[Инфирмукс]

Лирея / Эспада / 4900 год

Энигма & Инфирмукс

Я взрываю Карцер, доброго дня
Психдиспансер, в нем нет меня
Смоется вина
А моя страна пробудится от сна (с)
~~~
Эпизод является игрой в прошлом и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту без системы боя.

[Инфирмукс]

Безумие становится твоим персональным адом, когда теряешь контроль. И с каждым веком Инфирмукс его терял всё быстрее. Контроль рассыпался словно песок сквозь пальцы, утекал, как родниковая вода через разрушенную скважину, и никакие попытки убежать от надвигающегося распада не спасали его. Да, порой состояние улучшалось, особенно после очередного «исправления», он мог прожить несколько лет в относительной стабильности, но время неумолимо подводило его к рубикону. Всё меньше становились периоды просветления, всё чаще они сменялись падением в бездну.

Иногда он не помнил себя. Ни имени, ни причины, по которым находился в том или ином месте, лишь бушующее безумие и неистовство вело его к цели. Какой? Обычно Инфирмукс фиксировался на какой-то одной мысли, и держался лишь за неё. Проваливаясь в распад, он мог осознавать только то, что ему надо кого-то убить. Он прекрасно знал кого, но ничего больше. Даже себя. Словно разум стирал эти нюансы за ненадобностью. В такие минуты голос в его голове лишь усиливал распад. Голос звал его «Инфирмукс» и просил остановиться. Однако останавливаться Безымянный не хотел... разве может пустота остановиться? Ты — пуст. Ты — не существуешь. Вместо тебя лишь одно единственное стремление. Если не и будет его, то и не будет тебя.

~ тремя днями ранее ~

Ему нужно было прибыть в Эспаду и уничтожить засевшего там Монстра в человеческом облике. Очень сильного, пустившего свои лапы и развесившего свою паутину там, где Инфирмукс считал непозволительным. Азраил тоже. И в этом они сошлись. Последний приступ безумия случился пару месяцев назад, тогда на его земле сгорел лес. Погибли элементали и несколько сотен хтоников. Он до сих пор содрогался от воспоминаний. Мечта сделать Климбах великим, а хтоникам обеспечить выживаемость и повысить их популяцию окрасилась кровью собственного безумия. За последние два века он принёс Климбаху больше боли, чем спасения. Порой ему казалось, что он ищет себе могилу. И никак её не находит.

— «Тебе надо в племя, обновить руны на костях, а ещё я узнал информацию, что далеко на севере третей зоны обитает очень талантливый лекарь. ещё ты обещал подумать над предложением Азраила...»

— Ты про то самое предложение, где меня упекут на пару месяцев или лет в кутузку, и будут проводить всякого рода попытки вылечить методом тыка? Лучше уж я сдохну в бою.

— «Инфирмукс, Эспада находится рядом с аномальным вулканом. Пусть он спящий, но ты... рискуешь его разбудить... тебе не хватает самоконтроля... если ты снова забудешь всё... пять миллионов человек, Инфирмукс, там живёт пять миллионов человек...»

— Ты всерьёз считаешь, что я смогу разбудить Мортэм? Спасибо, конечно, но ты преувеличиваешь мои способности...

— «А ты глупец, который уже полностью утратил связь с реальностью. Существо твоего ранга вполне способно на такое при желании и стремлении, но, как мы знаем, нашему Инфирмуксу не нужно никакого стремления. Он прекрасно справляется без него...»

— Заткнись.

Эреб и рад бы что-то ответить... да только его снова заблокировали.

~~~ сейчас ~~~

Он обычно утрачивал контроль резко и внезапно, от чего совершенно не мог никак повлиять на происходящее или подготовиться. Бой оказался выматывающим, но от чего-то в нос был запах не крови, а... серы... удушающий, горячий. А под землёй словно пульсировало ядро энергии. Магическое аномальное сердце, разбуженное им...

Кажется, на несколько секунд на него снизошло просветление, Инфирмукс в ужасе подскочил, видя, как поднимается чёрный столб, а люди внизу выбегают из своих домов. Как город оживает, будто разворошённый муравейник, и ему хочется кричать. Но вместо этого хтоник пытается вновь усыпить сердце вулкана, пусть его магический источник практически пуст. Только сейчас он понимает, что использовал здесь ни одну элитную печать, пытаясь убить Тварь, ради которой сюда и пришёл. И ещё хтон знает, что он использовал, искренне движимый идеей, что избавляет этот город от скверны. И не только его.

В какой-то момент, когда аномальная лава начинает вырываться, Инфирмукс понял, что это конец. Всё бессмысленно. Из этого ада нет выхода. И ему, действительно, лучше просто сдохнуть. Сознание меркнет, тело не в состоянии больше исторгнуть из себя и крупицы магии.

Чтож... здесь и завершится его история. Чертовски длинная. И такая же бессмысленная.

Ироничная жестокость — дожить до этой секунды, чтобы подохнуть ТАК.

[Энигма]

Эн смотрел на тело, запечатанное стазисом, парящее прямо в центре многоступенчатой печати-манипулятора с сознанием. Он был один, до начала эксперимента оставалось примерно полчаса, и он выставил всех за дверь, чтобы тут, под стеклянным куполом своей личной лаборатории успокоить нервы и собраться с мыслями. Инфирмукс, он же Симбер  признаков жизни пока не подавал, а демиург смотрел на него, стараясь собрать в один файл все сведения, известные ему на текущий момент.

В двери довольно формально постучали, а затем несколько техников научного департамента Коалиции Рас вошли в сопровождении нескольких парящих платформ, на которых располагалось поставленное Коалицией недостающее оборудование, также демиургу удалось выбить (с боем, признаться) четыре кристалла радиалиса, необходимых для проведения самой операции и последующей реабилитации легионера (они все на это надеялись). Техники молча принялись устанавливать недостающие компоненты,  Энигма наблюдал за работой, комментировать происходящее он не собирался, его мысли были сейчас заняты подготовокой. Он лишь мельком подумал, хорошо что капуши из КР  успели до начала, потому как без них необходимо было бы использовать другие, более сомнительные методы, и, следовательно, отказаться от последующих опытов. Так что он тихо отошел к идущим по кругу огромным окнам, отвернулся от происходящего, тем более в лаборатории горел свет и окна отражали всех присутствующих, можно было наблюдать за происходящим словно через зеркало,  и уставился на Алькор, сейчас укрытый пеленой облаков. Архей заливал все вокруг голубым пронзительным сиянием, здесь, на орбите, он выглядел именно как очень крупная звезда с мощной короной, парящая в пронизанной энергиями пустоте.

Зрелище завораживало, никогда не надоедало, звездное сияние космоса способствовало пониманию собственного места в мире. Ну и еще потому, что даже если с Инфирмуксом не удастся заключить сделку и его понесет во все тяжкие, он не сможет причинить сильного ущерба планете, а Алькором Эн точно бы не пожертвовал ни при каких обстоятельствах. Коллеги, которые будут принимать участие в операции, предупреждены, сам Эн бессмертен и может пережить взрыв в пустоте, также как и Инфирмукс, в отличие от Сима.

На стекло с той стороны легло полупрозрачное щупальце, а следом перед стеклами величественно проплыла космическая каракатица, существо Хаотичного, изящная, размером с большой флаер, гениально маскирующаяся дама, отзывающаяся на ментальный позывной "Лолочка". Имечко как и саму тварюшку  Энигме подарил, само собой,  Энтропий то ли на четырехтысячный, то ли еще какой день рождения - Эн уже не помнил. Вредина Лола многое умела, а также, будучи артефактом, выполняла целый комплекс работ, но будучи артефактом разумным, иногда выкидывала коленца. Сейчас она была нужна для стабилизации магических полей магистров разных орденов, чтобы Эн не отвлекался на незначительное.

Некоторое время назад:

Времени оставалось немного, снаряжение укомплектовано, силовая поддержка от КР – в полном составе, научники –оттуда же, своих Эн не привлекал, сейчас и здесь, перед прыжком на Лирею, настроенный самим Рассветом, они ему были не нужны. Ученые тихо переговаривались, кто-то следил за фоном, легионеры  мрачно молчали, не вмешиваясь. По  нервам ударила энергетическая волна, заговорили все разом, озвучивая показатели приборов, группа двинулась к уже активированному порталу без команды, благо военные сориентировались и остановили ученых прямо перед прыжком.

Как не спешили, они все равно опоздали.
Эспада умирала у них на глазах, уничтожаемая чудовищным выбросом Мортэма. Город превратился в пылающий ад. Лава плавила камень и металл, пепел засыпал все, находящееся выше лавы, маги пытались держать барьер, в том числе явившиеся вместе с Эном,  только все бес толку, они не справлялись. Если на чистоту – они и не могли, но честно делали свою работу, и спасали всех, кого могли спасти.
Энигма отошел в сторону от научной группы, создал теомагический импульс, в который заложил данные Инфирмукса, группе срочно, кровь из носа нужно было отыскать неуравновешенного, собственно, теряющего разум хтоника, жертвой которого сегодня стал огромный город.

У самого портала Энигму задержал Эдье Фальмарут, врач Симбера по КР и Азраилу:
- Мы нашли его по магической метке. Сейчас откапываем, на него пепла целый курган насыпало.
- Хорошо. - Мимо прошли техники с парящей платформой. - Забирайте. Да, Эдье, я же правильно помню, Вы умеете элитный стазис?
Тот кивнул.
- Делайте, все собираемся у портала через десять минут. Уходим в Шестую Орбитальную, надеюсь, повторять не придется.
Фальмарут кивнул, махнул техникам, уходя куда-то в пепловый снег.

Сейчас:

Призматический кристалл, вставленный в необходимую ячейку, разложил тело Сима по уровням, выделяя в текущем моменте костную ткань.
- Необходимо снять с костей все оставленные элементалями руны, - Энигма еще не подходил к капсуле со стазисом, сейчас нужны были руки научников, его выход планировался последний. Он стоял, напряженно наблюдая за работой, то и дело гася возмущения в магических горизонтах Инфирмукса, и, надо отметить, успел вымотаться изрядно. Пока персонал КР чистил рунические письмена, они все чуть не рехнулись от перенапряжения, связанного с бесконтрольными выбросами магии, искажающими и корежащими и так сильно пострадавшее от косой магии тело. Предыдущий хозяин Некроделлы не пожалел времени, с чувством юмора, видать, тоже не пролетел, если верить набору противоречащих друг другу программ. Собственно, если верить своим глазам и отчету машинерии, Инфи не так много оставалось, его мозг разрушался из-за постороннего вмешательства, в том числе кибернетически-магического, так что если бы он кончился на столе, Рассвет бы не сильно удивился. Система оказалась изношена до состояния гнилых нитей, необходимо было укрепление структур плюс усиление межличностных связей.

- Готово. - Этьен отошел в сторону от капсулы, давая дорогу демиургу.
- Отлично.
Рассвет подошел к капсуле стазиса. Снаружи Инфи казался спящим, но Познание точно знал: сейчас он бродит по лабиринтам своих надежд, может тихо сидит в каком-нибудь забытом углу своего сознания, камешки в воду бросает, на рыб смотрит..
- Этьен, новый кристалл.
Рядом с головой Эна плыл яркий энергетический шарик, личная разработка Рассвета, представляющая из себя туго скрученную нить магической рунической вязи, для начала стабилизирующей, успокаивающей личность. Голубоватая жемчужина канула в кокон, проплыла над лицом то и дело меняющим очертания, задержалась над переносицей, а затем беззвучно опустилась на лоб, впитываясь в тело без следа.

-Приготовьте еще один кристалл. Потребуется усиленная стабилизация полей.

[ИНФИРМУКС]

Меня кидает в астрал, пошла по телу дрожь
Будто по шее нож, открыл врата я
У меня с Богом связь обратная (С)

Пепел забивался в нос и рот, горелый привкус на языке и каждый вдох наполнял лёгкие саднящей болью и горькой сажей. Инфирмукс впервые в жизни сдался. Он ещё был жив, но не шевелился и просто отсчитывал секунды, когда его накроет волной огня и магмы. Совершенно без защиты, полностью лишённый всякой магии, здесь — у самого эпицентра вулкана, он погибнет, пусть и не сразу, но неизбежно. Даже существо его уровня под тоннами аномальной лавы отдаст душу предкам. Таков закон жизни. Самый жестокий закон.

Да, он мог бы подняться. Мог бы улететь. Но зачем? Только продлевать агонию? Эти минуты кристально чистого рассудка страшнее любого безумия. Он понимал, что вряд ли кто-то остановит вулкан. Даже будь он в полной своей силе, и то не справился бы с Мортэмом. Слишком мало времени. Слишком быстро каллапсировало энергетическое ядро вулкана.

В голове всплыла строчка из песни: «капля поверит и потушит вулкан...», а после ещё одна — «завтра ягнёнок загрызёт волка». Глупые песенки, в том самом стиле, который ему так нравился в семнадцать. Он уже и забыл, каким был в семнадцать. Точно не рыжим. Красный цвет волос и глаз он приобрёл после становления хтоником. Неожиданно Инфирмукс почувствовал чьи-то руки. Холодные ледяные пальцы протиснулись сквозь его плотно сжатые зубы и начали вычищать пепел. Хтоник почувствовал магический импульс, невероятно точный, выверенный до последнего атома.

Эдье Фальмарут. То была их не первая встреча. Кажется, третья. Он видел его всего пару, чисто формально. Этот человек был приставлен к нему как доктор. Для стабилизации состояния. Но за все годы «больной» показался всего нечего и то мельком и чисто случайно. Они даже не поговорили. Инфирмукс закашлялся, но всё еще не восстанавливая дыхание. Магический импульс двинулся назад, словно обратно и гравитацией вытаскивая из него всё наносное — пепел и сажу. Земля раскалялась. Эдье Фальмарут приподнял его голову и передал в чьи-то руки... лицо врача расплывалось. Инфирмукс пытался сказать, чтобы тот бросил его, чтобы добил. Но сознание нещадно уплывало. А ещё здесь был другой голос, знакомый и одновременно чужой.

— Держись, сейчас я сделаю стазис, Инфирмукс! Не вырубайся! — его ударили по щеке, а вокруг начала закручиваться высшая магия. Эдье Фальмарут выглядел одновременно панически испуганным и полным решимости.

И в тот момент, когда элитная пентаграмма запустилась, Инфирмукс был погружён в искусственную кому. Эдье облегчённо вздохнул, обратившись к силам Коалиции.

— Всё хорошо. Я его стабилизировал. Транспортируйте его в шестую лабораторию.

Эдье Фальмарут руководил снятием магических рун. Его медицинский комбинезон обязательно бы промок, не имей функции впитывать любые жидкости и оставаться сухим. Он устал, но продолжал своё дело.

— Руны счищены. Можно приступать ко второму этапу. Но по завершении прошу дать мне 10 минут для нанесения этих же рун. Его тело к ним очень привыкло. Думаю, особенно на первом этапе, их наличие будет стабилизировать дополнительно.

Инфирмукс же блуждал в своей памяти и не находил ничего. Ему хотелось вернуться в детство. Между прочим, это довольно стандартная защита мозга в период катастрофических потрясений.

Но вот он снова в подземелье Уробороса. Связанный по рукам и ногам. Белое лицо эона смотрит на него с сожалением и безумием. Инфирмукс прекрасно понимает, что бывший Владыка Некроделлы болен на голову.

— Зря ты отказываешься от моего предложения, Инфирмукс. Ратуешь за свободу... за мир во всем мире? Ха. Но люди в своей сущности животные, которым необходим хозяин. Поддерживать в них чувство собственной нужности — вот главный рычаг управления. Вместе мы могли бы контролировать несколько древних источников. Я научу тебя всему и... скоро Климбах...

Инфирмукс пытался понять, о чём вещает этот безумец. Но его слова словно белый шум. Уроборос был новатором, но связь с реальностью и стремление идти по головам... его методы... всё это не устраивало Инфирмукса. Да и... будем откровенны... стать частью чей-то свиты... било по его самолюбию. Инфирмукс являлся тем еще гордецом. Он никому не будет подчиняться. Тем более к какому-то безумному фанатику. Инфирмукс любит Некрорделлу и лучше сдохнет. Собственно, это он сказал.

Следующее воспоминание... он семнадцатилетний пацан пытается уклоняться от ударов каких-то двух амбалов. Кажется очередная драка между районами. Вот один кулак прилетает поэтому прямиком в нос, и он... Симбер... его на самом деле зовут Симбер... вместе с болью он ловит кураж... он знает, что рядом такие же отбитые придурки, как он. Потому что они — стая. Быть частью стаи Симберу нравится. Ему вообще нравится действовать внутри системы. Вылечивать её больные механизмы. Изгонять скверну. И банда этих головорезов часть той скверны.

Открывает глаза. И снова ведёт над собой обеспокоенное лицо Фальмарута. И видит Энигму. По коже проходит холодок. Но сознание снова уплывает.

— Его состояние стабилизируется, думаю, со вторым кристаллом мы сможем довести его физиопрофиль до функциональной нормы. Но главная проблема в том, что у нас вряд ли получится сделать так, чтобы он в облике и хтоника, и человека был одинаково стабилен. Может быть со временем... две этих формы интегрируются друг в друга и границы смажутся. Но пока, как я понимаю, из-за повторной аннигиляции, его ипостаси окажутся крайне дуальны. Разный психопрофиль, даже гормональный уровень я не уверен, что смогу вытянуть в обоих формах. Господин Энигма, поправьте меня, если я не прав. Что будем с этим делать?

[Энигма]

Что-то шло не так. Тело Симбера расслабленно парило в рунических письменах, бледно-зеленых, прозрачных потоках целительской магии, а сознание вело бесконечные разговоры, а может и войну с кем-то, оставившим в его душе выжженный уродливый отпечаток – искалеченного хтоника Инфирмукса. Энигма смотрел на лицо легионера, наблюдая как под воздействием манипуляций медиков оно перетекает то в лицо Сима, то в Ифирмукса, причем морфизм тел затрагивал, судя по откликам от жемчужины, все сферы психической деятельности, которые, в свою очередь, влекли за собой изменения на физиологическом уровне. Проще говоря, каждое разумное существо обладает своей энергетикой, определяющей в живом существе все, начиная от восприятия магической действительности данным индивидом  до формы физического тела, а в случае Сима-Инфирмукса, это было одно существо, знать не знающее, что у него есть вторая сторона. Энигма предположил, что сам Сим воспринимает Инфи как некий аналог внутреннего голоса, а время, которое ощущает себя им – сном. Теоретически этот феномен работал в обе стороны, то есть, само существование двуликого существа разрывало сознание на две половины, причем не равные, исходя из накопившейся информации. Вряд ли стоило ожидать чего-то вменяемого от хтоника-максималиста, которым Рассвету виделся хозяин Некроделлы, Симу он не подчинился бы даже из принципа, не говоря о магической мощи, знаниях и опыте несчастного мальчишки.

Пожалуй, самым интересным с точки зрения Познания был именно мальчишка, тот самый парень, канувший в бездну тысячелетий, почти ровесник  семье демиургов, максималист до мозга костей, ни капельки не повзрослевший за все прожитые годы. Сим, когда «нес свою вахту», на сколько помнил Эн, был довольно коммуникабельным и даже местами сговорчивым (если аргументы оказывались весомыми), но Инфи.. Да, пожалуй уродец Уроборус в какой-то степени  помог демиургу осмыслить происходящее, что было совсем не легко, особенно в ввиду отсутствия на руках полной информации, как выяснилось, в КР было не все, и хвала небесам, один Мрак ведает, что бы они выкинули, будь им ясна картина целиком.

Что ж. Предстояло собрать разрозненные части в одно целое, связать их между собой чем-то весомым, однако достаточно гибким, чем-то, что не будет восприниматься одной из сторон личности как кандалы. Прямо вызов, не иначе.
Кроить заново – то еще занятие, невозможно, грязно, иногда больно, но Уроборус в неизбывном тщеславии своем решил уподобиться богам и создал для парня  аналог магической программы с прицелом на полное подчинение. Будь кто похлипче – программа бы сработала, но кое-кто обладал живучестью ночной инарры (разновидность пустынного прыгуна, обитающего в арктической зоне Алькора, практически во льдах), вследствие чего макраме Змея  встало колом,  что отчасти уровняло заложенный в концепцию подчинения потенциал с собственными силами хтоника,  фактически защитив  паренька от пожизненного рабства. Вечного, если называть вещи своими именами.

Сквозь кристалл Рассвет видел, как счищают с костей руны, со стороны он казался слегка отрешенным, а потому Эдье весьма удивился, когда Энигма ему ответил:
- Нет. Руны мы пока накладывать не будем, я даже не говорю, что они не вариант для стабилизации, они – костыли. Парень не может всю жизнь бродить на подпорках. Он должен научиться стоять самостоятельно.
- Но конфликт магических сил может его прикончить!
- Может. А Вы можете завтра неудачно упасть с кровати и умереть. – Внимательные глаза улавливали все эмоции на лице Фольмарута. – так что теперь, не спать?
Пока они шептались, первый этап операции завершился. Техники убирали ненужное оборудование, следы крови, отработанный материал, даже по стеклам прошелся теплый слегка колючий вихрь. Медицинские печати схлопывались одна за другой, оставляя только купол стазиса, в котором, в обновленной целительской печати нервно спал Симбер. Стоило удалить рунические письмена, тело перестало сохранять четкие формы, изменяясь целиком либо по частям. Он напоминал каплю масла в воде, под воздействием нагрева трансформирующуюся произвольным образом, однако сохраняющую свою суть.
Очень похоже на предстоящее дело.

- Спасибо, Эдье. Дальше я сам. – Прозвучало несколько грубо, но Эн знал: порой стоит доносить свои мысли максимально четко, иначе люди понимать отказываются. Вот и медик Коалиции отказался наотрез, мотивируя своей заинтересованностью.
- Ваша специализация никоим образом не затрагивает дальнейшие манипуляции, Вы мне будете мешать.
- Я не уйду. Я обязан присмотреть за Ресинджером.
- Тогда встаньте вот сюда – рука демиурга махнула в сторону кругового окна, - и молчите что бы не случилось.
Больше он не намерен тратить свое время на болтовню, и так сказано гораздо больше, чем необходимо.
Энигма сосредоточился, нащупывая нить внедренной в сознание Сима жемчужины. Судя по ощущениям, она как раз заняла место между двумя сторонами личности, "подсветила" их друг для друга. К слову, Рассвет много бы дал за возможность наблюдать встречу между двумя сторонами личности легионера, это сам по себе очень интересный опыт, а если сюда приплюсовать еще хтона – комплект победителя прямо, вырвал у Судьбы подарочек, примерил - и свалил в мир иной не задерживаясь.

Подняв ладонь, Рассвет сделал такое движение,  словно погладил мальчишку внутри стазиса по голове. Затем протянул руку, погружаясь в кокон безвременья  по локоть, причем рука демиурга на той стороне приобрела вид сотканной из золотистой  энергии, провел пальцами по изменяющемуся лицу, стараясь считать его состояние. Выводить его в мир Эн пока не планировал, следовало определить тот вектор воздействия, который в данном случае будет самым действенным.
Требовалось взаимодействие частей личности и демиурга, выступающего арбитром в этой непростой встрече.
  - Инфи? Сим? Вы меня слышите?

[Инфирмукс]

Сознание Инфирмукса терзали образы воспоминаний... в его жизни было слишком много магии, способной сломать любого. Он порой сам не понимал зачем существует, к чему всё это, если твоя мечта заставляет тебя буквально биться об стены в своей недостижимости. Прав был Уроборос... люди созданы, чтобы становиться звеньями в бесконечно длинной цепи событий, которую кует тот, кто сильнее. А не тот, на чьей стороне правда и ебаноё благородство.

— ...ты думаешь, что сделаешь этот мир лучше, убив меня? Но я расскажу, как всё будет... — он смеётся и Инфирмукс видит сложную вязь, переплетающуюся между пальцами руки Уробороса, словно черная паутина, раскаляющая вокруг себя само пространство и ему кажется, что эта магия обязательно оставит ожоги.

Уроборос говорит что-то еще... его губы двигаются, но Инфирмукс уже снова не разбирает слов, лишь читает по губам: «Король умер! Да здравствует король! И ты станешь таким как я... или...» — хтонику кажется, что он бесконечно долго в этом зале, залитым багровым светом энергетических кристаллов. И словно Уробороса он знает так давно, что тот давно стал его собственной частью... а может быть он и есть Уроборос?

— ...или что? — странно, Инфирмукс не узнаёт свой голос, он куда старше... ведь в те времена хтоник носил личину семнадцатилетнего парня.

— Хуже. Ты увлечён самообманом, потому что не хочешь признать свою тёмную сущность. Гордыню, корыстие, желание подчинять и повелевать. Впрочем, какой мне толк перечислять все пороки, которые ты так яростно в себе подавляешь? Предаваясь при этом только ярости.  И то, даже в ней ты умудряешься быть наивен. Потому ты проиграл, Инфирмукс, не потому что слаб... нет, потому что отрицаешь свою истинную сущность. Считаешь себя лучше нас...

Чёрная вязь окутывает его шею и энергиями растекается под кожей, это больно и самое чудовищное, Инфирмукс начинает ощущать её воздействие — слова Уробороса уже не кажутся ему такими... неправильными. В них будто появляется смысл.

Его кожа горит в буквальном смысле. Горит и дымится, Инфирмукс кричит голос от магии, что трансформирует его разум и тело. Нет, физических изменений не видно, он не стал кем-то другим внешне... не стал...

— «Сделай что угодно, Эреб... сделай всё что угодно, но... я не могу потерять себя... это хуже смерти...»

Симбер задыхается. Он вспомнил. Он вспомнил всё. Эреб... это не магия Уробороса заставила Эреба снова начать аннигиляцию (каким образом хтоник не знал до сих пор, возможно тот случай был нормальный). Это сделал он сам. Он сам приказал.

Всё растворяется в темноте и Симбер больше не чувствует боли, он смотрит перед собой в звенящую пустоту и видит как чужая рука из золотой вязи касается его головы. Гладит по волосам, как это делал отец. Отец... Симбер зажмуривается, ощущая как предательский щиплет в глазах.

Он забыл свои корни. Поднимается и идёт вперёд, из-за тумана не видя своих ног. Впереди не то зеркало, не то отражающий кристалл. Огромный кристалл, кажется, радиалис.

Симбер смотрит в него и не узнаёт себя... его волосы больше не красные, как и глаза. Он выглядит так, как выглядел... сотни лет назад, ещё до того, как стал хтоником. Только гораздо старше.

— Я даже забыл своё имя... — произносит он вслух и неожиданно отвечает сам себе куда более насмешливым и ироничным голосом Инфирмукса, — ты хотел забыть! — Симбер понимает, что это его собственные слова, — да... всё верно... я хотел забыть. Но... теперь не хочу. Я не хочу как раньше... — и снова голос Инфирмукса, или... может его хтона? Симбер не понимает, потому что сейчас находится в крайне нестабильном состоянии, вполне возможно, что все эти голоса лишь осколки его собственной личности, — А как же ты хочешь? Жизнь дерьмовая штука, знаешь ли. Как бы оно не повернулось дальше, тебе придётся убивать и рисковать всем. В чём-то Уроборос был прав. Но не во всём... мне надо время... очень много времени, чтобы измениться... ты бессмертен... — кто это? Эреб? — и очень трудно убиваем. Ты выжил после повторной аннигиляции. Хотя я был уверен, что ты погибнешь. Но... это было бы лучше, чем превратиться в послушную марионетку, да? ... Однозначно... — усмехается Симбер, он чувствует себя странно, как никогда.

— Инфи? Сим? Вы меня слышите?

— Да, слышу. — говорит Симбер, — что произошло? Я вижу себя иначе... и ощущаю иначе...

Это был день рождения Симбера Ресинджера. Между прочим, свою фамилию Ресинджер он получит завтра, а сейчас ничего про неё не знает.

— Ты... — Симбер копается в своей памяти и, наконец, она поддаётся, растекается в стороны, обнажая последние события, — Энигма... Эспада... Вулкан... что с городом!? Я... я всех... убил? — Симбер слышит как голос его меняется, как трансформируется отражение в кристалле и... он снова видит себя Инфирмусом, только тот выглядит тоже по-другому. Он гораздо старше. Ему точно не 17. Симбер дал бы этому существу все 25. Его волосы гораздо короче, но на лице читаются привычные черты: лёгкая усмешка, странный, одновременно отрешённый и горячечный взгляд. Хотя его черты определённо стали благороднее. Что называется проснулась аристократическая кровь.

В будущем окажется, что только так, в своей голове, он способен легко трансформироваться в хтоника, в реальности же эти две формы крайне сложно поддавались изменению одна в другую. Будто маленькая смерть. Чтобы стать Инфирмуксом Симберу надо умереть. И наоборот.

— Что ты сделал!? — спрашивает Инфирмукс у Энигмы, и в его голосе читается вызов. Без агрессии, скорее обозначив свою сильную позицию, — «... он излечил тебя, убрал все аномальные изменения, что произошли из-за Уробороса и меня... ты не стал нормальным, едва ли в твоём мире вообще есть понятие нормальности, но ты обрел равновесие. Теперь больше не нужны руны на костях...» — это говорит Эреб, Инфирмукс его узнает и трансформируется обратно в Симбера.

— Они все умерли, да? ... Зачем ты меня спас? ... Я сомневаюсь, что это было легко. Боги не делают таких подарков даже друг другу... ради чего весь этот аттракцион неслыханной щедрости? Если бы я умер, то всем стало бы лучше... — эгоистичный ответ пока ещё незрелого разума. Симбер отрицает как сильно нужен Фтэльмене и тем сотням тысяч разумных, что населяют ЕГО Некроделлу.

[Энигма]

Рука древнего обратилась в сияющие ручейки искр, разлетевшихся по кокону безвременья.
- Лола, - позвал Познание ментальным шепотом, - давай.

Прямо сквозь стекло и металл по направлению в кокону стазиса извне протянулось невесомое прозрачное щупальце. Зависнув на несколько секунд над печатью, в которой пришло в себя двуликое существо, щупальце потихоньку наливалось цветом, сиренево-зеленым, со стекающими на края оранжевыми пятнами. Все это постоянно двигалось, перемещалось, слоисто струилось, даже переливалось, это было красиво, завораживающе. Где-то позади Рассвета сдавленно вздохнул Эдье, и словно услышав его, пятна замерли. Затем они снова вздрогнули, поблекли, вспыхнули яркими красками и стали двигаться в размеренном ритме спокойно спящего человека. Щупальце отсоединилось от непосредственно Лолочки, накрыло собой защитный пузырь, размывая для находящегося внутри существа видимость, зато оставляя возможность слышать. Сейчас энергия хаоса была самой необходимой составляющей, Эн рассматривал ее как стабилизатор-успокоитель для мятущегося сердца бессмертного узника.

- Да, ты правильно помнишь. – Энигма говорил спокойно, как с очень больным ребенком. Собственно, для одного из Создателей он являлся Творением, изуродованным по незнанию или наивности. Мальчик не вызывал глупой жалости, он будил в глубине какое-то очень знакомое чувство. Которое Рассвет тут же придушил, ибо воспоминания – удел стариков, а он на работе, да и молод, чего уж там.
Руки сами собой сцепились в замок за спиной.
- Все так и было. Вулкан, жертвы, магический выброс.

Костяная каллиграфия больше не защищала Симбера/Инфирмукса, обе стороны личности должны вкусить понимания и качество нового существования плечом к плечу прямо так, в границах одной физической оболочки. Если честно, Рассвет ждал последующее действо даже с какой-то жадной любознательностью, как не крути, а эксперимент (очень внезапный) оказался не только крайне занятным, но в целом единичным. Особенный шик, по мнению Рассвета, состоял в исключительном возрасте существа, когда-то носившего имя «Симбер», последующие «модификации» и, если угодно, тюнинг в исполнении хтона добавил существу множество любопытных черт, получивших полноценное развитие главным образом из-за возрастных рамок.   

- Знаешь поговорку? «Не спрашивай и не услышишь вранья»?
- Что Вы делаете? – Прошипел за спиной ученый из КР, - Вы его раздражаете!
- Помолчите. – Ментальный окрик чуть ли не отбросил мужчину на стекло. – Вы мне мешаете. Не лезьте.
- Так вот, к вопросу «что я сделал». Я – голос демиурга продолжал звучать спокойно, практически без эмоционально, - дал – пятна и кольца на щупальце пульсировали в ритме сердцебиения среднестатистического энтарха, - тебе шанс начать жизнь с чистого листа.
Где-то там, в глубине тела жемчужина распадалась на тонкие информационные нити, «освещающие» две личности. Требовалось их не только познакомить, но и уравновесить, что, на взгляд Познания, было сложнее всего. И еще момент. Где-то в глубине себя Энигма ощутил дуновение женского образа, желание доминировать именно теперь, при разговоре с мальчишкой. Слишком сильный отголосок будило сочетание Хаоса и Познания, и пусть ребенок был не тот, но такой же сложный и.. израненный. С трудом отогнав желание сменить гендер прямо в «прыжке», Энигма перекатился с носка на пятки и обратно, пытаясь поймать за хвост какую-то дельную мысль. Впрочем, это, наверное, подождет, раз не осталось в памяти.
- На тебе больше нет оков и ты больше никому ничего не доложен. Кроме меня, само собой. Признаю, я не бескорыстен, у меня свой интерес, но о нем мы поговорим потом.

Энигма не спрашивал, он озвучивал, и если Инфи был с ним не согласен, то должен был аргументировать, но – вот ведь это чудесное «но» - не теперь.  Сейчас эксперимент входил в сложную фазу, которую про себя Эн обозначил «знакомство», чем оно закончится, не мог знать никто. Оставалось надеяться, что Лолочка все-таки синхронизировала восприятие обоих сторон личности, в этом она была хороша, собственно, Энтро и состряпал хитрожопый артефакт для чего-то подобного.
Мой принц, да.

Щупальце потеряло цвет, истончилось и исчезло. Зато снаружи к стеклу прильнул удивительный и весьма любопытный глаз. Изрядно напугавший, если судить по эмпатическому выбросу, представителя КР. «Смешной мальчик. Думает, может влиять на что-то. Пусть развлекается, главное – чтобы молча».
Голос демиурга приобрел мягкие бархатистые нотки, сейчас, когда мельтешение пятен исчезло, все заинтересованные лица (Сим и Инфи)  могли его видеть, что и требовалось.

- Закрой глаза. Посмотри вокруг себя, внутри себя. – Голос уже журчал, вплетая в речь нотки убеждения. – Ты кого-нибудь видишь?

"уболтать" Симбера/Инфи

[Симбер Ресинджер]

Страха не было. Энигма ошибся или стал заложником проекции личного глубинного, к чему Симбер не имел ровным счётом никакого отношения. Однако собственные эмоции сейчас оказались ему непонятными настолько, что трогать эту болезненную пульсирующую массу под названием «что я сейчас чувствую и надо ли мне оно?» попросту невыносимо. Он сглотнул вязкую слюну, отдающую сейчас соленым металлом на языке и позволил мыслям двигаться внутри своей черепной коробки свободно и вальяжно. Попытался отпустить ситуацию, ощущая мерное рокотание Эреба, что так похоже на мурчание. Когда Симбер был «маленьким», по меркам хтоников, конечно (17-20 лет), то голос в голове успокаивал его именно таким образом. С тех пор стало плевать, сошёл ли он с ума, слыша шизофренический шёпот, или, действительно, с ним говорит другое существо.

Очень странный опыт, так себя он не ощущал даже словив передоз какого-то сверхмощного галлюциногена в Харотском лесу пару сотен лет назад. Энигма сотворил с его разумом такое, что даже пожелай этого, он не смог бы осознать всю суть проведённого эксперимента. И хорошо, хорошо, что он не понимает, хорошо, что в этой истории есть место мистификации. Можно закрыть глаза, расслабиться и представить, что рукой Энигмы двигал сам Космос, или Творец... та сила, что создала всё сущее. Он раньше считал себя атеистом, а вот теперь поверил. Надолго ли? Вряд ли, но сейчас ему нравилось думать, что произошедшее не только воля какого-то демиурга и за ним стоит нечто Большее. Пусть и Энигма неоспоримо был одним из сильнейших существ их мира. Станет ли он когда-нибудь таким сильным? Инфирмукс хотел этого, но хотел ли этого Симбер.

Инфирмукс — насмешливая самодовольная падла, нарцисс, психопат, немного садист, но со своим внутренним кодексом морали. Инфирмукс не считает себя злом, он считает себя выше зла и добра. Одним словом Тварь. Симбер это осознал. Он увидел себя со стороны, как может увидеть истинную сущность совершенно постороннее существо, если вдруг вы станете для него «открытой книгой». Ооо, Инфирмукс идеально играл в хорошего парня, но если возникала необходимость прирезать того, кого ты несколько лет кряду защищал... у него даже не было угрызений совести. Да, он искусно их симулировал при необходимости, порой даже сам верил, однако знал... он прекрасно знал, чем является...

... и его природа была Симберу противна.

Вот примерно на этой минуте Энигма понял, что просто не будет. Симбер испугался не твари за стеклом, что была создана Энтропием, Симбер испугался сам себя. Того, кем он стал тысячи лет назад. Он ведь всё не так понял, не до конца вспомнил себя настоящего... точнее, ту древнюю тварь, которой являлся.

И голос Эреба окончательно затих, все остальные голоса тоже и теперь Симбер осознал себя именно Симбером. Не хтоником, не древним монстром Климбаха, кто по ошибке топчет эту землю уже скоро третью тысячу лет. Блять, даже не все демиурги столько живут! Он осознал себя смертным и далеко не самым сильным человеком, если судить исключительно о магической силе. И не только. Что может его сломать? Инфирмукса сломать в принципе невозможно, он психопат. Или... Симбер просто настолько сильно боится своего второго «я», не способен трезво мыслить? На каком краю находится правда?

— Я вижу себя. В отражение кристалла. Я вижу вас, Энигма, — уважительно заговорил Симбер, словно рапортуя, — мы где-то в вашей лаборатории? Я... так ясно помню своё прошлое сейчас... семью, отца, мать, друзей... всё то, что было до становления хтоником и немного во время, а после все события прошедших тысячелетий словно сварили в котле и выплеснули мне в лицо. Воспоминания смутные. Но, думаю, вы не сделали меня слабее... хотя, конечно, эта муть в голове меня основательно подрежет. Но все равно.

Спасибо вам. Я не знаю каким образом вы это сделали... что я вспомнил... черт, я даже помню лицо своего лучшего друга и девчонки, в которую был влюблён в свои четырнадцать... — он рассмеялся, — ... и совсем не помню лиц свиты Уробороса. Зато ненавижу змей.

— Но вы ведь хотите поговорить с Инф... со мной... в той, другой форме... я этого не хочу. Вы можете для меня кое-что сделать, Энигма?

Вы можете его...

Полностью уничтожить?

Повисло звенящее холодное молчание.

[Энигма]

За спиной пошевелился посторонний и лишний, Эна он начал раздражать, поэтому демиург  выдал Лолочке задание занять человечка на время своего общения с Симбером, посчитав, что незачем греть чужие  уши в таких очень личных делах. Не нужен Коалиции столь серьезный ошейник для сложного разумного, хватит. Мальчик только что скинул оковы рабства, новые ему без надобности.

Симбер заговорил, Энигма кивнул, давая понять, что слышит и слушает,  а сам магическим импульсом  развернул  капсулу в пространстве таким образом, чтобы парень внутри не лежал, а как бы висел, отклонившись от вертикали градусов на восемьдесят, так было удобней им обоим, и разговаривать, и проводить манипуляции, если они понадобятся. Инфирмукс мог бы посчитать горизонтальное положение оскорблением и начал бы действовать незамедлительно, проще было устранить недоразумение сразу.

Качнувшись с пяток на носки,  заложив руки за спину, демиург Познания склонил голову к плечу, изучая парня словно бы с разных сторон. Он пытался считать полный спектр эмоций обоих его частей, но Инфирмукс пока  не ощущался, видимо по какой-то причине  ушел в тень, давая второй половине личности высказать накопившиеся страхи, проговорить вслух свои обиды, воспоминания, оплакать убитых, вспомнить родителей или давно умерших знакомых. Все это очень мило, конечно, даже вышибает слезу, так сказать, только к делу не относится. Эмоции – плохой советчик, они, первородная реакция организма, успевают оседлать волну и удрать вперед, пока рациональная часть существа сможет родить одну мысль. Девять секунд для свершения непоправимого под влиянием импульса – подожди девять секунд, и, возможно, не случится убийства или свершится новое открытие.

Поняв, что зарывается в определения, Рассвет вздохнул, подошел непосредственно к сфере, положил на нее ладони, прямо напротив закончившего свою речь парня. Граница сферы под его ладонями пошла кругами, словно он положил руки на воду. Интерференция волн размывала четкость, зато должна была унять беспокойство  Симбера, чувства которого сейчас, по ощущениям,  напоминали ярко светящийся клинок в темноте. Острые, какие-то надрывно-отчаянные, эмоции парня напоминали  Деллэриум Хаотичного, такие же растрепанные и в то же время смертоносные.

Энигма потянулся внутрь Сима,  замедляя «раскрытие» жемчужины, он настороженно «осматривался», не желая навредить одному из «жильцов», в то же время  ощущая явное  присутствие владыки Некроделлы. Тот словно  скалился на него из полумрака, отбрасываемого тенью Симбера, таился до поры, складывая собственное мнение и решив выяснить общую обстановку. Сколь бы двинутым не был повелитель Инфирмукс, рациональное зерно и зачатки любви в нем присутствовали, их на первый разговор должно было хватить.

Наверное когда-нибудь эксперименты Энигму не доведут до добра, и это было далеко не наблюдение. Все-таки сыграла роль повторяющаяся ситуация, Симбер мог видеть, как осыпался золотыми искрами ореол демиурга, а когда опал, то за тонкой пленкой защитного купола стояла женщина.

- Симбер. – Голос Познания оставался теплым, неравнодушным, только звучал на полтона выше, и даже немного рокотал. – «Он», твой второй, это тоже ты, мой мальчик, понимаешь? Вы с ним – одно целое, и, как ни странно может звучать мое предложение, может вам стоит попробовать найти общий язык?

Ее лицо оказалось около самой прозрачной пленки, удерживающей двуединое существо в относительном покое.
- Я не могу причинить тебе боль, отнять половину тебя. – Она смотрела на него, никак не воздействуя магически. Хорошо понимала – обратка прилетит тут же, мальчишка невероятно силен, к тому же, разум дан разумным именно для наведения мостов, разве не так? В чем сила, брат, как говорится? В способности договориться с антагонистами. А иначе для чего устраивать цирк?
Этот мальчик через несколько минут поймет, что это – его война, и чтобы выиграть в ней, необходимо вести переговоры, а не жечь противника напалмом.

- Давай я попробую переговорить с твоим другом? – Нежная улыбка тронула губы божества, совершенно искренняя, отразившаяся в глазах. – я буду тут как гарантия ненападения для вас обоих, и, честно сказать, думаю, что в данном вопросе стоит выслушать обе стороны.
Ладонь девушки скользнула внутрь кокона, погладила щеку Сима с материнской заботой.
- Ты мне доверишь провести такие переговоры, мой мальчик?

[Инфирмукс]

Симбер Ресинджер
~

Это его-её обращение «мой мальчик» до желудочных спазмов коробило Симбера. И хотя он знал разумом древнего существа, что все демиурги высокомерные ублюдки, с его нынешнего положения слышать подобное отчего-то оказалось не слишком приятно. Да, Инфирмуксу было бы плевать, он и сам точно такой же... но сейчас «новорожденный» этнарх отчаянно себя ему противопоставлял. Он не Инфирмукс. Инфирмукс не он. Это болезнь, рваная рана, которая никак не хочет заживать, чудовищный вирус. Сумасшествие. Безумие...

Инфирмукс плохо знал Уробороса, потому теперь Симбер не мог оценить, насколько стал хуже. Но было кое-что ещё... чистая и незамутнённая субъективность. Став обратно человеком, парень и не заметил, как обратно вернулось к нему заблуждение большинства смертных — базовая ошибка восприятия — неспособность различать оттенки серого, деление мира только на белое и чёрное. Симбер в силу возраста (как-никак он только родился) не способен осознать мотивы и логические цепочки столь древних существ как Энигма или Инфирмукс. Для них он сейчас и впрямь был мальчиком.

— Нет. Он не мой второй. Но Вы сказали верно... в другом аспекте. Он — это я. Моя больная часть. Вы разве сюда не лечить меня отправили!? — сердце начало бешено колотиться, казалось, ещё немного и оно разобьёт грудную клетку, — ЭДЬЕ! Вы разве не вылечить меня хотите!? — он закричал, ощутив, как начинает закипать, как по венам струится раскалённая лава, а в черепной коробке нарастает гул, словно от левого полушария к правому мчится поезд, гружёный углём. Раскалённым мать его углем.

— ... так вырежете из меня эту опухоль... или добейте. Вы бы стали искать общий язык с психом? Он безумен. Он просто кажется таким... хорошим... и, если эта личность останется во мне, он рано или поздно он меня уничтожит. Это его природа... Энигма... вы когда-нибудь были на моём месте? Если ЭТО не убить... оно убьёт меня... но... Энтропий не придет, чтобы меня спасти... — Симбер сглотнул, он не понимал, зачем вообще упомянул Энтропия и как эти логические цепочки связаны. Он просто знал, что они связаны и... использовал любые шансы... лишь чтобы убить Инфирмукса.

— ...Уроборос был прав... — почти шёпотом произнёс Симбер, — он был права всём... я стал хуже него... Уроборос хотя бы смог построить Империю, прямо как вы, пусть на страхе... но она работала... а я... а я просто стал тварью, которая живёт в иллюзиях и режет людей напропалую, когда ему кажется, что они эти иллюзии пытаются разрушить... он и меня убьёт...

О нет, он не хотел проводить такие переговоры, которые от него требовала Энигма... но мозг испытал перегрузку и видимо сработал некий защитный механизм психики. Стоп-кран. Личность Симбера померкла, уступая место Инфирмуксу.

Инфирмукс
~

— ... вот это меня накрыло... — он нервно засмеялся, — Бездна, да ты убойнее, чем мой самый запоминающийся бэд-трип... — Инфирмукс не мог перестать смеяться.

— да-да... п-прости, божка, — он откинул прядь красных волос и оскалился, выглядят при этом скорее дружелюбно и авантюрно, чем опасно.

Наконец он перестал ухмыляться и уже спокойно проговорил.

— ...ты проделала очень большую работу, которую оценить способен только равный.

Не волнуйся. Я справлюсь. Ты воссоздала меня прежнего... вернула того, кто, как я думал, давно погиб. Сам бы я не смог, это базовые ограничения законов магии. Настолько больная система уже не способна себя исцелить. Но ты смогла, дав мне здоровую матрицу. Я её чувствую в себе. Не волнуйся, я знаю, что делать дальше. Я позабочусь о жемчужине. Это действительно очень необычное слияние ментальных и протомагических сущностей. Симбер... он просто пока что слаб, как любой новорожденный. И его реакции мне понятны.

Но... я всё-таки тебя предупрежу, Энигма... если ты пойдёшь на поводу этой ЕГО слабости... или ему начнёт потакать Эдье... поверь, он захочет, Эдье видит во мне своего сына... мне плевать, а вот Симбер обязательно купится. Так вот...

попытаетесь убить меня...

...сдохните сами.

Передай это и Эдье, милая божка. И не волнуйся, я позабочусь о Симбере. Рано или поздно мы станем чем-то единым. Но вряд ли это произойдёт ближайшую сотню лет. И... любая услуга имеет свою цену и... если это цена не будет выплачена, то нарушается равновесие. Я готов заплатить. Метафорически. Прекрасно понимаю, что ты сделала это не ради денег.