бы это мог объяснить. Но в той, в которой мог подумать приблизительно схожую мысль.

Еще леди...

"Выглядит довольно печально, право слово, будто дом потерял не алхимик, а именно она. Вполне может статься, что так то оно так-мрем. Только госпожа бледноликая, как я понимяу, просит помочь с неким телефоном. И поиском цветов под водой. Цветов, белых цветов... Белых цветов под водой. О-мяу-зись. Что-то припоминяу".

За вторую вещь Шестой мог отвечать с полной совестью, тогда как к первой вещи у него было мало интереса и желания возиться.

Но это и не страшно, не стоит осуждать посторонних за неинтересные коту предметы. Возиться все равно придется не ему. Какой-нибудь лихач-ремонтник не прочь поковыряться в гаджетах и явно поможет с этим. Да что там, не просто явно - охотно поможет. Это ж работа мастера. Ковыряться в гаджетах. Осталось только его найти.

Да и кто знает, может в будущем он сам будет пользоваться одним таким? Чисто из удобства. Почему нет. Вполне могло оказаться, что прекрасная девочка пришла специально переубедить его упертое сознание в необходимости пользования хрупкой и ненадежной техники.

"Мне бы такой телефон, словно он кирпич домовой. Во я бы им хтону какому-нибудь по щам надавал! Ме-ке-ке. Лаудно, глупостевы всяковые думур-р-рью", — все мысли проходили параллельно с обращением милой дамы, только в итоге из-за долгих раздумий Макха все равно образовалась некая пауза. Надо было бы ее чем-то заполнить. Не дело.

— Госпожа, позвольте узнать: как ваше и-мяу? — дождавшись ответа, котобеседник продолжил.

— Признаться честно, сложно вспомнить что-либо из описаного. Однако есть какое-то странное ощущение, будто вы и есть белый цветок под водой. Если выражаться точнее, напряжены или опечалены — лично для меня это написано на вашем лице. Итак, леди ..., присядьте же, али будете прекрасны в своей грусти и не пророните ни слова о ваших проблемах?

Шестой широко улыбнулся, от чего шерстинки на и без того круглом диске кошака распушились больше, чем это натурально было можно. Вряд ли сам обладатель улыбки понимал сейчас, насколько пухло и пошло выглядит. В баре, с такими странными ответами. Во всяком случае, глаза с полумесяцами не подавали больших признаков полной осознанности в ситуации.

И все же он был готов слушать. Сегодняшний день благословил мистика прекрасным настроением. Если бы то было возможно, мяустер делился бы им с каждым. Вот и Альфред вслушался в разговор — тоже изъявил желание помочь.

— Касательно вашего запроса — не вижу проблемы поискать все вместе. Хотя прямо сейчас мне необходимо передать некоторую информацию начальству по поводу моей работы. И тогда я буду свободен. Вы не голодны? Могу вас угостить, потом отправимся. Чай, цветы ночные или дневные? Велика разница.

Медленно моргая, плюш закивал и многозначительно примяукнул, чтоб было лучше слышно. Чеддер тоже хотел что-то сказать, но хумана явно перебили уже раза три. Так что бармен, успокоенный тем, что заказы за его стойкой не прекратятся после слов Макха о потчевании девочки в белом.

[Окружение]

Лира по желанию могла осмотреться и заметить, что в темной таверне (или баре), временно освещаемой всепронизывающим добрым светом улицы Микродоума, находились личности не особо великолепной внешности и не всегда богатой.

Вряд ли оно могло означать, что каждый посетитель рабочего класса пускал злые или хмурые взгляды на девушку. Однако, в любом случае, отдохнувшими оставшихся работяг не назовешь по их лицам.

Кто-то спокойно чавкал в свою миску, кто-то довольно рассказывал собутыльнику о спокойнейшей смене. Большинство в подобный день и время суток спиртного не пили, хотя кто знает, какой компот у них в кружке.

Как обычно, на новой посетительнице повисло около шести пар взглядов. После того, как девочка проговорила изначальную просьбу, большинство пар глаз потеряло блеск и заинтересованность завсегдатаев пропала так же быстро, как появилась.

Где-то в углу находилась богатая пожилая дама (относительно основного контингента). Чего-то явно ожидавшая, тощая госпожа в платье сложного покроя часто закуривала трубку. В дополнение, словно против всяких законов, оная вертела головой невероятно медленно. То ли от безразличия, то ли из чувства, будто посмотреть, что происходит за стойкой, — можно было и завтра.

— Вы не против, если я присоединюсь к прогулке? Все равно у меня не особо много дел сегодня. Поищем ремонт те-ле-фо-нов вместе. И Оазис, конечно же. Что-то такое и я припоминаю. Что скажете? А старика-алхимика по дороге, авось, найдем.

Широкоплечий франт приподнял шляпу за краешек, безмолвно здороваясь с Лирой. В облике гробовщика (если ориентироваться на символику в наряде, можно было бы догадаться хотя бы о направленности деятельности, если не о конкретике) было что-то враждебное, но в то же время отсутствовало предчувствие бури. Альфред всем лицом заслуживал звание самого невыспавшегося месье в заведении, хотя бы за мешки под глазами.

Самый близкий к сфере обслуживания все еще был Чеддер, но хуман молчал. Из вежливости или потому, что посчитал необязательным требовать что-то заказывать. В любом случае, мужчина явно надеялся, что заработает еще денег на новом заказе еды.

Муха, присевшая рядом с Чеддером, была поймана неуклюжими руками и брошена куда-то на вольные хлеба в сторону. После такого Чеддер опомнился, что сделал что-то маловероятное. И стал заботливо вытирать посуду, имитируя бурную деятельность и создавая "интересный фон" для посетительницы, чтобы хоть что-то двигалось перед глазами Лиры в каком-то более-менее живом ритме.

[Лира]

Лира даже не знает, к кому обращается. Кажется, её вопрос звенит одновременно для всех и для никого вовсе. Словно после раската первого грома, в баре повисает гнетущая тишина. Гостья нервно переминается с ноги на ногу, с каждым ударом сердца чувствуя, что переполняется напряжением и нервами. У неё что-то на щеке написано? Или действительно не стоило заходить в такое место, где собрались самые отвязные разбойники, которые могут помочь лишь злым деянием? Каков шанс, что Лира выберется отсюда живой?

  И вдруг небольшой котик задаёт вежливый вопрос.

  — Имя-у? — переспрашивает девушка удивлённо, хлопает белыми пушистыми ресницами. Она даже не понимает сразу, что говорят это всё ей, а не кому-то более похожему на госпожу. И вопрос беловолосая также не понимает, хотя через удар сердца вздрагивает, наконец догадываясь, о чем конкретно её спрашивают.

  — Меня зовут Лира, — мягко улыбается девушка, пытаясь спрятать очевидную нервозность и тихие переживания о том, что с каждым словом она копает себе могилу. — Могу ли я узнать Ваше? — вежливо кланяется в ответ, торопливо заправляет за ушко выбившуюся длинную прядь.

  В ответ красивый кот продолжает говорить, внезапно привнося в диалог очень красивый и чувственный комплимент, от которого девушке хочется тут же провалиться сквозь землю — разве это правда? Разве она похожа на цветок? Или... Ей стоит держать лицо более радостным, чтобы... Ах, бедная Лира быстро путается, бровки задумчиво хмурятся.

  — У меня... Телефон разбился... Не включается больше... — грустно мямлит, не решаясь присесть, но украдкой показывая котику разбитый экран смартфона.  Беловолосая мягко и смущённо улыбается в ответ на добрую эмоцию котика, не находя в ней ничего пугающего, хотя, быть может, она просто не хочет думать о том, что любой лишний вздох может вывести собеседника из себя или он уже задумал совершить нечто нехорошее.

  В диалог вступает и мужчина, от его голоса Лира, как и полагает, вздрагивает. Прячет телефон в глубины платья, в карман. Ей предлагают помощь, и девушка, сгорая от смущения и счастья, чувствует, как мелко дрожит.

  — Нет, спасибо, я не голодна, — мотает головой, пытаясь верить в то, что не нуждается сейчас в еде и через час не будет истекать слюной на кусочек мяса или хлеба.  — А цветы дневные. Я хотела сделать пару фото для своей работы, но... — замолкает, когда голос срывается, а на глазах выступают слезы. Лира поджимает губы, кусает их, стараясь сдержаться. — Я подожду Вас. Только телефон... Починить ещё... — шепчет потерянно, гадая, куда может присесть, но мысли сбиваются страхами, что это заговор, а потому девушка лишь стоит на месте и сжимает ткань платья.

  Она осматривается в краткой паузе, чтобы убедиться, что никто не смотрит злобно или как-то тяжело на нее. Люди и существа вокруг кажутся... Обычными? Бедными, по-своему красивыми, угрюмыми и замкнутыми на себе. Лира наконец замечает, что таверна снова наполняется звуками, а каждый занимается своим делом и уже никто особо не смотрит в ее сторону.

  Мужчина в шляпе неожиданно также присоединяется к разговору. Лира ахает и отступает назад, пока не упирается в стол.

  — Я... Я не против, — в смущении бормочет, пытаясь представить, как же она сможет противостоять всем этим людям, если они вдруг захотят что-то с ней сделать. — Спасибо за помощь, — кивает девушка, пытаясь не думать о самом худшем. В конце концов, если она умрёт, то всем станет легче, верно ведь? И пусть мужчина немногим напрягает, Лира решает отдаться на волю судьбе - вдруг все будет в порядке?

  — Если я подожду, когда Вы закончите с делами, и мы можем пойти.... Ещё раз спасибо большое за помощь, — кланяется Лира, к своему ужасу, осознавая, что ноги трясутся настолько сильно, что она чудом стоит. Нет, она не может не думать о самом ужасном.

[Окружение]

По всей видимости, никто из небольшой группы посетителей стойки не хотел задерживаться. Порой люди очень спешат выполнить свои обязанности. Данный случай как раз подходил под категорию срочных, хоть и погода была очень ласковой, давала знать, что весь день впереди.

— Чеддер, дай возьму бутеров в дорогу на всех раз такое дело. Ну, мне побольше, а если котей или девушка захотят, уж я поделюсь. И воды налей али морса какого... Довольно задерживаться, верно госпожа Лира говорит, поесть по дороге успеем, а сейчас никто голодный не будет, хе.
  Альфред отряхнулся и предложил, чтобы компания подождала его снаружи.
  — Я заберу Матильду и еду с водой. Не парьтесь, если что по пути подкрепимся. А на починку, зуб даю, нужно в пару микрорайонов ремесленников глянуть — та-а-ам. Бу-удет, — протянул мужик важно и слегка наполнил последнюю фразу нотками уверенного баса, словно думал, что так вкладывает еще больше правдоподобности в слова.

— М-м-м, ну ладно. Заглянешь тогда к Диего-Карлосу, раз будете там. Вы же идете куда я думаю?.. Так...
  Независимо от того, где ребята остались, Ал вышел из таверны и озвучил очевидное — сначала провожают Макха, потом все вместе идут искать телефонного кудесника. А потом и к «Оазису» сгонять можно.

[Макх Шесть]

— Могу ли я узнать Ваше? — вопрос звучал для кота все так же с долей осторожности, как и остальная речь. Хотя было очень приятно осознавать как незнакомке не чужды понятия мяунер и вежливоусти.

  В ответ на поклон кошачьему тоже хотелось поклониться хотя бы, чтобы показать свое благорасположение и приветливое настроение. Быть страшилой, подумал мяустер, всегда успеет. А вот успокоить неместную было бы неплохо. Только не успел мохнатый ответно что-либо сделать, лишь коротко кивнуть, кое-как. Немного неловко, даже пасть осталась слегка приоткрытой на секунды две.

  — Макх Шестой, Макх, Шесть. Можно просто Ма. Можете называть меня в меру своей забывчивости, госпожа, я не обижусь, — последнее было обращено в какую-то ироничную обертку с отголоском роптания. Естественно, ничего плохого не имелось в виду со стороны усатого. Лишь воспоминания о том, насколько его имя когда-либо было малозначительным.

  Слово за слово и Лира рассказала о проблеме (даже показала, на что котей ухмыльнулся, поведя бровью вверх и приподняв одну ямочку). Садиться очень не торопилась. Очень. Он задумался.
  — Вижу. Вам неудобно это обсуждать здесь, — головушка наклонилась вбок и усатая морда издала стрекочущий недовольный звук. — В таком случае, Альфред прав. Заберем еду и по дороге разберемся.

  По пути в штаб Мистиков Ма не говорил слишком много и предоставил госпожу Лиру ее мыслям и словам. Лишь некоторые реакции могли иметь место, поскольку совсем оставлять речи девушки неотвеченными неправильно. Между делом рыцарь еще вот что бросил:
  — Кем вы являетесь? Я наемник. И по большей части в своих делах имею дело с речевыми обур-р-ротами. Но так же сражаюсь. С монстрами. Вы не монстр. Я тоже — просто волшебный кот.
  Макх смотрел попутчице пристально в глаза с серьезным видом, словно обозначал нечто очевидное, однако важное.

  — Альфред гробовщик. У него последнее время много свободы и работы нет.
  Мужчина в шляпе, который брал бутерброды, приподнял шляпу еще раз и неловко улыбнулся. После чего продолжил задумчиво смотреть вперед и шаркать замшевыми сапогами по шершавой кладке длинной-предлинной улицы.

  Разошелся грибной дождик, добавляя небольшой беспорядок в строй городка и окрашивая кладку "в горошек". Группку из девушки и кота с мужчиной тоже слегка окропило от неожиданности. Не более того. Через пару минут и благодаря несложным волшебным махинациям влаги как будто и не было.

  Когда фасад штаба стал заметнее, можно было догадаться, что именно туда группа и идет. Довольно светлое здание из гладкого гранита местами пересекалось с железными серебряными прутами, оформленными в художественной ковке. Тут и там виднелись трещины даже на гранитных и каменных частях забора, а где-то участки вообще заросли мхом. В растительности данной частной территории копошились дневные насекомые, отдаленно напоминавшие сверчков и пестрили, сверкали разными оттенками синего, зеленого и желтого.

  Макх велел ждать его во внутреннем саду со своими лавочками и живым разграничением на зоны. Внутри некоторых зон были лабиринты из кустов. Это были кусты с розами, но сейчас почему-то розы еще не распустились. Так что любоваться можно было разве что на нераскрывшиеся бутоны. Ал что-то отметил под нос, что Матильде пейзаж уж точно понравился бы. На постоянной основе и сам месье-гробовщик был не прочь отдыхать в таком заведении.

  Подул легкий северо-восточный ветер и раскачал худенькие ветки кустов, от чего их конструкция стала ощущаться чудны́м подобием изумрудного моря. Легкие касания самого вездесущего явления природы обдавали кожу умеренной теплотой, как если то дружелюбный сильф чмокнул своими пышными губами без спросу.

  Вернулся рыцарь-мистик только через полчаса. Весь довольный, что выходной только начинался. Хвостатый мотнул достоянием по сторонам, выставляя гибкую конечность вопросительным знаком. Затем, вручил Лире и Альфреду по монете с месяцем и звездами. На солнце гравировка переливалась перламутром, а сама кругленькая по размерам была не больше четверти ладони девушки.
  — Бросим в фонтан на пути, в стороне ремесленных дворов, как вам идея?

  Не все предметы в руках Макх показал. Что-то осталось в сумке и глухо стучало, одной шероховатой поверхностью о другую. Что-то наподобие посоха было в другой руке. Отдавало регулярными волновыми колебаниями, словно передавало состояние задумчивости инструмента от неожиданного знакомства с беловолосой леди Лирой.

  Товарищ-мяу повел за собой обратно и какое-то время шел впереди, но потом франт перенял лидерство. Уводя группу дальше, Ал указал в сторону фонтана, у коего можно было остановиться и поразмыслить над чем-нибудь. И попросил подождать в месте заказа. Доставки с «Маленькой мыши». Пока франт возился с принимающим заказ внутри небольшого домика с радостно-оранжевой крышей, котейчик и Лира остались одни.

  Он болтал нижними лапами в бордовых сапожках, сидя на некоей раме. И получал косые взгляды прохожих и тихие замечания, какой невоспитанный молодой котовек. Глазки зажмурились, шерсть шуршала о свитер. Вся морда, обращенная к собеседнице, переливалась в сени светлого дерева, зародившегося цветочками. Может быть, то была яблоня, поскольку недалеко на указателе влево, в паре километрах, отмечен именно такой сад. Погода действительно была очень милостива.
  — Вы пришли в Микродоум в самое приятное время. Удача вам в руку, госпожа. Нынче в пору отдыхать и радоваться жизни, коли есть таковая.

  Шестой вежливо помолчал, будто ожидая каких-то ответов. Когда же Ма был удовлетворен, последовал еще ряд вопросов.
  — Расскажите, что вы делаете на етих своих телефонах? Я совсем их не знаю. На том и сочтемся. Как вам сделка: я помогу вам, а вы о телефоне вашевом порасскаживаете? М?

[Лира]

Лира смущённо тупится, когда слышит, что мужчины, как она понимает, из-за неё, собирают в дорогу еду и воды, чтобы не кушать здесь, а перекусить в пути и угостить кого-то ещё из компании.

  — Не стоит, я могла бы и подождать, — бубнит себе под нос, опуская серый взгляд на пол. Право, неужели ей и правда помогут? И пойдут с нею искать способ починить телефон? Это не ловушка? Поразительно. Госпожой Лиру очень давно не называли, поэтому девушка краснеет сильнее, выдыхает жаркий воздух и подрагивает плечиками, не зная, как выразить себя. Она тихонько клонится каждому, кто не против помочь ей: — Спасибо, спасибо большое!

  Диалог с котиком кажется весьма... неловким и смущающим. Милым.

  — Хорошо, я запомнила, — кивает с доброй и мягкой улыбкой, всматриваясь в красивые округлые глаза Макха Шесть. — Но я надеюсь, что Вы мне простите, если я вдруг растеряюсь и забуду, — клонится, расправляя в лёгком реверансе платье. Отчего-то общаться с кем-то столь маленьким кажется немногим комфортнее.

  Лира кивает на каждую новую информацию и запоминает хорошенько, что необходимо пойти в микрорайон ремесленников. Возможно, именно там будет кто-то, кто смог бы починить телефон? К сожалению, девушка не знакома с магией, которая могла бы восстановить устройство или вернуть его назад во времени обратно. А жаль. Так хотелось... Беловолосая следует за толпой, кивком головы соглашается с любыми планами и желаниями людей. Смущается. Кажется, даже едва соображает и едва слушает, что происходит вокруг. Так шумно! Так людно. Все куда-то спешат, говорят, галдят. И невозможно сконцентрироваться на ком-то одном, сложить все фразы и слова.

  Робкий неловкий разговор льётся из уст компании. Лира старательно пытается поддержать, ступая осторожно и тихонько чуть в стороне от остальных.

  — Я... ученица. Учусь у одного уважаемого человека. Изучаю магию. Он говорит, у меня потенциал. А ещё я рисую. Поэтому мне для рисования нужен этот самый цветочек, — мяучит тихо, отвечая на вопрос Макха Шесть. — А как Вы сражаетесь? Мне очень любопытно, — заинтересованно звенит Лира, поглядывая на пушистого и пытаясь представить, что он может такого, что может помочь одолеть даже самого яростного противника. — Я раньше никогда не встречала ничего такого... — мяучит, чуть краснея, когда ловит себя на мысли, что говорит лишнего.

  — Здравствуйте, — ещё раз неловко здоровается Лира с Альфредом, когда тот также улыбается ей. В душе отчего-то трепещут мотыльки, всё становится настолько отчего-то уютным и приятным, что невольно мысли вертятся и от ощущения, что всё будет в порядке и до мысли, что это просто дикая, жестокая ловушка. Лёгкий дождик коротко украшает улицу тёмными каплями влаги. Девушка с наслаждением приподнимает лицо, позволяет каплям намочить кожу, белые волосы. Оно всё дарит облегчение. Наслаждение.

  Когда дождь кончается, магией осушается всё, что намокло. Лира благодарно улыбается остальным. Девушка только сейчас понимает, что они все идут в сторону одного светлого старого здания. Оно уже достаточно старо, время оставило свои шрамы на каждом элементе строения. Это красиво. Беловолосая с тихим восхищением улыбается открывшему виду. Оно завораживает, восхищает, притягивает собою. Хочется тут же провести ладонью по стенам, коснуться мха, погрузить пальчик в трещину, провести линию вдоль. Можно было бы представить, что эти трещины – остатки от рек, что когда-то текли упрямо вниз и вверх по камню. Лира грустно выдыхает. Они заходят в красивый, благоухающий розами сад. Даже не раскрывшиеся бутоны наполняли это место приятными запахами. Макх Шесть скрывается в здании.

  — А как Вы избрали свой путь, Альфред? — спрашивает девушка, покуда они заняты ожиданием.

  Вскоре котик выходит к ним. Вручает Лире мягкими лапками красивую монетку. С губ падает мягкая благодарность.

  — Хорошо! — весело соглашается беловолосая, сжимая красивый подарок в ладони. Сияние кажется настолько красивым и приятным, что не хочется прощаться с монеткой. Но, раз нужно, Лира готова отпустить этот дар в фонтан.  Она не задумывается особо о том, что несёт с собой Макх Шесть, должно быть, это просто его личное дело.

  Теперь и Лира с котиком остались одни. Девушка покорно стоит рядом, пока Макх усаживается на раму и беззаботно машет лапками.  Лёгкий ветерок обдувает путников. Беловолосая мягко усмехается, посматривает в красивые глаза Макха, поправляет за уши белые волосы.

    — Правда? Хорошо, — мурлычет девушка, рассматривая окружение. И правда. Здесь особенно приятно и красиво. Иначе, чем в Лирее. Иначе, чем в других местностях. Лира беззаботно и мягенько хихикает с вопроса котика, подходит поближе, чтобы достать разбитый телефон и дать подержать в лапках. — Вот на этом экранчике видно всё изображение, когда оно не сломано. Можно водить пальцем и видеть, что меняется и что происходит. Можно кому-то звонить далёкому, писать сообщения. Можно снимать фото, видео, смотреть чужие, искать практически любую информацию. Это как маленькая библиотека, — тоненьким голоском перечисляет Лира, заглядывая в светлые глаза котика, чтобы убедиться, что она не говорит слишком очевидные вещи и что он её понимает.  — Мне не сложно говорить о таком, я не заслуживаю вашей помощи за это, — с грустью мяучит, но улыбается всё равно.

[Окружение]

— Я... ученица. Учусь у одного уважаемого человека. Изучаю магию. Он говорит, у меня потенциал. А ещё я рисую. Поэтому мне для рисования нужен этот самый цветочек...

Оба компаньона угумкнули, но голос шляпно-фрачного товарища, конечно, был слышен погромче из-за баса. Даже не оглядываясь на его нескромную высоту, мужчина явно мог быть услышан без лишнего напряга. Подобная внушительность лишь ломалась его периодической скромностью в разговорах. А, быть может, то и не скромность была, просто Альфред немножко тугодум?

Пока шли они втроем: Лира, Альфред и Макх, кот также ответил на вопрос Лиры. И добавил немного немаловажной информации о цветке. Немаловажной настолько, что в действительности оба сопровождающих Лиры не особо хорошо помнили описание цветка. И не знали, куда именно идти, поэтому гарантированно предлагали сначала починить телефон. Однако:

— Ням. Бывали разные слухи, что описание цветка сочетается просто с названием места, где оно находится. Или что-то в этом духе. И Микродоум — город великоватый для пешего хода. Невзирая на маленькость относительно соседних очень внушительных государств, у Микродоума есть пара-тройка уникальных мест прямо за стенами, но те все еще числятся во владениях нашего города. Что я хочю скязауть, тяк ми не на простую прогулку после починки пойдем. Хотя вряд ли это будет что-то опасное или криминяульное.

Что до опыта сражений Макха, еще до того, как Лира попала в изумрудный сад, где пришлось бы его ждать, кот кратко поведал об организации "Рыцарей-Мистиков". По описанию довольно крупные наемники выполняли более "оптовые заказы". Были рассказы и про то, как пришлось сражаться с фантастическими тварями, размером с чей-то дом или несколько домов, как приходилось идти вброд через реки, выстроенные из элементалей и вытягивающих магическую эссенцию из тела.

— Воть этими лапами я вытягивал напарников из пучины гибели. Ну, и неоднократно обрекал их на куда большую боль, когда был неопытен и слаб. Сейчас я сильный, хоть и выполняю в команде куда больше роль агрессивной поддержки.

К Мистикам очень редко приходили, чтобы нанять одного человека-персонала и что-то добыть или кого-нибудь убить. А еще их вера в то, что мистики-основатели были чуть ли не в сотни раз сильнее текущих рыцарей, звучала... несколько наивно и отдавала религией. Макх дополнил, что когда-нибудь их организация найдет след основателей и получит необходимые знания, дабы стать могущественней. Но не мог сказать точно, зачем. Закончил, брякнув, что владельцы и меценаты слишком важную информацию персоналу ниже рангом не доверяют.

— Догадаться можно конечно, вдруг там в прахе земном есть какие-нибудь тайны мира или смысол жизни! Всяко бывает.

Альф задумчиво хохотнул и перекинул лопату на другое плечо на ходу. Здоровяку было потешно под конец слушать про сокровенные тайны праха каких-то там старых-пердунов-основателей старого фанатичного ордена. Но мысли не высказал. Просто дружелюбно улыбнулся. И тут, когда Макх ушел сдавать отчет, вопрос задали Альфреду. Действительно, каким образом этот картонный франт докатился до своей жизни гробовщицкой?

— А как вы избрали свой путь, Альфред? — поинтересовалась Лира. Ну ладно, может, вопрос был задан не совсем "как докатился" и более деликатно. Но все равно, что этот "красивый, замечательный, статный, скромный, четыреждыуставший с мешками под глазами, глупый, небритый" мужик себе позволяет? Как можно было работать гробовщиком?

— Ну-у-у, э-э-э, — протянул Альфред. Вуху! Вперед, громила, выскажи свои мысли. Можно было подумать, пока франт не начал отвечать совершенно серьезно, как будто Лира была экзаменатором. — Прадед был мой мореплавателем, да вот весь экипаж погиб у него, и осколки к берегу притаранило. И он в Микродоуме жить стал, как доковылял. Раньше Микродоум был меньше значительно, во времена прадеда-то. И вот. Он так усердно хоронил свою команду, что того и прозвали гробовщиком. От него лопату я получил, вот, — махнул лопатой.

— Замеча-те-льна-я. Потом дед мой стал носить его прозвище по воле случая. Просто они оказались похожи, как две капли воды! А когда Погребальный консилиум ритуальных услуг проезжал мимо для описи деда причислили, как работающего профессионала. И вместе с консилиумом поехал, значит. Да дочку свою оставил за главную. Мать мою. А нам весть пришла, умер дед на последнем съезде. Из-за изнурительной работы с документацией. Да-а-а... Мама моя отошла от дел! Я настоял! Ишь, чего удумают, сначала изведутся и заработаются, а потом лечи их, женщины! Только Матильда способна работать и не перетруждаться. Да она и не женщина, вернее, НЕ СОВСЕМ. ХА!

От обиды за мать и смеху ради Альфред пнул ближайший камешек. На том история была окончена, до поры пока Лире не придет в голову спросить еще чего-нибудь у мутного здорового мускулистого куска человека в шляпе (уставшего, уставшие у него мешки!).

[Макх Шесть]

— Мгм, я думол о тьом, чтобы приобрести похози аппарат, только мне как-то не до этого. То пьередни лапы не доходють, то зядни... Спасибо, что рассказали. Заслуживаити, не заслуживаити, а что есле намь поп ути, мяу?

  Макх серьезно посмотрел на девочку и указал на разбитый экран. Затем, ничего не сообщив, вскочил с забора и побежал в сторону площади, взметнув передние лапки вверх. Мельтешение кота не осталось незамеченным. Прохожие то и дело оборачивались. Шестой крикнул:
  — Догоняй! Заставим Фреда побегать!

  Макх вел Лиру к фонтану, прыгал по газону, кочкам, перепрыгивал через деревянные скульптуры животных. В общем целом, был занозой в заднице для обычных жителей. Или у кота была заноза в заднице. Что-то одно являлось истиняу. Бежать, в прочем, оставалось недалеко и в метрах пятидесяти виднелся фонтанчик. Он переливался лазурью на фоне окружающих домов с синими крышами, освежал своим присутствием и блестел, словно сам был, как монетка.

  Альфред громко топал позади всех и, наконец, прибыл сам. Тогда пушистый, игриво размахивая хвостом туда-сюда, спросил, все ли готовы. По собственной же команде, Макх кинул монетку и потопал дальше, как будто бы всегда знал, куда идти, и монетка была лишь одиночным событием на пути. Перед поворотом, мистик все же одумался и оглянулся, чтобы предложить Лире лапку.

  — Пойдем чинить телефон-няу?

  На затылке у кота явно торчал листик или ветка. Что-то мохнатый успел зацепить во время беготни, сам того не заметил. Ярко-красное ухо от безусловного рефлекса на раздражитель в виде листочка дергалось туда-сюда, а сам рыцарь походил на картошку, которая только что дала побег в виде ростка. Во время паузы Макх растерялся и попробовал улыбнуться еще шире.

  Когда ребята пришли к ремонтному салону, Лира могла обнаружить, что магазинчик не выглядел новым, а на витрине вообще демонстративно были развешаны ходики, штук пять. Вывеска салона была такая огромная, что без проблем могла бы раздавить великана Альфреда, если бы упала.

  В прочем, Альфреду не составило труда задеть головой вывеску, то ли из-за усталости, то ли из-за его же шляпы.
  — Осторожнее, Ал, ты не ударился? — вопросил Шестой.
  Мужчина снял шляпу и показался. Похоже, что у здоровяка с лопатой действительно появится гематома на голове. Припечатался он знатно, немного разодрав себе кожу.

  — Ну, до свадьбы... Что, зайдем?
  Последний вопрос уже был адресован Лире.

[Лира]

Лира задумчиво кивает Макху, когда он в своей кошачьей манере рассказывает, размышляет о том самом цветке. Девушка грустно вздыхает, осознавая, что после починки телефона путники ей вряд ли помогут, ей придётся искать этот цветок самостоятельно, своими силами. И если не найдёт, то она, конечно, может телепортироваться прочь, когда устанет, но вряд ли она посмеет это сделать.

  — Ничего, я схожу одна, поищу – вдруг получится найти? — упавшим голосом отвечает, чувствуя, как ей будет грустно вновь оставаться одной. Но это нормально – разве большую часть жизни беловолосая и не провела наедине с собою?
Лира очень внимательно и со знанием дела слушает Макха, внимает каждому его слову, представляя, как тот действительно своими маленькими мягкими лапками так просто спасал напарников, был полезным и важным. Не трудно удивиться тому, что каждое существо может найти своё место и призвание в жизни – эон даже задумалась о том, насколько же она никчёмна тем, что так и не нашла себя в жизни. Вот бы вдруг осознать своё предназначение! Не может же беловолосая быть вечно на попечении Учителя и подрабатывать исцелением и рисованием?

  — Вы, должны быть, невероятный герой! — искренне восхитилась Лира, посматривая на Макха с доброй тёплой улыбкой. Её взгляд всё ещё напуган и подёрнут печалью, но девушка старается держаться. В конце концов, ей помогают. Это ли не важно? Девушка кивает снова и снова на слова котика, пытаясь понять его сразу и представить то, как устроена его организация. Понимая всё лишь поверхностно, беловолосая пока что остаётся удовлетворённой лишь этой информацией.
Пока они ждут, Лира задумчиво смотрит на Альфреда. Когда он отвечает на её вопрос совершенно серьёзно и искренне. Наверное. Девушка опускает голову и печально вздыхает.

  — Это звучит грустно, — выдыхает, но затем слушает несколько путаную и сложную для понимания речь, хмурится, ощущая, что путается столь сильно, что не может разобрать, это шутка или действительно такая циничная и печальная история. Лира старается не шевелиться лишний раз, чтобы не получить уточняющие вопросы, верно ли она всё поняла, потому что если бы ей пришлось стоять у доски и давать отчёт, отвечать на вопросы о сказанном, то едва бы девушка могла бы что-то сформулировать в достаточной мере внятное.  Серым взором беловолосая провожает камушек, наблюдая за тем, как он весело и печально скачет по земле, затем замирает, «отжив» свой ход.

    Вдруг Макх срывается с забора, несётся на своих крошечных лапочках вперёд к фонтану. Удивившись действию, Лира неуверенно следует за котиком на некотором расстоянии, не зная, можно ли ей так делать. Наконец она замирает у красивого фонтана, вслушивается в журчание воды. Девушка кивает, вздрагивает, когда Макх замысловатым движением лапки отправляет монетку в фонтан. Серые глаза удивлённо осматривают пушистое существо, замечая, что у того за ушком торчит веточка, а сам, будто не замечает её, лишь дёргает ушком да смотрит огромными милыми глазами. Тянет лапку Лире, и девушка, недолго думая, её принимает.

    — Пойдёмте, если можно, — улыбается в ответ, вздыхает, пытаясь успокоит сбитое погоней сердце.

    Наконец они направляются к ремонтному салону. Лира удивлённо хлопает глазками и смотрит на огромную вывеску. Неуверенность сжимает грудь – а они точно смогут починить её телефон? Может быть, ей стоило вернуться домой и уже там найти мастеров? Ужас осознания огромной ошибки захватывает сердце девушки. Она замедляет шаг и застывает у входа. Вдруг мужчина ударяется о вывеску – Лира тут же магией почти что бессознательно создаёт волшебство, что исцеляет боль.

    — Вы в порядке? — мяучит взволнованно.

  Она кивает ответом на чужой вопрос, не успев подумать ни о чём ином. Вспархивает с места и тянет на себя дверь, чтобы войти внутрь. Застывает вдруг, испугавшись тесного магазинчика, центра, в котором был всего лишь один человек. Мужчина кашляет в кулачок и приветливо, как-то особо устало улыбается.

  — Ну что путники, чего ж вы изволите? — спрашивает. Лира тут же испуганной птичкой протягивает телефон на стойку, умоляющими глазами всматриваясь в образ почти целиком седого человека. На его глазах были прямоугольные очки, а взгляд был столь пронзительным, что сбивался ритм сердца. Лира отступает назад, упираясь спиной в грудь Альфреду.

  — Ой, простите, — наконец отмирает её испуганное личико. Девушка, трясясь всем телом, наконец сходит на то, чтобы пояснить работнику то, что случилось и то, что нужно сделать. — Дело в том, что мой телефон упал и разбился. Вы можете его привести в чувства? Я заплачу, — торопливо пыхтит, сжимает кулачки и нервно царапает себя когтями, не в силах вынести волнения. А вдруг не сработает? Вдруг телефон уже не вернуть? Но там столько всего! Лира в ужасе бледнеет. Не в силах вынести переживания, девушка всхлипывает и утирает ручками глаза. Она пытается успокоиться, но понимает, что едва справляется с собою. — Простите, я просто переволновалась, это нормально, так бывает, — тут же поясняет, чтобы ни котик, ни спутник её не отвергли, не решили, что она какая-то странная или вообще не такая, как нужно. Лира всплёскивает руками, не в силах вынести саму себя.

  — Посмотрим, что можно сделать с этим, — задумчиво хмыкает торговец, вертя в руках телефон. Он решает, что было бы достаточным вскрыть телефон и заменить повреждённые внутренности вместе с экраном.

[Окружение]

Бугай был благодарен за своевременную помощь. Скуление и мычание вырвалось прежде своеобразного "спасибо", после чего Альфред встал совсем здоровый, словно ничего не было.

— Ух! Здорово меня припеча... — в это время Лира уже удаляется в мастерскую одного старика. У Ала не стается никакого выбора, кроме как войти последним.

Внутри мастерской было относительно чисто, как показалось джентльмену. Наверное, старик очень хорошо следит за порядком. Или ему кто-то помогает. Сложно сказать. Гробовщику чинить то ничего не нужно. Сам он вот без пяти минут целый! Только что подлатали.

Лира отступает и упирается спиной в грудь франта. Здоровый мужчина покачивается, одной рукой опираясь о лопату, другой подхватывая шляпу. Затем замечает, что Лира что-то мяучит владельцу мастерской и чуть ли не расплакивается на месте. Тронутый подобным проявлением хрупкости нежного светловолосого сущетсва, Альфред подумывает похлопать Лиру по плечу легонько своей свободной рукой, обозначая, что находится рядом.

Старец обещает починить устройство в скорейшем времени, буквально в считанные минуты. И денег не возьмет. Однако у него было одно условие, без которого мастер не согласился бы вернуть хорошо отлаженный инструмент:

— Вы уже разбили матрицу и схема немного повреждена, но блоки памяти были не тронуты. Починить телефон не сложно, — проговаривал по слогам старый мужчина, почесывая подбородок. — Однако будет ли это тот же телефон, или хотя бы частично тот же телефон? В любом случае, относитесь к вашим вещам бережно, дорогуша, а то, погляжу, ваше настроение нехило шатает после их поломки, кхе. Вот.

С минуту владелец поднимается по некоей лестнице за ширмой и кого-то окликает. После возвращается с совсем юным мальчиком лет тринадцати с виду, если считать по меркам хуманов.

Мальчик носил светло-голубые джинсовые штаны на подтяжках, светлую простейшую рубаху и черную кепку газетчика. Пышные волосы мальчишки завивались кудряшками на концах, а лицо было таким округлым и молодым, что легко было спутать парнишку с девочкой. Завершали портрет ясные голубые глаза и острый веснушчатый нос, но не как у деда. Схожесть отдаленная, вовсе не один в один.

— Это мой внучек. Прогуляйтесь с ним, куда бы вы там ни хотели. Я, увы, должен, значица, за своим прилавком следить. А вот Эйнджелу нечего делать. Вот и подумал, хватит ему в моих устройствах рыться, пущай на воздухе побудет, траву потрогает, а то совсем наружу не выходют молодые, ишь! В наше время каждый день во дворе с пацанами сидели, не то, что эти, кхе. Ну да ладно. Вот, собственно, весь наш уговор. вы моего внука с собой сводите на экскурсию, а я вам телефон вот прям сейчас починеный верну. Ладно? Эйнджи, знакомся, это ребята, с которыми ты сегодня будешь играть.

Мальчонка робко провел своими коричневыми туфлями по деревянному темному полу в тонких коврах, потом глянул исподлобья на Лиру, Макха и Альфреда (на последнего было сложно смотреть — высоковато башня построена).

— Эм, здравствуйте. Надеюсь, мы хорошо проведем время? — неуверенно сделал он первый шаг. Несмотря на застенчивость, тон Эйнджи был весьма ровным, почти спокойным. Но голос и правда детский. Еще не сломался.

[Макх Шесть]

Лира коротко кивнула в ответ магическому котику и вспорхнула с места по-быстрому открывая дверцу. Еще некоторое время Шестой с удивлением смотрел в место, где ранее была ссадина у Альфа, легко присвистывая. "Она и такое умеет! Ничивосибе!" — восхитился мистик целительным способностям. Конечно, само исцеление рыцарю было давно знакомо, просто ни за что невозможно было ожидать подобного от незнакомой спутницы.

  — Наверное, стоит лучше присмотреться к Лире. Хм-мур-р-р... — почесывал правое ухо Ма и размышлял о девушке, пока заходил в мастерскую. На первый взгляд по меркам привыкшего к просторам мохнатого помещение было маленьким. Однако следовало отметить, каждый сантиметр помещения говорил о том, что здесь что-либо ремонтируют. Запчасти, полуразобранные устройства, прекрасные реставрированные старомодные модели, возложенные на сатиновую подставку. Столько всего, что глаза разбегаются. Если бы мистик был заинтересован очень сильно купить гаджет прямо сейчас, то так бы и сделал.

  — Все в порядке, госпожьау Лира, ми ведь рядом. Ми все тебе помозим! — деликатно обхватив лапкой с бархатисто-упругими подушечками свободную руку светловолосой девочки, если бы та позволила, пушистый зверек всмотрелся в заснеженное и совсем слегка покрасневшее лицо эона.

  Спутница попросила прощения, когда, казалось бы, ничего не произошло. Или это сам Шестой был такой безчувственный. Кот гадал, что на уме у такого талантливого ребенка, но старался как-то подбодрить в то же время. Чтобы не растягивать неловкую минуту.

  — Месье мастур-р-р, уважаемяу, нафей госпозе Лире осинь вазен телефонь. Ви можити его починить?

  Ответ последовал весьма скоро. С условиями. Из плюсов, мистик заметил, что их не просят платить какую-либо баснословную сумму, не предлагают товарный обмен. Просто просят выполнить услугу за услугу. Молодой человек, коего привел старик, вовсе не выглядел, как тот, на кого можно положиться. Внушали доверие только отзывчивость и комментарий хозяина мастерской, будто его внук тоже разбирается в технике. А коли разбирается, то уж мозгов точно должно хватать.

  — Дя, вам с нами повезло. Нам с вами, наверняу, тозе. Ми как раз не идем далеко, хотим посмотреть на Оазис с белыми цветами под водой, да только не можем пока найти его в городе. Итак, Эйнджел, госпожа Лира? Что скаужете?

[Лира]

Лире мог бы пригодиться самоконтроль.

Маленькая лечебная таблетка, которая бы сводила все эмоциональные качели на нет. Которая бы делала девушку бы спокойнее. О да. Эон слишком хорошо знает, что такие есть. Она пробовала. Отказалась, не вынеся побочек. Отказалась, чувствуя, что не является собою. Сейчас же, забившись почти в угол и плача от простой банальности, Лира осознаёт, что было бы здорово всегда при себе иметь такую. Даже если потом побочки выскачут с новой силой – уснуть посреди леса или улицы было бы безопаснее для ментального состояния других, чем расплакаться и забыться в панике из-за страха неудачи, непринятия или иной другой мелочи. Ох, Лира могла бы посочувствовать каждому, кто встречает её и переживает её эмоции, стремится помочь.

Она могла бы сбежать прочь, решив вдруг, что она не стоит чужого внимания. Но ноги трясутся от страха и от слабости, в горле ком волнений, а чужая одежда неприятно щекочет спину. На плечо вдруг опускается рука Альфреда, и Лира замолкает, вдруг ощутив, что её не оставят, не бросят так просто.  Может, не сейчас. По крайней мере тяжёлая рука ощущается так, что придётся сильно постараться, чтобы вывернуться – вряд ли мужчина стал бы её удерживать, но беловолосой сложно не считать иначе.

Макх мягко обнимает её за руку, убеждает с тёплым мурчанием, что всё в порядке, и девушка в это верит, слабо кивает, надеясь, что они действительно не против её слёз и хотят успокоить, утешить.

Лира почти успокаивается, выслушивая про то, что случилось с её телефоном. Она робко и неуверенно кивает, улыбается мягко и благодарно, когда старичок советует беречь телефон, отмечает её настроение.

— Я стараюсь, — отзывается потеряно, утирает глазки. Владелец заведения неспешно поднимается по лестнице, кого-то окликает. Лира задумчиво смотрит на мужчину позади себя. — Спасибо, — роняет она, благодаря за поддержку. Возможно, для него это было совсем мелочью – для беловолосой это было очень многим. Чужое внимание неизменно ценно.

Владелец возвращается к компании больше не один. Рядом с ним невысокий мальчик, светлый, в забавной шляпке. Поцелованный солнцем.  Красивые голубые глаза дополняли образ. Лира тут же выпрямляется и проглатывает тревогу.

— Привет, — приподнимает ладонь, приветливо машет, чувствуя себя обязанной быть хотя бы лучше ребёнка рядом. А это значит – сдержаннее. Спокойнее и взрослее. Старик просит, чтобы компания выгуляла мальчика, взяла с собою на экскурсию. Лира напрягается, не понимая, как можно так просто отдать своего внука на прогулку с другими людьми, незнакомыми. Впрочем, вряд ли она сама выглядела опасно или как-то не так, поэтому ей было бы не сложно доверить кого-то. Другое дело – сбережёт ли она? Ох, Лира с тревогой смотрит на спутников, не зная, примут ли они пожелания старика.

— Я Лира, — улыбается она, ничуть не смутившись особому взгляду мальчишки. — Как твои дела? — уточняет тут же, желая наладить контакт.

Макх заботливо объясняет и напоминает о планах, и Лира тут же кивает, готовая следовать намеченному пути.

— Я не против компании, — соглашается запросто. Довольный старик тут же протягивает телефон. Девушка с трепетом принимает, тут же включает и рассматривает – целенький! И не тормозит, все приложения работают как и надо. Всё в порядке. Всё правильно. Беловолосая восторженно улыбнулась. — Спасибо большое! — сияет, тут же пряча устройство в карман. — Сколько с меня? Мы до заката точно вернём Вам внука! — совершенно счастливая, девушка протягивает карточку для оплаты, готовая отдать хоть все свои деньги за то, что теперь она вновь имеет связь с миром.

— Я готова... Буду очень признательна, если Вы поможете потом вернуться сюда и довести нашего нового спутника до дома, — улыбнулась мягко девушка, чувствуя, что окончательно расслабилась и перестала волноваться сверх меры. Теперь она вновь спокойна и несколько размерена, словно теперь вдруг стала сама оплотом спокойствия и заботы.

Вдох и выдох.

Нужно постараться сделать так, чтобы всем было комфортно и правильно.

Лира протягивает ручку котику.

— Идём?

[Окружение]

***

Небольшая группка путешествовала по Микродоуму еще добрых полчаса, потом села на маленький автобус, оформленный изображениями ромашек, клевера, колокольчика и мяты. Машина ехала странным образом — без топлива. Водитель с пышными усами и модной кепкой-газетчика на вопрос пушистого хвостатого ответил, что технология получает заряд от обычного энергетически-ценного кристалла. Сам хозяин автобуса также говорил с большим акцентом, словно какой-нибудь продавец арбузов подобрал Лиру и сопровождающих.

Его история была полна красок и эпитетов, но чтобы немного сократить рассказ, можно резюмировать так: водитель был бизнесменом и жутко провалился. Совершил ошибку, подвел товарищей. Из-за этого очень долго работал, чтобы вновь обрести честь. И на не совсем почетных должностях. А в конце организовал марафон, в честь освобождения от долгов.

— Во-от, я бэжал вакрух гары, пака стыд не остался пазади! И позже оказался в Микродоуме. Народ тут ынтересныэ, патхаму разъезжаю и таксую. Для дущи, знаете-э? Денег теперь у меня полно, тю!

У посетителей автобуса осталось у каждого свое впечатление. Отдав свой номерок, водитель автобуса изумился, что у Макха нет даже простого телефона. А потому подарил лишнюю раскладушку. Очень смущенного и в смятении оставив кота (а группу рядом с "Оазисом", как утверждал мужчина), уехал человек-машина в сторону послеобеденного солнца. На время или навсегда неизвестно, хоть обещал вернуться и всех забрать.

Врата были художественной ковки. Изображали некие цветы, морских обитателей, а вверху красовался одинокий лебедь. Мягкое облако на его фоне окрасило лебедя полностью в собственный цвет, когда сквозь морских обитателей и прочую ковку просматривались небо, крупный особняк и зеленый луг.

Справа от ворот сидела леди в белом. Такая же, какую Лира могла заприметить в таверне "Маленькая мышь". Но дама, казалось, нисколько не обращала внимание на путешественников. У ворот никого не было и, более того, дверь для гостей была открыта. Обстановка будто располагала гостям.

[Макх Шесть]

Представления закончились успешно и пожилой ремонтных дел мастер вовсе не настаивал на оплате. Наоборот, взял только символическую сумму. И то, как залог, который пообещал отдать, когда вернется его внук. Начало экскурсии обещало быть светлым и спутники были полны оптимизма. Во всяком случае, так казалось.

Улыбка до ушек, что аж задорные искры пробежались по красным символам на шкурке. Макх охотно взял ручку белоснежной девочки и отправился с ней (и с друзьями) в микро путешествие по микро-дому Микродоуму. Единственный, кто временно оставался в стороне, был светлый мальчик. Но, чтобы тому не было скучно, Альфред перехватил Эйнджела свободной рукой да водрузил на широкие плечи. Все-таки, для чего-то да был статен молодец, хоть и устал настолько, что мешки под глазами уж вовсю давали знать о состоянии. Или нет? Быть может, целительная магия Лиры немного перелечила господина гробовщика и придала тому сил через меру.

В автобусе Макх, наконец, раскрыл содержимое своей кисячей-котомки. Внутри шуршащего мешочка оказалась еда и снедь. И напитки.

— Я нимнофко раскрыл свои закромяу и хотел бы поделиться фирменной едой мистика. Печеньки я котовил! — полный гордости и выпятив грудь, мохнатый предложил содержимое мешка. Внутри были стройно уложены лунные печенья (на манер овсянных), лунные пайки (плотно умощенные бутерброды с мясом облачного гуся), стеклянные бутылочки в ящике с простой и сладкой водицей, энергетические батончики и бутылочки с йогуртами ягодных вкусов. На всех изображалась эмблема той же монеты, что ребята некогда бросали в местный фонтанчик.

Альфред был не против немного перекусить, а малой с удовольствием уплетал бутерброды, только ему тяжело было их держать и Эйнджи рисковал все уронить маслом вниз, пока товарищи едут. Кот беззаботно ел свои печеньки понемногу и распивал йогурт с ежевичным вкусом и редкой мякотью.

Когда все трапезы окончены и путевка в "Оазис" подошла к концу, Шестой неуверенно спросил.

— Ню фто, госпожау Лира, господа Эйнджел и Альфред?

Рисованная шерстью бровь приподнялась и наемник пожал плечами. Читаемая поза мистика сигнализировала о том, что котик сразу по команде отправился бы исследовать тот самый искомый "Оазис" и обнаружить цветы. Пока что ему был виден особняк примерно в пятистах метрах по мощеной дорожке, разделяющей луга с лиственными декоративными деревцами и редкими персиковыми.

Альфред что-то бубнил, будто ему было знакомо само место, а Эйнджел уже счастлив гулять, насколько это возможно.

[Лира]

    Девушка улыбается ласково и нежно, когда видит, что мальчонку взгромоздили на плечи, открыв новый ракурс для рассмотрения этого огромного и, без сомнений, потрясающего мира.  Лира лишь тихонько касается плеча Альфреда, переживая, что он уже слишком сильно, пожалуй, даже смертельно устал.

    Что ж, для Лиры все ещё испытанием всякий транспорт и автобус, который ей ещё не слишком хорошо знаком. Да, она могла сотни раз ездить на таких автобусах, но ей не удавалось посетить именно такие с таким маршрутом. Занятно, как работает тревожность - стоит только увидеть что-то новое, с чем сознанием обещает не справиться, то в крови разливается мучительный яд, заставляющий чувствовать себя чрезмерно напряжённым и взволнованным. В голове мысли паутиной - она не справится, не сможет. Что-то пойдёт не так. Всё будет очень плохо. Сердце мучительно бьётся.

     К счастью, необходимость заботиться о подростке вынуждает Лиру собраться. Она убеждает себя мысленно, что все будет в порядке и что, если только что-то пойдёт не так, она решит. Справится. Разберётся. Неожиданно для неё водитель этого странного автобуса оказался весьма разговорчивым, из-за чего все тревоги и переживания заглушались чужим голосом.

    Лира искренне поверила в историю водителя, а потому старательно кивала и ахала на каждом тяжёлом моменте, взволновавшись за чужую жизнь столь сильно, что нельзя было и думать о чем-то другом. Она не притрагивается к еде, переживая о том, что испачкается и разволнуется сильнее, однако же тщательно следит за тем, чтобы каждый кушал и чувствовал себя хорошо.

    — Вы такая сильная личность! — восхищается Лира, прикрывая рот ладонью, когда водитель на время замолкает. Мужчина даже от чувств дарит котику телефон. Девушке остаётся лишь счастливо улыбнуться и порадоваться за спутника.

    Наконец автобус приезжает к тому самому оазису, двери распахиваются. Лира старательно благодарит мужчину, охотно верит ему в том, что он вернётся за ним.

    Что же... Девушка оглядывается. Кажется, это действительно то самое место. В автобусе эон успела свериться с картой, поэтому уверенность в правильности происходящего несколько возрастает. Беловолосая задумчиво хмурит бровки на красивый свод, украшенный фигурами различных животных и цветов. Неожиданно для себя девушка замечает позади оазиса и красивый, величественный особняк.

    — Все хорошо? — уточняет, оборачиваясь к остальной компании. — Идём, — неуверенно пожав плечиками, ступает вперёд. Она цепляется взором за леди в белом, кивает ей, не зная, было бы верным поздороваться или же не наседать своим вниманием. Пройдя вместе с компанией внутрь территории, Лира ощутила запах влаги и свежести. Достаёт из кармана телефон, сверяется с изображением нужного цветка. Осматривает, пытаясь выбрать верное направление. Шагает вглубь растений, идёт у берега воды.

    — Осторожнее, тут может быть слишком влажно, — произносит тихо. Поправляет длинные белые волосы, закидывает за плечи.  Наконец, к своей неожиданности, Лира находит тот самый цветок, который и был её изначальной целью. Девушка тут же подзывает всех к нему, указывает пальцем на растение. Сама же присаживает на корточки и тут же фотографирует со всех сторон. Заправляет непослушные пряди за ушки. — Смотрите, это ведь как раз и то, что я хотела найти... Вы подождёте, пока я зарисую с натуры? Пожалуйста, не срывайте – я бы очень хотела видеть его живым... — смущается, краснеет, а сама достаёт из кармана маленький скетчбук с карандашом. Принимается быстро зарисовывать. — А вы не хотите вдруг... потом... Поплавать? — вдруг предлагает, удивляясь тому, что инициативна. Это несвойственно Лире, но, кажется, ей очень важно сделать приключение парниши чуть более интересным.

[Окружение]

Лира блаженно зарисовывала цветок с натуры, пока ребята решили устроить пикник. Макх вытащил вообще всю остальную еду, в то время как Альфред снял пиджак. Франт расстелил свой огромный костюм посреди лужайки и ребята накрыли поляну.

— Э-э-э-э. Мне кажется, я помню это место, как-то странно... — пробубнил Аль поправляя свой цилиндр и заправляясь очередным бутером. Эйнджел покосился на здоровяка с ухмылкой, сделав замечание, что крупногабаритный мужчина пытается вспомнить особняк еще начиная от самого входа во врата.

— Пора бы уже вспомнить, дяденька! — прозвенел голосок мальчика, который обмахивал уже себя вовсю кепкой.

Макх же незаметно подошел со спины Лиры и наблюдал. В какой-то момент кот замурчал, потому что ему было просто интересно видеть развитие рисунка. Лапки пушистого так бы никогда не сделали, максимум схематичное что-то. И то! Если Великая Киська благословит.

— Мр-р-р-мр-мр-мр-р-р-р... — завел кот знакомую песню. — Хур-р-рошо...

Лира вскинула предложение искупаться в пруде, от чего компаньоны могли только промяукать неопределенное "ну наверное" или "да, может быть". В любом случае, инициатива была бы за девушкой.

Но как только путники начали готовиться к процессу купания в пруду, откуда ни возьмись, появилась белая леди. Хлоп веера и глухой стук белого зонта о мягкую землянистую поверхность, покрытую газоном.

— Вы что собираетесь делать?!

Повисла тишина. Леди строго осмотрела каждого и остановилась на Лире. Прошло секунд десять, кои длились для участников, может, целую минуту! Потом дама перевела такой же долгий взгляд на Альфреда.

— Алли, ты не говорил, что приведешь друзей. Следуйте за мной!

Приказным тоном старушка кивнула группе в сторону особняка. Сложное платье леди колыхалось над газоном грозно, подобно туче, паря в нескольких сантиметрах над землей. Единственное, что, опять же, выдавало ритмичную угрожающую стучаще-скрипящую полу-металлическую походку — звук каблуков, соприкасающихся с поверхностью против такта, с которым стук зонта разбавлял шум в головах товарищей.

Раз. Раз. Раз. Два. Три. Довлеющее присутствие женщины уже одно само по себе заставляло войти гостей в "прихожую" особняка. Крупное помещение начиналось с небольшого ковра и высоко поднятой очень богатой люстрой. Меж ними, расправив крылья, свободно дышала парадная двойная лестница из темного дерева. Дерево скрипело и стонало под обувью госпожи, резонируя от стен, заполненных портретами: дама, какие-то мужчины, какой-то очень-очень уставший утомленный щуплый мальчик в шляпе-цилиндре и синеватом костюмчике.

Очень старый мужчина встречал гостей на вершине лестницы. На торжественном всходе, на стене величаво и основательно скреплен был портрет в роскошной растительной рамке, имитирующей кошачью мяту. Холст, исписанный очень жирными красками, толстыми рельефными мазками, гордо хранил память о, быть может, супруге женщины, что их вела? Старец стоял прямо с подозрительно знакомой лопатой в обнимку. Окружали деда разнообразные морские обитатели, киты, медузы, даже подводные растения и цветы вальсировали вокруг его могучего тела.

На миниатюрном столике под портретом в благоговейном трепете тихонько томились более скромные по размерам, но не менее богатые этюды, где мужчина был изображен со своей семьей. Леди тоже участвовала в этих сюжетах. И уставший мальчик там был, заботливо объятый стариком и старухой в белом платье.

Пока приключенцы обтаптывали богатые ковры парадного входа, Эйнджел успел все рассмотреть, а челюсть у мальчика будто упала. Он чувствовал себя растерянно. И тогда молвила госпожа в белом:
— Прикрой ротик.
Мальчонка охнул и поспешил взять Лиру за руку. Потому что Альфред исчез. Они шли втроем, если не считать хозяйку.

Далее пришлось встретить длинные коридоры с высокими окнами и дверьми. Выше, чем сама леди, которая и так уже казалась недосягаемой просто по ощущениям. Через окна открывался дивный вид на лужайку, которую покинули ребята совсем недавно. С лужайки Альфреда сопровождали мужчины в прекрасных фраках. Гробовщик собрал вещи, забытые друзьями и последовал за дядюшками тоже в особняк.

Потом они спустились. Винтовая лестница уходила глубоко и из стен начинали проглядывать те же белые нимфеи, что Лира зарисовывала на пруду. Они побеждали камень особняка, окрашивая серый тисненный блок с узорами кошачьей мяты в чистые светло-розовые, светло-синие, морские, бежевые и перламутровые цвета.

Одежда Лиры и одежда госпожи загорелась, отражая освещение в форме волн и в цвете лилий. Девушка и женщина были двумя жемчужинами укрепленной усадьбы. Мальчик и кот тоже мерцали. Внук технических-устройств-мастера почти что сиял золотым, а Шестой — ядовито-розовым, словно тропический цветок.

Спустились. Множество людей, толпа. Все смотрели. Смотрели на огромные резервуары. Но нет. Подождите, ведь не резервуары это вовсе. Это группа путешественников оказалась среди таких же зрителей, стоявших внутри огромного стеклянного коридора внутри морского дна. И коридор, защищенный куполом, показывал некоторых обитателей, уже виденных на картине со стариком. И нимфеи под водой. Разные, были даже размерами с саму Лиру. Настолько крупные цветы.

Толпа очень почтительно обходилась с гостями и кивала им, кланялась очень низко. Леди в белом разрезала волны зрителей "Оазиса", усмиряя естественный шум одним своим присутствием, ровно так же, как было ранее с героями истории.

Никто не смеялся с них больше. Никто не угрожал. Все очень добродушно смотрели на посетителей, что персонал в виде тех же дядечек во фраках, что такие же гости. Леди улыбалась Макху. Леди улыбалась Эйнджелу. Леди широко и радушно улыбалась Лире, излучая материнское тепло одним только выражением лица. Улыбалась точно так же и Альфреду, вот вот подоспевшему, чтобы отдать вещички потеряшкам Макху, Эйнджи и Лире.

— Кхм, я вспомнил, где мы находимся, — громила неловко улыбнулся и посмотрел на мать, поправляя на плече Матильду. Его статуя покрывала спутников, снова защищая от чужих, пусть и гостеприимных взглядов, и создавая привычную территорию.

Точеная форма в белом богатом платье. Королева "Оазиса" грациозно взмахнула рукой и пригласила взглянуть на дары моря. Более госпожа и подавно тучей не казалась. Так, величественный белый коралл в огромном океане эмоций.

Эйнджел сразу поспешил осматриваться и запищал. Малыш потянул Лиру с собой. Кот потянул Лиру с собой. Можно было взглянуть на что-то подобное настолько близко!

[Лира]

Совершенно не трудно покрепче сжать в пальцах карандаш, закрепить получше скетчбук с твёрдой обложкой. Сконцентрироваться на деле, не обращая внимания на то, что сзади медленно разворачивается действие. Но оно всё неважно – Лира старается не обращать внимания ни на что, стремится побыстрее сделать несколько живых зарисовок, провести тихонько линии размашистые. Уточнить. Штриховка подчёркивает тон. Динамика линий становится яснее. Чётче. Занятно, насколько сильно преобразилась девушка – её взгляд подёрнут серьёзностью, строгостью, усердием. Не зря она зовётся художницей, не просто так потратила кучу времени на создание тысячей изображений, которые отныне могут вызвать самую разную эмоцию у смотрящего. Даже в этих набросках цветов крылось тихое движение, робость, извинение за существование. Трогательность, неуверенность в себе. И бесконечный, яркий свет.

«Простите, что я сияю».

Эти цветы на белоснежной бумаге обрамлены тьмой. Но благодаря штриховке видно, что они носят в себе яркий, особый свет. Будто магические, преисполненные глубокой тайны, они горят, словно живые. Удовлетворённая результатом и вызванной эмоцией, девушка отдалила от себя скетчбук. Нескольких зарисовок достаточно, чтобы выдохнуть с облегчением. Дело сделано. Теперь она может возвращаться к себе домой. Стоит только закрыть глаза – сразу видится своя квартирка, уютное одеяло, возможность тут же расслабиться и рухнуть в мягкость тёплых одеял. Да, Лира бы многое отдала бы ради этого.

Только сейчас девушка осознаёт, что Макх всё это смотрел и любовался её рисунками, урчал на свой лад. Он хвалит её рисунок, и Лира мягко и благодарно кивает в ответ, не в силах вымолвить добрых слов.

На предложение Лиры искупаться спутники неохотно согласились, несмотря на то, что беловолосая тут же смутилась, поднялась на ноги, готовая использовать магию, чтобы сменить одежду. Но стоит им только начать собираться, как откуда-то появляется дама.  Она строго спрашивает, возмущается. Обводит каждого взглядом и останавливается на юной эон. Лира встревоженно поджимает губы. Сердце падает в пятки. Девушка неуверенно отводит взгляд в сторону, вздыхает полной грудью воздух, стараясь успокоиться. Пальцы неловко трут руку по плечу, чтобы перевести внимание. Затем красивая дама смотрит холодным взором на самого Альфреда. Казалось, она может этим взором убить гробовщика. 

Но напряжение быстро сходит на нет, когда дама проясняет своё поведение – она не ожидала, что тут будут друзья мужчины, поэтому тут же предлагает всем идти за ней в здание.  Она приказным тоном кивает ребятам и ступает в сторону. Все следуют за ней покорнейшим образом. Всё в этой женщине говорит о строгости – то, как она двигается, как стучат её каблучки, как ровно держит женщина осанку. Лира озирается, смотрит каждому в глаза, неуверенная в том, что им действительно стоит следовать за этой незнакомкой.

— А нам точно нужно следовать за нею? — уточняет у мужчины, представляя вдруг, что это могла бы быть какая-то тайная опасность, к которой стоит подготовиться. Невольно девушка двигается поближе к подростку, чтобы в первую очередь защитить его.

Наконец все поднялись по лестнице. Открылись огромные красивые расписные двери, обнажив истинную красоту этого здания.  Лира поднимает взгляд наверх, чтобы увидеть сияющую огромную люстру. Под ногами краснеет ковёр.  Это место, судя по всему, имело большую историю – портреты украшали стены. Скрип лестницы напряжённо отзывался в ушах девушки.
Старый мужчина встретил компанию в конце высокой красивой лестницы. Он стоял с лопатой, а вокруг – разные морские жители, растения и цветы. Лира удивлённо ахает и протирает глаза – неужели это реальность? Она точно не спит? Должно быть, они что-то сделали не так, раз теперь видят подобное.  Эйнджел берёт девушку за руку, и та сжимает в ответ. Беловолосая вертит головой, чтобы понять, где остальные и вдруг замечает к своему ужасу, что Альфреда нет рядом.

— А где... Альфред? — растерянно роняет девушка, ступая осторожно за дамой. Она держится напряжённо, но успевает заметить в окне мужчину, который напоминает потерянного друга. Он что-то собирал и, кажется, был безмятежным.  Лира тихонько следует дальше. — А куда мы идём? — спрашивает неловко, стесняясь того, что тревожит тишину. Сжимает покрепче руку подростка.

Они идут куда-то дальше, всё постепенно преображается вновь – Лира и женщина загораются ярко-белым, всё вокруг обретает другие, более насыщенные цвета.  Глаза слепит жизнь. Беловолосая оглядывается – они куда-то теперь спускаются, путаются с толпой людей, которая показалась ранее чем-то совсем иным. Путница с трудом понимает происходящее – всё кажется донельзя странным непонятным сном, где ничто не может дать ей понять, что это реальность. И пусть рука спутника кажется тёплой и твёрдой, Лира ощущает, что скорее бы проснулась у себя в постели, чем поверила бы в происходящее. Только сейчас ей пришло осознание, что они все словно бы спустились под воду, но каким-то чудом могут дышать. Но нет, оказывается – они под куполом, но какие-то растения и существа слишком близко к ним, чтобы быть правдой. Лира заинтересованно задерживает взгляд на светлых растениях.  Все вокруг очень мило и по-доброму относились к гостям. Девушка робко и неуверенно улыбается в ответ. Даже дама озарилась мягкостью. Вот и Альфред тут. Девушка облегчённо выдохнула.

Как Лира понимает, они оказываются в гостях у одной знатной особы, которая им позволяет осмотреть все дары оазиса и насладиться прекрасным временем. Все потянули беловолосую за собою, и девушка последовала за ними дальше, восхищённо рассматривая все вещи.

— А... Это можно взять с собою на память? — уточняет невольно, хлопая глазками.
 

***

Им разрешают оставить некоторые вещи у себя. Девушка вместе с компанией собирает маленькие сувениры на память.
Удивительно, но за ними действительно приезжает автобус. Он доводит компанию сначала до мастерской, высаживая самого юного члена компании. Радостный и довольный он шагает к своему деду. Наконец Лира кланяется всем остальным и прощается с ребятами, убеждая их, что сама доберётся до портала. Она оставляет свой номер на всякий случай и обнимает крепко каждого, даже вдруг приподнимает Макха и целует в лоб. Красиво кланяется Альфреду и краснеет, когда он отзывается на её жест ответным добрым вниманием.

— Спасибо большое вам, вы потрясающие!