[Алая Лилия]

Циркон | Небула | 5021 год

Хьюго Иденмарк | Сусанна Серра

Эпизод является игрой в прошлом времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, действия будут происходить по согласованию с соигроком.

Добро и Зло. Хаос и Порядок. Преступление и Правосудие. Аверс и реверс. Две стороны одной монеты, и те, кто находится на разных сторонах — никогда не сойдутся вместе иначе, чем в качестве непримиримых врагов. Но... Почему тогда Добро лжет, а Зло действует через правду? Почему Порядок может принести больше горя и страданий, чем Хаос? И почему руки сторонников правосудия могут быть запачканы в крови куда больше, чем руки преступников? Ответ прост: монета, которую подбрасывает Жизнь, всегда падает одной стороной. Меняются на ней лишь узоры.

[Хьюго Иденмарк]

Дождь.
Совсем как в родном Ньюте.

Только вот этот дождь не проливался сейчас над Новой Утопией и уж точно не был порождением титанической стабильной аномалии служившей одновременно и источником энергии для огромного "живого" мегаполиса и смертельной угрозой для него же, пусть даже об этом и не говорилось повсеместно. Нет, этот дождь, хлещущий косыми струями по стенам и крышам домов и гонящий по улицам потоки воды вперемешку с грязью, время от времени попадающимся мусором и обрывками размочаленных до состояния бумажной жижи газет - был самым обычным дождем, накрывшим всю Небулу вместе с ее окрестностями, включая и этот райончик.

Вэйфилд. Слишком далеко от центра Небулы, чтобы полноценно считаться его частью, и слишком близко к ней же, чтобы считаться отдельным полноценным городком: серая полоса между сверкающими огнями, неоном и шумом цивилизованного города и откровенными трущобами, серая полоса между фешенебельными бизнес-центрами, дорогими ресторанами и элитным жильем - и задымленными фонящими промзонами и хибарами в два-три этажа, в которых жили, или, точнее, кое-как перебивались те, кто не мог позволить себе лучшей жизни, пусть и надеялся на оную. Именно тут, в этой серой зоне, на самой границе внимания правозащитных и силовых структур Небулы, обычно и располагались несколько нестандартные предприятия вроде частной лаборатории "ВитаЛаб", официально производящей всего лишь безобидные БАДы, развозимые мелким оптом по мелким же предприятиям пищепрома.

Небольшое вытянутое здание в три этажа высотой, закрытое невзрачным серым сайдингом и мрачно смотрящее в разрываемую дождем ночь большими темными окнами - таких зданий было полно в этой серой зоне Небулы, и вряд ли оно, даже со своим выдающимся из фасада крыльцом и большой вывеской "ВитаЛаб", привлекло бы хоть чье-нибудь внимание. Лаборатория и лаборатория. Тут производят... Какую-то био-херню - так, наверное, сказала бы большая часть населения Вэйфилда, миллион раз видевшая это здание и скользящая взглядом мимо, не обращая внимание на заходящих утром и выходящих вечером людей и время от времени заезжающие во внутренний двор грузовики логистических компаний. Разве только вот эти люди совершенно точно не знали, что кроме "какой-то био-херни" тут прозводилось и еще кое-что из той же серии, но далеко не столь безобидное и бесполезное, как и большинство БАДов. Да и правоохранительные органы, возможно, не знали, а если и знали - очевидно, закрывали глаза, в которых вместо "ВитаЛаб" отражались красивые цифры, переправляемые на банковские счета.

А кое-кто знал.
И кое-кому было совершенно насрать на банковские счета и цифры.
И этот кое-кто этой ночью пришел сюда с целью продемонстрировать другому кое-кому, что банковские счета решают вопросы далеко не всегда и далеко не со всеми.

Сегодня ночью в этом здании находился Филипп Шепли, или, как его называли в определенных кругах, "Хитрый Фил" - в миру бизнесмен, респектабельный уважаемый человек, достойный джентльмен и гражданин, а с другой стороны немножко, на два пальчика, один из боссов наркокартеля Канша. Немножко - потому что после ликвидации картеля сей господин оказался чист как стеклышко, бел как облачко и пушист как лоссумская овечка, слишком уж длинные руки были у "Хитрого Фила" и слишком уж много ниточек было нанизано на толстые жадные пальцы, да только вот недостаточно оказалось осторожности и не хватило ниточек, из-за чего его угораздило лично сунуться в Утопию со своим же бизнесом и большим желанием начать все сначала. С бизнесом не задалось, снова, казалось бы, вышел сухим из воды, но ему ведь неоткуда было узнать о том, что единожды попав в зону внимания Оуэры - остаешься в ней навсегда, куда бы ни сунулся и куда бы ни уехал.

И теперь даже тут, в Небуле - между прочим, на чужой территории (интересно, а как "хозяева территории" отнеслись к такому наглому господину?), - решив попробовать еще раз и снова сплести паутину, разгоняющую ядовитое, дарующее кратковременное наслаждение и долгие мучения дерьмо по этому городу, Шепли не был в безопасности. Ох, не стоило ему сегодня приезжать лично на этот единственный пока объект. Или окончательно потерял всякий страх, или просто еще не успел обзавестись тут достаточно доверенными лицами, которые можно было бы, в случае чего, подставить под удар, чтобы самому снова отделаться легким испугом.

Не ложитесь, мышки, спать
Кот выходит вас искать

Уже нашел.

Мутная тень шевельнулась в переулке рядом со зданием "ВитаЛаб", будто по воздуху прошла рябь, мимолетно, на долю секунды, но этого хватило, чтобы какая-то лохматая уличная кошка с яростным шипением выскочила из валяющегося рядом перевернутого мусорного бака, проскользила в лужах воды и унеслась в темноту, с грохотом опрокинув что-то там, в глубине переулка. Теперь бедняжке точно придется вымокнуть насквозь, пока не найдет иное убежище от дождя - но такие мелочи не вызывали у темноты переулка ничего кроме легкой досады, а еще через несколько секунд несчастная кошка была и вовсе забыта, а воздух пришел в движение. Заливающий в переулок дождь обрисовал очертания человеческой фигуры - какой-то слишком угловатой и громоздкой, но определенно человеческой, - сделавшей несколько шагов вперед, вышедшей к углу здания и оглядевшейся по сторонам, убеждаясь, что уж в два-то часа ночи на этой улице, где не было ни единого жилого здания, не окажется постороннего прохожего. Фигура вновь заколебалась и замерцала, активный слой адаптивной маскировки обновился, сбрасывая натекшие демаскирующие "слезы небес", и вновь на пустой улице не осталось ни следа чьего-то присутствия.

Растворяющиеся в шуме дождя и долетающих сюда звуках большого города тихие шаги и плеск воды в лужах, расступающихся под невидимыми тяжелыми ботинками, услышать было уже некому.