[Обитель Пвиффа]

Обитель зеленого дракона Пвиффа

Таури Джессо, Теодор Стефанос

Данный эпизод является прохождением данжа «Обитель зеленого дракона Пвиффа» и все вводные соответствуют описанию приключения. Данная группа закрыта для набора новых игроков, если вы хотите пройти данж, или соберите свою группу, или проходите данж в одиночку. Курирующий игру Мастер: Макх Шесть.

>> Организационная тема, тема для вопросов и обсуждений <<

[Таури Джессо]

Сегодня настроение у Таури было откровенно паршивым — возвращался с дополнительной рабочей смены, на ходу по пути до дома перекусил каким-то вчерашним сэндвичем, которому как будто бы дату производства раза три перебивали, и грустил этот сэндвич на полке гораздо дольше, да вдобавок на кассе закусился с каким-то типом тоже антропоморфного происхождения, похожего на псину — повели себя оба как типичное вечернее быдло в продуктовом у дома, облаяли и нашипели друг на друга, разойдясь каждый при своем мнении в разные стороны, а шлифануть впечатление о конце этого дня Вселенная решила и вовсе оригинально.

Вместо родного подъезда за входной, моментально захлопнувшейся магнитной дверью, продемонстрировать котообразному чужую комнату, антуражем мало походившую на любую из тех квартир в его доме на Дискордии. Окидывая скептичным взглядом витражные окна и книжные стеллажи, он, хоть и пребывает в плохом настроении, но привычка приглядываться к окружению никуда не девается, поэтому драконы на окнах чисто из вредного принципа подвергаются тщательной оценке.

А затем подвергается оценке тот, кто встречает его в необычном кабинете цилиндрической формы.
— Башня, что ли? Жилье интересное у тебя. Хозяин говоришь? Это ты меня сюда вытащил? Чего насчет отправить меня обратно, я так-то жрать хочу, и вообще устал, — на что мужик в костюме дракона охотно отвечает, представляясь Пвиффом, хозяином замка, предлагает отдохнуть и перекусить, материализуя столик с выглядящими вполне аппетитно угощениями.

Таури не сдерживаясь в порыве, облизывается, и затем едва не прослушивает про красную дверь, через которую можно спокойно свалить домой, потому-что в этот момент в башне появляется еще одно действующее лицо, заставляя Таури инстинктивно напрячься, как при виде любого незнакомого существа в любой непонятной ситуации.

А в этом случае — мужчины с разноцветными розово-голубыми волосами и пронзительными голубыми глазами, одетого в клетчатую рубашку и потертые джинсы. И вид у этого мужчины явно не более довольный, чем у самого котообразного. Крайне скептично Джессо оглядывает незнакомца номер два, и спустя пару секунд задумчиво усмехается:
— Ля, какой ты цветастый. Это ты так компенсируешь свою недовольную рожу?

Определенно, настроение у Джессо лучше не становится, и даже предложенные чуваком в костюме дракона угощения ситуацию не спасают, раз кот вот так с ходу решает наехать на абсолютно незнакомого человека, который ему и сделать то ещё ничего не успел. А вот аурой цветастый чел определяется как вполне себе родственный для Таури по духу магический зверь, — из тех же кошачьих, только местных, Аркхеймских, — ведь коты, по сути, они везде остаются котами, как бы их не называли.

Два кота на одной территории — та ещё пороховая бочка, которая неизвестно, рванет или нет. И с котами так и получается — либо подерутся, либо закорешатся.

Таури шмыгает носом, ведёт усами, словно принюхиваясь, а затем крайне бесцеремонно обходит кругом мужчину с разноцветными волосами, и вид принимает уже чуть менее агрессивный и чуть более заинтересованный. Впрочем, заинтересованность эта пока неоднозначная — то ли рожу радостно набить, а то чего это этот тип так профессионально недоволен, то ли подокапываться еще маленько.

— Ну точняк. Кот, — останавливается в полуметре от незнакомца, и засовывая руки в карманы куртки, смотрит исподлобья, пока что не понимая, что с этим открытием делать, — Давай знакомиться, что ли. Я Таури Джессо. Можешь помяукать в ответ, я по любому должен понять.

[Теодор Стефанос]

Первое, что бросается в глаза — яркие витражи с драконами и незнакомая обстановка, а тонкое кошачье чутье улавливает отвратительный кофейный запах, и Стефанос морщится от недовольства, но заканчивает движение вперед, и от кабинета начальника, откуда он вышел, не остается ни следа, равно как и от надежды нормально поесть спустя двое суток задания, пока что не завершившегося успехом благодаря стараниям стажера, которого ему навязали вопреки всем аргументам Тео, что один он работает лучше, да и наставник из него хреновый.

Аромат кофе сбивает с мысли, драконы на витражах пляшут странные танцы — или Теодору это кажется, потому-что он, как обычно, невыспавшийся и голодный? Сбивает настолько, что следователь даже не удосуживается поздороваться, да и как тут вставишь слово, когда перед тобой сразу же начинает мельтешить нечто усатое, хвостатое и наглющее до невозможности, а второй и вовсе выглядит так, словно сбежал с детского утренника.

И пусть компания в башенном кабинете собирается поистине занятная, но на лице мужчины не читается ни намека на интерес, хотя когда его "тыкают цветастым", глаз слегка подергивается от разочарования — Вселенная решила подкинуть еще головной боли.

"Свою недовольную рожу я компенсирую высоким интеллектом, благодаря которому я сдерживаюсь в ситуациях, в которых рискую абсолютно бесполезно отхватить леща." — Стефанос многозначительно молчит, вместо этого делая рожу еще более недовольную, на какую только способен, закатывает глаза так, как не закатывал никогда, и оставляет в абсолютно не защищенной ментальными защитами голове черного кошатого небольшое мысленное послание. Да такое, что хрен выкинешь его из ушастой головы просто так.

Хотя будем честными, нарваться после такого сообщения — проще простого, и списывает изменения в своем настроении Теодор на определенный нюанс. А именно — сейчас перед ним такой же кот. Дерзкий, наглый, но при этом не меньше заинтересованный в схожести их происхождения. Хотя аура и считывается больше как иномирная.

Кот из другого мира.

Теодор внимательно и серьезно смотрит на антропоморфного незнакомца, представившегося Таури, и не менее серьезно размышляет — интересно, кто же все-таки из них более кот? И даже бровь поднимает, задерживая взгляд на черных ушах и не менее черном хвосте, торчащем за спиной. И судя по вздыбившейся шерсти на нем, незнакомец настроен решительно и воинственно. Да и выглядит как типичный дворовый котяра, норовящий по самые усы залезть в драку.

И пусть Теодор раздражен не меньше этого усатого, хоть причина раздражения кроется в сорвавшейся операции, но морду бить сейчас никому не собирается, а вместо этого делает полшага вперед, тихонько фыркая, с намерением оттеснить котообразного назад, и отвечает, сопровождая свои слова типичным кивком головы вверх:
— Теодор Стефанос, — руки не протягивает, фразу про "помяукать" игнорирует напрочь, секундно замешкавшись, и вместо этого обходит со стороны, удержавшись от того, чтобы не задеть плечом, проходит к столику с обилием на ней еды, и вполоборота добавляет, — Гонор сбавь. Ты в чужом доме, тебя встретили как гостя и даже поесть предложили. К слову...будем знакомы, — последнее запоздалое обращено уже к Пвиффу. И обрывок его фразы про приглашение отдохнуть Теодор услышать успел — это было первым, на чем он акцентировал внимание, когда шагнул из кабинета генерала Моррисона. Интересно, заметил ли генерал через открытую дверь, что его подчиненный направляется вовсе не в коридор, будучи увлеченным тем, что заканчивает диалог уже стоя на пороге?

Пвифф, тем временем, направляется к выходу, и Теодор, не растерявшись, останавливает его вопросом:
— Подождите. Вы так просто уйдете, оставив незваных гостей хозяйничать в вашей...вашем кабинете? Или к Вам часто попадают залетные вроде нас, поэтому Вы не удивлены? — почесав ухо в задумчивости, он еще раз оглядывает помещение, обращая внимание больше на книги, которые наверняка содержат какую-то полезную информацию об этом аномальном месте, — а о том, что это место аномальное, следователь пусть не сразу, сбитый с толку напором Таури, но догадался, — Нам следует уйти сразу же, или...?

Конечно, Теодор не рассчитывает вот так сразу получить от хозяина замка ключики с подсказками — как и в любом аномальном месте, делать это придется самостоятельно. А в этом случае, походу, еще и с помощью чьей-то наглой усатой морды, если, конечно, эта морда не решит свинтить поскорее через обозначенную красную дверь.

[Таури Джессо]

Впечатавшееся в голову ментальное послание про высокий интеллект и "отхватить леща" Таури воспринимает сначала даже агрессивно, потирая виски и рыча что-то между "какого хрена?!" и "кыш из моей головы", потому-что мысль никуда не девается, как ни старайся, но чем дольше она в голове остается, тем забавнее она звучит — как ни злись, а это было, конечно, изящно, поэтому агрессия плавно сходит на нет, как это часто бывает с котообразным. Быстро загорается и быстро остывает, будучи обладателем характера, на самом деле, не такого уж злобного. Ну и что-что, а чужую дерзость он оценивает по достоинству, пряча ухмылку в ответном оскале и накручивая на палец длинный ус.

— Ладно, хрен с тобой, можешь больше не стараться, и так уже десять недовольных рож из десяти.

И ухмылка не сходит с его морды даже пока он рассматривает цветастого незнакомца, который явно не намерен сдаваться в этом стихийно начавшемся состязании. И по ощущениям — незнакомец-то, представившийся Теодором (гляди-ка, у него даже имя типично кошачье, во прикол!) по характеру-то будет еще потяжелее, и не такой отходчивый.

— Да сбавил я, че ты начал, — настроение у Джессо явно улучшается, что может показаться странным, но по другому и быть не может. Врожденное любопытство берет верх, цветастый незнакомец оказывается явно не идиотом, да еще и пусть не котообразным, но совсем близким к нему, а это только увеличивает желание развести на разговор да переброситься колкостями чисто из спортивного интереса, — Меня Таури зовут. Таури Джессо.

Пвифф, походу, собирается улизнуть, откровенно заявляя, что у него есть некие важные дела, на что Таури, не удерживаясь, недовольно фыркает, обратив внимание на раздавшийся на короткий момент звук каких-то часов:
— Как будто у меня не может быть важных дел, кроме как тусить здесь, — но на столик с едой бросает еще один, уже более заинтересованный взгляд, и напоследок отвечает уже чуть смягчившись, — Но ладно, спасибо за гостеприимство и все такое.

И к самому хозяину замка уже почти теряет интерес, выискивая на столе, помимо снеков, что-нибудь алкогольное, дабы выпить за знакомство с почти-собратом по природе, раз уж на то пошло, но увы, ничего похожего на крепкие напитки не обнаруживает, поэтому к Теодору обращается слегка разочарованно:
— Слышь, может присядем, обсудим, заодно заточим чего, не пропадать же добру, — и подходя к столику, цокает языком и добавляет, — Щас бы еще вискарика, да? А там бы с собой бутыль захватили и побродили немного. Выпивши я не такое хамло, — и уже почти ржет сам с себя, — И гонора намно-ого меньше.

[Теодор Стефанос]

Иномирного кота зовут Таури Джессо, а еще он как будто бы не такой уж и говнюк, каким показался на первый взгляд. Вот уже сменил гнев на котовью милость и предовольно себе крутит усы — словно бы это не про его отсутствие интеллекта мысленно ему же намекал следователь. Да и сам Тео чувствует, что ему надо бы остудить пыл и не винить случайную аномалию и всех к ней причастных за то, что его планы оказались порушены.

Вернуться обратно он всегда успеет, было бы желание, а вот лично прошерстить каждый угол аномального замка — такая возможность представляется не каждый день. И даже проблема с нахальством хвостатого вроде бы улажена — он вполне благосклонно, хоть и не без колючек реагирует на резонное замечание.

— Это я еще не начинал, — но пока что в этом чемпионате Стефанос точно лидирует, потому-что градус язвительности в его голосе не понижается, но собеседнику словно бы уже начхать на это, и настроение хвостатого не зависит от его, Теодоровой, недовольной рожи.

Какой самодостаточный кот, надо же.

Внимание, тем временем, переключается на хозяина замка, который на вопросы хоть и отвечает, но не производит впечатление человека, готового рассказать про себя и свои владения больше того, что случайные гости сами могут увидеть.

— Конечно уйду, у меня есть другие важные дела. Мессиры, Ваше попадание на пограничье перекрестка от меня практически полностью не зависело. По той же причине воли провидения, Вы не сможете выбраться с моей помощью. Не могу быть Вам полезен, но с удовольствием понаблюдаю, что Вы такого натворите. Издалека.

Он поднимает тост. Под потолком раздаются звуки очень крупных часовых механизмов и стихают через мгновение.

Теодор прислушивается к ощущениям и бросает взгляд на Таури, который, по видимому, не замечает этих изменений — сейчас кажется, будто каждая вещь незримо связана с Пвиффом, и эту связь хочется исследовать, возможно даже разорвать и посмотреть, как вещи себя поведут в этом случае. Но только когда хозяин покинет помещение, а до этого — как будто бы неприлично.

— Ваше время ограничено только тем, как быстро по Вам станут скучать дома. Назовем это время эталоном красоты.

С такими словами Пвифф вот уже держит ручку своей двери и собирается смыться, но Теодор, в отличие от усатого-хвостатого не спешит вот так прощаться с хозяином, который очевидно знает в сто раз больше, чем рассказывает, и задерживает его напоследок честным вопросом:
— Не сможем выбраться с Вашей помощью, потому-что Вы этого не захотите, или потому-что не сможете ничего сделать? Даже если мы попросим?

Почти шагнув за дверь, в проеме которой коты могли увидеть свое частичное будущее, Пвифф закрыл оную и все же ответил немного рассеянно и чуть не пролив на пол напиток.

— О! Умно и без подлизывания, такое я уважаю. Конкретно вы можете просить что угодно, но вызволить напрямую я вас, увы, ну смогу. И исполнение ваших просьб будет совершаться в том ключе, в котором их вижу я. Посмотрим, что вам придет в голову в будущем, разве не интересно? Хо-хо-о-о-о!

О-о-о! О-о-о! О-о-о! — отзывалась гостиная вслед захлопывающему дверцу фокуснику, перемежаясь с тиканьем и движением шестеренок.

Коты остались одни. В тишине, в присутствии телевизора без звука. Помещение явно было наполнено силой, которая откликалась, но каждая вещица здесь откликалась по-своему.

Эталон красоты, значит? Метафорично. А вот хвостатый метафору явно не оценил, да и вообще не настроен заниматься осмотром комнаты без употребления какого-нибудь топлива вовнутрь. И глядя сначала на разнообразие предметов в окружении, а затем на нового знакомого около столика, Теодор задумчиво чешет затылок, приходя к выводу, что он, собственно, и сам не против перво-наперво изучить пригодность снеков на столе, и именно что путем самым простым и понятным.

Он внимательно смотрит на Джессо, который, внезапно, оказывается таким же любителем выпить как и он сам, — и это становится маленьким, но плюсиком к Теодорову расположению, — и не сдержавшись, усмехается одобрительно:
— От виски сейчас я бы тоже не отказался, — садится за стол с одной из сторон и кивком головы приглашает Таури сесть напротив. Жест не приказной, хотя что-то подстегивает проверить, как хвостатый на это отреагирует. Но вслух произносит другое:
— Ну давай поговорим. Откуда ты?


Курсивом в середине поста я выделил текст не своего авторства, а предоставленный гм на мой запрос в оргтему.

[Таури Джессо]

И не то чтобы Таури не любит проигрывать, нет — все-таки достойный проигрыш гораздо лучше позорной капитуляции, в которой ты даже не попробовал проявить себя как соперник достойный своего оппонента.

Цветастый кот упрям как баран, и откуда только такой взялся?

Джессо еще пару секунд смотрит на него в упор, хмыкает и затем поднимает руки, издавая снисходительный, но крайне довольный смешок, мол, так и быть, цветастый, этот раунд за тобой, но я еще отыграюсь.

Пвифф, тем временем, честно признается, что даже если и будет им помогать, то исключительно на свое усмотрение, и абсолютно не скрывает, что понаблюдать за ними двумя ему будет интересно. Вот же хитрый жук — ловко устроился. Сидит здесь, дурит головы залетным неудачникам...

Но опасным и агрессивным не выглядит — хотя хрен его знает, вот в таких вот местных сумасшедших как раз таки и кроется самая опасность, потому-что совсем не знаешь, чего от них ждать.

Хозяин замка уходит, и на почти-что командирское приглашение сесть Джессо машет рукой, мол, ща, погоди, и оглядываясь по сторонам, ищет, за что бы зацепиться внимательному взгляду мерцающих азартом зеленых глаз:
— Если даже вискарик не найдем, то что-то тут у этого чувака точно залежалось. А то ни в жизнь не поверю, что он себя чисто кофеем отпаивает. Явно неспроста... — и уверенно направляясь к шкафчикам, готовится перетряхнуть в нем все тряпочное содержимое, бормоча себе что-то под нос, но много времени и копания в чужих вещах и не требуется. Из одного из нижних ящиков витринного шкафчика он торжественно извлекает явно очень старую бутылку с не менее старым содержимым:
— Вуаля, гляди-ка, чего нашел! — и с трудом расковыривая наглухо ввинченую деревянную пробку,  хлопком извлекает ее из бутылки при помощи зубов и когтей, да так, что пробка крошится в лапах и ошметки ее падают на пол, — вот на что способен задолбавшийся кот после тяжелой смены! — а затем жадно принюхивается и победно улыбается, — Яблочный, забродил уже, но сойдет! Ща разольем.

И только тогда падает на диванчик, двигая к себе две пустые чашки, в которые тут же наливает мутноватое и крайне подозрительное содержимое бутылки:
— У меня, если что, желудок крепкий, и пьянею я не быстро. Насчет тебя не знаю, но отказы не принимаются. Мне нужна компания, так что сорян. Мой ушастый друг говорит, что бухать в одного — алкоголизм.

На вопрос, заданный Теодором, Джессо понимающе оскаливается и ведет усами, словно оценивая — что там интуиция подсказывает относительно этого аркхеймского кота, стоит ли ему рассказывать о своем происхождении?

Затем он запускает когтистую лапищу в одну из тарелочек на столике, деловито выхватывает оттуда баранку, и откидываясь на спинку дивана, начинает методично ее грызть, выдерживая паузу, да запивает сгрызанное крупным глотком яблочного хмельного сока. Нет, Джессо правда очень голоден, но чувство голода не мешает ему вновь в упор таращиться на нового знакомого.

— А ты шаришь, цветастый. Я твой вопрос понял, чего ты там имел ввиду. Я не отсюда, — морщится слегка недовольно и как-то по-особенному тяжело, и это мало похоже на реакцию на кислый сок. Но тяжесть оказывается мимолетна — настолько, что заметить изменения на наглой усатой морде практически невозможно. Разве только, если собеседник не привык автоматически подмечать мельчайшие изменения в чужой мимике.
Крутит в лапе чашку с соком, пристально разглядывая ее, словно бы она самый интересный экспонат в этой гостиной, а затем переводит взгляд на Теодора.

Вообще, у Джессо отличная интуиция. И в новых знакомых он редко обманывается. Поэтому ему требуется еще пара секунд и еще один широкий оскал, — за которым опять же, наблюдательный собеседник уловит оттенок еще не стертой прошедшими годами тоски, — чтобы продолжить:
— Моя раса называется катци. Планета, откуда я родом, называется Хелиас, это в галактике Черного Безликого Зайца. Доминирующих рас там две, это, собственно, моя, и вторая — хаари. Как зайцы, грубо говоря. Мой друг как раз этой расы, мы попали с ним сюда несколько лет назад. Летели в экспедицию, но.. — Таури сохраняет прежнее, расслабленное выражение лица, но чашка вертится в лапах только так, и движения становятся нервозными, — Херня случилась, короче.

Содержимое чашки допивает в два глотка, с грохотом ставит ее на стол и кивает на Теодора:
— Так, а ты чего? Вижу, здешний, рожа хмурая, но мудаком не выглядишь. Выкладывай, — под лапу попадается булочка из еще одной тарелки на столе, и принимаясь ее жевать, Таури вскакивает с места и направляется к телевизору, — А я пока включу вот.. он чего, от магии работает чтоль?

[Теодор Стефанос]

Значит, если и просить помощи, то исключительно на свой страх и риск — кто знает, в каком формате эта помощь будет оказана, и что вообще в понимании хозяина замка можно ею считать.

Теодор удовлетворительно кивает на этот ответ и не смеет больше задерживать Пвиффа — если что, они справятся и сами, тем более им было заявлено, что они могут выйти через красную дверь. А если так — в случае чего нужно будет просто вернуться сюда в гостиную.

Если это, конечно, будет так просто, и возвращение сюда не окажется самой большой проблемой из всех гипотетических, которые Теодор, пусть даже со своим немалым жизненным опытом, даже представить не может. Потому-что никогда нельзя угадать, что тебя ждет в аномалии. Пусть и в такой с виду нейтрально-дружелюбной.

Отметив, что его пригласительный жест оказался задвинут в сторону, Стефанос наблюдает, как Таури шарится по чужим ящикам без спросу, видимо, подразумевая, что в аномальном месте можно делать все, что заблагорассудится. Или не подразумевая, а просто обладая феноменальной наглостью, отбитостью и отсутствием ориентира на общеустоявшиеся моральные ценности.

И когда черная когтистая лапа нового знакомого извлекает из очередного шкафчика бутылку крайне сомнительного вида и содержания, а сам обладатель черной когтистой лапы констатирует наличие в ней забродившего яблочного сока, корреляция Теодоровых моральных ценностей по отношению к общественным неожиданно для самого Теодора немного ослабевает.

— Да ты везучий, — одобрительно изрекает он, усаживаясь поудобнее, — Отказы и не планируются, я за свою жизнь чего только не пробовал подозрительного. А пить в одиночку и правда зло, так что твой друг дело говорит.

И смотрит в ответ также оценивающе — расскажет или нет? Что там шепчет чужая кошачья интуиция?

И усатый таки рассказывает, и хоть это и не выглядит как красочная история из жизни, изобилующая подробностями, по этому краткому содержанию Теодор видит, — и тут даже не нужно быть следователем, подмечающим детали, а просто человеком с высоким уровнем эмоционального интеллекта, — что эта глава в жизни усатого невероятно тяжела, и даже нескольких лет не хватило, чтобы страницу этой главы перевернуть.

Теодор пытается припомнить, сколько антропоморфных зайцев он видел за всю свою жизнь в Аркхейме, но из тех, кто пришел на ум, как ему кажется, нет ни одного подходящего — все они были коренными Аркхеймцами, если, конечно, не потрудились тщательно замаскировать свою иномирную ауру. Но раз этот катци не потрудился, то наверняка и у его ушастого друга такой необходимости нет.

— Не отболело до конца, да? — спрашивает абсолютно будничным тоном, но голосом тише и ниже обычного, а встречный вопрос игнорирует, как и предыдущие в первый момент знакомства выпады в свой адрес, только на "хмурую рожу" закатывает глаза,  — А с другом своим мусолить эту тему как будто бы уже и неудобно, вдвоем в этом вариться.

И предупреждая возможную реакцию, которую нетрудно угадать по предварительному анализу нрава усатого, добавляет, отзеркалив жест и тоже потянувшись рукой за второй такой же булочкой с ветчиной и сыром.

Ну надо же — и булочки-то его любимые, вот они, рядом с рифлеными чипсами со сметаной.

— Нахер не пойду, можешь даже не предлагать, — осушает свою чашку, а остатки в бутылке закупоривает смятой салфеткой со стола, даже и не думая оставлять эту бутылку здесь, — Давай лучше прогуляемся и посмотрим, что вон за той дверью. И кстати, если б мы были в Аркхейме, я бы тебя арестовал. Я работаю следователем. Коалиция Рас, и если точнее, то Следственный Департамент Фандэя на Цирконе, — усмехается, встает, и немного подумав, прихватывает с собой пластиковую миску с чипсами, комментируя, — Но сейчас не буду. Это не подведомственные мне территории, и наверняка тут есть своя правовая система, в которой я буду явно лишней шестеренкой. Так что...гулять так гулять.

Кивая в сторону одной из дверей, подходит к ней, и немного подумав, открывает. И вот чего меньше всего он ожидает увидеть, так это то, что за ней окажется вовсе не очередная комната или коридор, а раскинувшийся от стены до стены зеленый луг.

Хотя на самом деле, удивился бы он чему угодно, что не являлось бы обычным помещением — настроение после сока было таким, способствующим удивлению на странные события.

— Как аквариум, только пастбище, — Тео чешет затылок, усмехаясь еще раз. Происходящее отбивает у него всяческое желание хмуриться дальше, а выпитый яблочный сок не первой свежести слегка расслабляет, побуждая сделать решительный шаг на зеленую траву, так и держа подмышкой бутылку с соком и миску с чипсами в руке, — Пошли?

Безалаберность черного хвостатого иномирца явно заразна. Иначе чего бы он так быстро смирился с тем, что его обозвали цветастым?

Результат кубика — 1 (Зеленый луг)

[Таури Джессо]

"Выглядит вон каким деловым, но пойло-то ему походу понравилось, а значит не привередлив," — насмешливо думает Таури, мысленно ставя еще один крохотный плюсик цветастому, но на откровенную попытку, хоть и аккуратную, залезть в душу реагирует щетинисто, тихо зашипев и оголив клык:
— Ты тут психологией-то промышлять заканчивай, умник, а то я даже предлагать не буду, нахер принудительно пойдешь, — но гнев на милость сменяет так же моментально, как и заводится. Шаркнув ногой, цокает на телевизор, легонько стучит когтем по экрану, и теряя к устройству интерес, принимается помогать Теодору собирать со стола съестное, рассовывая по карманам куртки конфеты.

— Следователь, значит, — неоднозначно тянет он, проглатывая про себя мысль о том, что он, дескать, в "Парфорссе" отирается. И мысль эту старается запрятать поглубже в сознании — то, что цветастый умеет в голову залезать, Таури уже понял. И залезает в голову он куда более бесцеремонно, чем говорит вслух, — А я инженер, ничего такого, что твой следовской нос могло бы заинтересовать. Ну-ка, че там, с чем чипсы? — цепляет из миски, которую Теодор держит в руке, пару штук и довольно хрустя, выносит вердикт, — Прикинь, со вкусом копченой колбасы, кайф.

Цепляет еще парочку, и широким жестом кивает на дверь:
— Выдвигаемся.

И заглядывая вслед за Теодором за открытую дверь, насмешливо присвистывает:
— Странное местечко, не аквариум, а террариум, если точнее. Там вон даже какой-то чел ошивается, пойдем поговорим?

И широким вальяжным шагом направляется к пастуху, не особо, к слову, представляя, что он у него хочет спросить, но оказавшись рядом, довольно фамильярно здоровается:
— Денечка! Вы тут главный над овцами?

— О путники! Давненько не заходили сюда ноги чужеземцев. Что же, от берега далеко мы находимся, так что сомневаюсь, что вам неизвестно о собственном нахождении в чертогах Великих Объединенных Королевств... Хотя, у вас могли быть свои способы и мотивы сюда попасть, не так ли? Не буду томить разговором. Вы, наверное, устали. Предлагаю войти в мою скромную лачугу и отдохнуть! Или послушать о моих овцах, может вам приглянется одна из них? Вон та простушка — Бонни. — пастух, представившийся Терпиволусом, кладет руку на плечо Таури и и указывает на овцу неподалеку. Овца что-то вынюхивает по-собачьи, но траву не ест.

— Занятно, — прищуривается Джессо, тихонько обращаясь к Теодору, — Он как будто не в курсе, что находится в башне. Готов поспорить, за Пвиффа он тоже не шарит.

Пастух, тем временем, ведет их в свой домик, по пути перечисляя имена своих немногочисленных овец. Овец оказывается всего восемь, и у них всех какие-то странные имена, словно не Аркхеймского происхождения, к которому  Таури уже привык. Джессо терпеливо выслушивает про характер и повадки овец, не понимая, к чему ему эта информация, но ничего не говорит — пастух выглядит мужиком безобидным, поэтому обижать его не хочется.
По пути Таури замечает, что овцы, тем временем, приближаются к домику поближе, некоторые обходят его. Все это происходит медленно, так что периодически Джессо отводит взгляд и снова присматривается, чтобы удостовериться, что ему не показалось, и движение овец только на первый взгляд хаотичное.

Отсутствие загона, судя по всему, пастуха не смущает, но если вспомнить, что луг находится в башне, то все сходится... Джессо снова прищуривается, и хмыкает, разглядев проступающие витражи на границах стен и какой-то подозрительный туман. Интересно, мужик вообще в курсе этих витражей, или совсем блаженный?

Широкие шаги кота утопают в странно мягкой траве, и в какой-то момент становится даже не по себе — кажется, что следующий шаг может утопить по пояс, но Таури списывает это все еще и на яблочный сок, эффект которого тоже поди разбери, каков может быть.

Внутри домик выглядит скромно, и Таури осматривается, отмечая деревянный стол и печку, статуэтки странные на подоконнике, и не отмечая стульев, фыркает. Гостеприимностью тут и не пахнет, а вот чем же пахнет... точно, бочка на входе явно предназначалась не для помывки.

— Животноводство очень тонкая вещь! Никогда не знаешь, что выкинет твой скот, ха-ха... — мужчина готовит для вас двоих угощение. Простые хлебные лепешки и молоко, происхождение молока животное, но почему-то ни на коровье, ни на козье не похоже. Даже не овечье. И наблюдая, как Терпиволус вытаскивает лепешки из печи, Таури даже к тени в печи хочет придраться — ну картонная какая-то показалась на мгновенье, Творцом готов поклясться.

Таури, оценивающе смотрит на молоко, и, недолго думая, выхватывает у Теодора закупоренную бутылку с забродившим яблочным соком и с грохотом ставит на стол:
— У нас тут это, вон что есть, не против? Давайте с нами что ли?

Лицо Терпиволуса сначала удивленное, потом по нему словно видно, что он хочет громко засмеяться, но это неприлично, так что пастух сдерживается. Мужчина просто с прищуром широко улыбается и с прищуром трясет указательным пальцем.

— А вы запасливы! Я в деле, — И уже после первого круга выпивки пастух уже чувствует себя неважно в плане трезвости и язык у него заплетается.

— Эх, елсек битолка я непирнал ту мануетю... Ой, щас...

Он закусывает.

Восприятие — успех (6)

Стойкость — успех (20)

[Теодор Стефанос]

Слишком уж быстро съехал с темы о работе этот усатый инженер, и Теодор всерьез подумывает в очередной раз пошуршать у него в голове — такие наглые черные морды обычно принадлежат наемникам и искателям проблем на свой хвост, а инженерия это так у них, для души.

Или официальное прикрытие, работа на полставки, чтоб по документам и с налогами все чистенько было.

Но Таури не выглядит плохим. Плохишом и раздолбаем — наемником ради наживы и азарта, но не злым — гнилое нутро кошачий нюх чует за версту, а здесь этого нет. Только запах копченой колбасы и забродивших яблок, которыми усатый дыхнул рядом с Теодором.

И только по этой причине Теодор решает неожиданно для себя повременить, и не обличать усатого в аномалии, хотя обычно это не в его правилах — игнорировать моральный долг в угоду симпатиям.

И не прогадывает — Таури ожидаемо берет на себя роль переговорщика с обитателем аномального луга, поэтому Теодору остается только сосредоточенно молчать, кивая в ответ на комментарии усатого относительно Терпиволуса, да высматривать проступающие вдали сквозь туман виражи, но зато при входе в дом никакие разговоры не отвлекают его от привычного запуска теосканирования, выдавшего немного интересных деталей.

Присесть оказывается некуда, и Теодор прислоняется спиной к подоконнику, молчаливо наблюдая, как пастух хозяйничает в печи, доставая оттуда лепешки, и от взгляда голубых почти-кошачьих глаз не может укрыться, во-первых, что Таури тоже выглядит что-то подозревающим. Но так как способности к ментальной магии у усатого отсутствуют, — и это кажется даже дико в мире, где любой может залезть тебе в голову не с самыми хорошими намерениями, — то Стефанос делится с ним наблюдениями не просто так, не рассчитывая на ответ.

"Сам пастуший дом вполне обычный, а вот печка странная. Там внутри какой-то кластер из магических частиц, уходит куда-то вниз. Залезть бы глянуть, но пастух не оценит. А если рассказать ему — я уверен, что он не поймет и не поверит. В дальнем углу что-то магического происхождения, ростом где-то с меня."

И ни намека на извинения за то, что снова там в голове у усатого по хозяйски шуршит.

Разве что мимоходом подумывает о том, что если в замке им будет встречаться нечто, способное повлиять на разум, то ему, Теодору, видимо придется содержимое усатой черепушки охранять — раз уж Стефанос решил проявить лояльность к деятельности Таури за пределами аномалии, которая определенно была далека от работы инженера.

Инженер, тем временем, водружает на стол яблочную настойку с намерением продолжить застолье, и Тео одобрительно хмыкает — наверняка еще никто из попадавших в эту аномалию не решался здесь на подобное. И после первого выпитого круга, ощутивший легкое опьянение и слегка омелевший в изобличающих вопросах,  он решается спросить у Терпиволуса, который уже начинает прилично заговариваться:
— Вы когда-нибудь...путешествовали? Или всю жизнь живете здесь, и ни разу не уходили дальше своего луга? Хотя это, наверное, сложно, у Вас ведь стадо. Может, гости приезжают иногда?

— Хм, я не момнб, чтобы кикидал это место осин давноу, но когда-т я жил в другом мест! Не помкю внукаком...

Мужчина тоже закусывает рефлекторно. Его выражение лица довольно кислое и немного задумчивое. Как раз самое то от выпивки, еще и нос красный.

Стефанос поднимает бровь, еще раз хмыкает, понимая почему-то, что более подробного ответа не добьется, и держа в руке лепешку, которую периодически надкусывает, второй рукой аккуратно берет статуэтку на подоконнике и рассматривает ее:

— Могу я спросить, это чья-то это миниатюра? Или просто сувенир?

— Конечно, это редкам м... м... миневарютра одного из великипередков Хрома. Выторговал за шерсть, диковиная вещь а про дааааали дешево...

"Давай еще по рюмке и идем, иначе через пару-тройку кругов меня отсюда нужно будет под руки выводить. Обычно меня хватает гораздо дольше, а тут...", — Тео вкладывает в сознание усатого очередное сообщение, привычно не считая нужным даже мысленно его договаривать.

Стойкость — неудача (-4)