[Рейза]

[Рейза]

Крылатая девчонка силой мысли возводила из воды в фонтане движущиеся фигуры. Ее прервал лекарь, телепортировавшийся рядом вместе со стопкой бумаг. На скамейке поблизости волонтер справлялся о здоровье постояльца, водя светящимися руками над его затылком. Наблюдавшая за всем этим Рейза не сомневалась: она сошла с ума.

Не то чтобы прежде привычки иных народов не вызывали у нее изумления, но там, в родной галактике, никто не манипулировал неведомой энергией так играючи и непринужденно. Не читал мысли, не обретал монструозную боевую форму, не чертил в воздухе светящихся рун и не призывал столпы пламени. Стоило только возблагодарить лирейское отделения Ведомства по адаптации за то, что они оказали гостье из другого мира теплый прием.

Местами даже слишком теплый. С Рейзой, как и с большинством обитателей центра для новоприбывших, носились как с неразумным ребенком. А когда узнали, что она совершенно лишена магического дара, начали носиться вдвойне. И хотя формально никто не удерживал постояльцев силой, кседери подозревала, что, предприми она попытку выбраться за пределы заведения, все закончится возвращением в солнечный сад. Само собой, для ее же блага.

Так Рейза и коротала дни под тщательным присмотром персонала, состоящего главным образом из одаренных в магии эонов. После отбоя шло пробуждение с завтраком и обязательными занятиями до обеда, затем еще пара лекций по аркхеймскому и свободное время, которое кседери проводила, главным образом, во внутреннем дворе. Здесь, среди колонн и пышной иномировой зелени можно было скрыться от докучливого внимания. Не важно, волонтеров или товарищей по несчастью.

Привычно обходя отдаленную часть сада, Рейза успела пожалеть, что не захватила с собой книгу – мысли о собственном сумасшествии начинали ей надоедать – прежде чем увидела черноволосую девушку, лежавшую на земле.

Внешне она походила на человека или как их именовали здесь, хумана, только с серой кожей и заостренными ушами. Незнакомка возлежала на подстриженной траве так неподвижно, что Рейза сперва приняла ее за диковинную каменную статую.

Наклонившись, кседери машинально коснулась костяными пальцами запястья девушки. Сердце или то, что заменяло его местным народам ритмично отбивало пульс. Рейза замерла в замешательстве. К тому, что в ответ на столь прямое нарушение личных границ в лицо может прилететь огненный шар, который не оставит не следа от обладателя УМИ, равного единице, она еще не успела привыкнуть.

– Тебе не следует просыпаться, – наконец произнесла она неожиданно для себя самой. – Мир вокруг сошел с ума.

Из-за увитой плющом ограды и крон невысоких деревьев доносилось журчание воды, заглушающее детский смех. Цветочные бутоны, похожие на маленькие разноцветные облачка, покачивались на ветру. И Рейза впервые после попадания в ту злосчастную червоточину почувствовала, что есть на Лирее кто-то, кто подходит ей еще меньше, чем она сама.

[Тайя Джессар]

Прошло буквально несколько месяцев, как арданатея вышла на новый для себя свет, встретилась с первыми людьми, что помогали адаптироваться в мире. Но всё равно было тяжело. Все люди оказывались чудны́ми для неё, что больше вводило в ступор. Хоть в голове и имелись базовые знания, которых должно хватить для общения и налаживания контакта, но этого было недостаточно. Вроде бы к сожалению, но для Тайсэрлесс – это к счастью. Она хотела видеть, узнавать для себя что-то новое. Как говорится, все люди разные, а отсюда вытекает и следующее: «сколько людей, столько и мнений». Только вот выходило, что Тайе приходилось подстраиваться под всяк и каждого, чтобы не наживать самой себе врагов. Ей хотелось знакомиться и обзаводиться новыми друзьями. Пока же это выходило поскольку-постольку.

День выходил вполне обыденным. Сперва курсы по красноречию, грамоте и даже счёту. Арду было интересно познавать даже такие вещи, что рассчитаны для школьников и студентов. Со многими людьми было тяжело общаться, ибо те относились ко всем и всякому с подозрением, сомнениями. Девушку это не огорчало. Она просто отходила в сторону, чтобы не тревожить новых знакомых. Возможно, им просто было не судьба найти общий язык. Тайсэрлесс не расстраивалась, а продолжала свой путь в сторону коммуникабельности с другими иномирными созданиями.

Как и любое действие, даже общение выматывает. В комнате быть не хотелось, а вот послушать посторонние звуки: щебет птиц, журчание фонтана, другие голоса, даже чей-то смех, - очень даже. Краем уха арданатея слушала чужие истории. Она печалилась вместе с ними, смеялась с ними, хоть те и не знали этого. Брюнетка улеглась под деревом, разглядывая крону и листву, вяло моргая. Иногда даже не мигая взглядом, рассматривала и прислушивалась к шорохам. Она не страдала паранойей, но любопытно поглядывала, чтобы заметить гостей в свою сторону. И кого только не встречалось. И рогатые, и крылатые, и которые почти ничем не отличались от местных жителей. Все такие разные. Но все в одной лодке и помогают друг другу, чтобы выжить и прижиться в этом мире. Свои среди чужих, постепенно становясь общими друзьями, напарниками. С такими мыслями, радостными для самой себя, ард погрузилась в сон, а на устах сохранилась лёгкая улыбка.

Сон оказался на удивление чутким. Ардент всё равно вслушивалась в шум, голоса и другие звуки, чтобы оперативно среагировать и в случае чего даже помочь. Конечно, здесь бдят кураторы и преподаватели, чтобы помочь новеньким, заблудившимся и не могущим найти путь к своей комнате, столовой или куда-нибудь ещё. Временами даже позволяли выйти в город для покупки продовольствия и одежды. Тайсэрлесс же оставалась на своём месте, иногда переворачиваясь на бок и подкладывая руку под голову.

Выдернуло же из дрёмы прикосновение к руке и женский голос. Тайя на миг нахмурила брови, но приоткрыла глаза, переводя взор на незнакомку. Или всё же знакомку? Девушка могла лишь вскользь встретить данную особь, у которой оказывались такие же янтарные глаза, но с чернотой в них вместо белка. Кожа же покрыта интересными пластинами, которые издали напоминали крупные жабры. Джессар осторожно убрала руку без резких движений и пристально наблюдала за новой знакомой. Чувствовалась в её голосе настороженность. Ардент придвинулась поближе к стволу древа и приняла сидячую позицию.

- И Вам добрый день, - едва заметно кивает брюнетка, не забывая представиться, когда начинает диалог. Будь она на месте инкогнито, то извинилась бы за вторжение в личное пространство, но Тайсэрлесс зла не держала и не обижалась, что её разбудили. – Почему же Вы так считаете? Почему мне не следовало просыпаться? – любопытно склонив голову набок, спрашивает ардент. – Ведь мир такой большой. Он полон интересных вещей. Неужели Вам не хочется их узнать и увидеть? И что же Вас конкретно так пугает, уважаемая..? – не договаривая предложение за незнанием имени новой знакомой, Джессар складывает брови домиком, а потом добавляет. – Меня, кстати, звать Тайя Джессар. Можно Тайя. Но кто-то называет Джесс, или Сарра. Называйте, как удобно, - улыбается и протягивает руку для рукопожатия в честь знакомства, но в голову закрались сомнения. Может, не стоило протягивать руку? Вдруг её не пожмут и знакомство вновь обречено на провал? Для ардента рукопожатие играло роль своеобразного признания доверия. И когда кто-то при представлении имени и звания протягивает руку первым, этот жест Тайя встречает зачастую с радостью.

[Рейза]

Незнакомка очнулась, и Рейза долго была не в силах отвести взгляда от глаз, так напоминающих ее собственные. Уцепившись за безумную мысль – вдруг отдыхающая на траве девушка принадлежит к маловероятным далеким потомкам ее народа? – кседери молчала, позволяя забрасывать себя все новыми вопросами. Искренность, которую она позволила себе минуту назад, теперь казалась ей безрассудной глупостью. Все равно что ринуться в нестабильную червоточину во второй раз.

– Прошу прощения, что потревожила ваш покой, – сказала Рейза, распрямляя спину и делая шаг назад, чтобы собеседница могла подняться. – Я решила, что вы потеряли сознание и нуждались в помощи.

«И что же меня пугает?» – вспомнив последнюю услышанную фразу, она задумалась, перебирая в голове те космические ужасы Аркхейма, о которых уже успела узнать за время прибывания на Лирее.

Конечно, персонал пансионата старался оградить подопечных от того, что может нанести травму их психическому здоровью, но скрывать существование всемогущих созданий или чудовищных порождений энергетической оболочки системы было едва ли возможно. Стоит ли говорить, что даже крупицы обезличенных знаний, почерпанные из книг и занятий, заставляли Рейзу тревожиться о перспективах своей жизни в новом мире?

– Возможно, мои суждения относительно вас были поспешны. Многие обитатели этого заведения восхищены Лирей и Аркхеймом, – кседери посмотрела на белокаменные стены центра адаптации. – Не могу сказать, что разделяю их чувства.

Отсутствие способностей к магии не стало для Рейзы неожиданностью: она никогда не обладала ими, а проблемы привыкла решать с помощью бластера и костяных кулаков. Но одно дело, когда никто не может использовать свой энергетический источник и совсем другое, когда могут почти все, за исключением тебя и несчастных десяти процентов населения. Рейза не завидовала чужим способностями, нет, но видела в каждом волшебнике-постояльце, в каждом кураторе-эоне потенциальную угрозу.
Услышав о царящих на Цирконе порядках, она поняла, куда направится сразу же после курса первичной адаптации.

– Верно. У Архея много обитаемых планет, и мне было интересно посетить каждую из них, – Рейза на мгновение устремила взгляд к васильковому небосводу, на котором и покоилось названное по имени солнце. – Но есть демиурги, могущество которых, в отличии от известных мне божеств, неоспоримо и реально. Есть дикие дархаты, чье полное истребления по непонятной мне причине не рассматривается правительствами в качестве превентивной меры. Наконец, есть хтоны, совладать с которым не в силах даже самые одаренные.

Опаснее их была только фрустрация, от которой Рейза в прошлой жизни сбегала в рискованную работу без отпусков. Встреться она лицом к лицу со всеми безумными богами, разумными и не очень чудовищами, может чувствовала бы себя лучше. Но в этом комфортабельном оазисе для иномирцев тяжелые думы на кседери с двойной силой.

– Мой родной мир не был идеальны. Войны, бедность, болезни, пиратские налеты были известны и в нем. Но прежде я могла полагаться на свои силы, теперь же... Сомневаюсь, что восемь тонн замороженного сурими из грузового отсека моего корабля можно обменять на артефакт.

Она улыбнулась, жутковато, как казалось некоторым другим иномирцам. Рукопожатие, человеческий жест, был хорошо знаком Рейзе. Она, как и Тайя, человеком не была, но осторожно пожала предложенную руку.

– Рейза, – костяные пластины кседери были гладкими на ощупь и теплыми, нагретыми солнцем. – Джессар – второе имя или в обычаях вашего народа сокращать фамилии?

Высвободив ладонь, она указала на вымощенную каменными плитами тропинку, ведущую к террасе и фонтану. Если Тайя поддержит идею, они вместе направятся куда, где, в основном, проводили время постояльцы центра.

Рейза сразу же вписала новую знакомую в число тех восторженных иномирцев, которым не терпится поскорее выйти из-под опеки эонов, чтобы отправиться в, как им кажется, полное волшебства путешествие по новой реальности. Сама она смотрела на подобных со скептицизмом, но и не тратила время на то, чтобы разрушить мечты товарищей по несчастью. Поэтому и постаралась перевести разговор на иную тему:

– Вы отдыхали на почве намеренно или потому что организм не восстановился после перехода? Если второе, советую предупредить кураторов. Они направят к лекарю, если возникли проблемы с прорастанием магической... штуки, – Рейза запнулась, вспоминая изображение энергетической паутины с одного из занятий. – Мы можем обращаться друг к другу на «ты», если пожелаете.

[Тайя Джессар]

Облокачиваясь спиной о ствол дерева, Тайсэрлесс внимательно слушала и изучала взглядом собеседницу. Интересная особо, ничего не скажешь. Была бы у арда бородка, то обязательно бы её поглаживала в задумчивости, но пока обошлось собачьим наклоном голову набок.

Время от времени Джессар обводила округу глазами, осматривая всех вокруг, и не подслушивает ли кто их разговор. Брюнетка поднесла палец к губам в задумчивости, а не к призыву молчать, будто бы хотела погрызть ноготь, но ноготок лишь касался губ.

- Каждая планета по-своему прекрасна, - пожала плечами квазизвезда и привстала со своего места, чтобы поравняться взглядами. – Я воплотилась на Лирее, - дескать, я здесь родилась. – И я считаю всю эту планету своим домом. На других я не была, да пока не испытывая желания путешествовать по вселенной. Получится – так тому и быть. Ан нет – и без этого хорошо, - легко улыбнулась в некой насмешке к своим словам Тайя и поправила свои длинные спутанные пряди, словно их не расчёсывали месяц.

Незнакомка погрузилась в какие-то размышления про жестокость окружающего мира. Попаданцы оказываются неготовыми к подобным изысканиям. Появлялся вопрос: «Чего иномирка добивается?». Жалости? Простого понимания? Поддержки? Выговаривается? В любом случае у Таисии пока мало понимания в этих ситуациях, поэтому молча слушала и смотрела на девушку. Разве что временами подёргивала плечом, качала головой и в задумчивости отводила взгляд. О своей родной планете ардент не могла что-то сказать, поэтому остаётся только мнение со стороны.

- Зато можно его продать, - подаёт идею квазизвезда про сурими на корабле. – Этого более чем достаточно, чтобы если не обеспечить себя до конца жизни, то на очень долгое время. Ну или съесть самой, - участливо улыбается и смотрит на Рейзу, как та уже представилась.

- Красивое имя, - делает комплимент и задумывается про своё второе имя, что имеет подобие фамилии. Джессар. Тайя заметно грустнеет и тихо выдыхает. – Это второе имя. Производное от имени моего брата, которого я очень хочу найти. Пока не получается, ведь отсюда за пределы не выпускают. Как выпустят, то отправлюсь на поиски, - кивает в знак согласия со своими же словами Сарра и послушно шествует за своей сестрой по адаптации в сторону террасы.

Какое-то время они шли молча, разве что следующий вопрос вновь заставил арда улыбнуться. Всё-таки лежать под солнышком, под деревцем, на травке – это лучшее занятие после обучения, от которого голова пухнет. Да, обучение не столь жёсткое, как в некоторых университетах, но от знаний, что получала квазизвезда, правда, начинала гудеть голова. Конечно, сведения о мире в общих чертах уже были в голове Тайи, как только та приобрела человеческие черты, но тонкостей было недостаточно, чтобы точно понимать строение мира и менталитет людей.

- Мне просто нравится лежать на траве, - улыбается Джессар и ничуть не воспринимает вопрос серьёзно. Даже если девушка сейчас покажется Рейзе странной, то ардент не оскорбится. Ведь любимые вещи не должны вызывать у человека сомнительные чувства или чувство вины.

- Нет, мне помощь не нужна. Спасибо за беспокойство, - приподняв руки и помахав ими слегка перед собой, заверила собеседницу Джесс. – В целом я в этом центре нахожусь лишь для развития коммуникабельности. Я бы не назвала себя совсем потерянной в этом мире, но многие вещи мне остаются непонятными. Вот, например, тебе, Рейза, что остаётся не понято? – послушно переходя на «ты», начинает этакую светскую беседу Таисия и переводит взгляд на небо.

Ведь где-то там, за облаками, космос. В этом космосе Джессар была в облике огромной змеи и исследовала просторы бесконечного млечного пути. Там остаются невоплощённые собратья. Кто-то воплотился на других планетах. Хотелось бы ей туда вернуться? Скорее нет, чем да. Ведь там до сих пор братья и сёстры охотятся друг на друга, чтобы выжить. Нет такого понятия как перемирие.

- Мне вот непонятно, почему люди до сих пор устраивают войны, развивают конфликты всяческие. Почему этот мир настолько полон жестокости и крови, что эта самая кровь заполоняет глаза других? Почему нельзя всё решить мирным путём? – тихим задумчивым тоном спрашивает Таисия. Наверняка можно назвать этот краткий монолог монологом в пустоту, полным риторических вопросов. Тут уже Рейзе решать, стоит отвечать на эти вопросы или нет.

[Рейза]

— ...и может ли существо бессмертное и могущественное созерцать Лирею как это делаем мы? Может ли свободно беседовать с тем, кого превосходит в столь высокой степени?

От задумчивости, с которой Тайя смотрела на нее во время рассказа об аркхеймских опасностях и последовавшего вопроса, Рейза улыбнулась вновь.

И вовсе не потому, что ее смешили слова девушки. Кседери подумала о том, как, должно быть, странно выглядит, рассуждая о проблемах нового мира. За четверть жизни, проведенную в мирах хуманов, она воспринимала любые их причуды как что-то само собой разумеющееся. А теперь, оказавшись по другую сторону червоточины, с ходу клеймит Аркхейм безумным.

— Твоя правда, — произнесла Рейза после недолгого молчания. — Если управление по делам иномирцев не отключило холодильники, мне угрожает не голодная смерть. Лишь смерть от переизбытка сурими.

Улыбка ее погасла после того, как Тайя упомянула о брате, которого надеялась найти. Утрата близких была знакома Рейзе, но, в отличии от собеседницы, она и не надеялась когда-нибудь вернуться к семье и супругу.

Последний был мертв, а первые, как считала кседери, никогда не простят ей самоволия.

— Он тоже на Лирее? Вы перенеслись в Аркхейм вместе? Но почему вас разделили? — спросила Рейза с тревогой и искренним сочувствием. — После того, как служба Лиреи убедится в моей благонадежности и адаптации, я отправлюсь на Циркон. Если расскажешь о брате больше, я могла бы поспособствовать поискам. Дать твоему брату знать, что ты ищешь его.

Она и не заметила, как вместе с Тайей вернулась к стенам центра адаптации. За время отсутствия Рейзы здесь сделалось шумнее: все больше постояльцев выходили, чтобы насладиться послеобеденной солнечной погодой. К крылатой девочке, лепившей из воды скульптуры, присоединилось еще двое товарищей помладше. Вместе они пытались сваять единорога, но получившееся нечто больше походило на нарвала.

Проходя мимо, кседери задержала на них взгляд — смесь умиления и опаски. С одной стороны, нечто запрятанное в закоулках ее души требовало заботиться о детях и защищать, даже если в том не было никакой нужды. С другой, страх перед созданием, играючи подчиняющим стихию своей воле, был цепким и не давал о себе забыть.

Когда Тайя упомянула о своей причине пребывания здесь, Рейза обернулась. Вглядываясь в черты лица, прямые и резкие, она словно бы пыталась углядеть в них упомянутый недостаток коммуникабельности.

— Тогда скоро тебе предстоит покинуть это место. За время нашего разговора не было ничего, что бы ему препятствовало. Хотя бы то, что ты не пыталась потрогать мои пластины свидетельствует о редкой вежливости, — сообщила кседери, вспоминая о случившемся день назад инциденте с другим постояльцем, скорее с недоумением, чем с обидой. Над ответом на последовавшую фразу она не задумывалась долго. — Все, в чем может возникнуть нужда в Аркхейме. Законы, география, техника, обычаи, налог на грузоперевозки. Наемному пилоту следует знать многое.

Но неизведанное, к которому желала прикоснуться Тайя, лежало совсем в другой плоскости. Вопросы, которыми она задавалась, мог бы задать ребенок, навроде тех, что практиковались в водной магии за их спинами. Но от этого не становились простыми.

Десять лет назад кседери ответила бы, что люди враждуют, потому что их разум, в отличии от ее просвещенного народ, подобен животному. Два года назад — что им недостает собственного кодекса, мудрого и общепризнанного собрания правил. Теперь, столкнувшись с крушением надежд, утратой и странным новым миром, она лишилась прежней уверенности.

— Желания, — наконец, нашлась с ответом Рейза, касаясь черной ленты, обвязанной вокруг ее правого запястья. — Одни наши желания противоречат другим нашим желаниям, желаниям тех, кто нас окружает или свершившимся фактам, изменить которые мы не в силах. Поэтому вражде нет конца.

Под летним лирейским солнцем кседери ощутила холод, ледяное касание космических пустот, в которых не светят звезды.