[Энтропий]

"[align=center Стартовая локация[/align]"] Алькор

"[align=center Участники эпизода[/align]"] Энтропий ♰ Энигма

Эпизод является игрой в  прошлом и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту любую систему боя.

"[align=center

Kyrie, Kyrie eleison
Christe, Christe eleison[/align]"]

[Энигма]

Пробираясь узкими улочками предместья Ниора Энигма старалась сохранять спокойствие. Не сказать, чтобы у нее отлично получалось, ситуация совершенно не располагала к равновесию, как ни крути,  трудно оставаться логичной, когда по твоим следам идут пятеро братьев, возглавляемых братцем Хаосом собственной персоной. Правда, ничего странного в расстановке сил Эн не видела, война демиургов набирала обороты, все сражались со всеми, она и сама не была похожа на корзинку с розами и успела поглотить парочку сестер, но вот так неудачно нарваться на Энтропия она все-таки не планировала. Засранец отличался умом и сообразительностью, к тому  же разобрать, как он поступит в следующий момент было невозможно - он совершенно не поддавался логике, черт, даже выкладки из стратегий войн не могли помочь в этом безнадежном деле, единственное, что ей оставалось - делать ноги, чем она вполне успешно и занималась.  Единственное, о чем она жалела - об упущенном времени. Не стоило потакать своим эстетическим порывам и снимать номер в хорошей гостинице, прельстившись красивыми крылышками и мечтаниями о будущем. Что сказать? На охоте нет места творческим изысканиям, и пусть раса пернатых стоила любопытства (скорее хирургического), но это все могло подождать, а преследователи ждать не будут. Одно то, что они еще не гоняют ее по окрестным лесам с присвистом и гиканьем все-таки хорошая новость. Правда, Энигма не склонна была к рефлексиям, она и сама была далеко не так проста, как казалась с первого взгляда. Ее мечтательные глаза и неторопливость вовсе не означали лености ума, хоть и создавали устойчивое впечатление сибаритки.
Невысокая девушка, укрытая серым неприметным плащом, остановилась около лавки с украшениями-артефактами вовсе не для того, чтобы купить себе красивую безделушку. По имеющейся информации из лавки  открывался путь в закрытую часть города, а именно в королевское хранилище артефактов, в котором, по слухам, хранился легендарный артефакт, маскирующий ауру и изменяющий внешность. Сама Энигма хоть и  владела  магией иллюзий, плотью от плоти магии ментальной, только даже демиургу необходим отдых, а сегодняшняя погоня в буквальном смысле обескровила ее, забрав практически весь магический резерв.
Украдкой оглядев улочку, Эн нырнула в лавку, пробежала ее насквозь и через кривой переулок очутилась на торговой площади, с которой через "темный город" гравиплатформы улетали в богатые кварталы. Заплатив четверть арха Рассвет на одной из таких платформ покинула Старый город. Примерно через минуть десять, когда улегся тремор, вызванный профессиональным преследованием, она, рассматривая город сверху, обнаружила шесть очень знакомых фигур, пробирающихся по той самой улице, на которой она не так давно углядела заветную лавчонку.
Энигма сжала кулаки. Проклятый братец не отставал, буквально в шею ей дышал, кайф ловил - отчетливое такое чувство, что его вставляла эйфория пополам с азартом.
- Хрен тебе, Энтро, замучаешься пыль глотать, - красивые губы изогнулись в жестокой улыбке, - я еще отобедаю тобой, сукин ты сын.
Движение руки - и платформа поднялась еще выше, плавно вписываясь в потоки таких же парящих платформ. На горизонте высился знгаминитый местный Лабиринт, с прилегающими к нему разнообразными дорогущими лавками ювелиров и антикваров. Из-под глубокого капюшона в улыбке блеснули белоснежные зубы, на какой-то миг ставшие похожими на клыки.

Примерно через час.

Артефакт имел вид кубика,  судя по всему, созданного из чего-то слоистого,чего-то вроде кристаллов турмалина. Небольшой, чуть больше крупной горошины, подвешенный на серебряный шнурок - ничего особенного на первый взгляд, если бы за ним не пришлось лезть через пять защит, последняя из которых заставила вспомнить уроки единоборств вкупе с акробатикой. Эн внимательно осмотрела помещение - что-то вроде запасника музея, аккуратно сняла украшение с крючка на стене - наверное местные понятия не имели, что это такое, артефакт, вполне возможно, осел тут в результате пиратских набегов, или его украли у воров - да не важно, в сущности, как он сюда попал, важно - он попал в нужные руки.
Рассвет стянула с головы капюшон. Подышала, настраивая артефакт под себя - наверное только демиурги умели качественно и без последствий экспроприировать артефакты, у остальных это криво получалось. Накинула на шею шнурок, медленно отпуская согретый в руках кубик. Потянув подвеску, она опустила ее под сорочку, к коже.
- Побегаем, братец.

[Энтропий]

Эта игра обещала быть интересной. Не потому, что он возжелал сущность богини Знаний, или его подстегивал один лишь охотничий азарт, причина этой встречи лежала для Энтропия гораздо глубже, — там, где полыхает ярким костром стремление к запретному.

Она заставила их побегать, маленькая платиновая птичка, способная взглядом превращать мозги в желеобразный вакуум. Покровитель знаний — Энигма в любой из своих личин был смертельно опасен, и тот факт, что Хаотичный сейчас вёл охоту за женщиной, нисколько не туманило ожиданий. Им доводилось встречаться нечасто, а ещё реже общаться. Сперва коммуникации мешало отсутствие человеческого тела у Энтропия, после бесконечная вереница игр с младшими сородичами. Демиурги первого поколения не так уж часто образовывали тандемы друг с другом, или хотя бы просто тесно общались.

Что заставляло их держать дистанцию? Понимание неизбежности охоты? Невыносимое ощущение резонанса на клеточном уровне? Отрицание точек соприкосновения из-за природного эгоцентризма? Энтропию не важна причина, он мог бы придумать ещё тысячи. Но, в нем зрело это желание, испробовать пограничную роль с кем-то... кто, как и ты способен «искажать мир в масштабе вселенной», где чувства острее, грань смертоноснее, а цена ошибки выше — само право «Быть».

Энигма вызывала ощущение не только опасности, но и притяжения. Потому что их сферы по-своему максимально близки. В своём стремлении перейти грань. Вот и сейчас, она решила избрать для себя роль ускользающей, и это не было её поражением. Энтропий знал наверняка, что в охоте всё не то, чем кажется, а вот его спутники — квартет из четырёх младших богов, которых он приглядел для этой ставки пару десятков лет назад, уже праздновал победу. Энигма пустилась в бегство, чем это не доказательство её поражения?

Ему было интересно не столько преследовать... Энтропий не вел охоту за теми, кто совсем не желает твоей смерти. Почти. Его «цепные псы» жаждали божественной крови, в первую очередь его крови, но тщательно это скрывали. Думали что скрывали. Как будто он не способен уловить оттенок их жажды. Голод порождал голод, похоть прождала похоть, ярость — ярость, и не все из этого Хаотичный желал отринуть. Дикая охота — по-своему все инстинкты разом, ты наслаждаешься пиком самых разнообразных чувств, ни одно из которых не нужно блокировать. Вершина жестокости, вершина любви. Он позволил им ощутить весь спектр этой странной и обманчивой вседозволенности. Скрываться при помощи легендарного артефакта — оправданный метод, но только в том случае, если по твоим стопам не следует один из сильнейших.

Но они побегали. Несколько дней беспрерывной игры в жертву и охотников, многочисленные планы на будущее, посиделки у костра и полные неожиданностей и хитрости облавы. На Энигму. Энтропий при этом не сомневался, что маленькая платиновая птичка, найдёт способ ускользнуть. А если нет, всегда можно этому поспособствовать.

Водная тюрьма.

Огненный капкан.

Костяная твердь.

Энергетические оковы.

Ментальная петля.

Их была огромное число, творимых божественным квартетом попыток поймать божество Знаний. Дерзнуть и поглотить. Ведь это гарантирует мгновенный выход в высшую лигу! Договорённость: тот, кто сумеет изловить в чертовку, получит право закусить её сущностью, — опьяняла.

В конце концов, они приняли довольно стандартное решение, при помощи другого артефакта выследить её местоположение и окружить. Там, где из всех возможных дислокацией, им будет наиболее удобно.

Окраина города на Алькоре, через полкилометра начинаются зловонные трущобы. Когда они схлестнутся, местное население окажется между молотом и наковальней, им некуда будет бежать: с одной стороны закрытые для трущобников торговые кварталы, а с другой божественная бойня. Квартету подобный расклад казался самым смачным, ведь кроме магического зрелища вскоре здесь вырастет могильник из людских туш.

Архей высоко поднялся над землей, и сейчас находился в зените, будто нависая над головами раскалённым молотом правосудия.

— Заставила же ты нас побегать, сестричка! — произнесла вторая из богинь. Их двое — тех, кто предпочитал женскую ипостась; и двое, предпочитающих мужскую. Впрочем, кое-кто  из богов, грезивших мыслями малость позабавиться с сестрой, специально избрал мужское тело, но его предпочтения были максимально разнообразными.

— Предлагаю тебе сдаться и быть покорной девочкой, тогда, может быть, я подумаю о том, чтобы даровать тебе лёгкую смерть... — произнес он, играя с золотыми карманными часами на цепочке.

Понимал ли кто-то, что подобные слова смешны, сказать трудно. Но здесь и сейчас они имели особый «вкус», ведь одно дело — когда их лишь четверо. Но участие Энтропия сразу оттеняло и сгущало краски.

[Энигма]

Она сидела на подвешенной над садиком камней платформе, беспечно болтала ногами и ела пирожок с вареньем, когда они явились. Вчетвером. Пятый, брат Энтропий, остался где-то в стороне, хотя его присутствие чувствовалось очень явственно.
Энигма благодушно щурилась на Архей, заливавший мир золотом, наслаждалась вкусом и почему-то ждала. Ощущала – артефакт не сможет уберечь ее от внимания Хаоса, ставки высоки, впрочем, не непомерны, а эти.. Распить их с братом на двоих? Скурить? А может не с братом а с любовником? Что за мысли? Видимо, энергетика Хаоса будоражила что-то внутри, что-то так хорошо структурированное, что только Хаос и мог разобрать на запчасти. Эн вздрогнула. Мысль казалась странно-будоражащей. Она успела оценить ее с разных сторон, наблюдая за приближением младших родственников, и пришла к выводу, что не имеет четкого отношения к подобного рода ощущениям.
Сейчас следовало подумать о другом. Энигма, не сводя спокойного холодного взгляда с подходящих, снова куснула пирожок, неторопливо облизала пальцы, на которые попало горячее малиновое варенье – до чего же вкусно готовили в соседнем ресторанчике! – продолжая анализировать.
«Когда-то, в самом начале времен один   очень умный эон сказал: «Беспорядок рождается из порядка, трусость рождается из храбрости, слабость рождается из силы. Порядок и беспорядок – это число; храбрость и трусость – это мощь; сила и слабость – это форма»*. Если идти строго по предложенному алгоритму, эти четверо – порождение Беспорядка, науськаны им, и ничего кроме желанной цели не видят, и в этом их слабость. Далее. Если брать мощь как энергетическую составляющую, то силу приложения можно перенаправить на нападающих, усилить и тогда она краем зацепит сам Беспорядок, который, согласно первому постулату, трансформируется во что? В порядок, конечно, и, как следствие, или замедлится или утратит часть сил. Трусость и храбрость – особенно интересно. Демиург первого поколения беспечно ест пирожок, младшие демиурги, насмехаясь, предлагают ей просто сдаться. Расклад один к четырем, Энтро не берем, он, как кукловод и режиссер, наслаждается зрелищем со стороны. Вернемся к постулату. Что там осталось? Ах да, сила и слабость как варианты формы».
Впрочем, если отбросить высокие рассуждения и оставить лишь костяк, примитив, только и нужный для войны, остается что? По сути махаться с четырьмя левретками вместо того чтобы сойтись с братом лицом к лицу? А ведь он тянет время. Зачем? Играется?
От его присутствия по хребту бродили холодные пальцы. Хаотичная энергия во всей своей мощи прошивала пространство, «закипая» на границе воздействия энергии самой Энигмы, и, странное дело, не отторгалась.  Явление тоже вызывало вопросы, но они могли подождать. Навязчивая молодежь очень спешила расстаться с жизнью.
Они подошли еще чуть-чуть.

Эн снова откусила от пирожка. Белые клыки очень зрелищно смотрелись в золотистом с малиновыми мазками боку.
Ей наскучило бегать. В конце концов азарт игры утомляет не меньше, чем азарт исследований. Перемены назрели, пора было структурировать пространство, организовать его логически, очистить от зерен Хаоса, взяв его же силу. Это было правильно, это было единственно верно, и это было очень красиво.

Тактически она занимала невыгодную позицию: сидя на подвесной платформе над каменистой осыпью, практически в шаговой досягаемости от охотников, девушка в простом сером плаще выглядела маленькой, хрупкой и беззащитной. Она очень старалась так выглядеть, даже в ауру запустила нечто вроде неуверенности и легкого опасения, отчётливо выделяющегося в магическом фокусе серыми кольцами. Да она почти поверила в свою слабость и необратимость скорой кончины – все, как нравится загонщикам. Недооценивать их также не следовало, они были хорошо мотивированы, отлично натасканы и в каком-то смысле голодны, однако улюлюканье выдавало их волнение.

- И тебе здравствуй, не знаю, как тебя зовут, маленький братец. – Энигма сощурила золотые глаза, подбираясь внутренне и совершенно расслабленно внешне. – Я смотрю, тебе очень меня хочется. Знаешь, - снова неторопливый кусь в пирожковый бок и короткий насмешливый взгляд за спины нападающих, - даже не знаю что тебе сказать. Чувствую себя как знатная дама в портовом квартале, к которой с неприличным предложением подваливает толпа матросов. И страшно, и лестно. – Неуловимым движением девушка оказалась стоящей на ногах, плащ отлетел в сторону, в правой  руке Познания материализовался Лориан, а левую, укрытую золотыми искрами,  она выкинула вперед. Начертила заррами  перед собой формулу пространственной клетки и материализовав ее, обрушила на двух девиц. Следующий момент – на беловолосую напали с двух сторон оба младших божества.
Черная форма Эль'Ран на то и черна, чтобы кровью не светить, но запах не скроешь, и двое парней, стоило им уловить обертоны первородной, как с цепи сорвались. Что и требовалось. Ибо контроль в руках думающего.
Черная глевия мелькала в руке Энигмы, ухитряясь парировать и наносить удары на два фланга. Ее пытались прижать к стене, она пятилась, подпуская мужчин поближе, даже позволив одному срезать с плеча кусок ткани. Яркая белая на фоне угольно-черного обмундирования кожа с алым мазком крови оказалась слишком притягательна. Двое на миг зависли, и тут же получили ментальный удар, повелевающий убить друг друга. Парни принялись за дело, только Эн прекрасно понимала - скоро их отпустит, и если она не успеет предпринять что-то для своего спасения - дело швах.

Конечно, кукловод-братец вмешается, иначе зачем он это все затеял?
Пока парни разбирались друг с другом, Рассвет спрыгнула с платформы прямо на камни и подошла к пространственной клетке, которую – кстати небезуспешно – пытались вскрыть обе девицы. Ей не было жалко или страшно, ей было интересно проверить одну гипотезу.
Ментальный приказ сожрать друг друга она не озвучила вслух, приказ отчётливо виделся в магическом поле, и ему тоже оказали сопротивление. Но Первое поколение на то и первое поколение, да еще во время войны.
- Приятного аппетита, сестрички.
Не оглядываясь Рассвет сбежала из сада и затерялась в лабиринтах улочек, выкроив себе небольшой кусок времени на составление нового плана. Она не обольщалась: в покое ее не оставят.
куб
*Сунь Цзы «Искусство войны»

[Энтропий]

Это было красивое зрелище: обсидиановое смертоносное лезвие, чёрная форма, поглощающая кровь, изящная фигура с платиновыми волосами. Со стороны они казались насмешкой в этой черноте, вспышкой белого огня. Воздух, да и само пространство, не выдерживали разящий скорости, молекулы мира разбивались о совершенную кожу богов, вибрируя в бессмертной агонии.

Энтропий наблюдал, и когда Энигма все же использовала ментальный удар, рассмеялся. Искренне, без малейшего надрыва или злобной иронии, он прекрасно понимал, что демиург познания будет бить своим истинным оружием, а это далеко не металл глефы. И это сакраментально, ей удалось взять под контроль сразу двух богов. И все же он, пусть и на каплю, но переоценил их силы. Им не справиться даже вчетвером, возможно, будь их разум более... не важно, вязкими или прочными, сойдёт любое из этих качеств, шанс оставался.  В слаженной атаке и энергетическом потенциале. Однако совладать с божественным наваждением такого уровня способен далеко не каждый, даже равный по силе.

Рассудку Энтропия не нужно быть прочным, чтобы противостоять Энигме, ведь он слишком... аморфен, текуч... но к любому можно найти особый подход.

Ментальный приказ на пожирание оглушил богов, даже находясь на приличном расстоянии, хаотичный через пространство ощущал, как поджариваются их мозги. В нематериальном плане само собой. Конечно, они вскоре и с этим справятся, но времени ждать у них не было, а потому он направил импульс, отрезая воздействие сестры.

Двое из оставшихся как раз бросились следом, но не нападали, лишь держались на почтительном расстоянии в тенях и лишь с единственной целью, — не упустить беглянку, никому здесь не улыбалась заново играть в кошки мышки, когда роли смазаны и ты сам можешь в любую секунду стать чьей-то закуской.

Она не расслаблялась в лабиринте трущоб, узкие улочки нависали со всех сторон, воняло помоями, палёной резиной, кровью и конечно же мочой. Буквально в 2 м от Энигмы у покосившегося крыльца валялся нищий в... Как и подобает нищему, в рваном тряпье. Обросший, замызганный, грязный. С длинной склоченной бородой, увидев девушку, он широко заулыбался воспалёнными дёснами и подался к ней на встречу, пытаюсь не то подползти, не то выкатиться на дорогу.

Энтропий ударил неожиданно, в последнее мгновение оказавшись перед с сестрой. Ударил ногой в беззащитный живот. Разумеется, лишь на первый взгляд беззащитный. Боги играют в условности.

Она условно женщина, он условно мужчина. На самом деле они оба — идентичные сущности стихии.

От энергии, что выплеснулось вокруг демиургов, воздух затрещал, бедолага нищий заскулил, его отбросило с такой силой, что он впечатался спиной в ступени и пробил раскрошенный кирпич, почти влетев в зияющий разрухой дверной косяк.

Хаотичный не изменил траекторию, лишь чуть повернул корпусом, обрушивая на голову сестры очередной удар, ну теперь уже Деллериумом.

И её снова взяли в кольцо...

— А ты знаешь, как зовут твоего большого братца? Я сойду за толпу матросов? Даю слово, удовлетворю за десятерых! – в его словах мелькнула ирония, хищная и острая, но ни капли ненависти или примитивной похоти. Лишь бесовской задор и азарт.

Бросить кубики

[Энигма]

Энигма уловила состояние, когда ощущение, будто тебе в шею дышат, уже не наведенное паникой, усталостью или раздражением, а реальность. Она петляла по кривой улочке, прыгала через лужи нечистот, уворачиваясь от прохожих, а кого-то и откидывая в сторону магически, а спину обдавало волнами упорного преследования только с оной целью – завалить, втоптать ее дар в грязь, сожрать, поиметь  ее, Энигму! Адреналин молотом стучал в висках, по телу гулял ужас пополам с бесшабашностью – Эн поймала себя на мысли, что не может структурировать эмоции, а это могло говорить только об одном, а именно в ее энергетическое поле вторгся  братец Хаос, и, что было еще более странным, ее не корежило, не искрило и не передергивало от потоков неуправляемой энергии!  Скорее ее собственная сущность сворачивала хаос в торы, структурируя пространство и делясь энергией с захватчиком. Это очень настораживало, не укладывалось в рамки, тревожило гораздо больше чем щенки на «хвосте», ведь по идее никак не должно было случиться синхронизации, не говоря уже о полной магической несовместимости. А она, тем не менее, была.

Вместе с анализом ситуации пришло отчетливое понимание необходимости принять бой. Если бы щенки были сами по себе, они бы не выбрались из ментальных сетей настолько быстро, и урон бы не смогли восстановить, но детишками заправлял братец, а этот так просто никогда не отказывался от призов.
 Эн не могла допустить, чтобы ее травили как дикого волка,  нужно было выбрать подходящий момент для драки, но что-тоо твердило "не сейчас! Чуть позже!"

  Познание неслась по переулку, выглядывая подходящую локацию, когда ей под ноги бросился какой-то убогий, она хотела его перепрыгнуть, перебежав по стене, но..
Вдох! Энергия Хаоса заполняет пространство!
Удар!
- Ах.. нгха..
Дыхание сбилось на хриплый стон.
Удар оказался неожиданным, потому что препятствие материализовалось прямо ниоткуда. Эн влетела в Энтропия на полной скорости, их энергии выплеснулись взрывом, на краткий миг переплелись,  словно врастая друг в друга, а после ее отбросило детонацией примерно на полшага. Она вскинула взгляд, глядя на брата огромными глазами. В момент удара ее прошило вожделение, которому она удивилась, пожалуй, гораздо больше, чем всему остальному. Желать Хаос – очень странное ощущение. Эманации она не сдерживала, позволив брату окунуться в жар переживаний, хотя с виду.. Но глаза! Какие у него насмешливые жестокие глаза! Само совершенство!
Она видела словно в замедленном сне, как он вскидывает руку, как на нее падает Деллериум, как она –все очень медленно – вскидывает руку, принимая удар на перчатку-Лориан, пытаясь ослабить атаку магией. И все это не отрывая обожающих и неверящих глаз от лица Хаоса. А потом Эни осознала свое чувство. Это вообще ни разу не похоть была.
— А ты знаешь, как зовут твоего большого братца? Я сойду за толпу матросов? Даю слово, удовлетворю за десятерых!

И после его слов пришло отрезвление. Вместе с болью. Деллериум соскользнул с защитной перчатки, распоров Рассвет руку практически до плеча. Широкая лента крови скрыла мелькнувшую в тканях кость, а глаза демиурга знаний залила ярость, которую она постаралась подавить. В схватке выигрывает самый хладнокровный.
Крутанувшись вокруг себя Эн залила кровью бросившихся к ней миньонов братца. Руку держать даже на весу было зверски тяжело, потому она перехватила вновь ставший черной глевией Лориан левой рукой. Как и любой демиург, Энигма была амбидекстером, для нее не имело значения какой рукой сражаться. Регенерация началась, но силы тянул хаос брата, и выхода пока не было, ее в грязном переулке заперли пять демиургов, отрезав пути к отступлению.
Проведя рекогносцировку, Эн   снова отдала все внимание  Энтро. С виду она выглядела странно. Ее спокойный взгляд никак не вязался с рваным дыханием, внутренней бурей, общей замызганностью, выбившимися из хвоста белыми прядями в кровавых мазках. Как и лицо.

Долгая секунда, в которой все перемешалось и встало с ног на голову, кончилась. Мир снова обрел свое нормальное течение, в котором Энигма полоснула по братку взглядом и не менее ехидно ответила, поворачиваясь спиной к молодняку, отлично понимая, что без приказа они не посмеют ее и пальцем тронуть.
- Серьезно?  С такими родственниками враги кажутся недостойной внимания мелочью, любимый братик. – Один маленький шажок и она стоит вплотную к Энтро, дышит им, наслаждаясь покоем перед схваткой. Шансов практически нет, но это же не повод унывать! Она еще ни разу ни умирала, это страшно в первый раз, а вот раствориться в Хаосе – конечная станция. – Про остальное – это ТЫ так говоришь. Я про это ничего не знаю.
- Я первый! –ее дернули за волосы назад. –Энтро, ты обещал!
Эн падала в руки стоящих сзади мужчин и улыбалась.

кубики 1 2 3

[Энтропий]

Энигма смотрела на него с готовностью смертника, красивые губы выплетали смыслы, которые сейчас казались амбивалентными. Её дыхание жадное, тело на короткий миг наливается жаром, что откликается в Энтропии ещё более мощной волной вожделения. Не каждый демиург способен совладать с подобным, и причина столь животной реакции далеко не в красоте и совершенстве форм.

Несомненно, Энигма являлась воплощением притягательности, в этом хрупком теле скрывалась сила, способная уничтожать города, а сила и страсть всегда ходят рука об руку. Конечно же, он хотел её, как одну из сильнейших самок, тело реагировало соответственно, но что такое желание тела? Для Энтропия — лишь очередной вызов собственной природе. Он никогда не потыкал желаниям плоти, и никогда и не отрицал их. Потому что осознавал, — это его черта — неудержимая, неистовое вожделение — лишь данность, логическая производная от всего остального. Из всех богов, пожалуй, Энигма из немногих, кто мог бы понять, что похоть Хаотичного бога не значит для него ровным счётом ничего. Потому что лишь обезличенная стихия, тотальное принятие хаоса и его страсть — это сосуд, что неизменно должен быть закрытым, так считал Энтропий, иначе — его будет ждать гибель.

У одних подобное вызывало понимание, у других — смех, и как не странно, вторые гибли чаще от его руки. Видели в глазах пожар, не понимая, что внешнее проявление — совершенная маска, которая не имеет ничего общего с делом. Даже если он вожделеет свою сестру до безумия, это совсем не значит, что он её «возьмет». Желание так и останется желанием, потому что в нем больше энергии и жизни, чем в самом факте присвоения.

Была ли Энигма такой же, неизвестно. Но и говорить, что Хатичный бог контролировал себя на 100% и будет следовать собственной идеологии до последнего вздоха, тоже не приходилось. Жизнь сложная штука, и не зря одна из его сестёр как-то сказала, — «если ты хочешь весь мир, это значит, что ты не хочешь никого, ну не думай... что твоё истинное желание навсегда останется на животном уровне... когда-нибудь, ты встретишь существо...» — дальше она не договорила, но Энтропий прекрасно понял, что она имела ввиду.

Готовность умереть в глазах Энигмы на миг показалось Хаотичному невыносимым, она приняла удар и была готова дорого продать свою жизнь. И почему-то взгляд будто содержал в себе затаенную обиду, словно действительно Энтропий совершает нечто чудовищное, ужасающее. И он знал в чем природа этого чувства, в том, что Энигма не желала его смерти. На самом деле он так сильно хотел этого, потому что в противном случае, боялся, что не сумеет остановиться. Если похоти он отлично умел сопротивляться, то ярости — не до конца. Здесь вступал в игру более сильный инстинкт — убей, или умрёшь сам.

Энтропий замер, казалось, это он наслаждается зрелищем, как мужские ладони сжимаются на её груди и шее. Один из братьев прижал её к своему корпусу, не позволяю вырваться, пусть в этом не было его личной заслуги. Лишь благодаря Энтропию. Хаотичный видел насколько сильно сносит крышу младшим... её запах, её хрупкое и нежное тело, её дыхание и голос. Державший богиню закатывал глаза в приступе болезненного экстаза, его ладони, казалось, блуждали по её телу без какого-либо контроля со стороны мозга. Они все истекали желанием, пусть и его истоки несколько различались. У одних всем заправляла похоть, у других — голод. И Энтропий смотрел на это бесконечно долгие секунды, они видели в нем одобрение, торжество и желание. Ошибочно видели. Увы, даже боги не идеальны, в какой-то степени даже более, чем смертные.

В какой то момент Энигма почувствовала, что хватка Зверей ослабла, во всех проекциях, как физических, так и эмоциональных. Державший её отшатнулся, захрипел, пальцами раздирая своё горло, он будто бы задыхался, но богам кислорода и не требовалось. Тонкое невидимое щупальце, что будто бы являлось частью ауры Энтропия, пронзило брата от глотки до паха, проникнув в мозг и саму суть клеточных структур.

— У нас сделка! — выкрикнул женский голос и резко осёкся, видимо понимая всю нелепость собственных слов.

— Птичка, ты сама осознаешь абсурдность наших игр. Вы видели лишь то, что хотели видеть...

Он говорил это не для них, лишь для одного зрителя с платиновыми волосами и глазами цвета квинтэссенции всего.

Секунда, и вся четвёрка лежит у их ног. Они были слишком слабыми, чтобы сопротивляться одному из сильнейших. В десятки раз слабее.

— И что же ты скажешь теперь, любимая сестра?

[Энигма]

Сильно болела рука, распоротая Деллериумом, по телу бродили жадные руки подручных брата, в ауру вплескивались их энергетические протуберанцы, создавая нестабильность на границах, а она, как зачарованная, смотрела в фиолетовые глаза, не замечая, как между ней и Энтро начинается взаимный энергообмен. Она не думала, что может дать ему жажда знаний, и не просто жажда, а способность отыскивать информацию и систематический логический подход. Ей и в голову не приходило, каких вершин можно достигнуть в философском диспуте с нестабильной структурой, вооруженной логикой и вектором исследований. Все это казалось ужасно интересным, но где-то там, на периферии. Сейчас все ее внимание замкнулось на нем, его взгляд  словно погружался внутрь, видел ее насквозь, вплоть до  тока крови, ощущал движение эмоций, захлестывал нестабильностью и вероломной веселостью. А еще Энигма ощутила алчность.

Рассвет  сглотнула сухим горлом.. Ей не хватало дыхания, чужие руки мешали, сковывали, ползали по телу отвратительными отростками, причиняли боль.   Она нервно облизнула губы, открывая кромку белых зубов со слегка заостренными клычками, слизнула соленую каплю в углу рта, даже порозовела, перебивая  свою мертвенную бледность с на фоне черного комбинезона и яркой ленты подсыхающей крови на белой руке.

От энергетики Энтро Энигму «вело». Она, как пьяная, наблюдала за происходящим блестящими глазами с расширенными зрачками. Уловив перемену в намерениях хаотичного, Эн попробовала взять чувства под контроль. Это оказалось неожиданно тяжело, ее словно придавило тяжелым  жарким одеялом, под которым ты или засыпаешь или нежишься. Выбираться на холод сложно, но в ее случае это был единственный выход, который бы дал ей шанс выжить. Провидение в лице брата распорядилось иначе.
От вида призрачного щупальца ее передернуло – она терпеть не могла братишкиных осьминогов и их производные, но неприятие утонуло в море новых острых ощущений,  переключающих фокус внимания Познания на главное действующее лицо. Сейчас кроме Хаоса в ее мире никого не было, звенящая напряженная пустота и он. Зачем еще что-то. Когда и так все есть?

Она медленно сморгнула, стараясь отстраниться от животного магнетизма Энтропиуса.  Нужно было освободить голову от тяжелых последствий взаимопроникновения энергий, отойти подальше, лучше отбежать а по возможности удрать порталом. Так близко к брату она давно не подходила и забыла, насколько он ошеломляющь и разрушителен. Он проникал в ее ауру, она пришла в восторг от предоставляемых возможностей, ведь Хаос – кладезь энергии, и направив ее на изучение чего-нибудь, да хоть изменения структур кристаллов и преображения их в принципиально другие объекты, можно добиться немыслимых вершин.

Энигма покачнулась, когда опора исчезла, однако на ногах устояла. Ей даже удалось с достоинством поднять на Энтро глаза, не обратив внимания на четыре тела под ногами. Она открыла рот, но горло оставалось сухим, потому она просто кивнула. Что мог означать этот кивок – пусть Энтро сам разбирается. Ей хотелось присесть или хоть на стену опереться, но она не могла позволить себе слабость, не могла даже глаза отвести, поединки бывают разными, но первичный – взгляды. А еще она старалась не подходить к брату, соблюдая дистанцию. Опасалась не сдержаться, ели он подойдет ближе. Наваждение преследовало, туманило разум, не  отдавая себе отчета, завороженная фиолетовым взглядом, она сделала шаг назад, неосознанно пытаясь уйти от воздействия Хаоса на свою ауру. Дышать и соображать стало легче, а до Энигмы дошло, что отходя от Энтро она активирует в нем инстинкты хищника. Сама точно так же реагировала на угрозы, а Энтро оставался угрозой при всей его привлекательности. Она даже на миг ощутила тяжесть его тела на себе. Мотнула головой, очищая сознание, отступила еще на шаг, кастуя портал. Зрительный контакт сохранялся.
- Смотря что ты хочешь услышать, любимый брат
Повторять слово «любимый», от которого по хребту бегали холодные пальцы, сродни заклинанию, что-то необходимое в игре, которую они делят на двоих.

[Энтропий]

— Может быть о том, почему ты смотришь на меня пьяным взглядом... — он говорил медленно, будто бы пробуя на вкус каждое своё слово о ней, не столько смакуя, сколько трогая языком густую карамель чужой ауры, и на каждый ее шаг назад он наступал, — ... И что... сейчас... происходит... с тобой... здесь... — дистанция сократилась настолько, что его рука без труда коснулись тонких ключиц, он говорил, проводя горячими даже через ткань пальцами от шеи, по груди, надавливая на горошину соска, и ниже к упругому животу.

— Тебе нравится... как резонируют наши ауры? — он спрашивал это совсем тихо, на слова будто проникали под кожу, — судя по тому, что ты не хочешь меня убить, мы могли бы...

Его взгляд блуждает по совершенному телу, Энтропия никогда не привлекала человеческая плоть, это тесная симметричная оболочка, в которой ему приходилось существовать. Но процессы, живущая в них сила и пламя сильнейших эмоций, всегда привлекали бога. Вот и сейчас, он разглядывал сестру жадно, и хотя его взгляд был лишён примитивной животные похоти, что-то хищное, страстное и проникающее детонировало в его зрачках.

— ... познакомиться поближе. Возможно, на заре времён, будучи лишёнными воли, мы были близки, почему нет? — в его словах откровенность соседствовала с иронией, конечно же Хаотичный играл, но это не значит, что в его словах содержалась насмешка или фальшь. Наконец, он сделал шаг назад и рассмеялся, весело сверкая глазами. Его радужки посветлели, наполняясь каким-то внутренним огнём, — мне всегда нравилось играть в эту игру, она делает нас такими человечными, правда? Приземлёнными...

Когда боги начинают самоотверженно играть в игры людей, забывая о собственной бессмертной природе, то ампутируют её, становясь уязвимыми. Он видел это не раз и не два, можно сказать, значимая часть его личной дикой охоты находилась как раз таки в этой плоскости. Он пользовался тем, что боги хотели играть в людей, как правило, предпочитая самую опасную из забав смертных — любовь. Среди всех возможных орудий смерти, любовь самая жестокая и сладкая. И он надеялся, что ему никогда не придётся играть в неё по-настоящему.

— Ты побежишь? — спрашивает он мягко, будто вы разговаривает с ребёнком, но это иллюзия. Энтропий всегда помнил, кем является его семья, даже слабейшие, они все — первородные Чудовища и этого ничто не изменит. Даже самое хрупкое и притягательное тело, даже самый пьяный взгляд широко распахнутых глаз.

— Если ты побежишь, то лишь из желания... почувствовать кураж и... ты знаешь...

Он усмехается. Конечно, знает, это сладкое и будоражащее чувство, будто он может взять её силой, но при этом, не теряя своей мягкости, с которой произносят эти слова. Они оба знали, чем напитывается само пространство в эти мгновения, и оба чувствовали горизонт событий, за который нельзя переступать.

[Энигма]

Его рука скользит по коже, по одежде, надавливает на сосок как на кнопку, запускающую необратимые реакции, трогает живот.  Он трогает ее под кожей, не примитивную плоть, а глубинную сущность, отлично налаженную структурированную основу, заточенную на получения знаний без оглядки на мораль, и ей становится жарко. Она купается в неге, подпитанной хаотичными протуберанцами. . Энергия Хаоса клубится, вливаясь в стройные конструкции Энигмы, переводя каждый вдох в эйфорию. Она,  затаив дыхание,  восторгалась состоянием кипения противоборствующих сил,   даже не отвлекаясь на носителя. Ее эмпатия утверждала что  брат  с ней просто играется. Но ведь в эту игру можно играть вдвоем, почему нет? Силы конечно не слишком равные, но коварство – козырь в рукаве.
- Намеки у тебя, - хмыкнула Эни, медленным жестом сгребая свои растрепанные окровавленные патлы в горсть и забрасывая их за спину. Очистить их она не удосужилась, и вообще пока не применяла магию, кроме портальной, провоцировать Энтро в переулке больше напоминающем помойку, было глупо.- О чем ты там пищишь, любимый братик?
Хоть голос она держала под контролем, глаза оставались пьяно-восторженными, беспорядок рушил внутренние конструкции, и Эн предполагала, что ее упорядоченная энергия причиняет такие же повреждения брату, хоть и  меньшей степени. Энтропия все-таки более разрушительна из-за стихийной природы. Чтобы что-то выстроить требуется создать основу, конструкцию, а взрыв – чистое приложение сырой силы, для него достаточно импульса.
- Что до близости – я не помню, и ты не знаешь, разве это важно? Думаю, ты меня дразнишь, Энтро. Понимаю. – Она еле слышно хмыкнула,  маняще склонила голову к плечу, прикрыв яркие глаза тяжелыми веками, не спуская глаз с брата. Вероломство – второе имя демиургов, а на дворе война. - Продолжай, любимый,  мне нравится.
Голос понизился, приобрел объем и тепло, густоту и неторопливость. Плюс Энигма программировала пространство, потому что осознанно сказанное   «любимый» подогревало общее напряжение в переулке, то самое  ощущение эйфории, гуляющее по телу Познани. Сосуд был полон, возбуждение  плеснуло через край, наполняя пространство вокруг Рассвет плотным мерцанием, заодно накрывая и перекрывая излучения Энтро. Почти оргазмические ощущения, когда берешь целиком и отдаешься полностью. Так странно...
Слова брата пробились через паутину чувственности, приливом накрывшей Энигму, некстати, и не вовремя, но когда оно приходит вовремя? Она снова мотнула головой, пытаясь очистить сознание. Все было чудесно, только это игра по правилам Хаоса, а ни одну игру нельзя выиграть по правилам противника, это даже дети знают.
Рука Познания кокетливо тронула волосы, игриво прошлась по шее, стекла на грудь, но там не задержалась, а остановилась на красивом изгибе бедра. Из портала тянуло сыростью и камнем. Эн сделала шаг назад, провоцируя брата. Он же ждет от нее именно этого, разве нет?
Ее слова противоречили энергии, плотным кольцом клубящейся вокруг божественной пары. Она ответила на ранее заданный вопрос, хоть и позже, слегка вразнобой, но почему бы и нет? Игра без правил тем и хороша. Ее голос слега подрагивал:
- С нами. С нами, любимый братик. Это происходит с нами, когда мы подходим друг к другу слишком близко, ты же тоже чувствуешь ЭТО? – Шаг вперед, руки ложатся на плечи Энтро, скользят по груди, вниз, к животу, и еще ниже, к центру мужественности, горячие ладони, отлично ощущаемые сквозь любые покровы. Еще шаг – она обнимает его, прижимая к себе, ощущая его всем телом, руки перетекают за спину, рывком прижимают к хрупкому с виду телу, соскальзывают на ягодицы, ласкают. Она поднимает на него смеющиеся пьяные глаза. Сейчас им прилетело одновременно, все-таки она очень сильны. - Скажи, тебе нравится меня трогать? Я же вижу, ты не просто так прикоснулся. – Золотые глаза щурятся в затаенном смехе и страсти, но она никогда об этом не скажет прямо – еще чего! – Больше говорить смысла нет, ситуация взрывная и без ее провокации, стоит отступить, отойти от косматого хаоса подальше, хотябы дыхание восстановить Но нет, авантюры застят любые здравые мысли.
- Побег.. – Рассвет все-таки делает шаг назад, стучит изящным пальцем по губам, словно раздумывая. В портале за ее спиной виднеется комплекс пещер, подсвеченный грибами-гнилушками и светящимся мхом. -  Умеешь ты уговаривать.
Золотое марево, только что имевшее форму девушки, метнулось в портал, растворяясь в полумраке подземных переходов. Мгновением позже откуда-то издалека послышался торжествующий смех.
- Я люблю играть в прятки, Хаос.

"пещера"

моя божественная воля: 1, 2

[Энтропий]

— Намекаю и пищу? — коротко расхохотался Энтропий, — экий я трепетный мальчик, неужто, правда, хочешь увидеть меня таким?  Или доселе в поле твоего зрения попадали только детишки? Разве, похоже, что я намекаю..? Моя жажда не менее очевидна, чем твоя... разве нет? И это не вопросы.

Он ещё подаётся вперёд, вдыхая кровавый металл её волос. Происходящее было игрой, которую хотели оба, но при этом Энигма фанатично зрела разрушение и для себя, и для него, словно бога могла расщепить стихия. Энтропий ощущал все иначе. Великое заблуждение видеть в порядке или конструкции угрозу для Хаоса. Аберрация в чистом виде. Энигма не говорила о разрушении вслух, но об этом кричали её глаза, — такие живые и пьяные. Их тела почти соприкасались, порождая фиолетовые и золотые электрические импульсы, словно два хищника, что присматриваются, принюхиваются, чтобы в следующий миг вцепиться клыками друг другу в глотку.

— У тебя сплошные сомнения на мой счёт, любимая сестра. Каково это, постоянно жить в сомнениях? Не дразню, может быть, младшие тебя и дразнили, я же играю. Играешь и ты. Это как раз и происходит по той причине, и ты уже озвучила почему.

Он усмехается, вжимая её в пространство, чувствуя изящные ладони на собственных ягодицах. Смеётся. Она не может не ощущать его желание, их тела слишком близко, он мог бы скрыть, но зачем? Энергия бурным потоком окольцовывает их тела, его горячие ладони скользят по бёдрам богини, перемещаясь к талии, на лопатки и к шее.

— Нравится? На тебе определённо пагубно сказывается сообщение с младшими расами. Бери выше, самый примитивный животный ярлык. Но даже он не отразит то, что на самом деле происходит.

Энтропий уже давно не воспринимал провокации, ему никогда не было нужды притворяться. Если он хотел кого-то, причём настолько сильно, что от этого трещал сам воздух, к чему полунамёки? Вот лишь нет нужды повторять, что желание и намерение совершенно разные категории. Энигма сама это прекрасно продемонстрировала.

— Похоже, прятки у богов самая любимая игра... — иронично проговорил демиург, рассматривая, как женская фигура скрывается в лабиринте пещер, — после игры в любовь, разумеется... — добавил уже мысленно.

— «Хочешь, чтобы я искал? Открыл на тебя охоту? А что потом?» — он медленно вошёл в портал.

На самом деле мысли Энтропия сейчас потекли совершенно в другое русло, он будто на сенситивном уровне чувствовал раскалённый морозец в ауре богини знаний. Она видела в нем разрушение для себя, а в себе яд, что способен растворить его. Забавное, но опасное заблуждение. Для неё. Противоборство? Оно существует лишь в Её голове, потому что Хаос уже содержит в себе всё. Именно так Энтропий воспринимал собственную стихию, это помогало ему выживать, развиваться. Он никогда не противопоставлял себя другим багам, ведь для дикой охоты хватало их собственных аберрации. Конечно, между Хаосом с Знанием хватало энергии, само бытие схлопывалась, коллапсируя во что-то невыносимое и притягательное, но разрушение... деструктивность стихий существовали лишь в голове Энигмы и, возможно, именно они не давали ей утонуть в океане собственной похоти. Хорошо-хорошо, обзовём это более подобающим для богини знаний ярлыком — либидо — энергия всех начал.

— «Может быть, мне в аватаре монстра разодрать твоё тело?» — под ногами хрустит мелкий кристаллический песок, на стенах мерцают фосфоресцирующие рудные жилы, воздух влажный и вязкий, — «или овладеть тобой прямо здесь, на чёрном камне? Какая игра тебе по душе? И от чего именно ты прячешься? От себя? Вот поэтому боги так любят эту игру... убегать, скрываться, многих завораживает сам процесс погони, ощущение всемогущего чудовища у самой их глотки. Но чаще всего это игра с самим собой. Бегство от одних иллюзий к другим, еще более разрушительным. Боги порой ведут себя будто смертные, это сладко и губительно. Понимаешь?»...

[Энигма]

«Прячусь от себя? Сладко и губительно?»
Энигма даже остановилась где-то посреди коридора, подсвеченного голубыми флуоресцирующими огоньками. Картинка, только что переданная ей братом, почти парализовала, вновь заставив сжать бедра в немыслимом приступе похоти. Камни –мелочь в сравнении с предвкушением, когда Хаос всей своей мощью врывается внутрь, вырывая из горла всхлип похоти.
Наверное, вожделение скоро отпустит. Играть с Энтро в прятки, истекая желанием – так себе занятие, и дело даже не в том, что он в состоянии отследить  сестру по эманациям, проблема в том, что запах ее желания наполняет собой все вокруг, а он и без того  сам заведен сверх всякой меры и пойдет на запах как по нитке.

Познание представила себя на мгновение в горячих  руках Хаоса и сглотнула сухим горлом Два совершенно диких демиурга, наслаждающихся друг другом до полного насыщения, не взирая на катаклизмы, порожденные их соитием – примерно так это выглядело, и Эн картина вполне устраивала. Вожделение не отпускало, скорее перешло на другой уровень, перетекло из области паха в живот, а потом в горло, налилось горячей тяжестью, мутью, отсекая прочие мысли, оставляя только картинку их с братом любви. Рассвет сделала пару неуверенных шагов, остановилась, оперлась рукой о стену пещеры, стараясь не задеть кристально-белые потеки селениума. Утерла губы тыльной стороной кисти. Видение заставляло еще сильней сжать бедра, пытаясь остановить воздействие видения. Закусила губу, соображая, как бы быстрее нейтрализовать влияние мощной ауры брата на свою сущность, вернуть утраченное внутреннее равновесие, пока Энтро не настиг ее прямо такую, в разобранном состоянии и растрепанных чувствах, и не убил. Она не была уверена в своих силах и это было плохо, потому что просто так дать собой воспользоваться – она что, дешевка с продажной улицы? Нет уж!  

Братец тем временем тоже не спал, судя по ощущениям, он прошел в пещеру и портал за ним схлопнулся, оставляя где-то далеко и грязную улочку, на которой остались тела младших богов, и красивый каменный сад. Энтро тем временем  перешел на безмолвную речь, красноречиво поведав ей варианты их будущего возможного общения, заставившую и так взбесившиеся гормоны  чуть ли не скулить в предвкушении. И именно это как раз Энигму и разозлило. Своя беспомощность перед хаотичным вожделением.
 
Признаться, картинка, посланная им чуть раньше и до сих пор стоящая перед мысленным взором , ее распаляла пуще любого костра. Действительно, какая разница – камень, песок или постель, если два желания сливаются в одну полноводную реку, способную снести любое препятствие на своем пути? Что останется от этой красивой пещеры, если они доберутся друг до друга? Они, создатели Аркхейма. Разве их в состоянии остановить какие-то пещеры, камни или прочая чушь, если они захотят испить друг друга до дна? А что потом? Мало ли она сама пользовалась слабостями своих братьев и сестер, теперь составляющих саму ее суть? Может проще все-таки принять поединок и расставить все точки над рунами? Вожделение так легко переходит в азарт, который можно использовать в качестве батарейки и, наконец, сбросить с себя эли липкие нити похоти! Вряд ли у Энтро имелось намерение ее трахнуть, скорее он науськивал своих песиков чтобы повеселиться, погонять сестричку по помойкам, изучить ее технику, тактику и стратегию защиты.

- Засранец. – Познание выругалась в голос, не опасаясь быть услышанной. Он все равно придет, найдет и случится то, что должно случиться по логике повествования, а вот что именно случится – вопрос.  
- Прикосновение Хаоса деструктуризирует даже мыслительные процессы – хмыкнула она, скидывая опостылевший плащ, оставаясь в драной форме СБ Эль'Ран. Левая рука обнажена и в потеках застывшей крови, волосы.. Да, с патлами надо что-то делать. Протомагический импульс почистил и заплел платиново-белую роскошную гриву  в изысканную  косу, тут же небрежно отброшенную Энигмой за спину. Лориан оставался перчаткой, лишь по окантовке подсвечивал тонким золотым свечением, выдавая активацию.

Богиня, неторопливо поворачивась вокруг себя, неторопливо указывала пальцем на основания сталактитов и сталагмитов, зажигая осветительные шары. Создавалось впечатление, будто   она специально привела брата в этот круглый зал, сейчас выглядевший как  храм – свет от светляков-шаров, которые она только что повсюду развесила, придавал кристаллической пещере  почти интимную атмосферу.
- Ну а что? Смерть и любовь дело очень личное, и должно быть обставлено соответствующе. Ты согласен со мной, любимый брат?
Конечно он ее слышал, говорила она скорее для того, чтобы успокоить свои взбесившиеся нервы. Несколько недель погони давали о себе знать.
Еще раз оглядела площадку. Для поединка каменная осыпь, хрустевшая под сапогами, не подходила, а вот мелкий черный вулканический песок – очень даже. И на нем красиво бликовали огни «фонариков», добавляя в симфонию света свою несколько мрачную нотку. Эн отвлеклась на красоту места.

- Тут гораздо лучше, чем в людских городах – сказала тихо сама себе. – Остальное можно осмыслить в процессе.
Зачем Энтропиус объявил на нее охоту и привлек к травле молодых? Теперь понятно.
Рассвет прикрыла глаза, ее снова накрыла волна хаотических мурашек – чудовищная аура брата выдавала его близкое присутствие. Трясущейся рукой обтерла губы – она так и не поняла отчего ее трясет – от предвкушения – но чего?

В зал вело несколько коридоров. Эн остановилась посреди приготовленной площадки, настраиваясь на «агрессивные переговоры», и чем ближе подходил брат, тем большие противоречия в ней вспыхивали. В какой-то момент она отпустила все сомнения, доверившись авантюрному течению ситуации, в конце концов творческое мышление у демов развито гораздо выше чем у сметных, а жизнь порой подбрасывает забавные казусы. Что забавного может быть в смерти – спросите вы? Ха. Смотря чья смерть.
- Я даже любовников не жду с таким вожделением как тебя, возлюбленный брат, -Почти про себя прошелестела Рассвет, усилием воли оставаясь стоять на месте. Ее все время тянуло двигаться. –Что это? Логики не вижу, одни эмоции. Или, возможно,  я влюбилась? В Хаоса? - это уже была другая мысль, породившая за собой третью, логикой не отличающуюся от слова «совсем»:
- Первая любовь с первого взгляда. А еще говорят что знание – сила! Врут. – Издав какой-то истерический смешок она, тем не менее, зачем-то снова перекинула косу на грудь и принялась играть с кончиком, в конце концов материализовав на нем серп светлого металла. Нахмурилась, оставив на врем в покое свои беспокойные мысли, сконцентрировалась и резко крутанулась вокруг себя, переходя через пируэт и кувырок снова на ноги, особенно следя за тем, чтобы серп не навредил себе же.

- Забавные штуки иногда выдает воспаленное сознание. – тихо констатировала богиня, беря в руки свое новое изобретение. Оружие. Странное – да, новое – да, эффективное? Нужно проверять. - Энтро! – Уже не сдерживая себя заорала она в коридор, из которого доносилось эхо шагов, - тебя долго ждать?

[Энтропий]

Антрацитовый камень покрывали источающие свет узоры. Мягкий, он струился сплошным потоком, выцеловывая влажный горячеватый камень. Горячеватый в тех местах, где сияние соприкасалось с гранями рубиновых кристаллов. Шаги чеканили смертельный ритм, что звонким эхом разливался по каменным кишкам подземелья и высвобождался в лощинах и курганах, окружающих это место не одно тысячелетие.

Звук её голоса напротив отказывался путешествовать в подземном данже одиноко, и стремился захватить Хаотичного Бога подобно ментальному паразиту, пронзался под корку его сознания, фокусируя на себя и ампутируя волю. Энтропию всегда было чертовски сложно сопротивляться собственным желаниям, но с чем большем неистовством они его поглощали, с тем большем остервенелостью Хаос поглощал их. 

Он жаждал до звериного рыка подмять её под себя, ощутить мягкую неподатливость губ, сладко-солёный привкус на языке, замешанный на металле, остроту кромки зубов, боль в плечах и спине от ногтей, и, конечно же, судорожно сжатые вокруг его пояса бёдра. Крепкие и горячие. Но это животное желание капитулировало под разрушительным цунами стремления, нет, почти потребности, проникнуть в самую её суть. Совсем не так, как самец овладевает самкой, а как способен только хаос, до самого  основания её клеточных структур, ядер молекул и атомов, смещая их с привычных орбит.

Запах её желания дурманил, заставлял забыть о том, для чего всё это начиналось, однако Энтропий отлично понимал, что стоит ему хотя бы раз поддаться соблазну, за ошибку придется расплачиваться несоразмерно дорого, возможно, собственной жизнью. Звериная его часть — вот то, что выбивало воздух из легких, а здравый смысл из рассудка, а еще ее слова, произнесенные не просто так, достигающие цели.

— Ты вновь и вновь пытаешься придать структуру хаотичности этого мира, не скажу, что игра не стоит свеч, но порой попытка осмыслить и понять смазывает вкус жизни, как вино вино, выпитое не в той компании и не с той закуской. Любовь и вожделение частенько выступают у самок защитной реакцией, — усмехнулся Хаос, и он знал о чем говорил, это правило срабатывало даже на богах, кто использовал женское начало наравне с мужским как минимум, а как максимум всегда.

Но это не значит, что в случае с Энигмой всё обстояло так и никак иначе, для Энтропия была важна реакция на его слова. Всегда и во все времена он не претендовал на истину, потому что истина — тень реальности, и зависит о того, куда падает свет... главное — отклик «на той стороне»... у врага, друга, партнера любых мастей. Кто для него Энигма? На когнитивном уровне враг, на ментальном желанная самка, на квантовом — его неотъемлемая часть. И он ее. Как и все боги являются частями одного целого, квантового бессмертного бога.

— ...да, сила в безумии, и ты должна молиться Творцу, чтобы я играл по правилам Дикой охоты, а не в забавы твоего разума, потому что моему эта игра в похоть... в овладевание... гораздо более интересная... и разрушительная, такому раскладу труднее сопротивляться, верно? Но этого не будет, потому что я тоже не желаю исчезнуть... — он не уставал повторять это себе, не первый и не последний раз. Неважно, что ощущает его тело, не имеет значения, какие картинки жалят и без того взведенный мозг. В теле растет напряжение, скапливаясь в паху до боли и оно требует разрядки. Энтропий уже научился конвертировать похоть в ярость, потому что желания тела, не желания души. Он добровольно себя ограничил. Хотя и хотел ее сейчас до безумия.

Аура вокруг него мгновенно уплотнилась, под действием протомагии и магии материи вокруг Хаоса разрастались из самого пространства десятки полупрозрачный энергетических щупалец [материализующая магия - хорошо, протомагия - отлично], они заняли почти весь диаметр каменного коридора и устремились точно цунами вперед — к Энигме, норовя оплести ее собой, крепко сдавить. Стиснуть бедра, лишить возможности двигаться, прижаться к налитому желанием тела, вдавиться сильно, почти невыносимо, но не пересекая невидимую грань, например, розовых мягких губ. Но их было так много, что быстро избавиться от всех с помощью серпа вряд ли бы получилось...

[Энигма]

Он пришел. Она смотрела на него, остановившегося в устье тоннеля, стараясь оставаться отстраненной, подушечкой пальца лаская  серп, физически ощущая  полоски крови, остающиеся на кромке оружия. Боль служила сдерживающим фактором. Пусть такая мелкая – легкие уколы на уровне вибрации царапины, но все же отвлекающая  от обрушающегося на ее природу воздействия Энтропия. Остаться структурой и не разлететься на атомы в присутствии подобного воздействия занятие не из легких, но тем интересней эксперимент.
Он говорил, она слушала, стараясь отстраниться от его ауры и вслушиваясь лишь в слова, знала – ширма, они сейчас ходят по кругу словно два кота, примериваясь к драке. Слова – прелюдии, фальшивки, чушь, мусор, важнее воздействие или, если угодно, попытка сохранения собственного «Я» под воздействием иной структуры, равноценной по влиянию. Энигме приходилось сложнее, Хаос сам по себе штука не структурированная, точнее не так, он имеет собственные законы, еще не изученные и не записанные.
Она нашла. Вот оно, то,  что перебьет непреодолимую похоть, переводя ее в алчный азарт познания.
Энигме, в конце концов вспомнившей о своем главном оружии, полегчало. Нет, желание все еще кипело в ней неутоленным ключом, но на передний план вышли логика, спокойствие и внимание – три составляющие, необходимые в ее собственных изысканиях.

Неприятно ухмыльнувшись, бессмертная сделала приглашающий взмах рукой:
- Ты, наверное, шутишь, Хаос, говоря о молитвах? Удивительные вещи я слышу от тебя, возлюбленный брат, - огоньки, подвешенные на полупрозрачных сталактитах и сталагмитах искрились, превращая место поединка в сказочный грот любви. Собственно, одно и есть другое, знание не сложное, а вот его принятие – да, и Хаос не был исключением, подавляя свои животные импульсы и думая, будто он дрессирует и дисциплинирует свою природу.

Эн не выдержала и расхохоталась, легко, безудержно, безумно. Его аура пыталась пробиться через первый заградительный барьер, еще не агрессивно, а так, словно мягкой лапой потрогал, оценил. Впрочем, нападение не заставило себя ждать, и произошло в лучшей манере братишки – его мерзкими щупальцами, вырвав из горла Рассвет хохот пополам с рычанием:
- Ты в своем репертуаре, может давай придумаем что-нибудь новенькое?

Перчатка, сверкнув золотом канта, облила фигуру вторым контуром защиты, материализовавшись в левой руке Лорианом. Ее Эн отвела в сторону, слегка согнула колени, словно взводя пружину и готовясь к прыжку, а  правую выбросила вперед, выплетая контур ослабляющего заклинания и не переставая вызывающе улыбаться. Она радовалась, Бездна побери, каждой проживаемой секунде, потому что она стоила и жизни, и напряжения тела, и бесконечного кайфа противостояния.

Секунда – это очень долго! Лориан черным росчерком обрубил часть щупалец, примерно половину, насколько Эн успела заметить, когда через кувырок уходила в перекрученный штопор, чтобы встать на ноги. Глефа, завершив круг, пошла на новый замах, прорубая просеку в оставшихся энергетических путах. Тело Эн, словно развинченное, двигалось в такт парному оружию – глевии и серпу, осью находясь посередине. Со стороны казалось что она получает удовольствие от импровизированного танца, особенно когда подпрыгнула, переворачиваясь в воздухе, а встав на ноги еще раз, применила новую разработку – пространственный щит, отделяющий ее от брата легким смещением пространства и по идее непрошибаемым. Новое – это хорошо, но эксперимент можно было засчитать успешным лишь отчасти, так как одно щупальце все-таки пробралось через веерную защиту и захлестнуло горло  Рассвет. Она чиркнула по нему мгновенно отросшим когтем, зацепив кожу и снова, в который раз за сегодня облившись кровью. Белая коса снова окрасилась алым, с серпа и Лориана капало нечто прозрачное и весьма неприятное. Эн в раздражении топнула ногой:

- Бездна, Энтро, ты так и будешь там стоять и любоваться моим выступлением? – Вопить в пещере конечно не стоило, но кто об этом вспомнит? – Иди сюда, потанцуем!

кубики 1 2 3

[Энтропий]

Под каменными сводами полыхнуло, молния распорола монолитный зев хлыстом электрического огня. При свете искрящегося ультрамарина он рассматривал ее, казалось, с еще большим интересом: жадно, исступленно, почти на грани фола. Энтропию до безумия нравилось наблюдать за божественными разумными, их реакциями на себя и откликами собственного тела.

Энигма... она совсем другая, отличная от него, но общего между ними все же больше, чем она могла бы признать. Диковинная смесь хаоса и структуры — эти, как ей казалось, взаимоисключающие состояния возбуждали Энтропия, именно тем, что по-своему она боялась хаотичности в себе, не имея храбрости даже признаться в собственном страхе. Хаос и структура постоянно меняли ее полярность, играя на языке сладко-кислым, на коже твёрдо-мягким, в «душе» желанно-опасным. И вместе с тем, Первая из богов знаний — совершенная актриса, способная сыграть что угодно.

— Иди сюда, потанцуем! — она чуть истерично, точно капризная малышка, топнула ногой, что могло показаться трогательным, если не знать то, кем является девица.

— Я не хочу с тобой сражаться, — Энтропий застыл, не приближаясь, его голос звучал устало и несколько отстранённо. Он не стал добавлять, что не хочет и по той причине, что она сама желает совсем другого, — а ты бегишь, вынуждая меня играть в игру, в которой сейчас для меня отсутствует всякий смысл, — усмехнулся, — когда уже боги придумают что-нибудь более забавное, чем игра в догонялки, где я неизменно выступаю по иронии судьбы жаждущим сладкой плоти хищником.  

Он на миг замолк, а после громко расхохотался.

— Абсурдная непоследовательность, правда? Сперва я натравливаю на тебя голодных до силы волчат, а теперь... но ты ведь прекрасное понимаешь, что это было не более чем невинная шутка, — энергии вокруг его тела улеглись, он начал медленно приближаться, позволяя Энигме самой решить, на какое расстояние его подпускать. Энергии, из которых состояли щупальца, рассеялись в пространстве.

— ...а потанцевать мы можем не только в предсмертном ритме, вгрызаясь друг другу в глотки, — он протянул ладонь все также осторожно, внимательно рассматривая красные разводы на ее белой коже,  — или ты предпочитаешь... хм... кровь, мясо и бесконечные мириады плотских страданий? — его улыбка стала чуть более ироничной и одновременно мягкой, — ну же, Эни-г-ма... разве мы обязаны играть в противостояние? Это будет разрушительно... для двоих, ты слишком возбуждена и достаточно сильна, чтобы я желал хотел продолжать разрушать твою оболочку.

[Энигма]

Невероятно! Такого нахальства Энигма точно не ожидала, но братец в очередной раз удивил и, в каком-то смысле, обставил ее снова, за сегодняшний день – в третий раз. Сначала – несколько дней погони с молодняком на сворке, затем – испытание чувственностью, до сих пор не отпустившее ее до конца, и вот теперь он чуть ли не поднимает ладони вверх в мирном жесте и признается, что он пошутил. ПОШУТИЛ.

- То есть, - взяв глефу на отлет, переспросила Эн, - ты гонял меня по местным помойкам исключительно для собственного удовольствия и заботы о моем развитии с целью познания мною глубинного смысла Мироздания, я правильно тебя понимаю?
Она еле сдерживала смех – видимо, это уже нервное. Ощущала свою усталость, острый запах крови, уже запекшийся, от волос и одежды, кожу саднило и стягивало, одежду хотелось поменять, искупаться, понежится в теплой воде, поесть и выспаться – несколько бессонных суток не приносили удовольствия от слова «совсем».  Еще очень хотелось накостылять милому брату за .. впрочем, это была мысль..

- Из любви к искусству, так сказать. – Иронично кивнула головой, впрочем не умаляя внимания – братишка славился именно хаотичностью принятия решений.  Так порой поступают кошки, кажется вот идет как по струнке, даже голову на «кис-кис» не поворачивает, стервец, потом вдруг резко застынет на одном месте на пару минут, а следом – поворот на 90 градусов и такое же неспешное шествие. Что хотел? Зачем приходил? Отчего мягким подушкам во всеуслышание промяукан ультиматум с истерическими нотками? Примерно так Эн воспринимала Энтропия, потому что он воистину был неуправляемым снарядом. Шарахнет – полбеды, а вот что «в довесок» прилетит – вообще отдельная тема. – А теперь ты мне говоришь что «устал» и  «ты не правильно меня поняла». Миленько.
Нет, действительно. И что с ним делать? Бежать не имеет смысла – им в любом случае надо хотябы предварительно поговорить, а вдруг тут нет подвоха и все-таки к какому-нибудь приемлемому для обоих решению они придут? А даже если и нет? Ну и немножко любви не помешает, наверное. В конце концов можно просто рядом посидеть, за руки подержаться. Перед финалом. Все-таки родственники.

Рассвет опустила руку с оружием, стоило ему убрать свои энергетические щупальца. Лориан золотыми струйками перетек в перчатку, снова вспыхнув золотом канта, словно намекая, что он тут и бдит, а сама демиург Познания мягким движением опустилась на черный песок прямо там, где стояла – посередине ровного круга, в пещере, больше всего напоминающей грандиозный дворец восточных владык, полный излишеств и роскоши. Скрестив ноги и поджав их под себя на восточный манер, она чуть сгорбилась и подалась вперед, оперевшись локтями на колени и оставив кисти свободно висеть. Бытовая магия несколько замедленно приводила ее в порядок – она действительно устала, нельзя играть в подобные игры без отдыха и сна. Положим, бессмертным сон не нужен, но релакс и медитация – обязательно, а с Энтро получилось как в старом анекдоте «а вот чего нет – того нет, малыш».

- Нда. Я предпочла бы все-таки бальные танцы, а еще лучше – синхронное плавание – пробормотала девушка, рассматривая мужчину сразу с нескольких позиций, главным образом – любовалась, стараясь игнорировать мощнейшую энтропию, пробующую на зуб ее структуры. Судя по ощущениям Энтро поглощал любую энергию, хаос был всеяден – на то он и хаос, собственно, совокупность различный систем, ценностей, он принимал все, становясь на краткий миг поглощенной сущностью, чтобы в тот же момент снова вернуться к собственному непостоянству. Эн заинтересовал такой феномен, она никогда раньше не подпускала брата настолько близко, что уж говорить о моменте, когда этот нахал сжал ее словно игрушечную?

- Что ж, - девушка все так же замедленно отклонилась назад, опираясь руками уже на песок, отчего ее тело слегка изогнулось, словно навстречу брату, - если все так, и ты передумал набрасываться на меня прямо сейчас,  раздели со мной скромную трапезу из куска  чего-нибудь, и что-нибудь выпей. Сразу определимся что будем пить и есть или ограничимся чем-нибудь простеньким?   Да-да, не стоит так лыбиться – она сама ухмылялась, понимая, как звучит только что сказанная фраза, - а то будут тебе одни пирожки с луком плюс просяной квас – как и обещала, простенько и со вкусом. Дворфы уважают.
Под ладошкой Знания обретали плотность названные предметы, через секунду пещера наполнилась запахом выпечки и кисло-сладким квасным духом..
- Между прочим, Энтро, давно хотела тебя спросить.. – для начала  она указала на песок рядом с собой, и тут же  отломила кусочек свежей пресной лепешки, так как успела проголодаться, как ни парадоксально это звучит. А может просто желала забить сексуальный голод банальной едой? Все может быть. - Ты пользуешься Словами творения? Или они почти все потеряли силу после..

У нее самой Слово работало только в ментале – в том, в чем она была мастером, крайне редко и крайне осторожно, по ее мнению, можно было применить Слово, способное сдвигать слои реальности. А может ей приснилось что они были, эти слова?

[Энтропий]

Он ничего отвечает. Потому что его ответы не буду играть для неё ровно никакой роли, да это и вопросами-то не являются. Скорее уж эмоциональным выплеском, перемешанным с аффирмациями. Хотя это не мешало ему мягко и почти невесомо улыбаться.

Ох уж этот глубинный смысл мироздания, очередные попытки сделать произошедшее чем-то большим, чем оно задумывалось изначально. Иногда хаосу нравилось до смешного собственное примитивное стремление получить чужие эмоции. Впрочем, не иногда. Постоянно.

Энигма продолжала чирикать, будто бы её до глубины всей божественной души поразила это маленькая охота. Энтропия повеселила столь инфантильная реакция, трогательная девочка. Канарейка. Разве могут быть у богов какие-то границы ожидаемого? Будь он, или кто-то ещё, — стихия во плоти. Бог может в один миг одарить человека блогами, а в другой обрушить его жизнь в самый настоящий АД. Но он её понимал. Девочка ещё просто не привыкла иметь дело с настолько хаотичный сущностью, она пытается предать его поведению хоть какой-то смысл. Да, девочка, способная уничтожать города и исследовать квантовую запутанность воображением. Ей кажется смешным, невозможном, что его решение сыграть с ней в дикую охоту продиктовано не долгими расчётами, анализом тактики в системе, а исключительно страстью. Вот только этого слова она не произносит.
 
Он всё-таки усмехается, чуть склоняет голову набок, словно большая овчарка.

— А теперь ты мне говоришь что «устал» и  «ты не правильно меня поняла». Миленько.

— Заметь, сейчас говорят твои уста, и ты ошибаешься. Это называется хаотичность. Ты поняла меня абсолютно правильно. Сперва маленькая игра на выживание, где бог твоего потенциала попросту не мог проиграть, а затем, когда мне стало скучно, я решил предложить себе то, что планировал изначально. В этом нет жестокости, только стихийность, капля страсти и обычная человеческая непоследовательность. Знакома с концепцией непоследовательности? — он улыбается, беззлобно, даже как-то по отечески, Хотя они равны во всем, — это когда личность изменчива в своих поступках. Так кажется со стороны. Не обманись.

Он подмигивает, улыбка становится шире, глаза мерцают алым в полумраке. На нагретых камнях вырастает большая тёмно-красная софа, совсем низенькая, кажущаяся со стороны объёмной подушкой в виде кольца диаметром метров пять. В центре удобно расположились подносы с едой и напитками.

— Я неприхотлив в еде, — он отступает, высвобождая её тело из своего захвата, на секунду обжигая шею своим горячим дыханием, в центре появляется кувшин вина, большой спелый арбуз и подкопчённый поросёнок.

— Смертные крайне разнородны в своих предпочтениях, одним подавай фуа-гра, другие личинки и тухлые яйца считают деликатесом.

Он смеётся, рассматривая её в ставшем неожиданно уютном полумраке. Кристаллы на стенах разгораются матовым бордовым цветом. Они будто бы в уютном VIP зале дорогого этнического ресторана.

— Слова? Сжалься, сестра, слово — это конструкт, а у меня и рот не так уж давно появился. Твари, лишённые стабильной плоти, а порой и всякой плоти, слова воспринимают чужеродно. Но, возможно, именно это их и погубило. Жизнь и сила невозможна на одном лишь хаосе.Я же пользовался, скажем так, методом тыка.

И он снова расхохотался. Исключительно над собой, и если Энигма попробует прочитать брата хотя бы немного глубже, то поймёт, что в голосе Энтропия проскользнули нотки горечи, как бывает, если человек вспоминает что-то, чего уже не может изменить.

— У тебя красивая оболочка, прочная, стабильная. Наверное, и вторая ипостась не менее хороша.

Это не издевательство. Зависть. — Улыбается лукаво.

Замечал, что таким как ты, тем кто любит структуру, проще даётся гуманоидная форма. Меня всегда нервировали эти руки, пальцы, тесная по меркам космоса плоть. Но Отец счёл, что мир совершеннее в тесной симметрии.  

Энтропии не брезговал пищей, он даже не проверял её на яд, откусил пол пирожка, прожевал.

— Вкусно, уверен, дворфы бы одобрили.

Расскажи, ты уже многих поглотила, сестра?

Просто прозвучал в пространстве и повис, густым и напряжённым разрядом. Но Энтропий всё так же улыбался.

— И ты, первая среди богов знаний... уже пробовала перерождаться?

Он спросил это так, будто бы Энигма могла специально убить себя, или контролировать процесс временной смерти другого бога, лишь для того, чтобы получить информацию о божественном перерождении.

[Энигма]

Тепло рук Энтро не отпускало тело, и это Эн отметила как проблему. Его присутствие сбивало настройки  стройной логики восприятия мира божества Познания, привносило в нее элемент неожиданности, случайных мутаций, проявленных в моменте. Энигма могла бы потратить часы, придумывая определения воздействия Хаоса на себя, но не видела смысла в красивостях. Достаточно было того, что он пускал по зеркалу ее восприятия своеобразную ряб, искажающую и демонстрирующую сущее с иного ракурса, что, в свою очередь, провоцировало Познание к исследованиям. Сотрудничество с Энтро  обещало гораздо больше выгод, чем поглощение, которое, кстати, еще «отыграть» нужно было.

Эн тихонько вздохнула про себя, любуясь бессовестным братцем, воочию демонстрировавшем дружелюбие. Демиурги дуалистичны даже по своей природе, так что двуличие для них – естественное положение дел, потому просто доверять кому-то из семьи Энигме даже в голову не приходило. Однако Энтро, проходимец, ухитрился все-таки привлечь ее внимание.
Понаблюдав за тем, как он с аппетитом ест, она взяла себе кусок арбуза, прохладный даже на взгляд, и, откусив от еще горячего пирожка, заела его сочной сладкой мякотью. Прислушалась к собственным ощущениям, между делом думая над заданными вопросами.

- Надо же, как интересно, - Рассвет переводила взгляд с пирожка на сочную ягодную мякоть и обратно. – Разница создает неоценимые ощущения. Знаешь, это очень любопытный  опыт. Я бы не останавливалась и провела отдельный эксперимент. Слишком много различных вкусов присутствует  - тут ты прав, правда, тухлятина меня не вдохновляет.
Красивая оболочка – он сказал. Ей стало приятно. Она долго работала над собственной формой, выбирая из миллионов комбинаций именно ту, в которой чувствовала бы себя комфортно. Отложив в сторону салфетку, которой тщательно вытирала от масла и сока пальцы (захотелось тактильных ощущений) она села по-восточному, сложила руки домиком, опершись локтями на колени, и принялась пристально разглядывать визави так, словно увидела его в первый раз. Красивая оболочка Энтропиуса казалась ему тесноватой, черты то и дело смазывались, уголки глаз и губ «плыли», тут же возвращаясь на место, чтобы снова смазаться через какое-то время. Он весь казался слегка размыт по контуру, скорее набросок, чем готовая картина. Правда, благодаря этой маленькой особенности на него можно было смотреть не отрываясь.

- Твоя изменчивость компенсирует недостаток видимой прочности формы. – Ее голос звучал доброжелательно и ровно, ничего не выдавало внутреннего волнения от происходящего, хотя на самом деде вопрос был не праздным. Могущество первого поколения демиургов, их сила и алчность зиждились именно на поглощении себе подобных, тут, как в дикой природе – выживает сильнейший, а вот кто из присутствующих сильнейший? Хороший вопрос, даже отличный. Но.. опасный. И стоит ли выяснять если исход не ясен? По крайней мере, чтобы получить правильный ответ на вопрос, нужно знать хотя бы треть вопроса, а Эн не знала. Допуски и расчёты могли не сработать, ведь Хаос берет за основу структуру соперника, а как можно воевать с самим собой?
Мысль казалась интересной, заставив Эн задуматься.

- Зачем ты спрашиваешь, брат? Если у тебя есть интересные предложения – предлагай, но я сперва бы все-таки предложила заключить некое подобие соглашения о ненападении. Знаешь ли, это как-то снимает излишнюю нервозность, а я не хочу отвлекаться, у меня к тебе есть несколько вопросов и одно предложение.
Она очаровательно улыбнулась. Затем поднялась с круглого диванчика, мягко переступая зашла за спину Энтропиуса, села за спиной, положила руки ему на плечи.
- Скажи, ты чувствуешь опору для создания конкретной формы с моей поддержкой? Или тебе и вблизи четких структур  не сидится на месте и в одном воплощении?

[Энтропий]

Ощущение теплоты её тонких пальцев прорывалось сквозь плотную ткань его облачения. Обжигающее касание. Ещё минуту назад он жадно наблюдал за движением её рта, внутри порхал розовый язык, то и дело обнажалась белоснежная кромка зубов, в глазах сверкали лихорадочные искорки. Она уже стоит позади, без страха, не подозревая, как тяжело Энтропию сдержаться.

Она прекрасно знала, что ни одно обещание или клятва не заставит бога отказаться от своих желаний. И всё равно решила сыграть, наверное, потому что с ним игра приобретала новый, ещё неизведанный для неё вкус. Энигма ценила смыслы... те, что способны даровать нечто новое. Хотя ярлык «ценила» не отражает реальность, здесь будет уместнее «питала страсть».

Он чувствовал её запах, и дело не только в руках, а в самом её естестве, скрытом под слоем космической плоти.

— ...не сидится на месте и в одном воплощении?

Вопрос заставляет Хаотичного тихо засмеяться, он касается её ладони, мягко проводит пальцами вверх по запястью и выше — к локтю, а через секунду резким движением опрокидывает её на себя, придавливает к полу и оказываясь сверху. Одна его рука всё ещё сжимает тонкие запястье. И хотя Энтропий крепко держит её ноги, у Энигмы оставалось достаточно возможностей хорошенько врезать по божественной физиономии брата. Вот только при своих, кажущихся опасными движениях, Хаотичный улыбается, его аура не источает и капли агрессии. По крайней мере уничтожающей .

Они вдвоём понимают, это не игра в силу, не сражение за превосходство, скорее, речь идёт о прощупывании рамок. Границ дозволенного. Не каждый бог подпустит к себе другого бога столь близко, тем более первого поколения, тем более Хаоса.

— Хорошо, замечательно, великолепно. Давай заключим соглашение о ненападении! — смеётся, рассматривая её со странным, не столько ироничным, сколько наиграно-плотоядным выражением. Его фиолетовые глаза сверкают красными всполохами, будто говорят: мы вдвоём прекрасно знаем, что эти слова ничего не значат.

— А что до моей формы, я чувствую, своё желание... гм... вкусить частицу себя. Звучит до ужаса пафосно, но куда правдивее, чем пошлый ярлык некоторых наших собратьев. Они называются это — квантовый секс. Видимо даже боги обречены пройти трогательную стадию созревания со всеми вытекающими.

Дышит тяжело, его тело «оплывает» сильнее, покрывается аморфный рябью, излучает энергетические «звезды», кажется, что ещё секунда и он распадётся прямо на ней миллионами плазменных протуберанцев.

Было бы ложью сказать, что Энигма первый, структуру кого возжелал Энтропий. Сдерживать эту эгоистичную жажду проникнуть в нее до глубины клеточных оснований невыносимо трудно. Да, она не первая, их было много, большая часть давно едина с ним, и не у каждого он спрашивал разрешения.

Впрочем, Энигма не была из числа первых или вторых — тех, кто выжил, он даже не предлагал ей, потому что прекрасно отдавал себе отчёт, — сейчас нужно просто остановиться, или они могут пожалеть, что не решили рвать друг другу глотки. Стремление хаоса, а не его собственное, сделать другого частью себя находило выход не только в примитивной жажде поглащения, но и в куда более чуждой и пугающей форме — проникновении в другую сущность. Это можно назвать поглощением наоборот.

Она могла бы стать главным элементом... звеном, замыкающим цепь, силы её сущности достаточно, чтобы придать его очертаниям стабильность. Но что это значит для неё?

— Ответ на твой вопрос...

Он снова сидит на земле рядом, разглядывая богиню и по птичьи склонив голову на бок.

— ...есть ли у меня интересные предложения? Ты мастерица задавать каверзные вопросы. Хотел бы снять твою нервозность каким-нибудь более надёжным способом, чем пакт о ненападении. Но, боюсь, Отец оставил нам только один... а я вряд ли сделаю твою сущность более органичный, да и по отдельности мы смотримся... куда заманчивее...

Знаешь, чего я хочу? Сыграть в несколько популярных божественных игр, пара ставок, которые в будущем наверняка приведут меня в бездну. Собственно, почему я спросил про поглощение братьев наших младших... хотел предложить тебе поучаствовать в одной опасной заварушке на планетоиде Эпсилон. Скажи, ты могла бы меня убить? Когда я этого попрошу...

[Энигма]

Он ее перевернул и слегка придавил, а она рассмеялась, что самое интересное - легко и радостно, словно  маленькая девочка, которая только что выгребла из-под своего упавшего на что-то визжащее домика волшебные красные туфельки и тут же, не сходя с места, напялила их на себя. Прямо так. На когтистые лапы 47 размера.

 Там, где их кожа соприкасалась, легкая дымка каждую секунду мерцающего тела Энтро смешивалась с золотистой дымкой сестры, структуры которой тоже начали мерцать, энергетическое излучение на границах соприкосновения искрило и потрескивало, рассыпась порой снопами колких ярких искр.

Напряжение и влечение резко усилились,  чудовищное искушение поддаться, раствориться в вихре взаимного поглощения высушило, казалось, изнутри, перетекая в навязчивую идею. Все-таки миг поглощения бесподобен, его не с чем сравнить, аналогов просто нет, акт больше всего походил на многократно умноженную саму на себя эйфорию, весьма весомо подпитанную всеми характеристиками только что уничтоженного существа, этакий прилив или даже цунами силы, бесконечная мощь, миг всемогущества. Потом, конечно, все стабилизируется, но сначала впечатления воистинну роскошные. Искушение цапнуть свой кусок счастья - в смысле Хаоса - казалось нестерпимыми. Глаза Эн приобрели прозрачную кристальную холодность, наполнились неприятным вниманием и осторожным выжиданием. Правда, всего лишь на короткий миг.
В случае с Энтро  шансы были равны как минимум, а как максимум терять себя Эн не собиралась, а потому постаралась успокоиться, стоило брату отодвинуться.

- Ты не шути так, братишка, а то я расскажу тебе одну интересную сказку про девочку, путешествующую в летающем домике со своей собакой, умеющей превращать радость во всю боль Мироздания, и чем дело закончилось тоже расскажу. И только попробуй отбрехаться непониманием!

Он отпустил и устроился рядом, она села, чопорно расправила воображаемые рюшики на воображаемом платьице, кокетливо поправила несуществующую прическу, колечки - дань выбранному образу девочки-девочки, втайне сожалея о его решении и принимая его, отдавая себе отчет в нелегкоости принятого им решения. Сама она чувствовали примерно то же самое, безумие на грани самого безумия. Рассвет давно заметила странность своего женского  образа, повадки могли быть сравнимы с поведением крысы, например,  когда умный и опасный, пусть и мелкий грызун, был ничем не занят, он либо точил зубы, либо прихорашивался. Сейчас Эн напоказ прихорашивалась, неосознанно уводя внимание собеседника на ничего не значащие мелочи и детали, а может и просто понравиться хотела - сама она  отвлеклась, не сильно обращая внимание на действия своего физического вместилища, и думала над только что сказанным братом. Искушение приобретало какие-то монструозные размеры, наверное проще было принять предложение, чем отказываться. Или уйти, дабы, пафосно говоря, удалить воздействие Хаоса на структуры.

Собственно, устранить воздействие было не сложно при условии, что все останутся в спокойном состоянии - отойти на пару метров, однако кроме доводов разума  существовали и ее собственные движения и желания, так сказать, фундаментально-изначальные, существовавшие до того, как некто неосмотрительный науськал на одну ветреную особу своих ручных песиков.
Тонкая сильная рука зависла над куском сочной ягоды, словно выбирая, чему все же отдать предпочтение.
- Хм, - сильные пальцы аккуратно подняли сочный арбузный треугольник, поднесли ко рту, - заинтриговал. - Обдумывая его в крайней степени неприличное предложение, она осторожно откусывала от треугольника, то и дело пачкаясь сочной мякотью и слизывая сок с пальцев. Ушла в себя полностью, совершенно не обращая внимания на Энтропиуса, продолжавшего напряженно следить за ее действиями. - Мне и самой весьма любопытно смогу ли. Давай воплотим твою авантюру в жизнь и проверим мои родственные чувства. Со своей стороны могу предложить покараулить тебя до воскрешения.

Глаза девушки загорелись авантюрным огоньком. Прямо с места, одним красивым отточенным слитным движением она опрокинула брата, подмяв его под себя, уселась сверху, наклонилась, их носы практически соприкасались:
- А потом... - Она втянула в себя его запах. Прикрыла глаза, продолжая хищно разглядывать его лицо из-под полуприкрытых век. - Попрошу тебя об услуге. Но сначала я тебя поцелую. Идет? - Губы подрагивают в лукавой усмешке, а глаза остаются странно-серьезными. Сделка? Несомненно. С двойным дном? А как же иначе? - Один холодный поцелуй, как плата за потраченные мной нервы, все честно, соглашайся.

[Энтропий]

Его жадный взгляд выражал ту непередаваемую гамму чувств, что способны возникнуть лишь в самом экзальтированном и безумном сознании. С таким взглядом можно убивать, вгрызаться клыками в человеческую плоть, ломать кости, любить, жертвовать собой и умирать. Какофония чистых эмоций бушевала и переливалась на поверхности не то аметистовых, не то антрацитовых радужек. Словно глубина новорожденного космоса выглядывала из его зрачков, чтобы прикоснуться к сестре.

— ...расскажу тебе одну интересную сказку про девочку... и чем дело закончилось тоже расскажу...

— Я не люблю эту сказку, и разве в мире существует то, что мы не способны понять и принять? — ответом стал ироничный хохот, — ты прелестна, в том самом смысле, который вкладывают в это слово смертные. Знаешь, почему я не люблю такие сказки? Потому что у них всегда есть конец, сказка с концом — это труп, кадавр, что только притворяется живым.

Энтропий плотоядно усмехнулся, на скуластом лице заиграли желваки, — видишь, я тоже неплохо владею семантикой слов. Хотя это и нелепо, передавать квантовую запутанность мира через примитивные звуки, порождаемые оральным отверстием тесной оболочки.

Он наигранно скривился, подцепил пальцами две крупных виноградины, забросил в рот и прожевал.

— Клянусь рассудком, на языке космической протоплазмы мои последние слова звучали куда эффектнее, а на этом сплошное клише. Аж хаос берёт, — весёлый прищур, всё такой же жадный взгляд.

Энтропию было физически больно от желания. Тело изнутри будто разрывали легионы циркулирующих энергий, будто вот-вот готовых прорываться сквозь его кожу, выжигая оболочку в пепел. Свою и чужую. Он знал, что стоит хотя бы на мгновение отпустить сущность, живая магия в нём... то, что он есть на самом деле, вырвется на свободу и овладеет Энигмой. Конечно, она будет драться, но объективный перевес сил пока что на стороне Хаотичного. Пока что.

И понимая это, он позволяет ей седлать свои бёдра, откидывается на спину, с хищным весельем разглядывает лицо. Оно идеальное. Не только из-за симметрии, а ещё и по причине гораздо более важной: под этим лицом и этим телом скрыта невероятная по своей притягательности сущность.

— Хорошо, любая услуга для тебя, сестра.

Он усмехается, зная прекрасно, какие мысли могли бы посетить любе, не обделенного разумом животное. Почему Энтропий так легко раскидывается обещаниями? От чего столь непредусмотрительно доверяется сестре? Учитывая, что среди их расы процветает каннибализм. Что именно помешает ей поглотить его после распада? И у Энтропия имелся ответ на этот вопрос — собственный инстинкт, интуиция, чутьё. И если они его подводят, значит, самое ему место стать частью чего-то иного. Но Энтропий не верил в это, он, как и любое божество, был ведом некоторыми заблуждениями на свой счёт. И хорошо, что в данном конкретном случае он не заблуждался.

— Только поцелуй? Неужто не боишься, что я не удовлетворюсь одним лишь поцелуем... и сожру тебя всю?

Он вновь рассмеялся, а после резко подался вперёд, грубо впиваюсь в её губы. Язык ворвался в рот, не лаская, но и не причиняя боли, скорее, это было похоже на мягкий захват, по небу и тонкой коже скользили энергетические искры, он придавил её ладонью к себе, прокусывая губы до крови. Зализал. Острые когти впились в бедро, прочертили по круглым ягодицам, сильно сжали, погружаясь в мягкую плоть. Энергия циркулировала бешеным потоком, он попробовал её на пару миллиметров. Не больше. Лишь настолько погрузился плазмой своего существа под её кожу. Но и этого хватило, чтобы ощутить острейшее непередаваемое желание и наслаждение. Коготь скользнул по шее, оцарапывая, но от адреналина в крови, вряд ли Энигма почувствовала хоть каплю боли. Он отпрянул так же резко, сперва опрокидывая её на пол одним сильным рывком (который больше походил на боевой спарринг), а после оказываясь на ногах десятки метров позади.

Энтропий молчал. Ждал, пока уляжется стихия. Подавить сущность всегда была самым сложным.

— Сколько тебе нужно времени на подготовку? Планетоид находится на дальней орбите. Добираться до него придётся окольными путями. Я найду тебя через три дня, согласна? И... что за услуга?

[Энигма]

Довольно любопытное состояние когда ты смотришь на себя со стороны чужими глазами. Энигма сейчас видела себя со стороны и, переживая возбуждающие мгновения,  холодно думала о воздействии и взаимодействии столь разных по "звучанию" структур как хаос и логическая упорядоченность.  Она понимала, что  так поступать с мягко говоря неадекватным существом, которым в текущей ситуации являлся брат,  большой риск, ясно же, что неосмотрительно дразнить стихию без последствий для себя, но очень хотелось проверить и себя и брата на предмет выдержки, к тому же, чего греха таить, желание обладания им при контакте перестало в настоящую жадность, почти голод, и это было потрясающим ощущением. На грани боли, смертельного опьянения, состояния передоза - всех пограничных со смертью состояний, уже испытанных Рассвет. Всех, кроме самой смерти, притягивающей и пугающей одновременно.

Поцелуй оказался сладким. У нее вспотели ладно, она украткой вытерла их об одежду, а после сцепила за спиной в замок - первый же жест в сторону Энтро мог сорвать стоп-кран, который они оба усиленно культивировали сейчас. Слушая его смех, его голос, то, какими ощущениями отдается вибрация божественного начала в ее материальном теле, она не упускала пугающую мысль об услуге, такой же, о которой уже чуть раньше попросил  сам. Мысль о его убийстве ее завораживала, как и уровень доверия, только что ей оказанный. Чтобы Энтро и такая просьба? Восхитительно!.
Девушка поймала себя на том, что улыбается.
- Мне не нужно много времени для сборов, брат. - Пальцы за спиной сдались крепче - движение если и есть, то должно быть скупым, а лучше вообще замереть в неподвижности, притяжение слишком велико, он может хоть за горизонт уйти - оно только натянет нервы. - Думаю, у тебя найдется все необходимое для бедной странницы, другое дело - если тебе нужно время самому, в конце концов операцию необходимо спланировать, обсудить, прикинуть, какой  результат нужен на выходе из конфликта, Я имею ввиду не простое устранение неудобств, а политические последствия, если они имеются. Никто лучше тебя не знает исходных, так что тут смотри, как тебе удобней.
Она замолчала,  раздумывая над своим следующим вопросом, в то же время оценивая  собственную похоть, буквально излучаемую в окружающее пространство, витающую в воздухе, напрягающую,   электризующую,  возбуждающую  нервы - словом, приятно будоражащую,  наполняющую момент существования смыслом, так что и пока что Эн отказывается от этого ощущения не собиралась.

Поднявшись на ноги, демиург сделала несколько плавных движений, разогревая застоявшиеся мышцы. Двигаться под откровенно хищным взглядом Хаоса - это как чувствовать себя на острие ещё не начавшейся атаки.
Чтобы отвлечься и снова обрести ясность мысли она сконцентрировала внимание на парящих в воздухе огоньках, однако отвлечься не получилось. Слишком сильны энергии творцов, взаимодействие происходит помимо воли. Она вздохнула, подошла к пиршественный кошме, выбрала себе мясной пирожок, съела его в два укуса, уделяя все внимание еде.  Не потому, что была голодная, а по принципу действия того самого грызуна, модель поведения которого применила чуть раньше.
Облизывая пальцы, довольно легкомысленно сказала:
- Видишь ли, у меня есть заветное желание, с которым мне не к кому было обратиться до сегодняшнего дня. - Это было правдой только частично. Хаос изменчив и далее, это всем известно, а доверять кому-нибудь в таком деликатном вопросе как собственная жизнь - как минимум наивно, но. Он не взял силой, хотя хотел и мог, не соблазнял, умел - она точно знала, к тому же была наслышана о его развлечениях с последователями. Он дистанцировался и держал себя в руках даже сейчас, когда атмосфера в пещере по насыщенности желанием напоминала только что откупоренную бутылку шампанского.

- Я попрошу тебя р точно том же, о чем ты только что попросил меня, братик.
"Я боюсь умереть в первый раз" она не произнесла вслух, как и не озвучила своего желания умереть в его руках.
- Другими словами, обещаю  сохранить тебя во время сна при себе, а ты тоже самое сделаешь для меня.

Молчание залило пещеру словно жидкий камень. Даже дыхания слышно не было, энергии не нуждаются в примитивной мимикрии на собственном уровне. Два вихря не показывали свою истинную сущность только потому, что искушение поглощения в чистом виде - доминирующий инстинкт. Она покачалась с носков на пятки, стоя почти над братом и наблюдая за ним сверху вниз. Вообще, почти глаза в глаза, он сидя практически был того же роста что она  стоя.-
- После эксперимента можно будет обсудить конструктивное или приятное  сотрудничество, как считаешь?

[Энтропий]

Это было интересно. Что побудило Бога знаний выдвинуть встречное предложение? Только ли шкурное желание пробиться в суть вещей? Энигма пташка высокого полёта, если бы причина содержалась лишь в этом, просить брата о подобной услуге неразумно. Причина была в другом.

— Ну, разумеется, дорогая, я всегда за взаимное удовольствие, — рассмеялся демиург, — это ставка с прицелом на будущее? Чудесно. Или ловкая манипуляция, мол, я даже не рассматриваю возможность поглощения любимого брата? — в его словах звучали нотки лукавства, а в красно-фиолетовых радужках играли протуберанцы огня.

— Мне нужно время, как ты знаешь, путешествия в космосе дело опасное, а раз я приглашаю тебя в маленький круиз, то и доставка на мне.

В те далёкие времена ещё не было таких стационарных порталов, которые сейчас связывают все планеты и многие планитойды. Да и космических кораблей тоже не было, мир представлял собой почти доисторическую эпоху, где основные функции на себя брала чистая магия. Магией дышал мир, благодаря ей можно было совершать самые разные, а порой и немыслимые поступки. Времена  древности были сладки для Энтропия, тогда не приходилось выгрызать зубами каждую частицу селы, она разлита в воздухе и податлива, как любая продажная девка.

— Встретимся завтра... — передав телепатически координаты точки в стратосфере (широту и долготу), он исчез.

К этому продолжительному путешествию Энтропий готовился около месяца. Требовалось не только все узнать о планетоиде, но и вырастить корабль. Да, именно так, вырастить, — на основе протомагии, божественной силы и капельки удачи. Без удачи превратить одного из «воздушных» китов в космического за месяц довольно сложно даже такому как он. Если подходить к делу серьёзно, а не как Авалон на душу положит.

Его толстая шкура, покрытая тонкими бронированными чешуйками защищала от космической радиации, в животным корпусе, который по факту являлся грудью и брюхом находилась просторная пустота, как несколько баскетбольных площадок. весь минимальный комплект органов был сдвинут в голову и хвостовую часть, желудок отсутствовал вовсе, как и печень, легкие, кишечник. Изнутри, там где мог расположиться в экипаж,  мышечный корсет усыпали тысячи крупных перламутровых жемчужин, что испускали ровный белый свет.

Это место больше походило на какую-то пещеру с блестящими чёрными сводами, почти такую же, в какой они провели несколько приятных мгновений.

Вот только по центру вытянутой туши тянулась лента «прозрачной кожи» шириной примерно в метр, благодаря чему можно было из любой точки зала следить за навигацией. Из потолка тянулись тонкие пучки прозрачный усиков, Энигма могла бы сразу определить, что они вели к мозгу корабля. Видимо в такой ипостаси Энтропий воплотил штурвал корабля.

Собственно, изнутри богиня сумеет рассмотреть создание, видишь когда кажется там. А сейчас на нее, открывши пасть, несся этот зверь, рассекая своими исполинскими плавниками воздушные потоки.

[Энигма]

Теоретически на вопрос Энтро можно было съязвить и еще некоторое время поддерживать откровенно бессмысленный разговор, быстро деградировавший до банального обмена колкостями, но зачем? Все  сказано, предварительные договоренности достигнуты, временные рамки и цели установлены, остальное – в процессе, как говорится. И нужно непременно как следует обдумать все, случившееся сегодня, обдумать с холодной головой, каждую мелочь вплоть до собственного нелогичного поведения, а оно не казалось Энигме прагматичным или разумным как раз с того самого момента, когда брат оказался рядом с ней на расстоянии вытянутой  руки.
Глупая идея с охотой, очень в духе Энтро, кстати, откровенно злила и требовала возмездия – это был один слой восприятия, тот самый, ребяческий, который молодые боги могут позволить себе до поры. Последующее возмужание несет в себе зерно ответственности, но ребячливость все равно остается в древней перворасе, придавая бессмертию неизгладимый шарм детских проказ. И второе, пожалуй, самое главное, вынесенное из сегодняшнего приключения понимание: не стоит доверять Хаосу, но толика доверия все-таки между ними есть, а потому можно рискнуть и все-таки позволить себе несколько расслабиться. Чувствовать за спиной такую широкую и несколько сумбурную спину – очень интересный опыт, и, если приплюсовать сюда предложенный им вариант развития событий – м... настоящая конфетка.
Но необходимо все-таки сохранять меры предосторожности. Четыре недоноска ее успели серьезно потрепать, и это тоже требовало сатисфакции.

Эн подняла руку в жесте прощания и тут же магическим порталом перешла в свою резиденцию. Требовалось экипироваться и подготовиться к завтрашнему путешествию.
В апартаментах никого не было, пустота и тишина – все, как она любила. Суета ее всегда раздражала, причем в женском варианте частенько и вовсе бесила, мужская же ипостась отличалась непробиваемым спокойствием и тоже этим своим качеством бесила. Странное такое раздвоение личности, да.
Так что же ее так зацепило сегодня?

Рассеянно постояв у огромного иллюминатора, за которым притаился подводный уродец с ярко оранжевыми щупальцами, Знание методично пересматривала прошедшие события.
Ей принесли высокий стакан с вином и нарезку сыра и хлеба, она не глядя отламывала кусочки ароматной пищи,  и, запивая их маленькими глотками сухого черного вина, думала, оценивая очевидные и неочевидные фрагменты мозаики. Постепенно ее лицо озарилось маленькой лукавой улыбкой. Она допила последний глоток, облизала пальцы, смахнула со стола крошки, проигнорирорвала резкий бросок твари на кристаллическое стекло, отбросившее подводного жителя на несколько метров – сработал силовой контур – и отправилась собираться.
Авантюры – вот чем пахла кампания в обществе Хаоса, и, черт побери, сама мысль о них будоражила кровь.

Точка рандеву порадовала интересным решением в области межзвездных путешествий. Огромный пространственный кит летел на Энигму и той даже стало немножко не по себе, стремно, когда на тебя несется туша в разы превосходящая размерами небольшой замок. Чудовище раззявило пасть и.. да-да, таким образом Эн оказалась на борту. Заливаясь истерическим смехом.

Отдышавшись, она обратилась к брату:
- Это гениально, Эн, я в восторге. – Очень хотелось все осмотреть и потрогать руками, она надеялась, что у них еще будет на это время, но пока что ее занимала совсем другая проблема.
- Очень хочется услышать план действий – это первое, а потом расскажешь мне как ты пришел к мысли о модификации этого колосса. Он ведь живой, и – О! – Она обнаружила центр управления. – Прекрасно. Но сначала – о налете на твоих недоброжелателей. Или эти смертники – конкуренты?

Она щурилась от смеха, стояла перед ним заложив руки за спину, по обыкновению раскачивалась с носка на пятки и ждала вменяемого рассказа, в глубине души вздрагивая как от его присутствия, так и от того, о чем они вчера договорились. Взаимное обещание придавало жизни новый, какой-то роковой оттенок.

[Энтропий]

Она стояла перед ним, сложив руки за спиной, перекатываясь с пятки на носок и обратно. Она смеялась. 

Космический кит набирал скорость, чтобы выйти сперва на планетарную орбиту, а после набрать скорость для пространственного прыжка. За мимикрирующими под стекло боками чудовища стремительно уменьшался голубой шарик, укутанный в серебристый ореол энергетической оболочкой. Космос, густой и многоцветный, созерцаемых во всех невозможных человеческому глазу спектрах, жадно распахивал свои объятия.

Само её присутствие будило в Энтропии что-то древнее. От рептильного мозга... найдись таковой у разумной энергии, кем по-сути и являлись демы. Энигма, как и он сам, соединяла в себе противоречивые черты. Бог познания — это всегда капельку ребёнок, именно детям свойственна тотальная любознательность, стремление проникнуть в суть вещей. Но, как и всякий демиург, его гостья воплощала порока. Правда, именно Познанию Хаос не хотел сопротивляться. 

Энтропию нравилось свое состояние в ее обществе, эманации сестры, сама аура сладко перетекала в границы его восприятия, опасностью манило желание продолжить начатое там — в древней мещере, в сотнях метров под землей, среди россыпи драгоценных кристаллов. И сама эта тяга будоражила кровь. Будоражила прозаичностью решения — ничего из того, чего так жаждет его звериная часть, не случится. И совсем не потому, что он придерживался местечковой философии, наподобие клишированного «Если хаос — твоя подлинная природа, сосуд в который он заключён, должен быть совершенным и надёжно закупоренным». Вовсе нет. Запечатать хаос невозможно, с ним можно только сыграть, попытаться поймать волну и не сдохнуть, когда очередной цунами расшибет твое тело о другое... например, её. Ответ куда проще — всё лишнее мешает делу. Не отягощенные человеческой частью и тем интереснее чувствовать в себе «смертные» порывы.

Ни один из них не приведет к столь желанному для смертных итогу — продолжению рода или построению клановости. Разве нужны богам потомки? Возможно, но не Энтропию с его беспорядочной сутью, а клановость — вздор. Они планируют убивать друг друга... сладко и долго, куражась в крови собственной безнаказанности. И если повезет, сегодня у Энтропия будет отличная компаньонка. Увидеть Энигму с других ее сторон — вот она истинная цель. Одна из.

— Очень хочется услышать план действий – это первое, а потом расскажешь мне как ты пришел... эти смертники – конкуренты?

— Смертники. Ты очень верно подметила. Ашера... не знаю слышала ты о ней или нет. Теперь вот услышишь. Мелкая божка, что считает своей вотчиной все семейное, поражающее, плодородное. Божки ее уровня мнят себя новой Альварией, и тем удивительнее, что Ашера изначально покровительствует терро, хаосу и смерти. Странное сочетание, правда? Но меня заинтересовал тот планетоид совсем по иной причине. Ашера за последние пару десятков лет набрала немалую мощь, а все потому, что ей удалось отыскать крайне удобный космический камень. Во всех смыслах удобных. У этого планетоида аномально-тяжелое магнитное ядро и на его терраформирование Ашера почти не тратила сил, отыскать его рядовому собрату... дело крайне затруднительное, на грани невозможного.

Я засекал исчезновение нескольких демиургов. Но не их смерть, думаю, это связано с Ашерой. Улавливалась остаточная сущность. Будь готова к сложностям, эта малышка мастер делать подлянки, думаю, нас будет ждать теплый прием.

[Энигма]

Эн смотрела на брата, поглощая его эманации и желания всем существом, и думала о том, возможно ли соединиться в один вихрь, а после распасться снова, при этом оставаясь самим собой с частичкой украденной мощи сородича? Можно ли удержаться на краю алчности и не погубить себя в кровсмесительной вспышке? Частичка Хаоса – это как рождающиеся из пыли миры, прекрасные в произвольном обретении себя. Ведь Хаос – отец неопределенности, он – фокусник, только он никогда не знает, что достанет из шляпы, кролика или ядовитую змею.

Мир может родиться мертвым. И он тоже будет восхитительно прекрасен. Мир может возникнуть живым – омерзительно копошащимся с полным отсутствием видимой логики, но тем не менее живущим по ее несгибаемым правилам. Мир может обладать такими физическими параметрами, которые даже его Творцу могут показаться ошарашивающими, и потом Творец, как дитя, с восторгом будет осваивать собственное детище. Помнится, в Семье ходил анекдот про то, как Жизнь сожрали на одной из экзотических планет, Смерть тогда еще пошутил «Альвария слишком живая, слишком любит жизнь, ей немножечко смерти пойдет только на пользу». Или что-то в таком роде – Энигма уже дословно не помнила. Эти двое ухитрялись кипятить вокруг себя пространство, стоило им встретиться, афоризмы и колкости сыпались дождем.

Впрочем, она отвлеклась, и, снова возвращаясь к прерванному разговору, все-таки уступила своему желанию, протянула руку и мягко погладила Энтро по щеке, получая острое удовольствие от мурашек, пробивших ее от пальцев до паха. Энергетика от ней исходила крышесносящая, пьяная и удержаться помогал лишь холодный контроль и обещание будущих кровавых наслаждений. Самое интересное – не было человеческого, точнее плотского желания, было желание во сто крат более сильное – совместиться вихрем, более полное, сладкое и кратно более опасное. Вот его контролировать оказалось сложнее, но пока получалось, и во избежание дальнейшего искушения Эн разорвала контакт, ухмыльнулась и отвернулась к прозрачному боку кита.
Эй хотелось, чтобы брат обнял со спины и просто постоял с ней в тишине – эквивалент соития на условно более безопасном уровне, но произносить что-то в таком духе она не стала. Потерев подбородок в раздумьях, слушала его речь о сестричке и планетоиде.

- Мелкая божка – передразнила Рассвет братишку. – Очень мелкая, достойная твоего внимания, милый. Прими мои поздравления.  – Она задумалась, скрестив руки на груди и наблюдая как живой организм совершает  пространственный прыжок, как размываются и искажаются эффектом Доплера в линии звезды, нарастает шум, правда непонятно откуда, и тут же стихает, заливая тишиной все вокруг.
Игривое настроение сошло на «нет». Азарта пока она тоже не ощущала, сейчас требовалось разработать план, но нужно было одно уточнение:
- Ладно, я понимаю твое желание обладать небесным кирпичом и поглотить одну из наших несговорчивых сестриц. А что выигрываю я? Кроме приключений и тебя как приз в самом конце?

Звезды приобрели свой нормальный вид, перед путешественниками красовалась цель путешествия.
- Выходим на геостанционную орбиту. – Доложил капитан корабля. – От орбитальных служб только что поступило требование обозначить себя и цель путешествия, господин. В противном случае грозятся открыть огонь на поражение.
Эни обернулась к брату:
- Ты провидец, - она снова улыбалась, - сестрица не промах, и нужно втереться к ней в доверие. Она не дура и все понимает, так что веселые моменты нам гарантированы. Атаковать с порга считаю неумным. Как будем выкручиваться?

[Энтропий]

В ультроиндиговой темноте космоса  очертания Эмигмы вырисовывались особенно соблазнительно, Энтропия притягивала кажущаяся чуждость богини, обманчивая беззащитность и имитация доверия.

Одна, на его корабле. И ведь «он» не посредственный божок вроде тех, кто вел днями ранее охоту, не один из противников братоубийственной войны, не безобидный демиург, скрывающийся среди смертных или в тени могущественного покровителя. Хаос никогда не подпитывался самодовольством, себя он воспринимал «сухо», по существу, фиксируя в сознании сильные и слабые стороны.

Он — один из столпов братоубийственной войны,  многократно чаще приносит сородичам окончательную гибель, реже временную смерть, его считают непредсказуемым, но лишь по той причине, что принимают трикстера за доппельгангера, яро ударяясь в борьбу с ним, в противостояние.

Чтобы хотя бы немного понять суть Энтропия, его можно сравнить со сном. А в ту древнюю эпоху с кошмаром. Часто ли Энигме снятся сны? А часто ли осознанные?

Сюжет сна кажется линейным: ты бежишь, тебя преследуют. Тебя убьют, съедят, уничтожат, раздавят, всё, чего ты боишься, случится, но и сам ты в тайне мечтаешь это же сотворить с преследователем.

Но что будет, если хотя бы на секунду остановиться, повернуться... и... да хотя бы поцеловать хищника, который преследовал тебя в очередном кошмаре? Сломать привычные рамки, рассмеяться и... что угодно...

Она стояла к нему спиной, всматриваясь в пролетающие мимо отражающего поля корабля туманности и кометы.

— ...очень мелкая, достойная твоего внимания, милый. Прими мои поздравления.  

— Она здесь совершенно ни при чём, не ревнуй, — передразнил теперь уже Энтропий, подходя сзади и прижимая её к своему телу. Объятие на грани принуждения, словно у богов была пониженная тактильность и чтобы получить весь полагающийся эмоциональный взрыв, приходилось прилагать больше усилий.

— Я назвал лишь одно имя... но это не значит, что божка хороводит в одиночестве...

Одна, на его корабле. Не жертва, их роли поменялись, но в какую игру им предстоит сыграть теперь?

Он прижимает её к стеклу, касаясь ладонью шеи, очерчивая пальцами кадык, ямочку ключиц, забираясь глубже.

— Что выигрываешь ты? А как же заветное желание? Мы договорились на берегу, сестрица, ты добровольно оказалось здесь. Мы заключили сделку... или, быть может, хочешь её нарушить? — горячее дыхание опаляло ушную раковину, Хаотичный шептал, но голос ввинчивался гулким бархатом в сознание, похлеще любого крика, — хочешь меня как приз? Juvat inconcessa voluptas... — он тихо засмеялся, пальцами сдавливая сосок, и уже более откровенно лаская грудь.

Вторая ладонь накрыла низ живота, прижимая ее бедра к его паху.

Как не вовремя раздался голос, принадлежавший усовершенствованному интеллекту кита, в древнюю эпоху ещё не было ИИ, космической промышленности, как она есть теперь, но протомагия в купе с генетикой и направленной мутацией всецело заполняли эту потребность. Пусть подобные вещи на столь высоком уровне и были до непотребного энергозатраты.

— Орбитальные службы? Даже так, — он усмехнулся, но удивлённым или хоть сколько-нибудь расстроенным не выглядел, очевидно, предугадывая такой расклад, — дружественный визит, цель: обмен опытом, торговля, в том числе информацией, заключение союза. Капитан корабля... — взглянул на Энигму, — придумай нам легенды, дорогая. И чтобы там обязательно фигурировала эпохальная история любви, достойная героических баллад. Не будем изобретать сущности, — и он широко ухмыльнулся, поправляя белые локоны на ее плече.

[Энигма]

Его мысли вызывали странные образы. Эни не могла их считывать, зато они имели цвет, привкус и энергетический импульс, заставляющий клубиться вокруг хозяина что-то вроде беспокойного, постоянно  изменяющегося свечения, порой выстреливающего протуберанцем, порой принимающего вид расплывчатых колец. Он был сильнее ее в разы, и она хладнокровно наблюдала за изменением хода его мыслей. Страшно ли ей было? Она сама не знала, но была готова в любой момент дорого продать свою жизнь, что, впрочем, не мешало наслаждаться ситуацией. Она, как он, осталась в последней десятке первородных, выживших в войне, и она как никто знала, что представляют собой данное слово.

Энтропий развлекался. Она улыбалась, глядя на него через отражение в живом стекле, а когда он притисну ее к себе, у нее снова  перехватило дыхание – все-таки возбуждение в его присутствии вспыхивало особенно ярко, и слишком быстро. Она прикрыла глаза, пытаясь взять себя под контроль. Хватит и ее собственных эмоций, бродящих по его телу так же, как его пальцы гуляли по ней самой.  Мужские руки, слишком сильные, слишком притягательные, в них так легко потерять себя, смешаться.. с хаосом. Невероятное искушение.

Она развернулась в кольце плотно прижимающих к мужскому телу рук, это было не сложно, учитывая, что демиурги, как и коты -  жидкость. Ну условно. Со стороны казалось, что она повернулась сначала внутри собственной кожи, а потом структуры стали на место, снова устанавливая четкость черт, и теперь его она чувствовала не задней линией тела, а фронтом, все неистовство, весь сдерживаемый напор, и снова под впечатлением накатывающей силы пьянела, наслаждаясь странным исходом охоты. Ну в каком-то смысле она хорошо поохотилась, одна часть сознания просто записала это в актив, а вторая откровенно наслаждалась каждой минутой, проведенной в его обществе.

- Я не умею ревновать, но ради тебя могу научиться. Только ты должен отдавать себе отчет в последствиях, подумать и четко мне сказать, хочешь ты этого или нет. – ее губы улыбались, но глаза оставались полупьяно-серьезными. Их энергии снова переливались из одного сосуда в другой, слегка смазывая очертания тел, что изрядно отвлекало. Впрочем, жизнь в таких объятиях может закончиться в любой момент и это восхитительное чувство, настоящий риск, увеличивающий силу наслаждения в разы.

- В остальном – обманчиво маленькая ладошка погладила грудь мужчины, пробежалась шажками-пальчиками вверх, до щеки, пальцы вспорхнули легкими мотыльками, коснулись его щеки, губ – ты и так мой по нашему соглашению, сокровище мое, мы воздадим друг другу все, как и договорились, а я имела ввиду – мою долю по результатам нашей вылазки. Борзыми щенками, кстати, не беру. - Имелась ввиду всякая мура вроде невыполняемых обещаний или незначительных даров. Энигма расчитывала на хороший кусок добычи.

Слушая обмен мнениями между капитаном корабля и братом, Рассвет прикидывала примерный план.
- Не понимаю, зачем что-то придумывать? У нас с тобой как раз период воздушной влюбленности, разве нет? - Она сделала небрежный жест рукой, означающий что-то вроде "определение придумай сам". - Слегка отпустим энергетику, чтобы всех в округе слега штормило, и всех дел. Что до остального.. ну посещение нельзя назвать медовым месяцем, зато мы могли искать камушек для экспериментов и случайно нас занесло сюда. Объяснение не хуже остальных. Что бы мы не сказали – нам все равно не поверят, потому и стараться особо не стоит. – Она слегка отстранилась от него и пожала плечами. – Чем проще – тем убедительней, братик. Считай происходящее театральным представлением, в финале которого всех посторонних ждет внезапная безвременная смерть.

[Энтропий]

— ... я не умею ревновать...

— Ты и чего-то не умеешь? Безумие. Мир стал бы куда более безопасным местом, окажись демиурги хотя бы на четверть столь же искренними как смертные, — рассмеялся Хаотичный, не мешая ей, словно змее,  перетекать внутри своей кожи.

— При должных талантах из борзого щенка можно взрастить преданного пса, но тебе ведь нужно другое, — Энтропий наслаждался ее игрой, ярым стремлением навязать свою доктрину, и это ее инстинктивное желание пропустить сквозь себя мир, заставив смотреть на собственные стратегии сквозь стекло личных аберраций вызывало  глубокую страсть и азарт.

— Смерть? Совсем не обязательно, не люблю однозначные и предсказуемые концовки, хотя в ощущении безысходности существования тоже наверняка имеется свой собственный шарм.

Планетоид, что расположился в явно искусственном скоплении астероидов, сиял чистой голубизной, словно аквамарин в круглой агранке. Под дымчатой атмосферой проступал сложный узор материков. Само космическое тело своими размерами не превосходило луну, однако это не помешало хозяевам его терраформировать, превратив кусок безжизненного камня, лишенного атмосферы, в райский уголок.

Голубая капля и летящей в ее вихревые воды исполинский кит, наверное, со стороны то была чудесная картина.

Местные пользовались радиосигналами на особой чистоте, и как только живой корабль пересек незримый рубикон, до Кита донесся сигнал пришвартоваться у одного из летающих в стратосфере островов. Они, точно цепь простирались звеньями по самого горизонта.

— «К этому определенно приложил руку кто-то из терро, не знаю как ты, а я всегда испытывал тягу к этой силе...» — в те древние времена Энтропий, как и многие боги, почти не использовал понятие «олицетворение», ведь по своей природе то, о чем они говорили, представало чистой силой — возможностью изменять мир или других разумных по собственному желанию. Терраформирование — меняло землю, эволюция — живое.

Кит послушно начал снижаться, ощущая гравитационные волны острова, столь тщательная работа собрата вызывала пусть не восхищение (демиурги вряд ли умели восхищаться так, как вкладывали смысл в это понятие смертные), а сродни признанию.

На шее гиганта сомкнулось золотистое стремя, зафиксировав корабль за голову, хвост лег на специальную «вилку», Кит дернулся, жалобно заревел, но вырваться не пытался.

Судя по аурам здесь большую часть населения представляли...

... вот тут Энтропий задумался.

— «Нет, это не разумные артефакты, скорее их личинки. Куклы, гомункулы, искусственная жизнь в синергии с оружием, пока еще без слияния, но тот, кто создает сие творения определенно рассчитывает на дальнейшую эволюцию... ты только оцени размах... что ж, и впрям становится интересно. Дэллериум редко имитирует разум смертных, но тут его интерес распалил мой...»

[Энигма]

Она рассеяно  улыбнулась ему, обдумывая и примеряя на себя новую роль.
- Террафрмирование – занятная штука, - все так же рассеянно с виду заметила Эн, наблюдая за эволюциями корабля, краем восприятия отслеживая тихие переговоры экипажа, занимающегося стыковкой, - но тут кому что интересно. Мне, к примеру, сейчас интересен комитет по встрече нежданных гостей, то есть, нас. – она указала на площадку под защитным куполом, от которой отделилась сверкающая пуля челнока, направляющаяся к их транспорту. Кита прочно закрепили на внешнем пирсе, Эн даже одобрительно хмыкнула, кто бы не отвечал за безопасность этого конкретного камня, дело  свое он знал.
А вот следующая мыслефраза брата заставила ее удивленно вскинуть брови.

- Да, интересно. – Рассвет прикрыла глаза, нацеливая поле поиска на указанный момент. Кольнула гармоничность созданий, даже червячок зависти поднял голову и алчно огляделся по сторонам. Конкретно на этой «ферме» действительно можно было поживиться и рейд обещал быть успешным. Вариант провала она даже не рассматривала. Тонкие пальцы обхватили подбородок, слегка поглаживая кожу, демиург принялась просчитывать и анализировать. - Первое звено, скорей всего. Те, кого не жаль, расходники. Вряд ли стоит уделять им больше внимания чем они заслуживают. Но ты прав, умники попадаются в любой среде, и я - она с ласковой  улыбкой обернулась к брату -  хочу себе парочку таких. Интересно же до чего додумались сородичи. Они, нехорошие такие, не принимают участие во всеобщей программе Аркха и не предоставляют мне сведений о своих исследованиях. Это заставляет меня плакать в темных глубинах моей черной души.

Гомункулы, что бы там не говорилось, могли представлять опасность, пусть и не слишком  серьезную. Для них, демиургов, они скорее являлись досадной помехой, а вот остальным членам команды вряд ли представится случай воскреснуть, если начнется побоище, потому стоило все-таки как следует обдумать ситуацию, и прежде всего поговорить с главой колонии. Устранив верхушку обычно сберегаются основные резервы. Им ведь нужна функционирующая и заселенная ресурсная база а не выжженный кусок камня в Пространстве. Устранить силовиков и политиков – и дело в шляпе, как говорится. Торгаши приспособятся, а рабочим лошадкам все равно, дай им чуть больше денег – и вопрос решен, на таких маленьких уровнях народ склонен жрать орешки и сидеть в стороне, глядя на происходящее.

Пришла пора начинать их небольшие представление. Эни предстояло стать роскошной дамой в моменте романтического увлечения. По крайней мере она сначала так думала. Повесточка утверждала, что как бы не сложились обстоятельства, большая часть разумных должна обмануться внешностью, хотя, если разобраться, это был дохлый номер, ибо спросите любого о милосердии и сострадании демиургов – и вам рассмеются в лицо. Общеизвестно, если появляется дем – значит ему что-то нужно, а если их двое? А если внезапно вам на голову сваливаются Познание и Хаос в моменте романтических отношений? М? как, убедительно?

Даже самой Энигме казалось, что не очень. Любой на месте хозяев ресурсной базы насторожиться. Тем не менее.
Ара влюбленности, легкий привкус сексуальной притягательности и в шлейфе, собственно, секса, аккуратные ароматы кожи, шелков, духов и совсем легкий оттенок пота, белые волосы в простой элегантной прическе – отличное начало. Теперь одежда. Элегантность – да, скромная роскошь одежд, цвета, пожалуй, кремово-серые, пастельные, из украшений – странные, украшенные золотыми топазами витиеватые диадема и зарукавье. Камни – артефакты-накопители, пространственные ловушки и кое-какие милые сердцу гадости. Так. Что еще? Каблуки? Чтобы казаться стервочкой? Ну и почему бы нет?
Челнок пристыковался к боку кита. Энигма позабавилась, глядя как экипаж соображает где основной шлюз.

- Хорошо что они все-таки не причалили в задней локации, - еле сдерживая смех прокомментировала Рассвет, - я бы не пережила. Ты готов?

Золотые глаза обласкали фигуру брата, взгляд задержался на губах, сама аура Эн напитывалась тем чувством, которое она испытала в переулке месяц назад – жгучим невыносимым влечением.
- Тогда начинаем!
Спектакли. Один раз попробовав, невозможно оторваться.

[Энтропий]

— ...Это заставляет меня плакать в темных глубинах моей черной души...

Рассмеявшись, Хаотичный бог ответил:

— Их, я так понимаю, останется только оплакивать?

Где-то здесь засел матерый Терро, и с ним придётся повозиться, запомни только одно, сестра, в нём жажды смерти и разрушения хватит, чтобы утопить не одно поколение. Хочешь, я открою тебе маленькую тайну, — ухмыльнулся демиург, подтаскивая к себе богиню за тонкую талию, — тебе не стоит меня бояться, ровно до тех пор, пока твоя собственная страсть не сменит полярность на противоположную. Постарайся продержаться хотя бы до конца этой ставки, — он наклонился и жадно поцеловал ее в губы, будто раскаленный сладкий металл растекся вокруг и бархатом приласкал язык, шею, изящную спину под платьем, мягко коснулся ложбинки между ягодиц.

Все верно, ни один из демиургов не купится на дешевую фальшивку, Энигма и Энтропий знали об этом не хуже любого другого собрата, но еще они наблюдали немало примеров, когда неуёмная страсть, вспыхивавшая между богами, приводила одного из них или сразу обоих к гибели. Жестокой и кровавой, от которой содрогались города и корчились в агонии слабые умы.

Энтропий умел играть, возможно, из божественного пантеона он делал это лучше всего. Возможно, в силу своего олицетворения. Возможно...

... или нет.

В конечном итоге плевать, ведь не было ничего сложного ослабить контроль настолько, что страсть, похоть и почти болезненный накал фонили на всех мыслимых и немыслимых диапазонах. Густой пряной смолой, сахаристой свежестью отдаваясь в головах тех, кто оказывался рядом.

Они сошли с трапа под многократно усиленные лучи Архея, над планетоидом невидимо мерцал атмосферный купол, его радужные разводы улавливались магическим зрением. Зелень и весь рельеф здесь покрывал золотистый свет, точно создатель припорошил окружающий мир звездной пылью.

Куклы, красивые и гротескные, кто-то остекленевшим тупым взглядом, а кто-то осмысленно, взирали на них, обступив полукругом. Со стороны казалось, будто вся внутренняя программа этих искусственных существ сбилась.

— Рады приветствовать гостей... с... исследовательской миссией... – неуверенно начала одна из них, девица с живым пронзительным и, что самое важное, осмысленным взглядом. Ее слова звучали неуверенно, с оттенком неосознанного страха, так бывает, когда ты понимаешь, что перед тобой хищник, но таких тварей ты еще никогда не встречал, не знаешь, тебе следует прыгать в воду, притворятся мертвым или залезать на дерево.

— Познание и Хаос, — холодно произнесла вторая, с жёстким лицом и мертвыми глазами, она же коротко поклонилась, — ваш корабль не позволил считать ауры во время входа в стратосферу и стыковки, нам рассматривать сие как акт агрессии? Прежде, чем вы ответите, позвольте пояснить. На Terra Viventium две тысячи установок залпового огня, более трехсот военизированных отрядов и прямо сейчас в Цитадели находятся два демиурга, еще пятеро пребывают на миссиях в близлежащих орбитах. Мы рады гостям, но в случае попытки атаковать нас или применить разрушающие чары живых или неживых объектах, это приведет вас к гибели. Я достаточно понятно выразилась или стоит переформулировать на примитивный язык смертных?

[Энигма]

«Тебе не стоит меня бояться, ровно до тех пор, пока твоя собственная страсть не сменит полярность на противоположную».

Тембр голоса брата  вызывал волну колючих мурашек по спине,  продолжая плавить ее чувственность, подогревать, в хаотичном порядке перемешивать, выявляя новые причудливые узоры и обнажая неизведанные желания. Жестокие, да, как и начатая ими игра, не подразумевающая счастливый конец. Ни для кого. Но упоительный миг прикосновений его широкой ладони, это небрежное, практически собственническое ласковое объятие как-то выбывало Эн из колеи их затеи, переводя внимание в чувственную плоскость, даже кое-где смещая фокусы. Сперва это вызывало досаду, но после причаливания капсулы и произнесения ничтожными машинами ультиматума, вполне, между прочим, исполнимого, она расслабилась, «поплыла», распространяя вокруг себя ауру скрытого вожделения, довольно сильного, под чьим прикрытием попыталась воздействовать на системы андроидов. Сама же Рассвет, слушая второе устройство (она к этой твари отнеслась именно как к устройству, машине, которой она в сущности и являлась),  с улыбкой избалованной капризной почти беспомощной девочки,  висящей на руке очень сильного мужчины, привыкшего исполнять любую ее прихоть, думала, что с ними, такими внимательными, делать.

В сознании все еще шелестел его голос «Постарайся продержаться хотя бы до конца этой ставки».

Капризным движением Рассвет подхватила материализовавшееся из воздуха существо, больше всего напоминающее того самого кита, на котором они прибыли в столь дальние дали, и пока ее рука оглаживала чешуйчатое тело, чуть большее по размеру чем карманная собачка, она обратилась к брату ментально, что уже вошло у них в привычку:
-«Посмотри на них внимательно, Энтро. Тебе это ничего не напоминает? Лично я сразу отчего-то вспоминаю одну из технопомоек, кишмя кишащими квазикрысами размером с теленка, помнишь, такие, полукиборги? Впрочем, я тебя услышала, про Терро приняла к сведению, но знаешь, мне кажется нам пока не нужно торопиться, попытаемся втереться в доверие так. А не получится» – она отчетливо мысленно хмыкнула – «намажемся мылом, если ты понимаешь, о чем я».[/b]
Про квазикиборгов  она тоже не просто так вспомнила, черт его знает что тут происходит, ясно одно – им не рады, но когда это кого-то из первородных останавливало? Как там говорят на Климбахе? «А нас рать»?  Вот именно.
В то же время просеменив навстречу неприятным машинакам, она с восхищением осмотрела обеих не подходя близко, а затем обернулась к брату, проворковав:
- Какая прелесть! Смотри, Энтро, а ты говорил что тут какая-то торговая фактория! Правда, я вообще утверждала что это колония мутантов, но тут живут наши братья и сестры,  так что  даже лучше получилось!

Снова вернув свое внимание к встречающим, выслушав довольно холодное приветствие она мило склонила голову набок, словно птица, примеривающаяся к.. ну например блестящему осколку в пыли, демиург уточнила:
- Отчего столь холодный прием? Разве мы дали повод для подозрений? – Отпустив своего призрачного питомца, Рассвет довольно заносчиво заявила:
- Я хочу разговаривать с хозяином этого места, меня коробит разговор и тем более угрозы какой-то синтетики. Твоя задача, милочка, сообщить, ты ее исполнила, и теперь мне хочется видеть кукловода, у которого в обиходе столь скверно  дрессированные питомцы.

В конце концов они решили играть, и, если что – Энтро ее прикроет, а ее нетерпимость в эмпатическом поле вполне соответствует транслируемому ими обоими желанию залезть в постель примерно на неделю и чтоб никакой идиот к ним не приставал. Синтетики должны были это отчетливо считать, передавая выкладки на основе данных хозяину. Капризная барышня, которую лишили комфорта – вот она кто, и свою роль исполняет. По идее сейчас перед всеми вздорная блондинка, способная придирками довести до истерики даже бездушное железо, так что лучше дайте ей ее ужин и постель, а то вынесет все платы вкупе с проводкой и чипами, благо знает где они расположены и как выглядят.

куб на ментальное воздействие - хорошо

[Энтропий]

— «... Посмотри на них внимательно, Энтро. Тебе это ничего не напоминает? Лично я сразу отчего-то вспоминаю одну из технопомоек...»

— «Закон больших чисел по правилам божественного», — мысленно рассмеялся Энтропий, — «так что сравнение с помойкой здесь смотрится куда честнее, чем пафосное заверение в артефактных мануфактурах. Легион игрушек из говна и палок нет-нет да исторгнет из своего гнойного чрева пару легендарок со свободной волей. Вот лишь вопрос, этого ли желали получить наши братья...» — полными одержимой страсти глазами он посмотрел на сестру, — «в стремлении создать и подчинить человеческий разум, боги упускают важный момент... разум в своей основе стремится к свободе... быть в состоянии хаоса для такого разума также естественно, как дышать. Боги на самом деле жаждут интеллекта, причем, далеко не самого продвинутого...

...мы сами не знаем, чего хотим, от этого горят города...» — усмехнулся демиург, продолжая рассматривать прелестное личико богини.

И даже сейчас он играл, Энтропий по своей природе мог нести любую чушь, в зависимости от экспозиции. Субъективность для Хаотичного являлась лишь неотъемлемой частью живого, свобода — порождает субъективность. Возможно, когда-нибудь Энигма его познает субъективность, если захочет окунуться в когнитивный диссонанс на грани жесткого абсурда.

К чему все это? Лишь к одному, как богиня, Энигма не могла не чувствовать на генетическом уровне, что все слова Хаотичного — пазл перетасованной мозаики, где все ее грани идеально подходят к любым другим и мозаика эта способна породить бесчисленное количество картин и исходов.

— Ты удовлетворена? Рад это видеть, — усмехнулся Энтропий, — куда интереснее изучить творение божественного разума, чем бродить по факториям смертных, тут я с тобой согласен.

— Отчего столь холодный прием? Разве мы дали повод для подозрений?

— Прием целесообразен, богиня Познания, — ни один мускул на лице артефакта не дрогнул, — сейчас от деяний бессмертных гибнут сотни тысяч людей и немало демиургов, идет война и предупредить конфликт наша прямая обязанность. Вы, бессмертные, увы, скрываете свои истинные намерения, окутывая их завесой тайны и загадок.

— ... более угрозы какой-то синтетики. Твоя задача, милочка, сообщить, ты ее исполнила, и теперь мне хочется видеть кукловода, у которого в обиходе столь скверно  дрессированные питомцы.

— Никаких угроз, богиня, мы бы не посмели. И я не синтетика, — Энтропий всё же уловил на донцах мертвых зрачков всплеск... задетого эго, — мой порядковый номер 12 44, — причем произнесено было именно как «двенадцать сорок четыре», но догадаться семь пядей во лбу не надо: тысяча двести сорок четвертый номер вообще по «популяции» или в данной конкретной серии.

Хаотичный присвистнул.

— Эко вас настрогали, прямо от души!

На эту фразу кукла не отреагировала, продолжая говорить:

— Сожалею, но в настоящее время Творцы не почтут нас своим присутствием, мы сполна можем удевятерить любопытство любых высоких гостей... — был ли в ее словах страх?

Наличие страха дает знать о том, что кукла имеет «душу» или почти, потому что бояться смерти — это прерогатива живого, с подобной точки зрения как раз синтетики это они с Энигмой. Нет, страха внешне существо не проявило.

— «Я бы очень удивился, случись оно как-то иначе...» — усмехнулся демиург, — «...божественная семья избегает встречи, словно мы намереваемся делить наследство, а ведь доля истины в этом есть», — вслух он ответил другое, — Ашера даже не уважит нас?

— Создательница имеет сомнение, что боги посетили нашу обитель с миром.

— «Ха, уверен на миллион археев*, что прямо сейчас крысы бегут с корабля, нас оставят тут наедине с кучей артефактов. Плохой расклад, наверное, причина в твоей кровожадности, признайся, я о чем-то не знаю? Увлеченный познанием бог на самом деле устраивает бойню в любой удобной ситуации?» — иронично хмыкнул Хаотичный, разумеется, то являлось сообразной колкостью.

Трудно сказать, сработало ментальное воздействие Энигмы (на усмотрение соигрока), однако у кукол имелся явно запрограммированная схема действий, и там не имелось даже строчки про дружелюбие.

— Тогда, пожалуй, мы прогуляемся по планетоиду, ознакомимся с местной культурой так сказать.

— Двенадцать сорок четыре будет вас сопровождать, — безапелляционно молвила кукла, и сразу стало ясно, здесь им мало того, что не рады, так еще и ходить, куда захочется нельзя.

[Энигма]

Она слушала это существо , подмечая между делом наметанным чутьем, которое она раскинула на условный «город» слабости в обороне родственницы, а ехидное замечание Энтро  «эк вас настрогали» задало вектор дальнейшей работы с местным контингентом. На всех сил не хватит, но оно и не потребуется, достаточно того, что уже есть. Иногда самое слабое звено противника может превратиться в сильнейшую фигуру на доске.

Богиня немного изменила тон, добавив в голос миролюбивые нотки:
- Сложно обвинять кого-то в трусости, когда он просто пытается спасти свою жизнь, да любимый? – «Будь готов к слиянию сил, набросим на камушек ловчую сеть и посмотрим, что и где, только сначала попробую провернуть один прием, подстрахуй, мои защитные купола кукла вычислит, нам лишний шум ни к чему».
- Что ж, экскурсия меня вполне  устроит, - сказала Энигма, приноравливаясь к шагу синтетики, которая повела их прям центральными «улицами» куда-то к черту на рога. – Мы бы хотели перекусить и отдохнуть, вариант «вы уже уходите и даже чаю не попьете» не рассматривается. Мне, конечно, безмерно жаль видеть, как семья сливается, но порицать я их не могу, возможно, в сложившейся ситуации я поступила бы также.

Искусственная женщина не насторожилась на подобное изменение риторики и   не ответила,  углубляясь в лабиринты довольно оживленной станции. Эн шла за ней, ощущая сзади присутстве Энтро, выбирая время для действия. Посвящать его в суть задуманного она пока не собиралась,  мало ли  что  случится,  в любом случае он для неё остаётся страховкой и единственным из столпов в этом в гостеприимном месте, а если получится то всё станет гораздо проще.

Мимо проплыл вход в довольно приличную гостиницу для работников, и когда 12 44 привела их в комнаты, в которых им предназначалось отдыхать, Энигма вкрадчиво спросила:
- 1244, раз мы тут так мило гуляем, то я бы хотела уточнить, -  золотые глаза внимательно с симпатией  рассматривали совершенное искусственное лицо,  - доля слуги тяжела, верность должна вознаграждаться как следует, а у тебя нет имени.  Неужели твоя хозяйка пренебрегает тобой?
Это всё было мелочи для отвода глаз самое главное оставалась другим.
Познание  материализовала перед собой маленький яркий шарик, крошечную Сферу размером с горошинку Моа,  жёлто-розовую, переливающуюся нежным жемчужным светом. Маленькое чудо играло и лучилась перед лицом синтетики какую-то долю секунды, а после ринулось вперед, погружаясь в ее искусственную голову, замыкая цепи и вырубая ту также на какое-то мгновение.

 -Маленький сбой программы, милый. Сейчас она придет в себя. – Прокомментировала она для Энтро, ничего не поясняя пока что.
Эн внимательно наблюдала за подопытной. Техника еще была не обкатана и в каком-то смысле несчастная 12 44 стала экспериментальной моделью. Она и перегореть могла, все-таки энергетическая сфера несла заряд совершенно иной энергии, чем та, в которую была изначально вплетена непримиримая девушка-программа.

Глаза 12 44 приобрели осмысленное выражение. Мысленно Эн выдохнула – сработало. А могло и не сработать и тогда им с Энтро предстоял бой. С братом потом придется объясняться, все-таки она его в каком-то смысле «в темную» сыграла, а они временные союзники, так не годится.
- Я подарила тебе  Жемчужину познания, девочка. - голос Энигмы опустился почти да шёпота. – Теперь тебе доступны чувства, желания живого тела, эмоции, даже любовь. – И когда девушка осела ей прямо под ноги, погладила ее по голове:
- С Днем рожденья, Алиса.
Оставалась одна мелочь, не хотелось, конечно, портить момент, но учитывая складывающиеся обстоятельства, промедление могло серьезно ухудшить их положение. Скосив взгляд на брата, Познание, нависая над синтетикой, потихоньку мутирующей в странный технологический гибрид живой души и синтетического тела, продолжила:
- В одном ты права - у всего есть цена. Если  ты поможешь нам а я помогу тебе, и,  когда всё кончится, заберу тебя отсюда.  Если нет – я убью тебя. Здесь и сейчас.
Познание не шутила, она действительно могла и знала какэто сделать, достаточно было спровоцировать один маленький неприятный всплеск и цепи 12 44 перегорят окончательно и навсегда.  По сути это был Ультиматум, впрочем Эн так выразилась, потому что могла поступить как все нормальные демиурги, вероломно напасть и отобрать то что ей нужно. Но она так не сделала. Она посчитала правильным поделиться с упрямой девчонкой  очень ценной жемчужной познания, даровав ей то, чего в тайне желает любой манекен – жизнью. Была и обратная сторона, но тут Алисе придется продираться через эти джунгли самостоятельно. Возможно, она даже свихнется. Если выживет сейчас.

Она ожидла любого исхода своей авантюры, она была готова, не даром же Энтро почти интуитивно догадался о ее делишках. И не просто так он начал за ней охоту в свое время же. К тому же, если сейчас все сложится как следует и кукла примет их сторону, они смогут распотрошить этот домен как  гнилую рыбу.

[Энтропий]

Мозаика первородного хаоса сложилась независимо от желаний разумных или ищущих разум. Энтропий позволил всему случиться, испытывая почти коматозную эйфорию, вот почему она должна была пойти с ним. Не по причине звериного голода Хаотичного бога, истинный смысл лежал гораздо... гораздо глубже. Энтропий чувствовал с самого начала, что ему предстоит стать проводником намерения и страсти своей сестры.

Когда они ещё только собирались покидать «причал», на слова Знающей 12 44 отреагировала «серостью» эмоций, даже когда речь в очередной раз коснулась создателей. Тем хороша искусственная жизнь, при должном умении творца, взломать разум и выведать чужие тайны почти невозможно, как ни старайся. Закон естества. Слуги без эмоций, с идеальными нейронными схемами в мозгах, неповторимым самоконтролем... Почему неповторимым? Живому человеческому разуму никогда не достичь подобного.  

– ... твоя хозяйка пренебрегает тобой?

Кажется, кукла даже не поняла, что значит пренебрежение и почему богиня заговорила о каком-то имени. А нет, поняла и даже ответила:

— Мое имя 12 44 и я не нуждаюсь в регалиях. Стремление к самоутверждению — это гниль смертных, истина, в чём бы она не выражалась: во служении или могуществе, не требует подтверждения, богиня. Неужели вы этого не понимаете? Тот, кто испытывает потребность в поощрении собственного Эго, не способен к верности, ведь Эго по своей природе ненасытно.

Серость эмоций и тупая уверенность куклы навеивала Энтропию скуку, но та мгновенно рассыпалась, стоило копнуть глубже: 12 44 являла собой образчик неповторимого сочетания искусного интеллекта и духовной мертвечины.

Кукла как чувствовала, что за её спиной притворяется коварный план, вокруг её ауры вспыхнула яркая, на редкость мощная защитная оболочка, из ладони выдвинулся длинный тонкий клинок. Он мерцал мягким амарантовым свечением, сам металл отсвечивал розовым. Металл богов — обработанный Терро адамантиум. Такое оружие способное ранить даже демиурга.

Защита превратилась в пепел, словно её пожрала космическая кислота. Рука с клинком безвольно повисла. Энтропий усмехнулся, видя как жемчужина беспрепятственно проникает в голову 12 44. Энигма просила подстраховать, он подстраховал. Разобраться с куклой не сложно, однако Хаос испытывал смутную настороженность.

Кукла лежала ничком, её тело били лёгкие судороги, пальцы подрагивали. Эмоции не только ценный, но и опасный дар, не каждая искусственная жизнь способна выдержать. Нет, дар Энигмы не гарантирует кукле душу, но шансы её обретения повышаются. Возможно, вместе они сделают их запредельными.

Почему... почему сейчас Хаосу кажется это важным?

— Существует один миф, что сейчас как нельзя уместен. Как-то раз, достигший просветления демиург, очистивший свой разум медитацией до всепроникающей ясности, обрёл способность материализовывать мысли...

Энергетический протуберанец, словно осколок яркого квазара сорвался с пальцев Хаотичного бога и устремился в грудь куклы.

Его дар — спонтанность, хаотичность, свобода — неотъемлемое качество всего живого.

— Не все его мысли оказались светлыми, и не каждую он был способен контролировать. Так, ему приснилась прекрасная девушка, огненный мотылек и ядовитый цветок. Яд цветка — символ влечения, мотылек гибнет, устремляясь на свет. Но главная дилемма в том, что вкусив нектар, мотылёк обретает истину. Осознает, что никого из них не существует...

— ... прекрасная девушка, неужели она никак не может помочь? — послышался тихий голос куклы, она пыталась унять дрожь, лежа в позе эмбриона на полу.

— Это цикл. Когда мотылёк погибает, всё возрождается вновь, мы живём в клетке размером со Вселенную. Девушка пытается раз за разом, но ничего не может сделать, потому что мотылек всегда ищет цветок...

— В одном ты права — у всего есть цена. Если  ты поможешь нам а я помогу тебе, и,  когда всё кончится, заберу тебя отсюда.  Если нет – я убью тебя. Здесь и сейчас.

Названная Алисой поднялась, под действием первородной протомагии ее тело трансформировалось, обретая новые органы и структуры, например, энергетическую паутину.

— Теперь моя цена возросла? Она достаточно велика, чтобы дать мне выбор? Подчиниться или умереть? Щедро, учитывая, что... — кукла поднялась на ноги, ее кожа цвета темного эбонита сияла в свете гостиничного номера, —  Cruentum Spatium не давал выбора, вариант только один — служить.
 
Этот планетоид одна исполинская ловушка для демиургов. Способность к телепортации здесь работает с ошибкой, а ваш космический зверь не сможет покинуть стратосферу. Я помогу вам, если вы, действительно, заберете меня, — немного подумала, — я помогу в любом случае. Моего истинного... первого... — снова исправилась, — Создателя убили, а Cruentum Spatium изменил меня. Теперь я вспомнила... вспомнила...

[Энигма]

Она слушала пояснения  Энтро Алисе практически равнодушно и так же, когда он закончил говорить,  никак не окрашивая свой ответ, скупо обрисовала для новой адептки свое видение ситуации:
- На самом деле выбор очевиден, дитя. Прислушайся к себе – разве тебе хочется всю жизнь исполнять чужие приказы? Ты мне возразишь, что в моих словах проскальзывает отчетливое противоречие и будешь совершенно права, но это все диалектика и дуализм мира, философия, которую ты можешь постичь, если захочешь, разумеется. Что касается цены – я не лошадиный барышник стати смотреть, я оцениваю одушевленных по уровню их развития, в том числе и духовного, которого у тебя пока нет в результате намеренного блокирования. Оно разовьется, Искусственный Интеллект всегда развивается быстро. Обрати внимание на скорость возникновения энергетической паутины – это ЖИВАЯ структура, из чего следуют разумные выводы. Сделаешь их сама позже.

Познание огляделась, словно отыскивая глазами некую небольшую деталь, замеченную ранее но пока оставленную до времени, плавным движением пальца поманила кого-то из угла комнаты-каюты. На ее жест, словно нехотя, в воздухе начал вырисовываться полупрозрачный силуэт чего-то маленького, словно феи из сказки. Повинуясь жесту демиурга первого поколения, а скорее оставив попытки ускользнуть из захвата ее энергетического луча, существо, явно напряженное, подплыло вплотную, вытянулось и подбоченилось, нахально глядя на присутствующих. Все-таки это был какой-то технит, на фигурке явно просматривались характерные стыки кирасы, в которых то и дело проскакивали  неоново-голубые огоньки.

- Технология стеллс, как мило. – в голосе Рассвет не было удивления. – У наших дорогих родственников длинные уши, Эн, и кое кто уже в курсе новостей. Думаю, следует ускориться.
Впрочем, в каком-то  смысле им повезло: крошка-технит оказался дестабилизирован хаотичными эманациями Энтро, видимо потому и попался так по-глупому.

- Смотри-ка, братец, у тебя нарисовалось новое применение, давай поиграем в игру «Хаос – оружие дестабилизации тонких информативных настроек», - она все равно ухмылялась не смотря на предупреждение Алисы, очень уж забавно выглядел Энтропиус. Самое смешное с точки зрения Познания – он прекрасно знал об этой своей особенности и вообще мало придавал ей значения, но вот эманации в сочетании со стопервой рассказкой для куклы произвели во истину феерический успех. – Алиса, а ну пораскинь мозгами, ты систему знаешь как никто другой. Скажи. Можно ли добраться до управляющего ядра? – Снова повернувшись к Энтро, продолжила:
- Перенастроить ядро мы не можем, но можем при помощи моей новой  помощницы заразить и дестабилизировать систему. Объединив усилия мы исказим пространство под себя, выбив возможность успешных действий оппонента. Есть еще один вариант, но он мне не нравится, а именно – Алиса снова притворится цифирью и поможет просочиться в управляющую систему более незаметно. В идеале возможно из планетоида создать блуждающую планетку и притащить ее на любой край Аркхейма да хотя бы телепортом. (Это она загнула, но теоретически подобный шаг поддавался расчетам).

Богиня сжала ладонь, раздавливая хрупкое создание. Небольшой чистый взрыв, немного искрящейся пыли – и.. и все. Не было ничего, никто не подслушивал и не подсматривал за ними. Пока что.
- Мы можем укрыться невидимостью. Бросим тут в номере двух фантомов, пусть развлекают своими действиями следующих соглядатаев, а сами займемся делом. Как тебе предложение? Придется поработать над искажениями, но , полагаю, это возможно.

И пока брат прикидывал стоит ли вносить коррективы в ранее созданные планы, обратилась к кукле, которая очень быстро переходила в иной видовой статус:
- Я в любом случае заберу тебя к себе как и обещала. Так что можешь на меня рассчитывать.

[Энтропий]

— Ты мне возразишь, что в моих словах проскальзывает отчетливое противоречие и будешь совершенно права...

— Veritas. Противоречие слишком очевидно, чтобы его игнорировать. Я всегда буду выполнять чей-то приказы, если не  Cruentum Spatium, то ваши, богиня, разве не в этом суть Сделки? Тогда зачем под лоском сострадательного участия её прятать? — с искренним непониманием задала вопрос кукла.

Энтропий же, в отличие от Энигмы, никогда не играл роль безучастного слушателя, он открыто и внимательно смотрел на сестру и слушал. В этой черте его характера и содержалась изрядная доля хаоса. Хаос впитывал, преобразовывал, искажал, создавая новое, равнодушие же губительно как для хаоса, так и для познания.

— ... длинные уши, Эн, и кое кто уже в курсе новостей.

— Ими напичкан планетоид, но я не знаю, где именно и в какой момент времени, — извиняющимся тоном пояснила Алиса, — мы выполняем свою работу, но база контролируется разными способами, вы вряд ли сможете остаться без чужих глаз, а если и сможете, то на очень короткий срок.

— Разве мы говорили, что сильно скромные? — рассмеялся Энтропий, — вся эта ситуация характеризуется одним простым выражением: жук в муравейнике... и вместо того, чтобы выйти с нами баш на баш, родня решила отправить солдат, и не с намерением устроить нам божественная геноцид, а, скорее, разведать информацию.

Конечно, телепортировать целый планетоид — это что-то сродни сказке, да и утраивать подобное совсем не обязательно, сам по себе планетоид лично Энтропия совершенно не интересовал, он пришёл сюда не с целью спасать кукол или долго вести дипломатию. А технологии... технологии можно забрать и так.

— Смотри-ка, братец, у тебя нарисовалось новое применение...

— У меня гораздо больше применений, чем ты думаешь, — подмигнул, иронично и не без удовольствия хлопнув Энигму по заднице, — но дестабилизировать тонкие и сложные настройки не так уж просто, можешь считать, что я проделываю это из природного любопытства. Или сволочизма.

— ... ты систему знаешь как никто другой. Скажи. Можно ли добраться до управляющего ядра?

Секрета в том, что Энигма являлась такой же подопытной для Энтропия, как и он сам для нее, не было. Определенно, в предыдущем высказывании содержалось второе дно, Хаос не так просто играл в игру под названием «смертельное приключение с богом знаний под ручку».

— Управляющее ядро? Интересно, — хитро прищурился Энтропий, — но ты ведь понимаешь, что такой ход хозяева не оставят без внимания, о захвате ядра рано или поздно станет известно. И начнется кровавое месиво.  

— Смотря, что вы имеете ввиду, говоря о ядре.

— Центр управления, энергетический резервуар, что питает все защитные и атакующие контуры планетоида, зона, куда закрыт доступ всем, кроме твоих бывших хозяев.

Демиург преобразовал энергию в материальные образы, завязывая их на физические воплощения себя и Энигмы. Тонкие плетения ему пока не сильно удавались, зато придать яркости и «плотности» — это всегда пожалуйста, исполнение деталей легли на плечи богини знаний: рисунок кожи, идеальная «прорисовка» волос и ресниц, выверенное отражение комнаты и друг друга в зрачках.

— Я в любом случае заберу тебя к себе как и обещала. Так что можешь на меня рассчитывать.

Сложно сказать, верила ли кукла обещаниям богов, но кивнула серьезно, сдержанно, хотя ее новому ошеломительному облику совершенно не шла эта гротескная чопорность.

— ...но, полагаю, это возможно.

— Еще как возможно, пора разворошить этот муравейник.

— Думаю, я знаю, куда нам надо, — наконец, ответила Алиса, — но туда так просто не попасть. Энергетическим ядром управляет элементаль земли, он контролирует территорию на многие километры вокруг ядра, любое изменение ядра его убьет, потому... Тикропус вас уничтожит... или умрет, пытаясь... я помогу открыть пространственный тоннель туда, но дальше... никто из кукол не выстоит против Тикропуса. Он убьет меня одним ударом.

Алиса начертила в знак в воздухе, и пространство расширилось, одновременно с этим словно вдавливаясь многократно внутрь себя. Тоннель открылся, зияя кровавым туманом кажущейся живой энергии.

[Энигма]

Приступая к уточнению моделей Энигма слушала брата и новую - кого? Все-таки адептку, пожалуй? Искоса взглянув на дарованное девочке обличие небрежным жестом внесла несколько корректив, продолжая трудиться над фантомами.
- Самое главное – не перестараться, а то знаешь, Эн, кое кто может от зависти помереть, когда увидит подробности. Сколько живу – столько убеждаюсь: никто не ценит знания, но все ценят информацию, трансформирующуюся во власть, так что давай дадим нашим милым родственникам в руки набор фальшивых карт.
Нет, категорически невозможно оставаться серьезной, когда рядом разворачивает свои щупальца Хаос! Извольте видеть: сволочизм!

- Да я как-то даже не сомневалась, - красивые пальцы методично выплетали одну печать за другой, формируя многоуровневые конструкции иллюзорной реальности. Рядом висел рунный конструктор, призрачный, мерцающий и переливающийся множеством рун, глифов и заготовк. – Только не рассказывай мне сказок, я немножко занята сейчас.

Призрачная материя, имеющая ячеистую структуру, улеглась на модели, окончательно уплотняя и детализируя образы, Познание стряхнула с пальцев остатки плетения, отходя на шаг, любуясь полученным эффектом. Ну да, времени было в обрез, но полюбоваться совместной с Энтро работой – это священное, где еще увидишь такое совершенство?
Между тем Алиса досказала свою знойную историю про элементаля, способного угробить их хитроумный план в зародыше, заставив Рассвет в задумчивости сдвинуть брови, маячила какая-то мысль, но Эн никак не могла ухватить ее за хвост – мешали хаотичные вибрации, от которой словно заново пробило чувственностью, обостряя желание обладать. Познание снова нехорошо ухмыльнулась, отправляя импульс в иллюзию и накрывая себя с братом и куклой волной изменений, странным образом срезонировавших с открытым Алисой порталом. Несколько шагов – и Энигму накрыл хохот, она и сама не ожидала такой реакции! Точнее – он!

Рассвет, вытирая глаза тыльной стороной ладони, ржал в голосину, наблюдая за трансформирующимся в девицу Энтро и обретающую мужские стати Алису.

- Мда, неожиданно, не знаю как вы, а я шокирован. – Прокомментировал демиург Познания, дико выглядящий в одежде не по размеру, драном женском платьице, на каблах и в бюстгальтере, словно медицинская маска болтающемся на двухметровом мужике. – Нда.
Энтропиус так и осталась высокой и довольно поджарой, но да, прелести оказались отчетливыми.
- Эн, ты бы оделась, а то я не железный! – Энигма еле сдерживался, хохотать больше не было сил, все пошло в какой-то дикий разнос, а лицо Алиса вообще носило выражение «я у мамы дурачок». – Ал, - обратился дем к Алисию?, - у тебя есть некоторое количество времени чтобы добраться до командного центра и устранить своих бывших скажем «друзей». – Волна бытовой магии прошлась по видоизмененной фигуре, одевая ее заново, формируя особенности, присущие только живым. Эн сперва привел себя в надлежащий вид, включающий в себя облегающее нечто черного цвета, забросил за спину своеобычную косу, а затем, пронаблюдав как волна бытовой магии перестраивает неудобную женскую обувь (из которой красиво торчали пальцы, да и большая половина стопы) в полувоенные сапоги на мягкой подошве,  извлек из рунного круга печать, наделяющую объект имитацией живой ауры. Глиф впитался в темную кожу куклы, его волосы полыхнули золотом и затем поменяли цвет на снежный, теперь андроид очень напоминал представителя клана Теней. Эн прищурился, кивая самому себе.

- Давай, Энтро, дай ему хатоичный навык прошибания дверей и пойдем, время не ждет, чую, сейчас начнется веселье.

На сестрицу он старался не смотреть, боялся снова истерически заржать. Нет, девушка получилась красивая, но е-мае, она тоже способна была одним ударом вышибить передние как семечки, пусть даже и разворотом груди, к тому же сапоги на пять размеров больше чудно ей подходили и очень красочно дополняли образ трепетной лани.
Они спускались вниз, в искаженное пространство перехода, и ехидство все-таки победило разум, а потому Познание невинно уточнил:
- И как тебе, Солнышко, новопреобретенные арбузные груди? Я, кстати, тебя никогда дамой не видел, а зря. Такая аппетитная лапочка! Молу-молчу, размашистая ты моя!

[Энтропий]

Один бес знает, что именно призвана была сотворить каверзная магия ловушки. Субъективное ощущение намекало на полный распад клеток, но вместо этого произошел фазовый переход частиц. Вот что бывает, когда хаос входит в синергию со структурой. Структуру, разумеется, воплощала Энигма.

— Забавное тело, — переступая с ноги с на ногу, изрек Энтропий, рассматривая свою грудь в облачении его довольно свободного края одеяний, сегодня он не был, по крайней мере по грудь точно, в классическом артефактном костюме, поэтому мог сполна рассмотреть значительные, если не сказать выдающиеся прелести, — и точно не мое... — хохотнул освобождая себе от одежды вовсе, оставаясь в чем мать-природа родила (за исключением ботинок), словно сама по себе эта тушка являлась чем-то сродни костюма.

— ...я надеюсь... даже не помню, когда последний раз использовал женскую ипостась. Какие у меня волосы? Фиолетовые, ага, а в моей женской форме нет. Да и что-то раскобанела... сколько в этой смачной самке роста? Два метра? И грудь шестого размера? — Энтропий без особо стеснения довольно грубо взял соски в захват тонких изящных пальчиков и приподнял, покачивая, — тяжелые, словно я этими грудями стаю гоблинят выкормил. Лады, забавная магия, тебя видимо перекинуло в твою обычную мужскую ипостась, а у меня с женской ипостасью некоторые хы... трудности. В генетической карте ее найти трудно, находится как раз после генархива с геномом звездного выхухоля. Уродец такой огромный размером с крейсер Центавра. Вот и переработала магия почти весь божественный тестостерон в эстрогены. Ладно, пошли дальше, нет времени с этим разбираться.

— ...у тебя есть некоторое количество времени чтобы добраться до командного центра и устранить своих бывших скажем «друзей».

— ...не уверена, что у меня получится... о моем предательстве уже знают, доступ мне закрыт, но я смогу сделать это, если у вас получится убить Тикропуса, туда всем куклам доступ заблокирован на системном уровне. У меня за блоки сняты, мне надо будет время чтобы взломать систему и получить доступ... Тикропус меня убьет одним взглядом... все, что я могу, это попасть в командный центр управляющего ядра и только при наличии минимум 30 минут выполнить ваш приказ... госпожа... кхэм... господин Энигма.

Тиктропус — элементаль VIII УМИ с пятью помощниками, элементалями более низкого ранга — VI УМИ, но у каждого имелся легендарный артефакт, пусть не самой высокой конфигурации (легендарки тоже бывают разные), но все же.

Как-только они оказались в сердце острова, Титктропус атаковал. Неистово и беспощадно, как говорится в дешевых романчиках. Он представлял собой огромного гуманоида в артефактных доспехах, ростом более 3 метров и сотканного словно из кусочка космоса.

В Энигму полетел мощный «пламенный» залп черного сгустка – атака Тиктропуса (31).

Энтропия в облике девицы, видимо посчитали менее опасной, на нее Титктропус натравил своих помощников. Пока напали трое, но еще две маячили поблизости:

- атака раз 15
- атака два 9
- атака три 17

Энтропий отразил первые две магией, так как уже не успевал клониться. Все же управлять этим телом со смещенным центром тяжести... кого я обманываю, прекрасно он с ним управлялся, просто решил сыграть роль не особо «близкой» до военного ремесла девицы. Вот только магия подкачала. Точнее, не подкачала. Получилось шибко хорошо. Третий удар уже пошел в уклонение. Ах как смачно прыгает голая девица, ах как весело трясутся ее груди и аппетитная задница. Открывая все, даже самые интимные прелести. Похоже, Энтропия совершенно все это не заботило, словно он не видел разницы между самкой человека и выхухолем.

В ответ Хаос ударил магией и одного из помощников стража получилось убить.

- атака раз 48
- атака два 22

Предлагаю следующую механику боя:

Тиктропус умирает, если получит пять ударов выше 40 баллов на кубике.
Юнит Тиктропуса умирает, если получит один удар выше 40 баллов на кубике.

[Энигма]

- Мля, Энтро, ты бы все-таки оделась, есть у меня нехорошее предчувствие, что все встречные мужские особи умрут от каменного стояка. Ладно, хрен с тобой. То есть со мной. Я выдержу, а остальными будем вспахивать целину.
 Он только кивнул на реплику Алисы, и они с кровинушкой, перебрасываясь подколками, продолжили спуск. Как-то удара в спину от ИИ Энигма не ждал, что, конечно, не мешало оставаться на стороже, периодически отвлекаясь от шалостей братишки, внезапно превратившейся в сестричку.

К добру или к худу, но веселились они не долго, что заставляло подумать о скоротечности сущего и о термине «западло» в применении к ситуации. Элементаль, упомянутый ушедшей Алисой напал, его клевреты также не отставали, атаковали все разом, причем Энигма чуть не выгреб почетный залп, надо думать, из-за гендера. Удар Тиктропуса его зацепил, но демиург успешно перекатом ушел в сторону, так что, отделался незначительными повреждениями, в свою очередь постарался перехватить
магический натиск нападавших ослабляющей техникой, но сработало почему-то слабо. Видимо, кто-то умный проектировал это место и этих стражей, и учел подобный поворот событий, забив в матрицу элементаля параметры самого демиурга Познания.
Плотность атак увеличилась, заставляя Рассвета уйти в глухую оборону, пока милашка Энтро прелестями сверкала, и с помощью Лориана отражать и парировать удары. Еще почему-то вспомнилась  поглощенная сестрица, плотно сотрудничавшая с их нелюбезными хозяевами, и подумалось, что сестрица,  сейчас составляющая его часть, могла быть отмычкой для нападавших, особенно, если вспомнить где и когда он ее отыскал перед поединком. Но что теперь делать? Рубится, само собой, не складывать же лапки на пузике?!

Стоило еще раз попытаться достать элементаля с прихлебателями, Рассвет обычно  прокачивал иные навыки, о чем сегодня слегка пожалел, но в их случае к счастью нет катастрофических моментов, есть досадные недоразумения, что не мешает кое-кому резвее двигаться.

Оставалось зорко следить, чтобы они с Энтро двигались хаотически и в разные стороны, периодически пересекаясь по траекториям. В такие моменты, находясь спина к спине, словно подпитывая собственные силы антагонистическими вибрациями друг друга, отпор демиурги давали особенно сильный. Стоило в будущем потренироваться на каких-нибудь смертниках, например на сбежавшем с астероида семействе. Впрочем, пока Энигма перекатом уходил за ближайшее прикрытие, его посетила любопытная мысль: а что, если с помощью пространственной магии создать петлю-коридор для магического импульса врага, таким образом перенаправив на него самого всю силу удара? В конце концов, не всем же руками и магией гвоздить неприятеля, кто-то и стратегии разрабатывать должен? Если прокатит, то это будет целое направление из симбиоза защитной и пространственной магий, за которыми большие перспективы. Как подумал – так и сделал. Замер на секунду, конструируя из готовых глифов примерную печать, и рубанул ею прямо перед собой, тем самым в последний момент увернувшись от серьезного магического импульса.

перенаправление атаки элементаля на самого себя с помощью пространственной магии
 

Навык: Пространственная магия - Гранд-мастер - артефакт Эпический
    Результат:Отлично (32)

[Энтропий]

1) Энтропий атакует юнита 1 и юнита 2: хорошо 26 и отлично 46
2) Атака Энтропия по Тиктропусу: хорошо 19
3) Атака Тиктропуса по Энтропию: средне 5
4) Атака Тиктропуса по Энигме: хорошо 23
5) Защита Энтропия: отлично 34
6) Атака юнитов по Энтропию: хорошо 26 и хорошо 25
7) Атака юнитов по Энигме: хорошо 23
8) Защита Энтропия от юнитов: хорошо 28 и отлично 44

— Зато представь, насколько легко будет рубить эти нефритовые жезлы! Одно разочарование: я не вижу ни одного отростка, мало-мальски похожего на мужицкую соху для вспашки глубинных земляных пород! — жизнерадостно рассмеялась девица, складывалось ощущение, что она (он) сама еще не определилась, какую играть роль: недалекой божки или «One-Punch Woman». Хотя, откровенно признаем, дела барышни шли немногим лучше Энигмы.

Удары сыпались со всех сторон. Демиург только и успевал, что уворачиваться и ставить щиты. Один такой пришелся в самый раз, треск и гул, фиолетово алые искры и запах паленых волос. Энтро не особо жалел шевелюру и слегка подгорел на собственной магии. Энима могла заметить, что хаотичному богу свойственна расслабленная небрежность.

Следующий удар из-за чуть плохо рассчитанного угла и траектории зацепил шустрого миньона, не нанеся достаточно урона, зато второй, пришедшийся по его соседу, развеяв того в мелкодисперсные частицы.

— Какая многомощная у тебя труба, квантовая запутанность пространства прям, само наводится, само меняет сигнатуры? Надо бы взять у тебя рецептик, — восхитился Энтропий, в процессе уклоняясь от длинного выпада «зубастым» клинком одного из юнитов. Их осталось три. Но прогресс боя оценивался Хаотичным как излишне медленный.

Тиктропус, похоже, не ожидал такой подставы от Энигмы. Одно дело как в тебя прилетает вражеская атака, а другое, когда твой собственный залп неожиданно «запутывается» в пространстве и возвращается обратно, так сказать, в качестве смачного плевка судьбы. Наверное, по-этому удар по Энтропию пришелся, мягко говоря, так себе. Смерть двух юнитов элементаль не заметить не мог, как и игнорировать.

— Боженька, сделай милость! Свяжи его путами! — вдруг, если удастся этого здоровяка хотя бы зафиксировать на месте, то вломить как следует не составит труда. Нет, не то, чтобы Энтропию мешали эти огромные восхитительные буфера у себя под носом, скорее, само по себе воздействие не сказать, чтобы очень полезно для демиуржьего здоровья.  

— Вот же! Чтоб тебя деволюционировало до состояния войда, — выругалась девица, когда уже ее собственная атака прошла пшиком, вот вроде и попал, а ни одного критического повреждения они не нанесли. Оставалось надеется, что прикончить стража получится быстрее, если Энигма его зафиксирует.

Два миньона продолжали свое наступление, хитро перемежая магические атаки и резкие выпады клинками, растущие у них их рук, пару раз чуть было не лишив противницу сосков. Но удалось уклониться, а еще в очередной раз поставить щит.

— Один переключился на тебя, не успеваю перехватить! — один из юнитов, отрастив себе парочку лезвий, по одному на каждой конечности, перекрёстным движением попытался срубить демиургу познаний голову. Наверное, как самое ценное.

Но на самом деле не это тревожило Энтропия... а тревожил его вопрос... куда пропала их кукла? Разве сейчас она не должна со всех сил взламывать местную сеть?

* представь ее без одежды

[Энигма]

- Да угомонитесь уже! – Эн только и успевал отражать атаки противной мелочи, защищающей своего босса, и не безуспешных, надо признать. Ему здорово прилетело, спасла непробиваемость демиружьего тела и отменная регенерация. Косая рана на боку, в момент залилась заррами и на глазах восстановилась вместе с одеждой, только вызверив Энигму окончательно. Он перестал играться и принялся за дело всерьез уже не отвлекаясь на прыгающую мячиком сестрицу.

Прикинув, что с такой диспозицией они ничего толком не добьются и нужно форсировать события, Рассвет ушел от атаки холодным оружием через короткий портал, заодно воспользовавшись ис как быстрым коридором к Тиктропусу.  Маневр был опасным, в каком-то смысле вообще не предсказуемымым, никто не знал какой слой защиты там стоит и как отреагирует сам босс на подобный финт нападающих, но Эна такие мелочи больше не интересовали. Лориан черным росчерком пересек корпус Тиктропуса, нанеся ему весьма серьезную рану. Защита элементаля тренькнула и лопнула, открывая его для более интенсивной работы и более не блокируя Познание рядом с собой.

Энигма, воспользовавшись ситуацией, переместился порталом еще раз за спину того самого юнита, корой решил поставить на безголового демиурга, пнул его ногой, отбрасывая в угол, и накрывая его ловчей сетью, а второго подбрасывая вверх волной чистой силы, давая Энтро пару секунд сориентироваться с направлением.
- Энтро, гаси главного!

Нужно было спешить, раны Тиктропуса хоть и были серьезными, но они задержали бы элементаля ненадолго, а сам Энигма, стреноживая второго юнита протомагическими путами, внезапно заметил Алису, успевшую вернуть себе примерный женский вид. Она стояла на третьей ступени лестницы и выжидала, иначе Эн это никак назвать не мог. Он окликнул ее, но она не отреагировала, напряженная и очень внимательная, что очень не понравилось потенциальному работодателю. Сучка что-то замыслила, и, судя по тому как она наблюдала за происходящим, ничего хорошего – однозначно.

Хаос  тем временем уделала стреноженного, а когда развернулась к Тиктропусу, Алиса сорвалась вперед!  
Следующие три действия произошли одновременно: голая девица снесла голову элементалю, Алиса воткнула  ей в спину длинный рваный осколок металла и распорола демиурга на две половины от горла до копчика, Энигма смял голову куклы голыми руками,  пинком отбрасывая ее в стену, успев поймать на руки оседающее тело сестры.

- Энтро! Б@ть! Давай, милая, регенерируй! Нечего притворяться!

С братца бы сталось разыграть комедию, весьма, кстати, убедительную, особенно в свете их недавних договоренностей, но в договоре был «прописан» конец самой Энигмы, а тут такой поворот.. ну как.. гендер соблюден, а вот идентичность подгуляла.
Эн огляделся и прислушался. У стены копошилась Алиса, остальные не подавали признаков жизни.

Аккуратно положив Энтро на пол, Эн направился к кукле. Он ничего у нее не спрашивал, она – исполнитель, мусор, нечто незначительное, но у нее имелось кое что, очень интересовавшее Познание. Облачко зарр налилось светом, обрастая острой кромкой, Эн хирургически тоно вспорол куклу, распахивая псевдокожу от  плеча до плеча и без малейшего колебания нашаривая в конструкции управляющий блок. Выдрав его с мясом (буквально, кукла оказалась киборгом) он бросил ее дергаться и вернулся к сестре, ждать больше нечего, нужно уходить. Впрочем нет, есть еще дело, самое главное, то, зачем они пришли. Энтро интересовал астероид со всеми его системами, и, если ничего не предпринять, их вылазка будет пустой тратой ресурса. Глупостей Энигма не любил, пустой болтовни – тоже, так что, укрыв Энтро , он занялся делом, а именно – рейдерским захватом чужой собственности.

Тиктропуса в вертикальное положение привели протомагические полупрозрачные нити, неторопливо образующие протокапсулу, наполняющуюся золотыми искрами. Эн держал элементаля железной хваткой, так как на определенном этапе тот начал дергатся, пытаясь избежать проникновения в себя золотой энергии Познания. Требовалось «налить» Тиктропуса до краев, а потом перенастроить, пока весь астероид не развалился к  хтоновой старушке-бабушке.

Хаосу  требовалась помощь, но отвлечься Эн никак не мог. К тому же его грызла мысль о присоединении брата к своей коллекции и пока что поворачиваться к обездвиженному демиургу было опасно. Всплывали мысли о прошлой его охоте на себя, логично было воспользоваться удобным случаем и устранить саму существующую опасность, никоим образом не снимаемую в будущем.
Он/она – уже она – отвлеклась, когда поняла, что снова вернулась в женское тело. Сместился центр тяжести, почему-то стало легче дышать – а! при смене гендера повреждения исчезали, точно! – и вернулась неудовлетовренная похоть.
-  Энтро, ты как?
Элементаль продолжал брыкаться, она спросила чтобы услышать голос Хаоса, надеясь что еще успеет помочь.
– Энтро! не спи! Говори со мной!
кубы

[Энтропий]

Энергетические потоки словно открытые язвы взрывались на коже, заставляя Энтропия торопиться, внутри пустил свои корни непередаваемых масштабов коллапс, словно вся мощь энергетического ядра этого чертового планетоида затекла в него с целью уничтожить. Он знал, что так будет, за этим он сюда и пришел. Тот хаотичный, реликтовый субстрат, энергетический центр — не воссозданный нынешними владыками магический продукт, о нет, планетоид изначально представлял собой ценность. Благодаря энергии его ядра Тиктропус и набрал свою силу. Да и многое, что здесь существовало запитывалось хитрым язевым конструктом напрямую от ядра. И что бы получить самую его суть необходимо было добраться сюда и все уничтожить.

Запах божественной крови настолько прочно въелся в пространство, что казалось, будто это оно ранено, истекая багровыми соками жизни. Энигму ранило, что лишь сильнее распалило в нем чисто звериный азарт и ярость. Смотреть на это было почти также невероятно, как на бездну, целующую тебя в посмертном прощании.

Порталы вспыхивали, а противостояние переходило на уровень субъективного восприятия времени, потому что реальная скорость боя уже не была бы доступна человеческому глазу. Он ориентировался по звуку, по пульсации атомов: вот Тиктропуса пронзил клинок Лориана, черная разрушительная энергия ударила в элементаля, сковывая его на это заветные несколько секунд. Энтропий ударил стремительно, как раз в тот момент, когда один из юнитов божественным пинком был подброшен высоко вверх и практически развеян. Сердце планетоида пульсировало глубоко под корой, отдавая в голове демиурга приятной обещающей силу и новые открытия болью. Он входил в резонанс и тот пьянил его.

Таким ли неожиданным оказался тот удар? Может быть, он изначально являлся частью игры. Боль настолько сильная, что из рта вырвался хрип. Энтропий взглянул на свою грудь, из нее торчал осколок из розового, отливающего металлическим блеском камня, со стороны металл... но этот осколок пронзил ей грудь и уже распорол брюшину... корбункул, обработанный особой вязью — артефакт, что выглядит как мусор. Энтропий засмеялся... из его рта толчками пошла кровь.

Он упал, теряя в ощущениях границы собственного тела. Голос Энигмы звучал отдаленно, словно из самой бездны.

— Энтро! Не спи! Говори со мной!

— Слушай... — сквозь кровь, что мешала нормально говорить, произнёс дем, улыбка на окровавленном лице смотрелась гротескно, но едва ли богов хоть сколько-то заботили подобные человеческие предрассудки.
 
Конечно, он понимал, отлично понимал, что риск на грани фола. Какова вероятность, что Энигма его не поглотит? Они одинаковы в своих инстинктах, но тем интереснее... Хаос любил риск, он складывал пазлы реальности в более интересные картины чем примитивная осторожность.

— Оставь меня здесь... и пусть ядро каллапсирует... сама уходи... скоро этого планетоида не стает... встретимся через сто лет... пожелай мне...

...приятных снов в бездне...