[Акума Тэкешиями]

Харот/ Авасс / настоящее время

Акума Тэкешиями/Ёсомэ Маёи

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту бой без системы кубов

[Ёсомэ Маёи]

Сколько китсуне влипала в неприятности, что не счесть, но всегда уходила от своих неприятностей чистой, подобно девственному свежевыпавшему снегу. Ее добрые глаза, невинная внешность, и если сделать правильное выражение лица, то многие полагали, что гудзи храма Энтропия еще дитё. Это было как приятно, так и злило.
Оказалась в Хароте по просьбе одного человека, которому требовалось упокоение мертвого и освещения города после злодеяний некроманта. Почему он обратился к этому жрицы с другой планеты, без понятия. Возможно из-за того, что она красивы обворожительна? От этой мысли Маёи засмеялась прогуливаясь по окрестностям города. Совершив обряды, то могла возвращаться домой, тем более ее жители не только не обидели при оплате, так еще угостили вкусным обедом, где был жаренный тофу. Тогда она вспомнила, что этому человека помогала и ранее в какой-то незначительной мелочи, но он был поражен ее навыками, что сказал, что всегда будет обращаться к ней, ведь так экономнее чем искать мастера в его городе. Тем более в Аркхейме развиты порталы, так что это не было большой проблемой. Городок небольшой, но люди были добрые.
Осенний вечер был свежим, а ветер то и дело начинал завывать так громко и протяжно, словно волк. Когда кицуне планировала возвращаться обратно, то заметила, что у нее пропала сережка. Эта серьга была дорога ей, так как была украшение из ее мира. Портал находился в другом городе от этого поселения, так что где и могла Гудзи потерять украшения, это была дорога к лесу. Надеясь, что никакая ворона или лиса не стащила ее в свою нору.
- Боже, боже, неужели, я могу быть такой невнимательной? – радостным голосом говорила китсуне, поражаясь, как она ее потеряла, но не видела в этом что-то криминального. Когда Маёи вообще вела себя правильно, так как ждет от нее общество? Наверное, что никогда.
- Весь день я искала в лесу серьгу, подскажите, жители леса, куда вы спрятали ее? – подпевав себе под нос начала поиски украшений китсуне, заглядывая под кусты, даже проверяла гнезда ворон и норы лис. Но не было результата пока не заметила как что-то сверкает в норе дерева. Белка стащила украшение, поэтому раздобыв орех, она обменяла ее на серьгу, да и белочка была совсем не против. Серьга не была вкусной.
Надев ее в ухо, проверяя замок, чтобы она больше не слетела, убедилась, что больше не потеряет ее. По крайне мере сегодня.
Теперь можно было возвращаться домой, но ... ослабив бдительность, ощутила как нога и рука были обмотаны железной цепью, а перед ней стояли разбойники.
- Смотри, какая! Красавица, а знаешь, что гулять в лесу опасно, мало ли что может случиться, - желая испепелить их на месте, ибо знала, что разговор не получиться, поняла, что не может использовать магию, эта цепь словно лишали ее возможности сотворить даже простое заклинание, даже превратиться  в лисицу. Самое неудобное свойство артефакта. Необходимо было избавиться от цепей. Это оказалась сложнее, но благодаря скорости и реакции смогла избавиться от этого неудобного оружия, и в бандитов полетело огненное заклинание в виде небольших огненных шаров с размером в баскетбольный мяч. Правда, оно изменило траекторию, и не все шары попали в бандитов, но многим задало неудобства.
Один оказался сзади нее, повалив на землю, желая задушить при помощи цепей. Маёи отбивалась, что было сил, злить китсуне не стоит именно потому из-за гнева прокусила руку того разбойника до крови, чтобы он на миг ее отпустил, но не сумела использовать заклинание, так как ее вновь повалили на землю связав руки цепями, но та нашла в себе силы врезать прямо в лицо. Подпрыгнуть достаточно высоко не было трудно, и со всей силой приземлилась ногами с его мерзкую морду. Ёсомэ отбивалась даже со связанными руками достаточно долго, около получаса, пока усталость не дало о себе знать и один не вонзил ей в ногу нож из-за чего Ёи закричала от боли. Громко. Протяжно. С надрывом. Волна боли не давала покоя, так как он вонзал кинжал многочисленное количество раз, пока полностью не повалил на землю, убедившись, что эта дрянь ничего не сможет сделать. Мужчина весил немало.
- Знаешь, я думал, что с тобой будет меньше проблем. Рабыня не должна быть такой дерзкой, а лишь услуживать мужчинам, - в его глазах было желание денег, он не мог допустить, чтобы она вновь убежала, а Маёи не планировала сдаваться. Конечно он смог ее найти ее деньги, и присвоить себе, но это Маёи волновало в последнюю очередь. Воспоминания о рабстве не давали ей покоя. Ее аметистовые глаза горели лютой ненавистью, не позволяя этим поддонком выполнить задуманное. Больше всего, чем лютой скукоты она ненавидела, когда ей указывали, что делать.
Для того, чтобы проучить его, не нашла ничего лучше, как плюнуть ему в лицо, благодаря этой выходке, он приставив кинжал к горлу, - еще такая выходка, и тогда...
- И тогда если мое лицо будет раненное, вы получить вдовое, а то и втрое меньше, я знаю как устроен этот бизнес, - лицо мужчины поразил лютый гнев, но он смог с ним совладать, лишь сдерживал, пока другой нес какой-то странный пузырей с эликсиром, видимо снотворное.
«Что за мерзкий тип, ненавижу таких. Думай, Маёи. Ты же не из таких передряг выходила», - несмотря что сил в ней было не много, но та все равно отчаянно сопротивлялась, словно загнанный в ловушку зверь...
[куб 1]  [куб 2]

[Акума Тэкешиями]

Тьма. Сплошной непроглядный мрак. Тэкешиями не ощущал даже своего тела, словно его и не было вовсе. Он не знал, сколько времени провёл в липком Ничто. Да тут даже не было такого понятия как «время». Остался лишь чистый разум, блуждающий в бездне уже вечность. Лису было сложно даже просто сохранить свою личность и все силы были брошены именно на это. Он помнил те последние мгновения...  Жуткая боль от того, что душа рассыпалась на осколки, лютая жгучая ненависть и ярость, а также полная аппатия и бессилие. Он буквально сжёг себя в своём огне, в собственной злости и тьме. Но сейчас те эмоции были одинаково как близки, будто это случилось прямо сейчас, так и бесконечно далеки...  Кажется, он стал ещё безумнее, чем был. И эти противоречия терзали ошмётки его души вечность – каждый миг его небытия...  Он даже не знал, жив ли. Но в этот раз всё изменилось...  Впервые он увидел здесь свет. Тонкий и тусклый, но он звал и манил к себе. И с каждым шагом всплывали воспоминания о его жизни – давно забытые. Ненависть. Зло. Хаос. Разрушение. Ярость. С каждым шагом его личность словно восстанавливалась по крупицам. Доблесть. Война. Любовь. Предательство. Смерть. Тьма. Ногицунэ...  Он наконец вспомнил, кем был, а вернее кем стал, потеряв самое дорогое. Тёмный дух, лис хаоса, само Зло. И вот сейчас он стоял перед стеной света и вновь увидел своё тело...  Чёрное кимоно, хвосты... Видел он и свой образ зверя – огромное чёрное огненное чудовище, колоссальный лис, вокруг которого гибло всё.
- Что ж, если это мой шанс жить вновь, я стану воплощением самого Хаоса, законом Абсолютного Зла. – Проговорил он сам себе и вошёл в свет...

Неизвестный мир, ещё более неизвестный лес мирно дремали, не подозревая, что скоро здесь будет пришествие самой Тьмы...  Неизвестно, почему мир позвал его. Возможно это будет началом конца Сущего...  
   Тем же временем по лесу бродила милейшая девица, да вот не одна. Возможно её вели от самого города, а быть может случайная встреча. Но факт остаётся фактом – некто хотели её не то пленить, ни то убить, ни то изнасиловать, а возможно всё по очереди. Вот её повалили, сковали цепями, сильно ранили...  И кто знает, чем бы это всё кончилось? Но видимо у мироздания извращённое чувство юмора, раз первое деяние Абсолютного Зла будет благим.
 
Как только лис вошёл в стену света, так сразу и вышел в непонятном месте, словно просто прошёл через открытую дверь. Он снова был живым, у него снова было тело. Однако появился лис не просто... На месте его появления, словно из под земли, вспыхнул столб абсидианово-черного пламени. Всё растения вокруг него стремительно сгорали, а там где недотягивался жар – увязали и стремительно гнили. Сама жизнь отступала перед чем-то абсолютно инородным, чужим. В мир явилось воплощение истинного Хаоса. Однако уже через минуту огонь спал, а на его месте стоял на коленях силуэт... Чёрное, как уголь, кимоно, такого же цвета волосы, лисьи уши... Девять чёрных хвостов. Он держался руками за голову, лицо было скрыто чёрной маской лиса с красным узором. И через мгновение раздался крик, переходящий в жуткий вопль боли и агонии. Сознание лиса словно пронзили тысячи раскалённых игл, всё тело нещадно ломило, будто его пропустили через мясорубку. На глаза опускалась кровавая пелена...  Казалось, все вокруг могли физически ощутить многовековой жуткий голод Акумы, что навалился в одно мгновение. А также невероятную, просто чудовищную жажду крови...
- Это ещё что за черт?.. – Бандиты замерли, наблюдая за происходящим.
Лис же также ощущал жуткую слабость, будто вся его сила в миг испарились. Но он нашёл в себе силы встать – медленно, шатаясь, словно вусмерть пьяный.
- Чего вы медлите? Небось какой-то дархат перебрал с магией – он на ногах едва стоит. Убейте и дело с концом!
С гадкими ухмылками, предвкушая кровь, в его сторону направились первые трое. Лис же медленно повернулся к ним лицом.
- К...  кр...  кро...  вь...  гол... од... - Прохрипел лис. С каждой секундой он терял рассудок...
- Что он там бормочет?
- Да без разницы, у него даже оружия нет!
И вот первый занёс топор для удара, надеясь сделать всё в одину атаку. Лис не был уверен, что в таком состоянии он сможет пользоваться магией, но на чисто интуитивном уровне смог призвать свою катану во вспышке огня, тут же её обнажив. Мгновение – и чёрное лезвие объял тот же огонь, что был соткан будто из тьмы и словно поглощал сам свет. Прежде чем человек успел что-то понять, лис перехватил  топорище рукой, ещё мгновение – и в два взмаха он отрубил обе руки и ногу душегуба. Поляну разразил новый крик жуткой боли, раны недобойца ещё горели, но также начали стремительно гнить. Его страдания и страх других придали лису сил. Только вот теперь в атаку всём скопом навалились четверо, а из груди Тэкешиями вырвался глухой хищный рык, на руках ногти сменились когтями...  Парирование – и клинок одного из них начал плавиться. Уход в сторону, быстрый взмах и на землю оседает второй труп – половины головы как и не было. Ещё шаг в сторону, лис интуитивно выстраивал мозг их в одну линию. Удар ногой и послышался треск ломаемой грудины и рёбер. Уже третий упал, захлёбываясь кровью из раздавленных лёгких. В этот миг лис замер на мгновение – голод требовал прямо сейчас вдоволь напиться крови или сожрать их плоть и это стало ошибкой. Лишь в последний миг лис сумел отойти, однако его плечо насквозь пронзил кинжал, а ещё один успел рассечь грудь лиса. Но он лишь вновь зарычал как дикий зверь – казалось, боли для него не существовало. Пока первый пытался вырвать кинжал, лис когтями пронзил его живот, незамедлительно вырывая печень и гирлянду кишок. Последний оставшийся начал пятиться в ужасе.
- Ч...  Что ты такое?! Не подходи!
Бандит беспорядочно махал коротким гроссмейстером, уперевшись в дерево. На его штанах же расплывалось мокрое пятно...  Акума шёл к нему медленно, неумолимо, даже не защищаясь. Лишь маску сдвинул вверх и немного в сторону, из-за чего пропустил ещё один удар – на сей раз зацепило предплечье. Но Тэкешиями, не чувствуя боли, в одном рывке оказался рядом и, впившись клыками в шею, моментально перегрыз глотку душегуба, начав жадно пить кровь, глоток за глотком, пока тело бандита не начало стереть. Но этого было мало, у них толком не было столь необходимой магической энергии. А потому, бросив тело, лис медленно, шатаясь, истекая кровью и даже неудосужевшись вырвать кинжал, шёл в сторону их пленницы. Однако разум его немного прояснился - что-то в этой девушке было такое...  Родное, давно забытое. Лишь попросить немного крови... Однако, не дойдя пары шагов, лис сначала рухнул на колени, а потом и на спину. Истощение было слишком большим, голод снова опускал на глаза алую пелену.
- К...  кро...  кро...  ви...  - Лис едва говорил. Весь мех его был перепачкан кровью и слипся. Дыхание было тяжёлым и прерывистым. – Про...  шу...  кро... вь... дай... - Он ощущал – ещё минут пять и голод снова возьмёт своё. Но Акума никак не хотел убивать эту девицу.
- Гол... од... кр... овь... м... мне... нуж... на... про... шу...  д... ай... - Голос был слабым, хриплым, прерывистым. Внезапно его и вовсе содрогнул кровавый кашель – возможно, было сломано ребро и повреждено лёгкое. Но его будто бы раны вовсе не волновали, словно их и нет совсем, а боли он не ощущает. Из последних сил Акума повернул голову в сторону девушки и она могла увидеть измазанное в алой жидкости его лицо – высокие скулы, гладкая, мертвенно-бледная кожа, алые глаза, вертикальный зрачок... Шрамы от когтей на щеке.
- Про... шу... т... ты... кр... о... вь... -Глаза его подернулись дымкой, словно начали стеклянеть. Разум неумолимо ускользал. Ещё чуть-чуть и лис снова потеряет рассудок и, ское скорее всего, пожрет сердца всех кто тут есть.

[Ёсомэ Маёи]

Внезапно Маёи начала ощущать тьму. Это сложно было объяснить словами, из-за чего Китсуне  перестала даже вырывать из лап преступника. Она увидела словно сплошной непросветный мрак, куда не попадали лучи солнца, и не было ни луны, ни звезд. Создавалось впечатление, что эта тьма не закончиться никогда. На удивление, ей было комфортно в этой тьме. Словно она прожила там больше своей жизни. В голове у Ёсомэ сразу всплыли воспоминания того, как она пожирала человеческие сердца и печень, как была монстром. Она бы могла прожить злобной лисой всю жизнь, но решила пойти по совсем другому пути. Правильным это было решение или нет, не знал никто наверняка.
Неожиданно перед ней, да и перед этими гнусными тварями появился неизвестный. Он появился из ниоткуда, словно материализовался из воздуха. Растения возле него увядали, трава высыхала, она обратила внимание как птицы, пролетая возле него умирали замертво. Это было магия, которая убивала все живое. Не некромантия, она поднимала мертвых, а это неизвестная субстанция лишала жизни всего. Насколько безопасно было к нему приближаться Китсуне не знала. Страх охватывал каждую клеточку ее тела, при этом сжав кулак, она пересилила это омерзительное чувство. Маёи не была бесстрашной, но была способной преодолеть страх и выбить ему все зубы, если потребуется.
Как только эта тьма приняла форму, то поразилась, что это был лис. Черное кимоно, такого же цвета волосы, уши и девять лисьих хвостом. Ее предчувствие говорило, что это не дархат, а китсуне. Лисы ощущали своих сородичей, и Ёи не могла ошибиться  в этом. Девятихвостые китсуне очень опасны, оны либо добры как бог мира, либо злы как сущий демон. Этот Китсуне явно был настоящий воплощением зла, но Ёи не отступит так просто, если он желает ее смерти.
Это сыграло ей на руку, бандиты забыли про девку и занялись этим ненормальным лисом, и она в мгновенье око освободилась от цепей, которые сдерживали ее магия, и даже могла убежать от этого монстра. Так наверное бы подумал любой здравомыслящий человек, но она Гудзи храма и в ее обязанности ходит искоренять зло, так что она должна была уничтожить его, несмотря ни на что. Но если он обратит рассудок, возможно, события примут совсем другие обороты.
Сражение больше походило на избиение. Пролилось много крови. Крики полных страданий заполняли лес. Тела, покинувшие жизнь стали пустой оболочкой. Перерождения не существует. КОНЕЦ.
«Неужели люди так правду хотят прожить свою жизнь? Грабить, продавать людей, насиловать? Сколько людей пострадали из-за таких как вы. Какой бы мир не был. Люди такие же», - пронеслась мысль, Гудзи сжимала руку в кулак, готовясь к предстоящей битве не на жизнь, а на смерть. Пусть он был ранен, но Китсуне знала, как опасны ногицунэ – дикие лисы, которые могут лишь убивать и ничего более. Сеять страх, тьму, разрушение и нести зло заложено им природой.
- Пойти против крови тяжело, да? Кто я по-твоему, чтобы не знать этого. Хочешь меня убить, попытайся... - но не успев ответить, лис рухнул на колени.
- Чего? И перед кем я тут распинался только что? У меня была даже приготовлена пафосная речь для таких случаев. Ей, богу, что с тобой не так? – даже в такой ситуации Китсуне подшучивала над неизвестным лисом, которым (между прочем!) умирал.
- Знаешь, если хочешь понравиться девушке, то хотя бы умойся, - говорила Маёи когда приподнимала незнакомца, до конца еще не решив стоит ли ей это делать, но вспомнив себя на его месте, как она очутилась в незнакомой мире... и если бы ей не подали руку помощи... Так, что она решила помочь.
- Будешь должен мне, - после этих слов Ёи расстегнула воротник, обнажая свою шею, прислоняя Китсуне клыками к ней. Ждать не пришлось долго, и за какое-то мгновение и впился клыками в шею. Это, конечно же, неприятно когда твоя плоть разрывается благодаря звериным клыкам, но что ощутила... нет не боль, а дьявольское наслаждение, охватившиеся ее тело. Испытывая от этого удовольствие, Ёи хотела сопротивляться ему, потому положив руки на рану в груди, стала залечивать раны, пока лис пил кровь. Надеясь, что не выпит досуха, тогда придется прервать его и врезать ... для профилактики. Ёсомэ за столько лет научилась контролировать свои эмоции, потому она была уверена, что от подобного укуса сможет убежать, ведь она была Гудзи, а не обычной лисицей.

[Акума Тэкешиями]

Сознание Тэкешиями ускользало... Хотя вернее сказать – панически бежало прочь. Глаза снова подергивало алой поволокой. В голове же мерно пульсировала простая мысль: «Убивай... Вновь и вновь. Убей их всех, сожри их!». Единственное, почему он снова не впал в буйство – остатков его сил хватало, что б подпитываться агонизирующим куском гниющего мяса без конечностей, а также – неосознанно пить магическую силу девушки, частично лишая возможности колдовать. Но этого едва хватало... Зато лис ощутил, что перед ним сородич – такая же кицунэ. И убивать её он почему-то не хотел... Может дело в том, что его месть свершилась и он не испытывал ненависти к сородичу? Кто его знает... Когда же до срыва оставались мгновения, лис сделал то, что ещё не успел даже осознать. Кицунэ прислонила его губы к своей шее, вняв просьбе и Акума вонзил клыки в нежную плоть, жадно глотая кровь, при этом неосознанно применив ментальную магию – заставил лисицу возбудиться, буквально наслаждаться этой болью и самим процессом.
   Магическая энергия быстро напитывала его и, когда голод стал отступать, а разум возвращаться обратно, лис начал чувствовать – как сладка и вкусна её кровь, как приятно и нежна кожа, к которой он прильнул, и как прекрасен очаровательный запах лисицы. Он и сам уже начал получать удовольствие от процесса в перемешку с возбуждением. А потому он не смог удержаться – едва начав вновь двигаться, он нежно обнял одной рукой за талию лисицу, мягко, но настойчиво прижав к себе хрупкое тело. Другой же, наконец вырвав кинжал, он положил ладонь  на затылок, закрывшись пальцами в мягкие волосы и ласково гладя девушку. Да и сам процесс стал другим – Акума словно её целовал, нежно лаская губами шею вокруг места укуса, да и пить он стал не жадно, а маленькими глотками – он не желал ей смерти. Наслаждение так охватило его, что он даже не заметил, как она стала лечить его рану на груди. Он сейчас и вправду был так увлечён и возбуждён  что со стороны могло показаться, что он ласкает любимую. Он сам не понимал причину этого, но ему так хотелось. Лис был с девушкой нежен и ласков...
   Наконец хоть немного насытившись, лис отпрянул от девушки и понял, что действительно заключил её в объятия.
- Чудесно... Какой прекрасный эффект...
Наконец лис осмотрел её – странный розовый мех и цвет волос, нежная молочно-бледная кожа. Наконец он встретился и с её глазами, что были бездонны. Однако не удержавшись, желая ещё раз ощутить этот вкус, он снова припал к ране, только теперь слизывая выступающую алую жидкость, ведь и так он выпил много. При этом неосознанно он одну руку с её талии, поглаживая по спине, опустил несколько ниже, а второй – гладил уже шею лисицы с другой стороны. Через пару минут он опять отпрянул от неё.
- Твоя кровь такая...  Сладкая. Твой необычный мех... Спасибо тебе, красавица, я был близок к ещё одному приступу безумия. Я – Акума Тэкешиями, как зовут тебя?

Выпускать её из объятий он явно не спешил. Она была такой мягкой, приятной... Родной? Лис явно не мог сейчас в себе разобраться, а из-за нахлынувших чувств даже не подозревал, где его рука и что он у девушки сейчас гладил...  Да и в целом он был ещё дезориентирован и ощущал довольно сильную слабость. Но почему-то его, буквально воплощение зла, зацепили её глаза. Однако хитрый лис уже начал думать, как склонить лисицу на свою сторону, всё ещё не очень осознанно влияя на неё.

[Ёсомэ Маёи]

Китсуне  которого она встретила нуждался в пополнении жизненных сил, но в отличие от него, ей не нужна была кровь для поддержания жизни. Да, могут быть моменты, когда Маёи истратила достаточное количество магической энергии, но она никогда не вредила людям, за редким исключением. Если они подобно тем бандитам, то почему Аркхейм обязан их терпеть? Ёсомэ не знала пока, как относиться к тому парню, который как вампир лишал её сил, тем самым пополняя свою. Энергетический или другой, неважно. Вампир остаётся вампиром. Даже если она подала руку помощи злу... нет, об этом лучше не думать.
Для Маёи было непонятно и даже дико, почему ей был приятен подобный процесс. Разум разумом, но Китсуне ощущала необъяснимое удовольствие и приятную дрожь по всему телу, до кончиков пальцев. Это и было понятно, ведь лисы такие же обольстители, как и она и потому магией её сородич мог руководить как хотел. Ёи знала этот трюк, потому была готова прекратить подобное, как только поймёт, что ему хватит или девушка достаточно ослабла от подобного деяния.
По виду незнакомца становилось понятно, что с каждой минутой к нему приходило сознание. Его глаза не были затуманены, в них отображались понимание действительности, мужчина не был безмозглым монстром, которым являлся пару минут назад. По крайне мере её кровь не стала бессмысленной, хотел он того или нет, стал должником. Услуга за услугу. Даже дважды. У всего есть своя цена, за все нужно платить. Придёт время и Китсуне придётся выполнить её капризную просьбу, но пока какую Ёсомэ не решила, но она явно будет весёлой и забавной,  разве могло быть по-другому с Ёи. Даже будучи Гудзи не утратила привычки подшучивать над людьми.
Ощутила его мимолетные движения, как мужская рука обняла её за талию, то поняла лишь одно, что ее чары, её женская красота начали действовать на него. Разве мог кто-то отказаться обнять подобную девицу, с такими заворожительными глазами, прекрасными волосами, да и фигура была то, что надо все при себе. То, что характер у неё был невыносимой, так она Китсуне, что хотите.
Другая же рука начала гладить волосы девушки: мягкие и шелковистые, струившиеся между пальцами. Она замерла, дозволяя ему эту невинную ласку. Ощущая свою расслабленность, постепенно начала наказывать волна возбуждения из-за этого вампирского укуса. Маёи резко покраснела, как спелый помидор и в следующую секунду оттолкнула парня от себя (или хотя бы попыталась это сделать), если он хочет её получить, то пусть это заслужит.
- Насытился? Прекрасно. Но знай, это одноразовая акция, следующая либо никогда, либо...- сделав минутную паузу, продолжила, - никогда.
Да, Маёи не любила, когда её используют как сейчас. Обладая огромной магической силой, человек всегда слаб перед своими эмоциями, как бы он этого не хотел и не желал. Ёи не знала, как к нему относиться. Девушка не вставала лишь по одной причине, у неё от поглощения крови немного кружилась голова, даже гудела, но спустя пару минут все вернулось на круги своя, ей нужно было лишь пару минут посидеть, но в этот раз она отодвинулась от китсуне, на растоянии протянутой ноги.
- Одним спасибо сыт не будешь, с тебя должок, даже два. Не обольщайся, я это делала не ради тебя, с тебя надо было изгнать голод, иначе было бы ещё больше проблем. Да, имя как раз под стать тебе. Ёсомэ Маёи , - представилась китсуне, скрестив руки на груди, пристально смотря на Акуму пронзительным взглядом.

[Акума Тэкешиями]

Лис и сам не спешил вставать, даже когда девушка его оттолкнула. Её же залившееся краской лицо вызвало лёгкую улыбку на губах ногицунэ. Акума беззастенчиво рассматривал лисицу, большие красивые глаза, милое личико, что покрылось румяной от смущения, став сочетаться со странным цветом розовых волос и меха, пышную  высокую грудь, под которой она скрестила руки, тем самым ещё более делая её привлекательной. Не укрылась от его взгляда и сильно раненная тонкая ножка, кою она буквально поджимала под себя.  В целом лисица казалась ему красивой, милой и весьма привлекательной, однако Тэкешиями не обманывался, зная, на что способны лисицы. Сам он пока хранил молчание, предпочитая изучать как саму девушку, так и её приятный терпко-сладкий запах, которому добавлял пикантности запах крови. В определённый момент к нему внезапно пришло озарение... Этот сладковатый запах, частое биение сердца, что только глухой бы не услышал... «Она... Возбудилась? Ей понравилось... Это? Неужели девочка заводится от боли?» - улыбнувшись своим мыслям, лис уже начал строить план насчёт того, как наиболее выгодно ему было бы разыграть случайно выпавшею карту розоволосой «дамы», как от размышления его оторвал её монолог, явно направленный на него.
—  Одним спасибо сыт не будешь, с тебя должок, даже два. Не обольщайся, я это делала не ради тебя, с тебя надо было изгнать голод, иначе было бы ещё больше проблем. Да, имя как раз под стать тебе. Ёсомэ Маёи.
Лис же в ответ сохранял молчание. Ему стоило огромных усилий не засмеяться на такое заявление. Его, древнего духа, что может сеять лишь смерть, пытается связать долгом наивная девочка. Акума даже закрыл глаза, а его плечи мелко затряслись. Но уже спустя несколько секунд по лесу разошёлся его глубокий низкий бархатный бас.
- Должен? Тебе? – На губах лиса снова заиграла лукавая улыбка. – Я,  конечно, благодарен тебе, но разве мы как минимум не квиты? Или тебя сейчас не пытались то ли изнасиловать, то ли убить? Так вот... - Лис обвёл рукой все истерзанные тела и один гниющий заживо обрубок человека, - они все мертвы. Я тебя спас. Или будешь сейчас говорить, что вовсе не нуждаешься в помощи и сама бы справилась?
Лис поднялся, но не надолго, лишь что б не задеть лисичку огнём – и на мгновение укутался в чёрное пламя, после чего начал стряхивать с себя хлопья пепла, оставшиеся от крови, а закончив – снова сел рядом с лисой и пристально заглянул в омуты её глаз.
- Но знаешь, милая маленькая Маёи, ты очень красива... -Лис придвинулся чуть ближе, а ладонь мягко опустил на её бедро, - потому я могу дать своё слово, что никогда не причиню тебе вреда. Это будет моим подарком признательности за помощь и твои красивые глаза.
Лис сдвинул ладонь  немного в сторону, поглаживая внутреннюю сторону бёдра лисицы. Он внимательно следил за её реакцией, всё ещё ощущая нотки сладковатого аромата.
- Скажи, тебе же понравилось, когда я пил твою кровь? Ты тоже испытывала удовольствие? – Акума всё также внимательно смотрел в глаза лисы, словно видя саму её душу насквозь. От мужчины же исходила лишь незримая аура силы – не физической, а какой-то... Другой? И дополнялась она ощущением исходившей от него тьмы. Даже не смотря на свои раны, не смотря на то, что всё ещё слаб, ногицунэ излучал уверенность и ощущение, что в одиночку смог бы перебить ещё несколько десятков душегубов.
- И ты же ранена... Бедная милая лисичка. К сожалению, я не могу залечить твою маленькую ножку, ибо способен только калечить и убивать, целительство мне неподвластно. Но я могу принести тебе сердца тех, кого убил. Съешь их и раны заживут быстрее. Или, может, я могу как-то иначе помочь милой наивной Маёи?.. – Тэкешиями нарочно говорил с ней так, будто старше на пару тысяч лет минимум, желая узнать её реакцию. Но между тем и наклонился чуть вперёд, а ладонь его скользнула выше, также гладя внутреннюю сторону бедра. В прочем, не переходя запретной границы.

[Ёсомэ Маёи]

Конечно же, избыток крови в организме давал о себе знать. Головокружение прошло, но лёгкая слабость присутствовала во всем теле. В отличие от ногитсуне, девушка не собиралась искать жертву, чтобы пополнить свои силы, ей было бы достаточно хорошего сна, где её никто не потревожит. Маёи привыкла выбирать безопасные методы пополнения собственных сил, чтобы от её деяний не страдали люди, а Акума совсем был другим. Если он разрушил, то она создавала. Они как белое и чёрное. Свет и тьма.
Она бы давно взяла и ушла, но рана на ноге давала о себе знать, ей хватило силы лишь на простое заклинание материализующей магии, благодаря которому смогла перевязать рану, чтобы в неё больше не попала инфекция, а когда вернёт магические силы, то займётся ей основательно.
Несмотря на ранее лёгкое возбуждение, на лице был уже менее виден румянец. Её больше не так привлекал лис. Хотя, учитывая того, что за 500 лет она впервые увидела кого-то противоположного пола такой же расы заставляло немного задуматься. Ранее она предпочитала мужчин-дархатов, видя в них что-то родное, дикое. Сейчас был Акума, он, конечно, подонок редкостный, но она же жить с ним не собиралась.
«О чем ты вообще думаешь? Не иди на поводу на эмоциях. Играй с ним, а не наоборот», - от тёмной энергии, становилось страшно. В голове так и всплывали картинки трупов, крови, оборванных частей тел, свисавших на пиках. Мир, который она не спасла. Столько тьмы она не видела, но та должна была быть сильной, и решая пожертвовать собой была готова на мир, чтобы увидеть светлое и яркое небо над головой. Без воины.
- В отличие от тебя, я не просила помощи. Или напомнить твои слова? К...  кро...  кро...  ви... Про...  шу...  кро... вь... дай...  Гол... од... кр... овь... м... мне... нуж... на... про... шу...  д... ай... - лисица была той ещё актрисой, скопировав полностью тональность Акуму, а после преподнясла руку недалеко от губ и лукаво засмеялась. Да её не пугал дикий Лис.
Когда Акума встал, то девушка лишь спокойно наблюдала за ним, не предполагая даже держать язык за зубами. Даже попробовала встать, но боль в ноге была невыносимой,  от понимания беспомощности, действительно можно было начать бояться.
«Как мне от него избавиться? Пусть уйдёт и дело с концом? Не держу я его здесь, или чего он хочет от меня», - эта мысль не давала покоя.
- Ты думаешь,что подобным комплиментом поразил меня? - лукавая улыбка, - придумай, что пооригинальнее. Я 1000 раз за день слышу подобные слова. Или фантазия не работает, извилины того немного прямые, - не заметив для себя,когда перешла на грубость, видимо от страха, но лишь засмеялась, чтобы не выдать себя.
Как только он хотел дотронуться до внутреннего сторона бедра, то попыталась вновь отстраниться, но ни нога, ни дерево сзпди не позволили это сделать. Он гладил внутреннюю сторону бедра, ставшую безумно чувствительной. Дыхание китсуне немного сбилось. Ей нужно продержаться совсем немного  и тогда создаст портал и убежит. Так лучше в нынешней ситуации. Надо лишь тянуть время.
- Приму твою благодарность, - лёгкая улыбка, а после последовал твёрдый голос, -  руки убрал! - лисьи уши напрягаясь, видно было, что китсуне злилась подобно молнии.
- Только если немного, - и как бы оправдывая, - ой, я знаю лисьи чары, которые порой действуют на противоположный пол. И не строй себя невинного, тебя это ещё больше заводило. Увидел лисицу, так что дар речи пропал? - пристальный и коварный взгляд аметистовых глаз не опускал Акуму.
- Мне не нужно от тебя ничего. Уйди, оставь меня! - уже почти на крик перешла китсуне. Её дыхание стало тяжёлым, когда его рука поднялась выше.

[Акума Тэкешиями]

Реакция лисы лишь забавляла его. То, как она пыталась скрыть свой страх за острым языком, подавить эмоции, обмануть того, кто ими питался уже ни одну тысячу лет – было забавно. Лис читал Маёи как открытую книгу.
- Да, просил. Я б всё равно получил то, что мне было нужно, но я не хотел тебя убивать. -Внезапно голос его стал твёрдым и холодным как сталь, а в глазах блеснула жестокость. Губы его искривились в кровавой улыбке. Он буквально видел мысли лисицы – они были написаны на её лице, как бы та не храбрилась.
- А часто тебе делают такие комплименты тёмные духи вроде меня, маленькая лисичка? Может, эти простые слова стоят больше, чем любовные оды лжевоздыхателей, которые видят в тебе лишь красивую куклу для своих низменных утех? – Каждое слово Тэкешиями звучало жестко, словно удар молота по наковальне. В его же голове пронеслась простая мысль: «Игра началась. Я не могу позволить себе её отпустить...», - неужто тебе больше нравятся красивые слова тех, кто просто использует тебя как игрушку, а потом выбросит? Совсем как те, кого я убил...
На возглас же о том, что б убрать руки, мужчина лишь наклонился вперёд и ещё чуть-чуть выше провёл ладонью. Лис чувствовал её страх в перемешку с... Надеждой? Удовольствием? Наслаждением? В любом случае эта смесь эмоций была очень вкусна и мужчина их буквально смаковал.
- А точно ли ты этого хочешь?.. Я чувствую твоё сердцебиение и вижу этот милый румянец на твоих щеках. А твой запах... - Голос его снова стал мягким и глубоким, а чуть погодя Акума чуть прикрыл глаза и полной грудью втянул воздух, - восхитителен.
— Только если немного, — и как бы оправдывая, — ой, я знаю лисьи чары, которые порой действуют на противоположный пол. И не строй себя невинного, тебя это ещё больше заводило. Увидел лисицу, так что дар речи пропал?
На данное заявление Тэкешиями лишь тихо рассмеялся.
- Так вот в чем дело... Но уверяю тебя, я ничего не делал с тобой. У меня на это просто не было сил. Так может... Это всё твои истинные эмоции? – Лис наклонился к самому её ушку и тихо прошептал нежным голосом с придыханием, - может, маленькая лисичка из тех, кто получает удовольствие от боли?..  Тогда я точно тот, кто тебе нужен... - Да, Акума сейчас откровенно лгал, но игра стоила свеч. Он хотел запутать Маёи, убедить в том, что насланные эмоции и наслаждения – её собственные и тем самым если не склонить ко тьме, что в ней дремала, то хотя бы привязать к себе. Внушить ложные убеждения и превратить для неё недавний процесс – в наркотик. Сделать её мазохисткой, что будет зависеть от ногицунэ, если она ею уже изначально не являлась. – Ты такая наивная и милая в своей наивности... Но против меня нет смысла скрывать свои эмоции, лучше не подавляй их, а дай им выход.
— Мне не нужно от тебя ничего. Уйди, оставь меня!
В ответ лис стал медленно поднимать  ладонь по её бедру ещё выше, а лицом приблизился к ней, к её нежной шее и, почти касаясь её губами, начал томно шептать, обдавая гладкую кожу горячим дыханием:
- Это точно то, чего ты хочешь? Я вот слышу, как твоё сердце бьётся об рёбра, твоё тяжёлое дыхание... А твой терпкий сладкий запах?.. – Лис вновь потянул носом воздух. – Ты что же, опять возбудилась? Ты такая милая... Так может я всё же прав всё, что ты чувствуешь – правда твои собственные чувства? Может, ты хочешь вновь ощутить, как мои клыки вонзаются в твоё нежное тело и забыться в сладострастии уже ранее испытанного экстаза? – Ладонь же его шла всё выше и выше по гладкой коже. Лишь когда до «самого сокровенного» остались считанные миллиметры, а лис лишь чудом не коснулся её «бутона» - рука пошла дальше. По её талии, груди, шее... Пока ладонь Акумы не стала нежно поглаживать её щеку, да так, словно перед ним была возлюбленная, а не незнакомка.
- В любом случае, я не могу и не хочу оставлять тебя тут. – Внезапно лис просто подхватил Маёи на руки, слегка поморщившись от отозвавшихся болью свежих ран и как бы невзначай поддерживая лисицу ладонью под её ягодицы, что оказались весьма упруги, после чего начал просто идти прямо, при этом почти ласково и уж точно нежно прижимая к себе мягкое девичье тело, словно они и правда были парой. – Говори,  куда идти. Уж до дома я тебя точно сопровожу, а то мало ли...  Опять нарвешься на бандитов, да только уже раненая, а безумного  и страшного ногицунэ рядом не окажется, что бы снова тебя спасти от сексуального рабства. -На последнем Акума Тэкешиями сделал особый акцент, фактически противопоставляя себя растерзанным душегубам. Его же верная катана уже висела на поясе в ножнах... И когда только успел?

[Ёсомэ Маёи]

Китсуне понятия не имела, что следует ожидать от Акумы. Он был для нее непонятен, подобно неизвестному монстру из глубин. Неизвестный... Ужасный... Опасный, от которого следует убежать, ведь он будет заставлять тебя испытывать боль, как моральную, так и физическую.
- Откуда такая уверенность? Я могла кинуть тебя умирать, какое дело мне до какого-то незнакомца? - действительно какое к ней отношения имел этот ногитсуне, но по факту она спасла его. По волю сердцу, или была другая причина, но решения не отменить.
- Почему? – ее голос прозвучал настолько серьёзно, и Ёи не понимала ни его мотивом, ни целей, ни того, почему он не убил ее после того, как получил желаемое. И эта его фраза «не хотел ТЕБЯ убивать» не могла утихнуть в ее сознании, и эта не были его чары, это было что-то другое. Казалось, что Ёсомэ была готова кинуться на любого мужчину-китсуне, если бы такой появился. Да, в своем мире она была способна олюбить лишь китсуне, они были другими, но в Аркхейме лишь банальное удовлетворения своих желаний, но этот лис разве мог подарить ей большее, чем те же дархаты?
- Только не начинай. Я для тебя такая же кукла, так какая к черту разница? Если надо и ты меня выбросишь. Такие темные духи как ты неспособны на что-то другое. Жрицы об этом прекрасно осведомлены, - пусть Ёи и пыталась больше не злиться, но ей не хватало сейчас самообладания, чтобы не повысить голос, или сказать то, о чем не хотела. Она должна было изгонять зло, а не присоединиться к нему. По крайне мере это именно то, что желал Акума, но его желание пока не было осуществимо. Нежная кожа на сторону внутреннего бедра, словно желала ответить его прикосновениям, что можно было ощутить через кожу, но сама хозяйка не позволяла эмоциям взять вверх над разумом.
На его вопрос Ёсомэ не могла дать ответ, потому и промолчала. В воздухе можно было услышать учащенное сердцебиение, а также нежный, мягкий, чувственный аромат ее тела. Животным намного легче, они так много не думают, а Маёи приходилось обдумывать свои решения, а не идти по поводу своих эмоций. После этих слов ее лисьи уши слегка опустились, но не прижались как при страхе, но было понятно, что сама лисица в смятении.
На его смех, китсуне лишь одарила его злобным взглядом, словно она была готова ему голову свернуть и выдернуть позвоночник.
Ёи так долго молчала слушала лиса, словно все, что он говорил могло быть правдой. Она не замечала за собой мазохистких чувств и проявлений, но в физическом плане... У нее не было шанса это проверить в действительности.
- а дай им выход, -  в этот момент у нее появилась сильное желание примкнуть к нему своему губам, но сжав ладонь кулак, сдержала подобное омерзительное чувство.
- Не дождешься! – уверенно, без капли сомнений ответила розовласка, сверкая аметистовыми омутами. Но ее тело говорило об обратном, когда ладонь чуть ли не приблизилась к ее цветку, то мужчина мог ощутить, как ее ноги были напряжены, но как только направил ладонь в другую сторону, то издала приглушенный стон. Такой когда поднимаешь что-то высокое или используешь мощное заклинание из последних сил. Коснувшись ее щеки, Акума ощутил, что ее лицо «горело»  и было намного горячее, чем температура остальных частей тела. Непонятное возбуждение могло усилиться на фоне того, что поглощал ее эмоции, а возможно это обычная слабость на фоне нехватки крови.
- Спасибо, и на этом. В этом нет необходимости, - девушка, объеснила, как достигнуть ближайшего городского портала, где они смогли бы попасть в Лирею, а там девушка из последних сил скопила магию и создала портал в ее квартиру, а точнее в коридор, где было многочисленное количество других квартир.
- Можешь меня отпустить. На этом мы попрощаемся.

[Акума Тэкешиями]

От лиса не мог скрыться этот прекрасный подавленный стон наслаждения. Однако он предпочёл сделать вид, что не заметил, дабы потопить лисицу в догадках. Почему впервые за многие сотни лет Акума не хотел убить или просто вдоволь поиграться с кем-то? Ответ на этот вопрос он не мог дать даже самому себе. Просто в первый же миг, как он увидел Маеи, то просто почувствовал это. Сейчас, более-менее придя в себя, он также отчётливо понимал, что не хочет ей даже навредить. А кровь? Её кровь была так сладка... Да и этот чудесный терпкий аромат лисы, когда она испытывала сексуальное возбуждение... Почему-то это нравилось Тэкешиями. В определенный момент ему даже пришлось признаться себе, что он хочет обладать этой девушкой... Но не как рабыней или одноразовой любовницей. А потому он просто шёл и прижимал её к себе, как сокровище. Но лис чётко был уверен – Ёсомэ должна быть его и больше ничьей.
-Да, ты могла меня бросить. Но ведь почему спасла?.. -Лис наконец решил нарушить молчание по пути к порталу, - а почему не хочу убивать – я сам не знаю. Просто... Почувствовал, что не хочу тебе навредить.
А между тем лис прокручивал в голове минувшие моменты, читая тело Маеи. Она была так горяча, трепетала в его руках... Он также чувствовал и то, что вспышками злости лиса просто подавляла своё желание и тягу к нему.
- Знаешь, если б я хотел тебя использовать, то просто бы взял там, в лесу, силой. А потом выпил бы тебя досуха.  – Лис остановился перед порталом, а голос его стал снова стальным и жестоким, да и от него вновь повеяло тьмой. – Знаешь,  давно, больше тысячи лет назад, у меня была любимая. Тоже лиса. Мы плечом к плечу вырезали нечисть столетиями. Да, я не всегда был ногицунэ. Но потом... - Лис решил проявить актёрскую игру и, запнувшись, словно проглотил ком в горле, - люди предали нас. Тех, кого мы защищали. Они... Убили её. Изами умирала у меня на руках. – С каждым словом его голос всё больше наливался сталью, а зубы скрипели от сжатия челюстей, - и я должен был умереть, одновременно с ней. Но нет... Мой мех стал чёрным. Тогда я обрушил на мир смертных всю свою ярость и ненависть. Я убил всех, всех до единого. Даже богов и духов. Я уничтожил свой мир. Разнёс его по камню. А ты говоришь, что для меня такая же кукла?
Осекшись на полуслове, лис заглянул в глаза Ёсомэ.  Он ощущал, как она неосознанно прижималась к нему, но всячески старалась подавить вожделение. Акума же даже решил никак не влиять на неё, ведь лучшая ложь – полуправда.  Главное, что он посеял в ней зерно сомнения. Но сейчас, вместо продолжения, лис нежно поглаживал спину Маеи и её попу, желая лишний раз подразнить. Но всё же вошёл в портал и почти сразу оказался в каком-то здании.
- Ты обманываешь себя, подавляешь свои чувства. Но я-то всё вижу... Твоё сердцебиение, как ты старалась бороться с желанием приникнуть ко мне, твой нежный стон... - Голос лиса опять стал мягким и бархатистым, а из глаз ушла сталь. – Но самое главное – когда ты возбуждалась, твой запах становился слаще. Не потому ли что ты там... - Лис многозначительно поднял брови, намекая, - становилась... Более влажной? Ты можешь сколько угодно обманывать себя, меня, но своё тело ты не можешь обмануть.
Акума мягко поставил лисицу на пол так, что б не повредить ногу, но тут же прижал её к стене. Одна его рука легла на низ живота, кончиками пальцев поглаживая нежно лобок сквозь одежду, сам он наклонился к её шее, где ещё была рана от укуса и, обдав её жаром дыхания, продолжил говорить:
- Будь честнее с собой, маленькая лисичка... Разве ты не хочешь, что бы я вновь выпил твоей крови? Не желаешь вновь ощутить мои клыки в своей нежной шее? – И как бы в подтверждение он этими самыми клыками коснулся нежной кожи, мягко надавил чуть провёл ими по шее, однако не оставляя даже царапины. Вместо этого он решил украсть её поцелуй и внезапно прильнул к губам лисицы, закрыв глаза. Целовал он её нежно и от части страстно, словно любимую... Ласково проводил языком по её губам, контору зубов, поддевал и язычок самой Маеи, одновременно вплеснув ментальной магией маленькую толику возбуждения, что бы оно не отличались от её собственных эмоций. Этим лис хотел окончательно посеять в сердце Ёсомэ зерно сомнений, осталось только ждать, когда оно даст ростки. Отпрянул же от нежных губ, лис поправил своё кимоно и перевязь с катаной на поясе и, развернувшись, направился к выходу. Куда он пойдет – Акума ещё не знал. Но учитывая, что денег не было совсем – скорее всего отправится в трущебы, добывать пропитание там, где продают пары пьянчуг никто не заметит. Лишь на последок бросил через плечо:
- До встречи, милая маленькая лисичка.

КОНЕЦ ЭПИЗОДА