[Мазога Шагар]

"[align=center Стартовая локация[/align]"] Циркон, планетоид Санкт Столидус

"[align=center Участники эпизода[/align]"] Торвальд§ Мазога Шагар§ Вильям Блауз§ Анейра

Личный эпизод

"Марево" На планетоиде появился новый наркотик "Марево"-"легкий", "безвредный", управляемый, без видимых ближайших последствий, реализует фантазии принимающего усиливая эффекты ощущений и переживаний. Только вот ряд любителей острых ощущений после приема препарата попадают в странные ситуации. Вполне приличные и уравновешенные люди начинают совершать странные и даже уголовно наказуемые дела, разной степени тяжести, от банального эксгибиционизма в общественных местах, до довольно серёзных дел, расценённых как корпоративный шпионаж.

Эпизод является игрой в недалеком прошлом. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, будет актуальна стандартная система боя. Очередность постов согласно указанной последовательности игроков, ротация по лично согласованности.  

Кто на Цирконе не знает Санкт Столидус, крупные планетоид, некогда славившийся своими рудниками. Но жадность живых не знает границ, недра небесного тела были давно исчерпаны и пустая оболочка мертвым грузом вращалась в пределах орбиты своей материнской планеты, пока не привлекла внимание, тогда еще средней руки корпорации Джунеско. Дерзкий план окупился сполна. Теперь мало кто не знает эту Мекку развлечений и игорного бизнеса. Место, где всегда шуршат купюры, звенят монеты и заманчиво светятся джекпоты. Говорят, чего нельзя найти В Санкт Столидус, нельзя найти ни где.
Увы магические огни отбрасывают длинные тени, а недра планетоида глубоки и запутанны. Алко и наркотрафик текут здесь широким потоком, но не стоит обманываться его бурлящими водоворотами, механизмы бытия здесь давно отлажены, и хозяева внимательно бдят свои интересы. Впрочем, иногда появляются смельчаки, или безумцы, что считают , будто могут урвать свою долю сладкого пирога.
И вот в очередной раз на черном рынке Санкт Столидус появился товар, казалось бы рядовое дело для планетоида магических огней, но лишь на первый взгляд.

"Забытый рубеж" - вип казино теневой стороны планетоида. Это не просто одно из лучших казино Санкт Столидус, это место, где вершатся судьбы. Именно здесь, на нейтральной территории, решаются спорные вопросы, подписываются и нарушаются договора, пакты и соглашения. Именно здесь, средоточие всех слухов и информации планетоида. Именно здесь, лучшие коктейли, официантки и крупье. Именно здесь, в мертвой зоне лучшая охрана...казалось бы.

[Торвальд]

Деньги, карты и ствол в кобуре за пазухой. Плеск игристого в бокалах, вульгарный смех, сладковатый запах синтетического табака. Шум шарика в рулетке. Напряженные лица, наблюдающие на какой же цифре остановится хитрый шар. Математический расчет, тактика или банальное везение? Стоит ли надеется, что в эту ночь ты сорвешь большой куш, если казино создано лишь для того, чтобы в порыве азарта вытрясти все денюжки из твоего кармана, наполняя бездонную казну. Рулетка - хитрая и беспощадная игра, чью вероятность рассчитать невозможно, ведь всякий раз вероятность выпадения любого числа одинаково ничтожно мала. Треск рулетки...

-Двойка, черное!

  И чей-то победный визг, вздох досады, возня с фишками сливаются в общий гомон в казино. Торвальд ставит горстку фишек на крест 16,17,19, 20. Едва ли надеясь на победу. Да и она мало его интересует. Азарт не приходит во время игры. Шумный отдых был лишь нелепым прикрытием, чтобы без лишних вопросов посетить казино
  "Забытый рубеж" на  границе цивилизованного мира в пучине рассвета алчности, преступности и греха. "Марево, значит" - задумчиво крутил в голове Торвальд лишь краем глаза наблюдая за игрой.  Он не любил, когда кто-то тиснил его на рынке, он рьяно защищал свою монополию на удовольствия, можно сказать исполняя волю своей матери Богини. А это было крайне непросто, столько конкурентов. Пойди поймай каждого за хвост. А с тех пор, как голова его была забита более земными вещами, нет да нет, бизнес давал осечки. Пора было бы задуматься о приемнике, хотя бы чтобы передать часть своих дел. " Старею," - заключил Торвальд.

-Двенадцать, черное! - объявил крупье, помечая выигрышный номер текущего спина, загребая проигравшие ставки.

  Торвальд наигранно шикнул, выражая свою досаду. И новая ставка, без надежды, лишь небольшая надежда на случай. 14-15. Уж, за шестую попытку строптивый мячик должен угодить в эту зону. И, о чудо!  В его пул летят фишки, приумножая его почти опустевшую за этим столом казну. Выигрыш всегда приятен, но он не пьянит голову.  Новая ставка, снова шум рулетки и томительное ожидание игроков. К Оберону подсаживается молодая энтада, слишком смазливая, слишком яркая, чтобы оставаться без внимания и что-то полумурлыча нашептывая уводит его в сторону от стола.

- "Узнала что-то?" - холодным тоном ментальной магией вопрошает он у девушки, что не первый день пыталась выяснить подробности о новой дури, внешне едва ли поддаваясь ее заигрываниям.
 
- " Все очень сложно, но несколько ампул я достала" - нежные ручки девушки пробегаются по его пиджагу, пряча несколько урванных  ампул в карман его пиджака.

- " И это  все?" - раздраженно вопрошает лидер Теневой головы Гидры у своей подчиненной. Он для результата ее сюда послал. Ампулы он и сам мог достать.

  Он с силой хватает девушку за руки, больно стискивая кисти ее рук, и отталкивает ее от себя.

- Меня не интересуют распутные девки! - довольно громко заявляет он, но дамы уже и след простыл.  
Все же не зря он решил заявиться сюда самостоятельно, ему надоело ждать результата, который он надеялся получить еще в начале недели. Стоило подумать, как выследить создателя. Он поднялся со стола и направился к бару. Конечно дома, в своей лаборатории они смогут по составу найти какие-то зацепки, но шанс был призрачный. Черный рынок был обширен и далеко не половина его попадала под пристальный взор Гидры в последнее время.

" кубики"

1
2

[Мазога Шагар]

- А не плохо тут у них, - присвистнула женщина оглядывая игровую залу для особых гостей. По роду службы лейтенант бывала во многих злачных и сомнительных заведениях, бывала в местах просто дышащих роскошью, "Забытый рубеж с явной жадностью впитал в себя оба этих качества.
Попасть в закрытое казино, тем более на верхние этажи, оказалось для рядового полицейского очень не просто. Разумеется, можно было потрясти бляхой, найти тысячу и одну причину для проверки Рубежа, только к тому времени, как официальная бумага была бы у них на руках, та скользкая рыбешка, которую силилась поймать за хвост Мазога, давно бы залегла на мутное дно Санкт Столидус. Именно по этой причине, сегодня Шагар предстала не в привычном амплуа злого полицейского гоняющего шпану по Цирконским трущобам, а недалекой дочерью очередного нувориша.
Позвякивая бесконечными браслетами, кольцами, цепочками, и украшениями для волос, в лучших орочьх традициях изготовленных, большей частью, из костей животных и меди, женщина выбрала стол с Блек Джеком, откуда лучше всего просматривалась зала казино.
За украшения ей кстати, еще придётся отчитываться перед двоюродной теткой, старшего троюродного кузена, по линии отца, в общем родственницей, довольно своеобразной особы, с тяжелым характером, но прекрасно разбирающейся в антиквариате и драгоценностях.
Гордо шествуя по паркетному полу казино, своей психоделической расцветкой способного вызвать приступ у эпилептика, орк не могла не обратить внимание , на видного нефилима с пепельными волосами. И дело тут было далеко не во внешности последнего. Можно конечно говорить про властную ауру, харизму и прочие, трудно поддающиеся исчислению величины, а можно просто обратить внимание, как ведет себя с тем или иным гостем обслуживающий персонал.
За игрой зеленокожая следила вяло, отдавая предпочтение тому, что происходи в зале.
Ожидания оправдались, и персона которую выискивала Мазога наконец, как и было обещано, появилась в зале, правда в игру мужчина вступать не стал, обосновавшись у барной стойки. С играв еще пару кругов, что болезненно сказались на не слишком шикарной зарплате лейтенанта, орчиха жестом остановила игру и встала с намереньем эффектно, хоть и не грациозно направиться к бару.
- А ты ж хтон тебя подери, - мысленно ругнулась орчиха.
Нефилим, которого она приметила еще на входе, довольно грубо осадивший повисшую на нем юную энтаду, вот надо же было так случиться, тоже направился к бару. Присутствие столь сильной фигуры на ее доске, Мазогу ни как не устраивало, да и к тому же, было похоже что "Отец", так лейтенант мысленно окрестила пепельноволосого, направился к ее стратегической точке.
Перехватив с подноса, чуть ошалевшей от такой наглости официантки, бокал шампанского, зеленокожая чуть ускорила шаг. В воздухе тем временем разливался едва заметный, но до боли знакомый аромат.
- Ох, простите мою неуклюжесть, - шаг, разворот и вот пол-бокала пузырящейся жидкости впитывает одежда нефилима. Впрочем, сильно изображать падение она даже не пыталась, по большому счету, Шагра просто выплеснула напиток на незнакомца, ставшего угрозой ее планам.
- Могу я загладить свою вину? - орк продемонстрировала свои верхние и нижние клыки в том, что можно было назвать милой улыбкой, глядя чуть сверху вниз на жертву обстоятельств.


dice

[Вильям Блауз]

 Казино множит свои богатства. Но есть те, кто всегда остаются за бортом. Официант, на бейджике которого красуется королевское имя Франциск, угрюмо протирает салфеткой фужеры и мурлычет под незатейливую мелодию зала. Ему кажется: он должен быть не здесь, не в чёрно-белой форме с пушистым полотенцем на бедре. Его имя создано для королей, изящные тонкие пальцы созданы носить перстни и печатки. Он должен принимать подати от вассалов, вершить судьбы, сносить мечом головы неверных...а вместо этого – протирает бокалы и ставит их на стеллаж. А ещё у него не будет в этом месяце премии: неделю назад он споткнулся и опрокинул бутылку дорогого вина, осколки разлетелись в крошево.

  Франциск выдыхает:

– Опять эти.

  И его взгляд устремляется на тройку вошедших людей. Его друг, такой же официант, как и он сам, поворачивает рыжую голову в сторону зала и выдыхает. Обреченно.

– Не понимаю, почему этих идиотов не забирает полиция. Мы же уже вызывали. За три дня, пока они околачиваются в казино, у нас случился пожар, кража и ритуальное жертвоприношение. Я молчу об убытке, нанесённому казино, когда один из них упал на фонтан из «Шато Лафит».

– Он, кстати, тоже тут, – недовольный взгляд Франциска устремляется на плетущегося позади компании ростовщика.

  И картинки тотчас всплывают в памяти: вот кренится худое, совсем неизящное тело в сторону, вот локоть задевает пирамиду, выстроенную из дорогого вина, слышится звон стекла, пирамида покачивается и...

– Нафиг, – подводит итог Франциск и тянется к старому кнопочному мобильному. – Я вызову полицию. Авось в этот раз они успеют. И казино живым останется, а не как вчера.

  Пальцы на память набирают известный короткий номер. Франциск прижимает трубку к уху и слышит гаркающий голос диспетчера. Правонарушения нет, состава преступления нет, угроз нет – в выезде отказывают. Но успокаивают с надеждой: в казино находится их человек. Ему передадут, чтобы «агент досмотрела». Франциск сбрасывает звонок и с надеждой устремляется в разношёрстную толпу посетителей. Ни одного человека в форме: полиция опять обманула.

  Тяжело увидеть в зелёной коже Мазоги, её вздёрнутых вверх клыках примерную служительницу закона.

  Трое, тем временем, с привычной лёгкостью проникают в бар.

  Вильям готов к начинающему веселью лучше остальных: он уже не трезв, уже – еле стоит на ногах, и его тело мелодично покачивается, когда он устремляется к барной стойке. Виллу кажется: его ничего не может удержать. Он взбирается на барную стойку с элегантностью пьяной стриптизёрши, с той же харизмой повисает на интерьерном шесте.

– Уважаемые! – срывается его пьяный голос на крик. – Поговорим о демиурге нашем, об Энтро?

  Те, кто слышал ровно тот же концерт два дня назад, молча отворачивают головы. Те, кто пришёл в казино только недавно, с ужасом взирают на манеры пьяного гостя. Бармен пытается потянуть Вильяма за край брюк, немо намекая: «Парень, слезь».

  Но куда там?

– Думали ли вы о том, что лишь в Хаосе, в его сакральном смысле есть ответ на все вопросы? Вы не найдёте истину в порядке, вы не найдёте истину в удовольствии. Все упорядоченное, ограниченное, – есть рамки, не дающие утонуть в небытие. Есть то, что нас сковывает, обобщает. И лишь в Хаосе истина! В том первозданном, что может дать стихия непонятного и неукротимого.

  Вильям знает: он плохой миссионер. Как сто лет назад, так и сейчас. Но он старается – всегда старался. И один из результатов труда взирает на него снизу вверх.

  Хель, ростовщик. Заманен в орден Хаоса примерно теми же словами, но малость в других условиях. Вильям улыбается ему нежно, пьяно. Кричит:

– Всем вина за мой счёт! – и впивается взглядом в очередную новую жертву.

  Всё ещё на барной стойке. Всё ещё зацепившись на шест.

– Оберон зен...Обе...Торвальд! – наконец, формулирует он. – Готов ли ты отказать от мирского в пользу вечного познания истины вселенной? Не боишься ли ты утонуть в бездне алкоголя и разврата, так и не узнав всех тайн мира и своего предназначения? Торвальд! Роан!

  Вильям перекачивается по ту сторону шеста, повисая на выпрямленном локте. Воздух пропитан адской смесью чего-то сладкого: Вильяму сносит крышу. Хочется демонстрировать силу, хочется показать превосходство. Хочется оправдать звание магистра.

– Я вызываю вас обоих на душевную дуэль!

– Что? – удивлённо восклицает Франциск, и из его рук выпадает и разбивается гранёный стакан.

  Вильям поднимает вверх указательный палец – жест, чтобы его слушали. Тяжело, правда, воспринять жест серьёзно, когда даже палец – пьяно покачивается с ладонью в воздухе. Вильям ласково смотрит на вампиршу. Его старый друг, любимый более остальных человек – и до сих пор не ступила в орден.

  Вильям кидает ей аргумент самый сильный. Самый точный:

– Ну чего тебе, Роан, слабо встать на путь истинный?

  Перчатка срывается с ладони зубами, кидается следом Торвальду под ноги:

– А тебя, питон, я вызываю на бой. Выиграешь – делай что угодно. Проиграешь – становишься частью бездны Хаоса. Согласен? Ну, не струсишь?

"Кубы"

Вид опьянения

[Хель]

Оказывается, когда обещаешь, что последуешь за человеком куда угодно, занести может даже в казино. Хель сам не замечает, как время смазывается, растекается подобием акварели по шероховатой бумаге — дни в казино смываются в один, в бесконечный аттракцион кутежа, прерываемый лишь часами в постели. Только тогда исчезает и Роан — оставляя наедине. Во всяком случае, ростовщик надеется, что исчезает, хотя, на самом деле, он почти перестал об этом беспокоиться.

Хтоник пьянеет не быстро, но верно. Такое было однажды — несколько лет назад, когда Вильям сперва ворвался в жизнь ростовщика, а после ушел, хлопнув дверью. Тогда он пил, как глупец, как тот, кто прежде не притрагивался к спиртному. Запомнил лишь грязный бар в Тульпе, в нескольких кварталах от лавки, да удивленное лицо бармена, подливающего еще и еще.

В этот раз все иначе. Хелю не больно — радостно. Он улыбается, опрокидывая в себя стакан за стаканом, бутылку за бутылкой. Под подзуживания Вильяма и улюлюканье Роан. Снова и снова, пока не начинает вести, а в волосы не проливается седина — некрасивыми прядями, как у любящего эксперименты подростка. Хтоник следует за друзьями всюду, ведомо соглашается на каждую глупость. Проигрывает в карты, ломает кий, пытаясь научиться играть в бильярд. Валится в фонтан.

И не сомневается ни на миг: это на самом деле весело. Хотя смотрит не на огни казино, а на близкого человека — постоянно, словно безумец. И кажется, будто пьянит его вовсе не спиртное, а сам мир вокруг. Каждое касание руки, переставшее нести боль и неудобство.

У веселья привкус любимых губ. Он перестает различать лица, перестает вслушиваться в голоса. Рука снова тянется к бокалу, опрокидывает в распахнутый рот неуклюжим движением — так, что дрожащие пальцы подводят, и часть спиртного проливается на одежду. Скатывается каплями по потертому жилету, впитывается в обнаженную кожу под узором спутанной шнуровки.

- Кто же так пьет? - смеется вампирша и толкает локтем, почти ласково затем щелкает по длинному носу. Она пьет иначе — изящно, ни на миг не выпуская из свободной руки телефон, записывая на камеру каждую неудачную шутку. Смеясь, что все это компромат.

Еще больший компромат — Вильям, запрыгивающий на стол, хватающийся за шест так, что в голове не остается ни одной приличной мысли. В разуме все плывет, Хелю почему-то приходит в голову совсем иная картина: дебри зеленого лабиринта, Вильям, вжимающийся в густые заросли, читающий стихи, запрокинув голову... Хель не помнит, когда это было, но видение ему нравится. Он тянется вскарабкаться на стол, попытаться оттащить друга от шеста.

Тот опять вспоминает Энтро.

Энтро - незримо всегда рядом. Всегда наблюдает издали, сквозь время и пространство. Хтоник не может не внимать речи друга. Истина - лишь в том, что неизвестно, что пугает, что манит, что тянется засосать на границе пропасти... И верится: демиург хаоса благословляет любое безумство.

Кажется: Энтро смотрит всегда. Держит свечку у постели, улыбается. Звоном бусин в волосах звучит одобрение.

В голове словно щёлкает, когда хтоник осознает...

- Тебе, что, недостаточно меня? - вспыхивает вдруг хтоник. Сам от себя не ожидает, но картины в голове бодро сменяют одна другую. - Я вступил в орден, зачем тебе там еще кто-то? Ну, Роан — ладно. Но этот...

Взгляд скользит над толпой, находит лицо, которому брошен вызов... Красивое лицо. Даже за пеленой расплывающегося зрения заметны правильные черты лица, безупречная осанка. Незнакомец выглядит хорошо. Хелю становится тошно, мерзкий колкий страх ползет к горлу тентаклями хтонических тварей. Ростовщик едва не скатывается с барной стойки, цепляется за рукав Блауза. Тот, кажется, пытается сопротивляться, продолжая обниматься с шестом - но когда это останавливались ростовщика?

- Ты как его собираешься убеждать?! - цедит хтоник сквозь зубы самый важный, самый животрепещущий вопрос. Потому что с действенными методами Вилла сам он знаком не по наслышке. И видеть, как нечто подобное применяют к кому-то еще...

- А помнишь, как ты меня убеждал? - тут же срывается ростовщик, голос, вопреки призывам рассудка, взлетает на пару октав. - Я помню. Какой ты тогда был терпеливый, как хорошо рассказывал, как...

Он сбивается, едва не поскользнувшись, но цепляется за чужую руку и подтягивается еще ближе, теряясь в воспоминаниях, которых никогда не было. Он не помнит, кем был до становления хтоником, но сейчас кажется, будто и тогда в его жизни присутствовал этот человек. Хелю мерещится друг в бальном зале, танцующий какой-то замысловатый вальс, с руками, словно всполохи алой краски. Вспоминается заброшенный сад, лестницы, снова и снова — хрусткость одеял и мазки масляной краски.

- Вилл, ты помнишь? - задыхается он и тянется ближе, цепляется за плечи человека, то ли тянет прочь от шеста, то ли и сам готов вот-вот вцепиться и станцевать на манер заправской стриптизерши. Пальцы срываются по чужой рубашке, почти пропарывая ткань остротой когтей. Смазываются человеческие черты, так некрасиво заливаются глаза чернотой.

Но не все ли равно?

- Я тебя помню, какой ты тогда был красивый, - с пьяным восторгом делится ростовщик. Ему хочется рассказать обо всем — о каждой мысли, о каждом чувстве, полыхающем в груди. Безразлично становится, были ли увиденные картины реальностью или лишь обманом беспечного рассудка. Снова ведет — Хель неуклюже срывается набок, обрушивается на пол с изяществом раненого бегемота, утягивая Вильяма за собой. Ростовщик приземляется с ожидаемым звуком удара головы об пол. Валится на спину, почти привычно ловя в объятия падающего следом человека. Удача не подводит: удар головой в нос кажется случайным, но слышится хруст. Неоднократно ломаемый нос вновь полнится кровью.

Но кажется, что Хеля это нисколько не заботит. Он расплывается в блаженной глупой улыбке, подчиняемый собственным фантазиям, которые едва ли похожи на реальность. И в каждой из них - дорогой друг. В профиль, в анфас, со всех мыслимых и немыслимых ракурсов. Собственного пьянящего восторга так много, что им хочется делиться.

- А помнишь, как мы до спальни не дошли? Ты тогда был такой... А я же тебя тоже укусил тогда! За задницу! Шрам остался? Покажи!

Ломаются рамки приличий, руки тянутся обнять близкого человека, бесстыдно скользнуть по спине, к кромке брюк. Настойчиво огладить чужую ягодицу.

- А ночь на мосту помнишь?... А под мостом? Вилл, а можешь так ещё сделать? Как тогда, в лавке? На столе? Вилл... Роан! РОАН! А ты знаешь, что он умеет делать? А вы? - взгляд слепо льётся сквозь толпу, выхватывает незнакомые лица... Находит красивое симметричное лицо Оберона.

- А ты не узнаешь! - почти угрожающе шепчет ростовщик сквозь заливающую губы кровь, - никакого вступления в орден Хаоса! Только не так! Ищи себе другого магистра!

Будто желая подтвердить, что данный магистр принадлежит только ему, Хель цепляется за Вильяма, глупо улыбается и тянется поцеловать окровавленными губами.

- Мой боевой хомячок...

Кубы 1, 2, 3, 4

[Роан Атеран]

- Скажите «хааааааааос»!

Роан знает: она зависима от своего телефона. В маленьком технологичном устройстве помещается вся ее жизнь. Интернет-каталоги с изящной мебелью или украшениями, пароли и банковские карты. Гигабайты информации в виде памятных видео, фото, сообщений в мессенджерах. Все данные синхронизируются с облаком — чтобы никогда не потеряться. Роан хочется верить — однажды, когда ее не станет, вся эта компрометирующая информация станет достоянием какого-нибудь талантливого хакера. Вдруг окажется, что какой-нибудь блюющий в самом уголке кадра подросток лет через двести станет депутатом или власть имущим — и тогда снимки его голой задницы будут стоить миллиарды!

Но сейчас она щелкает камерой, улыбается, ловя кадр за кадром. В ее телефоне хранится каждый момент их приключений в казино. Видео с повалившимся на гору хрусталя Хелем — он всегда само изящество. Или влог, который она записывала, когда они перепутали номера и случайно ввалились в тот, где культисты устраивали жертвоприношение... это потом оказалось, что вовсе не культисты, а всего лишь какие-то косплееры снимали порнушку, но в моменте-то, в моменте!

Сейчас она снимает, как Вильям карабкается на стойку, ловит кадр, с восторгом ставит на запись... и спустя мгновение понимает, что смотрелась бы у шеста куда лучше, чем лучший друг.

Она тоже пьяна. Не так, как он, ведь ее всегда с трудом брал алкоголь. Чтобы охмелеть, ей не хватит ни бутылки, ни десяти — нужен винный погреб. Благо в казино нет недостатка в выпивке.

- Оставь! - она отпихивает бармена, пытающегося стащить Вилла со стойки, снимает монолог, полный восхвалений к Энтро. Уже хочется выложить в интернет, запостить с хэштегом «хаоситы_пошли_вразнос». Для приличия придется замазать лицо, но уж она-то будет знать правду.

- Всем вина за мой счет! - завершается душещипательная речь, и Роан голосит вместе со всеми. Вино льется рекой. Льется в распахнутый рот из запрокинутой бутылки. Роан хочется танцевать, ее не пьянит алкоголь, но пьянит восторг самого места. Маняще блестит шест в свете софитов. Он так и влечет, зовет к себе...

Красивый. Гладкий, блестящий. Такой приглашающий...

- Роан! - она чуть не подпрыгивает, моргает, переводит взгляд на друга... и расплывается в улыбке. Ее решили взять на слабо? Да никогда! Никогда она не поддастся в таком дешевом споре! Да еще проиграть при целом зале народу! НИКОГДА!

- Я согласна! - вспыхивает Атеран, но не останавливает съемку. Потому что ее согласие теряется в свете дальнейших событий. Вот на барную стойку карабкается Хель, цепляется бульдожьей хваткой за рубашку легионера, пышет ревностью на весь зал...

Шест быстро становится свободным. Роан запрыгивает на стойку с грацией лани, цепляется за нагретый чужими руками металл, блаженно запрокидывает голову... она успевает заснять неуклюжее бесстыдное объятие на полу, а после забывает о камере и цепляется за шест уже двумя руками, танцует, подчиняясь ритму собственной музыки. Из динамиков на весь зал звучит что-то бодренькое, из ее собственного смартфона надрывается Бритни Спирс, перекрикивая отчего-то всю прочую музыку.

- Детка, когда ты
Так близко,
Ты словно дым,
А я в зоне риска.
Ты пламя,
Так зажги меня!

Она подпевает, крутится у шеста, запрокидывая голову, призывно ведя бедрами. Задирается коктейльное платье, демонстрируя ажурные резинки чулок на длинных ногах. Все равно как это выглядит. Шест под ладонью — гладкий, почти ласково льнущий к ладони. Хочется огладить блестящий металл, скользнуть ближе, прижаться грудью, затем крутануться, держась словно лишь кончиками пальцев. Вампирская грация превращает танец в восхищенную оду гладкому металлу. А затем Роан вспоминает: здесь есть тот, кому тоже стоит познакомиться с блестящим шестом.

Оберон Джолиродж. Она замирает, устремляет взгляд над головами людей, находит его угрожающе возвышающийся силуэт...

- Джолиродж, - тянет она, забывая обо всем. Усаживается на стойку, ищет крепления шеста... ей хочется забрать металлическую палку себе. Хочется использовать ее по достоинству, познакомить с ее гладким боком задницу ненавистного нефилима! Запросто находятся крепления шеста и к потолку, и к столу — раскрутить их тоже не составляет труда, и Роан победно улыбается.

Все остальное — потом. Потом она будет шантажировать друга снятым компроматом, где хтоник жмякает его за задницу. Потом будет выпрашивать метку хаосита — на пояснице, чтобы хорошо смотрелась. А сейчас она пробивается через сопротивляющихся ее самовольному поведению работников казино. Шест ей, похоже, не хотят отдавать. Атеран их понимает: он ведь такой блестящий! Такой гладкий, металлический, так идеально помещается в ладони, по нему так хорошо скользить руками вверх-вниз, запрокидывая голову, подчиняясь ритму музыки...

- Мое! - агрессивно объявляет Роан. Она чувствует, как вспыхивает азарт: хочется получить свое, доказать, что она здесь самая-самая! Самая крутая, самая шикарная, самая соблазнительная!

- О ХАОС! - восклицает вампирша, когда взгляд ее выхватывает из толпы незнакомку. Зеленая кожа, изумительная фигура, просто невероятная осанка... эти локоны, глаза, эти выдающиеся достоинства...

- Оберон, лови! - шест летит в сторону нефилима отточенным движением, а сама Атеран уже просачивается сквозь толпу, чтобы вынырнуть спустя пару мгновений перед манящей незнакомкой. Многочисленные украшения притягивали взгляд, а экзотичная красота лишь выгодно оттенялась каждой безделушкой. Роан замерла в опасной близости от красавицы, протянула руку к проходящему официанту, вылавливая с подноса треугольный бокал на тонкой ножке и тут же протягивая незнакомке.

- Сдался вам этот нефилим, - тут же выдыхает вампирша, приваливаясь боком к ближайшей стойке, клоня голову набок и соблазнительно улыбаясь — так, что клыки блестят в свете многоцветных огней. Язык заплетается — то ли от алкоголя, наконец берущего верх, то ли от витающего в воздухе токсина. Но остановиться невозможно. Роан чувствует: умрет, если этой ночью не затащит красавицу в постель. Плевать, сколько им обеим придется ради этого выпить. Сама она уже на восемьдесят процентов состоит из виски. Часто вздымается грудь в вырезе декольте, кулон ожерелья идеально ложится в ямочку меж ключиц.

- Роан Атеран к вашим услугам, прекраснейшая! Ваша красота влекла меня, как маяк — затерявшееся в шторме суденышко! Откройте секрет: что это место забыло в такой прекрасной девушке?

Кубы: 1, 2-3-4

[Анейра]

Вы пытались когда-нибудь остановить подругу, которая решила пойти в отрыв? То-то и оно. Анейре изначально не очень понравилась идея отпраздновать что-то в баре, тем более Новый год. Но Гаруну, дриаду-метаформа и по совместительству коллегу по цеху переубедить не удалось. Преподаватель защитно-маскирующей магии притащила феникса  к себе домой и благоговейно зашептала в ухо:
- Я нам тааааакие костюмчики подобрала. – Гаруна интригующе сузила глаза, а интуиция феникса встала в сторонке, с сочувствием наблюдая за хозяйкой.

После часового преображения перед Анейрой вместо зеленоволосой дриады стояла жгучая брюнетка в сексапильном красном платье, а на саму Дэйри из зеркала смотрело ЭТО.
Костюмчик полностью менял образ интеллигентной библиотекарши. Кожаные обтягивающие штаны, не мешающие движению, черная куртка, под которой располагался веселый замагиченный топчик, наносящий на кожу иллюзию татуировок. Кожаные сапоги были мягкими и удобными. Завершал образ яркая косметика, две косы, темные очки и бижутерия по мелочи.
Тараканы в голове феникса попадали в обморок от шока.
Кто же знал, что это только начало.
После третьего бара в Майрате Гаруне захотелось сменить город. И понеслось: Торис, Юкатан, Бон, Ирис. Так как перемещались в основном благодаря магии Анейры, то девушка была уже порядком вымотана. А ведь не обходилось без выпивки и танцев, хотя феникс и пыталась себя контролировать, но градус в крови повышался.
- А, давай в Мистис. – Глаза дриады уже с трудом фокусировались на предметах.
- Лучше домой.
- Ну, пожаааалуйста. Последний раз. Правда, правда. – Подруга пыталась создать честный взгляд, что явно не получалось.
- Хорошо, но недолго.
Дэйри сосредоточилась на переходе, но то ли феникс уже изрядно измоталась, то ли помешала магия дриады, которую та любезно решила включить не очень вовремя, но из лучших побуждений души... Где оказались девушки было непонятно.
Две очумевшие подружки стояли перед огромным зданием, переливающимся сотнями разноцветных огней с заманчивой вывеской «Забытый рубеж».
- Хочу туда! – изумрудные глаза метаформа сфокусировались на двери и потащили феникса  внутрь.
«Может не стоит?» - где-то на пограничье сознания прошептала интуиция, но ответ не получила.
Зал был огромным. Он совмещал в себе и казино, и бар и танцбол. Народу было тоже немаленькое количество. Официанты сновали с выпивкой, гремела музыка, ударяли кости об сукно, жужжала рулетка. В воздухе витало легкое марево, которое каждый принять за спецэффекты, но не феникс. «Надо отсюда бежать! Опасно! Пропадешь!» - заорала интуиция феникса ей в ухо. «Да ни за что!» - Ответило ей, глупо похихикав, внутренне «Я», а фиалковые глаза полоснуло алое марево.

Бросить кубики

Дэйри понимала, что энергия второй сущности наполняет ее все сильнее и сильнее, готовая вырвать наружи, меняя вид феникса и сметая все на своем пути в достижении чего? Девушка огляделась. Двое пьяных валяются на полу и занимаются непотребством. Какая-то чокнутая оторвала шест от пола и швырнула его в великана, чуть не покалечив при этом несколько существ, а затем направилась к Орчихе. "О, Мазога, выли это?" -давние приключения всплыли в голове Анейры и отошли на второй план, когда феникс увидела, как дриада повисла на руке того самого великана, в которого полетел шест.
- Любезный, немедленно отпустите мою подругу! - Анейра уперла руки в бока, не понимая, что именно Гаруна висит на не особо понимающем происходящее незнакомце. Не дожидаясь ответа. ДЭйри впечатал кулак в грудь мужчины. Удар. усиленный энергетикой хтоника, повалил великана на пол. Седом полетела и подруга, свалившись сверху мужчины, и прижавшись к нему еще сильнее.
"Дэйри, нужно уходить!" - из последних сил  простонала интуиция, эхом отражаясь от стенок пустой черепной коробки феникса.

[Торвальд]

Какая нелепая случайность: игристое, вылитое на пиджак. С кем не бывает? С Торвальдом. Чаще его одежды заливает кровь. В прочем, случайность неприятная, но все же игристое отстирать легче. Не допустив и капельки раздражения на этом грубо очерченном лице, Джолиродж улыбается. Осторожно берет леди-орчиху за запястье и вкрадчиво так произносит:
- Ох, ничего страшного, - обворожительно улыбаясь отвечает он, - простая случайность!

  Едва ли в этой утонченной (по меркам орков) даме сейчас можно узнать громовую Мазогу, что за дракой в карман не полезет, она у нее всегда наготове. Взяв с ближайшего столика пару салфеток, Торвальд аккуратно промокнул влажный след на ткани, но на светлом пиджаке предательски выступает светло-кремовое пятно.
- Не стоит переживать о такой мелочи. Быть может Ваша компания за баром скрасит мне вечер?

  За этой мелкой неприятностью из вида его ускользнула куда большая, равная целой катастрофе. От одного голоса этой катастрофы лицо нефилима исказилось в мучительном оскале. Блауз. Интересно, доведется ли Торвальду когда-нибудь встретить этого персонажа не в стельку пьяного? Одна мысль заставила, окинуть взглядом компанию хаосита, и ужас, нагнанный этим, незамедлительно отступил. Альсур в этой честной компании не наблюдалось, а значит одной головной болью меньше, не придется вытаскивать дорогую супруга из неприятностей нажитых на пьяную голову. Торвальд сморщился, в прочем, и без этого проблем достаточно. Одно упоминание этого товарища мучило хуже добротной язвы. Нефилим ненавидел хаосита искренне, всем сердцем, ведь у него не было сомнений, что одна из самых глобальных проблем (его отец Святой Илифий)*1 нагрянула в его жизнь благодаря дорогому Вильяму.

  Торвальд сверлит мужчину тяжелым взглядом, тот болтается на шесте аки трусы на столбе. Не уместно и некрасиво. Удивительно, как вообще его впустили в "приличное" заведение, тут на каждом шагу все так и пышет пафосом... А Вильям, скорее всего дешевым портвейном.
– А тебя, питон, я вызываю на бой. Выиграешь – делай что угодно. Проиграешь – становишься частью бездны Хаоса. Согласен? Ну, не струсишь?

  Он вновь скалится, словно цепной пес незваному гостю. Биться с ним? Безусловно, у нефилима уже давно чешутся кулаки вмазать Блаузу. Как он там его называл? Павлином? Торвальд едва ли удержался от того, чтобы закатить глаза. Если их объединяет общая нелюбовь, то однозначно отличаются они манерами. " Бой...с губой!" - с усмешкой думает беловолосый.

- Ах, мой дорогой друг, - язвительно цедит Джолиродж, - я безусловно тоже рад тебя видеть! Но не настолько, чтобы слиться с тобой в жарком бою! К тому же, твоими стараниями, я последователь иного ордена

  Смех подступает к горлу, пока Торвальд лицезреет картину, как некий парнишка утягивает Блауза куда в более тесный контакт. Что ж, тот хотел жару, видимо получит сейчас нечто иное. Оно и славно, ведь если бы Вильям продолжал настаивать на драке, она бы неминуемо случилось, разрушительная, страшная. Осталось бы хоть что-то от этого казино? Но Джолиродж старательно гонит мысли о таком, не давая себе и шанса повести себя "некрасиво" и упустить цель. Он смотрит,  как опустел бар, а значит и уловку пьяного болтливого гостя придется отложить, не узнать ему сегодня более ничего. Чертова компания! И пока Блауз катается в объятиях какого-то паренька, явно делающего ему неоднозначные намеки, его место заняла куда более менее обольстительница, но не менее верткая. В прочем, не удивительно, что эти двое спелись. И быть может Роан куда более гармоничнее смотреться у этого шеста, но наблюдать за ее пьяными танцами Торвальду совсем не интересно, к тому же, эту даму так же есть за что "поблагодарить".*2

- Боюсь, сегодня нам не удастся спокойно поболтать за бокальчиком огорячительного, - говорит мужчина, обернувшись к орчихе. Огромных усилий Торвальду стоил доброжелательный тон,  он почтительно склонил голову и уже было собрался поднести к губам немаленькую зеленую, но все же ручку.

— Оберон, лови! - окрикивает его знакомый высокий голос. И Торвальда словно пронзает электрический импульс, едва ли вампирша пылает к нему любовью, после того, что он устроил ей за злосчастную карту. Они так просто в покое его не оставят. Какое же чудо, что он тут не на переговорах!

  Все начинает походить на вятский цирк. Еще немного и последняя ниточка, удерживающая крышу Оберона ровно ( наводя ее в сторону цели) сорвётся. Едва ли он успевает поднять голову, как  в нескольких метрах замечает шесть (?!), стремительно летящий к нему. Не тот ли самый который так облюбовали его дорогие друзья? Увернуться он не успевает, но вот еще больше портить костюмчик он не намеривается, легкий щелчок и его тело окутывает щит, который должен был оттолкнуть шест, как ни в чем не бывало. Но стоило разобраться с одним, как незамедлительно навалилось другое.
  На месте орчихи оказалась молоденькая нимфа, что бесцеремонно висла на его руке. Конечно Торвальд был привычен к вниманию женщин, но сейчас старательно старался его избегать, ведь его сердце занимала одна единственная, которая, к тому же, могла  этих самых женщин превратить в биомассу. А кому нужны случайные жертвы? Все же он сын не демиурга смертоносности, а как раз таки наоборот. Хотя...ранее у него была другая философия. Он с удивлением осмотрел  девушку, что вопреки инстинкту самосохранения, благодаря которому многие гостьи словно тараканы покидали прочь эту залу, болталась на его руке. Одета броско и откровенно, но слишком простенько для работницы заведения.

-Зайка, - с снисходительной усмешкой начал нефилим, - я же сказал, что меня не интересуют...

- Любезный, немедленно отпустите мою подругу! - верещит еще одна девушка перед ним. И не дожидаясь ответа начинает лезть в драку, и без предупреждения и спроса бьет кулаком прямо в его обширную грудь. Не будь на нем щите еще со времен шеста, пара ребер бы заныла. Возможно. Торвальд делает пару шагов назад, но из него словно выбили дух. Еще шаг, и нефилим валиться на пол, увлекая за собой девушку, все еще висящую на нем, при этом даже не намереваясь ее ловить. Она падает на него, прижимаясь к нему.
О, Илифий, дай сил не сорваться!
- Девушка, - шипит Торвальд словной змей, сверкая глазами голубо-зеленого оттенка. Магический фон понемногу начинает фонить вокруг мужчины, появляются проблески его магической энергии, - а вам-то двоим, что нужно?
  Торвальд едва держится, дабы не поджечь незнакомок и не нашпиговать их тела едкими кристаллами.
Он ощущает, как по его телу начинает растекаться что-то, как раз в области внутреннего кармана. Мысль о том, что это может быть приходит сразу.

- Сука! - как ужаленный, подскакивает нефилим, в один миг скидывая с себя верхнюю часть одежды, оголяя свой торс. Не хотелось бы испытать действие наркотика не себе прямо сейчас, даже в минимальной дозе его воздействия, через кожу. Торвальд стирает водолазкой темные подтеки с тела.
- В бездну тебя, идиотка! - не может удержать словесный гнев нефилим. Вокруг его головы уже танцует нимб атакующих кристаллов. Но он решает лишь немного помучить виновницу, посылая в нее волны ментальной атаки, что должны были причинить ей невыносимую головную боль, то чувство от которого кажется, что голова вот-вот взревётся, черепушка расколется пополам, а из ушей пойдет пар.
- А! Я понял! Ты с этими хаоситами притащилась? Так? - яростно рычит он, свирепо сверля девушку взглядом, что посмела вот так напасть на него. Конечно же. Какой ей еще прок? Одна отвлекает, вторая атакует. Их стиль. В мыслях так и бродить идея поджарить мозги этой незнакомки, а уж потом некромантией проверить ее на причастность к этим троим. Этот его пронзительный взгляд со стороны должно быть выглядеть не тем, чем является: полуголый, взъерошенный,  впивается глазами в девушку соблазнительного вида...

"Пояснение и кубики"

*1. По мнению Торвальда именно Блауз отправил Илифие анонимное послание, что близницы Джолиродж - его дети. Как он узнал? У Альсур мог.
*2. Месть за карту еще обсудим. А по поводу благодарности, за доп. ссоры с Аль х)

Кубики:
Первый
Второй
Третий
Четвертый
Пятый

[Мазога Шагар]

В воздухе витал знакомый аромат, приятный, но совсем не сочетающийся с атмосферой казино. Что -то  до боли знакомое. Мазога глубоко вздохнула, пытаясь угадать этот едва уловимый запах. Узкое кожаное платье до треска натянулось на маленькой шести размерной орочей груди. Поведение нефилима было безупречно вежливым, хотя лейтенант и не достигла желаемой цели, впрочем, сейчас это почему-то казалось не важным. Куда интересней было, что такой импозантный мужчина забыл в этом демиургами забытом месте. Тем временем  на стойку бара, куда собственно и направлялась орчиха забрался тощий паренек. 
- Похоже начинается шоу,  - пробормотал зеленокжая, глядя поверх головы нефилима, Сегодня леди была на тоненьких каблуках, и могла наконец взирать на мир, как настоящий орк, а значит с роста превышающий два метра. Разумеется найти элегантную обувь на высокой шпильке сорок пятого размера на территориях орков было крайне не просто. К сожалению такая маленькая ножка во всем клане была только у Мазоги, а детские размеры не предусматривали  изящный  фасон лодочек. Вот только почему то стриптизёр не спешил обнажаться. Юноша делал, что угодно только не раздевался. До слуха орчанки долетали обрывки слов о величии хаоса и душах, но в этом всем только мимолетно брошенная фраза  "дуэль" ласкала слух девушки. До демиургов было высоко, до начальства далеко, Шагар предпочитала жизнь в ее повседневных проявлениях.  
— Боюсь, сегодня нам не удастся спокойно поболтать за бокальчиком горячительного,
 - Куда, а поговорить?  - нежная пудовая ручка легла на плечо мужчины. Но тут в их направлении полетел пилон. Надо было признать, что ход шоу был интересный и необычный. Мазог вскинула руку ловя шест, все же недоумевая почему шоумен до сих пор не начал раздеваться. Но тут юношу стащили а пол, то ли неугомонные поклонники, то ли второй участник шоу. Увы со своей позиции, девушка не могла до конца оценить ситуацию. Теперь с пилоном в руках она не очень понимала, должна ли она была торжественно вручить трофей парням на полу, чтобы они достойно продолжили шоу, или же самой продемонстрировать орочьи таланты. Но тут от мыслей о стриптизе, причем мужском, ее отвлек  белокурый вихрь, что внезапно налетел на нефилима, отчаянно дубася его маленькими кулачками. Умиление орчанки не знало границ, сейчас она было  готова с удовольствием показать воздушному существу, как правильно и куда бить, чтобы мужчина хотя бы почувствовал и оценил  эту страсть. Впрочем судя по тому как, белокурый в страстном порыве начал срывать с себя одежду, эти неловкие ухаживание возымели свой эффект. 
- Удачи подруга - мысленно пожелала орчанка всех благ девушке,, в которой признала, хоть и с трудом, милого интеллектуального библиотекаря, и показала ей рукой знак удачи. Похоже нефилиму нравились интеллектуалки, тогда было понятно с чего, вдруг он ответил на столь нелепое ухаживание. Откуда мужчина мог знать о талантах незнакомки, затуманенный наркотическим опьянением мозг лейтенанта не сильно акцентировался. Женщина отвела взгляд, дабы не смущать флиртующую  парочку, и наткнулась на призывный взор, хрупкой бледнокожей брюнетки.
Маленькая тоненькая, как былинка девушка излучала непомерную страсть. Шест пилона все еще был в руках у орка. Прищурившись, женщина провела сильными пальцами по гладкому блестящему металлу сверху вниз, медленно и аккуратно, словно касалась живого теплого тела. музыка ни капельки не попадал в ритм движений зеленокожей, что впрочем никак не мешало шоу. Резко вскинув шест над головой,  Мезога сделала изящный по меркам боевых дисциплин орков, шаг в сторону, и прихватив прут ближе краям, медленно начала сгибать податливый металл в петлю. Легкое движение руки, и изуродованная конструкция взлетела вверх пробивая потолок и обдавая всех присутствующих конфетти из осколков пластика стекла и хрупкого металла. 
Зеленокожая принцесса шагнула к барной стойке, впрочем тело действовало помимо ее воли, и девушка ловко подхватила белокурого феникса поперек груди, похищая ее из страстных объятий нефилима.
- Добрый вечер, Это моя подруга. правда она миленькая?  - орчанка потерлась щекой о чудесную шевелюру феникса, -  и мягонькая. Сегодня интересное шоу. Но кода же стриптизёры начнут раздеваться? Хотя я больше люблю часть с блэк-джеком. Какая твоя любимая масть? - орчанку несло, как бурный поток в период весеннего половодья. Впрочем руки с груди Анейры она так и не убрала.  
Бросить кубики

[Вильям Блауз]

 Вильям чувствует, как происходящее постепенно напоминает ему шоу в стенах психиатрической больницы: где больные делают, что им заблагорассудится, стоят на головах – лишь бы выполнить сценарий одного из сведущих докторов. Безумием дышит каждый гость казино, и, кажется, сумасшествие выливается за борт сознания как вино за границы бокала. Вильям не может не рассмеяться счастливо – на согласие Роан, – не может удержаться от того, чтобы не коснуться её запястья вспорхнувшей меткой ордена Хаоса. Кажется, танец на шесте впечатлил только вампиршу, Торвальд же извечно смотрит на Вильяма как на сумасшедшего, который путается под ногами. Энтро всегда незримо рядом: каков демиург – таковы и его миссионеры.

  Вильям успешен в своей деятельности примерно как пеликан, который пытается съесть капибару. Хватает клювом поперёк бочкообразного бурого тела, совершает глотательные движения, но никак не может проглотить. Зато старается, почти давится и стучит крыльями.

  И Вильям всё равно слушает, внимает каждому слову и любому отказу.

– Испугался, да? Испугался! – манерно тянет он, конец, выпутываясь из объятий своего пьяного друга.

  Вильям пронзает взглядом Торвальда и чувствует себя игривой болонкой перед клеткой со львом. Лежит на полу и не торопится подниматься: запрокидывает голову назад, встречаясь взглядом с бледным, но до боли знакомым лицом из «Гидры». Вильяму нравится дразнить: всё его нутро фонит сущностью провокатора. Он поднимает руку, жестом манит «Змея-искусителя» к себе – в жанре дешёвых бульварных романов.

– Признайся, тебе просто страшно. Страшно проиграть. Красивые слова, пустой звук, отговорки...Даже изящные – это лишь фантик. Давай, Торвальд. У тебя же чешутся руки. Или ты не настолько опасен, как о тебе твердят?

  Вильям знает: любое столкновение с Обероном неизменно закончится конфронтацией. Они не могут жить мирно, один не может выносить второго. Кажется: чем больше они друг друга узнают, тем больше у них поводов для ненависти. Вильям не может простить Торвальду осуществившихся угроз на Атеран, Торвальд же погряз в лжи о причастности Блауза к его семейным разборкам.

  Ненависть наматывается как нити на клубок. Вильям не может, просто не может пройти мимо врага. И почти разочарован, когда отправленный в полёт к «возвышенному» лицу жест не достигает своей цели.

– Пожалуйста, уведи его, Роан, – просит Вильям, водружая в объятия подруги тело явно пьяного Хеля, который с трудом стоит на ногах. – Я вернусь чуть позже, иначе казино от его протомагии...сама понимаешь.

  На удивление Роан утвердительно кивает головой и подпирает тело ростовщика плечом. Два силуэта скрываются в недрах запасного выхода. Устремлённый в потолок шест взрывает воздух объятием своеобразного конфетти. Вильям оборачивается, ловит взглядом причину царящего хаоса. Он не знаком с Мазогой, но бурно аплодирует ей за пробитый потолок.

– Шикарная! – свистит салютующий ей в спину комплимент.

  Правда жизни: только отвернёшься – Торвальд уже наполовину раздет, работники казино в бешеной спешке думают о ликвидации разрушения потолка, а две незнакомые девушки вовсю шумят перед лицом Джолироджа. И Вильям улыбается почти счастливо.

  Храм Энтропия во плоти. Никакого намёка на нормальность.

  И природа хаосита вопит: не уходить далеко от центра событий. Стать их частью.

– Среди хаоситов остался тут только я, прекрасный! – улыбается Вильям и охватывает взглядом оголённый торс Торвальда. – Ты чего разоделся? Жарко стало?

  Ядовитая улыбка расчерчивает губы. Удержаться от провокации невозможно: Вильям протягивает ладонь и щипает Торвальда за правый сосок, выкручивая его в сторону с остервенением бывалого садиста. А после убирает ладонь, будто ничего и не было. Лицо не выражает ничего, кроме дружелюбия,  ни грамма стеснения, зато в лицо Оберону кидают обвинительное:

– Бесстыдник.

  Вильям делает шаг назад, приникая спиной к барной стойке. Внушительного вида орк удерживает рукой под грудью хрупкого феникса, которая выглядит случайным воробьём, залетевший в ненужное место в ненужное время. Вильям обворожительно подмигивает спутницам правым глазом, «прыгает» чёрная родинка на нижнем веке. Кокетство и очарование во плоти. Привычное знакомство срывается с губ быстрее, чем Вильям соображает:

– А вы, леди, – сладкоголосо поёт вкрадчивый голос, – готовы ступить на путь истинный?

[Анейра]

Анейра торжествует. Ей удалось уложить этого Казанову с первого удара. Но, хтон недобитый, он увлекает подругу следом за собой, прижимая ее к себе. Грона явно испугана, закрыла глаз. «Наверное, ранена!» - Феникс дергается в сторону обнимающейся на полу парочки. Но не успевает она нагнуться, как великан подскакивает, а метаморф остается на полу, облизывая фигуру мужчины вожделенным взглядом. Великан оценил покладистость подруги, потому что начинает скидывать с себя одежду. Вокруг его взлохмаченной головы вспыхивают кристаллы, переливаясь в свете светомузыки, а взгляд уже пылает огненной страстью, которой он одаривает не только дриаду, но и феникса. «Он что хочет похвастаться своим телом? Развратник!» - Дэйрии дергается в сторону противника, но тот видно решил, что феникс хочет помешать его грязным делишкам и тут же начал действовать, включив не только свое животное обаяние, но и кое-что посерьезнее. Анейра ощутила жесточайшую боль в голове, пронизывающую ее до тошноты, до потери сознания. Нет. Это не простая мигрень, это ментальный удар. «Да чтоб тебе все конечности повыворачивало! Обездвижить меня решил, чтобы делишки свои грязные творить!»
Склера заполняется чернотой, зрачки краснеют, когти удлиняются, а на пальцах начинают поблескивать льдинки.

Бросить кубики

Хтоник ставит ментальный щит, который явно слабее прилетевшего удара, но боль хотя бы теперь не такая сильная. Дэйри достаточно нескольких вздохов, чтобы швырнуть в наглеца ледяную магию, готовую сорваться в сторону мужчины...
Сверху посыпались осколки пластика, и еще чего-то непонятного. Феникс отвлеклась. Ледяной удар ушел в сторону покерного стола ,замораживая сидящие за ней фигуры. Посетители почему-то начинают разбегаться кто куда с воплями и визгами, оттесняя Анейру от подруги. Феникс пытается прорваться, но тут сзади ее грабастают и прижимают к обширной зеленокожей груди две такого же цвета лапищи.
- Это моя подруга. Правда она миленькая? И мягонькая! – Рука орчихи накрывает теперь уже грудь феникса.
И из этих объятий не то, что не вырваться. Пошевелиться невозможно. Ну, конечно же, коп должен следить за порядком. Анейре остается только пыхтеть и кидать злобные взгляды в сторону великана.
- Сегодня прекрасное шоу. – Грохочет орчиха над ухом. - Но когда же стриптизеры начнут раздеваться?
- Так он  мальчик из обслуги, приглашенный для развлечения гостей. – Феникс тыкает в великана пальчиком. - Ну, тогда ладно. Но он должен был все объяснить сразу.
- Шикарная! – раздается откуда-то сбоку и к ним подходит парень, кажется один из тех, кто валялся на полу. Незнакомец  поворачивается в сторону врага и смеется ему прямо в лицо.
- Ты чего разделся? Жарко стало? – и выкручивает великану правый сосок с желанием причинить как можно больше боли. И заигрывающее добавляет. – Бесстыдник!
Феникс удивлена, но испытывает некоторое удовлетворение от того, что хоть кто-то сумел дотянуться до этого совратителя. А хтоник внутри отзывается вопросом: «А что, так можно было?», начав рисовать в голове всевозможные картинки пыток, которые феникс не принимала ни в каком виде.
Все на что способна сейчас Дэйри, это показать язык ментальному тирану и поудобнее устроиться в объятьях Мазоги, которые дарят тепло, ласку и защиту. А парень рядом, к которому феникс чувствует восхищение его дерзостью, подмигивает. Родинка под глазом кокетливо прыгает вверх вниз.
- Леди, вы готовы вступить на путь истинный?
«Стоп!» - В голове Анейры пазлы складываются в какую-то странную картину. И ей уже видится как два незнакомца, раздевшись, решают закончить шоу стриптизеров. Причем действо будет практически приватным, потому что посетители разбежались.
Судьба подруги канула в неизвестность, да и одурманенный наркотиком мозг феникса о ней уже и забыл.

[Джеки]

За несколько часов до инцидента

- Борис! Этот Фрэнки четыре мать его пальца имеет при себе бриллиант размером с кулак!  Я тебе уже говорил что бриллиант лежит в тессаракте, пристегнутом к его руке. Я послал его к тебе купить оружие. А что ты еще хочешь, чтобы я для тебя сделал? Чтобы убил его для тебя что ли? Но ты и сам его не убивай! Эоны не должны знать, что здесь замешан забытый рубеж, иначе они придут ко мне.

-... я посмотрю что можно сделать.

- Борис, ты ведь мой брат! Старайся вести себя по-умному, найми кого-нибудь, кто сможет украсть этот треклятый камень! Я не хочу чтобы это обернулось против меня! И я не хочу, чтобы ты его убивал, Борис! Это вызовет подозрение, поэтому не нанимай на это дело идиотов! Прежде чем отправиться на Циркон он на пару дней задержится в Санкт Столидус, поэтому действуй быстро, хорошо?

Чуть меньше, чем за несколько часов до инцидента

- Джеки? У меня для тебя есть работа.

Джеки не был удивлен подобным поворотом событий, где бы он ни оказался – его слава всегда бежала впереди. Он был героем, величайшим из всех, что когда либо рождались на свет, и подвиги которые он совершил были настолько эпические, что многие из них еще не случились, иначе бы их концентрация в одном месте в одно время разрушила вселенную. Но он знал, что рано или поздно ему предстоит пройти свой путь и обмазаться славой, деньгами, почетом и чем-нибудь еще.

- Продолжай. - Заинтересованно изогнул бровь атлет, откладывая в сторону недавно приобритенную гантелю.

- Пятьдес... пять тысяч, за пол дня работы. Я хочу, чтобы ты обчистил одно казино. Там будет парень с чемоданом. Чемодан отдашь мне, все остальное можешь оставить себе.  

Звучало это все довольно просто, если не сказать – скучно. Такое бывает, величайшие события порой выглядят на первый взгляд заурядно. Но это смотря, как их подать. Деньги за столь тривиальное дело ему предлагали приличные, а значит, пару деталей позднее можно будет и от себя добавить, исключительно для красоты рассказов.

- Мы кое-что подготовили, чтобы тебе было легче, начнется неразбериха, так что облажаться в принципе не получится.
Парень в костюме продолжал говорить о своих впечатляющих вкладах в общее дело, и это звучало довольно смешно. Потребовалось приложить неимоверное усилие, чтобы не засмеяться, когда он признался, что пустит газы. Джеки представлял это в красках, и, вероятно, по этой самой причине плохо воспринимал дальнейшую информацию. Впрочем, когда он нуждался в инструкциях? Дело то плевое – обчистить казино. Там на месте в случае чего можно будет уточнить, как половчее это сделать, наверняка в такое место стекаются сотни хитрецов.

Начало инцидента

Джеки нечасто бывал в космосе, скажем так, раньше он и не думал о том, что так вообще можно. Зря он не послушал пилотов и плотно позавтракал перед отправкой. Стартовые перегрузки словно коловорот крутили его желудок, пока тот не исторг из себя все содержимое, а потом гравитация исчезла. Оставшуюся часть дороги к Кастероиду экипаж был увлеченно занят маневрированием в разные стороны от медленно проплывающих масс, что исторг из себя атлет, и потому время пути пролетело незаметно. Высадившись под шумные замечания что будь проклят тот день, когда они согласились взять на борт новенького шаттла алькорца, Джеки принялся за свою крутую миссию.

Шаг первый: внедрение. Тут было все просто: ему выдали бейджик сотрудника, наниматель предложил не переодеваться, считая, что боевое облачение воина, что носил Джеки как нельзя лучше подходит для стриптизера. Под стриптизерами наверное имелись ввиду элитные части, несравненные бойцы, равных которым нет. Джеки был весьма заинтересован в том, чтобы сразиться с ними и посмотреть, так ли хороши эти ребята, как о них говорят. Уверенной походкой он прошел сквозь врата, щеголяя бумажкой на ленточке на своей шее перед разодетыми стражами. Простые охранники, поэтому и сторожат двери. Не чета стриптизерам, даже удивительно, что не отдают честь, завидев. Хотя чего еще ожидать от рядовых прислужников, они же тупые.

Шаг второй: разведка. Нужно было оглядеться и выискать хумана, о котором говорил наниматель. Действовать быстро, ловко, и незаметно. Лавируя между потоков людей, гигант, покрытый толстым слоем масла оглядывал подозрительных личностей. Подозрительными казались все, его предупреждали что начнется неразбериха, но то, что начнется с ним – нет. Десятки хуманов и прочих почти хуманов в деловых и эффектных костюмах на нескольких этажах поблескивающего от роскоши заведения. И вот как найти нужного?  Побродив в толпе и почесав затылок, Джеки радостно воскликнул, тыча пальцем в сторону двух его приятельниц, с которыми уже имел общие дела ранее. Удивительно, что они оказались в этом месте в это же время, возможно, они тоже ищут как обчистить казино, а втроем провернуть будет гораздо прикольнее.

- Мем! – Проголосил он, указывая на зеленую леди, разодетую так, словно бы она не собиралась набить кому-нибудь хлебало.

Прорываясь словно ледокол через возникающих на его пути, атлет направился к девочкам, попутно раскидывая свои медвежьи объятья. Вся банда в сборе, как в старые добрые, разве что Браво из Калькутты отсутствовал, но этот парень вечно был где-то. Наверняка ползал под потолком, ища секретный люк или типа того.

- Шикано выглядишь, Дэйри.

Окинув откровенно раздевающим взглядом легендарную расхитительницу усыпальниц, слава которой и послужила толчком для его личной карьеры наемного искателя приключений, он улыбнулся обеим. Пробиться к ним оказалось не так-то просто – рядом с девочками маячил здоровяк, явно подбивающий клинья к обоим. Оттолкнув его в сторону, дабы не мешал встрече старых знакомцев, Джеки, во всем своем великолепии мышц и крутизны предстал перед дамами.

- А что вы тут? – Он осмотрел дислокацию. – Грязно как-то...

И тут до него дошло.

- Ааааа, вы кому-то вдвоем навалять решили? А они еще здесь? А можно с вами?

[Торвальд]

Уехал ли цирк с этого казино на прошлой неделе? Вопрос остается открытым. Голова нефилима начинает кружиться то ли от отдачи его же ментальной магии, отраженной защитой феникса, то ли от медленно отравляющего разум наркотика. Он медленно натягивает на плечи пиджак, на правой части которого красуется бледно-желтое пятно от игристого.
- Что вам надо? - раздражённо спрашивает Торвальд, смиряя уже грозным взглядом и орчиху. То есть эти три девица заодно? А может они еще и с Блаузом? Тогда тут два варианта: либо его будущая супруга решила устроить ему проверку, либо надоедливый хаосит решил вновь исполнит свой концерт для скрипки на его нервах. Ему абсолютно не интересно, кто и где мягок и насколько. Не смотря на то, что не отметить соблазнительность тела девушки он не мог, но это было так не важно. Особенно, когда на фоне мелькает его дорогой "друг".
  Испугался? Он? Его лицо искривила злоба, да такая, что в глазах огоньки заплясали. Он сжимал и разжимал кулак правой руки, не до конца решив врезать ему или нет. Постоянная быстрая смена событий, раздражала еще сильнее.  Что всем этим людям нужно от него? Бесило. И стоило только Блаузу, нарушить очередную черту, как он вскипел, сошел с ума словно бык от красной тряпки.
В голове что-то стрельнуло и переклинило. Тело Джолироджа напряглось, готовясь к новой схватке.
- Блауз, - прошипел он, вытягивая руку, чтобы ухватить любимого эона в свои крепкие удушающие объятия и таким закончить то, что они начали несколько лет назад. Он собирался обхватить Вилльяма своими крепки руками, прижать к своему полуобнажённому телу, заламывая тонкие руки легионера за спину.
- Ты думаешь, я боюсь набить тебе морду? Ха! Альсур тут нет. никто за тебя не заступится! - с жаром шептал нефилим.

[Мазога Шагар]

Маленькая нежная птичка в руках трепетало от ярости и адреналина. Это было прекрасное ощущение словно держишь в ладонях квинтэссенцию чистой ярости.
- Просто восхитительно - восторженно произнесла орчиха, глядя, как ледяное крошево разгоняет местных обывателей. Почему-то именно сейчас, это зрелище оказалось особенно захватывающим.
- Так он мальчик из обслуги, приглашённый для развлечения гостей.
-  Похоже именно так, мне он с самого начала показался подозрительным.
Ловким движением руки, орчанка очистила стойку, роняя хрупкую хрустальную посуду на пол. Нежно обхватив Анейру за талию, она аккуратно водрузила свой живой трофей, на уже очищенную деревянную поверхность.
- Шампанского для милой леди или что покрепче?- заправского бармена, поинтересовалась лейтенант.
-Замечательный наряд, - крепкая широкая ладонь, почти невзначай, скользнула по изящной обнажённая коленке феникса. Но тут от приятной долгожданной встречи её отвлёк до боли знакомый голос.
-Мэм
Мазога оглянулась, и увидела, как к ним приближается старый знакомый, рассекая паникующую толпу, словно раскаленный нож масло. Впрочем, героям неведомо слово страх, ибо для этого требуется хотя бы зачатки воображения. Джеки как всегда был великолепен в своём непробиваемом самолюбование, но почему-то именно сейчас, лейтенант находила эту раздражающую черту,  хтоново милой и привлекательной. Пожалуй только чудесные коленки Анейры, могли поспорить, в своей притягательности.
-Джеки, старина рада тебя видеть, - орчиха заключила, героя в крепки зелёные объятия, возможно чуть более нежные, чем следовало бы. Но чтобы уловить нюансы надо было быть орком, со стороны могло показаться, что Мазога, пытается сломать ему позвоночник.
- А можно с вами?
- О чём ты говоришь старина, присоединяйся, - высокая массивная фигура, одним движением довольно ловко, форсировала барную стойку.
- Сейчас выпьем и отправимся в путь. Как твои дела? Давно тебя не видела?
Благодаря скорым движением рук, на деревянной поверхности появилось три бокала,  в которые, от души, орчанка плеснула, напитки разной степени крепости и совместимости.
- Где-то здесь точно был лёд, - женщина поискала глазами, но увы, такового не нашла.
- Анерай, золотце, - рыжеволосая, ухватила нежную руку девушки, вложила в неё, тонкую ножку бокала, - ты же можешь с этим что-нибудь придумать?- золотые глаза, смотрели на библиотекаря, с восхищением и ожиданием, а палец вырисовывал замысловатые узоры на кисти феникса.

[Анейра]

Хаос, творящийся вокруг, почему-то не вызывал никакого дискомфорта, наоборот, показывал правильность решений и действий окружающих, а особенно феникса. Девушка, защищенная крепкими сильными зелеными руками, чувствовала прилив еще большей смелости и адреналина. Нужно было срочно куда-то бежать, что-то делать и кого-то защищать. Хотя танец двух мужчин по взаимному нанесению легких шлепков и пощипыванием отвлекал от  главной цели ее сущности «найти и защитить вопреки всем отговоркам и сопротивлениям». Только кто этот несчастный.
Неожиданно зеленая боевая подруга смела посуду с барной стойки, освобождая место. Анейра не успела чирикнуть, как оказалась на этой самой блестящей поверхоности, на которой некоторое время назад отплясывали один из стриптизеров, а затем и девушка.
- Шампанского для милой леди или что покрепче?
Дэйри осмотрелась в поисках целых фужеров, чьи собратья лежали хрустальным крошевом на полу.
- Замечательный наряд. – Рука орчанки огладила колено Анейры, торчащее из широкого разреза кожаных брюк «И когда только разорвались? – феникс непонимающе смотрела на дыру. Неожиданная мысль прорезала голову девушки. - Враги по всюду!»
- Мазога, ты права. Отсюда лучше видно! – Феникс поднялась на ноги и стала осматривать последствия побоища, выискивая жертвы своей защиты.
- Блауз! Альсур тут нет, никто за тебя не заступится! – полуголый стриптизер ринулся к парню, вещавшему о трагичности бытия.
- Может он? – Дэйри подняла бровь. И тут же отмахнулась от этой идеи. Зачем спасать актеров друг от друга. Ведь это их номер. Вон как стараются.
- Мэм! – раздалось из центра зала.
- Да ты-то откуда?! – Феникс подбоченилась.
К стойке, как тот ледокол «Иван Таранов» пер качок Джеки, обделенный природой самым необходимым, на взгляд феникса конечно. Джеки раздвигал мощными плечами прущую на него толпу посетителей. Ну как раздвигал... как мог, так и раздвигал. От чего существа просто разлетались в разные стороны увлекая за собой таких же счастливчиков. Возле выхода образовалась пробка в виде кучи кого-то от слова «всех».
Этот амбал ринулся обниматься с Мазогой, чем вызвал неприятные подозрения в происках вражеской разведки, которая поручила этому несносному хуману втереться в доверие и переменить на свою сторону. «Нить в рассуждениях между «к кому» и «зачем», почему то была потеряна.
-  А можно с вами? – Возбудили у Дэйри еще больше подозрений.
Орчиха перепрыгнула через стойку в бар. Треск ткани возвестил. Что полет был не совсем удачным. Феникс заметила, что и так немаленький разрез платья Мазоги увеличился практически до талии. Обнажая мощные, но в тоже стройные ноги орчанки. «А она хороша!» - странные какие-то мысли витали в голове Анейры.
Выпивка была разлита и раздана, но лед рассыпался по полу, превращаясь в лужицы.
- Где-то здесь точно был лед. Анейра, золотце, Ты можешь с этим что-нибудь придумать?
- Да не вопрос!
Феникс махнула рукой, и от стойки в зал возникла ледяная горка.
- Только, Мазога, покататься на ней не получится. – Дэйри развела руками. – Санок нет.

Бросить кубики

[Джеки]

Архивная запись №405, только для служебного пользования

[Белый шум видеодокумента пропадает]. Темнота. Вдалеке на барной стойке сидит женщина. Захват крупным планом выводит на экран относительно четкое изображение ее лица. Вспышка света [возможно, применение магии].
Записывающий модуль меняет угол обзора. Изображение сильно искажено помехами вследствие пролетающих мимо частиц идентифицируемых как снег. В увеличенном режиме видна зеленокожая атлетка, прижимающаяся предположительно к ведьме. В течении следующих 0 минут 07 секунд камера фокусируется на ее лице.

[Изображение неотчетливо в течение 01 минут 38 секунд; сохраняется некоторый фоновый шум.]
Человек [(1)] в одеянии извращенца что-то кричит, подбегая к женщинам [речь невосстановима]. Окружение: за его спиной виднеется объект, классифицированный как снежная горка. С этого момента изморозь покрывает объектив записывающего модуля на 80%. Идентифицировать (1) не удается [видна только часть лица]. Записывающий модуль фокусируется на (1), показывая, как тот начинает крушить кулаками снежную горку. Дается крупный план на происходящее, однако приводы записывающего модуля не в состоянии справиться с обледенением корпуса [изображение статично замирает на внушительном гульфике мужчины].

[Картинка остается неподвижной в течение 0 минут 14 секунд; затем мужчина поворачивается неприкрытыми ягодицами в объектив. Конец записи].

***

Сказать, что Джеки обожал этих двух девченок, означает не говорить ничего. По мнению мужчины, прошедшего путь он никому неизвестного сборщика репы на деревенских полях захолустного Алькора до героя межпланетного значения, которому поручают задачи исключительной важности и непреодолимой сложности, они действительно были клевые. Дэйри воплощала в себе тот лучик света в темном царстве, о котором так часто пели менестрели. Всякий раз видя ее, Джеки ощущал как его чресла наливаются тяжестью и неуклюжестью. Мало кто мог заставить его так нервничать, как эта дамочка. Хотя какая же она дамочка, Дэйри была легендой. Уж Джеки то сразу раскусил ее, узнал в ней ту самую, сказаниями о которой полнилась земля Алькора.
Мазога являлась абсолютной противоположностью Анейры. Полностью открытая, говорящая ровно то, что думает, и не стесняющаяся сначала бить, а потом говорить, а потом снова бить. Ее Джеки назвал бы своей сестрой, пусть не по крови, но по духу. Как бывший босс она заслуживала в его глазах исключительного доверия, и, как ни странно, в ее присутствии Джеки словно по волшебству менялся, превращаясь из самостоятельной крутой единицы в командного игрока – на то она и босс, в конце концов. Он и сам не заметил, как вытянулся подобно замуштрованным на плаце гвардейцам князя, и едва было не приложил руку к кулаком к груди отдавая ей честь, однако действуя на опережение, Мазога заключила его в столь крепкие объятья, что у любого менее крупного и крутого хумана посыпались бы позвонки из гульфика. Вот за это он ее и любил – мало кто умел так проявлять свои эмоции, в каком-то смысле они действовали на одной волне и мыслили на одном языке. Обнимая девушку в ответ и хлопая ее по спине так, что эхом отдаваемый звук напоминал обрушение потолочных плит, что на этом их причудливом языке явно считалось проявлением взаимной нежности, Джеки новь перевел взгляд на Дэйри. А точнее на ее слегка обнажившиеся ноги. Ухмыльнувшись себе под нос, гигант, что к собственному несчастью упустил шанс хорошей драки, но все еще не списанный со счетов продемонстрировал дамам бейджик что выдал ему наниматель.

- А я уже на задании. Мегасекретном! Мне поручили обчистить казино, говорят, еще никто не смог пронести его сокровища дальше выхода, а я люблю быть первым, вы же знаете!

Джеки самодовольно расхохотался, приближаясь к боевым подругам и поднося бейдж к их лицам так, что шнуровка на его перекаченной шее натянулась и жалобно затрещала:

- Ловко я внедрился, да? Я теперь местный стриптизер, а они все поверили!

Джеки вновь звонко расхохотался. Быть стриптизером оказалось круто: никаких вопросов тебе не задают, дорогу уступают, и вообще охрана старается не смотреть в глаза – понимают видимо, кто тут главный. Взгляд героя невольно оказался скован видом округлых и весьма подтянутых бедер босса. Конечно она была женщиной, весьма привлекательной, хоть и болезненно-зеленой, но все же женщиной, однако в первую очередь для Джеки она была тем, кто дает приказы и раздает тумаки, и раньше его это вполне устраивало. В его голове даже мыслей не возникало что у нее такие... бедра... Пока внедренный грабитель казино пялился и структурировал в голове какие-то свои мысли, за его спиной выросла громадная куча снега. Это опять происходило. Где-то здесь страдал колдовством поганый волшебник. Иногда Джеки казалось, что он преследует его и никак не может усвоить простую истину – ну не действует на алькорца магия. Как бы тот ни старался – а лед и снег всегда промахивались, то попадут по несчастной корове, то, как сейчас, превратятся в глыбу льда в нескольких метрах от него. Джеки огорченно вздохнул. Когда-нибудь он поймает этого колдуна и как следует отметелит, а до тех пор злодей так и будет понапрасну пытаться сотворить с ним гадость и терпеть поражение за поражением.

- Если хотите покататься можно... - Джеки огляделся по сторонам, экстренно продумывая план, - разобрать пару столов, вон тех к примеру.

Гигант указал пальцем на игральные столы за которыми увлеченно сидели какие-то богатеи. – У нас в деревне с горок катались на ледянках, сани не у всех были. Я покажу как их сделать!

Подойдя к внезапно возникшей насыпи Джеки напряг все свое зрение, пытаясь взглядом проникнуть в структуру. Ему было дико интересно, а не заморозил ли колдун сам себя. Вот это была бы ржака. Размахнувшись ка следует, герой пару раз стукнул ледяную конструкцию своими массивными кулаками, отбивая от нее мелкое крошиво, однако добраться до колдуна внутри таким образом, в данный момент оказалось слишком долгим занятием, да и дамы ждут. Собрав в свои ладони небольшие осколки льда, он бросил на прощанье еще один взгляд в сторону горе-волшебника, мысленно обещая тому что в следующий раз он уж точно до него доберется, и направился к барной стойке, где уже ждали напитки разных сортов и пригодности к употреблению.

- Кому разбавить? – Спросил Джеки, оглядывая подруг. – Выпьем за славные подвиги и наши победы! Скол! Кстати, а вы чем собираетесь заняться? А в прочем какая разница, с вами всегда весело, я хочу присоединиться, можно?

[Торвальд]

Не стоило надеется, что изворотливый поганец так просто даст себя поколотить, даже будучи в щепки пьяным! И так каждый раз! Только Торвальд раззадориться, чтобы надрать зад дорогому другу, как тот неминуемо прячется за чьей-то юбкой, либо незамедлительно утекает. Это раздражало еще больше, чем его наглая физиономия.
- Хтон тебя дери! - басисто выругался Оберон, понимая, что и на этот раз Блауз умудрился сбежать он него.
Стоило уже наконец разобраться с этим отморозком раз и навсегда. Вскочив на ноги, Тори стал оглядываться, пытаясь понять куда его "товарищ" мог запропаститься причем так стремительно. Но того и след простыл. Как же! Вызвал на дуэль а сам свалил. Хаосит, стабильность бы его побрала.
Разъярённый взгляд нефилима наткнулся на дамочек, что недавно так настойчиво привлекали его внимание. Но теперь они казались ему не более чем надоедливыми мушками, они не были его целью.
- Где ты? Давай! Расскажи мне о Хаосе! - на шипел тихо змей, словно надеясь, что оппонент отзовется на его провокацию.
Но тишина. Сально выругавшись, он направился к черному выходу, надеясь что именно это путь избрал Блауз. Игнорирую протесты персонала, что были направлены на "улаживание" ситуации, он покинул заведение.