[Инфирмукс]

Алькор / пустошь неподалеку от г. Авандад

Симбер ▲ Вивьен

Эпизод является игрой в прошлом времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя.

[Скульд]

Одежда (без пояса для оружия) и тёмный плащ с капюшоном

Вивьен пережила многие происшествия за последний год. Казалось, что судьба решила уместить все события, предназначенные как минимум на десятилетие. Убийство рода Вальдис, бедствие, отказ от прошлой жизни, соглашение на сомнительную сделку с человеком на имя Фобос, попытка убийства Энтропия и как результат: вступление в орден Хаотичности «Дискордиум».
Вернувшись в родной провинциальный город Авандад, то скрывалась как могла. Была одета как иследовательница, пряча свое лицо под капюшоном, ведь для жителей города ВиВи была мертва вместе со своей семьей. Либо они хотели в это верить, как бы то ни было для них Вивьен Вальдис была мертва изначально, ведь Вивь никогда за человека не считали. Будто судьба хтоника была определена для нее изначально.
ВиВи часто задавалась вопросом, может ли она считать домом, где родилась, но при этом каждый день испытывала к нему ненависть? Каждодневное насилие пробудило в ней лютую враждебность к этому месту, которые другие называют домом. От чего Вальдис пришла к выводу, что дом — это вовсе не то место, где ты родился. Память обычно не хранит сведений о нашем истинном доме, но инстинкт велит пускаться на его поиски порой задолго до того, как человек научиться ходить. Что это за место «дом» никто не знает, потому индивидуум обычно довольствуется смутными догадками или ощущениями. Например, место окруженное спокойствием, добротой и заботой чаще всего становится домом. Иногда оказывается, что наш дом — это как раз то место, где мы родились. И пока её желание не понимает, что ее дом: ненавистное поместье, где собирался всякий сброд или орден «Дискордия», где она ощущает спокойствие, где может спокойно поспать и вкусно поесть. Для того, чтобы удостовериться может ли орден быть её домом, вернулась в то место, где и убила род Вальдис. Она не боялась взглянуть своему страху в лицо, пусть этот кошмар и преследует Вивь будто тень.
Она запомнила холл не самым радужным местом, где девочку били то мачеха, то отец, да и выглядел он не лучше. Пол был густо измазан тёмными пятнами от засохшей крови, кровью же забрызганы все стены и даже потолок. О событиях этого особняка можно было догадаться по немногочисленным тёмным круглым отверстиям пулевых пробоин и порванным обоями будто их резали под линейку. Явно след от мечей. Кое-где можно узреть обломки костей, куски мозга, какие-то ошметки... Видимо то, что не успели увидеть и убрать. Впрочем, эта картина не удивила Вивьен, ведь она сама была той, которая нарисовала сей шедевр, пусть её руки рисовали при помощи другого... и будь её воля композиция могла выйти другой... хотя кто знает. Возможно,  это было именно то, что она хотела?
Полностью разрушенная лестница, большинство опорных столбов второго этажа еле держались и обвалиться второй этаж мог в любую минуту.
Словом, это не помешало девушке каким-то волшебным образом запрыгнуть на второй этаж для поиска одной важной для нее вещи — заколки, которую мачеха отобрала у неё хоть это был подарок от единственного человека, который был добр к ней в этом грязном городе.
Да помимо волка у нее был... не то, чтобы друг, но он явно не считал её чудовищем или проклятым ребёнком, от которого нужно было избавиться ещё при рождении.
— Она должна быть где-то здесь, — да уж держаться на втором этаже, ощущая, что одно неверное движение и ты упадёшь, поломав при этом пару костей не самый лучший вариант.
Разбирая вещи, то летели все: и украшения, и косметика, и какие-то медикаменты, и книги, и одежда, и постельное белье, и нижнее белье, и даже огнетушитель. Вивь даже сломала дверь и кинула её куда подальше.
— Не, ну её либо гнилец сжэр, либо я реально могла кому-то в сраку воткнуть и забыть. И что мне делать? Все трупьи сраки проверять что ли? Да меня сочтут не то, что за шлёндру какую-то с кладбищенского борделя, а вообще за полуночницу! — возмущалась Виви пока искала заколку будто она была смыслом ее существования или невидимой нити к тому, чего не следовало забывать.
В итоге все-таки нашла свою заколку и прицепила к своим волосам. Вальдис думала уже идти и больше не возвращаться в это жуткое место, но что-то привлекло её внимание. Некий звук, хоть ранее была мёртвая тишина, и потому решила проверить, но на всякий случай была готова взять ноги в зубы и дать деру со всей своей хтонической силой.

[Инфирмукс]

Грязные сточные дренажи города воняли каким-то дерьмом. И кровью. Он шёл по мрачным узким улицам, чувствую на себе злобные взгляды жителей. Те словно крысы выглядывали из окон своих хибар и квартирок, провожали его яростными взглядами, морщились от бессилия и страха. Встреченные на пути поспешно ныряли в тёмные подворотни или переходили на противоположную сторону, отводя глаза. Никто не посмел подойти к Инфирмуксу, хотя он не носил капюшона, не прятал ауры и выглядел, как т в а р ь, которой пугают своих спиногрызов, некоторые, особо агрессивные к хтоником люди.

Его одежда настолько пропитана кровью, что позади остаётся багряная дорожка. Тугие редкие капли дождя ее, конечно, разбавляют, но от этого она не становится менее заметной. В правой руке три головы. Он держит их за волосы, будто свеклу за зеленые листья. Из отрезанных шей все ещё сочится красное.

На левом плече стальная коса. Сейчас волосы короткие, взлохмаченные, под цвет крови. Руки обнажены, на ногах короткие шорты, чуть ниже колена. Поверх тела кожаная жилетка на завязках. Инфирмукс бос, но никому не приходит в голову над этим смеяться. Возможно потому, что на его, ещё не до конца потерявшем детскую смазливость лице, красуется кровожадный оскал. У хтоника хорошие белые зубы, но вряд ли во всей этой картине, прохожих пугали именно они.

Так получилось, что Азраэль не в состоянии уследить за каждым «рожденным» хтоником в Аркхейме. Вивьен обнаружили не так давно, и последние несколько месяцев следили за её состоянием. У этой девушки запоминающаяся внешность, хотя, наверное, это же можно было сказать про всех жертв аннигиляторов. Возможно, что-то появлялось самой фактуре их кожи, а, возможно, дело в ауре. Ответа Инфирмукс не знал, а потому вполне могло статься, что так его собственное чутье выделяет хтоников из основной массы.

Он нашёл её в одном из особняков. Девчонка, кажется, что-то искала. Он не скрывался, хотя вёл себя очень тихо. Она услышала, когда головы трех ублюдков упали на пол. Гулкий такой звук.

— Ну, привет.

Инфирмукс беззлобно ослабился, внимательным взглядом рассматривая девушку. Симпатичная, мужики на таких падки, а потому некоторые его соплеменники  женского пола учились со временем принимать другие оболочки. Для особых заданий. Максимально незаметные. Либо серые мышки, либо калеки. Это точно придётся поработать над внешностью, чтобы оставаться в тени.

— У тебя там на первом этаже мясная баня, вот... принёс, дровишек... — и он подцепил ногой голову одного из бандитов и бросил ее в сторону девушки.

— Кстати... это чертовски недружелюбный городок. Пока я не наломал дров, на меня успели напасть семь раз. Где у вас здесь ратуша? Я хочу набить морду мэру.

Он сорвался с места, в одну секунду оказываясь вплотную к Вивьен. Настолько близко, что между их телами не осталось даже зазора для пальцев. От парня пахло угрозой, чужой кровью и абрикосами.

— Я Инфирмукс. Ты Вивьен?