[Баргенэр Дум]

Сабаот / Окрестности поселения Магдарос / 5025 год

Баргенэр Дум, Майкрофт Дум

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя.

[Баргенэр Дум]

"Железная" плоть не означает железное сердце, сколько бы ни старался наргдалит скрывать свои чувства. Будто наполняясь мелкими пузырьками воздуха, тяжёлый камень должен всплыть время от времени со дна, куда его хоронят ещё на долгое время. Прошлое не должно тревожить того, кому нужно по жизни абстрагироваться от собственных глубинных чувств, как бы они ни были на самом деле важны. Но и полное игнорирование их может вызвать последствия, которые бывает очень затруднительно разгребать. И тогда Баргенэр начинал чувствовать, насколько на самом деле не легка бывает жизнь. Призраки прошлого, будто призраки из давно забытых могил, начинали трогать его душу, заставлять кровь холодеть, а сердце замирать всего на мгновение дольше. Призраки на самом деле не существуют, они не могут ему навредить, но другое сравнение с всплывающей памятью о самых трудных моментах жизни и не напрашивается.
И тогда начинается то, что Барген очень не любит. Взгляд, обычно наполненный суровостью, жизнью и оценивает букально каждую деталь, начинает всё меньше обращать внимания на объективные вещи, уделяя больше внимания чувствам, от моральной усталости сон в руку не идёт, а с невыспанностью приходит очень нервное и противное состояние. Один раз довелось услышать сравнение с каким-то стариком, настолько задолбанным жизнью, что начинает ненавидеть всё вокруг. Это был уже тяжёлый случай, когда большая нагрузка со всех сторон стала давить ещё одним грузом, помимо крайне печальных воспоминаний, и нервная система начинала не справляться. Было бы странно не обратиться по такому поводу за помощью, и Баргенэр может и был бы рад это сделать, но по привычке пытался спрятать очень личные вещи от чужих ушей. Да, спрятать хоть кто-то от поселенцев Магдароса было уже трудной задачей, но необходимой, иначе по сарафанному радио уже в ближайшие дни об этом будут знать буквально каждый. Вместе с тем, что они не могли знать, чего не происходило в прошлом? Старшее поколение клана точно было выходцами из Гирзы, где история прошлого Баргена была полна различными историями. И наргдалиты время от времени пересказывают эти истории друг друга, вспоминая не только его. И сколько раз Сэрах просил относиться к такому проще, Баргенэр не мог себе этого позволить, как и проскакивающие сплетни в рабочих вопросах. Какая разница, кто, где, с км и сколько раз, если речь идёт, например, об охоте? Вместе с тем, было очень трудно запретить им делать это полностью, и чтобы растопить обстановку, не только позволял им пообсуждать что-то, но и бывало сам принимал в этом участие. А потом возвращал всех к работе, и шла она уже намного легче, будто курящий только что вышел в курилку и сделал там пару затяжек.
Но сам не мог позволить ни себе, ни другим, разрушить его старательно созданный образ лидера, который должен существовать в как можно более неизменном смысле. В идеале, по крайней мере. Поэтому иногда Барген уходил в "тихую охоту" на песчаный трюфель. Действительно в глубинах пустыни находились комки, похожие на песчаник, но внутри находился отнюдь не песок, а форма гриба, которым любили питаться многие создания, живущие в пустыне. Буквально начиная от молодняка монстров, за которыми не присматривали родители, до насекомых, ящериц и гостей пустыни. Потому было очень не легко найти песчаный трюфель, который не был бы испорчен, надкушен или уже расколот. Последнее значило, что трюфель полностью созрел и начинал выпускать споры и становился ядовит для большинства созданий. Сколько раз попадались тушки, будто поражённый кордицепсом, но на самом деле неосторожно съедали созревший песчаный трюфель. Найдя один такой комок песка, наргдалит взял его в ладонь и несильно постучал по нему тупой стороной ножа. Незрелый песчаный трюфель никогда не раскрылся бы, не будучи разломан на части, но само тело гриба было очень хрупким и внешняя песчаная корка могла быть достаточно жесткой, чтобы защитить его. Тогда в дело шел кончик острия ножа, чтобы слегка всковырнуть и убедиться, что это не просто кусок песчаника. И прямо под коркой из песка и слизи находилось белое тело гриба, пахнущее немного свежим дождём, немного грибом, но в основном - почти никак. "Пустыня милостива к своим обитателям" - мысленно поблагодарил Барген за искомый подарок и, после лёгкой обтряски от песка, сунул его в мешочек. Уже с парочкой незрелых трюфелей он пошёл проверять собственные схроны и тайники, куда прятал снаряжение и долго хранящиеся припасы, которые всегда могут пригодиться в охоте. Каждый такой тайник обязательно сопровождался записью "Я тебе - ты мне. Бери сейчас - потом положи что-то своё."
Многие припасы обычно оставались не тронуты, по мере того, как хорошо охотник прятал следы. Но во время этого обхода, два клада он нашёл пустыми и в трёх лежало совсем не то, что он помнил, что туда положил. Нет, охотник на самом деле не запоминал точно, что прячет и где, но хорошо знал свою упаковку. Несколько лучше всего спрятанных тайников содержали горшочки с настойкой на песчаных трюфелях. Каждый раз он сливал уже готовую настойку и выкидывал использованный трюфель, промывал песком ёмкость и делал новую настойку. Специально ради такого брал с собой готовый спирт. Почему бы не выпить ему чистый спирт? Опять же, настойка имела вкус полюбившихся ему трюфелей. После всей обработки, часть спирта будто превращалась в сладковатый и слегка тягучий сок, остающийся во рту ещё надолго.
В завершении своего долгого и витиеватого маршрута Баргенэр подыскивал укромное место, но не какое угодно. Это было определённое место, где скалы изъедены эрозией, но ещё не давали дюнам накрыть небольшой участок. И только там Барген наконец был полностью готов побыть наедине с собой. Полностью расслабленный и подготовленный несколькими медитативными занятиями наедине с собой, он возвращался сюда и видел то, что позволяло воспоминаниям накрыть его с головой.
В своё время, не намного позже того как оказался располовинен убитым чудовищем, Баргенэр посвятил себя одному проекту и изготовил реплики некоего снаряжения. Потом они оказались здесь как дань памяти погибшим наёмникам. Каждая импровизированная могила была подписана и очищалась от лишнего песка каждый раз, когда охотник сюда приходил. Сам Баргенэр полагал, что наргдалиты его осудят из-за совсем другого отношения к смерти. Если посмотреть на образ жизни, а соответственно и культуру наргдалитов, смерть воспринималась как нечто совершенно естественное и относиться к этому следовало намного проще. Ты ешь убитых монстров, чтобы жить дальше, а если сам оказался съеден - вероятно, природа победила и создание будет жить дальше. Цикл, который ярко свидетельствовал, что даже наргдалиты всего лишь часть экосистемы, не больше и не меньше, и их это устраивало. Но в то время, когда Барген улетел быть наёмником, он жил совершенно другой жизнью и сильно ей проникся. Среди них буквально каждый был на счету. ведь от этого зависело, как хорошо будет работать команда, отряд или даже успех миссии, когда провал мог легко значить смерть или чего похуже. Потеря каждого сопровождалась глубокой скорбью, которая прекращалась только когда каждого посетит одна и та же мысль - все они просто разменная монета в интересах нанимателей, каждый сам добровольно и осознанно выбрал эту жизнь и должен сделать выбор, будет ли продолжать или уходит. Не редки случаи, когда отряды наёмников так и распадались полностью. Для Баргена первое время это было не совсем понятно, но когда он понял что это далеко не его привычная экосистема, проникся общим взглядом на смерть товарищей, которые со временем становились ближе, чем родственники. Это оставило очень глубокий след в душе, который до сих пор не мог сгладить, даже живя уже совсем другой жизнью. Помогало лишь одно - изготовить импровизированные могилы, вспомнить каждого павшего и ныне живущего товарища, а вместе с тем отдать дань памяти тем, кто уже не топчет этот космос.
Среди общего убранства места памяти находились несколько вещей, которым, скорее всего, не характерно было бы находиться тут - больших размеров модульная броня высокотехнологичного производства полным комплектом, неплохо подошедшая бы на размеры Баргенэра, даже с учётом его рогатой головы. И несколько рукоятей с кнопками, видимо от высокотехнологичного оружия, лежащие совсем не далеко от щита, который даже в сложенном состоянии был бы достаточно большим для хумана. Но судя по стыкам, он точно был сложен. На всём снаряжении, включая реплики, был логотип, подписанный как "Black Knights", а на броне был самый большой отличительный знак, означавший ранг командующего и аса. Но броня не была вместе с могилами, а стояла в стороне. Зато Баргенэр сейчас стоял перед могилами и выливал на них содержимое одного из сосудов с настойкой, из которого предварительно отхлебнул глоток, будто присоединяясь к этой попойке с призраками его товарищей.

[Майкрофт Дум]

Исследователь не исследователь, если не старается сунуть нос туда, куда не следует. Чаще всего это, правда, относится к опасным, но интересным местам для исследования. Или опасным монстрам. И редко когда чужие умы и души, если только, конечно, исследователь не по этой части. Майкрофт хоть и изучал множество направлений, но все они никогда не затрагивали чужие сознания, кроме, разве что, определённой магии. Но почему-то периодически он стремился забраться и в личные глубины других существ, в которых те старательно прятали то, что не хотели, чтобы другие увидели. В такие моменты любопытство переходило мыслимые пределы и было не удивительно, если его бранили или даже получал по голове. Сам при этом такой же хитрец – дальше определённой черты не пустит.

И, наверное, больше всего среднему сыну было любопытно забраться в голову к отцу. Псионика, ментальная магия – не особо честные штуки, потому к ним не прибегал. А вот вывести на разговор.... Была та ещё задача. Суровый и порой непонятный Барген при всей своей кажущейся дубовости ловко увиливал порой даже от возможности подобных расспросов. А иногда это не удавалось по объективным причинам, к примеру, когда дела заваливали с головой. Когда же глава поселения на время пропадал, не уходя при этом на охоту, уже мать отговаривала любопытного сына не ходить следом. Сама Нэльсия тоже не особо стремилась следом за мужем, просто давая ему возможность побыть наедине со своими мыслями. Так у них сложилось и это, в принципе, работало. Не сказать, что наргдалитка не волновалась, но доверяла. Тем более она знала, куда уходил Барген и это немного успокаивало. Неизвестность, всё же, пугает больше.

Правда, сейчас удержать Рофта от желания пройти по следам Нэль уже не могла. Да и смысл? Сын ведь уже сложившийся опытный охотник, даже если она запретит, он спокойно может и без её ведома уйти на поиски отца. Хотя, могла ли она что-то запретить уже взрослому наргдалиту? Вместо этого она рассказала, куда держать путь, чтобы найти то самое убежище, но взамен попросила Майкрофта не удивляться возможным реакциям Баргенэра и не сильно на него давить. Тот обещал постараться настолько, насколько сможет и ушёл собираться. Немного позже наргдалитский охотник отправился в путь.
Обычно наргдалиты передвигаются по пустыне на прирученных разновидностях местных животных и монстров. У отдельных охотников были свои ездовые монстры, но, чтобы их получить и вырастить, порой требовалось много усилий. Но такие «охотничьи трофеи» были же поистине достойными. Для крупных караванов уже снаряжали песчаные корабли, так как разных вещей требовалось перевозить значительно больше. Даже караван, состоящий из гружёных вьючных животных, не был бы столь эффективным. Однако Рофт сейчас пересекал пустыню на более необычном транспорте. Устройство, выглядящее, как длинная доска для сёрфинга, но составленное в основном из костей монстров, невысоко парило над песками, давая скорость и манёвренность на столь непростом ландшафте. В основе доски были два артефакта, которые и придавали этому средству передвижения возможность парить и разгоняться до приличных скоростей. Доска была изготовлена по заказу Майкрофта одним артефактором. Хоть и сам учёный кое-что умел, но тут ему явно чего-то не хватало для воплощения своей задумки в жизнь, а потому с чертежами и материалами он пришёл к мастеру. Такой необычный транспорт обошёлся ему почти даром, учитывая, что и материалы наргдалит свои принёс и потом, в качестве оплаты, достал артефактору пару ценных частей монстров. Хоть пустынники Сабаота и пользовались магическими устройствами, но о массовости производства такого транспорта пока не шло. Версия хоть и была рабочей и стабильной, но Рофт ещё тестировал её и примерялся к мысли, стоит ли её пускать в народ.

Пройти по следам, в общем-то, будет не так сложно. Не смотря на то, что Нэльсия указала, где искать Баргена, следы помогали не сбиться с курса. Отец хоть местами и заметал следы, но не сказать, что особо прятался. Впрочем, и без них Майкрофту не составляло труда следовать по ним. Теомагия в этом отличный помощник, а монстра ты ищешь или другого наргдалита – не суть важно. А учитывая специфику транспорта, до тайного места охотник добрался довольно скоро.

Остановившись перед входом в ущелье, маг первым делом упаковал доску в подобие сумки. Она была полуоткрытая и имела ремни, чтобы транспорт был плотно закреплён. По сути, это и сумкой было назвать трудно, но настоящий чехол был бы неудобен при путешествии, а так всё компактно складывалось и позволяло потом закрепить доску для переноски за спиной. Закончив со средством передвижения, Рофт затем занялся приведением себя в порядок. Вот вроде день отличный, никаких песчаных бурь, даже никакого сильного ветра, но песок всё равно умудрялся оказаться везде. Пришлось отряхнуться и только затем двинуться в ущелье.

Секретное место не сказать, что было особо секретным. Оно не было спрятано в лабиринте из каменных «коридоров», в каких-то хитрых руинах или в пещере под барханами. Но эта область не пользовалась большой популярностью у путников, просто потому что для разбивки лагеря были места получше и попросторней, где мог бы спокойно расположиться небольшой караван.
Убежище главы клана найдётся быстро. Надо было только пройти глубже в ущелье и в какой- момент ты попадал в место, находившееся как бы под навесом скалы, которая огибала пространство полукругом. Охотник дошёл сюда именно к тому моменту, когда отец «пил» с покойниками. Рофт притаился за углом, решив не сразу окликать Баргена, а понаблюдать за ним. Всё-таки его тут не ждали и заваливаться к тому, кто хотел какое-то время побыть наедине со своими мыслями и переживаниями, было так себе.

[Баргенэр Дум]

Уже чуть выпив, но ещё даже немного не напоившись, Барген ещё какое-то время стоял молча. Он восстанавливал в памяти образ товарищей, разговаривал с ними в мыслях. Он не любил в этот момент хоть что-то говорить вслух, голос выдёргивал из того образа, который он строил сам себе. Всё, что он придумывал себе в качестве речи товарищей, было ответами самому себе, насколько мог себе представить их ход мыслей, голос и даже речь. Всё не забывалось, но и не беспокоило потому, что каждая вещь хоть и не имела своего функционального назначения, была зачарована на воспроизведение заложенных образов напрямую в память. Так можно было получить или освежить часть памяти столько, сколько было угодно раз. Да, это можно считать артефактами очень специализированного назначения, не пригодного в бою. Но идеальные для того, для чего предназначались.
Становилось ещё грустнее от осознания того, что они не будут больше никогда рядом. А ведь у них были мечты, дом, куда мечтали вернуться. А потом раз - и ничего больше нет, и жизнь не жизнь, и вернуться больше некуда, кроме одного последнего пути. Барген не чувствовал в этом своей вины, но такое общение позволяло вернуться в те времена, а потом их отпустить.
Что было примечательно в импровизированных могилах, которых насчитывалось никак не меньше десятка, не все из них имели реплики технологичного оружия. Другие могли иметь доспех, сувенир, предметы быта, фотографии. Но у них не было надгробий с именами и эпитафиями, их вполне заменяли подписи на оставленных памятных репликах, содержащие ещё даты и звание.
Но после такой минуты памяти, бате становилось даже чуть легче. Его отпускали прежние переживания, которые мог обсудить с теми, кто уже не расскажет. Что было примечательно, такие разговоры тоже запоминались артефактами, но отдавали только то, что от них требовали. И только магия Баргена давала ещё немного жизни этой памяти, заставляя реагировать и изменяться от всего сказанного. Чтобы такое осуществить, создавалась специально ментальная сфера, очень хрупкая и зависящая от того, о чём думает в это время чародей.
Завершение ритуала начиналось уже с того, что Барген открывал глаза. Хоть из-за активной ментальной магии он уже был в курсе присутствия Майка просто ощущая его взгляд, просто старался не замечать какое-то время. Но из-за того, что Майк пришёл не вовремя, он мог заметить Баргена не представляющего из себя какой-либо роли. Находясь вне поселения и вне общества, это был единственный способ увидеть Баргена не думающего о своих поступках и просто живущего своей жизнью так, как хотел бы сам. И так будет до тех пор, пока сам не решит вернуться, чтобы снова принять на себя очередную роль. А тот наёмник, кем он когда-то был, останется здесь до следующего возвращения.
На последок Барген прошёл вдоль ряда импровизированных могил и создал у каждой зажжённую свечу под прозрачным укрытием от погоды. В каждом таком огоньке он видел послание - "пока жив хотя бы один из нас, память будет жить и "Black Knights" не умрёт". И это действительно было так. При любом удобном случае Барген возвращался к мысли о том, как поступил бы наёмник, мог бы он себе так позволить действовать или нет, в чём его выгода и как расценивать заказчика, как и очень многие правила в заключении договорённостей. "Не делать работу за бесплатно" было одним из тех жизненных уроков, который мог не работать внутри клана из-за совсем другого правила, ранее описанного на табличках.
Он не видел смысла как либо скрывать это от сына. В последствии может случиться так, что уже ему перейдёт эта вахта, и он узнает про батю намного больше, чем знал до этого. А то и сделает тоже такую работу, только уже с настоящей могилой. Или нет. Уже будет абсолютно не важно. "Чтож, теперь следует пригласить его войти", решил батя недолго после завершения хотя бы минимума своих ритуалов. Уже закусывать и выпивать за их память можно было и в компании, а может и будет лучше так сделать.
Неспешно Барген пришёл к тому месту, где стоял Майк, и лишь оперевшись на скалу рукой, выглянул из-за угла. Старая привычка, раньше эта рука одёргивала его рефлекторно при нахождении стрелка за углом. Встретившись взглядом с Майком, батя на секунду промолчал, что-то перегоняя в голове.
- Привет. Нашёл меня таки. Заходи, рассказывай.
Приглашая, батя уже сделал пару шагов от сына вглубь ущелья и повёл дальше, позволяя самому увидеть всё, что здесь находится. Скрывать уже было нечего, но Барген всё же очень надеялся не получить соуждения хотя бы от своего сына. Но если так случится... Просто расскажет ему всё. Сейчас нечего было скрывать, да и настроение было подходящим для откровения. Ведь, в первую очередь, сам батя не видел ничего постыдного в том, что здесь сотворил, и был полностью уверен что так надо. Майк вырос уже совсем в другой среде и у него могли отличаться взгляды на происходящее. Что может сказать наргдалит, никогда не бывший наёмником или хотя бы военным? Многое. Но Барген правда рассчитывал хотя бы на уважение его прошлого и памяти, чтобы избежать резких замечаний, что это как-то "не по-наргдалитски".

[Майкрофт Дум]

Рофт так и наблюдал, притаившись за углом, за нехитрым, хоть и ему в чём-то не до конца понятном ритуале. Но глаз от этого оторвать было почти невозможно. Природное любопытство требовало больше информации, а посмотреть было на что. Это не было каким-то шоу, никакого бурного действа не происходило, и вроде бы на первый взгляд и смотреть было не на что.... Но охотник главу поселения таким не видел. Он подмечал всё, что мог заметить и все эти детали складывались в совсем непривычную картину. Обычно в меру суровый, деятельный и почти всё знающий отец здесь стал каким-то... другим. У наргдалита при этом не было слов, чтобы правильно описать то, что ему казалось, но это определённо его завораживало. Слишком уж порой много секретов было вокруг Баргена и слишком мало ответов. А тут – будто целый пласт как на блюде. Только и пласт был не совсем понятный, но, возможно, сегодня учёный наконец-то получит если не все, то хотя бы часть ответов. И вопросов было много, и охотник мог не захотеть раскрывать всё. Тут каждый предмет как отдельный вопрос, чего уж....

В момент, когда Баргенэр пошёл вдоль импровизированных могил, Майкрофт постарался быстро схорониться за скалой, чтобы не попасть на глаза. Правда, он пока не осознавал, что уже и так был замечен, просто об этом пока не дали понять. Но зажжённые свечи ему ещё представится шанс увидеть.
Решив выглянуть и проверить, где там отец, Рофт столкнулся с ним глазами ровно в тот момент, когда сам охотник выглянул с другой стороны угла. От такой неожиданности маг на автомате рванул в сторону, инстинктивно стараясь увеличить дистанцию между собой и «противником».... Но не рассчитал, что ширина ущелья здесь была не то чтобы большая и до противоположной стены он добрался буквально в два, если не в один свой прыжок. «Поцеловавшись» со стеной щекой, учёный по инерции отскочил от неё и упал на бок, но постарался быстро встать. Вот если бы упал на спину – было бы сложнее подниматься на ноги из-за доски, висящей за спиной. А так, наргдалит довольно быстро поднялся на ноги и, отряхиваясь, прошёл вглубь ущелья, куда уже ушёл отец.

- Каждый раз удивляюсь, вроде габариты приличные, а двигаешься так, что тебя не слышно, - фыркнул Рофт, потирая ушибленную щеку. – Да я... В общем.....
Сын откровенно не знал, как сформулировать свою мысль с рассказом о том, какого чёрта он тут вообще забыл, так что помолчал немного, прежде чем слова сложились в удобоваримый текст, попутно мельком осматривая собранные здесь вещи.
- Я уже не первый раз подмечаю, что ты куда-то уходишь, но.... Раньше меня просили тебя не беспокоить и я как-то с этим смирялся. Но любопытство сильнее меня, так что извини, если потревожил.... Маа рассказала, где тебя можно найти, ну, я собрался и отправился.... Теомагия помогла не сбиться с курса и вот, я тут, - закончил свой небольшой рассказ средний из сыновей лидера клана, одновременно с этим снимая с себя лямку сумки-футляра, висевшей через плечо. Перехватив доску поудобнее, Рофт поставил её у свободной стены, чтобы она не мешала ему сейчас, а сам пошёл осматривать то, что здесь бережно хранилось.

Первым делом подошёл к могилам. Он не помнил, видел ли он, как хоронили другие расы своих сородичей, но манера точно была не наргдалитская. Впрочем, у учёного это вызывало не суждение, а любопытство. И пока он вёл свой осмотр молча. Теомагическим кругом, как рентгеном, просветил весь ряд, подмечая, что здесь почти ничего не было, кроме вот этих разных предметов: частей снаряжения до всяких мелочей. Но все они имели привязанные к ним чары. Влезать в них маг не стал, чтобы не нарушить. Да и что-то ему говорило, что это будет некрасиво. А вот запах спиртного охотник явственно чувствовал и без теомагии, что вызывало, кстати, дополнительные вопросы. И саму настойку он тоже узнал, всё-таки Баргенэр был далеко не первым, кто её делал. Но лично Майкрофту она не сказать, что нравилась: выпить можно, но если чем-то наслаждаться, то у этого наргдалита были другие предпочтения. На элементах экипировки (хотя, впрочем, не только на ней) обнаружились надписи: имена, звания, даты. Имена охотнику не были знакомы, звания же хоть и были понятны сами по себе, но в целом вызывали вопросы, а даты только добавлялись к ним. Впрочем, последние расшифровать было не трудно, они были характерными для записи годов жизни. Только одна надпись повторялась от предмета к предмету: "Black Knights". Точно такая же надпись будет найдена и на комплекте брони, что стоял в стороне. Нетрудно было догадаться, кто был её хозяином, но Майкрофт мог поклясться, что никогда её не видел ранее. Высокотехнологичное оружие было здесь же и её набор только лишний раз намекал, кто им орудовал. Однако же на броне имелся ещё несколько обозначений, некоторые из которых Рофту, к его удивлению, они показались очень знакомыми. Охотник залез рукой в подсумок, извлекая из него небольшой блокнот в кожаном переплёте. Уже немного потрёпанный временем, но выглядящий всё ещё неплохо. Пролистав какое-то количество страниц и, видимо, найдя нужное, маг пару раз перевёл взгляд с брони на свои записи. Видимо, нашёл, но затем снова принялся просматривать их, будто ища что-то ещё. Но, видимо, в этот раз поиски успехом не увенчались, и книжечка вернулась на своё законное место. Теперь уже у самого Баргенэра могли появиться вопросы, потому как сын не то чтобы часто показывал ему этот блокнот. Вернее, вообще не показывал. Рофт чаще всего пользовался магическим коммуникатором: в нём делал записи и через него же держал связь, если требовалось. А тут – обычная бумажная книженция с когда-то чистыми, а теперь большею частью с исписанными листами. Это уже было интересно. Не то чтобы исследователи ими не пользовались, но как-то в руках у мага она не мелькала особо.

Стоит сказать, что как осмотр всех «сокровищ» проходил молча, так он молча и закончился. Глава клана не услышал никаких замечаний, упрёков или вопросов. Впрочем, последнее точно ещё впереди.

Подойдя к отцу, средний сын окинул его задумчивым, с примесью сомнений, взглядом. С помощью светящихся линий, нехитрого магического фокуса, Рофт начертал в воздухе один из символов, что так же встречался как на броне, так и на других частях снаряжения. Этот элемент не был чем-то отдельным, скорее, добавочным орнаментом.... Но у него был свой смысл.

- Я думаю, ты знаешь, что этот символ означает, да? – спросил наргдалит, серьёзно, но одновременно без осуждения и с какой-то небольшой неуверенностью в собственных словах, будто он сам почему-то не мог поверить. – Наёмники..... Я же прав, да? Я узнал его.... Ты был наёмником?
Ни для кого секретом не было, что наргдалиты, выбиравшие попутешествовать, нередко уходили в наёмники. Это не осуждалось (если, конечно, кто-то не творил запрещённых вещей во время своей бытности наёмником) и в целом новостью такой тип заработка не был. Но слова Майкрофта звучали так, будто он сам не верил и для него такая деятельность вообще была в новинку. Несмотря на то, что наёмничеством он сам промышлял и промышляет до сих пор. Опять же, без какого-либо осуждения по отношению к Баргену, но сейчас перед охотником вот так внезапно открывалось прошлое его собственного отца, которое скрывалось им много десятком, если не сотен лет. И, судя по всему, для учёного такие подробности сейчас ощущались как очень лёгкий шок вперемешку с удивлением, любопытством и может даже маленькой чайной ложечкой восторга.

[Баргенэр Дум]

Барген на мгновение даже подумал, что ему показалось, что смог чем-то удивить или напугать сына, которого тоже растил охотником со способностью распознать самые тихие звуки шагов. Но если звука практически не было, догадаться было предельно сложно, как смотреть в темноту и пытаться разглядеть хотя бы лучик света. И всё же, первым услышал правду о том, насколько батя умело подкрался, не смотря на свои размеры. В том и была прелесть охотника, успевающего незаметно подкрасться и обнаружить попытки скрыть своё присутствие. В том не было что-то удивительное для Баргена, жившего простыми правилами, которые служили установками для выживания....
- Представь себе, что вокруг густые леса, враги прочёсывают каждый куст чтобы найти хотя бы след, слушают каждый звук, не знаю что у них по сенсорам или имплантам. А ты - четырёхметровый наргдалит, который даже на дереве толком не спрячется. В том был интерес выжить, что сами пришли на ум ментальные чары по обнаружению жизни и скрытию собственных признаков. И так я, как призрак, выбирался из окружения, и никто поверить не мог... И до сих пор не могут. Но всё сохранилось в глубине мозга, работает как часы. - начал было рассказ бывший наёмник, но потом вспомнил что на самом деле надо было сказать совсем другое, - Извини, не хотел напугать...
Зато теперь ему надо было подумать о том, чем угощать сына, а из угощений было не так много. Кроме запасов вяленой еды на день и заготовленной выпивки у Баргена оставалось ещё некоторое количество сухарей. Но лишь расположившись в стороне, Барген дал время тщательно изучить место памяти, которое до сих пор служит памятником и хранит в себе окончание целой истории, которую Дум просто не захочет забыть. Но Майкрофт нашёл это место самостоятельно, за это его определённо хотелось похвалить, сказать что он "готов", но к чему он готов, в данной ситуации? Не хотелось даже полагать. В том, насколько тщательно прятался маршрут, не было ни малейшей загадки, один большой ответ - это личное, это секрет. Майкрофт был готов узнать этот секрет и занялся осмотром с дозволения. В красках однако всплывал в голове другой похожий случай, который произошёл с одним из лежащих здесь парней. У каждого же бывают свои наставники, свои логические корни, передающие опыт более молодым и ретивым. И вот случилось однажды Баргенэру также найти своего наставника за занятием, которое не понимал с первого раза, но скорее являлось его духовным началом. За молитвой одному из Демиургов, но с обращением в сторону своей семьи и сына, которого оставил где-то на далёкой планете... Воспоминание нахлынуло и будто вчера это случилось, в памяти всплывал образ и сама ситуация, о которой изначально не было ему нужды знать, но которая привела к очень важному уроку. Что же сейчас за урок он должен дать своему сыну? Ведь он нашёл батю в похожей ситуации, но устранившегося в сторону на некоторое время, чтобы в тени переждать некоторое время и прополоскать горло ещё некоторым количеством выпивки.
Среди прочего у Майкрофта выделялась только одна необычная деталь - бумажная записная книжка. Не самый надёжный хранитель информации, но бессмертная классика необходимая порой каждому , работающая лучше магии, но которую нужно хранить намного лучше. Тоже определённо личная вещь, куда более близкая сердцу, чем современные магические коммуникаторы. Но в итоге хранившиеся в записях знания привели на верный путь, с которого началось, наверное, самое откровенное между ними общение.
- Да, я был наёмником. "Black Knights" - так называлась наша группа. Около двадцати-тридцати существ разных рас и историй, которые только могут собраться со всех планет. Если хочешь знать, почему не точно, то скажу прямо - текучка была огромная. Наёмники очень часто погибают на заданиях или не выдерживают и ищут "своё". Я здесь собрал всех, кого прямо смог назвать семьёй. Тридцать лет всего был в деле, но посмотри, как много здесь памятников. Каждый год находились новые. Когда пришло время, я построил это место и возвращаюсь за тем, чтобы вспомнить их. И ещё, побыть собой, а не вождём клана или охотником. Место очень личное, поэтому о нём не должны знать многие. - выложил Барген очень кратко и по сути ответ на вопрос, который, по его мнению, требовал куда больше слов и рассказов. И прямо сейчас батя готов был выложить хоть все, начиная с образования группы. А историй скопилось очень много и побеседовать было о чём, в основном, о грустном. То, что больше всего печалит, даёт выход чувствам и эмоциям, которые не мог позволить себе показать за масками своих ролей, о чём прямо и сказал, предупреждая о тайне его существования.
- В твоём знании нет ничего плохого. Приходи, мы будем здесь все, прошлое и настоящее, живые и не очень.
На этом моменте Барген заговорил очень странно не просто так. Ему снова захотелось подчеркнуть, что вещи имели память, которая позволяла установить связь с личностями наёмников, но в самой формулировке не уточнил самого важного факта, который нуждался в пояснении. Ухмыльнувшись на собственное представление о странности фразы, батя решил таки раскрыть секрет.
- Памятники... Это артефакты, сохраняющие события, память, общение и творящие личность из всего, что в них сохранилось. Ментальная магия позволяет собрать всех вместе, даже пообщаться, но любой сможет и сам услышать их голос. Если я буду здесь, то могу помочь чарами и сделать возможным увидеть призраки прошлого как живых существ. Это работа для души. Все истории сохранены здесь потому, что своя память однажды может подвести, но другие найдут и будут помнить. Ещё мне вспомнилось, как Маркс рассказывал о искусственном интеллекте в виде помощника, тоже умный как хуманы и может принять образы, но помогает с управлением или узнаёт информацию. Если в курсе такой штуки, то можешь себе представить. А у нас стояли на каждом корабле.
Наконец батя решил закончить советом, который у него не спрашивали, но уместным именно сейчас. Поэтому, сперва положив ладонь сыну на плечо, заглянул ему прямо в лицо и выдал в своей манере:
- И такое место может быть у каждого, не обязательно чтобы как кладбище. Но отдых от работы, ролей и масок важен для здоровья котелка.
Потом батя, конечно же, отпустит, но его уже понесло. Его несло не переставая, и либо настойка такая крепкая попалась, либо воздух слишком свежий и память накрыло перегрузившими сознание чарами, но чувств было много. Как Барген сам ещё их выдерживал? Он просто давал им выход прямо сейчас, не сдерживаясь. От того лицо уже не было таким безмятежным, ровным и спокойным, как обычно, а выражало очень много и из-за этого неразличимых эмоций, даже когда смотрел куда-то в сторону. Не то ему было хорошо, не то грустно, не то мечтательно он уплывал куда-то, просто глядя на небо и пески...

[Майкрофт Дум]

На самом то деле, «загадка» тут была не сказать, что трудная, но ответ был важным и волнительным для того, кто о своём отце знал не то чтобы очень много. Учитывая возраст Барга, то, возможно, Рофт не знал и четверти его секретов. Да, он всегда видел отца как одного из лучших охотников, как главу поселения, как сурового, но мудрого наставника.... Но уж точно не как наёмника. И не как существо, которое бы так бережно старалось сохранить память о тех, кто даже сородичем не был.  И не как того, кто позволял себе иногда вот так немного «сломаться» и дать волю чувствам, чтобы сбросить напряжение и вновь думать здраво. Определённо, он не зря решил пойти и узнать отцовскую тайну.

Барген подтвердил слова мага о том, что он был когда-то наёмником. Впрочем, даже ситуация, рассказанная парой минут ранее, тоже на это намекала. Рофт слушал не перебивая.

- Конечно, я никому не расскажу, - кивнул наргдалит, как бы и этим подтверждая, что он не расскажет ни одной лишней живой душе об этом месте. Кто надо, тот и так частично, но уже знал к этому моменту, а остальным необязательно.

Майкрофт ещё какое-то время послушал Баргенэра, не перебивая того и иногда кивая. Он ни разу не осудил отца ни взглядом, ни движением за то маленькое «не наргдалитское» кладбище, которое он тут создал. И за то, что он вообще решил это сделать. Впрочем, пустынники Сабаота хоть и не хоронили своих близких и друзей как обычно, но оставляли о них памятные вещи. Разве что это всё обычно хранилось у тех, кто знал усопшего, а вот подобных кладбищ не создавалось. Так что чем-то, но оно было по духу близким к старым обычаям, но с влиянием другой культуры.

Когда же охотник после отцовского наставления отпустил мага, последний отошёл к нагромождению из камней, стоящему в стороне, вершиной которого был достаточно плоский валун. Там он оставил сумку, которая была у него перекинута через плечо, после чего вернулся к бывшему наёмнику. Попытавшись заглянуть тому в глаза, Рофт затем перевёл своё внимание на свой подсумок, висящий сбоку, после чего извлёк оттуда.... связку жетонов и ту самую записную книжку в кожаном переплёте. После чего, если Барген сам не переведёт на сына внимание, тот похлопает его по плечу и протянет вещи.

- «Ты – мне, я – тебе» - так ведь у нас говорят? Так вот.... Ты мне открыл свою тайну, я тебе – свою. Не то чтобы моя была такая уж большая, но вам с маа я тоже чего-то да не рассказывал, - произнёс наргдалит, после чего замолчал, давая отцу время на то, чтобы рассмотреть те «сокровища», что ему доверили. Связка жетонов точно будет знакома Баргенэру, потому как подобную в бытность наёмником носил он сам. Металлические пластинки с выгравированной на них информацией: две штуки с основными данными о владельце жетонов, одна штука – с дополнительными, вроде специализации боевой единицы, и ещё одна – просто аксессуар с выгравированным на нём знаком, какой красовался у Майкрофта на одном из полотен, свисающим с пояса. Все эти пластинки хоть и были, по сути, простыми, но имели в себе, кроме последней, чип с записанными данными, ровно такими же, что были на них нанесены более привычным способом. Обычно информация считывалась как раз по чипу, но, если тот по какой-то причине выходил из строя, идентифицировать наёмника всё ещё представлялось возможным. В записной книжке Барген так же найдёт много интересного. В основном страницы были исписаны разными названиями, напротив которых были так же нарисованы разные знаки. Возможно, некоторые даже будут знакомы охотнику, но не факт. Среди названий попадались имена, у некоторых были приписки к ним, к примеру «никогда не работать с этой тварью», или «ликвидирован», или «долг».

- Я тоже наёмник. Только, в отличие от тебя, не бывший, а до сих пор действующий. Помнишь, когда я в свои 38 начал путешествовать? Порой даже надолго уходил. Я у вас почти не просил денег на свои нужды и, когда вы спрашивали меня, почему так, я говорил, что торгую иногда и подрабатываю целителем, и что этого мне вполне достаточно. Помнишь ведь, я думаю.... Однако я вам не говорил, что ещё одним источником моего дохода было наёмничество, - начал свой рассказ средний сын, скрестив руки на груди. Он дал отцу немного времени переварить услышанное, прежде чем снова заговорить.

- Правда, это моя не основная деятельность. Я числюсь в рядах, но предпочитаю брать заказы по необходимости, когда нужны деньги. Однако даже не смотря на такую периодичность, наёмничество я не оставил до сих пор. И учитывая это.... у меня, в отличие от тебя, не было  и нет своей постоянной группы, или, как ты выразился, «семьи». Хотя мне это всё больше напоминает просто братство, а не семью, - пожал плечами охотник. - Я чаще всего работаю в одиночку, либо с разными группами. И тот список, что ты видишь в книжке – это те группы, с которыми я работал или же встречал на своём пути. Их названия и опознавательные знаки. Я делаю такие пометки для того, чтобы потом в будущем, если пересечёмся, смочь их опознать. Там есть просто имена существ... Некоторые из них заказчики. Тоже что бы не забыть.... Именно поэтому я после осмотра могил и твоей брони полез в записи, чтобы проверить, не знакомое ли мне обозначение там начертано... Но, нет. И теперь я понял, почему.

Дав снова немного времени на осмысление сказанного, средний сын продолжил.
- Я... Редко надолго задерживаюсь в группах, если приходится с ними работать. Самое больше – 3 задания подряд. Но чаще всего 1-2. Не думаю, что они меня особо запоминают. С ними тоже дружить-брататься не спешу. Выполняем задание и разошлись в разные стороны....  Работать одному как-то бывает проще и спокойнее, - небольшой рассказ про наёмническую деятельность наконец закончился. Про то, какие обычно заказы выполнялись, Майкрофт пока не стал говорить. Хоть Барген, как выяснилось, и сам был наёмником, но маг почему-то всё равно был не уверен, как тот может отреагировать на некоторые подробности его карьеры наёмника. Если спросит или сам начнёт рассказывать, тогда уж раскроет свои карты, а пока можно и не афишировать.

Охотник сможет заметить, листая блокнот, что в какой-то момент среди названий и имён, сделанных одинаковым почерком, попадётся несколько отличных от них записей и небольшая, но довольно умелая зарисовка необычного цветка. Занимала эта находка всего лист, а затем вновь шли записи, сделанные уже сыном. Листок не был вырван или хоть как-то тронут в угоду порядку. Он оставался здесь, погребённый в груде другой информации. Только вот зачем и кто сделал эти записи с рисунком, пока оставалось для главы поселения загадкой.

Когда Баргенэр вернёт вещицы Рофту, тот отвлечётся на то, чтобы спрятать их обратно в подсумок, а затем вновь переключит внимание обратно. Сначала учёный помолчит немного и будет видно, что он как будто хочет что-то сказать, но не может найти слов, но затем, видимо, соберётся с духом.

- А это... Общение с воспоминаниями.... С теми, кого уже нет.... Оно.... Оно тебе как-то помогает? Тебе не тяжело каждый раз, когда ты вновь в них окунаешься? – вопрос, заданный Рофтом, точно немного ошарашит его собеседника. Его конечно же так же интересовали истории отца о его бытности наёмником, но прямо сейчас он захотел сместить фокус немного на другой аспект, который был неразрывно связан. Сам же вопрос при этом прозвучал не очень уверенно, будто сформулировать его было действительно трудно для мага. А может, его что-то беспокоило? Во всяком случае, это, что бы оно ни было и как бы сын не старался скрыть, сквозило из всех щелей.

[Баргенэр Дум]

Была у Баргена ещё одна черта, которую он всегда показывал, кем бы ни приходился собеседник. Во всём, что приходилось пережить, наргдалит не боялся показать своё лицо, принять вызов судьбы и событий, которые ему, возможно, пришлось бы пережить. Это - черта его характера, с которой он неплохо ладил с окружающими благодаря тому, что не желал окружающим зла. И всё же, как ветер обтёсывает скалу, жизнь и природа сделали его очень суровым, что всегда производит свой эффект, создаёт некую харизму и ощущение воплощённого оружия.... Как не послушать такого лидера, не пойти за ним, когда он видит хороший путь и командует идти туда? Вместе с тем, раз за разом наслаивались роли, на одной харизме вывозят лишь актёры. Лидеру клана, охотнику, наёмнику, кому бы то ни было ещё, всегда были присущи свои обязательства, которые следовало выполнять, и впечатление, которое следовало произвести. Насколько требовалось быть честным с самим собой, чтобы не запутаться в своих ролях? Или, что не мало важно... Когда у Баргена вообще было время на себя? В условиях такой жизни, это скорее казалось роскошью, ведь нельзя было остановить жизнь и события, в которых был непременно завязан. Даже не смотря на наличие заместителей, которые решали вопросы в его отсутствие, лично провести беседу, учредить совет, заняться подготовкой, принять некоторые важные решения, приходилось самому. Возможность не делать этого всего становилось на самом деле жизненной необходимостью. И все относились к этому с пониманием, всего от одного дня заместители не развалят всё дело, а то и научатся, поднимут свой авторитет, построят парламент, расширят собственное влияние, сменят правительство... А потом единоличный "тиран" раздаст п**дюлей демократии и восстановит порядок, разумеется? Или же возглавит парламент заместителей, потому что когда-то сам же их и возвысил. Перемены приходят всегда, это было естественным порядком вещей, до тех пор Баргенэр Дум останется лидером, пока его признают таковым наргдалиты, и следуя по обратной схеме именно в его ответственности было бы поставить таких заместителей, которые будут множить и укреплять влияние Баргенэра. Связь прямая и обратная. Всё являлось следствием всего.
Поэтому Баргенэр уже не был так удивлён, что в ответ на доверие получил такое же доверие очень личных тайн, которые хранились у его сына. Здесь они уже могли не иметь столько ролей, которые были между ними в обычной жизни, как видел это Брарген, и готов был поэтому принять любое откровение, либо ему в голову просто уже ударила настойка. Сколько он её выпил? Из рук в руки перешли жетоны наёмника, сразу узнанные Баргеном чисто внешне, но они не были случайной находкой, а как выяснилось при рассмотрении, именно собственностью Майка. Сын стал наёмником, и это уже было само по себе, по сути, хорошей новостью. Очень многие наргдалиты также находили себя, посвящая своё дело работе на заказчиков, вырывались из родных краёв и искали свою жизнь и своё место за пределами родных поселений. Если Майк решил также поступить, в первую очередь, это было его собственным и взрослым решением. Которое, при всём, скрывал и вполне неплохо. При этом, Барген понимал причины такого поступка и даже находил их в своём поведении. Ведь практически всё, что он мог дать, будто пыталось в очередной раз обязать Майка находиться в поселении, иначе неблагодарность... "Но чтобы до конца прояснить такие личные моменты отношений, действительно нужны такие встречи." Другим артефактом их эпохи была записная книжка, которая имелась, возможно, практически у каждого. Лучшего хранилища для чего-то личного или важного до сих пор не придумали даже с развитием магического способа хранения информации и памяти, даже визуальных образов... И всё требовало частицу собственных сил. Но не смотря на понимание записанного, суть записей на первый взгляд выглядела незнакомо. Личные отношения, статус заказов? Несомненно, важная информация. Но также Барген примечал, вроде как, отсутствие записей о союзах. Но это может никогда и не пригодиться. Однако, сам знал случай, когда случайно проданный товар одним группам неизбежно портил отношения с другими, как правило, когда у одной из групп имелись личные взгляды на других. Пока рассматривал сокровища, охотник продолжал слушать, ведь сейчас это было очень важно для него. И хоть рассказ оказался не очень продолжительным, само содержание заставило задуматься, а не лучше ли было, чтобы всё случилось именно так? Ведь в том, что произошло, отчасти могло быть причиной нахождение именно в крупной группировке. Но вместо этого пришла другая мысль. "Не о чем было жалеть. За своё ментальное здоровье я купил себе славу, богатство и влияние. И всё равно пожалел потом об этом. Чем я лучше драконов..."
- Я вижу, ты оказался мудрее меня. Отказавшись от большой награды, платишь меньшую цену, выполняя свою работу. Не вижу ничего плохого в работе наёмником, многие так делают. Твоё решение, я могу его только принять. Но если понадобится помощь - мы можем рассчитывать друг на друга? Как братья по оружию. Или как советчики.
И снова батя построил очередную условность. Эти договора всегда были базисом его отношений и только что он решил построить ещё один. Практически не выходя из состояния, когда полностью отказывался от образов, а значит, это было только его собственное желание поддержать сына. Однако, Барген не спешил отдавать сокровища. Всё же, было очень любопытно узнать, насколько далеко зашла его история. Среди многих группировок не настолько сильно узнавались те, с которыми работали "Black Knights"  в своё время. Это создавало ощущение целой уймы прошедшего с тех пор времени, что успели развалиться и образоваться группировки, либо у более крупных и межпланетных группировок была совсем другая зона влияния. Во многом это действительно могло быть из-за той разницы в ресурсах, которые требовались для прочного обоснования в космосе, и насколько легко их можно было потерять вместе с жизнью... Даже не смотря на то, что Барген чётко определял свою зону действия - в наземных и штурмовых операциях. Нужен ему был космический бой как кот сметане. Но и не сказать, что совсем ничего не умел, просто научился этому весьма... специфически. Только найденный случайно рисунок цветка заставил всего на мгновение задержаться, чтобы узнать подробнее.
- Что это? Где-то увидел?
Сокровище потом, разумеется, будет возвращено хозяину. По сути, Барген лично узнал кое-что важное про Майка и не собирался из-за этого отталкивать сына, а то и был готов поучаствовать или поделиться своими знаниями. Даже если бы Майк сказал, что кого-то убил... Намёки проскальзывали в записях. Тем не менее, убийство разумных было тем, за что Майкрофт лично нёс бы ответственность. В другой ситуации, когда батя мог бы узнать о поступке сына, стал бы прикрывать перед другим правительством. Как то же самое делали его наниматели, то подкидывая следы присутствия пиратов, то заставляя замолчать кого-то "наверху". В зависимости от нанимателя и его возможностей. У тех не оставалось другого выбора, ведь оборвать нить в виде целой группировки всегда сложнее одиночного наёмника, а сам факт заказа мог бы всплыть в неудобный момент при отсутствии соответствующей "страховки". Но это не значит, что не бывало наоборот...
А здоровый интерес к памятникам не угасал и Барген был готов поделиться ещё больше, чем рассказал уже до этого. Немного чувствовал, будто Майк его купил собственным признанием, и заставил довериться сильнее. Хотя могло быть сильнее, чем ранее? Но впечатление уже произвёл.
- Помогает и... не совсем. - не смог Барген подобрать короткий ответ, получилось нечто несуразное, поспешное, - Облегчить душу, поделиться переживаниями, я могу с ними. Им всё равно и не расскажут. Винить меня им не в чем. А кому и есть - напомнят, что я всего лишь наргдалит. Смертный, как все. Со своими страхами и слабостями. Не Демиург. Тем не менее, вместе мы прошли через Ад. В Аду мы перестали быть собой и выжившие вновь нашли себя. Так закалялась сталь и появилась ценность жизни.
Баргенэр изрядно приукрасил и уходил от вопроса, лишь сделав паузу понял что к чему и постарался вернуться к тому, что происходило. На самом деле, высшей целью было далеко не обретение смысла жизни, какой бы плохой ни оказалась жизнь. Не заработок денег.
- Я всё ещё молод, ещё могу мечтать отправиться в дальнее путешествие и найти ещё больше приключений. Отправиться на охоту на монстра ещё опаснее предыдущего. Найти хтона себе под стать. Научиться тому, что не знал раньше. Такое общение нужно, чтобы не забывать, что на обратной стороне монеты. Вспомнить сражения и вернуться к ним, отчасти. Оглянуться и увидеть, что мы потеряли. Что мы ещё можем потерять.
То, о чём говорил Баргенэр, голубоко задевало его, когда вспоминал конкретные примеры. Так, словно песок ускользал и время возвращалось вспять, но жестокая реальность и невозможность возвращения заставляли удариться о суровую реальность. Ничего нельзя было изменить, и Барген поэтому повёл Майка снова к памятникам. Возле одного из них специально остановился и замер.  Потребовалось время, чтобы собраться в такой момент с силами.
- Нафар "Клинч" Враск один из нас. Ушёл в зенит своей карьеры. Незадолго нашёл свою девушку. Мечтал уйти на пенсию и твердил, что это его последняя операция. У них могла появиться нормальная семья. Я обещал, что доживёт до этого момента. Но парень умер у меня на руках. Ты знаешь, как больно, когда уходит тот, за кого болел до последнего, когда гаснет его взгляд? И насколько больно смотреть на близких, когда приносишь такую весть. Недосмотрел, не защитил, говорил я себе прямо перед ними. Жестоко ошибся. Но никогда не желал оказаться себе на его месте. Цена жизни.... Огромна. Даже мы, наргдалиты, должны это понимать. Смерть забирает всё. Благодаря ей, мы ещё живы и способны понять, чем по-настоящему стоит дорожить. И Нафар... не должен был идти. Я вспомню его в другой раз, когда решу что-то сделать для себя "последним".
Потребовалось ещё немного времени, чтобы мысленно воздать товарищу почести и даровать покой его душе, рассказавшей о себе и снова потревожившей покой сердца охотника. Зато это был очень наглядный пример того, о чём спросил Майкрофт, но увидит ли он сам то же самое?
- Теперь видишь? Это не только очень грустные истории их жизней. Это наши личные уроки жизни. Переживаю память и мне тяжело. Но я понимаю, что меня это чему-то учит, и последние события жизни могут соотноситься с их мудростью. Это мне помогает. Отпускает личные переживания.

[Майкрофт Дум]

- Не, дело не в мудрости... Наёмничество не прельщает меня в такой степени, чтобы я окунулся в него с головой и позволил себе там раствориться. Для меня это больше как... работа. Работа, подходящая для охотника. Для наргдалита. Я предпочитаю выполнять свою работу хорошо, а потому, чаще всего, предпочитаю всё делать в одиночку, иногда лишь кооперируясь с группами. Всё-таки у меня не отсутствует понимание того, что иногда нужны товарищи. Но я не завёл себе одну команду, не сформировал с ней плотных дружеских связей, как ты. Я как пустынный ветер: сегодня я здесь, завтра – там. Здесь я приношу прохладу на несколько дней, а где-то в другом месте – бурю длинной в несколько часов.... Последнее, кстати... Тоже причина, почему я периодически мелькаю среди наёмников, да ещё и в одиночку. Это легальный способ где-то использовать моё «проклятие», без вреда для тех, кем хоть как-то дорожу. Цели-то не жалко, они и должны быть ликвидированы, а вот когда в команде... Становится задачей не стать самому для них проблемой. Вот и отрываюсь на заказах в одиночку, - довольно развёрнуто ответил на вопрос, который, в общем-то, никто не задавал. Отец же не спрашивал его, «Почему ты ходишь на задания один?», он просто сказал, что сын поступил мудрее, фактически, не обеспечив себе вагон терзающих воспоминаний о товарищах. Если это и была мудрость, то Рофт пояснил, что его действия имели другую причину. Собственно, он так же и охотился: чаще один, а если надо на кого сильного пойти – тогда с товарищами. Проще в одну морду было идти исследовать новые виды, звериные тропы и т.д. Так что в этом плане оба в чём-то схожих вида деятельности пересекались.

- Что до помощи... Ты серьёзно у меня такие вещи спрашиваешь? Конечно, ты можешь на меня рассчитывать. У меня кроме тебя, маа и братьев никого и нет-то. Кем меня считать: братом по оружию или советчиком, решай сам. Но я всегда готов подставить плечо. Я, знаешь ли, не припомню, чтобы у меня какой-то другой отец был, - усмехнулся маг, скрестив руки на груди в ожидании, пока Баргенэр просмотрит записи и вернёт ему книжицу и жетоны.

Конечно же батя не мог не заметить такую выделяющуюся страницу. В основном-то в книжке были названия, к ним знаки, имена да заметки к последним. А тут, внезапно, рисунок, не относящийся ни к чему перечисленному. Записи на той страничке точно были, но сделаны явно кем-то другим. Почерк ровный, но лёгкий. Чувствуется, что тот, кто заполнял эту страничку, держал пишущую принадлежность чаще, чем обычно требовалось в повседневной жизни, и, судя по всему, умел хорошо чертить и рисовать. У Рофта почерк был более угловатый, словно он постоянно выводил в бою заклинания, а не записи на листках бумаги. Расстояние между буквами иногда плавало, будто в какие-то моменты он на что-то отвлекался, но продолжал при этом записывать, а для того, чтобы не получилась нечитаемая белиберда, замедлял ход пера. В общем, разница была видна, и тем эта страничка была только ценнее и интереснее.

- А.. Э... Да, увидел... Это мэрутский огнецвет.... Может, не слышал о нём.... Я сам его в первый раз увидел, когда забрёл по делам в горные дюны Мэрута, что на северо-западе через Тиккский пролив. Растут они в основном там.... Распускаются ночью, в темноте светятся.... Склоны, где они растут, в это время выглядят так, будто их расписали заклинанием.... Красиво.... Очень, - ответил наргдалит, но рассказ у него был несколько сбивчивый, да и сам рассказ получился суховат. Хотя уж исследователь, увлечённый своим делом, мог бы немного больше рассказать. Книжку он тоже забрал как-то спешно, когда Барг её вернул.

Теперь Рофту предстояло получить ответ на интересовавший его вопрос. И он почему-то думал, что он будет несколько иным, более «лёгким» и коротким. Но отца понесло по воспоминаниям, и сын не стал мешать, выслушивая всё, что тот говорил.

- «Молод он... Старый ты рогатый ящер, ты много кого уже пережил, у нас-то до 500 дожить – чудо, а тебе уже прилично перевалило за этот рубеж... Было б лучше, если бы ты ту запись не заметил. Да я и сам как-то про неё забыл. Чёрт», - беззлобно усмехнулся про себя охотник, когда Барген сказал про «молодость». Хотя, конечно, в сравнении с теми, кому посчастливилось дожить до 1000 лет, он да, был молод. В сравнении с демиургами – и подавно. Но если посмотреть на вещи, как они есть.... То по цифрам глава клана был уже неплохим таким динозавром, но по физическим параметрам – ничуть не хуже, чем даже 300 лет назад. Так что в чём-то он всё же был прав. Хотя сейчас он выглядел более уставшим и постаревшим, хотелось его пожалеть, подбодрить чисто по-человечески. Вернее, по-наргдалитски, но суть не менялась – проявить ту самую пресловутую эмпатию, которой не все пользовались. Рофт в качестве этого молча слушал, не перебивая.

Вместе с отцом он подошёл к одному из памятников, к которому тот его подвёл. Может охотник и не мог видеть тех образов, что давал увидеть артефакт, так как не знал ничего об усопшем, чтобы записанное в артефактах могло эффективно откликнуться, либо же сам не лез в это, боясь не понять, но он продолжал слушать. В принципе, ему достаточно было и этого... История откликнулась у него по-своему.

- Может, на руках у меня никто не умирал, но свой жизненный «урок» я когда-то получил... Хорошо, что тебе помогает это всё отпустить переживания, - произнёс по итогу Майкрофт, после чего отошёл от отца к тому месту, где оставил свой артефактный транспорт. Он всё так же стоял, прислонённый к каменной стене, ничто его не тревожило и не собиралось. Но наргдалиту был нужен не он. Нехитрым заклинанием, из камня маг сформировал несколько разных крючков, на которые начал развешивать сначала всю костяную броню, а потом пояс с подсумками, обмотку под него и куртку, оставшись в более повседневной и универсальной одежде. Ожерелье с кристаллами, правда, затем надел снова, почему-то решив, что оно как раз может остаться. Впрочем, украшения зачастую были и оберегами, не всегда именно магическими, так что носить их, если нет острой необходимости оставить, было делом обычным. Ножны были тоже отстёгнуты и перемещены на другой ремень. Уж с чем любой охотник не расстанется, так с верным ножом. И если даже здесь было некому нападать – на всякий случай. Полезная привычка.

- Пусть повисит, не обидится. Давить на меня что-то броня стала, а я не на охоте сейчас, чтобы она мне была нужна, - потянувшись до хруста, произнёс Рофт, а затем подошёл к тому камню, где оставил не так давно сумку. Без брони и остальных примечательных атрибутов костюма, охотник теперь смотрелся не столь внушительно, в сравнении не то, что с Баргом, но с большею частью других сородичей. И тем не менее виднеющиеся на руках и из-под футболки шрамы говорили о том, что этот наргдалит не дома всю жизнь сидел, и не снабжением занимался, вдали от боёв. Однако даже такие охотничьи «трофеи» не портили какой-то «домашности» в нынешнем виде мага.  Ещё пара заклинаний, от которых проявились магические татуировки, обычно хорошо скрытые одеждой, и возле импровизированного стола можно было сидеть с каким-никаким, но комфортом.

- Давай присядем, а? Мне кажется, вспоминать всё это можно и сидя.... Проще будет... с таким-то «грузом», - произнёс средний сын, жестом приглашая присоединиться, после чего принялся копаться в сумке. В чём-то он был прав, вспоминать ушедших и делиться историями, которые ранее не рассказывали, можно и сидя. Тем более что батя вроде и так хотел чем-то угостить нашедшего его следопыта. Хотя такое переключение было нужно скорее самому Майкрофту, что он первый и сделал.

- О, маа тут постаралась.... И когда ж успела. Я думал, времени особо не было мне в сумку лазить.... Хех. Вот уж точно, семья охотников, - усмехнулся маг после того, как удивился содержимому одного из свёртков, что он достал из сумки. В конкретно этом были свежие пирожки с мясом. Благодаря печати, которая была наложена на обёртку, еда на жаре не испортилась и выглядела так, будто её только из печи достали. И Рофт точно знал, что не брал их с собой. Сам он паковал вяленого мяса да немного свежих фруктов, чтобы разбавить такую не сочную, но хорошо хранящуюся пищу. Нэль же, видимо, успела улучить момент и подложила ещё и такой гостинец в сумку. Тоже своеобразная поддержка, переданная с «курьером». А вот алкоголя никакого не было. Если бы охотник знал, что он тут увидит, может и взял бы. Но с этим проблем точно не будет.

- Мне интересно... А все эти воспоминания.... Они не терзают тебя каждый день? Ну, или большую часть времени. Их тяжело вспоминать, но они не тяготят каждый день? Или... В том числе для того ты и сделал здесь эти памятники? Чтобы не отягчали мысли - задал ещё один внезапный вопрос наргдалит, когда занял своё место за «столом».

[Баргенэр Дум]

Пока одни посвящали жизнь тому, чтобы балансировать на краю пропасти, другие ныряют в пропасть с головой. Куда девать свою ярость, как ни наружу, сделать самовыражение частью работы? Среди многих аспектов, почему наёмничество - хорошая работа для охотника, даже Барген признавал свободу важной частью. Поэтому никто не в праве осуждать Майка за его продуманный выбор, даже отец. Но не сказать, что он не хотел это осудить на фоне недавних событий и того, во что на самом деле выливается проявление "проклятья". Что ещё нужно было для того, чтобы прямо сейчас посадить сына на поводок и послать с ближайшей командой в космос? Наверное, немного больше тирании, отсутствие совести или не обещать себе, что под "общением на равных" будет в том числе отсутствие уроков? Нет, нагдалит даже не думал разрушать сложившуюся идиллию, но вид у него стал задумчивый, пока записывал себе вот такие интересные факты в памяти. И уже этим мог выдать свою озабоченность... Скрытую озабоченность, которая находилась где-то на грани беспокойства за жизнь сына. "Среди всех возможных вылазок, каковы шансы не вернуться из одиночных заданий? Как часто таких одиночек кидают как разменные монеты? А как легко кинуть на деньги?" Ответы на это всё он вспомнил в записях, которые до этого позволил увидеть сын. "Будто совсем другая жизнь, которую я на самом деле не знаю. Он уже взрослый, давно взрослый. Не знать можно многое, что не было сказано. И что теперь остаётся делать? Он этим занимается давно, но может сгинуть так в одиночку. Хоть присмотреть надо бы за ним. Слегка. Здесь нет заказов по его профилю, но соображения встречаются. Придётся.... Им воспользоваться иногда." За тяжёлым вздохом, бате оставалось принять сам факт сказанного, но его взгляд ушёл куда-то в сторону, будто вспомнил снова что-то, думал о прошлом. Ему было о чём подумать, но пытаться даже представить не своё будущее - дело очень трудное, когда либо фактов мало, либо многое осталось неизвестным.  
Среди ответов, которые уже услышал Баргенэр, он начал догадываться, что всего одна тема как-то не просто сильно волновала сына. Она заставляла его скрывать что-то, что он не отел рассказывать отцу. Будто целая история связана с рисунком цвета. Достаточно далеко растёт, но можно было бы предположить, что Майк сам его видел, но в то же время, будто бы и нет. Не то, чтобы в цветах было что-то прям супер важное или интересное, сколько для наргдалитов в целом было естественно интересоваться природой, запоминать важные и красивые вещи, а в процессе и понимать их пользу в самых подходящих ситуациях. Со столь краткого рассказа начинали появляться сомнения, что сын следовал этим "добродетелям", но это и не было прям критичным чем-то. И всё равно отец остался заинтересован, такой неуверенный ответ дал повод аккуратно поинтеерсоваться возможностью увидеть их самому:
- Если пойдёшь туда снова, позови взглянуть. Так описываешь их, что кажется это очень красиво.
Сказанное впрочем не значило, что батя не видел их когда-то сам или что он как-то не верил сыну. Ведь это был просто предлог поговорить о чём-то, что явно имело свою какую-то тайну. Баргенэр любил тайны и истории, которые могут быть ценны для других, они будто скрашивали жизнь своей ценностью.
Где-то в мечтах про красивые цветы, Баргенэр даже отвлёкся, забыл о своих собственных переживаниях. Но вместо опьяняющего чувства полёта среди мечты, наргдалит даже скорее приободрился, потому что на некоторое время его перестали терзать грустные мысли. Он переключился и в тот момент, когда Майк заметил, что это всё помогает справляться, ему пришла именно та мысль, которую он точно не каждому бы выдал.
- Отпустить переживания, да... Вернуть интерес к жизни. Когда проходишь по горячим гвоздям и болоту, сразу жить как-то хочется. Странная метафора, да? Всегда приходится пройти через память о славных временах и о случаях, которые привели к смерти или чуть не привели. - начал уже рассказывать батя. Ему не сильно мешало то, что Майкрофт отошёл в сторону, снимал броню, он ведь по-прежнему мог слушать. - Среди многих из них находились молодые ребята, лучших из них ветераны старались сберечь. Но каждый случай, когда это не удавалось, был ужасен. После таких воспоминаний становится тяжелее, будто наелся раскалённого железа, а потом идёшь как по болоту от мысли, что это вообще было. Ищешь в памяти их улыбки и несёшь с собой. Когда чувствуешь почву, понимаешь, что этого уже не случится вновь. Встаёшь второй ногой, когда говоришь себе, что не позволишь этому случиться. Держишься как за смысл жизни. Можешь считать, что я заботой о других стараюсь искупить свои ошибки, которых было много. Так много, что может сломать.
Вернулся Майк в действительно необычном виде, явно батя не ожидал сейчас даже возможности снять с себя доспехи. Потому, что уже далеко не первой мыслью ему прилетело, что он сам прекрасно переносит свою одежду, у которой доспехи являются только элементом, и по сути являются облегчёнными, даже среди охотников. Поэтому массивный наргдалит просто не чувствовал веса того, что было несопоставимо легче его самого и давало дополнительную защиту от погоды. Хоть шрамы и светящиеся магические татуировки, на самом деле, значительно украшали тело сына, с этим Барген даже не думал спорить. Даже предложение на присесть и перекусить от этого звучало вполне уместно, на волне ощутимого эмоционального подъёма начинал разыгрываться аппетит и было бы желательно хотя бы заморить червячка.
- У неё свои секреты. - подмигнул Барг сыну, вспоминая, какие находил у себя сюрпризы время от времени. И этот был не хуже остальных, когда действительно настоящая мастерица постаралась обеспечить родных припасами. Из сумки ощущался знакомый и аппетитный запах, ещё больше утверждавший права на перекус и находившийся среди многих блюд далеко не на последнем месте. Смешиваясь с ароматами пустыни, в походе, вдалеке от удобств поселения, такие приятные моменты казались всегда особенно приятны. Вдвойне - после утомительной охоты, после которой хотелось восстановить сил. Только охотник взял один из завёрнутых пирожков, едва не обжигая пальцы, он собрался развернуть его аккуратно и надкусить. Но раз зашла новая тема, оставил подождать. Они не остынут, было похоже, и чутка подождут.
- Из многих вещей, которые могут заставить меня думать каждый день, ты, Нэль и остальные из моей семьи - на первом месте. Вы должны жить дальше, что бы ни случилось со мной. Они же никуда уже не денутся. Я точно не думаю о них каждый день, иначе так с ума сойти можно. Каждый день думать о том, что кто-то умер лет сто назад... Памятники я сделал для того, чтобы отдать им дань памяти и разгрузиться самому. Чтобы было что-то святое, личное, моё.
А дальше Баргенэр таки решил добраться до мясного пирожка, избавив его частично от конверта. А потом, уже чувствуя его аромат, с лёгкой улыбкой предвкушая его вкус, сделал неосторожный укус и обжёгся. Пришлось аккуратно подуть и откусывать понемногу, давая всем частям пирожка раскрыть свой аромат. И немного даже истечь мясным соком, янтарные капли которого подбирал языком.

[Майкрофт Дум]

- М.... Может быть... Не знаю.... Далеко туда ходить, чтобы на цветочки поглазеть... Не с руки это. Я сам в тех местах был всего раз и более не совался, - ответил Рофт, попытавшись отмазаться от неожиданной просьбы со стороны отца. На самом-то деле сгонять с отцом куда-нибудь он был бы совсем не против. Здорово же на той же охоте вместе провести. Сначала загнать монстра, а потом у костра латать новые раны, травить байки да подкалывать друг друга по разным поводам. Здорово же.... Но в те места наргдалит совсем не хотел соваться больше. Но не сказал напрямую, почему. Как и не сказал, что на самом деле он там был более одного раза, но действительно после определённого момента туда больше не путешествовал.

Про «раскалённое железо» и «болото» Рофт не ответил ничего. Но пока снимал броню, старался не утонуть из-за сказанного в собственных мыслях. Парадокс: он пытался у отца найти ответы на то, что ему самому делать, но от этого только больше погружался в ту пучину, в которую старался более не опускаться, в том числе до сегодняшнего дня. Не всегда это получалось, но тем не менее. Хотя в «болоте» по колено он стоял почти каждый день. А тут.... Сам себе, можно сказать, вскрывал все раны, чтобы найти то «лекарство», что поможет. И ответов тем не менее пока не находилось. Отбросить немного дурные мысли наргдалиту удалось только тогда, когда он стал копаться в своей сумке, чтобы найти съестные припасы.
Пока Барг отвечал на очередной вопрос, который вполне мог бы заставить чувствовать себя неуютно, охотник сам тоже потянулся к одному из конвертов со свежим пирожком. Но, дослушав, остановился на полдороги, опустив руку обратно на стол. Теперь-то уж есть как-то не хотелось. Посмотрев, как отец с аппетитом уминает свежее угощение, маг же опустил голову на каменный импровизированный стол, аккуратно уткнувшись лбом в поверхность, так, чтобы третий глаз случайно не травмировать. А потом ещё в довесок руками закрылся, будто пытаясь отгородиться от всего. Посидев так немного, Майкрофт затем несколько неожиданно ударил кулаком по камню. Не столь сильно, чтобы перевернуть всё одним движением, но тем не менее достаточно ощутимо.

- У тебя есть алкоголь.... Наливай.... Я отказываюсь рассказывать всё на трезвую голову, - твёрдым голосом, немного даже раздражённым, произнёс наргдалит, вновь подняв голову. Взгляд того сильно изменился, будто он не отдыхал нормально как минимум недели три, хотя на самом деле такого не было. Видимо, пришло всё же время рассказать то, что его тяготило очень давно. Сам маг чувствовал, что никаких моральных сил уже нет выносить это, но и решение поделиться этим далось ему отнюдь не просто. И то по «доброй воле» он этого сделать всё равно не мог, нужен был алкоголь, чтобы развязать самому себе язык.

Вместе с этим Майкрофт поднялся со своего места, подошёл к висящим на скале подсумкам, после чего вернулся, положив на стол.... Амулет. Судя по дизайну, наргдалитский. Такие носят охотники-маги. Зачем он тут, правда, Баргу оставалось гадать. Хоть и не долго. Уже скоро он всё узнает.

[Баргенэр Дум]

Сама память оставалось сокровищем, до сих пор не измеренным ценностью или материальными благами, оставаясь чем-то личным даже в мире, населённом волшебниками и передовыми инженерами. Открыть завесу тайны, прочитать мысли и прошлое человека становилось негласным насилием над личностью, будто внезапно раздели у всех на виду. Само отношение к магии из-за этого оставалось неоднозначным и не равномерным, ведь одни спокойно общались телепатией, для других становилось своего рода необходимостью, иным такой дар был закрыт. Так насколько же может быть ценна память? В том, сколько власти можно получить над личностью, ценность измерялась золотыми горами, когда появлялись ниточки для шантажа и грязные секреты грозили быть обнародованными. Но в практическом применении для общества память могла иметь совсем иное значение и личность ничего не значила для общества. Личность лишь может жить в обществе по общим правилам, а в обществе ментальных магов были свои правила. Хоть и не сказать, что их кто-то сильно старался нарушить, не смотря на отсутствие возможности сжечь мозги преступнику. И всё же, сейчас речь могла идти лишь об отце и сыне, и последствия насильного выуживания воспоминаний могут оказаться намного сильнее выжигания мозгов.
На неожиданное предложение очень быстро нашёлся столь же неожиданный отказ. С этим ничего нельзя было поделать, ведь на это наверняка была причина, как подумал сразу Барген. И эта причина ничуть не значила, что у них не может состояться поход совсем в другое место, по другим делам, и один небольшой отказ на этом фоне терял свою значимость. В последнюю очередь батя собирался бы разводить панику по этому поводу. В последнюю очередь же стал бы и заставлять что-то рассказывать, ведь многие именно личные вещи сделали из нас тех, кто мы есть. Взгляд на один только цветок с разных сторон уже хороший пример, для Майкрофта он значил намного больше, чем для Баргенэра, а потому так охранялся его секрет. До сего дня.
Со стороны показалось, что что-то заболело у Майка, так неожиданно изменившего план действий. Вроде, только за едой тянулся, а теперь уже стукнул по столу и закрылся от мира. Закрылся в себе. Заставил отца сильно беспокоиться внутри, что охотник приоткрыл сперва рот пытаясь что-то сказать, протянул руку и снова убрал. В том, что сказал перед этим Барг, не было чего-то такого, но было что-то личное. Охотник что-то начинал понимать и вернулся к более серьёзному состоянию, будто пытаясь нахмуриться, но не выбесить никого этим. Скрывая сочувствие, сожаление, страх, на поверхность вылезала суровость и молчаливость, хоть и не настолько, как обычно. Его выражение смягчилось чуть позже, когда Майкрофт таки подал признаки разумной деятельности и потребовал выпивку. С этим проблем точно не возникло, батя разлил настойку по стаканам и поставил сам бутыль между ними, просто рассчитывая, что сын в порыве чувств её не перевернёт. Даже если перевернёт, всё будет не зря, но будет чуточку обидно. Ерунда, на самом деле, по сравнению с тем, что сын резко стал выглядеть чуточку больным и уставшим.
Последним кусочком мозайки появился амулет. Баргенэр не сводил с него глаз. пытаясь рассмотреть на нём отличительные черты, узоры, но кое-что он действительно узнал в амулете, который раньше Майкрофт точно не показывал. "Речь пойдёт о ком-то родном, любимом, наргдалитке? Не вижу других причин так дорожить и прятать амулет." Цветок ложился в эту теорию сильнее, придавая догадке трагичные черты, и поведение Майка будто красноречиво рассказывало о случившемся без деталей.
Однако, отец продолжал наблюдать, стараясь не разрушить ход мыслей очевидной фразой, но своим внимательным видом давая знать, что он готов услышать историю целиком. Даже нальёт сколько требуется, напиток точно получился крепким. Ещё и сам выпил дополнительно, чтобы легче принять возможную трагедию.

[Майкрофт Дум]

Майкрофт, в глазах которого всё ещё читались усталость с раздражением, перевёл взгляд на стакан, в который уже была налита настойка. Затем на амулет, который сам же и принёс. Затем на отца. Потом снова на стакан, который затем взял и, с некоторым усилием над собой, осушил в два глотка. Поморщился, помотав головой. Да, алкоголь он сам просил, но, как упоминалось ранее, настойку на песчаных трюфелях не жаловал. Вкус ничего, но немного вязкая консистенция лично ему не давала насладиться крепким напитком. Но, делать нечего, придётся потерпеть, а потом уже будет как-то всё равно, само пойдёт. Без алкоголя у мага точно не выйдет рассказать то, что он так тщательно прятал от других всё это время. Уже, можно сказать, подвиг, что он в принципе решился кому-то поведать.

Немного подождав, видимо, чтобы понять, хватит ли одного стакана, и, попутно всё же заев горячительное пирожком с мясом, наргдалит сам потянулся к бутылю и налил себе ещё настойки. Содержимо стакана исчезло так же быстро, как и в первый раз, в два глотка. Всё это действо происходило в полном молчании со стороны Рофта. Дав второй порции алкоголя немного времени, чтобы подействовало, средний сын тяжело вздохнул, обозначив тем самым, что он наконец-то в достаточной кондиции, чтобы рассказать свою историю.
 
- Скажу честно, ты будешь первым, кто в принципе услышит эту историю. То есть первым из тех, кого она не коснулась непосредственно, - наконец-то заговорил наргдалит. Взгляд его уже не казался настолько уставшим, но и бодрым или весёлым он тоже не был. Задумчивая грусть, так можно было бы это описать.

- Всё это случилось чуть более ста лет назад. Сто лет недавно исполнилось... с определённой точки этой истории. А так там ещё почти два года... Ладно, не так важно. В общем, отправился я тогда за Тиккский пролив. Честно не помню, что мне там понадобилось. Может решил изучить местную фауну... А, ну да. К нам же тогда занесло какого-то монстра, которого раньше вблизи Магдароса не видели, помнишь? Я и отправился выяснять, откуда он. Его следы вели за пролив, так что у меня не было иного выбора, кроме как отправиться туда. В пустыне за ним, по дороге к Мэрут, я наткнулся на наргдалитское поселение. Очень кстати, потому как хотелось перевести дух да припасы пополнить тоже требовалось. Я может и выносливый, но не демиург же... - Майкрофт говорил, иногда переводя взгляд то на отца, то куда-то вдаль, будто там ему крутили все эти воспоминания на невидимом другим экранчике, а он их пересказывал. Затем маг взял в руки амулет, покоившийся на столе, повертел его немного в руках, после чего вновь перевёл внимание на Баргена.

- Я думал, задержусь там максимум на ночь и поеду дальше. Но решил потратить ещё время на расспрос местных. Они-то, наверное, видели монстра. Да, они видели и их тоже беспокоила повысившаяся активность этого вида. Было решено в итоге, раз ситуация приняла такой оборот, что «соседи» из-за пролива пожаловали, снарядить отряд. Они и сами собирались это сделать, но ускорили сборы. В том отряде помимо охотников была одна из их исследователей... Айренэт.... Айрэ... Довольно опытный исследователь, увлекалась в том числе созданием карт местности, помогала с наполнением их справочника для охотников. Рисовала хорошо.... У неё это получалось... Кхм. В общем, с местными охотниками и ней мы все двинулись в пустыню Мэрут, где те твари и обитали. Вместе всё выяснились, вместе разобрались с тем, что так взбесило тех монстров. Я тогда не сразу домой отправился, а отчёт прислал в Магдарос. А сам остался ещё на время... Сначала я в общем-то задержался ради того, чтобы записи пополнить. Уж много там было интересных видов, которые в нашей части не встречались. Как животных, так и растений, - Рофт вёл рассказ дальше, но прервался ненадолго, чтобы перевести дух, попутно положив амулет обратно на стол.

- Но потом она сама привлекла моё внимание. Айрэ меня знакомила с местностью и её обитателями. И чем больше мы проводили времени в таких вот парных вылазках, тем больше я понимал, что она мне нравится. Я.... Пытался и не раз к кому-нибудь присмотреться. Но дальнейшее знакомство давало понять, что это не «моё» существо. А с ней.... Такого ощущения не было. Умная, находчивая, будто почти не унывающая, энергии через край.... Красивая к тому же.... И то ощущение родной души, которое трудно как-то описать более развёрнуто. Ты это просто чувствуешь.... Просто понимаешь, мол, вот оно.... – вздохнув, Рофт снова налил себе настойки в стакан, но в этот раз не выпил всё залпом, а немного отхлебнул, просто чтобы смочить горло. Взяв полоску вяленого мяса, откусив от него и дав себе время на то, чтобы прожевать, наргдалит затем продолжил.

- Хотя, сначала сам не поверил, что всё же вот оно.... Решил ненадолго вернуться домой, тем более что такое отсутствие могло уже и заставить волноваться. Да и я не был готов оставаться там дольше, чтобы уже не начать стеснять местных. Потому вернулся с имеющимися записями, решив заодно проверить таким образом, не показалось ли. Если бы потянуло обратно, значит, не показалось.... И меня потянуло. Я ни одной живой душе не сказал тогда, что я кого-то встретил и этот кто-то зацепил меня. Тем более не сказал, что за пролив я собрался возвращаться именно ради наргдалитки. Ни ты не понял, ни маа, ни братья.... Никто из вас не узнал мой секрет. Я.... Будто боялся спугнуть такую удачу. Потому держал всё в тайне. А вам было легко поверить в то, что я опять уезжаю ради своих исследований, ведь я уже так делал, - немного горько усмехнулся маг, снова сделав небольшой глоток напитка, поморщившись.

- Какое-то время я пробыл в Магдаросе, а потом собрался получше, да отправился обратно за пролив... Уже подготовленный пробыть там дольше. Местные не были против, в том поселении живут хорошие наргдалиты, но мне не хотелось сильно злоупотреблять их гостеприимством, потому взял всё необходимое, чтобы временно обустроиться. Айрэ была рада меня видеть снова. Но я и ей не сказал, что пришёл к ним снова, чтобы провести с ней ещё время... Я всё ещё боялся, что это просто приятный сон... Мы снова пошли вместе, как и раньше, в экспедиции. Охотились вместе, вместе проводили исследования.... Потом я снова, как и раньше, на время вернулся в родные места, а затем снова к ней.... Опять проверял, не показалось ли. Опять нет... Таких «вылазок» у меня было несколько за тот год. И со временем наше времяпровождение начало разбавляться более обыденными вещами. К проливу сходить поплавать, к примеру.... Мы как-то и за пролив вместе пошли, она хотела к лесам выбраться, посмотреть на них... Кстати, в то время именно она мне и показала, где растёт мэрутский огнецвет. Путь туда был не самый близкий, так что снарядились для основательного похода. Днём уже на месте сделали привал, чтобы отдохнуть и застать, когда эти цветы распустятся.... Это... Действительно было красиво. Очень. Но, наверное, большую магию в эту картину привносило её присутствие рядом. С ней было хорошо, уютно и спокойно. Кстати, именно тогда она мне и оставила мне в записной книжке тот рисунок, когда до тех страниц ещё не добрались записи о заказах.... – Рофт говорил почти не прерываясь на то, чтобы отхлебнуть настойки из стакана. Сейчас, как и в предыдущих частях рассказа, в его словах прослеживалось тепло по отношению к той наргдалитке. Это немного разбавляло ту усталость, что была в глазах мага, будто возвращая ему силы.

- Я уже ранее понял, что это был не сладкий сон, и что надо было ей уже признаться в чувствах.... Но, я так этого и не сделал. Она тоже молчала. Мы будто оба то ли боялись, то ли не хотели давить с этим друг на друга.... Но я точно понимал, что тоже ей не безразличен. Это всё было так легко и ненавязчиво, не как обычно, но понятно, если попробовать увидеть.... С определённого времени мы стали переписываться через коммуникаторы. Это было в основном когда я был в Магдаросе.... – замолчав на секунду, Рофт немного посерьёзнел. – До исполнения года нашему знакомству оставался примерно месяц.... И она связалась со мной через кристалл, но уже голосом... Чтобы сказать, что выходит замуж. Как раз через месяц. Но, как сейчас помню, в голосе у неё не было радости по этому поводу... Она извинилась, что мы больше не сможем так же ходить к экспедиции, как раньше. Проводить так же время вместе.... Что ей надо готовиться к свадьбе. А потом... Скорее всего тоже не получится. Но сказала, что сможем просто поддерживать связь... Я не стал давить и не стал потом появляться. На свадьбу меня тоже никто не звал, но я и не настаивал.... И так и не признался даже тогда..... Это я уже позже узнал, что этот брак был ради выгоды. Её отец тоже был главой клана.... Она тоже беспокоилась о своём поселении и хотела, чтобы оно жило лучше. Всё-таки у тех, кто обосновался именно в песках, жизнь чуть менее сладкая. И ради этого она всё же согласилась, хоть и пыталась сначала противиться... Мне это всё рассказали потом.... После...

Майкрофт опять прервался ненадолго, чтобы сделать глоток настойки. Он ещё больше погрустнел, рассказывая эту часть.
- Сыграли свадьбу.... Месяца через три от неё же и узнал, что у них будет детёныш.... Я решился всё же отправиться в её родное поселение, потому как она мне написала, что ближе к окончанию срока она к ним на время переберётся и пробудет там ещё после того, когда детёныш вылупится. А потом переберутся назад, в родное поселение её мужа, в горах.... В предполагаемые дни я выдвинулся, но не сразу пошёл в поселение, а завернул в дюны.... За огнецветами. Хотел порадовать её букетом, приободрить, потому как, как она не пыталась скрывать, что жизнь у неё стала не сладкой, не совсем у неё это получалось.... Цветы эти живучие, всё же растут в жаре, так что это был неплохой вариант... Я ей написал примерно на полпути обратно к поселению, но ответа за всё время пути не было. Хотя парой дней ранее отвечала. Я подумал, что, наверное, ей сейчас было очень не до того.... – на этом моменте наргдалит прервался, устремив взгляд куда-то в столешницу. Рукой он снова подтянул амулет к себе и принялся его перебирать.

- Когда я пришёл, то узнал... Что за день до моего возвращения в поселение она погибла..... Её растерзал дикий хтон.... А я пришёл как раз к похоронам..... Я поговорил с её отцом. Он меня знал уже, так как я примелькался у них в поселении, да и Айрэ что-то да рассказывала.... Как оказалось в том числе, что я ей нравлюсь. Он сожалел о том, что выдал дочь замуж ради выгоды.... Но ничего не мог поделать. Этот брак сулил выживание всему поселению. И лучшую жизнь для неё в том числе.... Учитывая всё, мне позволили её увидеть... Но открыли только лицо. Остальное тело было слишком истерзано.... Те цветы, я потом бросил к ней в костёр... - Рофт сделал небольшую паузу, так как эта часть далась ему с трудом. Ещё глоток настойки. Затем ещё.... Допив то, что было в стакане, наргдалит налили себе ещё. На этот раз содержимое было выпито залпом, без закуски.... Потом налил ещё, и так же залпом осушил стакан. После этого маг опустил голову на руки, которые положил на стол. Какое-то время он сидел так, пока сначала плечи, а потом и он весь не затрясся. Барг сначала мог бы подумать, что сына пробило на слёзы, но вместо всхлипываний, когда маг поднял голову, ущелье огласил смех. Правда, нервный, нездоровый, даже немного надломанный.

- Знаешь...  Я уже много смертей видел... Наргдалитам в принципе свойственно относиться к смерти проще.... Даже к смерти близких и просто дорогих существ... И знаешь, если бы всё это было обыденным случаем, я бы тут не сидел, изливая тебе душу.... О неееет, нет, нет. Я бы пережил, думаю, и это.... Но то, что было потом.... О, я думаю, тебе будет интересно узнать и это, - произнёс средний сын, перемежая всё сказанное нервными смешками. Похоже, тут уже и настойка в голову ударила, позволяя всему накопившемуся в душе наконец-то выйти наружу. Однако, если вспомнить, что говорил Рофт в начале.... Что этому случаю уже немного больше сотни лет... Такая реакция под действием алкоголя была более понятна. Теперь в глазах охотника читалась не усталость и скорбь, а болезненное веселье, которое было просто защитной реакцией психики. За этим всем незримо, но, вполне предполагаемо, стояла и вина, которая изводила почище любого пыточных дел мастера.

[Баргенэр Дум]

Просто уже глядя на то, как выпивал стакан за стаканом первые два, у Барга начиналась жажда. В том была необходимость, он понимал, и следом за Майком осушил свой стакан, который однако был уже давно не первым в этом организме за день. Но на втором начинал понимать, насколько глубоки переживания, ведь и сам тут совсем не давно выпивал, и это явно был не один стакан. А дальше.... Батя слушал не перебивая. Ему даже уточняющих фраз вставить не хотелось, понимая глубину тайны, которую сейчас доводилось услышать.
Несомненно, то о чём начинал рассказывать Майкрофт, таилось в глубинах памяти и первое время не хотело выбираться наружу. Но постепенно выбиралось и Барген вспоминал примерно именно тот случай с монстром, что отсылал сына разведать и узнать обстановку и причину... Но сперва не так много, потому что часть, написанная в отчётах, запоминалась не настолько хорошо. И всё же, когда понял, куда забрался в тот раз Майк, ему немного вспомнился один давнешний слушок от караванщиков, касающийся того поселения. И всё же, значительная часть рассказа, почти что вся, была для Барга в новинку. Во многом из-за того, что с дальними поселениями намного реже поддерживалась прямая связь. Правда, на прямом рассказе про отношения с Айрэ, Дум невольно отвлёкся и предался воображению описываемых походов и отношений, и почему-то в этих фантазиях Майк выглядел свежим и просветлённым, а главное, счастливым. Ему, как отцу, часто не хватало видеть своего сына настолько же счастливым, но он понимал, что хотя бы не делает его несчастным. "Эх, если бы сказал... Я бы дал тебе нужный толчок. Нет, сделал бы всё для твоего счастья." - тяжело вздохнул батя, понимая, насколько большую ошибку совершил сын своей тайной. Хотя он всё равно ошибался, что никто ничего не понял, но само понимание ещё не значило, что кто-то станет вмешиваться в его личную жизнь. "Счастье слишком личное и хрупкое, чтобы трогать без разрешения", да и Майк далеко не ребёнок.
На известии о смерти Баргенэр на самом деле сильно удивился и сперва не поверил услышанному, ведь Майк сказал точно, что погибла только она. А это значило, что муж её не сопровождал, как вариант сбежал или это было преднамеренное убийство. Любой вариант сразу попал в категорию "непростительных", а удивление сменилось спокойной рассерженностью и мыслями о том, кому может быть выгодно сперва устроить политический брак, а после - убийство. Ведь это однозначно пахло очень не хорошо и могло навлечь огромные последствия на оба поселения, на оба клана, но именно поэтому всё и должны были выдать за "случайность". Спокойный Барг постепенно стал мрачнее тучи, но всё ещё молчал. Во всяком случае, сейчас Майк не был виновником в чём либо и почти всё делал правильно, но его смех явно дал понять - чья-то кровь таки пролилась в тот раз.
- Разумеется, я тебя внимательно слушаю. - отвечал мрачный отец, кажется, готовый сам свершить наказание. А что если Майк действительно.... расскажет что-то доказывающее, раскрывающее вину? Что может по-настоящему успокоить его - Барг представления не имел.

[Майкрофт Дум]

На слова отца Рофт снова усмехнулся. Определённо настойка в голову ударила, учитывая, как изменилось поведение наргдалита, но он всё ещё был в состоянии вести связный рассказ. А вот дальнейшие действия теперь предугадать было сложнее.

- Слушай-слушай.... Самая интересная часть, - произнёс маг, криво улыбнувшись. Что-то в этой улыбке было ещё немного... хищническое. Да и «интересно» было сказано с рычанием. Но что и почему – только предстояло узнать, хоть Барг о чём-то уже мог догадываться.

- Тебе же тоже показалось, что странно, что погибла только она, да? Мне тоже это покоя не давало, потому я стал расспрашивать её родных, где же нашли несчастную, где был в тот момент её муж... И кто передал эту весть. Её брат мне рассказал всё, что знал. Новость им передал отец мужа Айрэ. Сам же муженёк валялся с ранами в лазарете, а потому ни сам не смог сообщить, ни на похоронах не был. А нашли её истерзанное тело вообще в странном месте.... В скалах, в отдалении от поселения, куда она перебралась..... Всё страннее, да? Тоже кажется, что не сходится одно с другим? Как-то уж самые близкие родственники стараются присутствовать на таком важном событии, пусть и скорбном.... Оправдание тут только если кто-то лежит без сознания или же самого рядом в последний путь отправляют. Ну или отправили на ооооочень важное задание, но тут, обычно, все всё понимают и хотя бы дают время попрощаться..... А в нашей истории концы с концами не сходились. И меня это очень сильно волновало.... Не давало покоя. Я не мог это так оставить. Никак не мог..... Потому я попросил у брата Айрэ дать мне примерные координаты, чтобы я мог туда отправиться. Он хотел со мной пойти, но я отговорил его. Его поддержка нужна была дома. Но я пообещал, что буду держать его в курсе дела... По правде, я не был против его компании, может, это было даже правильно, позволить ему идти.... Но я боялся, что большое количество тел в этой «операции» будет мешать. Боялся провала.... Я не мог его допустить, - продолжил свой тяжёлый рассказ Майкрофт. Улыбка и нервный смех вновь сменились серьёзностью и печалью, но в этот раз в последнем было и много гнева. Наргдалит в какой-то момент своего повествования до хруста в пальцах сжал ладонь.

- Я добрался по координатам, нашёл место.... То было небольшое не то ущелье, не то пещера у подножья горы.... Повезло, что всё случилось не так давно, следы можно было ещё определить теомагией.... Я нашёл её следы. Откуда она пришла, где остановилась.... Куда её потом загнал хтон, следы которого я тоже нашёл там. Она пыталась убежать, но, сам понимаешь, в её положении это сделать было сложно. Ни убежать, ни отбиться.... Однако уже там нашлись странности. Хтон после того, как её нагнал, ушёл туда же, откуда пришёл. Хотя, был шанс, что может так случиться, что он уйдёт. Но голодной твари одной наргдалитки явно мало будет. Он бы пошёл по её следам в поселение, где бы его и убили. Всё же одиночки, не ведомые вожаком, не всегда блещут интеллектом, отчего с ними бывает легче справиться. Голод бы его погнал.... Но он ушёл.... Не остался там на время.... Сразу ушёл, как разделался с ней. Я решил не упускать ни одной детали, ни одной версии, потому как в этой истории всё как-то не складывалось.... Потом я пошёл обратно по её следам.... И нашёл ещё одни, которые меньше чем на середине пути от поселения заворачивали прямо в скалы. Эти следы были также наргдалитские, немного свежее следов Айрэ, но были того же дня, когда произошла трагедия. Некто старался идти так, чтобы она его не видела.... Кстати, следы эти перемежались в том числе кровавыми. Всё это привело меня к площадке, которая была выше того ущелья. С неё можно было его просматривать, но также там было и где скрыться. Да и если не смотреть специально вверх, заметна она была далеко не сразу.... На ней я нашёл ещё одни следы, третьи. Заклинание мне показало, что они принадлежали хтонику. Эту ауру спутать тяжело... И так же нашлась и кровь... Вроде бы картина вырисовывается, да? Для меня тоже тогда начала, хоть и не совсем как будто.... Но мне нужно было больше. Мне нужны были такие доказательства, которые бы сами демиурги не смогли разрушить. Подозрения – только лишь подозрения. Без фактов я не мог никого обвинить..., - говорил Майкрофт, снова сжав кисть до хруста в пальцах. И, кажется, в этот раз впился когтями в кожу. Он снова потянулся к бутылю и, налив очередную порцию, быстро осушил свой стакан.

- И я пошёл в поселение, что было рядом.... Тоже горное, как наше. Там я стал искать мужа Айрэ... Пришлось знатно походить, поспрашивать. Сначала я узнал, что из лазарета он уже выписался.... Потом кто-то обронил, что он сам приполз в тот день весь израненный.... Я ходил, искал, пока дорога не привела меня.... В таверну, - слово «таверна» было процежено сквозь зубы, что показывало весь эмоциональный спектр наргдалита по этому вопросу, который обуревал его, скорее всего, и тогда то же . – Я постарался незаметно обратиться к поисковому заклинаю, которое бы мне показало владельца тех следов, что я видел на площадке... Почему сразу я по нему не пошёл? Да он уже успел наследить на всё поселение, я бы день потратил на то, чтобы распутать след! А потому прибегнул сначала к более старому методу, а потом уже нашёл нужного....
Небольшая оживлённость во время объяснения, почему охотник выбрал именно этот способ, а не тот, вновь сменилась мрачной серьёзностью

- Я запомнил, на кого мне указало заклинание и, собрав всю волю в кулак, чтобы постараться хорошо сыграть роль, двинулся к нему.... Этот гад сидел вместе с ещё двумя шкафообразными дружками возле себя и наргдалиткой на коленях.... Они откровенно бухали и не было похоже, чтобы новоиспечённый вдовец как-то горевал.... Я подошёл к ним, представился просто путником, который вообще в другое место следовал, но решил завернуть в таверну, отдохнуть с дороги.  И который в хорошей бы компании с удовольствием промочил бы горло, если бы его угостили. Сначала этот рогатый чёрт засомневался.... Но потом радушно налил и мне выпить. Все они были слишком пьяны и навеселе, чтобы что-то заподозрить. Даже если в моей «Игре» были изъяны, они этого не заметили. Я стал разговаривать с ними, в какой-то момент спросил, что они празднуют.... Он сказал «выгодное дело провернул».... Я поинтересовался, какое..... Он ляпнул «да деньжат поднял и от жены избавился».... Я расспрашивал его дальше, стараясь не сильно давить, и делал вид, что пью вместе с ними. То, что меня догнал алкоголь, тоже пришлось в какое-то время изображать.... И он... Рассказал мне много... интересного... - на этом моменте наргдалит прервался, чтобы снова налить себе очередной стакан выпивки. Явно было видно, что раздражение только усилилось.

- Его отец – лидер клана и владелец шахты... Прибыльный бизнес... Отец считал его законченным раздолбаем, а потому не хотел передавать ему управление шахтой просто так. Поставил условие – жениться, остепениться... Причём отец его хотел видеть хорошую порядочную наргдалитку, а не тех, кого притаскивал сынуля. Да и в отношении самого отпрыска он хотел, чтобы тот перестал дурака валять и портить его репутацию.... Тут удачно подвернулась просьба от соседнего пустынного поселения.... В итоге заключили договор так: они им дочь в жёны сыну, а те им помогают наладить торговый путь и караван.... Выгодно, да... Но сынулька не хотел «быть хорошим».... Он хотел и дальше проматывать отцовские деньги. Но для этого он на время стал тем, кем не являлся, принял «условия игры».... А потом избавился от Айрэ, выдав это всё за несчастный случай, выдвинув ей на замену одну из его имевшихся пассий, которой это тоже было выгодно.... И многие поверили, его план был достаточно убедителен. И согласись, же, что убедителен.... Наргдалиты периодически умирают от рук монстров или хтонов, это не что-то вопиющее. Это просто жизнь... Для большинства он разыграл спектакль, где он пытался свою жену спасти, но не смог, а родня Айрэ пока ещё горевала из-за случившегося и просто не могли здраво всё оценить. Все привыкли, что такова жизнь... Что не заметили за этим преступления.... Мне стоило больших сил, чтобы не потерять самообладания и не разрушить весь план. Но я постарался.... И пригласил его пойти отпраздновать, а заодно выпить зазнакомство, в другом месте.... Он согласился очень быстро. Мысль о продолжении банкета ему нравилась. Аккуратно я убедил его, чтобы никто лишний с нами не шёл, - Рофт ненадолго прервал рассказ, но наливать себе в этот раз не стал. Он молча сидел, смотря в одну точку, после чего, тяжело выдохнув, потянулся рукой за спину, откуда из ножен достал свой клинок. Всегда остро наточенный и готовый к разделке туши очередного монстра, он поблёскивал лезвием, отражая свет, который на него попадал. Охотник упёр лезвие в каменную столешницу, посмотрев на своё верное оружие с немного хищной улыбкой, после чего перевёл взгляд на Барга, не изменившись в лице.

- Я в итоге увёл его далеко в пустыню.... Взяли выпивки и пошли... Мы шли, шли... Он пил, а я делал вид, периодически протягивая ему новую бутылку.... И когда я посчитал, что мы достаточно отошли, я немного отстал, а потом, достав нож, кинулся на него со спины и в одно движение перерезал горло.... Одно. Чёткое. Движение..... Затем я принялся за более сложную часть.... У меня была пара записывающих кристаллов, взял специально. Сначала я записал на один то, что сам услышал и что видел. Потом принялся за его тупую бошку... Было уже труднее, но я смог вытащить из умирающего мозга все нужные воспоминания.... И что он задумал... И что делал... С кем договорился.... Как он притворялся... Всё. От этих доказательств отмахнуться было нельзя.... Потом я отрубил голову и освежевал эту тварь.... Разрубил тело... Шкуру оставил себе, голову заморозил, чтобы сохранить пока, и забрал, а мясо выбросил подальше, оставил местным хищникам.... – наргдалит рассказывал всё это, продолжая улыбаться. Не сказать, что он и тогда получал удовольствие от убийства и сейчас, вспоминая. Скорее тут играло множество факторов.... И алкоголь, и уже подорванные нервы, и вновь всплывшие неприятные эмоции, от которых было только больнее, и отчаяние смешанное с гневом, вылившееся в месть, о правильности которой охотник не задумывался ни на секунду. Оставив нож на столе, Рофт снова завёл руку за спину, но в этот раз отстегнул от пояса ножны и швырнул их в руки Баргу, чтобы тот мог их получше посмотреть. Кожаные, чёрные, с оранжево-красным пятном, которое явно было частью узора, но здесь он был представлен только частично.

- Думаешь, из монстра какого, да? Нет... Это я сделал собственными руками из кожи той твари, жадной до отцовских денег.... Брату Айрэ я потом сделал такие же ножны. Он тоже был вправе владеть таким трофеем.... Убивать сородичей плохо, но ту тварь у меня язык не повернётся назвать наргдалитом.... Потому я из него, как из любого монстра, сделал трофей..... Его никчёмная туша.... Больше ни на что иное не годилась...., - сказав это, охотник хищно улыбнулся, вновь взяв в руки клинок.

- Но на этом история не заканчивается ещё, нет.... Вместе со своими трофеями, я вернулся прямиком в поселение..... Голову я сначала завернул в ткань, чтобы не сильно местных волновать.... Вместе с этим «подарком» я прошёл прямо к отцу этого мерзавца... И вручил тому отрубленную голову его сыночка прямо лично в руки. Меня взяли под стражу, но я объяснил кратко ситуацию и упросил посмотреть записи с кристаллов, да сверить.... Они проверили те остатки, что были у отрубленной головы, проверили записи кристаллов, проверили меня.... Вызвали к себе отца и брата Айрэ... И только после этого меня выпустили из-под стражи.... Всё, что я узнал, рассказал и им. Хотя брат кое-что уже знал, я держал его в курсе.... Сынулька-то тот ещё выдумщик. Он сказал Айрэ, что будет в таком-то месте на следующий день ждать её. Мол у него для любимой жены сюрприз. Ранее он подговорил какого-то средненького хтоника, заплатив тому, чтобы тот в обозначенный день и время натравил на пришедшую в нужное место Айрэ хтона, а потом сам же отметелил этого наргдалитского ублюдка, чтобы он выглядел так, будто от монстра отбивался.... Поизображав горевание немного, он собирался потом жениться на своей шлюшке и вместе рулить отцовским капиталом.... Думаешь, почему именно ему глава горного поселения хотел передать компанию? Потому что из старших сыновей остался только он. Тот, кто подавал гораздо больше надежд, сгинул на охоте.... Неудачи со всеми случаются.... А другие отпрыски были слишком малы, потому выбора особо не было. Мог бы и не передавать бразды правления компанией, но в планы этого главы я вдаваться не хотел уже. Мне было всё равно...., - вздохнул охотник. Маниакально-хищная улыбка сползла с его лица, оставив раздражение и усталость. Рука, державшая клинок, только крепче сжала рукоятку.

- Они при мне тогда и договорились... Что в качестве компенсации, шахты перейдут во владение брата Айрэ.... Какое-то время он должен был рулить вместе с главой горного поселения, чтобы втянуться во все тонкости, а потом всё бы отошло ему.... Помощь с торговым путём и самим караваном тоже обещали осуществить. Через пару лет от тех событий всё как раз было готово.... Все обещания были исполнены в полном объёме.... Меня судить за моё преступление не стали,  учитывая обстоятельства и прошение отца Айрэ....  Но посоветовали особо не мелкать на их улицах. В пустынном же поселении мне рады по сей день.... Хотя, уже столько времени прошло, что я и в горное могу заглядывать, но у меня самого нет желания.... Я задержался на время у отца Айрэ, ноги просто не несли домой..... Но в то время я потом вместе с братом выследил ту шлюшку.... И убил и её. Тело мы оттащили в пустыню на корм падальщикам..... Она знала о плане и, раз ей было нормально, что её счастье будет построено на смерти невинной души.... То она заслужила такую же кару, что и её ухажёр.... Дружков я не стал убивать. Просто дал понять, что если они посчитают, что я не прав и надо мне отомстить за товарища, я не буду колебаться и прирежу и их. Их жизни мне были не нужны... И кажется я был достаточно убедителен, чтобы заставить их бежать прочь, - сказав это, маг ещё крепче сжал рукоятку ножа. Кажется ещё немного, или с пальцами что-то случится или разлетится сама рукоять, но последняя была точно достаточно прочна.

- Я не стал говорить некоторых имён, просто потому что решил сразу их не раскрывать..... Про поселения, что за проливом, думаю, ты слышал: Нигмата в горах, и Лимрок в пустыне... Это к Лимроку был проведён торговый путь и увеличена торговля с Нигматой.... Нигматой всё ещё управляет Мигдарэф, отец этого жадного ублюдка.... А главой Лимрока в то время был Зэнгримар, а сейчас там верховодит его сын, которому я когда-то и подарил те ножны – Нэтзар. Думаю, первый тебе больше знаком. Мы потом разговорились, я упомянул тогда, чей я, и он рассказал мне, что когда-то давно вместе с тобой участвовал в том плане против Дзоры. Тогда он ещё не был главой клана, а уже после организовал свой.... – закончил наконец-то свой долгий рассказ Майкрофт. Опустив голову, он замолчал ненадолго. Немного погодя, плечи наргдалита опять задрожали, но когда охотник снова поднял голову, раздался рёв... с которым Рофт воткнул себе клинок в левую ладонь, прошив её насквозь до самой каменной столешницы. Барг такого жеста от сына точно не ожидал и не мог.

- Все эти сто лет... Я не мог избавиться от этих воспоминаний.... Я старался в них не погружаться с головой, как сегодня, и вроде мне это удавалось. Иногда накатывало, но я глушил это наркотиком... Но мысль о том, что её больше нет, редко когда меня оставляла.... Этот амулет.... Как проклятие... Я попросил забрать его с собой на память.... И с тех пор он почти периодически нет-нет, да попадётся мне на глаза.... Я его прятал, но потом находил возле себя или на видном месте. Тут не было никакой мистики, но я не помнил абсолютно, как его брал и где оставлял.... Это наказание мне за то, что я тогда ничего ей не сказал.... Помнишь ты не так давно говорил, что не сказанные слова будут тяготить сердце... Я тогда снова об этом вспомнил.... Что не сказал ей... Может, если бы я признался, если бы забрал её к нам..... Может, ничего бы этого не было. Я не сожалею об отнятых жизнях, они это заслужили. Я сожалею только о том, что не сказал, и тем самым, не спас того, кто мне был дорог... Того, кто не заслужил такой участи... Я побоялся сказать, но... не побоялся убить других.... Несколько раз за всё время я желал, чтобы какая-нибудь охота или задание стали для меня последними. Я боялся своего «проклятия»..... А потом меня стала тяготить вина за не озвученное признание....  Я думал, что от меня и так проблем достаточно и будет лучше, если меня уже не будет..... Заодно, наконец-то избавлюсь от тяжкого груза, который сводил меня с ума.... Но я оставался цел в любом случае, а самому себе клинок к горлу приставить так и не решился.... Даже здесь не справился.... – наргдалит уже не вёл рассказ давних событий, но продолжил говорить, изливая душу. То, что накопилось и очень долгое время терзало, сводя с ума. То, что он не мог никому доверить, чтобы облегчить ношу. Да даже сейчас он не был уверен, что это поможет, но молчаливо нести этот груз дальше на своих плечах более не мог. Хоть в каком-то плане этот груз он сам на себя навесил, но и отрицать, что это событие было тяжёлым, невозможно.

- Я....Да что за.... Я на её похоронах даже не плакал.... Ни тогда, ни потом..... А тут...., - произнёс Рофт, немного удивлённо, заметив на столе помимо кровавых пятен ещё и следы от упавших слёз, а затем и обнаружив характерные мокрые дорожки на лице. На самом деле всё это началось ещё во время предыдущего монолога, но заметил, да, только сейчас. Впрочем, клинок в ладони его тоже как-то не беспокоил, хотя он там всё ещё находился. Наргдалиты хоть и были суровы, но не бесчувственны уж точно. Просто что-то привычно и не вызывает такую бурю эмоций. Но рассказанный случай был чем-то выбивающимся, хоть и не единственным за всю историю расы. Да и молчание в сотню лет играло свою роль, а алкоголь позволил убрать на время барьеры, так что сейчас охотник выплакивал всё то, что так долго его терзало. Кроме отца тут больше никого не было, а он и так ему свой самый большой секрет доверил, так что чего уж.

[Баргенэр Дум]

Очень быстро история превратилась в мрачный детективный рассказ, нуар в чистом виде. Нет, Барг наверняка не знает, что такое "нуар", но оценивал историю уже не только с точки зрения зрителя, но и как поступил бы сам. Во всём произошедшем мог найти только одного виноватого - собственно заказчика убийства, к которому пришёл Майк за местью, но если бы в этом не были замешаны чувства, то всё могло выйти иначе. Именно так и могли бы помочь родные - действовать с холодной головой, оценивать последствия, где-то сработать на опережение или подложить соломы. Нет - так нет, всё равно никто не знал и сын действовал почти в одиночку. Кооперация с братом была хорошим ходом, но не точно тем, который сделал бы батя. С другой стороны, при таком развитии он сам чуть не лишился сына, но его сын принёс горе другому отцу, а горе отца потерявшего дочь было ещё глубже. И вишенкой всей истории было узнать, что отцом Айрэ был его брат по оружию. "Ах ты глупый недоросль..." - разозлился отец, теперь уже понимая, что всего этого реально можно было избежать. Но не успел издать хотя бы глубокий вздох, как Майк наказал себя, заставив Баргенэра мгновенно отрезвиться и начать оценивать ситуацию. Было похоже, что его переживания оказались в целом комплекснее и прогрессировали в ещё большие проблемы, которые, благо, ещё не созрели. И снова всплыла тема его "проклятья", которое до сих пор не решилось в той мере, в которой должно. И всё таки, сын будто только что нащупал какую-то подсказку, и это был явно не амулет, хоть и была какая-то связь. Барг начинал подозревать даже правда какую-то мистику.
Не желая перебивать Майка, отец молча, плавно и аккуратно всё таки выдернул нож из ладони сына. Не хорошо было бы это так оставлять, даже если тот хочет себя помучить. Но и в его монологе не было того, что говорило бы о его ненормальности. Наргдалит увидел в речи своего рода резкий и очень болезненный перелом льда вокруг ранее случившегося перелома характера. "Такая сдвижка с мёртвой точки, буквально шаг через пропасть, уже стоила больших усилий и проявилась так, как должна была. И, кажется, он закончил, пора его утешить." Рука бати ушла в сторону и нож звонко выпал из ладони на поверхность стола. Лезвие следовало бы обтереть перед тем, как его забрать, но это было совершенно не важно. Прямо сейчас он посчитал необходимым положить свои трёхпалые ладони поверх ладоней сына и плавно взяться за них, чисто любя и по-отчески.
- Она хотела, чтобы ты жил. В этом нет мистики, но твоя любовь по-настоящему искренняя и чистая, что создаёт связь между вами прочнее стали и прозрачнее воздуха. Твоя месть свершилась целиком, но это не вернуло её к жизни, ничто не вернёт. Но я теперь знаю, что делать, как помочь тебе. Это относится к способу, похожему на мои памятники, но сделанный исключительно для тебя. "Такая сильная любовь... проведёт тебя тропой жизни и окажется сильнее смерти" - я бы сказал ей лично. Поэтому теперь я не просто призываю, мне хочется пойти вместе с тобой и отнести ей свой подарок, а вместе с тем и попробовать дать тебе свободу. Ты поможешь мне? Без тебя никак.
Батя был уже настолько растроган, что выдавал целый поток мыслей не разделяя его по смысловой нагрузке, потому что хотел просто поддержать сына. Все его замечания просто на фоне такого признания потеряли всякий смысл как месть по усопшим, ведь сейчас это будет лишь опыт, который не вернёт уже прошедших событий.

[Майкрофт Дум]

Майкрофт не сказать, что сейчас обращал внимание на некоторые вещи. Клинок в ладони его действительно не очень сейчас беспокоил. Говорят, чтобы приглушить одну боль, надо, чтобы заболело в другом месте. Возможно, это в том числе было причиной, почему наргдалит в принципе сделал такой жест, помимо, конечно, того, что сейчас он ненавидел себя больше всех на свете. С сыном Мигдарэфа, который всё это и учинил, он уже и так разобрался, а других «виноватых», по его мнению, кроме него самого, то есть Рофта, не осталось. Алкоголь же позволял легче переступить барьеры, чтобы в принципе учинить нечто подобное. И он же, вкупе с другими факторами, позволял как-то игнорировать боль, которую приносило верное оружие. Когда Барг аккуратно вынул кинжал из ладони мага, тот всё так же бровью не повёл. Ну, сознанию его сейчас явно не до того было.

Отца сын слушал молча, иногда перебивая речь всхлипываниями. Но несмотря на то, что охотник смотрел прямо на Баргена, взгляд его был несколько отрешённым и очень уставшим. Однако же на словах о том, что надо будет вместе куда-то идти.... И не просто куда-то, а на могилу к той, что не покидала мыслей несчастного учёного вот уже сотню лет, последний как-то резко «проснулся». В глазах читался ужас, будто ему объявили, что его казнят через медленную пытку с вырыванием внутренностей. Резко вырвав свои ладони из отцовских, будто забыв, что одна из них вообще имеет сквозную рану и выпрыгнув из-за стола, он чудом не снёс его (хотя, вот так это было б не просто сделать) и повалился на землю. То ли алкоголь подействовал на ловкость, то ли просто не рассчитал, не заметил и от того запутался в собственных ногах, но хорошо, что хоть не приложился о какой-нибудь камень головой.

- Пожалуйста, не надо, - произнёс Рофт умоляюще, будто перед ним был король и он просил его о помиловании. Наргдалит сидел на земле, оперевшись на обе руки, и смотрел на Барга широко раскрытыми глазами.

- Я уже и так был там недавно.... Я почти каждый год туда хожу, если есть возможность... Но каждый раз я с трудом выношу это... Пожалуйста, не надо меня снова пытать этим! Неужели я не настрадался достаточно?! – выкрикнул охотник, после чего согнулся, обняв себя руками. Когтями он в итоге впился в себя до крови, так сильно сжимал плечи. Конечно, на самом деле Майкрофт никогда не считал то, что он делал, пыткой, хоть и не соврал о том, что морально это было тяжело. Это был своего рода ритуал, который он не пропускал почти каждый год. Если он не мог прийти в памятную дату, то приходил позже. Или раньше, если знал, что долго не вернётся. Если он очень долго отсутствовал на Сабаоте, то поминал так, как представлялось возможным в той обстановке. Но чаще одного раза на «могилу» Айрэ он не приходил, просто не представлял, как он это сможет вынести. И потому сейчас, в алкогольном тумане, предложение отца пойти туда вместе казалось чем-то почти сродни смерти. Хоть и не сказать, что реакция Рофта была адекватная. Может в трезвом состоянии она была бы менее бурная, но маг с большой вероятностью всё равно бы не согласился. Для него это всё было столь же тяжело, сколь и личное. Даже ещё более личное и секретное, чем для Баргенэра то место, где они сейчас находились. Много факторов здесь было сплетено, и отцу придётся помочь с их распутыванием, даже если сам сын вроде бы не хочет этого.

[Баргенэр Дум]

Внимательно присматриваясь к реакции сына на такое, вроде бы, безобидное предложение, Барг на минуточку забыл о том, сколько тот выпил. Как-то такая малозначительная деталь ушла из внимания за рассказом, как и степень опьянения. Да, Майкрофт с одной стороны держался в сознании, но с другой находился в очень подвижном состоянии, ментально подвижном и мягком. Буквально этот ответ очень красочно показал Баргу, насколько опущены сейчас ментальные щиты, какой его сын где-то глубоко внутри и это не было чем-то плохим в его глазах. Но показалось очень странным, что "нефть заблестела золотом", что Майкрофт наказывает себя вместо отношения к памяти с любовью. Встав из-за стола, наргдалит стал наблюдать за сыном сверху вниз и он не выглядел довольным тем, что увидел, но и не выглядел агрессивным. Да и разве он мог почувствовать что-то другое в такой ситуации, которая привела в состояние полного непонимания не смотря на такой детальные рассказ, который услышал немного ранее?
- Сейчас ты реагируешь далеко не в любовью к памяти о любимой. Ты наказываешь себя, но это не похоже на чувство вины. Если что-то забыл рассказать, я тебя слушаю. - заключил отец немного задкмавшись хотя бы как смягчить требовательный тон, - Но больше всего хочу услышать о твоих чувствах. Что ты чувствуешь, когда посещаешь её, почему не можешь это выносить?
Где-то в глубине скрывался страх, снова поселившись среди камней. Это было призрачное чувство, что Майк по-настоящему был проклят за время пребывания в тех краях. И хотя проклятий как таковых, возможно, не существует, устроить нужный эффект было бы возможно иными средствами. "Чувствую себя детективом в этой истории, в которую теперь сам ввязываюсь по самые рога по доброй воле. Если это действительно чьих-то рук, то я не знаю, что сделаю с ним. Убью, наверное. Я тоже отец и не позволю творить такие вещи со своим сыном, но я и не отвергаю его чувства собственной правоты из-за мести убийце."
Плавно в руках Баргенэра оказался и сам Майк. Плавно его обняв, отец простит ему необходимость впиться также, как впивается когтями тот в себя, но не отпустит пока сам не попросит. Сейчас, почти что сжавшийся в ширину, Майк казался ещё меньше и таким беззащитным перед кем бы то ни было. А если бы кто-то действительно увидел его таким ранее, этим могли воспользоваться... И всё же, пока это была только догадка. Слишком неочевидная для развития теории и не имевшая каких-то оснований.

[Майкрофт Дум]

Когда Барг подошёл ближе к Рофту, сидевшему на земле и, видимо, считавшему, что если он постарается, то сможет исчезнуть из вселенной, тот не шелохнулся. В мозгу у бедняги промелькнуло, что сейчас, может, за его внезапный «спектакль» будут какие-то последствия, но так-то ему было всё равно. Ничто пока не сравнится по болезненности с тем, что он сейчас переживал и что многократно было усиленно алкоголем. Так что, небольшая попытка вразумить не возымела эффекта. Рофт слышал, но просто не реагировал, продолжая так же сидеть, обняв себя руками до кровавых следов от когтей.

Суровый батя, который, впрочем, свою маску суровости оставил за пределами этого ущелья, далее сделал более правильный ход. Если у Майкрофта всё ещё были остатки его собственной «маски», то сейчас, от такого жеста, они окончательно рассыпались. Наргдалит, ожидаемо, вцепился в руки матёрого охотника с такой силой, будто не эмоции переполняли, а он за жизнь цеплялся. Уже по привычке спрятав морду в шарф, маг зарыдал в голос. Такого он, наверное, за всю собственную сознательную жизнь не помнил, но сейчас ему было всё равно.

- Мне нечего больше рассказать.... Я сам виноват... Сам... Если бы я признался ещё раньше, то, может, ничего этого бы... и не было... Она была бы жива... Не пришлось никого убивать... Всё было бы... Замечательно... Но я сам... виноват, - ответил Рофт на ранний вопрос от Барга, умудряясь это где-то вклинивать между рыданиями. Ещё какое-то время это продолжится, прежде чем средний сын начнёт успокаиваться. И слёз станет меньше, и голос тише, а затем и мёртвая хватка ослабнет, и сам наргдалит, порядком уставший от душевных терзаний, повиснет в руках Баргена. Возможно, позволь он себе такой выход эмоций раньше, может было бы легче немного. Но навзрыд охотник не плакал даже тогда, когда никто его не видел. Даже когда вроде было уже невыносимо тяжело – всё ещё нет. Собственные барьеры не позволяли. Рофт старался себя отвлечь, в том числе переводя внимание на работу и дела поселения, а когда становилось совсем тяжело – глушил всё «лекарством», просто увеличивая дозу. Всё это незаметно для других, стараясь своими проблемами не беспокоить. Считал, что сам справится... Не замечая, что чем дальше, тем не очень-то получалось справляться. Или же не хотел этого признать.

- Если честно... Я уже сам перестал понимать, зачем я хожу туда... Хотя нет, не правильно.... Она для меня много значила, чтобы я хотя бы так не пришёл к ней. Но эти «встречи» никогда не приносили облегчения.... То, что служит ей памятником, каждый раз при очередном посещении напоминает о моей ошибке. Серьёзной ошибке.... Я не побоялся убить другого наргдалита, даже если он поступил как последняя сволочь, но побоялся в своё время признаться той, которая мне нравилась... Если бы я не молчал, этого бы просто не было.... И сейчас она была бы жива и рядом... Хех... Да я сам со своим поступком, если так подумать, мало чем от той сволочи отличаюсь. Я мог что-то сделать и не сделал... Побоялся.... Что это всё сон... И тем самым её не уберёг.... Дивный сон стал кошмаром... Я сам его в это превратил, просто промолчав... И за все сто лет меня это не оставило... Из раза в раз переносить это становилось всё тяжелее ... - ответил охотник уже на второй вопрос, который был задан. – Я уже думаю, что, может стоило, поняв, что ей эта женитьба в тягость, примчаться и избавить её от этого, забрать с собой... Но и тут я ничего не сделал. Подумал, что не стоит лезть туда, куда не просили... А может, просили? Может, стоило? А я не сделал...

Наргдалит устало вздохнул, немного прикрыв глаза. Такой выброс эмоций хоть и немного помог снять напряжение, но не избавил от терзаний полностью.

И тут уже становилось ясно, что, в общем-то, Майкрофта никто не проклинал, ни напрямую, ни косвенно. Зэнгримар и Нэтзар точно не стали бы. Даже не смотря на то, что в душе отец Айрэ тоже мог считать Рофта виноватым в том, что тот смолчал в своё время, он точно не мог желать плохого тому, кто нашёл убийцу его дочери, а заодно помог всему поселению наладить жизнь... пусть и такой ценой, но это уже произошло на тот момент и вспять было уже не обратить. Нэтзар по той же причине не стал бы вредить «брату». Мигдарэф, хоть и был, мягко говоря, недоволен поступком мага, тем не менее, мстить как-то тоже не желал. Узнав правду и поняв, что натворил его собственный сын, и, что кара в лице охотника из дальних земель, не стал лютовать почём зря. Родня той наргдалитки, которую потом Майкрофт вместе с Нэтзаром выследили, и которую первый же и убил, навряд ли знала, кого им искать. Если они вообще знали, что их, не побрезговавшая поменять чужую жизнь на богатства дочь, уже не «озаряет» этот мир своим присутствием. Откуда была пассия жадного убийцы – никто из них не знал, а кто знал – у тех не спросить уже. Да в общем-то это было и неважно.

По сути, несчастный охотник сам себя «проклял». Вернее, опять же, не проклинал. Да, он сам понимал, что то, что он промолчал – это было плохо. Но в какой-то момент он стал считать, что мог предотвратить случившееся, хотя не знал вообще, что так случится. Тварь, за которую выдали его возлюбленную, мог тварью и не оказаться. Да, Айренэт всё так же могла быть не очень счастлива в браке, потому что он был по расчёту, но её жизнь могла в целом быть спокойной. Может даже потом, смирившись и присмотревшись к мужу, нашла в нём что-то, за что можно было бы его полюбить. Может в итоге ситуация бы стала лучше. Но сложилось вот так, очень трагично. Но Рофт не мог быть за это ответственен как минимум потому, что он не предсказатель, чтобы знать будущее. Что было бы, если бы в целом события были те же, но он успел признаться? Тоже неизвестно. Хотя, наверное, точно бы не съедал себя из-за вины, но определённо ещё долго время ему было бы тяжело. Событие, как не крути, было трагичным и из ряда вон выходящим. Сюда же можно было приписать шок от того, что вроде как охотник нашёл наконец-то кого-то близкого по духу, а от неё так пренебрежительно избавились, как от чего-то ненужного.

Но сам Рофт в итоге взвалил на себя больше, чем стоило бы. И сам же никак не мог от этого избавиться. Дальше тут сыграли роль другие факторы. В целом его психическая нестабильность стала благодатной почвой, на которую упали семена в виде достаточно травмирующих событий. Уверенность в том, что его молчание было ужаснее, чем оно есть. А ещё... всё то же молчание, но уже в отношении всей истории. Шутка ли, за целую сотню лет никому не сказать. Даже с теми, кто историю знал, маг не делился переживаниями, так что те же Зэнгримар и Нэтзар не знали о всех тех переживаниях, что были у помогшего им охотника на сердце. Уж про родню самого Майкрофта и говорить не стоит: с ними он в этом плане вёл себя как партизан на расстреле. Возможно, узнай кто-нибудь из близких об этой буре в замкнутом пространстве, то, возможно, помогли бы, поддержали, и, пусть и не сразу, но боль бы ушла и гораздо раньше... Но случилось как случилось. Никакой мистики, просто одно условие наслоилось на другое, помноженное на время. Дикий психологический коктейль, который, как токсичные химикаты, отравлял сознание среднего из сыновей Дума.

Как говорится, без пол литры не разберёшься... Что, в общем-то, оказалось правдой. Без вливаний в себя значительного количества крепкого алкоголя, Рофт бы эту тайну никогда никому не выдал. Но всё сложилось достаточно удачно, хоть и для отца могло всё ещё быть трудно разобраться во всех тонкостях этого слоёного мозгового пирога. Психика – штука тонкая и комплексная, так сразу не разберёшься.

[Баргенэр Дум]

В перипетии связей было несложно выйти к одному простому жизненному уроку, оставшемуся буквально болезненной раной, сводящей с ума уже многие-многие годы. Среди всех случаев, Барген не помнил подобных, чтобы что-то длилось сожалением в течении сотни лет. Но именно сейчас, когда сын повис на руках, отец не отпускал его и даже обнимал, не смотря на всё, что случилось. Кажется, одно раскаяние от чистого сердца снимало все предыдущие подозрения. Это было примерно тем же выводом, к которому приходил Баргенэр в течении всего рассказа, единственный поворот "не туда" начал разрушать счастье и после попытки вернуть обратно тоже были пропущены. Из всех возможных вариантов  оставался один - Майкрофт сам запутался в своих чувствах и не смог вырваться и сделать единственный верный шаг. И признание признанием, Барг правда почувствовал решение одной проблемы и пришедшее с этим облегчение на сердце. Но следом пошла нагрузка для ума, как помочь залечить рану, которую Майк старательно расковыривает сам же, раз за разом? Решение самое простое отдавалось Силой, пульсирующей внутри разума наргдалита, но осознание последствий сильно сдерживало сам порыв. Сильно глубоки могут остаться шрамы, последствия потеряют связь, жизненный урок потеряет всякий смысл. Просто спросить не хочет ли забыть? Этот вариант сразу заставил вспомнить, насколько может Майк пойти в отказ от лёгкого решения. Среди всех вариантов, которые оставались, нужно было оставить достаточно убедительную речь. И всё же, именно сейчас никакие речи в голову не приходили. Слова не хотели сами составляться в речь, которая могла бы его самого убедить отказаться от части воспоминаний или перенести их на другой носитель, чтобы освободить голову. Какое-то время, батя молчал, думал-думал, искал выход для Майка из ситуации, из которой он не может пока выбраться сам. "Жить с необходимостью нет никакой необходимости..." - теперь напоминал себе отец, разволновавшийся всем произошедшим здесь. Да, его волнение не было столь же сильно, во многом его устоявшийся характер давал силы держаться над всем случившимся. Но теперь его земля казалась усеянной осколками, которые не причинят вреда, но доставят очень неприятные ощущения, будто он только что разделял чувства Майка... Но у него внутри таких осколков было ещё больше и они оставались ещё острее, каждый раз вбрызгивая психотропный яд. Не настолько сильный, чтобы убить или свести с ума, но сама боль, столь же длительная и неутихающая, которую способны глушить только "лекарства", сама по себе постепенно сводит с ума.
- Я тебя понял. - ответил он спустя время, разложив в голове оставшиеся фрагменты картины, но совершенно не имея представления на счёт собственных действий, - Пока ты переживаешь над своим прошлым, то причиняешь себе очень сильную боль раз за разом. Случилась действительно очень страшная и непоправимая вещь, тебе есть в чём себя винить и я этого не отрицаю.
Отец чуть отпустил Майка и посмотрел ему в глаза, чтобы произнести всего одну фразу, которую он хотел сказать ещё тогда, возле арены:
- Я могу тебе помочь. Теперь я знаю как. Мы вместе пройдём этот путь, с помощью ментальной магии и твоих шагов в глубине сознания превратим боль в урок. Жизнь наргдалита слишком длинная, чтобы веками пытать себя переживаниями о том, что уже не вернуть. Я ничего не буду у тебя отнимать или заставлять забыть, просто вместе наведём порядок. Ты согласен?
В какой-то момент батя даже немного смутился. Вспоминая выражение Нель в тот момент, когда Барг носил своих детей на руках. Как она была счастлива это видеть, давала поиграться с маленькими вдоволь и ухаживать за ними столько, сколько было нужно. И сейчас, он почти взял Майка на руки как маленького. Его отцовское желание окружить сына заботой само рвалось наружу и проявлялось в небольших деталях, отчасти во взгляде, отчасти в объятиях, но в большей степени в его собственных мыслях, где он искал собственный путь к счастью. Хотя бы там оставаться счастливым.