[Барс Баркас Девять с Половиной]

Локация

5025 год, Алькор, окрестности Ниора

Участники

Барс Баркас, Артур

Барс Баркас прибывает в небольшой городишко в окрестностях доминиона Ниор. В одном из заведений к нему подсаживается местный вышибала - некий Гирк Стальной Кулак. Он предлагает ему пари - каждый наносит друг другу по одному удару за раз, пока кто-то из них не упадет. После тройки ударов Барс, рассвирепев, наносит решающий удар, но как-то неудачно. Гирк падает и ударяется головой, из-за чего умирает. За всем этим с интересом наблюдает городская стража. Хотя такие пари здесь не редкость, убивать соперника запрещено. Барса бросают в темницу, пока городской судья не решит его судьбу...

Примерно через неделю в темницу в камеру Барса подселяют еще одного "пассажира", но за что того упекли - северянину только предстоит выяснить...

[Артур]

...И вот, когда он вгрызался уже в сочное сердце молодой девчушки, что повелась на рассказы старого лекаря о дивных зверях глубоко в лесу, его вдруг кто-то окликнул. 

- Это что еще такое? А НУ СТОЯТЬ! - Это уже было адресовано самому Артуру, который с прытью зайца начал убегать. Ему не привыкать. За полторы тысячи лет он сталкивался с этой ситуацией уже много и очень много раз. Вот он ложится спать, а вот открывает глаза, с наслаждением жуя чью-то сырую печень. Точнее, наслаждение он испытывает остаточное, далеко не свое. Вот и в этот раз паразит провел ночь, а то и не одну, наслаждаясь пиром и безнаказанностью.

Но стоит лишь появиться служителям порядка, как он тут же трусливо прячет свое нутро глубоко в сердце носителя, хохоча и наслаждаясь муками и страхом, одолевающим старика.

Споткнувшись о корень, Артур не может удержать равновесие и падает. Удар о ствол дерева не проходит бесследно - упав на землю, он хватается руками за голову и начинает тихо мычать, стараясь побороть боль. Нельзя лежать, нельзя расслабляться, только не сейчас. 

Голова кружится и в желудке то и дело проскакивает тошнота. "Сотрясение" - отстраненно замечает старый лекарь, прежде чем вновь потерять равновесие и упасть оземь. Рядом слышен топот сапог, тяжелое дыхание. Вновь отдаленная мысль, полная наслаждения, что он смог заставить преследователей сбиться с дыхания. Или нет, кажется, это не его мысль...

А ведь все начиналось замечательно. Новые тренировки воли по заветам монахов из Лиреи давали свои плоды - паразит и не думал выходить на свет. Но глядя в прошлое, можно понять, что он давал лишь иллюзию контроля, лишь чтобы лишний раз насладиться уверенностью человечишки. 

И вот, прибыв в город, он повесил объявление о предоставлении услуг лекаря за умеренную плату. У него было много посетителей. Дети с ушибами, мужики с деревянными щепками, по ошибке называемые ими "занозой", старики с болью в спине... Все те, кто не мог позволить себе услуги лекаря-волшебника. Но им и не надо было больше. Артур старался помогать всем и каждому, соглашался брать гроши, когда видел, что раненый мальчишка едва может держать эти монетки в руках. Он правда старался. И, не чувствуя присутствия паразита, он даже задумался о том, чтобы осесть в этом городе на какое-то время... Ах, несбыточные мечты. 

Теперь он понял, что вся его спокойная жизнь, вся его радость и улыбки были лишь игрушкой в руках чудовища внутри. Он знал девчушку, чье сердце так жадно пожирал. Местная доярка, она всегда угощала старика молоком за то, что он вправил плечо её мужу, не взяв и медяка. Кажется, она была беременна...

Сознание продолжает тухнуть, глаза закатываются и сознание погружается в беспокойное забытие. Он лишь чувствует, как грубо с него смывают кровь жертвы, чтобы мухи не добили каннибала до момента наказания. Интересно, что ему назначат в этот раз? Казнь или все же пожизненное заключение? Как жаль, что он не успел попрощаться с жителями...

[Барс Баркас Девять с Половиной]

Ниор. Барс шел к этому городу довольно долго, иногда путешествуя от поселения к поселению на чьей-нибудь повозке, но в основном проделал весь путь на своих двоих. Но там он не стал задерживаться, так как его один из попутчиков попросил пройти чуть дальше и передать письмецо одной своей знакомой. Сказал, как пройти, и когда они распрощались, варвар отправился выполнять это поручение. Не то чтобы была нужда в спешке, но почему-то большие города пугали его. Там, на Севере, откуда родом сам варвар, не было таких крупных поселений, люди жили более рассеяно и редко собирались в большие поселения. Частые войны не научили их, что под защитой крепких и высоких стен жить надежнее, а скорее клановая разрозненность сыграла в этом ключевую роль. Впрочем, здесь все было не так, как дома но Барс все еще не привык к этому.

Заведение, где решил остановиться воин, называлось "Копытом в рыло" и вывеска у него была достаточно интересная - козел задним копытом бьет в лицо человека с кружкой пенного. И это имело под собой некоторые основания - в таверне были разрешены кулачные бои, хоть и с некоторыми правилами. Какими?.. Скоро узнаете!

- Слышь, видал того громилу? - сказал какой-то щуплый тип с крысиной мордой. Глазки его то и дело кидали подозрительные взоры на спокойно обедающего северянина. А вот его собеседник был ему не чета - под два метра в росте, квадратная бритая голова и плечи такие, что в двери он наверняка входил боком. Если бы не огромное пивное брюхо, то можно было бы подумать, что тот превосходный тяжелоатлет, но куда уж там. Генетический мутант, ошибка природы. И рожа у него была вся ломаная и переломанная, прям под стать Баркасу. Тот молчал, потягивая свое пойло из грязной кружки. Но вдруг речи крысомордого возымели над ним эффект и тот, хлопнув бедняга по плечу, что тот аж со стула свалился, подошел к столу северянина и присел рядом.
- Гирк. - Барс вопросительно посмотрел на подсевшего человека, продолжая высасывать из куриных косточек костный мозг. 
- Гирк. Стальной Кулак. Я - Гирк Стальной Кулак, - говорил громила из кабака, указывая пальцем на себя. Барс Баркас отвлекся от своей трапезы и, облизав пальцы, вытер руки об штаны и потянулся за кружкой эля. Но громила внезапно выхватил у него из рук посуду и одним махом осушил ее. С грохотом поставив ее обратно на стол, тот засмеялся прямо в лицо северянину.
- Слышь, Гирк Стальной что у тебя там, я просто сижу ем, никого не трогая, еще раз что такое выкинешь - я тебе ноги-руки вырву и пришью обратно, но все поменяю местами. Понял?
- Воооот! Предлагаю тебе драку. Сперва я бью тебя в морду, потом ты меня, и так пока кто-то не упадет...
- А с какого хрена ты бьешь первым? Ты предложил, так что первым буду бить я!
- Ну хочешь ты... - Гирк хищно улыбнулся, смотря в холодные глаза северного воина, и стал медленно подниматься со стула. В обеденном зале все словно по команде начали убирать с середины зала всю мебель по краям, образуя свободную площадку. Барс озадаченно осмотрелся, но тоже поднялся на ноги, следуя за своим оппонентом. Стоило ему выйти к середине, как Гирк со всего маху зарядил ему в живот. От неожиданности у Барса аж дыхание перехватило на мгновение, но он все-таки выдержал удар и теперь намеревался от всей души навалять этого задире. Заехав тому прямо в нос, он с недоумением увидел, что этот мужик оказался не лыком шит - глядит себе, улыбается во всю ширь своего рта, практически лишенного зубов, а из носа на подбородок стекает тоненькая струйка крови. Следующий удар пришелся Баркасу в правую скулу, из-за чего голову мотнуло так, что он думал лишь об одном - как бы она не слетела с плеч. Силен, зараза, очень силен... Но и он был калач тертый, так что заехал бедняге в подбородок. Тот дернулся, но все же устоял на ногах. Было видно, что в глазах появилось понимание, с кем он завязал драку. Существовала вероятность, что следующего удара он может и не выдержать - вон как коленки дрожат, мотает головой, как бык, сгоняющий слепней. Тот тоже попытал удачи зарядить в подбородок Барсу, но то ли северянин в последний миг дернулся, то ли рука бедного Гирка дрогнула, сейчас уже трудно сказать, но удар пришелся Барсу в челюсть. Будь тот чуть сильнее, то выбил бы пару зубов, ну а так номад лишь сплюнул комок крови - тот разбил ему щеку. Увидев цвет собственной крови, почему-то северянин начал испытывать непреодолимое чувство гнева, которое было сродни тому, когда пробуждается Девять Смертей. А возможно так и было, потому что дальше он уже ничего не помнит... Помнит лишь, как его волокли под руки по какому-то темному коридору и бросили в темную камеру со стальной решеткой. 

[Артур]

Головная боль спросонья - не самое обычное состояние Артура. Признаться, он алкоголь-то не пил, беспокоясь о контроле над паразитом. Да и какой контроль, оказывается? Он был лишь марионеткой в лапах мерзкого ублюдка, что продлевает ему жизнь несмотря ни на что...

Медленно открыв глаза, старик попытался принять сидячее положение. Тихое "ох..." сорвалось с его губ, но он довольно споро все же сел. Глаза резануло от лучей солнца, пробивающихся через решетку. Решетку? Ах, так значит, его все же схватили и поместили под стражу... В груди что-то кольнуло. Тот огрызок совести и вины, что с каждой жертвой все больше усыхал, превращаясь в затвердевший камень. Она ведь была совсем молода. Почему он не выбрал того или ту, чьи жизни клонятся к закату?

"Кретин, ты правда ждешь, что я буду давиться полумертвечиной?" - Голос в голове заставил его вздрогнуть. Пожалуй, это было редкостью, когда паразит обращался к носителю напрямую. Чаще это были лишь знаки и послания на месте пожирания новой жертвы.

Отвечать смысла не было. Он не услышит, а если и услышит, то не ответит. Высокомерное мерзкое создание редко нисходило до того, чтобы побеседовать о чем-то высоком... Да и низменном тоже.

Прикрыв глаза от солнца, старик попытался осмотреться. Достаточно просторная камера, рассчитанная как минимум на четверых. Однако помимо себя Артур увидел лишь одного "постояльца". Впрочем, до него ещё доберемся. Решетки камеры достаточно ржавые, словно подъетые водой. Но даже на вид кажутся достаточно крепкими, чтобы сдержать натиск сильного и буйного нарушителя порядка. Что уж говорить о немощных руках старого лекаря. Окошко под самым потолком, достаточно высоко, чтобы через него было выглянуть наружу, но при этом достаточно большое, чтобы осветить камеру в достаточной мере.

Пол, также покрытый сыростью и в некоторых местах мхом. Или это плесень?.. Голова продолжает кружиться, поэтому сложно сказать наверняка.

Открыв рот, он намеревался было что-то сказать, но лишь закашлялся от сухости во рту и горле. Сколько он находился без сознания? Беспомощно открывая и закрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег, он растерянно оглядывался, пытаясь найти источник воды. Не с пола же влагу слизывать? Правда ведь?..

- Во.. Воды... - Слова дались с трудом и тогда уже он смог обратить внимание на своего "соседа". Крупный, под два метра ростом, он напоминал исполина на фоне тощего и невысокого Артура. Внушительная мускулатура невольно приковывает взгляд, заставляя ненамеренно сравнивать со своим пускай и сильным, но больше жилистым телом. Огромное количество рубцов и шрамов также привлекло внимание старого лекаря. Пожалуй, при должном уходе, шрамов можно было и избежать. А может, хотя бы сделать менее заметными.

Но что же это за глупости. Мужчина производил впечатление не того, кто смущается своих шрамов - а скорее гордится ими.

- Воды, пожалуйста... - Вновь прохрипел старик,  отчаянно надеясь получить хоть глоток живительной влаги.

[Барс Баркас Девять с Половиной]

Барс стоял у решетчатой двери, когда старик проснулся. Сперва воин не обратил внимание на шебуршание его одежд, потому что высматривал в темном коридоре хоть какое-то движение. Но его ожидание не принесло никаких плодов - коридор оставался пуст. По всей видимости, в этой части темницы здесь они были вдвоем - Барс и какой-то ветхий старец, которого приволокли к нему совсем недавно. Сам он здесь сидел уже где-то неделю или около того, если Барс правильно расценивал сменяющиеся циклы света и темноты за  маленьким зарешеченным окном.

- Кормят тут скверно и всего один раз. Следующий раз будет на рассвете, - сказал Барс, услышав тихий голос сокамерника. На вид - обычный дед, за что могли бросить сюда такого старика? Неудачно перешел дорогу перед местным князем? Или попал под лошадь стражника, а та об него споткнулась и сбросила всадника? Впрочем, ему было все равно. В любом случае, судьи выносят здесь решения слишком медленно, так что еще успеют познакомиться - от скуки тут в любом случае делать было просто нечего.
- Барс Баркас, - представился северянин, присаживаясь на свою лежанку. Под лежанкой он понимал какой-то рваный мешок, набитый соломой, влажный и воняющий гнилью. Но все же гораздо лучше, чем лежать на холодном и сыром полу, так что в какой-то мере он был признателен тюремщику, который бросил его в эту камеру. Осматривая коридор, он видел другие камеры, хоть и пустые, но в них такого предусмотрено не было - лежанки там, пор всей видимости, заменяли вон те пучки гниющей соломы. Ему даже как-то старо не по себе от осознания, что пришлось бы провести долгое время в подобном месте. 
- За  что тебя сюда упекли, старец? - спросил Баркас, даже не глядя на сокамерника. Сейчас он занимался тем, что пытался очистить от грязи свои ногти вырванной из мешка соломинкой, которая на вид оказалась крепче прочих, но если присмотреться, это была веточка или, наверное, будущий ствол дерева, которому не дали вырасти. Но от разложения и прочего сказать наверняка было нельзя, через несколько пальцев тот развалился полностью и пришлось искать новый маникюрный прибор, но вместо этого Барс вздохнул, как будто от отчаяния, и вперил свой взгляд в старика. Что-то с ним было не так, но понять причину своих подозрений он не мог...

[Артур]

Вновь оглянувшись, он заметил в углу бочку с водой. Кажется, эта бочка предназначена для того, чтобы заключенные могли умыться. Насколько Артуру известно, служители закона очень щепетильно относятся к запахам, что касаются их чувствительного носа.

Кряхтя он поднялся, чтобы доковылять до бочки и с легкой неприязнью осмотрел наличествующую воду. С плавающим мхом и непонятной грязью она едва ли подходила для питья... Но прямо сейчас у старика не было выбора. Или так или продолжать хрипеть, умирая от жажды. А потому, коснувшись поверхности воды, он сделал несколько жадных глотков. Пожалуй, этого пока хватит, чтобы не погибнуть от обезвоживания. Рвотные позывы не пришлось сдерживать. Слишком часто он "просыпался" с чьими-то кишками в зубах и полным ртом крови.

Наконец он сел уже более осмысленно, скрывшись в тени от бьющего в глаза солнца.

- Кормят тут скверно и всего один раз. Следующий раз будет на рассвете, - старик лишь кивнул, будто благодаря за информацию. Голода он, впрочем, не чувствовал. Ведь совсем недавно у него был самый настоящий пир... Кажется, мужчина уже освоился в его заточении. Неужели провел тут много времени? И за что его, интересно, посадили за решетку?

- Барс Баркас, - кажется, северянин назвал свое имя, чем заставил старика лишь растерянно кивнуть. Довольно необычное имя. Можно полагать, что имя - это Барс, а фамилия - Баркас? Спохватившись, старик встал и, сократив расстояние между ним и соседом, протянул руку в дружелюбном жесте.

- Артур. - Выдавить свое имя удалось с трудом, словно буквы застряли в горле, не позволяя раскрывать личность незнакомцу. Вероятно - проделки паразита, что беспокоится о своей безопасности и не позволяя старику сказать больше, чем стоит.

Увидев, что его сосед сидит на соломенной подстилке, Артур растерянно оглянулся, ожидая увидеть еще один. Впрочем, второй лежанки не было. Была лишь кипа соломы, судя по всему, заменяющая аналог той, что есть у Барса. Не страшно, Артуру приходилось ночевать и в худших условиях. Пожалуй, хоть что-то между телом и холодным, сырым камнем - уже радость.

- За  что тебя сюда упекли, старец? - Вопрос застал старика врасплох. Он был ужасен в обмане и сразу выдаст себя, если попытается солгать. Но и правду рассказать нельзя, ведь в таком случае его оклеймят убийцей невинных и каннибалом. Значит, нужно попытаться смешать правду с ложью.

- Я... Был голоден и п-попытался украсть немного еды. - То, что в качестве еды он "украл" местную девчушку, он благоразумно промолчал. Еще не время раскрывать себя. Да и настанет ли оно, это время?

- А ты? Что случилось с тобой? Ты не выглядишь как вор или убийца.

[Барс Баркас Девять с Половиной]

Барс прожал протянутую руку и отчего-то удивился, потому что старик оказался на удивление силен, что на первый взгляд и не скажешь. Первым впечатлением было то, что этот Артур был дряхлым стариком. Северянин никак не ожидал чего-то подобного.
- Да уж, ну и законы тут, что за украденную еду бросают сразу в темницу. Там, откуда я родом... - Внезапно Баркас замолчал, по его нахмурившемуся лицу можно было подумать, что он о чем-то крепко задумался. - Там, где я родился, тебе просто нужно было заплатить столько, сколько ты украл и небольшую компенсацию. Или отработать на эту семью, чтобы возместить ущерб... Да и бросать старика за кражу еды в темницу...

Почему-то Барс замолчал, не закончив свою мысль. Вдали по коридору раздался скрип открывающейся двери и стал слышен стук приближающихся шагов. Вскоре стал виден слабый свет от факела, которым приближающийся стражник освещал себе путь. Точнее, приближающихся было несколько, а именно трое, но двое из троицы оставались в тени и разглядеть их было проблематично. С виду обычные мужики, при оружии и в каких-то укрепленных куртках. Сапоги их были подбиты бляшками, подошвы были явно металлическими - Барс понял это из-за характерного стука. Потом, когда они подошли ближе, стало понятно, что в их камеру хотели подселить еще кого-то. Те двое, которых не было видно, волокли под руки какого-то мужичка с явными признаками увечий насильственного характера. Разбитое лицо было похоже на один сплошной синяк.
- Отворяй! Тяжелый, зараза, хоть по виду и не скажешь... - сказал один из тех, который нес нового узника.
Лязгнули ключи, когда стражник снимал связку с пояса, один из них обнажил оружие и гаркнул:
- К стене, крысы вонючие!
Барс поднялся со своей лежанки и отошел к дальней стене, встав под окном. Он наблюдал за тем, как нового узника забрасывают внутрь камеры, потом один из стражников, который был с оружием, взял факел и вошел внутрь. Двое других остались снаружи.
- Чем это вы тут занимаетесь? Воркуете? - издевательским голосом спросил он, поочередно оглядывая сперва Барса, а потом старика. Когда его взгляд пал на Артура, он скорчил презрительную мину и что было мочи заехал ему сапогом в лицо, прямо пяткой в нос. - Ты смотри поосторожнее с ним, он этот... как его... а хрен с ним. Чутко спи, здоровяк. Кстати, обрадовать тебя? Завтра поутру сюда прибудет судья городского собрания с чародеем, тебя заклеймят и отправят на рудники. Лет на пятнадцать. Но я отдам свою годовалую получку на то, что ты там не протянешь и трех лет. Редко кто выживал больше пяти. Так что приятного времяпрепровождения, мрази! А тебя, старый урод, завтра ждет целый калейдоскоп пыток и истязаний, а потом тебя сварят на медленном огне в кипятке... Ух и мразь... Она ведь... так молода...
Голос стражника срывался с криков на всхлипы, становился то слишком низком, то необычайно высоким. Говоря последние фразы, он еще раз замахнулся на старика, пытаясь садануть тому под дых носком своего обитого железом сапога...

[Артур]

Пожав руку, старик медленно поковылял до "лежанки" из грязной соломы. Присев на подгнившее ложе, он тихо вздохнул, будто в последний раз — воздух темницы был густ, зловонен, пропитан криками боли, давно впитавшимися в каменные стены. Дальнейшая судьба не просто тревожила его — она скреблась под черепом, когтями раздирая остатки спокойствия. Обычно ему удавалось скрыться, раствориться в тенях, а в случае поимки — выскользнуть из тюремных кишок, словно крыса с ножом в пасти. Пальцы всё ещё помнили вкус железа — как оно сдавало, как ломалось под нажимом. Может, просто сбежать? Но зачем? Чтобы вновь однажды проснуться с присущим гурману аппетитом... поглощая чью-то печень, ещё тёплую? Быть может, казнь — это то, что он давно заслужил. Быть может, даже поздно.

Рассказы северянина об обычаях его страны заинтересовали старика пугающе искренне. Он никогда не был на Севере — и, быть может, к счастью. Компенсация, отработка еды... — как просто и безобидно звучит. Обычная работа за еду. Но в этом был нечто глубоко человеческое, чуждое его природе. Очень справедливая, пугающе честная традиция. Обязательно стоит обходить Север стороной — он слишком живой, слишком чистый. Такие люди не должны быть в опасности. Впрочем, никакие люди не должны быть в той опасности, что таится в его нутре.

Непроизвольный вздох сорвался с губ, как предсмертный стон. Интересно, когда им объявят их участь? Или же их просто забьют до смерти здесь, в сыром, тёмном углу мира?

Громкий скрип отворяющейся двери разрезал тишину, будто нож по животу. Шаги — тяжёлые, безжалостные — донеслись с того света. Их посетили четверо — трое стражников и, судя по запаху крови, свежий узник. Приказ отойти к стене для старика был бессмысленным — он уже был её частью, словно лишённая кожи тень. Он вжимался в холодный камень, как раненый зверь, не осмеливаясь поднимать глаз на вошедших. Едва стражник намекнул Барсу опасаться за свою спину, Артур побледнел, словно труп, и отвернулся, нутром чувствуя опасность. Но не успел полностью отстраниться, как краем глаза увидел летящий сапог.

Тело сработало быстрее разума: напряжённые мышцы, лёгкий наклон — и всё же удар пришёлся. Он упал, нос жал больно, горячая кровь хлынула меж пальцев, и с ним на пол капнуло что-то первобытное, безмолвное. Его руки — опытные, жившие среди смерти — сделали смещение, и поток крови стал казаться куда страшнее, чем был. Иллюзия урона — в этом он был мастер.

Участь свою старик выслушал, как приговор мертвецу, с бледным, почти восковым лицом. Всё так же зажимая нос, он вновь опустился на своё гниющее ложе — и тут же пожалел. Последние слова стражника он выслушал с выражением, которое должно было быть сочувствием. Но в глазах палача это выглядело насмешкой.

— Ух и мразь... Она ведь... так молода... — прошипел тот, и в груди старика зажглось что-то, похожее на вину, но с привкусом плоти. Неужели она была ему дорога?.. Или это просто остатки чужой человечности, всё ещё гниющие в нём?

Следующий удар он уже ждал. Прикрыл печень — опыт, рефлекс, тщета. Но в тот миг, как он прищурился, приготовившись к боли — тело решило иначе.

Рука дернулась, как у чудовища на цепи, и перехватила сапог. Скрежет — мерзкий, скрипучий, словно зубы по кости. Под его пальцами металл вжалcя, как воск, сминаясь от нечеловеческой хватки.

"НЕТ-НЕТ-НЕТ!!" — хотел было завопить Артур, но рот наполнился хрипами. Левый глаз вздулся, налившись кровью, превращаясь в мясную кашу. Зубы вытягивались, превращаясь в иглы, готовые вгрызаться, рвать, пожирать. Улыбка — звериная, безумная, обнажила пасть, в которой уже не было ни одного человеческого признака.

Он поднялся рывком, с хрустом позвоночника, и рванул стражника к себе, словно мешок с мясом. Потеряв равновесие, тот не успел вскрикнуть — чудовище уже схватило его за ворот, проржавело что-то похожее на смешок... и вцепилось зубами в горло. Вырванный кадык хрустнул, как орех. Кровь — горячая, пенящаяся — залила всё. Хрип, вопль, а потом — только всхлипы.

Существо поднялось, удерживая в зубах трофей, а затем, морщась, выплюнуло его на пол. Смазав лицо рукавом, оно повернулось к остальным. Глаза его пылали — не гневом, но голодом.

— Барс, хороший мой. Тебя так радует перспектива рудников... или ты просто наслаждаешься шоу?

Он лениво махнул в сторону остальных — теперь недвижимых, онемевших от ужаса. Блюстители порядка. Когда-то.

Теперь — просто мясо.

[Барс Баркас Девять с Половиной]

Когда стражники избивали старика, Барс молчал. Когда тот начал давать сдачи, он озадаченно смотрел на сокамерника. Но когда он вгрызся в глотку этого самого блюстителя закона, он понял, что либо сейчас, либо рудники - перспективное место для его пребывания ближайшие пятнадцать лет, если доживет, конечно. Пришла пора действовать...

Покуда старик разбирался с неосторожным стражником, Барс быстро, словно мимолетная тень, отделился от стены, где он ждал, и бросился к двери, ловко перепрыгнув через лежащего человека. Успел он как раз в тот самый миг, когда один из стражников, в которого были ключи, смекнул, что нужно бы запереть клетку. Но ему помешал северянин, с силой ударив по решетке плесом, из-за чего тот полетел на пол, отброшенный ударом могучего воина. Второй скинул с пояса висящую там булаву и попробовал было замахнуться на узника, но Барс ловко перехватил ее за древко левой рукой, а правой что было мочи ударил стражника в лицо. В голове того что-то хрустнуло, предположительно нос, но стражник быстро завалился на пол, выпустив из мгновенно ослабевшей руки свое оружие. Если обратить внимание чуть дольше то можно было понять - он мертв, Барс вмял ему кости до самого мозга, что вызвало мгновенную и почти безболезненную смерть.

Последний оставшийся стражник попытался что-то закричать, но ему на голову опустилась трофейная булава и его крик так и застрял в горле. Итак, со стражей было покончено, оставалось теперь решить, что делать с дедом - оставить его тут или не препятствовать его побегу. Впрочем, пока они не выбрались, разумнее было бы объединиться с ним, но что-то ему подсказывало, что старик не так прост, как кажется. Когда он обратился к нему, Баркас нахмурился и ответил:
- Еще раз так назовешь меня - вон, посмотри на них. Отмудохаю так, что зеркало откажется отражать твою физиономию.

Подойдя к решетке, он вынул связку с ключами и повесил себе на пояс. Вполне себе пригодится, когда нужно будет выбираться из этого заведения. Так что он, уходя, обернулся к Артуру:
- Теперь мы в одной лодке, старик. Лучше сильно не раскачивай, а то потонем вдвоем. Я плаваю неплохо, но даже моих сил может быть недостаточно. Ну, я пошел...

После этих слов воин, сжимая в руке булаву, пошел в ту сторону, откуда стражники принесли очередного заключенного. Сегодня был явно черный день в истории этой темницы, но Барсу было плевать. Он не собирался прозябать лучшие годы своей жизни на каких-то рудниках из-за того, что чья-то черепушка не выдержала его могучего кулака. Тот задира сам напросился и, по мнению варвара, получил именно то, к чему стремился - заслуженный бесславный конец.

[Артур]

И вот он снова в сознании. Рот полон крови стражника, руки и и серый балахон тоже пропитались алой субстанцией. Старик инстинктивно сглотнул и тут же поморщился. Соседство с паразитом длиною в тысячелетие привило привычки, которых приобретать совсем не хотелось. Например, привычку пожирать разумных... Ха-ха. Смешно...

Пока паразит уступал сознание Артуру, его невольный союзник уже споро разделался с оставшимися стражниками, уложив обоих почти за секунду. Признаться, такой уровень мастерства вызывал даже толику восхищения. Не у Артура — у паразита. Выглянув из камеры, он кивнул на замечание Барса не называть его «мой хороший». Артур был готов поклясться сердцем, что больше не допустит этого. За своего соседа внутри он, впрочем, поручиться не мог. Интересно, между паразитом и этим северянином — у кого больше шансов на победу?.. Нет, глупости. Нужно перестать об этом думать.

Мужчина споро повесил ключи себе на пояс. Разумно.

— Теперь мы в одной лодке, старик. Лучше сильно не раскачивай — потонем оба. Я, конечно, плаваю неплохо, но и моих сил может не хватить. Ну, я пошёл...

— П-подожди! Пожалуйста... могу я присоединиться к тебе? Я не самый искусный боец, но всё же могу пригодиться в побеге.

Старик сильно сомневался, что сможет выбраться из передряги в одиночку. Стыдно признаться, но без паразита, захватившего контроль, он сильно уступал по силе и ловкости любому тренированному бойцу. Значит, либо нужно умолять паразита выйти наружу (а этого никогда не случится), либо — умолять воина взять его с собой. Второе хотя бы выглядит реалистично.

— Я врач. Если ты поранишься, смогу обработать рану. Если, конечно, мы найдём мою сумку... Такая, черная . — Артур спохватился: его травы, мази и бинты остались неизвестно где, и только после предложения помощи он это осознал. Теоретически, он мог бы призвать свой посох-артефакт как подспорье в дальнейших битвах, но тогда бы в сюжете появились дыры, так что Артур напрочь «забыл» об этой возможности. Будем надеяться, Барс тоже либо не помнит, либо не знает. Или же можно сделать вид, что на призыв наложены ограничения по принципу Запрета, мешающего телепортации. Пусть и нигде не указано, что это распространяется на артефакты.

Но довольно ломать четвёртую стену — пора решать, как действовать дальше. Благо, Артур за столетия бегства от правосудия и охотников за головами неплохо научился сливаться с тенями. Скрытность позволит ему незаметно пробраться в следующую комнату. Или же у Барса иные намерения — может, он собирается сражаться?..

[Барс Баркас Девять с Половиной]

Старик просил, чтобы Барс Баркас взял его с собой, но вроде бы тот и сам предложил ему пойти вместе. Странный он какой-то, возможно, стражники слишком сильно били его по голове перед тем, как бросить сюда... Барс и сам в такой ситуации вряд ли сразу сообразил, что от него хотят, но все же не стал говорить тому ничего обидного. Хотя в его душу закрались подозрения, что с этим странным дедом нужно быть осторожным - вон, как он ловко перегрыз горло стражнику, а что будет, если тот кинется на него самого? Придется как-нибудь урегулировать этот вопрос, если их странствие затянется до следующего привала...

- Ты давай там мослами перебирай быстрее, старик, ждать я тебя уж точно не буду, - сказал Барс, не оборачиваясь, когда уже почти подошел к закрытым дверям в темницу.
Слова старика о том, что тот был неплохим целителем застали Баркаса тогда, когда тот возился с ключами, пытаясь подобрать нужный, чтобы выбраться наружу. Конечно, много времени у него это не заняло, как и осмысление сути предложения. Провернув ключ в замке, он обернулся и как-то хищно улыбнулся старику, когда вынимал ключ из замочной скважины. Улыбка сия была какой угодно, но добродушной назвать ее не повернулся бы язык у самого оптимистично настроенного добряка. Так обычно ирбис мог бы смотреть на добычу, которую уже поймал, но все еще не решил, поиграть с ней еще или сразу сожрать. Возможно, у Барса были свои скелеты в шкафу и говорил это отнюдь не он, но проверять такое вряд ли кому следовало...
- Знаешь, я и сам своего рода целитель, - сказал Барс, слегка отворяя дверь. Заглянув в образовавшуюся щелочку, он бегло осмотрел комнату и, не обнаружив никого внутри, открыл ее настежь и пошел дальше. Комната была хорошо освещена сразу несколькими окнами, которые находились высоко под потолком, до которого Барс вряд ли бы достал, даже если бы залез на стол, стоящий посреди комнаты. Стоял он поперек комнаты, как раз напротив следующей двери, но куда вела она, он не знал пока что. Следовало осмотреться здесь. Тут была стойка с оружием и какой-то сундук. Попробовав открыть тяжелую дубовую крышку, Брас Баркас с удовлетворением узнал, что она не заперта и на дне ее лежала как раз какая-то черная сумка. Взяв ее, он бросил ее Артуру, когда тот выходил из полумрака темницы на свет, а сам продолжил исследовать комнату. Здесь же обнаружился и его двуручный меч, Меч Делателя, который прошел с тем довольно долгий, полный опасных приключений путь и воссоединиться с этой железкой Барс был рад гораздо больше, чем тому факту, что выбрался из темницы. Ну, в моменте, конечно... Так-то он запросто с ним расстался бы, если бы от этого зависела его жизнь.
- Можешь пошукать здесь чего полезного, сам я предпочитаю здесь не задерживаться, - сказал тот и, потянув ручку следующей двери, обнаружил ее так же не запертой...

[Артур]

Похоже, в их команде произошло первое недопонимание. Что ж, не беда. Куда важнее то, что Барс взял Артура с собой — остальное мелочи. Как, например, замечание «не отставать». Признаться, старик и не отставал. Напротив, словно скользя сквозь само пространство, он держался наравне с северянином. Замечание его не задело. Он привык, что к нему обращаются как к немощному — почти калеке. Может, оно и к лучшему?

А вот эту улыбку он уже видел. Однажды ему довелось взглянуть в отражение в тот миг, когда его тело было захвачено паразитом. Не хватало разве что глаза, заплывшего кровью, и зубов — острых, как лезвие. Хотя, кто знает... может, у Барса они и без того такие. Впрочем, он снова уходит в рассуждения. Сейчас важнее — вернуть скарб и выбраться из этой проклятой темницы.

Реплику про целительство Артур, признаться, не понял. Стоит ли переспросить? С другой стороны, его невольный соратник выглядел так, словно вот-вот сорвётся с цепи. Пожалуй, не стоит. Кто знает, когда Барс вновь уступит своей... скажем так, агрессивной стороне. Старик и представить не мог, каких демонов тот прячет под кожей. Да и нужно ли ему это — сейчас?

Проникнув в следующую комнату, он на мгновение прищурился — резкий свет бил по глазам. Но зрение быстро прояснилось, позволив без помех осмотреть помещение и всё, что в нём содержалось. Летящую в него сумку он поймал вслепую, не глядя, и ловко закинул на плечо. Перебрав содержимое, с удовлетворением отметил: ничего не пропало, ничего не было тронуто. Но важнее всего — посох.

Торопливо подойдя к стойке, он схватил своё оружие — длинную деревянную палку. Безобразно простая на вид, она была его верным спутником на протяжении веков. Сначала — просто палка, а затем, обработанная артефактором, она стала настоящим произведением мистического ремесла.

Перехватив посох одной рукой, он крутанул его — словно напоминая себе, что это его оружие, его незаменимый друг. Стукнув древком об пол, он окончательно утвердился в том, что держит в руках спасителя собственной шкуры. Обернувшись, он заметил, как Барс уверенно открывает дверь. Ворвавшийся воздух принёс с собой тяжелые запахи — пот, ржавый металл, гнилое дыхание и тусклый перегар. Но поверх всего витал другой аромат. Свежий. Мясной.

В одно движение сократив расстояние, он крепко сжал руку Барса, лежащую на дверной ручке. Молча покачал головой. И, едва слышно, произнёс:

— У нас гости.