[Пиар-агент]

[Пиар-агент]

ВИКОНТ ФРИДЛАНДА ЖДЕТ СЫНОВЕЙ

Orlando Bloom & Sam Claflin

KEILHART & HELMER EBERHARD// КЕЙЛЬХАРТ & ХЕЛЬМЕР ЭБЕРХАРД, ^{97 & 65}
чародеи// путешествует в связке с сильдом &  придворный, политик // сыновья

Один был горд. Кейльхарт первенец, ребенок, который сполна вкусил всю любовь, что могли ему предложить юные и полные амбиций чародеи. Он, как и все дети четы Эберхард, рос на Лианфире в окружении магии, знаний и чарующих секретов Темнолесья. С юных лет Кейльхарт знал, что родители — его самые надежные союзники, что они всегда останутся на его стороне и поддержат любые его начинания. Он отправлялся с отцом на опушки Темнолесья, чтобы посмотреть танец Блуждающих огней, но всегда на достаточном расстоянии, чтобы не стать их жертвой. Он просиживал часами рядом с рабочим столом матери, огромными глазами наблюдая доступные ему узоры чар, мечтая что однажды и он сможет сплетать потоки. Но больше всего времени маленький Кейльхарт проводил наблюдая за тренировками сильдов. Отважных чародеев, что не побоялись шагнуть в источник и принять нелегкую, но такую важную судьбу. Он был уверен, что однажды и сам сможет стать одним из них, а отец лишь добродушно посмеивался, трепя такие же белоснежные, как его собственные, локоны. Магия проснулась в нем весьма рано, что безусловно вызвало гордость у родителей, но как только Кейль облачился в белоснежные одежды Послушника оба родители сразу же стали вести себя с ним так же как с любым другим учеником в замке. Восторг сменился обидой, на смену которой лишь спустя несколько лет пришло понимание. Большая часть его соратников вовсе были оторваны от своих семей и оттого такое отношение отца и матери вовсе не было вызвано рождением младшего брата. Они лишь хотели, чтобы их первенец сам выковал себя в стенах родного замка, не пользуясь преимуществами фамилии.  Кейльхарт слишком многое взял от родителей — бунтарский дух, жажду открытий, непоколебимую волю и все это он использовал вовсе не так, как хотелось бы его семье. Он не стал продолжать стезю ученого, которой придерживались Хейльвин и Сильвия. Он нисколько не интересовался наследием, что ждало его в Нордхейме в доме графа-деда. Он так и не стал сильдом, ведь боги все же не даровали ему необходимого Таланта, но мечты своей не оставил. Кейльхарт стал воином. Чародеем, что сопровождает сильдов в их странствиях и оказывается не только полезен в бою, но и незаменим в моменты настигающей после слабости.  Надежный друг, отчаянный авантюрист, любитель любого рода соревнований.

"занят" Другой — упрям. Хельмер с самого детства отличался вдумчивостью. Он не был столь же активен как старший брат, но принимал правила родителей. Он знал, что жизнь в самом сердце Лианфира накладывает много ограничений и никогда не стремился оспорить их. Хельмер, в отличии от родителей, любил редкие визиты в Нордхейм к королевскому двору и тем землям, что когда-то он знал унаследует его отец и брат. Жизнь там казалась ему гораздо более насыщенной, чем на острове полном чародеев. Хельмер задавал родителям вопрос: «— А что же ждет меня?» «— Весь мир,» — звучало в ответ и Хельмер хмурил свою юное лицо, уворачиваясь от материнской руки, что хотела пригладить непослушные кудри.  Он легко усваивал все новые знания, он спокойно принял как данность пробуждение магии — ведь иначе и быть не могло. Он погрузился в новый этап своего пути, задаваясь всегда лишь одним и тем же вопросом — куда этот пусть его в итоге приведет. Он скребет котлы днем и тайком пробирается в библиотеку ночью, ведь он вырос в этом замке и знает все его потаенные места. Эта тяга к знаниям давала надежды его родителям, что он сможет стать им достойным помощникам в собственных изысканиях и вызывало чувство гордости.  Но как только Хельмер заканчивает обучение он отправляется в Нордхейм, желая построить себе карьеру политика при дворе тетушки. Он единственный из своей семьи, кто поддерживает теплые отношения с дедом, из-за чего сильно отдаляется с отцом. Он берет в жены баронскую дочь, использую ее происхождение как дополнительную возможность усилить свое собственное влияние при дворе. Он идет вверх по карьерной лестнице, пользуясь приобретенными знаниями и умениями.  Он знает, что ни отец, ни брат не заинтересованы в делах графства, которое однажды им предстоит унаследовать и берет эти заботы на себя. Он становится опорой графа Фридланда и его ближайшим советником.  Он любит свою семью искренне и никогда не пойдет против них, но его собственные амбиции гораздо больше, чем быть всего лишь вторым сыном. Он уверен, что достоин гораздо большего и перемены, что сотрясают Нордхейм и весь мир в целом выглядят прекрасным шансом.  Уверенный в своей правоте, полагающийся лишь на свои убеждения, прекрасный политик.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО: Внешности меня не хотелось бы, как и имена, но мы можем обсудить. Детальки жизненные можете продумать сами, мы очень понимающие родители, но тот факт, что старший бегает по дорогам и лесам и стреляет белок, а младший надежда и опора графа Фридланда и комфортнее чувствует себя как придворный — неизменны. Если вы в меру активный игрок, который любит обсуждать хедканоны - мы поладим. Большая часть семьи пишет от 3 лица, с птицей тройкой от 3 до 5к в среднем.
Приходите, вас ждет вся наша большая семья — папа, мама, младшая сестра и конечно же несчетное количество кузенов и кузин!

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"]— А ну иди ко мне! — смеется Хейльвин счастливым грудным смехом, притягивая жену ближе и награждая ее совсем не невинным поцелуем, прежде чем чуть отстранившись все же позволить ей ускользнуть. Просторная комната на самом верху башни полнится ее звонким смехом, который кажется становится звонче и глубже, отражаясь от зеркал и бесчисленного количества стеклянных флаконов и сфер, что тут и там расставлены по всему помещению.
В их жизнях стало слишком много правил, обязательств, условности и такие дни как этот с каждым годом становились все большей и большей редкостью. Дни, когда они проводили время лишь в обществе друг друга, игнорируя весь прочий мир. Игнорируя свое положение, игнорируя любые попытки связаться с ними, игнорируя весь внешний мир. Дни, когда они могли просто быть самими собой, отбросив все маски.
Накинув на плечи одну из своих мантии, он все-же поднимается следом за женой и подходит к одному из столов, наполняя кубки настоем из трав Темнолесья и подхватил оба медленно двигается второму замершей у одного из столов супруги. Он делает небольшой глоток, протягивая Сильвия второй кубок и когда она принимает его вновь дарит ей невесомый поцелуй в плечо, склоняюсь у неё за спиной.
— О чем думаешь? — в этот раз вопрос звучит гораздо тише, спокойно и очень в духе виконта. Хейльвин носит множество тва масок — придворного щеголя, интригана, вспыльчивого мужчины, мужчины излишне увлеченного своими изыскания и в области потерянных магических знаний, заботл вого отца, холодного отца, насмешливого брата, неблагодарное сына. Иногда он сам не уверен где именно всего лишь маска, а что является его сутью. Да и стоит ли задаваться такими вопросами без особой на то нужды.
Он слегка приподнимает брови, наблюдая как Сильвия с коварной улыбкой вновь ускользает от него, а следуя за ней в соседнюю комнату напротив слегка хмурится, но продолжает молчать, прислонившись плечом к дверному проему. Он внимательно следит за тем, как жена один за другим снимает магические замки и ловушки с устроенного ими тайника в отведенных Эберхардам для работы и жизни на Лианфине покоях. Там они хранят особенно ценные артефакты и записи, но сегодня они договаривались, что оставят работу и проведут этот день также беззаботно как это было в самом начале их отношений и брака. Будто они лишь юные влюбленные, а не чародеи прожившие [почти или целую] сотню лет.
— Зачем она тебе? — слегка морщится он, вновь поднося кубок к губам и делая новый глоток терпкого напитка. Семейная реликвия его предков в руках Сильвии кажется крайне хрупкой, но Хейльвин не по наслышке знает, что сломать эту диадему далеко не так просто. Артефакт, что достался Эберхардам от далеких предков и бережно охраняется от всех за пределами рода. Диадема в форме переплетенных веток с алыми осенними листьями будто бы не слишком подходит представителям одной из северных династий, но увы хроники почти не сохранили истории как именно она оказалась в их семье.
Хейльвин привез диадему на остров после последнего своего визита в родительский дом, который традиционно закончился взаимными обвинениями с отцом. У них с Хейльбертом были тяжелые отношения, несмотря на то, что отец и сын во многом были весьма схожи — оба отрицали этот факт. Семейный артефакт он забрал, безусловно, с позволения графа, но вот исполнять его пожелания о попытках усилить вложенные в него создателем чары даже не намеревался попробовать исполнить. Амбиции отца интересовали его до смешного мало, и согласился забрать диадему он скорее из сиюминутной прихоти и мысли оставить артефакт себе и лишить отца этого козыря. Возможно позднее, когда он будет чуть свободнее Хельвин уделит этому предмету чуть больше своего времени и интереса, но последние три месяца диадема не покидала тайника и интерес Сильвии вызывал смешанные чувства.

[Пиар-агент]

БЕГЛЕЦ ИЩЕТ ДИКУЮ ЧАРОДЕЙКУ

Aiysha Hart

AVANI // АВАНИ, ^19-20
чародейка (дикая) // воровка (?), авантюристка (?), путешественница // новая знакомая

» Свою семью Авани не знала. Отца она никогда не видела. В детстве ей рассказывали, что ее отец вилай, вот только тайну его имени ее матушка унесла с собой в могилу. Это случилось, когда девочке было всего три года. В смутных детских воспоминаниях она так и не смогла отыскать лицо матери, а время стерло даже смутный образ.
Первое яркое воспоминание Авани – это старшая сестра матери, которая везет ее из Джалесар в Санкару. С этого дня Авани понимала – настоящего дома у нее уже никогда не будет. Тетка относилась к ней сносно, но всем видом давала понять, что она лишь в гостях у нее, и это прибывание затянулось непростительно долго. Чем старше становилась Авани, тем отчетливее понимала, что в доме тетки ей совсем не рады. Она чувствовала себя чужой, не нужной, одинокой. Ее не гнали, но и не давали понять, что рады ее присутствию в доме.
Все стало намного хуже, когда Авани увидела магические потоки. Не сразу осознав что это, девочка прикоснулась к ним, заставив зацвести давно поникший цветок в саду. Авани была поражена случившемуся. Не зная, что с ней происходит на самом деле, она решила сохранить эту тайну от своей тетки. Вот только сохранить не получилось. Через десять дней у Авани началась лихорадка. Сначала все приняли это за обычную болезнь. Но кто-то из домашних засомневался: а не «откат» ли это? Неужели сиротка - чародейка?
Авани даже сквозь ужасную головную боль услышала и запомнила с каким отвращением тетка сказала это слово – чародейка. По всему выходило, что если это и подобие болезни, то какой-то очень страшной. Впрочем, с этим Авани вполне готова была согласиться: ей становилось все хуже и хуже. Болезнь действительно была очень тяжелой.
Легче Авани стало только неделю спустя, она почти не ела и едва держалась на ногах. Но когда ей позволили первый раз выйти после болезни в сад, она вновь увидела эти потоки, и теперь в жаркий день неизвестно откуда поднялся ветер. И снова «откат» спустя десять дней. Снова лихорадка и раскалывающаяся голова.
Тетка сказала: «Ты не должна быть чародейкой, у меня не может быть такой племянницы». И Авани была с ней согласна. Она не хотела переносить лихорадку еженедельно, не хотела чувствовать странное возбуждение и онемение пальцев рук и ног. Она не хотела быть чародейкой. Так сильно не хотела, что однажды это закончилось.
Авани больше не видела потоков магии. Каким-то чудесным для Авани образом ей удалось избавиться от ужасной заразы, чем она считала чародейство. Тетка была довольно случившимся, жизнь постепенно возвращалась в обычное русло.
В шестнадцать лет тетка попыталась выдать Авани замуж, чтобы наконец-то избавиться от нее. Проблем возникнуть не должно было. Авани была довольно красивой девушкой, да и «откаты» больше не преследовали ее, значит, заподозрить в ней чародейку никто не смог бы. Разве что сама Авани была против подобного развития события. Единственным выходом оказалось сбежать из дома тетки.
Так девушка оказалась на улицах Агры.
 

ДОПОЛНИТЕЛЬНО: Авани - сильная личность. И я не хочу, чтобы она была простой, милой и пушистой. В ней есть стержень, у нее есть тайны, она прекрасно знает, что хочет и умеет добеваться своей цели. Другая бы и не выжила на улицах Агры без денег и крова без малого три года. Все, что происходило с Авани после ее побега из дома тетки, на ваше усмотрение. Она могла заниматься воровством, могла ввязываться в авантюры разного рода, могла связться с не самыми честными людьми, могла заниматься контрабандой. Если хотите добавить ей немного благородства, то можно сделать так, чтобы она этим не только зарабатывала себе на жизнь, но и помогала тем, кто не имел денег. Эдакий месный Робин Гуд. Но это вовсе не обязательно. Возмонжно, Авани все это вообще делала только корысти ради. Может быть, даже с Браством Истины связалась, ведь чародеев она не любила, а свой дар считала проклятием и благодарила богов за то, что фактически избавилась от него, поставив блок. Я хочу видеть в Авани сильную, сложную и очень многогранную личность, которая в процессе игры будет меняться, расти.
Наша встреча произойдет летом (или в самом начале осени) 1246 года. Наши взаимоотношения предлагаю оставить на личные обсуждения, потому что у меня есть несколько диаметрально противоположных идей, и мне бы хотелось услышать и ваше мнение. Важно, что в дальнейшее путешествие отправимся уже вместе, а вот о причине вынужденного союза предлагаю тоже обсудить лично.
Я буду рад, если у вас будут идеи по этому поводу, приходите в гостевую, в лс. Буду ждать.  

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"]Теплеть начало рано. В это время в Ланфе становиться заметно больше людей. Вальгард замечал это каждую новую весну. Зимы здесь были не такие холодные, как на его родине, но все-равно только с весной появлялись базары и тянулись люди из Дамани. Дамани - второй город на острове Лианфир, и, в отличии от Ланфа, находился на побережье. Там часто можно было не только чародеев, но и людей - торговцев. А поскольку торговать сами с собой круглый год они не могли, то старались найти чародея, который проведет их в Ланф. Здесь торговля начиналась с новой силой.
Ланф многих манил. Когда-то Вальгарду он казался городом из детских сказок. И если отбросить то, что за годы проведенные на Лианфире он привык к острову, то тот действительно представлял собой уникальное место. Чародеи жили везде - и в Агре, и в Эйсгарте, и в Нордхейме, но ни в одном городе не было их такого количества. Здесь удивительнее быть не чародеем, чем наоборот. И это придавало Ланфу загадочность и очарование.
Хотя если отбросить то странное влияние, которое оказывал Ланф на всех впервые приехавших на него, город был самым обычным. И ссоры на базарах случались самые обычные.
Весной некоторые чародеи уходили в Темнолесье (вряд ли далеко, потому что это было довольно опасно), чтобы собрать травы, которые продавали на базарх в Ланфе. Иногда подобные травы хорошо подходили для разного рода эксперементов, в том числе тех, которыми занимался Вальгард. Обычно цены за подобные травы были весьма высоки в силу редкости товара и его уникальности, поэтому приходилось некоторое время торговаться. Продавец - чародей с узкими раскосыми глазами, сбавлял цену очень неохотно. Хотя в тот момент, когда он заметил у Вальгарда кольцо с Единым символом, Лунд подумал, что тот все-таки решит сбавить цену, но вместо этого его глаза сузились еще больше, он поцокал языком и вновь назвал прежнюю цену. К несчастью для Вальгарда рядом топтался еще один покупатель. Торговец явно был рад этому обстоятельству. Его улыбка расцветала на глазах Вальгарда, что раздрожало чародея еще больше.
Нехотя Вальгард потянулся за кошелем, кажется, придется все-таки отдавать названную цену, но в это время неподалеку послышалась брань. Оба, и Вальгард, и торговец одновременно повернули головы.
Шум разростался. В ссору стали включаться и другие случайные прохожие. Вальгард пытался понять, что же стало причиной подобного, но разобрать что либо все-равно не удалось. Увидел он только какого-то невысокого мужчину с большими ушами. Тот о чем-то разговаривал с каким-то типом. Второй явно был недоволен случившимся, хотя первый и стремился избежать ссоры, как показалось Вальгарду.
- Если не будите брать, другому продам.
Узкоглазый торговец оторвался от созерцания ссоры и вновь вернулся к более насущному вопросу.
- Пусть забирает, - Вальгард махнул рукой. Торговаться ему изрядно надоело, к тому же справедливо можно было предположить, что второй покупатель был знаком с торговцем и так они оба решили набить цену.
Под недовольные возгласы продавца Вальгард пошел в сторону, где только что была ссора. После того, как парень с большими ушами ушел прочь, все невольные зрители и участники вновь вернулись к своим делам. Даже тот, кто начал эту ссору уже не было. Зато откуда-то со стороны доносилась брань про телячьи зубы. Вальгард отчетливо слышал, что торговец кричал что-то про них.
Пройдя несколько шагов Лунд остановился и опустил взгляд на землю. Там, где только что стояли участники ссоры, валялся кусок пергамента. Рисунок (а судя по черным линиям от угля, там явно был рисунок, точнее его кусок) был уже затоптан не одной парой ног, поэтому разобраться в нем было не так и просто. Вальгард повертел головой, надеясь найти владельца рисунка, возможно вещь была все же ценная. Сам не зная почему, он решил ее все-таки вернуть. В противоположную от торговца трав сторону, прямо туда, где все еще спорили про телячьи зубы, уходил бывший владелец оторванной части.
- Эй, - крикнул Вальгард, стараясь пробраться как можно ближе, было не удобно, мешали толпившиеся покупатели. - Эй!
Узнать потерявшего часть рисунка среди толпы было просто, а вот сделать так, чтобы он понял, что обращаются к нему, куда сложнее. В этот момент кто-то толкнул бочку, так сначала опасило накоренилась, а затем с грохотом упала и покатилась вперед, подгоняемая, в этом Вальгард готов был поклясться, ветром вызванным волшебством. Бочка катилась аккуратно в сторону торговца телячими зубами.

[Пиар-агент]

Братство Истины

На особом положении в Эйсгарте находятся служители храма из Братства Истины. Братство живет обособленно в монастыре на берегу озера Око Богов и основной своей миссией считает защиту земель Эйсгарта от чародейских злодеяний. Символом братства является горящее Око (глаз), напоминающая чародеям Эйсгарта, а так же обычным людям, что ничто не укроется от их взора и все нарушители будут наказаны.
  В ряды Братства может вступить как обычный человек, так и урожденный чародеем. Выбрать путь служителей Братства — единственный достойный путь для магов, родившихся на срединных землях, как считают в королевстве. Здесь их также обучают основам, и способам борьбы с другими чародеями, а также ограничением их дара. Женщины, обладающие даром, навсегда остаются в стенах монастыря и преимущественное все занимаются хозяйством, поддерживают порядок и занимаются обучением новых братьев и сестер. Мужчины же служат богам не только в стенах монастыря, но и по всей территории королевства, укрощая опасных чародеев, они зовутся Воинами Братства.
  На особом положении в Братстве находятся братья, обладающие талантом Считывание эхо - они-то и занимаются поиском чародеев и выявлением тех, кто скрывает свой дар.
  После вступления в ряды Братства и прохождения обучения, каждый ученик получает гордое звание Брата (или Сестры, если это женщина), но лишается фамилии, а иногда и вовсе меняя имя. Таким образом Братство делает каждого его члена равным друг другу в правах и обязанностях, лишая индивидуальности из прошлого. Каждый Брат, вступивший в Братство отказывается от своей прошлой жизни, привязанностей и связей. Братья не могут жениться, как и Сестры выйти замуж. Их семьей теперь становится Братство и монастырь при нём, а его идеалогия становится главным смыслом всей их жизни.  

"[align=center jeremy irons Father Superior Ferrand, 61 NPC Отец-настоятель Ферран [/align]"] — о том, откуда именно родом отец-настоятель Ферран и настоящее ли это имя, доподлинно никто не знает. В 16 лет юноша появился на пороге монастыря Братства Истины и довольно быстро из «сына» дослужился до «брата», став одним из известнейших Воинов Братства. За плечами Феррана огромное количество успешно пойманных чародеев и огромное количество врагов среди тех, чьи близкие были казнены по его приказу; — будучи весьма образованным и наблюдательным человеком, отец Ферран быстро поднимался по карьерной лестнице. В двадцать пять он стал воином Братства, в тридцать три - отцом. В сорок восемь, после смерти своего предшественника, отцом-настоятелем. За его кандидатуру проголосовали единогласно все остальные отцы Братства. Чего это ему стоило — доподлинно неизвестно до сих пор; — чуть больше двадцати лет назад был тайно влюблен в чародейку, которая содействовала Братству Истины. От этого союза родилась дочь Тесса, которая является главным секретом всей жизни Феррана. Узнай кто-то тот факт, что у отца-настоятеля есть ребенок от чародейки, наказание было бы соответствующее. Тесс о существовании в её жизни такого влиятельного родственника не в курсе и считает себя сиротой; — носит протез взамен утраченной руки, который изготовил ему артефактор. Эта рука выглядит вполне как живая и позволяет даже сгибать и разгибать пальцы как у нормального человека. Относится к Этельстану, их артефактору, как к собственному сыну, если бы он, конечно, у него был; — собственноручно обучал отца Гидеона и сестру Лукрецию. Всячески им покровительствует не без собственной выгоды.

"[align=center burn gorman father Pádraig, 44 свободен отец Подрег [/align]"] — отец Подрег проходил обучение вместе с отцом Бернмаром и уже тогда между ними случилось недопонимание. Будучи совершенно разными людьми по характеру, юноши, а позже мужчины, так и не могли примириться и каждый готов ставить палки в колеса другому, только бы тот не обошел его в их негласном соревновании; — был вынужден казнить собственную сестру, которая, пробудив в себе способность видеть потоки, не сбежала из Эйсгарта, как он просил, а присоединилась к чародеям, начавшим борьбу против Братства. Лично предложил избавиться от сестры, за что заслужил всеобщее одобрение товарищей. После данных событий известен как ярый сторонник идей Братства Истины; — не самый популярный среди отцов человек, но сказать, что с его мнением не считаются — сложно. Руководит всеми серьезными операциями Братства, особенно боевыми. Через него проходят обучение многие Воины Братства, потому что он на протяжении нескольких десятилетий проводит всё своё время вне стен монастыря; — после побега Лотара Готлиба, паладина короля Нордхейма, из под надзора Братства, был направлен отцом Ферраном на поиски беглеца и артефакта, что тот прихватил с собой.

"[align=center david dawson father Gedeon, 36 свободен отец Гедеон [/align]"] — мало кто знает, что Лукреция не просто подруга детства Гедеона, но и его родная сестра-двойняшка. Они оба тщательно скрывают этот факт в целях безопасности, так как оказались в монастыре в разное время и по разным причинам; — получив прекрасное образование, Гедеон начал делать карьеру при дворе, но внезапно сменил род деятельности, пойдя в служение Братству Истины. Причину перемены его решения знает только отец Ферран, который добился от него откровенности. Крайне набожный человек, отличающийся крайней степенью рвения в соблюдении Божьих догм. Собственноручно собрал, отредактировал и привел в приличный вид многие труды Братства; — обладает обширным кругом связей вне стен монастыря Братства Истины. Выбил огромное количество пожертвований в казну Братства с помощью шантажа и манипуляций (и своего природного обаяния, конечно же); — вместо грубой силы всегда предпочитает путь дипломатии, но в особенно трудных ситуациях может быть жестче, чем самые отъявленные мастера пыточных дел. Знает множество способов как добыть необходимую информацию или признание.

"[align=center matthew mcnulty father Bernmar, 41 свободен отец Бернмар [/align]"] — не самый ярый блюститель морали Братства Истины, отец Бернмар впрочем смог добиться многого, несмотря на ярое сопротивление многих товарищей, в том числе и отца Подрега; — хороший наставник, который может найти подход к любому из учеников и объяснить все так, чтобы максимально не травмировать послушника. Предпочитает метод пряника, а не кнута, но иногда может прибегнуть и ко второму; — благодаря отцу Подрегу был вынужден уехать в столицу на несколько месяцев, чтобы провести расследование о вероятности причастности чародеев к нападению темных душ на несостоявшейся коронации Гаррета Кадваладера. До сих пор не вернулся к своему ученику, за судьбу которого переживает. Ведь некому позаботится о Лларе, пока его нет рядом. Особенно когда рядом кружит отец Подрег, готовый выявить любой промах из жизни своего недруга; — около полугода находился в плену у группы чародеев и подвергался всевозможным пыткам, из-за чего на теле мужчины есть множество шрамов, свидетельствующих о пережитых муках. Никакой информации чародеем не сдал и был спасен Воинами Братства, но очень долгое время приходил в себя и после пыток стал прихрамывать на одну ногу.

"[align=center lena headey sister Saeth, 71 свободна сестра Сэйт [/align]"] — будучи бастардом одного влиятельного вельможи, была сослана в юном возрасте из дома в Братство Истины, так как к огромному сожалению отца родилась девочкой и весьма бесполезной. Ни тебе приличных манер, ни кроткого нрава, совсем не годилась девка даже для выгодного замужества. А когда родитель узнал что девочка ещё и чародейка, то быстро сдал её туда, где ей и было место — в Братство Истины; — будучи весьма смышленой девушкой, с острым языком и строптивым нравом, Сэйт так и не стала хорошей и покорной сестрой и была в конечном итоге отправлена тренироваться к Воинам Братства, где преуспела. Сэйт не только хорошая боевая единица, но и человек, который редко теряет голову в сложных ситуациях. Оказалось, что у сестры Сэйт есть врожденная предрасположенность к тем делам, что в обществе считаются мужскими; — одна из лучших лучниц Братства за последнее столетие. Не многим чародеям позволено иметь свой собственный, заказанный лично по своим предпочтениям, лук. Стреляет метко, не промахивается. Возможно её секрет в том, что она активно использует магию воздуха, чтобы направление стрелы было точным; — одиночка. Предпочитает не сближаться с другими Воинами, всегда оставаясь в стороне.	"[align=center iwan rheon brother Ulf, 64 занят брат Ульф [/align]"] — чародей, обладатель таланта «Считывание эхо». Ищейка Братства, занимающийся поиском скрывающихся и богонеугодных чародеев. Прекрасно овладел мощью своего Таланта и не стесняется им пользоваться, как и магией. Во благо Братства, конечно же и только его; — родом из приграничных с Нордхеймом земель Моравии. Его мать была беглой северянкой, которая перебралась в Эйсгарт из-за кровной мести врагов её семьи. Эти недруги были чародеями, которые, по итогу, погубили женщину оставив Ульфа сиротой; — в Братстве оказался в возрасте примерно десяти лет и так сильно проникся его идеями, что стал самым верным последователем. Считается одним из лучших в своём деле. Беспощаден и непримирим; — доверился чародейке Агнес, которая работала под его покровительством и сбежала при удобной возможности. Мечтает отомстить за предательство и разыскивает женщину, которая дважды переступила черту (родилась чародейкой и сбежала от Братства). Отступников не прощает и особенно жестоко пытает, выбивая из них мольбы о пощаде и извинения; — Имеется непримиримый враг в лице Гаррета Гарта, стража-чародея. Этих двоих связывает огромная история длиною в жизнь и нередко их дороги пересекаются.	"[align=center maimie mccoy sister Lucretia, 36 придержана сестра Лукреция [/align]"] — благодаря поддержке отца Гедеона добилась того, чего не добивались обычные сестры Братства Истины не ставшие воинами — работе вне стен монастыря. Братья, которые не знают о родстве Гедеона и Лукреции и вовсе считают, что между этими двумя что-то большее. Так ли это, доподлинно не знает никто; — будучи женой одного влиятельного дипломата была сослана в монастырь из-за невозможности родить наследника рода. Пренебрежения не простила, отомстив обидчику спустя годы, натравив на него служителей Братства. Не без помощи брата Гедеона и отца-настоятеля Феррана; — имея за спиной прекрасное образование, природный острый ум и хорошие манеры не занимается полевой работой, но хороша в шпионаже, интригах и получении выгоды для Братства. Часто бывает в разъездах по окрестным землях, иногда даже путешествует в соседние королевства. Нередко бывает при дворе на особенно значимых мероприятиях; — ученица отца Феррана, именно благодаря её очарованию Гедеон стал «Отцом» раньше положенного срока. Поговаривают, что сестра Лукреция мастерски может использовать талант соблазнения, который нередко помогает отцу Феррану убирать мешающие фигуры с шахматной доски.
"[align=center ben foster brother Oswin, 34 свободен брат Освин [/align]"] — крестьянский сын, простой парень, лишний рот в огромном семействе, где едва сводили концы с концами. Возможности стать послушником в Братстве радовался как ребенок, потому что впервые в жизни сытно ел и крепко спал в собственной постели; — стал Воином Братства в двадцать четыре, доказав всю свою доблесть предшественнику отца Подрега. Три года назад, в ходе одной из операций, лишился глаза, из-за чего долгое время носил на лице повязку, скрывающую уродство; — благодаря усилиям брата Этельстана получил артефакт в форме магического глаза. Этот артефакт позволяет не только видеть тем глазом, которого он лишился, но так же смотреть сквозь стены и даже через людей. Очень благодарен за такой дар Богов; — прекрасный следопыт, хороший охотник, прекрасно понимающий Эйсгартские леса. С виду кажется своим в доску парнем, легко втирается в доверие к простым жителям Кельморы, так как они видят в нем своего, равного, а не важную знатную вельможу.	"[align=center tom felton brother Athelstan, 31 занят брат Этельстан [/align]"] — обладатель таланта Артефактора, единственный в своём роде за последнее столетие. Во благо Братства Истины изготовил много опасных вещей, которые помогли в поимке чародеев. Испытывает к ним острую неприязнь и искренне не понимает, как можно защищать этих опасных созданий; — большую часть своей жизни провел в стенах монастыря Братства Истины и совершенно точно не хочет оказаться за его пределами. В какой-то степени ведет затворническую жизнь, со стороны напоминающую жизнь пленника, но особых стеснений не испытывает, знает, что всё это ради его безопасности и во благо Братства; — одинок, по причине того, что не каждый в братстве знает, каким именно Талантом он обладает. Привык держать язык за зубами, предпочитая общаться только с группой доверенных людей, которые смогут сохранить его секрет; — в ходе неудачного эксперимента лишился двух пальцев на правой руке. Вообще, Этельстан очень любит то дело, которым он занимается и хочет знать про свой Талант гораздо больше, чем сейчас. Мечтает получить в личный доступ как можно больше книг, которые, увы, встречаются не так часто как ему бы хотелось.	"[align=center jamie dornan brother Donegal, 39 занят брат Донегал [/align]"] — будучи на службе у короны Эйсгарта, всегда в глубине души сочувствовал судьбе чародеев ровно до того момента, как в один прекрасный день на его семью напали те самые чародеи. Никто из семьи брата Донегала не выжил, а он же, в свою очередь, решил что смысла оставаться в королевской страже нет и отправился в Братство Истины; — прибыв в достаточно зрелом возрасте, брат Донегал впрочем быстро перешел из сыновей в Воины Братства, потому что у него была военная подготовка, сила, выносливость и ярая ненависть к чародеям, которая заставляла его каждое утро просыпаться с желанием отомстить; — какое-то время обучал дочь Тессу боевому искусству, уже несколько раз брал её с собой в вылазки, где она неизменно выводила его из себя, а он же грозился оставить её в дремучей чаще без возможности вернуться обратно. Сам не заметил, как привязался к языкастой девчонке, которая чем-то, совсем отдаленно, напоминает ему его собственную дочь, которая погибла; — нередко сопровождает отца Гедеона или сестру Лукрецию в их поездках, маскируясь за личную стражу господина или госпожи.

"[align=center daisy head Agnes, 37 свободна Агнес [/align]"] — чародейка, что прошла обучение на Лианфире и попалась в лапы Братства Истины во время путешествия со стражем-чародеем Гарретом Гартом, с которым у брата Ульфа были свои личные счёты. Просидев в темницах монастыря около года, согласилась на сотрудничество под контролем всё того же Ульфа, чтобы выжить. Талант чародейки к целительству оказался как нельзя кстати для Воинов Братства и первое время Агнесс занималась именно лечением тех, кого всю жизнь ненавидела; — жестокость Ульфа была настолько сильной, что спустя время он начал брать Агнес на задания в качестве шпионки или двойного агента. На руках Агнес много крови своих соплеменников, но это не значит что она в отличие от того же Ульфа, не сожалеет о том, что сделала; — несмотря на возможную угрозу смерти от своих же чародеев, смогла передать весточку одному из Лианфирских чародеев, которого встретила в столице, о Артефакторе, которого содержат в стенах Братства. Никогда не общалась с ним лично, для этого у нее не было разрешения, но видела несколько раз мельком, когда возвращалась в монастырь. Прощения своих не заслужила, но и казни предана не была, что в своём роде ещё хуже; — сбежала из Братства Истины в мае 1246 года и пока не была поймана. Агнес знает, брат Ульф обязательно пойдет по её следу и заставит её пожалеть о преданном доверии. На случай, если её всё таки поймают, имеет при себе флакон яда, чтобы не даться в плен живой.

"[align=center lewis tan son Llara, 24 свободен сын Ллара [/align]"] — наполовину сонмунец, наполовину эйсгартец, Ллара был чужим в обоих мирах и везде чувствовал себя одиноко. После смерти матери, которая оставила его круглым сиротой (отца он никогда не знал, но понимал от кого ему досталась такая внешность) был подобран Братством Истины, да так и прижился. Будучи парнем не глупым, прошел обучение и ждет не дождется, когда же будет посвящен в братья Братства; — совсем недавно Ллара узнал, что обладает талантом укрепителя. О своей находке пока никому не сказал, потому что страшится последствий. Хотел обсудить это открытие со своим наставником, отцом Бернмаром как только он вернется в монастырь; — пока не имеет понятия, что сестра Тесса узнала о его секрете. Совершенно недавно получил записку от некоего анонима, который сообщил ему, что расскажет о его секрете отцу Подрегу, который, в свою очередь, в кровной вражде с отцом Бернмаром и может устроить ему множество неприятностей; — всеми силами стремиться доказать, что может быть полезен Братству. Храбрый малый, местами слишком наивный для такой опасной работы и не знающий, что именно его может ожидать за стенами монастыря. Не так давно, в компании Тессы, спас маленькую девочку из лап смерти. Та девочка оказалась чародейкой, при этом дочерью одного известного мятежника, которого уже долгое время разыскивают за гибель трех братьев Истины. Пока никому не сообщил об этом, а девочку, пожалев, спрятал, навещая её как можно чаще.

"[align=center emma appleton daughter Tessa, 21 свободна дочь Тесса [/align]"] — Тесса почти не помнит свою мать, никогда не знала отца и оказалась в Братстве совсем внезапно и неожиданно, но как именно - тоже не помнит. Добрые сестры предполагали, что после пережитого стресса девочка забыла своё прошлое, но правда заключалась в том, что против неё применили древний артефакт. До пяти лет Тесса и правда жила с матерью, но потом та исчезла и девочку забрал отец Ферран, её биологический отец, о родственной связи с которым она не знает; — будучи особой бойкой, деловитой, она всегда в свой адрес получала скорее выговоры, чем похвалу. Слишком смешливая, слишком болтливая, слишком слишком. Судьбы Тессы долго не могли решить ни отцы, ни матери-настоятельницы и после долгих уговоров отца-настоятеля Феррана, ей разрешили тренироваться с Воинами Братства. В целом Тесса показывает себя достаточно способной ученицей, которой, впрочем, не хватает усидчивости, за что брат Донегал нередко её отчитывает; — в силу возраста или личного характера, не испытывает сильной привязанности к идеям Братства, ставя каждую из них под сомнение, чем навлекает на себя проблемы. Считает что у неё есть влиятельный покровитель и почему-то решила, что это отец Гедеон. — последовав за Лларой с целью шантажа, стала его пособницей в укрытии маленькой чародейки. Каждый раз грозится сдать Ллару по двум нарушениям, но каждый раз не решается. Она понимает, что девочку ожидает незавидная участь, и из-за её магии и из-за её родителя, который причинил Братству столько бед.

[Пиар-агент]

ЛЕДИ ИЩЕТ СЕМЬЮ

The Sorel family
е щ е   о д н и    и з    р о д а    С о р е л ь

CLAUDE SOREL // КЛОД СОРЕЛЬ человек — Josh Whitehouse ♦ настоящий лис в курятнике, простите, Сорель при дворе, завсегдатай светских мероприятий и любитель дамского внимания ♦ среди юных леди часто ходят слухи, что лорд Гвиллин обручился именно с ними, но ни одной до сих пор не удалось поймать его в свои сети ♦ не любит разговоры о разгорающейся войне с Нордхеймом и намеки отца, что ему бы было бы неплохо проявить себя в армии короля, а не прохлаждаться в безопасном Ардуейне ♦ получил предложение отправиться с дипкорпусом в Агру и думает над ним	ARMAN SOREL // АРМАН СОРЕЛЬ человек — Ben Hardy ♦ получил образование в Алендорском Университете ♦ всегда был жаден до новых знаний, но когда они закончились на полках библиотеки, отправился в путешествие по континенту ♦ много времени провел в Нордхейме, где и застал сентябрьское землятресение 1246 года ♦ в его светлой голове зреют планы попасть в министерский пул при молодом короле и воплощать в жизнь амбициозные проекты по улучшению жизни в Эйсгарте, для чего пишет письма дядюшке Филиппу в столицу и просит поспособствовать ему
VIANNE SOREL // ВИАНН СОРЕЛЬ человек — Jack Lowden "занят" ♦ самый старший из племянников действующего барона Гвиллина ♦ отец всегда говорил, что именно ему следовало бы унаследовать титул и управлять баронством, но боги распорядились иначе ♦ был в свите покойного наследного принца Гаррета Кадваладера, рассчитывал получить теплое место во время правления нового короля, но после его смерти на коронации испытал разочарование и временно оказался не у дел ♦ получил военное образование, но решил не продолжать его, однако, когда начался военный конфликт Эйсгарта и Нордхейма, вступил в армию короля Кайрона Кадваладера	ROSLYN SOREL // РОСЛИН СОРЕЛЬ человек — Suki Waterhouse ♦ в девичестве была влюблена, это чувство до времени было взаимным, но в какой-то момент юноша поддался давлению родных и женился на другой ♦ в конце 1244 года вышла замуж за лорда Элсмира, младшего брата барона Алганта, не по любви, конечно же, поэтому, теша свои душевные страдания, она временами задумывалась или завести любовника, или сбежать от мужа на одном из кораблей в алгантском порту ♦ после смерти барона Алганта в 1245 году вступила в противостояние с Амедеей Элсмир за право унаследовать титул для своего мужа (и для себя), до сих пор не признав окончательно поражение ♦ пытается сыскать расположение при дворе и у новой правящей четы, чтобы получить поддержку в вопросе наследования
AIMIE SOREL // ЭЙМЕ СОРЕЛЬ человек — Kathryn Newton ♦ девица на выданье, попавшая ко двору в качестве фрейлины принцессы Агаты Кадваладер ♦ весьма амбициозна, считает, что достойна лучшего, и желает взять все сама, а не дожидаться решения о своем будущем от старших, но в равной степени и наивна (будет интересно отыграть "взросление" личности) ♦ обладает особым шармом, присущим Сорелям, и использует его как оружие для достижения цели ♦ когда-то считала, что влюблена в принца Кайрона Кадваладера, но это прошло, сменилось другими влюбленностями, с которыми так трудно определиться	ODETTE SOREL // ОДЕТТ СОРЕЛЬ человек — Gabriella Wilde ♦ вышла замуж за одного из ардуейнских придворных министров и переехала из Гвиллина в столицу, стала светской леди при дворе ♦ во время событий 2 ноября 1246 года супруг пострадал/скончался (зависит от вашего желания как развивать историю персонажа), возможно последующее вдовство, попытки управления наследством мужа и планы о последующем замужестве ♦ единственная из Сорелей, с кем Элайна общалась после своего побега из родительского дома, по просьбе кузины приютила ее у себя летом 1246 года и хранит эту тайну от остальной семьи

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:

» Смена имен и внешностей возможна, единственное пожелание — все Сорели светловолосы, поэтому альтернативные варианты должны блондинисто соответствовать хд
  »  Все факты примерны и обсуждаемы, в этом лишь ваша воля и желание отыграть тот или иной сюжет, а мы в этом поможем :З
  »  Эта ветвь Сорелей побочная. Некогда ваш дед был бароном Гвиллина. У него были сыновья, но так получилось, что ваш отец родился вторым, а баронство перешло к вашему дяде — Бенуа, который привечает родню и всячески ей помогает. Все вышеописанные персонажи при рождении получили титулы лорда/леди Гвиллина. На форуме присутствуют дети Бенуа и ваши кузены: Антуан, Леон, Элайна, Флориан и дядюшка Филипп (отыгрываются нпс). Приходите и пополняйте нашу большую сказочную семью  

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"]

— Ты не знаешь, где твой брат? — Голос матушки звучит певуче и спокойно, вопрос задан обыденно и как бы между прочим. И лишь долгие годы совместной жизни и житейских ситуаций научили домашних различать тонкую грань интонаций, скрываемых истинной леди слишком ловко, чтобы быть очевидными с первого и даже со второго раза.
  Лайна поднимает взгляд от сливочного бламанже, беспокойно вздрогнувшего на поданной прислугой тарелке, и встречается глазами с матушкой, смотрящей внимательно и безотрывно на дочь поверх плавного фарфорового изгиба чашки, пока выцеживала со дна последний глоток послеобеденного чая. Как Марселин умело сглаживает свои эмоции и истинные мысли на нежном круглом лице, точно так же у самого младшего ее дитя не получается скрыть и толику информации, откровенно читаемую в честных глазах цвета майской лазури, сломанной линии бровей или же еще по-детски пухлых губ. В тишине комнаты с высокими сводами слишком громко и отчетливо хлопнул о каменный пол каблук упавшей с ноги маленькой леди туфельки, которую она до этого мечтательно раскачивала в воздухе под столом, предаваясь сладостным (но не настолько, как двойной десерт) мечтам. Румянец заливает упругие щеки Элайны — маменька не одобряет таких фривольностей, как хорошо, что кроме них здесь больше никого нет! Отец отправился на какую-то слишком важную встречу, чтобы пренебречь домашней трапезой в кругу семьи, старшие братья вслед за ним увязли в своих делах, все чаще не являясь домой на общие обеды и ужины (матушка цокает языком и грустно качает головой, ее слепо любящее родительское сердце никак не может смириться с тем фактом, что взрослые лорды больше не нуждаются в ее опеке и ласковой руке). А вот младшего из братьев, золотоволосого Леона, которому достается больше свободы, чем наследнику-баронету, и меньше присмотра, чем единственной сестре, нигде нет. Впрочем, новость ли это?
  Эла вздыхает. Пряча взгляд за опущенными ресницами, она натыкает на крайний зубчик десертной вилки иссиня-фиолетовую ягоду ежевики, голос шелестит:
  — Я не знаю, матушка, — но обе сами себя обманывают в этом неведении. Повадки младшего лорда и его выходки известны в этом доме всем, но по негласной традиции никто не озвучивал их вслух. Как-то раз Элайна случайно услышала разговор барона и баронессы, чему виной была плохо закрытая дверь рабочего кабинета Бенуа и придавленный возмущением громкий шепот Марселин, оправдывающий вседозволенность Леона его юношеством, требующим хорошенько выветрить всю дурость, чтобы в свой срок стать серьезным мужем. Приняв это за непреложную истину, девица Сорель вмести со всеми прощала баловство брата и смиренна ждала часа икс. Но он все не наступал и не приходил, совсем как загулявший Леон, зачарованный громкими гуляньями с друзьями и пестрыми дамскими юбками. Лайна снова вздохнула и вправила голую ступню в упавшую туфлю.
  Мадам Сорель благоразумно перевела тему: в Гвиллин приехало семейство Гарнье, хорошо бы Элайне завести доброе знакомство с их дочерью, Элизой, тогда, быть может, и ее отец не будет так принципиален относительно всяческих слухов, распускаемых в людской среди слуг. Девушка ерзает на стуле и с угасающим интересом смотрит на свой десерт — матушка опять все решила за нее, когда и с кем дружить. Конечно, у дочери барона совсем нет подруг, ей хватает братьев и книг, но разве нужно что-то еще? Как сложно быть правильной леди!
  Что-то пробормотав в ответ — кажется, очередное согласие, чтобы Марселин ослабила свой напор, — Эла выскальзывает из-за стола и, будучи окрыленной улученным часом свободы, отправляется в сад, к своему любимому потаенному месту у дикого пруда. Там в обществе поющих в камышах лягушек и шелестящих на исходе дня цикад, она сделала несколько зарисовок пейзажа и попыталась дорисовать портрет дядюшки Филиппа по памяти, начатый на торжествах двухнедельной давности в честь шестнадцатилетия Лайны. Заложив карманный блокнот свежесорванной веточкой мелиссы, маленькая леди сделала несколько неспешных кругов вокруг розовых кустов, полюбовалась на облака, воспламенившиеся над горизонтом, а после направилась в дом, чувствуя себя счастливой и смиренной.
  Настроение выдалось слишком воодушевленным, чтобы начать мурлыкать себе под нос недавно выученную сонетку, наложенную на импровизированную музыку. Элайна развязала бант на шее у бархатного чокера, спрятала его в шкатулку, нагнулась и вдохнула запах уже начинающих увядать полевых цветов в вазочке на подоконнике, выглянула в окно, выискивая первые звезды на синеющем небосводе, и... Кто-то постучал в дверь.
  Леон и какая-то растерянная барышня. Вопросительно вскинув брови, Лайна перехватывает смущенную улыбку брата и в очередной раз вздыхает, так трагично и невольно подражая маменькиным повадкам.
  — Видимо, знакома, — наблюдая за вторжением в свои личные покои, леди Сорель без долгих объяснений понимает, что происходит и какая роль ей отведена в этом небольшом импровизированном домашнем спектакле. Услышав маменькины шаги, Эла испуганно округлила глаза, дрогнувшей рукой выудила из потайного кармана в складках своего платья тот самый блокнот с художественными зарисовками и в последний момент сунула его в руки Элизы.  
  — Матушка..? А мы с Элизой показывали Леону сделанные в саду пейзажи... Леди Гарнье чудно как хорошо владеет тенями, ты только посмотри, — немного резковатым жестом собственника забрав обратно книжицу у незваной гостьи и сверкнув на брата недовольным взглядом, маленькая Сорель оказалась рядом с Марселин и раскрыла страницу с мелиссой, для пущего эффекта ткнув туда пальцем.
  — Так вы знакомы с леди Элизой? — Осторожная недоверчивость проступает в тоне матери.
  Лайна пытается совладать со своим лицом, чтобы озвучить как можно более честное «да, матушка, ты же сама мне советовала» — Элайна послушная дочь, порой даже слишком. Рукой же, заведенной за спину, подает безмолвные сигналы, сжимая и разжимая ладонь, — «святая Кель, Леон, не молчи и помогай!»

[Пиар-агент]

СТРАЖ ИЩЕТ СЕМЬЮ

thomas o'doherty / laura haddock or yours *

RAGNAR & YLVA BERGGREN// РАГНАР & ИЛЬВА БЕРГГРЕН, ^{36 & 36}
люди // граф и виконтесса силькеборга // кузены

Ставшими сиротами так рано, с детства у Рагнара и Ильвы были лишь они сами друг у друга. Двойняшки, они с ранних лет чувствовали неразрывную связь друг с другом, деля вместе все, что у них было. Потеряв родителей, они в раннем возрасте были отправлены на воспитание к своему дяде — Викару Берггрену — который по совместительству является и графом Силькеборга. Росли они в достатке и внимании, пусть и всегда держались вдвоем чуточку обособленно от других. Викар всегда славился довольно строим характером, а его жена пусть и была мягка в отношении племянников, но никогда не показывала, что они ей как дети. Напротив, Рагнар и Ильве всегда ощущали себя в Силькеборге немного «не своими», что порой выливалось в открытое соперничество с Эйнаром и вспышками гнева и раздражения у Рагнара.

  Рагнар унаследовал вспыльчивый и расчетливый нрав своего отца, тогда как Ильве, пусть и была всегда столь же амбициозна, как и ее брат, но все же по характеру была более уравновешена и спокойна. Они словно инь и ян, всегда уравновешивали друг друга, будучи на пути общих, совместных целей.

  Еще когда Эйнара отправляют на Лианфир, Рагнар чувствует, что хочет занять место сына для Викара. Пусть в нем и не течет чародейская кровь и он не видит потоков, но все же именно это и сближает его с дядей. С подростковых лет он пытается быть «полезным», пытается всячески помогать графу с управлением землями. И после возвращения Эйнара, в жилах Рагнара лишь все сильнее пульсирует злость. Столько лет этого мальчишки не было в родном графстве. Учится, странствует, как он может быть хорошим графом? Он никогда не считал Эйнара достойным, также как и его совсем недавно родившуюся сестру.

  Долгие годы Рагнар вынашивал план, подбирал себе союзников в перевороте. Он выдал Ильве замуж за влиятельного человека в графстве, деньгами и шантажом вынуждал советников поддержать его в дальнейшей узурпации. Делать это стало намного легче, когда юная Лотте отправляется на обучение на Лианфир, а в Эйнаре в друг пробуждается дар стража и тот отрекается от управления графством. Дело оставалось за малым, и когда дядюшка Викар умирает, Рагнар не оставляет эту возможность неиспользованной. Он шантажирует Лотте отказаться от своих притязаний на графство, с подписанной бумагой едет к королевской семье и получает желаемое. Только вот он еще не знает, что Лотте и Эйнар не откажутся от Силькеборга так просто.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
* внешности обсуждаемы - изначально мне хотелось, чтобы кузены были рыжими, но толком не смог подобрать идеальные варианты - так что если захотите поменять, против не буду.
помимо вас очень жду сестру, очень уж хочется мне драмы и стекла. в заявке описан лишь каркас образов - в остальном на ваше усмотрение, делайте персонажей многогранными и интересными. в целом, я готов рассмотреть вариант, что именно рагнар и ильве убили своего дядюшку, но если не хотите - эту идею можно оставить.
я не очень быстрый игрок (пишу посты около 4-5к), но готов играть, также можете определенно найти игру с другими игроками - у нас тут крайне много талантливых людей собралось. также не обделю графикой и идеями, только приходите  

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"] Погружение в дальние уголки сознания сродни темным глубинам холодного моря — вокруг лишь темнота, давящая, липкая; она тянет все дальше, все глубже ко дну, не давая сделать и короткого вдоха. Эйнар ощущал, будто бы оказался в ловушке — он не мог пошевелить руками или ногами, не мог заставить себя сделать глубокий вдох, не мог произнести и слова мольбы о помощи. Это чувство отрешения, чувство одиночества и бессилия. Он помнил ту боль, что испытывал перед тем, как потерял сознание. Но сейчас ее не было, он не чувствовал ровным счетом ничего. Хотелось кричать, что есть силы, так громко, что услышали бы на границе с Агрой. Но он лишь глубже погружался в пучины сознания, все дальше и дальше удаляясь от еле виднеющегося источника тусклого света.

  Первое, что почувствовал бессознательный страж — аромат чая и трав. Запах столь насыщенный, многогранный — где-то веяло бергамотом, немного шалфея, чувствовались нотки василька и мяты. Аромат домашний, уютный. Годы тому назад похожие запахи исходили из комнаты его любимой покойной матушки — холодными нордхеймскими зимами она любила заварить горячего чаю, устроится с сыном в дальней комнате у камина и читать ему о приключениях мужественного героя. Тогда Эйнару казалось, что быть героем так просто. Но вот он сам борется с темными душами, не получая от этого ровным счетом ничего, кроме ежедневной смертельной опасности и тяжелых ранений.

  К слову, второе, что почувствовал уже чуть менее бессознательный страж — рваную, но не столь острую как раньше, боль как раз в том месте, где так не кстати прошелся окулл своими длинными острыми когтями. Эйнар попытался сделать глубокий вдох, но тотчас остановился — с каждым резким движением боль усиливалась, а стоило ему вновь принять умиротворенное положение, боль вновь становилась лишь немного различимой. Мир вокруг продолжал принимать привычные звуки и запахи, но глаза открыть мужчина пока не решался, предвидя новые неприятные ощущения. Вокруг было достаточно тихо. Лишь издали слышалось пение птиц, но звук тот был глухим, будто бы где-то за дверью. Да и то место, где лежал страж, не напоминало холодную влажную от росы или дождя землю. Эти ощущения заставили Берггрена порыться в недрах своей крайне плохой памяти, чтобы осознать свое возможное местоположение. Он помнил бой с темной, помнил ранение и беспокойное блуждание по Медвежьему бору. А также светлые глаза прекрасной девушки.

  Эйнар резко распахнул глаза от собственных воспоминаний, и тотчас пожалел о содеянном. Яркий солнечный свет, светящий прямо в окно напротив его кровати отдало острой головной болью, что мужчине пришлось ладонью закрывать лицо от теплых лучей. Немного привыкнув к свету, он начал рассматривать комнату, в которой так нагло отдыхал после сложной миссии — небольшая уютная комната, к обустройству которой явно приложила руку девушка, тут даже не было никаких сомнений. Видимо та девушка, что сейчас так мило и уютно спала, сидя за столом. Эйнар с нескрываемым интересом разглядывал ее миловидное, совсем юное лицо, нежную светлую кожу, блондинистые, чуть вьющиеся волосы. Те светлые глаза принадлежали ей, в том не было никаких сомнений. Страж, сам того не замечая, лежит с улыбкой на лице — ему определенно нравится то, что он сейчас видит. И когда девушка начинает немного двигаться, видимо медленно просыпаясь, Берггрен решает не притворяться спящим, и также продолжает любоваться неописуемой красотой незнакомки.

  — К моему собственному удивлению, — отвечает хриплым, немного низким и ему совершенно несвойственным голом страж на неожиданный восклик девушки. Ее звонкий, немного нервный смех словно легкая мелодия эхом пролетел по комнате, и Эйнар не мог сказать точно — то ли еще не до конца пришедшее в норму сознание, то ли запах лечебных трав в доме сделали этот смех квинтэссенцией всего прекрасного, что он когда-либо слышал, — сдается мне, что жив я исключительно благодаря вашим стараниям, — в горле так сильно пересохло за то время, что мужчина был без сознания, что не успел он закончить предложение, сразу же разразился сухим тягучим кашлем.

  Прекрасная незнакомка, будто бы понимая все и без слов, подносит ему стакан воды и помогает сделать несколько глотков. Еще немного прочистив кашлем горло, Эйнар, наконец, ощущает благоговейное умиротворение.

  — Спасибо... — Из глубин сознания вырываются отдельные образы, шепчущие имя девушки, как будто бы он уже давно его знал, — Элайна, правильно? Мне казалось, я слышал это имя, пока был без сознания, — он не боится выглядеть сумасшедшим, не боится показаться слабым и глупым. Если рядом с ним столь прекрасная девушка, он итак и слабый и глупый одновременно, — Я, кстати, Эйнар. Эйнар Берггрен. Убивал тут неподалеку одну темную, но она оказалась проворнее, — мужчина вновь скривил лицо от боли, когда сделал резкое движение рукой. Кажется, это ранение будет проходить еще очень долго.

[Пиар-агент]

МАГИСТР ИЩЕТ УЧЕНИЦУ

esther yu

MEI YUE // МЭЙ ЮЭ, ²⁶
страж душ // уничтожает тёмные души, путешествует с наставником // ученица

На самом деле тебя зовут Лифэн. Ты - младшая дочь чиновника из Аскуры, честного и принципиального человека по имени Цзыхань Гэн. Твоя семья не купалась в роскоши, но была вполне состоятельной, чтобы вы ни в чём не нуждались. Тебя любили и баловали, и тем больнее было, когда судьба забрала у тебя всё руками злых людей.

Когда тебе исполнилось двенадцать, твой отец, работавший цензором в столичном Судебном приказе, расследовал дело об убийстве знатной девушки. Он нашёл виновного, жестокого молодого богатея, и отказался брать взятку, которую предложила ему влиятельная семья преступника. Той же ночью поместье Гэн сгорело дотла: в пожаре погибли твои отец и мать, а также два старших брата. Тебя вынес из огня на руках старый слуга, чья внучка Мэй была твоей неизменной подругой по детским играм. Увы, саму Мэй спасти не удалось, зато ты выжила.

Дедушка Мунчу увёз тебя из столицы в Санду, в свою родную деревню. Там под именем внучки он прятал тебя в глуши три года, строго-настрого запретив рассказывать окружающим, кто ты на самом деле. Где-то в столице есть могила твоей семьи, и имя Лифэн Гэн значится там наряду с именами тех, кто заживо сгорел той ночью. Для всех, кто тебя когда-то знал, это трагедия, несчастный случай, но ты не веришь в случайности. Даже назвавшись Мэй Юэ, ты не отреклась от своей семьи. Дедушка рассказывал, что в ночь пожара твой отец пришёл со службы хмурый и долго говорил с женой о семье Ян, которая пыталась помешать расследованию. И до сих пор ты полна решимости отомстить. Но семья Ян богата и влиятельна, а ты теперь страж. Призрак под чужим именем.

Свою первую душу ты увидела в пятнадцать. Увы, тебе не повезло, душа была тёмной и довольно агрессивной. Если бы не оказавшаяся неподалёку женщина с кинжалом, украшенным навершием из звёздчатого сапфира, первую встречу со злобной сущностью тебе не пережить. Спасительница забрала тебя в Нентхолл на обучение, и тебе пришлось пройти все стадии от отрицания до принятия своей новой судьбы. Ты ожесточилась, стала серьёзнее и подозрительнее. Но это не раз спасёт тебе жизнь.

Спустя пять лет обучения ты попала ко мне - к наставнику, с которым тебя ждало ещё полдесятилетия в полях. Я сам тебя выбрал, и отказаться ты не могла - магистрам не говорят "нет". С тех пор и началось то, что я называю просто обучением, а ты - хождением по мукам. Потом что я, желая воспитать из своих подопечных настоящих стражей, не щажу ни их тела, ни гордости. Для меня ты всегда недостаточно хороша: недостаточно быстра, сильна, смела, сообразительна. За пять лет, что мы путешествуем вместе, у меня нашлось для тебя всего две-три скупые похвалы, и ты можешь искренне считать, что я тебя ненавижу и хочу угробить.

На самом деле я тобой горжусь. Ты даже не представляешь, насколько я радуюсь твоим успехам и каких только усилий мне стоит сохранять невозмутимость в твоём присутствии. Мне не жаль для тебя добрых слов, но я достаточно повидал учеников, которые перестали стараться и загордились, наслушавшись дифирамбов в свою честь. Кости этих гордецов давно белеют где-то в поле, а я хочу, чтобы ты жила. Может быть, с годами ты уже начинаешь что-то понимать - например, что я на самом деле не такой сухарь, каким ты меня давно считаешь. Может быть, ты даже увидишь симпатию, с которой я к тебе отношусь, и первая шагнёшь мне навстречу. Потому что я слишком скован правилами - и как принц Сонмуна, и как магистр Ордена - и я слишком долго живу. Ты честнее и во многом лучше меня, столетнего интригана.

Ты можешь быть импульсивной, можешь наговорить грубостей в сердцах, но вскоре обязательно об этом пожалеешь. Прошлые события в твоей жизни научили не тебя доверять первым встречным, но те, кто прошёл проверку временем или боем, становятся для тебя важными и близкими людьми. Хотелось бы мне верить, что и я есть среди них.  Ты можешь показаться излишне прямолинейной, но виной всему твоя тяга к справедливости. Ты не отказалась отомстить семье Ян за убитых родственников и всё это время выжидаешь момент. Может быть, ты веришь, что могущественный покровитель в моём лице поможет тебе воздать семья Ян по заслугам? Но пока я даже не знаю твоего настоящего имени. Найдёшь ли ты в себе смелость рассказать мне правду?

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:

- Заявка, в общем-то, в пару. Но как вы можете видеть, не прям с порога. На старте игры у Мэй и Тао вполне чётко определённые отношения "учитель - ученица". А ещё - "молодая бунтарка против старого сухаря". Тао старается держать Мэй в ежовых рукавицах (для её же блага), но втайне любуется ей и гордится. Мэй если и посматривает в сторону "сухаря" с романтическими намерениями, то Тао старательно делает вид, что ничего не замечает. Он слишком стар, слишком устал и бла-бла-бла. Но в силах Мэй всё изменить, потому что холодное сердце уже оттаяло, а Тао держится на одной только силе воли.

- Учиться Мэй осталось совсем недолго, так что скоро она сможет стать самостоятельным стражем и работать одна (если захочет). В интересах Тао - сделать так, чтобы не захотела. Как сделать, он пока не знает, но очень постарается придумать.

- Как воспитанница магистра Ордена, Мэй автоматически получает место во всех скандалах-интригах-расследованиях, связанных с верхушкой Ордена и политикой Нентхолла.

"А ещё мы отлично [s

смотримся вместе[/s] работаем в команде"]

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"]Удобно быть чародеем. Вот как сейчас, когда Тао меряет шагами кабинет, а принесённый одним из старших наставников свиток услужливо летит за ним. Магистр зачитывает имена одно за другим, а наставник даёт краткую ёмкую характеристику названным выпускникам Нентхолла. Лет пятьдесят назад свиток бы падал через каждые три шага - тогда самоконтроль был похуже, зато характер получше - но сейчас держится, как приклеенный к невидимой ниточке. И преподаватель смотрит на магистра, едва не открыв рот. Впечатляюще и абсолютно...
- Бесполезно, - коротко резюмирует Тао, и наставник едва не подскакивает на месте, когда свёрнутый свиток прыгает к нему на колени. - Так я ученика не выберу. Мне нужно их увидеть, мастер Мбата.

Полноватый, чуть лысеющий игбоорец задумчиво почёсывает затылок. Встречает взгляд Тао, полный вежливого недоумения, и торопливо опускает руку.
- Это можно устроить, пожалуй, - наконец говорит он. - Все ваши тут, на практику пока никто не уехал.
"Ваши" - это уроженцы Сонмуна. У Тао негласное право выбирать себе учеников с архипелага самым первым. Обычно он только их и учит, но вовсе не потому, что презирает другие народы (хоть так и болтают). Клятву, данную ныне покойному императору Йошинори, уже не взять назад. И пока Тао жив, он будет учить своих соотечественников.
Правда, иногда закрадывается в его голову малодушная мыслишка, что стар он уже для всего этого: для приключений в полях, для ночёвок в дешёвых тавернах или вовсе под открытым небом, для тревоги за учеников. Он слишком стар и слишком устал, хотя в его волосах всего две седые пряди, и те не из-за почтенного возраста.
- Ведите, - решительно говорит магистр, и мастер Мбата ведёт.

Время обеда уже миновало, так что выпускники, собравшиеся провести свободное время по своему усмотрению, совсем не рады, что их сейчас будут пересчитывать и рассматривать, как груши на рынке. Груши Тао, кстати, любит, а вот молодых стражей, решивших, что они уже великие мастера - нет.
В этот раз сонмунских выпускников четверо. Трое молодых людей и девчонка.
Мастер Мбата заставляет молодёжь построиться на тренировочной площадке, и Тао деловито проходится вдоль короткой шеренги туда-сюда.
- Меня зовут Тао Ки, - сообщает магистр. Реакция на это имя даже у этих четырёх на редкость разнообразная: от полного безразличия и кислой мины  до испуга и восхищённого "ооооооо". Испуг и кислая мина были как-то даже выразительнее. И привычнее. - Один из вас будет называть меня наставником, поскольку я вновь намереваюсь взвалить на себя тяжкую ношу преподавания. Иными словами, сделать из бездарного неумехи настоящего стража.

- Мы и так настоящие стражи, - говорит Кислая Мина, вызывающе вздёрнув подбородок. - Мы прошли обучение. И хоть сейчас можем сразиться...
- С кем? - хищно подбирается Тао, как большая кошка, готовая выпустить когти. - С окуллом? С Убавляющей мясо? Со стаей ниляд?
- Да хоть бы и с окуллом, - бурчит Кислая Мина, а магистр мысленно уже признаёт его непригодным. И ставит воображаемую поминальную табличку на воображаемый поминальный алтарь. Нет, этот олух его учеником не будет.

- А разве вам так можно? - следом интересуется Безразличный. - Я слышал, что мы можем выбрать себе наставника из старших стражей, и если он согласится, то...
- Будут у вас другие наставники. Когда я от вас откажусь, - отбивает выпад Тао и поворачивается к девчонке.  - Ну-ка, юная госпожа, вы тоже считаете себя великим мастером?

[Пиар-агент]

БЛИСТАТЕЛЬНЫЙ КАВАЛЕР ИЩЕТ ВОСТОРЖЕННУЮ ВОЗДЫХАТЕЛЬНИЦУ

alice nokes

PHILLIS ALFORD // ФИЛЛИС ЭЛФОРД, ^16-18
человек // будущая супруга

Перед сном она раскладывает свои трофеи на мягкой перине: иссохшие лепестки некогда алой розы, что он подарил ей на недавнем балу, заметив, как она заскучала в стороне, кожаную перчатку, неосмотрительно оставленную им на рабочем столе отца, и платок с вышитыми инициалами «V.S.», который он предложил ей, став невольным свидетелем ее тихих слез. Ей нравится пересчитывать лепестки (осталось ровно десять), разглядывать маленькие трещинки на коже перчатки, пальцем обводить вышивку из букв на платке. А когда она наконец засыпает, то видит, как ее благородный рыцарь снова спасает ее от ужасных монстров.

Он лишь в меру учтив и вежлив, но Филлис с ее юным сердцем и пылким нравом видит во всех его улыбках, взглядах, поступках нечто большее. Она ищет с ним случайных встреч, царапает на клочках бумаги признания, которые он никогда не получит, и едва сдерживает слезы, когда видит его в компании очередной придворной девицы.

Мимолетное увлечение образом, который она выкроила в своей голове, Филлис путает с чем-то более сильным и безусловным, верит, что это навсегда и мечтает, что однажды станет для своего благородного рыцаря той самой, ради которой он будет совершать подвиги и биться на турнирах.  

» дочь - старшая или, возможно, пока еще единственная - лорда-советника Эйсгарта по военным вопросам; приходится двоюродной племянницей барону Моргаста.
» весьма бойкая и смелая особа, излишне мечтательна и наивна.
» в обозримом будущем брак именно с ней Вианн посчитает наиболее удачной партией для себя.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО: ♫ manizha - чувство
если вам что-то показалось, то вам не показалось. приходите страдать от безответной первой любви, а я буду рядом весь такой порядочный и раздражающе милый. за все ваши мучения возьму вас в жены, не уверен, что будем жить долго и счастливо, но кто знает. не думаю, что хотел бы смены внешности, но вы можете попробовать уговорить меня, если предложите не менее сладкую булочку (извините, у меня случилась любовь). пишу не торопливо, люблю подумать, поэтому могу обещать пост раз в пару недель, может чаще, может реже. пример ниже, пока еще из другой жизни. не настаиваю, но и вы можете принести в личные сообщения что-нибудь почитать.

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"]Раз в месяц они собираются за обеденным столом в роскошном особняке лорда Хайтауэра. Многолетняя семейная традиция с годами превратилась в необходимую формальность. Лейтон Хайтауэр давно равнодушен к успехам своих отпрысков, но каждый из них все еще стремится завоевать хотя бы одобрительную полуулыбку отца. За столом они рьяно перетягивают одеяло внимания между собой, вдохновенно рассказывая о небывалых успехах и грандиозных планах на будущее. Когда приходит очередь Гарта, он откладывает приборы и, промокнув рот салфеткой, одаривает присутствующих сдержанной улыбкой.

За его плечами блестяще законченное Орлиное Гнездо, два высших образования на базе Оксфордского университета, Кембриджская магистратура, дипломы, медали, благодарственные письма за участие в олимпиадах и конкурсах, десятки опубликованных во время обучения статей, золотые кубки за победы в чемпионатах по академической гребле, прекрасные рекомендации по итогам практики в лучших периодических изданиях Англии. В их семье так принято: если хочешь завоевать внимание и доверие отца, ты должен быть лучшим среди лучших, иначе рискуешь оказаться за бортом Хайтауэрской империи без права претендовать даже на самую малую ее часть. Они хорошо запомнили урок, который лорд Лейтон преподал Линессе, решившей, что может пойти против установленных семейных порядков. Теперь она шлет поздравительные открытки из Лиса в надежде сыграть на отцовской чувствах. Линесса забыла, что у него их нет. Лиссовская шлюха не может быть дочерью Лейтона Хайтауэра.

Гарт останавливает взгляд на отце во главе стола и с удовольствием делится с ним тем, как легко ему досталась своя колонка в The Guardian, какой фурор произвел его фильм о Тироше, как всполошилась из-за него общественность и как он рад, что смог привлечь общественное внимание к серьезным проблемам этого города. Впервые за вечер лорд Лейтон проявляет интерес к чему-то кроме бокала вина и Реи по правую руку, смотрит на Гарта, хмурится, но ничего не говорит. Отец выказал свое недовольство, теперь это лучше, чем ничего. Интересы Гарта лежат далеко за пределами нейтральной позиции Хайтауэров, которая обязывает держаться в стороне от политических распрей и социальных проблем. Они всего лишь наблюдатели, как любит говорить Лейтон. Гарт не хочет быть всего лишь наблюдателем. Поэтому через два года под псевдонимом "Greysteel" он записывает первый тридцатиминутный выпуск подкаста, посвященный смерти короля Роберта Баратеона: подробно разбирает случившееся, выдвигает теории, раскрывает грязные подробности его личной жизни, уверенно заявляет, что Баратеон заслужил свою смерть и выражает свое сожаление о том, что Серсея Ланнистер не взлетела на воздух вместе с ним.

— Он собирается включить эту суку в семейный трастовый фонд, — спустя четверть часа шепчет сидящий рядом Бейлор, с остервенением распиливая ножом стейк прожарки medium rare. Не трудно догадаться кого он имеет в виду. Все они одинаково ненавидят Рею. На другом конце стола она восторженно рассказывает Денизе о своем последнем благотворительном вечере. Рее около тридцати и она заняла место их с Хамфри матери восемь лет назад, когда отец узнал о том, что та изменяет ему с каким-то ресторанным критиком. Он вышвырнул ее из дома, лишив всех средств к существованию. В тайне от него Гарт ежемесячно перечисляет матери несколько тысяч фунтов. Негодование Бейлора оправдано. Рея - никто. Никакого отношения не имеет к их семье. Приходящая девка, в любой момент она может отправиться на улицу за тремя своими предшественницам. По словам Бейлора, Лейтон может сделать так, что именно она займет его место в совете и тогда во всех поднимающихся вопросах относительно Oldtown Corp. у нее будет два голоса - уже на один голос больше, чем у каждого из них. И судя по всему,  все к этому идет.

Рея пользуется повисшей за столом паузой и интересуется у Гарта, о чем будет следующий выпуск «Hightower Live». О том, как тебя будут собирать по кусочкам в портовых доках Пайка, думает он, улыбаясь, и поднимает бокал с вином.

[Пиар-агент]

ВЛАДУЦ РАКОЦИ ИЩЕТ РУЧНОГО СТРАЖА

Michiel Huisman

JASON AL-HASHIM // ЯСОН АЛЬ-ХАШИМ, ⁶²
страж // лорд Архы в прошлом // ручной страж

 До того как в тебе проснулся талант у тебя были перспективы и планы. Ты наследовал родные земли и готовился быть хорошим вилайя. Затем тебя такого понятного будущего лишили. Опытный страж забрал тебя в Нентхолл, где ты получил все необходимые навыки для полевой работы. Многие годы ты колесил по королевствам, защищая простой люд от темных душ. Ты скучал по семье, скучал по тому, что у тебя отобрали Боги, но пытался смириться с уготованной участью. Ты почти полюбил то, чем занимался, но случилось непредвиденное. В одной из поездок ты спас одного состоятельного вилайя и поплатился за это свободой.
  Когды ты очнулся, ты не узнал места, где ты оказался. Твои раны были серьезны, темная тебя сильно потрепала и поначалу ты думал, что этот господин о тебе позаботится.
  Он и правда позаботился.
  Рваные раны постепенно стали заживать, к тебе начала возвращаться подвижность, вот только в тот момент, когда ты наконец-то сказал что хотел бы выбраться - добрый господин не выразил согласия на твоё освобождение. После нескольких попыток до тебя наконец-то дошло - тебя не собираются выпускать. А когда ты стал сопротивляться и попытался бежать - я тебя сломал.
  Теперь ты служишь мне неукоснительно и никогда не предашь моего доверия. Ведь так?
ДОПОЛНИТЕЛЬНО: обещаю показать какой я славный и добрый человек во всей красе. Ясон теперь служит верно и преданно Владуцу, потому что от его прошлой личности практически ничего не осталось. Он был сломлен и разбит и единственное, что у него осталось - желание сохранить своего господину жизнь и уберечь его от всех тревог и опасностей. Подробнее детали может обсудить лично, жду тебя мой славный страж и уже готов вовлекать в приключения. Детали можно менять, но общий нарратив оставить бы хотелось.

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"] Он уехал из Эйсгарта при весьма удачных событиях.
  Оставив Мордреда с ценными указаниями, а также любезно распрощавшись с представителями королевского двора, Владуц Ракоци в приподнятом настроении вернулся в Агру думая о своём приобретении. Наверное, таким довольным Иренке не видела его очень давно, и вилай не думал скрывать хорошее расположение духа. Конечно, безусловно, он соблюдал правила приличия и постную рожу после гибели Гаррета Кадвалладера и множества гостей, прибывших в Ардуейн, но в душе ликовал.
  Детали его хитроумного паззла понемногу начинали складываться, осталось лишь Мордреду сыграть во всем этом свою роль. Вопрос, справится ли он. Ракоци пока не был уверен до конца.
  — Моя дорогая Иренке, — Владуц целует её в щеку прежде, чем они отправляются в дорогу. Черный цвет идёт ей также как ему самому, но в жаркой Агре, где сейчас разгар лета, смотрится немного самоубийственно, но Ракоци с удовольствием облачается в темные оттенки, радуясь, что паланкин скрывает их от палящих лучей. Наслаждаясь дорогой, он даже мурлыкает себе что-то под нос, жмурясь от яркого солнца. Он не объясняет Ирен все свои планы и их итоги, пока не время, а супруга, зная, когда именно стоит задать вопрос – помалкивает, обдумывая что-то своё.

  — Ох, такая трагедия, — Владуц взмахивает картинно руками, покачивая головой, когда к нему подходит кто-то из гостей. На церемонии он вел себя чинно, как следовало бы вести себя члену семьи и сейчас так же находился в своей роли, наблюдая, как и другие разыгрывают драму о якобы погибшей Эржебете. Он редко её видел, мало интересовался делами этой женщины и терпел её исключительно из выгоды и семьи, поэтому и сюда приехал примерно по этим причинам. Старуха Мадьяр была весьма проницательной леди, поэтому ему, как человеку, которому было что скрывать, следовало держаться от неё подальше. Она не должна была знать, какую роль он хотел уготовить её внукам и внучке.
  Он отворачивается от очередного зеваки, притягивая к себе Иренке за локоть. Мягко. Нежно. Владуц не любит причинять боль без необходимости, особенно тем редким людям чьим расположением он дорожит, да и к чему это всё, если он в прекрасном расположении духа? Он слушает речь Белы внимательно, подмечая все интонации и слова, которые вызывают у публики согласные кивки. Да, тот факт, что старший Мадьяр уже много достиг, определенно бонус, который обязательно сыграет свою роль, когда это будет необходимо.
  — Дорогая, тебе не кажется, что нам следует прогуляться? — любезно спрашивает он, придерживая супругу за талию. Они оборачиваются ровно в ту минуту, когда рядом оказывается дорогой племянник Янош и Владуц улыбается ему настолько, насколько позволяют приличия.
  — Янош, с превеликим удовольствием, мой дорогой, — он расцеловывает племянника в обе щеки, отмечая его цветущий вид. Ему, к его вящему неудовольствию, не посчастливилось не побывать на коронации и это создало некоторые проблемы. Признаться честно, Ракоци не думал, что дипломатическая миссия затянет племянника в Эйсгарт и был этим сильно недоволен.

  На какое-то время они с Иренке снова снуют среди гостей, принимают соболезнования и воздают хвалу богам, пока толпа постепенно не начинает редеть, утомленная сегодняшним днем и крепостью вина, которое здесь радушно наливали. Сам Ракоци выпил практически ничего, поэтому трезвость ума, как обычно, его не покидала.
  Поставив полупустой бокал на столик, мужчина замечает своих племянников и племянницу, которая о чем-то крайне эмоционально с ними разговаривает. Интересно. Медленно и очень ненавязчиво, он подбирается поближе, чтобы услышать причину её взволнованного рассказа и это заинтересовывает его. Возможно, перспективы, которые он рисовал, могут заиграть совершенно иными красками и удача будет на их (его) стороне.

[Пиар-агент]

МОРРИГАН ЖДЕТ ЗАКЛЯТУЮ ПОДРУГУ

eva green

AMREN // АМРЕНА, ¹¹⁰⁺
страж-чародейка // магистр Ордена Стражей // заклята подруга

» Амрена одна из немногих Стражей душ, что пережила времена, когда Орден еще не существовал, а драконы не преподнесли им кинжалы с сапфиром, тогда единственным оружием Стражей были ловкость, скорость, сила и умение выживать.  
» Обладает жестким, нетерпимым характером. Не принимает полумер, не терпит глупости и лени. Она первая, кто приняла должность Магистра и проявила себя как один из самых искусных политиков в Ордене. Ходят слухи, что она родом из знатного рода, но никто не может сказать этого наверняка, а магистр прячет правду за усмешкой, никогда не вспоминая своего детства.
» Несмотря на то, что является магистром чаще других берет учеников. И именно ее ученики чаще всего показывают наилучшие результаты и выживают даже после встреч с самыми опасными душами, хотя вряд ли во время своего обучения скажут о наставнице хоть одно доброе слово.  Она одна из тех, кто настаивает на необходимости принятия Кодекса, и ужесточения контроля за деятельностью стражей. Жесткая женщина, которая никогда и ни перед кем не прогибается и не отступает от принятых решений.
» После «воскрешения» Морриган и потери одного из магистров именно Амрена рекомендовала ее на эту должность. Несмотря на немалые разногласия, манеру ведения дел и даже взгляды на будущее Ордена между ними гораздо больше общего, чем готова признать Морриган, но это видит Амрена. Если Амрена — умелый политик, то воин — один из лучших воинов, что есть у Ордена и во времена, когда после войны количество темных увеличилось трехкратно, а в самом Ордене назревает раскол именно воинам, а не политикам предстоит позаботиться о выживании Стражей душ.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО: Я оставляю на откуп игрока максимальную свободу в истории персонажа, но хотелось бы сохранить имя и внешность. Я вижу их женщинами, которые переросли через свое соперничество и неприязнь, и научились признавать достоинства и таланты друг друга. Возможно, они даже уже достигли того уровня мудрости, когда действительно могут назвать другую подругой, но это не точно.
Одним из учеников Амрены был Эрмелин, также по личной просьбе Морриган она помогала освоить азы чародейства и Гаррету. Амрена одна из немногих, кому Морриган доверила тайну своего родства с Гарретом. Играю не слишком поспешно, но без игры такая прекрасная женщина определенно не останется. Да и место в сюжете, если будет желание, всегда найдется.
Всем миром ждем эту великолепную женщину, чтобы вершить великие дела!

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"] Когда она все же обернулась, до боли знакомый корабль как раз покидал бухту, направляясь дальше, в бескрайнее море, что так сильно изменило ее жизнь за всего каких-то полгода. Морриган хотелось бы остаться там, на борту «Чешуи сирены» и позволить всему прочему миру просто быть. За свою жизнь она теряла так много и так многих, но там, в каюте, перекидываясь колкостями и шутками с Ризандом она будто бы... снова была собой. Снова была свободна и даже счастлива. Пока к ней не начали возвращаться воспоминания.
Воспоминания липкими щупальцами страха обвивали ее тело, заставляя просыпаться по ночам и лежать, невидящим взором вглядываясь в темные доски, пока картины ее прошлой жизни одна за другой вставали на места. Первым о ком она вспомнила был сын. Сын и та боль, что она так много лет носит в глубине своего сердца, вынужденная хранить тайну их родства. Быть может теперь, теперь когда она буквально смогла обмануть смерть у нее все же хватит смелости признаться ему. Признаться и вытерпеть новую волну боли от того, как он воспримет эту правду.
Но хуже всего было когда она вспомнила о своем кинжале. Кинжале Стража. Символе. Драгоценности. Верном друге, помощнике и защитнике. О самом ценном предмете из всех, коими она когда-то обладала и который умудрилась потерять. Злость и отчаяние отпечатались на ее лице глубокими складками в уголках губ и между бровей. Она практически потеряла аппетит и даже колкости ее потеряли прежнюю остроту и меткость. Без него она не вернется в Орден. Пусть лучше ее считают мертвой и однажды она действительно умрет, когда судьба сведет ее с темной душой, оказавшейся слишком сильной для стража, не обладающего кинжала. Так было с ее учителем. Так было с множеством тех, чьи имена она уже практически не помнила. Лучше она станет одной из них, чем навсегда похоронит себя в стенах Нентхолла, признанная отныне неспособной защищать и сражаться.
  А потом он принес его для нее. Ризанд немыслимым, непостижимым и совершенно безумным способом нашел ее кинжал. Шок, неверие и радость ударили по ней так сильно, что... что возможно она сделала глупость, но в любом случае жалеть о содеянном не собиралась. Несколько дней она потратила на то, чтобы привести клинок в надлежащий вид после месяцев нахождения на морском дне. Несколько недель она заставляла Ризанда, Гейба, Фредерика и порой даже Лорелею с ее чарами тренироваться с ней, чтобы вернуть себе былую прыть. Чтобы мышцы вновь стали пригодны к битве, а разум действовал быстрее, чем осознание необходимых действий успевало окончательно сформироваться. Она вновь дышала полной грудью, вновь чувствовала себя... цельной. И теперь когда она встречалась взглядом с Ризандом ее глаза не напоминали мутные темные стекла, они сверкали и искрились от жизни.
О своем намерении вернуться она молчала. Молчала, хотя оба они понимали, что рано или поздно она заговорит об этом. И когда она произнесла эти слова в темноте его каюты, что за прошедшие месяцы успела привыкнуть называть своей, он лишь согласно кивнул, невольно чуть сильнее сжав свои длинные сильные пальцы, слегка причиняя ей боль. Но она смолчала о той боли, теперь знач гораздо больше. Зная каких усилий для него будет стоит отпустить ее. Снова. И она обещала ему, что вернется. Обещала ему это словами, прикосновениями, поцелуями и тишиной. Она вернется и он снова сможет дышать так же спокойно как сейчас.
Их прощание в Килманроке было кратким и Морриган твердо была намерена не оборачиваться, не смотреть на то как они уплывают. И все же обернулась. А затем решительно направилась в самое сердце города, приказав себе больше не отвлекаться.
Килманрок был крупным городом, столицей баронства, портом, в котором всегда можно было узнать последние новости, если уметь слушать. И Мурена умела. Она прятала лицо в тени теплого плаща, защищаясь от промозглого зимнего ветра. Она скрывалась в тени высоких зданий, прячась от слишком назойливых взглядов. И задавала правильные вопросы, чтобы в конце концов получить ответы от которого тонкие волоски на ее руках начали неприятно шевелиться.
Она могла бы сразу не теряя времени направиться в Нентхолл, где как она узнала магистры приказали как можно быстрее оказаться каждому из стражей, не имеющих другого приказа. Но вместо этого Морриган разыгрывает представление, подставляясь так глупо, что ей даже становится обидно, что местная стража купилась столь просто и оказывается за решеткой в местной тюрьме.
Чародеи в этих землях были не в почете и знал об этом каждый хоть слегка способный обходится без материнской юбки. К чародеям, наделенным талантом Стражей душ относились чуть лучше, но каждый хоть слегка думать знал, что терпение это имеет свои границы и в подавляющем большинстве случаев никто предпочитал не признавать очевидное, ставя клеймо и навсегда разрушая совсем еще юные судьбы. Она повидала таких немало и услышав то, о чем шептались на улицах не потратила и лишнего часа на принятие решения. В худшем случае ей придется признаться в своем провале. Еще одном. В лучшем она сможет сберечь ни в чем неповинные души.
Часы в камере тянулись отвратительно медленно, заставляя Морриган изнывать от скуки, злости и нетерпения. Она весьма быстро запомнила часы смены караула, часы обхода и раздачи скудной пищи. План ее и в этот раз был предельно прост и оттого лишь он и имел наибольшие шансы на осуществление.
  Тонкие шпильки, спрятанные на теле и необнаруженные стражей осторожно нащупывают рычаги в замке, пока Мурена чутко прислушивается к любым звукам — шагам в коридорах, стонах и ругани из соседних камер, журчания столь характерного, что она предпочла бы не думать как скоро по коридору вновь поползут ароматы столь далекие от запаха морской воды и ветра. Как только она нащупывает и почти готова открыть замок — из одного из коридоров слышатся шаги и тихий разговор. Морриган ругается сквозь стиснутые зубы и быстро вынув свои орудия из замка прячет их в темных растрепавшихся за проведенное здесь время локоны и отходит к дальше стене, усаживаясь на худую лежанку из не слишком свежей соломы.
— Она держалась за обломок мачты,
Но лучше б уж явилась на метле.
И боцман, сплюнув, выругался смачно
Про женщину на корабле, — затягивает она не слишком громко одну из песенок, что так любили местные моряки, как делала каждый раз, перед приходом стражи.
Пропитанная пьяною водой,
На палубу легла шматком медузы.
В глазах команды молнией немой
Сверкали «поздравления» с обузой, — продолжает напевать она, слегка ухмыляясь, думая о команде оставленного ею судна и том, как подозрительно сильно это описание походило на то как она впервые оказалась на их палубе, продолжая внимательно вглядываться в небольшое зарешеченное окошко на двери камеры, чтобы не пропустить момент, когда стража пройдет мимо.
Продолжая напевать куплеты она слышит как кто-то приближается к ее камере и заглядывает внутрь, встречаясь с ней взглядом. От изумления Морриган почти путает слова, а после и вовсе замолкает. Чтобы смачно выругаться, когда столь знакомый ей юноша с равнодушным видом сообщает кому-то, что это «не та, кто им нужен».
— Итан, чтобы тобой подавилась акула, Харгрейв! А ну верни сюда свою грязную задницу мальчишка и немедленно ответь какого кракена ты тут забыл?! — практически рычит она, стремительно прыгая к двери и вцепляясь пальцами в слегка ржавые прутья, стараясь выглянуть в коридор.
— Джемайма? Что вы... ладно не важно. Как и ваши вопросы. Слушай меня, девочка. В этой тюрьме держат как минимум одну девушку с нашим Талантом. Совсем юную и очевидно не обученную. Вытащи меня и давайте как можно быстрее найдем ее. Судя по тому, что я успела узнать, участь что уготовило ей Братство не слишком завидная даже по меркам обглоданных мальками костей, — Морриган ловит взгляд девушки и не дожидаясь ее реакции в два быстрых шага возвращается к своей лежанке, ловко подцепляет пальцами один из расшатанных камней и вынимает из допотопного тайника свой кинжал, что еще вчера ей принесли как и обещали местные агенты Ордена, что регулярно помогают страже обслуживать узников.
— Гаррет... с вами? — все же спрашивает она, заставляя свой голос звучать ровно и сама не зная на какой из ответов рассчитывает больше.

[Пиар-агент]

ИНГРИД ВАНДАЛГАР ЖДЕТ НУ ОЧЕНЬ ВЕРНОГО ПАЛАДИНА

fabien frankel

EIRIK // эйрик [эрик], ¹⁰⁰⁺
чародей // паладин // ex-lover&closest friend

» на 1/8 южанин; прабабка эйрика - уроженка агры многие годы назад вышла замуж за чародея из нордхейма. от нее он унаследовал не только внешние черты, но и добрую часть темперамента, отличаясь от отца и деда. с детства чрезмерно напористому и экспрессивному мальчику часто приходилось выслушивать со стороны старших о том, что "настоящие" северяне - образец для подражания и не имеют права на ошибки; взрослые мужчины не принимали этих " отголосков южных земель" и делали все, чтобы выковать из мальчика достойного наследника севера. но, когда в двадцать пять у него "просыпаются" способности к магии, первое, что делает эйрик - бежит от ненавистной жизни на лианфир, где долгое время усердно обучается ее основам и развивает свои навыки. со временем в юноше становится меньше спеси, он учится принимать себя и свой "смешанный нрав", умело контролируя свою эмоциональность, и, развивая выдержку.

» многие годы верен королевской семье и принцессе ингрид в частности, к которой был "приставлен" в качестве личного королевского паладина в 1192 году. полностью отдан "работе", считая ту своим истинным призванием, и почти не контактирует со своей семьей, предпочитая абстрагироваться даже от мыслей о ней, как от проказы.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:

очень многое мне хотелось бы отыграть как в прошлом, так и в будущем, где ингрид и эйрик могли бы, на удивление, быть в хороших отношениях, несмотря на титулы и странноватую историю   приходите и я поведаю нам нашу драму

стучитесь в лс или гостевой и мы можем обсудить вообще все, начиная от а и до я! я не требую постов каждый день, мне и одного в две недели вполне хватит; не настаиваю на вне форумном общении и не ограничиваю собой. прошу лишь не пропадать по-английски! имя не менябельно, так как упоминалось неоднократно. внешность мною чрезмерна любима, но если вас совсем не устраивает, то мы можем обсудить и это! не кусаюсь, ток если попросите  

при желании вовлечься в сюжет, вполне сможем договориться с амс - они у нас наичудеснейшие! к тому же эрик неоднократно мелькал вместе с ингрид в сюжетных квестах и был свидетелем всякого разного. приходите, я вас очень жду! все сделаем по кайфу и в лучших традициях)  

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"]будешь сопротивляться?

они будто становятся еще ближе, переплетаясь телами, однако их танец совсем не похож на те, что танцуют влюбленные в знаменательные дни; движения слишком резкие и отрывистые, лишены всякой нежности или любого другого «светлого» чувства. их пляс резкий, в какой – то степени дикий и отчетливо напоминал столкновение двух, столь разных по смыслу и содержанию, стихий. эрлебальд яркий и безумный; его улыбка словно оскал, а речи наполнены ядом, прожигающим все изнутри. вандалгар видный; он всегда был таким. притягивал к себе внимание, приковывая всеобщие взгляды. и даже здесь и сейчас, на их собственной свадьбе, умудрялся завладеть сердцем каждого из гостей, словно праведный принц, решивший завоевать неприступную принцессу своей теплой улыбкой. бред. ингрид ему не верила. совсем.

тебе бы хотелось, чтобы я был к тебе неравнодушен?

вздор. брехня. откровенная ложь. ей от него не нужно никаких обещаний, кроме того, что услышала пару часов назад, - твоей ненависти всегда хватало на нас двоих, – винигард вторит ему, улыбаясь, - пора ее немного остудить, -  отчего – то слова, брошенные в полушутливом тоне, проникают под кожу, и принцесса просто не видит другого выхода, как ответить так же, не давая никого конкретного ответа на этот провокационный вопрос. она снова улыбается и пытается не упасть, поспевая за слишком быстрым темпом. по правде, ей никогда не было наплевать на него. с самого детства эрлебальд вызывал слишком широкий спектр противоречивых чувств: сочувствие, интерес, досаду, гнев и даже легкое разочарование, но никогда не холодное безразличие, которое она испытывала к большему количеству своего окружения. вандалгар, в действительности, по своей натуре был многогранен, но ингрид никогда не скажет этого вслух, как и не признает, что чужой сбившийся голос и секундная грусть гулким стуком отозвались внутри, заставляя ослабить хватку и аккуратно спуститься вниз ладонью, провести по плечу. неосознанно; едва заметно и аккуратно, будто тело пыталось поддержать новоявленного мужа вместо нее, - я от своих слов не отказываюсь и клятв не нарушаю, – колкий комментарий про верность и уважение не злит, лишь отчасти напрягает. уважение? внимание? почет? кажется, будущее у них будет действительно занимательное, раз в одном простом танце им удается слишком многое друг о друге «почерпнуть»; раз давить на больные точки и столь филигранно играть становится интереснее и забавнее, чем годы противоречивых взглядов и попыток не озвучить собственное мнение, выйдя в открытую конфронтацию.

издеваешься, – ингрид хочет его ударить, но вместо этого смеряет тяжелым взглядом, стоит вновь пуститься в пляс; кожа на шее горит. полыхает ярким пламенем, однако в этот раз, во славу медиалу, ей удается удержать собственное лицо от смущения. и так в этот вечер она подарила ему слишком много поводов для потех и услады, хватит.

мой дорогой муж, - танец подходит к своему логичному концу и винигард все же решает поддаться; вступить в эту непонятную игру и просто наслаждаться тем, что будет. в конце концов, раз ей этого теперь не избежать, то плакать в стороне и топать ножкой от негодования точно не входило в планы, она не даст себе переиграть, -  не имеет никакого значения, – льнет словно невинная дева, что ищет защиты, соприкасаясь самыми интимными местами; плевать, что подумают отец и мать, как отреагируют другие. ингрид сжимает крепче переплетенные пальцы, а свободную руку перемещает на шею, стоит им остановиться с последним аккордом музыки, - то, чего я на самом деле хочу, – улыбается, а после – легкий поцелуй в уголок губ и поклон в сторону зрителей, прежде чем отойти к столу.

сердце заходится, а перед глазами плывет, но винигард твердо стоит на ногах, ощущая, как вандлагр идет следом; чувствует, что тот ухмыляется, однако старается не обращать внимания, возвращаясь к столь вынужденным обязанностям: улыбается, принимает поздравления и даже высказывает незамысловатый пост в сторону семьи; выпивает бокал, а за ним еще один и еще. в какой – то момент будто бы теряется, и все же приходит в себя, когда старший брат аналогично отцу решает с ней станцевать. улыбка виллема успокаивающая, а шутки возвращают в детство; рядом с ним она наконец – то расслабляется и забывает, что в этот день захлопнулась ее золотая клетка, а вечер неумолимо близится к концу, что означало самую «важную» часть их брака. ингрид спокойно могла ему отказать; могла выставить за дверь и сказать, что после официальной части долг родителям уплачен и ни о чем другом не было и речи. понимала, что вандалгар, возможно, и не будет возражать, но точно не удержится от ушата колкостей и издевок, которые будет кидать последующие пару месяцев.
нет.
она ему не проиграет, но и не побежит, сломя голову вперед. будет осмотрительнее и осторожнее. попытается понять, чего он хочет сам и что ожидает.

может так ей станет легче принять тот факт, что совместная ночь уже не кажется, чем – то столь отвратительно ужасным?

убедитесь, чтобы на оставшийся вечер хватило вина, – принцесса улыбается, провожая родителей, до того, как обращается к одной из служанок, что крутилась все празднество вокруг их стола, - и может, что – то поесть? – не признается, что за вечер так почти ничего и не съела, да и вряд ли сможет, чего не скажешь о чародее, аппетит которого пугал. сколько он ест? ингрид пожимает руки тетушки, приобнимает вальтрауд и закатывает глаза в ответ на вздернутую бровь старшего брата. все знали, что они могли бы уйти раньше других, но винигард выжидает и не спешит. не предпринимает ничего явно сама, кроме как мелких указаний, - эрик, ты на сегодня свободен, – хочет добавить, что ей ничего не грозит. все в порядке и необходимости нет, когда на самом деле просто не хочет, чтобы в этот вечер он был рядом. страсти и любви, как таковой, между ними давно нет, но налет неловкости и смущения от того, что во время всего бракосочетания паладин стоял рядом с ней не покидал до сих пор.

[Пиар-агент]

САБИНА АШ-ШАРИФ ЖДЕТ СВОЮ ПЕРВУЮ ЛЮБОВЬ

Dónal Finn

ILMĀRS // ИЛМАР, ^32-35
человек // вор, мошенник, лжец и проходимец // первая любовь

» родившийся третьим ребёнком в семье ольборгского лесничего, Илмар стал лишним ртом. Ещё в детстве он подружился с сыном барона Скурмира и страшно завидовал другу: его богатству, комфортной жизни, магическому дару;
» когда Илмару исполнилось десять, его отдали в подмастерья краснодеревщику. Это было вариантом получше, нежели чем днями напролёт выделывать оленьи шкуры или собирать бруснику в густых лесах Алвита. И всё-таки Илмар быстро возненавидел запах лака, копившуюся в мастерской пыль и своего учителя. Да и особого таланта к ремеслу у него не обнаружилось;
» в тринадцать, во время крупной ссоры, Илмар нехило так побил баронского сынка, своего лучшего друга. И сбежал, не желая терпеть розги, насмешки и бедную жизнь в родных краях;
» добравшись до Рингенвальда, Илмар быстро нашёл уже новых друзей, шайку воров и карманников. Там его научили всему, и вот как раз-таки к искусству кражи душа Илмара легла сразу;
» с семнадцати лет Илмар начал брать всё более рискованные и сложные заказы;
» во время одного из таких мероприятий Илмар познакомился с моряком и поразился его удивительным механическим часам с астролябией. Такую игрушку можно было бы сбыть весьма выгодно. Но в тот раз не повезло;
» пару лет спустя, попав на Лианфир, воля случая свела Илмара с автором тех самых часов — и сестрой моряка, Сабиной;
» какого-то чёткого плана у Илмара не было: влезть в доверие, узнать, где хранятся часы и скрыться. А в итоге закрутился роман;
» может, Илмар и правда что-то к Сабине чувствовал; по крайней мере, это было весело — и не слишком хлопотно. Гениальность ума компенсировалась полным непониманием системы работы социальных связей. И всё-таки Илмару было тяжело и непросто с Сабиной, к тому же, в какой-то момент его начало тяготить собственное враньё. А это уже было звоночком;
» он задержался, поддавшись эмоциям, а после, набив сумку часами, исчез в ночи. И сам удивился, какое почувствовал облегчение;
» эта кража осталась самой крупной в карьере Илмара — пока что. За механические часы на чёрном рынке он получил приличное состояние и несколько лет мог жить припеваючи, но предпочёл отправиться дальше в путь — душа вора жаждала новых свершений;
» сейчас Илмар продолжает вести прежний образ жизни и всё ещё мечтает совершить «ограбление века».  

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:

Я черна как зола, ты белый как мел
Так чего ты хотел — что ты всё же хотел?

Илмар — первая любовь Сабины, и первое предательство. Это было глупо, нелепо и по-юношески ярко, в особенности для Сабины которая у нас в спектре РАС. Илмара можно вывести куда угодно по вашему желанию, а мне лично было бы интересно сыграть их новую встречу в настоящем времени, когда прошло уже больше десяти лет и воспоминания затёрлись — когда уже не осталось обид, но вот вы сидите рядом и понимаете, что, в общем-то, не слишком-то друг другу и нравитесь. (Не обещаю не подвесить за ногу заклинанием, но ничего криминального — заслужил).
В остальном — я довольна контактная и сговорчивая, можем всё обсудить и подумать, куда и как вывести.

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"]Ей было легко и просто вспомнить черты его лица, утренние привычки, потрёпанные обложки любимых стихотворных сборников, в каких выражениях он читал каждый. Сабина никогда ничего не забывала — моменты жизни ясно и чётко отпечатывались в её памяти в мельчайших деталях. Это помогало в учёбе — на грозные увесистые талмуды она тратила часы вместо дней, в отличие от прочих юных чародеев, но, как дело доходило до бывших любовников, талант оборачивался против хозяйки. Сабина часто слышала поговорки о том, что время лечит и стирает образы, успевшие стать родными. Спустя год ты забываешь их голоса, цвет глаз, походку, а через пять лет они маячат размытым фантомом, съеденным небом мороком. В таком изъяне ума была своя особая прелесть, недоступная ей. Сабина могла без заминки перечислить в точной последовательности блюда, что Роланд заказывал на обед в портовом кабаке Дамани, или как Зейн, бахвалясь и игриво покачивая шамширом, подначивал эйсгартского друга на дуэль. Но забыть не могла. Пески времени оказались к ней беспощадны.

На лбу у Роланда появилось больше морщин. Тогда, давно, Сабина познакомилась с жаждущим подвигов молодым рыцарем, а теперь на неё избегал смотреть страж — внимательный и напряжённый, готовый встретить опасность за кустом дёрена у поворота. Он не стал здороваться, и Сабина сочла это допустимым. Ничто не обязывало его отнестись к ней с теплом — или же с добрым расположением.

И всё-таки жизнь столкнула их вновь у нетанунского леса.

— О чём говорит господин Монтанье? — требовательным тоном обратилась Сабина к господину Жальдошу. Палантин, скупо расшитый простым морским узором, покоился на плечах. — Вы солгали?

Господин Жальдош выгнул правую бровь, затем — левую, а после насупился. Слова чародейки его задели.

— Что за вздор, госпожа! Какая цветастая чушь, вопиющие обвинения. Вы оба были приглашены нашей гостеприимной Деревней, — и он демонстративно развёл руками, описывая круг, — помочь нам справиться с горестными злосчастиями. А именно — лесной скотиной и бляд... гнусными ворами. О, Рональд, вы даже не подозреваете, с чем мы столкнулись! Помяните слова старого стеклодела — без чародеев здесь не обойтись. А мы, несчастные жертвы, вдвойне тратимся... Последние гроши отдаём за спокойный сон...

Господин Жальдош выудил из-за пазухи мятый платок и промокнул блестящий от пота лоб. Сабина переминалась с ноги на ногу. Всё это решительно ей не нравилось. Она приехала сюда по приглашению старых друзей отца, корабелов Бекешей, обеспечить безопасность вальдгласу и хрусталю за приличную плату. В походной сумке покоились ждущие своего часа чертежи для ловушек, которые ей уже не терпелось опробовать. Речи о капкане для тёмных душ в письме не было. Господин Жальдош словно прочёл её мысли.

— И я вам писал, — беззлобно, но весьма настойчиво нажал он, — что вас будет ожидать один нюанс, сущий пустяк — проблемка, с которой без вас нам ну никак не справиться.

Сабина могла процитировать ту приписку по памяти. Господин Жальдош не врал. В ней он действительно в пространных и затейливых фразах упоминал некое препятствие, которое, быть может, пробудит интерес в госпоже. Что-то в его голосе настораживало — в таких тонах к Сабине обращался наставник, когда задавал особенно хитроумную загадку.

— Ну же, — господин Жальдош хлопнул в ладоши. — Наш почётный гость прав! Хватит попусту оставлять муравьиные следы. Вам надо поговорить с Вилмошем... он видел всего поболе. Его мать, должно быть, поставила кофейник. Игбоорский кофе с бычьей кровью! Есть ли лакомство лучше для бесед? Но, — господин Жальдош перешёл на шёпот, — не будьте строги с Вилмошем. Малёк чего только не натерпелся. Такая тяжесть на сердце. В путь!

Справиться его с напором возможным не представлялось. К стоявшему у колодца дома господин Жальдош зашагал бодро, насвистывая известную маруанскую народную песенку — что-то о моряках, русалках, пучине и несчастной любви. Хабаш страшно любил бормотать этот незатейливый мотив под нос. Плащ волочился по мокрой от росы траве, везде попадались коряги и недозрелые жёлуди. Неприлично было вот так вот идти и молчать, поэтому Сабина спешно вспомнила все материнские советы о ведении светских бесед.

— Ты постарел, — обратилась она к Роланду.

Впрочем, они все старели.

[Пиар-агент]

РИЗАНД ИЩЕТ СВОЮ КОМАНДУ

КОМАНДА «ЧЕШУИ СИРЕНЫ»
«Чешуя сирены» не состоит во флоте ни одного из государств, не перевозит торговые грузы и не принадлежит богатому вельможе. Её команда готова за нескромную плату решить любой вопрос: доставить ценный груз на край света или вывезти шпиона из осажденного города. Если хвост морского змея обвивает корабль, экипаж «Сирены» и бровью не ведет, они знают, что это на борт возвращается капитан. Ризанд может шагнуть в море и вернуться через несколько дней, так что у старпома корабля обязанностей хватает. Команда «Сирены» — пестрое сборище из бастардов, сирот, сбежавших невест и всех неприкаянных, кто нигде больше не нашел себе места. За время совместного плавания они успели стать друг для друга семьей, но скорее проглотят языки, чем признаются в этом.

zach mcgowan ГЕЙБ, 41 человек // старший помощник, первый заместитель капитана "поднялся на борт" » Ризанд подобрал его босоногим мальчишкой в маруанском порту, практически спас от голодной смерти. Гейб вырос на «Чешуе сирены» и прошел весь путь от юнги до первого помощника; » Не привык к жизни на суше и не любит по долгу засиживаться в портах, зато в море умеет практически все: отлично плавает, виртуозно ругается; » Суров и строг, в команде славится своим черным юмором. Не церемонится с подчиненными, но умеет завоевать авторитет. Один из немногих, кто смело спорит с капитаном (с этим можно и пореже, Гейб); » Горд, вспыльчив, не раз ввязывался в кабацкие драки; » Питает чувства к Лорелее, но ничего с этим не делает.

gemma chan ЛОРЕЛЕЯ, 87 чародейка // штатный чародей «чешуи сирены» "поднялась на борт" » Незаконнорожденная дочь сонмунского посла в Нордхейме. Всегда чувствовала себя чужой в родной стране и старалась быть как можно более незаметной; » После появления магических способностей отправилась учиться на Лианфир. Лучше всего обращается с потоками воды и воздуха. Со времени ученичества привыкла носить светлые одежды и придерживается привычки до сих пор, даже в море; » Много путешествовала, но нигде не приживалась. На «Сирене» оказалась случайно и не планировала оставаться надолго, но уже десять лет укрывает корабль от бурь и латает команде раны; » Спокойна, немногословна, привыкла от всех держаться в стороне.

jenna coleman БЬЯНКА, 29 человек// парламентер » Выросла в тенобийском борделе. Сперва помогала с уборкой и шитьем, с шестнадцати лет отрабатывала долг, обслуживая клиентов. Откладывала все заработанное, но отпускать её не спешили; » Когда её послали шпионить за Ризандом, предпочла заключить с ним сделку: Бьянка во всем призналась, он покрыл остаток её долга. Могла бы скрыться в любом направлении, но вместо этого осталась на «Чешуе сирены»; » Помогает команде с теми задачами, где требуется женское обаяние. Умна, дипломатична и прекрасно разбирается в людях. В плавании дел для нее обычно нет, но иногда по доброте душевной штопает порванные рубашки; » Работу в борделе ненавидит всей душой, но прошлого не стыдится; » Покрикивает на команду, чтобы не смели при ней браниться (хотя сама при случае может ввернуть словечко). Не считает шторм уважаемой причиной, чтобы не расчесываться или носить мятое платье.

calahan skogman ФРЕДЕРИК, 28 человек // штурман » Родился в семье ардуейенского вельможи: строгий отец, набожная мать, идеалы семьи и верности. Воспитывался в строгости, грезил о морской или военной карьере; » Жил добропорядочным человеком и даже нашел очаровательную невесту, но все кончилось, когда его подставили. Невеста его бросила, а Фредерику пришлось называться чужим именем и бежать из города; » Не планировал служить на «Сирене» с какими-то контрабандистами, но так уж вышло. Честный моряк и хороший навигатор, но многие в команде все равно косятся на него с сомнением; » Здорово раздражает Ризанда своим занудством; » Неровно дышит к Бьянке, но не понимает, как относиться к её прежней работе. Опасается собственных чувств: вечно говорит в её присутствии что-то не то и зарабатывает сердитый взгляд.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
Имена заменяемы, внешности обсуждаемы   Хочу видеть команду разных людей, которые по-своему друг друга раздражают, но все равно остаются вместе. В саму заявку вбросил только общую канву, но на всех у меня завалялись хедканоны, которыми буду рад поделиться. Если у вас есть другие концепты на потенциальных членов команды, от юнги до кока, приходите шептаться

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"] Этот дом пусть и не такой большой, но похож на тот, в котором вырос Хафиз: высокие потолки, резные колонны, пестрая мозаика на стенах и окна с цветным стеклом. Во внутреннем дворике, в тени кипарисов — широкий хаус с прохладной водой. Чтобы снять особняк, ушла впечатляющая сумма, но чего не сделаешь, чтобы пустить пыль в глаза.

  Здесь все утопает в знакомой агрской роскоши — яркой, безмерной, нарочито великолепной. Хафиз лениво осматривает комнату, отведенную под его кабинет. Массивный деревянный стол, вазы с фруктами, ароматические смеси, от которых у непривычного человека разболится голова. Пол устилает огромный ковер с вышитой на нем золотой лошадью, бессменным символом Джалесара. Похожий когда-то лежал в отцовской библиотеке. Маленьким Хафиз не раз засыпал за книгой, уткнувшись носом в мягкий ворс, и тогда Али, слуга их семьи, подхватывал его на руки и относил в спальню — молодому господину не пристало спать на полу. Эти воспоминания так стары, что Хафиз не уверен в их правдивости. Может, это игра воображения.

  Нет, родной Джалесар Хафиз помнит другим. Когда он был здесь в последний раз, то жил отнюдь не во дворце, а в пыльном переулке, что в двух улицах от центрального рынка, и домом его были два рассохшихся деревянных ящика, а одеялом — холщовый мешок. Сколько бы лет ни прошло, он помнит это: палящий зной дня, пронизывающий холод ночи, голод, от которого скручивает внутренности. А еще взгляды прохожих: в лучшем случае равнодушные, в худшем — внимательные и жадные, ищущие, как бы нажиться на маленьком оборванце. Хафиз в Джалесаре уже неделю (впервые с тех пор, как оставил его в детстве), но еще даже близко не приближался к тем трущобам, где когда-то жил. Его место там, должно быть, заняли другие дети, и внимание господина в дорогой чистой одежде никого из них не обрадует. Кто-то назовет это трусостью, но Хафизу все равно. Он купец, а не воин, и не мыслит подобными категориями.

  В Джалесар его привели дела, а не сентиментальность. Вместе с ним морем из Тенобии прибыли кувшины оливкового масла — драгоценный груз по нынешним временам. Год выдался засушливым, цены на масло взлетели немилосердно, но Хафизу это сыграло на руку — о покупке товара он договорился заранее и теперь только подсчитывал прибыль. Это не говоря уже о том, сколько он выручит за другие, менее габаритные вещицы, привезенные из Эйсгарта. Уже утром пройдет сделка, и с нее Хафиз выйдет весьма состоятельным человеком.

  Ему бы радоваться, но Хафиз вышагивает по своему кабинету, сосредоточенный и хмурый, и старается понять, что может пойти не так. Нехорошее предчувствие щекочет грудную клетку. В детстве он считал подобные чувства интуицией, пока наставница не подсказала более подходящее слово — талант. А Хафиз не дурак, чтобы пренебрегать талантами. Прежде чем пойти спать, он еще раз пробегает глазами по документам сделки, которые читал уже сотню раз, сверяет формулировки и цифры. С бумагами сложностей быть не должно, а если все же возникнут — то так Хафизу и надо.

  Он задумчиво чистит персик — десертный нож срезает бархатистую кожицу, разбрызгивая сок. Чего еще следует опасаться? Грубой силы? Пожалуй, завтра на сделку он захватит с собой дополнительного охранника, и пусть добрые агрские торговцы не держат на него зла за излишнюю осторожность. От этой мысли должно стать легче, но почему-то не становится.

  — Проклятье, — бормочет Хафиз, массируя переносицу не запачканной в соке рукой. Он волнуется так, будто прежде не заключал сделок. Наивность и глупость, каким не место в мире больших денег. Может быть, это и не талант шепчет ему предупреждение, а всего лишь детский страх перед родным городом. Здесь он чувствует себя не взрослым человеком, каким успел стать стал, а босым беспризорником. Впрочем, едва ли что-то на свете заставит его признаться в этом — даже самому себе.

  Он цепляет кончиком ножа мякоть персика и отправляет в рот. Сладкий. Все-таки Хафиз скучал по родным краям.

[Пиар-агент]

МОРДЕКАЙ ЖДЕТ СВОЙ ОТРЯД МЕСТИ

"Погибель Гарпии"
Месть — лучший мотиватор. Жажда наживы — лучшая приманка. Общая цель — лучший клей.

Раук, Коготь четвертого крыла Гарпий, по долгу службы должен отыскивать в организации предателей, неблагонадежных исполнителей и просто ненужный мусор, а затем ликвидировать их. Это случилось с чародеем Мордекаем, постоянным партнером Гарпий, это случилось с Красной Уинной, самым смертоносным клинком Эйсгарта, и это случилось с десятками, если не сотнями, других людей. Только вот Коготь не предусмотрел, что если оставляешь за собой гору недобитых "предателей", они могут выжить и объединиться с одной простой целью — отомстить.

Представленные ниже персонажи так или иначе столкнулись с жестокостью Раука. Многим из них он испортил жизнь. А затем их нашел Мордекай и собрал в один разношерстный, но крайне смертоносный отряд, несущий погибель одной конкретной гарпии.

Amber Midthunder MARU // МАРУ, 25+ оборотень // охотница "свободна;" » Мару — оборотень из клана, члены которого проводят больше времени в форме зверей, нежели людей. Они ценят единение с природой, редко выходят в люди и ведут обособленный образ жизни. Сама она принимает форму лисы. » Раук убил ее родную сестру на охоте — загнал вместе со своими помощниками. Мару чудом удалось скрыться от преследования и зализать раны. Но она прекрасно запомнила его запах и поклялась отомстить за сестру во что бы то ни стало. »  Мару наткнулась на Мордекая и Уинну не случайно: она почуяла запах Раука. Но узнав, что они преследуют одну и ту же цель, решила присоединиться к их походу, став первым пополнением "Погибели Гарпии". » Имеет звериные повадки, не привыкла к человеческому обществу и "цивилизации". Прекрасная охотница и следопыт.	Alexander Skarsgard TRICKSTER // ШУТНИК, 40+ человек // разбойник "свободен;" » Шутник — разбойник родом из Нордхейма. Сколько себя помнит, Шутник убивал людей ради кого-то или чего-то другого, будь то знатный лорд, глава отряда перед набегом или пригоршня звонких монет. Шутнику не знакомо чувство стыда, он не придерживается правил честного боя и говорит все, что думает. Благо, думает он редко. » Шутник убил кого-то из знатных лордов Нордхейма, и потому был вынужден бежать от преследования в Эйсгарт. Прилежно пытался найти честную работу, но не получилось. Пришлось возвращаться к тому, что он умеет лучше всего — к убийствам. » Выполнял работу для Гарпий в составе группы незнакомцев. Вместо награды получил удар копьем в бедро от одного из них. Избив до полусмерти и допросив каждого "товарища", Шутник выяснил, кто отдал приказ избавиться от него по завершению задания. Им оказался Коготь по имени Раук. » Шутником его прозвал Мордекай за хмурый вид и отсутствие чувства юмора. Своего настоящего имени Шутник не называет, говорит называть его "как хотите".
Justice Smith SOLENNAR // СОЛЕННАР, 24 чародей // странствующий чародей "свободен;" » Сол — единственный в "Погибели Гарпии", кому Раук не переходил дорогу. В отряд он попал по воле случая: попался в засаду Братства Истины и был пойман, но поблизости оказался отряд Мордекая и освободил парнишку. » Случайно сжег родной дом вместе со своими родителями, с тех пор скитается по Эйсгарту. Путешествует с "Погибелью", надеясь стать учеником Мордекая и постичь все тонкости чародейского искусства. » Единственный, кому удается вытянуть полноценные предложения из Мару. Добрый и мечтательный, но в то же время амбициозный и готовый отказаться от идеалов ради богатства и славы. Влюблен в Розу, и она прекрасно об этом знает.	Sonoya Mizuno ROSE // РОЗА, ~30 человек // информатор, шпионка "свободна;" » Роза многие годы работала с Гарпиями. Она была их ушами, глазами и всем, что от нее требовали Когти. Она соблазняла, втиралась в доверие, обманывала, убивала, но всегда добивалась цели. До тех пор, пока не стала знать слишком много. » Раук посчитал, что Розу слишком опасно оставлять в живых с той информацией, которой она обладала. Он приказал убить ее, но не рассчитал, что она прознает о приказе раньше того, как его успеют исполнить. » В "Погибели Гарпии" отвечает за финансовые операции, находит полезных для дела людей, выискивает любые следы Раука и людей, способных привести отряд к главной цели. Именно она свела отряд с Шутником, Шэй и Клэем. » Умна, хитра, амбициозна. Знает цену и себе, и другим. Никогда не совершает поступков, не обдумав все возможные последствия.
Maisie Williams SHAE // ШЭЙ, 21 человек // воровка "свободна;" » Шэй очень рано научилась воровать — только так она могла прокормить и себя, и брата. Она начинала с фруктов на рынке, но шли годы, и аппетиты Шэй росли. Однажды она украла кошель у проходящего мимо мужчины, а он оказался Когтем Гарпий — чародеем, которому совершенно не стоит переходить дорогу. » Но Шэй повезло. Ее ловкость впечатлила Раука, того самого человека, у которого она украла кошель. Он предложил ей не растрачивать таланты зря и пригласил ее в ряды Гарпий. Шэй согласилась, но только при одном условии — с ней возьмут еще и ее брата, Клэя. » Многие годы спустя Клэй убил очень важного для Раука человека и был приговорен к смерти. Шэй, хоть и была верна Гарпиям, не могла этого допустить и сбежала вместе с братом. » В "Погибели Гарпии" видит шанс спастись от преследования и, куда важнее, спасти от него брата, поэтому полностью прикладывает все свои навыки в успех их похода. » Ловкая и способная. Сможет взломать любой замок и пробраться даже на самую охраняемую территорию.	Joseph Dempsie CLAE // КЛЭЙ, 22 человек // вышибала "свободен;" » Клэй, в отличие от своей сестры Шэй, презирает скрытность, предпочитая ей старое доброе лобовое столкновение. Эта философия пронизывает все сферы его жизни. Клэй простой как пробка, прямой как клинок меча и смертоносный как сама Мора. » Уже будучи подростком служил грубой силой Гарпий — выбивал долги, ломал кости, выступал пугалкой. При этом не испытывал к этой работе никакого энтузиазма, и оставался среди Гарпий лишь для того, чтобы защищать младшую сестру. » Будучи человеком прямым и вспыльчивым, часто втягивался в конфликты. В ходе одного из таких конфликтов случайно убил ближайшего соратника Раука, Когтя четвертого крыла, и оказался в немилости Гарпий. » Устал от грязной работы, но согласился принять зову Мордекая и убить Раука. Просто для того, чтобы обеспечить себе и сестре будущее, свободное от преследования.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО: если вам показалось, что это что-то вроде ганзы Геральта, то вам не показалось. Это буквально шайка совершенно разных персонажей с крайне сомнительной целью и долгой дорогой впереди. Вы смело можете менять внешности, имена, детали истории и прочие вещи — это лишь примерный ориентир и то, как я вижу этих ребят.
Планируется игра в сомнительное братство, попытки найти общий язык и стать чем-то вроде дисфункциональной семьи, которая начинала как кучка незнакомцев, а закончила как самые близкие люди на всей Кельморе. Смело прибегайте ко мне с любыми вопросами, мыслями, идеями и прочими приятными вещами — все обсудим, все порешаем. с:

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"]Влажный эйсгартский июнь осточертел Мордекаю еще тогда, когда он о нем услышал. Услышал он о нем лет восемьдесят назад, и с тех самых пор и пытался забыть. Безуспешно. Помятая тяжелыми каплями зелень, избитый градом скот, вечно сгорбленные жители этого богами забытого королевства — все это вызывало у чародея желание закопаться как можно глубже, выпить как можно больше алкоголя и облапать как можно больше фигуристых девиц. Желательно, не лившись при этом обеих рук.

Мордекай перевел взгляд на Уинну и поежился, словно та вот-вот услышит его мысли и схватится за клинок. Впрочем, он был почти уверен, что такие магические фокусы не входили в арсенал его спутницы. И это "почти" не давало ему расслабиться точно так же, как холодный ветер, полоскавший лицо грязными каплями июньского дождя.

Именно поэтому, когда на горизонте замаячил приветливый свет дорожной лампы местного трактира, Мордекай не сдержал радостного смешка.

— Смотри-ка, Уинна. Сразу навевает теплые воспоминания о родительском доме, а? Все эти ужины с матушкой при потусших свечах, мягкое, едва ли прожарившееся мясо мистера Хрюнделя... — какое-то время на лице чародея царствовала теплая, чуть ли не мечтательная улыбка, но затем ее вдруг накрыла хмурая тень. Он покосился на спутницу, понимая, что привычно взболтнул лишнего, и быстро прокашлялся. — А впрочем, забудь. Мы почти на месте.

Оставив коней на привязи, Мордекай не без труда толкнул массивную деревянную дверь трактира, и царившая внутри атмосфера праздника захватила его с головой. Бесчисленная толпа одновременно пьяных и полупьяных людей кружилась в хаотичных танцах, бодрая, веселая музыка отскакивала от деревянных стен широкого помещения и только две совершенно разные фигуры на высоких стульях во главе четырех выставленных рядом столов отличались от других — жених и невеста. Или, быть может, уже муж и жена.

Тонкая, светловолосая девчушка лет семнадцати с известным Мордекаю видом угасающей любви к жизни в глазах и глупый, неприятного вида рыжий боров трижды старше своей невесты.

Вошедшие на этот праздник жизни Мордекай и Уинна, пересекшие грязную дорогу в глубинке Эйсгарта под проливным дождем, выглядели как пришельцы из другого мира или самые настоящие монстры, из-за которых кто-то в толпе вот-вот призовет на помощь сильдов.

Как только они вошли, вся эта толпа, наповинавшая скорее бурную вспенившуюся реку, чем сборище обычных людей, резко остановилась и перевела взгляд, все еще коллективный и оттого довольно страшный, на новых гостей.

Нависла неловкая пауза. Мордекай посмотрел на Уинну, выражая полнейшее изумление, а затем неуверенно взял крупную кружку с медовухой у смотревшего на него старика и, что было сил, закричал:

— За молодоженов!

Толпа радостно подхватила заданное настроение и радостно заверещала, безмолвно принимая гостей в их чудное общество.

— Меня об этом не предупреждали, — начал оправдываться Мордекай перед Уинной, как только отвел ее в более тихий угол трясущегося от танцев трактира на вынужденное совещание. — Связной клялся, что Волдред точно будет здесь именно сегодня. Говорил, что ублюдка будет легко разговорить, ведь он окажется в приятном расположении духа. И теперь я понимаю, откуда была эта уверенность.

Чародей кивнул в сторону только что рыгнувшего в бокал молодожена и скривился.

— Знакомься — Волдред. Информатор Гарпий собственной персоной.

[Пиар-агент]

ГИЛЬЕРМЕ ИЩЕТ СВОЮ НАСТАВНИЦУ

♫ í tokuni // eivør

Kelly Reilly

EIVOR // АЙВЕР, ^{± 95}
сильд // путешественница, охотница на монстров // наставница

Она родилась на севере, где холодные ветры выдувают все тепло очага и замораживают сердца. Имя дала мать, и только она называла ее правильно — Айвёр, словно гул в печной трубе во время бури, словно медвежий зов или последний хриплый звук из уст умирающего в чахотке отца.
  Она почти умерла, когда в восемь лет провалилась под лед и хлебнула тяжелой воды, но крепкая рука вовремя оказавшегося поблизости путешествующего мага вытянула девочку с огненными волосами на поверхность и подарила второй шанс. Это знакомство определило будущее: в благодарность ее матерью их дом был объявлен желанным пристанищем для спасителя в любой день и час, чем тот чародей пользовался в будущем не раз, а однажды и вовсе предложил забрать Айвер с собой и обучать ее недавно проснувшейся магии. Айя не хотела покидать родную деревню, но и жизнь с новым-очередным отчимом становилась день ото дня только хуже, поэтому девушка соглашается.
  Она познала вкус жизни на Лианфире, раскрыв свой магический потенциал и талант Укрепителя, научившись улыбаться и впервые влюбившись. Прошлое впорхнуло в ее жизнь с горьким письмом, рассказавшим, что ее семьи больше нет. Север больше не ждет ее.
  Она долгие годы путешествует по Кельморе и ищет себе места. В какой-то момент надолго закрепляется в качестве спутника сильда, а когда его не стало, принимает решение пройти ритуал — Айвер так много видела, что была уверена — эта жизнь для нее.

  Ее первый подопечный не справился с испытанием и был отправлен на Синдар.
  Ее вторым подопечным стал Гильерме, южный мальчишка, так долго сопротивляющийся самому себе. Восемь лет он следует за Айвер, смеется за двоих и напоминает, что жизнь все еще теплится где-то внутри женщины с веснушчатым лицом, поцелованным скупым северным солнцем. Он становится для Айи тем непоседливым младшим братом, за которым всегда нужен глаз да глаз, и эта связь не рвется даже спустя годы. Весной 1247 года от де Борхи приходит весточка, что в его родной Агре творятся странные дела и для сильдов есть работа. Но так ли нужна ей далекая южная страна, если в родном Нордхейме разгорается война, а в редкий визит на север девочка с рыжими волосами кладет ей голову на колени и просит рассказать о приключениях?

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
  ♦ Несколько лет назад Айвер родила дочь (историю с ее отцом вы вольны выбирать сами, как и возраст дочери, который на данный момент может быть под 18 лет), но даже тогда не оставила свой пост странствующего сильда. Она отдала ребенка на воспитание в одну из нордхеймских семей, временами приезжая, чтобы проверить девочку и хотя бы несколько дней пожить той жизнью, которой у нее никогда не будет. Есть два варианта: либо ребенок знает, что Айве — ее мать, либо это остается тайной.
♦ События, упоминаемые в письме от Гильерме, — нападение собумов на заседание Совета Агры в Ин-Аменасе (см. подробнее хронологию сюжета от 14 апреля). При желании можно будет участвовать как в южных квестах и развивать ветку сильда, так и в северных, оставшись в Нордхейме из-за начавшейся войны с Эйсгартом и став частью ее, найти покровителей и т.д.
  ♦ Внешность можно сменить при желании. Как и факты биографии Айве, так как готов отдать эту прекрасную женщину в Ваши заботливые руки, чтобы Вы подарили ей интересную жизнь    

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"] Агра была такой же, какой он помнил ее с детства. Агра больше не была такой же, какой он помнил ее. Гильерме не понимал, где проходит эта грань между воспоминаниями, ожиданиями и явью. Солнце все так же ярко слепит в глаза и оставляет жаркие поцелуи на щеках, громкий и пестрый южный базар живет своей жизнью, вести с северных земель долетают до сюда с ветром только слухами, словами и перешепотом.
   Как и другие, златоокий слышит вести о войне Нордхейма и Эйсгарта, лишь украдкой бросает взгляд на Гретхен — ему безразлично, ее же реакция должна быть иной. Едва ли у него есть право удерживать чародейку рядом с собой, но если бы она решила вернуться с первым же кораблем, то почувствовал бы себя одиноко. Возвращение домой спустя столько десятилетий было важным для Гиля, ему хотелось делиться этим хотя бы с кем-то. Его глаз горел, внутри трепетало, как у предвкушающего любимую сладость ребенка, хотелось показать Гретхен все, что когда-то было частью его детства.
   В один из вечеров он позволил себе сесть за игральный стол, и боги были благосклонны — тяжелые монеты упали в поясной мешок, но тяготили его не так долго. Желая предстать перед своими соотечественниками в выгодном свете, де Борха ведется на ткань цвета шафрана и покупает новый костюм на агрский манер. Кошель снова пуст, но мужчина путает растопыренную пятерню в кудрявых волосах и беспечно пожимает плечами. Что легко приходит, точно так же и уходит. Банкирский сын разучился держаться за вещи, ведь смерти все равно какое у тебя имущество за плечами. Если есть возможность — бери, трать, приобретай, живи!
   Но людской шепот упоминает не только войну двух новоиспеченных королей. Даже перебирая и вертя в руках безделушки на базаре, острый охотничий слух ловит упоминание о напастях самой Агры. Чуть наклоненная в сторону голова, сверкнувшая жемчужная серьга, задевшая высокий воротник, вздох ветра, донесший четкий голос — и Гильерме узнает, что в его родных землях активны собумы. Не самая приятная тварь, с которыми приходится работать сильдам. Хотя... есть ли в их работе что-то приятное?
   Очарование шумного Ин-Аменаса отходит на второй план. Де Борха больше не торгуется за пару яблок с торговкой, а будто бы невзначай расспрашивает в таверне о происшествиях, соизмеряет услышанное, задумчиво касается пальцами навершия камы, закрепленной за поясом. Гиль хочет посоветоваться с Гретхен, стоит ли впутываться в новую авантюру. Как сильду — само собой. Но ему ранее лично не доводилось иметь дело с собумами, лишь в книгах и рассказах наставницы. Ошибки и самонадеянность могут дорого стоить. Опять же боги решают за него — в срочном порядке собирается Совет, куда помимо всего прочего зовут и златооких, до кого рука дотянулась. Рука же Гильерме тянется до Гретхен, которую он берет с собой.
   Переступая через порог зала, весь осторожен и напряжен, как натянутая струна домры. Держится в стороне от остальных, чувствуя себя не очень уютно в обществе высоких чинов. Темным взглядом оглядывается вокруг, чуть склоняет голову в молчаливом приветственном жесте, когда встречается глазами с Гретой, кивает Аалии, щурится на джалесарского советника, не понимая и не принимая его позицию. Есть большое желание вмешаться и на равных вступить в спор, но приходится сдерживаться — не такой уж и плохой из него охотник на монстров, да не той величины и опыта.
   Легкая рябь первой прошла по воде в стакане, который стоял перед сильдом. Его пальцы, перестукивающие веером по столу, замерли в воздухе, а взгляд застыл. Дрожь нарастала и уже передавалась всему. Гильерме вскочил со своего места, не глядя рукой оттеснив Гретхен к стене, а сам выглянул в окно. Город готовился к празднику, но едва ли происходящее было частью торжества.
   Он оборачивается к собравшимся, слыша громкие звуки и понимая, что самые важные события происходят в зале, в котором так много народу. Он не спускает глаз с ближайшей к нему твари, рука сама тянется к кинжалу, достает его и держит иглистым лезвием вниз, готовая в любой момент для размаха и удара.
   — Гретхен? — ему некогда искать ее взглядом, но нужно удостовериться, что она рядом.

[Пиар-агент]

АСТРИД ИЩЕТ ГЕРОЕВ СВОЕГО НОРДХЕЙМСКОГО СЕРИАЛА

BARONS OF THE NORTH
или дикий ангел по-нордски

Clive Standen OLAF «ULLE» LUNDQVIST // ОЛАФ «УЛЛЕ» ЛУНДКВИСТ, 38 человек // лорд Эстерсунда, наследник барона	Mark Rowley JOHAN LUNDQVIST // ЮХАН ЛУНДКВИСТ, 38 чародей с Талантом Укрепителя// лорд Эстерсунда
"свободен" » Олаф — старший из двух двойняшек, первенец барона Эстерсунда. Их с братом разделили девять минут, и эти же девять минут даровали Олафу титул и статус преемника; » всю жизнь они с Юханом соревновались — на тренировках, охоте, шуточных сражениях, бесконечных уроках географии. Юхан никогда не обращался к нему иначе, кроме как Улле, подчёркивая: брат для него — не только лучший друг, но и соперник не самый серьёзный; » Улле мечтал унаследовать дар отца, и, провожая Юхана на Лианфир, сцеплял зубы — ещё немного, вот-вот, совсем чуть-чуть, и он отправится постигать таинственные азы магии, обставляя брата. Но время шло и ничего не менялось. Улле пришлось смириться со своей человеческой природой. Пускай ему не довелось плести узоры, он был наследником истинным; » Улле завидовал Юхану, Юхан — Улле. Им было суждено стать немезидой друг для друга. И всё-таки никто не мог понять братьев лучше, чем они сами; » осознавая, что, возможно, никогда он бароном не станет и не дождётся смерти отца, Улле принялся строить военную карьеру. Он метил на место заместителя главнокомандующего по вопросам флота, попав под протекторат нынешнего. Семейное корабельное дело пришлось как нельзя кстати; » не смог отправиться на поиски младшей сестры Эльзы, сбежавшей из-под венца — третья беременность горячо любимой жены Улле протекала тяжело, а напряжённая обстановка между Нордхеймом и Эйсгартом требовала его постоянного присутствия при дворе; » вместе с братом не раз принимал участие в подпольных хальбийских боях.	"свободен" » младший из двух двойняшек. Родись Юхан на девять минут раньше Улле, то смог бы претендовать на титул барона Эстерсунда; » обида на судьбу и чувство жестокой несправедливости преследовали Юхана с детства. Всегда он был вторых ролях, но не собирался уступать брату. Они никогда не переставали соревноваться — будь то тренировки, охота, шуточные сражения на ярмарочных балаганах, скучные занятия у нанятых учителей. Никогда Юхан не называл Улле полным именем, вдоволь наслаждаясь гневом брата; » отправившись на Лианфир, постигать таинства чародейства, Юхан впервые остался без Улле. Но здесь их пути разошлись: как Юхан того ни ждал (и в чём сам себе не признавался), магический дар у Улле не проснулся. А, значит, он мог и не дожить до светлого дня, когда ему перешёл бы заветный титул; » на острове у Юхана обнаружился Талант Укрепителя. Тогда-то впервые ему и закрались мысли: а что, если он изберёт путь сильда? Жить в ожидании смерти брата, захлёбываться в жажде прибрать к рукам титул, ему не предназначенный — это было ниже достоинства Юхана. Была и ещё одна причина: он не желал мириться с мыслью, что однажды проснётся в мире без своего главного соперника и друга; » вернувшись в родное баронство, Юхан стал помогать отцу в корабельной торговле, следить за качеством древесины, испытывать новые корабли в плавании. Сны, где ему являлись монстры, которых Юхан мог бы убивать, его не отпускали; » узнав, что младшая сестра Эльза сбежала из-под венца, не удивился. Не смог отправиться на поиски Эльзы, поскольку на тот момент находился у берегов Силлы Сонмун; » вместе с братом не раз принимал участие в подпольных хальбийских боях.
Stefanie Martini ELZA LUNDQVIST // ЭЛЬЗА ЛУНДКВИСТ, 28 чародейка // леди Эстерсунда, искательница приключений	Jordan Patrick Smith JØRGEN VON HEIDENSTAM // ЙОРГЕН ФОН ХЕЙДЕНСТАМ, 46 чародей // барон Одейрка
"придержана" » Эльза родилась в разгар солнечного июля, и, может, это и определило всю её судьбу. Она всегда была настоящим лучиком солнышка — из Эльзы так и била энергия. Её улыбка, будто сотканная из света, могла растопить любое чёрствое сердце; » как младшего ребёнка, её не преминули избаловать, потакая всем капризам. Эльза прекрасно знала, что могла получить всё — надо было лишь топнуть ножкой при папеньке или заплакать при маменьке; » с небывалой жадностью мечтала она отправиться на Лианфир, как когда-то уплыл туда старший брат Юхан. Как скрылась на горизонте рыжая макушка Астрид. Эльза была убеждена, что и на острове ей удастся очаровать всех и каждого; » в отличие от флегматичной и уравновешенной Астрид, Эльза оказалась в прямом и переносном смысле огненной девой. Огненная стихия влекла и манила. Пускай её талант проявился позже, чем у Астрид, обучение Эльза закончила раньше старшей сестры на пять лет, чем страшно гордилась; » возвращение домой далось Эльзе непросто. Она стремилась посетить дальние странствия, спуститься в недра древних драконьих гробниц, но впервые получила резкий и однозначный отказ. Папенька объявил, что не отпустит своё солнышко незнамо куда незнамо с кем, и, вообще-то, Эльзе пора замуж; » Эльза не отчаялась и стала бунтовать иначе, пуская в ход всё своё очарование. Однажды она привела в баронский сад кузнеца, и впервые увидела багрового папеньку; » скандалы никак не прекращались, пока Эльза — неожиданно для всех — согласилась на предложение сына овдовевшей баронессы Ньалда. Казалось, мягкий и рассудительный молодой человек мог сгладить её буйный строптивый нрав. Счастливые родители занялись приготовлениями к свадьбе. За неделю до торжества Эльза бесследно пропала, и никто не знал, куда она могла отправиться.	"[b занят[/b]"]» детство Йоргена нельзя было назвать счастливым. В нём были безразличная мать и апатичный отец, гораздо больше интересовавшийся небылицами и сказками, чем родными детьми. Предоставленный сам себе, Йорген куда только не влипал и в какие передряги не встревал. И каждый раз дома его встречал безразличный, пустой отцовский взгляд; » и всё-таки, сложись его жизнь иначе, Йорген вряд ли пошёл бы тропой иной. Но детство обострило его жестокость — несмотря на славу меткого и искусного охотника, Йоргена сторонились. Шептались: с таким свирепством разделывает молодой лорд зверей, с таким удовольствием расставляет по залам замка чучел; » особую ненависть Йорген испытывал к племяннице Астрид. Отец буквально обожествлял дурную девчонку, поселив её в их доме. Несколько лет Астрид прожила в доме у фон Хейденстамов. Йорген впал в состояние шока, узнав, что ей выделили лучшую спальню. Он не упускал возможности ни отпустить в её сторону едкое замечание, ни схватить за запястье. И каждый раз безмолвие племянницы выводило его из себя лишь больше; » старшая сестра Йоргена вышла замуж и покинула Силькеборг. Следующим в линии наследования был брат, но его избрала участь стража. Так Йорген принял на себя желанную роль барона. Правда, ему пришлось подождать два года, прежде чем непутёвого папашу признали мёртвым. Йорген не жалел — туда ему и была дорога, в заповедные чащи. Жаль, Йорген сам не видел, как дикие звери растерзали старого идиота; » женившись во второй раз, поступил умнее — выбрал достаточно юную девушку, из которой вылепил идеальную жену — покорную, тихую и незаметную. Её смерти даже не заметил; » никогда не питал тёплых чувств к отпрыскам барона Эстерсунда, но был в долгу у него самого — когда-то Хеннинг Лундквист приютил Йоргена на пять лет и ещё раз, одним зимним вечером, о чём поклялся богами никому не рассказывать; » не мог отказать просьбе дяде-свойственнику и отправился по следу забалованной девицы, Эльзы, получив от Хеннинга слово, что он выполнит любую просьбу Йоргена в благодарность.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:

Заявки скорее можно назвать набросками-образами, которые вы, конечно же, вольны дополнять собственными хотелками, выкручивая в нужную вам сторону. Лундквисты — далеко не самая дружная семья, а, скорее, классический пример неравных отношений между детьми, когда родители это же неравенство и поддерживают, сдабривая его толикой холода.

Помимо семейных разборок, основных линий на игру две: во-первых, это поиски сбежавшей Эльзы. Астрид не могла оставить младшую сестрёнку на растерзание не самому любимому дядюшке и лично отправилась на её поиски, в надежде обогнать и отыскать сестру первой. Цели, преследуемые Йоргеном, можно обыграть в разные стороны. Йорген — сильный чародей и опытный охотник, пока что шансы Астрид перед ним ничтожно малы. Причины побега Эльзы предлагаю додумать вместе, т.к. всё зависит от желаний игрока на дальнейшую личную ветку.

А во-вторых — это трагическая история двух братьев, человека и чародея. Канцлер Ги — Брат мой, брат playing in the distance. Очень хочется всё это почитать и посодействовать всеми силами. Приходите, и давайте докажем, что нордхеймовские сериалы ничуть не менее остросюжетнее эйсгартских 🖤

Пишите в гостевую, всё обсудим и состыкуем.

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"]Ей было легко и просто вспомнить черты его лица, утренние привычки, потрёпанные обложки любимых стихотворных сборников, в каких выражениях он читал каждый. Сабина никогда ничего не забывала — моменты жизни ясно и чётко отпечатывались в её памяти в мельчайших деталях. Это помогало в учёбе — на грозные увесистые талмуды она тратила часы вместо дней, в отличие от прочих юных чародеев, но, как дело доходило до бывших любовников, талант оборачивался против хозяйки. Сабина часто слышала поговорки о том, что время лечит и стирает образы, успевшие стать родными. Спустя год ты забываешь их голоса, цвет глаз, походку, а через пять лет они маячат размытым фантомом, съеденным небом мороком. В таком изъяне ума была своя особая прелесть, недоступная ей. Сабина могла без заминки перечислить в точной последовательности блюда, что Роланд заказывал на обед в портовом кабаке Дамани, или как Зейн, бахвалясь и игриво покачивая шамширом, подначивал эйсгартского друга на дуэль. Но забыть не могла. Пески времени оказались к ней беспощадны.

На лбу у Роланда появилось больше морщин. Тогда, давно, Сабина познакомилась с жаждущим подвигов молодым рыцарем, а теперь на неё избегал смотреть страж — внимательный и напряжённый, готовый встретить опасность за кустом дёрена у поворота. Он не стал здороваться, и Сабина сочла это допустимым. Ничто не обязывало его отнестись к ней с теплом — или же с добрым расположением.

И всё-таки жизнь столкнула их вновь у нетанунского леса.

— О чём говорит господин Монтанье? — требовательным тоном обратилась Сабина к господину Жальдошу. Палантин, скупо расшитый простым морским узором, покоился на плечах. — Вы солгали?

Господин Жальдош выгнул правую бровь, затем — левую, а после насупился. Слова чародейки его задели.

— Что за вздор, госпожа! Какая цветастая чушь, вопиющие обвинения. Вы оба были приглашены нашей гостеприимной Деревней, — и он демонстративно развёл руками, описывая круг, — помочь нам справиться с горестными злосчастиями. А именно — лесной скотиной и бляд... гнусными ворами. О, Рональд, вы даже не подозреваете, с чем мы столкнулись! Помяните слова старого стеклодела — без чародеев здесь не обойтись. А мы, несчастные жертвы, вдвойне тратимся... Последние гроши отдаём за спокойный сон...

Господин Жальдош выудил из-за пазухи мятый платок и промокнул блестящий от пота лоб. Сабина переминалась с ноги на ногу. Всё это решительно ей не нравилось. Она приехала сюда по приглашению старых друзей отца, корабелов Бекешей, обеспечить безопасность вальдгласу и хрусталю за приличную плату. В походной сумке покоились ждущие своего часа чертежи для ловушек, которые ей уже не терпелось опробовать. Речи о капкане для тёмных душ в письме не было. Господин Жальдош словно прочёл её мысли.

— И я вам писал, — беззлобно, но весьма настойчиво нажал он, — что вас будет ожидать один нюанс, сущий пустяк — проблемка, с которой без вас нам ну никак не справиться.

Сабина могла процитировать ту приписку по памяти. Господин Жальдош не врал. В ней он действительно в пространных и затейливых фразах упоминал некое препятствие, которое, быть может, пробудит интерес в госпоже. Что-то в его голосе настораживало — в таких тонах к Сабине обращался наставник, когда задавал особенно хитроумную загадку.

— Ну же, — господин Жальдош хлопнул в ладоши. — Наш почётный гость прав! Хватит попусту оставлять муравьиные следы. Вам надо поговорить с Вилмошем... он видел всего поболе. Его мать, должно быть, поставила кофейник. Игбоорский кофе с бычьей кровью! Есть ли лакомство лучше для бесед? Но, — господин Жальдош перешёл на шёпот, — не будьте строги с Вилмошем. Малёк чего только не натерпелся. Такая тяжесть на сердце. В путь!

Справиться его с напором возможным не представлялось. К стоявшему у колодца дома господин Жальдош зашагал бодро, насвистывая известную маруанскую народную песенку — что-то о моряках, русалках, пучине и несчастной любви. Хабаш страшно любил бормотать этот незатейливый мотив под нос. Плащ волочился по мокрой от росы траве, везде попадались коряги и недозрелые жёлуди. Неприлично было вот так вот идти и молчать, поэтому Сабина спешно вспомнила все материнские советы о ведении светских бесед.

— Ты постарел, — обратилась она к Роланду.

Впрочем, они все старели.

[Пиар-агент]

НИЗАМ ЖДЕТ ЖЕНУ

♫ и никто никогда достоверно не скажет
выбор есть или выбора нет

Synnove Karlsen

CATALINA AD-DIN AL-FARABI (née MARQUES) // КАТАЛИНА АД-ДИН АЛЬ-ФАРАБИ (ур. МАРКЕШ), ²⁸
человек // мать, жена, леди Индриды // жена

» никогда не отличавшейся красотой Каталине Маркеш пророчили будущее старой девы. Если младших её сестёр быстро и безболезненно выдали замуж, ей предстояло заботиться о постаревших родителях;
» Каталина с детства привыкла оставаться незаметной. Жгучая нелюбовь матери оставалась для неё загадкой долгие годы, пока однажды Каталина не подслушала разговор служанок — те, хихикая и перешёптываясь, обсуждали, что старшая дочь господина Маркеша им ровня по матери, а корчит из себя принцессу;
» отец не хотел видеть её на месте наследника, но в помощи нуждался брат. Их жемчужный промысел переживал не лучшие времена, и Каталина, лучшая страшная подружка красивых барышень, бросила все силы — лишь бы украшения Маркешей вновь вошли в моду;
» в 25 она уже могла поставить на себе крест, но тогда в её жизни появился Умар аль-Фараби. Одурманенная и опьянённая первой любовью Каталина совершала одну глупость за другой, пока в ужасе не заметила, что вторую луну кровь не идёт;
» дома случился не просто скандал — её чуть ли не выпороли. Каталина сбежала в ночи, не успев собрать вещи. Она была уверена, что Умар от неё не отвернётся — и не прогадала;
» аль-Фараби приняли Каталину. Они бы с Умаром сыграли свадьбу — если бы он не погиб, разбив Каталине сердце;
» три месяца спустя, когда она ещё не сняла траур, вилай аль-Фараби попросил встречи. Тогда он и объявил, что, для спасения репутации — её, в первую очередь — и будущего сына Каталине стоит подумать о браке с младшим братом Умара, Низамом;
» оба восприняли этот брак как тяжкую необходимость, но уже в первую брачную ночь разошлись по разные стороны особняка, отказавшись терзать друг другу душу;
» Каталина с удивлением заметила тёплое отношение мужа к сыну. Она, претерпевшая все невзгоды жизни бастардом признанным, решила во что бы то ни стало обеспечить сыну счастливое будущее. И для того, в первую очередь, поддержала Низама в намерении войти в совет Агры, подняв все свои старые лиссанские связи;
» прожив в Джалесаре почти два года, Каталина так и осталась чужеземкой — и, вдобавок, не отказалась от закрытых лиссанских нарядов.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:

мы так любить обещаем как никогда не сумеем
но и на грани отчаяния я всё равно тебе верю

Заявка в пару, но, конечно, идти мы будем постепенно. Не могу вам обещать диких страстей и безудержной страсти, всё-таки на момент старта игры Каталина всё ещё горюет по Умару; однако нить, связавшая Каталину и Низама, не может порваться. Их объединила горечь утраты, которая, в итоге, станет отличным подспорьем для крепкого союза и счастливого брака. К тому же, и Каталина, и Низам всегда чувствовали себя не на своём месте и знали, что они недостаточно хороши. Но, может, вместе у них получиться стать чем-то большим?

Внешность и имя попрошу оставить, как-то прикипел я к ним. Готов всё обсуждать. Единственное что, мне очень важно обменяться постами на берегу и состыковать видение-детали.

Пишу в третьем лице и прошедшем времени, без птицы-тройки, в среднем 3-5к. Спидпост обещать не могу, однако я стабильно горю персонажами, могу предложить пост раз в 2 недели.

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"]

♬ scars in the evening sky /// ♬ they're still fighting

Карту расстелили по всей длине стола. Реками бурлили чернила — жёлтые, синие, фиолетовые, зелёные, красные. Вырастали в мосты, башни, жилые кварталы, покинутые деревни, разорённые города, разбомблённые бункеры. На юго-западе, в двух клетках от Остстеллингверфа, мерцали оранжевые искорки, вились спиралями и манили. Для генералов, склонившихся над живой картой, такие искры были меньше комара, их смахивали с манжет как надоедливых букашек. Масштабом карты выбрали один к десяти тысячам. Каждая такая искра убивала сто людей, сто гражданских. Минимум. Как правило.

Генерал-майор пожал руку бригадиру Линнесу. В темноте палатки Финеасу приходилось щуриться, чтобы разглядеть погоны. Он помнил Линнеса ещё со времён своей стажировки в Ингольштадте. Война принесла Линнесу столько отличительных знаков, что болели глаза.

По лагерю ходили слухи о приезде фельдмаршала. Дескать, его благородие лично собиралось проверить приготовления и лично пожать руку Финеасу. Интересно, придётся потом её отсекать секирой? Устроят боевики ей похороны или выставят на всеобщее обозрение, будут целовать перед битвой, как амулет, священный артефакт невиданной силы?

Финеас потёр метку на плече и поморщился. После последней попытки пересечь черту лагеря она болела уже реже, но ожог остался. Письма ему всё так же отправлять не давали, телеграммы отслеживали. Лоснящийся восторгом Линнес направился к нему, поросячье лицо было заляпано воодушевлением.

Над безмятежной картой плавно скользили дирижабли. Двадцать четвёртый батальон застыл у кранов Чёрной реки, готовился к заполнению. Линнес продолжал восторженно вещать об успехах и достижениях, Финеас сухо кивал и пропускал мимо ушей. Ему было достаточно на грязь смотреть и быть её частью, не хватало ещё и слушать.

Раньше ему нравилось просыпаться с дроздами, но в здешних краях птицы давно перестали петь. На самом деле, птицы больше вообще не пели.

— Вы подозревали, во что выльется ваше изобретение, лейтенант?

Финеас молчал, делая вид, что заинтересован картой. Это было правдой, почти — сорок пятый батальон запутался в мачтах и такелажах Затонувшего квартала. Было бы забавно наблюдать за ними там, с гиперболоидной башни — как неторопливые дирижабли заваливались на бок и сбивались с курса корма-корма-правый борт. Запутывались в якорных цепях и скрежетали.

Финеас бывал в Затонувшем квартале. Там он познакомился с «Бисмарком» — самым большим кораблём в квартале, самым большим, который ему доводилось видеть. Финеасу нравилось заниматься чертежами напротив чего-то такого величественного и вечного. Потерянного, но неприступного.

Это было очень давно.

— Нет, бригадир Линнес. Я редко думал о великом будущем своих изобретений.

Нет, не подозревал. Не думал. Был глупым наивным мальчишкой и мечтал — о прогрессе, возможностях. О спасённых жизнях.

О равенстве.

Проекции дирижаблей двадцать четвёртого батальона двинулись с места заправки, мимо уродливого масляного пятна — Кракенова озера.

Линнес улыбнулся ему почти сочувственно, так, как улыбались палачи висельникам за минуту до казни. Вальяжно похлопал по плечу. На левой стороне его мундира красовался герб: лев, единорог, кентавр, щит и корона, проткнутая розами, клевером и чертополохом. Линнес был среди старших офицеров, выступавших за изменение герба. Повторял, что земли Империи теперь слишком обширны, и нужно подчеркнуть масштаб чем-то другим. Упразднить местечковые гербы графств и пронумеровать их. Переделать карты, а старые архивы уничтожить, оставив парочку экземпляров для музеев.

Варварский модернизм.

— Вам уже пора обедать, Финеас, — Линнес не стал убирать руку с плеча, — я провожу вас в столовую.

Финеас не сразу понял, что это ловко поставленный капкан, манёвр. Он уже отвык считать своё положение ловушкой, это не было корректным. Ловушка оставалась ловушкой, пока ты о ней не знал, а если узнавал — значит, перед тобой ставили задачу, требующую решения. Когда-то Финеас фатально просчитался в расчётах, и теперь целыми днями их исправлял. Не был готов браться за новые проекты.

По ночам не оставалось времени — ему снились ожившие трупы гражданских. В его голове, они вгрызались друг другу в глотки, искали живую плоть, но не находили — всё вокруг было мёртвым.

Офицеры столпились у карты, и кто-то ликующе воскликнул. Финеас дёрнулся, но железная хватка бригадира не позволила ему вырваться.

— Что там происходит? — спросил он, чувствуя, как его голос осип. — Что?!

В палатке командования было слишком темно. Керосиновые лампы не давали разглядеть, что творилось на карте.

— Пусти его, Шеймус, — засмеялся полковник Уэбб, — мальчишка должен стать свидетелем своего триумфа!

Ноги превратились в хлопок и слушаться отказывались. Финеас кое-как добрался до стола и вцепился пальцами в спинку лакированного стула. Двадцать четвёртый батальон остановился над Западной Европой. Финеас узнал русло Эльбы и побледнел. Это было почти смешно, если не иронично — бледность его лицу была чужда.

— Дезертиры обосновались в заброшенном здании вокзала, — пояснил полковник, — обложили его защитными чарами, тройным куполом. Глупцы. Нет такой защиты, что справилась бы с твоим оружием, Финеас. Через десять секунд... для них всё закончится. Пять... три... две...

Нет.

Над гладкой поверхностью бумажной земли ярко вспыхнул оранжевый фейерверк искр.

[Пиар-агент]

АГНЕС РАЗЫСКИВАЕТ ТОГО, КТО ПОМОЖЕТ ЕЙ ВЫЖИТЬ

LYSANDER // ЛИСАНДЕР, ³⁷⁺
раса не принципиальна // любого рода воитель // в тебе я найду свой покой

 моя жизнь не была ко мне благосклонна. иногда мне кажется, я знаю всё о боли. наверное, как и ты.
  скажи, как ты смирился с той долей, что выпала тебе? неужели твои шрамы не болят каждую ночь, напоминая о прожитом? мой свежий лишь на лице, но старые не дают спать по ночам. ты не задаешь вопросов ни об одном, даже когда я просыпаюсь с криком от кошмаров, и, наверное, я тебе благодарна за это. ты, хотя бы, не тревожишь гнойные раны моей души. я справлюсь с ними. когда-нибудь точно справлюсь.
  в тебе кипит ненависть, я вижу её, но ты крепко её удерживаешь в стальных тисках - не позволяешь ей застилать разум, но каждый раз в бою используешь её силу. ты поражаешь: врагов, пронзая одним мощным движением воздух и их тела мечом, а меня - в самое сердце.
  ты не обманываешь: ни словом, ни делом, ни даже внешним видом - от тебя стоит ожидать именно того, что видишь. опасности. с тобой не связываются лишний раз, зачем играть с судьбой, правда? кажешься предсказуемым - и даже это в тебе плюс для меня. я так устала бояться и ждать подвохов от людей. я слишком часто повторяю, что никому нельзя доверять, а ты на это молчишь; лишь смотришь всегда так внимательно, будто всё уже обо мне знаешь. наверное, я даже не удивлюсь, если ты как-то связан с теми, от кого я скрываюсь. помнишь, я ведь говорила, что никому нельзя доверять? но тебе я, почему-то, доверилась. и сама эта мысль пугает меня.
  но сейчас я рядом. сама нашла тебя, сама навязалась. ведь ты - ищейка, очень способный; о, сколько же слухов и сплетен я наслушалась, прежде чем нашла тебя. и так же, как в поисках, ты очень хорош в том, чтобы прятаться.
  думаешь, поэтому я держусь тебя? думаешь, хочу, чтобы ты меня спрятал?
  наверное, так и есть.
  я слишком устала бежать, оглядываться и бояться остановиться даже на мгновение. мои демоны, мой зверь, преследует меня и я знаю это. ты знаешь это. считал еще в самом начале и позволил остаться рядом. я осознанно подвергаю тебя опасности, но мне больше не на кого положиться. ты - та самая последняя надежда. и если ты в итоге решишь меня оставить, что ж, я пойму. не прощу, но пойму. потому что о страхе перед Братством Истины я знаю не по наслышке.
  но, может, ты всё же рискнешь?
 

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
* эстетика исключительно для передачи образа, но т.к. я плохо знаю антуражные проекты, то могу только намекать на то, что представляю) если вы думаете, что я намекаю на хэмсфорта, то нет хд
** имя можно сменить
что могу сказать о заявке:
— да, предположительно она в пару, но я рассматриваю разные варианты их отношений, так что мы можем всё обсудить; единственное, что важно: они путешествуют только вдвоем. не так давно, конечно, но точно тебе говорю: нам больше никто не нужен))
— мне нужен щит, самый настоящий; та самая крепкая стена, за которой можно скрыться и не пострадать; он должен быть человеком слова (прощу заметить: не чести; тут вообще не принципиально); да, может недоговаривать, точно так же, как и она, но он не юлит, не обманывает и не дает тех обещаний, которые не может сдержать. это правда важно;
— вся его история, мотивы, раса и служба - всё на твое усмотрение; я бы, скорее, настаивала на том, чтобы он был из нижних/средних слоев общества (я не знаю правильно ли это называю хд), так что точно не нужны ни страдания по землям, ни по короне, ни по навязанным свадьбам; это на наше, точно говорю;
— подробнее про Агнес расскажу в лс или можно найти в акции о Братстве Истины; там и с Ульфом познакомиться можно)
— я попрошу так же пост прислать в лс)
— пишу посты всегда от 3-го лица; обычно лапслоком, но если нужны заглавные буквы - я их легко принесу, ни одна не потеряется; объем в среднем 4-6к;

"[font=Yeseva One

ПРОБНЫЙ ПОСТ:[/font]"] Время тянется, медленно и мучительно. Каждая минута, словно тончайшая игла, царапала нервы: почти невесомо, но чем их становилось больше, тем острее они ощущались. И тем глубже проникали.

  Это всё неправильно. Не так всё должно было сложиться. Не с ней. Сильвия выстраивала свою жизнь не для того, чтобы в один миг всё разрушилось. Этот миг растянулся на дни, переполненные суетливыми мыслями, попытками отследить тот самый момент, когда всё сломалось и судорожным поиском решения главной проблемы. Но из её рук всё сыпется, едва зарождающиеся планы разваливаются, словно волна смывает недостроенный песчаный замок на берегу, не оставляя даже призрачной надежды отыскать то самое верное решение.

  Его будто бы нет.

  Бессилие ощущается западнёй, словно кто-то затягивает петлю на её шее. Она точно знает, что другой конец этой веревки держит не Вальгард - он лишь по глупости накинул этот узел на их шеи. Но есть кто-то третий, умело подставивший их. И её это злит неимоверно. Сильвия решает взять всё в свои руки, потому что должна была забрать контроль обратно давным-давно, но дала слабину. Доверилась. Позволила ему проявить лишнюю самостоятельность - и зря. Не в её характере было позволять другим слишком рано позволять себе распоряжаться своими жизнями, если они находились под её покровительством, но успехи и отношение Вальгарда слишком затуманили ей разум, обманули, и теперь ей приходится иметь дело с последствиями. У неё даже на гнев не было времени - Лунда пришлось отправлять в путь слишком скоро, чтобы позволить себе полноценно принять всю ситуацию. Сначала нужно действовать и лишь потом переживать. Короткие наставления и договоренности - и вот её ученик покидает в спешке остров, под покровом ночи, обходя все хорошо знакомые им охранные меры.

  Она справится, если будет одна.
  Всегда справлялась.

  Ей не приходит в голову даже мысль о том, чтобы рассказать обо всем мужу. Чтобы попросить о помощи.  Вместо этого она всеми силами пытается поддерживать иллюзию того, что у них всё как прежде, и ей кажется, что она с этим действительно хорошо справляется. Хейльвин будто бы не замечает подвоха, даже когда Вильхельм вызывает её на аудиенцию через него, хоть прежде такого не случалось ни разу. Сильвия не может не задуматься о том, насколько верным было её решение и, получив весть, решает, что поступила всё же правильно.
Возможно, для них время доверия и опоры для для друга осталось в прошлом. И это стоит просто принять.

  Она бы слукавила, сказав, что не боится этой встречи. Напряжение сковывало весь путь до замка, вынуждая её всё больше походить на мраморную статую, у которой нет эмоций, но волнение которой можно раскрыть по глазам. Слишком гордая, чтобы позволить даже такому стать трещиной на её образе; она будет сдерживать каждый удар, пока однажды просто не рассыплется на осколки, собирать которых уже не будет надобности. Ей не впервой скрывать эмоции, бороться даже с той лавиной, что обрушилась на нее за столь короткое время - поддаваться им некогда. Особенно, когда её ведут к приемному залу - слишком официально и демонстративно, чтобы ошибиться в чужом намерении.

  Сейчас не будет как прежде и без лишних глаз. Это будет аудиенция с королем Нордхейма и исхода этой встречи не может предугадать даже она.

  Его изможденный вид бросается в глаза сразу и отчетливое беспокойство рвется из груди, но Сильвия подавляет это волнение. Вильхельм слишком очевидно не в порядке и даже будь они, как обычно, наедине и без посторонних ушей, она не стала бы спрашивать об этом настолько прямолинейно. Порой достаточно было и внимательных взглядов, в котором она не отказывает себе и сейчас, повинуясь старой привычке, но смаргивает его, уступая тому, что в этом зале сейчас первостепеннее - манерам и формальности. Её покорность звучит даже в голосе: официальное обращение не коробит и не сковывает. Обстоятельства обязывают и Сильвия беспрекословно следует четко очерченным правилам, чтобы показать, что при всем их доверительном общении - она никогда не забывает о том, кто перед ней.

  Острая необходимость объяснить — не оправдываться — жжет горло, потому что она понимает, насколько важно ей донести ту самую правду, но Вильхельм не позволяет ей, почти сразу же отрезая эту тему. Он знает и принял решение, от которого, пусть и на миг, её сердце замирает. Это было слишком близко к тому худшему исходу, который она вполне допускала и морально готовилась - в конце концов, он вполне четко дал ей понять, что зол и разочарован и было бы слишком наивно предполагать, что король не рассматривал и такой вариант. Поэтому Сильвия позволяет себе едва заметно выдохнуть, стоит опасности миновать.

  Вот только это не приносит ответов сразу, а дальнейшие слова Вильхельма настораживают. Слишком тяжелый взгляд он устремляет на неё, слишком многого требует от того, кто виновен в той же мере, что и она. Чародейка теряется в догадках, не понимая столь резких слов, словно от нее скрывают что-то, меняющее всю ситуацию на корню. Она отвечает ему уверенным взглядом, не нащупывая той причины, по которой ей стоит опасаться за жизнь её ученика.

  — Я велела ему бежать, - её голос ровный и спокойный, потому что сейчас Сильвия отвечает именно за то решение, что приняла сама; и, судя по всему, своевременное и верное. Решение, о котором она не сожалеет. — Он бы помешал мне решить все вопросы с Советом, - Эберхард всё еще пытается держать лицо и иллюзию контроля над ситуаций, словно не она уже приняла решение о том, что бежать нужно и ей.

  — Но трибунал? Ваше Величество, я не понимаю, - она делает крохотный шаг в его сторону, сбитая с толку сразу ворохом мыслей. Это настроение короля Нордхейма её настораживает и Сильвия всё еще не решается переступить ту самую черту. — Стоят ли ложные обвинения столь крайней меры?..

[Пиар-агент]

ЙОРГЕН РАЗЫСКИВАЕТ ШУРИНА И ГОРЯЧЕЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ

♫ wardruna :: hertan
 

marco ilsø

ULVAR BRANSTEN // УЛЬВАР БРАНСТЕН, ³⁴
чародей // барон айрона // шурин и персонификация мести

зависть вгрызается в сердце ржавой иглой –
  уже не вынуть, даже если вонзить себе нож под ребро.

йорген всегда был лучше во всём; ульвар смотрит на него со стороны и считает :: здесь выиграл ты, здесь – снова ты, но когда-нибудь, у самого края черты, ты останешься совсем один и не захочешь подняться с колен. ненависть расцветает на изломанных позвонках, мешая дышать, злость копит яд по капле в сжатый кулак. ульвар каждый раз собирает себя по частям :: вставать – разбиваться – вставать – умирать, пока хохочет толпа. он стирает плевки со щеки и остаётся в тени, и волчья ухмылка всё крепче прирастает к лицу, и становится не так жалко других, как себя.

ульвар смотрит, как по телу отца расплывается тихая смерть, и долго не может понять, как очутился в том месте, где стоял он. полынью веют костры, чары свиваются в жгут и давят удавкой под горлом, не отпуская с губ плач. эта война прожорлива и до сих пор голодна, эта война принесла ему всё, чего он так долго желал, но не ждал получить :: когда он уезжал, он был бездарным мальчишкой, которому в богороще ветер пророчил бесславную гибель и стыд; когда он вернется как новый барон – он отрежет богам языки.

снег засыплет правых и виноватых - для него мы все на одно лицо
смерть придёт, ступая по белой вате
поведёт над нами своей косой

её бледные щеки кусает румянец, когда он целует её у всех на виду :: йорген лишь соблюдает церемониал, касаясь губ ирсы так, словно она ему принадлежала всегда ( и нет раздвоенной тени, что скалится на него у неё за плечом ). на собственной свадьбе она так похожа на ту, кого одейрк перемелет в своих челюстях, соскоблив робкую радость с лица, как рыбью чешую, вытянет из неё жизнь, как болезнь. йорген смотрит ей вслед равнодушно – зная, что этот замок её никому не отдаст. и жалеет, как можно жалеть только тех, кого сам закопал.

ульвар пишет ей вновь и вновь :: возвращайся домой ( убегай от него ),
но она остаётся в одейрке, смеясь здешнему холоду прямо в лицо.

  он не чувствует боли -
  даже если вспороть себя по незажившему шву.

она так похожа - на тех, чей облик тает во тьме, не оставив следа, чей голос вдруг перестаёт петь по ночам, когда стаи зарниц предвещают лишь новый шторм и грозу. йорген давно это знал – однажды она останется лишь бездыханной памятью в паутине его каменных стен, однажды она не очнется от этого долгого сна – рядом с ним она ведь давно умерла.

но гнев превращается в кровь и гонит огонь от висков к кулакам; йорген отдает сначала один приказ – казнить всех, кто был рядом с ней и ей не помог ( пока он сражался с войной и надеялся, что не вернется назад ), затем второй – отправить себя вместе с ней на погребальный костёр.

волчья тень покрывает собой небосвод, скорбь ластится к теплой земле; айрон давно стал похож на обитель призраков, и йорген уже не помнит, кто первым из них убил себя сам – глядя на ульвара, он не узнаёт ни его, ни себя. глядя на ульвара – не может поверить, что опускает глаза ( я её не убивал ).

вместе с ирсой пеплом становится и его гордость, и мнимая честь, и йорген понимает, чья магия давит на грудь, как удар, чья боль так сильна, что сминает собой и его гнев, и здравый смысл, запирая его, как в капкан. под вопли плакальщиц йорген слышит, как в него плюётся толпа, слышит, как ему вновь объявляют войну:
  'я тебя никогда не прощу'.

"от Астрид"

» Это были два хорошо знакомых лица в мельтешащей чужой толпе — рыжие, веснушчатые, слишком непохоже похожие. Двух дочерей барона Эстерсунда Ульвар не мог не знать, с ними же и разделил время обучения на Лианфире. Озорная и шумная младшая, Эльза, всегда становилась сердцем компаний, в то время как старшая, Астрид, выбирала самые укромные углы библиотеки. И никогда не отказывала Ульвару в желании спрятаться за компанию.  

» Это нельзя было назвать дружбой, но в чём-то они понимали друг друга. Ульвар — недотягивающий до собственных и отцовских амбиций, и Астрид, так неторопливо плетущая полотно узоров. В какой-то момент вечерние прогулки у тёмных ив стали приносить ему нечто вроде покоя. Иногда Ульвар подыгрывал ей в песнях и получал долгожданную похвалу от прочих учеников замка. Астрид от него ничего не ждала, а он вежливо, и, подчас, с интересом слушал её пересказы северных эпосов. В конце концов, нужен же был ему напарник для ненавистной гербологии.

» На чёртовой гербологии они сошлись позже — когда Ульвар, наконец-то получивший от отца первое задание, выяснил, в каком упадке находятся разворованные гнилью алчности советников теплицы Айрона. Ненавидишь сам — найми другого. Ульвар так и поступил, выписав чародеев и садовников, с твёрдым намерением впечатлить отца и сделать теплицы Айрона самыми известными в графстве. Астрид вошла в состав группы и приняла самое непосредственное участие в восстановлении оранжерей, а два года спустя, когда Ульвар назначил её ответственной, согласилась на половину гонорара. Как не помочь старому другу и брату жены дорогого дяди Йоргена?

» Природа не терпит спешки — Ульвар осозновал это достаточно хорошо, чтобы понимать, как он не подходит для земных чар. Но Астрид удалось не только восстановить теплицы Айрона, но и поставить их на крепкий курс процветания. Впервые за много лет о впечатляющих успехах Айрона вновь стали говорить. Ульвар был ей благодарен, и этого было достаточно, чтобы считать её союзником. Достаточно и того, что при любом упоминании дорогого дяди Астрид блёкла и теряла цвет. Может, он действительно считал, что это их объединяет.

» Казалось, тёплые отношения с двумя сёстрами Лундквист скрашивали невесёлые будни Ирсы в одейрковской крепости. По крайней мере, когда Ульвар получал письма от сестры, то об Астрид он читал лишь самое лучшее.

» Взаимопонимание, казавшееся крепким кьолсаком, треснуло хрусталём на похоронах Ирсы. Ульвар не смог поверить своим ушам, когда Астрид повторила опять: я не верю, что её убил дядя Йорген.

 

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:

заявка в духе 'отбитой тварью должен был быть я, но я придумал еще более мерзкого персонажа, чем я сам';
 
итак, (не)намеренно, но я в пацане взрастил зависть и гнев. в картине мира ульвара всё самое лучшее достается йоргену :: он и альфа-самец, и чародей намба уан, и самый мощный тип на районе, особенно в связке с бароном эстерсунда хеннингом, вы только посмотрите на него. ульвар йоргену завидовал всегда. и всегда был последним в гонке за магией, властью и даже любовью. ульвар - тот самый мальчик, который сам не добился в жизни ничего, хотя очень старался. который храбро пошел на войну бок о бок с отцом, но в итоге потерял всю свою семью и не заслужил в глазах окружающих ни уважения, ни преданности, ни даже сострадания. его сестру, которая много лет назад покинула дом, в айроне и то любили больше него.

но и он её любил. и никого за неё не простит.

хэд, что ульвар слишком поздно раскрыл в себе потенциал чародея и / или провалил последнее испытание на лианфире ( как и сестра ), что плюсов в репутацию тоже не прибавляет. возможно, и отец не очень-то верил в него, как в будущего чародея и барона. возможно, советники правы :: он безнадежное разочарование и ни на что не годен, и правильно, что они не считаются с ним.

но ведь они все ошибались, правда?
 
наверное, ульвар бы так и остался никем, но судьба умеет преподносить дары, от которых не отказываются, пусть даже они в итоге тебя обязательно убьют :: после смерти отца и сестры на него внезапно обрушивается и талант, и власть в баронстве, которую он и не надеялся получить. приходит время мстить за обиды и не жалеть никого - его ведь никто не жалел.

и йорген знает, как трудно не стать чудовищем, когда все видят тебя именно таким.
 
• пока ирса была жива, между айроном и одейрком был относительный мир, и ульвар с йоргеном даже пытались найти друг с другом общий язык. но как только ирса умерла, умерло и желание ульвара этот мир поддерживать. особенно если учесть, что в отравлении ирсы злые языки обвиняют именно йоргена.

• противостояние будет скорее психологическое, открытого махича стенка на стенку не будет, но подставы, диверсии и взаимные поджоги теплиц, блокады и обвинения ( а еще легкие покушения и кое-чьи попытки переманить хеннинга на свою сторону ) - обязательно. корона о нашей вражде знать не должна, так что сыграем в мафию.
 
• у нас с астрид свадьба четко по графику, и мы с тобой должны до этого дожить. но для того, чтобы все жили долго и счастливо, нам придется разобраться с огромным количеством бед с башкой, и плохих концовок больше, чем хороших. только представь, сколько стекла тут можно намутить.. поэтому - приноси незакрытые гештальты, сублимируй негатив и расчехляй обсессии, я намерен сделать наши нездоровые отношения легендарными. и знай - когда-нибудь я встряхну тебя, дам леща и сурово обниму со скупой слезой, как блудного сына. а потом прошепчу тебе на ушко три заветных слова :: я тебя на*бал.

• астрид говорит, что я архитектор, а не садовник, и это правда. нам предстоит многое обсудить, и я хочу на эту роль игрока, которого не пугает необходимость двигать с нами сюжет, любой хэд докурить мы поможем. или не двигать - будем лавхейтить вечно, только люби эту историю, как мы.

• имя сестры и титул смене не подлежат; имя, фамилию и возраст можно сменить, но мне всё нравится, так что подумойте, а возраст должен быть больше возраста ирсы, в каком она погибла ( в 29 лет ).

• пишу приблизительно 4-6к, лапслок, 3 лицо онли; буду кидать эдиты, музыку и цитаты, поэтому внефорумное обещение - неизбежный пункт, но не требую общения 24/7 ( однако прошу сообщать об отсутствиях, чтобы случайно не подумать, что роль бросили ); постики пишу, но реал жесток, поэтому готовься как к спидпостингу, так и к посту раз в два месяца; графикой обеспечу, стикерами и сердешками закидаю, на руках носить буду, только покажи мне сначала любой свой текст, чтобы влюбить меня в себя с порога. жду, брат.

"от Астрид"

точка невозврата пройдена
череда преград из воздуха
намекает что не здесь ты, а где-то там

Я бы хотела предложить вам разделить нашу историю на две части. В прошлом, Астрид и Ульвар, может, были не лучшими друзьями, но добрыми приятелями. Тихий и податливый нрав Астрид был отличным подспорьем для Ульвара, который, при желании, мог вырисовывать себя лучше, сильнее, успешнее, чем считал на самом деле, а Астрид в поддержке ему не отказывала.

Как не отказала и с оранжереями, действительно взяв за трудоёмкую, кропотливую работу денег меньше в три раза, чем могла бы (чем взял бы любой). Именно она занималась айроновскими теплицами семь лет подряд, во время войны вложив в них лишь больше любви и заботы. Это был первый большой проект Ульвара и первый успешный — пускай продвигались они медленно, результат был налицо. Разве не он это придумал? Разве не он выбрал каждого, кто излечил железную землю? Разве не его должен был благодарить отец?

Астрид, и сама всегда двигавшаяся через учёбу без особых успехов, повторяла Ульвару, что нет ничего в этом страшного. Но, пускай она провела на Лианфире целых четырнадцать лет, членом Ордена она всё-таки стала. Не ей рассуждать о его неудачах.

Смерть Ирсы пролегла между ними тенью. Убеждённость Астрид в том, что трагедия — не дело рук дяди Йоргена, шокировала Ульвара. Может, со временем он бы вспомнил слова её отца, Хеннинга, советующего молодому лорду думать головой холодной — но к концу осени стало известно о помолвке Астрид и Йоргена. между дружбаном и мужиком выбрала мужика, всё понятно

(Кто бы знал, что в тихом омуте водятся шлюхи).

А дальше у нас целый простор для ходов и манёвров (но весной 1248 жду на свадьбе). Как вариант, можем предложить один заметный зимний конфликт, в котором потенциально могут обвинить Ульвара.

В идеале мне хотелось бы восстановить их связь; как минимум, у них обоих начинают просыпаться Таланты после войны. В лианфирские студенческие будни они умели поддержать и направить друг друга, так, может, ещё не всё потеряно?

"[font=Yeseva One

ПОСТ АСТРИД:[/font]"]— вы не взяли с собой служанку, миледи?

золотой венец кос хозяйки одейрковской крепости искрится спелой пшеницей под безликим мартовским солнцем. ирса фон хейденстам сходит к ней заплутавшей в лесах ундиной, очарованной и пленённой. место ирсы фон хейденстам — на изжелтевших страницах, под затейливым инициалом у рубрик, в пурпуре и лазури чернил — не здесь, у частокола ворот, по левую от барона руку. астрид может нарисовать её ускользающий образ в трепете свечей рингенвальдского замка — рассыпающей в жемчуг смех, плывущей по тонкой струне лангспила. видит в красных волнах на шпалерах — белую даму в вуали печали. ирса фон хейденстам не даёт ни единого повода усомниться в радушии принимать дорогих гостей и тянется к астрид — поцелуи цветут на щеках изморозью.

барону фон хейденстаму астрид протягивает руку. жёсткая хватка дорогого дяди длится дольше, чем, может, диктуют приличия. кто посмеет оспорить его законную волю?

— если госпожа захочет, черсти поедет с ней, — мужественно объявляет служанка, заканчивая собирать астрид в путешествие. — на край света поеду, к морю сна, — и молчит, обкусывая пересохшие губы. — даже в замок алого барона поеду.

пока черсти завязывает сумы, руки у неё трясутся. астрид не может черсти винить — кто сам в здравом уме решится отправиться в недоброе место, где славных мужчин уводят в болота хульдры, а в залах царствует армия умерщвлённых зверей? где тёмная душа старого барона разводит костры у полей, выдвигаясь на поиски теней? черсти, конечно, не нужно с ней поезжать, убеждает астрид служанку, для неё там не будет ни работы, ни места. выдыхает черсти слишком уж шумно, слёзы с горох вытирать отказывается — как отпустить госпожу к злым людям?

— я ведь еду провожать братьев и отца, — баюкает её астрид, — черсти, не убивайтесь вы так. я же чародейка.

ирса послушно молчит, пока барон одейрка приветствует племянницу в волчьих мехах. астрид не отводит взгляда, забывает, как немеет рука. ни одно плетение не ослабит хватку барона фон хейденстама, пока он сам того не решит.

ирса подхватывает её, пока пышущий юностью мальчик уводит коня. сердце астрид сдавливает железный обруч, ему-то куда, ребёнку? плескаться в студёных озёрах и лакомиться парным молоком, а не...

— не переживайте нисколечко, мы выделим вам девицу. в наши дни хороших слуг не найти — в том году кухарка повадилась таскать серебро. когда прознал йорген... — по лицу ирсы тянут стебли лилий. астрид не нужно уточнять, что мог решить дядя. — дурно вспоминать былое! я так жду приезда вашей сестры! ах, мне о стольком хочется расспросить прелестную эльзу... говорят, ваш брат, милая сноха, левой рукой может уложить пятерых воинов!

речь ирсы журчит горным ручьём, и астрид с радостью ныряет в реку. внутри замка, наедине, ирса фон хейденстам расцветает и сбрасывает тоску — отсылает слуг, подзывает слуг, расставляет винные кубки, расстилает скатерть под пышный пирог из абрикосов. в обмотанном мраком угле таится медведь, и его печальный взгляд сковывает разум.

— я привезла вам подарок, — робко вспоминает астрид, пока ирса отчитывает неряшливого слугу. хозяйку охватывает такая радость, что астрид становится неловко. карликовую книжку с альстадскими балладами ирса мужественно принимает и с участливо-вежливым интересом рассматривает картинки. астрид рассыпается в извинениях — здесь столько историй о любви, пронизанной нежным шёлком, что, может, скромный подарок сможет развлечь вечера баронессы. расшитый нитью серебра и маруанским речным жемчугом пояс пробуждает в ирсе восторг, и пустая гостиная наполняется счастливым хохотом. ирса бросается примерять обновку. астрид неторопливо зашнуровывает завязки и решается на мнимый вопрос:

— дядя, кажется, очень доволен.

по окнам трещит не сошедший иней. за ставнями можно разглядеть внутренний двор — одейрк начинает напоминать хальбе. ворот не закрывают — каждый час прибывают воины, каждый час въезжают нагруженные телеги. серый мшистый камень не может защитить их от стука колёс, молотов и кузнецкого пара. одейрк бурлит чугунным котлом, и буря нарастает внутри астрид. скоро ли прибудут братья? что задержало их на пути? что, если...

— а, мужчины, — отмахивается ирса от тревог как от назойливых болотных мошек. — что нужно для счастья? вынуть меч, помахать кулаками, опустошить погреб и завалиться храпеть. нам, к счастью, не понять такого.

***

милосердное благородство ирсы окутывает астрид теплотой мёда с клюквой. не хватает эльзы; от астрид мало толку в разборах колец и платьев. эльза — лучший компаньон для громких сплетен и смотровых башен, откуда так хорошо наблюдать за приготовлениями к... ирса с небывалой добротой замечает усталость и, хитро прищурившись, открыто выдумывает не терпящие отлагательств дела. разрешает наведаться в библиотеку.

жизнь бурлит за пределами стен, но среди шкафов библиотеки астрид встречают гул тишины и ледянящий кости холод. крепость одейрка, наконец, встречает родную кровь как положено. жирный слой пыли на корешках, дурманящая сырость и паучье королевство кружев стягивают узел ностальгии в груди. она слышит звучный голос дедушки, чувствует, какое мягкое тепло источает его рука на плече. и обмануться не может — ничем пустоту не заполнить.

— вот это, может, тоже вам придётся по вкусу, — отрывается от стула астрид со скрипом двери. сердечная ирса! как пролетело время. уже пора спускаться к обеду? солнце ещё водит хоровод над флюгерами. но эта-то баллада точно приладится к сердцу хозяйке. — мне грустно, грустно, я слёзы лью, я знаю горькую участь мою... я мост для тебя расширить готов, срублю хоть десять тысяч стволов — чтоб крепость придать его быкам, хоть десять тысяч вирсон...

волчьи меха не золотятся полями пшена. астрид откладывает книгу и встаёт за кресло — будто оно может стать преградой-мостом, и водяной никого не пропустит.

— простите мою грубость, дядя. я приняла вас за баронессу.

"[font=Yeseva One

ПОСТ МОЙ:[/font]"]

почему все вокруг заключают со мной союз, договор ли - военный, брачный
отчего ты берёшь за руку, глядишь на свет
и рука моя так прозрачна

 

он берет её руку в свою – невесома, как мотылек, прозрачна, как лёд ( прикосновением его сухих губ – так же холодна ); на просвет перламутр её рук – призрачный рассветный луч, что ласкает его по щеке. кожа тонка в тех местах, где его пальцы прошлись как наждак – стирают с бледной ладони пыльцу от умерших цветов, замирают на полукружье кольца, надетого на неё, как клеймо. она подходит к нему, не боясь; от золотистых волос веет робкой весной: свободой, розами и свежей травой, чем-то, что ожило и поёт;
  но в конце этой зимы – не может быть так легко.
 
ирса шепчет, касаясь его колючего сердца своим ноготком :: когда у нас будет астрид? я уже так скучаю по ней.

  - ты скучаешь по всем и всегда.

    ( а скучаешь ли ты? )

тугие нити теней ложатся на девичью руку и душат всю нежность в крепких тисках - йорген сжимает в хватке запястье, и стеклянные кости хрустят. корочкой копоти уже затвердела смоляная кровь на костяшках его огрубевшей руки; когда-то он был готов драться с лучшими воинами за один лишь её поцелуй, когда-то – он так красиво всем ( и сам себе ) об этом солгал.

йорген не держит в себе ни угрозу, ни жалость - у него ( для неё ) ничего больше нет; наверное, он ( от неё ) просто очень устал. отпускает ладонь её в вольный полет и вдруг слышит, как ветер свистит в его полой груди.

как хорошо, что он скоро уйдет от неё на войну ;;
 
ирса отходит так плавно, словно кружится в танце – под музыку, которой в её темнице не слышно давно; притворяется, будто черная боль сходит с неё чешуёй. платье её шелестит, будто зелень дубовой листвы, и ветер, бродящий вдоль стен, вдруг теплеет, прижимаясь к её спине, согревает поникшую стать, а его – обдает холодком. йорген тихо наблюдает за ней :: как волны её длинных кудрей пляшут у неё на плечах, как выцветает здесь юная жизнь – и не верит, что зима уже прошла. под её тонкой кожей чахнет слепое румяное солнце, и этому не пройти без следа. в этом замке мрачно и сыро, в этом замке – не зажигают свечей; цветок навсегда умирает, если сокрыть его в темноте.

ирса смотрит йоргену прямо в глаза, и он замечает, как быстро зеленца её ясных глаз помутнела под снежным покровом его фальшивой любви,
  как быстро – она для него умерла.
 
  - астрид вот-вот привезут. веди себя с ней прилично, ты надоедлива. запомни: она здесь не для того, чтобы тебя развлекать.
 
( она не для тебя, ирса – она для меня. )

 

солнце, стекая со спин коней, в реках идёт ко дну
если не будет войны по мне, я развяжу войну

 

мёртвое солнце одейрка затянуто вуалью чернеющих туч, сизый туман густой поволокой стелется по земле. там, куда он ступает, уже зреет трава новорожденной весны, там, куда он придет – они посеют лишь пепел и гнев.

йорген бредет сквозь шумный людской поток, изредка отвечая на немые поклоны кивком головы. их сапоги вязнут в размытой дождями грязи, сбруя их верных коней индевеет в пасмурном свете бледного дня, и их глаза горят так, словно они в последний раз оказались в живых. встревоженные, хмельные от предвкушения битв, они гудят, как улей в огне, и их смех дрожит на ветру.
йорген цепляет прищуром войско, идёт взором по головам, пересчитывая всех обреченных их богом войны на геройство и смерть; знает :: они умрут за него и за их графа и короля, они не вернутся, не исполнив свой долг – это и есть его честь.

чародеи – отдельно от всех, там, где выше всего до глубокого неба высится воинский стяг; как голуби, они встряхивают плечами в тени пристройки, не решаясь ступить туда, где жидким золотом вдруг проливается солнечный свет. они возносят к йоргену руки, и, пожимая их, он чувствует, как магия мерно пульсирует в крепкой руке. они смотрят на него точно так же – словно его глаза так же черны, как её.

у былой баронессы, стоящей недвижимой тенью у парапета балкона – седой взгляд вдовы; разучившись кричать и выть от тоски, зализав старые раны и смирившись с сыновьей тяжелой рукой, мать научилась давать поручения духам своей темноты и шептать, как змея.

она рада, что он скоро уйдет от неё на войну ;;

 

рушатся царства, ржавчина ест железо, время течёт сквозь горло ко дну часов
будет ещё однажды тебе полезным
сердце за дверью, запертой на засов

 

холод роится в груди, обтачивая острые клинья его черных ребер своими клыками, и родовая язва вместо сердца протяжно скулит; он не был здесь слишком давно, слишком давно – не напоминал себе об отце. дверь библиотеки - впервые за вечность - раскрыта, и йорген знает, что там его ждет :: чужие призраки, чужие герои, чужие легенды, чужие сны.
  песни, которых о нём не поют.

( мне грустно, грустно, я слёзы лью, я знаю горькую участь мою... )

он упирается в стену плечом, шипы кусают ладонь, как игла – голубая силькеборгская роза в его руке лежит хуже, чем омытый кровью клинок ( но всё же – лежит ).
он слушает, как разливается голос астрид, смывая всё, что оказалось обречено. песнь гонит прочь вороньё, что гнездилось и клевало его изнутри, и йорген чувствует, как неестественен этот излом – губы улыбаются ей, а он думал, что давно забыл как.

  - нет-нет, продолжай.

глухая просьба едва стирает улыбку, шелестит в тишине. он подходит чуть ближе, не огибая стол, и опускает розу на самую большую из раскрытых книг - маленький дар, подношение, которое мог бы принять любой бог, но не она.

  - подарок от ирсы. ей понравилось то, что ты привезла для неё, - йорген садится на ближайший к двери стул, преграждая ей путь, сжимает пальцы рук в крепкий замок, как в кулак. – сегодня она больше нас не потревожит.

он чует, как неминуемо осознание подбирается к ним :: как нелепо смотрится хрупкость астрид в бесприютности его крепостных стен, и как она погибнет, если замрет в темноте и заглянет их общему призраку в битое зеркало глаз. глупая пташка; волчьи клыки так остры, когда черным затмением мир погребает война.

  - спой что-нибудь торжественное. что-то, что пел тебе мой отец.

[Пиар-агент]

ДИН СЯН И БО ВЭН РАЗЫСКИВАЮТ ДАМ СВОИХ СЕРДЕЦ

*Совместная заявка с Бо Вэном: ищем персонажей в сюжет и подрабатываем свахами для самих себя

INTRO: ПЕРЕПОЛОХ В САНДУ

В самом сердце острова Золотых змей – в городе Санду – клокочет народное недовольство. Приказ второго принца Айлуна заставил наместника и богатых торговцев распахнуть свои амбары для беженцев: две луны назад под воду ушла половина острова Тишины, и поток голодных скитальцев хлынул в другие провинции. Но зерна и хлеба на всех не хватает, в воздухе маячит призрак будущего страшного голода, вызванного опрометчивым решением принца.

Наживаются на народной беде мелкие мошенники и продажные чиновники, а с закрытых складов торговца Бо Вэна таинственно исчезает зерно для продажи – и, конечно же, Бо и его телохранитель Дин просто так это не оставят.

***

В бурлящем людском море, наводнившем улицы Санду, ловко лавируют два паланкина. Слуги, несущие их, едва не сталкиваются локтями – так близко оказываются друг к другу украшенные носилки. Сидящая в одном из паланкинов дама приподнимает занавеси, чтобы посмотреть, что произошло, вторая предпочитает остаться неузнанной. Каждая из этих женщин непосредственно связана с тем, что происходит в Санду, но они не подруги и не союзницы. Они находятся по разные стороны и, узнай друг друга лучше, непременно стали бы врагами.

Они познакомятся позже.
А пока... одна из них не та, за кого себя выдаёт.

wu jinyan (only!) ARANG SHANG // АРАН ШАН, 27 человек // знатная дама, шпионка клана Шан // (будущая) дама сердца Бо Вэна

liu shishi (only!) HARU ISHIDA // ХАРУ ИШИДА, 26 человек // танцовщица, осведомительница Бо Вэна // дама сердца Дина Сяна

"История персонажа" Аран Шан - не просто дама знатного происхождения, она дочь великого клана Шан, отвечающего за имперскую казну и торговлю на архипелаге. Воспитанная в любви и заботе, Аран никогда не испытывала нужды в чем бы то ни было. Как и полагается благородной девушке, Аран с юных лет хорошо образованна и талантлива. После захватывающей слух игры на цинь она может поделиться полезными советами по технике вышивания с другими дамами или поддержать беседу в обществе мужчин кротким, но разумным комментарием. Красоту девушки подкрепляют утонченный вкус и изящные манеры. Всё это несомненно создает о ней впечатление как о весьма приятной особе. Первое мнение, как говорят, редко бывает точным, но в Санду не успевают составить его о новоприбывшей. Приезд девушки по меркам города проходит незаметно и скромно. Сказавшись уставшей после долгой дороги, молодая госпожа сразу же удаляется к себе. За закрытыми дверьми маски имеют свойство слетать. За личиной уставшей дамы Аран Шан, скрывается искусная шпионка, которая полна сил исполнить задуманное. В Аран нет ни капли высокородной крови Шанов, но те выпестовали ее с не меньшим усердием и выковали под себя в качестве верной лазутчицы и надежного инструмента для достижения личных целей. Двадцать семь лет назад в Аскуре, в семье мелкого торговца родилась девочка, которая не имела ничего общего ни с благородной дамой, ни с искусной шпионкой. У нее не было ни знатного происхождения, ни богатых покровителей. Была семья, от которой остались лишь позорное клеймо на фамилии и долги, с которыми совсем юной тогда еще девице, неожиданно ставшей сиротой, расплатиться было бы не под силу. На распутье ни одна из дорог не сулила ничего хорошего. Возможно, ее бы уже давно не было на свете, не согласись она на заманчивое предложение Шанов. Да и цена всему, на первый взгляд, казалась не такой уж и большой - всего-то свобода и настоящая личность. Нож в руке сироты - отчаянная попытка отбиться от злодеев, пришедших выбивать долги. Нож в руке барышни Аран Шан... стойте, кто дал ей нож? Уберите сейчас же, молодая госпожа может пораниться... Нож в руке шпионки - намек и предупреждение. Его лезвие никогда не нанесет открытой раны. Аран не привыкла пачкать свои руки лично, но от этого она не становится менее опасной. Умелый игрок и манипулятор, Аран действует из тени, скрываясь под шкурой невинного ягненка. Аран - ценный кадр, что за годы службы успела доказать не только свою преданность, но и эффективность. Поэтому на фоне происходящих в империи бедствий, Аран отправляют в Санду с особенным поручением. На кону стоит слишком много, и у шпионки нет права на ошибку. Бо Вэн, который попадает под непосредственный удар в ходе манипуляций Аран, настроен разобраться в произошедшем не менее решительно. И если поначалу шпионке почти удается обмануть торговца, с течением времени Бо все больше убеждается в том, что Аран совсем не та, кто играет честно.

"История персонажа" Раннее замужество разделило жизнь Хару на "до" и "после". "До" было безоблачным, но совсем не скучным: единственная дочь начальника городской стражи, она изучала боевые искусства, ездила верхом в мужском седле, сопровождала отца в поездках - как будто была сыном, которого Кендзи Ишида так и не дождался. Мать безуспешно пыталась заинтересовать её красивыми нарядами и типично женскими занятиями - вышиванием, составлением букетов и танцами. Танцы Хару полюбила, но в образцовую барышню так и не превратилась. А потом наступило "после": отец сосватал её за человека, которого прочил себе в преемники. Ёнхун Кан казался неплохим кандидатом в мужья: он был хорош собой, неглуп и быстро продвигался по службе. Вот только у него оказалось пагубное пристрастие, которое он старательно скрывал до самой свадьбы. Выпивка превращала Ёнхуна в чудовище, он бросался с кулаками на всех, до кого мог дотянуться - и первой, кому доставалось, была Хару. А она, как нарочно, дразнила его, выкрикивая оскорбления - потому что презирала его не только за пьянство, но и за взятки, которые муж стал брать, заняв пост её отца. Когда Ёнхун лез драться, она защищалась, как умела - свирепо, как тигрица. И однажды самую малость перестаралась. Связи Кендзи Ишиды помогли Хару избежать прямых обвинений: по официальной версии, пьяного Ёнхуна Кана забили до смерти в подворотне какие-то бандиты. Но людская молва была жестока, и на вдову стали коситься с подозрением и презрением. Под ударом оказалась вся семья Ишида, и тогда Хару решилась на отчаянный шаг - покинула родительский дом и ушла в танцовщицы. Выступала в чайных вместе с местной театральной труппой и даже в "цветочных домах", где куртизанки аккомпанировали ей на цине. Скандальная слава работала Хару на пользу: сначала на неё приходили посмотреть как на диковинку, но потом возвращались, чтобы отдать ей должное как артистке. А она не только танцевала - она слушала и запоминала чужие секреты, чтобы потом выгодно ими распорядиться. Когда в Санду появились Бо и Дин, она внимательно приглядывалась к ним, а потом неожиданно появилась на пороге новой чайной господина Вэна и предложила свои услуги. С тех пор прошло чуть больше пяти лет, Хару превратилась в настоящую знаменитость и выступает только по особым случаям. Её главная обязанность - собирать для Бо информацию и при необходимости помогать Дину. Дин любил её эти все пять лет, но не признавался, потому что ставил долг выше чувств. Хару все эти пять лет ему охотно подыгрывала - "да-да, я не догадываюсь, ни капельки!" - но страдания ради высшей цели наконец ей надоели, и она взяла дело в свои руки.

OUTRO: ЛУНА СЕГОДНЯ ПРЕКРАСНА

Как вы уже поняли, дорогие дамы, вы нужны и в сюжетную, и личную игру.

В сюжете вас ждут интриги, которые уводят ниточку расследования далеко за пределы Санду: не зря же семья Шан так близко к императорскому трону, и не зря министр торговли Юй Шан, муж третьей принцессы Сюэли Ки, так интересуется распределением зерновых запасов. Вместе мы покопаемся в тайнах правящей династии, порасследуем таинственные кражи продовольствия (и не только) и разобьём вдребезги парочку блестящих карьер.
Но прежде, чем это случится, вы обе будете противостоять друг другу: в начале действия Аран играет против Бо и его свиты, а Хару, напротив, к этой свите принадлежит.

И, разумеется, обе заявки в пару. Каждой твари по паре, как мы шутим (но на самом деле не шутим). Неумеренного стекла и неистовой драмы не обещаем, но сложностей отсыплем соответственно ролям: Аран и Бо - два игрока, противники, которые не доверяют друг другу; Дин и Хару - союзники, но между ними стоит долг телохранителя и неудачный любовный опыт в прошлом.
Будет непросто, но интересно. Мы вас уже очень ждём!)

АРАН: Бо и Аран могли бы никогда не встретиться. Но игра, которую затеяли Шаны и Аран под их руководством, не могла не затронуть лично Бо Вэна как (почти)честного предпринимателя. Это приводит к тому, что Бо и Аран сразу занимают места с разных сторон доски. Однако, если оба оппонента умны, дальновидны и привлекательны, то даже партия, на кону которой стоит чья-то жизнь, может доставить удовольствие.
У обоих в силу жизненного опыта и проф.деформации есть основания не доверять людям, что уж говорить друг о друге, когда начнут вскрываться все карты. Да и появившиеся чувства для каждого из них будут проблемой, словно кто-то добавил лишнюю пешку на поле - и убрать нельзя, и разыграть партию в свою пользу мешает.
Иными словами: "Чувствуешь бабочек в животе? Их надо убить!"

"Ходим по краю"

ХАРУ: пока отношения с Дином находятся на самом старте, но развиваются быстро, как и положено у взрослых людей, которые уже вместе пуд соли съели.  Они пять лет работали бок о бок и научились доверять друг другу как партнёры. Дело за малым - научиться доверять друг другу как пара. На самом деле ещё есть над чем поработать: Хару ещё не поведала Дину, что это она зашибла пьяного мужа насмерть, он ещё не покаялся кое в каких грехах молодости - так что самое интересное впереди.  
А вообще, они очень друг другу подходят: оба очень смелые и самоотверженные, преданные тем, кого любят, и готовые защищать своё до последней капли крови. Добиться хэппи-энда с такими качествами, конечно, сложно, но мы честно постараемся!

"Ходим на стрелки с врагами. И иногда на свидания"

А теперь о нас как об игроках.

БО: пишу неторопливо в разных объемах. От птицы-тройки оставил всего одну. К ответному стилю и размеру постов неприхотлив. Никуда не денусь, обещаю стабильно украшать вашу жизнь своим модным, красным ханьфу. Готов поддержать и помочь в развитии статыщ сюжетов Дина, ваших собственных, и еще накинуть сверху своих, чтобы закружить, заиграть и, в общем, навести суеты в Сонмуне.

ДИН: не очень скоростной, но очень ответственный игрок. Стотыщ сюжетов в рукаве, поэтому без игры не останетесь точно. Размер ваших постов  значения не имеет, сам пишу по настроению как короткие и динамичные посты, так и лиричные простыни на 10к знаков. Птицу-тройку обычно в постах не использую, но ничего не имею против.
Молю лишь об одном: никакого лапслока! Заглавные буквы в предложениях не просто так существуют, я в этом уверен.
И не пропадайте молча, пожалуйста, у нас в Сонмуне так не делают.)

► P.S. И ещё важное: мы, конечно, пока нпс, но ради вас готовы отпочковаться в отдельные профили!

[Пиар-агент]

АРГЕЛЛА РАЗЫСКИВАЕТ СУПРУГА

richard madden

OTTO NOWAK // ОТТО НОВАК, ⁴²
человек // граф Моравии // любимый супруг

» Его жизнь изменилась в пять лет, когда пришло понимание его "особенности". Тогда он впервые впал в транс и долгое время не реагировал на призывы родных, рисовал странные рисунки и тыкал пальцами в небо. Никто не мог допустить, чтобы поползли слухи о будущем графе, от чего он вел затворнический образ жизни. Очень редко сопровождал отца в поездках, а во время официальных приемов держался в стороне;

» В жены ему выбрали дочь сюзеренов, власть которых вполне зависела от семьи Новак. Они хотели найти тихую, ничем не примечательную супругу, которая будет хранить тайны семьи. На пышной помолвке Отто как подменили, он был другим: танцевал, шутил, поддерживал светские беседы. Никто из присутствующих не догадался каких трудов это стояло будущему графу. Следующие два дня он не покидал своих комнат, не ел, исписывая стены странными иероглифами.

» Незадолго до свадьбы с Майрин, приходит весть о её кончине, семья несостоявшихся сватов предлагает свою младшую дочь Аргеллу и Новак соглашаются. Свадьба не была пышной, как и сама помолвка, но гостей было достаточно, чтобы узреть счастье молодых. Новый приступ чуть было не случился во время торжества, но Отто впервые сумел совладать с собой.

» Аргелла не сразу узнала о болезни супруга, но когда ей стало известно - ничего не изменилось. Уже тогда будущая графиня полюбила Отто и готова была на всё, чтобы он проживал свою жизнь счастливо, а его род не прекратил существование. Став графиней она прогнала всех врачей, которые буквально издевались над Отто и запретила его семье вмешиваться в дела. С тех пор многое изменилось, время от времени у графа получаеться противостоять своей болезни. Аргелла родила двоих детей, у Отто есть наследник и графиня уверена в будущем чуть больше.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО: если вы смотрели сериал Королева Шарлотта от Нетфликс, то примерно понимаете, что происходит в нашей семье, Отто некое подобие Георга. Мы можем обсудить как в его случае протекает это заболевание и что с ним происходит во время приступов. Аргелла любит супруга, вот любит и долгие годы борится с его болезнью.
  Буду не против смены внешности и некоторых фактов в изложенной мной биографии. Персонаж недолго отыгрывался, но ничего масштабного в жизни графа не произошло. Жду, очень жду 
  Любовь, игру и много графики гарантирую :з

ПРОБНЫЙ ПОСТ:

На войне все средства хороши. Вполне себе категоричный Эйсгарт смягчился в отношении чародеев, король обещает защиту. Аргелла в большей степени согласна с тем, что сейчас происходит, но не настолько категорична. Кайрон уже столкнулся с чародеями, его жена, сестра Аргеллы и сама является чародейкой, которой приходиться себя скрывать. Не удивительно, что он будет всеми силами пытаться привить своему народу, если не любовь, то уважение к ним. Конечно, если главное сражение будет выиграно не без помощи одаренных то они всё это получат. Не нужно будет скрываться под другими именами и статусами, выдумывать легенды. От рассказа чародея идет мороз по коже, но графиня держит лицо. Она научила себя не проникаться к чужим бедам, чтобы не смягчиться под всем этим грузом. Да и перед глазами всё ещё возникали картинки с того самого злополучного турнира, на котором она, её дочь и леди Элсмир чуть не лишились жизней.
Эти переговоры перестали быть томными, когда в комнате без предупреждения появляется член Братства. Новак прикрывает глаза, прекрасно понимая, что их может ждать дальше. Разборки между чародеями и братством не самое приятное зрелище и кажется все они будут этому свидетелями. Графиня мгновенно выровнялась в спине и стала наблюдать. Есть вероятность, что Кайрон не будет сдерживать свои эмоции. Его любовь к Майрин подпитывает эффект от услышанного в этой комнате. Его супруга, мать детей тоже чародейка и она с легкостью может оказаться на месте всех тех попавших однажды в руки братства. Законы в Эйсгарте не благоволят чародеям, чтобы жить жизнь им следует покинуть территорию этих земель. Графиня бросает короткий взгляд на советницу и чародея, подмечая как та защищает его. Судя по раздражению короля и он встанет на сторону своих гостей.
– Ваше величество, – Аргелла наконец-то заговорила, когда в комнате образовалась тишина. Очевидно, что обе стороны не готовы будут уступить и проиграть. Она встает на ноги, делая несколько шагов к королю и брату Патрику. – Услышанное в этой комнате и правда заставляет о многом задуматься. – Аргелла откашлялась. – Возможно, методы крайне радикальны. Но, на турнире в Моравии во время коронации вашего покойного брата. – Она смотрит в затылок зятю. – Мы с Амедеей Элсмир выжили благодаря членам братства. – Графиня поворачивает взгляд на Вальгарда и Джабиру. – Когда чародеи устроили пожар во время праздника. – Аргелла демонстрировала вторую сторону медали. Ни она, ни Амедея не были виноваты в том, что происходит с чародеями, однако они решили распоряжаться их жизнями.
Аргелла не собиралась мешать союзу королевства и чародеев. наоборот, она видела в этом надежду на победу. Однако, она была не в восторге от того, что чародеи могут появиться среди них. Обиды и пытки сложно забыть, найдутся те кто решат отомстить, несмотря на новые взгляды короны. За один год не изменить того, что существовало десятилетия. Графиня не исключала, что при нынешнем правители жители Эйсгарта вряд ли полюбят чародеев или смогут им хоть немного доверять.
– Вам следует быть более сдержанным, брат Патрик. – Женщина приподнимает уголки гуд в улыбке. – Эти люди здесь чтобы помочь нам. Представляете что будет, если чародеи с севера окажутся здесь? – Мало кто хочет этого, потому придется наступить себе на горло.