[Энтропий]

Планетоид в астероидном поясе

Порядок § Хаос

Эпизод является игрой в прошлом и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя.

[Раэтта мон Харом]

Всё начинается с чистого листа...

Зима была не в лучшем расположении духа. Если взглянуть мельком, то можно сказать, что нависли грозовые тучи и вот-вот разверзнутся молниями, ливнем и крупными хлопьями снега разом или последовательно. Леденящий душу взгляд непогоды заставлял кровь стыть в жилах.

И речь идёт совсем не о времени года.

Богиня ступила на земли планетоида и оглянулась по сторонам, высматривая хоть какой-либо объект исследования, но на глаза ничего не появлялось, кроме узенькой молодой речки, в котором сверкала мелкая рыбёшка, а на мелководья мельтешили головастики.

Немезида выдохнула и сложила крылья за спиной, плавно шагая к речке, и наклонилась к реке, образуя большую тень, под которой сразу скопились головастики и мальки. Нахмурившись и подумав про себя, демиург села на колени, подгибая подол платья, чтобы не испачкать об траву и земли и не порвать. Взмахнув рукой и покручивая пальцами, она начала собирать энергию в руке и образовывать другое существо. Появилось что-то смежное с рыбой и ящерицей. Жилистые плавники и широкий рот, крупное туловище и маленькие глаза. Прищурившись на своё творение, женщина покрутила его в руках и рассматривала со всех сторон. Крупное создание открывало беззубый рот и втягивало воздух. Слегка поморщившись тому, что теперь руки пахнут неприятно рыбой, Немезида выкинула его в реку.

- Неплохо, но стоит ещё поработать, - хмыкнула она и достала блокнот с карандашом. Зима начала вести записи и медленно подниматься на ноги, всё так же продолжая смотреть в свои слова. Она что-то зачеркнула, что-то добавила, где-то поставила галочку и крестик. Пожевав губами и всматриваясь в горизонт, женщина направилась туда и продолжала смотреть по сторонам, раздумывая о том, что бы стоило ещё скорректировать. Ей не давало покоя то, что фауна и флора были в меньшинстве. Возникало чувство, что работает только она, а остальные братья и сёстры халтурят. От этих мыслей из носа вырвался громкий вздох.

Демиург порядка резко остановилась и прислушалась к звукам. Слышался щебет птиц. Они оказались слишком громкими, что говорило о высокой популяции. Нужно их как-то количество уменьшить. Очерчивая круг в воздухе двумя руками, Немезида закрыла глаза и пыталась сосредоточиться на очередном творении, которое могло разогнать птиц, но что-то мешало сконцентрироваться, и в воздухе образовалась уродливая птица с крупными когтистыми лапами, кривым клювом и недобрыми глазами. Оно сразу решило пойти в атаку на своего создателя. Вскрикнув от неожиданности и уклоняясь от атаки, Немезида не желала с ним сражаться, боясь навредить своему творению. Ведь всё-таки какая-никакая, а настоящая жизнь. Взяв свой блокнот обеими руками и жмуря глаза, женщина замахнулась и ударила воздух. Послышался удар и шлепок. Приоткрыв один глаз, Белхва взглянула на птицу и отошла на пару шагов, не смея ту как-либо беспокоить. Зверь угрозу понял и решил переключиться на более мелких противников.

- Отвратительно. Ужасно, - заворчала Немезида и покачала головой, кривя рот в возмущении. – Закон природы стоит ещё изучить на недочёты. Если так будет продолжаться, то никакой естественный отбор не поможет, - продолжала она рассуждать вслух и подошла к дереву, опёрлась об него спиной и громко выдохнула ртом. Это расстраивало и огорчало.

И внезапно голову посетила мысль: а что ей мешало сосредоточиться? Хмыкнув и понаблюдав за природой, женщина решила пройтись и изучить местность. Что-то ей подсказывало, что здесь есть кто-либо ещё, кроме неё самой. На этот раз Немезида не стала заморачиваться над созданием зверушки. Она подставила ладонь кверху и образовала синицу. Резко встряхнув рукой вверх, давая птице взлететь. Но птица летела так себе. Демиург проследила за её направлением и, кажется, понимала, что именно здесь не так.

[Энтропий]

Основа жизни — разнообразие, но мы так стараемся
В любых пристрастиях придерживаться крайностей

Хаотичные боги. Наверняка, каждый из них был неповторим, как и боги порядка. Впрочем, Энтропий об этом не задумывался. Не было ему дела до личных качеств сородичей по божественной природе, да и до собственных тоже не было. Мир — огромен, беспорядочно-случаен, как и внутренние желания и мотивы божества Хаоса. В одну секунду он сгорал от нестерпимого желания улучшать мир, привносить новые формы и воплощения. Чудовищное разнообразия! Больше возможностей, чтобы оно — разнообразие, вступая в связь меж собой, творило еще большую массу! А в другую секунду Хаотичный бог жаждал лишь разрушения. Возможно, из чувства противоречия, или природного инстинкта отыскать еще больше способов уничтожения сущего.

И в итоге не важно, все ли боги Хаоса были такими, особенно, когда ты сам живёшь лишь в одном моменте и не слишком задумываешься о будущем. Энтропий в те далекие времена еще не свыкся с человеческой формой. Тесной, странной, слишком симметричной. Ему казалось глупым решение Высшей силы — Отца-создателя или кто он там есть, оценивать здоровье и жизнеспособность разумных по степени симметрии их тел. Почему лица и тела должны иметь четкие формы и симметричные черты? Хаосу казались жизнеспособными и органичными куда более гротескные воплощения живого.

Ладно, это все лирика. Энтропий исподволь... в смысле, с высоты нескольких десятков километров, наблюдал за собой венценосной сестрой Немезидой. И нет, его трогала не красота богини, не идеальность её линий и изгибов, не сосредоточенное спокойствие и острота взгляда, не кристальная ясность разума. Всего этого Хаотичный бог не мог осмыслить, как не способен осознать дикий абориген, что такое космический корабль, даже если этот самый корабль прямо перед его носом. Хаотичного интересовало другое. То, с какой легкостью его сестра создает симметричные формы. Да-да, те самые, столь любимые Отцом. Почему они лучше? И как ей, чертовке этакой, удается сохранять собственное тело в столь четких и одновременно притягательных рамках. Подсознательно ему нравились человеческие тела, но подолгу сохранять их Хаотичный пока еще не умел.

Вот опять... его тело, еще минуту назад, почти столь же идеальное, как и у нее, начало превращаться во что-то аморфное... космическое... и почти монструозное. Силой воли подавив в себе разрушительную беспорядочность, воззвав к созидательному хаосу, он переместился к сестре. Оказавшись почти вплотную.

— У нее два крыла, прямо как у тебя, Не-ми-зи-да... — выдохнул Энтропий, осклабившись почти в дружелюбной усмешке, а хищность... возможно, она была свойственна многим богам Хаоса, — и ей таже просто смириться с подобным ограничением... хм... да, так и есть... у тебя очень хорошо получается, — он откровенно оглядел богиню, её плавные изгибы и совершенство линий, — ублажать все фитиши нашего Отца... симметрия, симметрия... и еще раз симметрия... — «наверное, это по тому, что он имеет идеальную по чьим-то меркам форму...» — эту мысль Хаос не озвучил, но его взгляд красноречиво уставился в небо, туда, где теоретически светил Архей. Можно ли назвать Архей их Отцом?

Синица забила крыльями, издала яростный вопль, который с каждой секундой перестал во что-то иное... чудовищное и опасное. Птица верещала, разрастаясь... под маленьким пернатым тельцем точно гигантские черви копошились жгуты вырастающих мускулов. Они разрастались, разрывая создание богини порядка, изменяя его. Превращая в огромную тварь с сотней щупалец и пастей. Не прошло и двух секунд, как «синица» извиваясь толстыми влажными жгутами-тентаклями возвышалась над богами, сотворившими его.

Секунда и тварь бросилась на Хаотичного бога, оплетая его ноги. Боги без труда могли уловить исходящие от чудовища флюиды, что ясно выдавали намерение твари. Довольно примитивные для зверя намерения. Совокупиться с божеством.

Бросить кубики
Бросить кубики
Бросить кубики

[Раэтта мон Харом]

Всё должно быть строго по правилам, - именно так себе вторила демиург, когда создавала очередную птицу, чтобы контролировать популяцию насекомых.

Всё должно сохранять баланс, - она создавала хищников, кто устранял ослабевших и (или) больных птиц, птенцов и прочую мелкую живность, что не могла за себя постоять.

Правила, правила... Любой другой бы уже свихнулся соблюдать столько законов: закон подлости, закон природы... И естественный отбор вперемешку. Немезида, которая не сказать бы что любила свои законы, но считала, что так будет намного лучше строить мир, чтобы он не превратился в хаос, анархию и разруху. Ведь даже у животных существует своя иерархия: альфа-самцы, слабые погибают, неопытные умирают, а неспособных детёнышей убивают, съедают. Это всё закон природы. Немезида не убивает непригодных, за неё это делает окружающий мир, сами звери, что поедают животных меньше себя. Ловкие, быстрые и сильные выживают, и никаких исключений. Разве что этих слабых не заберёт кто-либо к себе за пазуху и не утащит лечить. В таком случае демиург тоже оставалась наблюдателем и не вмешивалась в процесс.

Всё, что ни делается, к лучшему.

От внезапного появления хамоватого существа поблизости Немезида приподняла уголок губ в недовольстве. Извините, не хамоватого существа, а что ни на есть брата – Хаос, Хаотичный, Беспорядок, Беспредел. Только так могла его называть богиня порядка, что пыталась приводить в чувство природу, сохранять баланс, но Хаос приносил свои дары и тем самым мешал. Если он хочет принести дар, то пусть это делает где-то далеко. Желательно подальше на несколько сотен километров от самой Раэтты.

Медленно выдохнув носом, женщина смотрела на него, сохраняя зрительный контакт, не желая осматривать его с ног до головы, что делал дражайший брат. Война демиургов закончена не до конца, но Хаос и Порядок были вместе и были по отдельности одновременно, не трогая друг друга и не желая друг другу смерти.

Случись что с Порядком, пришёл бы Хаос на помощь? Возможно.
Случись что с Хаосом, пришла бы Порядок на помощь? Вряд ли.

Два слова неуверенности, но с разным градусом положительного и негативного оттенка. Немезида не желала помогать своим собратьям, если те попадают в передряги. Естественный отбор для того и нужен, чтобы фильтровать пригодных и не таких, каких нужно. Многие считали Раэтту мон Харом сварливой, вечно недовольной, грубой и серьёзной букой. Серьёзная? Безусловно. Недовольная? Немного. Сварливая и грубая? Отнюдь.

- Соблюдай дистанцию, - проговорила богиня.

Демиург упорядоченности не любила проявлять в открытую свои эмоции, поэтому просто приподняла руку, чтобы оттолкнуть от себя назойливого брата, который, казалось бы, неровно дышал по отношению к собственной родственнице. Едва её рука коснулась груди Энтропиуса, так он словно улетел, будто был не малюсенький «трог», а мощнейший удар.

Непонятливо проморгавшись на месте, Немезида встряхнула головой и зашипела, глядя на то, как искореженное, ею созданное, существо изменилось до неузнаваемости и уже домогалось до Хаоса. Смешанные чувства. Хотелось бы сказать, что поделом бы ему, вмешиваться в естественный процесс эволюции, но он попал в беду из-за её существа. Если бы мон Харом не создавала ту мелкую синицу, хромую и кривокрылую, то Энтропий бы не возжелал создавать монстра. Она была хоть и косвенно, но виновата в данном происшествии.

Из носа вырвался громкий вздох, и Зима собрала в руках энергию, чтобы создать природного противника той птице с щупальцами. Собравшаяся магическая энергия образовалась около богини и преобразовала крупное создание, похожее на дракона, с целью поймать и убить птицу. Демиург не принималась поднимать свои руки на создание, предпочитая, чтобы природа делала это за неё. Но что-то пошло не так...

Дракон раскрыл свои крылья и начал смотреть по сторонам, пока не наткнулся на сочащуюся силой Немезиду взглядом. Тот громко зарычал и кинулся в атаку, чувствуя в ней соперника на потенциальную добычу, территорию или что-либо ещё. Если он, конечно, не воспринял её как конкурента на совокупление с Хаосом, что бы и польстило, и привело в недоумение.

На созидание очередной зверушки уже не было ни сил, ни времени. Пришлось обороняться. Женщина достала из ножен свой меч и закрылась им, перебирая рукоять своего артефакта пальцами, образуя защитный купол. Раэтта бросила взгляд на Хаотичного, который пытался разобраться со своим существом. Сам разберётся. Как бы самой коньки раньше времени не отбросить, ведь щит дал первые трещины.
1 + 2 + 3

[Энтропий]

Она казалась Энтропию забавной. Нет, не смешной или нелепой, подобного в Немезиде не найдется и капли, уж скорее богиню порядка можно было назвать антиподом шаржа. Она была забавной, как бывают забавными всевозможные редкости, способные откусить тебе голову. Забавное для Хаотичного равно интересное с привкусом смерти.

Немезида... каждое движение, взгляд, поворот плеча, блеск янтарных радужек... она словно боялась, что демиург Беспорядка заразит её неизлечимой проказой. Прожжет в безупречном божественном теле червоточину одной лишь тенью своего прикосновения.

И если бы богиня знала, насколько точно описала в своих мыслях «собрата», то могла бы гордиться своей прозорливостью. «Возможно» — это слово как нельзя лучше описывало Энтропия. Не имея никаких ориентиров ни во взглядах, ни в мировоззрении, ни в эмоциях, для него было возможным все. Бесконечность вариантов действительности в мгновение вечности.

Возможно... он бы пришёл просто посмотреть, как она гибнет.
Возможно... он бы пришел бы поспособствовать её гибели.
Возможно... он бы отдал собственную жизнь, что бы защитить.

Для Хаотичного не было особой разницы между всеми этими вариантами, даже поглощая собратьев, он особо не задумывался в чём смысл происходящего, действовал на чистом желании, а его желания менялись ежесекундно.

Да, она была забавной. Не менее чем он сам. И противоречивой. Возможно, даже более, потому что противоречия в порядке заметить гораздо проще, чем в хаосе. Она требует дистанции, но сама тянет руку. Она шипит от досады, как ему кажется, а в глазах уже отражается что-то... отдалённо похожее на вину. Но все эти оценки проносятся в воздухе и применимы лишь к смертным, демиурги совсем иначе устроены, их эмоции и поведение едва ли можно описать привычными категориями.

Философствовать можно вечно, но делать это лучше НЕ во время того, как тебя без твоей воли совокупляет криволапая синица в облике тентаклевидного Чудовища. Можно было еще добавить «противоестественно совокупляет», но разве хоть что-то для Хаоса может быть противоестественным? Очередная доза протомагии. Без особого старания, но на чистом кураже. Средненько получилось, тварь стала розовой, чуть красивше и слегка обмельчала. Но наклонностей своих не убавила. Залп ударной магии вмял её брюхо, достав до позвоночника, проломил его и вышел подобно реактивному выхлопу. Дикий ор твари разнесся по округе, перемежаемый с рыком дракона. Немезида оборонялась от дракона, которого сама же создала. И тут Хаотичного разобрал неудержимый смех. Почти животный хохот.

— Только не говори, что решила отправиться на столетний покой!?

Магическая вязь сплеталась в цепи, а они в переплетенные между собой вереницы цепей. Оплетали лапы, шею и крылья дракона, не позволяя тому сделать рывок и пробить щит богини.

— Я хотел предложить сладко покуролесить над здешними формами жизни, добавить щепотку разнообразия в этот вымирающий от инбридинга планетоид, но тебе, смотрю, не терпится сдохнуть от рукотворной прото-фауны. Мне тоже. Это обещает быть интересным!

Дракон вновь рванулся, а Энтропий на миг потерял контроль, распыляясь на плазменное фиолетово-алое облако, в центре которого искрилось множество золотых протуберанцев. Секунда и он снова в человеческой форме.

Дракон обрушивается на щит Немезиды.

Мои кубы:
Бросить кубики
Бросить кубики
Бросить кубики
Бросить кубики
Бросить кубики

[Раэтта мон Харом]

Немезида бы никогда не согласилась с тем, что Энтропиус её раздражал, хотя это так и было. Но он не вызывал в ней той злости или желания его прибить, а именно это было той самой лёгкой раздражительностью. Можно сказать, что он её раздражал по-доброму. Как бывает у супружеских пар: они ругаются, ссорятся, но заботливо пылинки друг с друга сдувают. Если кто-то попадает в передрягу, то сперва ворчат, а потом уже помогают. И Немезида точно так же испытывала раздражительность к своему брату. Он её раздражал своими похабными шутками, действиями, но без него было всё печально и неинтересно. Возможно, поэтому демиург и не стремилась тому отвесить подзатыльник своими крыльями.

Женщина дождалась, пока щит лопнет и разлетится тысячами осколками, и замахнулась мечом на дракона, давая отпор его когтистой лапе. Демиург ударила мечом дракона по лапе и практически не повредила, но это возымело эффект: зверь немного остыл к следующей атаке и рассматривал варианты для нападения. Но Белхва ждать не стала и поставила перед собой Вектор и им же навалилась на дракона, отталкивая того от себя в сторону, говоря этим жестом, чтобы он уходил прочь. Зверь этот намёк понял и решил дальше не пытаться. Тот неуверенно посмотрел на Энтропиуса и отвернулся, после чего взмахнул крыльями и улетел от греха подальше.

Зима убрала меч в ножны и недовольно взглянула на своего брата, подходя к тому грузным шагом и испепеляя того глазами. Женщина сжала челюсти и готова высказать всё, что думает, но не могла себе позволить себе сорваться, выставляя себя в не лучшем положении. Она не имеет права грубить, хамить и повышать голос. Раэтта тяжело и громко выдохнула носом, глядя на брата.

- Мне некогда отдыхать, меня ждёт много работы, - произнесла демиург и отвернулась. Она хотела было зашагать подальше от Хаоса, но её что-то остановило. Крылатая закрыла глаза, склонила голову и выдохнула от безысходности.

- Брат, когда же ты поймёшь, что это всё не шутки? – тихо вопросила мон Харом, находясь в том же положении. Она не могла дать себе слабину сорваться на Энтропия, так как он не виноват. В первую очередь, это будет неправильно. Он ни в чём непричастен, а виновата сама Раэтта, что позволила себе расслабиться и подвергнуть саму себя опасности.

- Хаос, - начала женщина и развернулась обратно, глядя на него. Взгляд богини изменился со злого на усталый. Прикрытые глаза, опущенные брови, грустное выражение лица. Пернатая прислонила ладонь к лицу и закрыла его, пытаясь сосредоточиться и подобрать нужные слова. – Я не собираюсь умирать раньше времени и умирать в целом, - произнесла она, прокручивая события в голове, и слегка поморщилась от слова «сдохнуть». Этот жаргон не был достоин её ушей. Это звучит очень грубо. – Но спасибо тебе за помощь, - какую именно – пожалуй, эту загадку богиня даст Энтропиусу разгадать самому без сторонней помощи. – Я стараюсь создать жизнь на планетах, которая будет пригодна в пищу тем или иным существам, но мне что-то мешает. И я тебя попрошу так не баловаться с живыми существами. Исходы могут быть непредсказуемыми. Если мы, в частности я, сделаем что-то не так, то вся наша работа окажется напрасной, - демиург подошла к брату и положила ему руки на плечи. – Лично я возлагаю на тебя, мой дорогой брат, большие надежды, что ты сможешь обустроить мир так, как должно быть, а не так, как тебе велит сердце, - бог порядка вздохнула и убрала руки. – И, если ты не против, я пойду дальше выполнять свою работу. Можешь при желании присоединиться, но, прошу тебя, не хулигань.

[icon]https://i.imgur.com/5sFLlCl.jpg[/icon]

кубики, и вот, а также

[Энтропий]

— Брат, когда же ты поймёшь, что это всё не шутки?

— Тебе это столь необходимо, сестрица? Подогнать меня под твою парадигму мира? — беззлобно усмехнулся Энтропий. В природе Хаотичного бога было заложено принимать мир и живых в нем такими, какие они есть. Его не волновали ненависть, злость, чужие ожидания или мольбы, единый информационный поток не окрашивался в негативные или позитивные оттенки. Энтропий потыкал лишь собственным желаниям и выгодам. Но чего-либо искренне и неистово желал он крайне редко, а вот выгоды, и неважно какие — сиюминутные или долгосрочные, все чаще определяли его поведение.

Хаотичному более всего было свойственно любопытство, но не только оно привело его сегодня на планетоид к своей дуальной сестре. Возможно, причина в подсознательном желании вобрать в себя часть ее порядка? Если он не будет меняться, становиться более понятным для других разумных, то рискует исчезнуть. Навсегда. Немезида рефлексировала. Энтропий сделал такой вывод, наблюдая за мимолётными движениями, взглядами, включая те, что были обращены не столько на него, сколько внутрь самой богини.

Дракон же предпочел капитулировать. О чем это говорит? В первую очередь о том, что с инстинктом самосохранения у твари все в порядке. А богиня Порядка... кто-то увидел ее поведении и словах манипуляцию, но Энтропиус совсем не был против. Он любил жизнь во всех ее проявлениях, а желание контроля вполне объяснимо для любого демиурга. Тем более демиурга порядка.

Сейчас он мог бы начать вкрадчиво втолковывать, что мир не зиждется на одной только логике, что невозможно одной лишь системой и строгими расчетами добиться от эволюции желаемого. Мол, упорядоченность структуры — это свойство кристаллов, а не живых сердец. Но Энтропий резко развернулся, шагнув вперед, тем самым сокращая расстояние между ними. Его ладонь легла ей на грудь, точнее туда, где билось божественное сердце. В этом порыве не было никакого двусмысленного подтекста, демиург смотрел ясным взглядом в глаза сестры, хотя черты его лица постоянно менялись, точно кто-то быстро-быстро переключал бесконечные типажи лиц.

— А если мир должен быть обустроен так, как велит нам сердце? Чего ты боишься? Потерять этот планетоид? — Хаотичный бог усмехался, но в его лице не было ни злобы, ни насмешки. Разве что глаза светились почти болезненным куражом.

— Потраченного на работу времени? Ты ведь знаешь, что за границей четвертой орбиты мириады других планетоидов, а в твоём распоряжении бесконечность. Разве нет? — он пытался играть по новым правилам. Сестра выстраивала в голове концепции, давала ему ярлыки. Играла с ним, но играла по своим правилам. А Хаос любил играть в чужие игры.

— Так почему бы не спустить тормоза? У тебя ведь все равно нет Magnum opus, где бы объяснялось... как должен обустраиваться мир в слиянии магий чистого порядка и чистого хаоса? А если уж все живое здесь превратится в нежизнеспособную бесполезную массу органики, я... — он на миг задумался, будто выбирая один из множества вариантов, — ...подарю тебе уже готовый планетоид, и ты сможешь продолжить свои опыты... — было понятно между строк, что для этого ему, скорее всего, придется убить владыку-демиурга, но Энтропиуса такие мелочи вряд ли волновали. Ему нравилось считывать эмоции и реакции богини порядка, словно это было его главной целью. Да, он хотел остаться.

[Раэтта мон Харом]

И всё же он неисправим.

Немезида закрыла глаза и отозвала свои доспехи, которые плавно начали испаряться на теле крылатой. Зима теперь стояла облачённой в длинное до самых пяток платье практически белоснежное, которое могло бы ослепить своей белизной другое существо. Крылья только добавляли эффекта ослепительной красоты. Янтарные глаза взглянули на Энтропия и прикрылись, слегка закрывая себя густыми ресницами. Демиург вздохнула и подошла к своему брату, после чего мягко коснулась его щеки своими пальцами, нежно проводя ими по грубой мужской коже.

- Нет, - выдохнула пернатая и убрала свою руку. – Я не могу указывать тебе что и как делать, ведь у тебя есть своя голова на плечах. У тебя есть свой разум. Своё сердце. Свой нрав. И я не вправе менять его под себя, - что-что, но как бы Белхве не хотелось подогнать весь мир в свои рамки, она понимала, что это невозможно. Она, даже если захочет, скорее исчерпает весь свой лимит энергии, чем исковеркает всё мироздание, над которыми старались её братья и сёстры. Немезида умела уважать чужой труд, поэтому могла только вздыхать от того, что мир не соответствует её ожиданиям. Но это её ожидания. Её проблемы, что она не может изменить свою точку зрения на иную.

Хоть Немезида и не любила оставлять чужие вопросы без ответа, но вопросы со стороны брата были с подвохом. Они оказались очень каверзными, на которые крылатая не могла дать точного ответа. Демиург опустила глаза и задумалась. Что бы она хотела от жизни? Чего она ожидает от своего брата?

- Ты прав. Я изменяю мир так, как мне заложено Творцом, как велит мне сердце и ведут меня инстинкты, - проговорила богиня порядка и слегка поправила подол своего платья, - а не по правилам, - она закрыла глаза и вздохнула. Теперь мир уже не тот, что был раньше. Зима сознала, что является очередной марионеткой, а не кукловодом, пешкой на шахматном поле, а не как минимум ферзём или королём, который управляет всем процессом. Женщина повернулась к брату спиной и подняла голову, открывая глаза и глядя на горизонт. – Я боюсь, что Аркхейм, над которым мы так старались долгие годы, может разрушиться в один момент, если не смогу заметить трещину в определённый момент. Если не смогу предотвратить крах. Если не смогу заметить исток апокалипсиса, что может приблизиться, - она явно что-то чувствовала.

- Знаю, - богиня сжала губы и зажмурилась, стараясь перебороть свои эмоции. Магический фон Хаоса всегда заставлял Немезиду быть более эмоциональной, чем без него. Видимо, это сказывается, что их энергии начинают друг с другом бороться, стараясь захватить доминирующее положение. – Я этого не допущу, - и Упорядоченная сжала кулаки, разворачиваясь с хмурым взглядом, полным уверенности и самоотверженности, к Шогготу. – Потому я и здесь, Хаос. Я здесь, чтобы не допустить несправедливой смерти живых существ. Ведь нужен баланс. Здоровые хищники убивают больных и слабых. Это же естественный отбор. И если естественный отбор посчитает, что я недостойна жизни... - взгляд стал более отстранённым, - не справляюсь со своей задачей... то так тому и быть. Я покину этот мир, - Немезида посмотрела на брата. – И хочу, чтобы это сделал ты. Хочу, чтобы ты продолжил моё дело, отобрав всю мою силу, когда придёт время. И тогда я буду в тебе, буду вести тебя по истинному пути, когда ты придёшь в тупик.

И это уже больше походило на бредни фанатика в лихорадке, который придерживался своих идей. Но Зиме казалось, что так будет правильнее. Она знала, что Энтропий её не подведёт. Ведь именно он появился в эти минуты, когда богиня работала над планетоидом и созданием животных. И Раэтта ему доверяла.

[Энтропий]

Внимание! Все действия в отношении персонажа соигрока в моем посте носят характер намерений, и могут быть переиначены по желанию соигрока.

Ласковое касание демиурга порядка приводило протоплазму его тела в хаотичное движение, словно Немезида являлась мощным катализатором. Молекулы сталкивались меж собой, внутренние органы меняли форму и расположение, однако «на поверхность» проступали лишь микровспышки энергетических протуберанцев на поверхности его кожи. Хаос надежно скован в сосуд тесной божественной плоти.

— ...свой нрав. И я не вправе менять его под себя...

— Из уст наших сородичей подобные этим слова льются патокой каждый день, как и ответы... — сказано без сарказма, скорее, он поделился личным наблюдением. Но в голос на миг просочились новые, пока еще плохо интерпретируемые нотки, под «ответами» демиург явно подразумевал уже собственные слова — особенно перед очередной божественной бойней, в пылу которой едва ли задумываются сердце или разуме — бог наконец, усмехнулся, перехватывая руку сестры в тот момент, когда она почти ее убрала и поднес ее ладонь к своему лицу, силясь что-то разглядеть на светлой коже.

— Потрясающая стабильность... — заметил, разжимая хватку и чуть прищурившись. Он не был удивлен словам богини порядка, но они, определённо, вызывали внутри странное ощущение какой-то неправильности. Шаг вперед и снова Хаотичный напротив. Навис над ней, заглядывая в глаза, мешая любоваться горизонтом.

— Прямо сейчас Аркхейм разрывает бесчисленное количество червоточин, а истоки апокалипсиса сталкиваются, вливаются один в другой, порождают крах за крахом...  это будет длиться бесконечно. Этого ты боишься? Таков твой мир? Или такова твоя игра в эту эпоху? — он спрашивает тихо, почти на границе осознанности —  меня устраивает любой вариант. Кроме того, где ты станешь частью меня.

Он мог бы объяснить свои слова, начиная с того, что смерть демиурга первого поколения пагубно скажется на разнообразии мира, а заканчивая тем, что смешивать таким образом две дуальные силы лично для него противоестественно. Хаос не желал убивать Немезиду и поглощать ее сущность, все его существо вздрагивало от чудовищности такой мысли. И одновременно Энтропий не без сарказма отмечал, что отторжения обратная мысль не вызывает. Интересную же систему заложил в них Отец. Или, возможно, только в него? Да, он мог бы это объяснить, но зачем?

— И если естественный отбор посчитает, что ты недостойна жизни, это повод устроить ему личный апокалипсис, — он усмехнулся, делая несколько шагов назад и позволяя своему телу распылиться на атомы, чтобы через секунду собраться во что-то сюрреальное, аморфное... и почти радужное, только из фиолетового, алого, золотого и черного цветов. Концентрация бурлящего потока хаоса, что протянула сотни щупалец вокруг и взмыла вверх, заставляя пространство вздрогнуть.

— «Давай посмотрим, насколько прочен этот мир! Насколько легко его сломать! Я делал это бесчисленное количество раз и еще ни разу не был разочарован! Один локальный апокалипсис с бесконечным числом вариантов и возможностей, включая тот, где мы отправимся в столетний сон! Чем не повод!?» — он смеялся, раз за разом ввинчивая в пространство протомагическую силу.

Нескончаемые потоки хаоса потянулись к богини порядка, окружая коконом. Скручиваясь вокруг талии, скользя по коже... будто желая проникнуть под нее. Вплоть до самых костей. Воздух вибрировал, земля накалялась жизнью, цветы меняли размер и форму, травы бешено пожирали камни, деревья разрастались в совершенно дикий и странный лес, где соседствовали исполинские черные дубы и хрустальные в своей прозрачности мэллорны.

Когда земля разверзлась Хаотичный был двух сотнях метров над землей. Обрушился ужасающий гул, и в расщелину начал проваливаться молодой лес, камни, звери. Воздух заискрил, стал густым. Наэлектризовался. Магическая сила, питавшая пространство,скопом двинулась в эту черную влажную утробу. Кто-то или что-то тянул силы из всего живого, могло ли это быть причиной того, что у богини порядка не всегда получать создать существо как, как ей того хочется? Или ее упорные попытки подстегнули Нечто к активной охоте? Не важно, что явилось причиной: порядок, хаос или их столкнувшаяся суть... что-то происходило, что-то дышало глубоко под землей и оно было гораздо больше дракона, возможно, гораздо больше всего леса  и прилегающих к нему земель.  

Энтропиус вновь «собрался» в человеческий облик, подхватив Немезиду на руки и рванувшись вверх почти со скоростью света. И конечно же он знал, что ей не нужна его защита или помощь, однако в этом и состояла часть его сегодняшний игры.

— Ты об этом ественном отборе говорила!? — и снова кураж... пьяный, лихорадочный, почти на грани безумия, — похоже, он посчитал, что мы оба не достойны жизни!

Кубики сюжета:
Бросить кубики
Бросить кубики

[Раэтта мон Харом]

В глубине своего подсознания, где-то в подкорке, Немезида осознавала, что говорит что-то непонятное, далёкое от понятий Хаоса. Если бы ей то же самое сказал Энтропий, то покрутила бы у виска, приговаривая о том, что у Хаотичного полный хаос в голове, но брат принял все эти слова, понимая, что всё не так чисто. Это была своего рода проверка со стороны Упорядоченной, на что делала страдальческий вид. Порядок и Хаос – не так просты, как могут казаться на первый взгляд. Они вбирают в себя и свет, и тьму, и огонь, и воду. Они сочетают в себе противоположные стороны не только своими силами, но и нравами, мировоззрениями. Немезиде было бы противно думать, будь Хаос внутри неё, как часть чего-то. Это было чуждо ей. Она бы не понимала такого хода событий, но почему-то предполагала, что порядок внутри хаоса – это вполне нормальное явление, но никак не хаос внутри порядка. И если так произойдёт, то весь мир пошатнётся в бездну, потому что нарушится баланс сил.

Демиург порядка в ответ прищурила свои глаза, не понимая, что брат имел в виду под стабильностью, когда смотрел на её руку. Сопротивляться богиня не стала, хоть и рефлекторно пыталась отдёрнуть руку подальше от Хаотичного. Сердце предательски пропустило удар, когда Хаос разглядывал её запястье. Женщина сжала челюсти и медленно убрала свою руку, когда брат соизволил её отпустить.

- Этого ты боишься? Таков твой мир? Или такова твоя игра в эту эпоху?

Зима неохотно подняла на брата свой взгляд янтарных глаз и выдохнула, не желая отвечать на этот вопрос, понимая, что она в тупике из собственных домыслов, догадок и слабого подобия панической атаки, которую пыталась глушить всё это время. Крылатая опустила свой взгляд, понимая, что и ответить ей нечего.

- Возможно, - выдавила она. – Это не мой мир, Хаос, - добавила она спустя некоторое время. – Это наш мир. Это мир, что мы создали совместными усилиями. И это не игры. Не... - её мысли прервались на половине, когда заметила, что Энтропий стал преобразовывать самого себя во что-то непонятное.

Зима сразу насторожилась, обнажая свой меч, доставая из ножен. Она встала в боевую стойку, обхватывая Пунту двумя руками и выставляя его перед собой, готовясь нанести удар. Потоки хаоса, что сочились со всех сторон, подобно змеям, ползли в сторону богини, заставляя её оборачиваться по направлению западни.

- Прекрати! – выкрикнула демиург, обернувшись в сторону монстра с щупальцами. – Ты не оставляешь мне выбора, - выдохнула Белхва и тоже решила обернуться в зверя, который будет универсальным защитником во всех направлениях. Пернатые крылья объединились в кожистые крупные. Голова начала обрастать одной парой костных наростов, направленных назад. На затылке до кончика хвоста появляется льняного оттенка негустая грива с острыми шипами, тянущимися по хребту. Когтистые лапы. По всему телу объявилась сверкающая чешуя, что слепила на свету, напоминая Архей с крыльями. Удлинённая зубастая морда. Из пасти издался рык.

Дракон взмахнул крыльями и оказался около Энтропия, после вытянул к нему свои лапы, обнажая когти. Немезида обхватила брата и притянула его к себе, не планируя отпускать [на усмотрение игрока], ибо это может закончиться для них обоих очень плачевно.

- Я тебя настоятельно прошу успокоиться, - прорычала крылатая ящерица и взглянула в сторону трещины, что разрасталась прямо на глазах, являя внутри себя кого пострашнее самих богов. – Мало тебе приключений в этом мире, так ты ищешь их на ровном месте, - Раэтта недовольно дёрнула хвостом, щёлкнув кончиком, подобно хлысту. Крылья продолжали взмахивать, удерживая две туши на весу в воздухе.

Освобождая одну лапу из хватки, а второй крепче обхватывая демиурга хаоса, мон Харом закрыла глаза и направила свою силу на удержание монстра из недр планетоида. Она чувствовала, что с чокнутым братом и обезумевшим пробуждённым зверем не справится в одиночку. Или нужно вразумить братца, или успокоить (задержать) чудище за несколько мгновений до смерти. Зима обхватила чудовище путами, состоящими из световой энергии, что светились в темноте логова монстра тонкими желтовато-белыми нитями, как паутинка.

- Видимо, мне надо формулировать свои мысли яснее, - пробурчала Немезида, прикрывая глаза, и взглянула Хаотичного. – Если ты продолжишь и дальше вытворять подобное, то будешь после каждого возрождения отправляться «поспать», - дракон выпустила брата из своих когтей, разглядывая уже человекоподобного демиурга. – Верни всё на свои места, - это была не просьба. Это приказ.
итоги

[icon]https://i.imgur.com/t2BP0xP.jpg[/icon]

[Энтропий]

Трезвость мне была как холера
Я средства принимая на веру
Пал в бездну, но она стала небом... ©

Сильное и гибкое тело зверя, острые шипы по продольной линии хребта, перламутр чешуи, ослепляющий любого, кто имел человеческое несовершенное зрение — это одна из множества форм демиурга упорядоченности. Но едва ли хаотичный бог в ту древнюю эпоху достаточно четко различал разницу между обманчиво нежной женской плотью и бронированным хитином чудовища, да и сейчас Хаосу — всё едино, за тем лишь исключением, что время и опыт позволили ему набрать достаточное количество паттернов, помогающих управлять собственным беспорядком сознания. Он научился отделять красивых женщин от чудовищ, в том числе благодаря Немезиде. И не только ей.

Энтропий видел мир совершенно иначе, нежели его сестра, во вселенной для него не было ни одной стабильной переменной, он мог опровергнуть любую аксиому, а мог ее же подтвердить и яро убеждать всех и каждого в ее нерушимости.

— «Почему... я... должен... прекратить?» — на мгновение он не сумел сдержать истинный голос, и какофония  из бесчисленных эхо обрушилась на сознание бога порядка, — «тебе так нравятся два этих противоположных квантовых состояния — принятие и сопротивление? Ты готова развязать бой ради чего? Вытворять что?» — он вновь смеялся, из-за чего было не ясно, всерьез ли говорит Хаотичный, впрочем, Немезида, возможно, знала, что для Хаотичного разницы между игрой, жизнью, трагедией, потехой или любым другим состояние не было, а потому все слова имели одинаковое значение.

Говоря про её мир, он имел ввиду совсем не Аркхейм, а нечто нематериальное, состояние восприятия... проще говоря — «мир в голове» Немезиды, но сестра привыкла мыслить в приземлёнными категориями и это казалось ему ключом от двери, которую так хотелось открыть. Энтропий же никогда не избегал столкновений сущностей, тел, идей или взглядов, даже когда божественный зверь обнажил свои когти, лишь сильнее сгустился вокруг жемчужной чешуи, оплетая лапы, хвост, шею своими протоплазматическими щупальцами.

— «Ответь хотя бы на один вопрос... или ты думаешь, это я призвал ту тварь?» — красноречивый взгляд в низ, — «или тебе не понравились мои крепкие братские объятия? Ты предпочитаешь адамантовый клинок в сердце?» — говоря это, он улыбался, и хотя просьбы сестры успокоиться его забавляли, терять концентрацию, когда в планетоиде живет такая тварь, было чревато.

— Не в моих желаниях заточить чудовище обратно. Оно, похоже, спало в недрах твоего прелестного мирка сотни лет, питаясь магической силой, аурой этого места, а после было разбужено энергией хаоса. Усыпить червоточину и закрыть ее тоннами горных пород... это и есть прекратить вытворять подобное?

Чудовище притихло, не то завороженное движениями двух демиургов, не то, впадая в некий гипнотический транс от световой энергии богини, хотя подыхать явно не собиралось.

— Я здесь не чтобы рушить твою игру, Немезис, но столкновение хаоса и порядка никогда не будет соответствовать твоему понятию о спокойствии... только не со мной... возможно... только возможно... тебе действительно стоит отправить меня поспать? После того, как мы решим проблему с этой тварью... я не раз и не два дам тебе повод испытать собственные силы... и убить меня... — стоит ли говорить, что в его глазах светился горячечный азарт?
 
— Чудовище в планетоиде исполинского размера... я хочу... сделать его человеком... и ты мне не помешаешь...

Протопатический шквал обрушился на чудовище в расщелине, пронзая его одутловатую тушу, от чего та пошла мелкой рябью. Секунда и откуда-то из-под грудины твари раздается... полный боли невыносимый женский крик. Причем, демиурги могли быть полностью уверены, что никаких женщин на планетоиде не было.

Возможно, стремление Хаотичного превратить гору хищного опасного мяса во что-то столь же маленькое, изящное и тесное, как женская ипостась богини порядка, было связано как раз с желанием понять суть самого этого превращения и создание для него стабильной формы.

кубик / кубик / кубик

[Раэтта мон Харом]

Демиургу порядка никогда не понять Хаос во всех его ипостасях. Ей никогда не понять его мотивы, порядки (при наличии оных), желания и поток мыслей. И Немезида прекрасно понимала, что с ним бороться бессмысленно. Его мировоззрение не изменишь, мозги не вправишь, даже если того убить и встретить уже новорожденным богом, которого можно чему-то научить. С любым другим существом, что будет появляться на этот свет, было бы в разы проще: у того не было бы памяти с прошлой жизни, так как реинкарнацию ещё не изобрели как таковую.

- Иначе ты нас погубишь, - промолвила демиург и взглянула на профиль своего брата, которого пыталась сдерживать в своих когтях. Его щупальца мешали и сковывали движения, когда его конечности обвивали её, и тогда уже Немезида рисковала не удержать его и ослабить хватку. – Я предпочту просто принятие, Хаос. Без сопротивления, - она не смыкала с брата глаз. – Ты сам прекрасно знаешь, о чём я говорю, о чём идёт речь, - как подобает драконам, при разговоре обнажались острые клыки и на переносице образовывались небольшие морщинки, из-за чего происходило впечатление, что богиня пребывала до сих пор в недобром расположении духа. Ей порядком надоело прививать братцу свои учения и мотивы, чтобы жилось немного легче, но в этом и заключается их жизнь друг с другом – в вечном противостоянии, тёрках и ссорах между собой.

- Хватит смеяться. Хватит шутить, брат. Прошу тебя, - была бы демиург более сентиментальной и впечатлительной, то она бы всхлипнула, но нет... она старалась себя сдерживать, как бы не хотелось иного. Упорядоченная стала говорить тише, более вкрадчиво, пытаясь достучаться до разума Хаотичного, в это же время Немезида понимала, что только зря тратит время. Или же не зря?

- Я предпочту, если ты успокоишься и перестанешь вытворять бедлам. Неужели это так трудно для тебя? Неужели ты не можешь хотя бы день провести в спокойствии? А ты можешь ответить на мои эти вопросы? – и тут её осенило. – Раз ты любишь играть, мой дражайший брат, то давай сыграем в игру, - хитрый прищур и уголки губ медленно поползли наверх. Может, хотя бы так он сможет прислушаться?

Но не успела Зима предложить условия игры, так от последующих слов Энтропия демиург ослабила свою хватку против своей воли, ошарашенная услышанным. Отправить поспать... Как бы эта идея не была заманчивой, что облегчит ей ношу, так и Белхва понимала, что не способна на такое, даже если Хаос сказал это напрямую и явно не будет против. Будет против сама Немезида. Она изумлённо приоткрыла рот и отпустила родича из своих когтей.

- Нет... - одними губами произнесла Порядок. Не зря вторым олицетворением у неё была именно Жизнь. Это ей противоречит, как никому иному, если она будет лишать то одного, то другого жизни. Порядок для того и порядок, чтобы сохранять жизни всеми способами, именно так будет справедливо, честно и правильно. Даже если существо заслуживает смерти, то всегда можно придумать выход из ситуации. Всегда найдутся методы похуже смерти. Смерть – это слишком легко и просто. Если создание умрёт, то оно даже не поймёт, что его именно наказали. Таким образом и Немезида не могла поступить со своим родственником, хоть тот и сам желал смерти самому себе. Но это ведь... неправильно.

Дракон медленно приземлилась на землю и задумчиво смотрела на червоточину. Она подошла к окраине выступа, словно хотела броситься туда навстречу судьбе. Навстречу монстру, который внезапно начал... кричать. Женским голосом. Как бы кричала сама богиня порядка, если ей было адски больно. И это привело в чувство.

Крылатая обернулась в сторону Хаотичного и оскалилась. Раздосадованная, огорчённая и разозлившаяся. Она кинулась в его сторону, чтобы захватить в свои когти, прижать к земле и удержать уже его при помощи магии, которая словно примагничивала его тело к земле. Во взгляде чешуйчатой ясно читалась фраза: «Как ты смеешь?».

Отстранившись от Шоггота и принимая обычный облик шестикрылой женщины и золотистыми прядями, демиург сглотнула и подошла к склону, медленно поднимая руки вверх. Нельзя допустить подобного. Эти крики были невыносимы. Они резали уши, оглушали изнутри. Голова готова была разорваться на части. В висках пульсировало. Пернатая закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Она отправила всю свою энергию, чтобы успокоить разбуженное существо, которому сейчас было очень больно.

Больно ли самой Немезиде? Возможно, это существо испытывало боль своей создательницы и перенимало все ощущения на себя.
кубики

[Энтропий]

Немезида оставалась на своей волне, а Хаотичный на своей, но это не мешало им с одинаковой скоростью скользить по через пространство, раз за разом сталкиваясь и натыкаясь на миры друг друга.
 
Его сестра была сильна, отрицала всякую хаотичность, но говорила о неком принятии. На миг все слова и действия — собственные и чужие, показались до тошноты наивными, а просьбы... Фальшивыми. Это смешило, хотя он и сам не понимал еще пока почему. Секунду назад она отрицала саму возможность уничтожения Энтропия, возможно, даже верила в свои слова. Но мир сдвинулся с места в очередной раз, будто семантика фраз играла смыслом. И вместо «Хватит шутить, прошу успокоиться» слышал лишь «Исчезни».

Возможно потому, что не понимал, что есть спокойствие, он сама суть хаоса и сейчас она просила его «не быть». Не существовать. Что он почувствовал от этого осознания? Веселье, чуть окрашенное крепким табаком и разбавленное солоновато-металлическим. Уж таковы были его оковы. У нее — закрепощение, у него принятие разнообразия. Или даже... Беспорядочного. Он сам беспорядочен.

Это было интересно. Наверное, подари ему отец способность ощущать неприязнь, он бы почувствовал, что ему неприятно. Но, увы, сама эмоция неприятия противоречила сути разнообразия. Если ты хоть к чему испытываешь отрицания, значит, речи об абсолютном разнообразии не идет.

Хаотичный подобно вечному ребенку, любопытному и чумному наблюдал за сменой ее настроения. Гнев. Зверь бросился на него, пытаясь придавить, и Энтропий позволил, хотя сумел полностью нейтрализовать удерживающую магию еще на подлёте (на кубиках отлично). Он почему-то ждал, что еще секунда и его хаос отразит ее ярость. Если сейчас Немезида не удержит желание... любое свое желание, например, разорвать ему горло когтями и откусить голову, то он не сможет этому сопротивляться. Он отзеркалит ее эмоции и искренне, всем сердцем сам захочет ее убить.

В этом состоялась особенность, о которой мало кто знал. Энтропий не убивал тех, в ком сама природа отрицала всякий гнев и войну. Его хаос трансформировался... Нет, заражался эссенцией чужой жизни, и когда братья стремились его уничтожить, он не умел сопротивляться. Еще не умел. Убивал сам. Потому что хотел, горел желанием другого. Но не понимал собственных желаний.

Удивительно. В Немезиде и правда не оказалось даже тени этого желания, она не хотела его смерти. Это на миг оглушило его. И Хаотичный стремительно выбрался из под когтей (на кубиках отлично), уже позади наблюдая за тем, как она возвращает себе человеческую ипостась.

— Ты и его желаешь успокоить? — он широко улыбался, в глазах горело пламя бесконечного азарта, — хочешь, чтобы он не кричал о своей боли? Чтобы перестал... Вытворять бедлам? Чтобы заснул, даже если в этом сне сгниет заживо?

Собственный рассудок порой подводил Хаотичного, он нередко видел мир искаженным.

— Может быть, ему нужно не спокойствие, а еще одна волна протомагии? Пока он или не эволюционирует во что-то жизнеспособное, или не сдохнет. Или не убьет нас... — рассуждал Хаотичный, а в глазах с каждой секундой разгорались все сильнее кострища безумия.

Еще одна волна протомагии окатила тварь, получилось так себе (на кубиках средне), но и этого, наверное, будет достаточно, хоть для каких-то изменений...

[Раэтта мон Харом]

Отчаяние. Именно эта эмоция поглотила Упорядоченную, когда Энтропий вырвался из её когтей и продолжил вытворять свои дела. Демиург просто остолбенела от своей беспомощности перед Хаотичным. Он неисправим. Но является ли это его плохой чертой? Мысли то и дело, что мельтешили в её голове, маячили чёрными мошками перед глазами и сразу улетучивались, стоило только моргнуть или закрыть глаза. Закрывать глаза на весь этот сумбур Порядку точно не хотелось, ведь это будет с её стороны неправильно. А что будет тогда правильным? Бездействовать – тоже неправильно, но Немезида предприняла всё, что было в её силах. Она устала бороться с братом и его итогами бурной деятельности. Если бы она только могла махнуть рукой на это всё... Если бы она только могла взмахом своего меча устранить одну большую проблему... Нельзя об этом думать. Это не в её правилах.

- Когда мы засыпаем, мы тоже гниём заживо, брат, - прошелестела Немезида и смотрела в трещину перед собой, в глубине которой извивался монстр от жуткой агонии, издавая стоны и крики. В ушах закладывало, - ...именно поэтому мы обращаемся в прах, - добавила она ещё тише и медленно взглянула в сторону Хаотичного, словно надеялась, что он поймёт её мысль, уловит суть, ту невидимую нить разговора, что трепетно ему преподносит в своих руках Зима.

Это тема жизни и смерти, что является достаточно болезненной для любого живого существа в мире. И Немезида, как никто другая, не считая самого демиурга Жизни, понимает эту боль, когда нужно оберегать любую жизнь, какой бы она мелкой ни была.

Зима не знала, что делать. До этого она боролась с помыслами Хаоса, сражалась с ним, чтобы он бедокурил, но его не остановить. Если ему в голову что-то взбредёт, то он не отступит ни на шаг, лишь бы воплотить свою идею в реальность. Целеустремлённость. Настойчивость. Это всё похвально. Инициативность. Хотела бы Порядок, чтобы эти качества перешли к её последователям, но будь Энтропий простым смертным, а не божеством, то богиня бы не взяла его под своё крыло. Слишком много шума. Его слишком много. Он мелькает, мельтешит и мозолит глаза. Немезиде же нужна стабильность. Хаотичный слишком расторопный, поэтому он идёт сразу мимо.

Демиург убрала свой взгляд от самозанятого брата и поникла крыльями. Маховые перья коснулись травы и начали собой протирать землю, после уже и сами колени богини больно пали на траву, пачкаясь в грязи и собирая пыль. Порядок не чувствовала боль. Точнее, она её чувствовала, но эта больно в коленных суставах казалась такой мелочной, что не играла никакой роли. Всё в мире меркло по сравнению с тем, что вытворял Шоггот своими руками, излучающими магию различной консистенции. Вязкая удушающая атмосфера безысходности тягуче оседала в горле и затекала в лёгкие, не давая вдохнуть и выдохнуть жизнь, порядок и созидание, как бы не хотела того пернатая.

Немезида упёрлась в землю ладонями, сев на колени, утыкаясь пятками в бёдра. Демиург закрыла глаза и пыталась вздохнуть, но ей не давала возможность обстановка. Беспомощность. Как же это мерзко. Самое отвратительное чувство на свете, когда ты ничего не можешь предпринять, как бы тебе того не хотелось.

[Энтропий]

В те древние времена Энтропий ещё не был способен понять меланхолию своей сестры. Он смотрел на её опускающиеся крылья, поникший стан, будто на что-то болезненное, но он прекрасно понимал, что не стоит проецировать на внешнее свои внутренние ожидания. Это когнитивная ошибка, ты принимаешь мир, таким как он есть, и принимаешь его несовершенство. Ведь то, что для тебя исцеление, для других — яд. Возможно, он являлся ядом для своей сестры в один миг, и исцеление в другой. Как и она для него.
 
Ему не хотелось смотреть на поникшие крылья, не хотелось принимать чужую боль. Когда к боли подмешивалась беспомощность, это заставляло Хаотичного испытывать непонятная злость. Но у неё было полное право эмпатический изучать любые эмоции, а у него не было возможности их не принять. По крайней мере, сейчас.

— Когда мы засыпаем, мы тоже гниём заживо, брат...

— ... Возможно, исцеляемся...

Негромко произносит он, продолжая манипуляции с животной оболочкой твари.

Он не знал, сколько прошло времени. Волны протомагии раз за разом пронзали её, ровно до тех пор, пока существо не погибло.
 
Энтропий остыл, почувствовав, что, наконец, понял чувства Немезиды. Бессилие. Сколько бы раз он не пытался улучшить эту жизнь, раскрасить разнообразием форм, получалось лишь мёртвое месиво. Странное чувство, которое было необходимо просто перетерпеть.

Звенящая тишина. Кончики пальцев электризуется.
 
— Мы сами решаем... гнись нам заживо или развиваться, сестра, но ты права, в перерождении нет жизни, потому что нет развития... но есть второй шанс. А пока что... до встречи...

И он исчезает.