[Элизабет Иденмарк]

Циркон, Силиконовый собор 5026

@Люциус @Элизабет Иденмарк ГМ - Элизабет Иденмарк

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя.

[Элизабет Иденмарк]

Начало года. Люциус только-только заслужил кредит доверия, продвинулся выше по карьерной лестнице. Сначала сотрудники встретили его с недоверием, ведь события с Талитхом не остались сильно позади. К ардам относятся с подозрением, с недоверием, ведь события повлияли на многих. Несмотря на это, ЭкзоТек все равно принял в свои объятия, пусть и с опаской, с осторожностью. Сегодняшний день - повод для Люциуса показать себя во всей красе.

ВНИМАНИЕ, АГЕНТ.
Цель: Лабораторный комплекс "Некрософт", Силиконовый собор, сектор Сигма-9.
Задача: Извлечь чертежи "Ревенант Кор" (квантово-некромантический процессор, который позволяет ИИ после смерти мозга оператора забрать контроль над телом). Дополнительно - саботаж линии сборки.

Разведданные:
Охрана:
- Киборги-призраки (бывшие сотрудники, их сознание загружено в дроны).
- Рунические ловушки (реагируют на магию и несанкционированный доступ).
- Смотритель - живой маг-техник, по предварительным данным слился с сервером (видит через камеры).
Слабые места:
- Вентиляционные шахты (есть слепые зоны, но ведут в зону с токсичной алхимической слизью).
- Сотрудники низкого уровня (можно попытаться подкупить или подменить).
- Старая канализация (заброшена, но там бродят техно-големы).

У вас 36 часов. Удачи. Не попадайтесь.

В конце оставлены наиболее точные координаты местонахождения, после прочтения и закрытия сообщение - пропадает. Разумеется, в целях безопасности. Времени дано предостаточно, информация тоже имеется в наличии. Теперь всё зависит только от действий и выборов Люциуса.


Поезд останавливается на станции "Код Каина". Воздух пропитан запахом озона и ладана - где-то горят голографические свечи. Силиконовый собор, несмотря на его название, оказывается гигантским мегаполисом, где шпили корпоративных цитаделей пронзают смог. Голографические лики демиургов практически на каждом шагу. Здесь технологии используют, как религию, контролируя общество. Добраться без портала было самым безопасным решением, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания и обойти первичное сканирование. Нельзя попадаться. Нельзя завалить.

Впереди находятся неоновые башни, их отлично видно даже со станции. У Люциуса есть карта, чтобы посмотреть. Башни входят в топ три интересных места, которые сразу привлекают внимание. Также есть еще рынок "Чип и Дейл" и трущобы "Сетяра". Также нужно решить, как именно действовать, как собирать данные.

[Люциус]

Бесконечный дождь барабанил по прозрачным панорамным стеклам вагона, оставляя радужные отблески размытого, нервно пульсирующего огнями города. Многосоставный поезд несся с пугающе высокой скоростью, превращая внешний мир в буйную, почти психоделическую палитру, где неоновые линии сливались в одно сплошное цветовое марево. При этом сама машина двигалась почти бесшумно, так что гораздо больше грохота производили ее пассажиры, втихомолку соседствовавшие с Люциусом. Практически каждый второй завороженно уставился в голографический планшет, блаженно прикрывая глаза и бормоча себе под нос одинаковые, безжизненные тексты. Молитвы...

Уголки губ арданатея изогнулись в ироничной ухмылке, которую он лениво прикрыл голубоватой голограммой карты. Силиконовый собор. Удивительный коктейль технологического чванства и навязчивой религии. Противоречивое доказательство оглушительной глупости человеческой расы и такой же оглушительной силы веры. Будто ведомые древним инстинктом - жаждой отдать себя на поводок искусным кукловодам - местные народы добровольно обрекли себя на осознанное рабство. Люциус не скатывался до прямого осуждения, только внимательно наблюдал, делая в своем воображаемом блокноте аккуратные пометки, которые позже помогут дергать за нужные нити, выстраивая извилистую дорожку к цели.

К слову, о ней. Последние несколько дней были поистине сладкими для молодого арда, чьи амбиции с напором рвались наружу. Его упорство давно превзошло всех конкурентов, а желание привнести в организацию что-то значимое наконец было замечено и отмечено по достоинству. Достойная миссия, где сильнейшие стороны Люциуса могли проявиться во всей красе. Скрываться в тенях, менять маски с безупречной грацией настоящего мастера перевоплощений, играть чужие роли и исчезнуть под дождем - будто его никогда здесь не было вовсе.

Поезд медленно остановился на станции с загадочным названием "Код Каина". Автоматические двери открылись, впуская в вагон острый запах озона, вперемежку с приторным ароматом горящих голографических свечей. Серые облака смога лениво расползались меж шпилей и воздушных мостов, обволакивая неоновые фасады, будто сам город выдыхал сытую, равнодушную тьму. Силиконовый собор - не собор в привычном понимании, а целый мегаполис, где технологии возвели в ранг откровений. Каждая улица тут была живым организмом, каждая башня - литургией из света, стекла и самодовольства.

Люциус вышел на платформу первым. Высокий силуэт в длинном белом плаще мгновенно притягивал взгляды, хотя, вопреки парадоксальной логике, чем больше он выделялся внешне, тем меньше люди осмеливались его разглядывать. Черный костюм под плащом идеально сидел на подтянутом теле, черная рубашка и галстук подчеркивали хищную утонченность, а широкополая белая шляпа слегка скрывала выражение глаз. Зато ухмылка - едва заметная, чуть презрительная - осталась, будто он забыл выключить ее вместе с мыслями.

Голограмма карты дрогнула в его ладони. Неоновые башни, конечно, сулили сотни удобных точек для наблюдения, лазурный рынок "Чип и Дейл" мог бы стать хорошей декорацией для беспечности, но... трущобы Сетяра куда интереснее.

Во-первых, там обитали те, кого корпорации старательно выталкивали за порог светящегося рая. Люди, аугментированные или нет, всегда знали больше, чем следовало. Во-вторых, Сетяра кишела контрабандистами, информаторами, падшими инженерами, у которых можно было купить за бесценок доступы, коды или хотя бы слухи. Люди, чьи судьбы разрушены в пух и прах, всегда являются самыми опасными и безрассудными противниками системы. В голове у арда уже вырисовывались те самые больные точки, на которые нужно надавить, чтобы местные сменили свое естественное подозрение к бледному дьяволу на полную, искреннюю поддержку.

На станции, где неровный свет реклам мигал сквозь смог и мелкий надоедливый дождь, Люциус выглядел так, будто уже знал, что делает. А если и не знал, то с удовольствием изобразит обратное. Он еще раз бросил взгляд на карту и, не оборачиваясь, медленно направился к тусклой арке, где начиналась живая и опасная Сетяра.

[Элизабет Иденмарк]

Дождь. Он не прекращался с момента прибытия. Разумеется, он был не совсем настоящим. Капли, заряженные статикой, испарялись, едва касаясь земли. Оставляли после себя запах озона и легкое жжение на коже. Силиконовый собор словно не терпел ничего природного, включая саму воду.

Арка, ведущая в трущобы Сетяра стоит неизменно. Из неё пытаются выйти, чтобы пропасть из трущоб. Никто не желает отправляться добровольно на экскурсию или прогулку. Зато с этой точки город раскрывается, как голографическая карта, которую он только что сам свернул. Неоновые башки, уходящие в смог, словно иглы, пронзающие небо. Их фасады мерцали рекламными щитами с заклинаниями, транслируя лица демиургов. "Некрософт" был среди них. Его логотип - черная рука, сжимающая сердце и пульсирующая в такт рекламе. Рынок представлял из собой хаотичное скопление палаток, где продавалось всё: от кристаллов сомнительного происхождения до взломанный ID-чипов. Оттуда слышен гул голосов, перемешенный с треском разрядов. Кто-то торговался за товар, но не находил нужную стоимость. А сама Сетяра лежала перед Люциусом, приглашая наведаться.

Трущобы дышали влажным паром из треснувших труб, а улицы были завалены обломками кибернетических частей старых моделей. А вот в углу даже видно, что валяется бывший робот-раб, которого растаскали и забрали самое ценное. Вряд ли это единственный такой робот. Чем дальше вглубь, тем больше видны различные детали. К примеру, за мусорными баками валяется чья-то железная грудь с выпирающими сосками, но без остального тела. Жалкое зрелище. В Сетяре не горят голографические свечи. Тут светятся только красные глаза тех, кто пытается выжить. Легкое безумство мелькает в них, стоит пройти мимо. Люциуса моментально расценивают, как шанс выжить. Раздеть, продать, обеспечить себя едой и водой на некоторое время.

Осматриваясь по сторонам, Люциус может увидеть полуразрушенную будку с вывеской: Лавка "Старый Бильбо". Лавкой это место даже громко назвали. Внутри торговец в рваном плаще, который разбирает полноценные кибернетические мозги. Скорее всего на продажу деталей. В другом переулке стоят трое мужчин, что-то курят и от этого курева их зрачки светятся фиолетовым. И, наконец-то, дыра в асфальте, куда забыли положить хотя бы деревяшку, чтобы не провалиться. Ведет в старую канализацию. Оттуда чувствуется запах машинного масла и... Крови?

(можно кидать до трех любых кубов с заявками, чтобы узнать что-либо о чем-то или найти еще дополнительные элементы взаимодействия, используй всю свою фантазию и логику!)

[Люциус]

Сетяра.

Даже само название трущоб звучало, как издевательская насмешка, как осколок чего-то когда-то важного, но давно прогнившего изнутри. Люциус знал, что такие места куда интереснее зеркальных башен - именно здесь, в этих узких проходах, где грязь стекает по стальным канавам, а кабели свиваются в подобие ядовитых лиан, рождались настоящие тайны.

Он ступал по коридорам, выложенным металлическими плитами, усеянными чужими следами и чьими-то сломанными судьбами, будто по мозаике из забытого прошлого. Сквозь влажный воздух пробивался терпкий запах горелого пластика и дешёвого стимулянта, которым торговали подростки с глазами мутного багрового цвета. Кто-то из них оглядывался на незнакомца в белом плаще - слишком чистом для этого места - и поспешно прятал взгляд. Кто-то, напротив, смотрел нагло, с плохо скрываемым любопытством. Хищность этих прищуренных красных огоньков, что жадно сверлили идеальную белоснежную фигуру сквозь густую тьму себе подобных, была естественной и ничуть неудивительной. Местные уже прокручивали в голове всевозможные сценарии, следуя которым завлекут юного арда в свою паутину, расправляясь с ним аккуратно, стараясь не испортить все то, что можно было бы продать.

Он не испытывал отвращения - скорее, ленивый интерес. Всё это было для него лишней иллюстрацией к тезису о том, что хаос не только разрушает, но и создаёт бесконечные возможности для тех, кто достаточно смел, чтобы погружаться в его трещины. Здесь в воздухе дрожал осторожный страх и одновременно готовность к сделке - свой особый вид живучести, который он уважал. Местные торгаши продают и обменивают то последнее, что у них осталось, а как только товар заканчивается, находят все пути для того, чтобы вновь пополнить полки сомнительным ассортиментом.

Нога скользнула по лужице темноватой влаги, белоснежный плащ мягко шуршал, когда он вновь выпрямился, перехватывая внимание прохожих - слишком ровная осанка, слишком спокойный взгляд для того, кто пришёл сюда просто купить что-то запрещённое. Было ли хорошим решением заявляться сюда так, будто размахивая аппетитным стейком перед голодающими тощими жертвами? Очевидно, что нет. С такой ярко выделяющейся внешностью Люциус был словно ходячий апосематизм, кричащий о том, что его окрас - это лишь вежливо оставленное предупреждение для поджидающих его "хищников".

Ард испытывал истинное наслаждение от того, что Сетяра сама задавала темп. Здесь не нужно было изображать из себя кого-то другого — трущобы в равной мере презирали всех, будь ты технобарон или бродяга.

Люциус позволил себе легкую тень улыбки, прежде чем снова сделать лицо спокойным, почти отрешённым. Сегодня он собирал не подачки, а зерна правды. И если в этих покосившихся торговых рядах, в этих облезлых кабаках, в этих бесконечных лабиринтах контейнерных домов была хоть крупица полезной информации, он её найдёт. И Сетяра её отдаст.

Трущобы были невероятно богаты на цепляющие змеиный глаз детали. Не уходя даже в самую глубь, где мерзкая морось дождя омывает отчаяние Силиконового Собора, ардэнт уже приметил с десяток интересных взаимодействий, но есть те, что показались ему самыми вариативными, отчего в виске вибрировало приятное щекотливое жужжание. Интуиция.

На местном "перекрестке" выделялась вывеска, висящая на ржавых цепях и лязгавшую при каждом порыве ветра. Лавка «Старый Бильбо». Торговец внутри, похожий на облезлого воронёнка, методично разбирал кибернетический мозг, выковыривая из него металлические жилки и тщательно складывая их в коробочку.

По соседству с будкой расположилась скучающая троица, передающая трубку мира современности, упиваясь ядовитыми парами, что пьянили их фиолетовые зрачки. Ардэнт попытался распознать остаточные запахи, которыми были пропитаны грязные переулки Сетяры, стараясь понять природу и воздействие губительного наркотика.

Глухой, едва ощутимый ток опасности пробежал по позвоночнику, когда его взгляд упал на зияющую дыру в асфальте. Оттуда поднимался приторный металлический дух - сочетание крови и машинного масла. Абсолютно естественное сочетание для этого места, вот только нутро сигнализировало о том, что это еще одна извилистая дорожка к поставленной цели.

Люциус решил первым делом пройти в будку. Дверь лавки «Старый Бильбо» не издала ни единого скрипа - наоборот, отворилась с неожиданной мягкостью, будто давно привыкла пропускать в этот тесный склеп подобных ему гостей. Запахи внутри были ещё тяжелее, чем снаружи: прожаренный металл, старая кровь, дешёвые наркотики и что-то отдалённо похожее на жжёную мяту.

Торговец даже не сразу поднял голову, чем юный ард воспользовался, внимательно сканируя все обозримое ему пространство на предмет интересных зацепок и потенциальных покупок. Пальцы торгаша в рваных перчатках с неестественной скоростью щёлкали по микросхемам, вытаскивая крохотные пластины из сердцевины искусственного мозга. Он позволил себе медленно пройти вдоль прилавка, изучая расставленные ящики, банки и треснутые контейнеры с запасными чипами. На него наконец уставились мутные глаза.

Люциус чуть наклонил голову, позволяя белым прядям упасть вперёд, и коснулся пальцами ребристой крышки ближайшего ящика. Его лицо оставалось безмятежным, почти равнодушным, но внутри уже рождался азарт, подогреваемый запахом риска и чужого страха.

- Прекрасная у вас лавка, - он нарочито неторопливо повёл взглядом по помещению, останавливая расслабленный взгляд янтарных зрачков на хозяине, также разглядывая в попытках найти подсказки к его сознанию. - Я, как не сложно заметить, тут не местный. И мне крайне требуется помощь. Даже...скорее информация. Нестандартная информация. Сможете ли вы мне помочь?

Он сделал паузу, позволяя продавцу обдумать вес этой просьбы и выбрать: принять незваного гостя за слишком любопытного дурака или признать в нём достойного клиента, с которым стоит посотрудничать.

Проверка распознать наркотик по запаху - Восприятие - 20 [Хорошо]
Анализ будки на интересные зацепки - Восприятие - 15 [Хорошо]
Распознавание продавца - 27 - Восприятие - 27 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

Люциус не подходит трущобам. Слишком выделялся. Ухоженный вид, аристократические повадки, чистая и целая одежда. На него некоторые смотрели даже с жадностью. Кто-то продумывал планы о том, как обокрасть его в переулке и считал сколько он получит как минимум с одежды и за волосы, которые можно неплохо продать. Жадность, алчность. Сетяра - это воплощение грехов. И повезет, если эти грехи на вгрызутся в плоть, желая заполучит арда целиком и полностью. Ведь нет безгрешных, верно?

Наблюдая за тремя мужиками он вполне себе распознает наркотик. Слишком дешевый запах, напоминающий "Фантомную слюну". Вызывает галлюцинации и временное усиление работы мозга, рефлексов. Но, увы, такие дешевые наркотики обладают сильными побочными эффектами. И если фиолетовые зрачки еще кажутся нормальными, то постепенное отмирание мозга уже звучит, как более весомый аргумент не употреблять эту дрянь.

В этой сомнительной лавки были десятки кибернетических мозгов в стеклянных банках, подсоединенных к капельницам с мутной жидкостью. Они медленно пульсируют, словно живые. Кажется, что сейчас встанут и сами пойдут. Или полетят. Хтон их знает в конце концов. Не исключено, что здесь технологии мозги быть и в эту степь. Более ничего примечательного не нашлось. Парочка веников для бани, небольшое количество приправ для приготовления пищи, какие-то незначительные шестеренки, которые по отдельности представляют ценность для того, что ищет именно такую.

На стене в лавке - карта трущоб с различными пометками. Почерк сложно разобрать, чтобы определить, что именно написано. Зато понятно, что одна из линий ведет к канализации, помеченная знакомым символом. "Некрософт". А когда взгляд медленно опускается под прилавок - пистолет. Не удивительно, что в трущобах все предпочитают находиться с оружием в руках, если это возможно. На оружии гравировка "Смотритель".

И вот, наконец-то торговец медленно поднимает голову. Его глаза - два дешевых оптических сенсора, покрытых желтой пленкой. Они медленно сфокусировались на Люциусе. В них не было ни любопытства, ни страха. Только холодный расчет. Наверно, это один из немногих в трущобах, кому совершенно наплевать на существование арда, который выделяется слишком сильно. Торговец щелкнул пальцами, искры статики проскочили между его металлическими суставами на руках.

— Информация - самый дорогой товар в Сетяре, белая змея. Особенно нестандартная, — его голос напоминает скрежет шестеренок. Явно не его родной голос, ведь сам частично киборг. — Что ты предлагаешь взамен? Деньги? Услугу? Или, может, свою плоть и кровь? — его взгляд скользит по белому плащу Люциуса, будто оценивая, сколько за него дадут.

[Люциус]

Янтарный прищур ардэнта внимательно пробегал по всем интересным деталям затхлой лавки, которая была гораздо богаче, чем это покажется привычному зеваке, проходящему мимо. Нет, конечно, полки были забиты откровенным хламом, которые могли привлечь лишь искушенных ценителей подобного рода товаров, но самым ценным активом был сам торговец. Матерый, грубый и отважный человек, обладатель внушительных морщинок вокруг глазных имплантов, что редкость в этих краях. Переступить порог совершеннолетия и остаться живым с не прожжёнными мозгами - уже достойное достижение для жителя кибер трущоб.
Запах гнили и машинного масла не вызывал ни малейшей реакции. Только лёгкое напряжение в уголке губ, будто ему что-то показалось смешным. Он вновь провёл внимательным взглядом по полкам, отмечая мозги в банках и доживающие свой срок импровизированные кибер-сердца. Пульсация... смахивающая на нечто большее, чем просто остаточный сигнал. И что-то в этом - завораживало. Отвратительно и интригующе.

Пока хозяин лавки поднимал взгляд, Люциус неторопливо приблизился к прилавку и позволил себе взгляд на гравировку "Смотритель" на оружии. Глаза арда прищурились на долю секунды. Интересная, пусть и опасная, игрушка. Выставленный на всеобщее обозрение, буквально сигнализируя о том, что хозяин заведения готов к любому исходу событий, вне зависимости от того, кто пришел в его обитель.

Слова киборга встретил без удивления. "Белая змея" - он чуть склонил голову, будто принимая прозвище как вежливый комплимент. С холодной, но вкрадчивой улыбкой он достал из внутреннего кармана плаща крошечный, тонкий, как игла, кристалл - он светился мягким серебристым светом, едва различимым в тусклом электричестве лавки. Кристалл пульсировал... почти как те самые мозги на полках.

- Ты прав, - голос Люциуса прозвучал ровно и мягко, но в нём чувствовался мрамор холодного контроля. - Информация действительно бесценна. Но и ты знаешь, что мёртвая информация - бесполезна. Ты явно прожил столько лет и умеешь определять людей, с которыми лучше пойти на сделку. Я пришёл за одной нитью, чтобы сплести узор, где оба останемся в выигрыше.

Он положил кристалл на прилавок между ними.

- Редкий минерал. Мне не стоит объяснять тебе что это и откуда. Ты и сам знаешь. Найди покупателя и сможешь купить себе несколько более ценных товаров на полку или модернизуй хотя бы часть своего...магазина.
Он позволил словам осесть, как яду — медленно, но с последствием. Торговец должен по достоинству оценить предложенный камешек, чья цена явно стоит информации.

- Я заметил у тебя на стене очень интересную карту, - ардэнт кивком указал на помеченное полотно. - И знакомый значок, который отмечен в канализации. Поделись подробностями, торгаш. И расскажи всё, что ты знаешь о "Некрософте" в этих краях. Упоминания, люди, слухи. Всё, что пахнет гнилью и силой.

Взгляд Люциуса стал светится жёлтым лишь на мгновение - зрачок вытянулся в узкую горизонтальную щель, прежде чем вновь стать вертикальным. Неестественный фокус, будто намекающий на опасную изменчивость странного посетителя. Он наклонился чуть ближе:

- Ты можешь почувствовать, как это шевелится под кожей. Я знаю. В тебе ещё достаточно живого, чтобы чувствовать. Так что не тяни. Время в этой части города течёт странно.
Он выпрямился и провёл рукой по лацкану плаща, стряхивая несуществующую пыль, заманчиво сверля своими игривыми янтарными зрачками глазные импланты торговца.

Склонение торговца к сотрудничеству - Убеждение - 18 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

Торговец взглядом проследил за тем, что достает сам Люциус. Кристалл лежал на прилавке, словно осколок далекой звезды, брошенный в грязь трущоб. Его серебристый свет пульсировал в такт, будто те обменивались тайными сигналами. Торговец замер, его сенсоры сузились, сканируя минерал.

— Чертов ард... Ты знаешь, что за эту штуку тебя могут убить в пяти шагах от моего прилавка? — торговец не стал скрывать, что принадлежность гостя была определена. Да и слишком очевидно, когда предоставили такой кристалл. Его металлические пальцы сжались, но он не прикоснулся даже к кристаллу. Вместо этого резко повернулся к стене, сорвал карту Сетяры и швырнул её на стол.

— Вот. Канализация. Там есть туннель, который ведет прямо в нижние уровни "Некрософт". Но он не пустой, — судя по всему, сделка была совершена. Информация на кристалл. Он провел ржавым ногтем по линии, ведущей к логотипу корпорации. — Там голем. Не просто кусок металла, а старый охранный дрон. Его перепрограммировали на убийства. Он разбирает всех, кто лезет без кода, — предупредил. Казалось, что за его словами есть что-то еще. Он усмехнулся и осмотрелся по сторонам. Потом жестом предлагает приблизиться к нему.

— Он не трогает тех, у кого есть чип "Смотрителя". А у меня как раз есть один, — он говорит шепотом, его голос стал значительно интимнее, словно говорит самим дыханием. Действительно, это не та информация о которой можно говорить даже на всю лавку. Его рука медленно тянется под прилавок, к тому самому пистолету. Но вместо него он достает небольшую коробочку. Открывает и показывает - небольшой наружный чип, который цепляется на висок. Приятного маловато по физическим ощущениям, но хотя бы не в саму голову. Логотип тот же, что и на его оружии.

— Это код от двери. Но голем... Он не из тех, кого берут пули, — сказал серьезно, предупреждая. Торговец становился еще более странной личностью. Знает достаточно прилично и владеет тем, что может быть полезно. Бывший сотрудник? Или просто обокрал? Но сейчас сделка совершается честно.

— Хочешь слухи? Ладно, белая змея. Вот что шепчут в Сетяре. Они забирают людей. Каждую неделю пропадает кто-то в районе канализации. Возвращаются не все. А те, кто смог вернуться - другие. Ведут себя иначе, будто их перезаписали. Еще ходят слухи, что в туннелях шепчут голоса. Один старик клянется, что видел, как тени двигались сами, — усмехнулся торговец.

[Люциус]

- Меня могли растерзать уже и за то, в каком виде я тут прогуливаюсь, - янтарные вертикальные зрачки игриво взглянули вниз - на идеальный белоснежный плащ, высыхающие капельки дождя на котором, казалось, придают еще больше невозмутимого шарма. - Но, как ты можешь заметить, я вальяжно прошел сквозь всю Сетяру и никто не посмел преградить мне путь.

Люциус не стал торопиться. Он смотрел, как карта ложится на прилавок, будто брошенная кость на каменный пол арены — один бросок, одна игра. Кристалл, по-прежнему пульсировавший мерным серебром, теперь освещал гнусный металл стен, искажая его трещины до неестественного сияния. Ответ торговца звучал как шепот интриги, и в нём было больше истины, чем можно было ожидать от столь ржавого рта.

Он молча выслушал. На момент, когда торговец показал карту, Люциус уже шагнул ближе, прищурившись. Блеск глаз был внимательным, изучающим - не только куску бумаги, а самому продавцу. Вонь сырости, жужжание проводки и едва слышное клацание протезов в пальцах торговца лишь подчеркивали очевидный факт - торговец явно знал больше, чем следует знать обычному местному бедолаге. 

- Удивительно, как некоторые артефакты умудряются вызывать больше паники, чем чума или налоговая, - лениво заметил Люциус, растягивая уголки губ в издевательской улыбке. Определенное напряжение, казалось, на мгновение зависло в пределах затхлой лавки, но по сути оно никуда и не исчезало с тех самых пор, как ард шагнул сквозь арку трущоб.

- Чип "Смотрителя", - с интересом повторил, следя, как коробочка открывается. Глаз задержался на чипе, внимательно изучая видимые дорожки микросхем, что пересекались замысловатыми параллельными линиями. Щепетильная интуиция арданатея в очередной раз привела его именно туда, куда надо. Механический Грааль, который проведет квазизвезду прямиком к дрожащей цели. Космическое нутро Люциуса подсказывало, что чип явно в сделку не входил. Значит, придется предлагать что-то стоящее взамен.

- Что же ты хочешь за этот чип, торгаш? Кристалла явно будет недостаточно за столь полезный артефакт, я прав? - уголки губ ардэнта растянулись в хитрой улыбке, а вертикальные зрачки сверкнули любопытным азартом. - К сожалению, я не ношу с собой больше ничего ценного. Могу предложить тебе услугу. Внимаю твоему ответному предложению.

Когда торговец заговорил о слухах, Люциус чуть заметно замер, но не подал виду. Белая змея. Неловкие воспоминания, связанные с обнажением таковой змеи всплыли в омуте его постыдной памяти.

Он выслушал до конца, не перебивая. Шепоты, исчезновения, перезапись. Звучит как работа кого-то слишком близкого к тому, кем он был сам.

- Они забирают. Переписывают. Возвращают, - обронил он вполголоса, задумчиво. - Крайне расточительно, учитывая дефицит стабильных личностей. Звучит так, будто вся эта история эхом отдается в твоем механическом сердце, купец. - янтарь внимательно проскочил по всем деталям сгорбленного полу киборга, улавливая любой минимальный тремор, любую лишнюю капельку пота и бег дешевых оптических сенсоров. - Больно много ты знаешь для того, кто просто разбирает кибернетические мозги.

[Элизабет Иденмарк]

— Значит, сегодня твой день, раз ты еще жив, — ухмыляется торговец, поддерживая вполне приятный разговор. В конце концов у него намечалась сделка, а быть грустным куском говна в Сетяре слишком скучно, ведь все вокруг такие. Мрачные, скучные, грустные. Трущобы всегда были таким местом. Либо жажда агрессии, либо собственная никчемность. И лишь немногие действительно делают все, чтобы выжить.

Торговец слушает арда внимательно, хоть и делает даже мимолетно вид, что взгляд уходит в другую сторону. Да, он согласен, что не всегда всё так гладко и идеально, даже если хочется. А вот одну вещь ард понял правильно, заставляя торговца широко улыбнуться. Разумеется, чип в сделку не входил, он был как частью повышенных ставок. Но раз ценного больше нет, то... Он смотрит внимательно в глаза арда, словно изучает, может ли он один забрать и поможет ли это ему функционировать дальше. жуткое, мрачное зрелище.

— Мне нужно будет, чтобы ты принес мне файлы. В нижних уровнях они будут. И чтобы ты убил голема. Я выдам авансом, но если узнаю, что ты меня обманул, то... — он не стал договаривать. В конце концов только он в данный момент предоставляет ту информацию, которая нужна Люциусу. На его руке появляется магическая печать, отчетливая, как часть сделки и договора. В момент, если Люциус нарушит её, то она сразу даст сигнал. Мера предосторожности, ведь в трущобах никому не верят наслово.

— Ты прав, белая змея, я знаю больше, чем должен, — он замер. Сенсоры глаз сузились до тонких щелей. В лавке стало тихо. Даже кибер-мозги в банках перестали пульсировать, будто затаив собственное дыхание. — Этот чип - мой пропуск в прошлое. Я был охранником "Некрософт". До того, как они перезаписали меня. Они вживили мне имплант, заставили убивать своих, а после просто выбросили, — и это всё говорило о том, что он точно знает, как работает голем. Как еще один повод для сделки, подтверждая ту самую уверенность в его правдивости. Уж больно магические клятвы штука противная и неприятная. Он резко захлопывает коробочку и ждет ответа Люциуса. Какой выбор он сделает?

[Люциус]

Люциус не торопился отвечать. Словно и не услышал вовсе, как продавец захлопнул коробочку, обозначив финальность предложения. Ард медленно проводит пальцем по пульсирующему кристаллу на прилавке, позволяя серебру ещё немного поплясать бликами на изломах его костяшек, будто слушая его, а не человека напротив.

- Мы оба знаем цену, - произнёс он тихо, не глядя на торговца. - Не вещам. Людям. Себе. Прошлому.

Только потом он поднимает взгляд - ледяной, почти клинический в своей прозрачной, бездонной пустоте. Как будто его глаза не отражают свет, а поглощают. И в них - ни осуждения, ни жалости. Лишь признание факта.

- Значит, тебя выбросили. Они часто так делают. Забавно, правда? Как быстро превращают боевого преданного пса в старую псину, которую стыдно даже добить. Или в торговца на обочине истории, - В голосе Люциуса нет ни насмешки, ни сочувствия - он просто подбирает слова, как хирург скальпель. Аккуратно. Без торопливой сентиментальности констатирует ту реальность, в которой живет его собеседник. Для арданатея весь этот процесс был само собой разумеющимся. Сломанные игрушки надо выкидывать, ведь если отбросить привкус ностальгической романтики, то это просто будущий мусор. А мусору место на свалке.

Он выпрямляется. И принимает коробочку, как принимают капкан, заранее зная, где его зубцы. История купца не отдается эхом сострадания в блеклой душе арда, но все же если цена за кибернетический ключик к тайному проходу это пара ценных для него файлов, то так тому и быть.

- Что это за файлы? Давай угадаю...Твое личное досье, которое аккурат хранится в их системе? Целая человеческая жизнь, что нашла свое место в бинарном коде? Или же список родных тебе людей, что заточены в глубинах корпорации? - Люциус игриво шепчет, разыгрывая свою богатую фантазию на всевозможные сценарии. На самом деле, его совсем не интересовало наличие личного подтекста, но все же вору полезно знать, что его просят украсть.

- Так или иначе...Договор будет исполнен, торгаш. - Он подходит чуть ближе, протягивая и сжимая руку лавочника, чувствуя мимолетные соприкосновения энергетических нитей, что связали их сделку. Цена честного слова в трущобах Сетяры чуть выше стоимости хлебной похлебки. Если и заключать контракт, то только такой, где обе стороны будут железобетонно уверены в исполнении обязанностей другого. Ардэнт уважает культуру договора...хотя часто играючи баловался, находя любопытные лазейки в междустрочных условиях и выходя абсолютным победителем.

Все еще крепко удерживая ржавую ладонь продавца, Люциус немного приблизился к нему, голос делается шелковым, как наброшенная на лезвие ткань:

- Если печать сработает преждевременно... я вернусь. Даже если придётся выцарапывать свою память из твоей плоти.

На мгновение воздух словно густеет, как перед разрядом. Люциус касается печати, впитывая в себя её рисунок. Магия отзывается внутри коротким импульсом - узлом, завязанным на крови и слове.

Он медленно поворачивается к выходу, но на полуслове замирает.

- И ещё. Эти, что возвращаются "другими". - Он называет их так, как будто уже знал, и просто проверял. - Они действительно перезаписаны? Или...возвращаются с чем-то, что не стоило приносить обратно?

Пауза. Он не ждёт ответа - или не верит, что оно прозвучит. Просто уходит, растворяясь в мраке трущоб, как будто и не было никакого кристалла, и разговора не было.

Переулок Сетяры.

Воздух трущоб снаружи встретил Люциуса удушливой вязкостью - густой смесью ржавчины, гари и застоявшихся испарений, оставшихся в ловушке между многоуровневыми хибарами и исполинскими выбросными вентиляциями. Дверь лавки скрипнула за его спиной, словно с отвращением, будто сама городская плоть не хотела отпускать того, кто носил в себе яд.

Он не спешил.

Каждое его движение было размеренным и точным - походка белоснежной змеи, что ползёт по горячему металлу, не выдавая своих намерений до самой последней секунды. Широкополосная шляпа была чуть прикрыта вниз, серебряные волосы переливались в отблесках уличных огней, а глаза, суженные и внимательные, блуждали в поисках своей добычи.

И вот они - трое. Жались к стене старого модуля, где раньше, быть может, торговали автозапчастями или людскими органами. Сейчас же их руки дрожали, зубы постукивали от химической лихорадки, а смех звучал, будто у призраков, - глухо, по-мертвому. Пальцы одного скользили по стеклянному тубусу, внутри которого шевелилась перламутровая "Фантомная слюна", окутывая глотку иллюзиями и наркотическими ведениями.

Люциус остановился напротив. Взгляд - прямой. Губы тронула лёгкая, лисья усмешка.

- Не лучшая ночь для медленного самоубийства, - произнёс он негромко, но отчётливо. Голос игривый, тягучий, как густой мёд с металлической нотой. - Но... возможно, судьба сегодня улыбается вам, мои одурманенные друзья.

Наркоманы оторвались от своей одержимости. Один приподнял голову, второй невнятно пробормотал что-то на ломаном уличном слэнге. Третий засмеялся, закашлялся и уставился мутным взглядом на новоприбывшего.

- У нас с вами появилась возможность. Небольшая прогулка, - продолжал Люциус, будто не замечая их вида. - В канализацию. Знаю, звучит как дно. Но внизу - тайники старой "Некрософт". И кое-что очень, очень ценное. По слухам - техно-амброзия. Вещь, которую можно вдыхать, колоть, варить, пить, а может, даже... продавать за то, что вы никогда бы не посмели себе позволить.

Он шагнул ближе, наклонился, позволяя взгляду одного из них задержаться на блестящем чипе, который он неспешно вертел между пальцами.

- А этот маленький ключик открывает дверь туда, где вас ждёт не забытье, а новая жизнь. Или хотя бы, пара дней без ломки. Думаю, цена справедлива за маленькое приключение. Всё, что нужно - просто пойти со мной и не задавать слишком много вопросов. Что скажете?

Пауза. Её он всегда использовал точно, как изогнутый нож: в нужный момент - затягивает, сбивает с толку, оставляет место для страха... и надежды.

- Или, - добавил он чуть тише, играючи пожимая плечами - оставайтесь здесь. Плевать кровью на тротуары, пока вас не соберёт очередной падальщик. Но вряд ли даже он предложит вам что-то лучше.

Он выпрямился, словно палач, что уже принял решение, но даёт жертве иллюзию выбора.

- У вас ровно столько времени, сколько я иду до конца улицы. Не присоединитесь - не вините потом свою мерзкую судьбу.

Люциус медленно разворачивается и уходит, не глядя, идут ли они за ним. Не надо. Он знает, что пойдут.

Кобра уже вцепилась взглядом. Укус — лишь вопрос времени.

Ложь про ценную техно-амброзию, ожидающая трио в канализации - Выступление и искусство - 18 [Хорошо]
Убеждение наркош присоединится к Люциусу - Убеждение - 18 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

На удивление, торговец даже не моргнул, не шевельнулся. Разумеется, он сам осознавал то, что был всего лишь инструментом в чужих руках. Теперь же он просто торговец, но со своими мотивами. Благородство было во многих, даже в тех, кого таким образом использовали. Возможно, ему было стыдно за то, что он творил, но это лишь прошлое. А оно неизменно. Все действия совершены, все действия приняты. Он не поддается игре на эмоции и даже ухмыляется, мол, я и так все это знаю. Разумеется, он знает. Куда без этого.

— Файлы... Да, там есть мое досье. Но не только оно, — торговец говорит спокойно. На мгновение на его лице дрогнул мускул. Он пригнулся поближе, будто опасаясь, что стены их подслушивают и прошипел. — Ищи "Проект Лир". Черная папка с красным кодом. Там... Не только люди. Там то, что они нашли в глубине цифровой бездны, — к тому же, кто как не он знает, что именно таятся за документы. Его металлические пальцы сжали край прилавка так, что треснуло стекло. — Они выкопали что-то. И теперь это копает их, — произнес тише.

Не исключено, что эти документы могут быть нужны и "ЭкзоТеку". Но, возможно также, что у них один мотив. Стоит сначала разобраться и понять. Возможно, уже в конце, когда миссия будет завершена. Либо документы имеются разные и именно эти документы ему нужны, а Люциусу могут быть нужны другие.

Когда Люциус коснулся магической печати, она впилась в его кожу, словно раскаленная игла. Боль стихла быстро, просто закрепляя саму сделку. На руке остался магический рубец в виде спирали, который напоминает о сделке. На металлических руках торговца тоже появилась эта печать, но она пробиралась явно глубже, к живой плоти, что у него осталась.

— Они не совсем перезаписаны. Они заражены. Один из них раскроил себе череп, крича, что видит код создания самого демиурга. Но, я думаю, что дело совсем не в этом. Они проводили безумные эксперименты в области некромантии, а те, кто оказывался в их руках - стали совсем другими. Живые люди в которых подселяли гниющую плоть. И это лишь малая часть всего. Они также тестировали ИИ, который сможет забирать контроль над телом после смерти. Бесплатная рабочая сила, армия, которая встанет после своей оригинальной смерти, — после сделки торговец стал откровеннее. Словно Люциус и он действительно стали союзниками на этот короткий промежуток. Очевидно, что его интересует не ИИ, а нечто другое. Он успевает сказать вдогонку.

Торговец успевает отдать чип и объясняет, что его надо прижать к виску и подождать активации. Сам же забирает кристалл и прячет, как плата за информацию с картой. А дальше рубец напоминал о сделке и что он будет ждать белого змея. Судя по тому, что он сам предложил эту сделку - он не планирует его предавать.


Наркоманы реагировали на Люциуса странно. Сначала осмотрели, даже ухмыльнулись в момент.

— Техно-амброзия? Ты... Не врешь? — спрашивает первый. Он лысый, с трещиной на щеке из которой торчали провода.

— А если нас поймают? Там же голем! — подмечает второй, в рваном плаще, с дрожащими руками.

— Я видел его... Он шепчет... — самый молодой, третий. С пустыми глазницами, но внутри все равно оттенки фиолетового.

Но обещание новой жизни для них сработало. Они заковыляли за ним, словно голодные псы. Но теперь Люциус понимает, одно действующее лицо в компании этих наркоманов изменилось.

[Люциус]

Они подчинились. Без споров, без вопросов, без попытки обокрасть самого арда. Просто поднялись - шатко, неровно, но послушно, будто за ниточки кто-то дёрнул их изнутри. Неудивительно, ведь даже не страх двигал ими - жажда. Ощущений, наслаждений, головокружительной дозы, что пролетит по венам и ударит в пустую черепную коробку. Бледные губы Люциуса растянулись в привычной несерьезной ухмылке, но не от пьянящего ощущения власти над этой троицей, нет. Ощущать нити на своих тонких пальцах, что тянут за собой полуживое кибернетическое мясо - совсем не предмет для гордости, особенно для такого искусного манипулятора как он. Но сам факт идеального начала миссии не мог не радовать трепещущую душу бледноликого. Не прошло и пары часов, а практически все инструменты для выполнения операции были собраны воедино.

Символично раскрытая дыра в асфальте - будто олицетворение трущоб, что распахивал двери в свои внутренности для всех, кто не смотрит под ноги и делает задачу вырваться оттуда крайне тяжелой. Канализация встретила запахом масла, разложения и чего-то... неестественного. Запах, которому не полагается быть у живых - или у мёртвых.

Люциус молча посмотрел вниз, а затем обернулся к троице. Наркоманы - ссутуленные, вонючие, но теперь хоть немного сфокусированные. Страх и жажда новой дозы уравновесили их дрожь, сделали хоть чуть, но управляемыми. Фиолетовые трясущиеся зрачки расплывчато смотрели сквозь ардэнта, будто ожидая команды:

- Вниз, - спокойно произнёс он, и добавил с лёгкой усмешкой: - Нужно поскорее добраться до техно-амброзии, пока другие не успели!

Подача была полуигривой, но взгляд оставался тяжёлым, стальным. Наркоманы обменялись взглядами и один за другим начали спуск - медленно, с опаской, иногда поскальзываясь, но без попыток сбежать.

Люциус задержался на краю люка лишь на мгновение. Его рука поднялась к виску, прижимая к коже чип "Смотрителя". Металлическая пластина едва заметно дрогнула - словно вгрызлась в ткани, вызвав короткий импульс, щекочуще-жгущий. Секунду спустя он почувствовал, как вокруг развернулся слой информационного налёта - чужой, машинный интерфейс прошелестел у самого разума.

На сетчатке проступили символы - древние, урезанные протоколы визуальной авторизации. Пространство впереди обозначилось тонкой сеткой, серыми схемами, иконками устаревших маршрутов. Голем был где-то впереди, спящий или патрулирующий. Но с чипом Люциус стал невидимым маркером.

Он вошёл последним. Туннель поглотил его, как глотает пыль дыхание разрушенного храма. Влажные стены, металлические рёбра труб, свисающие кабели, застывшие капли масла и крови. Где-то вдалеке гулко капало. Иногда вспыхивала ошибка в подсветке, дёргаясь в конвульсиях короткого замыкания. Канализация напоминала кишечник Силиконового Собора, который переваривает всю грязь и дерьмо с вышек, опорожняясь в Сетяру.

Янтарные зрачки быстро привыкли к полумраку, внимательно изучая каждую заметную деталь, что может помочь отчаянному квартету добраться до цели. Вспыхнувший перед глазами маршрут, что протянул торгаш своим ржавым пальцем по карте, постепенно материализовывался в трехмерной влажном пространстве канализации.

Он двигался почти бесшумно, сохраняя дистанцию. Наркоманы плелись впереди - вяло переговаривались, кто-то напевал под нос. Люциус наблюдал за каждым движением, отмечая, кто дёргается чаще, кто чаще озирается. Один из них... начинал казаться слишком спокойным. Он знал тех, кто употребляет "Фантомную слюну" и прекрасно знает как передвигаются эти персоны - будто только что ожившие мертвецы, восстанавливающие контроль над разлагающимся телом. Пара из троицы была прекрасным тому примером, а тот, третий, был удивительно собранный, будто уже не раз проходил по этому пути. Ардэнт подозрительно прищурился и звучно остановился, окликая волочащихся впереди зомби негромким издевательским свистом:

- Ты... - опасные янтарные змейки угрожающе переливались в полумраке дымчатых труб, указывая на самого юного среди отбросов. - Посмотри в мои глаза.

Магия, как тонкий туман, потянулась из его разума - скользящей, перламутровой, невидимой нитью, почти ласково касаясь разбитого в клочья сознания наркомана. Не ломая, а проникая внутрь, зондируя, щупая, вглядываясь вглубь. Словно ловкая белая змея, пробиравшаяся сквозь высокую траву, Люциус вальяжной фантомной походкой плыл сквозь разрушенные нейроны юнца, вглядываясь в то неизвестное, что могло принести ощутимые неприятности.

Осмотр канализации - Восприятие - 24 [Хорошо]
]Попытка проникнуть в сознание подозрительного наркомана - Ментальная магия - 13 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

Наркоманы идут вперед. Они поют сомнительные песенки, не боясь привлечь внимание. Кажется, слишком поверили в происходящее вокруг. В то, что им ничего не угрожает, в том, что они примут очередную дозу. Они говорят какую-то несвязанную ерунду и смеются, спускаясь вниз, словно там лежит именно доза. Вкусная, пьянящая на вкус.

Канализация сама же будто дышала и ждала. Стены, покрытые слизью и ржавчиной, пульсировали в такт далеким серверам где-то дальше и выше. Там, где находилось то, что так нужно. По трубам стекала не вода, а масляная жидкость цвета застоявшейся крови. Она шипела, когда капли падали на металлический пол, оставляя на нем небольшие следы ожогов.

Взгляд Люциуса притягивается к деталям. Когтистые царапины на стенах канализации, слишком глубокие для человека. Пули в потолке. Недавно здесь был бой? Клочья кожи на полу, но... Не похожа на человеческую. Она слишком бледная. Настолько, что практически прозрачная и взгляд едва ли замечает эту деталь.

Вперед, в тумане противного пара, маячит огромная фигура. Она не двигается. Стоит, опустив голову, будто спит. Его линзы мерцают красным - сканируют каждого, кто приближается. А к нему постепенно направляются неспешно наркоманы. В конце туннеля видно арку из черного металла. На ней лицо - голограмма, искаженная в кривой ухмылке. Она что-то шепчет губами, словно спрашивает о том, кто идет.

Чип активирован и теперь Люциус невидим для "Смотрителя". Того самого, кто явно связан с прошлым того торговца. Печать все еще не жжется, сохраняя договор. Никакого предательства, только чистая сделка.

Наркоман, который так привлек внимание арда смотрит в глаза. Слишком спокойно. Категорически спокойно. Его фиолетовые зрачки теперь горизонтальные, как у рептилии. Он улыбается, но не так, как раньше. Словно на него и вовсе не сработала ментальная магия.

— Он уже видел тебя. В зеркалах, — у наркомана рот растягивается слишком широко. Из пустых глазниц выползают черные провода. Значит, они знают. Знают, что кто-то идет за материалами. Слишком выделялся и за ним следили с самого начала.

И теперь нужно действовать. Разобраться с предателем в виде наркомана? Атаковать голема, пока он будет отвлечен на других жертв? Поговорить с дверью, которой есть что сказать? Кто знает, какое решение окажется намного надежнее. Но время идет, медлить нельзя. Особенно когда Люциуса уже так ждут.

[Люциус]

Слизь на стенах пульсировала так, словно у самой канализации было сердце - и оно билось не в ритме жизни, а в ритме процесса. Механического, холодного, но живого. Этот город знал, как смотреть, как следить, как ждать. Пыль сервера, гниль человеческих ошибок, ржавчина и чернильная кровь машин - всё это смешалось в удушливую тишину, которую нарушал только хор одержимых. Кишечник Силиконового Собора был концентрацией всего ненужного шлака, и троица, будто олицетворение биомусора двигалась по нему весело, не ожидая того, что будут выброшены из системы этого грязного города. Вот только Люциуса ему не переварить.

Ардэнт шел немного позади, позволяя себе не быть первым в поле зрения. Он наблюдал. Запоминал. Слишком много деталей. Царапины на стенах, следы боя, отпечатки чужой кожи - не человеческой. Почти призрачной, как из его собственных кошмаров.

А потом они встретились взглядами. Юный наркоман, тот самый, чей разум ард попытался вскрыть магией, больше не был тем, кем был раньше. Фиолетовые, горизонтальные зрачки. Улыбка, растянутая в аномально широкую линию. Черные провода, вытекающие из глазниц. Троянский конь, заполненный технологической смолой и ужасными намерениями. Лазутчик, чей разум затуманен фиолетовой дымкой таинственного ужаса.

- Он уже видел тебя. В зеркалах.

И на этом всё стало куда... интереснее. Он не просто оказался вне досягаемости ментальной магии. Он был связан. Подменён. Или... использован. Возможно, лишь оболочка осталась от юного тела, а внутри теперь копошилось нечто другое. Тот, кто следит, тот, кто ждал. И теперь, когда Люциус оказался на месте, они не намерены его отпускать без попытки.

Пульсация стен будто изменилась. Чуть ускорилась. "Смотритель" сканировал, но не видел его - чип работал. Пока.

Люциус смотрел прямо на предателя - с ледяной, изучающей сосредоточенностью. В этот момент он не чувствовал страха. Только ту самую змеиную готовность к броску: бесстрастную, точную, почти высокомерную.

- Я иду. Слышу тремор ваших коленочек. Вижу как спина покрывается холодной росой беспокойства. Чувствую...ваш страх, - полушепотом, будто вглядываясь в фиолетовую бездну вертикальных зрачков как в камеру наблюдения, ардэнт процедил сквозь зубы свое громкое послание, сверля своим, блеснувшим откровенной хищностью, змеиным янтарём.

Он разложил ситуацию в уме, прежде чем прибегать к непосредственным действиям.

Его ждут. Было ли это удивлением для юного арданатея? Отнюдь. Было бы глупо полагать, что прибытие бледноликого змея осталось без внимания целого города, чьи зеваки распыляют информацию диффузией по всем его неоновым переулкам.

Доверия не заслуживает никто. Может быть это скривит белоснежную моську в удивленную гримасу? Смех, да и только. Жизненное кредо квазизвезды состояло из ряда правил, одним из которых было "убий - не доверяй".

Разлагающеюся туша предателя была лишь целлофановым пакетиком для гнилых продуктов, которые заботливо положили его истинные хозяева, трепетно ожидающие достижения ардом пункта своего назначения. Значит, нет смысла пачкать руки о ходячий смердящий труп. Пусть этим займется кто-то другой.                                                                                                                                               

Ардэнт легко повёл рукой, будто случайно касаясь воздуха рядом с предателем - и одновременно мягким, незаметным импульсом внёс сбой в восприятие остальных двух наркоманов, чтобы они увидели в нём "похитителя дозы", обманщика, предателя их общего трипа. Легкая подмена визуальной информации, ни к чему их не обязывающая, но способная подтолкнуть к вспышке агрессии. Вся жизнь этих бедолаг крутится вокруг дурманящего разум вещества. Что же случится, если в их голове промелькнет подлым эхом очерченный образ, где их компаньон прячет по карманам "Фантомную слюну", проглатывает эти маленькие зип-пакетики, сует их во все отверстия и все это с одной единственной целью - не поделиться с ними. Пара его "товарищей" явно захочет достать амброзию и насытиться ею. Если придется выковыривать фиолетовую пыльцу с поверхности гнилых обглоданных ребер.                                                                                                                                                                                                                                                                            

И всё же, на всякий случай, Люциус сделал два шага в сторону, ближе к арке с голограммой - в пределах слышимости. Обозленная пара должна начать потрошить своего юного приятеля. Если же нет, то арданатей готов сделать все сам. Приближаясь к арке бледноликий внимательно вглядывается в общую структуру, пытаясь понять видел ли он что-то похожее раньше и что же необычно притягательного он нашел в этой улыбающейся голограмме? Может быть эта растянутая гримаса выглядит так знакомо, потому что Люц сам стоит с подобной физиономией напротив? Будто глядит в зеркало...

Ментальный импульс в головы двух наркоманов с намерением разорвать предателя - Ментальная магия - 15 [Хорошо]
Анализ и рассмотрение арки с голограммой - Восприятие - 15 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

На слова Люциуса наркоман лишь ухмыляется. Ему действительно невероятно смешно от того, что тот подумал, что он передатчик. Если бы не обстановка, он бы определенно засмеялся, но все же ведет себя более тихо. Ему забавно.

— Они увидят тебя в зеркалах, — говорит этот самый наркоман. Рот растянулся прямо до ушей, а из глазниц вырвались черные щупальца проводов. Фиолетовое свечение никуда не пропало. Он шипит собственным голос именно на Люциуса. Предупреждение? Или угроза? Что именно он собирался этим всем сказать?

Но ментальная магия сработала на двух других. Разумеется, ведь они были обычными отбросами. Первый, с торчащими проводами, услышав этот мысленный посыл замер. Его фиолетовые зрачки сузились максимально.

— Он... Он украл! В его карманах! Вижу! Вижу! — завопил, тыча пальцем в предателя.

— Отдай амброзию, тварь! — среагировал другой, в рваном плаще. Он зарычал как дверь, вытащил ржавый нож... Откуда? Кажется, он всегда был у него. Словно чуть ли не часть тела. А после бросился на того самого предателя, чтобы устроить потасовку и достать наркоту...

Но стоит ли уделять им дальше внимание? Смотреть на эту драку, где тому самому предателю глубоко наплевать. Где-то в канализации что-то ответило. Трубы застонали долгим, скрежещущим звуком, будто гигантский механизм проснулся. Голем "Смотритесь" проснулся. Его линзы вспыхнули ярко-красным и он поворачивает свою голову к драке наркоманов. Но не атакует.ю Ждет? Или недостаточно близко они приблизились? Почему он ждет?

Когда Люциус приблизился к арке, то увидел. Глаза - две пустые дыры. А на ней написаны вопросы:
- "Кто создал код?"
- "Что мертвец видит во тьме?"
- "Почему ты боишься зеркал?"

Очевидно, что нужно выбрать один вопрос и ответить. Судя по всему - правду. Но безопасно ли отвечать правду? Лицо на черном металле оживает. Улыбка становится шире, также слишком широкой. Губы шевелятся, но звука нет. Лишь жужжание, как у перегруженного динамика.

Символы на арке - древний код. Но это далеко не язык программирования. В отражении арки - тень. Не Люциуса. Чужого. С такими же глазами. А голограмма тем временем наклоняется поближе, желая услышать ответ. (для лжи используется бросок кубика выступления, без лжи главное уточнить, что сказана правда)

[Люциус]

Ментальный трюк был... слишком лёгким. Словно надеть перчатки - и прикоснуться к умам, сделанным из рыхлой глины. Люциус даже не сосредотачивался: мыслеимпульс разошёлся по двоим, как по жилам нарисованного тела. И вот уже один кричит, тыча пальцем, а другой - с ножом, из чьей-то страшной жизни, из крика и ржавчины - бросается, как бешеная собака. Интересно? Нет. Приятно? Разве что, как лёгкий ветер в жару.

Он даже не повернул головы - пусть грызутся. Отбросы. Они служат фоном, не действием. И всё же кое-что заслуживало большего внимания. Скрежет. Гул. Трубы застонали, как умирающий кит. Люциус слегка приподнял бровь. Голем. "Смотритель". Огромный, древний, словно из сна безумного механика. Его линзы вспыхнули красным - тревожный отблеск коснулся щёк Люциуса. Он взглянул мельком, как на шумного соседа, не вовремя выехавшего газонокосилкой.

Не сейчас. Голем был пробуждён, но не атаковал. Ждал. Или наблюдал? В любом случае - неинтересен. Пока.

Люциус уже шёл дальше. Но вот она - арка. Она росла из стены, как чёрная язва. Металл был древним, чужим, как будто выкован не для живых. На поверхности - знаки, тексты, но не буквами, а мыслями. Это не был код программирования. Ардэнт внимательно пробежался янтарными точками по арке, пытаясь вспомнить видел ли он ранее эти знаки в тысячах изученных древних фолиантов публичных библиотек и скрытых архивов Экзотека.

А отражение...он видит его. Тень. Существо, похожее на него, но не он. Оно смотрит из арки, как сосед из иного измерения - знающее, голодное, выжидающее.

- "Кто создал код?"
- "Что мертвец видит во тьме?"
- "Почему ты боишься зеркал?"

Люциус усмехнулся. Не спеша. Почти ласково.

Его взгляд скользнул по металлическому лицу, по расползающейся в безумии улыбке, по линзам, что пытались быть глазами.

- "Почему ты боишься зеркал?" - повторил он, почти шёпотом, но с ноткой удовольствия. - Ах... как изысканно лично.

Он приблизился. Встал ровно перед аркой, чтобы их взгляды — его и Тени — совпали. И тогда ответил. Просто. Без театра. Но с такой хищной прямотой, что даже голограмма, кажется, затаила дыхание.

- Потому что они честны. Потому что в них - то, что я прячу. Потому что отражение бесконтрольно и видит тебя также четко, как и ты его.

Он улыбнулся шире. В этом жесте было всё: дерзость, признание, игра и капля безумия, родственная той, что струилась от самой арки. Ард готов играть по правилам, что продиктованы безымянной тенью. Вот только в каждой игре он выходит победителем.

Люциус выпрямился, руки элегантно убраны за спину, будто демонстрирующие отсутствие страха и полную уверенность. Из под белой широкополосной шляпы сверкает хищный вертикальный зрачок на фоне солнечного янтаря, ожидая реакции дрожащей тени.

Распознавание знаков на арке и их считывание - Магические науки - 26 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

Символы и знаки отсутствуют в базе данных корпорации. Возможно, о них знает кто-то другой внутри целого конгломерата. Например, генеральному директору "Энсорциума". Но это лишь предположение, не гарантия. Лишь одно очевидно - символы связаны с некромантией.

Арка замерла. Голограмма перестала улыбаться. Её губы застыли в неестественной гримасе, словно кто-то нажал на паузу в середине фразы, решая отойти за чаем. Тень в отражении не шевелится. Но её глаза, точно такие же, как и у Люциуса, сузились, будто оценивая.

Тишина. Потом - треск.

Арка раскололась по центру и черная жидкость (не масло, не кровь, а что-то другое) хлынула на пол. Наркоманы прекратили драку и уставились на арку. У одного, который с ножом, пошла кровь из носа. Другой же, с проводами, закатил глаза и упал, дергаясь в припадке. А вот предатель... Его провода свернулись, словно обожженные. Он смеется, но звук напоминает скрежет металла. Он шепчет, но Люциус слышит: "Он принял тебя. теперь ты видишь".

Голем "Смотритель" поворачивается к Люциусу, словно сканирует. Красные глаза сменяются на зеленые, а после становятся фиолетовыми. Он всё еще не атакует. Ждет. Чего же ждет?

Арка открыта. Из трещины тянет холодом. Дальше - коридор. Стены покрыты множеством зеркал и в каждом отражении - он. Люциус. Но не совсем. В одном он старше, в другом уже старик. В третьем совсем еще ребенок, который только научился ходить. Конечно, арды пропускают типичное детство, ведь были целыми звездами. Какого жилось, будучи звездой на небосводе? В еще одном зеркале он без глаз, а дальше - с вертикальными зрачками, как у змеи. Зеркала не заканчиваются, заставляя обращать на них внимание. Вот и даже отражение, где он превращается в белу. змею. Если остановиться, то видно слишком отчетливо процесс. Наблюдал ли он когда-то сам за ним?

Зеркала дальше оживают. В одном он в белом костюме, с досье "ЭкзоТек" в руках. Словно говорит, что он предаст корпорацию. Предаст, как и предал всех. А дальше мимо проходит Элизабет за спиной того, кто стоит в досье, словно вопрос. Открытый, неизвестный, ответ на который знает лишь сам Люциус.

Дальше - труп на столе в лаборатории. Труп самого Люциуса, который разбирают на части, достают органы. Словно ему говорят, что его разберут, как механизм. Что больше он будет не нужен.

И вот, еще одно зеркало. Эта самая тень целует его в лоб, словно обещает спасение.

А в конце коридора долгожданная дверь с логотипом "Некрософт". Но что-то в этом коридоре было не так. В зеркалах словно что-то двигается, но глаз не может поймать.

[Люциус]

Он шагнул ближе - осторожно, как змея, чьё тело скользит между тенями и временем. Оставшиеся позади испуганные наркоманы оказались бесполезны, хотя изначально были лишь массовкой, пушечным мясом для проверки силы дремлющего голема. Впрочем, не велика потеря.

Черная жидкость ещё не успела втянуться в швы реальности, а арданатей уже вглядывался в зеркальный шрам коридора. Бледноликий знал: это не просто путь вперёд - это акт наблюдения за самим собой. Слишком интимный, чтобы не пугать.

Отражения смотрели на него, как бывшие любовники - те, кто знает тебя без костюма, без маски, без даже имени. Старик. Мальчик. Призрак. Змея. Все они были им, но ни один не был целиком. Ард заглянул в зеркало, где белая кожа трескалась, сбрасываясь, как старая шелуха. Под ней - нечто первородное. Его зрачки затянуло вертикальной вязью, и он ощутил, как змея внутри ликует. Да, он знал этот взгляд. Это был взгляд того, кто шепчет в тишине сна, что всё уже было - и будет.

Смотритель замер. Глаз цвета фиолетового рубина. Не враг. Пока что. Ардэнт кивнул в его сторону, будто соглашаясь: пусть ждет. Все ждут.

И тут - зеркало с Элизабет. Она проходит мимо той версии, что держит досье. Так близко, так мимо. Вопрос, затянутый в губную помаду, в тайны платья, в аромат, оставшийся на воротнике. Он почувствовал дрожь в пальцах - мимолётную, как послевкусие хорошего яда. Она - тоже отражение. Или ключ.

Труп на столе. Сердце вынуто, как персик из сиропа. Его вскрывают, как уязвимость. Это уже не больно. Это... знакомо.

Последнее зеркало. Поцелуй. Тень. Лоб холоден. Но в нем - клеймо. Признание? Угроза? Спасение? Кто целует змею, зная, что её язык чувствует истину на расстоянии касания?

Зеркальный коридор - как отражение души и сущности белоснежной змеи, чьи маски бесконечны и наблюдают пустыми глазницами друг за другом. Люциус не вёлся на этот дешевый трюк, пусть он ознаменован испытанием или же отвлекающим пятном на его бледном плаще. Он знал все колючие струны его безмятежной души. Слишком хорошо знал себя. От этого и не боялся.

Бледноликий прошёл дальше. Его шаги были почти беззвучны. Только хруст пересохшего времени под подошвами.

- Некрософт, - пробормотал он. - Ваш интерфейс всё ещё оставляет желать лучшего.

Пальцы скользнули по ближайшему зеркалу. Отражение улыбнулось - но позже, с задержкой. Как и всё здесь. Значит, он идёт впереди. Значит, он на верном пути.

Попытка распознавания тайны зеркального коридора - Восприятие - 12 [Хорошо]
Повторная попытка найти что-то странное и полезное в этом коридоре, узнать что же двигается в зеркалах - Восприятие - 20 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

Зеркала дышали. Каждое отражение пульсировало в такт шагам Люциуса, словно отставая на полтакта. Его тень в стекле улыбалась, когда он уже отвернулся.

В углах зрения мелькают фигуры в зеркалах. Двигаются, действительно. Белая змея, но у неё человеческие руки. Старуха с ножницами разрешает какую-то нить, которая тянется от самого Люциуса и заканчивается на другом зеркале. На каком? Зрение не успевает поймать эту маленькую деталь. И по зеркалам бродит ребенок в маске "Некрософт".

На раме одного из зеркал Люциус замечает гравировку: "Ты - только код. Кто написал тебя? Звезды?" А в другом числа: "11-11-11".

Дверь "Некрософта"ближе, как кажется на первый взгляд. На зеркала меняют перспективу. Каждый шаг к двери - это шаг в другую сторону. Взгляд невольно возвращается к двери, откуда он зашел. Там голем стоит у входа в коридор. Его взгляд теперь черный и он все еще чего-то ждет. Осталось понять - чего именно.

Змеиный взгляд продолжает ловить детали. Стекло не похоже на самое обычное в зеркалах, словно можно протянуть руку. При желании разбить хотя бы одно - оно не разбивается, а смеется, словно он рассказал смешной анекдот. Дверь же остается закрытой, словно ей необходимо действие, фактор активации. А тень... Она не покидает зеркала, уже откровенно перемещаясь между ними, завлекая взгляд вновь.

Вот он стоит на крыше небоскреба, окруженный тенями в костюмах. В руках пистолет, приставленный к его же собственному виску. Словно говорит, что либо он сам сделает выбор, либо его сделают за него. Но кто заставит сделать выбор? Тени не раскрывают, скрывая этих личностей.

В следующем множество зеркал, которые отдаляются, создавая бесконечность отражений. Его образ там искажается, пока не превращается в совершенно чужое лицо. Будто говорит, что он потеряет себя, часть за частью. Предупреждает? Или угрожает?

Отражения в зеркалах слишком изменчивы. Вот он видит себя со спины, но тот другой оборачивается. Вместо лица экран с помехами: "Ошибка: файл поврежден. Восстановление невозможно." Словно тень желает сломать, желает показать истинную натуру.

Но одно зеркало вновь выделилось. Оно было запотевшим, но никак не протиралось. Когда оно появилось? Конечно же когда он отвернулся. Стоит подвести руку - там приложится рука в ответ. Знакомая рука, которую он уже встречал раньше. С которой познакомился в аномалии. Она словно пытается ему помочь. Ладонью ведет к месту, где должна быть голова и словно снимает что-то, а после пытается кинуть ему через зеркало, но не получается. А тем временем зеркало с тем, как Люциус предает всех - всё еще неизменно. Стабильно.

[Люциус]

Он не шёл - он скользил. Мягко, бесшумно, как змея, ступающая по шелку, гладящая пространство между реальностями. Зеркала откликались. Пульсацией. Улыбками. Пародиями на шаг и тень. Сценарий, будто поставленный кем-то с извращённым чувством иронии - спектакль в его честь.

Ардэнт едва заметно усмехнулся, глаза сузились.

- И вы назвали это ловушкой? - вполголоса, будто в зал театра, где не положено говорить громко, чтобы не спугнуть волшебство. - Или же это откровение? Сотканные из моих звездных нейронов образы, что играют роли для меня одного?

Склонив голову к плечу, он с интересом наблюдал, как старуха с ножницами перерезает нить.

- О, какая тонкая аллюзия...Кто-то постарался.

Каждое зеркало - не просто стекло, а эпизод. Отражение истины или попытка её навязать? Или вовсе - исповедь, где вместо слов только иллюзии?

Он заметил цифры - «11-11-11». Надпись. Код. Ироничная до боли.

- Кто написал тебя, арданатей? - пробормотал сам себе. - Я сам звезда. И меня никогда не интересовал вопрос Создателя. Появился из энергии, шагнул из бесконечной пустоты в космос, воплотился из звездной пыли... Какая разница?

Зеркала дёргали за внутренности - в каждом зашевелилась новая ипостась.

Вот он, с пистолетом у виска - угроза или выбор?

Вот он, без лица - повреждённый файл.

Вот он, чужой - самость, стертая отражениями.

Каждая картина играла на нервах, но не ломала. Он не был из тех, кто теряется в кривых коридорах иллюзий. Он был тем, кто ищет режиссёра.

- Хорошо. Я приму ваши правила. Но не ждите, что сыграю их честно.

Его взгляд, змеиный и чуткий, выхватывал мелькающую тень. Она перемещалась от зеркала к зеркалу, маня, ускользая. Яркие янтарные радужки внимательно следили за ней, улавливая мимолетные движения. Люциус сделал шаг. Потом ещё. И вдруг остановился - что-то поменялось.

Запотевшее зеркало. Его раньше не было. Он знал. Оно появилось тогда, когда он отвернулся - когда ослабил внимание. Осторожно приблизился. И... ладонь. Женская. Знакомая.

- ...Элизабет?

На миг мир сузился до этих пальцев по ту сторону стекла. Протянутая рука в его сторону, ведёт вверх, к лицу. Пытается снять что-то. Маску? Иллюзию? Его облик?

- Что вы хотите мне сказать, мисс Иденмарк? - прошептал ардэнт, склонившись ближе.

Ард медленно провёл пальцами вдоль зеркала, по траектории её ладони. Магическая пульсация под кожей откликнулась - чутьё. И в том же жесте - призыв. Заклинание распознавания, едва заметный энергетический шлейф, чтобы считывать символику, спрятанную под слоем искажений. Люциус начал стремительно пробегаться по бесконечной библиотеке собственных знаний, пытаясь вспомнить, где мог знать что-то про этот зеркальный коридор.

Попытка найти эту мелькающую тень - Восприятие - 11 [Хорошо]
Попытка вспомнить и понять, что вообще творится - Магические науки - 21 [Хорошо]
Попытка понять как открыть эту дверь - Восприятие - 7 [Никогда не открою]

[Элизабет Иденмарк]

Зеркала замерли. На миг весь коридор остановился, будто затаив дыхание. Даже тени перестали шевелиться. Только ладонь Элизабет оставалась четкой, её пальцы вновь прижались к стеклу с той стороны, оставляя запотевшие отпечатки. Она снова показывает тот же жест, словно намекая на что-то. Пытается кинуть в зеркало пустоту. Странное. Вряд ли это настоящая Иденмарк, которая определенно точно занята очередной презентацией или деловыми переговорами. А может и вовсе отправилась на светский вечер, чтобы с различными инвесторами флиртовать в целях бесконечной выгоды и более выгодных условий, попивая шампанское или что-то покрепче.

На раме запотевшего стекла проступают руны и он их узнает. Воспоминание, истина и забвение. Что это значит? В этом пункте точно уже не "Некрософт" замешан, но непонятно каким боком. Да и имеет ли это отношение к миссии? Элизабет рисует символ, а после словно зовет. Зовет пройти внутрь.

Стекло трескается, если коснуться. За ним - комната. Но там нет Элизабет. Стены в кровавых пятнах, экран с зацикленным видео. Там Люциус, но не совсем он, убивает кого-то в белом плаще. На столе папка с документами. "Проект Лир". Черная папка с красным кодом. Магическая сделка даже нагрела руку, напоминая о себе. Ведь желаемое так близко. Стоит лишь взять и выполнить половину сделки, продолжая самостоятельно исследовать это место.

Выхода из комнаты нет. Только назад, через разбитое зеркало. Стоит выйти и все, снова целое зеркало, а голем с фиолетовыми глазами стоит у первого, преграждая дорогу. Видимо, это еще и на скорость, ведь скоро он просто прижмет его к стене. Пройти также не получается до самой двери. Вспоминается жест, как она что-то берет и кидает ему, но... Она ничего не кидала. Словно зеркалила его движение. К сожалению, это единственный способ, который приходит на ум. Даже занятая собственными делами умудрилась засесть настолько глубоко в голове, что сомнительные зеркала решили её показать.

Тень и вовсе спряталась. Где она - непонятно. Зато вот зеркальный коридор кажется чем-то знакомым. Словно это не просто коридор, а ловушка, которая активируется автоматически и её надо отключить каким-то действием. Магическая, с маленькой дозой аномалии, потому что основная работа благодаря неизвестному артефакту.

[Люциус]

На какой-то миг всё вокруг будто застыло - зеркала, отражения, даже самый воздух в этом коридоре показался неподвижным, как вода в пруду перед тем, как её потревожит чужой шаг. Тени замерли, оставив после себя только ощущение присутствия - чуть вибрирующее, глухое, как низкое жужжание под кожей. Лишь одно не изменилось - запотевшее стекло, в котором рука Элизабет всё так же касалась поверхности с той стороны, оставляя за собой влажные отпечатки, как будто действительно была рядом, дышала, указывала... или намекала. Пальцы скользнули по контуру, вновь повторяя знакомый жест - будто она что-то ловит или предлагает... Но на самом деле - пустоту. Иллюзию. Отражение жеста самого Люциуса? Сомнение вспыхнуло - уж не слишком ли глубоко Элизабет засела в его разуме, если даже зеркала в забытом коридоре подземелий подражают её грациозным движениям?

По запотевшему стеклу вдруг проступили руны. Слова. Воспоминание. Истина. Забвение. Смысл казался витиеватым и ускользающим, как формула, записанная на песке во время прилива. Пальцы арданатея скользнули по стеклу, и оно поддалось, растрескиваясь с характерным сухим звуком, - будто хрупкая скорлупа, скрывающая нечто большее, чем просто отражение. За ним раскрылась комната. Пустая от ожиданий, но наполненная тревогой.

Там не было Иденмарк. Лишь кровавые отпечатки на стенах и экран, зацикленно показывающий сцену, в которой некая версия Люциуса, искажённая, словно прошедшая через призму чужой воли, без тени сожаления убивала фигуру в белом. Плащ падал медленно, будто снег. На столе - чёрная папка с надписью "Проект Лир" и красным кодом на обложке. Тот самый - пульсирующий жаром в магической метке, напоминая о сделке, от которой он так и не отказался окончательно. Соблазн ощущался почти телесно, под кожей, как заноза, которая вот-вот вылезет наружу вместе с кровью.

Но выхода в комнате не оказалось. Ни двери, ни портала - лишь трещащий экран, запах металла и путь назад через разбитое стекло. Стоило только переступить порог, как зеркало сомкнулось вновь, будто ничего и не происходило, а голем, что охранял вход, теперь взирал на него фиолетовыми глазами, явно более настойчиво и опасно, чем раньше. Проход блокирован, движение ограничено, а времени - всё меньше. Фигура из зеркала, отдавшая когда-то жест, теперь воспринималась иначе. Она не передавала - она повторяла. Как если бы всё это было игрой отражений, симметрией движений, попыткой дотянуться до самого себя через тонкую гладь стеклянной воды.

Тень исчезла. Скрылась окончательно. Но вместе с её уходом пришло понимание: сам коридор - не просто иллюзия, а ловушка. Запущенный механизм, активация которого произошла в момент, когда он пересёк не ту грань, слишком уверенно приняв игру за реальность. И теперь, чтобы выбраться, нужно найти ту самую трещину в замкнутом цикле отражений - ту, где иллюзия споткнулась о правду.

- Интересно, - кратко и абсолютно расслабленно процедил сквозь зубы ард, поправляя широкополосную шляпу за края, будто жестом переходя в более активный режим взаимодействия с искаженной реальностью.

Небольшое жжение в руке напоминало о сделке с торгашом, чья бесценная информация сэкономила бледному змею добрую часть времени на исследование бесконечной Сетяры. Предавать его, нарушать магический договор и все это забавы ради? Может быть. Но не в нынешних условиях. Люциус взял черную папку и, покрутив ее в руках, открыл, внимательно вглядываясь янтарными радужками в строчки текста.

Воздух стал вязким, тугим, будто пространство забылось и перестало подчиняться ходу времени. Но даже в этом застывшем вакууме арданатей ощущал - ловушка жива, она не выключилась, а перешла в режим ожидания, слушая и наблюдая, выжидая правильного или неправильного шага. Всё в ней казалось подозрительно личным. Ардэнт внимательно взглянул на экран, где циклично прокручивалось видео с убийством. Очаровательно.

И всё же, если аномалия построена на отражении, значит, в ней есть закон зеркала. И если есть закон, значит, есть погрешность.

Первым делом Люциус делает резкое, искажённое движение - как будто спотыкается, вскидывая руку неестественным углом. Отражения повторяют, но в одном зеркале палец задерживается. Ошибка? Сбой? Возможно, источник аномалии? Небольшая отметка в воображаемом блокноте.

Затем подходит к рунам: Воспоминание. Истина. Забвение. Порядок не случаен - это структура. Но если её развернуть? Люциус прикасается к ним в обратной последовательности, проверяя, можно ли сломать логику ловушки, инвертировать её ток.

Наконец, он вспоминает - Элизабет не кидала ничего. Она лишь отражала. Значит, зеркало ждёт не жеста, а действия. Ард фокусом материализует маленький камушек в руке и бросает его прямо в то зеркало, что отставало на миг. Не иллюзия, не повторение - реальный объект, нарушающий симметрию.

Если отражение не сможет повторить этот поступок - цепь начнёт рушиться.

Анализ принципа аномалии и поиск способ выбраться - Восприятие - 22 [Хорошо]
Понимание рун, их действий, значения и разбития - Магические науки - 21 [Хорошо]
Создать небольшой, но крепкий камушек - Материализующая магия [трюк] - 18 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

Камень пробивает стекло. Но вместо треска, который должен прозвучать - звучит лишь тишина. Мягкая, обволакивающая. Стекло не разлетелось на множество осколков. Нет, наоборот, оно растворилось, как сахар в кислоте. Мгновение словно замерло, а после... Зеркала гаснут. Одно за другим отражения исчезают, словно никогда не было их. Остается только пустота. Черные прямоугольники на стенах вместо разных версий Люциуса.

Фиолетовые глаза голема вспыхивают. Он смотрит на Люциуса, оценивая его действие. Сверяется с протоколом и... Кланяется. После этого поворачивается и возвращается на свой пост охраны, убедившись, что Люциус относится к своим. Видимо, Элизабет хорошо закрепилась в подсознании Люциуса, раз именно образ давал различные подсказки и именно им приоритетно пытались манипулировать.

Комната с папкой реально. Кровь на стенах свежая. Экран показывает новый кадр. Люциус стоит над трупом, но это не он. Это кто-то в его маске. Да, о его приходе точно знали заранее, раз успели подготовить. А дверь в "Некрософт" теперь открыта. За ней лаборатория, но... Что-то не так. Стены дышат, компьютеры что-то шепчут, а тени слишком густые. Так быть не должно.

Папка "Проект Лир". Внутри фото мертвых сотрудников "Некрософт" и даже причины настоящей смерти. Также находятся и базовые чертежи проекта "Ревенант Кор", которые нужны были и самому Люциусу, но в более подробном и конкретном ключе. Здесь же только база.

Пути назад нет, ведь иначе миссия не окажется полноценно выполненной. Тем более, что это его шанс проявить себя максимально. Единственный путь - идти в сомнительную лабораторию. Тени шевелятся, одна из них отделяется и словно желает что-то сказать арду, но молчит.

Из темноты выходят... Элизабет. Но почему она без глаз? Нет, конечно, вдруг решила заменить "Визоры", но явно не в другой корпорации. Не сходится. Подделка. Торговец, но теперь он без кожи. Зрелище по большей части просто мерзкое. А третьим появляется... Он сам. Но с горизонтальными зрачками и ехидной улыбкой. И каждый их них атакует. Элизабет стреляет из пистолета прямо в Люциуса, торговец насылает проклятие неизвестное, а сам "Люциус" идет вальяжно ближе, после чего пытается прижать к стене за горло, перекрыв кислород.


Кубики:
Выстрел Элизабет - хорошо 14
Проклятие - хорошо 17 (рекомендовано кидать либо стойкость, либо защитную магию)
Прижатие к стене - хорошо 17

[Люциус]

Миг - и стекло исчезает, не разбиваясь, а растворяясь, как снежинка на коже. Вместо ожидаемого звона - тишина, липкая и вязкая, поглощающая даже собственное эхо. Отражения - причудливые, тревожно кривые версии арданатея - гаснут одно за другим, словно ночь, съедающая уличные фонари. Они не умирают, нет, они будто никогда и не существовали. Только пустые прямоугольники остаются на стенах, словно бездушные тени прежнего зеркального обмана.

И тут оживают глаза голема. Фиолетовое сияние просекает пространство, изучая змеиного мага внимательнее, чем он сам себя в те холодные утренние часы перед заданием. И... покой. Признание. Голем, не проронив ни звука, кланяется, словно старый воин младшему лорду, и отходит на прежнюю позицию, возвращаясь к охране двери, которую до того, вероятно, считал священной. Спасибо торговцу за предоставленный имплант. Отработал на весь драгоценный кристалл, что ютится у последнего под лавкой. Что-то в действии голема успокаивает бледноликого, но не до конца. В сознании звенит: зеркала были не просто проверкой, они трогали его слишком глубоко. Элизабет, пусть и туманная, но всё же фиксированная проекция в этой аномалии, явно имела приоритет. Это многое говорит о состоянии его психики...и о чьём-то вмешательстве.

Открытая дверь больше не кажется ловушкой. Теперь это приглашение. Комната за ней настоящая: липкий, свежий запах крови цепляется к ноздрям, а экран с камерой выдает изощрённую издёвку - тело в маске Люциуса склоняется над трупом, уверенно завершая не своё дело. Образ правдоподобен до дрожи. Да, сюда шли не случайно. Подготовка была не импульсом, а стратегией.

Файл "Проект Лир" даёт меньше, чем надеялся бы змеиный маг, но всё же больше, чем ничего: чертежи "Ревенант Кор", пусть и обрывочные, явно пересекаются с теми, что он сам искал. Фото убитых сотрудников создают нервное напряжение - лица, которых больше нет, но кто-то очень хотел, чтобы Люциус о них знал. Вероятно, чтобы навязать вину или, напротив, вызвать азарт. Ард забирает папку. Пути назад нет, он знал это с самого начала - слишком глубоко уже, чтобы позволить себе сомнение. Договор почти исполнен, осталось донести эту папку до адресата.

Лаборатория встречает его неоновой тревогой: стены будто дышат, сдавленно, натужно. Компьютеры ворчат на незнакомом языке, от которого мурашки скребутся под кожей. Тени сгущаются плотнее, чем положено законам света. И всё это - живое. Необъяснимо живое. Сердце замирает лишь на миг - прежде чем из темноты начинают проступать фигуры.

Сначала - она. Элизабет. Но без глаз. Черепные впадины, затянутые тенью, будто кто-то вырвал у проекции душу. Фальшивая. Настолько отчётливо поддельная, что сама своим видом заявляет: "Ты знаешь, что я не настоящая". Затем - торговец, тот самый. Но лишён кожи, обнажённый до мышц, до сухожилий, будто анатомическая модель, внезапно ожившая. Гадливое зрелище. И, наконец, - он сам. Нет, "оно". Псевдо-Люциус. Улыбка, в которой больше ехидства, чем в аду, глаза с горизонтальными зрачками, шаги размеренные, как у хищника, уверенного в своей добыче. Ну каков красавец!

Не теряя ни мгновения, каждый из троих атакует. Псевдо-Элизабет стреляет, и ард реагирует рефлекторно, отскакивая вбок, будто танцующий змеей под выстрелами. Пуля вонзается в панель, не касаясь его. Проклятие торговца встречает магическую ауру Люциуса, но она - крепче, чем ожидал враг: заклятие просто распыляется, как пепел о стеклянный купол. Почти не почувствовалось. Но вот следующий противник успевает - клонированный ардэнт резко сокращает дистанцию и сжимает горло настоящего, прижимая к стене с такой силой, что сдавливается воздух в лёгких.

Несмотря на всё, змеиный маг ухмыляется, хрипло выдохнув сквозь сжатое горло:

- Приятно видеть, что даже мои клоны не могут сдержать желание прикоснуться ко мне.

Серебристый перламутровый импульс вспыхивает откуда-то из груди - арданатей вырывает волю изнутри, как накат прилива, и та взрывается наружу мощной волной, идущей по комнате, как крыло архангела, разрушающее иллюзии. Волна разносит всех троих, выбивая его двойника из хватки. Не дожидаясь, пока те соберутся, Люциус, сдвинувшись в бой, выбирает первую цель: торговец.

Вспышка движения - и вот ард уже рядом, удар наносится с точностью часового механизма. Его бледный крепкий кулак врезается в череп мерзавца, вминая того в пол, как пушинку. Раздаётся хруст - музыкальный, почти театральный, если не учитывать, что он раздаётся из тел без кожи.

Следующий рывок - к псевдо-Люциусу. Бледноликий подныривает под возможный ответный удар, резким, отточенным движением вбивая локоть снизу в подбородок своего двойника, выкручивая корпус, как пружину, высвобождая силу всей траектории.

И, не сводя игривого янтарного взгляда с пустоглазой Элизабет, бросает ей напоследок:

- А тебя, сладкая, я приберёгу на десерт.

Уворот от выстрела безглазой любимки - Блокирование и уклонение - 16 [Успех]
Стойкость против проклятия торгаша - Стойкость - 29 [Успех]
Попытка уклонения от прижатия к стене красавчика - Блокирование и уклонение - 15 [Неудача]

Перламутровый магический импульс по всем клонам - Атакующая магия - 25 [Хорошо]
Удар кулаком прямо в черепушку торгаша - Безоружный бой - 20 [Хорошо]
Удар локтем по красивому бледному подбородку - Безоружный бой - 15 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

Воздух загудел от магии, словно прочувствовал её полноценно. Псевдо-Люциус вжимает настоящего, придушивая, словно они не дерутся, а находятся на очень сомнительной вечеринке, где не знают, что меру силы надо знать. Волна энергии, выпущенная Люциусом, разорвала пространство лаборатории. Стены начали вздуваться, как пузыри. Компьютеры взывали предсмертным писком, выдавая ошибку системы. А тени, которые просто нагнетали, схлопнулись в плотные клубки. Сомнительная компания отлетает от импульса, но лишь ненадолго, освобождая Люциуса из хватки.

Торговец успевает увернуться, отклониться назад, чтобы настоящий Люциус не попал по нему. Мышцы на его лице скручиваются в улыбку, словно говоря о том, что Люциус не убил настоящего торговца, а значит не убьет и его самого. Словно издевается над ним.

Псевдо-Люциус все-таки получает удар, но будто лишь небольшое физическое повреждение, которое не имеет значения. Конечно, его челюсть смещена, но он легко поправляет её рукой, словно так и должно быть. Горизонтальные зрачки сужаются, вызывая у того неумолимый интерес к битве, словно встретился на равных.

Лаборатория реагирует, часть пола раскрывается, а под ним - пустота. Клубки тени начинают сливаться в одну гигантскую, с глазами, как у самого Люциуса. Кажется, еще один враг подоспел. Вот это защита безопасности! Взгляд бегло фиксирует стол в центре комнаты, где находится какое-то устройство. Черный кристалл, опутанный проводами. Внутри него мозг, который пульсирует.

"Элизабет" не дожидается, когда на неё обратит внимание настоящий Люциус, снова делая отчетливый выстрел в его стороны. Если присмотреться в ту тьму, которая присутствует вместо глаз, то Люциусу кажется, что там находится настоящая Элизабет, запертая. Обман или же правда? Жаль, что сейчас с ней крайне неудобно связаться из-за отсутствия дополнительных модификаций вроде нейроимпланта.

Торговец без кожи решает не дожидаться. В его руках появляется черный сгусток магии, который должен будет обжечь и откинуть в стену при попадании. Мрачное, темное, неприятное. Сам сгусток будто маленькая черная дыра, приправленная огнем.

Псевдо-Люциус не собирается ждать и теперь бьет по ногам, пытаясь устроить для настоящего подножку, заставив упасть на пол, который под ним еще присутствует. А огромная тень... Она тянет длинные черные руки и пытается захватить, чтобы утащить прямо в пустоту под полом.


Атака "Элизабет" - хорошо 11
Атака "торговца" - отлично 34
Атака Псевдо-Люциуса - хорошо 15
Атака огромной тени - хорошо 14

[Люциус]

Гул. Давящий, как перегрузка в черепной коробке, как оглушающее напоминание о том, что здесь - не просто бой. Это лабораторный кошмар, сшитый из отражений, иллюзий и злой воли. Псевдо-Люциус - слишком близко, слишком плотно. Их сцепка больше напоминала сцену с балом марионеток, где один подделка, но всё равно держит слишком уверенно. На какой-то миг возникло странное дежавю...чужая вечеринка, чужая музыка, чужие руки. Но вспышка разрядки - и всё взорвалось.

Ард раскинул руки, взрывая воздух собой. Стены пузырятся, техника орёт, клубки тени слипаются в новую угрозу - гигантскую тушу с его же глазами. С каждым мигом это место всё больше похоже на гравитационную ловушку: затягивает, множит отражения, делает боль слишком многозначной.

Люциус выдыхает - коротко. Вижу. Понимаю. Не отступлю. Глаза сужаются, как у хищника в момент прыжка.

"Элизабет" выстреливает. Он видит слишком поздно, чтобы отразить, но достаточно рано, чтобы уклониться. Тело изгибается, шляпа едва не слетает с головы, но импульс летит мимо и в этой тьме, в этих глазах действительно что-то шевелится. Её отголосок? Или агония его разума, зацепленного за воспоминание? Связаться не получится. Нет импланта. Нет времени.
Но есть боль.

Сгусток от торговца - чёрная злобная масса, пульсирующая, как живая. Люциус успевает лишь повернуться боком, но удар всё равно достигает. Сила как машинный пресс. Его отбрасывает в стену, тяжёлой волной, и мрамор гудит от столкновения. Ард оседает на пол, коротко кашляет и, поднимаясь, отряхивает пыль с плеч:

- Похоже, вы всерьёз решили меня развлечь.

Псевдо-Люциус бросается в подножку. Люциус резко отскакивает вбок, почти скользя по плитке. Взгляд его холоден, сконцентрирован. Тень тянет чёрные пальцы, пытаясь схватить, но арденатей делает резкий разворот, вывертываясь из хватки в последний миг.

Он больше не улыбается. Серебристый свет пульсирует у него в груди. Люциус заносит руку к собственному сердцу - и вытаскивает оттуда нечто: светящееся, янтарное, с космическими перламутровыми гранями. Это и не кристалл, и не звезда. Это его свет, его ядро. Звёздная корона.

Секунду он держит её на вытянутой ладони, и всё вокруг погружается в слепящий свет. Иллюзии сгорают, тени испаряются, псевдо жизни ослеплены, кричат, теряют ориентиры. И всё это без боли для него самого. Только для остальных.

Ард вдыхает и возвращает энергию обратно, будто проглатывая солнце. Кожа вспыхивает серебром. Люциус рывком поднимает ладонь, чертя в воздухе серебристую глифу, и в тот же миг по телу пробегает резкий импульс, как удар молнии изнутри. Мышцы бледноликого сочно хрустят, будто вспоминая боевую службу древних, кости сдвигаются с глухим треском, расширяя плечи и грудную клетку. Он будто вырастает, превращаясь из изящного, высокомерного эстета в молчаливого, широкоплечего воина, готового не парировать, а сокрушать.

Стискивая кулак, ард взмывает в воздух с сухим щелчком, и в следующее мгновение его силуэт срывается с места, оставляя за собой едва различимую серебристую дугу. Воздух сминается под натиском ускорения, а лицо Люциуса искажает хищное сосредоточение. Арданатей направляет свой утяжеленный кулак прямиком в челюсть безкожего торговца, намереваясь разнести эту фальшивую маску с его лица.

Не сбавляя темпа, бледноликий разворачивается в полёте, будто танцор в финальной позе, и с новой силой отталкивается от воздуха, устремляясь к псевдо-двойнику. Один поворот корпуса, и его нога выстреливает, как натянутая пружина, в сторону лица подражателя - удар чистый, выверенный, как будто пробивает не только тело, но и идею, что кто-то ещё осмелился быть "Люциусом".

Уворот от выстрела "Элизабет" - Блокирование и уклонение - 23 [Успех]
Уворот от атаки "торговца" - Блокирование и уклонение - 19 [Неудача]
Уворот от подножки псевдо-Люциуса - Блокирование и уклонение - 21 [Успех]
Уворот от лап тени - Блокирование и уклонение - 29 [Успех]

Усиление физической силы - Усиливающая магия - 19 [Хорошо]
Удар кулаком по торговцу - Безоружный бой - 18 [Хорошо]
Удар ногой по псевдо-Люциусу - Безоружный бой - 19 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

"Торговец" явно чувствует себя успешным от того, что смог попасть. К сожалению, его действий было мало, чтобы организовать успех всем остальным. Но их старания явно были оценены тем, что Люциус начал относиться к делу более серьезно и понимал, что отступление назад - это поражение. И там явно голем быстро поймет, что прошедший внутрь - далеко не сотрудник корпорации, а шпион, который проникает в неё ради получения данных.

Свет разрывает тьму. Янтарная вспышка из груди Люциуса ослепила все вокруг. Тени взвыли, зеркала лопнули, а псевдо-копии застыли. Несмотря на ранний небольшой успех - сейчас всё уже становится решено. Торговец, который без кожи получает удар в челюсть. Этот удар разрывает его лицо пополам. Но внутри - не кровь. Целая колония нанитов, которые поспешили разбежаться, почувствовав поражение.

Нога арда пробивает голову копии, которая решила пригнуться. Тело рассыпается в пепел, но слышится смех Псевдо-Люциуса в конце. Элизабет не атакует больше. Она при вспышке не получает проблем. Стоит на коленях, поднимая свой "взгляд" прямо на Люциуса, словно задает вопрос. Немой, без слов. Ждет, решит ли он что-то с ней сделать. А после встает. Медленно, решая подойти к нему. Она приближается медленно, словно боясь спугнуть. В бездне вместо глаз кажется Элизабет, создавая невольно небольшое ощущение, а вдруг это она? Вдруг с ней что-то произошло? Это никак не проверить.

— Я люблю тебя, Люциус, — она подходит, не представляя угрозы в данный момент. Или, это наибольшая угроза? Проигрыш? Рыжая без глаз явно ждет ответа, ждет его реакции, ждет чего-нибудь.

Гигантская тень растворилась от яркого света короны арда, но её присутствие ощущается. Тень словно держит арда за ноги, обхватывает из своей пустоты, но это лишь остаток в подсознании. Самой же её нет. Кажется, тень говорила о том, что не отпустит арда никогда, но сейчас её нет.

— А ты меня любишь? Ты будешь со мной? — спрашивает Элизабет без глаз, делая шаг за шагом, медленно, осторожно, словно могла спугнуть всего за небольшое мгновение.

[Люциус]

Свет ещё не угас, а эхо его ярости всё ещё звучало в стеклянных осколках. Люциус стоял посреди зала - возвышенно, словно не человек, а персонифицированный импульс света и возмездия. Пыль оседала на плечи, кровь - вернее, наниты - испарялись в воздухе, и тишина растекалась по полу, как масло по тёплому хлебу. Ард подался вперёд, будто ощутил нечто особенное в этом сгустке пост-битвенной сцены.

И вот - она. Или почти она.

Рыжая, тонкая, с голосом, в котором дрожь била точно в тот центр, где ещё когда-то теплилось нечто уязвимое. Там, где до сих пор сохранялся силуэт её имени, вытравленного с изяществом алхимика. Каждая интонация, каждый шаг, словно точно подобранный шифр к запретной ячейке внутри него.
Он подошёл - не как хищник, не как враг. Как тот, кто слишком хорошо знает, что сейчас столкнётся с несовершенной копией идеала. Протянул руку. Пальцы скользнули в рыжую прядь, нашли изгиб уха, затылок, как если бы пытались воспроизвести одно из многих касаний, что никогда не случались - но могли бы. Не страсть, не жажда, а дань памяти. Медленная, красивая, трагически бессмысленная.

- Конечно, я с вами...мисс Иденмарк, - прошептал он. - Мы ведь одно целое, не так ли?

Но внутри него уже копилось напряжение. Слишком гладкая речь. Слишком прямые слова. Это было не в её стиле - не в стиле настоящей Элизабет.

Он слышал то, ранее - в театре, в фразах, прошитых двойным смыслом, где даже признание в любви пряталось в соусе, в дрожи голоса, в кивке, отданном не ему, а бокалу, слову, случаю. Она не говорила "Я тебя люблю", она делала так, чтобы он это понял. Чтобы он сам дошёл до этой мысли, ощутил, распаковал, как редкий деликатес из десяти слоёв упаковки. Там была правда. Сложная, парадоксальная, неуловимая.

А здесь - фальшь. Блестящая, вылизанная под кальку. Грубая в своей безупречности.

Словно охваченный затянувшейся паузой снов, змеиный маг тянул момент - всё ещё стоя напротив, позволяя ей быть, почти соглашаясь. Его пальцы продолжали скользить по её волосам, по виску, за ухом - невесомо, трепетно, как скульптор, касающийся слишком точной копии утраченного. В его зрачках - нечто древнее, почти скорбное. И всё же неизбежное.

Потом - едва уловимое движение плеч. Ардэнт медленно изменил угол ладони, и пальцы, ещё недавно ласковые, стали непоколебимо точными. Стальной захват за линию челюсти, под основание черепа. Рука сместилась, скользнув за затылок, но уже без нежности - как рычаг, как инструмент.

Щелчок едва различим - больше слышен не ушами, а кожей. Сначала лёгкое усилие, словно он поднимает чашку с фарфоровой полки. Затем внезапный, яростный толчок, с силой, от которой сжимаются даже тени. Голова резко разворачивается под его рукой, неестественно, под мертвенным углом. Хруст - громче, чем стоило бы быть, словно сама ткань лжи треснула.

Но итог - вне кадра. Только дрожь в воздухе, только скрученное усилие в его мышцах, только опущенная голова.

- Но ты не она, - произнёс бледноликий с холодной ясностью, отряхивая ладошки друг о друга. - В тебе нет её глаз. Ни гетерохромного омута, ни того танца света, от которого мне не спрятаться. Только имитация. Только ложь.

Пауза. Он смотрел на подделку, как на неудавшуюся формулу. Без злобы. Без сожаления. С вниманием мага, разобравшего чужую работу по косточкам. Копия попыталась воссоздать главное, но упустила суть. Слишком прямолинейная. Слишком мягкая. Слишком нуждающаяся.

- "Я тебя люблю, Люциус", - эхом повторил он шёпотом, но без насмешки. - Как банально. Как неправдоподобно. Как будто пытаешься сыграть симфонию на расстроенном инструменте.

Ард не ждал, что настоящая скажет это. Не здесь. Не в лоб. Её "любовь" - если она вообще существовала - всегда шла лабиринтом. Через взгляд, в котором дразнящая искра смеялась над ним, даже в самые уязвимые моменты. Через блюдо, которое стоило целой поэмы. Через неприкосновенность, через игру, в которой прикосновение - награда, а не исход.

А потому - он улыбнулся.

И его янтарные глаза заскользили по комнате, по теням, по крошечным искажениям пространства. Ложь всё ещё дымилась. Иллюзии - не умерли. Тайна была жива. Ард развернулся, как хищник в распадшемся лесу, и его зрение расслоилось: реальность и зазеркалье теперь были равны. Ему было достаточно почувствовать, где ещё есть иллюзия. Где она может быть. Где слова обнажают больше, чем удары.

Ведь настоящая Элизабет не скажет «люблю». Она скажет: «У тебя марципан на губах, мистер Люциус». И это будет значить гораздо больше.

Попытка скрутить нежную шейку - Безоружный бой - 9 [Средне]
Осмотр окружения - Восприятие - 11 [Хорошо]
Настойчиво осматривает ещё раз, авось получше разглядит - Восприятие - 25 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

— Конечно, мы одно целое, — говорит Элизабет без глаз, но там, где должны быть глаза - виднеется настоящая. Словно та заперта внутри. Фальшивка ластиться, позволяя себе получить максимальное удовольствие от прикосновений Люциуса. Чем-то даже напоминает кошку, которая нашла своего хозяина и будет верна, пусть и не всегда рядом. Действительно, кошки очень любят гулять сами по себе.

Копия - точная. Волосы такие же мягкие, кожа такая же нежная. Каждый уголок тела соответствует. Элизабет подходит ближе, желая прижаться покрепче, но все еще сохраняет дистанцию. К сожалению, бдительность теряется быстро и вот, шея хрустит слишком громко. Но её тело даже не упало. Оно застыло, как кукла с перебитым механизмом. Её голова висит неестественно, но улыбка остается на лице. Безглазые впадины смотрят словно в само сердце Люциуса.

— Ты прав. Она никогда не скажет тебе этих слов... Но ты хотел их услышать, — говорит копия. Голос трещит, как испорченная запись из-за сбоя в механизме. Теперь Люциус может даже подметить тот небольшой факт, что робот и не обладал никогда на самом деле её телом. Всего лишь был качественной иллюзией в этой игре в попытке добраться до необходимых документов.

— Ты жаждешь подтверждения, но получишь ли хоть когда-нибудь? — усмехается поломанная игрушка голосом с помехами. Не двигается больше - механизм не позволяет ни на мгновение. Словно желает надавить на больное, а после... Тело ломается, искрится окончательно, не задавая вопросов и не давая больше никаких ответов, словно Люциус их не заслужил. Сначала тело начинает разваливаться, терять сам вид Элизабет и после и вовсе рассыпается в черный песок. Странное место, где роботы превращаются в песок. Остается запах жженой электроники и горькой мимозы в воздухе.

Люциус теперь может обратить внимание на место без всяких преград. Словно иллюзия или микро-аномалия закончилась. Либо просто частично деактивировалась. Стены покрыты экранами с бегущими кодами. На полу следы крови, но она черная. Провода шевелятся, как змеи, соединяясь с разбитыми зеркалами.

От черного кристалла с мозгом тянется кабель к двери в глубине комнаты. Дверь металлическая. На ней надпись: "Протокол "Лайр" активирован". Рядом с дверью терминал с мерцающим экраном. Если подойти ближе, то всплывает сообщение.

Доступ разрешен для образца 11. Загрузить данные? Y/N

Очевидно, что теперь необходимо нажать правильную кнопку.

[Люциус]

Он не отстранился, когда та безглазая тень потянулась к нему - напротив, позволил себе на мгновение остаться в этом фарсе, как будто проверяя: насколько далеко осмелится зайти подделка, прежде чем сама же и станет карикатурой. Под пальцами действительно чувствовалась мягкость кожи, тот же шёлк волос, тот же запах, как в памяти, но - без души. Без искры. Без света в глазах, что он когда-то ловил, не глядя прямо.

Ардэнт наблюдал, как заученно ласковая, почти кошачья ласка сходит на нет под хрусткий аккорд, хриплый и горький, как несмешной анекдот. Его пальцы, всё ещё на её шее, будто сожалели, что не могут стереть сам факт существования этой мерзкой симуляции.

Когда кукла задала свои вопросы, с треском, дрожащим голосом, будто заела старая пластинка, арданатей лишь усмехнулся. В этом жесте не было веселья - лишь холодное, ледяное пренебрежение.

- Не от тебя, - медленно, лениво, будто фыркая сквозь зубы. - Не в таких обстоятельствах. И уж точно не такие слова.

Голос его был спокоен, но будто по лезвию. В нём скользила обида - не личная, а эстетическая, как будто какой-то слепой ремесленник посмел скопировать великое полотно и выставить это в витрине на распродаже.

- Настоящая говорит иначе. Она говорит без разрешения, но всегда в точку. И ты, мусорная иллюзия, оскорбляешь даже намёк на неё, - бледноликий с ленивой досадой разглядел каждую строчку сбоя в её лице, каждый надрыв в голосе, который даже не пытался быть настоящим. - Такой плохой сборке разве что на помойке звенеть, изображая колокольчик.

На последнюю реплику про «жажду подтверждения» Люциус даже не ответил сразу. Он позволил тишине заползти в комнату, как яд, прежде чем мягко, почти устало, хмыкнуть и выдохнуть:

- Подтверждение? Ты путаешь меня с одним из тех, кто пишет признания на туалетных стенах. Если я чего и жажду - то красиво проиграть в приличной партии, а не слушать плохие копии собственных мыслей из металлического рта.

Кукла замерла, заискрилась. Ард не шелохнулся. Даже не проявил и тени сожаления, когда её "тело" медленно рассыпалось в черный песок - точно чёрный сахар, испорченный на корню. Он сделал шаг и позволил себе наступить прямо в останки, словно утоптал нечто недостойное. Даже не посмотрел вниз - пусть этот финал останется без свидетелей.

Взгляд его упал на терминал - подсвеченный, словно приглашение, чересчур вежливое для такого грязного окружения. Чёрный кристалл, вены проводов, кровь, что не знает красного - всё это рождало ощущение нутра мёртвого кита, распоротого и частично живого. Но даже здесь Люциус выглядел чуждым и чистым, как белая игла в куске угля.

Он подошёл к экрану - ни на миг не сомневаясь. Присутствие арда было настолько уверенным, что даже сам металл в консоли, казалось, дрогнул. Глаза коснулись надписи:

Доступ разрешен для образца 11. Загрузить данные? Y/N

Мимолетный анализ терминала и самой светящейся панели на предмет различных уловок. Люциус чуть склонил голову, как перед зеркалом, где хотел бы увидеть достойное отражение, и с тонкой, ядовитой полуулыбкой, не сказав ни слова, нажал "Y". Щелчок.

Анализ терминала на всякий случай - Восприятие - 15 [Хорошо]

[Элизабет Иденмарк]

Возможно, подделка была разочарована. А может, у неё не было даже никаких чувств. Лишь фантазия, которая заслуживает финала, чтобы дать понять, чего на самом деле желает Люциус. Вряд ли это было по планам местных производителей данной мини-аномалии с элементами тщательных иллюзий, что достаются прямо из головы, не переходя грань. Лишь то, что лежит на поверхности и не так сложно обнаружить.

Терминал вздрогнул после выбора, будто уколотый иглой, а не простым касанием. Экран залился кроваво-красным, буквы расплылись в рябь. Слышится скрежет металлических петель, а после взгляд падает на дверь, которая открывается невыносимо медленно.

За ней длинный коридор, освещенный мерцающими неоновыми лампами. Стены покрыты граффити: различные формулы, неизвестные лица и странные цифры, которые ни к месту. На полу следы ботинок, словно кто-то прошел здесь недавно, но разве это будет иметь значение?

Вокруг начинают загружаться данные. В воздухе всплывают голограммы. Люциус легко подмечает, что это кадры из прошлого. Мужчина, похожий на Люциуса, в белом халате, прикованный к стенду с датчиками. Рядом ученые в масках с логотипом "Некрософт" вводят ему в вены черную жидкость. Боль. Крик. Тьма.

— Успешно. Экземпляр удался. Но он не последний, — голос неизвестный.

Голограмма пропадает. Мозг внутри кристалла пульсирует чаще, тянется к Люциусу, потому что он напоминает того бедолагу. Но это не он - отличия на лицо. Да и не только на него. Черный кабель дергается, отсоединяется от стены и ползет к нему, как змея.

Если пройти в коридор, решая не задерживаться, то можно увидеть слева дверь в лабораторию. Там капсулы, двенадцать штук. В каждой находится тело. Все чем-то напоминают Люциуса. Но вот капсула номер двенадцать разбита. Кажется, они проводили еще и опыты над ардами, потому что: "Проект "Лайр" - создание совершенного агента из осколков звезд".

Справа находится путь в серверную. Там находятся десятки жестких дисков с различными названиями. Какие-то заблокированы, какие-то удалены, а какие-то точно должны быть открытыми. И даже место, где можно все это проверить.

Впереди же лифт в верхние уровни комплекса. На панели всего одна кнопка.

[Люциус]

Тонкий треск, что пробежал по экрану терминала, был сродни уколу - не по коже, а по восприятию. И как часто бывало в этом месте, всё происходящее чувствовалось не как простое продолжение сюжета, а как разворот страницы, на которой чернила уже впитались в ткань нервов.

Ардэнт прищурился, наблюдая, как кроваво-красный рябящий фон сливается с тенями голограмм, взлетающих в воздух, точно духи прошлого. Он не шелохнулся, даже когда дверь скрипнула с намерением пытать слух. Медленно раздвигающееся полотно скрывало не просто коридор - завесу иллюзий, созданную будто специально, чтобы спровоцировать. Не ответ, но приманка для желающего распутать клубок, из которого его разум сам когда-то был свит.

Люциус шагнул в коридор, без слов, лишь с накинутой на плечи тенью неуместного, но привычного змеиного спокойствия. Его взгляд скользил по граффити на стенах, отмечая каждый код, каждый образ, словно они могли срезонировать с чем-то в глубине, но ни один не вызывал подлинной дрожи. Следы ботинок он воспринял как приглашение. Запоздалое, но весьма личное. Почерк чужих подошв - для тех, кто думает, что первым был кто-то другой.

Голограммы пронеслись, как больной сон. Бледное лицо в белом халате, искривлённое в крике, не было его отражением, но, возможно, чьей-то навязчивой фантазией на тему «что было бы, если бы арданатей поддался». Он не моргнул, когда кабель сорвался со стены и пополз, будто тварь, узнавшая родство. Наоборот, это движение лишь выпрямило спину арда - медленное, почти церемониальное отстранение от эмоции, которую стоило бы почувствовать. Страх? Брезгливость? Нет. Интерес. Внимание.

Лаборатория слева манила не светом, но пустотой между ответами. Люциус шагнул туда, не замедляясь, и позволил взгляду окинуть ряды капсул. Одиннадцать тел - каждая словно написана с него, но без души. Без язвительности в бровях, без хищной складки губ. И капсула номер двенадцать... разбитая, как зеркало, что не смогло вынести образа.

Проект «Лайр». Осколки звёзд. Слова проникали в разум, не оставляя следа, но собираясь где-то в глубине в новые, ещё не расшифрованные формулы.

Ард прошёлся вдоль капсул, ни к одной не прикоснувшись, но изучая - каждую микротрещину, каждый шрам, каждую замершую гримасу. Он искал не себя. Он искал несоответствие. Оттенок. Нечто выбившееся из генеральной линии ложных подобий. Любой фрагмент, который выдал бы не клонирование, а симуляцию. Ведь в подделке всегда есть почерк мастера. И если этот мастер имел наглость назвать Люциуса образцом, арданатей намеревался узнать, кто этот художник. И чего он боится.

Люциус поднёс ладонь к разбитой двенадцатой капсуле, едва касаясь краем пальца холодной поверхности, словно гладил старую рану. Из-под ногтя, будто шепот рассудка, вспыхнула серебристо-перламутровая искра, переливающаяся почти живым светом - теомагия пробудилась. Вязь тонкой нитью расползалась по стеклу, проникая в трещины, вчитываясь в каждую молекулу, в каждый энергетический отпечаток. Ард сосредоточенно вслушивался в невидимые эхо - в пульс ушедшей магии, в слоистые обрывки ауры, в резонирующий след исчезнувшего источника, изучая следы вырвавшегося существа.

Всё это начинало походить на дурной спектакль. Слишком много совпадений, слишком изощрённой персонализации. Зеркальный коридор, игравший с отражениями, словно знал, какие именно образы ранить. Иллюзорная Элизабет - не абстрактный соблазн, а именно та, кого можно было бы назвать его слабостью, если бы таковая существовала. И теперь - лаборатория с капсулами, чьи лица словно срисованы с него, но без живого огня в глазах. Всё это казалось не операцией, а затянутым розыгрышем, в котором он почему-то остался последним актёром на сцене. Люциус чуть прищурился — не от подозрения, а от неуместного внутреннего смешка. Сейчас бы, пожалуй, стоило ждать, как из-за стены вывалится съёмочная группа, осыпая его конфетти и поздравлениями: «Поздравляем, вы прошли симуляцию!». И хотя всё это было, разумеется, лишь игрой воображения, даже для такого гибкого разума происходящее казалось слишком личным. Словно кто-то действительно готовил эту миссию не для группы, а для одного конкретного арда.

Осмотр и анализ коридора - Восприятие - 16 [Хорошо]

Осмотр и анализ лаборатории - Восприятие - 22 [Хорошо]

"Криминалистический" анализ вырвавшегося существа - Теомагия - 20 [Хорошо]