[Ба'Келл]

??? / ??? / ???

Участники эпизода: @Баргенэр Дум, @Таниель Два Выстрела, Ба`Келл

Эпизод является игрой вне текущей временной линии и /ЗАКРЫТ для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту без системы боя. Лут, полученный или утерянный в рамках данного эпизода, не сохраняется у персонажа

Правила Квеста

- снаряжение, навыки и внешка прописываются перед началом квеста. Добавлять что либо в процессе нельзя.
- ты не сможешь узнать, что в другой комнате, пока в нее не войдёшь.
- ты не можешь разнёсти хату, стену хаты, пол хаты, потолок хаты или магией выйти из нее
- телепорт не работает
- Всеразьедающий Атомный Пердеж, Фотонный Плазменный Нагибатор 9000, меч на +3 и аналоги брать можно, но будет уныло. Я предупредил.
- Перед тем, как совершить интерактивное действие (открыть дверь, ящик, постучать по стене или по своей голове) необходимо обсудить его в спецтеме.
- пули, выстрелы, бросок табуретом или заклинанием, использованный персонажем против супостата, попадают в цель всегда. Но эффект попадания нельзя описывать, не обсудив его. Некоторые противники способны игнорировать некоторые эффекты.
- нельзя отыгрывать финальный эффект своего действия на противнике. Иными словами - не "пришол в лес убил кобана и сьол", а "пришел в лес, увидел кабана и с разбегу попытался воткнуть ему копье в горло, в район над его левой передней лапой"
- нельзя не платить налоги
- в ходе квеста, Ваш персонаж может умереть. Он умирает ТОЛЬКО в рамках данного квеста, это никак не отражается на нем, скажем так, нормальноигровом)
- если погибает любой член партии, кроме Ба`Келла, то, после боя, Ба`Келл может воскресить его. Это существенно ослабит данного нпс, эффект ослабления снимает смерть (см далее) или специальные активности, которые можно найти в квесте.
- если погибает Ба`Келл или оба игрока сразу, то вся партия просыпается в комнате, предшествующей их гибели. Каждый из них теряет случайный элемент снаряжения, так же ослабляется один из его навыков, кроме навыка Воскрешение Ба`Келла.
Эффект накапливается до конца квеста.
Обстановка в комнате, где партия потерпела поражание, изменяется - противники, окружение, детали их расстановки и интерактивные обьекты будут отличаться от тех, что имели место быть при первом посещении.
- нельзя душнить. Даже мне. Особенно мне. Если я начну душнить, то игроки могут запустить голосование. Три голоса (да, народ вне квеста считается, но не твинки) за то, что гном душнит - и я перестраиваю ситуацию или вводную на менее душную.

[Шадо Артемис]

Когда тебя сильно избивают, а потом ты впадаешь в забытие, первым, что ты чувствуешь при пробуждение, это боль. Это как нарастающий гул сходящей лавины. Когда она где-то там далеко и только треснул наст, ты пробуждаешься, но не хочешь открывать глаза и звуки словно бы не слышны. Но когда боль набирает обороты, становится нестерпимой, приходят и звуки. И скорее всего это твои же стоны.
Но Шадо не знал, что это такое. Конечно, ему бывает больно, как и большинству живых существ, но сейчас он не чувствовал ее настолько, чтобы из-за этого чувствовать себя хуже обычного. Он не вскакивал от пробуждения в незнакомом месте. Если он ещё жив, то вряд ли его вознамерились убить прямо сейчас. Вместо этого он полуоткрытыми веками осмотрел помещение, в котором находится.
Камера. Белые стены. От остальной комнаты его отделяет на вид прочная решетка. Какие-то светильники хитрые освещают комнату, от чего у него заболели глаза. Он увидел, что за решеткой находится ещё кто-то, но не разглядел его настолько, чтобы составить о нем какую-то картину. Сперва нужно оценить свое собственное состояние.
Он слегка подвигал пальцами сперва на ногах, потом на руках — работают и даже почти не болят, что несказанно порадовало. Потом он поочередно напрягал то одну конечность, то другую, слегка двигал ими, чтобы оценить наличие переломов. Полное отсутствие. Болело, конечно, но не настолько, чтобы быть критичным. Потом он вдохнул полной грудью и понял, что ушибленные ребра ещё какое-то время поболят, но это, опять же, не сильно скажется на нем.
Теперь глаза немного привыкли к освещению и он осмотрел комнату более подробно. Было прохладно, хотя Шадо и заметил горящий камин. Наверное, сказывалась близость стен и расположение камина — он находился в большой комнате, далеко от него.
Шадо прикидывался, что он все ещё в отключке, но неустанно следил за тем, кто находился по ту сторону от решетки. В его руках он заприметил подозрительно вида дубину, но не особенно придал этому значения. Нож в ночи не боится грубой силы...

[Баргенэр Дум]

Сознание вернулось вспышкой осознания довольно глубокой ошибки. Нечто невероятное и немыслимое случилось тогда, когда всего немного ослабил хватку и позволил себе расслабиться. Что-то произошло и теперь ошибка давала свои последствия - утекающее время. И не только оно, ведь старость явно не грозила настолько, чтобы не почувствовать на себе последствия ударов. Но это было уже второе, о чём подумал Баргенэр, входя в состояние, когда страх неизвестности только ворвался в рзум с ноги, инстинкты подняли всё тело по тревоге и просто машинально чёрный поднялся на руках. Рожа ощущала ещё последствия лежания в коробках, но перед глазами встали стены и решётка. И странный полумрак от нескольких источников света среди комнаты. Полное непонимание места и времени определили ситуацию в свою пользу, но наконец то подключились и мозги. "Странно всё это. Меня наверняка тащили, чтобы посадить в такую тесную комнатушку." Последнее Барг понял не только по стенам, близость которых могла вызвать клаустрофобию при её наличии. Глазам просто инстинктивно попался потолок и сразу пронеслась мысль, что это слишком близко - встать в полный рост явно не выйдет. И только в последнюю очередь придёт осознание, догоняя предыдущие чувства и эмоции, успевшие пронестись в пару мгновений, что наргдалит практически голый без своего снаряжения. Нет, на нём ещё оставалась одежда, да и замёрзнуть он явно пока не мог, но без снаряги он действительно почувствовал, что не хватает чего-то важного.
Глубокий вдох прогнал через ноздри воздух, дав сразу бодрый запах пота, крепкого и прилипшего на много вещей, но также запах тепла от пламени, но не открытого огня, а больше похожего на сгорание чего-то кроме угля и дров, будто горел сам воздух. Но запахов точно было больше одного, второй находился очень близко, ближе первого. Это он понял лишь чутка принюхавшись и разобравшись. Но вид того, кто виднелся прямо через решетку, совсем не радовал. Явно кто-то вооружённый, по кому охотник стал скользить взглядом, выцепляя черты и снарягу, стараясь распознать его телосложение и фигуру, выцепить максимум информации именно тогда, когда это было нужно больше всего. Но вывод сперва напрашивался сам: "Я под стражей с кем-то ещё".
Но почему под стражей? Зачем? Где находится? Кто его сосед по несчастью? Слишком много вопросов, на которые ещё нужно было ответить. А пока есть время, достаточно времени чтобы подумать, и Баргенэр принял наиболее подходящую для этого позицию, разместившись спиной к стене и оперевшись на неё, чтобы сесть. Ноги при этом постарается вытянуть и упереть в решётку, может даже попробует её на прочность чтобы включить в свой план побега в случае чего. Именно побега. Ещё слишком рано было делать точные выводы, хоть мысли и сами лезли в голову, что нет смысла ждать здесь помощи. "Здесь похищают людей и вряд ли кому известно, что с ними творится. Хочу ли я в этом участвовать? А придётся."

[Аранарх]

- Отойди от решетки! К стене! Руки за голову! - взревел охранник и вскинул дробовик. Впрочем, то, что он держал в руках, дробовиком можно было назвать с большой натяжкой - несмотря на очевидную схожесть с моссбергом 590, эта ручная гаубица могла похвастаться калибром в добрые двадцать миллиметров и значительно утолщенными механизмами. И сейчас, это чёрное, гулкое жерло смотрело прямо на Баргэнера, отвлекая взгляд от своего владельца.

Им был очень крупный, почти двухметровый плод совокупления вьетнамского петуха (гусары, молчать!) и Френка Зейна, обряженный в крайне архаично выглядящий бронекостюм и какие то коричневые лохмотья. Его броня была набрана из причудливо изогнутых пластин какого то вороненого металла, жирно поблескивающих на свету, и усеяна не менее причудливыми узорами, буквально расплывающимися на глазах.
Это было бы даже красиво, если бы не страшные повреждения - грудная секция была искорежена и залита кровью, левая пластина в районе живота выдрана с  мясом, жесткий кевларовый воротник выглядел так, как будто его кто то жевал.
Открытые участки кожи не делали ситуацию лучше - амбал был нежно- морковного цвета, с очень темным венозным рисунком и чрезвычайно бугристой поверхностью.
На голове он носил что то, отдаленно напоминающее рваную бандану, с хорошо читаемой римской цифрой 4 на лбу.
Глаза были закрыты желтыми баллистическим очками, а рот - расколотым респиратором, с вырванным из гнезда фильтром. Правая сторона шеи так же была залита чем то темным.

От него крепко разило порохом, кровью и чем то странным, напоминающим вонь коктейля из скисшего молока и горелого пенопласта.
Оружие он держал направленным на четырехметрового узника, то ли не заметив пробуждения второго заключённого, то ли сознательно его игнорируя.

[Шадо Артемис]

Но очень зря охранник не реагировал на пробуждение Шадо. Хотя как он мог отреагировать на его пробуждение, когда тот не показывал никаких признаков жизни или хотя бы того, что очнулся, кроме разве что двигающейся грудной клетки. Лишь это свидетельствовало о том, что он ещё жив.
По тому, что охранник заорал не на него, а на кого-то в сторону, Шадо понял, что помимо него в комнате есть кто-то ещё и этот кто-то уже очнулся. Значит, узников этого подземелья, или что это было, здесь по крайней мере двое. Не сказать, что это обрадовало его, но и не расстроило. Ему было абсолютно все равно на судьбу того, кто попал с ним в одну заварушку. Шадо заботила лишь его жизнь.
Из уст темного эльфа (и эльфа ли?) едва слышным шепотом потекли слова Силы. Они собирались в предложения, а те тем временем утекали в едва заметные тени, отбрасываемые решеткой в его камеру. Где есть свет, есть и тень, и это было самым важным. То было темные слова Призыва, и на них откликнулись.
Через какое-то время, довольно короткое, надо сказать, сзади охранника появился неявный силуэт. Расплывчатый, мерцающий, в не угадывались черты мужчины крепкого телосложения, почти такого же, как и сам амбал, их охраняющий. Силуэт этот вырос у него за спиной так же незаметно и бесшумно, словно наплывший в ночи туман. В его правой руке было очертание чего-то, напоминающее длинный нож. Шадо улыбнулся. И отдал Приказ.
Тотчас, когда воля эльфа достигла своего слуги из теневого плана, сущность нанесла один точный и резкий удар в спину охранника. Туда, где находилась правая почка, аккурат в лоханку, прорезав орган насквозь. Столь же молниеносно, как был совершен удар, столь же быстро теневой нож покинул оставленную после себя раневую полость. Почечная артерия — серьезная рана, и вскоре охранник должен был испустить дух.

[Баргенэр Дум]

Крик и вид направленного в грудь дробовика мгновенно заполнили пространство разума тревогой. Это определённого недвусмсленно значило, как минимум, предупреждение, угрозу для жизни Баргенэра. Но по виду не сказать было, что в большой переделке побывал только он один. Доспехи говорили как минимум о том, насколько серьёзно приходилось подраться, но было очень сложно сказать, насколько свежи повреждения. Если бы было достаточно знаний об этом месте, наргдалит наверняка решил бы, что это вообще единственный охранник, что его даже было некем заменить, но память о подобной переделке не хотела всплывать и будто находилась в тумане, или же просто отсутствовала. Может быть, что охранника подрал кто-то другой, а нерадивый хозяин до сих пор не заменил броню или не починил её. Но не в последнюю очередь, Барг замечал саму абсурдность требований, если он сам едва помещался в эту камеру и с трудом мог сказать, как его сюда вообще поместили, если не магией.
Ситуация на самом деле вообще нисколько не располагала задавать вопросы. Наргдалит скорее задумался, как ему самому выжить ещё недолго, и стал делать вид, что как минимум пытается выполнить приказ. Возня-возня заключалась уже в том, как развернуться в тесной камере, особенно с его-то рогами, а потом развернуться к стене. Нет, ситуация однозначно была не на пользу вообще никому, если не считать всего одного странного факта: Баргенэр слышал рядом шёпот или пытался его услышать, но точно не мог разобрать. К добру это или нет, было не ясно, пока находиться в такой ситуации становилось неудобно.
- Не дави, сейчас всё по красоте будет. - отвечал Барг в процессе, пытаясь просто занять чем-то голову и выпустить напряжение в словах. Итак ситуация не радужная. А такая крупная мишень находилась в клетке без возможности куда-то исчезнуть. Однако, наргдалиту только требовалась провокация, чтобы заставить охранника подойти ближе, а потом можно и попытаться перевернуть всё с ног на голову. Если вообще будет такая возможность. А то кто-то уже может заниматься именно этим. Вот насколько нож сможет прошить броню? Насколько может быть сильна магия? И если всё так, то пусть даже смерть одного охранника не предопределит ли в целом возможность узнать немного больше обо всём? А то ещё подумают, что кто-то из них убил, обвинять начнут, добровиками тыкать опять... В глубине души такое положение вызывало огромную волну негодования, гнева, желания вынести решётку ко всем чертям. А что может при этом пойти как надо?
Но у наргдалита определённо выбора не много, кроме как сперва подчиниться требованиям. Очень немногое может заставить его передумать, а смерть охранника будет значить готовность ситуации к побегу. И единственный шанс сбежать - видимо, вынести прутья и вылезти. При мёртвом охраннике это явно будет единственным вариантом для дальнейших действий. Или нет? В любом случае, наргдалит не решил сразу и решит выждать время, если так произойдёт. И за одно осмотреть решётку.

[Аранарх]

Крик и вид направленного в грудь дробовика мгновенно заполнили пространство разума тревогой. Это определённого недвусмсленно значило, как минимум, предупреждение, угрозу для жизни Баргенэра. Но по виду не сказать было, что в большой переделке побывал только он один. Доспехи говорили как минимум о том, насколько серьёзно приходилось подраться, но было очень сложно сказать, насколько свежи повреждения. Если бы было достаточно знаний об этом месте, наргдалит наверняка решил бы, что это вообще единственный охранник, что его даже было некем заменить, но память о подобной переделке не хотела всплывать и будто находилась в тумане, или же просто отсутствовала. Может быть, что охранника подрал кто-то другой, а нерадивый хозяин до сих пор не заменил броню или не починил её. Но не в последнюю очередь, Барг замечал саму абсурдность требований, если он сам едва помещался в эту камеру и с трудом мог сказать, как его сюда вообще поместили, если не магией.
Ситуация на самом деле вообще нисколько не располагала задавать вопросы. Наргдалит скорее задумался, как ему самому выжить ещё недолго, и стал делать вид, что как минимум пытается выполнить приказ. Возня-возня заключалась уже в том, как развернуться в тесной камере, особенно с его-то рогами, а потом развернуться к стене. Нет, ситуация однозначно была не на пользу вообще никому, если не считать всего одного странного факта: Баргенэр слышал рядом шёпот или пытался его услышать, но точно не мог разобрать. К добру это или нет, было не ясно, пока находиться в такой ситуации становилось неудобно.
- Не дави, сейчас всё по красоте будет. - отвечал Барг в процессе, пытаясь просто занять чем-то голову и выпустить напряжение в словах. Итак ситуация не радужная. А такая крупная мишень находилась в клетке без возможности куда-то исчезнуть. Однако, наргдалиту только требовалась провокация, чтобы заставить охранника подойти ближе, а потом можно и попытаться перевернуть всё с ног на голову. Если вообще будет такая возможность. А то кто-то уже может заниматься именно этим. Вот насколько нож сможет прошить броню? Насколько может быть сильна магия? И если всё так, то пусть даже смерть одного охранника не предопределит ли в целом возможность узнать немного больше обо всём? А то ещё подумают, что кто-то из них убил, обвинять начнут, добровиками тыкать опять... В глубине души такое положение вызывало огромную волну негодования, гнева, желания вынести решётку ко всем чертям. А что может при этом пойти как надо?
Но у наргдалита определённо выбора не много, кроме как сперва подчиниться требованиям. Очень немногое может заставить его передумать, а смерть охранника будет значить готовность ситуации к побегу. И единственный шанс сбежать - видимо, вынести прутья и вылезти. При мёртвом охраннике это явно будет единственным вариантом для дальнейших действий. Или нет? В любом случае, наргдалит не решил сразу и решит выждать время, если так произойдёт. И за одно осмотреть решётку.

Решетка не выглядела прочной - сваренные крест-накрест стальные прутья скорее обозначали преграду, чем были ею. Обычный человек, лишенный напильника, пилы по металлу, болтореза или ушм с быстрорежущим диском, несомненно, застрял бы в такой клетке надолго, но..
Наргдалит не был человеком. Очевидно, что стоит ему немного напрячь мускулы, и он разнесет ее на куски.
Ещё меньше препятствий могла причинить дверь, которая висела на абсолютно примитивных прямых петлях, с которых ее можно было снять, просто подняв дверь вверх. Да, весила такая дверь килограмм двадцать, но будем честны - хорошенько собравшись с силами и волей к побегу, с такой бы справился и вполне обычный заключённый.
По сути, только мужик с дробовиком и замок, приковывающий дверь к решетке, были препятствиями на пути к свободе.
Ну и несомненная законопослушность рогатого узника, если таковая у него, откуда то, есть.

[Аранарх]

Но очень зря охранник не реагировал на пробуждение Шадо. Хотя как он мог отреагировать на его пробуждение, когда тот не показывал никаких признаков жизни или хотя бы того, что очнулся, кроме разве что двигающейся грудной клетки. Лишь это свидетельствовало о том, что он ещё жив.
 По тому, что охранник заорал не на него, а на кого-то в сторону, Шадо понял, что помимо него в комнате есть кто-то ещё и этот кто-то уже очнулся. Значит, узников этого подземелья, или что это было, здесь по крайней мере двое. Не сказать, что это обрадовало его, но и не расстроило. Ему было абсолютно все равно на судьбу того, кто попал с ним в одну заварушку. Шадо заботила лишь его жизнь.
 Из уст темного эльфа (и эльфа ли?) едва слышным шепотом потекли слова Силы. Они собирались в предложения, а те тем временем утекали в едва заметные тени, отбрасываемые решеткой в его камеру. Где есть свет, есть и тень, и это было самым важным. То было темные слова Призыва, и на них откликнулись.
 Через какое-то время, довольно короткое, надо сказать, сзади охранника появился неявный силуэт. Расплывчатый, мерцающий, в не угадывались черты мужчины крепкого телосложения, почти такого же, как и сам амбал, их охраняющий. Силуэт этот вырос у него за спиной так же незаметно и бесшумно, словно наплывший в ночи туман. В его правой руке было очертание чего-то, напоминающее длинный нож. Шадо улыбнулся. И отдал Приказ.
 Тотчас, когда воля эльфа достигла своего слуги из теневого плана, сущность нанесла один точный и резкий удар в спину охранника. Туда, где находилась правая почка, аккурат в лоханку, прорезав орган насквозь. Столь же молниеносно, как был совершен удар, столь же быстро теневой нож покинул оставленную после себя раневую полость. Почечная артерия — серьезная рана, и вскоре охранник должен был испустить дух.

- МРАААААААААЗЬ! - заревел охранник, получив заточку в почку.
Определенно, ему было очень больно. Впрочем, это не помешало ему двинуть прикладом назад, в предполагаемого почкореза, с силой пневматической кувалды, не прекращая орать свое незлое, тихое слово.
Могучие, словно высеченные в камне мышцы проглядывали сквозь щели в броне, создавая впечатление неестественной физической силы. Он явно хотел если не убить неведомого врага, то как минимум отбросить его в сторону, прежде чем использовать свою жутковатую пушку по прямому назначению. А именно - разрядить ее в упор в кого нибудь.
Судя по всему, то, что он, несомненно, вскоре загнётся от кровопотери, его не особенно волновало.
С другой стороны, он перестал подглядывать за теми, кто находился в камерах, увлеченный своим стремлением жестоко наказать теневого убийцу.

[Шадо Артемис]

Как и предполагалось, тварь теневого плана от такого удара полетела к противоположной стене и, не долетев до нее, распалась сгустком черного тумана. Тот рассеялся столь быстро, как будто его никогда и не было.

То, что человек не упал после такого маневра, говорило о нем многое. Возможно, это был какой-то гибрид или у него была иная анатомия, гадать можно было много, так что лучшим вариантом для Шадо было продолжать в том же духе. С его уст снова начали слетать слова Призыва, вызывая из плана Тени новое существо. А пока он это не сделал, нужно было как-то дожить до этого момента.

Конечно, он все так же лежал на своем лежаке из непонятного материала, но тем не менее вряд ли можно было сказать, что он пришел в себя. Он никак не подавал виду, что пришел в себя, даже не смотря на громоподобный рев раненого тюремщика. Не стоило наводить его на мысль, что этим ранением он обязан эльфу.

И вот вскоре новое существо, подобное прошлому, появилось точно там дня аккурат за спиной у тюремщика. Конечно, тот теперь вряд ли был таким беспечным, но нужно было просто дожать его и не дать воспользоваться своим положением, чтобы открыть камеру и выместить свое недовольство на Шадо.

И он, как и прежний его двойник, атаковал точно так же...

[Баргенэр Дум]

Ситуация правильного выбора принимала крайне сложный оборот, если задуматься. С одной стороны был сам факт того, что его сюда затащили безо всякого ведома и можно считать похитили, как-то затащили в клетку и рассчитывали там удерживать силой. Отсюда выходила абсурдность происходящего. С другой стороны, ответов было не больше, чем вопросов. и выяснение правды хотя бы с одной точки зрения значительно осложнилось ранением их охранника. Разве это может способствовать конструктивному диалогу, если они останутся здесь ещё на минуту? Развитие событий выходило парадоксально плохо не зависимо от их выбора и дальнейших действий, что принципиально ставило в тупик того, кто сам понимает важность неких законов, правил и им подчинения. Разве может быть кто-то, решивший бы посидеть тут чуть дольше, притом из простого умысла выяснить суть происходящего?

Вместе с тем наблюдение за дракой, а поединком это не назовёшь и убийством, однозначно, тоже, принимало любопытный поворот событий. Кем бы ни была эта тень, убийцей или просто злым заклятьем, а может и просто демоном прячущемся в тенях, она напала именно на охранника стоящего здесь, охранявшего двух похищенных или заключённых. Ясности происходившему такие размышления не придавали. Не в последнюю очередь стало странным, что охранник не стал звать подкрепление, не поднял тревогу, а взял дело в свои руки. "Придётся выяснять такие вещи на ходу" - принял решение наргдалит, теперь уже переходя к следующей фазе.

Времени на план не было от слова вообще. Охранник определённо был с дробовиком и в броне, слишком хорошо вооружённый для случайного доходяги, и для бандита - тем более. При всей экипировке, охранник оставался вроде как человеком и на своих двух ногах должен был стоять устойчиво, а ещё держать оружие только двумя руками для более-менее точной стрельбы. Сразу напрашивалось не пытаться убить одним ударом такую груду мышц, а лишить его опоры и одной руки, для чего достаточно было бы сломать кисть. Такие травмы заживут легче всего. Но всё спустя время...

"Откладывать побег больше не имело смысла.

Дальше будет хуже."

Уже понимая ситуацию со своей стороны, Баргенэр всё таки вынесет дверь "камеры", чтобы выбраться из тесной камеры в немного более просторное помещение. И если охранник останется ещё достаточно близко, эта же дверь и вместе с тем наргдалит попытаются со скоростью сбить охранника с ног и придавить собой, как минимум чтобы разоружить, то есть не позволить ни стрелять, ни выбраться.

[Аранарх]

Второй за вечер, в одну и ту же многострадальную почку многострадального охранника вошёл нож. Несомненно, убийца действовал наверняка.
В своем стремлении пройти путь Сорока Восьми ударов, теневой конструкт исторг из морковного воителя высококачественный рев подлинного страдания. Амбал пошатнулся. Было видно, что даже его могучий организм не в восторге от подобных повреждений. Темная, болезненного вида кровь заструилась по его бедру. Запах прокисшего молока усилился, и он вновь  попытался воспользоваться прикладом, пускай и не столь яростно, как раньше.
 
Тут то они оба и узнали, каково это - быть Анной Карениной.

Потому что чувствовать себя как то иначе, когда в тебя врезаются почти восемь центнеров живой, рогатой и агрессивно настроенной наргдалитятины со стальной решеткой в руках, решительно невозможно.
Вся эта куча мала с оглушительным грохотом рухнула на пол, каким то чудом умудрившись не задеть стол. Охранник даже сумел не выронить из рук орудие, даром что его монструозную пушку прижало к нему тяжеленным охотником.
Воняло от него просто чудовищно - к запахам крови, скисшего молока и горелого пенопласта добавился крепкий, насыщенный аромат давно немытого тела и влажного белья. Было в этом запахе что то горячечное, болезненное - так пахнут умирающие от лихорадки исследователи джунглей, лёжа на полусгнившей соломе в какой нибудь богом забытой хижине.

Несмотря на тяжёлую рану и вес своего оппонента, охранник все ещё продолжал бороться. Он не мог сдвинуть с себя столь тяжёлую ношу, но он и не оставлял попыток сделать это, раз за разом упрямо напрягая могучие мышцы. Он что то неразборчиво хрипел сквозь сломанный респиратор, и вряд ли это "что-то" следовало слышать детям.

[Шадо Артемис]

Ну, стоит отдать должное существу из теневого плана, что оно не стояло столбом, когда на здоровяка упала дверь. Оно отпрыгнуло назад, но в своем коварстве и жажде смерти всему, что было живо, во время прыжка провернуло свой нож в ране у этого странного, но от того не менее крепкого охранника. Стоит отдать ему должное, что держался тот молодцом, несмотря на сильнейшие раны, он все ещё продолжал жить и даже сопротивлялся.
Шутка. Это Шадо приказал отпрыгнуть назад в самую последнюю секунду, когда краем глаза увидел, как падает решетка, а ещё несколько мгновений до этого услышал треск ломаемых стальных прутьев. Существа теневого плана не имели никакого стремления или воли, когда попадали в реальный материальный мир, кроме самых злобных демонов из мира теней.
Интересный пассажир сидел от него через стену. Какая-то разновидность тролля? Или что это было вообще за существо? Но он был огромен и очень силен, раз смог сломать решетку. Шадо очень надеялся, что этот парень не примется за него, когда закончит с охранником. Быстро вскочив на ноги, он подбежал к решетке и быстро осмотрел комнату. Ничего путного он не нашел, кроме, разве что, табурета. Замок — обычный амбарный замок, но у ассасина не было отмычек, чтобы взломать его, и не было ничего под рукой, чтобы сломать. Но зато у него имелся преданный слуга на той стороне, который уже по приказу Шадо тащил табурет к нему.
Несколько сильных ударов и крепление замка не выдержало, дужка выскочила и ассасин быстро вытащил его из петель, открывая себе путь на свободу. Ещё раз кинув взгляд на лежащих на полу громил, один больше другого, темный эльф бросился к сундукам, где стал рыться в поисках своих вещей.
Обнаружив там свой скарб, он быстрыми, отточенными движениями оделся в привычную одежду, завернул лицо в шарф и прикрепил снаряжение так, как оно было до момента попадания в эту дыру. Ему ещё предстояло выяснить, где он находится, потому что место это было странным, незнакомым и как будто лежало в иной плоскости и изменении мироздания, неизвестной ассасину. Но явно это место не принадлежало его миру.
Вынув саблю из ножен, он несколько раз взмахнул ею в воздухе, проверяя ее и одновременно разминая руку. Сделав пару пируэтов, выпадов, он пришел к выводу, что прекрасно владел своим телом, после чего обратился к товарищу по несчастью.
— Если ты подержишь нашего тюремщика, я могу заколоть его прямо на месте, — сказал он голосом таким, словно шелестели листья, скреблись где-то за стенкой мыши и жернова крутились, измельчая пшеницу в муку. Этот голос явно не принадлежал человеку или даже существу из мира живых. Как будто бы он исходил и вовсе не от ассасина, который прикрывал свое лицо шарфом, а будто из стен вокруг, из шума и пульса сердца, что чувствовалось в груди, пробирая насквозь своим безжизненным тоном. Но, конечно же, это не было чем-то таким, что можно было охарактеризовать как колдовство. Видимо, голос у него был такой. Хриплый и одновременно мощный, приковывающий и лишающий воли, если человек был слаб духом. Вряд ли такого вида существо с такой манерой речи и голосом вызвало стойкое желание подойти и обняться, скорее абсолютно обратное этому желание поскорее исчезнуть из поля зрения этих безжизненно черных, бездонных глаз, которые смотрели, не моргая, источая лишь злобу и презрение ко всему, на что падал их взор.

[Баргенэр Дум]

Манёвр удался и верзила был удержан другим верзилой. Не просто же так говорят. что "против лома нет приёма, если нет другого лома", так сейчас этот лом как раз нашёлся. Жаль, что их беседе не суждено продлиться долго. Но и настолько недолго она просуществует, чтобы задать хоть пару вопросов, от которых распирало черепную коробку наргдалита:
- Кто вы и что это за место? Почему здесь удерживают людей? Зачем сюда притащили? - вырвалось практически сразу, - Отвечай и может поживёшь ещё немного.
В просторах зала становилось очевидно, что охранник здесь не самая важная шишка и может не знать ответов на все вопросы, его ведь дело простое. Но может и знать. Вопрос желания, позиции, условий.... "Может быть, и не стоило тратить на него слова, закончить с ним поскорее?" - промелькнула мысль ненадолго, но не достаточно сильно, чтобы наргдалит отвлёкся от удержания охранника. Самое важное было сделано уже в том, чтобы дать возможность кому-то выбраться, и характерный щелчок, а следом и звук открывания двери говорил об успехе. Вот только тот второй не был достаточно подготовлен, чтобы сразу помогать с верзилой-охранником, и предпочёл первоначально снарядиться сам. "Чтож, давай, я полежу тут ещё немного." Барг не стремился к рукопашному бою именно за тем, чтобы не ослаблять контроль. Если он может удержать - будет удерживать, как минимум, от использования любого снаряжения. А от кулаков значительно затруднит решётка.
- Сделай с ним что-нибудь. Иначе я наведу шорох. - оценил на ходу Барг обстановку, примерно понимая, что с гатсудо ему не удастся быстро убить, а подавление может быть связано с погромом интерьера. Лишь если с охранником будет покончено, наргдалит сможет и сам добраться до сундуков и снарядиться. В отличии от партнёра по несчастью, он предпочитал куда больше броню и силовой клинок, хоть и имел при себе охотничий нож и наручный самострел. Скорее всего, им будет чем дополнять друг друга. Например, как сейчас - один вывозит соперников, а другой сосредотачивается на том, чтобы пораньше закончить их жизненный путь без мучений.

[Ба'Келл]

- ААААРГГХХХХ - захрипел в лицо наргдалиту стражник. Кроме очевидных искажений, связанных с тем, что у него на лице был неисправный респиратор, голос пленного обладал дополнительной, трудноуловимой гармоникой.
Словно бы что то мешало ему говорить, но не закупоривая трахеи.
Запах горелого пенопласта усилился и он, внезапно, перестал сопротивляться. Напротив, раненый со звонким костяным стуком уронил затылок на пол и мелко задрожал. Будто мороз пробрал его до самых костей и пошел дальше, промораживая нутро.

- Я бы не советовал с ним обниматься. - раздался тихий, вкрадчивый, и вместе с тем - очень приятный мужской голос.
- Таких, как он, имеет смысл держать на другой стороне длинного копья.

Обладатель голоса был чрезвычайно худощавым, пожилым мужчиной лет пятидесяти, с кожей цвета полированной бронзы. Он был обнажен, жестоко избит и покрыт засохшей кровью, во всяком случае, те его части, что были видны недавним узникам.
Рассмотреть его полностью мешало то, что он сидел в углу, в дощатом коробе, сумев вылезти из него едва ли по грудь.
Одной рукой он крепко держался за стенку, а вторую просто положил поверх. Пальцы на ней смотрели иначе как это задумала природа, и поводом тому было, несомненно, внешнее вмешательство - ломали их явно вразнобой, без огонька.
Он был лыс, даже более того - нигде на видимых участках тела не было ни волоска. Кроме, разве что, редких бровей цвета соли с перцем.

Его темные, миндалевидные глаза смотрели неожиданно ясно для лица, на котором, судя по всему, отрабатывали технику удара.
Они внимательно, без тени недоброжелательности или страха смотрели на сладкую парочку, переводя взгляд с одного на другого.

- И, раз уж вы добрались до сундуков - могу я попросить вас  из них что нибудь из моей одежды, чтобы я смог прикрыть наготу?

[Таниель Два Выстрела]

Шадо не стал мешкать. Когда гигант попросил его что-то сделать с тюремщиком, он сделал несколько быстрых, абсолютно бесшумных шагов в их направлении и одним точным и молниеносным выпадом пронзил горло этого странного существа. Что оно и откуда взялось, какие у него мотивы и вообще зачем он тут был нужен, его не интересовало. Но интересовало другое — оружие, которым существо пользовалось.  Шадо такого никогда не видел и ему стало любопытно, что оно такое.
Но тут раздался голос у него за спиной и он резко и инстинктивно развернулся, в его левой руке блеснул метательный ножик, который в последнее мгновение чудом, не иначе, остался в руке ассасина, а не полетел аккурат в какое-нибудь жизненно важное место на теле вылезшего из короба мужчины.
Шадо, конечно же, оценил его как собрата по несчастью, потому как тот явно не представлял для них угрозы, оружия у него не было, а сам он был обработан не хуже, а если приглядеться, то даже круче, чем сам ассасин.
— Женщин среди нас нет, детей тоже, встань и иди сам доставай свои вещи. И назовись, — сказал Шадо своим шелестящий голосом, и хотя сейчас его голос был подобен по звуку перекитывающимся на лёгком ветру опавшим листьям, слышно его было отчётливо и слова были разборчивые, что достаточно странно... Магия, не иначе.
— Ты не против? — спросил Шадо у монструозного гиганта, когда нагнулся над решеткой и, просунув туда руку, вынул дробовик, который тюремщик все так же сжимал в руках, хотя теперь хватка его ослабла.
Очень любопытная на первый взгляд вещь. На вид какая-то дубина, отчасти напоминающая по конструкции арбалет, хотя без рогов-натяжителей, соединённых между собой прочным тросом, но зато с довольно большим отверстием на конце. Шадо ещё тогда заприметил, что гигант направлял этим отверстием на своего товарища по несчастью из соседней камеры, когда тот подол признаки жизни и принялся изучать решетку. Видимо, это было какое-то стрелковое оружие, хотя Шадо не знал, как им правильно пользоваться. Засим он просто положил его на сундук, где лежали его вещи, и остался подле него, дожидаясь, что будут делать остальные.

[Баргенэр Дум]

Охранник не впечатлил наргдалита своим красноречием и дело явно было не только в том, что у него на лице был намордник. По звукам он скорее напоминал какую-то стрёмную версию аугментированного чудища, который дал лицехвату, но Барг скорее подумал о каких-то проблемах с дыханием, и дело было явно не в давлении на него. Как ни странно, вот это-то он переносил вполне неплохо, и окочурился очень странно. И незнакомец помогал, и при этом выглядела его смерть как загадочный припадок и существу внезапно смертельно поплохело. И как-то резко для наргдалита тот потерял интерес. Мол, померла так померла, с трупа уже нечего взять. На дробовик тем более было всё равно.

Но самое интересное было в факте, что среди них оказался и кто-то третий. Помещённый в короб, а не за решётку, определённо не так просто. Ему было уделено какое-то особе внимание будто чтобы изолировать от самой видимости происходящего в комнате. От чего наргдалит удивлённо посмотрел на внезапного помощника, а потом подошёл к коробу ближе. "Ты как там оказался, мужик? Я смотрел на этот короб и подумать не мог, что там кто-то может сидеть." - тихо недоумевал Барг, но оказался приветлив и даже захотел помочь бедолаге. Так что, доставая собственное снаряжение, он мог исходить из того, что Шадо уже забрал собственное, и всё незнакомое решил передать бедолаге.
- Кем бы ты ни был, но я отдам тебе всё, что есть в сундуках и не моё. И не его, потому что он уже оделся. Только слезь или держись крепче, освобождать будем.
Подтверждая свои слова, Баргенэр решил разобрать короб по досточкам, а его прочность для кулаков вообще оценил как несущественную. Разве что, помогая себе ножом не переломать когти, он будет добиваться хотя бы минимального отверстия в заграждении, куда и принесёт вещи.
- Ещё хочется узнать уже пару вещей от вас. Во-первых, хочу представиться - я Баргенэр Дум, наргдалит. Мы все такие здоровые и чёрные в силу своего образа жизни. А кто вы? И помните ли вы, куда и как мы попали?
Ему конечно не терпелось отсюда выбраться и уже посматривал на дверь в следующую комнату.