[Махаллат]

Когда молодой железный дракон формируется до конца, когда он встаёт на крыло и обучается основам бытия, он отнюдь не пребывает в безмятежности на родных скалах под защитой взрослых ящеров и не становится самостоятельным. Прежде чем он получит право осесть, где пожелает, дракон многие годы будет скитаться по свету, исполняя волю предводителей клана. Прежде чем он сможет вернуться на Лирею, пройдут века.

Год 4985. Махаллат Шаэракан относительно скоро обретёт власть над кланом, но пока ещё должна укрепить своё имя в высшем обществе. И, когда замолкает старая драконья крепость на Сабаоте, Махаллат вызывается прояснить обстановку.
Вернее - засвидетельствовать. Ибо нет обстоятельств, в которых дракон не мог бы дать о себе знать, и если это произошло, то нет и сомнений в причинах.

Действующие лица: Баргенэр Дум, Махаллат Шаэракан.

[Махаллат]

Шторм. Шторм среди пустыни, что простирается до горизонта, проникнут особенной красотой. Он совершенно сухой, в воздухе лишь возникает тяжкое присутствие чего-то грядущего, когда противоборствующие стихии набирают мощь. И затем приходит огонь. Огонь разливается в вышних сферах, он простирается до земли изогнутыми в причудливые формы каскадами, и там, куда бьёт, он оставляет куски опалённого стекла. А если огонь волшебный... Махаллат ни разу не удавалось оказаться достаточно близко к колдовской буре, впускающей в этот мир тварей извне. Она была там, она сражалась. Многие Шаэракан бились с ними.
Но за десятки лет, давно сложившиеся в сотни, Махаллат ни разу не оказалась достаточно близко, чтобы взглянуть в глаз этой бури. Чтобы пройти по самому лезвию, взрезавшему ткань бытия, на единственный краткий миг ощутить силу, способную сделать это.
Встретиться взглядом с бездной.

Махаллат летела сквозь стену тяжёлой мглы. Та всё кружилась, кружилась... Чёрная с багровыми отблесками пыль, от касания которой искрили чувствительные лепестки металла на крыльях. Столь плотная, что взор механических глаз дракона давал в ней отсветы голубого и белого. Острые частички хлестали по филигранной конструкции тела, и драконица чувствовала, как это неестественное подобие пепла скребёт под боевым панцирем, просачивается глубже в покровы, струится по нежным и ажурным кусочкам механической мозаики, что бывают открыты взору, только когда складываются пластины брони. А ещё песок. Самый обычный песок, что колоссальным столбом подняла буря.

Твердыня пала, и башня, изломленная, рухнула к подножью каменистого холма. Махаллат плавно скользнула по кругу, оглядела стены, местами разбитые, словно покрывшиеся багрово-чёрной смолью, парапеты, чьи очертания из отчётливо зубчатых стали странно плавными. Она смотрела как в мутную воду. Линии распадались, то, что должно быть прямым и стройным, виделось подёрнутым рябью. Всё в чёрно-серых тонах, когда вокруг – пустыня, где-то переходящая в степь. И совершенное безмолвие охранных заклинаний, будто их и не было. Махаллат должна была ощутить лёгкий разряд, пробегающий по телу, когда преодолела систему щитов. Ничего. Она не почувствовала и механизм анима, что должен был опознать её.

И никаких следов хозяина крепости. Заклятье, что сплела она, чтобы обнаружить жизнь либо естественную, либо ту, что придают Шаэракан своим устройствам, ушло словно в пустоту. Вспыхнуло алым только окружившее крепость марево. Это не одушевлённая сущность, явно нет... Дракон медленно повернула голову, просвечивая тёмную пыль, близ крепости не такую плотную. Скользнула ниже. Она заложила плавный вираж вдоль стены, обогнула то, что раньше было башней. В стенах этих не было жизни, видимо, нет. Как враждебной... так и родственной. Когда Махаллат обогнула укрепление, во внутреннем дворе она увидела именно то, чего ждала – груду оплавленного, разбитого и искорёженного металла. Вопрос был только в том, где именно. И при каких обстоятельствах.

Молодой. Много меньше её. Это всё, что она могла сказать с высоты. Вообще-то состояние брони и внутренних устройств может рассказать много о драконе клана Шаэракан: сколько ему лет, как у него здоровье или какие раны он получил, если мёртв. Нужно только уметь читать механизм. Махаллат умела. Она и стала одной из тех, кто надзирает за молодыми, именно поэтому. Она десятилетиями железом вбивала в железные головы Доктрину Шаэракан, их мастерство обращения с металлами, со своим телом, с оружием, что есть одно и то же, самую суть драконов, и, когда заключала, что юнец готов, выпускала в полёт – пока не свободный, а по строго заданной траектории. Например, сюда.
Если же связь с подопечным обрывается... На то есть процедуры. Так она предпочитала это называть.

Проворно, не задев ни одного зубчика оплавившегося парапета, Махаллат перелетела стену. Раскинула крылья и опустилась подле распластанного дракона. Шипастый её хвост со скрежетом скользнул по камням, достаточно прочным, чтобы не трескаться, когда громадный металлический ящер опирается на них когтями. Она склонила голову, аккуратно выглянула в брешь, что зияла в стене. Конечно, она не рассчитывала, что кто-то появится оттуда прямо сейчас. Но всё же.
Махаллат вывернула из земли несколько крупных блоков, тех самых, которыми была выстлана крепость. Сложила их так, чтобы получился ровный прямоугольный пьедестал.

Затем она поддела когтем голову молодого дракона, опустила плашмя и припечатала к этому основанию. Зажала в когтях пластину брони, дёрнула её в одну сторону, в другую. Проскользнула когтем под чуть отставшую деталь и перерубила там что-то остриём в нескольких местах. Плита с треском поддалась, и драконица осторожно отложила её в сторону. Уже куда проще она сняла другую, ещё одну и ещё, полностью обнажая узор внутренней архитектуры. Голова металлического дракона – самое сложное, что в нём есть. Главный из механизмов анима, наиболее уязвимое место. Все устройства должны сохранять совершенный баланс.
Махаллат осторожно провела когтем вдоль нескольких линий конструкции, отсекая от них другие. Обломки металла зависли в воздухе и плавно опустились рядом – дракон не давала ни одной былинке просочиться внутрь машины. Она проделала ту же операцию, словно вырезая из переплетения тончайших структур отдельные их части. Затем ещё. И ещё. Она простёрла в стороны крылья, замкнула вокруг себя и павшего собрата простой защитный купол.
И продолжила методично разбирать конструкцию, временами поглядывая через пробоину наружу крепости, не помешает ли кто. Простое предупреждающее заклятье она повесила сама, коль скоро крепость больше не защищала.

Тут и буря улеглась. Драконица позже разберётся, что её вызвало. Сейчас... Драконья посмертная неирохирургия. Если это можно так назвать.
Так надо.

[Баргенэр Дум]

Дальний аванпост с недавних пор напоминал больше тень своего былого назначения. Ту же, что отбрасывал в лучах солнца, ранее известный из-за населявших его драконов, как минимум, в количестве одного. Если вспоминать насколько давний договор с драконами начал его существование.... Почувствовал ли тогда Барген себя старым? Сколько себя помнил, его шпиль виднелся на горизонте и среди охотников и торговцев становился ориентиром, от которого не отказывались до сих пор. Весомо было бы полагать, что в нём была какая-то ценность, а значит, как только магия перестала циркулировать, сюда придут. С добрыми намерениями или нет, драконам одним известно как поступить.
В пути песок рвался из под лап гончей, что несла на могучей спине не менее могучего наргдалита, одинокого охотника ищущего свою цель. Лишь недобрую весть решило сообщить ему небо в виде надвигающихся туч и скорой грозы, Баргенэр сразу понял, что ему следует найти укрытие и поскорее, ведь точно на его пути собирался возникнуть шторм вместе с песчаной бурей. Среди летающих и трущихся песчинок статика и ионизация вытворяли дичайше страшные вещи, почему все наргдалиты знали - бурю лучше обойти или переждать в укрытиях. На счастье Барга, именно аванпост был в его видимости, и был ли там жив дракон или нет, ему это виделось самым удачным вариантом, чтобы переждать. Под защитой аванпоста ему ничего не стоило бы скрасить одиночество сородичу Шаэракан хоть на небольшое время, а договориться об этом будет не сложно.
К своему разочарованию, проникнув на аванпост ему предстала пустота и смерть, взамен одного дракона наргдалиту пришлось буквально скрашивать одиночество самому себе обходом здания вместе с Гейрезоном, как звали его гончую. Почти сразу они нашли рядом мёртвого металлического дракона, на удивление побитого но не растащенного, и решили пока его не трогать, чтобы после бури почтить его память. Зато крыша дала то самое укрытие, было достаточно занимательно увидеть некоторые устройства внутри как они есть, но уже явно не работающими и частично разбитыми. Наргдалит и их решил не трогать, лишь убедился в их сохранности чтобы понять - это скорей всего были не рейдеры, которые давно бы растащили всё содержимое аванпоста, а дракона попилили на металл.
Не пришлось долго ждать, даже буря не успела закончиться, как в обзоре появилась другая сущность, пронёсшаяся стремительно и показавшаяся сперва довольно высоко - дракон. "А вот и хозяева пожаловали. Почему-то в одиночку, будь здесь ловушка - с высоты заметить проще, если не в бурю. Здесь даже моих следов не осталось..." Сперва спрятавшись от взора у самой стены, даже Баргенэр с пониманием своего вторжения решил остаться незамеченным первое время. Теперь уже пора было задуматься о последствиях, если не считать своей роли подозреваемого буквально сразу же, как станет понятно - они здесь не одни. А если так, то наргдалит именно был бы из тех, кто способен убить дракона, а попутно магией разрушить аванпост как сопутствующий ущерб. Именно так Барг и спрогнозировал первое впечатление, решив стать осторожным и не высовываться на роль шашлыка на шампуре, которым услужливо стал бы драконий хвост.
Наблюдение из укрытия дало очень скоро результат - сородич явно был похож на павшего товарища, отливая глубокими как бездна цветами зелёного, приземлился и стал осматриваться. Очень скоро картина вырисовывалась туманная как проход в глубине ночи, но ясная как когда пальцами нащупываешь лежащую собаку. Или кошку. Не суть важно. Важнее было то, что сразу пошла в ход осторожность, будто дракон искал затавишуюся или оставшуюся угрозу уже для себя, не беспокоясь о трупе товарища, или всё же беспокоясь? Ведь среди общей картины, охотник находил очень много магии. Вот одна тонкая и проницаемая, но сходящаяся к чувствам наблюдающегося дракона, окутывает территорию по периметру. Другая уже словно натянутая на ровной поверхности капля воды, изолировала двух драконов наедине друг с другом. А сколько ещё магии нужно, чтобы заглянуть туда, куда нельзя заглядывать? Ведь пальцы перебирали чешую и работали с металлам с большой аккуратностью, будто сородич не только ещё может ожить, но и каждая царапина колоссально снизит ценность даже малейшей пластины. Поэтому тяжёлые листы падали легко, словно листья. Поэтому пальцы обнажали структуры, незаметные глазу, заставляя изумляться гармонии архитектуры, похожей на машину. Словно один робот перебирал другого, словно магия должна течь внутри и привести в движение неясные механизмы. Драконы сохраняли эту тайну, бережно относясь даже к секретности. Ведь всего одна брешь в стене привлекает внимание уже два раза, будто оттуда что-то может выйти. А что если оно уже внутри?
Наргдалит полагал, что стоит ему пошевелиться и тут же всё будет известно, его лишь чудом до сих пор не обнаружили с той магией, что вновь собиралась предупредить дракона. А значит, уже можно и не прятаться, но и сохранить интерес к происходящему было той частью, которую Баргенэр не смел оставить позади. Стараясь не издавать ни звука, он спустился уже на первый этаж и вышел через парадный вход, буквально заявляя - "вот он я, здесь, и я не боюсь тебя, дракон". Оруже оставалось за спиной, вещая о мирных намерениях, но одного Барг наверняка не сделал - не извинился за вторжение, оказавшись здесь тогда, когда ещё бушевала буря. К тому времени она уже прошла и не представляла для него угрозы, но сам факт что не сбежал как таракан через чёрный вход и не пытался навредить должен был сыграть. Да, на эту карту он положил свою безопасность, вместе с тем готовясь принять бой без всяких причин. Напасть сейчас - самый удобный момент, потому что потом этого уже точно не случится. Поэтому сейчас Баргенэр смотрел дракону прямо в глаза, чтобы встретиться взглядом и понять - будут ему пытаться навредить или сегодня повезёт. Особенно оглядываясь на то, что он с драконом имел не такую и большую разницу в размерах.

[Махаллат]

В какой-то момент Махаллат перестала использовать когти. Они – тонкий инструмент: боевые лезвия металлического дракона, природой отточенные до толщины волоска, пересекали сочленения павшего собрата именно там, где нужно, оставляя ровные срезы, и Махаллат сверх того поиграла с гравитационными искажениями, чтобы сделать структуры кое-где плотнее, кое-где более хрупкими. Но всему есть предел, а габариты дракона значительны. И, открыв следующий слой подобных нитям переплетающихся металлических конструкций, что служили уже не для защиты вовсе, а только для фокусировки энергий, Махаллат удовлетворённо щёлкнула чем-то глубоко в горле, мерный сосредоточенный стрёкот её внутренних машин сменился чуть более явственным, и она убрала лапу с раскалёнными добела лезвиями. Должно быть, готово. Глаза её, до того представлявшие собой сложный, но всё-таки цельный механизм с единственной оптической машиной, начали перестраиваться. Множество отдельных частичек завертелось, они мерцали ярко-белым и голубовато-жёлтым, когда попадали в свет оптической машины, затем свет на несколько мгновений ушёл, растворившись в почти текучей массе шестерён, и через ещё мгновение метаморфоза завершилась с певучим жужжащим звуком подстройки сложной оптики. Машина, вмещавшая раньше единственный зрачок, светящийся голубым, теперь смотрела на мир тремя меньшими. Лепестками раскрылись прилегающие к глазам дракона пластинки, формируя сеточку синеватого света, затем их стало больше, ещё больше, и вот уже в воздухе повисло подобие голографического представления. В подробностях отображённая структура всего, что находится внутри головы железного ящера. Со всеми внешними слоями, не представлявшими, впрочем, большого интереса сейчас, так как они видимы и невооружённым глазом, а под ними плиты поменьше, несколько слоёв покровов, раскрывающихся разным способом, переплетение ажурных внутренних конструкций и наконец – воссозданный в каждой мелочи основной механизм анима, живой и неживой в одно и то же время, смотря что считать живым, который вместо привычного любому лекарю мозга давал дракону сознание.

Линии сине-голубого света замерцали, представление изменило фокус и как бы приблизилось, обращаясь вокруг оси. Над раскрытой головой мёртвого дракона лучи солнечного света стали меняться, создавая вместо чёткой картинки неясное марево. Несколько кусочков камня, оказавшихся слишком близко, осыпались крошкой, что затем обратилась в прах. Несколько лучей солнца как будто образовались в воздухе и повисли так, сфокусированными в необходимое место, затем они разошлись на тонкие-тонкие отдельные линии. Камень под покоящейся на нём головой треснул было и в тот же миг вернулся к цельному виду. Гравитация. Последовательность гравитационных импульсов, данная в строго необходимых точках, исполнит работу быстрее любого инструмента. Гравитация есть сила творения, она держит всю Вселенную единой в том виде, как она есть.

А чужака Лата почуяла слишком поздно. Нет, не потому что отвлеклась или была беспечна – она не была. Но тех, кто сбегаются нарезать металл, обнаружит и простейшее заклятье. Она даже ожидала здесь кого-нибудь, кто придёт разграбить павшего железного ящера, ведь для тех, кого не интересует его величие и его мудрость, его тело – превосходный материал. Уже зачарованное железо, не имеющее изъянов, и оно сохранит заряд достаточно долго после гибели существа, а даже после останется удивительно прочным. Можно построить что угодно, только выбирай нужную часть. Приводила ли эта мысль Лату в ярость... И да, и нет. Да, потому что дикари из пустыни наложили бы грязные запорошённые песком лапы на останки её собрата. Но и нет, потому что таков уж естественный порядок вещей в этом мире. Весь смысл жизни дракона в том, чтобы направить этот порядок, а не стать его частью помимо воли.

Однако Махаллат видела перед собой отнюдь не охотника за ломом. Потушив висящую в воздухе голографическую схему машины, она повернула голову и тяжело шагнула вперёд. Медленно... Но нет, дело бы не в угрозе. В том, чтобы случайным взмахом хвоста не разрушить самой тонкие механизмы, сейчас открытые удару извне. Лата остановила заклятья в том виде и в той точке, в какой они были, когда наргдалит прервал работу. Развернулась к парадному входу крепости, оглядела двор. Всего один... Она опасалась встретить здесь нечто, принесённое бурей извне. Так иногда бывает, и не настолько редко, чтобы списывать вероятность со счетов. Она была готова прикончить тех, кто придёт распилить и растащить тело. Но пустынники?.. Лата сделала ещё шаг и встретила взгляд наргдалита. Конечно, они могли наделать из дракона много всякой всячины. Но... Махаллат даже поймала себя на мысли, что скорее озадачена, чем озлоблена. Длинный хвост изящно обогнул остов дракона и с шелестом опустился на каменный пол. Волной поднимались и опускались шипы вдоль её хребта, и по ним то и дело пробегали голубоватые искорки. Обычно Лата среагировала бы куда живее, но сейчас она несколько сбилась с толку. Вглядывалась в лицо четырёхметрового гиганта изучающе, слегка склонила голову, и, вновь подёрнувшись рябью тонкой механики, глаза её приняли обычный вид. Наргдалиты знают, что это за место. Они ведь... не были славны тем, что грабят чужое добро, как только за ним некому смотреть становится... насколько она помнила. Мягко говоря, её знания о пустынниках глубиной не отличались.

– У этого места прежние хозяева, – отчётливо проговорила Махаллат, и мягкие искорки разошлись вокруг неё по каменным блокам пола. Мог ли он преодолеть поисковое заклятье? Если да, это было намеренно. Если бы пришёл позже, чем Лата возвела барьеры, то не подошёл бы так близко и настолько тайно, чтобы обнаружить себя только сейчас. Или... Кто знает. Что-то сверкнуло при этой мысли глубоко в её оптической сети. – И гости неуместны более, чем когда-либо, но ты... Здесь. – С шелестом она наполовину расправила крылья и впечатала когтистую лапу в камень основания крепости. Взглянула в упор. Лата не могла не отметить, что она даже не наклоняла головы, как и пустынник своей не поднимал. И они смотрели глаза в глаза. Драконица черкнула когтями по камню. Сложись всё несколько иначе минуту назад, о... Шипастый хвост её проскрежетал по полу.
– Причина.

[Баргенэр Дум]

Разум наргдалита становился не менее мощной машиной, чем целый дракон, особенно в такие острые моменты. Варианты пробегали как летняя лань, пересекающая пустыню, практически паря и даваясь в руки, но вместе с тем ускользая мимолётно как лёгкий порыв настроения или мысли. Каждый нёс возможный вариант развития событий, послушно выстраиваясь в шеренгу или выстраивая друг из друга выводы и дальнейшие прогнозы со скоростью, которой позавидовали бы строители этой крепости. Внутри разума строились ещё несколько таких же крепостей, воссоздавались драконы и ситуации, описывались условия и анализировались, разбирались на мультивселенные, которых не существует за пределами наргдалитской башки.

Где-то наргдалит мог наблюдать и дальше из укрытия, узнавать секреты драконьих технологий поверхностным изучением схем без подробных комментариев, либо же извлекая их напрямую из мыслей. Это было бы слишком легко, будто металлическому дракону неизвестно о ментальной защите, но в противном случае уже не физическое тело, а разум грозился бы быть разорван на части. Потому, что такие знания священны и неприкосновенны, к гадалке не ходи, а без них драконы её вида не более, чем ходячие куски металла, хоть и далеко не самого простого металла. Баргенэр это прекрасно понимал, что для него даже фрагмент драконьего металла представлял бы огромную ценность. Даже знания о технологии его выплавки, зарядки, задействования были бы ценны, в дальнейшем артефакты "драконьей" серии стали бы столь же полезны, как горячие пирожки. Но родовые знания... Такие сокровища куда попало не передаются.

Поэтому в другом варианте уже устраивал засаду и реактивировал течение анима, чтобы перенастроить защитные системы и наставить турели уже на хозяев укрытия. Если бы это реально был грабёж, ловушку ожидать было бы более, чем очевидно, и в первую очередь подобные ловушки устраивают прямо под трупами павших товарищей. Если бы не гравитационное поле, такой вариант стал бы угрозой, но в случае устроенной Махаллат защиты, даже турели могут не сработать как надо, но создадут эффект. С таким уровнем угрозы мало кто сможет поспорить, не смотря на саму техническую сложность осуществления реактивации и управления анима-механизмами. Было ли в целом управление механизмами специализацией Барга? Может да, может нет, его никто не видел раньше за инженерными штуками, что однако не отменяет достаточно высокий интеллект охотника, ничуть не пострадавший вопреки убеждениям о вреде физической силы умственному развитию. Тут просто было бы в чём разбираться.... Остальное не должно ни в коем случае требовать навыка собирать и разбирать устройства, чтобы исключить возможность дурака сломать всё неправильным обращением с машинами.

Наконец, наргдалит мог на самом деле так открыто не выходить, а может и напасть когда дракон этого меньше всего ожидает. Но вот только фокус в том, что не было изначально агрессивных намерений, как и желания творить зло. Даже его свидетельство всего фрагмента работы над павшим сородичем было не более, чем случайность, а не закономерный исход злонамеренных действий. Даже не смотря на сознательное сокрытие своего присутствия от защитных чар изначально, в чём было как минимум желание сохранить свою шкуру целой ещё недолго. В последнюю очередь ему хотелось встретиться в ситуации "сначала бью, потом задаю вопросы", и получить хвостом по хребту, если не хуже. А такое запросто могло быть, даже с расчётом на то, что охотничья группа из четырёх наргдалитов имеет точно такие же шансы оказаться не в том месте не в то время, как и всего один проезжавший мимо Баргенэр, довольно самонадеянно решивший сделать рейс короче и не обойти бурю загодя, а воспользоваться гостеприимством, которого не было, и переждать бурю в укрытии, а после продолжить свой путь как обычно. Сказать, во что он попал? В большие неприятности. Если бы этого было достаточно, чтобы напугать, то вероятно и не стал бы выходить вот так открыто, чтобы сказать доброе слово и договориться. "Нет, драконы точно не отличаются хладнокровием. Чувство своего могущества застилает разум и даёт выход эмоциям больше, чем было бы вежливо. Нужно приготовиться к любому исходу..." Поэтому в каждый момент времени Баргенэр оставался холоден, что представления не имел, ему прямо сейчас попытаться поставить дракона на место или дать возможность всё решить по-хорошему. Ситуация не располагала к вежливому диалогу с самого начала, и не сказать что Барген не понимал этого, но ещё пытался этого избежать не склоняя головы перед хозяйкой аванпоста. Это первая дипломатическая условность, которую Барген принимал и должен учитывать - разговор именно на равных, чего так могут не любить драконы, ощущающую полную власть на своей территории. Тем не менее... Одного это уже сгубило. При этом не сказать, что Баргенэр настолько разбирался в драконьем возрасте, чтобы по морде лица назвать возраст, но будто находил принципиальное различие, именно внешнее, уже стараясь ухватить обрывки подсказок из собственного разума.

Стоило наргдалитской физиономии появиться в поле зрения дракона, как чудесное светопредставление закончилось, глаза изменились, и всё это значило какую-то форму изучения и анализа. При этом уже поверхностно не выхватил никаких эмоций, кроме раздражения. Нет, это не значило, что она была на самом деле раздражена, но буквально за мгновение собрав выражение, позу и поведение, разум сформировал единое представление о ситуации в духе "ты пришёл не в то место не в то время и лучше бы убраться отсюда подальше, но так и быть ты не напал первым, может быть уйдёшь отсюда живым". В какой-то скрытой угрозе, но ещё подвергающейся сомнениям, наргдалит выглядел ещё более опасным существом. Но вместе с тем не мог не заметить, насколько эффектным ему удалось разрушить некое представление, очень быстрое суждение, и перетянуть инициативу в перетягивании каната отношений на свою сторону, буквально получить преимущество на чужой территории и распоряжаться им как самому заблагорассудится. А в том, насколько это понравится дракону, можно даже не сомневаться. Тут у вас труп, возможно криминал, и случайно ошивающийся бомжеватого вида полудикарь, как видят наргдалитов недалёкие любители судить по одному внешнему виду. Вместе с тем, Баргенэр будто оказался на своей территории, на поле дипломатической битвы, и встал не менее в величественную позу, чем решивший посмотреть ему в глаза дракон. Именно сейчас оба находились на очень тонком льду, едва не попирая права друг друга вопреки всему здравому смыслу, который готов был помирить существ. При наличии такого минного поля Барген тоже не стремился бежать сломя голову, а вот попытаться разминировать тушкой дракона была более удачная идея. Одним словом. должны же быть какие-то неудобные места.... Точки давления, чтобы позволить ему остаться вопреки чьей-то воле и уйти потому что сам захотел, а не потому что позорно выставили в бурю. Нет, уже после бури, но именно сейчас разгоралась истинная буря!

Вот так прямо в лоб, ни здрасьте забор покрасьте, в ответ на наглость явиться с парадного входа, Баргенэру заявляют что у места прежние хозяева, будто он уже не догадался по поисковому заклятию и магическим барьерам, которые не ощутил бы только совсем слепой к магическому плетению. "И что ты хочешь мне сказать, бросая такие заявления?" - возмутился Баргенэр, оставаясь всё равно внутри непоколебимым как скала. Теперь чуть более нахмурившаяся скала, чем был всего минуту назад, когда силовой клинок, пусть и сложенный, находился ещё за спиной. Теперь уже мысленно охотник представлял, как оружие оказывается в руках. Чего на самом деле не мог сказать о драконе, что уже стремился испортить половое покрытие шаркая когтями и хвостом, будь Барг здесь хозяин - уже прибил бы на месте. И золочёной чешуёй выстилал бы ненастье на полу, полный страсти.... Кхем. "Нет, после такого ему ещё нужна причина?" - прищурился недовольный наргдалит, глядя в глаза дракону и уже принципиально не сводя с них глаза.
- Баргенэр Дум. Глава клана Нарга'Джива. - заявил он твёрдо, но голос раскатывался как гром, не проявляя рычания, но уже одной интонацией говоря о многом, - И благодарю, я в курсе. Сейчас я вижу перед собой дракона и без должного представления не могу знать, является ли он представителем клана Шаэракан, или это случайный залётыш, изменивший себя протомагией. Согласно древнему договору между наргдалитами и кланом Шаэракан, получив временное убежище на данном аванпосте и обнаружив вторжение, что должен сделать наргдалит?
О да, это был вызов. Теперь уже наргдалит встал в позицию власти и требовал от хозяйки аванпоста представиться, а ещё обращаться повежливее, иначе...
- Верный ответ - помочь в обороне аванпоста и принять бой чтобы отразить вторжение. Но я вижу, вы здесь совсем не случайно. Однако, как и я, слишком поздно.
За всё время, Баргенэр так и не выхватил оружия, даже не дёрнулся, однако и лица тоже не показал. Всё ещё готовый к бою, теперь ожидал перехода от слов к делу, от сотрясания воздуха к скрежету металла. Может, так и стало бы, если сейчас же не выяснится правда.
- Кто вы и что делаете с остовом? Отвечайте по форме клана Шаэракан, как требует устав.
Пожалуй, последнее, в чём не стал бы требовать в такой ситуации Баргенэр - это субординация. И нужно быть совсем отчаянным, чтобы требовать это от представителя клана, не являясь даже кем-то из них, но взглянем на ситуацию объективно: в ситуации, когда стоит вопрос между настоящим представителем клана и замаскировавшимся залётышем, нельзя доверять ни имени, ни внешности, а порой и теомагии в том числе. Да и не любой обладает ей. Есть лишь один идентификатор, достаточно надёжный, чтобы сделать вывод - соблюдение правил! Знать их истинную форму могут только представители клана, но чужак станет колебаться, и эту искру должен заметить наргдалит. Тогда боя будет не избежать. И всё было частью какого-то секрета, раз не пошла в ход даже ментальная магия, способная разрешить конфликт разом...