[Саэль]

Если пространные рассказы о каком-то мальчишке - упрямом, колючем еще можно было списать на случайность, на сходство характеров, то как Грегор описал одну-единственную, конкретную сцену... больше не оставляло сомнений. У Саэля стянуло горло. Ошибки не было. Перед ним сидел взрослый, возмужавший, сильный мужчина. Господин Ро.
— Того эона звали Эден... — поправил Саэль почти шёпотом, отчего имя прозвучало особенно лично. Слишком лично. Его голос дрогнул, прежде чем он прикусил язык, словно сам хотел вырвать его за неосторожность. Саэль не желал возвращаться в тот момент. В то чувство жалкой ненависти к себе, презрения, от которого хотелось вывернуть кожу наизнанку, в то бессилие, с которым он тогда пытался защитить не того, кто был достоин. А того кто надругался над его чувствами. Кто не любил. Но то, как Грегор говорил об этом - с болью, с теплотой, с той особой горечью, что возникает лишь к тем, кого хранишь в сердце слишком долго - пробивало куда глубже любых воспоминаний. И всё это время этнарх даже не замечал, укрыв лицо в ладонях, немого но такого яркого смущения дракона. Саэль не выдержал.

Молча, по-человечески просто, он протянул руку и положил тёплую ладонь на плечо Грегора - не властно, не жалостливо, а тихо, уверенно. И сказал:
— Зелёные драконы - очень упрямые. Свободолюбивые до безумия. Сильные духом, до глупости. Я уверен... — голос Саэля стал чуть мягче, — что он не держит на вас зла. А даже благодарен, что вы позволили сохранить ему чувство собственного достоинства. Не вернувшись за ним. Это было важно - остаться не покорённым. Чтобы однажды... вернуться равным.
Он чуть улыбнулся. Тихо убрал руку и снова откинулся спиной к тёплым камням, позволив горячей воде смыть из себя остатки волнения. И уже бодро, с привычной уверенностью добавил:
— А если он продержался в том аду и не сломался, значит - выбрался. Я думаю, с ним всё хорошо. Наш род так просто не убить.
Дальше Саэль смотрел на Грегора в молчании. И всё внутри него - сердце, разум, драконья гордость - боролось с внезапным, рвущимся на поверхность решением. Сказать. Открыться. Напомнить. Доказать, кто он есть на самом деле. Но... Нет.
Он мотнул головой, словно это движение могло сбросить с плеч весь гнет воспоминаний. Решение было принято. Сейчас - не время. И, возможно, не место. Слишком многое могло пойти не так.

"Если он всё ещё любит меня, подумал Саэль, глядя в пульсирующую водную гладь, то пусть это будет любовь не к тени, не к памяти, не к долгу. Не к боли. А ко мне - такому, каким я стал. Без ошейника. Без клейма. Свободным."

Дракон позволил себе тихо выдохнуть. На секунду глаза его закрылись.

"Если я скажу сейчас - он примет всё как искупление. Привяжется ещё крепче к прошлому. Начнёт любить не меня, а воспоминание о том, как меня потерял."

Саэль не хотел этой любви. Жалкой. Искупающей. Он хотел 2 честной. Светлой. Такой, что способна быть рядом не из чувства вины, а из желания. И потому 2 промолчал. Просто снова поднял взгляд на Грегора, чуть улыбнулся, сдержанно, тепло. Как человек, которому хочется остаться. Но не ради прошлого. А ради будущего.

[Грегор роуэн]

- Спасибо, Саэль- ответил Грегор на слова поддержки. Он улыбнулся, натянуто, это была улыбка, которая прорывалась сквозь боль. Ему было очень приятно неожиданно получить поддержку от этого сурового наставника.
Молчание затягивалось, саке заканчивалось, и день подползал к обеду.
В купальне появился администратор
- Прошу меня простить за беспокойство, уважаемые гости. Обедать вы хотите тут или в обеденном зале?
Прерывание тишины было весьма кстати. В своей исповеди этнарх на прочь забыл о своем ученике и о проблеме, что явилась нежданно, но громко.
- Наверно, лучше в зале. К тому же стоит посмотреть, что уже успели натворить эти несносные дети. С темпераментом Ришель, можно ожидать и апокалипсиса. Я пойду вперед, Саэль.- наставник Толле поднялся из воды, обернул бедра полотенцем и вышел в раздевалку. Успел натянуть только белье, и начал натягивать брюки, как в купальню залетела Ришель. Легка на помине.
- Дядя, где наставник Саэль?- защебетала она, а по помещению расползалась ее магия. Мягкая, сладкая, пьянящая, кружащая голову- Я хотела спросить его об этом. - показывает сеги.- Принц Тиру сказал, что господин Саэль хорошо в них играет, а я хочу научиться.
- Ришель, давай ты у наставника Саэля спросишь об этом лично во время обеда, а сейчас будь добра... выметайся из моей купальни.- последнее мужчина гаркнул, как приказ. На что девушка разобиделась и вышла, надув губки- Господи, как же меня раздражает эта ее манера поведения. Не девушка, а потаскуха.- вздыхает этнарх и методично натягивает одежду.
Интересно,- оглядывается через плечо в сторону источника- Саэль не будет за это все злиться? Так неловко получилось- опускает глаза к одежде- Он, значит, был там, раз знает то агентство. Рад, что с ним все в порядке после той истории и он теперь уважаемый наставник.- улыбнулся- Я был бы счастлив, будь у того эскорта такая же хорошая судьба. Я на это надеюсь.
Сердце снова сжалось от грусти. Резко выдохнув, смахивая эмоции, военный закончил одеваться. Тут же в автомате купил прохладное клубничное молоко и с удовольствием осушил бутылочку залпом, а вторую пил медленнее. Еще две он купил для дракона в качестве благодарности за совместное посещение источника и извинения за доставленные неудобства. Они ждали наставника на полке рядом с корзинкой для одежды.
Саэль вышел после того, как Грегор спровадил вампиршу.
- Рекомендую до обеда насладиться клубничным молоком. Это идеальное завершение отдыха.- Саке немного разбавило напряжение и легонько ударило в голову. Настроение улучшилось после беседы. Получилась исповедь и на душе стало куда легче, чем было- Саэль, я ваш должник.- сказал Грегор- Надеюсь, что смогу отплатить вам такой же добротой.- улыбается.
Выйдя из- под полога покоя сразу стало слышно, что творится на улице.
- Господин Роуэн, господин Саэль, подождите, пожалуйста.- окликнула главный администратор. Женщина лет под пятьдесят, довольно пышная, в кимоно и с искусно уложенными волосами семенила за мужчинами- Гоподин Роуэн, господин Саэль, на имя ваших учеников пришли вот эти письма. Возьмите, пожалуйста. И еще. Господа, в городе объявлена чрезвычайная ситуация. Работают только службы доставки с проходимой техникой, потому доставка может задержаться. Прошу вас в целях безопасности оставаться в гостинице, так же предупредите ваших учеников об этом. Тайфун в нашем городе смертельно опасное явление даже для таких сильных господ, как зеленые драконы- смотрит на Саэля.- Прошу вас предпринять все меры, чтобы обезопасить детей и себя. Благодарю, что выслушали- женщина улыбнулась и покинула гостей.
Грегор тут же открыл письмо. Из бумажного конверта с печатями мэра и городской администрации он выудил два красивых приглашения. Одно красного цвета с бархатистой поверхностью и второе обычное черное с золотыми буквами.
- А, понятно. Первое и второе приглашения на банкет. Да-да, стоило ожидать. Как раз уже и время подошло. Саэль, вам тоже пришло приглашение? - интересуется этнарх. После источника настроение стало получше и отношение к наставнику- дракону стало легче. Грегор сейчас не был так напряжен в его компании, как это было раньше.

[Саэль]

Разговор и впрямь оказался необычно занятным. Глубоким, спокойным, с тем самым оттенком доверительной иронии, который бывает только между давно знакомыми... или теми, кто будто бы должен был быть знаком, но встретились впервые. Но самое удивительное - даже не слова, не жесты и не темы, а сам Грегор. Саэль уже осознал - этот высокий, седой, статный мужчина и есть тот самый парень из прошлого. Теперь - взрослый мужчина, уверенный, уважаемый. И неважно, вспомнил ли он сам ту встречу. Дракон не придавал этому значения. Возможно, даже к лучшему.

Но теперь Саэль смотрел на него иначе. Внимательно. Не с подозрением, а как алхимик, разглядывающий вещество, которое долго считал известным, а теперь нашёл в нём новые, скрытые свойства. Неожиданные грани в выражении глаз. Чуть мягче стала линия губ. Чуть свободнее движения. Неуловимо, но ощутимо. Это было по-настоящему занятно. Даже... очаровательно. Саэль не улыбался. Как всегда, его лицо оставалось спокойным, ровным. Но взгляд - взгляд был живой. Скрытно тёплый, внимательный.

Но ничто не длится вечно.

Тепло купален медленно рассеивалось. Звуки -лёгкий всплеск воды, шорох движения - становились яснее, конкретнее. И когда Грегор поднялся, махнув каплями с локтей, Саэль понял, что пора. Он тоже встал. Спокойно. Не слишком медленно и не спеша - как всегда. На лице не дрогнул ни один мускул. Но внутри, в глубине, где у дракона пульсировало нечто древнее и упрямое, мелькнуло тихое, лёгкое недовольство.

"Время снова летит слишком быстро."


Время летело слишком быстро. Ускользало сквозь пальцы, как тёплая вода в купальнях - ещё мгновение назад оно дарило покой, а теперь уже требовало подняться, вытереться, собраться. Вернуться к обязанностям. К реальности. Саэль не жаловался. Он знал, на что подписался. Но сейчас, в этот хрупкий миг между покоем и долгом, в нём всё ещё сохранялось отголосок упрямого, тихого желания остаться там - где было тепло, просто, без ожиданий. Без юных сердец, что так рвутся к своей гибели с такой решимостью, будто знают, чем всё закончится.

Он вошёл в комнату следом за Грегором, вернувшись к привычной холодной строгости - маске, которую носил так давно, что она срослась с кожей. На первый взгляд, всё было в порядке. Никто не кричал, никто не плакал. Но воздух дрожал от напряжения, будто всё в комнате ещё не договорено, будто какие то невысказанные слова повисли в воздухе. Саэль не гневался. Он уже не гневался. Дракон догадался ещё раньше, что Тиру не послушался. Конечно же, не послушался. Путь по балконам во время бури, упрямство, на которое хватит любого дракона, даже самого слабого - всё это было о Тиру. Саэль почти видел, как это происходило, и с досадой подумал: "Я сам виноват."

Тогда он безосновательно вспылил. А теперь пожинает плоды злого недоверия, которое отпугнуло, а не защитило. Но была и другая сторона. Венитас согласился поговорить. Пусть не наедине. Пусть с Тиру под боком, как с последней опорой, за которую он держится до посиневших костяшек. Это неважно. Главное - он согласился. Саэль чувствовал, что этот разговор должен был произойти. Без истерик, без угроз. Просто - взрослый разговор. Лицом к лицу. Наставник и тот, кто покусился на сердце его ученика. Он услышит всё. Всё поймёт. Искренность, ложь, сомнение - всё будет в голосе, во взгляде. Он уже слишком стар, чтобы обманываться, слишком древний, чтобы не знать, как звучит настоящая любовь... и как фальшь.

Он продолжал сидеть напротив них. И в его взгляде - спокойном, ровном, проникающем до костей - уже не было злобы. Только решимость. Задать простые вопросы. Начать серьёзный разговор. Разве может что-то пойти не так?

[Грегор роуэн]

А что? Есть какие- то еще варианты?
Конечно Грегор был не против, чтобы Саэль поговорил с его учеником, не убивать же он будет наследника, а вот наследник напротив, взъерошил шерсть и растопырил иголки во все стороны. Того и гляди, бросится в драку, но тут наследник дома выставил всех кроме Саэля и Тиру.
Ну ладно, пускай поговорят. Дверь закрылась. Этнарх чуял, что будет очень не хорошо. Саэль выбрал очень неудачное время для беседы по душам с разозленным гомункулом. И этнарх прекрасно понимал, что горячий темперамент и безрассудность мальчишки может привести в лучшем случае к поломанному номеру и прекращению их с Тиру общения. В худшем- это будет скандал на две планеты. Он прошел к своему шкафу и достал небольшую сумку, как косметичка или дорожная аптечка. Из нее извлек автоматический шприц, вставил туда ампулу с магическим транквилизатором и вторую с успокоительным, а для себя взял блокирующий аэрозоль. Средство зверское, зато работает мгновенно, попав на слизистые. Хорошо, если получится брызнуть в рот.
- Гелеос, это тебе.-вручает вампиру шприц. Мужчина недоуменно смотрит
- Зачем?
- Затем, что твой братец может выкинуть какой- нибудь фортель и у нас будут проблемы. Потому во избежание, придется его тормозить быстро и качественно. Нам неприятности не нужны. И тебе тоже. Ты же понимаешь, что ты и сейчас на виду у журналистов.
Вампир поджимает губы. Дверь отодвигается, чтобы наблюдать за происходящим. И очень вовремя, потому что в следующее мгновение гомункул и правда бросается на наставника- дракона с парализующей печатью, которая была явно видоизменена, на кончиках пальцев. Грегор бросается вперед, заслоняет собой дракона и брызгает в лицо ученика блокирующим спреем, перехватывает запястье в миллиметрах от себя и плюхается на пол, случайно касаясь плеча гостя.
- Гелеос.- а вампир подскочив, в шею делает укол. Мальчишка обмякает и вся магия, что успела подпортить интерьер, рассеивается. Военный встает- Саэль, вы в порядке? Вас не задело?- интересуется. Удачно я подготовился, очень удачно- подумал мужчина.
Ученик разошелся не на шутку. Он был зол, но через чур неразборчиво и ярко выливал на дракона эмоции.
- Прекрати, Вес,- строго сказал Грегор- Саэль заботиться о своих учениках. Ты перегнул палку.
Но парень не унимался и выпалил .... вы еще заявите, что я соблазняю Тиру, чтобы продать его в рабство?...
Военный уже знал историю дракона и покосился на него, ожидая реакции, которой не последовало. Мужчина оставался таким же спокойным и сосредоточенным, а потом он просто ушел. Грегор вышел следом. Он не планировал что- то говорить или переубеждать, даже извиняться не стал. Это их с Саэлем дела, кто он такой чтобы лезть вдела взрослых людей? Весьма удобная позиция: с одной стороны отдаешь всю ответственность ученику, а с другой всегда на подхвате. Вроде и работу делаешь, и не слишком много работаешь.
Если Венитас прав, и Саэль действительно считает парня безответственным ублюдком, то чтобы мальчишка не сделал, все равно мнение останется прежним. Мужчина вздохнул
- Увидимся, Саэль.- улыбка была мягкой, а не насмешливой. После их беседы в источнике между мужчинами изменилась атмосфера и сердце этнарха наполнилось теплом в адрес этого строгого собеседника.
Зато за драконом выпорхнула милая Ришель, совсем не с нежными чувствами, а очень даже охотничьими намерениями:
- Господин Саэль, подождите, пожалуйста.- девушка подбежала к мужчине и тут же взяла под руку, прижавшись к руке.- Мне птичка на ухо нашептала, что вы мастер игры в сеги. Хочу попросить вас научить меня. Я буду очень благодарна.- поводит плечиком и улыбается.

[Саэль]

Саэль сам не знал, почему вдруг надеялся на спокойный, вдумчивый разговор. Будто юнец напротив был способен на зрелое осмысление собственных слов и поступков. Иллюзия эта рассыпалась быстро, как только юная ярость стала наполнять воздух жаром, будто собираясь вспыхнуть не только в голосе, но и в плетении. Саэль сидел неподвижно, спокойно, взглядом цепким, хищным, драконьим, наблюдая за тем, как разгорается это пламя.

Он видел магическую вязь. Умелую, но чересчур дерзкую для такого возраста, несомненно искусную по исполнению, но разбалансированную душой, полной обиды и упрямства. Саэлю не нужно было ни двигаться, ни выказывать ответной реакции. Всё, что он носил, от туго сидящего по плечам смокинга до аккуратных, безупречно выглаженных брюк, уже было насыщено чарами рассеивания, гашения и перенаправления. Всё - его руки, его голос, его молчание, говорило лишь об одном: он готов. Он всегда готов.

Но и демонстрировать силу не пришлось. Гомункул не остался без опеки. Наставник и родственники подоспели быстро, как будто ожидали взрыва. И Саэль, глядя на эту сцену, вдруг понял: он больше не был уверен, что сможет добиться нужного ему разговора. Не сейчас. Не с этим мальчиком. Не с этой бурей в душе, глухой к разуму. Он встал плавно, сдержанно, по-драконьи, и только тогда заговорил:
— Я услышал и увидел достаточно. Даже слишком. <...>

Голос был ровным, сухим, без упрека, но с печатью окончательности. И уже поворачиваясь к выходу, Саэль вдруг поймал себя на мысли, ускользнувшей, как тень разочарования:
"Может, я слишком многого жду от молодёжи?"
Она не отозвалась ни в интонации, ни в жестах, но легла на лицо морщинкой между бровей. К счастью, он уже уходил. Грегор, догнавший его у двери из номера, попрощался с ним коротко, осторожно. И Саэль ответил ему так же. Молча. Без лишних слов, безмолвным кивком головы.

Саэль всё ещё пытался переварить в голове события последних часов, и не столько то, что произошло на глазах у других, сколько то, что прочно вцепилось в мысли с того самого момента в купальнях. Могло ли такое быть? Такое странное, невозможное совпадение? Грегор... Он ли был тем самым мужчиной? Тем, кто тогда показал, что всё, чему учили Саэля о чувствах, доверии и силе,  можно перечеркнуть одним действием. Одним прикосновением, в котором не было ни жалости, ни превосходства, только забота. Да, это был он. Он, без сомнений. Но почему же тогда он так упрямо отрицает очевидное?

Саэль покачал головой, будто надеясь вытрясти лишние мысли. Он слишком хорошо помнил и голос, и взгляд, и даже как тот отгораживал его от грубых, чужих глаз и прикосновений. И сейчас, прокручивая в памяти всё сказанное, дракон поймал себя на неожиданной мысли - а вдруг для самого Грегора, произошедшее тогда было тоже травмирующим событием? Может, не стоит напоминать. Не стоит касаться этой старой раны. Пусть всё идёт, как идёт.

Но почему тогда так тревожно на душе? Почему это чувство не уходит, будто скребётся изнутри?
Дракон вздрогнул, почувствовав резкую, тянущую боль с левой стороны шеи. Напряжение стало почти физическим. Настолько, что он поднял ладонь и крепко потер воспалённое место. И тут же, откуда-то сбоку, совсем рядом, появилась Ришель. Щебечущая, живая, словно музыкальный трель, наполненная своим беззаботным светом. Что-то спрашивала, мило улыбалась, ждала согласия, но Саэль уже не мог слушать.
— Прошу меня простить, Ришель, — проговорил он мягко, но с нажимом. — Мне нужно... найти своих воспитанников. Поговорим позже.
Он кивнул, коротко, вежливо, и, не дожидаясь ответа, развернулся и зашагал по коридору. Шаг его был тяжёлым, широким. Будто нёс на себе не только тело, но и груз сомнений, которые не отпускали ни на миг.


Саэль уже было подумал, что в обеденном зале наконец удастся выдохнуть с облегчением. Старших наследников оказалось найти не так уж трудно, и когда семейство Толле появилось в дверях, наполнив зал восторженными перешептываниями и гулом приветствий, дракон не поднял взгляда от тарелки. Он рассчитывал, что наследник Толле ограничится тем, чтобы лишь проводит Тиру и, может быть, бросит на него пару колючих взглядов. Потому Саэль даже немного удивился, когда гомункул всё-таки заговорил. Но быстро совладав с собой, ответил ровно, с почтением, пусть и не знал, какими ещё более мягкими словами попытаться не вызвать очередную вспышку раздражения.

Он уже начинал подбирать в уме формулировки, когда мелодичный голос девушки, её неожиданное предложение, словно мягким одеялом, окутали его мысли. Саэль задумчиво хмыкнул, собираясь было ответить...
...как вдруг - вспышка магии, чей-то вскрик, глухой удар, рычание. И суета.
Словно пыльный шквал смёл все посторонние мысли, Саэль резко поднялся, оглядывая зал. Грегор уже выволакивал за порог кричащего Венитаса. Рядом пронёсся Малгар - рыча, обращаясь в полудраконью форму. Но по-настоящему диким и нелепым казалось не это. А Тиру. Обычно робкий и сдержанный, он прижал к полу Вирена и, будто одичавший зверь, вцепился зубами в его руку. Тот пытался отбиваться, но был сбит с ног и явно не мог справиться с натиском младшего. Когти царапали одежду, хвост бил по полу и изредка вонзаясь в открытые участки тела брата.
— Хватит! — Саэль метнулся вперёд, схватив воспитанника за шкирку стараясь обвить тело молодого дракона связывающим заклинанием. Тиру оказался сильнее, чем он ожидал. Он рвался, вырывался, чуть не выскользнул, и Саэль был вынужден отшвырнуть его, в тот же миг жало хвоста проскользнуло в опасной близости от его лица...

Тиру оказавшись на полу развернулся, замешкался лишь на миг, а потом, коротким прыжком обернулся в свою настоящую форму и выскользнул из зала вслед за Весом. Повсюду слышались испуганные возгласы, кто-то вскочил с мест, кто-то наоборот прижался к стене, вжавшись в мебель. Паника, шум, сбивчивые шаги.

Саэль вернулся к Вирену. Тот до сих пор лежал на полу. Не встал. Всё тело напряжено, в пальцах мелкие судороги. Глаза распахнуты, не мигают. Он будто не мог ни говорить, ни двигаться. Лишь дышал, гулко, тяжело, как рыба, выброшенная на берег. Саэль опустился рядом, аккуратно вливая в тело старшего ученика целительную магию. Осматривал его молча, с вниманием. Среди множества рваных царапин, пара заметных уколов что заживали медленнее, темнеющие к основанию. 
— Похоже, выработался все таки, — пробормотал дракон, задумчиво. — Давно пора.
Не оборачиваясь, он бросил кому-то из подошедших зевак:
— Принесите воды. Он придёт в себя. У зелёных драконов иммунитет к ядам. Особенно к своим.
Лишь затем Саэль вытер лоб и щеку от пота. Но вместо привычной солоноватой влаги на ладони остался тягучий, тёмный след. Терпкий запах стали. Кровь. Тонкая полоска на щеке покалывала лёгким ядовитым порезом... 

[Грегор роуэн]

А зрелище было занятное. Подросшие мальчишки начали меряться силами. На лице бывшего военного невольно расцвела улыбка. Сейчас будет на что посмотреть. Ученик в ярости из-за словесного укола.
- Мда. Кто бы мог подумать, что Вес такой собственник. Я и не знал- задумчиво проговорил этнарх, а Гелеос старательно делал вид, что все так и должно быть и его совсем не раздражает, что его брат так яростно защищает какого-то мелкого принца, до сегодня о чьем существовании даже ведомо не было.
Тень пронеслась мимо
- Ох ты- отшатнулся Грегор. Это был Тиру и совсем он оказался не маленький, а вполне крупный дракон, такой и зашибить может.
Под мокрой одеждой младшего Толле не было видно, что его уже достали и тонкие паутинки яда расползлись по телу. Юноша чувствовал, что отравлен, потому что на этот раз яд распространялся быстрее по проторенному пути и первый этап накатывал волнами, набирая силу. Венитас впал в ярость, что самое интересное она использовалась с умом, хоть и было очень больно. Эффект яда для уже один раз ужаленного парня менялся. Приступ ярости по времени стал длиннее и более контролируемым, а следовательно вторая стадия будет мучительнее, если он доживет, конечно.
Полюбовавшись на бой, такой удивительно занятный, наставник Толле все же оторвался на короткое мгновение, чтобы услышать просьбу о воде. Конечно он не один услышал, только действовал эффективнее. Кто- то выбежал из зала, видимо побежал к администраторам, а Грегор подошел к тумбе у стены, которую практически все игнорировали и принес стеклянный кувшин с водой.
- Саэль, возьмите, пожалуйста- отдает в руки.- Так, господа и дамы, потеснитесь. Это вам не балаган- поднимается голос над людьми.- В целях безопасности, отправляйтесь в номера. Разъяренные молодые драконы слабы в контроле силы, это может стать для вас опасным.- присутствующие реагировали по- разному. Некоторые ретировались, как только началась потасовка, другие возмущались, мол, чего ради, другие, что не оставят леди Ришель, дамы вообще устроили базар пока Гелеос не попросил их покинуть помещение включив одного из своих персонажей, который недавно получил престижную награду за главную мужскую роль и забрал несколько призов зрительских симпатий. Дамы почти умерли от шарма вампира. Для эффективности актер тоже использовал магию, но не обольщения, а подчинения.
- Милые дамы,- сладким, плавным, журчащим, томным голосом любовника заговорил вампир, поднявшись на ноги- Я прошу вас позаботиться о вашей безопасности и покинуть зал. Сейчас юные драконы слишком эмоциональны. Я буду крайне расстроен, если такие прекрасные цветы, как вы, пострадают- это имело оглушающий эффект. Даже Грегор удивился.
- А ты молодец, Гел- похвалил
- Я профессионал- с миной отвращения отвернулся мужчина к стеклянной стене, за которой мальчишки выясняли кто тут прав.- Мерзость- фыркнул. Мужчине не нравилось, что Венитас выбрал кого- то другого и не нравилось, что из- за этого другого он подвергается опасности.
Находящиеся в зале гости частично разошлись. Те, что остались расселись так, чтобы хорошо видеть происходящее за окном и через минуту начали делать ставки на победителя. Грегору снова стало смешно, но он решил переключиться на Вирена и Саэля. Это было важнее. Он подошел к дракону и присел рядом.
- Саэль, я могу чем- то помочь?- смотрит на рану в плече принца. Она затягивалась необычно медленно. Не уже ли соль так подействовала на дракона- Саэль, такая медленная регенерация это от яда или от соли?- поднимает глаза на наставника- Саэль! -рука дернулась было к плечу мужчины, но остановилась, на лице отразилось сильное беспокойство- Саэль, как вы себя чувствуете? Вас он поцарапал? У вас есть аллергия на яды?- в голове срочно отыскивалось решение вопроса. Дракон быстро бледнел, словно яд был через чур быстрым.
Все отступило на задний план для этнарха. Его уже не волновал ни бой, ни Венитас, ни тем более Тиру. Молодежь разберется сама, а если нет, то разберемся позже, сейчас важнее Он.
- Грегор, это буферное вещество для вашего непоседливого мальчишки. Это универсальный препарат для большинства известных нам ядов биологического происхождения. Я не уверен, что оно сработает на все сто, но временно затормозит распространение яда дракона. У вас будет время, чтобы доставить пострадавшего в больницу, если, конечно, он не умудрится умереть до того. Помните, ваш ученик слишком слаб телом для такого токсичного вещества, как яд зеленых драконов- говорил лечащий врач Венитаса, когда беседовал с этнархом в первый раз.
Наставник оглядывается на улицу. Малгар в своей ярости бросается на второго дракона, немного меньше, но кажется более сильного. Оба обмениваются ударами. Удивительно, но меньший дракон бьет с такой силой, что из- под острия его хвоста не только кровь соперника брызжет, а и разлетаются мелкие чешуйки в разные стороны. Венитас находится за спиной дракона, держится за бок. Черная одежда скрывает раны, если они есть, но мальчишка что- то выжидает, явно выжидает.
Грегор задерживается на некоторое время, чтобы разгадать задумку ученика, но беспокойство за Саэля, который был тут же и ничего не говорил, мешало сосредоточиться. В стороне слышны разговоры
- Хороши драконы- довольно говорит мужчина
- Да, и красивы. Я бы этого, который больше,... ух, я бы его- речь шла о желании этого мужчины заняться сексом с принцем.- Люблю таких строптивых.
- Эй, мужик, ты пасть- то прикрой. Этот дракон принц. Тебе бошку снесут за него- с нажимом ответил Грегор. Мужик только цокнул языком, не желая нарываться на неприятности.
- Смотрите, а мальчик с зелеными волосами стоит в стороне- еще один голос.- Думаете, он решил спрятаться за спиной того дракона поменьше?
Бубнеж раздражал. И вот наступила кульминация. За ревом ветра ничего не было слышно, но дракон чуть меньше почему- то извернулся, нанес удар и толкнул своего соперника в сторону гомункула. Гомункул сделал несколько стремительных шагов и с силой впечатал в нос дракону что- то похожее на снежный ком. Кажется, дракон вдохнул и закашлялся, потом замер, заревел раненным зверем и упал на траву в судорогах. Гомункул подбежал к дракончику, что- то спрашивал, гладил его по мордочке, осматривал и начал увлекать к помещению. Парня трясло, словно в тяжелой лихорадке, губы посинели, сам он белый, как полотно. Раздвижные двери открылись, Венитас и Тиру зашли в зал
- Спасибо, Тиру, ты меня спас- жизнерадостно улыбается Венитас и падает без сознания.
- Черт.- из пространственного кармана достает сразу охапку шприцов- Вес, от тебя одни проблемы.- рычит военный. Он оттолкнул Тиру от гомункула, разорвал рубашку и всадил иглу в место удара дракона. Посмотрел на улицу. Малгар все еще бился в судорогах. Пришлось бежать на улицу и забирать мальчишку в помещение. Ему тоже досталась доза буферного препарата в место удара. Наставник Толле не знал у кого есть аллергия или нет, как все это проявится и вообще вся ситуация раздражала до состояния ярости. Грегор очень не любит, когда все не предсказуемо, потому и с Венитасом так плохо отношения складываются, потому что мальчишка все время выкидывает какие- то фортели. Возвращается к Саэлю и Вирену. Наставник- дракон выглядел как- то слишком не идеально для привычного образа и его глаза плохо реагировали на движения этнарха, по крайней мере так казалось.
- Саэль, что с вами? как вы чувствуете себя?- обеспокоился военный. Этот чертов стопор, не пойми от куда взявшийся, на прикосновения к дракону. (Привет от правил о прикосновениях к эскорту) Не получив ответа, мужчина разорвал и рубашку среднего принца, где обнаружил четыре места удара. Они не расползались паутиной, как от ударов Малгара, они словно цветы расцветали монохромными, многослойными лепестками красно- фиолетовой расцветки. Выглядело завораживающе, но явно не здорово. Укол в одно из мест поражения. Выбегает из зала, а в коридоре уже давно стоят зеваки и к ним подтягиваются постояльцы, посмотреть что происходит.
- Срочно вызывайте скорою- гаркнул на администратора.
- Сэр
- Скорую. У нас может быть, как минимум один смертельный исход. Быстро- раздраженный, обеспокоенный этнарх был весьма убедителен в своем виде.- и врача в зал, срочно.
- Сейчас.
Спустя три минуты в зале уже был врач, который осматривал пострадавших. Бессознательные тела Венитаса, Малгара и Вирен никак не реагировал, хотя глаза его были открыты, Тиру, который кажется был эмоционально потрясен на столько, что ничего не понимал, крепче всех оказался старший дракон, но и он выглядел очень плохо. Рядом с ним был этнарх
- Саэль, вас должен осмотреть врач. - мужчина нарочно сел за спиной старшего дракона. Если вдруг ему станет совсем не хорошо, то он опустится на его грудь... Да- да, это подлый план, чтобы прикоснуться к нему.

[Саэль]

Зелёные драконы - существа, чья ядовитость прославлена далеко за пределами Сабаота. И дело тут вовсе не только в их склочном, порой невыносимом нраве. Яд это их сущность, их дыхание, их защита и, как ни странно, их форма взросления.

С самых первых мгновений после вылупления дракончики уже самостоятельны. Полуразумные, с мутным, инстинктивным восприятием мира, они, тем не менее, уверенно ползут прочь от тёплых осколков яичной скорлупы, в джунгли, в дикую, влажную, цветущую и смертоносную среду. Там, под незримым присмотром Хранителей гнезда, начинается их первое становление: дни и ночи среди листвы, коры, тени и гнили. Они питаются тем, что смогло бы отравить целую деревню: ядовитыми цветами, щёлочными грибами, кислотными жуками, колючими плодами. Всё это пища, закалка и ритуал.

Каждая трава, каждая капля как раскалённый уголь в детском организме. Но именно это пробуждает яд в их крови, формирует то, чем зелёный дракон станет. Когда они возвращаются в гнездо, ни один токсин джунглей больше не способен даже вызвать дискомфорт, не то что тяжелый недуг. С переносимостью ядов сородичей всё обстоит куда сложнее. Тут нет универсального рецепта. Кто-то может выносить смертельные дозы брата, кто-то теряет сознание от единственной капли яда во время безобидной игры. Всё зависит от тела, силы, воли, злобы.

Ни Вирен, ни даже Саэль, привыкшие думать, что знают силу каждого в клане, до поры не могли даже представить, насколько едким, болезненным, мучительно крепким окажется яд младшего. Словно в нём, в этой капле, оказалась вся скорбь, весь страх, вся подавленная ненависть юного дракончика. Того, кто слишком долго молчал, слишком долго терпел.

Как только Саэль принял из чужих рук кувшин с водой, древняя привычка заставила его замереть. Что-то было не так. Ощущение. Странная дрожь, лёгкое напряжение в мышцах, приглушённый жар за грудиной. Опыт подсказывал ему: яд.

Не шумя, не показывая тревоги, он аккуратно отставил стеклянный сосуд в сторону чуть расслабился, будто просто собирался отдохнуть. Но внутри уже работала магия, старая, глубинная, медленно пульсирующая в венах. Регенерация, усиленная волей. Яда было немного. Не та доза, что может свалить взрослого дракона. Тем более такого, как он. Саэль мог сам себя свалить, если бы захотел. А этот яд не более чем щепотка соли в вине. Но и её оказалось достаточно, чтобы навредить.

Он знал, что яды младших зелёных - дело серьёзное. Особенное. Но не ожидал такого. Всё началось с небольшой царапины на скуле. Крохотный укол, но теперь от неё расползался по коже тонкий, едва видимый узор болезненных лепестков. И место это было самым опасным, близко к глазам, к мозгу, к сосудам. Вскоре пришло онемение. А за ним фантомные касания, как чужие пальцы под кожей. Саэль вздрогнул. Сбив дыхание. Потерял нить концентрации. Он знал, что яд не только телесный. Он вырывал его мысли изнутри, заставляя вспоминать. Вызывал образы, собственные, от которых невозможно было отмахнуться. Голоса, звуки, вспышки. Кто-то схватил его за руку, реальный или нет, он не понял. Плечи, ладони. Рывки. Движения. - Не.. трогайте.. остановитесь.. нет..
Все было слишком громко. Слишком ярко. Мир начал рушиться на внутренние крики и тени. Боль в сердце становилась невыносимой. Не метафора. Конкретная. Пульсирующая. Выжигающая изнутри.

Кто-то ткнул в грудь. Иглой? Кинжалом? Лекарством? Боль вспыхнула еще ярче, но это был другой огонь. Спасительный.

Паралич начал отступать. Саэль смог шевельнуть пальцами. Сделать вдох. Второй. Глубже. Но заговорить... нет, говорить он не мог. Слова слиплись где-то в глотке. Он лишь согнулся, стиснув грудь руками, и тяжело выдохнул, со стоном, сдавленным, едва слышным:
— Уууххк...

[Грегор роуэн]

Все закрутилось очень быстро. Грегору теперь некогда было обращать внимание на чувства и эмоции, сейчас было необходимо действовать и как можно быстрее.
Врач, который явился по требованию, предположил, что у гостя может быть сердечный приступ. Более детально осмотреть не получилось, пациент свернулся практически в клубок, но держался за грудь. Обычно, это признак сердечного приступа.
В зал вбежал администратор, за ним медики.
- Забирайте первыми тех парней.- указывает на Малгара и Вирена, что лежали не подвижно. Вторая группа медиков уже забирала Венитаса, подошли к Саэлю- Постойте, давайте я сам отнесу.
Зашел с другой стороны, сохраняя позу дракона, который практически лбом оперся на собственные колени, поднял его на руки. Мужчина оказался гораздо тяжелее, чем выглядел. Мышцы этнарха напряглись и только что свободная рубашка обтянула тело, разве что не заскрипела при разрыве волокон. По коридору шел очень быстро, прижимая Саэля к груди. Что- то такое уже было, только тогда его ноша вцепилась в плечи, словно он единственно возможное спасение, а за ним только смерть.
- Саэль, это я, Грегор Роуэн. Я несу вас с карету скорой, вам нужна помощь. Врач сказал, что это может быть сердечный приступ- говорил он дракону. Почему это происходило, внятно сейчас наставник Толле не объяснит. Почему- то это казалось правильным, особенно, после его крика, чтобы не трогали.- Саэль, я отпущу вас как только мы окажемся в машине.
Следом шла Ришель. Она была куда спокойнее, не кричала, только легонько отталкивала всех, кто преграждал дорогу. За собой она вела поникшего Тиру. Гелеоса не было, он поднялся в свою комнату и принялся заливать случившееся. Его драгоценный брат пострадал из-за какого- то там принца недоделанного, которого даже братья презирают, еще и Ришель стада на его сторону. Крепкий алкоголь стал этим вечером для вампира лучшим другом и собеседником. Он ругался последними словами, проклинал не только юного принца, а всех зеленых драконов до двенадцатого колена и так эмоционально, что его магия выплеснулась и комната погрузилась в царство паутины и затхлости.
А в больнице уже разворачивалась борьба за жизни только что прибывших. Старшие принцы оказались крепкими ребятами, потому им провели лечение по протоколу. Очистка крови займет пару дней и они будут выписаны, Венитас Толле тоже отделался почти легким испугом, а вот Саэль.
Дракона ввели по пути в больницу в искусственную кому, потому что первичная диагностика показала, что нагрузка на сердце слишком большая и орган просто не доедет до места назначения. Тут же связались с больницей, которая ждала своего пациента во всеоружии. Диагностика показала, что у мужчины аневризма клапанов сердца и аорты. Заболевание не смертельное, если им заниматься, а судя по состоянию органа болезнь пустили на самотек и уже давно.
- Грегор,- обратился к военному врач, который занимался старшим драконом- У вашего друга аневризма клапанов сердца и аорты, при чем запущенная. Как он так долго жил с ней, я не понимаю. Еще и действие яда. Мы переведем его на искусственное сердце пока он не проснется. Мы можем сделать операцию по замене клапанов и аорты, но без письменного согласия мы не можем вмешиваться о организм пациента. У вас есть доверенность на такие случаи?
- К сожалению, нет.
- Тогда придется ждать. Завтра утром он должен прийти в себя, часам к десяти утра. Тогда и будем решать. Сейчас вы можете побыть с ним, только не пытайтесь разбудить. Он в искусственной коме, все должно пройти естественно, тогда будет безопасно.
- Я понял.
В палату к Саэлю Грегор вошел спокойно, как входят те, кто уже привык приходить, или те, кто смирился с неизбежным. Он сел на кресло возле кровати и взял руку дракона в свою. Погладил большим пальцем пальцы пациента и очень долго рассматривал лицо.
Удивительно, когда Саэль спит, вот так безмятежно, он становится гораздо моложе. Морщинки между бровей разглаживаются, губы становятся расслабленнее, словно вся тяжесть мира отступает. Черты лица более взрослые, резкие, четкие, в них нет юношеской мягкости и угловатости формирующегося лица. Кожа белая, немного даже сероватая, черные ресницы и без единой седой волосинки копна волос. Они оказались гораздо более густыми, чем выглядели в укладке. Бесстыдно пялясь на это лицо, Грегор не заметил, как погрузился в воспоминания, как на его лице снова появилась нежная улыбка, теплый, наполненный романтическими чувствами до краев взгляд. Его уносило на мягких волнах все дальше в прошлое, где он снова встретился с тем эскортом.

Это был очередной день в операции по ловле планктона, как называл ее Грегор. Почему планктона? Да потому, что планктон мелкий и поймать его не так просто, как кажется, он водится в верхних слоях воды, потому что там теплее и его много, так и те, кого надо было поймать. Их много, лезут в глаза, но ловля была крайне затруднительной. Тогда у молодого этнарха не было вечеринок по плану, или еще каких- то мероприятий, связанных с поддержание образа разнузданного, богатого до неприличия мальчика, что транжирит папины деньги. Вместо этого нужно было утащить у одного очень противного кораблестроителя и владельца крупной судоходной компании флешку с чертежами его суден, потому что в них он беспрепятственно провозил кучу запрещенных веществ по планете и таможня не находила ничего такого, даже с прямыми наводками. Этим военный и занялся.
К его большому счастью, персонал на яхту этого корабельщика набирали прямо в порту, не через агентства, а прямо тут из желающих. Наверно, чтобы свидетелей легче было куда- нибудь деть или потерять во время шторма.
Сняв с себя всю косметическую магию, немного запачкав лицо и руки, Грегор устроился в баре, где были вот такие желающие подзаработать. Общительность и длинный язык помогли быстро обзавестись приятелями и сидели они резались в карты.
В помещение зашел представительного вида мужчина
- Господа, мой наниматель сегодня идет в море и ему нужна команда крепких ребят, кто разбирается в парусном судоходстве. Оплата почасовая.- Таких мастеров было в этом кабаке не более пяти человек
- А охрана вам нужна?- спрашивает молодой этнарх. Он не был мастером хождения под парусом, потому надо было выкручиваться. О том, что этот наниматель как раз тот, кто надо, сомнений не было. Информатор дал четкое описание примечательных деталей у охраны. Все они ходят в белых лакированных туфлях, при этом все остальное носят черное.
Попав на яхту в компании новых знакомых, что решили взять молодого зелёного под крыло опытных моряков, которая оказалась четырехмачтовым барком, самым настоящим, военный чуть в обморок не упал. Он любил корабли, но никогда бы не подумал, что однажды на такой попадет. Единственное исключение было, это современное судно со всеми вытекающими. Увлеченный своим заданием мужчина провел на судне несколько дней. Нашел нужную флешку, сделал копии, отправил везде, куда надо было и этим вечером собирался тихонько улизнуть, но что- то пошло не так.
Этим вечером владелец корабля устроил роскошную вечеринку для "своих" и взял в агентстве Саэля. Грегор бы просто мог уйти, каждый делает свою работу, если бы не сцена, которую он застал. Владелец корабля, видимо, за острые высказывания, решил дракона повоспитывать. Эскорт стоял в центре носовой палубы, вокруг, кроме самой кормы, гости и персонал. Наниматель стоит с хлыстом в руках. Он несколько раз ударил парня, к счастью, тот защищался.
Помня, что во взаимодействии с эскортом не последнюю роль играет маленький пульт, этнарх начал искать что- то похожее на него или его очертания в карманах. Пригодились рентгеновские очки, которые попросили проверить в отделе разработок.
Этим вечером, похоже, Фортуна была на стороне молодого военного, пульт обнаружился на столе возле кресел, опрометчиво оставленный клиентом. Прямо чистая удача. Достаточно было пройти рядом с официантом, который разносил по столам напитки, присесть рядом с ним у нужного стола и, пока персонал расставлял стаканы и бокалы, собирал посуду, подменить пульт на имитацию. Там были кнопочки и лампочки, и все мигало и пищало, вот только на эскорта это никак не повлияет. Настоящий пульт заблокировал и сунул в карман.
Нанимателем оказался эон, красивый до безобразия, явно очень взрослый, старше этнарха, но его лицо имело оттенок крайне неприятный, словно перед мужчиной психопат или садист. Впрочем, об этом они узнают из новостных газет, когда напишут, что корабль владельца компании затонул во время шторма, выживших не нашли, только тела. Среди утопленников был владелец судоходной компании известный не только замечательными кораблями, а и садизмом над семьей и нанятыми сотрудниками.
- простите. извините, дайте пройти- говорил Грегор, когда очень быстро двигался в центр круга. Он с силой толкнул нанимателя и в несколько прыжков достиг эскорта. Он подхватил парня за талию, выбивая воздух и сиганул в воду. Высота корабля до воды составляла около пятидесяти метров. Этого было достаточно, чтобы расправить крылья и подняться на чудовищную высоту, где воздух становился разряженным и пули уже не доставали.
Перехватил своего эскорта удобнее, словно принцессу, крылатый военный отправился к берегу, а испуганный эскорт с такой силой вцепился в него, казалось, что сломает все кости.
- Держись крепче. Я отнесу тебя на сушу.- проговорил Грегор. Его лицо было скрыто маской, потому он был уверен, что эскорт его не узнает. Ну, парень и не узнал бы, будь он кем-то другим, а не драконом.
Эта история закончилась благополучно. Эскорт к следующему утру отдохнул, потому что был доставлен в номер господина Ро, мол, тут единственное окно открытое. А в агентстве получили рассказ, что во время шторма, который разбушевался ближе к утру, выжил только эскорт. Подробности умолчали.

Вернувшись из воспоминаний, наставник Толле отметил, что Саэль во сне слишком похож на того парня из эскорт- агентсва "Пустынный лотос". Лицо похоже, правда, более взрослое, характером похож, правда, более сдержанный, хотя его слова такие же острые, и чувства, которые возникают внутри Грегора, когда он рядом с Саэлем такие же, по крайне мере очень похожи не те, что были тогда, только более осмысленные и оформившиеся.
- Кто же ты такой, Саэль? От куда мое сердце знает тебя?- улыбается, словно под аппаратами лежит давний, очень ценный знакомый, а не мужчина, которого встретил месяц назад.
Рука тянется к спящему. Гладит по волосам, по щеке и палец касается губ. Такие мягкие и расслабленные и такие знакомые.
Утром, когда Саэль проснется, обнаружит Грегора спящим в кресле возле него, а на кушетке спит Ришель.

Комната, где выплеснулась магия Гелеоса, когда тот решил залить гнев

Кораблик, от куда Грегор упорхнул с эскоротом

[Саэль]

Боль - горячая, жгучее напряжение разливалась от сердца по венам, казалось, прожигая каждую клеточку тела. Саэль не мог ни двигаться, ни сосредоточиться, ни хоть как-то себе помочь. Оставалось только судорожно, до побелевших пальцев, сжимать грудь и рвано, прерывисто ловить воздух. Он слишком хорошо знал эту муку. Сотни раз переживал её в молодости, когда, переходя черту дозволенного, получал от ошейника разряд по позвоночнику, силу, перед которой даже дракон бессилен. Но раз за разом, упрямо, с маниакальным упорством, Саэль пытался преодолеть свои пределы. Терпел, стоял, не падал, даже вцепившись зубами в собственную боль.

Он верил: если выдержит, если дойдёт до той грани, за которой ошейник не способен причинить большего, появится шанс. Пусть призрачный, но шанс на спасение. Тогда он сможет подготовить побег... и, возможно, забрать с собой всех, кого удастся. Но Саэль не мог знать, что спасение уже движется к нему. Что придёт оно не тогда, когда он выстоит в этой пытке, а совсем иначе. И что всё время, пока он боролся, сердце и сосуды его будут истощены до предела.

Саэль больше не мог ничего видеть, различать, понимать. Весь мир превратился в глухой, тянущийся гул в ушах, сквозь который пробивался лишь один звук - голос Грегора. Тот что-то просил, что-то спрашивал, и, по неведомой причине, сознание цеплялось именно за этот голос, как за последнюю крепкую нить, связывающую с реальностью. Крепкие руки подхватили его, осторожно, бережно, насколько только можно было удержать дракона, и прижали к груди. Ладони Саэля были сведены судорогой, всё ещё сжимая грудь в области сердца, но он уткнулся лицом в плечо этнарха, и от этой твёрдой, живой опоры становилось чуть легче дышать.

Грегор продолжал что-то говорить. И хоть Саэль не мог ответить, разум, тонущий в непрекращающейся боли, молил без слов: «Продолжай... говори. Пожалуйста... Останься. Не отпускай».
Но стоило сильным рукам этнарха опустить его на кушетку в машине скорой помощи, стоило голосу утонуть в шуме чужих команд и монотонном писке приборов, как сознание дракона сорвалось в темноту и утонуло в беспамятстве.


Обычно Саэлю не снились яркие, живые сны, почти неотличимые от яви. Но сейчас всё было иначе. Он чувствовал себя легче... моложе. И всё же едва уловимое, но неоспоримое ощущение стянутости на шее сразу выдало - ошейник был на месте. Однако сейчас это казалось неважным. Его держали крепкие руки, а под ними простирались огромные, бескрайние просторы моря. Соль, ветер, рваное дыхание. Саэль, даже будучи зелёным драконом, терпеть не мог высоту. Странная черта для того, кто рождён летать. Почему так вышло, он уже не помнил. Возможно, когда-то в детстве он переоценил свои силы, сорвался вниз... и эта тень страха осталась с ним навсегда.

Сейчас же он вцепился в того, кто нёс его, до боли сжимая ткань, прижимаясь лицом к плечу и не решаясь взглянуть вниз. В голове билась лишь одна мысль: только бы он не передумал... не бросил.
И тут сквозь рев ветра прорвался голос, близкий, до дрожи знакомый. Сердце замерло. От узнавания. От ошеломления. Этого звука было достаточно, чтобы страх на миг отступил. Саэль медленно оторвал лицо от плеча, и его дыхание перехватило не от высоты. От возмущения.

"Неужели он считает меня настолько глупым? Наивным?"

Смешливо, почти зло фыркнув, дракон перехватил края маски. Он знал: сейчас его спаситель не сможет остановить его. И, не отводя взгляда, сорвал её, прекрасно понимая, чьё лицо увидит под ней.


Саэль даже не понял, что проснулся. Чувства сна всё ещё держали его, не отпуская, а воспоминания о нём были такими же живыми, как миг назад. Казалось, он всё ещё парит над бескрайними просторами моря, ощущает стянутость ошейника, слышит в ушах рев ветра.

Сон упрямо сплетался с явью, мешая им разделиться. Зрение возвращалось медленно, сквозь мягкий, зыбкий туман, и очертания мира были чуть размыты. Повернув голову в сторону, он заметил фигуру в кресле рядом. Тёплый, ни с чем не спутанный запах, знакомый изгиб плеч, спокойное дыхание. Узнать было несложно.
Сухие губы едва разомкнулись, и сиплый, ослабленный голос, будто всё ещё продолжая разговор из сна, прорезал тишину:
— Кого вы пытались обмануть этим, господин Ро? — тихо сказал Саэль, глядя на спящего.

[Грегор роуэн]

Грегору тоже снился сон, правда, в отличие от Саэля, мужчина даже не вспомнит, что ему что- то снилось, кроме заколки. Когда дракон заговорил в тишине палаты, этнарх нахмурился, поморщил нос и ответил, правда, ответил тому, кто ему снился
- Звездочка, ну не крутись. Я же так не смогу закрепить заколку, а потом ты будешь сердиться на меня еще больше.- немного раздраженно, но со смехом сказал мужчина, а потом выдал- Саэль, ну до чего же ты бываешь несносным. Сиди ровно, уж зеленый.
Это был сон о том, как однажды, единственный раз, Грегор проявил инициативу и попросил разрешения у своего эскорта закрепить заколку в его волосах. Это было после вечеринки у очередного работорговца по случаю зимнего солнцестояния, незадолго до новогодних каникул, которые клиент и эскорт провели вместе в горах.
В гостинице проводили зимний бал и всех постояльцев пригласили провести вечер в большом зале. Большая часть гостей пришли, потому что на горы обрушился снежный буран и физически не представлялось возможным вернуться или выехать из гостиницы.
Роскошная сосна стояла в центре зала. Она сияли гирляндами и шарами. Зал украшен разными гирляндами, снежными букетами, шариками и мишурой. В зале была сказочная атмосфера, порхали снежные бабочки из местных легенд и снежинки, созданные магией.
Гости одеты в вечерние наряды, столы ломились от угощений и напитков, даже дети, что приехали с родителями вели себя удивительно спокойно ни тебе криков, визгов беготни.
В тот вечер господин Ро решил преподнести подарок, очередной, своему эскорту, который вместо благодарности за каждый подарок рычал. Потому военный уже был готов к тому, что всю ночь и скорее всего следующие пару дней только и будет слышать рычание и шипение в свой адрес.
Для Саэля была куплена заколка зимней тематики. Мельчайшие жемчужинки образовали венец из снежинок разного размера, от них спускались на волосы нити перламутровых бусин голубого цвета, а между ними каплевидные жемчужины. Военный попросил разрешение у дракона прикрепить заколку к волосам, а дракон в моменте передумал и начал вертеться у зеркала. В итоге, Саэль сам прикрепил ее, но прежде порычал на клиента, а тот только поддразнивал его.
Вечер прошел удивительно спокойно и по-настоящему празднично. Танцы, еда и выпивка, фейерверк в полночь и рассвет вместе. Грегор так и не касался эскорта лишний раз и никто на красивого парня рядом с ним не бросался, его не пытались трогать, купить, соблазнить, что- то сказать нанимателю. Саэль мог быть обычным человеком, обычным гостем гостиницы, где ему рады не как кукле или аксессуару, а живой, самодостаточной личности без послесловий или дополнений.
После праздника и пробуждения к ужину первого дня нового года, служащий КР выслушивал шипение, рычание, негодование за каждую обнаруженную коробочку с бантиком и ярлычком "для звездочки". Тогда Грегор так и не понял, Саэль сердится за то, что в коробочках или за сам факт подарка.

Ресницы дрогнули и этнарх открыл глаза. Ему показалось, что он слышал шум. Посмотрел на лицо, лежащего в постели
- Доброе утро, Саэль- улыбается- Я рад, что вы пришли в себя. Сейчас позову врача.
Мужчина встал из кресла, обернулся
- Саэль, может быть вы хотите воды? Как вы чувствуете себя?
Звать врача не пришлось. Сейчас был обход, потому он по привычному маршруту зашел в палату. Посмотрел на спящую девушку на кушетке, поправил плед и кивнул в ее сторону
- Это Ришель Маршалл- Толле, моя воспитанница и поклонница господина Саэля. Она была тихой.
- Хорошо.- подходит к кровати дракона- Доброе утро, господин Саэль. Вы в больнице Четыре сезона жизни. Вам стало вчера плохо и для вас господин Роуэн вызвал скорую. Первичная диагностика показала слабость сердца с серьезным диагнозом. Мы вас ввели в искусственную кому, чтобы провести обследование. Выяснили, что у вас запущенная форма аневризмы клапанов сердца и аорты. Вы пришли в себя по графику, значит у нас есть шанс вас вылечить и продлить жизнь. Как ваше самочувствие, можете описать?- попутно врач проверял показатели приборов, а зашедшая за ним медсестричка меряла пульс, давление и ставила витаминную капельницу дракону.- Вы помните, что вчера произошло?
Вслед за врачом в комнату зашла еще одна медсестра. Поздоровалась, пододвинула прикроватный столик и выставила еду для пациента. Рисовая молочная каша, к ней были соусы сладкие и соленые, кусочек запеченной рыбы, маринованные овощи, зеленый чай и паровой пирожок с фруктовой начинкой.

[Саэль]

Саэль моргнул. Моргнул ещё раз. Лишь когда сквозь гул в ушах пробился отчётливый, бодрый голос Грегора, связь с реальностью наконец восстановилась. И всё же дракону казалось куда проще поверить в то, что происходящее всего лишь затянувшийся сон, чем принять его за правду. Древний дракон не помнил, чтобы когда-то попадал в подобные ситуации, и был уверен: в иных обстоятельствах это встревожило бы его не на шутку. Но вместо привычной вспышки беспокойства он ощущал лишь липкую вялость и онемение в конечностях, подозревая, что по его венам всё ещё бродят успокаивающие препараты.

Мысли путались, обрывки фраз цеплялись друг за друга, но Саэль всё же попытался податься выше на подушке, медленно, с усилием. Он окинул взглядом окружающих, всё так же растерянно, как и несколько мгновений назад, и сиплым, едва слышным голосом произнёс:
— Чувствую слабость в теле... и... кажется, всё.

Уже чуть более осознанно оглядывая пространство своей палаты, Грегор мог заметить, как на умиротворённое во сне лицо Саэля вновь опустилась тень мрачности. Странный, сухо изложенный диагноз, будто дракон должен сходу понять, что это за хворь и чем она грозит. А следом вопросы, сбивающие с толку, словно нарочно уводящие его от чётких, верных мыслей. И всё же он послушно ответил:
— Да... помню. Я получил царапину ядовитым хвостом от своего воспитанника. Где они сейчас?
Чувствуя, как привычное упрямство будто подкидывает в нём силы, Саэль попытался сесть более прямо. Но не рассчитал - в висках запульсировало, все закружилось, в глазах потемнело, и резкий укол головной боли заставил его схватиться ладонью за висок, слегка покачнувшись.

[Грегор роуэн]

Грегор был начеку. Он не стал предлагать помощь Саэлю с подушкой. Помня о фразе в источнике, что оставив молодого дракона в покое, не вернувшись за ним, он сохранил его достоинство. Возможно, сейчас стоило поступить так же. С другой стороны, мужчины не друзья, просто знакомые, соседи по гостинице и только, а присмотр за всеми четырьмя зелеными драконами с ложившейся ситуации не более чем жест доброй воли на это и спишем.
Пациент покачнулся, а бывший военный, словно невзначай садится на край кровати, приминая ее своим весом. Теперь дракону будет не очень удобно удерживать тело в вертикальном положении и придется опереть о него. Рука ложится на верх подушки, но очень быстро съезжает на плечи дракона, словно ничего не происходит. Со стороны это выглядело, как друг поддерживает своего друга, ведь диагноз не частый и опасный, особенно в таком состоянии, а доктору надо уступить место, чтобы тот удобно мог устроиться и рассказать все пациенту.
- Мелкие все тут. Малгар и Вирен на процедурах, Вес и Тиру тоже. Тиру сейчас работает нянькой моему обормоту. Не переживайте, Саэль. Детвора в безопасности- улыбнулся мужчина.
- Хорошо, что вы все помните. Господин Саэль, аневризма, если объяснять просто и не вдаваться в медицинские детали, это истончение стенок сосудов, в вашем случае сосудов и клапанов сердца. Это похоже на шарик.- магией материализации на некотором базовом уровне владеют многие, если не все, а врачи изучают ее в университетах. Это необходимо для того, чтобы объяснять пациентам что происходит в их организме для обоснования предложений о сложном лечении, а так же для мамочек и родственников, которые до постановки диагноза имеют свойство начитаться всякого в интернете, а потом в истерическом состоянии или отказываются от эффективной медицинской помощи, или при ерундовых случаях настаивают на сложных и дорогостоящих вмешательствах. Вот и сейчас нужно было объяснить пациенту и его окружению что же такое случилось.- В месте возникновения аневризмы ткани истончаются, ослабевают и под давлением крови начинают выпячиваться, появляется мешочек. Этот мешочек может расти до момента прорыва, что приводит к внутреннему кровотечению, что не всегда удается остановить вовремя. В вашем случае аневризма запущенная, я так понимаю, что медицинское обслуживание игнорировалось. Во время обследования мы обнаружили множественные рубцы на органах, что свидетельствует о самостоятельной регенеративной деятельности. Это, конечно, похвально. Сила воли важная черта личности, и все же это было весьма опрометчиво. Рубцы, которые покрывают ваше сердце и аорту провоцируют ускорение развития аневризмы, потому что рубец это соединительная ткань, она не эластичная и тем самым мешает другим клеткам наращивать ткани для растягивания сосудов. Впрочем, час от часу не легче. Ваше состояние здоровья, после воздействия яда перешло из пограничного в критическое. Мы не можем гарантировать вам жизнь даже до конца этих суток. Яд оказался слишком не предсказуем по действию и может продолжать работать и сейчас. Нейтрализовать мы его можем только чисткой крови металлами и кислородом. К сожалению, яды зеленых драконов не изучены на столько, чтобы были рабочие протоколы лечения. Чтобы появилась возможность вам помочь, нам нужно ваше согласие на оперативное вмешательство для замены клапанов сердца и протезирования аорты. Эти операции мы можем сделать за один деть и почистить вам кровь. В противном случае вам придется подписать отказ от лечения и снять с нас ответственность за вашу жизнь.- все документы, о которых шла речь у доктора были при себе.
Демонстрация заболевания Грегору не понравилась. Он не был сведущ в медицине или биологии, но даже его скудных знаний было достаточно, чтобы понимать в какой ситуации оказался зеленый дракон. Мужчина сжал кулак, снова собирая себя в кучу.
Повисла пауза. Этнарх не то чтобы нервничал, но было такое не очень приятное чувство. Как в момент, когда тебя должны уволить и ты знаешь об этом, но все равно идешь с этим чувством к начальству, чтобы услышать фразу "вы уволены". Понятен смысл, понятна программа действий дальше и все равно неприятно. Смотрит на Саэля и тихо спрашивает
- Саэль, может все таки согласишься?

[Саэль]

Пара мгновений и закружившаяся от напряжения голова, резкий, болезненно пульсирующий приток крови, и Саэль словно потерял ощущение пространства. Мир качнулся, кровать под ним поплыла в сторону, а он сам опасно накренился, готовый вот-вот сорваться на пол. Возможно, в последний момент он успел бы выставить ладонь, чтобы смягчить падение... но опередили. Кто-то подставил своё крепкое плечо.

Проморгавшись, сбросив туман с глаз, Саэль с удивлением обнаружил Грегора. Тот сидел на самом краю, так сильно подминая матрас, что дракон, хочешь не хочешь, оказался почти вплотную прижат к его плечу. Зато падение ему теперь точно не грозило. Единственное, что оставалось во власти Саэля - положить ладонь на то самое плечо, к которому он прислонился, и, напрягая руку, контролировать расстояние между собой и этнархом - крошечное, почти символическое расстояние. Не из неприязни, вовсе нет. Он был благодарен за помощь. Просто не хотел показывать свою слабость.

А слабым он чувствовал себя сейчас как никогда. Старый, измотанный болезнями дракон, уже неспособный полностью исполнять свои обязанности. Угодивший в больницу. Стоящий на пороге смерти от яда собственного младшего воспитанника. Мысли крутилось всё мрачнее: насколько сильно это ударит по его положению в клане, если об этом узнают? Если патриарх прознав об этом не пожелает его отстранить от своей должности, то непременно кто-то из молодых хранителей воспользуется ситуацией и подставит его по возвращении.. Как ни взгляни, дела его были хуже некуда при любом раскладе.

Вслушиваясь в ровный, почти отстранённый голос врача и наблюдая демонстрацию, Саэль ловил себя на том, что где-то в глубине сознания ищет ту точку, где свернул не туда. Когда именно он позволил себе попасть в такую ситуацию? Он и правда почти никогда не заглядывал на больничный этаж дворца, разве что изредка, да и то по необходимости приглядеть за младшим наследником. Зачастую он избегал этого места, ведь достаточно было врачам узнать подробности о его истинном состоянии - и можно было ждать беды. Покушение стало бы лишь вопросом времени, стоило ему только оказаться без их наблюдения.

Старейший дракон клана, непоколебимый символ силы и непобедимости, так его привыкли видеть. Но стоило бы этой иллюзии рассеяться, и конец был бы неминуем. В клане жестокость не щадила никого: ни детей, ни юношей, ни дряхлых стариков. Саэль хотел прожить в нём как можно дольше. Хотел помогать другим жить спокойно, пока хватит сил. Но для этого нужно было оставаться осторожным.

Он поднял взгляд на Грегора. Впервые за долгие годы в этом взгляде не было спокойной, уверенной стали. Там была усталость. Тяжёлая, давящая. И даже едва заметная, но от этого только более страшная - печаль.
Саэль перевёл взгляд на врача, задержал дыхание и тихо проговорил:
— Можно... можно мне ещё немного времени подумать?

[Грегор роуэн]

Чем больше слов произносил врач, тем более мрачным становился Грегор. Проснувшаяся от шума в комнате вампирша тихонько сидела на кушетке, слушала.
Не стоило Саэлю так смотреть на старого этнарха, он же тоже...тоже...
Внутри мужчины просыпалось странное, знакомое чувство. Такое уже было, где- то было, в самом начале. Что- то такое необъяснимое. Когда- то кому- то, тому парню из снов уже грозило что- то, когда взгляд был таким же. Снова... Снова повторяющаяся сцена, снова эта печаль, усталость, снова то, на что Грегор при всем желании не может повлиять.
Врач отвечает на вопрос дракона, а в этот момент движение внутри наставника Толле, необъяснимое, сиюминутное, которое он даже осознать не успевает, чтобы перехватить, ведь это невежливо еще и опасно- мужчина обнимает дракона, прижимает к груди. Сильные руки смыкаются на спине, а пальцы одной из рук путаются в длинных шелковистых волосах.
- Вы можете подумать, господин Саэль, но в этом случае подпишите эти документы- врач перед пациентом кладет бумаги и ручку- Тут вам следует подписать уведомление о своем диагнозе и последствиях игнорирования лечения. Мы должны уведомлять всех своих пациентов в обязательном порядке. Я вас уведомил и объяснил риски. Второй документ о том, что вы, в случае непредвиденных обстоятельств, снимаете с больницы и вашего лечащего врача ответственность за ваше состояние. Я не могу вам гарантировать жизнь даже до конца суток. А так как вам нужно время все обдумать, мы отказываемся брать на себя такие риски. Потому ваша подпись. Времени подумать у вас до обеда, то- есть еще четыре часа. В обед вам принесут документы на подпись отказ и согласие на операцию. Если отказ, то вас сразу же выпишут с рекомендациями и описанием диагноза. Если согласие, то вас сразу же будут готовить к операции. Надеюсь, вы примите правильное решение.
Объятия просуществовали считанные секунды, словно ошибка. Со стороны это выглядело для окружающих, как попытка утешить друга, которому предложили спасение или смерть. А Ришель чувствовала порыв этнарха.
На самом деле не Саэлю утешение нужно было, а Грегору. Саэль был куда сильнее. Наставнику Толле, человеку, который в своей жизни потерял достаточно дорогих людей, сейчас нужно было подтверждение, что рядом с ним не приведение, а живой человек. Чувства, наполняющие мужчину были сильнее и действовали быстрее, чем тот успевал понять.
Врач ушел. Грегор резко отпустил дракона и встал с кровати
- Я пойду принесу кофе- коротко сказал и склонив голову просто сбежал. Дверь за ним закрылась.
Да что я творю? Что это за объятия были? Он же не парень мой и даже не друг.- тяжело вздыхает.- Боже, что со мной? Саэль снова разозлится. Он же не общается с кем попало, и тем более не обнимается. Грегор, ты стареешь. Уже не контролируешь свои порывы.- идет по коридору, спускается по ступенькам, ловит заинтересованные взгляды взрослых дам на нем возле кафе, кивает им и заходит в магазинчик.- Надо будет объясниться с ним и извиниться.
В палате осталось двое.
Ришель подплыла лебедем к постели дракона. Сейчас, когда он так уязвим, можно попробовать завоевать его. Мягкая магия покорения сердец девушки наполняла комнату. Сладко, обволакивающе. Она не обращала внимание на других мужчин, что были в больнице, и на их взгляды. Наследницу интересует дракон.
- Господин Саэль- присаживается рядом с кроватью на колени. Так более трагично все выглядит. Ее покрасневший носик и увлажнившиеся глазки, говорили о глубоких переживаниях и волнении за мужчину. Пальчики нежно касаются его пальцев. Так вампирша продавливает границы дозволенного. Грегор же вообще обнял его, значит ей можно взять за руку- Господин Саэль, прошу вас подумайте про лечение.- Встает и садится рядом с ним на кровать- Я... Я...- отводит взгляд, щечки розовеют, а рука наставника- дракона уже лежит в ее ладошке- Я очень расстроюсь, если с вами что- то случится. Я очень хочу потанцевать с вами на банкете, что будет через десять дней в мэрии- поднимает взгляд к лицу собеседника, а его руку прижимает к своей груди- Я очень хочу потанцевать с вами, господин Саэль. Прошу вас...- запнулась, словно если скажет хоть слово, заплачет. Ее эмоции не были театрально преувеличенные, слишком драматичные. Это были эмоции тихие, сдерживаемые, все происходило так, как подобает императрице просить остаться с ней умирающего императора. Густые, тяжелые чувства концентрировали магию, она становилась более жидкой и текучей, такой, которая заполняет межклеточное пространство и которой сопротивляться практически невозможно.- господин Саэль, живите.- ее маленький лобик касается пальцев пациента.
- Так. Что тут у нас? Корзиночки, круассаны, рогалики...- военный выбирал угощение для наследницы и Саэля. Он считал, что все же стоит чем-нибудь порадовать его. Только чем? В голове всплывали одна за другой сцены, словно фотографии, где его эскорт с удовольствием налегал на фрукты. Но почему эскорт? Да и вообще, почему память начала так активно подбрасывать воспоминания о том парне? Это озадачивало.- Капучино с молоком, латте без пены, круассаны с шоколадом, трубочки с сгущенкой и заварным кремом, и вот эти ягодные корзиночки.
Почему я так реагирую на Саэля? Он же просто чужой человек. Ну подумаешь, я встречал когда- то дракона. И что? Мы же тогда даже не дружили. Каждый выполнял свою работу. И что, что его черты мне отдаленно знакомы? Не может мне так под конец жизни повести, да и я явно ему не нравлюсь.- вздыхает- Представляю как он зол будет за этот мой неуместный жест поддержки. Грегор ты идиот.- идет по ступенькам. Его все равно не отпускало это чувство неправильности своего поведения- Что же происходит со мной?- останавливается на одном из балконов между ступеньками, выходит покурить. Больница была построена таким образом, чтобы балконы для курящих находились дальше от палат и от рабочих помещений. Сейчас этнарх стоял на балконе, который выходит во внутренний то ли парк, то ли двор. Из-за закрытости территории тут можно было постоять и полюбоваться стихией. Дождь лил нещадно, словно выливал всю воду, запланированную на ближайшие сто лет. Град уже более мелкий, несся вниз, пробивая листочки растений, как пули. Грегору не нравился вкус сигарет, но его успокаивал и приводил в некоторый порядок мысли дым. Мужчина смотрел как из его сигареты тонкой струйкой поднимается дым, чтобы тут же быть сметенным порывом ветра. Вдыхает горечь. А он же курит еще со времен той операции, когда ему было около сорока. Сколько лет прошло? Двести сорок. Двести сорок лет Грегор Роуэн курит и никак не может бросить. Очередной вдох и медленный выдох горького белесого дымка.- Грегор, если быть честным, что происходит?- спрашивает себя мужчина- Кажется, я влюбляюсь в Саэля.- усмешка и очередной выдох дыма- Значит Венитас был прав. Саэль стал для меня не просто соседом в гостинице, а кем- то важным. Так быстро. Прошел же всего месяц? Стар я для сердечных дел. Разве такое может быть? Но Саэль чувствуется мне знакомым. И это тепло, словно мы давно не виделись и теперь снова повстречались. Мое сердце действительно его знает и, кажется, любит.- усмехается, тушит окурок и возвращается на ступени. Поднимается на этаж и с отстраненным, словно голова полностью опустела, видом идет к палате. В голове действительно пусто, и внутри словно пустота, где гуляет ветер. Подойдя к двери возникает мысль- А может ли быть, что Саэль это тот эскорт?-Тряхнул головой- Да быть такого не может. Будь он им, он бы ни за что не был бы со мной так вежлив. Тот парень был еще тем грубияном. А Саэль воспитанный, сдержанный, даже гадости вежливо говорит. Разве тот эскорт так делал? Нет. Тот парень был откровенен. Да и наверняка Саэль слишком умен, чтобы попасть в такие условия работы.- и снова память подбрасывает воспоминание, но не старое, а недавнее из купальни. Длинная шея, изящная, на ней шрамы от ошейника и слова "Я когда- то был рабом"- Разве Саэль может...?- еще не успел толкнуть дверь, а в памяти всплывает и лицо и имя: Саэль, эскорт- зленый дракон. "Будьте осторожны господин Ро, этот мальчишка весьма неприятная и резкая личность." - далекий голос из памяти. Грегор замирает, ошарашенный этим фокусом памяти.- Нет. Такого не может быть- стоит минуту и глубоко вздохнув, собирая самообладание в кучу, зашел в палату.
- Я принес кофе и фруктовые корзиночки. Саэль, вы любите ягоды?- кажется тревога отступила и догадки смело куда- то в угол сознания. Мужчина поставил на кушетку коробочку с круассанами и в руки вампирессе вручил стакан. Коробочку с ягодными и фруктовыми корзиночками поставил на стол перед Саэлем, а сам расположился на подоконнике.
Кажется, появление военного сбило какую- то задумку девушки, потому она приняла кофе, отпуская руку дракона
- Благодарю, Грегор
- Всегда пожалуйста, маленькая императрица.- за что получил недовольный взгляд, что позабавило и помогло успокоиться окончательно- Саэль, вы поели? Вам нужно позавтракать.- словно ничего не происходит и ранее не произошло. Просто один мужчина пришел проведать другого мужчину, у которого была еще одна знакомая, но он  не смотрел на дракона. И все же где- то на фоне билась фраза и кадр воспоминания с лицом молодого, красивого эскорта с острым, злым взглядом, где плескался жидкий лед: господин Ро, это Саэль, он зеленый дракон.

[Саэль]

Неожиданно крепкие, почти захватывающие дыхание объятия этнарха выбили из Саэля добрую половину воздуха. Он не стал сопротивляться, слишком внезапно, слишком быстро это было, чтобы успеть отреагировать. Очевидно, в этом движении был какой-то неосознанный, бурный эмоциональный порыв Грегора... но с чем он был связан?

А когда к этому добавилось лёгкое, едва ощутимое прикосновение к его волосам, дракон воззрился на мужчину уже иначе: с удивлением, растерянно, почти с немым вопросом. Но этот момент оказался слишком коротким, чтобы успел стать чем-то большим, почти интимным. Да и сил на смущение у Саэля не было. Всё это, впрочем, всё же запустило в груди какой-то тихий, сбивчивый бег сердца, как будто давно забытое чувство вдруг подняло голову.

Подписав необходимые бумаги, дракон едва успел вновь поднять взгляд, как этнарх, почти не глядя, выскользнул из палаты, почти следом за врачом. Саэль никогда не считал себя особенно чутким к чужим эмоциям, но даже для него было очевидно: Грегор только что нашёл причину, чтобы сбежать. Зачем - оставалось загадкой.

Саэль тихо выдохнул и откинулся на подушку, глядя куда-то в потолок, словно в попытке найти там ответ. Он и сам не понимал, почему не согласился на операцию сразу. Что ни выбери исход всё равно оставался невесёлым. Откажись, и, возможно, он не протянет долго, придётся предупредить коллег-хранителей, чтобы кто-то приехал ему на замену. Согласись - и всё равно придётся сообщить на случай осложнений. Разница лишь в одном: умрёт ли он сейчас, или потом, уже по возвращению во дворец.

Мрачные мысли прервал лёгкий шум сбоку. Саэль перевёл взгляд - у кровати стояла на коленях Ришель. Картина и впрямь могла бы стать прекрасной иллюстрацией к роману о трагическом герое и женщине его сердца. Возможно, кого-то это тронуло бы до слёз, и даже в нём что-то отозвалось... но в ином, опасном ключе. Её слова едва успевали доходить до сознания, как тягучая, приторная магия стала обволакивать его, давить, опускать вниз. Словно он уже стоял по шею в густой, вязкой воде, а сверху хлынул ещё один поток. Грудь сжала тупая тяжесть, дыхание стало рваным.

Саэль прикрыл глаза ладонью, пытаясь удержаться на плаву, но боль вновь расползалась, мутя всё вокруг. Прикосновения Ришель к руке он уже не ощущал, слова её почти не слышал. Лишь между ударами сердца проступал чужой, до боли знакомый голос.

"Какой чудесный зелёный дракончик...", "Ты теперь мой. Будешь моим всегда."

Мерцание красных, хищных глаз пронзало его насквозь. Саэль с усилием втянул в себя воздух и сорванным, сиплым шёпотом выдавил:
— Пожалуйста... остановись... я... я...
Он уже не мог закончить фразу. Когда дверь снова распахнулась и в палату вошёл Грегор, что-то спросив, Саэль остался в той же позе, ладонь всё ещё прикрывала глаза, лицо бледное, губы плотно сжаты, а по телу едва заметно проходила дрожь.

[Грегор роуэн]

На вопрос этнарха дракон промолчал. Он был в своем собственном состоянии, где- то не тут. Грегор об этом не знал. Он снял крышку с кофейного стакана и пригубил немного остывший кофе. Он не любил горячее, потому, выходя из магазинчика, в свой кофе бросил несколько кусочков льда. Они успели растаять и остудить напиток.
- Саэль?- снова обращается мужчина к лежащему в постели. Реакции нет- Саэль- снова зовет. Ставит напиток на подоконник и подходит к дракону. Пальцы ныряют под челюсть, к шее, но пульса там нет. Брови съезжаются на переносице, пальцы ищут пульс на запястье, потом взгляд скользит по аппаратуре, но она вся отключена, ведь Саэль не согласился, но и не отказался от медицинской помощи, но снял с больницы обязательства- Саэль. Ответьте. Как вы себя чувствуете?- гневный взгляд переводит на вампиршу, которая и сама гневно смотрит на этнарха и послушно сосет кофе из трубочки- Ришель, что здесь произошло? Ты что творила, потаскуха малолетняя?- Грегор сорвался и повысил голос. Не до крика, но и на беседу это было не похоже.
- Следи за языком, Грегор- резко встала девушка- Ты говоришь с императорской наследницей. Твое положение в доме Толле такое же шаткое, как и без него. Помни свое место, военный преступник.
Этого было достаточно, чтобы назрел серьезный конфликт, и достаточно, чтобы остудить горячую голову наемника. Он опустил взгляд и посмотрел на дракона, который все так же держал руку на лице.
- Вы правы, принцесса. Я забылся. Прошу меня простить- склоняет голову, а самого пожирает гнев на принцессу из-за ее выходок. Грегор видел и знал, что происходит. Риша целенаправленно воздействовала на Саэля, чтобы тот потерял голову. Какая цель была у нее, мужчина не знал, но знал, какие будут последствия. По крайней мере для Саэля это ничем хорошим не закончится, если юная вертихвостка не выйдет за него замуж. А это был бы весьма приятный вариант и для Толле тоже. Ведь заполучи они дракона в лице наставника в императорскую семью, а второго дракона в первую семью королей- регентов, есть вероятность, что клан Плачущая звезда Севера сможет надавить на другие кланы вампиров, вплоть до того, что получить правящие места в совете кланов. Перспективы открывались замечательные на следующие несколько сот лет, это если принцесса из дракона не сделает очередную игрушку.
- То- то же, старикан озабоченный- отвернулась
Этнарх опустился в кресло рядом с кроватью Саэля. Его беспокоило состояние дракона. Кем бы он там ни был в прошлом, сейчас он нравился Грегору, не смотря на все неловкие и конфликтные ситуации, Саэль оказался единственным качественным собеседником.
В палату вошла медсестра.
- Как самочувствие пациента? Ох- девушка срочно подошла к дракону и начала проверять пульс, давление, частоту сердечных сокращений и биение сердца. Прослушала дыхание. Все это время она не нарушала положение тела пациента, но ее лицо выражало сильную обеспокоенность- Господин Роуэн, ваш друг...Он...
- Все плохо?
- Не то чтобы очень, но достаточно, чтобы об этом начать беспокоиться. Я позову врача- девушка выбежала из палаты.
Грегор, зная, что потом выслушает все, что о нем думает дракон, взял того за руку, накрыл второй ладонью
- Саэль, дай им разрешение помочь тебе- тихо проговорил мужчина. Он так нервничал из-за этого упрямого дракона, что совсем забыл, что у них острый слух, даже в полуобморочном состоянии- Саэль, ты должен жить. Ты не можешь вот так уйти. Ты же сам мне сказал, что я правильно сделал, что не вернулся за тем эскортом, сохранив его достоинство. Прошу, не заставляй меня поступать с тобой иначе. Я не хочу, чтобы ты возненавидел меня.
Этот шепот был шепотом даже для самого наставника Толле. Он словно мысленно просил дракона, но его губы произносили слова. Сейчас мужчина чувствовал себя отвратительно слабым и ни на что не способным, таким, кто будет смотреть на смерть любимого человека, но ничего не сможет сделать.
Доктор вошел через пятнадцать минут. Он продела те же манипуляции, что делал медсестра, но сделал какие- то свои выводы.
- Господин Роуэн, в городе есть представители семьи господина Саэля?
- Я не уверен. Он приехал с учениками. На сколько я знаю он не женат и о родне он не упоминал.
- Ясно. Плохо. А его ученики, на сколько я помню, принцы- Грегор кивает- И они сейчас лечатся. Ладно. Их двое? Или мальчик с вашим учеником это тоже принц?
- Да. Тиру третий принц Вечной Чащи.
- Что ж. Раз Саэль не в состоянии сейчас дать нам ответ, придется спрашивать принца
- Но он несовершеннолетний, как и его старшие братья.
- И больше совсем никого нет?- этнарх снова кивает- Какие юридические отношения вас связывают с господином Саэлем?
- Никакие. Мы соседи по гостинице.
- Это плохо. Очень плохо. Как я и говорил раньше, его болезнь прогрессирует.- медсестре- подключайте к аппаратуре. Если он умрет, нам нужны будут отчеты для полиции и судмедэкспертов. Чем больше будет зафиксировано, тем быстрее решится разбирательство.
Дракона снова подключили к проводочкам, в комнате снова запищала и зажужжала техника. Браслеты на запястья, датчики на грудь.
- Я приду через полчаса- объявил врач и вышел.
Грегор снова сел в кресло рядом с мужчиной. Снова бесцеремонно взял его левую руку. Погладил и развернул к себе ладонью. Узка, светлая, подрагивающая и на ней шрам. Рваный, старый, на несколько тонов светлее и без того светлой кожи
- Саэль- глаза раскрылись шире от удивления и потрясения. Точно такой же шрам был у его эскорта.
Как- то вечером, когда мужчины остались в номере на все выходные. Да, Грегор в очередной раз нанял эскорта на все выходные. С обеда пятницы до обеда понедельника. Мужчины просто спали, ели, смотрели кино, ходили кто куда: в бассейн, в спортзал, прогуляться в парке. Вдвоем и поодиночке. Клиент тогда не напрягал своего исполнителя посещением мероприятий. Это были просто выходные, которые военный взял за привычку устраивать для дракона и себя.
Они играли в карты, и чтобы еще немного узнать о своем эскорте, любой проигрыш парня открывал что- то новое. У них было правило, если Грегор выигрывал, то задавал любой вопрос или просил показать что- то, например, разрешал посмотреть на ладони и коснуться их. Дракону, кажется, это не слишком нравилось, но правило есть правило. В ответ, эскорт мог пожелать все, что угодно, иногда это были злые и унизительные желания, но этнарх их выполнял и сейчас вспоминал с жгучим смущением и смехом.
Грегор не мастер играть в стратегические игры типа го и сеги, но он был прекрасным шулером. На мошенничестве попадался несколько раз в молодости, но больше никогда. Его даже в некоторых казино не принимают за игорные столы. И Саэль ему проигрывал достаточно, чтобы негодовать, и достаточно, чтобы все было поровну.
Шрам на ладони лежавшего на больничной постели дракона и шрам на ладони эскорта совпадали идеально. Бывший военный моргнул, потом еще раз, потом провел пальцами по ладони. Сомнений не было. Этот шрам и тот из прошлого один и тот же
- Саэль...- выдохнул Грегор- Не может быть... Саэль.- мужчина был поражен. Он замер не мигая смотря на шрам, переводя взгляд на лицо пациента. Он не мог поверить, что держит руку того дракона, которого чуть не убил, пускай и не специально. Сердце бежало со скоростью гепарда, который загоняет добычу, выступил холодный пот, в груди все сжалось, свело живот, время остановилось на минуты. Грегор, кажется и не дышал. На столько сильное потрясение он испытывал. - Ты, ведь, мой эскорт из Пустынного лотоса, тот, кого я чуть не убил?- скрипуче, туго звучал голос, слышно было отдельные звуки, а сам наставник Толле побледнел.
Когда вернулся врач, то и Роуэну оказывали первую помощь. Давление подскочило слишком сильно, из носа потекла кровь. Его трясло, как при сильной похмелье, а так же появилась тахикардия. К счастью, это было лишь временно. Через два часа этнарх придет в себя под капельницей, сидя в том же кресле возле Саэля.
Дракона же начали готовить к операции, на всякий случай. Возможно сам пациент даст согласие, а если нет, то его сопровождающий, явно, более трезво оценивает ситуацию, потому в документах психиатр укажет, что дракон был не в состоянии здраво принимать решение, потому юридическую доверенность оформили на Грегора Роуэна, а больничный юрист легко все оформит и зарегистрирует.

[Саэль]

Все разговоры вокруг, чужие споры, резкие слова, колкие претензии, всё это рассыпалось и исчезло перед Саэлем. Он вновь терял связь с реальностью, словно рвался последний тонкий канат, удерживающий его здесь. Дракон задыхался, тянулся ртом за воздухом, но вместо этого тонул, или падал в бездну. Уже неважно.

Пространство ускользало, растворялось, и вскоре наступила оглушающая тишина. Не было ни звуков, ни времени. Только безвременье беспамятства. Говорят, перед смертью жизнь проносится перед глазами. У древнего дракона она была слишком длинна, а здесь - ничего. Ни воспоминаний, ни лиц, ни событий. Только покой. Глубокий, всеобъемлющий, но холодный.

А может, всё не так уж и плохо? Может, умереть так, в тишине и одиночестве, пускай сначала больно, но потом спокойно. Не так ужасно. Не так унизительно, как если бы роковой удар нанёс кто-то из сородичей. Не с презрительным смешком, не с уверенностью, что старость и слабость никогда не коснутся их самих. Не с унижением и жалостью. Нет. Так, наверное, лучше.
И всё же... не было в этом конца. Где-то глубоко внутри всё ещё пульсировало упрямое нежелание исчезнуть. И вдруг из темноты прорезался голос. Не громкий, не властный скорее, желанный. Тот самый, который Саэль больше всего хотел услышать. Тайно, отчаянно жаждал, чтобы именно он окликнул, нашёл его в этой холодной тьме и вырвал наружу.

В палате стояла тягучая тишина, нарушаемая лишь ровным писком аппаратов. Саэль не приходил в себя, и все надежды на его согласие таяли с каждой минутой. Доктора переглядывались, юрист, появившийся как тень, делал свою работу холодно и методично. Несколько подписей, несколько печатей, и там, где ожидание могло растянуться в дни, решение пришло мгновенно. Юридический язык звучал сухо, почти бездушно, но именно он открыл дорогу к жизни.

Когда всё было улажено, дракона вновь передали в руки врачей. Холодные металлические перила каталки встретились с пальцами медсестры, аккуратно поправляющей простыню. Колёса мягко скрипнули, и Саэля увезли по длинному, пахнущему антисептиком коридору. За закрывающимися дверями операционной воздух густел напряжением. Белые маски склонялись над телом, руки двигались уверенно и точно. Машины зажужжали, лампы ослепительно вспыхнули, и теперь уже не бумаги, не подписи, а чистый холодный свет хирургических инструментов определял, будет ли у дракона завтра.

[Грегор роуэн]

За врачом в палату зашло пять медсестер и еще трое врачей, юрист и зав отделением. Младший персонал ставил капельницы, делал уколы. Дракона приговорили к неизбежному- спасению. Сняли одеяло, переодели в операционный халат. Девушкам помогало два крепких парня.
- Что скажешь?
- Ну, он дракон. Так что переживет, а операция не такая уж и сложная
- Будет двойная. Меняем клапаны и протезируем аорту.
- Хм... Тогда надо будет намешать коктейлей. Надо все равно смотреть по его текущему состоянию. С запущенной аневризмой могут быть разные непредсказуемые случаи. К тому же сила тела не определяется самой генетикой, тем более в его возрасте.- говорил молодой мужчина
- Алеф, пишите, что пациент на момент принятия решения был в состоянии измененного сознания из-за отравления, не имеет воли и иррационально мыслит. Так что его спутник спокойно может взять на себя юридические обязательства.- это говорил приглашенный психиатр.
- Господин Роуэн, подпишите вот тут, тут и тут- протягивает юрист документы- Это ваша доверенность от лица господина Саэля на случай чрезвычайных ситуаций.
- А законность?
- А что с ней не так? Господин Саэль дипломат, его полномочия гораздо шире, потому его права и действия не ограничены волей его королей и принцев, особенно за пределами Сабаота. Если опираться на законность, то слово его подопечных на Проционе имеет такой же вес, как мяуканье кошки или чириканье птичек, то- есть юридически, даже будь они совершеннолетние, их слово не имело бы веса. А вы житель Проциона и подданный клана Плачущей звезды Севера, у вас есть поручители. Так что ваше слово, даже в суде, будет иметь больший вес, чем слово Вечной Чащи. Так что подписывайте. Это доверенность, а это согласие на медицинскую помощь, тут вот подпишите- показывает пальцем- это согласие на операцию. Вот тут, пожалуйста, это согласие на обследование для подбора тренсплантационного материала, вот тут протезирование, а вот тут замена клапанов, и вот тут. Вот это обязательство пройти повторную диагностику, а вот согласие на продолжение лечения до выздоровления.
- И по времени сколько это займет?
- Около десяти дней, может дней двенадцать.- вмешивается лечащий Саэля врач- господин Роуэн, вы слишком переживаете за друга. Он дракон, пускай и уже поживший, но во- первых, судя по анализам он не прожил еще и половину своей жизни. Он болен да, мы нашли еще заболевания, но это поправимо. После операции и лечения его сила восстановится, по крайней мере, при соблюдении всех рекомендаций он сможет вернуться к своему нормальному состоянию уже через два года. Во- вторых, регенеративные способности драконов, не только зеленых, а и вообще, практически феноменальны, их опережают разве что дархаты со своей способностью полностью отращивать органы и конечности. А если пациент будет в нужных условиях и дозированно использовать магию, то прогнозы более, чем благоприятны.- утешил врач и вышел следом за всеми посетителями.
Саэля увезли. В палате остался Грегор и Ришель. Мужчина опускается в кресло. Бледный, потрясенный и взволнованный.
- Грегор?- зовет девушка- Грегор, ты в порядке?- подходит, кладет руку на плечо. Он словно просыпается- Ты в порядке?
- А? Да. В полном. Пойду посмотрю, как там наши младшие- с потерянным видом этнарх покидает палату.
Малгар и Вирен уже не отравленные, но яд младшего принца одарил из другими проблемами со здоровьем, потому парни все еще были в палатах под капельницами. К ним каждые полчаса приходили медсестры
- Привет, Вирен. Как чувствуешь себя? Смотрю, что- то произошло, кроме отравления.- Парень был в сознании, но самочувствие было плохим. Ранее мальчишка практически никогда не болел, простуды и ушибы не считаются.
- У мальчика аутоимунная реакция. К счастью, она не запущенная и началась сразу после приезда в больницу. После лечения есть шанс выздороветь полностью- ответила медсестра, которая принесла очередную дозу лекарства и ввела в капельницу.
- Благодарю. Видишь, Вирен, ты молодец. Идешь на поправку- наставник Толле выглядел отстраненным, словно мусли не тут, но он улыбнулся принцу и погладил по голове.- Держись, Вирен, ты справишься. Ты сильный. Выздоравливай.
Буквально пять или десять минут военный побыл в палате второго принца. А вот Малгару досталось значительнее. Он оказался слишком чувствителен к боли такого типа. Темные тени под глазами, кислородная маска на лице и капельницы
- Ну что, Малгар, смотрю ты совсем сдал. Врачи сказали, что кровь почистили быстро и она оказалась сильной. Если честно, не думал, что ваш Тиру имеет такой яд. Ты молодец- гладит по голове- ты справляешься. Еще немного и будешь здоров. Ты уж постарайся. Впереди банкет в мэрии, куча девочек и каникулы в самом разгаре. Так что выздоравливай, принц.
И тут он был всего пять минут. Просто убедиться, что с принцами все хорошо.
А в палате Венитаса он застал сладкую картину: Тиру сидел на кровати рядом с его подопечным и жевал бутерброд, а гомункул предлагал принцу попробовать больничную еду.
- Смотрю у вас все лучше всех- с улыбкой вошел мужчина.

Минус 17 часов из жизни Саэля, Грегора и всех заболевших. Буря к вечеру третьего дня начала активно утихать и к полуночи открыли ставни. За окном был мелкий дождик. Когда дракона привезли после операции, разрешили остаться только Грегору, Ришель попросили отправиться в больничную гостиницу. Такие бонусы военному дала доверенность.
Около половину четвертого утра в палату привезли пациента. Грудная клетка перемотана, капельница и снова разные приборы для отслеживания состояния, кислородная маска.
До самого рассвета этнарх, как обеспокоенный подросток держал в своих руках тонкую ладонь Саэля. Он гладил теплую ладонь. Удивительно, но руки мужчины стали гораздо теплее. Обычно они были холодными. Выдохнув с облегчением, под мерное тиканье аппаратуры этнарх заснул в кресле. Щекой он опирался на кулак левой руки, подпирая голову, а правая рука накрывала руку дракона.

[Саэль]

Саэль стоял на посту, прислушиваясь к ровному дыханию чащи. Молодая листва пахла терпко и сладко, воздух был густой, влажный, насыщенный звуками невидимых существ. Он ощущал себя частью этой жизни - незыблемой, вечной, как будто и сам был вросшим в корни деревьев.

В те годы боль не знала дороги к его сердцу. Волнение касалось лишь чего-то малозначительного: расправить плечи ровнее, держать копьё тверже, уловить движение в ветвях прежде, чем оно сорвётся в сторону гнезда. Всё остальное казалось простым, прозрачным, будто мир создан только для того, чтобы он служил в нём хранителем. Он верил: рождение в гнездовьях Вечной Чащи - честь, высшая и чистая, а место среди хранителей, не выдвигая претензий на престол у старшего брата, не уступка, а благословение.

И всё же что-то мешало. Пальцы скользнули по древку копья, и Саэль едва заметно скривился. На ладони, где недавно зубы дерзкого воспитанника оставили отметину, белел свежий рубец. Зуд не отпускал, будто напоминая, что рана была не совсем честной, не от врага, а от своего, еще несмышлёного дракончика. Копьё приходилось перехватывать неловко, чуть сильнее напрягая руку, и взгляд снова и снова возвращался к светлому пятну на коже. Он нахмурился.
Шрам был мелочью, но именно такие мелочи раздражали сильнее всего. Они будто шептали, что за выправленной спиной и ясным взглядом всё же есть слабости. Саэль не любил этого ощущения.
— Позднее, — пробормотал он сам себе вполголоса, — надо будет потренироваться скрывать иллюзией. Чтобы не отвлекало.

И снова выпрямился, отбрасывая раздражение. Взгляд вперёд, дыхание ровное. Хранитель гнезда не должен позволять даже собственным мыслям сбить его с поста.

Операция завершилась благополучно. Врачи, уставшие, но удовлетворённые результатом, вывезли Саэля обратно в палату. Там уже ждали приготовленная тишина и ровный ритм аппаратуры, что мерно фиксировала дыхание и сердцебиение. Казалось, всё шло по плану. Только приход пациента в сознание тянулся дольше, чем обещали. Часы на стене перескакивали деления, лампы едва гудели под потолком, а Саэль всё так же оставался в плену сна. Губы его не шевелились, веки не дрогнули, пальцы не сделали даже слабейшей попытки сжаться. Рядом в воздухе висела настороженность - не тревога, ещё нет, но ожидание, как будто сама палата затаила дыхание.

[Грегор роуэн]

- Господн Грегор, - обратился к этнарху врач- анестезиолог, который зашел утром проверить пациента
Сидящий в кресле мужчина дремал. Он уже проснулся, но сон так упрямо держал за плечи, словно это единственная опора. Мужчина слышал происходящее вокруг. За окном накрапывает дождь, а по щеке бежит солнечный луч. Облака, что повисли над городом похожи на котов, которые только что стряхнули с шерсти воду. Из еще серый, теневой, словно дождливый, а над ними уже виднеется солнце. Ветер утих, в палату проникает свежий, чистый, влажный, немного соленый воздух. Город умыт водой. Деревья, которые растут вокруг больницы такие высокие, что достают до самой крыши. Их листва, трепеща на легком теплом ветерке, сбрасывала капли и создавала причудливые узоры света и тени на стенах палаты.
Этнах, что сидел с закрытыми глазами, приоткрыл веки, когда услышал, что в помещение кто- то зашел. Поднял голову
- Доброе утро, доктор.
- Как прошла ночь?
- Вроде бы хорошо. Саэль спит. Его руки теплые.- усмехается- даже удивительно. Обычно, они холодные.
- Это хорошо, что теплые. Значит все работает без сбоев.- врач проверяет аппаратуру, слушает дыхание пациента, проверяет пульс, осматривает кожные покровы.- Кажется, все хорошо. По крайней мере никаких признаков нет. Хорошо- Военный смотрит озадаченно- не обращайте внимание. Я проверяю переносимость анестезии. Ваш дракон нанес самовольным лечением значительный ущерб своему телу, к тому же он уже давно не мальчишка, последствия анестезии могут быть гораздо более тяжелыми, но я смотрю, что ваш друг справляется. А в операционной сопротивлялся. Мы никак не могли его усыпить. Конскую дозу анестетика влил, думал, что он не переживет. А тут я смотрю с ним все хорошо.
- Он же дракон- примерно уловил Грегор настроение
- Дракон, но уже взрослый с подорванным здоровьем, странно, что ему столько понадобилось. Упрямый он.
- Это да. Есть у Саэля такая черта, как упрямство. С ним бывает тяжело- улыбнулся.
- Верю. Надеюсь, что господин Саэль проявит такое же упрямство в выздоровлении. Придет в себя после той дозы не ранее, чем к вечеру. В худшем случае вечера завтра. Если не придет в себя и на утро послезавтрашнего дня, будет говорить о коме.
- Не приятно
- Да. Знаю, но к сожалению, с такой дозой это лучший исход. Обычно, после такой дозы можно ничего не делать, пациент отправляется в мир иной. Так что ждем до утра послезавтра, а потом будем принимать решение исходя из имеющейся ситуации.
- Я понял. Благодарю.
- Вы можете остаться присматривать за ним. По доверенности это ваша ответственность.
- Я понял.
Врач ушел, а этнарх сел в кресло.
- Саэль, а ты оказывается так упрям, что тебя свалили только хтоновой дозой анестетика? Ты поражаешь- погладил по волосам- Я знаю, что ты откроешь глаза. Ты же не оставишь своих проблемных драконов? Вес их изведет, ты же знаешь- улыбнулся. Погладил по голове и по щеке, по плечу и снова раскрыл расслабленную ладонь мужчины. Внимательно рассматривает шрам, проводит по нему пальцем- Саэль, ты же он. Ведь тот эскорт это ты, верно? И ты увидел мои печати лишь потому, что тогда я отметелил у тебя на глазах того ублюдка, которого ты защищал, а потом я повернулся к тебе спиной, чтобы продолжить работу. Ты тогда видел меня так же близко. Потому смог увидеть. Ведь так? Саэль, я жду тебя. Я жду нашей новой встречи- проговорил военный. Пока говорил, он склонился над спящим драконом. Умиротворенным, спокойным. Длинные ресницы неподвижно прикрывали глаза, тонкие губы были мягкими и расслабленными, делая линию рта более мягко и привлекательной, черты гладкие, безмятежные, без привычной складочки между бровей. Лоб касается лба.
Раз дракон проснется не раньше, чем через пару суток, значит можно пойти позавтракать, зайти в местную гостиницу привести себя в порядок и проверить самых проблемных пациентов.
- Я скоро вернусь, Саэль- говорит Грегор тихо. Целует в лоб. Взгляд задерживается на губах. Если ты тот, кто просил меня сохранить жизнь работорговцу, то я возьму с тебя первое обещание- губы военного касаются губ спящего. Это было прикосновение, а не поцелуй. Простое, мягкое, еле ощутимое касание сомкнутых губ- Я жду тебя, Саэль.

[Саэль]

Юноша всё продолжал непоколебимо стоять на своём посту, сжимая в руке копьё. Время на дозорах всегда тянулось медленно, и поначалу это было почти невыносимо. Но упрямство у Саэля было крепче любого терпения, именно оно позволяло ему справляться с самыми неприятными занятиями, которые выпадали на его долю. Он пытался сосредоточиться на мягких порывах ветра, касавшихся щёк, просто стоять, удерживать себя в этом спокойствии, но что-то сегодня ощущалось иначе. Звук ветра. Шелест листьев над гнездовьем. Всё это складывалось в странный шёпот, будто кто-то звал его по имени. Каждый раз, когда он вздрагивал и оглядывался, Саэль убеждал себя, что это всего лишь игра воображения. Просто шум ветра, не зловещий знак.

И всё же, когда сверху донёсся отчётливый оклик — Саэль! — он резко поднял голову. Из-за края козырька крыши пагоды, вниз головой, на него сверкнули знакомые, озорные глаза его брата. Такие же голубые, льдисто-светлые. Саэль выдохнул, опуская кончик копья, которое машинально направил ровно между глаз родича, и так же отозвался:
— Сурдан, что ты...
Парень тут же осёкся, понимая, какую глупость собирается спросить. Было очевидно: брату никто не позволил бы просто так подняться к гнездовью через обычные залы. Сурдан, как и всегда, выбрал свой путь, проскользнул по крышам дворцовых башен, будто это не череда отвесных карнизов, а удобная тропинка, проложенная специально для него. Он легко спрыгнул с края крыши, приземлившись перед Саэлем, отряхнул края своих одежд. Сейчас он был одет проще, чем на приёмах, где наследный принц блистал с той небрежной роскошью, что позволена лишь старшему сыну патриарха. И всё же, глядя на них рядом, никто бы не смог с ходу сказать, кто из двоих наследник, а кто стоит вторым в очереди.

Оба темноволосые, с одинаково резкими линиями скул, оба держались прямо, будто воздух вокруг них был частью их власти. Но стоило им оказаться наедине друг с другом или самими собой, как различия становились очевидны. Сурдан дерзкий, бесцеремонный, с этим вечным огоньком в голубых глазах, будто он каждую минуту готов был сорваться на очередную выходку. Саэль спокойнее, собраннее, внимательный к деталям и к окружающим, что никогда не мешало ему смотреть брату в глаза на равных.

Придворным давно было понятно, кого патриарх предпочёл бы видеть в роли главного наследника. Но даже сместив "неудобного" отпрыска в хранители, он не вычеркнул Саэля полностью. Братья были слишком похожи, чтобы мир при дворе чувствовал себя спокойно. Их внешняя схожесть путала и союзников, и врагов, заставляя всех держать себя в руках. Из-за этого каждое пышное торжество в Сокрытом дворце превращалось в негласную игру для ядовитых интриг: "Угадай, кто настоящий наследник патриарха. Этот? Или тот?". Правда, лишь немногие осмеливались играть в неё по-настоящему.

Саэль чуть качнулся вперёд, когда брат бесцеремонно перехватил его копьё, так, будто собирался отобрать его, резко притянув к себе. От неожиданности рука сама дрогнула, но удержала древко. Сурдан наклонился ближе, сияя тем озорным взглядом, которому он никогда не мог противостоять.
— Ты обещал сходить со мной на базар Катара, помнишь?
Саэль моргнул, будто на мгновение выпал из собственного тела. Казалось, он не стоит здесь, у входа в гнездовье, а наблюдает всё со стороны: себя, брата, копьё, солнечные блики на плитке. Но слова, что он дал когда-то, всплыли отчётливо, почти механически.
— Если обещал... значит, пойду.

И стоило это произнести, как воздух будто потяжелел. В голове вспыхнули образы торгового города, складные ряды лавочек, тесные улочки, толпы людей, спешащих каждый по своим делам. Слишком ярко, слишком знакомо. Словно он уже был там однажды. Был с братом. И в какой-то момент обычная любознательность сменилась тревогой, тенью предчувствия.

Сердце, бьющееся ровно и спокойно, вдруг сбилось, пропустив тяжёлый, неправильный удар.

Картинка сна дрогнула, пошла рябью. Что-то внутри умоляло остановиться. Высвободиться из руки брата, не идти дальше. Не возвращать то, что уже однажды случилось, то, что не изменить ни силой, ни волей.
Нет... — сказал он, но так тихо и так слабо, что звук почти растворился в воздухе.
Не иди. Остановись. Не хочу.

Но Сурдан всё так же уверенно тащил его вперёд, туда, где шаги уже давно сделаны, где дорога уже пройдена, где выборы не вернуть. И впереди, в густой тени, проступали два красных, сияющих глаза. Зачаровывающие. Выхватывающие взгляд, не позволяя отвести его, будто сама тьма смотрела на него в ответ.


Под тревожный, пронзительный писк аппаратов и собственное рваное, будто чужое дыхание Саэль вырвался из темноты кошмара в резкую белизну больничной палаты. Одна ладонь машинально метнулась к шее, туда, где тело всё ещё помнило фантомную боль. Будто по коже продолжал скользить разряд тока, оставляя за собой жгучий след. Пальцы дрогнули, не находя ошейника, но не в силах убедить себя, что всё давно закончилось.

А другая рука... она вцепилась в чью-то ладонь. Слабо, но отчаянно, так хватаются за край, когда под ногами рушится земля. Тепло чужой кожи пробивалось сквозь пелену тумана, удерживая на поверхности. Глаза никак не хотели фокусироваться. Мир расплывался, будто на него смотрели через толстое стекло, залитое водой. Не только из-за еще не переставших действовать медикаментов, но и из-за слёз, которые сам он даже не сразу заметил. Они тяжело стекали по щекам, жгли кожу, но он не поднимал руку, чтобы их стереть. Он всё равно не видел перед собой лица. Но сердце узнало раньше разума, раньше зрения.
— Ро... — голос сорвался на шёпот, хриплый, ломкий, но наполненный такой искренней надеждой, что она почти физически отзывалась болью в груди. — Это ты... Ро...

Саэль слабо моргнул, но образ всё ещё плавал. И всё же он чувствовал, перед ним тот, кто был добр, когда он отталкивал. Кто оставался терпеливым, когда Саэль закрывался. Тот, кто держал его в объятиях, когда становилось невыносимо. Кто поддерживал, даже когда сам Саэль считал себя недостойным. Столько времени понадобилось, чтобы понять собственную юношескую глупость. Разобраться в том, что тогда так отчаянно прятал, от себя, от мира, от Ро. Понять, и смочь сказать то, что не решился тогда, глядя на отвернувшегося господина Ро. На спину украшенную печатями.

Пальцы Саэля чуть крепче сжали запястье. Едва заметно, но настойчиво, как просьба, как признание, как наконец принятая правда. Сквозь слёзы, почти на выдохе, он прошептал:
— Ро... не уходи.

[Грегор роуэн]

Мечты имеют свойство исполняться как раз в момент, когда надежда начинает тлеть и блекнуть. Когда ничего не остается, как ждать и проживать горе потери еще до того, как потеряешь. Грегор был таким же. Где- то там на краю сознания он уже потерял Саэля. Уже этот упрямый и молчаливый, сдержанный до скрипа, дракон заснул навсегда. Угасла надежда, найти того эскорта, единственного, кто запал в душу, запомнился. И этнарх проживал это горе. Горе о ушедшей возможности, о ушедшем дорогом человеке, о том, кого он смог вспомнить за это короткое время, проведенное в больнице. Память услужливо, а может быть упрямо, подсовывала во снах и на край сознания воспоминания о прошлом, когда нынешний нянь был одним из перспективных офицеров, когда было весело, легко и понятно. И она же на кануне ночью принесла воспоминание голоса, имени и внешности молодого дракона, который вертелся ужом перед зеркалом не давая украсить его темные волосы жемчужной заколкой, который сердился каждый раз, когда получал подарки от клиента, особенно, если это были украшения для волос, который вечно фыркал, язвил или даже пытался пнуть, тот самый, чья улыбка во время танца сияла ярче звезд, тот, что очень любит рыбу и фрукты. Словом, память военного выдала всю информацию, которая хранилась столько лет в далеком пыльном архиве. И теперь постаревший мужчина прощался, переживал потерю того, кто был так дорог, кто спал сейчас под голоса медицинской аппаратуры.
И все же сознание боролось с этой необоснованной болью. Саэль еще не умер и даже не в коме. Как минимум у него еще 36 часов, так что нужно верить и держаться. Дракон упрямый, сильный, он не может так просто уйти, тем более, что его принцев никто защищать не станет, а значит, без наставника они уязвимы и в опасности. Не говоря уже о самом младшем. Но даже это не было чем- то важным в глазах этнарха, в его голове звучала фраза: "Ты же не уйдешь от меня и на этот раз, выбрав не меня? Ты должен выслушать меня, Саэль. Ты не имеешь право вот так просто сдаться."
Грегор намеревался принять душ, чтобы смыть упадническое настроение, нельзя же ждать Саэля в состоянии отчаяния, но все пошло не так.
Мужчина снова склонился над драконом и погладил по волосам. Все еще держал тонкие пальцы. Повернулся уходить, но успел сделать лишь шаг, как услышал вопрос тихим голосом похожим на шелест ветра, подкрепленный отчетливым ощущением на пальцах. Их сжимали слабо, но сжимали, это было настоящее ощущение и Грегор повернулся. На него смотрели голубые глаза цвета льда, который бывает только при сколе айсберга. Насыщенный голубой, холодный цвет. Этнарх не был удивлен, он слабо улыбнулся, потому что его дыхание замерло, а потом он почувствовал, как к горлу подступил ком, как защипало в глазах. Это был он. Это был Саэль. Тот самый вредный дракон, которого столько лет хотел встретить вновь.
Молниеносное движение и Грегор сидит на постели дракона и крепко его обнимает.
- Да, Саэль, это я, Ро. Я рядом. Я так рад. Саэль.- говорить было тяжело. Эмоции душили, а натренированная сдержанность не позволяла упасть слезе.- Я с тобой. Я буду рядом. Саэль.- слова срывались, дыхание тоже, сердце бегало по потолку. Он жив. Он пришел в себя. Значит все обошлось. И все равно шмыгнул носом.
Отлипнув от больного, Грегор смотрел в красивое, расслабленное лицо. После операции и анестезии Саэль не успел еще снова принять свой непроницаемый, правильный до тошноты образ наставника молодых принцев. Он был прекрасен. Не молод, как раньше, но как выдержанное вино или коньяк в коллекционной бутылке- чем старше, тем совершеннее. И не дожидаясь, что Саэль что- то скажет заговорил этнарх, держа тонкие теплые пальцы в своих руках.
- Саэль, прости меня- взгляд побежал по пространству. Когда военный извиняется или изливает душу, он не может фокусироваться на глазах и лице, потому что взгляд цепкий, холодный, и прямой контакт не располагает к душевному теплу, это о собранности и работе, а сейчас другая ситуация- Саэль, я виноват перед тобой.- его трясло. В голове был птичий базар. С одной стороны, необходимость извиниться за прошлое, с другой- слова радости, что он жив, с третьей- уже все сказано в источнике, удивительно, как они смогли поговорить, не зная кто перед ним, а с четвертой- все прошедшее, до минуты, когда дракон снова назвал его господином Ро, прошли, они не важны, и чувства не важны и вина. Важно лишь то, что чувствует этнарх ровно в эту минуту. Он снова обнимает Саэля, крепко прижимая в себе. Пальцы ныряют в длинные, черные, шелковистые волосы, губы находят тонкую шею, оставляют на ней поцелуй и тут происходит то, что должно произойти совсем иначе. Обстановка должна быть романтичной и совсем не белой, больничной. Взгляд Грегора становится прямым, уверенным- Саэль, я должен был сказать тебе еще тогда. Я люблю тебя.- выдох, лицо становится пунцовым- Я счастлив, что ты вернулся ко мне.- Если быть честным, то до последней капли, даже в моменты жуткой неловкости, когда краснеешь, как мальчишка, когда зовешь визави на свидание, когда впервые криво признаешься в нежных трепетных чувствах.

[Саэль]

Грегор мог сколько угодно держаться, упорно моргать, втягивать воздух короткими, ровными вдохами, будто силясь удержать всё внутри. Мог цепляться за привычную суровость, за маску этнарха, выученную до автоматизма. Но это уже ничего не значило. Потому что все слёзы, которые он не позволял себе пролить, текли сейчас по щекам Саэля. Тихо. Без судорожных всхлипов, без разлетающихся по комнате рыданий. Так плачут те, кто привык терпеть и держаться, пока чувства не переливаются через край. Прозрачные, горячие капли катились по его коже, медленные, упорные. И от хотелось только сильнее прижаться к теплу рядом.

Объятия вышли стремительными, почти неловкими. Руки этнарха сомкнулись вокруг мужчины на больничной койке, будто боялись, что тот исчезнет, стоит ослабить хватку хоть на миг. И когда Саэль ответил, крепко, по-настоящему, прижимаясь лицом к его плечу, мир вокруг на мгновение стал глуше. Мягче. Дракон ощущал как плечи Грегора беззвучно вздрагивали, едва заметно, но Саэль это чувствовал. Так дрожит не тело, а душа, долгое время удерживаемая в жестких рамках, наконец дающая слабину. И в ответ его ладони легли крепче, почти успокаивающе, поглаживая по широкой спине.

Он слышал, как у этнарха ускорился пульс. Быстрый, сбивчивый, живой. Тот самый ритм, который когда то был для Саэля чем-то чуждым, недостижимым, не позволяя себе до конца доверится ему. А теперь его собственный бился рядом, откликаясь на его дыхание, на его прикосновения. Грегор узнал его. Принял. И в этом новом, освобождающем, почти невесомом биении сердца не было ни боли, ни страха, только трепет. Такой чистый, искренний, что Саэль позволил себе впервые за долгое время улыбнуться сквозь слёзы, прижимаясь ближе, будто боясь потерять этот миг. Это был не сон.

Извинения, раскаяние, любые попытки объяснить, всё это растворилось, потеряло вес, стоило Саэлю встретиться взглядом с Ро. Лицо этнарха изменилось за те годы: стало строже, резче, мужественнее. Но для Саэля оно оставалось тем же прекрасным лицом, что он запомнил с того времени. Тем, от которого когда-то отвёл взгляд, так и не решившись сказать главное. Теперь он мог. Мягкая улыбка не сходила с его губ, как и тогда, в горячих источниках. Спокойно, уверенно, будто вмешательство судьбы наконец позволило им продолжить момент, который когда-то оборвался слишком рано.
— Всё хорошо, — сказал он тихо. — Неважно. Ты теперь со мной.

И вновь они заключили друг друга в объятья. В тот же миг дракон почувствовал прикосновение, почти невесомое касание губ его шеи. Лёгкое, едва ощутимое, но пробежавшее по телу тёплой волной. Саэль вздрогнул, но не отшатнулся. Но это было лишь преддверие настоящего откровения. Когда Ро поднял голову, на его лице, на суровых, сильных чертах этнарха, проступило смущение. Настоящее, трогательное, почти юношеское. Лёгкая краснота коснулась скул, и Саэль невольно затаил дыхание. Он смотрел, ошарашенный, ощущая, как внутри поднимается что-то ослепительно счастливое, не помещающееся в груди. Он никогда... никогда не позволял себе надеяться.

Зная историю погибшей семьи Ро, зная, как глубоко там была рана, Саэль был уверен: если ему удастся вернуть хоть дружбу, хоть доверие, и то это будет чудом. Любовь? Нет. Такое он не смел даже вообразить. Но сейчас этот человек сидел перед ним, пунцовый, растерянный, открытый. И дракона буквально оглушило звенящим счастьем. Саэль поднял руки, положил ладони на его горячие щеки. Скользнул пальцами по щетине, такой знакомой и такой новой одновременно, и осторожно притянул Ро к себе. Глядя прямо в глаза.
— Это хорошо, — прошептал он. — Потому что я тоже тебя люблю.
И прежде чем сомнения, прошлое или страхи успели снова встать между ними, Саэль сам нашёл его губы. Долгожданный, уверенный, смелый поцелуй, как точка, как начало, как обещание, наконец сказанное вслух.

[Грегор роуэн]

Когда бьют кирпичом по голове, это больно. Когда бьют взаимностью в самое сердце, это смертельно. Вот как- то так и чувствовал себя Грегор в момент, когда Саэль сказал, что тоже любит его. У нормальных людей внутри расцветают цветы, птички там поют, травка зеленеет, весна приходит и бабочки порхают, а у этнарха внутри взорвался склад с боеприпасами и бронетехникой сразу. Мир замер, словно на паузу поставили, уши заложило, понимание ситуации исчезло по щелчку. Казалось, что это галлюцинации из-за нервного напряжения и недосыпа, нанюхался препаратов за последние дни или с лестницы свалился, но мягкие губы, которые коснулись его в поцелуе убедили, что все настоящее и это не галлюцинации.
Грегор ответил. Мягко, осторожно, и все же жадно отвечал  на инициативу дракона. Ему так же хотелось насладиться встречей, которую он искал столько лет. Оказалось, что мелкий паршивец Толле прав и чувства были совсем не иллюзорными. Военный влюбился в эскорта и это чувство жило в нем столько лет.
Оторвавшись от найденного любимого дракона мужчина снова обнял его, прижался, нырнул пальцами в шелк волос.
- Саэль, с возвращением.- Тихо проговорил этнарх- Врачи сказали, что с дозой анестезии велики риски комы. Я так рад, что ты справился. Ты большой молодец. Спасибо, что вернулся, возлюбленный мой.- на последней фразе мужчина снова покраснел, как малолетка.
Если рассмотреть эту сторону Грегора, то легко увидеть, что страшный этнарх, уверенный и профессиональный во многих вопросах, в теме чувств, признаний, романтики совсем птенец. Он чувствительный, стеснительный, очень робкий, хотя и настойчивый.
В моменте бывший военный был безмерно счастлив, что Саэль проснулся, что их чувства взаимны, что теперь они могут быть вместе, пускай и не долго.
Радость воссоединения прервал стук в дверь. Это была Ришель. Эффектная красотка вошла в комнату. Она принесла цветы и мягкие сладости дайфуку и чай.
- Вижу, Саэль, вы снова с нами. Я очень рада этому. Как чувствуете себя?- ставит цветы в вазу и садится на диванчик у стены. Грегор выглядит неприлично счастливым.- Я так понимаю, что все все обсудили и во всем разобрались.- вздыхает. Ей никто ничего не отвечает, да и не требуется. Магия Ришель обтекает Саэля никак не влияя на мужчину.
- Да. Все верно.- Грегор сидит на кровати дракона, тот опирается на плечо мужчины.
- В таком случае. Я желаю скорейшего выздоровления вам, господин Саэль- немного расстроенно отвечает девушка.- Надеюсь вас увидеть на балу. Намечается нечто весьма любопытное- лукаво улыбается. Подходит к наставнику- дракону и целует в щеку- Саэль, будьте уверены, Грегор любит вас и постарается сделать вас счастливым. Научите его, пожалуйста, правильно любить вас и показывать свои чувства.- шепчет на ухо, когда обнимает- выздоравливайте- чирикнула. Дверь за девушкой закрылась.
Следом за ней вошел врач, как раз наступило время посещения послеоперационных пациентов.
- Добрый день. О, вы очнулись. Как самочувствие, господин Саэль?- доктор был рад пробуждению пациента.- Грегор, вы можете пойти перекусить. У вас пара часов есть. Мне нужно провести обследование и диагностику.- выпроводил военного врач- И так, господин Саэль, после операции я проведу диагностику. В соответствии с результатами мы сможем вам сказать, когда выписка.
Дракона действительно обследовали больше двух часов. Сначала опрос, потом анализы, потом аппаратная диагностика, ультразвуковая. Все занимает время.
Мужчину вернули в кресле- каталке в палату, когда принесли обед. Там уже ждал этнарх. Переодетый, свежий, такой же строгий и сдержанный, но в этой строгости чувствовались изменения. Теперь этнарх расслаблен, его взгляд более теплый и спокойный, словно недостающие детали нашлись, поломанные запчасти механизма восстановились, вся система теперь работает тихо, гладко, как должно быть.
На приставном столике стоял поднос с едой. На тумбочке пакет. Грегор зашел в ресторанчик неподалеку и заказал для своего дракона запеченную рыбу с белым соусом и овощами.
- На этом обследование завершено. Дождемся результатов анализов, а там видно будет.- сообщила медсестра. Передала пациента доверенному лицу и отправилась по своим делам.
- Я принес тебе рыбку. Будешь? Тебе нужно поесть как следует, Саэль. Последние дни тебя на витаминных капельницах держали.- Помогает вернуться в постель, целует в висок.

[Саэль]

Идиллия их недавней мгновений друг с другом всё ещё жила внутри Саэля. Тёплая, почти неправдоподобная после той долгой разлуки, что словно была где то в другой жизни. Казалось, что сам воздух возле них Грегором минуту назад стоял плотнее, напоённый тем ощущением, что бывает только у тех, кто слишком долго ждал друг друга.

Эта тонкая, хрупкая радость разбилась лишь о всё еще странные, непонятные посещения лишних людей и необходимость прохождения врачебных процедур. Процедуры простые, рутинные, без намёка на боль, но оттого ещё более чуждые. Саэль всегда заживлял всё сам, игнорировал раны, терпел удары времени и чужой злобы, полагаясь только на собственную регенерацию. Больница была чем-то из мира, в который он не принадлежал, чем-то слишком... человеческим. Но он сидел, не морщась, терпеливо позволяя проверять, измерять, фиксировать. Лишь взгляд иногда блуждал в сторону, к своим мыслям, туда, где он ждал скорейшей встречи с Ро, где его присутствие ощущалось почти физически.

Но так или иначе, мысли неизбежно уходили в сторону совсем не романтичную. Возвращались к патриарху, ко дворцу, к неизбежным глазам и ушам, что тянулись за каждым наследником. Было бы глупо надеяться, что только он один из сородичей наблюдает за внешним миром, что только его отчётов достаточно. Стоит ему задержаться здесь чуть дольше и вполне возможно, что на его место явится другой хранитель. Тот, кто не станет церемониться и не будет спрашивать, почему Саэль позволил себе роскошь посещения больницы. По пути назад он разблокировал рабочий телефон, привычными движениями пролистывая уведомления. Несколько входящих: отчёты, напоминания, вопросы о сроках. Всё, как всегда. Он быстро, сухо и чётко отправил ответ: "Всё в порядке. Подробности позже." Этого, пока что, было достаточно.

Саэль убрал телефон в сторону, и глубоко вдохнул. Возвращаться в палату значило возвращаться к Ро. А это, несмотря на все мысли о патриархе, на все опасения, на всю осторожность... было единственным, что сейчас по-настоящему облегчало нарастающую тревогу, стягивающую грудь. В палате его ждал мужчина, который за эти годы всё не уходил из его сердца, запал в его в памяти так же прочно, как запах родных лесов. Ро радовался ему по-настоящему, сдержанно, но так искренне, что Саэль ощущал это всем телом. И то, что он принёс еду, не пресную больничную, а ту, что дракон действительно любил, стало почти ударом под рёбра. Столько времени прошло. А он помнил.

Когда Ро помог перебраться с каталки на койку, Саэль послушно сменил опору, но руку с его шеи не убрал. Наоборот, крепче удержал, притянув ближе, не позволяя тому отойти ни на полшага. Сила была не в хватке, а в желании не отпускать. Его холодная ладонь, скользнула по затылку этнарха. Пальцы прошлись по коротким седым волосам, привычно, будто за все эти годы он ни разу не забывал их ощущения. Короткий поцелуй прервал тягучую паузу между ними. Когда Саэль отстранился, лишь на расстояние дыхания, льдисто-голубые глаза пронзительно сомкнулись со взглядом Ро.

— Ты сам хоть что-нибудь поел? — голос вышел ровным, как и всегда, но в нём не спрятать было ту едва заметную дрожь заботы. — Хоть немного отдыхал, пока я валялся без сознания?

Он знал, как тот умеет уводить разговор. Знал, как ловко Ро умел перекинуть вопрос, дать ответ, который звучит правдой, но при этом не обнажает сути. Мастер обрывистых полуправд. Но Саэль уже давно не был тем юношей, недоверчивым, но принимавшим его слова за неимением лучшего. Он держал его за затылок все еще не отпуская. Чтобы смотреть прямо, не позволяя уйти взглядом, не давая укрыться за выученной невозмутимостью.

[Грегор роуэн]

Прием пищи явление разнообразное от случая к случаю, от человека к человеку. Да и людей можно поделить на группы по отношению к еде. Для первой группы прием пищи выглядит так: закуски, первое, второе, десерт, компот, а потом чай с печенюшками и конфетками. Вторая группа вечно на диете. Третья группа- это те, для кого прием пищи это все, что не жидкое (чай, кофе), то- есть бутерброд, шаурма, хот- дог, кусочек пиццы это тоже еда. И в их случае стоит уточнить, что они имеет ввиду под "Я поел"- это про полноценный обед или бутерброд на бегу. Так вот, Грегор относился именно к третьей группе. Кофе с бутербродом или бургером вполне себе нормальный обед.
- Да, конечно, Саэль. Иначе я бы упал без сил. Угомонить наших учеников та еще задачка.- улыбнулся мужчина.
На самом деле все это время этнарх питался как во времена своей бытности военного на коротких заданиях- перекусами. Он практически не уходил из палаты дракона. Кроме этого им владело сильное глубокое беспокойство, которое лишает сна и аппетита. Оно сидит глубоко внутри, эмоции под контролем, никто по стенам и потолку с воплями "спасите, помогите!!!" не бегает, но и жить нормально нельзя. Сон приходит тяжело и не слишком продолжительный, чаще чуткая дремота, а аппетита совсем нет. Так что перекусы это то, на что мог себя уболтать ожидающий мужчина.
- Как ты чувствуешь себя, Саэль? Врачи сказали, что операция прошла успешно, что твое выздоровление вопрос времени и настойчиво просили уговорить тебя не использовать магию ни для восстановления себя, ни ближайшее время, чтобы организму дать покой.- Большой стакан горячего кофе был тут же. Роуэн любит кофе.
Все время, пока дракон ел, Грегор потягивал кофе, сидя рядом на кровати и улыбался. Улыбка сидела на губах, а в глазах сияла радость. По возможности он гладил Саэля по рукам и волосам, целовал в висок и мурлыкал: "Я так рад, Саэль, что ты вернулся"
Всю тишину их радости снова прервали. Врач. Он зашел в палату, пересматривая результаты анализов.
- Ну что, господа, результаты мы получили. и у меня для вас две новости. С какой начать?- растягивает губы в улыбке, а глаза не улыбаются, да и улыбка резиновая. Она была о том, что две новости: хорошая и плохая. Традиция такая иметь две новости. Военный сразу встал с кровати, но руку дракона не отпускал. Врач не стал дожидаться ответа- хорошая новость о том, что анализы показывают стабильное выздоровление, так что я выпишу вас, господин Саэль, этим вечером, но...- перевел взгляд на Грегора- Господин Роуэн, вам, как доверенному лицу и опекуну господина Саэля придется заботиться о нем еще довольно долго. Во- первых, никакой магии следующие три месяца, особенно регенеративной в свой адрес. Господин Саэль, если вы свое выздоровление будете ускорять, то еще больше подорвете здоровье и ускорите развитие болезней. Если быть откровенным, вам бы нужно было заменить сердце, но донора такого типа у нас нет и появится ли, я не могу прогнозировать, есть вариант поставить искусственное, но тогда вы застрянете в нашей больнице минимум на полгода, а то и больше. И лучше вам обратиться не к нам, а в больницы, которые напрямую сотрудничают с домом Толле.- просматривает документы
- Дом Толле- решил уточнить для Саэля Грегор- занимается выращиванием органов и тканей в лаборатории. Их компания одна из передовиков этого направления медицины.
- Да. Именно- подтвердил врач и продолжил- Кроме этого вам придется сесть на диету с минимумом разных жиров. Придется сделать рыбу, свежие фрукты, листовые овощи, сухое красное вино, кофе, орехи и семена, черный шоколад основной частью своего рациона. Сладкое и мясо придется урезать. Физические нагрузки минимизировать до школьной подготовки и наращивать медленно нагрузку. Тяжелое вам тоже нельзя поднимать в послеоперационный период- это шесть- девять месяцев. Более подробно рекомендации будут в выписке, но их несоблюдение приведет к повторной госпитализации, а то и смерти, если проигнорируете. Потому постарайтесь. На этом все. Можете потихоньку собираться, медсестра вам принесет выписку через час. Выздоравливайте, господин Саэль, и берегите себя. Вы держались молодцом. До свидания.
- До свидания, доктор.- ответил этнарх и повернулся к дракону- Ты справился и с этой задачей, Саэль. Теперь будешь отдыхать. После дождя чудесная погода. Давай прогуляемся по городу.