[Эйнар Фокс]

Лирея / Эвелин / 5026 год

Эйнар Фокс, Кирион

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту без системы боя.

[Кирион]

Кирион с детства не любил светские мероприятия. Ему было невыносимо скучно на них, поскольку большинство присутствующих представляли собой туго набитых деньгами болванов, сведущих лишь в одной сфере. В лучшем случаем. Или это были богатые бездельники, которые тратят свои семейные состояния на эпатирование публики и собственные удовольствия. Большинство из них были нуворишами, недавно получившими своё состояние или имеющими состояние во втором или третьем поколении. Никакого представления о чести, никакой семейной гордости — за их именем ничего не стояло. Они все пытались втиснуться в чужое для них сословие и породниться с аристократией. Какое счастье, что семейная полита брака оберегала Кириона он них.

Таково было общее представление Кириона о присутствующих. Аристократия Лиреи тоже была здесь, стараясь не отставать от модных трендов. Кирион с тоской смотрел на них и думал, что рад бы покинуть это место, занявшись чем-то более приятным или продуктивным. Однако он был лично приглашён организатором мероприятия.

Старинный приятель из университета, с которым он познакомился на студенческой вечеринке, очень трогательно старался поддерживать с Кирионом связь на протяжении многих лет. И это было продиктовано скорее сентиментальными чувствами, чем выгодой, ведь от Кириона никакой пользы не было. У него не было ни влияния, ни власти. Он умышленно огородил себя от высших эшелонов, предпочтя мирную жизнь творца и учёного.  Возможно, просто из их компании остались только они вдвоём. Часть их общих друзей погибла в юности из-за наркотиков, а оставшиеся в живых прожигали свою жизнь так, что к сотне лет подошли морально деградировавшими. Этот же приятель женился и даже обзавёлся детьми, растеряв большую часть юношеского задора. Эоны взрослели быстрее эльфов. Раньше разница не так сильно чувствовалась, а теперь его ровесники-эоны казались бесконечно далекими от него, став больше похожими своими умонастроениями и взглядами на его родителей.

Дамы в причудливых платьях с узорами листьев по последней лирейской моде ходили вокруг в сопровождении своих кавалеров в не менее странных одеяниях, явно придерживаясь какого-то новомодного стиля с этими полупрозрачными многословными тканями противных пастельных цветов, цветочными узорами и тематикой «приёма в царстве лесных эльфов». Кирион не изменял себе и носил традиционную одежду айнских эльфов. Волосы он предусмотрительно, памятуя о своих проблемах с координацией в нетрезвом виде, заколол в высокую причёску, такую, какую носили многие присутствующие дамы. Его это не сильно беспокоило; ему не нужно было сомневаться в своей мужественности, тщетно держась за провозглашаемые гендерные нормы. Влияние цирконского ханженства не лучшим образом сказывалось на местной культуре.

Он зорко высматривал знакомых. Увы, но никого, способного поддержать с ним хоть сколько-нибудь содержательный диалог, не нашлось. Некоторые незнакомцы всем своим видом показывали, что они с другой планеты. Некоторые даже перепутали Кириона с дамой! Неужели мужчина не может позволить себе иметь длинные волосы, носить украшения, подводить глаза чёрным карандашом и иметь красивое лицо? Многие лирейцы, особенно выходцы из халифатов, вне зависимости от пола красили глаза — это был древний оберег от сглаза. Кто-нибудь когда-нибудь видел эльфа без длинных волос?

Кирион с бокалом шампанского встал около стола с закусками и выбирал себе что-нибудь по душе. Он уже порядком оголодал, а стресс от общения с бестактными назойливыми незнакомцами вынуждал его насытить организм новой порцией удовольствия от еды. Кирион придирчиво осматривал тарелки с канапе, стараясь не наткнуться на нелюбимые продукты. Он совершенно не хотел случайно съесть этот противный алькорский сыр или рыбу, которую детства терпеть не мог. Да и от перьев зелёного лука у него испортится дыхание.

Ростбиф с творожным сыром выглядел неплохо, а нотки кориандра даже добавляли изюминки. Кирион положил большую часть содержимого большого серебряного блюда себе и скрылся в укромном месте, спрятавшись за каким-то безвкусным украшением из цветов. Всё равно еды было много, а большинство присутствующих явно было занято светскими беседами о какой-нибудь чепухе с важным видом.

[Эйнар Фокс]

Каждый раз, когда ему приходилось посещать крупные города Лиреи, Эйнара не переставал поражать контраст этого мира с привычным ему Цирконом. Вместо привычных углеродобетона, пластика и жидкого дерева везде обычный щебневый бетон, дерево прямиком из соседнего леса и тесаный камень. Вместо эргономически спроектированных улиц с широкими тротуарами, где транспорт свободно может двигаться как на земле, так и в воздухе, а растительность находится только в специально отведенных для этого парках, узкие улочки, где деревьям уделяется больше внимания, чем идущим по своим делам людям. Впрочем, чего еще ожидать от титульного мира эонов, эльфов и прочих феечек?

Вздохнув, Эйнар слегка ослабил воротник рубашки, наблюдая за проносящимся мимо в окне пейзажем. То, что сегодняшний случай был достаточно важным, чтобы он посчитал необходимостью облачиться в смокинг - с галстуком и всем причитающимся - тоже не улучшало его настроения. Костюм, в целом, был довольно удобным и не стеснял движений, ведь на покрой и идеальную подгонку он не поскупился, но это был совсем не его стиль. Даже на официальные мероприятия Коалиции он одевался обычно гораздо более казуально. И как назло, этим удивительно теплым октябрьским вечером в этом официозе было немного жарко.

Надо было всё-таки захватить с собой термальный регулятор, - пожалел он мимоходом. Но это, на самом деле, всё были мелочи, не стоящие внимания. Мысли, которыми он себя отвлекал от действительно важных вещей. О которых он думать не хотел. О которых он и так уже думал слишком много - настолько, что теперь его мысли обратились ко всякой чепухе.

У Беатрис всё хорошо. Давно не видел ее такой счастливой. Уже больше пятнадцати лет прошло... Хорошо, что хоть кого-то время лечит, - подумал он со странной смесью умиротворения и горечи. Этот мир, где время как будто остановилось, всегда пробуждал в нем эмоции, для которых не было хорошего выхода. Эмоции, которые ни к чему не вели. И всё же он не мог отказать себе в этой маленькой человеческой слабости. Не мог не думать о прошлом.

Прошло пятнадцать минут и компактный одноместный экипаж, движимый ездовой тягой какого-то чешуйчатого лирейского зверя, наконец прибыл к точке назначения. Выбравшись наружу, Эйнар кивнул ездоку, и тот тронулся куда-то по своим делам, получив свою безналичную оплату. Благо хоть банки Циркона в Лирее работали исправно. У открытых ворот, металлический узор которых изображал, судя по всему, какого-то дракона, гостя уже ждали. Слуга в причудливой одежде, которому хватило одного взгляда на мужчину, чтобы узнать в нем приглашенного, поприветствовал его низким поклоном и попросил его пройти в парадные двери, куда сквозь внутренний дворик вела мощёная дорога.

- Месье Фокс! Я так рада тому, что вы воспользовались моим приглашением! - как только гость вошел внутрь, миниатюрная девушка в легком белом, словно сплетенном из паутины платьем тут же устремилась к нему, крича и махая руками. Ее темные волосы были уложены в замысловатую прическу, округлое личико красиво идеальным, почти неестественным образом, а в глазах, обозревающих фигуру Эйнара, играла хитрая искорка. Он не успел удивиться, как та вообще может бегать в этом платье, как она была уже рядом, звонко смеясь. - Я вижу, вы оделись по случаю. У нас не такой строгий дресс-код. Но ничего страшного, мы всё равно вам безумно рады!

- Мадемуазель Элейн де Лаветт, - если Эйнар был выведен из равновесия открывшимся ему антуражем и эксцентричным поведением главы благородного дома, то он постарался никак этого не показать. Поцеловав протянутую ему руку, он слегка смущенно улыбнулся: - Слова не отдают должной чести ни вашей красоте, ни очаровательной атмосфере этого поместья.

Беглый осмотр дал понять, что со смокингом он действительно переборщил. Происходящее вокруг было больше похоже на костюмированную вечеринку, чем на формальный прием. У нее явно была какая-то тема, что-то связанное с дарами природы и близостью к корням. Что-то очень лирейское. Что касается хозяйки, она как раз была одним из тех знакомств, которые Эйнар надеялся завести. Эон-аристократ со значительным влиянием, благосклонность которой могла помочь в ряде его личных инициатив. В конце концов, даже сюда он пришел работать.

- О, вы мне льстите! Но я надеюсь, вы приятно проведете время в нашей компании и отдохнёте от этого ужасного Циркона! - шутливо погрозив Эйнару пальцем и еще раз рассмеявшись, она упорхнула встречать других гостей. Что-то в этих эонах, выглядящих как люди, но живущих значительно дольше и имеющих несравненный магический потенциал, было зловещее. Особенно тех, которые пытались при этом казаться людьми. Взяв себе у одного из проходящих мимо слуг бокал вина, он направился к ближайшей группе гостей. Вечер обещал быть долгим.

[Кирион]

Кирион не успел съесть и половину своих закусок, как перед ним появилась хозяйка вечера. Она воплотилась из воздуха, как эфемерное приведение, сотканное из муслина, газа и кисеи. Платье у неё было что надо — из шёлка и тончайшего хлопка халифата Эборосси.

— Кирион, дорогой, — начала она с хорошо знакомыми ему мурлычущими нотками, — а что ты один здесь грустишь? Давай я тебя со всеми познакомлю!

— Здравствуй, Элейн, — сказал обречённым тоном Кирион, — я тут не один. Просто...

А что ему ей сказать, чтобы она отвязалась? Его глаза начали скользить по присутствующим, пока мозг пытался сопоставить известную ему информацию и найти решение. Увы, но он был плох в импровизации. Обычно у Кириона всегда был заготовлен план, в соответствии с которым он действовал. Его расчёт на то, что его друг прикроет от общения, не оправдался. Судя по его заливистому смеху, он уже кого-то развлекал.

— Опять ты сидишь в каком-то укромном уголке и прячешься от всех. Так и останешься один! Давай я тебя познакомлю с какой-нибудь красавицей? Тут есть эльфийки из Юн-Шао.

Он посмотрел на неё, чувствуя, как против воли на его лице проявляется эмоция: «Ты серьёзно?» Она поймала его взгляд и издала лёгкий смешок. Её смех всегда был чистым и звонким, как перелив колокольчиков.

— Я забыла, что ты у нас имеешь особые вкусы. Девушки покажутся тебе слишком пресными, — тут в её глазах появился огонёк, — но я знаю, с кем у тебя точно будет занимательная беседа!

Опять её интриги! И это ещё про эльфов говорят, что они все поголовно коварные и хитрые интриганы. Они явно не были знакомы с Элейн, которая вознамерилась сделать своё мероприятие идеальным. Одинокая фигура Кириона, на её взгляд, слишком выделялась и привлекала к себе внимание. Он уже привык к тому, что она регулярно пыталась брать шефство и опекать его. С появлением детей она стала более подавляющей и душащей, неуловимо напоминая его матушку.

Элейн выдернула его ближе к центру зала, остановившись около незнакомца в строгом смокинге, который смотрелся ещё более неуместным на этом празднике жизни, чем одежда Кириона.

Кончики его длинных ушей чуть-чуть покраснели от смущения и стыда. Ему было не десять лет, чтобы родители его водили и знакомили с детьми своих друзей. Однако Эллейн была ему почти другом. Она и её муж героическими усилиями поддерживали с ним отношения. Он давно даже считал их своими некровными дальними родственниками, к которым приезжал погостить на пару месяцев. Их дети его дядей даже называли. Кирион был слеп в отношении своих близких и всегда позволял им собой помыкать. Издержки эльфийского воспитания, сосредоточенного на семейных узах и защите клана.

— Месье Фокс, — начала говорить Элейн, волоча за собой Кириона, — позвольте мне представить своего старинного друга, с которым я познакомилась во время помолвки со своим мужем.

Она на секунду запнулась, пытаясь вспомнить полное имя.

— Алассэлайро Ильмакирион из благородного рода де Сильнир, — произнесла она так торжественно, словно представляла своего сына, — известнейший ювелир Лиреи, восходящая звезда артефакторики и имеет какую-то научную степень.

Его имя звучало на аркхеймском не так хорошо, как на мелодичном лирейском диалекте языка высших эльфов. Он сам говорил с легким пресловутым эльфийским акцентом, когда гласные были излишне певучими.

Почему она не могла просто представить его как «мой старый друг Кирион»? И когда это он стал «известнейшим» и «восходящей звездой»? Он озадаченно посмотрел на неё, а потом спохватился и решил нормально представиться.

— Кирион, — просто сказал он, протягивая руку для рукопожатия, как это делают жители Циркона.

Эйнар Фокс не был эоном. В нём не было той грации, что была присуща эонам от рождения. Его глазам предстали самые обычные неловкие человеческие движения, облагороженные некоторой незначительной физической подготовкой. Кирион был выше его на целую голову и шире в плечах; даже сквозь одежду видно было его мускулатуру, приобретённую долгой работой в кузнице. Он редко в последние годы что-то значительное ковал на заказ, но выполнение простой работы иногда прочищало разум и настраивало на нужный лад. Кирион редко злился, а избиение куска металла тяжёлым предметом помогало ему облегчить незнакомое неприятное чувство, с которым он не умел нормально справляться.

Фокс выглядел по-девчачьи, хотя не Кириону было его упрекать в этом. Однако элегантный внешний вид и приятное лицо производили очень хорошее впечатление на фоне от природы красивых и грациозных эонов. Хотя на взгляд Кириона, эльфы были куда красивее и грациознее эонов за счёт особой эльфийской сказочной изящности, которой он сам не обладал.

Нарисовала на скорую руку, как я себе этих двоих рядом представляю XD

[Эйнар Фокс]

Одним неоспоримое преимуществом появления на подобном мероприятии в смокинге было то, что никакой дизайнерский костюм, сшитый по последнему писку эвелинской моды, не смог бы обеспечить того же эффекта. Он был белой вороной. Эоны, эльфы, редкие дархаты и люди смотрели на него как на необычную диковинку и подходили познакомиться с бунтарём, позволившим себе так скандально попрать все правила приличия. И, что еще более забавно, это ему сходило с рук как "дикарю" с Циркона. Совершенно справедливо сходило, надо сказать, ведь он и правда не планировал такого faux pas.

Используя подвернувшую возможность по полной, парень с милой улыбкой и спокойным взглядом механических глаз знакомился со всеми желающими, попутно обсуждая и погружаясь в детали местной политики, локальные сплетни о благородных домах, экономические трудности и исторические анекдоты. Внимательно впитывая каждую мелочь, он предпочитал больше слушать, чем говорить, изредка делясь собственными байками о Цирконе и работе в Коалиции. Непринужденность, с которой он влился в отведенную ему роль забавного провинциала, могла бы насторожить внимательного наблюдателя, но увы. Для всех, кто посещал подобные мероприятия и имел бы глаз на подобные вещи, до него просто не было дела. Слишком мелкая рыбешка в большом пруду.

Улучив момент, когда поток желающих узнать о нем побольше немного поиссяк, он укрылся в тени одной из множества арок, обрамляющих открытый зал, и достал из кармана компактный голографический планшет. Привычным движением он прикоснулся к устройству, наблюдая, как на экране появляются сотни символов новых заметок. Интеграция с его имплантатом позволяла Эйнару не набирать их вручную. В общем-то, он мог бы и хранить их в голове, в той цифровой машинной памяти, которая дополняла стандартный функционал человеческого мозга и фактически ничего не "забывала", но от старых привычек отказаться сложно. То, что было действительно важным, внешним устройствам он не доверял.

Проведя несколько минут за этим занятием - никем толком не замеченный - он вернулся в зал, и вовремя. Леди де Лаветт решила его с кем-то познакомить, и любой ее родственник или друг стоил того, чтобы уделить ему внимание. Родственником он, впрочем, не был по очевидным причинам. Высокий эльф - настолько, что Эйнару приходилось слегка задирать голову, чтобы смотреть ему в глаза - протягивал ему руку, пока Элейн представляла его многоэтажным эльфийским именем.

- Эйнар Фокс. Очень приятно, - пожал Эйнар протянутую ему руку, попутно отметив крепость рукопожатия собеседника. Значит, артефактор-ювелир. Имеет смысл. Я бы предположил по физической форме и плавности движений, что воин, но у него не глаза воина. И то, как он отреагировал на своё полное имя...
- Во мне есть немножко лирейского дворянства, но я вырос среди трактатов по астрофизике и нейробиологии на Цирконе. Обычно я представляю Коалицию Рас, но здесь я просто частный гость, удостоившийся приглашения очаровательной хозяйки вечера, - произнес он с улыбкой и полупоклоном в ее сторону. Эйнар готов был поставить на то, что у нее есть садистские наклонности, и она наслаждается его неловкостью. Точно так же, как и неловкостью эльфа, который явно не любил официоза. Но что с этим сделаешь? Можно только выйти из ситуации с минимальными потерями.
- Я планировал пойти посмотреть на представление эльфийских танцоров во внутреннем дворе. Не составите мне компанию, Кирион? Заодно расскажете об артефакторике, было бы очень интересно послушать, - предложил он гамбит по обмену общества леди де Лаветт на возможность расспросить интересного эльфа без чуткого надзора ее проницательных глаз.

[Кирион]

У Эйнара Фокса были весьма мягкие и нежные руки. Или это у Кириона они, из-за постоянной физической работы, стали такими грубыми?

— Я думаю, мы найдём взаимопонимание, — сказал Кирион. — Астрофизику и нейробиологию при своих поверхностных познаниях я готов обсудить значительно больше, чем сплетни из светской жизни лирейской аристократии.

Фокс, возможно, был каким-то бизнесменом. Может быть, его бизнес даже мог быть связан с астрофизикой или нейробиологией. Кирион ощущал в своём новом знакомом что-то присущее тем, кто ведёт деловые переговоры и заключает контракты на большую сумму. Это характерное сочетание обманчиво мягкой гибкости и жёсткой непреклонности, обёрнутой в потакание эгоцентризма собеседника. Человек быстро и ловко нашёл способ отвадить Элейн и склонить на свою сторону Кириона! Попросить явно увлечённого своим делом человека рассказать о своей деятельности — простой, но неизменно эффективный ход.

Сколько раз такое с ним проворачивали? Он совершенно не был против.

— Вы раньше видели, месье Фокс, традиционные эльфийские танцы? Поверьте, лучше эльфов никто не танцует! — сказал Кирион, отбрасывая назад длинную выбившуюся прядь своих рыжих волос. — И хочу вас предупредить, что я могу слишком увлечься при обсуждении артефакторики. Многие из моих собеседников часто мне указывали на это.

Кириона не слишком впечатлило представление. Ему доводилось видеть лучше. Кроме того, ему больше нравилось что-то более академичное: балет и опера. Кирион любил строгий техничный балет по мотивам лирейских легенд в невероятно красивых традиционных нарядах.

Он полушепотом рассказывал о создании ювелирных украшений Фоксу, слегка склонившись к нему.

— ... и тогда я подумал о том, что возрождение старых лирейских ювелирных традиций должно сопровождаться техническими новшествами! — Кирион говорил невероятно увлечённо. — Мне удалось не просто создать новую технику эмали, а вернуть старые формы и мотивы в искусство! Витражная эмаль необычайно хорошо сочетается с мотивами природы и тонкими изящными линиями культуры Юн-Шао и Ян-Тао. И я разработал рецепт создания эмали из толчённого лириума! Это было непросто, поверьте, месье Фокс! Лириум — весьма неустойчивый материал, а его крошка легко взрывается из-за малейшего колебания магического фона. Но цвет стал для меня новым вызовом. Оттенок лириума прекрасен, но не всегда уместен. И я решил проблему цвета банальным подбором состава эмали.

Его глаза сияли, преисполненные энтузиазма и какого-то щенячьего восторга. Было видно, насколько он любит своё дело. Вдруг Кирион услышал чей-то резкий смех рядом. Его длинные уши слегка дёрнулись от этого звука, совершенно не укладывавшегося в музыкальную композицию. Какая-то дама прикрывала лицо веером и прижималась к своему кавалеру, немного натянуто хихикая над явно не очень смешными шутками.

— Я надеюсь, моя речь вас не утомила, месье Фокс? — спросил Кирион без какого-либо смущения, ровным уверенным тоном. — Возможно, вы что-нибудь желаете мне поведать?

Как это выглядело

[Эйнар Фокс]

Первое представление об эльфе, сложившееся у Эйнара, оказалось весьма верным. Сказать честно, он производил впечатление со своей огненной гривой шелковых волос, широкими мускулистыми плечами, точеными чертами лица и подведенными косметикой большими глазами. Он был красив той экзотической эльфийской красотой, которая практически не встречалась на Цирконе, хотя в рекреационных симуляциях и под психоделиками видеть доводилось, конечно, всякое: все когда-то переживали эльфийскую фазу. В его движениях была привлекательная живость и грация, как у большого дикого кота. Любопытный и чарующий зверь, который как-то попал на этот унылый праздник жизни, где ему было тесно и скучно.

С заметным энтузиазмом эльф ухватился за первую попавшуюся возможность сбежать от официоза. Поймав насмешливый взгляд Элейн, Эйнар едва заметно ей улыбнулся самым уголком рта, и с полупоклоном последовал за Кирионом. Представление танцоров было в наружном дворике, и, к счастью, основная часть гостей осталась внутри поместья, давая возможность спокойно насладиться шоу и поговорить.

- Нет, традиционными эльфийскими танцами мне наслаждаться еще не доводилось, - вряд ли стриптиз это традиционный эльфийский танец. - Когда-то я видел древний ритуальный танец эонов, но о вашем дивном народе я знаю меньше, чем мне бы хотелось. Обычно мой график не оставляет времени на подобные экскурсы.

Может быть, для утонченных вкусов Кириона представление было и так себе, но Эйнар с удовольствием смотрел на точеные движения танцоров. Казалось, он полностью расслабился, слушая собеседника, изредка вставляя собственные комментарии в его монолог и наблюдая за шоу. Улучив момент, он даже обзавёлся вторым бокалом фруктового вина, предложив его попутно и Кириону. Большая часть дел на сегодняшний вечер была уже выполнена, и можно было, наконец, стереть с лица фальшивую улыбку и застывшую на нем маску внимания. То, о чем рассказывал Кирион, было действительно интересно слушать, особенно в сравнении с той кучей грязного белья, которую он успел к этому моменту перелопатить.

- Вы не поверите, что некоторые делают с лириумом. Я как-то читал отчет в местном отделении Коалиции об эоне, которая использовала тёртый лириум как пудру, потому что она дает специфичный экзотический оттенок. И первое время всё было отлично, но произошел... как бы это описать... взрыв эмоций, когда она увидела какого-то особенно симпатичного парня или девушку. И еще был другой случай из моей личной практики, когда обиженная жена смешала лириумную пыль с клеем и еще чем-то, получила своего рода краску, нарисовала ей портрет своего мужа и преподнесла ему как подарок. Когда он, радостный, подошел поближе полюбоваться рисунком, тот испарил всю комнату вместе с бедолагой. Мы так и не узнали, что там еще было, кроме лириума в итоге.

Приподняв брови и покачав головой, Эйнар смахнул с рукава прицепившееся к нему семечко-вертушку и пригубил своё вино. Все эти магические минералы всегда были буквально пороховой бочкой, и их добыча строго контролировалась, а распространять их старались в безопасных обработанных формах, но увы. Выгода перевешивала риски, и Фокса лично это положение дел устраивало.

- Нет-нет, я люблю слушать людей, которые увлечены своим делом и понимают, о чем говорят. Это большая редкость, - рассмеялся Эйнар на вопрос Кириона, сверкнув еле заметной красной искоркой в глубине небесно-синих глаз. Задержавшись на нем взглядом, он, помедлив, добавил: - Наверное, уже целые недели не имел удовольствия. Приятный момент после череды неприятных дел, которые никому нельзя поручить. Не зря сюда выбрался. Не знаю, насколько вам это будет интересно, но мои хобби лежат на стыке нейробиологии и кибернетики. Я разработал специфический механизм интеграции нервной системы с различного рода имплантатами - в основном мозговыми - который прошел клинические испытания и активно используется по назначению уже около пяти лет. При некоторых генетических дефектах нервной системы стандартная прошивка дает неудовлетворительный результат, потому что мы не очень хорошо понимаем все вовлеченные механизмы, и мне методом проб и ошибок удалось изолировать проблемные факторы, оптимизировав процесс для подобных случаев. В некотором роде, продолжение моего университетского тезиса, сопровожденное большой дозой удачных совпадений и любительского энтузиазма.

[Кирион]

— Именно поэтому я работаю в мастерской под защитой специальных заклинаний, — сказал Кирион, слегка качая головой, из-за чего украшения звонко брякнули. — Взорваться может даже обычная мука! Я уже молчу про угольную пыль. К слову, мои защитные заклинания в мастерской являются модификацией тех, что использовали шахтёры. Я узнал их у одного мага, который занимался охранными заклинаниями луриумной шахты.

Кирион заметил, что его собеседник выглядит менее скованным. Язык тела стал более расслабленным, а танец принёс определённое удовлетворение. Вот и хорошо!

— Страшно даже подумать, что лириум делает с организмом. Вдыхание пыли, я слышал, может закончиться весьма неприятной болезнью. Кажется, она называется лириумный пневмокониоз. Я совершенно не разбираюсь в медицине.

Кирион с немалым интересом выслушал своего нового знакомого. У собеседника была приятная речь, подчёркнутая хорошими манерами. Ему стало казаться, что это мероприятие обещает быть вполне сносным. Хотя Кирион ничего не понимал в этих имплантах и всегда считал их работу немного противной, особенно влияние на мозг, беседа ему очень нравилась. Ему казалось странным доверять свою жизнь чему-то хрупкому, что может легко сломаться. Кирион ни за что в жизни не согласился бы позволить вскрыть себе черепную коробку, чтобы вставить туда какой-то кусок электроники, обеспечивающий ему удобный выход в интернет.

Он хорошо помнил жуткие истории о том, как компьютерные вирусы заражали носителей имплантов и делали с ними что-то ужасное. Существовал даже целый жанр ужасов, посвящённых этому! Правда, такие истории происходили очень давно, ещё до его рождения.

Тем не менее, с некоторым энтузиазмом он воспринял речь мистера Фокса. Ему нравилось черпать вдохновение для своей работы из нетривиальных источников. Кирион не задумывался о том, какой результат может дать учёт индивидуальных особенностей энергетической системы носителя. Не для всех артефактов, конечно. Он машинально вытащил свою записную книжку и начал простым бытовым заклинанием выводить свои идеи на слегка пожелтевших по краям страницах.

— Я совершенно не разбираюсь в области ваших изысканий, мистер Фокс, — сказал он, отрывая взгляд от своей записной книжки и направляя его на собеседника, — Однако даже мне очевидно, что ваши исследования крайне важны, учитывая распространение имплантов. Может быть, однажды наука дойдёт до...

Кирион в этот момент уловил пробежавший по толпе ропот и встрепенулся, прервав свою мысль, которая тут же улетела за пределы его разума и оказалась забыта. Острым эльфийским слухом он уловил обрывки обсуждений: какая-то сердитая дама угрожала мероприятию. Он поспешил убрать свою книжку обратно в потайной карман. Его лицо приняло слегка нахмуренное выражение.

Интересно, кто это мог быть таким смелым и начать угрожать толпе, в которой было много высокоуровневых эонов? Тем только дай повод призвать своих магических зверей и начать швыряться огненными шарами.

Магическая энергия, разлитая вокруг, внезапно пришла в движение. Кирион подумал, что вряд ли это было какое-то атакующее заклинание — такие объёмы могли сравнять городской квартал с землёй. Да и такая мощная магия с вялым движением указывала скорее на работу защитной магии поместья.

— В поместье кто-то начинает использовать какую-то очень мощную магию, — сообщил Кирион своему собеседнику, склонившись к нему, едва не задевая носом голову, — Точно не атакующая. Мой защитный артефакт никак не реагирует. Значит, это не несёт прямой угрозы.

В это время танцоры кланялись неистово хлопающей толпе. Затем встал струнный квартет и получил свою долю признания. Кирион пригубил фруктовое вино, бокал которого ему успел всучить Эйнар Фокс ещё целый разговор назад. Кирион поморщился, почувствовав вкус напитка. Вино ему совершенно не понравилось. Оставив бокал висеть в воздухе при помощи заклинания, он присоединился к финальным аплодисментам — ему нравилось поощрять начинающих деятелей искусства. Его ведь тоже поддерживали, когда он делал первые шаги в освоении своего искусства.

[Эйнар Фокс]

Эйнар почувствовал общее изменение магического фона так, как чувствуют это псионики без энергетической паутины - почти шестое чувство, которое предупреждает, что что-то происходит. Что именно - кто его знает. Без специфических способностей и инструментов понять было сложно, особенно когда заклинание охватывает такую обширную область. Как рябь по воде, изменения прошлись по толпе, встрепенув чувствительных к магии эонов. Поднеся палец к виску, он прикрыл глаза, пытаясь ухватить ускользающее осознание, понять, часть ли это какого-то магического представления, или это что-то иное. Безуспешно. Спустя пару секунд голос Кириона вывел его из транса.

- Ага! Я знал, что это не моё воображение. Интригующе. Надо выяснить, что всё-таки происходит, - задрал он нос к склонившемуся над ним Кириону, отметив, что от того пахнет чем-то приятно-эльфийским. Растительный запах с незнакомыми цирконцу нотками. В то, что ему на этом приеме что-то могло угрожать, Эйнар не верил. Это было крайне маловероятно. Но всё же... Успев пробежать по местности встроенным в свой имплантат сканером, он не нашел ничего интересного, но это было и неудивительно с относительно небольшим радиусом девайса, чувствительностью только к самым очевидным угрозам и обилием гостей вокруг. Вежливо похлопав вместе с Кирионом кланяющимся танцорам и музыкантам, он кивнул эльфу на боковой вход в главный зал, откуда они пришли незадолго до этого.

Суета среди гостей стала еще более заметна внутри. Те, кто был близко к Эйнару и Кириону, точно так же не понимали, что происходит и, в основном, переговаривались друг с другом, вертя головами по сторонам. Некоторые, впрочем, за счет острых органов чувств - эльф-артефактор в их числе - быстро определили основной источник общего переполоха. Проследив за их взглядами, Фоксу удалось увидеть классически миниатюрную феечку, которая что-то вещала с балкона столпившейся внизу аудитории, в числе которой была и хозяйка вечера, легко идентифицируемая по ее высокой прическе. Оценив свои шансы протиснуться поближе, он быстро отказался от этой иде. Приложив ладони к ушным раковинам, Эйнар представил, как наполняющая мир вокруг энергия вливается в его уши, пронизывает барабанные перепонки и стремится прямиком через слуховые каналы в височные доли мозга, напитывая находящиеся там нейроны. Обычно он предпочитал не демонстрировать свою псионику без необходимости, но шестое чувство подсказывало ему, что фея говорит что-то важное. Что-то, что он предпочел бы услышать не посредством чужого пересказа.

- ...какая наглость! Вы берете наши веселые обычаи и мешаете их со своими тошнотворными чаепитиями, - это слово она произнесла с особым отвращением - Фе! А вы знали, что листочки, которые вы так безжалостно сушите и завариваете, тоже живые?! Варварство! Геноцид! Верните им зеленое будущее! Что если я, Мисти, сделала бы из вас всех, живодеров, большой мясной напиток и напоила им все цветы на мили вокруг?!

- Мисти, милая, успокойся,- по голосу госпожи де Лаветт можно было легко понять, что она находила происходящее больше забавным, чем угрожающим. Если она почувствовала ту же мощную магию, что и Кирион, то она ее не слишком беспокоила. Задрав свой аристократический носик, она насмешливо взмахнула своим веером, - К чему эта драма? Скажи - между друзьями - это всё потому, что ты пропустила прошлый цветочный фестиваль у баронессы Бон-Самблансе? Бедная маленькая Мисти, позволь мне утешить тебя в моих объятиях.

Элейн раскинула руки в направлении феечки. Выражения ее лица Эйнар не видел, но мог себе очень хорошо представить. Фирменная насмешливая улыбка, блеск нашедших чужую слабость глаз, румянец возбуждения. В такие моменты он был рад, что его собственные дела практически не пересекались с крупной лирейской аристократией.

- А... Я... КАК Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ!!! - крик феечки пронесся по залу как порыв мощного ветра, расплескавшись по потолку радужными брызгами. Стихийная магия, но слишком ненаправленная, чтобы кому-то навредить - тем более собравшимся эонам и прочим магическим расам с сильными источниками. - ТЫ! ТЫ! Знаешь что... у меня есть для тебя подарок. Для всех вас. Кто обижает других. Кто топчет жизнь у себя под ногами. У бедной маленькой Мисти есть урок для больших и недалёких громил. И НЕ НУЖНЫ МНЕ ВАШИ ЦВЕТОЧНЫЕ ФЕСТИВАЛИ!!!

Фырча и ругаясь, феечка исчезла с громким хлопком. К концу ее тирады уже весь зал целиком уловил суть конфликта. Кто-то смеялся и живо обсуждал произошедшее, кто-то направлялся обратно наружу, потеряв интерес, но никто не воспринял ее угрозу всерьез. Пока не стало слишком поздно. Когда Эйнар почувствовал мощнейший всплеск магии, который даже для него выглядел как гром среди ясного неба, он спрашивал эльфа насчет необычного события. Его инстинктивно поставленный барьер, окутавший его пурпурным куполом, не сделал абсолютно ничего.

- Что за?.. - протянув руку к переливающейся в воздухе защитной энергии, он тут же отдернул ее в замешательстве. Всё было неправильным. Эта рука со смуглой кожей и изящными длинными пальцами была не его рукой. И смотрел он не оттуда. И этот локон рыжих волос на краю зрения ему не принадлежал. И самое главное - он абсолютно упустил точный момент, когда всё это произошло. Настолько плавной и незаметной была транзиция, - Надеюсь, что это какая-то сенсорная иллюзия. Кирион, скажи мне, что мы только что не поменялись телами?

[Кирион]

Кирион, не без любопытства, вышел в главный зал вместе с Фоксом. Он машинально приглядывал за своим новым знакомым, как за своими младшими кузенами. Ненормально высокие эоны могли не заметить кого-то столь миниатюрного и затоптать. Кирион сам неоднократно замечал, как его сородичи, по своей природе более грациозные и низкорослые, в толпе терялись на фоне почти двухметровых мужчин.

В зале повисла нетерпеливая атмосфера. Музыка и разговоры стали приглушёнными, а воздух, казалось, даже был наэлектризован от такого пристального внимания. Кирион не смог сдержать своё любопытство и повернул голову в ту же сторону, что и все остальные присутствующие. Он сразу же нашёл глазами Элейн с какой-то очень нервной феей. Предположительно, это была фея, если судить по характерным крыльям, а также по её сказочному и легкомысленному виду с капелькой наивной капризности. Кажется, Кирион видел эту неизвестную мадемуазель несколько раз на подобных увеселительных мероприятиях. Её яркий темперамент и мощные голосовые связки превращали фею в кошмарного собеседника для его чувствительного слуха. Обычно он старался избегать её и похожих на неё гостей вечеринок и светских приёмов, особенно в укромных тихих местах с тарелкой закусок. В детстве было проще, так как можно было спрятаться под столом или бросить противного жука в болтливую девчонку, свалив всю вину на значительно более шкодливого брата-близнеца.

Острый эльфийский слух и немного развитый навык чтения по губам пришлись бы кстати для подслушивания разговора с такого расстояния. Однако Кирион не стал стесняться и использовал бытовое подслушивающее заклинание, которое лирейская знать, мало-мальски участвующая в светской жизни, знает с детства. Другие посетители, в основном эоны, также применили это подслушивающее заклинание. Особо бесстыжие даже записывали происходящее в аудио и видеоформатах при помощи техники или магии.

Элейн, не изменяя самой себе, умудрилась всего несколькими фразами вызвать бешеную ярость. Самое удивительное, что она считала себя весьма милой и доброй, а справедливую реакцию на свои слова воспринимала с негодованием. Поразительный природный талант, который её семья поставила себе на службу. Иногда, оказывается, переговоры нужно с треском провалить.

Кирион почувствовал, как мощный магический источник феи начал вести себя странно. Он был противником колдовства на эмоциях — заклинания получались более мощными, но менее контролируемыми. На его губах появился странный лакричный привкус, который вскоре перешёл в откровенную приторную сладость.

Это была стихийная магия. Неструктурированная и абсолютно нелогичная клякса магической энергии, окрашенной в цвет ауры феи, начала медленно разливаться вокруг её хрупкой фигуры. Тонкие полупрозрачные крылья, словно выточенные из горного хрусталя, начали слегка подрагивать и сбрасывать мелкие искры, переливающиеся всеми оттенками радуги. Стихийная магия начала брать под контроль потоки нейтральной магической энергии. Все старые аристократические семьи эонов строили свои дома на лей-линиях, и эта стихийная магия каким-то образом умудрилась превратиться в настоящее мощное завихрение, которое вот-вот стало бы видно даже хуману невооружённым глазом.

Это не было атакующее заклинание; магия даже не имела никакого агрессивного или негативного намерения в себе. Защитные чары поместья и собственный весьма могущественный защитный артефакт Кириона не отреагировали. Он сам попытался выставить непроницаемый для магии барьер, чтобы уберечь себя и Фокса от стихийной магии. Однако его практически навыки были на уровне начинающего. Его познания в магических науках были весьма глубоки, но Кирион не утруждал себя тренировками. Ему совершенно не хватало времени, чтобы создать мощный барьер.

Магия, удушающе приторной волной, окатила всех присутствующих и просто смела недостроенный магический барьер.

✧✦вжух✦✧

Кирион внезапно понял, что не может больше ощущать магию ни вокруг себя, ни в своём теле. Это было ужасное ощущение пустоты. Ему казалось, будто у него отняли конечность, отняли орган чувства. Пустота ощущалась практически физически и неприятно жгла какой-то невыразимой фантомной болью.

А разум увяз в чём-то лишь отдалённо похожем на знакомые ему ощущения. Усилие воли ощущалось более весомым и осязаемым. Это было немного похоже на смесь телепатического и телекинетического заклинания с элементами теомагии. Казалось, он одной лишь мыслью может прикоснуться к магической энергии вокруг.

Что-то ощущалось в его голове. Инородное и неправильное. Ему так страстно хотелось почесать это место, вырвать эту занозу. Это был имплант. Он приложил руку к лицу. Ладонь оказалось небольшой и нежной по сравнению с его мозолистыми, пусть и тщательно ухоженными, более крупными руками. Кожа ощущалась такой гладкой и нежной, что Кирион даже провёл по чувствительной коже губ тыльной стороной ладони.

— Я не хочу вас расстраивать, месье Фокс, — сказал он непривычным голосом, — но мы определённо поменялись телами.

Это тело физически не могло воспроизвести некоторые звуки, которые были привычны для горла эльфа. Он едва не сорвал голос в попытке воспроизвести эльфийское произношение гласной и принялся откашливаться из-за першения в горле. Кириону было очень некомфортно. Тело ощущалось таким маленьким и слабым, неловким и хрупким, что хотелось его обернуть ватой и хорошеньким защитным артефактом.

— Мы защищены чарами дома от такого рода магии, — сказал Кирион в тщетной попытке воспроизвести привычное ему лёгкое вибрато, — Кроме того, не так просто нечто подобное внушить группе людей, обманув разом все органы чувств. Ментальная магия не может вам достоверно внушить на таком уровне чувств то, что раннее не было вам неизвестно. К слову, мистер Фокс, вы псионик? Я до нынешнего момента не знал это ощущение влияния своим разумом на магическую энергию. Это странно.