[Рой Иденмарк]

Повесть о творце жизни и торговце смертью

[/size][/b]

Дата и место [/color][/b][/size] Алькор | 5013-й год [/b][/size]

Участники [/color][/b][/size] Иезекииль, Рой Иденмарк [/b][/size]

[Иезекииль]

Изящно струящиеся по экрану кривые, параметры искажений Гаусса вырисовывали чудаковатый узор из данных, то и дело пиликая превышением пределов случайности и выходя в область корреляции, эти флуктуации уже становятся закономерностью, и их интенсивность всё нарастает. Функция Антракта, показывающая пространственный компонент в аномалии, несколько более угловатая, с пиками в области нуля целых, шести десятых, однако всё ещё в пределах нормы.
Цифры и формулы уже давно стали для него куда роднее живых существ, сидишь дома, сёрбая зелёный чай с домашними пряниками, и наблюдаешь за показателями датчиков по всей планете. По окончанию университета его включили в реестр учёных, и теперь у Иезекииля есть доступ к данным по магическим аномалиям с очень многих областей Алькора, рядом с которыми есть более-менее развитая цивилизация и базы учёных.
И сейчас датчикам не нравилась область примерно в двадцати пяти километрах на запад, ближе к лесам под Хостскими горами, где добывают кристалид. Дракон достал из зубов надкушенный пряник и задумчиво постучал глазурной корочкой по носу – не любил он покидать своего нового убежища. Он переехал сюда шесть лет назад, дабы устроить свой собственный бизнес и полноценно заняться артефакторикой и как учёный, и как специалист по починке и созданию магических предметов для улучшения качества жизни. И даже спустя столько времени он чувствует, будто не в своей тарелке. Немногочисленные знакомые остались на другой планете, а за эти годы жизни он познакомился разве что с продавцами и продавщицами на местном рынке, да с детишками немного поиграл на площадке. Всё ещё тревожно выходить на улицу, зная, что если он попадёт в беду, то ему никто не поможет, кроме него самого. А что он сам способен сделать?
Иезекииль шумно вздохнул, сдув с губ немного шоколадных крошек прямо на голографический монитор.
— Не похоже, что у меня есть выбор. — Сказал он самому себе и схомячил пряник, запив чаем из парящей в телекинезе кружки, и выключил монитор. Любые, даже самые крошечные аномалии – есть, как правило, протомагические явления, и часто они бывают довольно опасны, так как эти области или поля способны искажать саму реальность, в зависимости от своей мощности и плотности. Иезекииль поднялся с мягкой лежанки, забросив тарелку с крошками и опустевшую чашку в раковину телекинезом, а сам направился в свою комнату, собирать оборудование в поход. Как ни посмотри, это всегда очень ценные данные о природе магии, её структуре и вязи, хотя термин "вязь" трудно применим к чему-то, созданному природой. И, конечно, эти знания станут полезными для него самого, как для протомага.
Интуиция подсказывала ему, что в этот раз обойдётся без казусов, поэтому он взял необходимый минимум – маг-полиграф класса А, который позволит просканировать магический фон на специфические вязи и их взаимодействие с окружающей средой, датчик концентрации магии, спец. компас, набор датчиков и куб антимагического поля. Да, данные показали крайне слабую магическую аномалию, однако бывали случаи, когда они обращались мощными изменяющими реальность явлениями, так называемыми "прото-бурями". Одна из мощнейших протобурь произошла в дикой местности на Цирконе и оставила за собой половину леса, каждый атом которой выстроился в соответствии со случайной кристаллической решёткой, животные и растения были обращены в полу-аморфное стекло и взрывались осколками от малейшего прикосновения. Такие бури – крайняя редкость, однако антимагическое поле обязательный инструмент любого, кто изучает любые природные аномалии.
По привычке Зель забросил в пространственный карман геологический молоток и зубила. Всё же идёт в сторону рудника, близ гор наверняка проявятся жилы кальцита, кварца или того же кристалида. Если будут интересные образцы, захватит. На поесть возьмёт пару запечённых кур, что остались со вчерашнего ужина, нужно только замотать их в раскаляющуюся фольгу.
Через час Зель стоял перед дверью артефакторной.
— Раз... два... три... четыре... Раз... два... — Он пытался отвлечь себя, но ему в любом случае придётся выйти наружу. — Ладно, пошли. — Деревянная дверь мягко отворилась, с улицы дыхнул влажный воздух, пропитанный осенней сладостью и прохладой. Вход за ним мягко закрылся, щёлкнул затвор и на мгновение блеснула печать барьера.
Дракон прикрыл глаза, вдохнув полной грудью.
— В путь. — Разбежался по мокрой подсохшей траве, разбросав застрявшие в ней золотые и красные листья, и с громким хлопком взмыл в воздух. Он доберётся примерно через двадцать минут.

На подлёте к приблизительному местоположению аномалии он достал полиграф, небольшой прямоугольник, покрытый рунами по бокам. Это микрокомпьютер, что выводит магические показания окружающей среды в реальном времени примерно в радиусе ста метров. Не прошло и пяти минут, как функции на бегущей вверх и там же исчезающей голографической ленте стали отклоняться от нормальных показателей.
— Это здесь.

[Рой Иденмарк]

В ушах стоял рёв мотора экзо-багги и проносящийся над открытыми крышей и окнами ветер. Выкрутив руль, Рой круто завернул направление машины, уходя направо.

Спустя примерно три часа в дороги, датчики, которыми была усеяна почти половина салона, затрещали, выдавая более точную сводку. Сверившись сначала с приборами, затем с виртуальной картой, выводимой на сетчатку кибервизоров, Рой сделал ещё один поворот. Теперь путь лежал в горы.

Прибавив обороты, что тут же отозвалось повышением ноты рёва двигателя, Роя выехал на узкую грунтовую дорогу, спиралью идущей вокруг простирающегося до небес горного пика.

Треск датчиков усиливался, на экране радара стала проскальзывать плавающая точка предполагаемого источника. По мере приближения предполагаемая дислокация становилась всё точнее, и Рой, крутанув руль, свернул от основной "спирали" на заросшую травой дорогу, ведущую ближе к сердцевине пика. Данных об этой дороге, которой, очевидно, очень давно не пользовались, не было, а получить данные со спутника не получалось - связь становилась всё хуже, пока совсем не пропала, о чём тут же уведомил нейрочип "Роджер":

Ошибка
Соединение с сетью прервано.
Доступ к общемировой сети и сети Экзо.Net невозможен

Идёт диагностика

Обогнув по дороге выступающую скалу, Рой, остановил экзо-багги. Дальше дороги не было. Датчики и радар указывали ввысь. Прицепив походной рюкзак, Рой скидал в него необходимые приборы, и, заглушив двигатель, покинул машину, направившись к рельефной поверхности круто выступающей скалы.

Примерил взглядом высоту - метров пятьдесят вертикального подъема, не меньше. Да, нужен воздушный транспорт. Но связи не было, запросить невозможно. Вернуться назад? О нет, такое явно не по правилам Иденмарка. Ухмыльнувшись, ультрахуман приложил ладонь к поверхности скалы. В тот же миг композитные кости выдвинулись через разъехавшуюся кожу, и в каменистую поверхность вонзились острые композитные штыри пальцев.

Затянув посильнее лямки рюкзака, Рой впился штырями обоих рук в скалистую поверхность, и, перенося вес и подтягиваясь, стал взбираться, подобно пауку. Синтетические мышцы не уставали, киберсердце усилило мощность сокращений, а получавший через визоры нейрочип анализировал поверхность, отмечая наиболее надёжные точки для крепления и фиксации. Метр за метром, Иденмарк взбирался всё выше и выше.

Когда подъём закончился, Архитектор очутился на небольшом плато, венчавшим выступающую из пика скалу. Отряхнувшись, ультрахуман осмотрелся. Растительность здесь не росла, ветра не было, было лишь... странное колебание воздуха. Его будто всасывало куда то. Следуя за движение воздуха, Иденмарку, наконец, удалось обнаружить источник - у самого основания на поверхности скалы, уходящей в горную пику, виднелась точка ионизации воздуха, из которой и шла гравитационная нестабильность.

Скинув рюкзак и вытащив приборы, ультрахуман разложил их на земле. Затем, схватив датчик фиксирования активности, подошёл на максимально близкое безопасное расстояние к аномалии - примерно пять метров от точки ионизации. Вытянув в руке датчик, стал замерять показатели.

-Проект "Энергем-2", запись сорок восемь. Обнаружил аномалию схожего типа в горах Алькора. Показатели активности идентичны таковым у ранее обнаруженных объектов на Проционе и Абберате. Флуктуаций не наблюдается, показатели в пределах нормы. - Нейрочип автоматически фиксировал всю поступающую информацию в памяти, как отчёт голосом, так и запись с глаз-визоров Роя - От момента обнаружения прошло тринадцать часов. Предположительно, аномалия сохранит свою активность на протяжении от семи до десяти часов. Уровень магического излучения выше нормы, электромагнитного излучения, в отличие от предыдущих объектов, из источника не наблюдается.

Вздохнув, Рой убрал датчик активности. Подошёл к разложенным на земле приборам. Активировав портативный мини-реактор, подключил к нему ИИ-наблюдателя со сканерами, направив фокус на аномалию. Синхронизировать по беспроводной сети с нейрочипом не получилось - очевидно, точка искажения поглощала не только окружающий воздух, но и сигналы, либо же их перебивают исходящие от неё волны и излучение. Причём, на гораздо большем радиусе - связь ведь пропала ещё на подъезде к горному пику.

Чертыхнувшись, Иденмарк настроил громкие звуковые оповещения и подключил дисплей к блоку наблюдателя - раз подключить к "мозгам" не получается, придётся действовать по "старинке".

Убедившись, что всё работает как надо, и наблюдатель фиксирует и анализирует испускаемое излучение, Рой удовлетворенно ухмыльнулся, отходя от оборудования. Достав сигарету, закурил. Направился к обрыву плато.

-Н-да, пейзажи здесь, конечно, что надо.

Сев на краю обрыва, по которому ещё недавно взбирался, устремил взгляд в простирающийся вдали горизонт. Внимания привлекла небольшая точечка вдали... стремительно приближающаяся. Что то летело в эту сторону. Прищурившись, Рой усилил кибервизоры, вглядываясь в небо вдали. Поступающее через визоры в мозг изображение увеличилось в масштабе. Что-то крылатое...

"ВНИМАНИЕ! НЕСТАБИЛЬНОСТЬ В ЗОНЕ!"

Забивший тревогу наблюдатель заставил Роя вскочить, чуть не навернувшись в обрыв. ИИ сигнализировал об опасности. Движение воздуха вокруг стало заметно интенсивнее - аномалия накапливала его в себе, сжимая.

-Проект "Энергем-2", запись сорок девять. - Рой устремился в сторону оборудования у аномалии, голос, однако же, ни на секунду не сбился, оставаясь как и прежде сухим, ровным, хладнокровным. - Внезапное повышение активности. У прежних объектов такого не случалось. Заметное увеличение интенсивности поглощения окружающей атмосферы. - Дойдя до пищащего тревогу наблюдателя, всмотрелся в выводимые на дисплей показатели. - Увеличение магической активности, появление доселе отсутствующего электромагнитного излучения, выделяется в инфрокрасном- и радио- излучениях... наблюдаю появления флуктуаций... отклонения от нормы... что-то не так...

"ВНИМАНИЕ! ФИКСИРУЕТСЯ РЕЗКОЕ ПОВЫШЕНИЕ АКТИВНОСТИ В ЯДРЕ ОБЪЕКТА! ВЫБРОС ЭНЕРГИИ ЧЕРЕЗ..."

-БЛЕА-А-АТЬ!

"ТРИ..."

Руки молниеносно скользнули к наблюдателю, отключая записывающий "чёрный ящик".

"ДВА..."

Кабели путались, и выматерившись, Рой попросту оторвал их от блока с данными.

"ОДИН..."

-Активировать форсирование "Зверя", выброс гормонов и окислителей! - Сердце-двигатель под рёбрами стал бешенно сокращаться, разгоняя по полусинтетическим мышцам впрыснутые вещества. Рой сорвался с места с бешенной скоростью. Слишком поздно...

"ФИКСИРУЮ ВЫБР... ОС... ВЫ... ФИКС..." - Мощная волна вырвавшейся из аномалии энергии смяла расставленное оборудование, настигая Роя.

Пов...ждение связующей горизонт... ли и... скеле...го... каркаса

...нарушение внутре...го... ...ния... многочисленные... нарушения...

...зафиксировано... систем... не отвеча...

...связь с внутренн... протоколами обратной... утерян...а...

...разрыв... внутренних...

...анализ... невозмож...

Нейрочип на последнем издыхании отчаянно отчитывался о многочисленных сбоях, ошибках, повреждениях и нарушениях. Впрочем, это было и вовсе без надобности - охватившая всё тело боль и неспособность двигаться и без того ясно сигнализировали о плачевном положении.

Аварийн... отключени... систе... для форсировани... протоколов саморегенераци... через три... дв...

Последнее что Рой увидел расплывающимся взором - как что то крупное приземлилось на плато скалы. Что-то? Нет, скорее кто-то.

"Так вот, что это была за точка на горизонте..."

Аварийное отключение системы.

Картинка с визоров перестала поступать в мозг, а через несколько и само сознание Роя провалилось в кромешную тьму.

[Иезекииль]

Вдалеке уже виднелась странная структура, не человеческое строение или природное образование, его можно было разглядеть только с высоты, как ветви и листья деревьев стягивались к невидимому центру на горном плато, образуя спираль. Очевидный признак гравитационной аномалии, в центре которой никак не мог сформироваться пылевой смерч, то появляющийся, то исчезающий на одном месте. Значит, сила тяготения там не столь сильна, и это четвёртый тип – одни из слабейших известных аномалий.
Иезекииль не любил что-то записывать, он ориентировался исключительно на собственные впечатления. Если объект оказывался таким же, как и все остальные, дракон даже не запоминал его, но если что-то выбивалось из общей картины, из аномалии росли сверловидные чёрные кристаллы или это была группа гравитационных сфер, хаотично разбрасывающих собственные ошмётки, то как правило он запоминал каждую деталь и каждый показатель, который высветится на графиках. Но сейчас центр аномалии привлёк его по совершенно другой причине – там уже кто-то был, скорее всего хуман. С расстояния в несколько километров можно было разглядеть разве что абстрактные серые коробки и человечка, скорее всего исследователя с оборудованием.
Иезекииль расстроенно улыбнулся, ему нравится обсуждать с коллегами графики и показатели, но в этот раз поговорить особо и не о чем, аномалия простецкая, да и компании он не ждал. Может, просто развернуться и улететь?
С этой мыслью дракон почувствовал толчок, не обычный, а такой, словно каждая клеточка твоего тела устремилась центру спирали. В груди от неожиданности застучало сердце, если это то, о чём он думает... Что он делает?! Почему хуман идёт к центру ионизации?!
— Отойди от неё!! Беги!! — Прокричал дракон в пространство, сфера плазмы наращивала яркость, даже с расстояния в полтора километра приборы сходили с ума, предвещая мощный импульс. И через несколько секунд вспыхнула микро-новая, волна жара обдала Иезекииля, а ближайшая трава и кроны деревьев слегка опалило.
Редкий тип, пульсарная гравитационная аномалия, класс 4-D – чаще всего встречаются слабыми воронками, характерны резкие перемены в поведении и сильное искажение радио-сигналов. В отличие от других типов имеют от двух и более полей внутри друг друга. Такая структура накапливает вещество под огромным давлением, и как только внутренние поля, имеющие на порядки более сильное притяжение, переполняются материей и излучением, происходит мощный выброс, так как внешние слои аномалии уже не способны удерживать такое количество энергии.
Через полминуты Иезекииль приземлился и подбежал к раскиданному оборудованию, земля и камень под лапами были горячими, в воздухе стоял запах озона и клубилась гарь, которую стягивало к аномалии. Мимо пролетел осколок металла, на подлёте к мутному тёмному центру его скомкало, будто обёртку от конфеты. От гравитационной сферы не донеслось и звука.
Где же он?! Дракон осматривался по сторонам, и в подлеске, в пятнадцати метрах от обожженного луга, заметил валяющийся кросовок. Зель сразу подбежал к нему – резина оплавилась. Если хуман не успел себя защитить, то у него должны быть очень серьёзные магические ожоги. Под подгоревшими деревьями тут же показалось тело, Зель устремился к нему. Кожа на человеке выглядела странно – карбон. Дракон вздохнул, хвала всему сущему, что он модифицирован, у него куда больше шансов выжить, но расслабляться рано. Иезекииль прижал ухо к его груди – слабое дыхание есть, грудь слегка вздымается, и через несколько секунд дракона ошпарил адреналин – нет сердцебиения.
— Твою мать! — Истерично выругался дракон и оглянулся вокруг, словно кто-то мог ему помочь. Спасатели не успеют, сколь бы ни был модифицирован человек, даже с магическим источником он протянет не более пятнадцати-двадцати минут. От этого же никакой магии не чувствовалось, значит счёт идёт на минуты. Они слишком далеко от цивилизации. Массаж сердца?! Если не рассчитает силу, дракон раздавит грудную клетку. Лапы трясутся. Он бросал взгляд то на хумана, то на обгоревшие кроны, опалённую траву, обугленные камни, пока взгляд не упёрся в мутную переливающуюся сферу.
Аномалия... пульсирующая... Точно! Вот оно! Дракон выдохнул, вдохнул медленнее, выдохнул ещё медленнее... Сформировать оболочку, основную вязь, заложить воплощение феномена. Магический источник хумана практически нулевой, значит, изменить его тело не составит труда – он положил раскрытую ладонь на грудь хумана, практически покрыв её, сверху обхватил её другой лапой и сосредоточился. Он заставит сердце пульсировать само, хоть какое-то время. Биение сердца – сложный биологический процесс, о на тонкости времени нет. Теомагия говорит ему, что его сердце тоже бионическое, а значит должно выдержать такую непривычную нагрузку.
Иезекииль решился. Магия просочилась через укреплённую кожу и впиталось в орган. Дракон тут же прислонил ухо, и через бесконечные несколько секунд услышал "тук... тук... тук..." – ровный, нетипичный ритм, но пока этого хватит. Он забросил хумана на спину, ушёл подальше от аномалии, пока не смог поймать сигнал от спутников, и наконец вызвал спасателей.

[Рой Иденмарк]

Рой медленно начал приходить в себя, ощущая как мутная тьма постепенно отступает из его сознания. Перед ним мигали сбои на визорах, с полотнами текста отчётов об ошибках и нарушениях в организме. Размыто переливалась изображение окружающего мира, то и дело пропадая. Все тело горело болью.

Рой попытался заговорить, но из его горла вырвался лишь немой шепот, глухой и безжизненный. Он сжал кулаки, пытаясь сосредоточиться на простых движениях, но даже привычные действия казались ему чужими и непонятными. Безгласно проклиная свою неповинующуюся физиологию, он стал осознавать, что что-то серьезно не так. Внутренний диалог с нейрочипом продолжался, тот, глюча и зависая, обрисовывал не самую приятную картину о текущем положении дел.

Вокруг него плавали фрагменты воспоминаний о том, что произошло перед тем, как он потерял сознание. Резкие вспышки света, громкие звуки, скачущая энергия вокруг аномалии — все это смешалось в хаотическую мозаику в его размытых мыслях. Он попытался приподнять руку, но её движение показалось ему тяжелым и неуклюжим, словно рука была из олова. Краем глаза он смог увидеть, что она была полностью оплавлена.

Он попытался вспомнить, что же могло привести к такому состоянию. Вспомнил, как он подошел к точке ионизации, где обнаружил аномалию, из-за которой и потерял сознание. Стремительные вспышки света и энергии, сливающиеся в один хаотический мир, начали медленно вырисовываться в его памяти... затем... дракон? Да, это точно был дракон.

С усилием воли, Рой попытался сфокусироваться на окружающем мире. Бесполезно, слишком масштабные повреждения. Тут нейрочип пронзительно пискнул в голове

"Соединение с Экзо.Net восстановлено. Отправлен аварийный сигнал. Спасательная группа прибудет в течение 8 минут."

Рой замедлил дыхание воздухонасосов, пытаясь сосредоточиться на восстановлении своего физического состояния. Его размытые мысли пытались сконцентрироваться на предстоящем прибытии спасательной группы, но боли, захлестывающие его тело, делали это нелегким занятием. Он чувствовал, как ритм его кибернетического сердца то замедляется то ускоряется, пытаясь приспособиться к серьезным повреждениям, нанесенным аномалией.

Рой пофилосовски относился к боли, как правило стойко принимая её, но когда она становилась уж слишком невыносимой, мешая сконцентрироваться, то просто отключал её. Сейчас это сделать было невозможно - были повреждены синаптические связи между мозгом, нейроинтерфейсом и червём.


Группа специалистов Экзотека прибыла на место происшествия раньше спасательной бригады, непосредственно с орбитальной станции на своем реактивном модуле. Виднелась выштампованная надпись "Exo.Tech Corp." на борту модуля, с символом корпорации - шестеренкой с геномом, окруженными изящными крыльями. После посадки модуля на землю специалисты оперативно вышли из него. На первых рядах была команда вооруженных боевиков, одетых в эргономичные черные боевые костюмы, покрывающие каждый участок их тела.

За бойцами шла группа, напоминающая медицинскую бригаду, однако их усиленные белые костюмы явно говорили о способности оперировать даже в самых экстремальных условиях.

-Отойдите от объекта! - Рявкнул один из бойцов, направляя свое оружие на дракона. Его голос был усилен и искажен встроенным в непроницаемую маску черного панциря голосовым модулем. Группа боевиков рассредоточилась, окружая дракона, но соблюдая дистанцию, а медики оперативно подбежали к Рою, перенося его изуродованное тело на специальные носилки.

-Код 7-Красный! Архитектор в критическом состоянии, провожу процедуру 2-8! - доложил один из медиков, доставая из чемоданчика инъектор с золотистой жидкостью, которую тут же ввел в пациента.

Далее медики подхватили носилки, загружаясь обратно в модуль, боевики поспешили следом.

Сразу же после этого модуль поднялся в воздух и стремительно взмыл в небеса, оставив за собой яркий след от реактивного двигателя.

Две недели спустя.

[/b]

Чёрный багги, ревя мотором, рассекал пыльные равнины Алькора. Его черная окраска сияла под лучами звездного света, отражая окружающий ландшафт в мерцающих отблесках. Высокие усиленные амортизаторы скакали, когда колеса натыкались ну глубокие ямы или камни. Вырулив на широкую гравийную дорогу, Рой сверился с экраном навигатора, и утвердительно кивнув, продолжил свой путь.

Нужный ему пункт становился всё ближе - постепенно по обеим сторонам дороги стали появляться домики, окруженные зелеными насаждениями. Ветер свежего морского бриза стал ощутимее, неся морской воздух.

По мере приближения к центру поселка, дорога стала более ровной, сменившись на узорчатую каменную плитку. Местный пейзаж начинал преображаться, оставляя за собой впечатление уютного и спокойного уголка природы, невзирая на близость к морю и городскому стилю жизни.

Миновав центр, Рой продолжил следовать навигатору. Вскоре он выехал на другую сторону окраины посёлка. Сквозь заросли деревьев и зелени вдалеке проступала крыша лавки, укрывшаяся в небольшой пещере, образованной внутри одного из окружающих холмов.

Колеса начали замедлять своё вращение под воздействием мощных тормозных систем. Звуковой след от ревущего двигателя и скрипящих тормозов разнесся громким эхо. Багги плавно скользил по дороге, затормаживая свой бурный ход и медленно останавливаясь на месте.

Оставив мощный двигатель работать на холостом ходу, Рой провел рукой по панели управления, проверяя состояние всех систем багги, чтобы убедиться, что все они работают исправно. Глянул на артефакторную лавку с огромной дверью.

"Чудо серебра. Кажется, это здесь." - Заглушив двигатель, Рой вышел из багги, хлопая мощной дверью.

От былых увечий не осталось и следа - искусственная кожа, как и прежде, ярко отсвечивала лучи Архея, ярко блондинистые волосы были уложены в строгую прическу. Одет Рой был в чёрную футболку, полевые брюки, на ногах сияли вычищенные берцы.

Поднявшись по крылечку, Рой скользнул в лавку. Взгляд его тут метнулся на множество артефактов, которые украшали стены лавки, создавая впечатление, будто каждый предмет имел свою собственную удивительную историю. Запах озона, пропитанный магическими эссенциями, легко доносился до его ноздрей.

Огромный прилавок с лесенкой, общие габариты и обстановка лавки давали понять, что Рой не ошибся - место точно принадлежало дракону.

-Прошу прощения, артефактор Иезекииль здесь живет?

[Иезекииль]

Зель уложил незнакомца на траву, подложив ему под голову мягкий мох, и когда затылок того коснулся земли, в небе громыхнуло. Дракон прослезился от резкой боли и острого писка, схватившись за уши, а через пару мгновений рядом что-то упало, он едва расслышал удар, но земля отчётливо содрогнулась, будто от огромного грузового контейнера. Холодный кругляшок упёрся дракону в лоб, и словно в отдалении раздавался рёв незнакомых голосов. Стоило слегка приоткрыть глаза и рассмотреть сквозь слёзы белый силуэт, тычущий огнестрелом ему между глаз, Иезекииль просто замер, не в состоянии сделать хотя-бы шаг или даже двинуть мускулом. Он так бы и смотрел пустым взглядом куда-то в землю, пока, видимо, оперативная группа спасателей не подняла пострадавшего на носилки. Они загрузили его на корабль, двигатели которого сразу вспыхнули синим, и от модуля остался лишь реактивный след.

Он не помнит, как добрался домой. Только образ воронки от аномалии, тело раненого мужчины... Наконец на глаза накатили слёзы и, упёршись мордой в прилавок своей мастерской, дракон разрыдался.

На сковородке шкварчали в собственном жиру румяные чесночно-сырные сендвичи, на одном хлеб уже покрылся хрустящей корочкой, поэтому лёгким мановением телекинеза Зель перевернул его лопаткой, сырно-чесночной начинкой книзу, а уже приготовившийся сендвич, на которой уже и сыр поджарился до хруста, но внутри оставался ещё текучим, поддел другой лопаткой и уложил к остальным шести. Мельком глянул на настенные часы – семь тридцать восемь вечера, дракон задумчиво наклонил голову на бок, словно задавая времени немой вопрос. Хоть он ещё и работает, но в такой час обычно к нему никто не заглядывает.
В растёкшемся по сковороде жиру было что-то общее с той картиной. Подгоревшие хрустящие кусочки, запах жареного, кипящее масло, будто искусственная кровь. Иезекииль тяжело вздохнул, подцепил последний бутерброд и положил на тарелку, все лопатки и грязную посуду закинул в мойку, а сам улёгся на подстилке за свой низкий кухонный стол, уже пожёвывая бутерброд. До сих пор он не может отогнать от себя мысли о том человеке – стоит ему вспомнить ситуацию, военные в белой броне, приставленное к голове оружие, его начинает трясти, а сердце колотиться. Что бы случилось с ним... Зель несколько дней переживал, что за ним рано или поздно придут военные, но через полторы недели после инцидента этого так и не произошло. Это даже немного обнадёживает.
По крайней мере он увидел редкую аномалию. И чуть не поплатился за это головой... Зель почесал себе лоб, прожёвывая очередной бутер и уставился в окно, за котором искрилось звёздами вечернее небо, едва освещённое давно зашедшим солнцем. Он так и не смог заставить себя выйти из лавки за эти две недели, так хотелось вернуться, покопаться в груде металла, что осталась от оборудования того мужчины. Если не задело важной вязи, данные об аномалии могли сохраниться. Ну, чего теперь об этом думать – пожал он плечами, словно разговаривал со звёздным небом, – вряд ли он когда-то туда вернётся.
Иезекииль дёрнул ухом – в прихожей зазвенела песня ветра и раздался мужской голос. От чего-то у дракона мурашки побежали по телу. Он поднялся из-за стола, прошёл в коридор, а из него – за прилавок. В воздухе всё ещё витал запах жареного сыра с чесноком.
— Чем могу?.. — Глаза Зеля сперва округлились, а потом дракон очень сконфузился, прямо на глазах ужимаясь в размерах. — Г-господин, м-м-мне проблемы н-не нужны... вам н-н-нужна была п-п-помощь и я... — язык путался, он не знал, что нужно говорить в таких ситуациях. — Пожалуйста, не забирайте меня...

[Рой Иденмарк]

"Красивый дракон... никогда таких не видел." - успело промелькнуть в мыслях Роя.

А потом он опешил. Дракон ужался, отшатнувшись от Роя как обжёгшийся ребёнок от горячего.

Улыбка Роя, возникшая при виде дракона, осталась безмолвной маской на лице, но в светящиеся кибервизоры замерцали. Свечение в них стало более тусклым... в них была?.. Тоска? Печаль? Горечь?

Рой отвернулся от дракона. Взгляд его остановился на причудливом артефакте, с зеркальной поверхностью. Через него он видел своё деформированное изображение.

"Неужели я... и вправду столь ужасен?"

"Они все одинаковые. Они все боятся и ненавидят тебя. Хватит тратить время, уходи." - Голос Оуэры шепотом отдавался в его голове. - "Они все желают тебе лишь одного. Он бы не стал спасать тебя, если бы знал, кто ты."

-Я... прошу прощения. Вам нечего бояться. Я просто хотел поблагодарить вас. - Коротко обронил Рой, наконец отвернувшись от зеркальной поверхности артефакта и вновь глянув на дракона. Он залез в карман, вытаскивая небольшую прочипированную карточку. Нечто вроде электронного чека. Он положил её на прилавок, а следом - небольшой блок чёрного цвета. - Здесь несколько миллионов Архей, а на блоке - данные, которые моим людям удалось вытащить из поврежденного оборудования. Так же там сведения, извлеченные из анализа нескольких аномалий схожего типа. Мне казалось, это заинтересует вас.

Положив подарки на прилавок, Рой тут же отошёл назад, не желая создавать ещё больше дискомфорта дракону.

-Я не представился. Рой Иденмарк. Архитектор, если угодно. Генеральный директор конгломерата корпораций Экзотек. Могу я... спросить у вас, почему вы боитесь? Это из-за оперативников? Мне жаль, они и вправду бывают весьма радикальны, и готовы на любые методы для выполнения долга. Мои сотрудники весьма дорожат моей персоной, а я был в критическом состоянии. Сожалею, что так всё сложилось, но мы не желаем вам зла.

Архитектор чуть наклонил голову, с любопытством рассматривая дракона. Его лицо оставалось непроницаемой "пластмассовой" маской с будто замороженной мимикой и движениями, и лишь мерцание визоров в глазницах создавало хоть какое то подобие жизни.

-Я прибыл один. Здесь никого больше нет. Пожалуйста, успокойтесь. Никто вас никуда не заберёт.

[Иезекииль]

Промелькнувшая, – кажется? – улыбка на лице мужчины сгинула не то под раздражением, не то под холодной серьёзностью, от чего сердце в груди Зеля на пару секунд остановилось. Мысли о его тюремном заключении или очередном судебном разбирательстве наваливались такой гурьбой, что любой Плюшкин позавидовал бы. И уже почти похороненный в собственном отчаянии, на грани слёз, дракон ждал, пока незнакомец тихо, задумчиво рассматривал зеркальный проектор. Брошенный в его сторону взгляд на секунду тряхнул Зеля, но неожиданно мягкий тон сконфузил дракона. Он даже почувствовал, как успокоились, наполнились теплом охолодевшие, некогда дрожавшие от страха лапы.
Его пушистые ресницы чуть опустились, а напуганное выражение сменилось пристыженным, ведь в словах этого мужчины словно прозвучал укор: "я просто хотел вас поблагодарить" – так и резались осколки разбитых ожиданий. И тут, словно накатившая волна, обрушилось... удивление? страх? радость? непринятие? – дракон просто не знал, как реагировать на бушующий шторм эмоций, тихими, скромными словами затапливающий собой всю лавку. Несколько миллионов архей... Иезекииль в жизни не видел такую сумму, даже у своего отца, что занимался рудодобывающей промышленностью, не говоря уже о том, чтобы держать её в собственных лапах. Дракон тупо опустил взгляд на сокровища, лежащие на его прилавке, у него не было слов. А потом мужчина представился. Рой Иденмарк. Глава мега-корпорации Экзотек. А дальше Зель уже ничего не слышал, все звуки слились в непонятную мешанину, будто в уши куски ваты затолкали. Он не двигался, не говорил, просто пытался вслушаться, прийти в себя, не сделать ещё хуже. И когда до него дошли "я прибыл один... здесь никого больше нет" – только тогда дракон смог очнуться.
Стараясь взять себя в лапы, Зель глубоко вздохнул, прикрыв глаза, потом ещё раз, и последний.
— Простите, пожалуйста. — Он чуть склонил голову. — У меня уже был негативный опыт с... такими структурами. И я... ммм... испугался. Испугался, что меня снова заберут на суд, потому что я сделал что-то не так сделал. — Тихим, придавленным виной голосом сказал дракон и поднял голову, шумно вдохнув через нос.
— И спасибо за... — Мельком брошенный взгляд на стол, будто если задержишься на подольше, то сокровища растворятся, будто в сновидении. — Всё.
 Повисшая неловкая тишина давила гуще любой вины.
— Сперва я думал, что меня заберут органы, — пояснил дракон, не только разбавляя молчание, но и давая Рою понимание происходящего – Зель не хотел быть непонятым, — а теперь глава известнейшей корпорации дарит мне миллионы архей и данные об аномалии. Если честно, звучит как сон. Я... сейчас просто очень потерян. — Он на секунду прикрыл глаза и снова вздохнул, он никак не может нащупать себя, прийти в реальность.
— Не хотите перекусить после дороги? Или выпить чаю? У меня ещё остались жареные сэндвичи с сыром и чесноком. Еда поможет мне прийти в себя, и тогда мы сможем... ммм... поговорить? — Всё ещё потерянный, но без всякого страха слегка улыбнулся дракон, как всегда улыбается своим посетителям.

[Рой Иденмарк]

Эмоции дракона сменяли друг друга с бешеной скоростью - от страха и растерянности до промелькнувшего стыда а затем облегчения. Этот внутренний круговорот напоминал самого Роя в более молодые годы. Разве что у парня в тогдашние года эти эмоции проявлялись более радикально.

Рой понимающе кивнул, подходя ближе к дракону и заглядывая ему в мордашку.  

-Вы все сделали как надо. Вы спасли мою жизнь. - Рой сделал ещё один кивок, словно ещё больше утверждая свои слова. Усмехнувшись, он добавил - ну, право, про "известнейшую корпорацию" вы погорячились, но приятно знать, что о нас слышали.

"Смешно, смешно... а теперь спроси, что именно он слышал. Наши PR-компании на Алькоре работают не столь хорошо." - вновь паразитоид внутри Иденмарка сеял сомнения.

Не обращая внимания на ворчание нейрочервя, Рой продолжил:

-Рад, что мои скромные подарки порадовали вас, если я могу ещё что то для вас сделать, только скажите. Ну и конечно, с удовольствием приму предложение перекусить.

За чаем прошел следующий час неспешной беседы. Рой рассказал про аномалию, и то, что удалось выяснить по уцелевшим данным. Свой интерес обосновал тем, что ищет какую то особенную аномалию - впрочем, что именно это за искомый объект и в чем его особенности распространяться не стал. Уделил немного времени восторжением красоты Алькора, отпустил несколько комплиментов и в сторону лавки Иезекииля.

-Уважаю и ценю труд артефакторов. А уж таких мастеров как вы... не так уж много во всем Аркхейме. Вот только... - Рой на секунду замолчал. - Я не видел среди ваших творений образцов оружия. Они хранятся у вас отдельно? Я бы хотел взглянуть. - Глаза симбиота чуть сощурились, а на лице заиграла улыбка. - По правде сказать, разработка оружия - основная из многочисленных сфер деятельности нашей корпорации. Но за этим стоит, в большей степени, идея и страсть инженерной мысли, нежели коммерческий интерес.

[Иезекииль]

Иезекиилю больше ничего не было нужно от Роя, он и так уже слишком много отдал ему, так что предложение главы Экзотека нежно и незаметно пролетело мимо ушей, как летний ветерок. Дракон провёл своего нового знакомого через прилавок, затем в проход и налево. Там, в приятно обустроенном пещерном гроте, расположилась кухня. Она создавала впечатление чего-то очень большого и ленивого, постеленные на полу покрывала, под которыми топорщились подушки, широкий стол, на котором запросто может расположиться пир на пятнадцать человек, приятные глазу тёплые цвета свежей, пахнущей древесины: пола, шкафчиков с приправами, тумбочек. Напротив входа – широкое окно, с которого видно большую часть посёлка и звёздное небо.
Только они вошли, в нос обоим сразу ударил опьяняющий аромат жареного сыра и чеснока.
— Располагайтесь. — Улыбнулся Иезекииль словно немножко в сторону, ещё далёкий от этого мира. Он на рефлексах подошёл к столешнице, пододвинул к себе тарелку с оставшимся десятком бутербродов и небольшим шариком-артефактом прогрел их насквозь, да настолько, что сыр снова забурлил, словно прожаренные в густом, тянучем блаженстве тосты были только сняты со сковородки.
Дракон старался поддерживать разговор, но большую часть времени участливо слушал Роя и похрустывал бутербродами. И действительно, этот горячий вкус давал ему ощущение безопасности. Иезекииль с сендвичем во рту прикрыл глаза, чтобы полностью насладиться жирным чесночным блаженством, но слова Иденмарка во второй раз выбили его из колеи. Оружие...
На этих словах он резко треснул тостом, немного прожевал, словно готовясь отвечать на экзамене, от которого зависит его жизнь и, наконец, проглотил. У него был поникший взгляд.
— Я не могу заниматься оружейной артефакторикой. — Он ещё слишком хорошо помнит, как одним безрассудством поставил крест на чужой жизни. Он ни за что не прикоснётся к чему-то, что может причинить вред другим, ни за какие богатства мира, привилегии или редчайшие материалы. Просто не сможет. Сендвич в его лапах слегка похрустывал от дрожи.
— Мой профиль – прикладная артефакторика. — Иезекииль улыбнулся, пытаясь переменить тему разговора, его лапы перестали трястись. — Я занимаюсь починкой домашней техники, научного оборудования и прочих маленьких вещиц. Ко мне в основном приносят сломанные наушники с кристалидными динамиками, видеокарты с руническими матрицами или хлебные машинки. Изредка заглядывают учёные с поломанными центрифугами или генераторами феноменов.
Ну и понемногу провожу собственные исследования магии.

[Рой Иденмарк]

Запах жаркого. Приятная обстановка, деревянная мебель. Неспешная беседа. Все это создавало атмосферу уюта, покоя. Наверное, будь на месте Роя кто-нибудь другой - у гостя Иезекииля несомненно возникло бы чувство внутреннего умиротворения. Некое тепло растеклось бы внутри. Да, будь на месте Роя кто то другой.

А вот у корпората не возникало ничего подобного - никаких теплых чувств. Никакого умиротворения. Нихрена. Добродушная, казалось бы, совершенно искренняя улыбка не покидала его лица, когда он уплетал бутерброды с чесноком и сыром, отмечая кулинарные таланты дракона, его хороший вкус в выборе антуража и интерьера для своего жилья. Но это была просто маска, настолько привычная и частая, что уже давно будто вросла в лицо Роя - такое же ненастоящее, искусственное, как и эмоции, которые оно выражало. Рой умел притворятся. Умел врать и лицемерить. Умел весьма неплохо, порой сам путаясь в собственной паутине лжи.

И все же, дракон вновь заставил показные эмоции Роя разбавиться искренними, снова слегка удивляя. Неожиданный, как оказалось, вопрос про оружие вызвал в драконе некую печаль. Да, вероятно, что то близкое к печали. Понять было легко. Сеть, давно ставшая продолжением мыслей Роя сопоставила выражение лица Иезекииля с типичными моделями эмоций его сородичей.

"Вот как печалятся драконы." - Почему то, Рою показалось это даже... милым.

Эмпатировать очень легко, когда знаешь, какие "паттерны" нужно отображать на лице, как надо изменить интонацию. Можно было сделать понимающее лицо, уйти от темы, сказать, что тема оружия не так уж и важна.

Но тут своё уже взял интерес.

Сделав вид, что не заметил поникшего взгляда артефактора, Рой продолжил непринужденным голосом:

-Не можете заниматься оружием? Почему же?

Иденмарку это и правда казалось странным. Оружие... это всегда было для него приоритетом. Любые разработки Экзотека перво-наперво применялись именно в военной отрасли, а лишь затем адаптировались для гражданского населения, да и то - не все.

Конечно, сравнивать ручной труд и конвейерное производство не стоит, но все же... быть может Иезекииль творил исключительно "для души", но ведь и Экзотек не все ставил исключительно на прибыль.

-По правде сказать, я считаю, что оружие - это первоочередная отрасль, в которой должен проявлять себя каждый столь талантливый артефактор. - Тут уже в доселе теплом и доброжелательном тоне стали прослеживаться некие нотки холодности, создавая впечатление, будто бы Рой осуждал Иезекииля за его выбор. Оперевшись о стол, Рой подался ближе к дракону: - так почему? Быть может, я смогу вам помочь в этом вопросе?

Не столько хотелось помочь, сколько побольше узнать. Что то в этом драконе цепляло Роя, вызывало интерес.

[Иезекииль]

Следующий вопрос Роя впился в душу дракона, будто голодный клещ. От укуса зазвенело в ушах, а лёгкие сжались под спазмированными рёбрами. Иезекиилю ужасно захотелось просто выйти из кухни, отвлечься, заняться артефакторикой, но только не вспоминать всё, через что он прошёл в детстве. Но настойчивость Роя пилила его, резала по давно гниющей ране, и в какой-то момент, когда глава корпорации Экзотек упомянул о "первоочерёдной отрасли", всего на мгновение, за это время и моргнуть едва ли успеешь, но морду дракона исказила ярость. Первородная, как у защищающегося животного, загнанного в угол. И она тут же растаяла, морщинки жалобно разгладились по носу, уголки губ опустились, а брошенный в сторону золотой взгляд блестел от влаги.
Он зажмурился от волевого усилия, и по щеке покатилась выдавленная из века слеза. Рой же не оставит своего любопытства, главы корпораций не из тех, кто привык отступать. С глубоким вздохом Иезекииль сложил лапы на столе, взяв себя за ладонь, словно он сейчас был не один, словно его кто-то поддерживал.
— Артефакторика для меня скорее творчество, чем работа. И у каждого художника есть нелюбимые... или запретные темы... — Он начал издалека, ему нужно немного прийти в себя, разогнаться. — Я просто... просто не хочу, чтобы мои творения причиняли вред, наносили раны физические и душевные. Я этого просто не вынесу. — Комната погрузилась в молчание, только треск механических часов прерывал напряжённую тишину, прошла минута, затем вторая... Дракона затрясло, и слёзы громко закапали с носа на стол.
— Однажды я уже отнял жизнь друга. Из-за какой-то тупой мелочной ссоры! — Стол под его лапами трещал от напряжения. — Всего один гневный толчок... и он попал на сверхскоростную трасу. — Иезекииль не вспоминал об этом уже несколько лет, но до сих пор отчётливо помнит картину, написанную грязным красным. — Его останки соскребали на протяжении двенадцати метров... — Дракон приложил лапу ко рту и зажмурился, его тошнило. Просто выровнять дыхание, успокоиться... глубокий вздох и... потихоньку.
— А затем уголовное дело, суд... связи отца вытащили меня из полной задницы. С тех пор я даже нож не могу держать рядом с другими людьми. Я не могу отрицать, что оружие – часть нашего мира, и к сожалению неотъемлемая. — Он редко когда показывал своё настоящее отношение к оружию, но сейчас на морде дракона распласталась обиженная брезгливость, словно ему в глаз кинули комок болотной тины. — Но я никогда не прощу себя за тот поступок, я не хочу, чтобы кто-то пережил что-то подобное. Я не хочу причинить никому вреда, ни своими лапами, ни своими творениями.

[Рой Иденмарк]

Симбиот поморщился, рассматривая рельеф массивного деревянного стола. Провёл кончиками пальцев по поверхности. Ручная работа, причём качественная. Некоторые шероховатости, неровности, выступы очевидно были оставлены специально, чтобы придать экспрессивности и колорита. Тем не менее, они все равно раздражали натуру перфекциониста, коим был Рой. Отлипнув от стола, гендир перевёл взгляд на собеседника.

Тот рассказывал о своей печальной истории. Об убийстве друга в порыве эмоций вытолкнутого на трассу.

"О, он так переживает о своём поступке..." - отозвался нейрочервь, резвясь внутри. - "Похоже ему действительно очень жаль. Он и правда никого больше не убивал с тех пор? Столько мощи и энергии в этом драконьем теле пропадает зря. Жаль."

-Вы поддались эмоциям и совершили ошибку. - Начал Рой, сделав короткий глоток чая из любезно предоставленной белой фарфоровой кружки. - Но ведь убийства - это не всегда ошибка. Иногда они необходимы. Необходимость причинить вред другому существует, бывает - это единственный выход.

Рой вытащил из кармана небольшой камешек багрового цвета, положив его на стол рядом. Длинная пачка, из которой он вытащил сигарету, щелчок зажигалки. Багровый камешек запульсировал, поглощая дым сигареты, не давая ему распространиться, причинив какие-либо неудобства собеседнику.

-Один мой старый знакомый как то сказал... он сказал: вот, Рой, представь ситуацию: ты обычный мирный житель, в каких нибудь окраинах. Тебе надо кормить семью, и неподалеку есть логово камэро - экзотический, вымирающий вид животных. Ты можешь взять ружье, убить их, добыть еду для себя и семьи, а их экзотические шкуры продать по хорошей цене. А можешь поверить во всю эту чушь зоологов. Но тогда их убьет кто-нибудь другой, они все равно умрут. Вообще, наш тогдашний разговор был скорее про мораль, чем про оружие. Я ему ответил, что убил бы не камэро, а того, кто попытался бы сделать это. Я пустил бы оружие и насилие во имя защиты.

Рой стряхнул пепел в матовую складную пепельницу. Немного помолчал, наблюдая за струйкой уходящего внутрь камня свинцового дыма, и продолжил:

-Этот пример подходит и в нашем случае, хоть и в несколько другом смысле. Суть в том, что можно жить праведно, мирно. Но всегда найдётся тот, кто преследуя низменные интересы готов пустить кровь другому. Бездействие - преступно, равнодушие хуже ненависти. Оставаться в стороне от насилия, значит пассивно способствовать ему, так я считаю. Ни в коем случае ни в чем Вас не обвиняю, у Вас действительно есть причина... хотя я бы скорее назвал это проблемой. Ментальной проблемой, блоком, травмой, если хотите.

Глоток чая, снова затяжка - и на выдохе очередная порция дыма летит в пожирающий камень.

-Вы спасли мне жизнь, когда нашли при смерти возле аномалии. Вы хотели помочь, считали, что это правильно. А если бы пришлось применить насилие? На меня напал бы кто-нибудь. Какие-нибудь бандиты, захотели бы мой кошелёк. Вы могли бы справиться с ними, знали бы, что справитесь, и очень легко. Но пришлось бы применить насилие. Допустим, пришлось бы их убить. И что же, Вы бы не сделали этого? Остались в стороне?

Воздухонасосы с силой втянули остатки дотлевающей сигареты, подпаливая фильтр, и Рой убрал бычок в складную пепельницу, с щелчком закрывая её и убирая в карман.

-А если бы кто то попросил у Вас оружие... обычный человечек, живущий мирной жизнью... а Вы ему отказали. На следующий день Вы видите, как его убивают. Или не отказали, сделали, и убивает уже он. В каком случае груз ответственности будет больше?

Слишком много вопросов, и Рой понимал это. Отдавал себе отчёт и в том, что хоть тон по прежнему был доброжелательным, сами вопросы явно создавали давление и напряжение. Да и плевать. Это лишь веселило. Помогало убивать скуку, так почему бы и не надавливать?

Для самого Иденмарка ответы на поставленные вопросы были более чем очевидны. Он бы без тени сомнений продал оружие и нападающим и защищающимся, продлил бы конфликт, а когда тот исчерпал бы себя - ещё бы и перепродал лишнее. А оправдания он всегда мог найти, уж без этого в подобной сфере никак.

[Иезекииль]

Иезекииль наивно полагал, что на этом разговор закончится, глава Экзотека удовлетворит своё ненасытное любопытство, и они смогут отвлечься на ещё парочку бутербродов. Но Рой только заточил свои клыки, чтобы выдавить сквозь них новые яды. Эти словесные пары резали дракону уши и сдавливали глотку новыми подступающими слезами, это была агония, но Иезекииль продолжал слушать убеждённые речи ультрахумана, вытирая ладонями новые катящиеся по щекам слёзы.
Ему было мерзко даже подумать о ситуации, где бы он применил насилие ради защиты близкого. Застрявшие в мозгу иглы убеждений звенели болью, что есть другой способ, всегда есть.
— Нет... конечно нет... — мямлил Иезекииль, он бы не остался в стороне, но и не стал бы причинять никому вред.
Но в какой-то момент дракон не выдержал, без каких-либо слов в конце монолога он поднялся с лежанки и, вытирая морду, вышел из кухни. И когда на часах отстучала вторая минута, вернулся обратно с летящей рядом с его мордой игрушкой фиолетового дракончика. Иезекииль нехотя лёг обратно за стол к Рою, прижал плюшевого друга к груди и стал собираться с силами, пока Зеруил своими глазками-пуговками пытался сделать в железном человеке отверстие.
Дракон предпочитал держать свою мягкую реликвию за закрытыми дверями, он не понаслышке чувствовал унижение, которое можно испытать в обществе просто потому, что ты ребёнок, которому нравятся плюшевые игрушки. А что предстояло испытать взрослым ему даже знать не хотелось. Но этот случай особенный, нужно хотя-бы маленькое обезболивающее, которое поможет пережить его менее травматично. И пускай даже пришлось показать Зорю, но слушать Роя в разы хуже будущего смущения.
— Всегда... можно найти выход. — Его тихий голос скрипел от сохнущих слёз, словно на связках бряцали кристаллы соли. — Искажение пространства, телепортация, оживление кошелька... удерживающая магия... — забитый вздох осторожно засопел куда-то в стол, — столько разных способов отвлечь, задержать, безвредно выбить кошелёк из рук преступников. В конце концов артефакты со свойством барьерной пены... Хранение ценных вещей в пространственном кармане, в который есть доступ только у пользователя... — Он мог так продолжать ещё очень долго, перечисляя предосторожности для всех типов магии, но замолчал где-то на пятнадцатом, так как у него уже не было сил на ходу что-то придумывать и вспоминать.
— Я бы просто убежал. С вами или без вас... чтобы привести помощь. Я бы смог найти способ помочь вам, сделал бы всё, что в моих силах. Насилие... — он отвёл взгляд, — просто выше меня. Я слишком слаб для этого. — Он признался, и Рою, и себе в том числе. И на душе даже немного потеплело, самую малость, будто на ванильное мороженное капнули кипятка, и вокруг разразился аромат ванили. Странное чувство, крошечное издевательство ради секундного облегчения, но хватка дракона немного ослабла на игрушке, и та спокойно улеглась на его лапах, будто раненый солдат.
Последний вопрос был самым тяжёлым, и эта тяжесть ненадолго ослепила Иезекииля. Сперва он думал, как бы поступил. Отдал бы оружие или нет, но затем голову наводнили нюансы: почему именно к нему? Почему за оружием, когда всем известна его политика в отношении артефактов? Почему мужчина вернулся туда, где его могли... Многие, многие несостыковки расслаивали, разваливали ситуацию. В глазах дракона она всё меньше и меньше выглядела реалистичной.
— Все знают о моём отношении к оружию. В названии лавки есть упоминание "Прикладная артефакторика", здесь в принципе не продают оружие. Но даже если бы так произошло, я бы позволил остаться хуману у себя. Любой уважающий себя артефактор покрывает лавку магической системой защиты.
С каждым своим словом до дракона доходило всё больше – Рой просто не может так, он обычный человек без капли магической силы, которому пришлось пережить нечто ужасное. Просто так подобное не проявляется. И вся обида, горе, гнев и слёзы, застрявшие у Иезекииля в глотке, растворились свинцом в его венах. Навалилась неописуемая тяжесть, слабость. И кристаллизировались новые: сочувствие, сострадание. У Роя никогда не было выбора. Это осознание снова намочило дракону глаза.
— Наверное... вам было очень тяжело. — Горько выдавил Иезекииль.

[Рой Иденмарк]

Рой изумлённо выгнул бровь, провожая взглядом ушедшего куда то дракона.

"В самом деле, его так легко обидеть? Как он вообще умудряется жить..." - Оуэра не оставил эту ситуацию без своего комментария. Рой же лишь нахмурился, и пожав плечом, сделал глоток чая.

Артефактор вскоре вернулся... и не один.

"Ой-ёй, наш ранимый друг любит успокаивать себя плюшевыми куклами, как это мило." - Иденмарк слегка поморщился, приложив палец к виску, - хохот нейрочервя, точнее, пронзительный звук, имитирующий смех, разнесся болезненной волной в голове хумана.

Сама ситуация казалась Иденмарку несколько странной. В какой то момент взгляд хумана стал даже печальным. Ему стало казаться что этот дракон обречён. Обречён в своих взглядах на мир.

По крайней мере, с игрушкой Иезекииль стал поспокойнее...
Корпорат молча слушал доводы собеседника, про себя называя их "оправданиями" - слабости, разумеется. И они казались ему просто абсурдными. Кибернетические глаза снизили интенсивность свечения, и даже поменяли оттенок - с ярко-голубого на тёмный ультрамарин.

"Кошельки, магические карманы... в какие то дебри уходит."

Кибервизоры выделили мимические изменения на мордашке, тут же анализируя и сопоставляя.

"Сострадание?" - с недоумением мысленно вопросил Рой на ответ системы, распознавшей эмоциональный отклик дракона, - "Он, б...ть, издевается?"

—Наверное... вам было очень тяжело.

Губы корпората тронула лёгкая усмешка.

-Интересное заявление.

Алый камень на столе вновь запульсировал, втягивая дым от закуренной сигареты. Положив хромированную зажигалку рядом с чашкой, Рой хмыкнул, качнув головой, делая затяжку.

-Было ли мне тяжело? - Выдохнув струю дыма прямо в камень, что тут же поглотил её, Рой глянул холодным, стеклянным взглядом, - так что теперь визоры действительно походили не на глаза, а на встроенные сканеры, - на дракона - Хотите забавный факт? Меня ненавидели ещё до моего рождения. Вернее будет сказать, "окончания процесса выращивания". Я искусственно созданная, выращенная в биокапсуле особь. Меня ненавидели многие из моих старших братьев и сестёр. Меня пытались убить, затравив токсинами капсулу, ещё до моего рождения. В дальнейшем на меня также длительное время велась охота. Но знаете, Иезекииль, что именно во всей этой истории странно? Потребовалось много-много десятилетий грязи, унижений и потери дорогих мне людей, чтобы я перестал мыслить как Вы. Не совсем так, конечно, столь радикальный пацифизм мне свойственен не был, но я тоже считал, что насилие и убийство - последняя и наиболее мерзкая мера, хоть мне и приходилось прибегать к этому.

Корпорат замолчал, стараясь не думать, о сказанных собой же словах - того и неприятные воспоминания могли наплыть. Воспоминания о том, чего не особо хочется вспоминать. Быстрая затяжка, привкус горечи дыма, выдох.

-Видимо, я был таким же упертым, и таким же... - недосказанное слово, видимо, обидное, так и утонуло. - Оставайтесь при своем мнении. Даст Архей, Вам не придётся пережить нечто... что заставит Вас изменить свою позицию. Но Вы не правы, Иезекииль. Не всегда есть выход.

Рой был абсолютно убеждён в своих словах. В самом деле, позиция дракона казалась ему не то чтобы глупой, но просто абсурдной. Вместе с тем, она до безумия напоминала ему о Нейлане. Грёбаный псионик, которому Рой был обязан жизнью, рассудком, всем своим существованием. Психопат, с безумной верой в светлое будущее, который не дал остаткам света внутри Роя погибнуть во время заключения в Зель-Баддене, но который же в итоге и поплатился за свои убеждения.

"Этот дракон..."

Сделав последнюю затяжку, и туша окурок, Рой чуть наклонил голову, внимательно вглядываясь в очертания золотистой мордашки.

"До безумия напоминает мне его своим мышлением."

-Красивый. - кивнул на парящую драконью голову, сверлящую тело Иденмарка пуговками глаз. Отчего то на душе стало паршиво. Хтонов дракон невольно навевал воспоминания. Что сказал бы Нейлан, если бы увидел, в кого превратился Рой? Что сказала бы Джина? Что сказала бы Пэм? - Простите меня за резкость. Мне не следовало поднимать эту тему, раз её обсуждение вызывает у Вас столько негатива. Сменим вектор нашего разговора?

[Иезекииль]

Усмешка ударила по нервам, словно полетевший в его сторону камень. Веки Иезекииля дрогнули, а сам дракон слегка дёрнулся от стола. Дракон давно себя так не чувствовал, словно на очередной школьной перемене до него домогаются хулиганы, которым он старательно пытается объясниться, а может даже и помочь. Благо что камень оказался иллюзорный.
И теперь Рой сыпал изо рта бритвами, но даже просто слушая звон его слов Иезекииль каждый раз резался. Слёзы уже не текли, он просто повесил голову, и с застывшим в венах чугуном печали слушал главу Экзотека, пытаясь вообразить пережитое им. И не мог, но за этой силой, что с таким громом дала трещину, скрывалось столько застоявшейся крови, столько гноя, что дракон почти чувствовал гнилостный металлический запах его души.
Иезекииля не ненавидели, не пытались убить с самого детства, не вели на него охоту. Он вырос в неблагополучной семье, где редкие, но избиения были обыденностью, мать не любила его, а одноклассники издевались из-за его внешнего вида, а потом произошло то, за что дракон никогда себя не простит. И даже так, имея тяжёлый опыт, Иезекииль не мог вообразить глубокой черноты боли, через которую прошёл Иденмарк. Плюшевая игрушка в лапах дракона снова промялась под вцепившимися в неё нежными пальцами.
— Видимо, я был таким же упертым, и таким же... — Дракон отвернулся и слегка зажмурился, всем своим видом показывая, что подставляет другую щёку под удар, но... — Оставайтесь при своем мнении. — Сквозь металлическую усталость со скрипом просочилось удивление. Когда-то это должно было случиться, но Зель не ожидал, что Иденмарк сдастся так скоро. Они оба остались при своём мнении, но в грудной клетке дракона теперь лежит свинцовое ядро, скрежещущее об рёбра, удавливающее его желудок. Апатичный взгляд на надкушенный бутерброд с сыром, что уже застыл стёкшей каплей на тарелке. Весь аппетит как сквозь землю провалился.
— Красивый. — И ещё одно удивление просочилось через печальную моську дракона, даже слегка поднялись озадаченные уши и наклонилась на бок голова. Рой смотрел на его игрушку. Иезекииль отвёл взгляд и самую малость зарумянился.
А после корпорат сказал то, чего дракон совершенно не ожидал сегодня услышать. Извинения. Словно точный механизм выдал завёрнутый в красивую обёртку товар, но наверняка столь же редкий, как и природные алмазы. Озадаченность, а затем и молчаливое принятие разъело олово апатии и печали, оставив за собой только острое металлическое крошево. Иезекииль словно через кровь, пот и слёзы выдрался из шипованных кустов после дней странствий по лесу. И всё же, ему всё же хотелось что-то сделать. Хоть что-то.
С тяжёлым вздохом дракон поднялся с лежанки и осторожно уложил на бок плюшевую игрушку, словно она из тонкого фарфора. Шаг, скрип, шаг, скрип... дракон стоял по правую руку, возвышался над сидящим за столом Роем, но затем он прилёг на край лежанки, большею частью на холодный паркет. Его глаза оказались на уровне хумана, никакой опасности, никакого умысла за его взглядом, только чистейшее, как жёлтый сапфир, сочувствие. Осторожные, расслабленные, словно тянущиеся к новорождённому птенцу лапы, скользнули по плечам хумана и, медленно, аккуратно, наконец, Иезекииль обнял Роя.
— Ты не заслуживаешь всего этого. Никто не заслуживает. — Раздался шёпот посреди стрекота механических часов.

[Рой Иденмарк]

Рой внимательно следил за движениями дракона. Кибервизоры на безмолвном лице моргали как по часам - раз в 20 секунд. Идеально отточенные автоматические системы контролировали даже такие мелочи в сложном кибеорганизме, оптимизируя всё, что только возможно.

Тепло драконьих лап, обнявших тело хумана, отчего то вызывало совсем не те чувства, что должно было. Злость, непонимание. Роя раздражала эта доброта. Она выбешивала своей наивностью, своей чистотой, своей искренностью.

Просто понимающее, стремящиеся разделить боль сочувствие и желающее согреть тепло. Без грязи, без фальши, без злого умысла. То, отчего Рой давно отвык, и то, чего начал бояться. Паранойя корпората не умолкала. Он прекрасно понимал, кто этот дракон. Прекрасно понимал, возможно даже лучше самого Иезекииля, на что он способен, а на что - нет. Но привычка, рефлекторно лезшие прямо в глубины мозга расчёты, автоматически запущенные системы... всё вычисляло, когда же будет нанесён удар в спину. Гибридное сознание вырисовывало, выводило на сетчатку кибервизоров кровавые сцены, моделируя возможный дальнейший ход событий.

Вместе с тем начался расчёт и моделирование ответных реакций, действий. Пресечь, не допустить, нанести удар первым. Мозг корпората, раскалываемый нейрочервём видел угрозу, и рожал ответные стратегии.

"Нет никакой угрозы, нет никакой лжи..."

Роя внезапно "отпустило". Он расслабился, больше не продумывая никаких "стратегий", не накручивая себя внутренней злобой и непониманием. Отчего то на душе стало куда легче.

Отстранившись, он выпутался из лап Иезекииля, отходя от дракона. Сунул в карман свой пульсирующий красный камень, направляясь к выходу. У самой двери остановился, обвел взглядом лавку, остановившись на её владельце.

-Сохраните свет и тепло внутри. Это самое ценное что может быть, и... никакие силы, власть и богатства не помогут их вернуть. - Впервые за день Рой улыбнулся искренни, и, махнув дракону рукой, покинул артефакторную.


На следующий день к артефакторной подъехал небольшой грузовичок, из которого вышло двое крепко сложенных ультрахуманов в чёрной корпоративной форме. Они вытащили из грузовичка ярко-желтую переливающуся стеллу, высеченную из какого то крупного кристаллического самородка. На стеле была высечена сцена - дракон, вытаскивающий из воронки (видимо, так была изображена магическая аномалия) человека с ярко-голубыми глазами (на месте глаз в кристаллическом монолите были сделаны вставки из другого материала, чтобы подчеркнуть цвет). Вверху сцены были высечены слова "Сила не в том, чтобы отнять жизнь у другого, но в том, чтобы быть готовым спасти её". А в нижней, всё те же, что сказал Рой Иезекиилю перед уходом "Сохрани свет и тепло внутри". Корпораты оставили стеллу у входа в лавку, и уехали. Она была довольно лёгкой и не слишком большой, если дракон захотел бы перенести её вовнутрь. Меж тем, не было никакого труда определить, что вырезы были сделаны вручную на хрупком кристалле, который позже был ламинирован, чтобы придать прочности. Более того, не было сомнений, что сделал их сам Рой - об этом говорил сделанный все той же технологией автограф в самом углу сцены.

[Иезекииль]

Он чувствовал, слышал треск перенапрягшихся металлических мышц, и молил Роя подождать ещё чуть-чуть, секундочку дольше, ещё секундочку... Скоро станет легче. С ним тоже так было, когда Анейра впервые прикоснулась к нему в той библиотеке, её нежная ладонь была подобна ожогу. А после разлилась бальзамом по истосковавшемуся телу. Просто подожди, всё будет хорошо, Рой. И в какой-то момент стрекотание мышечных волокон утихло, а где-то послышался очень, очень тихий вздох облегчения.
Только Иезекииль улыбнулся и был готов расплакаться, как глава Экзотека отстранился, попытался выпутаться у него из лап. Дракон не сопротивлялся, лишь озадаченно хлопал веерами ресниц. Корпорат поднялся из-за стола, взял стягивающий камень и направился к выходу. Осторожно закрылась деревянная дверь. Всё ещё непонимающий, Зель направился за ним и вышел на улицу, с всё ещё не угасшей надеждой. Но когда Рой коснулся своего мотоцикла... он не уехал, оставив на душе стальную гору.
— Сохраните свет и тепло внутри. Это самое ценное что может быть, и... никакие силы, власть и богатства не помогут их вернуть.
Эти слова разлились тёплым светом в груди, растянулись наивной, искренней улыбкой на морде дракона. Ему этого было достаточно. Иезекииль ещё долго махал вслед уезжающему мотоциклу, с верой, что у Роя всё будет хорошо.

А на утро, ещё когда дракон не успел окончательно проснуться, его ждал сюрприз. Растрёпанная мирным сном моська высунулась из артефакторной, чтобы наткнуться на хуманов в официальной форме. То ли спросонья, то ли от вчерашнего вечера, но Иезекиилю они больше не казались такими пугающими. Мужчины увидели высунувшегося из своего обителя ящера и решили заодно распаковать то, что привезли. Затем отдали честь, и удалились к грузовику. Иезекииль уже не слышал уезжающей машины, но был полностью погружён в очарование, и ужасное, неописуемо глубокое смущение, разлившееся горячим вишнёвым джемом по его моське.
Стела из поделочного кристалида, изображающая воронку и хумана с ярко-голубыми глазами, выполненных ларимаром, так напоминающего Роя. И дракон, протягивающий к нему руку. "Сила не в том, чтобы отнять жизнь у другого, но в том, чтобы быть готовым спасти её", и "Сохрани свет и тепло внутри" – сделанные вручную, скорее всего самим Роем.
Тронутый до глубины души, Иезекииль проплакал несколько минут над благодарностью Роя.

~ЭПИЗОД ЗАВЕРШЁН~