[Леж Гоцц]

Циркон и просторы космоса в сторону Алькора/ Небула в сторону Алькора доминион Вирмис/5026

Леж Гоцц, Тиру

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту без системы боя.

https://arkhaim.su/index.php?topic=1663.0 начало всей истории
https://arkhaim.su/index.php?topic=2379.0 предыстория

[Леж Гоцц]

Под насилием часто понимают использование силы или угрозы силы, что может привести к травме, ущербу, лишениям или даже смерти. Оно может быть физическим, словесным или психологическим. Так пишет упрощенная статья из информационной сети.
История Лежа Гоцца, известного в узких кругах ка Дурманный Фей, имела вполне банальные истоки и такие же банальные причины. Был маг, который влюбился в фармацевта, это получило патологическую форму и теперь этот самый фармацевт имеет разорванную ментальную паутину, отвержение себя и все активнее растущее убеждение, что ему не место в цивилизованном мире и рядом с дорогими людьми. Классическая реакция на насилие.

Немного предыстории.
Лет 18 назад по времени Аркхейма Леж Гоцц отправился добывать редкий ингредиент для выполнения заказа. Пришлось идти самому потому что другие искатели отказались ввиду сложности и опасности миссии. Пошел и вляпался в историю- провалился в портал между мирами. В новом мире Акхейме он провел 167 лет, обжился, обзавелся поклонниками, бизнесом и стал таким же востребованным специалистом, если не более успешным, как в Аркхейме.
Его друг, в Акхейме его знают Истеном Синсеем, в Аркхейме он доктор Халагар, Леж считал этого мага другом, провел рядом с фармацевтом 155 Акхеймских лет и все это время совершал ментальное воздействие с целью присвоить Гоцца себе в единоличное владение и пользование. Такое воздействие равномерную ментальную паутину подопытного значительно повредило. Теперь, вместо гладко окрашенной, равномерно сплетенной, ментальная паутина жертвы утратила и цвет, и структуру, и узор стала похожа на лохмотья, словно ею ловили особо резвых и сильных рыб.
Спустя 40 Аркхеймских дней Леж Гоцц вернулся домой и казалось, что все вернулось на круги своя. Фармацевт счастлив, его менеджер тоже. Появились связи с компанией Дефендер и даже наладились дружеские отношения с ее главой. Была совместная вылазка на презентацию, где гомункул испытал свое новое оборотное зелье, а Сверр разузнал о планах компании Рицц. Можно было бы на этом закончить и пойти пить чай, но увы все только начиналось.
Оказалось, что после пропажи Гоцца из Акхейма доктор Халагар, который теперь работал на компанию Рицц, искал способ найти возлюбленного и нашел. О том, что эта влюбленность патологическая Леж узнал при встрече, которая чуть не погубила его и Сверра Шахрассара.
На этой встрече Лежа похитили, а потом его же похитили у похитителей и временно спрятали. Погоня была яростной, но к счастью Аркхейм значительно влияет на его жителей и на иномирцев в том числе, а потому у местных больше шансов. Группой спасения было решено ликвидировать Халагара, отправившись в Акхейм. Как по мановению волшебной палочки и портал проявился в месте пребывания группы, вернее никто не знал, что база, где остановились менеджер, гомункул и Шахрассар, находилась возле зоны истончения пространства.
Попав в другой мир путешественники отправились в дом Лежа Гоцца, который был построен во время пребывания гомункула в этих краях. Там в комнате Халагара были обнаружены материалы, которые указывали на ментальное воздействие на фармацевта, о котором он и не подозревал. Все время взаимодействия с Халагаром гомункул чувствовал дискомфорт, его мучали головные боли и неприятное чувство искажения реальности и сомнений. Теперь все стало на свои места и мир рухнул.
С тех пор прошло 3 года, а состояние не улучшилось. Леж оставался подавленным, но хорохорился и отшучивался, делая вид, что все хорошо. На самом же деле мужчина все чаще задумывался о своем праве на жизнь. Ранее он был убежден, что произошедшее делает его гадким, грязным, отвратительным, недостойным внимания ни близких, ни мира. Он изо всех сил старался быть полезным и нужным. Это даже клиенты отметили, что их поставщик улучшил качество и прикладывает больше усилий для комфорта клиентов. Некоторые даже интересовались у менеджера что случилось, что все так пошло в гору. Менеджер, знающий правду, предпочитал отнекиваться, мол, популярность это хорошо, но конкуренция растет и стоит уделять качеству больше внимания. Не имея возможности, сил, знаний помочь своему подопечному, менеджер и сам чувствовал себя паршиво. Все таки Гоцц не только золотая жила, а и просто ценный человек.

Наши дни.
В некоторых случаях Аркхейм можно назвать одной большой деревней, где все все обо всех знают. Так и пришел заказ с Алькора на сырье и некоторые препараты гомункула. Видимо слухи о талантливом фармацевте Циркона добрались и туда. Дарума только тяжело вздохнул, ведь теперь придется напрячься, чтобы доставить заказ. Только это не впервые и эон занялся поиском хорошего перевозчика, который и груз доставит и сопровождение не потеряет. Знакомых и связей было много, выбор получился обширный.
- Слушаю- звонок не был новостью. Дарума ждал его, а сам помогал упаковывать коробки с заказом. Заявка была весьма большой, что опустошило практически все запасы фармацевта. Было впечатление, что кто- то собрался открыть клинику, которая использует фармацию исключительно представленную Гоццем.
- Привет, Дарума- на том конце был бодрый голос давнего знакомого, еще по службе в КР, он регулярно поставлял эону информацию о перевозчиках, искателях и других исполнителях, которые могут выполнить разную начальную работу- Я тут тебе перевозчика хорошего нашел. По отзывам человек надежный. Капитан космического корабля со своим кораблем и своей командой. Я поискал на него информацию, оказался славный парень с высоким уровнем выносливости и бережности к грузам и пассажирам. Думаю, он подойдет для твоей задачи. Его зовут капитан Тиру, корабль "Облачный ткач".
- Отлично. Спасибо.
Через несколько дней "Облачный ткач" ожидался транзитом в сторону Алькора. На посадочном поле собралось очень много народу. Были грузы, были пассажиры разного достатка и масти. Были знакомые Дурманного Фея и почитатели его искусства.
Темноволосый эон, так как он впервые встречался с капитаном, нервничал. Информация это хорошо, но сейчас не было времени искать альтернативу, а отправить груз надо и без сопровождения нельзя. Ввиду произошедшего, даже спустя 3 года после, менеджер все еще переживал о своем подопечном. Сам поехать не мог, потому что работа и отказаться от крупного заказа нельзя. Короче говоря, оставалась одна надежда на капитана Тиру, о котором спустя время пришла еще информация и общее впечатление создалось вполне благоприятное.
Корабль скользил по воздушным потокам снижаясь. Зрелище было живописным. Вокруг народ засуетился, готовясь к погрузке, разгрузке, посадке и встрече прибывших. Дарума предпочел ждать. Толкотня и суета всегда вносит нарушения в планы и обязательно что- нибудь, пускай незначительное потеряется, и это что- то всегда нужно в самый неподходящий момент.
Откровенно говоря, Дарума был уверен, что это "Облачный ткач" будет каким- нибудь отреставрированным на коленке раритетом, где из удобств только подушка в каюте. О самом корабле было информации не так много, как хотелось бы или ее плохо искали. К приятному удивлению транспорт оказался вполне комфортным местом, которое соответствует любым капризам. Облегченный выдох.
К ожидающим в стороне Даруме и Лежу подошли практически в конце погрузки.
- Добрый день.- все переговоры и организационные вопросы решал эон. Гомункул же стоял в стороне и просто наблюдал. Документы отданы, данные о грузе предоставлены- Это Леж Гоцц, ваш пассажир и сопровождающий груз. Если будут какие- то вопросы во время полета, пожалуйста, обращайтесь к нему. 
На это Леж только улыбнулся.
Корабль мягко оторвался от поверхности Циркона в направлении неба.

[Тиру]

«Облачный Ткач» прибыл на Циркон точно по графику. Стыковка прошла штатно: ни сбоев, ни задержек, ни волнений - один из тех рутинных рейсов, где всё шло как по маслу. Команда давно привыкла к подобным планетам - с чёткими протоколами, оформлением в трёх экземплярах и сканерами, которые зудели на подкорке, будто проверяли не документы, а саму душу.
Сначала, как обычно, - бумажная волокита: согласование расписания погрузки, короткие переговоры со службами планеты, проверка обшивки. Всё это не вызывало ни раздражения, ни особого внимания. Та же схема, тот же ритм.

Пассажиров было немного. Как правило, если это не исследовательская экспедиция из пяти-шести человек, на борт набирали не больше двух-трёх попутчиков. «Ткач» всё же не круизный лайнер, и даже несмотря на кое-какие удобства и дружелюбную атмосферу, больше трёх пассажиров на борту начинали мешаться. Но на этот раз случилось нечто немного... выбивающееся из привычного хода.

Старший помощник по внутренней связи зачитал короткую справку о грузе с уточнением: заказчик пожелал сопровождать поставку лично. Такое бывало редко. Обычно клиенты полагались на курьеров, страховку и добросовестность экипажа. Тиру не удивился. Не в первый раз. Кто-то нервничал, кому-то не доверяли - всякое бывало. Он отнёсся к сообщению с пониманием, как и к сопровождающему, что появился у трапа вместе с менеджером. Этот эон оказался человеком приятным, хотя голос выдавал странные ноты обеспокоенности. Сам заказчик держался чуть в стороне, молчал, переступая с ноги на ногу. Тиру, как всегда, не стал настаивать на официозе - а просто шагнул вперёд:
— Я капитан Тиру. Рад приветствовать вас на борту.
Дежурная улыбка, лёгкий кивок после собственного приветствия - и вежливое вступление, которое он повторял каждый раз, без изменений.
— Положение кают, лестниц и коридоров на корабле постоянно меняется, — сказал он спокойно, будто зачитывал выученную наизусть инструкцию. Только тёплая, сдержанная улыбка выдавала, что он давно привык к молчаливому непониманию новых пассажиров. — Поэтому не пытайтесь их запоминать. Просто держите в голове, кого хотите встретить или куда попасть - и обязательно туда выйдете.
Тиру чуть наклонил голову, слепым взглядом застыв в той стороне, откуда в последний раз доносился шорох ног названного Леж Гоцца.
— Точно так же вы и найдёте свою каюту. Можете не беспокоиться - из неё ничего не пропадёт.
Формальности соблюдены. Всё остальное - на усмотрение гостей и их наблюдательности.


С годами Тиру свыкся с одной вещью. Вполне определённой, пусть и слегка утомительной: как только возникает мысль, что полёт будет заурядным и спокойным - пора себя одёрнуть. Не будет. Ни заурядным, ни тем более спокойным. На этот раз всё началось слишком ровно. Слишком размеренно.

Посадка прошла без задержек. Пассажиры поднялись на борт без суеты, по списку. Никто не опоздал, никто не стал задавать лишних вопросов. Проверки пройдены, грузы отмечены, шлюзы закрыты. Набор высоты - чистый, без рывков и перебоев. В главной рубке стояла знакомая тишина, разбавленная лишь размеренным голосом Хризо, отсчитывающей очередные сигналы от маяков. Всё шло к тому, что этот рейс можно было бы назвать простым. Приятным. Даже скучным.
Тиру уже потянулся встать из капитанского кресла, когда замер. Рука сама собой взметнулась к плечу - не резко, скорее по инерции, как будто он хотел поймать звук. Или сбить с себя что-то чужое.
— Капитан? — голос штурмана прозвучал с привычной ясностью, но в нём промелькнуло нечто иное. — С вами всё хорошо?
Он обернулся к ней, медленно расправляя плечи.
— Всё в порядке, — ответил с лёгкой улыбкой. — Похоже, спину защемило. Старость берёт своё.
— Вот уж не думала, что она и до драконов добирается, — съязвила фея и снова повернулась к приборам.
Тиру кивнул, но не ответил. Просто, проходя мимо, чуть подтянул на плечах плащ и вышел в коридор. На ходу он всё ещё держал ладонь у воротника. Не от боли - нет. Он просто... чувствовал. Корабль дал о себе знать. Это происходило нечасто. И уж точно не без причины.

Свойство, известное лишь ему, всегда проявлялось по-разному. Но одно оставалось неизменным - оно приходило резко, подавляюще. «Ткач» словно иглой пронизывал и пропускал через капитана, вплетал чужую эмоцию в его собственные. Иногда - звенящей тревогой: кто-то из пассажиров утаил что-то важное. Иногда - глухим напряжением, предвестником конфликта на борту. Порой - чем-то острым, давящим, как шепот перед бурей, когда сам воздух казался плотнее. Но всегда это была яркая палитра чувств - словно созданная для того, чтобы через него корабль кричал: «Заметь!» «Обрати внимание!» «Сделай с этим что-нибудь!»

Сейчас всё было иначе. Это чувство - холодное, опустошающее, будто кто-то сдирал с внутренней стены тепло слой за слоем. Оно не должно было быть таким ярким. Оно не выстреливало, не вспыхивало - но изливалось, словно из сосуда с пробитым дном: бесконечно, неотвратимо.
Что-то было не в порядке. Если даже «Облачный Ткач» отозвался на это - значит, игнорировать происходящее не имело смысла. И Тиру собирался разобраться. Лично.

Он шёл по трюму, вдыхая густой, слоистый воздух. Стены, по которым скользила его ладонь, отзывались едва уловимым дрожанием - будто вибрацией натянутой струны. Капитан брёл по ней как по нити. Эта нить была не его - но проходила насквозь, уносясь куда-то глубже, к сердцу самого корабля.

С каждым шагом дрожь становилась яснее. Всё ближе. Вскоре до слуха донеслись голоса - не громкие, но живые. Капитан вошёл в камбуз. Там, за столами, отдыхали те, кто был не на смене. Ели, переговаривались, кто-то смеялся, кто-то спорил о чём-то - сдержанно и увлечённо.
— Капитан! — поздоровались несколько голосов сразу.
— Добрый день, — Тиру кивнул, не снижая шага и, как обычно, с той самой, неизменной улыбкой.
Он всех их различал - по манере двигаться, по голосам, по тому, как отзывался на них сам «Ткач». Даже без теомагии, на своём корабле, Тиру ощущал образы и ауры тех, кто был ему ещё слабо знаком. Образы пассажиров были ясны - почти как отпечатки ладоней в воздухе. И среди этих аур пульсировала одна - другая. Тот, к кому вело то сильное чувство.
— Здравствуйте, — проговорил капитан уже у стола, голос всё тот же, ровный, доброжелательный, но внимательный. — Леж Гоцц, верно?
Он не ждал ответа - сел напротив, легко, по-хозяйски, как будто это был обычный обход.
— Как у вас прошло первое знакомство с кораблём? Всё ли в порядке? Не возникло ли сложностей?

[Леж Гоцц]

Вы когда- нибудь видели зомби? А нежить? А когда- нибудь видели самоубийц? Нет, тогда повезло. Потому что перед капитаном был как раз недоумерший зомби, по крайне мере для чувствующего корабля этот пассажир именно так и выглядел, пусть и не вонял разложением.

В кают-компании, где подготовили для немногочисленных пассажиров столики, было уютно, тепло и пахло чем- то сладковато- кисловатым, словно кексы и чай с лимоном. Их подали как раз после выравнивания судна после подъема с летного поля.
Леж сидел один, ладонями обнимая чашку. Опустошение и отчаяние сейчас навалились с новой силой. До этого полета его менеджер прикладывал массу усилий, чтобы отвлечь и занять своего подопечного чем-нибудь. Единственное место, где удавалось остаться одному- уборная, потому что даже ванну не всегда давали спокойно принять.
Было горько и тоскливо. Вернулось чувство недостойности и грязи. Хотелось сойти с корабля прямо в открытый космос. Грусть и разочарование в себе, разрушение мечт и планов. Казалось, что все кончено, а эти три года это издевательство над близкими и самим собой, бесполезные попытки заслужить право на жизнь и принятие, казалось, что конец близок и в этом отчаянии стоило поикать покой и подождать смерти. Если бы были силы плакать, наверно, фармацевт бы плакал, но сил уже не было. Он выплакал уже все, что мог и осталась пустота.
Из тоскливых мыслей и воспоминаний в реальность вернул чужой голос, который прозвучал рядом. Гомункул поднимает полову на мужчину, который сел напротив- капитан. В той суматохе при посадке не было возможности рассмотреть его. Людей было очень много, груз, документы и суета.
- Здравствуйте, капитан Тиру. Да, я Леж Гоцц- не понимая в чем дело, может нарушил какие- то правила или что- то сломал уже, озадачился фармацевт. Ему даже в голову не пришло, что этот человек может просто проявить вежливость и заботу, как капитан и радушный хозяин судна, или возможно, он слышал о Леже или пользовался его препаратами, и о том, что капитану просто интересно поговорить с новым пассажиром в голову тоже не пришло. Немного замялся- Все хорошо. Я, вроде, ничего не сломал- сразу думает о худшем и состояние меняется, хочется избежать наказания, но в то же время хочется быть увиденным и принятым- Как вы и сказали, стоило держать в голове мысль о каюте и очень быстро я ее нашел. Мне понравилась обстановка. Благодарю, что позволили быть на вашем корабле.- ответная улыбка капитану. Она искренняя, но замучанная. Фармацевт устал от своего состояния, он нуждался в помощи. Даже к специалистам ходил, но своего не нашел. Все было не то и не так. А покончить с этой жизнью духу не хватало, да и жалко было. Сколько всего в мире замечательного есть и где- то там, далеко в душе он все еще надеялся, что есть надежда на исцеление, исправление и возвращение в этот мир.- Ваш корабль представляет из себя интересную конструкцию. Мне показалось, что он может перестраиваться под нужны, но мне не понятно как это происходит. Разве в транспортной отрасли появились такие технологии? Да и ваша фраза о том, что нужно держать образ в голове и корабль проводит больше напоминает психическое взаимодействие, словно у корабля есть своя воля, или навык... Я даже не знаю как правильно это озвучить.- озадачился еще больше, переключился и состояние понемногу начало меняться. Такое с гомункулом происходило все эти три года. Нужно было постоянно переключаться, чтобы оставаться в стабильно- нормальном состоянии.- Капитан, если это не секрет фирмы, можете мне объяснить как ваша технология считки образов прямо из психики пассажиров работает?- становилось интересно, даже некоторое подобие жизни появилось.
Гоцц снова пытался сбежать от своего состояния.
Сидящий перед ним мужчина выглядит таким молодым и харизматичным. Сказать, что красивый, то нет. Внешность не особо выделяющаяся, увидев в толпе Леж даже внимания не обратил бы, но эта атмосфера вокруг капитана... Удивительно теплая и мирная, с такими приятно дружить. Сразу возникли мысли о романтике. Гомункул натура романтичная, потому сразу подумал, что тот, кому повезет быть сердечным другом капитана будет окружен заботой и теплом, безусловным принятием, которое свойственно только таким людям. Улыбнулся своим мыслям.
Капитан в глазах фармацевта выглядел мягким и в то же время сильным, надежным, с этим собеседником можно расслабиться и ему можно доверять. Эти светлые чувства вырастали в госте корабля довольно стремительно, правда сохранялся высокий уровень тревоги, что это мнение может оказаться ошибочным. Вот чувство спокойствия подросло и выпустило настоящие листочки и продолжило крепнуть.
Пассажир внимательно смотрит в лицо капитана. Рисунки на лице делали молодого человека, сидящего напротив, особенным. Собственно любые метки на теле выделяют человека из толпы. Только почему они зеленые? Хотя, на такой светлой коже темные цвета смотрелись бы страшно- Думает Леж. Простая одежда делает образ капитана корабля более приземленным и доступным, ведь некоторые пассажиры могут одеваться так же.
Особенно интересными оказались глаза. О том, что они слепы догадаться легко- мутный хрусталик. Тут любопытство завиляло хвостом и монокль сел на нос. Первое впечатление- у парня катаракта обоих глаз. Тогда вопрос- почему не вылечит? Это же элементарная операция в современной медицине. Дальнейшее изучение показало, что это страшнее, чем катаракта. Повреждение и хрусталика, и сетчатки химическим способом. Леж озадачился. Дальнейшее бесцеремонное изучение выходило за рамки всех норм, да и эта выходка может быть плохо воспринята. Снимает монокль. Клонит голову на бок и пытается сообразить чем можно воздействовать на глаза так, чтобы пострадали только они. Интересный случай.
Похоже, в компании капитана Тиру фармацевт начал чувствовать себя лучше. Это лучше поддерживало жизненный тонус. Оно проблему не решало, при этом вариант недоумершего зомби сменился на очень подавленное живое существо. 

[Тиру]

Тревога пришла как-то внезапно. Сначала - лёгким покалыванием в груди, неясным ощущением сдавленности. Затем - резче, тягучей волной, закатившейся под рёбра. Не его тревога. Чужая. Но настолько сильная, что Тиру невольно замер. Капитан осторожно вдохнул, контролируя дыхание, чтобы не позволить себе раствориться в этом чувстве. Он умел отличать, что идёт от него самого, а что приходит извне, но сейчас граница оставалась зыбкой. Он не ожидал, что на его спокойное присутствие отзовутся таким мощным беспокойством. Натянутая пружина - будто тот приготовился быть обвинённым или осуждённым. Неужели одно только появление капитана могло восприниматься так?

Тиру поспешил заговорить, на этот раз мягче, теплее:
— Что вы, что вы... — в голосе его не было и тени укоризны, только забота. — Просто стандартный обход. Я всегда стараюсь убедиться, что пассажирам всё по вкусу, и что каюта подошла. У нас не так много гостей, чтобы теряться в формальностях.
Он чуть наклонился вперёд, делая голос ближе, но не навязчивым. Вежливый тон сохранялся, но под ним чувствовалось больше - то, что невозможно сыграть: искренняя заинтересованность.

Пока Леж отвечал, Тиру слушал - не только слова. Он ощущал, как под хрупкой улыбкой скребётся усталость. Как из вежливости и желания соответствовать вырастает неловкость. Как каждый ответ словно проверяется на прочность, прежде чем быть произнесённым. Ткань эмоций, струившаяся от этого пассажира, была холодной, будто промокшей, отягощённой. Апатия. Усталость. Беспокойство. Вина. Всё это - да. Но всё это было только поверхностью. Льдом на озере. А что под ним?

Капитан покачал головой своим мыслям. Слишком рано. Разговор, в который он хотел войти, был не деловым - человеческим. А для него нужна была почва, хоть какой-то зачаток доверия. Нельзя просто войти - и дотянуться до самого сердца. Даже если тебе позволяют быть рядом.

Впрочем... может, шанс есть. Потому что Леж не замкнулся. Не попытался отгородиться. Он задал вопрос - об «Облачном Ткаче». И в этом вопросе было движение. Интерес. Пусть слабый — но всё же свет.

Тиру бодро расправил плечи, подхватывая эту нить. Чуть наклонил голову — жест, который у него заменял пристальный взгляд — и в голосе появилась теплая, лёгкая улыбка:
— Вовсе не секрет фирмы. Более того - я с радостью расскажу вам об этом, господин Гоцц! Очень приятно, когда кто-то обращает внимание не только на скорость и комфорт, но и на саму суть полёта. Особенно на такой корабль, как «Ткач».
Он чуть подался вперёд, опираясь локтями о край стола. Неспешно, с тем вниманием, с каким говорят не "по обязанности", а по интересу — и по доброй воле.
— Вы правы. У него действительно есть... что-то вроде воли. Хотя я бы скорее назвал это присутствием. Он не мыслит, как человек, и не колдует, как маг. Но он... слышит. Через меня, в основном, но и напрямую - тех, кто на борту, кто близко, кто искренен. Я думаю, вы это тоже почувствовали, раз сразу сформулировали настолько точный образ. Он действительно перестраивается — не по приказу, а по тому, как его "видят" и чувствуют. И чем яснее образ, тем точнее отклик.
Тиру делал паузы, не торопясь — и будто невидимо соизмеряя состояние Лежа. Не слишком ли быстро? Не слишком ли пространно? Но, кажется, тот не переставал слушать, а возможно, даже наоборот — будто мог найти в этом объяснении что-то большее.
— В артефакторике мы называем это откликом - резонансом между личной ментальной структурой и живым контуром артефакта. Только в случае с «Ткачом»... он не совсем артефакт и не в полной мере техника. Раньше он принадлежал моему наставнику — капитану, прибывшему в Аркхейм из другого мира. Но «Облачный Ткач» со мной уже очень давно. Это не столько магия, сколько связь, которой он делится - со мной и с другими.
Тиру чуть наклонил голову. Его глаза оставались неподвижны, но мимика — спокойная, собранная:
— Если захотите - могу провести для вас небольшую демонстрацию. Она безопасна, но, скажем... личная. Только если вы будете не против.
Капитан замолчал, не навязываясь. Вопрос был открыт. Ответ - за Лежем. А «Ткач», почти неслышно, приглушил внешние шумы: гудение за обшивкой стихло, свет в кают-компании стал чуть плавнее. Всё вокруг будто затаилось - давая место для дыхания..

[Леж Гоцц]

Начало разговора о корабле обещало стать интересным. Связь между артефактом и владельцем. Энергетические связи. Хм... Сама концепция была Лежу понятна, только не в таких масштабах, что значительно озадачило и заинтересовало.
Артефакторика была чем- то вроде приносящего прибыль хобби, профессиональными тонкостями гомункул не владел, да и артефакты он сан не создавал, а просто закладывал магические структуры и печати в уже имеющиеся предметы. Ничего особенного и сложного. Стало любопытно как передается связь от владельца к наследнику. И вопрос был бы задан, если бы не "...мой наставник- капитан из другого мира..."- триггер, который решил все.
Тело прошил ужал, словно молния. Желудок мгновенно сжался в комок, подступила тошнота и от внезапной боли фармацевт оцепенел, дыхание перехватило, сердце пропустило удар и пустилось вскачь, на лбу выступил холодный пот, глаза расширились, ладони нервно обняли чашку. Паника не просто подняла голову, она сорвалась с места и металась в душе мужчины с воплями "спасите- помогите" по стенам и потолку. Повисла пауза. С трудом заставил себя дышать, но дыхание было судорожным и неровным. Мелкая дрожь рук заставила приподнять чашку, отпил глоток и медленно, чтобы не получилось неловкого звяка поставил на место. Правда, звяк все равно был от чего стало еще и очень неловко.
Стоп. Без паники- разум пытался взять вверх и рационально все разложить- Я в безопасности. Капитан Тиру только капитан, он из Аркхейма. Он доброжелателен ко мне- и все казалось просто. Парочка рациональных доводов и успокоение должно прийти. Ну конечно, разбежался. Психологические травмы одними доводами не исцелить и тем более не унять панику, которая только росла. Мелкая дрожь рук не позволяла больше обнимать чашку. Руки опустились на колени, несколько раз сжимает в кулаки в надежде хоть немного успокоиться. Все же такая сильная реакция доставляла неудобства. Сплетает руки в замок и снова пытается вернуть дыхание, при этом пытается поддержать разговор. Улыбка на этот раз и тон голоса выдает неподдельный страх
- Вот как- голос дрожит- Как же вам удается поддерживать контур корабля в равномерной целостности? Он очень большой еще и грузоперевозки разного толка. Это не сбивает настройки? Хотя, обладающее волей или живым контуром... я не слишком сведущ в артефакторике. Не получается сформулировать вопрос.- нервный смешок.- Может быть расскажите как формируется связь у корабля и новыми сотрудниками или вы как- то связываете их на этапе взросления, чтобы не повредить ментальную паутину.- по спине пробежал табун истеричных мурашек. За ним последовало предложение капитана демонстрации, что напугало еще больше.
Леж держался, чтобы не сбежать. Разум, все утихающим голосом повторял, что все хорошо, что на корабле безопасно, что корабль и присутствующие доброжелательны, что никто не знает о его истории. Вот только эмоции это такие звери, которые глухи к гласу разума, они реагируют на чувства. Страх все больше заполнял сознание, оно барахталось из последних сил
- Эм...Я, право, даже не знаю. Если демонстрация это такое личное...стоит ли показывать такое посторонним?- и хочется и колется. Фармацевту очень интересно посмотреть как это работает, но страшно до смерти иметь дело с другим миром.
Надо успокоиться. Объективно мне ничто не угрожает, да и защитные печати есть. Для беспокойства реальных причин нет. Сейчас доберемся в Вирмис, отдам заказ, получу оплату. Может еще успею в кафе- мороженое заскочить- уговаривал себя мужчина. Он так же вежливо улыбался, но его поза была очень напряженной, слишком ровная спина, слишком сжаты челюсти и испуганный взгляд, пускай и пытается Леж сохранить хорошую мину при плохой игре.
Пространство начало меняться. Оно менялось еле заметно. Значительной перепланировки не было, вернее ее совсем не было, только пространство стало больше, тише, воздух стал прохладнее, чище и его стало больше. Появился аромат мяты и мокрой земли, где- то подмешался аромат клубники и нагретой влажной хвои. Все запахи были самостоятельными, их не смешивали в коктейль. Это были отдельные воздушные потки.
В жизни фармацевта запахи играют значительную роль, как способ создать состояние, атмосферу, просигнализировать о чем- то. Аромат хвойного леса, свежей сладости и влажной земли напоминали его дом. Дом, который отгорожен от мира колючими вьющимися кустарниками, что сказочно зацветают, высоким, почти в 12 метров зеленым забором из самшита, множеством грядок и клумб с травами и растениями разного назначения, бассейном от испарения которого в саду всегда влажно и хвойным уголком. Получившаяся атмосфера спустя некоторое время успокоила панику. Она полностью не исчезла, но уже не парализовала и в голове прояснилось. Дыхание становилось более спокойным, а дрожь практически прошла. Чувство безопасности в близости своего дома стабилизировало состояние и можно было продолжить беседу.
Тиру вел себя вполне прилично. Теперь чувства Лежа смогли правильно считать позу капитана и тон. Мужчина был дружелюбен, вежлив и действительно проявлял заботу к своим пассажирам. Он не питал ненависти или отвращения, он просто разговаривал и, судя по эмоциональному фону, был польщен, что гомункул обратил внимание на особенность корабля, и готов был поговорить об этом.
Глубокий вдох. Медленный выдох. Выражение лица подвластно и теперь оно более спокойное. Чашка уже не дрожит и глоток чая, который магическим помощником был заменен на мятный с ванилью, тихонько становится на блюдце без этого смущающего противного звяк.
- Ваш корабль интересный. Правда, непонятно как это работает.- голос нервный, собеседник успокаивался, но все еще до смерти боится капитана. Хотя не сколько капитана сколько его корабль из другого мира и образ наставника- Капитан, как вы определяете своими глазами вы смотрите на происходящее или глазами корабля?