[Энтропий]

Стартовая локация Планетоид Диспанзия

Участники эпизода @Вакула Джура @Моль @Расахти @Агнет

Тема с обсуждением квеста Нейросити

Тут жизнь – не жизнь и смерь – не смерть, и меркнет твердь, низвергли треть Их в пекле греть, где серный след, и скверны средь, бездверный склеп

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления, пока Мастер игры не начал доп. набор. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, будет актуальна стандартная система боя.

[Энтропий]

Крепкая цирконская корпорация «Нейросити» звёзд с неба не хватала, но ей было вполне достаточно тех активов и прибыли, что ежегодно капали в карман акционерам и совету директоров. Неплохая прибыль, скажу я вам. Очень неплохая. Нейросити старая корпорация, по меркам хуманов конечно. В этом году праздновала свой 300-летний юбилей. Всё чин по чину, без излишеств, никому ведь не надо разжигать среди рабочего люда волны возмущения? Тем более рабочими местами Нейросити калькутцев не обделяла, там трудились работяги всех рас и национальностей, начиная от псиоников-хуманов из приличных светских семей и заканчивая чернорабочими фурри из самой жопы трущоб. Платила корпа неплохо, даже в трущобах считалось работать на Нейросити престижно.

Чем занималась корпорация, спросите вы? С этим сложнее. Изначально производила импланты, потом пробовала себя фармацевтике, но что-то не задалось (конкурировать с такими гигантами как Экзотек или Циркон-META ещё попробуй), сейчас наибольшую статью доходов приносили отнюдь не товары, а услуги. Специфические услуги. Нейросити проводила лицензированные проверки в боевых условиях всего, чего только можно. Для нужд армий Калькуты и Янгона в первую очередь, и нужд военных компаний, во вторую. Проверять «ребятки» брались всё что угодно: новые образцы программного обеспечения, оружие, боевых мутантов... да даже вашу будущую невесту готовы были за деньги проверить на наличие невинности. Ладно-ладно, шутки в сторону. Под контролем корпорации находился один небольшой, но крайне ценный планетоид — Диспанзия. Собственно, самые опасные и сложные «обкаты» новых образцов производились именно там.

И всё бы ничего, но неделю назад случилось кое-что крайне неприятное. Несколько коалиций, в основном представленных лоссумскими меценатами (уважаемыми и крайне богатыми гражданами) обвинили Нейросити в причастности к ряду страшных терактов, что произошли за последний год на Цирконе. И якобы предоставили некие доказательства на закрытом судебном заседании. Счета в банках были заморожены, руководители филиалов и подразделений подверглись тотальной проверке. Судебное дело гремело на весь Лоссум, ведь именно там располагался головной офис корпорации. Возможно, наши герои слышали об этом громком деле, не все, конечно, но некоторые.

Планетоид Диспанзия был временно изолирован и космические перелёты приостановлены. Однако, спустя пару месяцев в сети на специализированных сайтах наёмников и среди барыг появилась информация, что некое новое юридическое лицо (или их было несколько?), представляющее корпорацию Нимбус, которая выкупила планетоид для своих нужд, начали массовый набор наемников в рейд на Диспанзию. И якобы за выполнение простого задания (а именно зачистка мутантов, оставшихся после бесчеловечных экспериментов Нейросити, которые расплодились словно дикие сабаотские тараканы в плодородных оазисах) платили не много не мало до 150 кусков за три дня активной работы (примерно 150 тысяч российских рублей). Как именно будет оцениваться активность работы и как наниматели узнают, действительно ли наёмник убивал мутантов, а не отсиживался под кустами кто-то ещё вопрос. Впрочем, во время самого процесса найма и подписания договора наёмники соглашались не только получить персональное оружие эпического ранга специально для зачистки, но и давали согласие на временное вживление некого чипа к себе под кожу. И если чип выйдет из строя, это обозначит провал миссии и отсутствие каких-либо компенсаций. В договоре указывалось, что на территории планетоида работают в том числе люди нанимателя и следящие дроны. 

Для авантюристов и тех, кто не прочь отправиться за «длинным археем» в самую клоаку это была отличная возможность заработать. по крайней мере везде было указано, что мутанты не обладают магией и их вполне способен убить хуман с оружием. А кроме вооружения наниматель предоставлял неплохую экипировку.

Оказаться на планетоиде можно было не только по доброй воле, а неожиданно потерять сознание в один «прекрасный» момент, перед этим почувствовав ... да что угодно: резкий укол в спине, воздействие магии, варианты могут быть разными.

Так вот, о том, что люди начали пропадать по все Калькуте едва ли кому-то было дело (было, конечно, но не больше, чем по другим пропавшим), потому что люди пропадали всегда и везде, и даже если в этом числе окажется еще одна сотня, или даже тысяча, статика особо не изменится.

Среди кого оказались наши герои, ещё предстоит узнать?

ВНИМАНИЕ! Ожидаемый срок отписи группы до 22 октября включительно.
⠀⠀
И если за это время набралось ДВА поста участников, Мастер игры получает право писать пост, не дожидаясь остальных.

СВОБОДНАЯ ОЧЕРЕДЬ

[Расахти]

- Ну и что мне с тобой делать?

Мужчина средних лет, сверкая свежей для его возраста залысиной, что решительно прорывалась вглубь головы, поднял на нагу усталый взгляд. В этом красноречивом взоре читалась вся тяжесть длинного рабочего дня, где каждый лопнувший кровяной сосудик был подобен шраму. Шраму, полученному в неравной схватке с дебилами и бюрократией. А иногда дебилами-бюрократами. И теперь ему предстояла еще одна битва. В этот раз последняя. По крайней мере, он на это надеялся, поглядывая на часы, что уже с минуты на минуту должны были порадовать его окончанием рабочей смены. Как жаль, что существо перед ним, не имело ни малейшего понятия о концепции часов. Ему, наверное, повезёт, если оно вообще умеет разговаривать.

- Ты ведь меня понимаешь? Ради всего святого, скажи, что ты хотя бы ...

- Д-да? Я? А-а .. да.

Панически теряя воздух из груди, девушка издала приглушенные, заикающиеся звуки. Чудом, что во всей вечерней возне космопорта, они смогли достичь чужих ушей. А вот для девушки, судя по всему, наибольшим чудом был тот факт, что она находится здесь. На границе многонаселенного города. В самом настоящем космопорте, где массивные горы металла и камня в причудливой форме взмывают настолько высоко вверх, что становятся еле различимой точкой, оставляя за собой яркие хвосты. Словно звезды. Экзотика города и так уже сказались на рассудке девушки, что ничего сложнее заброшенных руин обычно не видела. Здесь же, она словно попала в чей-то сон. Собственно, основная причина столь позднего прихода девушки – она просто впала в ступор при виде всего этого ужаса за гранью ее понимания. И как это часто бывает, от ужаса сложно отвести взгляд.
 
- ... меня. Эм. Н-ну ... да. Вот. Там Ваш ... Вы его знаете ...

Внутренняя боль вяло оседала на лицо мужчины, что изо всех сил пытался понять, о чем она говорит. Возможно, заметив это, нага странно дернулась и поспешила достать из-под слоев одежды скомканную бумагу. Сначала он лишь слегка поморщился при виде пергамента. От таких бумаг обычно ничего хорошего ждать не стоило. Но, вновь взглянув на предательски медленные стрелки часов, все же обхватил подачку двумя пальцами. Не забыв тяжело вздохнуть перед этим. Пока чужие глаза энергично бегали по тексту, девушка с силой сжала свой хвост. Почему-то она никак не могла унять дрожь в пальцах. Сердце стучало так, будто она была на охоте. Но все чувства ей говорили, что охотятся на нее. Капельки пота плавно скатывались с ее щек, падая прямо на стол. Ей это не нравилось. Или нравилось? Она и мечтать не могла, что увидит нечто подобное. И все же. Здесь было слишком. Много. Людей.

- А, боже, так тебя Ли прислал? Чёрт бы его побрал постоянно тащить к нам всяких ... кхм.

Вновь подняв взгляд на девушку, он невольно вздрогнул. Широко раскрытые глаза, без капли человечности в них, смотрели прямо душу. Словно вот-вот съедят его. Похоже наге несказанно повезло случайно встретиться с Ли на охоте, где он и предложил ей «небольшую подработку» с «новыми впечатлениями». Иначе данные переговоры вряд ли бы прошли успешно. Ей обычно нравились новые впечатления. На данный момент, конечно, не особо. Но, может в дальнейшем будет лучше. Когда привыкнет к ... этому.

— Значит, присоединяешься к зачистке. В таком случае ... - пошуршав свободной рукой в бардачке стола, мужчина шлепнул на стол приличную связку бумаг – Читать умеешь? Читай. В конце ставишь подпись.

Это заняло некоторое время. Время, которое уже давно перевалило за сверхурочное. Но, выгнать из кабинета существо, которое занимает своими размерами большую часть пространства, не предоставлялось возможным. Поэтому, пришлось активно помогать ему поскорее покинуть это место, отвечая на многочисленные, малопонятные и еле слышные вопросы. «Что такое подпись?», «Кто такой Нимбус?», «Что такое чип?», «Что такое компенсация?». В какой-то момент он даже подумал, что его наверняка прокляли. Иначе и быть не может. И все же, настал тот долгожданный момент, когда нежным движением потливой руки, девушка изобразила на строке «подпись» столь ужасную метку, что она наверняка нанесла порчу еще на четыре поколения вперед. 

Свернувшись клубочком на освященной фонарями улице, нага услышала, как позади нее громко захлопнулась дверь. Стараясь не смотреть в сторону нового клиента, мужчина прикрыл лицо шляпой и поспешил скорее прочь. Однако, все внимание девушки было приковано к новому браслету на руке. Ее билету в новое путешествие. По городу она старалась передвигаться максимально скрытно. Насколько это позволяла местность и ее габариты. Здесь же было сложнее провернуть нечто подобное. От чего она выглядела еще более нервной, в легкой панике оглядываясь вокруг. Сколько кораблей. Сколько людей. Наконец, вдали показалась долгожданная надпись. «Н-15 Ювелир».

На фоне остальных кораблей Ювелир был весьма средних размеров, вмещая в себе где-то несколько тысяч тел. В незамысловатом дизайне корабля явно присутствовал дух брутализма, кричащий «У нас все строго и сердито». Если же слишком долго вглядываться в мрачно-серую краску, на языке почему-то появлялся бетонный привкус. Человек, более осведомленный в космических кораблях, легко заметит, что данное судно скорее предназначено для грузовых и транспортных дел, нежели ярких космических сражений. Пускай по бокам и на крыше у него все же грозно торчали несколько орудий. Доползя до нужного корабля, девушку ждало мимолетное облегчение. Судя по всему, большая часть экипажа была уже на борту.  Лишь немногие все еще ошивались рядом.

— Это что, те самые мутанты?

Из группы молодых наемников раздался смех. Не сразу поняв, что голоса были адресованы ей, под тихий хруст шейных позвонков охотница повернула голову в сторону незнакомцев. Те же, в свою очередь, уже прицелились в нее из пальцев-пистолетов, сопровождая «выстрелы» характерными звуками. Не совсем поняв смысла жеста, она на какое-то время задумалась, застыв на мостике к кораблю. После неловкой паузы жест был возвращен обратно. Наверное, это было какое-то городское приветствие? 
«Проходи» - сухое приветствие от охранника, что лениво провел сканером по браслету. «Не, давай ка лучше в грузовой отсек» - приветствие от одного из офицеров корабля. Видимо, лишь беглого взгляда хватило, чтобы понять – в тесном пространстве общественных кают этому телу делать нечего.  Впрочем, само тело было явно не против. После столь длинного дня, полного чрезмерной социализации, тихое, темное место среди пыли и коробок было как нельзя кстати. Пускай она и там еле-еле помещалась. Похоже, Ювелир был набит под завязку, как оборудованием, так и людьми.

Уместившись у холодной стенке, между двумя большими ящиками, нага сонно укрылась хвостом, словно одеялом. Успокаивающая тишина изредка нарушалась отдаленными звуками взлетающих кораблей и возгласами экипажа. Дрожь в руках по большей части прекратилась, и теперь она, без каких-либо эмоций на лице, разглядывала еле заметный шов на коже. Что такое «чип» ей так и не удалось до конца понять. Но, теперь оно было в ней. Как и странная металлическая пластина, что она получила в оружейном отсеке. Фантастичность и непонимание происходящего за день все сильнее давили на голову, заставляя веки падать все ниже, и ниже. Глубок мыслей и голоса в нем стали настолько запутанными, что походили больше на белый шум. Еще тогда, в лесу, когда ее любопытство взяло вверх, она согласилась на «небольшую подработку». Сейчас же, он зашла слишком далеко, чтобы отказаться. Возможно, в будущем она еще скажет себе «спасибо» за это. Но, пока этого не произошло, она могла лишь молча сверлить темный угол комнаты пустым взглядом. Сегодня, она вряд ли сможет нормально поспать.

Сон овладел девушкой лишь глубокой ночью. Его хватка по началу казалась крепкой. Настолько, что девушку даже не разбудил отдалённый голос громкоговорителя, предупреждающий о скором взлете. Зато сам взлёт охотно поспешил напомнить наге, где она находиться. Вибрация судна эхом отдалась по всему телу, заставляя веки неохотно открыться. Внезапный рывок и вовсе застал голову врасплох, вплотную знакомя с ближайшим ящиком. Удар, как ни странно, хоть и был весьма болезненным, смог вернуть ее мыслям хоть какую-то ясность. Интересно, какие еще проблемы она может решить, ударяясь головой обо что-то?

Большая часть полета происходила для охотницы весьма тихо. Отсутствие окон в грузовом отсеке спасало ее от того факта, что с каждой секундой она находится на максимальном расстоянии не только от леса, но и от всей планеты в целом. По внутренним ощущениям, она находилась здесь как минимум пару дней. Иногда она слышала отдаленный голос, извещающий об очередной остановке. И лишь один раз у нее хватило решимости выползти из уже привычной темноты. Уж слишком сильно стал манить столь экзотичный запах еды, соблазнительно оседающий на раздвоенном языке. Да и в это время было уже не так людно. Впрочем, заведующему столовой явно что-то не понравилось в ней. Она изо всех сил старалась брать пример с людей, и все равно получила выговор. «Это вычтут из вашей зарплаты» звучало страшно. Было ли это обычной практикой для всех, или людям не положено брать сразу по пять порций, оставалось загадкой. Без каких-либо эмоций на лице она могла лишь пробормотать что-то неразборчивое, не забыв легонько кивнуть напоследок. Нельзя забывать про правила этикета.

- Конечная. Планетоид Диспанзия.

Свернувшись клубочком между привычных ящиков, что уже успели стать ей новым домом, уши девушки вздрогнули. Где-то послышались энергичные возгласы других наемников, что уже устали ждать своего часа в этой консервной банке. Вскоре, космическое судно вновь поглотила лёгкая тряска. Для кого-то - последняя. Приподнимаясь на хвосте, нага приготовилась к приземлению, что в прошлый раз оставил очередную шишку на голове. Сердце начало набирать обороты. Не так сильно, как при первом прибытии в город, но с тихим предвкушением предстоящих авантюр. Чего-то нового. Неизвестного. Глухой стук. Недолгое покачивание судна. И наконец ... все замерло. Приехали.

[Моль]

Он вышел в оцепеневшее, скованное смогом утро, и город встретил его пустыми, выжженными улицами, словно в ожидании неминуемой катастрофы – город, напоминающий «последний день Помпеи» с исчезнувшей в нём жизнью, но с пронизывающим воздух напряжением: полуразваленные фасады домов с пустыми глазницами окон, обшарпанные и растрескавшиеся временем, настороженно мигающий свет стихийно развешанных вывесок и тяжёлый запах гниения. Здесь давно никто не заботился о порядке. Груды грязи и мусора, небрежно сваленные вдоль тротуаров, превращали тесные улицы в лабиринты, где каждый шаг теряется в глухом шорохе отходов. Растрескавшаяся под ногами земля расползалась хаотичными линями, будто испещряя поверхность глубокими шрамами, и эти трещины, змеясь в разные стороны прорезали почву, как следы старых ран, которые город больше не мог скрывать. В памяти невольно всплывала детская игра «Нельзя наступать на трещины, иначе...», и на безмолвных улицах, скованных тенями среди царящей разрухи, эта забава невольно обретала зловещий оттенок, словно на кону была не просто победа или проигрыш, а нечто гораздо более серьёзное.

Петляя между домами, Моль наконец вышел к ангару, который врезàлся своей конструкцией в скалистую груду, скрываясь той же глухой тенью. Его очертания сливались с ржавыми каменистыми выступами, почти полностью утопая в них, и лишь верхние части металлических стен и крыши едва просматривались из-под массивного покрова, как будто строение было возведено нарочно так, чтобы укрыть его посторонних глаз в угловатом ландшафте. Никаких вывесок и окон, только изношенная одинокая дверь, из-под которой слабо стелился свет - и это мерцание создавало контраст с мрачной атмосферой вокруг, привлекая внимание, как маяк в разбушевавшийся шторм. Впрочем, именно сюда Гоу и направлялся.

Внутри оказалось столь же пустынно, и каждый шаг отзывался звонким шёпотом эха, словно пространство вокруг запоминало его движения. Пол был покрыт обильным слоем пыли, и под босыми ногами дракона похрустывала каменная крошка, что, судя по его спокойному виду, не приносило особого, болезненного беспокойства. Чуть дальше по коридору зашевелились тени – сгорбленные и молчаливые фигуры стояли у механической раздвижной двери, рядом с мигающей с круглой кнопкой, и полностью игнорировали чужое присутствие. В воздухе потянуло пряностями и гнилью, когда с тонким звоном пасть лифта распахнулась, приглашая в свою смердящую утробу. Свет внутри был тусклым, его металлические стены отражали тусклые образы, создавая ощущение застывшего времени. Моль шагнул внутрь в сопровождении ещё двух «людей», и двери с тяжёлым скрежетом схлопнулись, поглощая гостей в полутень. Кабина двинулась вниз.

Обстановка в помещении, которое предстало перед глазами, когда лифт исторгнул из себя посетителей, разительно отличалась от мрачной пустоты на поверхности - оно было наполнено жизнью и суетой: какофония голосов торговцев перемежалась с дребезжащими нотами передвигаемых товаров, скрипом тележек и тяжёлых ящиков. Здесь, в самом сердце планетоида, рынок был полон энергии – потоком людей, грузов, звуков и запахов, которые создавали ощущение, будто это место никогда не спит. В воздухе плотной завесой витали смешанные ароматы табака и застоявшихся алкогольных паров на фоне пряностей и гнили немытых тел и экскрементов. Тесные лавки были заставлены всевозможными товарами от сверкающих драгоценностей до пыльных и обветшалых артефактов, битой посуды и хлебных крошек, зеленеющих плесенью и разложением, словно витрина химической лаборатории. Яркие, красочные шелка свисали с прилавков, создавая контраст с мягким полумраком подземелья. В этом месте всё имело свою цену, но иногда она была гораздо выше любой валюты Аркхейма.

- Посторонись, - крепкий, низкорослый мужичок с выпученными глазами и горбатым носом, который выделялся на невзрачном лице, толкнул Гоу плечом и прокатил по его ногам тележку, чтобы следующей секундой нырнуть в живую толпу, всё так же недовольно кряхтя на тесноту.

Ниже надвинув на голову капюшон, дракон направился вглубь рынка, петляя между хаотично расставленных прилавков. Давка и сутолока вызывали у него лёгкий приступ клаустрофобии – пространство плотно сжималось вокруг него, сдавливая грудную клетку невидимым жгутом тревоги. Люди прижимались, толкались, голосили. Их резкие, порой небрежные движения заставляли чувствовать себя пойманным в ловушку. Впереди – стена тел, позади – давящий поток новых покупателей.

Вдох. Выдох.

По босым ногам вновь проехались чем-то тяжёлым. Должно быть, было плохой идеей заявиться сюда без обуви. В голове невольно всплыли причитания бабки: «Вечно ходишь как дикарь, босой и растрёпанный», но и они быстро заглохли – слишком шумно, всё сливалось в хаотичный и непрерывный фон вскрывшегося человейника, от которого невозможно было укрыться. И каждая секунда пребывания в этом месте только усиливала дискомфорт.

- Меня зовут... - Дракон негромко зашелестел из тени капюшона, подойдя к крытому прилавку с цифрами «НТ1ОГ223».

- Чё? Говори громче, блять! - Визгливый голос продавца остро проехался по слуху, как нож по пенопласту. Гоу передёрнуло, и губы скривились в неприятной гримасе:

- Цанбай. – произнёс с чувством, с толком, с расстановкой, смазывая горечь скользнувшего по языку мата. – Я принёс товар. – Запахи, звуки и теснота пространства сжались вокруг него, сливаясь в единую агрессивную массу, которая давила со всех сторон.

- А где старуха? – Взгляд торговца сузился и медленно мазнул по закутанной в плащ фигуре. – Показывай, что у тебя там.

Моль безмолвно поставил на стол рюкзак и достал из него несколько увесистых холодильных контейнеров, почти физически ощущая на себе скользкий и заинтересованный взгляд. В целом, торговец не выбивался из общей картины, идеально вписываясь в интерьер: мятая куртка с пятнами неизвестного происхождения мешковато висела на худощавом теле, а из-под неё проглядывала изрядно поношенная рубашка, несколько верхних пуговиц которой напрочь отсутствовали, оставляя мохнатый торс наполовину открытым. Лицо было бледным, густо поросшее седой растительностью. Волосы, засаленные и слипшиеся в пряди, беспорядочно торчали из-под кепи, явно пережившей не лучшие времена. Морщинистые руки слегка дрожали, когда он переставлял контейнеры под прилавок, но взгляд, несмотря на общее состояние небрежности, был цепким и хитрым, как у человека, который давно привык выживать в условиях хаоса и умело адаптировался под любую ситуацию. Маленькие и пронзительные глаза, как у хищника, не переставали буравить гостя.

- Ты это... - крикливо протянул, вылизывая тонкую фигуру своим вниманием. – Есть работёнка.


Вы когда-нибудь испытывали будоражащее ощущение опасности, неспешно смакуя его сладость? Это одновременно восхитительное и губительное угощение, оно затягивает и опьяняет так, что кажется, будто создано исключительно для вас, кружа голову ложными обещаниями. Но, едва распробовав его и не получив новой дозы, вы осознаете, что окружающее меркнет, постепенно становясь пресным и лишённым остроты. Его вкус, поначалу такой завораживающий, превращается в наваждение – вы ищете его снова и снова, не замечая, как почва под ногами постепенно ускользает и остаётся всего лишь шаг к краю пропасти.

Моль уже давно растерял весь свой азарт от охоты в местном лесу после яркой и по-своему судьбоносной встречи со снайпером, и обычные удовольствия, безопасные и спокойные, больше не вызывали прежнего восторга. Его мир, заключённый в клетку планетоида, казался скучным и однообразным, как старая карта, изученная до последнего штриха. Внутри него нарастало неприятное беспокойство – жажда чего-то нового, такого, что бы снова взорвало его рутину яркими красками. С каждым днём этот голод становился всё более навязчивым, и он знал, что рано или поздно придётся вырваться за пределы привычного мира.

— ...мые мутанты? – Хихикающая малышня вытянула вперёд «руки-пистолеты» и нацелилась на змею, словно та была мишенью их импровизированной охоты. Громкие смешки и улюлюканье затихло, как только она со скрипом повернулась и неловко отразила жест, будто заклинанием вынуждая подавиться весельем. Моль мазнул взглядом по компании, держась на расстоянии от мельтешения и суеты, и широко зевнул, пряча своё безразличие за тенью низко надвинутого капюшона.

Не дожидаясь приглашения, дракон скользнул к охраннику и вытянул руку, давая повторить процедуру сканирования. Холодный аппарат мазнул по браслету и коротко считал его данные, не задерживаясь ни на секунду – все движения казались рутинным и давно обкатанным процессом, который не вызывал ни напряжения, ни интереса. После всех официальных процедур Гоу направился в сторону грузового отсека, рассчитывая, что это место будет куда менее людным. Он незаметно проскользнул мимо рабочих, сгружающих металлические контейнеры, и устроился в тени груза, успокаивая тревожно бьющееся сердце перед своей первой поездкой в утробе стального монстра. Окружающие звуки передавались ощутимой вибрацией по стенам: шум двигателей, приглушённый гул голосов и скрип грузовых механизмов сливались в одну непрерывную мелодию, в которой каждая нота казалась чуждой и угрожающей.

Плавное покачивание судна действовало убаюкивающе, но уснуть удалось лишь после взлёта, когда взбунтовавшийся желудок наконец успокоился горечью в корне языка. Тревога, сковывающая тело, постепенно отпустила и сменилась тяжёлой усталостью. Гулкая тишина окутала его, позволяя провалиться в беспокойные сновидения, в которых переплетались обрывки воспоминаний, рокочущий гул корабля и предчувствие того, что ждёт впереди. Пару раз в полудрёме он нащупывал рюкзак с припасами, заталкивал в себя пару кусков вяленного мяса, а затем вновь засыпал, напрочь игнорируя окружающую себя жизнь. Место шва с вживлённым под кожу чипом чесалось, и к концу транспортировки он успел неосознанно наскрести на коже пару лишних ссадин. Зуд становился всё более невыносимым, и каждый раз, когда он касался раздражённого участка, на поверхности оставались следы его беспокойства.

- Конечная. Планетоид Диспанзия.

[Вакула Джура]

  Сидя на крышке унитаза, растрепанный после сна мужчина медленно и вдумчиво курил, давя пустым взглядом темную дыру в стене напротив. Дыра была радиусом с футбольный мяч, с неровными краями обкусанной плитки и неизмеримой на первый взгляд глубиной. Располагаясь между умывальником и ванной примерно на уровне глаз сидящего, она должна была уходить сквозь бетон на просвет к соседям. Но сколько в неё не гляди, кроме кромешной темноты ничего рассмотреть не получалось.
— Вчера тебя здесь не было, — резонно замечает Вакула, слегка нахмурившись и выдыхая в сторону черноты сигаретный дым.
  Чернота неожиданно отвечает тихим и далеким, словно из колодца, голосом:
— Ах, вы меня поймали. — голос звучит скромно и почти смущенно, — У меня была надежда, что вы меня не заметите.
  Пока Вакула делает новую затяжку, в ванной ненадолго повисает неловкая тишина. Некоторое время её разбавлял лишь бытовой шум из квартиры сверху и капающая с носика крана вода.
— Ну, так и что ты такое? Какой-нибудь паразит?
— О-о, нет, — всё так же смущенно отвечает голос из дыры, — Ну, то есть, не совсем. Я не собираюсь вам вредить, если вы об этом.
  Сонный взгляд мужчины впервые за долгое время отрывается от бездонного «ничто», чтобы пробежаться по обстановке вокруг. Дизайнерское новоприобретение, пускай и выделялось на общей картине, словно бы действительно никак не влияло на обстановку. Так показалось сперва. Но очень скоро хозяин обнаруживает одну существенную пропажу.
— Куда делась вся туалетка, м? Здесь было десять рулонов в пакете.
  Дыра издала звук, более всего напоминающий сдавленный от испуга вдох.
— О-о, э-это... Я прошу прощения за это. Дело в том, что материализация занимает очень много сил и мне нужно б-было чем-то... Восполнить силы...
— Значит, ты всё-таки паразит, — вздыхает Вакула и тянется в карман свободных штанов за телефоном, — Если ты поселилась у меня в стене только для того, чтобы поджирать мою туалетку, мне такое не нужно. Я звоню в службу.
— Н-нет, пожалуйста! — заныла дыра, — Это случайно! Это временно! Я в-ведь... Я могу и пользу принести.
— Какую пользу может принести... дыра в стене? — скептично поинтересовался Вакула, замерев с телефоном в руке. Размышляя, успел неоднозначно вскинуть брови на собственные постепенно зародившиеся идеи.
— Эм... — дыра на секунду стушевалась, но лишь на секунду, — Я могу убить- То есть я могу спугнуть ваших соседей, если они будут шуметь. Или решить проблему с забитыми трубами. А ещё я могу выйти в глобальную сеть и найти что-нибудь интересное для вас. Например, по работе.
  Вакула хмурится.
— Какая странная конкретика. — сощурившись, склоняется поближе к отверстию, — У тебя там есть интернет?
— Да. Вы бы удивились, узнав, как хорошо работает наш провайдер... О, вот, смотрите.
  Сперва внутри дыры слышится тихое расшаркивание, после чего наружу, подхваченный легким сквозняком, вылетает кусочек туалетной бумаги с криво нарисованной строчкой онлайн адреса.
— Прошу прощения, у меня тут нет принтера...

  Что ж, бывало работа сваливалась на голову и более нелепыми способами. Вбив адрес через телефон, Вакула неторопливо ознакомился с условиями контракта, попутно успев почистить зубы и выпив на кухне кофе. Дело на первый взгляд не выделялось какой-то экстраординарностью. Судя по описанию, речь шла о вполне стандартной зачистке вполне стандартного загашника. Даже уровень спорности рабочих условий казался стандартным — тебе мало что объясняют, но обязательно чипируют и урежут оплату, если сделаешь неверный шаг в сторону. Ну и ладно. Это уж всяко лучше, чем сидеть дома и сходить с ума, общаясь с дырой в стене.
— Чтобы тебя тут не было, когда я вернусь. — спокойно заявил Вакула, заканчивая с бритьем висков и, вместе с тем, с приведением себя в божеский работоспособный вид.
— Д-договорились.

  Обстановка вокруг «Ювелира» навевала воспоминания. Это трудно было назвать светлой ностальгией, но всё же было что-то бодряще знакомое в толпе твердолобых любителей поразмахивать кулаками и пушками. Шествуя к окруженному охранниками трапу, снайпер внимательно оценивал фигуры и лица своих будущих временных коллег. Как обычно, в основном люди. Но также на глаза попадались и иные представители вольного труда. Гоблины, орки, бистфолкс, всякие высокие остроухие и прочие черти, не поддающиеся мгновенному опознанию. Пройдя лазерную проверку браслета, Вакула постепенно сместился в ту часть людского потока, где экзотики было меньше всего и в которой ему легко удалось стать частью единой, серой массы. Той массы, что без труда отыскала между своими представителями общий язык. Той же массы, что после небольшого перекуса уже вовсю веселилась, подтрунивая над задержавшимися пассажирами. Пока самые шумные мужики подшучивали над очередным чудовищем – в этот раз змееподобным и растерянным, как младенец без мамочки – Вакула расслабленно угощался какой-то безалкогольной бурдой и предавался часто пробуждаемой в столь шумных местах сдержанной мизантропии. После того, как краем глаза в толпе удалось выловить и тут же потерять обманчиво знакомый бледный силуэт, он в тот вечер больше ничего интересного не видел.
  Перелет был легким. Соседи по каюте не отличались особой сговорчивостью и очень скоро все были готовы к отбою. Быстро погасли верхние огни, оставив только пару аварийных лампочек. Вскоре стихли и шорохи. Никто не храпел. Должно быть, все размышляли.
  Гул моторов и его легкая вибрация, исходившие из самого сердца исполинского звездолета, пронизывали стены помещений, пробираясь до самых костей. Странное, забытое чувство. Именно в эти моменты оно пробуждалось особенно ярко. Вокруг темнота и абсолютно чужие тебе люди. Снаружи – космос. А завтрашний день, что непременно наступит, мог стать последним в и без того короткой жизни человеческого наемника.
  Глубоко и умиротворенно вздохнув, Вакула закрывает глаза, наконец утягивая отпечаток темного потолка в свои скучные, поверхностные сны...

- Конечная. Планетоид Диспанзия.

[Агнет]

  Обычный день. Обычный день начинался так же, как и любой другой из круглого года обычных дней. Кисловато-сладкий привкус разбавленного в холодной воде энергетика, тяжелый сигаретный дым, с которым едва справлялась забитая пылью вентиляция туалета. Вокруг – пожелтевший от времени кафель, под плечом – жесткий дверной косяк. Агнет лениво проводит пальцем по экрану телефона, провожая взглядом уплывающую вверх ленту новостей вперемешку с таргетной рекламой. Куплю то, продам это. Полторы сотни штук за три дня. Заманчиво. Обычно подобные обьявления были ничем большим, чем разводкой для придурков, верящих в много бесплатных денег, но что-то заставило ее открыть ссылку. Любопытство и на ладан дышащий движок у ее чертолета.
  – Du masik wetan... – с сомнением протянула она, допив остатки фиолетовой жижи на дне кружки. От кислого привкуса свело челюсть.
  Не отрываясь от обьявления, Агнет потянулась к крану. Зашумела вода, смыв в слив небольшую полянку сигаретного пепла. В шумной струе захлебнулся уголек сигареты, прежде чем отправится в мусорку. Чем больше она читала, тем меньше она думала, что этот день останется таким же обычным. Две ее месячных зарплаты несколько раз повторялись в обьявлении красивыми цифрами.
  – Привет, щеф. – ответила гоблинша на прозвучавшее из трубки хрипловатое «алло». – Мне нужно немного дней за свой счет. Очень.
  – Что случилось? – донеслось из трубки. Голос был раздраженным.
Положив телефон на стол, Агнет перевела его на громкую связь. Как раз противно запищала микроволновка с ее скромным завтраком чемпиона. Дешевое консервированное мясо вперемешку с какой-то крупой. По полу то и дело противно скребла пластиковая ступенька, на которую ей приходилось взбираться. Мебель была не по размеру.
  – Я болею. – наигранно «больным» голосом ответила гоблинша.
  – Ты болела на прошлой неделе. – послышалось из динамика.
  – Семейный обстоятельства. Брат заболел.
  – У тебя нет брата.
  – Собаку сбила машина.
  – Не верю.
  – Вызвали в суд.
  – Нет.
  – Приехали родители.
  – Снова нет.
  – Трубу прорвало?
  – Шутки шутишь? 
  Отогнав от тарелки невесть откуда взявшуюся муху, Агнет забралась на высокую барную табуретку, тут же набив себе рот едой.
  – Лафно! Сверуфофные всю нефелю.
  – Агнет, еп твою мать. У нас два ведра разобранных в гараже стоят...
  – Ham janait chhi! Шеф! Очень нужно. Последний раз. – взмолилась гоблинша.
  – Это уже пятый последний раз за два месяца. – вздохнул голос из трубки. – Ладно. Но это действительно последний раз. Или ищи другую работу. 
  – Ладно-ладно. Ты просто чудо, шеф.

  Она вцепилась в ремень спортивной сумки до такой степени, что на живой руке белели костяшки.
  – ...танты? – донесся до ее ушей насмешливый голос.
Она не могла отвести взгляд от странного существа, которое она видела впервые. Она в принципе многое здесь видела впервые. Глист с туловищем женщины, толпа увешенных обмундированием и оружием наемников. Даже космический корабль и тот она видела впервые так близко.
  – ... хлам... грузовой отсек...
  Агнет контрастировала. В своем спортивном костюме и бело-красной бейсболке с масляным пятном на козырьке, она походила на ребенка, возвращающегося из спортивной секции, чем на кого-то, кому здесь было место. В свой необычный день она чувствовала себя необычайно потерянной.
  – Эй, ты меня слышишь?! – прикрикнул на нее высокий мужчина в форме экипажа, хлопнув по плечу. – Твою штуку надо сдать в грузовой трюм, со всеми оно не полетит.
Во взгляде гоблинши застыло непонимание.
  – Ki? – спросила она.
  – Твою штуку... – мужчина указал пальцем на Мелкого, который за ее спиной с каким то детским любопытством вертел своей камерой по сторонам. – Нужно сдать...
  – Я тебя понять, придурок. – перебила его гоблинша. Ее брови поползли к переносице. – На кой черт я должна сдавать Мелкого? Он не багаж.
  – Есть правила. Хочешь лететь – следуешь им. Не следуешь – валишь обратно в свое болото, зелень.
  – Они еще и детей нанимают! – прикрикнул один из проходящих мимо наемников. – Ставлю пятерку, что обоссытся!
Компания залилась смехом, сбив спесь с гоблинши. От чувства неловкости она натянула бейсболку едва ли не на глаза и протянула руку с браслетом.
  – Я в грузовом полечу...
  Звонко пикнул сканер.
  – Твое дело. Следующий!

  – Эй! Тебе сколько лет? Давай к нам! Мы не кусаемся, если не попросишь, мамой клянусь!
Стол, за которым сидела улюлюкающая компания, был завален полупустыми подносами, игральными картами, рюмками, которые то и дело наполнялись из увесистой фляги с затейливой гравировкой. За особые заслуги на поле боя. Клоунские войска – про себя подмечала гоблинша. 
    – Интересно, а внутри она такая же тугая, насколько мелкая? – на повышенных тонах вставил один из них, изобразив жестом, как насаживает ее на свой член.
  – А вдруг она нас понимает? – подкладывая одну из игральных карт на стол.
  – Ну и что? Что она сделает? Отсосет мне? – ответил первый, кидая поверх карты свою. – Мелочь! Сечешь, что говорим?!
  – Ki? – ответила Агнет из-за соседнего стола, изображая непонимание.
  Это был уже второй день полета. Полета, который она провела в грузовом отсеке, выбираясь только в нужник и за пайком. Она уже успела привыкнуть к подобным нападкам, но всякий раз кусок вставал у нее комом в горле, а руки тряслись от накатывающего адреналина.
  – Что я и говорил. Давай и мелочи этой нальем, а то сидит зеленая, как плесень.
  – Да оставь ты ее.
Корабль заметно тряхнуло. Не так, чтобы все попадало со столов, но достаточно, чтобы Агнет прикусила себе язык без особого аппетита пережевывая хлебец.
  – О! Ну что, парни. По последней и за работу.

  – Конечная. Планетоид Диспанзия.

  Как только было обьявлено о прибытии, вокруг началось оживление. Некоторые в спешке доедали паек, кто-то уже спешил в свою каюту чтобы собрать вещи и сойти с борта. Компания за соседним стоя опрокинула свои последние рюмки. Неспешной собрав карты и прочий личный скарп, они вместе со всеми покинули столовую. Вскоре Агнет осталась одна в заставленном жестяными столами помещении. Она не торопилась, ждала, пока суета станет тише и когда ее перестанет потряхивать. За время полета она почти перестала волноваться о сути этой работы, сейчас же ее сердце уходило в пятки. Пока из недр корабля доносились голоса и топот десятков ног, она месила куском хлебца недоеденную подливу на подносе. Пять минут, десять. Становится тише. Осталось только забрать Мелкого и свои пожитки.