[Иезекииль]

Алькор / Неор / Недалёкое прошлое

Рейд-7, Киприэн, Иезекииль, Мельпомена

Эпизод является игрой в  прошлом и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя.

[Иезекииль]

Шёлковая тишина наполняет сладковатый, слегка затхлый воздух комнаты, только и слышится сквозь сладкую дрёму шуршание собственных перьев. Рабочая неделя осталась во вчерашнем дне, можно позволить утомлённому телу утонуть в мягкой, будто самые нежные мамины объятия, кровати. Иезекииль крепко обнял свою плюшевую игрушку и зарылся мордой под тяжёлое меховое одеяло, в надежде ещё разок немного погрезить. В пальцы и грудь упирался упругий старый плюш, Зоря напоминал, как он утешал юного Зеля, когда он ругался с мамой или на носу стоял серьёзный экзамен. Зоря всегда был очень конструктивен, из него вышел отличный собеседник и слушатель.
Приподняв тяжёлые веки, Зель увидел всю ту же пещеру, полированные каменные стены с жёлтыми жилами кальцита, тёмные шторы закрывали ледяной свет зимнего солнца, в комнате плавал сонный полумрак, а на полке во всю стену гордо стояли образцы минералов, шёлковый малахит, аметистовая жеода, щётка азурита, огромный кристалл горного хрусталя... Веки съехали на глаза – хотелось спать, но подвал с грёзами будто уже захлопнули, и остаётся только потихоньку просыпаться наедине с мыслями. Дракон тяжело потянулся и на ощупь шлёпнул лапой по панели компьютера, неровным движением понизил яркость экрана, включил голограмму и приоткрыл один глаз – восемь часов, тридцать семь минут повисли тусклой бирюзой в воздухе. Слишком рано для выходного, но сон потихоньку отступает и даёт простор для чуть не выспавшейся бодрости. Дракон насупившимся носом уткнулся в плюшевого дракончика, но быстро смирился. Поваляется ещё пятнадцать минуточек и встанет, Зоря его растормошит.
Скинув лапой тяжёлое одеяло, Иезекииль перекатился на лапы и тут же принялся заправлять кровать. Зоря был уложен на его любимую подушку. По привычке, лапу на панель компьютера – девять часов, две минуты. Видимо, он всё же чуть-чуть вздремнул. С тумбочки перед зеркалом слетели три расчёски, и на телекинетической тяге забродили по бескрайним полям белой заспанной шерсти, пока Иезекииль щупал слипшиеся пряди золотой гривы.
— Жирноваты... Надо бы в душ.
Он стащил любимые полотенца с полки, подарок Анейры на день рождения – отменный ярко-фиолетовый хлопок. Душ находился справа от входа в комнату Зеля, это короткий коридор, оканчивающийся небольшим залом с естественным бассейном, который был вручную доделан и украшен андезитом, близким по цвету к горной породе. В ванной стены ещё больше испещрены кальцитовыми жилами, были и крупные раздувы, в которых можно полюбоваться красивыми жёлтыми кристаллами.
Тихонько прикрыв за собой тяжёлую дверь, дракон бросил полотенца на бортик раковины и залез в бассейн. Никаких дырочек для оттока воды, как и кучи рассеивателей. Было бы слишком дорого прокладывать водопровод внутри горы, всё намного проще. Всего-то надо было слетать на горячие источники и немного поколдовать. И всё, что теперь нужно, это повернуть рунический клапан – каменный диск заскрежетал, издал характерный щелчок и загудел фиолетовыми узорами. Из микро-порталов под напором полилась горячая вода, а на дне бассейна образовался портал побольше, куда и стекали излишки.
— Ахх... красота. — Ванная наполнилась паром с характерным кисловатым ароматом, Зель вылил половину пятилитровой бутылки шампуня для животных на себя и принялся слой за слоем вспенивать мыло. Довольно утомительно, когда ты огромный пушистый дракон, во всём этом мехе скапливается жуткое количество пыли, и ни местечка на теле пропускать нельзя, каждый сантиметр вымывается.
Сорок бесконечных минут надоедливого, скучного и просто раздражающего массажа, всю шерсть обмокнуть полотенцами, протомагией просушиться... и всё встало дыбом. Если раньше Зель был пушистым драконом, то сейчас он больше похож на облако с парой торчащих с боков крыльев, а из середины выглядывает солнечная моська с золотой гривой, вставшей дыбом во все стороны.
— Надеюсь, Пельмеша ещё спит...
Осторожно приоткрывает дверь, старается без скрипа закрыть, оборачивается... а Мель стоит в коридоре с телефоном и фоткает его необъятную пушистость. Зель поджал губы и надулся ещё больше.

[Мельпомена]

Считать вслух — хрень, придуманная кем-то жаждущим внимания и признания. Удерживая вес на одной руке, медленно опускаясь и едва не касаясь подбородком пола, Мельпомена следит за дыханием. Смотрит сквозь слипшиеся от пота ресницы на поставленные на пол часы. И шумно выдыхает, заканчивая подход. Нехотя поднимается с прохладного пола, подхватывает со стула полотенце и утыкается лицом. Замирает, лениво прикрыв глаза. В дома, пускай тот буквально представляет собой пещеру, тепло. Разогретое тренировкой тело пылает. Ведёт плечами, скидывая напряжение.

Неплохо сходить в душ и переодеться, но ленца пробирает до самых пят. В выходной можно позволить себе немного забыть о приличном внешнем виде и расслабиться. Если мастера будет напрягать запах пота, тогда и придётся завернуть. А пока. Широкая рубашка да почти выцветшие штаны на истончившихся завязках. Снимает тяжёлую заколку, удерживающую косу скрученной, и резинку. Привычно убирает чёлку за уши.

Мастер наверняка видит десятый сон. Слишком рано. Слишком темно. В пору прилечь обратно и поймать ускользающие видения на грани реальности. Да только тренировки вызывают тягучую сонливость, а не дрёму. Вялость напополам с бодростью, где либо победит что-то одно, превращая день в дымку иль рабочие потуги, либо уравновесят друг друга, позволяя занять теми делами, о которых в другие забываешь.

Полотенце на шее, босиком по полу. И на кухню.

Готовить? Умеет, может, наловчилась. Не делает, потому что в общем холодильнике есть вчерашние остатки. Не то, чтобы кто-то в этой пещере ел мало, однако случаются исключительные случаи когда даже для этнарха в расцвете сил и ещё совсем юного дракона бывает «слишком». Поэтому из «слишком», которого в утреннюю пору уже слишком много, получаются отличные сэндвичи. Если не пожалеть слегка примороженного салата, который всё равно вкусный и не требует дополнительный манипуляций. Сыр жуётся с трудом, но, видимо, потому, что кто-то опять не выставил температуру как надо. Тыкать в себя пальцем считается неприлично. И, извинившись перед продуктами и, теоретически, потенциально страдающим пару секунд мастером, ничего не меняет. Так салат вкуснее. Точно-точно. А не лень одолевает.

Привычку подпирать собой стены точно колонна Мельпомена и сама считает дурной. Избавляться не собирается. Наслаждается изредка проскальзывающей неровностью, хоть и хорошо отполированной. Так и спинку почесать получается, так, чтобы внимания не привлекать.

Верно говорят, аппетит приходит во время еды. Где один сэндвич, там и два. И три. На четвёртом Мельпомена непонимающе смотрит на убывающую ветчину и медленно моргает. Стоит остановиться. Щурится, не прекращая жевать. Или нет? Всегда ведь просто можно вычесть из зарплаты. Серьёзных трат не планируется в ближайшее время, а спонтанные... Уже впору вводить личный счёт у некоторых торгашей. За честное слово. Не лжёт ведь каждый раз, когда просит отсрочку.

Но на одной пятой от вчерашних остатков ветчины всё же приходится шлёпнуть себя по рукам. В желудке ещё куча места, но и впереди сытный и плотный завтрак. И никак иначе. Теперь никак иначе. Жуёт активнее, не отвлекаясь на дурные мысли, так и лезущие в пока что ничем не занятую головушку.

Тяжёлый гул шагов и шум воды напоминают о том, что истинный хозяин уж на своих лапах и   способен к диалогу о том, что же будет на завтрак. На пустой желудок и отдыхается плохо. Решать вопросы с едой надо как можно раньше. Правда, взгляд на часы, кое-как отвоёванные в пользу механики и ради спокойствия Мельпомены, подтверждает, что уже не рано. Обед тоже маячит на горизонте. И пусть всё остальное подождёт.

Проще всего поймать мастера по пути из ванны. Правда, процедуры явно не на пару минут, а сэндвичей больше нет. Приходится завернуть в комнату, подхватить с низкого столика телефон, чтобы проверить рабочую и личную почты. Иногда отвлечься на полезное дело хорошо. Когда ждёшь оповещение от курьера о том, что заказ принят к доставке, тем более. Может, гантели будут уже сегодня?

Слыша щелчок, Мельпомена отрывается от чтения сообщений от Кэрри, разочаровавшись в пустом почтовом ящике, и косится в сторону. Ведёт пальцем по экрану и только цокает языком, скрывая смешок. «Пушистое облако», больше напоминающее сахарную вату, а не поражающее иной раз своей нежной красотой создание, выплывает в коридор, шлёпая ещё влажными лапами. Едва слышно, но как тут не заметить?

Вспышка.

Мельпомена косится на экран телефона, где под звонкий удар барабанных тарелок появляется закономерный вопрос о том, зачем присылать свой вегетарианский завтрак голодной плотоядной охотнице?

- Ой, - успевает сохранить удивительно чёткое для ситуации фото, отправив извинение собеседнице. Убирает телефон за спину под непрекращающийся звук тарелок. Очередные нелестные комментарии. Наверное. Желание выбросить телефон в окно только крепнет. Но окна в коридоре нет. Зато есть полная неодобрения заспанная морда. Которую так и тянет тронуть. Поэтому вторая рука тоже скрывается за спиной. - Доброе... Утро, мастер? Завтракать будем?

[Киприэн]

Вот Вам загадка? Какое лучшее утром у контрабандиста? А если он еще вдобавок ко всему любит артефакты? Ооо, а если еще есть информации, что есть хорошее место с кучей артефактов? Правильно... Время рейда, кражи, но Киприэн предпочитает это называть "Добровольная аренда без материальной оплаты". В конце концов его исследования продвигаются гораздо медленнее чем хотелось. И основная проблема конечно в том, что не хватает специализированных артефактов. Создавать самому их крайне трудно. Ну сами знаете то цены подняли, то ресурсов нет или какая-то падла устроила очередную войнушку в мире подпольном, а страдают все. И очень уж вовремя в его цепкие руки попала информация об одном мастере артефакторики. Конечно как у любого уважаемого контрабандиста и также ученого были списки мастеров с которыми можно было идти на контакт. Или которых лучше обходить десятой дорогой. Знаете творцы волшебных предметов такие затейники, что аж умиляешься. Посмертно... Или что похуже. Но вернемся к нашим шестеренкам. Иезекииль Ан'Криил... Дракон... Пишет научные статьи и также имеет лавку арефакторики. Не был замечен в противоправных делах или связях с влиятельными группировками не замечен. Но сбрасывать со счетом крайне не стоит. Киприэн благодарю доброму слову, кошельку и пистолетом  смог найти у теневых информаторов примерные чертежи лавки Ан'Криила, которая судя по всему была еще домом. Конечно доверять этой информации не стоит на 100 87_ Внешне, может отличатся от внутреннего как и содержание. Тем более Киприэн был уверен, что владения дракона не беззащитны. Ловушки, барьеры, маг-стражи или даже призванные духи. Почему-бы и нет? Его дом тоже не был беззащитен. Конечно с учетом их с Рейдом профессии... И вот они стоят недалеко от своей цели, на достаточном расстоянии, чтобы их не заметили. Есть несколько способов решить все и бескровно. Все-таки Киприэн предпочитал насилие когда оно уместно.
- Если у тебя есть какие-то мысли, можешь их высказать. - обратился торговец к своему другу. Присутствие экзо скрывали маскировочные артефакты, которые искажали их ауры, магические центры, а фигуры были размыты и крайне непримечательны. Без мощных, специализированных артефактов или мощного магического дара. Они были просто ничем в это мире.

[Рейд-7]

- Если я начну их перечислять, мы тут до утра зависнем. Не следующего. - Настроение Седьмого варьировалось от откровенного безразличия до разных оттенков раздражения. Попытка выведать какую-нибудь полезную информацию на местности не возымела успеха, скорей даже наоборот - о его ненавязчивой заинтересованности лавкой артефактов Иезекииля могли доложить самому Иезекиилю, что, в свою очередь, затрудняла предстоящую авантюру. Экзо злил этот провал. Нет, рассказывали о магазине много, со вкусом и часто противореча друг другу. Выводы: либо у кого-то разыгралась фантазия, либо простое на первый взгляд здание является тем ещё крепким орешком. Нужно было захватить побольше открывашек. Взрыв-пакеты, гранаты, пакеты направленного взрыва - сейчас этот арсенал казался несущественным. Ещё и Атлас отговорил его от микро-термобарического оружия, мол, повредим расходники и смысл рейда пропадет от слова совсем. С анти магическим инвентарем дела обстояли ещё плачевнее. - У меня в шестеренках в голове разворачивается когнитивный диссонанс от противостояния чувства самосохранения и желания обокрасть эту шкатулку с подарками. Не спрашивай, сам удивлен. Обычно мне плевать на опасность, но здесь - совсем другая песня. Раздражает. - Лицевая маска экзо скривилась. Давно он не испытывал ощущения растерянности перед поставленной задачей. Данные противоречат друг другу, внутренней карты нет, вернее, есть, но Торговец ей не верил, охранная система явно будет посложней ведь в ней могут быть артефакты, а против лома нужен только другой лом. Или побольше бочек с порохом. Можно даже в тоннах. Нет, предстоящее дело определенно его бесило!- Это безумие, но как вариант - сначала зайти как обычные покупатели. Один Лорд сейчас уже поздно врываться с ноги.
"Если вообще придется".
Визоры в который раз прошлись по лавочке, стараясь поймать упущенные детали. Но их не было. Все что он мог выдать из увиденного Седьмой уже выдал, дальше только менять алгоритм изучения. Если бы не необходимость, Рейд-7 уже давно свалил бы в темноту отсюда подальше. Атласу нужны были артефакты. Самому Торговцу нужны были расходники для ремонта Парламентера. Причем срочно. Состояние кристаллов ухудшалось.
- Лорд с ним. Остаешься здесь или идешь со мной?

[Иезекииль]

В оправдание простое "ой", будто случайная шалость ему только что щёлкнула в глаза. "Тарелки" за спиной помощницы грохотали в такт накаляющемуся румянцу и смущению, хотелось протомагией впечатать себя в скалу и не выходить больше в белый свет. Сказать, что дракон ещё больше раздулся от возмущения, не сказать ничего. Так и стояло хмурое облако посреди коридора до первого дождика на закате.
— Доброе... Утро, мастер? Завтракать будем? — Невинные усталые глазки, немного потрёпанный сальный пучок розовых волос, запах от которого учует даже нечувствительный нос. Видимо, только что с тренировки. Хоть и выглядит, как взрослый эт'нарх с боевыми шрамами, но всё равно создаёт впечатление кого-то несправедливо покалеченного, словно выпавший из гнезда птенец, которого отвергли родители.
— Только в следующий раз не отсылай фото друзьям, пожа-алуйста. — Сдулось в молении облако и убрало с глаз пушное золото. — Ты же знаешь, какое у меня отношение к фото. Даже сейчас на улице то и дело слышу щелчки, брр. Совсем не уважаешь своего мастера. — Закончил он, как начинающий, не доигрывающий актёр. Видимо, однажды побывав на обложке журнала, ты можешь застрять в людских умах. По крайней мере это единственное возможное объяснение, почему незнакомцы фотографируют его на улице. Хотя и журнал не то чтобы популярный был... не складывается. Странный народ пошёл.
— Завтрак будет через час, перехвати пока бутерброд с бастурмой. Она дозрела. И оставь мне что-нибудь. — Иезекииль, потрясая пухом, пошлёпал в свою комнату. — На крыльце. — Уточнил он на всякий случай, зная про забывчивость Мельпомены. Она спросонья забывает, как ручку держать.
Щёлкнул дверной замок, и из тумбочки вылетел рой расчёсок и щёток для укладки. Опять вкушать занудство – укладка, которой пришлось выучиться, ибо шерсть так может топорщится ещё очень долго. Шарк-шарк-шарк, фьють, тут потянуть, нагреть, просушить... этим арсеналом придётся орудовать ещё минут тридцать. Каждый раз хочется стонать с невыносимой скуки процесса, и ведь не отвлечёшься в интернете посидеть, телекинез требует концентрации. Эх, ему нужен артефакт-парикмахер. Займётся в свободное время.
В смысле прошло четыре минуты? Ох, святые демиурги, это невыносимо! Расчёсываться по утрам куда быстрее и приятнее! Он с тем же успехом готовил бы больше суток праздничный стол, чем вот это всё.
Три тысячи лет спустя он, зевая на ползеркала, выглядел приемлемо, его обычные волнистая белая шерсть и золотистая грива на ощупь... нормальные, не пересушенные. Как же хорошо закинуть всю эту летающую тягомотину обратно в тумбу и не вспоминать ближайшие несколько дней.

Как обычно, три резинки для волос в три золотых хвоста. На кухонном столе уже лежала порезанная, наполовину съеденная бастурма, а из дальней комнаты слышалось журчание воды. Видимо, Пельмеша уже пошла в душ.
Раз такое дело, стоит поторопиться, после горячего душа обычно у неё разыгрывается аппетит. Благо, он вчера подготовил большую часть ингредиентов. Шесть взболтанных яиц обжарить на масле, чтобы получившийся омлет был кусочками, переложить в отдельную тарелку. Нарезать горку чеснока и лука, обжарить в том же масле до золотистого цвета, опрокинуть кастрюлю сваренного промытого холодной водой риса, сверху выложить обжаренные яйца, налить половину бутылочки соевого соуса, чуть-чуть глутамата натрия, посолить, поперчить, перемешать и обжаривать в течение двадцати минут. Запах довольно специфичный, но в итоге рис впитывает в себя луково-чесночный вкус с соевым соусом, и начинает напоминать мясо.
И через двадцать минут у него был казан жареного риса, одна драконья порция и одна экстра-большая для Пельмеши, с парой столовых ложек свежего острого перца.
Стейки тем временем уже дожарились. Для Мель хорошей прожарки, а для него медиум. Разложим красивым веером под стеночкой тарелки нарезанное мясо, сверху польём рис подливкой от стейка, посыпем зелёным луком, и можно кушать.
— Мель! Завтрак!