[Хель]

Харот | Горы недалеко от Тульпы | | Зима, конец 5025

Цзин Юй, Хель

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя.

[Хель]

Жизнь потихоньку приходит в норму.

Во всяком случае, Хелю хочется в это верить — и ему, и Корвусу с альтер-эго. Им всем последние месяцы дались нелегко. Но возвращаться к привычной рутине нужно и даже полезно.

Зимой Тульпа словно погружается в некое оцепенение, ветер доносит с гор запахи свежести, леса и того мороза, от которого щиплет щеки. Хтоник собирается в экспедицию. В небольшую — всего-то подняться по склону, еще и с картой. Где-то там должен быть вход в руины, еще один древний храм.

- Ну и зачем? - возмущается Корвус, - это ведь даже не заказ! В такую холодину лучше бы дома сидели! Пиццу бы заказали!

Хель боится признаться: быть дома, в стенах лавки — уже опостылело. И хотя многие колющие сердце детали спрятаны, все равно еще кажется: каждый уголок дома пропитан памятью о том самом человеке. Уже... даже почти не больно. Только пусто, словно в заброшенном склепе. Альтер-эго уныло сгребает бутылку джина и засовывает в сумку — ему тоже не нравится идея прогулки, но он понимает, почему так лучше.

Дорога по склону выходит долгой, и Хель почти сразу жалеет, что не подумал нормально одеться. Даже хтоник чувствует холод, когда тот лезет под плащ, играет с завязками достаточно легкого жилета. Чем выше заводит дорога, петляющая среди деревьев, тем больше снега, от которого ни капли не спасают сандалии. Можно, конечно, использовать магию, наколдовать куртку, сапоги, что-нибудь теплое. Но Хель упрямится и продолжает мерзнуть, с остервенением вгрызаясь тростью в очередной сугроб.

Мысли убегают вдаль — прочь от гор, от заснеженного Харота. В воспоминаниях хтоника всегда лето и зной, привкус опасности на кончике языка, крови — из прокушенных губ. Бессмысленная горькая память. Хель гадает: была бы возможность избавиться от этих воспоминаний... рискнул бы он? Предал бы слова, сказанные когда-то: если от человека остается лишь боль, хватит и боли. Но не хватает. Боль тает. И тает злость. И остается... ничто. Ни отголоска от прежних чувств. Только метка хаоса на солнечном сплетении.

Вынырнуть из мыслей в реальность все же приходится: проход в старый храм нужно еще поискать. Тонкий провал меж скал не сразу бросается в глаза. Корвус продолжает ворчать — но хтоник почти не слушает. И не признается себе, что сейчас просто бежит от воспоминаний. От мыслей о праздниках и чужой улыбке.

Он неосторожно протискивается в провал, обдирая локти о камень, шипит и стискивает зубы. Следом протискивается Корвус, недовольно сверкая глазами. Птица терпеть не может замкнутых пространств, но Хель не отзывается на упреки: Корвуса он с собой не звал. Как и Чудовище, что свернулось в клетке под ребрами. Могли бы сидеть в тепле. Так нет же.

Ступеньки сбегают вниз, но теплее не становится. На покрытых изморозью камнях едва удается не поскользнуться. Хель замедляет шаг, освещает себе дорогу прихваченным из лавки фонариком. Даже не думает о том, что может ждать внизу, беспечность сейчас самое меньшее из его несчастий.

Уже на последних ступенях мелькает шальная мысль: может, стоило задержаться на Лирее. У князя. Еще несколько недель провести в покое рядом с человеком, которого можно назвать другом. Который показал: в дружбе не обязательно есть боль сломанного носа. Хелю стыдно признаться — он не считает себя достойным подобной дружбы.

И спускается еще ниже, пока тонкая щель, ведущая к свету заснеженных гор, ни угасает вовсе. Фонарик нервно скачет по стенам, таким же неровным и холодным. Хель все-таки поскальзывается — на последних ступенях, срывается вниз, с грохотом и болезненным хрипом проезжает по острым граням камней. В визгливом хохоте Корвуса, вопреки всему, слышится тщательно скрываемая тревога.

Что происходит после... Хель не сразу может понять. Он пытается подняться, но рука соскальзывает, покатый пол оказывается слишком ненадежным, вдруг уходя под уклон. Ноги разъезжаются, ладони сдираются об заледеневший камень. Вспыхивает узор потревоженной магической вязи — так неосмотрительно, глупо. Беспечно. Корвус с отчаянным вскриком срывается следом.

Падение-скольжение заканчивается внезапно. Хель мешком валится на неровную колкую поверхность, пытается отыскать выроненный фонарик. Темнота не поддается, но возмущенную ругань корвуса вдруг перекрывает резкий противный звук. Словно где-то высоко захлопнулись тяжелый двери. Слышится странный скрежет магии, шум еще одного падения — чьего бы?

Хель наконец находит фонарик и щелкает выключателем...

- Ваше высочество... - выдыхает он, когда свет выхватывает среди острых граней покрывающих пол человеческих костей фигуру принца с Лиреи.

[Цзин Юй]

Это был самый обычный день. Юй поднялся очень рано, едва на горизонте занимался рассвет. После лёгкого завтра, он облачился в официальное одеяние и отправился во дворец на ежедневный утренний суд. Срочных вопросов не обсуждалось, поэтому отец-Император  отпустил всех министров раньше обычного, выслушав лишь доклады с их стороны. Когда суд закончился, принц снова вернулся в восточный дворец, переоделся в привычную военную форму черного цвета отправился в военное министерство. Там тоже срочных дел не было. Больше двух часов принц просматривал отчёты и рапорты,, некоторые подписывал лично более важные откладывал, чтобы после передать своему отцу на просмотр. В принципе так проходил почти каждый день Юя. Обычная рутинная работа. Многим казалось, что принц живут роскошной жизнь и только и делают, что развлекаются, но правда была в том, что принцам некогда было развлекаются, если конечно они не хотели потерять свои титулы. За Императорской семьёй всегда тщательно следила общественность и любой промах мог перерасти в снежный ком проблем и осуждений. Юй всегда был очень строгие себе. За всю свою жизнь, он даже не знал, что такое развлекаются. Весь его день состоял из работы или тренировок. Под вечер же он либо читал книги, либо проводил время на небольшой личной кухни, балую Сюань Цзи различными вкусняшка и. Это было единственное развлечение принца. Даже Император не был столь строг в собственном режиме дня и зачастую развлекался со своими наложницами или приглашал в гости кого-то из министров, чтобы те его развлекали беседой. Юй по природе своей был нелюдим и мало с кем общался.
Вот и сегодня, после просмотра отчётов, он отправился на тренировочную площадку в военном министерстве. Иногда он смотрел как тренируются его солдаты и порой наставлял их. Сегодня на тренировочной площадке было тихо. Юй подошёл к стойке с оружием, собираясь вынуть меч, но в этот момент под его ногами внезапно засветилась золотом печать, и прежде чем принц успел что-то предпринять, он внезапно рухнул в пустоту.
К счастью или нет, но рефлексы Юя были отточены настолько молниеносно, что срабатывали быстрее, чем разум. Он тут же распахнул два крыла. Но, крылья были слишком большими и за что то цеплялись, вернее чертили по неизвестно чему. При попытки подняться вверх, Юй ударился головой о что-то твердое напоминающее камень. Это было настолько неожиданно, что он рухнул вниз. Опять же на инстинктах убирая крылья, чтобы их не поломать. Раздался звонкий хруст, и резкая боль во всем теле. Принц первой мыслью подумал что сломал себе что то, но тут же отмел это. Подобное было не возможно. Судя по скорости падения, падал он не так уж высоко, да и тела хтоников были очень крепкими, чтобы что-то сломать. Юй пошевелился и только теперь его зрение наконец начало работать в темноте и он увидел под собой груду костей, а следом из темноты появился луч света ударив прямо в глаза. От такого неожиданного контраста, вертикальные зрачки Юя сузились в тонкие полоски. Он и сам не понял в како момент принял облик хтоника. Видимо это тоже сработало на чистом инстинкте. За лучом раздался знакомый голос, и Юй приподнявшись закрылся ладонью от слишком яркого света в этой темноте.
Опустив голову он моргнул пару раз, чтобы избавится от цветных пятен в глазах и снова осмотрелся, действительно огромное количество костей.
Но  принц даже рта не успел открыть и задать нормальный вопрос, что это за место и что я тут желаю, как раздался звонкий голос Сюань Цзи выскочившего из тела Юя.
- Курица!
И подпрыгивая на чужих костях от радости, кинулся ловить Корвуса. В коем то веке на лице Юя отразилось нечто напоминающее шок. К счастью он быстро пришел в себя и все же поднялся с чужих костей.
- Хель? Что это за место? И что ты здесь делаешь? И что здесь делаю я? - наверное ещё никогда в жизни собственные вопросы не казались принцу настолько глупыми и банальными. Он привык к вот таим неожиданным перемещениям куда-то, так что не слишком то удивился, но обычно ему не приходилось падать на целую гору костей. И тут словно напомнив причину падения, макушка Юя отдалась болью и он осторожно коснулся пальцами головы. Все таки приложился он знатно, если бы не был хтоником, может даже получил бы травму. К счастью регенерация работала отлично и боль вскоре утихла.

[Хель]

Ловушка, активированная Хелем захлопнулась — но по какой причине в нее притянуло еще одного хтоника? Может, потому что они с ростовщиком были знакомы или всему виной тонкая нить приязни, и сделавшая из принца потенциальную жертву? Ответить на этот вопрос никто бы не смог. Хель не смог бы точно, потому что он даже представить не мог, по каким принципам должен был сработать такой капкан.

- Курица!

- Синька! - в ответ завопил Корвус, и по звуку взметающихся крыльев можно было понять, что птица старается не попасться в руки резвому мальчишке. Но в голосе все равно звучало одобрение — Корвус запоминал всех, кто ему понравился. Даже если не всегда запоминал их имена и чаще коверкал или обходился прозвищами.

Хель нервно моргнул, вдруг осознавая, что принц принял облик хтоника. Тотчас взгляд ростовщика скользнул к его собственным рукам...

- Не смотрите на меня! - выронив фонарик, ростовщик метнулся к стене. Страх больно уколол под ребро: все это... заставляло провалиться в кошмарный сон. Хель почувствовал, что задыхается, хотя воздуха на удивление было достаточно в этой каменной яме. Но он сам не понял, как потерял человеческие черты — вытянулась фигура, вдоль позвоночника проросли костяные наросты, выцвел узор чернил — и цвет волос.

- Простите, ваш... ваше высочество. Это моя вина. Я искал артефакт, но случайно активировал ловушку, - признался хтоник, зажмурившись и стараясь держаться как можно дальше от принца. Сейчас ему сделалось особенно стыдно за собственное уродство. Если в облике хтоника Юй походил на неземное создание, то сам ростовщик — на форменное чудовище.

- А мне все нравится! - прогрохотал в это время Корвус, - все лучше, чем застрять здесь одним, а тут такая компания! Юйка и синька! Здорово!

Сверзившись вниз, Корвус всей тяжестью рухнул на плечо принца и ласково, хоть и наверняка не рассчитав силы, клюнул куда-то в щеку.

- Здорово, вашество! Как поживаете? Как дядя? Как дворец? Стоит? Никто не утащил? Смотри, если утащат — ты нам скажи, мы поищем! А у тебя... это... случайно... нет чего перекусить? Мы так долго сюда шли, торопились...

В голосе птицы звучала искренняя и ничем не замутненная грусть, хотя из клюва легко было почувствовать запах съеденной недавно утром колбасы. Корвус себе не изменял. Хель даже не удержался от короткого смешка, отвлеченный от собственного несчастья. Да и спустя несколько драгоценных минут, в течение которых он силился вернуть себе человеческий облик, стало легче смириться с неизбежностью. Похоже, ловушка воздействовала на своих пленников, заставляя обнажить тайную суть.

- Тоже мне трагедия! - презрительно фыркнуло Чудовище, отделяясь от сгорбившейся фигуры ростовщика, - не время для личностного кризиса. Принц! - и рогатое чудище элегантно склонилось в поклоне, копыта заскребли по перекатывающимся косточкам, - время не властно над вашей красотой. Как вы себя чувствуете? Не поранились?

Хтонь шагнул вперед, намереваясь, видимо, предложить принцу помощь, но отвлекся и сгреб в охапку снующего рядом парнишку. Восхищение зажглось в дымных глазницах:

- Ты его альтер-эго? - костлявая лапа легонько и дружелюбно коснулась ярких прядей волос, Чудовище доброжелательно оскалилось, задумчиво склонив голову, словно что-то вспоминая. - Сюань Цзи, - выдохнуло оно и оскалилось еще довольнее, - помнишь меня? Я Хтонь.

[Цзин Юй]

Сюань Цзи весело скакал по костям вокруг, только хруст стоял и в этой тишине он был особенно режущим слух. Словно ребенок, он пытался поймать Корвуса, гонясь за ним, как за бабочкой. Принц поморщился от неприятного хруста, но ничего не сказал. Прекрасно понимая, что его альтер-эго было слишком активным. Энергия так и бурлила в нем через край, но порой ему просто некуда было ее выплеснуть, кроме как за компьютерными играми, на которые тот подсел.
Юй поднялся и с удивлением вскинул бровь на реакцию Хеля. Это ещё что значит? Сам призвал его сюда, а теперь говорит не смотреть? Наверное будь здесь его дядя, то пещеру тут же наполнили бы возмущения и негодования, которые перекрыли бы даже хруст костей под ногами Сюань Цзи. Но принц был куда более спокойный и сдержанный.
- Почему? - это единственное что спросил он, окинув Хеля взглядом. Кажется тот то же был в облике хтоника, учитывая что его цвет волос стал таким же как и у принца. Ну или бедняга поседел от прожорливости собственной птицы. Хотя это вряд ли. Честно Юй не понимал такую странную реакцию. Они же оба хтоники, кого он может напугать своей сущностью? Вздохнув, принц подошел поближе к Хелю.
А Сюань Цзи все продолжал носится, но в какой то момент остановился и округлил глаза.
- Так ты меня помнишь? - спросил он у ворона, после чего опустил голову - Многие кто встречаю меня, то потом забывают, будто я не существую вовсе. Только вредный князь меня никак забыть не может и постоянно отчитывает и ругает.
Проворчал Сюань Цзи, и хотя его слова были больше похожи на то, что он был бы рад, если бы вредный князь забыл бы его, на деле он был рад, что его помнили. Альтер-эго является частью души хозяина и мало кто воспринимает их как отдельную личность. Потому и запоминают мало кто. А многие и вовсе не обращают внимание.
Принц бросил взгляд на свое альтер-эго и покачал головой, вздохнув. Дядя каждый раз отчитывает этого парня, пытаясь его чему то научить, и пожалуй он был единственным кого неугомонный Сюань Цзи боялся, да так что при виде его сразу прятался обратно в тело Юя. Принц хотел что то сказать, но его прервал появившийся Хтонь. Признаться принц до сих пор не знал как реагировать на подобное повышенное внимание к себе, поэтому как обычно слегка смутился. И чтобы скрыть это, достал из пространственного мешочка контейнер, в котором были кусочки тушенного с овощами кролика. Кстати готовил его принц сам и стоило открыть крышку контейнера, как восхитительный запах разлетелся по округе. Не было ничего удивительного в том, что Юй таскал с собой еду, просто Сюань Цзи был таким же обжоркой, как и Корвус. Немного справившись со смущением, он наконец ответил каждом.
- Все в порядке, вряд ли кто-то сможет украсть дворец, но если такое случится, то я буду рассчитывать на вашу помощь, - принц даже чуть улыбнулся ворону - Дядя тоже в порядке. Но я давно не видел его, - он перевел взгляд на Хтоня, подняв руку с контейнером к своему плечу, чтобы Корвус мог поесть - Я в порядке, благодарю за беспокойство.
Сюань Цзи в это время надулся и уставился на контейнер, это была его еда, а теперь ее сломали. Хотя он не был жадным и всегда готов был поделится чем угодно, но он ведь даже кусочка этого кролика не попробовал. Не справедливо! К счастью его вовремя отвлёк Хтонь, а иначе Сюань Цзи драться бы кинулся за последний кусочек королька.
- Я тебя помню! Я помню всех, кто хорошо относится к моему Юю, - кивнул парнишка подняв голову - А не такой как Аламадес. Тот постоянно молчит, из него лишнего слова не вытащишь, прямо как Юй. Но зато он научил меня владеть копьём!
- Что за артефакт ты искал? - принц тем временем подошёл к Хелю - Впрочем сейчас гораздо важнее найти выход отсюда, - Юй протянул руку и коснулся плеча хтоника. Он крайне редко брал на себя инициативу коснутся кого, разумеется если это было не во время боя - Все в порядке. Твой облик хтоника меня не напугает. Я ведь помогаю другим хтоникам, видел и более необычные облики. Мы же братья по сущности, поэтому не стоит стеснятся того, как ты выглядишь.
Юй не умел говорить красивых слов в попытках утешить, но даже его короткие фразы шли от души. Действительно, чего тут стеснятся, да и облик у Хеля был далеко не самым чудным. Главное что он это все ещё он, некоторые хтонники и вовсе теряли свою настоящую личность. Вот это было действительно проблемно, потому что личности порой в корне отличались друг от друга.
- Давай лучше получше выход, хотя бы из этого помещения. Сюань Цзи перестань хрустеть костями! - принц все таки не выдержал и повернулся к своему альтер-эго.
- Ты отдал мою еду! - топнул ногой альтер-эго обиженно.
- Есть ещё! Не капризничал! Будь умницей, или в следующий раз, когда дядя придет во дворец, я не стану тебя прикрывать.
Как и следовало ожидать одно упоминание князя, заставило Сюань Цзи тут же присмиреть. Он находился словно воробей, но бегать вокруг перестал, буравя принца обиженным взглядом. Но на долго его не хватило и он тут же переключился на Хеля, подбежав к нему и рассматривая с удивлением.
- О, а почему у тебя тоже волосы цвета снега? Прямо как у Юя. Я думал сначала что ты скучный, а ты оказывается интересный! Ты мне нравишься! - заявил Сюань Цзи с широкой улыбкой.

[Хель]

Корвус не может сдержать восторга при виде еды. Кажется, даже на всесильное божество так не смотрят, как он — на контейнер с тушеным мясом. Умей эта птица урчать, уже тарахтел бы не хуже деревенского трактора.

- Какая вкуснятина! - восхищается Корвус, проглатывая кусочек за кусочком. Блаженство заставляет прикрывать глаза, довольно вести крыльями, импульсивно сжимать когти на чужом плече. В перерывах между проглатыванием пищи птица еще успевает ответить Сюань Цзи. - Конечно, помню! Ты, что, думаешь, я старый, что ли?! Чтобы все забывать?! Еще чего! Я в самом расцвете сил! Я еще ого-го!

Хтонь тихо смеется, клонит в это время голову набок, с интересом разглядывая лицо альтер-эго перед собой, будто задаваясь вопросом, почему они настолько отличаются. Когтистая лапа фамильярно, но бережно ерошит чужие волосы. Хтонь знает, что должен бы, как все ему подобные, иметь некий доступ к общему сознанию или что-то такое, чувствовать хтоников на расстоянии... но он остается во многом изолирован, слишком странный даже для этой братии, являя собой сплав чего-то среднего с сущностью хозяина и его хтоническим наследием. Поддерживать облик гротескного монстра кажется даже очень подходящим.

- Научил владеть копьем, - повторяет Хтонь и издает смешок. Произнесенная его голосом, эта фраза отдает какой-то вульгарной двусмысленностью, но звучащий следом смех призван сгладить неловкость. Поверх головы мальчишки Хтонь с жадным восхищением разглядывает фигуру принца, даже не пытаясь как-то скрыть свой интерес. В Юе его очаровывает каждая деталь облика, каждое элегантное движение тела. Хель слышит эхо невысказанного желания: вот бы чему поучиться у этого наследного принца! Сам ростовщик вздрагивает и качает головой.

Хелю мнится: всего вокруг... слишком много. Он позволяет себе мимолетную слабость — прикрыть глаза, заслонить лицо уродливо изменившейся ладонью, сделать вдох. Благодаря шуму Корвуса и эпатажности Хтони легко притвориться, что ростовщика здесь попросту нет. Он почти сливается со стеной, прижавшись к той боком. Собственное тело кажется неповоротливым и непривычным, словно купленный не по размеру костюм.

Вопрос принца повисает в воздухе, но Хель не может на него ответить. Да и что тут сказать? Что ненавидишь собственное лицо, смазанное хтоническим преображением? Что в лавке все зеркала из-за этого либо завешаны, либо разбиты? Смешная нелепость. Тонкая нить шнурка болезненно впивается в шею, когда Хель сглатывает и поднимает глаза. Все же не отвечает, но заставляет себя выглядеть спокойным, только на дне заполнившихся чернотой глаз плещется паника.

- Прошу прощения, - выдыхает ростовщик снова. Голос чуть дрожит, выдавая нервозность. Хтоник не без труда поднимается на ноги, чуть поскальзываясь на хрустких костях, покрывающих дно каменного мешка, - я потерял контроль над собой.

- В последнее время это часто происходит, - участливо добавляет Чудовище, подходя ближе. Когтистая лапа неторопливо ложится на плечо принца, мягко скользит по дорогой ткани одеяний. В прикосновении нет ничего настойчивого или вульгарного, и Хтонь ласково клонится ближе к белесым волосам, чтобы лукаво шепнуть у уха принца, будто доверяя страшную тайну, - но в глубине души мы оба счастливы оказаться в вашей компании.

Хель нервно сглатывает и отшатывается, переводит взгляд на юркнувшего поближе Сюань Цзи. Моргает, будто не сразу получается сфокусировать взгляд. Чужое альтер-эго кажется приятным, по-человечески симпатичным. Неожиданный комплимент заставляет глаза распахнуться шире, хтоник замирает, удивленно смотря в ответ. Так просто сказанное «ты мне нравишься» дрожью проходит вдоль позвоночника. Хтонь смеется, без труда понимая смущение и досаду ростовщика: ему даже во сне не пригрезится, что он может показаться в этом облике хоть сколько-то симпатичным. Тем более, что его можно в чем-то сравнить с недосягаемо прекрасным принцем.

Корвус же оставляет в контейнере последний кусочек. Так мучительно тяжело оказывается удержаться от желания проглотить все разом, но что-то заставляет поколебаться. Птица клювом подхватывает тушеный ароматный кусочек мяса и перелетает к Сюань Цзи, роняет прямо в руки.

- Ешь! А то еще скажешь, что я тебя объедаю, - ворчливо замечает птица, но в голосе слышится приязнь, симпатия. Корвус запоминает тех, кто ему когда-то понравился. Особенно — если этот кто-то его угостил. Путь к сердцу хтонической птицы лежит через желудок.

Хель же пользуется моментом, чтобы избежать неловкости и отойти. Ведет лучом фонарика по неровным стенам, по полу, выхватывая блестящие выбоины в камне и бросая россыпь бликов и теней на покатые косточки. В мешанине их не сразу получается разобрать, кому кости принадлежат — здесь есть и мелкие косточки крыс и мышей, скелеты юрких небольших птиц, но и кости более крупных существ. Хель различает череп, который явно мог принадлежать некой крупной дикой кошке. Находит и пару человеческих черепов, выхватывает обломок лучевой кости, покореженные крепления реберных — будто сломанные прутья клетки. Рука чуть вздрагивает, сбивая направление света. Хель поднимает луч к потолку, но свет не достигает его. Гулкий звук в каменном мешке выдает замкнутость пространства.

Возможно, станет яснее, если использовать магию? Или придется копошиться в костях, выискивая хоть какой-то намек на освобождение, даже если это люк, ведущий еще глубже под землю? Хель нервно ведет плечами и морщится от боли: плащ тесно давит на выступившие гребни позвонков на спине. Коротко глянув на спутников, Хель все же скидывает верхнюю одежду, неуклюже крепит к лямке походной сумки. В болтающейся потертой желетке движения не так сильно скованы, но Хель чувствует себя почти что голым, лишившись привычной защиты плаща.

[Цзин Юй]

Сюань Цзи ещё никогда не получал столько внимания сразу. Его возбуждение было настолько сильным, что он всего секунду постоял на месте и снова начал бегать во круг, будто ребенок,  который внезапно обрёл друзей. По сути Сюань и был ребёнком, не смотря на то, что выглядел как юноша лет 18 по характеру и натуре он был как ребёнок. Словно воплощение того самого ребёнка, которому не удалось побыть Юю. Поэтому принц и не мог сердится на него, он понимал. Ему самому не довелось толком прочувствовать это счастливое время. И дело не в том, что он слишком рано столкнулся с тем кошмаром в виде хтона, а в большей степени в том, что он был наследным принцем. Отец всегда был с ним суров, сколько Юй себя помнит, матушка проявляла строгость и редко ласку. Его обучали едва ли не с трёх лет, многое запрещали, наказывали, снова обучали и запрещали и так по кругу. Конечно Юй был непослушным и озорным, но тем больше его держали в жёстких рамках. У него даже не было друзей, потому что другие дети были обучены слишком хорошо и слишком хорошо основали, что
кто он такой. Лишь когда его учителем стал ляля, только тогда Юй смог узнать что же такое быть ребёнком. Бэйюань дал ему то, чего так не хватало принцу, он стал для него всем, не только учителем, но и другом.
Сюань Цзи бегал вокруг Корпуса и Хтони, но конечно его больше привлекала птица. Он впервые встречал говорящую птицу, и тот ему понравился сразу.
- А сколько тебе лет? - с любопытством спросил мальчишка, тут же повернув голову в сторону Хтони, когда тот растрепал его волосы - А ты знаешь Аламадеса? Я не встречал других альтер-эго кроме тебя и него. Я слышал, что они есть не у всех, либо они прячутся.
Сюань Цзи не задумался на мгновение, но быстро выбросил из головы все мысли, которые для него были слишком трудные. Он был настолько трамвае и не искушен, что даже не заметил подвоха в словах Хтони. Впрочем принц их тоже не заметил, поскольку был таким же наивным и неискушенным, как игр альтер-эго. Однако внимание Хтони его все равно смущало. Вот и теперь он едва заметно покраснел, когда альтер-эго Хеля, коснулся его плеча. Юй настолько не привык к подобному рода вниманию, что не знал как на это реагировать, а потому даже несколько одеревенел, пытаясь справится с не ловкостью. На самом деле с заниженной эмоциональностью принца очень редко, кто мог вызвать вот такие слишком яркие и заметные эмоции. Похоже даже в этом они с Хелем были схожи, их альтер-эго могли вызвать те чувства, которые в обычной жизни они редко могли испытать.
Чтобы как то справится с не ловкостью, принц прокашлялся в кулак. Вот чему он не смог научится у дяди, так это уверенности в себе и пожалуй без застенчивости. Будь он сейчас здесь, то на фразу Хтони ответил бы примерно так "Ну разумеется, этот князь озаряет своей красотой всюду где бы не появился". При этом он бы обмахивался веером, и что самое удивительное даже в таком месте среди груды костей не выглядел бы нелепо. Такому к сожалению не научится. Это либо есть, либо нет.
- Кхм, я тоже рад встречи с вами, - наконец таки Юй обрёл дар речи и ответил - Правда хотелось бы встретится в более приятной обстановке.
Сюань Цзи тем временем поймал брошенный ему кусочек и округлил свои синие глаза ошарашенно на него уставившись.
- Ты все слопал! - произнёс он обиженным голосом ребёнка - Это было моё любимое тушенное мясо в остром соусе! А ты все слопал!
Сюань сокращено и едва ли не плача шмыгнул носом смотря на тот единственный кусочек что остался. Это и правда было его любимое блюдо, он любил острую пищу, и хотя сам принц её на дух не переносил, но для Сюань Цзи готовил. Учитывая что кулинария была для Юя не просто увлечением, а скажем так отдушиной, то готовил он не хуже, а то и лучше, чем императорские повара. Сюань Цзи сглотнул слюну и все таки запихал последний кусочек себе в рот, все ещё обиженно бурая взглядом Корвуса,будто прикидывая выйдет ли из него вкусное мясо в остром соусе.
- Ты обжора! Я пожалуюсь на тебя князю! - выпалил наконец Цзин Юй и отвернулся надувшись.
Юй лишь вздохнул и погладил мальчишку по ярким волосам. Затем перевёл взгляд на Хеля. Если они неё найдут выход отсюда эта парочка все кости перебудит и будет тут армия ходячих скелетов.
- Все нормально, я понимаю, - ответил он хтонику, принц не особо умел утешать или как то ободрять, но в этой его простой фразе была истинна. Он действительно понимал чувства Хеля, потому что и сам испытывал похожее. Да, пусть у него хронический облик не сильно отличался от его обычного облика, но сам факт того, что он хтоник пугал многих. Даже его собственный брат не принимал его. Поэтому Юй действительно мог понять.
- Кхмм, нам лучше и правда поискать выход отсюда, - принц осмотрелся дверей ни где не было видно, но скорее всего их тут и нет. Вообще это помещение походило на какой то каменный мешок, куда сбрасывали трупы. Если это так, то выход должен быть наверху. Но в полутьме сложно было что либо рассмотреть.
- Хель, может ты посмотришь стены вместе с Сюань Цзи, а я и твой летающий друг осмотрим потолок, возможно где то выход найдётся. Все эти трупы как то попали сюда, а значит выход точно есть. В крайнем случае попробуем взорвать стену, но это рискованно, не зная как устроенной это помещения вероятен риск обвала.
Юй решил перейти к делу, так и он сам и Хель смогут избежать неловкой ситуации и смущения. Принц видел, что хтонику не слишком комфортно в этом облике и он стесняется его, поэтому лучшим решением будет отвлечься на поиски выхода. Сюань Цзи не Дрого дулся, когда услышал слова Юя, он быстро повернулся и подскочил к Корвусу.
- Курица! Раз уж мой Юй решил взять тебс собой, ты должен за ним присматривать охранять! Это он приготовил то вкусное мясо, если он пострадает, то не сможет больше готовить! А ещё если он пострадает, то князь из тебя жаркое сделает! - Сюань Цзи фыркнул, но потом все же добавил - Ладно, я пошутил, я не скажу князю.
Перспектива того, что дядя Юя и правда пустит Корвуса на жаркое, как то напрягала. С него останется и правда пустот, поэтому лучше не говорить. Сюань Цзи подбежал к Хелю рассматривая его.
- Что это за рисунок на твоей коже? Он отличается от того, какой есть у Юя? А почему ты всегда грустный ходишь? Тебя кто обидел? Если тебя кто-то обидел, то ступни его! У тебя же вроде трость есть, вот ей и стукни! Или у тебя что-то болит? Тогда тебе надо к доктору, хотя нет, они все скучные, лучше к князю, он лучше всяких докторов и в сто раз красивее, нет в тысячу раз! О, а может ты тоже кушать хочешь, поэтому грустный? Я когда есть хочу тоже грустный! - Сюань Цзи показался у себя в кармане и достал конфеты протянув её Хелю - Вот, не грусти! Когда человек улыбается он становится красивее, я так думаю! Кстати, а где ты живёшь? А я могу пойти к тебе в гости, чтобы поиграть с Курицей? А Хтоня будет с нами играть? Во дворце со мной никто не играет,там все скучные, и даже Юй там скучным становится! - Сюань нова вздохнул обиженно, но это не мешало заваливать Хеля вопросами.
Принц потер точку между бровей. В болтливости этому мальчишка не откажешься, они случайно не родственники с Корвусом? Уж больно схожи. Но опять же принц не мог злится, Сюаню не хватало общения.
- Хель, кхм, не обращай внимание, он всегда становится любопытным с теми, кто ему понравился, - принц все же извинился за своё альтер-эго и распахнув крылья оттолкнулся от пола поднимаясь в воздух.

[Хель]

Забавное дело: ситуация скорее страшная, чем смешная, ходить приходится, спотыкаясь о чьи-то кости, то и дело погружаясь по щиколотку в завалы, а Хель чувствует странное удовольствие. Не его собственное, сам-то он почти в панике, стыдно и тревожно так, что просто ни выдохнуть. А вот Хтонь... Копыта с хрустящим шумом давят мелкие непрочные косточки, полы нарядного ханьфу мягко шелестят, когтистые лапы то и дело тянутся к принцу. Смахнуть несуществующую пылинку с плеча, поправить одежду, небрежно задеть волосы — легко-легко, просто чтобы потворствовать своим эстетическим вкусам.

Интерес к Сюань Цзи не такой яркий или настойчивый, выражается легкой лаской по взъерошенным волосам, мягким оскалом, приязнью в огоньках глаз. Мальчишка нравится Хтони — то ли потому что он часть сущности принца, то ли потому, что это очаровательное энергичное создание, кажется, не понравиться просто не может.

- Сколько лет? - вдруг спохватывается Хтонь, моргает, недоуменно встряхивает черепом, переводя взгляд на хозяина. И тут же тычет когтистым узловатым пальцем в Хеля, - как ему! Хеля, тебе сколько? Не помним, - честно признается и разводит руками. Дни рожденья в лавке не празднуют. - Конечно, знаю, - с готовностью кивает альтер-эго, - ах, Аламадес... - голос понижается до доверительного проказливого шепота, - такой зануда! Из него слова не вытянешь!

Тихий смех рассыпается шорохом и отдается эхом под каменными сводами. Хтонь нежно гладит принца по плечу, будто не замечая, что делает. В мягкой ласке слепого поклонения больше, чем флирта. Просто альтер-эго не может удержаться, чтобы не прикоснуться к чему-нибудь своими лапами.

Корвус кажется недовольным: щедрость душевного порыва не оценили. На миг в глубине блестящих птичьих глаз сквозит вселенская горечь. Кто бы знал, как тяжело ему было оставить даже такой маленький-маленький кусочек съестного! Буквально от сердца оторвать. Клюв оскорбленно щелкает, голова отворачивается...

- Ну и пожалуйся! - ворчит птица, тяжело встрепенувшись, - князюшка меня любит! Он бы для меня и омаров не пожалел!

Но обида тает довольно быстро, и Корвус оживает, описывает круг над головами случайных пленников, прислушивается к отзвукам эха, ведущим куда-то вдаль и вглубь, свидетельствующим о наличии прохода, который здесь должен быть.

Хель запрокидывает голову, опасливо следя за другом: сейчас кажется, стоит потерять хоть кого-то из виду — и случится непоправимое. Хотя на первый взгляд в каменном мешке на удивление безопасно, если не считать того, что кто-то более хрупкий мог бы свернуть себе шею, навернувшись с такой высоты.

- Да, согласен, - кивает хтоник в ответ на предложение. Идея действительно неплохая, тем более, что у Юя есть крылья, а у него самого — дурная привычка засовывать нос в каждую щель в стене. Авось что и выйдет из этого нехитрого плана. Только подскочивший Сюань Цзи не позволяет немедленно приступить к делу. Хель вздрагивает, моргает несколько раз, будто не сразу осознавая все, что ему говорят... потом удивленно заглядывает в лицо парнишке. Переводит взгляд на распахнутую ладонь с конфетами.

- Спа... - голос дрожит, хтоник снова моргает и встряхивает дурной головой, - спасибо...

В этом своем обличье он чувствует себя непривычно, двигается медленнее обычного. Даже движение, которым поднимает руку, чтобы смахнуть белую прядку с лица, кажется заторможенным. Потом эта рука тянется за угощением. Тут же пальцы вздрагивают, замирают: будто Хель не совсем уверен, как поступить. Рука так и замирает на отдалении от конфет. Заметь корвус, уже спикировал вниз — и проглотил бы прямо с оберткой.

- А! Это... антрацифия, - спохватывается вдруг ростовщик, сам опускает голову, разглядывает мерцающий выцветший узор на коже так, словно впервые видит. Хтоническое обличье делает нити чернил светлее, но никогда не стирает полностью, - кажется, - поправляется он, потому что на самом деле совсем не уверен. Он редко видел, как ведут себя узоры на коже обычных эонов, так что свои кажутся неудавшейся пародией. Тихий смешок заставляет губы скривиться в подобии улыбки. Хель почти сдается перед обезоруживающим очарованием неугомонного создания. Парнишка напоминает ему Корвуса — тем сильнее, что недовольное ворчание птицы и сейчас слышится с высоты.

Хель снова трясет головой, морщится и наконец выдыхает. Устало и почти обреченно, чтобы после действительно улыбнуться. Сейчас очень легко поверить, что тебя ни капельки не боятся — несмотря на заострившиеся черты лица и бездонную черноту глаз. В улыбке виднеются зубы чутка острее обычных.

- Конечно, приходи, - разрешает хтоник и задирает голову, ищет крылатые силуэты над головой, - вот выберемся отсюда — сразу пойдем все вместе, - обещает Хель и, осмелев, тоже ерошит волосы Сюань Цзи. Осторожно, чтобы ненароком не поранить. Ощущение оказывается приятным, и Хель понимает вдруг, отчего его альтер-эго так и тянется запустить когти кому-то в волосы.

- Приходи, - соглашается и Хтонь, подбираясь откуда-то сбоку, фамильярно пожимает чужое альтер-эго за плечи, скалится, наклонив голову, - у нас, правда, не очень весело, - сокровенным делится он, - но, глядишь, с тобой станет куда лучше. Не обижайся на Корвуса, он просто космическую черную дыру проглотил, так что теперь никогда не сможет наесться!

Шутка звучит без доли веселости, словно горькая истина. Хель на минуту и сам в нее верит, а потом с долей удивления переводит взгляд на Чудовище. И только после принимается изучать стены.

Фонарик забирает Хтонь, ведет лучом света вокруг себя, но свет помогает мало — только отбрасывает из-за груд костей причудливые зубастые тени. Сами стены не кажутся рукотворными: неровный сколистый камень обнимает со всех сторон. На поверку каменный мешок кажется больше ямой: пространство книзу сужается. Из редких впадин в стенах не веет воздухом, и Хель с интересом хмурится: как-то же воздух должен попадать сюда, пока что дышится относительно легко, хотя, может, это лишь временно? Наверное, стоило подумать об этом раньше: в таком случае следует беречь воздух и не торопиться с разговорами. Впрочем, Корвус скорее задохнется, чем по собственной воле замолчит.

- Этот твой Синька никогда куриц не видел, что ли? - в то же время ворчит птица под каменным сводом. Корвус так и реет неподалеку от принца, явно больше занятый болтовней, нежели изучением стен и потолка, - разве я похож на курицу? Вот я? Я? Да я же орел! Гордая птица! Надо этому твоему справочник подарить. Хорнило... Тьфу! Орнитологический!

На первый взгляд потолок кажется монолитным: в каменном своде ни трещинки, ни зазора. Не найти даже дыру, в которую можно было свалиться. Откуда только все груды костей на дне? Луч света из фонарика не достает доверху — рассыпается полумраком примерно на середине всей высоты. Рассматривать каменные глыбы приходится в темноте. Корвус продолжает ворчать, то и дело срывается пониже, разглядывает оставшихся на дне, выискивает взглядом макушку Сюань Цзи, словно ждет, когда про него вспомнят. Из-за такой невнимательности пару раз чуть не врезается в стену.

Возможно, потолок лучше исследовать и на ощупь? Так можно обнаружить гораздо больше — например, нащупать что-то вроде вырезанного в камне узора. Закорючка похожа на букву старинного и забытого алфавита.

Похожие удается нащупать Хелю — но символы не дают ничего, лишь царапают пальцы острыми сколами краев. Магией от них не веет, да и символы никак не реагируют на касания рук — похоже, и скрытого механизма в них нет. Либо же их стоит изучить тщательнее?

- Я тут что-то нашел! - в то же время кричит Хтонь. Он со всей громадой своей туши тяжелее любого из хтоников, так что глубже проваливается в костяные завалы. И замечает, как копыто вдруг шкрябает по чему-то, не напоминающему ни камень, ни кость. Приходится опуститься на колени, что  удается с трудом (с его-то строением ног), запустить лапы в толщу хрустких обломков, пошарить ладонью...

- Здесь дерево! - понимает Чудовище. Спустя несколько старательных раскапывающих движений под свет фонарика действительно является деревянное полотно. - Похоже на дверь.