[Ди-Кель]

Циркон / Фандэй / 10.5024

Сала-Аль-Дикель / Фортуна

Эпизод является игрой в настоящем времени   и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя.

«О-о-о-о-ох, милая Фортуна... Ты действительно думала, что мы так просто поладим?»

[Ди-Кель]

Пространственная материя искажалась, уродуя и видоизменяя все вокруг до неузнаваемости: стены, потолок, пол, окна, да и само понятие материи словно разрывалось на мелкие атомы и перестраивалось налету. Рэйвэн и Фортуна, прыгая из одного пространственного «кармана» в другой, наталкивались то на огромную пустыню, где их поджидала толпа Сектантов в черных доспехах, – последние не выжили в стычке. — а затем прорывались в абстрактную гущу сражений в космосе, где корабли казались какими-то неестественными, громоздкими и от природы такими, что не способны летать вообще, но... они летали! Как герои выбрались оттуда – останется тайной. Аномальных смещений было действительно много, словно герои провели в этой гонке с пространством и Демиургом Смерти сотню-две лет, но затем им повстречался пораженный скорбью Лич, и, за спасение собственной души, даровал «невидимость Слепых», дабы заиметь призрачную возможность обмануть ход пространства. Казалось, что ловушка Неизвестного будет вечно удерживать своих пленников, но, в конечном итоге, они оказались в длинном, разрушенном коридоре, что вел к тронному залу – конечная остановка... финальный аккорд...
  Портал, наконец-то, соизволил «изрыгнуть не перевариваемую пищу» наружу. Рэйвэн и Фортуна со свистом вылетели из портала, словно из кишечника огромного монстра. Смогла ли защититься Фортуна от удара – неизвестно, но вот Рэйвэн, потерявший огромное количество сил, просто «послушно» вмазался телом и сполз по стенке. Его дыхание было утяжеленное, измученное и хриплое – разлагающееся тело нуждалось в починке, а некромантов рядом не было... дружественных некромантов...
  Мертвые глаза принялись лениво осматривать место, куда забросило героев. Уста продолжали тяжело дышать и не проронили ни буквы, хотя, как Фортуна могла заметить, мертвец всегда отпускал какие-то шутки, словно ребенок, хотя, это существо и есть заточенный в кристалл ребенок, ведь, как известно, дети – самые жестокие существа.
  Белые мраморные колонны сопровождали кровавую дорожку, что убегала прямо в сторону тронного зала. Огромные столпы были изуродованы прибитыми ошметками чьих-то тел, – неудачливые последователи Эволюции встали на пути у Мегеры. — а на некоторых красовались различные надписи, проклинающие как Орден, так и самого Демиурга. По каменному полу были разбросаны расчлененные остатки когда-то живых существ, ну или то, что от них осталось после встречи с рассекающими когтями – фарш из разумных.
  Атмосфера была гнетущей и всем своим яством кричала о безысходности: давящая на уши тишина, что изредка нарушалась звонким ударом разбивающихся кровавых капель о камень; освещение было лишь от внешнего светила – странного и на первый вид непонятного объекта, издали напоминающий фонарь. Буквально. Словно все происходящее здесь – кукольный дом, а над ним стоял тусклый, доживающий последние минуты жизни, фонарь, что изо всех сил пытался отдать последние лучики света. Запах: железо, сера и соль. Здесь буквально в воздухе витали кровяные частички и они постоянно били по рецепторам...
  — Блядство. — тихо прошептал Рэйвэн и положил косу на разбитые колени. Стоит отметить, что, находясь в невидимости, герои все равно имели возможность видеть и слышать друг друга. — Сколько времени мы потратили, дабы выбраться из этой ловушки? Надеюсь, Данакт потерялся там и сгинул нахер, а иначе я не вытащу еще одной стычки с ним. Мне нужен отдых...
Мертвец аккуратно погладил острие косы, словно оружие было живым и чувствовало холодные эмоции мертвеца. Алая алебарда, что раньше зачаровывала своей красотой и изящностью во время боя сейчас выглядела так, словно пролежала в кислоте с десяток лет и кажется, что лезвие неспособно пробить даже самую слабую броню – таков побочный эффект пространственного проклятия на нежить и его оружие.
  — Мама... я скучаю по тебе... — ладонь крепко схватилась за острие и оружие тихо загудело, почувствовав ярость носителя. — Еще немного и я освобожу тебя из этого проклятия. Девятая обещала мне.
  Затем послышался тихий, тяжелый выдох.
  — Ты как, Фортуна? Уверена, что мы должны идти дальше? Хотя... — Рэйвэн осмотрелся. Вопрос был глупым и, скорее, формальным, дабы узнать состояние Демиурга. — ...здесь билет только в один конец.
  Побитая туша в разодранной мантии алого цвета медленно встала на ноги и уперлась на алебарду. Было слышно, как гнилые кости громко хрустят, а суставы скрипят, словно ржавые детали. Проклятие разложение, по какой-то непонятной причине, действовало сильнее обычного.
  — Поторопимся. — мертвец предпринял попытку ускорить шаг, как тут лучевая кость на ноге громко и предательски хрустнула. Тело рухнуло на колени, а затем вновь приняло подниматься. — Мать твою. Слишком мало времени... слишком... Фортуна, иди вперед. Я догоню. И, пожалуйста, аккуратно. Кто знает, что ждет тебя за этой аркой...
  И таки ждало... Госпожа Удача чувствовала ледяную ауру Данакта: измученную, вымотавшуюся, но преисполненную яростью и первородным гневом. Он выжил и оказался в тронном зале быстрее, нежели она и Рэйвэн. Стоит ли поспешить или же лучше подслушать разговор между Смертью и Восьмой, если он, конечно же, состоится?..

[Фортуна]

Испытания. Одно за другим. Очередная ловушка. Новое сражение. Обычно выпадает на долю человека во имя какой-то цели. Чтобы победить своих демонов и стать лучше или ответить за уже свершенные прегрешения. А зачем Туна попала в весь этот круговорот крови и ереси?

Она не единожды задалась этим вопросом, когда снова и снова понимала: «это не конец». Когда их встречала очередная преграда на пути. Сваливать всё на фатум и наивно рассуждать, что она должна была стать участницей кровавого спектакля, потому что «такова судьба», становилось всё тяжелее. Туна, в целом, была лицемеркой, которая хваталась за веру в фатум лишь в моменты, когда ей это нужно.

А сейчас... сейчас она всё больше сомневалась, что должна быть здесь. В конце концов, это ведь не её орден раздирают на части. Не она изменила Генерала до неузнаваемости. Не ей платить за грехи.

И, тем не менее, она здесь. Её так же выплюнуло из воронки, как и Рэйвэна, который за эти долгие моменты агонии успел стать союзником. Демиург постаралась хоть как-то смягчить удар тела о стену, но после села на пол рядом с мертвецом, тяжко выдохнула и охватила голову руками, что успели окраситься кровью.

— Какой же пиздец, – иных слов не нашлось. Она зажмурилась. Открыла глаза и с трудом осмотрелась вокруг. Куски трупов на стенах, лужи крови. Всё это... уже даже не пугало, а просто замылило глаз и надоело. Когда же уже конец?

Фортуна взглянула в сторону прохода.

— Не знаю, сколько времени прошло, но боюсь, как бы ни было поздно...

Вот только вопрос: а поздно для чего?

Она попалась на удочку всей этой мерзкой истории, лишь потому что ей понравилась Дикель. Лишь потому, что демиургу эгоистично захотелось показать, что она лучше своих собратьев. И чтобы попробовать... спасти Восьмую? Но уместно ли вообще это «спасение»? И точно ли эскадрона, что сотворила всё это, нужно здесь спасать?

Моральный компас ржаво трещал, указывая сомнительное направление.

Ладно, плевать. Поворачивать назад уже поздно.

— Я... нормально, – произнесла и поднялась на дрожащих ногах. Попыталась размяться. Стерла кровь с лица и убрала назад мокрые волосы. Посмотрела на Рэйвэна в его печальном положении и даже умудрилась едва улыбнуться.

— Я впервые жалею, что не владею магией некромантии, – с губ слетел тихий смешок. – Знай я, что в итоге буду сражаться бок о бок с подобным тебе выделила бы десяток лет своей длинной жизни, чтобы научиться хоть чему-то. Ну а так... прости.

Она кивнула на желание поторопиться и пошла вперед. Резко обернулась, когда тело мертвеца рухнуло. Хотела помочь, но, как и сказала, – не могла. К тому же... что-то внутри подсказывало, что в итоге ей придется выбирать между Дикель и Рэйвэном. Потому демиург поджала губы и произнесла:

— Рэйвэн, ты сделал достаточно. Я справлюсь.

Внутри до истерии расхохотался Моэ, который был вообще, блять, не уверен, что они хоть с чем-то справятся. Но паразит сейчас выглядел лишь как тату на теле демиурга, потому его нервного гогота не услышал никто, кроме неё.

Оставив позади своеобразного союзника, Туна пошла вперед. Уловив присутствие Данакта, она вдруг остановилась. Вот ведь проклятье. Демиург использовала способность Моэ «тихой охоты», дабы стать невидимой и скрыть своё присутствие, а затем подошла к самому входу в зал. Она не хотела, чтобы её обнаружили, но желала успеть вмешаться в случае, если того потребуют обстоятельства...

Сокрытие себя + невидимость на средне (5).

[Трибунал]

— Знай я, что в итоге буду сражаться бок о бок с подобным тебе выделила бы десяток лет своей длинной жизни, чтобы научиться хоть чему-то. Ну а так... прости.
— Не стоит тратить силы на то, что уже мертво, госпожа Фортуна. Всему приходит конец и я не исключение...


Центральный зал Эволюции был эпицентром кровавой бойни: разорванные, истерзанные и пожранные тела некогда верных последователей развалились по всему периметру, а их кровь украшала пол, вырисовывая абстрактные картинки, рекою стремясь к центру – место, где находился форум из огромного, круглого мраморного стола, восьми каменных тронов и один из них – девятый, возвышался над всеми, где и восседала сама Эволюция.
Места первых семи «локусов» были уничтожены. Выживший восьмой и девятый трон находились «смертельно» рядом друг к другу и, конечно же, форум «собрался» во время экстренного положения: Восьмая и Эволюция восседали прямо сейчас и... нет, активного обсуждения плана по урегулированию и устранению кровавого урагана не было... Не было ничего, кроме громких чавкающих звуков, клацанья челюстей и ломающихся костей. 
Фортуна без проблем могла рассмотреть ужасающую картину происходящего: едва дышащее — близкое к безжизненному, — тело Демиурга восседало на своем почетном месте, пустым взглядом сверля дыру на окровавленном столе; Восьмая, как и того требует кодекс Тайгета, была рядом и без угрызения совести клацала огромными зубами, разрывая тело одной из фавориток Кристалиты на её же глазах: внутренности локуса были вывалены прямо на колени Демиурга, а варварски оторванная голова, застывшая в гримасе агонии, была прямо в её ладонях.
Ди-Кель жадно пожирала плоть уже бывшей сестры по локусу. Её зеленые, обезумевшие от битвы и ран глаза сияли так ярко, что перекрывали белок и зрачки. Окровавленные обсидиановые когти и клыки вонзались в мягкую, еще теплую плоть жертвы, раздирая до косточек, словно какую-то курицу. Некромантка восстанавливала силы и таким образом залечивала полученные в бою раны. При беглом осмотре Фортуна могла заметить, что у существа не было видимых серьезных повреждений, но это невозможно, только если... Сколько дней Фортуна, Рэйвэн и Данакт блуждали в пространственных ловушках?
Рядом с эскадрон стояло две куклы и смиренно ждали приказов Хозяйки, хотя, если присмотреться, одна из них, — у которой фиолетовые глаза. — время от времени, бросала осторожный взгляд на Эволюцию, словно проверяя состояние.
— Тарантул! — басистый и грубый голос Данакта прервал жуткие звуки трапезы Восьмой. — Я даю тебе последний шанс сдаться и положить свою голову под мой меч! Я гарантирую тебе безболезненную смерть, а иначе...
Но пафосную и, как оказалось, неэффективную угрозу прервал громкий, захлебывающийся и истерический женский смех, переходящий в жуткую какофонию сотни других голосов, что смеялись над Данактом.
Куклы, не дожидаясь команды Хозяйки, «переключились» в боевой режим и встали возле Эволюции, словно защищая её, вот только зачем?
— Я говорю что-то смешное, тварь?! Оставь её в покое! Уйди из Ордена! Она... нет! Мы простим и закроем глаза на...
— Закроете глаза?! Простите?! О-о-о-о, наивные сучьи божки... — Ди-Кель резко подорвалась с трона и осмотрелась по сторонам, выискивая скрывающегося Демиурга Смертоносности. — Ты, г*ндон терпильный, моё главное блюдо на сегодня! Да и как ты можешь говорить такое после стольких жертв?! Тебе... Нет... Вам двоим плевать на этих бедолаг...
— Ты препятствуешь нашему Пакту Воссоединения! Если продолжишь, то даже после моей, предположим, гипотетической гибели, тебя ждет лишь смерть, но уже от рук других Демиургов! — он проигнорировал грубые выпады Восьмой. — Ты совершила катастрофическую ошибку, напав на свою Хозяйку!
— Ой, да иди ты нах*й, пень в ржавых доспехах! Где эти другие Демиурги, а?! Думаешь, меня пугают твои басни?! Ты – отсос среди всей пачки здешних божеств! Второсортное дерьмо и мусор, что не сравнится с моей яростью! Вам глубоко плевать друг на друга! Вы устраивали раньше безудержное веселье и пожирали себе подобных вместе с космическим дерьмом и даже не давились, а сейчас прикрываетесь взаимной защитой? Так где?! Я них*я не вижу! Где твои братья и сестры?! Где?! Правильно! Им по*бать! А если же ты решил в одно лицо потягаться со мной, то осмотрись по сторонам. Тебе это не кричит о том, сука, что ты уже проиграл?! — несвойственным голосом прорычала Ди-Кель. Обглоданная правая рука трупа улетела в предполагаемую сторону, где находился Данакт. — Пакт, бл*ть?! Да мне плевать на ваши договоренности! Вы, сучьи божки, срать хотели на мои чувства и эмоции! Вам просто безмерно по*бать! Вам всем всегда было похер! И знаешь что? Теперь я насру на вас! Огромную, сука, безмерную, вонючую кучу! Да такую, что даже после возрождения не отмоетесь! Хотя, погоди... Тебе это не понадобится...
— Ты же знаешь, что не в твоих силах меня убить. — Данакт отвечал хладнокровно и сдержанно. — Даже после моего возрож...
— Завались н*х*й, мусор! — голос Восьмой разошелся по всему залу оглушительным эхом, заставив стены гудеть, а пол под ногами всколыхнуться от магической волны. Все вокруг «заткнулось», лишь голос Восьмой продолжал разглагольствовать. — Однажды ты уже пытался меня убить, но Фортуна на моей стороне – я остался жив. Тебя на*бала собственная любовь, выбрав оружие, коим не сумела совладать. Она знала, что однажды тебе сорвет флягу и ты захочешь её сожрать. И... Ты пришел. Знаешь, я сделаю так, как посчитаю нужным, игнорируя «мелкие» детали в пожеланиях Кристалиты, а это значит, что сегодня вы сдохнете вдвоем...
Голос Ди-Кель резко перешел в мужской тембр: ледяной, безэмоциональный и возвышенный. Складывалось впечатление, что внутри неё словно переключили рубильник из режима осатаневшей стервы на олицетворение хладнокровия.
— Но твоя гибель будет мучительной и позорной, пёс. Ты должен ответить за смерть моих братьев и сестер. Ты должен ответить за погубленные жизни эскадрон. Ты должен ответить за покушение на Трибунал... Твое существование и история будут вычеркнуты из этой саги. Все это время я был рядом с твоей избранницей по её собственной воле, дабы сейчас разрушить и перечеркнуть вашу лживую историю. — полутораметровая дева забралась на стол и подошла к краю, ожидая противника. Щелкнув пальцами и тем самым вновь «впустив» звук в центральный зал, Восьмая, жутко улыбнувшись, кинула фразу, что развеяла все подозрения Данакта. — 5023. Мы вновь встретились, Данакт.
— 5023. Мы вновь встретились, Данакт... — повторила Фарфелия.
— 5023. Мы вновь встретились, Данакт... — повторила Онодэра.
— 1145. Мы вновь встретились, Данакт... — громкий и искаженный мужской голос Неизвестного повторил вслед.