[Сала-Аль-Дикель]

Алькор / Фонн-Тос / 5026

Тайя Джессар / Сала-Аль-Дикель

«Разумеется, что здесь, на вершине мирового айсберга, собираются самые «лучшие» толстосумы. Просто... подыграй их больным хотелкам, ведь деньги не пахнут, верно? И не рискуй спрашивать о бизнес-планах, ну или мило улыбайся и кивай, а иначе рискуешь услышать амбиции похлеще даже самого конченого маньяка...»

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя.

[/b]

[Сала-Аль-Дикель]

В жизни бывают случаи, когда ты не можешь забыть что-то или кого-то: старые раны открываются вновь, а ворох давно похороненных мыслей восстает из заброшенной и забытой могилы, принимаясь прогрызать дыру в рассудке, заставляя погружаться в безумие все глубже и глубже. Ярость и злость берет вверх, приказывая гордости подавить восстание чувства эмпатии, сопереживания и прощения. Мысли заполняются до краев, словно то самое красное вино, что так любит тот, кто эти самые раны когда-то и нанес... Каждый борется с этим недугом своим способом и перечислять их нет смысла, ведь существует сотни способов похоронить то, что должно быть мертво. Даже если это касается, казалось бы, неосязаемых мыслей...

  В тот день Восьмая сидела в самом обыкновенном, можно сказать, что подземном, всеми Демиургами забытом, баре. Нет, он не был под землей буквально, но выглядел таковым изнутри. Здесь нет ни красивого интерьера, ни хорошей выпивки, ни умного компаньона-собутыльника, что поддержит тему для разговора. Даже барменом был какой-то древний робот с ограниченным запасом функций: принять оплату, налить, выронить заранее прописанную фразу, а затем приняться протирать и без того чистые стаканы. Да-да, стаканы здесь были самым чистым элементом. Роботу действительно стоило бы выписать премию за такое, вот только... зачем ему премия? У него же нет социальных потребностей, да и у Ди-Кель, кажется, тоже, но это лишь кажется.

  Рогатая бестия в одиночку сидела за старым столиком и, закинув ноги на него, лениво смотрела телевизор, вальяжно развалившись на деревянном стуле, что, кстати, казался очень комфортным. По древнему ящику крутили какие-то новости: пожары, ураганы, убийства, вновь убийства, а затем коррупционный скандал – ничего нового для сего мира. Даже всесильные Демиурги неспособны сдержать поток желчной алчности и желания власти у собственных последователей. Хотя, чего уж греха таить, ведь некоторые собой такое дерьмо и олицетворяют. Признаться, Ди-Кель до сих пор не понимает, как этот мир не превратился в гнездо содомии и разврата, но... как-то не скатился... что-то, ну или же кто-то держит хрупкий баланс...

  Протягивая руку к кружке пива (да-да, именно кружке), Ди-Кель резко замирает, как только слышит до боли знакомое имя – Фонтгот Дэ-Шоунт. Зелёные глаза медленно повернулись в сторону барахлящего экрана и застыли в ожидании и, наконец-то, появляется тот, кто когда-то давно довольно жестоко повел себя с эскадрон, едва ли не лишив жизни своими садистскими игрушками-убийцами. «Когда-то давно...» — понятие довольно растяжимое, а, если быть точным, то два года назад.

— Я вижу, этот кадр вас чем-то зацепил раньше, да? — холодным голосом сказала Аколитка, что сидела на пыльном полу. — Неужели, Хозяйка столкнулась с кем-то, кого нужно лишить жизни?
— Давно эта бл*дь не выходила в медиа. — прошипела Восьмая, а затем грубо схватила кружку с пивом и залпом опустошила его и с грохотом вернула на место. — Видимо, старый пёс решил, что я забыла про него, как только пронюхал, что Эволюция пала.
— Прошу посетителей придерживаться порядка и соблюдать моральные рамки. — в диалог громким рупором вмешался робот-бармен, стоявший у стойки. — Пожалуйста, не создавайте посетителям чувство дискомфорта.
— Что?! — скривившись, словно вкусим самого кислого лимона, переспросила Восьмая. — Кто мы?! Я одна здесь!
— Прошу, сейчас у нас... — робот завис. — Сервис на перезагрузке. Пожалуйста, ожидайте...
— Ясно. Вышел нах*й мозгами от собственной тупости. Надеюсь, что и не вернешься.
— Почему мы пришли в это странное место? — Фарфелия сидела рядом с Аколиткой и аккуратно заплетала ей косички. — Почему Хозяйка не выбрала место получше?
— Знаешь, Фафа, тебе не понять чувства живых существ. — Ди-Кель вновь схватила кружку и протянула её Фарфелии. — Зато ты вполне понимаешь, что инициативные вопросы иногда наказуемы.
— Это будет уже шестая кружка, как Вы сказали, ссанины. — пробурчав в ответ, кукла взяла чашку, а затем медленно потопала за очередной порцией дешевого бухла. — Я не понимаю...

  Ехидна вновь вернулась к просмотру «важных» новостей. Переполненный ненавистью взгляд пожирал фигуру по ту сторону старого экрана. Фонтгот Дэ-Шоунт – напыщенный, властолюбивый, алчный, похотливый и хитрый старый эон. Неоднозначная, темная лошадка в мире фармацевтических изобретений и теневая рука в глобальном коррупционном сегменте. Он не альтруист и не волонтер, хотя перед публикой всячески пытается таковым казаться. Его красивое, смазливое, перетерпевшее сотню хирургических операций лицо сияло во всей красе в объективах камер, хотя старому пенису уже давно пора было слечь в могилу, но коварная Судьба, как обычно, дарует таким мразям билет вечной жизни и место в самой прибыльной кормушке – медицине. В список вендетты он попал по нескольким причинам: угроза уже павшему Ордену, обман уже мертвой Роуз (послушницы Ди-Кель) и неудачное покушение Восьмой. Последний пункт был самом болезненным по личным мотивам, ведь «послание» Эволюции было успешно доставлено: «Не лезь туда, где твои финансы и связи не решают ничего...».

— В ту ночь он молил о пощаде, стоя на коленях. — оторвав взгляд от телевизора, сказала Ди-Кель. — Уже почившая Эволюция приказала мне лишь напугать его и ни в коем случае не убивать, ведь та хотела попытаться завербовать х*я для совместных темных дел.
— Видимо, не получилось. — подойдя к столику и поставив кружку пива, сказала Фарфелия. — Треклятый робот едва принял мою плату после перезагрузки. Святые панталончики, это место напоминает мне какой-то мусорный бак с гнилой требухой...
— Еб*ная абоминация. — Восьмая вновь сделала глоток пива. — Сраный, старый ганд*н.
— Абоминация? Робот? Интересно.
— Он ставит эксперименты над живыми существами. Мне, так-то, похер. Эволюция тоже таким промышляла, но в целях последующего лечения и выявления сложных недугов. Все же, локусы творили ради будущего, а этот... — Ди делает очередной глоток пива, а затем тяжело выдыхает. — Этот делал их садистских наклонностей ради.
— Но, это не причина Ваших желаний, полагаю.
— Одна из этих тварей меня чуть-ли не прикончила, но, мне удалось сбежать, как и ему. — кружка вновь была опустошена. — Этого не достаточно, дабы желать ему смерти?
— Все субъективно. Все относительно. — холодно размышляла Аклотика. — Вы ведь забыли о нем, до сего момента, да?
— Были угрозы и пострашнее, но сейчас мной управляет лишь жажда мести. Тупая жажда. Первобытная.
— Вам было мало крови? — Фарфелия вернулась на прежнее место и принялась вновь заплетать косички. — Вы же хотели избавиться от прошлого.
— Да. Хотела. — кивая, подтвердила Ди-Кель, после чего вновь принялась смотреть телевизор. — Иногда, дабы избавиться от прошлого, его нужно стереть. Буквально...

  По окончанию интервью с Фонтготом Дэ-Шоунтом, репортерша радостно сообщила, что будущий труп будет принимать участие в благотворительной закрытой встрече в городе Фонн-Тос, указав на самое высокое здание, где, если верить слухам, собираются самые влиятельные личности этого города. Находись Восьмая на другой планете и другом городе, то, возможно, никогда бы этого не узнала, а так как это был локально-планетарный канал, то, вполне логично предположить, что Фортуна благоволит и подталкивает к действиям...


  Плана внедрения, как такового, не было. Да и о каком плане идет речь, если пасть воображаемого тигра настолько сомкнута, что даже еда туда заходит после сотни бюрократических кругов такого же воображаемого Ада – все быстрее сгниет и разложится естественным путем, нежели выйдет через задницу. Впрочем, добыть информацию о мероприятии сложным не представлялось – черный рынок пестрит разными предложениями, а Восьмая там частый клиент в локальных кругах уже почившего «Серого кардинала», имя которого забыто, но кличка крутится на устах у всех осведомленных в информационных делах. О вкусах Дэ-Шоунта было понятно тоже: красивая, сочная, упругая, наивная, презентабельная девушка-эскортница будет рядом с ним и улыбаться на пару, а затем, внутри, дискутировать на различные темы, иногда этой самой темы не понимая совсем, ну и об элитном алкоголе не забываем тоже, а дойдет ли до оплаченного траха под стимуляторами и наркотиками старого хера – нет. Восьмая не позволит дожить ему до этого момента.

  Как и ожидалось, элитный район был оцеплен и закрыт для обыкновенных — по меркам тех, кто прибыл. — смертных. Никто просто так не мог пройтись по улочке, где происходило «благотворительное» мероприятие: проходимцев проверяли на наличие подозрительных предметов, проверяли документы, а лишь потом пропускали, да и то не всегда, эпизодически разворачивая даже жильцов соседнего дома «погулять где-либо еще», пока сливки не пропитаются по тортику...

  Магический блокатор тоже присутствовал – Ди-Кель чувствовала, как где-то, внутри здания, где будут тусоваться богатые кретины, установили серьезный магический блокатор, предположительно, среднего уровня (6 УМИ). Это гарантировало присутствие вооруженной охраны, но, с другой стороны, искренне удивляло, ведь кое-кто забыл о рогатом звере, что сейчас скрывается в невидимости и ждет момента, когда пасть приоткроется, дабы затем внедриться внутрь и превратить кишки в кровавую кашу...

[Бладлэсс Кёрси]

Жизнь в новом мире только начиналась. Разнообразие темпераментов сводило с ума, ошеломляло. Со сколькими бы людьми Тайя не общалась, каждый вносил свою лепту в становление личности арданатеи, но одно остаётся неизменным – жажда знаний. Девушке всё становилось очень интересным. Мир оказывался настолько разношёрстным, обширным во всевозможных познаниях, что оставалось только округлять глаза, приоткрывать рот да с жадностью поглощать поступающие в голову сведения. Их было множество. Огромное множество. Но Тайсэрлесс это не пугало, а даже наоборот. Ей это даже нравилось. Когда есть такой простор для фантазии и изучения других людей, то хочется всего и сразу. Просто обхватить всё пространство своим сознанием, поглотить, как когда-то в давно забытые времена, и познать всё на свете. Увы и ах, такая роскошь до сих пор считается непозволительной.

Для более углубленного изучения и анализа всего мироздания как раз нужно было общаться с большим количеством людей. Таких можно повстречать где угодно: в магазине, просто на улице, в метро и даже на работе. Таковой работой, чтобы познать и узнать как жить эту жизнь, оказалась наиболее контактная с незнакомцами – предоставление эскорт-услуг. Конечно, первое время брюнетке пришлось сложно, потому что она многих аспектов культуры и традиций просто-напросто не понимала. Да клиенты от неё зачастую отказывались из-за угрюмого вида и неряшливого образа. Тогда уже и пришлось переделать свои и мышления, и внешний облик, и манеру речи (даже к ней придрались). Оставалось лицо простушки, которая отличалась своей наивностью, неприхотливостью и мнимой глупостью. Со временем это вошло в привычку, а жизнь разделилась на несколько частей.

Вот уже, пребывая в виде Бладлэсс, араданатея вновь вышла в зал, чтобы очередной клиент выбрал себе напарницу для времяпрепровождения. Девушка не смотрела на внешний вид людей, считая их всех по-своему уникальными. Ведь бывает так, что внешне человек непривлекателен, а в разговоре окажется внутренне подвешенным. Бывает и наоборот. Внешне очень симпатичный, а говорить не о чем. Какой бы глупышкой первоначально ард не казалась, то она всегда могла поддержать тему разговора, в которых что-то да понимала. Ведь люди попадаются совершенно разными. С различными точками зрения, принципами и моральными ценностями. Кто-то боится пауков, а кто-то кошек отлавливает на опыты. Кто-то хтоник, а кто-то простой хуман. И вот такое дополнение в свою копилку знакомств, хоть и в большинстве своём одноразовое, радовало девушку, которая начала в ответ разглядывать своего потенциального клиента.

Это не искра. Это не буря. Это не безумие. Это просто «я её беру на пару вечеров, а ты собирай вещи». Тайсэрлесс просто пожала плечами и ушла к себе собираться, как и было велено. В конечном счёте Бладлэсс собрала походную сумку, сложив туда все необходимые вещи: пижама, средства личной гигиены, чтобы не использовать лишний раз бытовую магию, и запасную одежду. Бывали моменты, когда клиент в порыве страсти просто разрывал одеяние на Тайе. Таких, конечно, приходилось сразу же нейтрализовать своей слюной, действующей как нейролептик и мощное седативное. Протяжно поцеловать, подождать и просто спокойненько лечь спать да нарисовать на шее какие-то пятна, будто засосы. А на утро обычная байка: «Ты был пьян до такой степени, что уснул». Обычно прокатывало, ибо привкуса никакого не оставалось, а анализы крови и прочие пентаграммы для медиков не могли что-либо обнаружить. Просто похмелье. Ничего страшного.

В этот же раз всё обстояло совсем иначе. Эскортницу увели не в какие-то там апартаменты, а в элитный район, который сразу перекрыли от «простых смертных». Девушке оставалось просто оглядываться по сторонам и изучать всё происходящее вокруг. А происходило много чего. Квазизвезда рассматривала всех и вся, каждого, кто пройдёт мимо или начнёт разговаривать с клиентом. Как и было положено, Тайя не открывала рта, пока её не спросят. Она лишь наивно хлопала глазками, прижималась к бочку своего напарника, держа его за руку, и улыбалась всем, кто окажется так или иначе знаком с Фонтготом. Бладлэсс терпеливо ждала, пока люди договорят, а сама блуждала взглядом по округе. Считала ворон, так сказать. Иногда даже в прямом смысле.

Оказываясь уже в каком-то заведении, то ли ресторане, то ли в баре, Лэсси кокетливо поправила своё чёрное платье с треугольным декольте и села на предоставленный стул за столом. Она молча взяла буклет с меню и листала его, не зная что и выбрать. Вкусовых предпочтений у неё не так уж и много. Но, как подобает девчушке, она заказала какой-то там филе миньон лосося и коктейль по типу безалкогольного мохито. На любые уговоры принятия наркотиков и алкоголя брюнетка отмахивалась и корчила жалостливую мордашку, какую научилась делать. Вроде срабатывало, и от неё отставали.

Проходит какое-то время, парочка вкусно пообедала, а затем они вышли на улицу, чтобы направиться в другое заведение. Ардент уже немного подустала от постоянного контроля и наличия телохранителей, которые ошивались поблизости. Так и хотелось подойти к ним да нарисовать на верхней губы усы какие, чтобы разбавить их мрачный вид. Но маркеры никто не давал, подходить к ним тоже не позволялось. А может, и позволялось, просто возможности не было. Через несколько минут разве что клиенту пришлось отлучиться по каким-то там делам сверхважным, а сама ардент осталась куковать у входа в помещение. Она немного погрустила, что осталась в одиночестве, но долго не пришлось скучать. Девушка залипла в телефон и прошла внутрь здания, протягивая руку перед собой, чтобы толкнуть дверь.

[Сала-Аль-Дикель]

Фонтгот Дэ-Шоунт хоть и был старым, по меркам эонов, но выглядел сногсшибательно, энергично, презентабельно и «свежо». Единственный атрибут, что старил его – борода. Он считал, что это придает ему шарма и серьезности. При разговорах его механическая левая рука часто почесывала её и если подобное происходило, то это означало, что персонаж заинтересован в собеседнике. К чему это все? К тому, что на самом деле ему было сложно поддерживать такой деловой стиль вне светских вечеринок и встреч — он предпочитал белый халат, носки и сланцы, а вместо подобных мест – рабочий кабинет или лабораторию, но, на репутацию тоже нужно работать. Красивая эскортница мотивировала мужчину выглядеть лучше, да и, признаться, при разговоре с Бладлэсс, он чуть ли не счесал бороду «в ноль». Да, он был похотлив и мельком рассматривал её формы, а особенно задницу, когда та отворачивалась, но, все же был сдержанным и не позволял себе распускать руки. Даже тронуть за плечико не мог себе позволить из-за воспитания. Да, он напыщенный, властолюбивый, алчный, однако, не показывает этого явно, а скрывает за хитрыми фразами, мотивами и мыслями. Получается, что перед арденткой был скромный, интеллигентный и, признаться, тихий ученый.

  Да, телохранители были, но эти тела присутствовали практически со всеми гостями сего парада пафоса умов и валют. Но и тут Дэ-Шоунт смог отличиться, ведь его «прислужниками» были человекоподобные роботы с невероятными рефлексами, аналитическими способностями и оборонной способностью. Выглядели они, кстати говоря, как обычный хуманы: огромные, накаченные, чернокожие бабуины в черных очках – классический вид подобных представителей. «Дабы не напрягать «настоящих» охранников других посетителей» — пошутит он при разговоре с одним из коллег при встрече на происходящем ивенте.

  Сама «тусовка» была крайне тихой и даже нудной: играла классическая живая музыка, кто-то сидел за столом и обсуждал эффективные паттерны ведения бизнеса или же исследовательские результаты; танцевал и плел интриги, запуская паутину сплетен в черепушку слушающих; кто-то не отходил от шведского стола и набивал брюхо так, что казалось, еще чуть-чуть и он лопнет, а нет – оно куда-то вмещалось. А кто-то... кто-то Дэ-Шоунт и его проводница... Он действительно отошел по неотложным делам, но лишь ненадолго...
  Через десять минут запыхавшийся эон показался на горизонте с пачкой документов и вернулся за столик, — он уже был подготовлен для парочки, — где сидела красавица. Бросив писанину на стол, Дэ-Шоунт уселся напротив и тяжело вздохнул, после чего взял бокал, приподнял его, сигнализируя, что пора бы и выпить.
— Ненавижу подобные сходки толстосумов, но, признаться, деньги сами себя не вольют в мои работы. — сказал мужчина и постучал пальцем по документам. Он выглядел немного нервным – его зрачки бегали туда-сюда, словно выискивали кого-то. — Слушай, ты никого подозрительного не замечала тут? Ну...

  Он выдержал небольшую паузу и тихо откашлялся из-за быстрого говора.

— Таких, кто мог бы выделяться и... — вновь тяжелый вздох. До него дошло, что спрашивать подобное попросту было бесполезно, ведь здесь все казались чудаками, если не вариться в подобном котле. — Забудь. Просто... наслаждайся едой и... давай поговорим о чем-то обыденном, простом, приземленном.

  Но бегающие глаза говорили о другом – что-то или же кого-то мужчина заметил во время отсутствия. Он нервничал, но старался не показывать этого: голос ровный и спокойный, словно не боится того, о чем спрашивает; тело совершает мягкие, четкие и уверенные действия, но вот зрачки... словно жили своей жизнью и не слушались хозяина – это, возможно, выдавало его в глазах опытного хищника. Дабы отвлечься, Шоунт наклонился чуть-чуть вперед, сложил руки в домик и положил голову на пальцы. Взгляд устремился на Бладлэсс, а, если быть точнее, её глаза, плечи и вырез на груди...

— Я раньше никогда не снимал эскортницу. Обычно на такие мероприятия я хожу один, но, в этот раз меня черт дернул. Даже не знаю почему, но... — на устах появилась легкая улыбка. — А знаешь, мне интересен твой опыт в этой... сфере. Хочется сравнить эту профессию с океаном, где плавает множество мелких рыбок с толстыми брюшками — кошельками имею в виду, что пристают к хищной, зубатой и сексуальной акуле. Понимаешь, почему так?

  Затем он тихо засмеялся.

— Сексуальной акуле, бл*ть. Додумался сморозить такую фразу, надо же... — Дэ-Шоунт взял бокал и опустошил его в один присест, после чего подозвал официантка, дабы обновиться. — Какой самый странный опыт работы у тебя был? Я не говорю о попытках напоить и трахнуть тебя или еще что-то вроде этого. Например, речь о клиентах. Какую хрень они творили вместе с тобой?

  Когда мужчина разговаривал с Блэдлэсс, на лице у обслуживающего паренька не было никаких эмоций. Он делал это как робот: быстро, профессионально и без каких-либо лишних движений. Официант обновил бокал, после чего удалился прочь по своим делам.

— ...я часто неоднократно слышал, что сфера, где ты работаешь, скажем так, опасна. Как я уже говорил, дело не только в том, что кто-то пытается присунуть за деньги. — он сделал несколько глотков из бокала. Его лицо скорчилось от недовольства. Видимо, подали не то шампанское... — Иногда пластиковых проводниц убивают, похищают или же жестоко подставляют. Слышала недавно новость? Элитную эскортницу подставили. Может, ты знакома с ней... Якобы, она создавала наркотики и продавала их, хотя, хватит только одного взгляда на её утиное еб*ло, дабы понять, что она без посторонней помощи и кнопку лифта вызвать не сможет...

[Бладлэсс Кёрси]

Как и было наказано через время ожидания, Бладлэсс заняла забронированное место в ресторане. Честно говоря, она уже устала от всех изысков богатых и очень важных людей, но нельзя было подавать виду, что ей неинтересно. Можно ли назвать Лэсси лицемеркой? Вряд ли. Она не занималась подхалимством и не говорила лестных вещей. Девушка отвечала всегда честно, хоть и нарочито глуповато, чтобы не показать в себе вполне осознанное создание, которое может по щелчку пальцев просто исчезнуть. У неё не было самоцели обкрадывать или подставлять кого-либо, ибо это её не интересовало. На данный момент. Может, позже ард озадачится вопросами более других методов заработка и познания людей с иной стороны, например, криминала, но не сейчас. И не здесь.

Спустя несколько минут появился клиент, очень запыхавшийся и с какой-то кипой документов. От неожиданности Кёрси даже подпрыгнула, после изумлённым взглядом начала осматривать своего спутника на ближайшее время. Она с поддельным интересом оглядела папки и бумаги, но не трогала, ибо чужое. У Лэсси же было ясное осознание, что чужое трогать нельзя. Ей бы тоже не понравилось, если кто-то тронет её вещи. Девушка с осторожностью вернулась к изучению меню, пытаясь вникнуть в местные пристрастия и собственные пожелания. Ей как-то объясняли, что голод – это желание поесть, а жажда – желание попить, когда сухо во рту. Арданатея с тихим вздохом рассматривала пункты блюд и напитков, пока размышления не прервал голос мужчины. Лэсси заинтересованно глянула на него поверх буклета.

Прежде чем ответить, брюнетка медленно повертела головой из стороны в стороны, робко поглядывая. Лишь после всего процесса она отрицательно помотала головой да пожала плечами. Для неё, явившейся на свет менее чем год назад, все казались очень чудными (ударение можно ставить на оба слога разом), странными и забавными. Именно для Бладлэсс. Если отринуть всю маску наивности и доброты, то со стороны Тайи подозрительными могут показаться лишь те, кто очень долго ошивался подле неё, подходил и спрашивал что-нибудь, кто очень пристально рассматривал эскортницу. И по таким параметрам Лэсси решается на очень глупый вопрос. Она даже для этого придвинулась поближе и заговорит шёпотом.

- Мне кажется, официанты – очень подозрительные люди, - тоном, будто её, правда, это напрягает, произносит девушка и всматривается с настороженностью в глаза Фонтгота. – Они постоянно подходят и спрашивают, решилась ли я на заказ. Но я ждала Вас, уважаемый Дэ-Шоунт, - привычное обращение оставалось у всех личин. И чтобы как раз не показаться странной, это отсутствовало у Серпенты. Та вообще на контакт не выходила, так что и обращаться не нужно. Хотя ей ничего не мешало обратиться к эону не иначе как «пупсик», «милый», «зайка». Но посчитала нужным обратиться именно таким образом. – Больше я никого не встречала, - после этого получила «наказ» забыть. Девушка поморгала в непонятках, но раз сказано забыть, то надо забыть. Простодушно пожимая плечами в очередной раз, Лэсси вернулась к залипанию в буковки, слова и картинки. Снова тот стейк заказать, что ли? Он хотя бы уже проверен на вкусовые предпочтения, и в то же время хотелось чего-то нового.

- Но как маленькие толстые рыбёшки могут приставать к хищной акуле? Толстые рыбёшки не смогут быстро уплыть, а акула догонит и съест. Зубами щёлкнет, и поминай, как звали. Потому она и хищная, что ест мясо... - наивно продолжила диалог Лэсси, хмуря брови, а после опустила взгляд на свою тарелку, где до этого времени была та самая рыбёшка. – Я только что съела рыбёшку. Меня можно назвать хищником? – легко склоняет голову набок в ожидании ответа от Дэ-Шоунта, но через какое-то время приобретает более серьёзный вид, задумываясь над вопросом собеседника.

- Странный опыт? Вместе со мной? – вновь эти непонятки. Что с этим Фонтготом не так? Можно ли сказать, что странный опыт происходит прямо здесь и сейчас? И прямо с ним? Наверное, лучше не стоит. Обидится, оскорбится ещё... А проблемы Бладлэсс точно не нужны. Она не хочет как-либо расстраивать своего спутника на время, хоть тот наверняка не ждёт от неё прям мозгового штурма. Похожа ли со стороны девушка на простушку? Может быть. По крайне мере, она пытается создать такое впечатление, но другим виднее. – Я никакого странного опыта не творю, - в свою защиту начала говорить брюнетка, поправляя волосы. Расценив «вместе с тобой» именно как «будь ты соучастницей», арданатея на какой-то миг даже расстроилась сама, что ей видят такой. Она не же не желает кому-либо зла! – Любые странные дела я пресекаю на корню. Не хочу, чтобы другие люди думали, что я плохая. Но я ведь хорошая! Хорошая же? – с долей сомнения решила всё-таки уточнить у своего клиента, глядя на него жалобными глазами.

Остальные вопросы, а точнее разговоры, заставили задуматься Тайсэрлесс. Она отложила буклет меню и отвела взгляд куда-то в сторону и вверх, вспоминая и стараясь припомнить хоть что-то. У девушки в целом оказался не очень богатый опыт в эскорте, учитывая, что первые представители её расы явились на свет совсем недавно. Увы и ах, она к таковым являлась. В ходе всего суждения Лэсси иногда морщилась и мимолётно хмурила брови, когда услышит неприятное слово, ругательство. Таковых слов не очень много было, но они резали слух. Скрывать это Бладлэсс не намерена, так что простой мимикой показывала неприязнь к сквернословию. Сама она прибегать и «приравниваться» не возжелала, так что будет продолжать общаться, как и раньше.

- Почему «якобы»? – спрашивает и не понимает фигуру речи ард. – Она на самом деле ничего не делала и не продавала? Это смогли доказать? А что она делала по-настоящему? – выражая истинное сопереживание и волнение за ту эскортницу, которая оказывается ей косвенной коллегой, продолжает задавать вопросы девушка. – У неё лицо утки, что ли? – интерпретируя очередное непонятное выражение со стороны эона, озадачивается Лэсси и склоняет голову набок. – Клюв, там, перья... А мне бы подошло утиное лицо? Хочу быть кошечкой. Мои рога даже сойдут за подобие ушек, - переключая внимание с неприятной тематики на более лёгкую, мягко улыбается Кёрси, пока дружелюбно не закроет глаза и не издаст мягкое звонкое мяуканье.

[Сала-Аль-Дикель]

  Диалог с эскортницей казался весьма... странным и подозрительным. Мужчине, конечно, говорили, что барышня со своими тараканами и причудами, да внезапными финтами, но сейчас, видя её и слушая слова, что казались слишком наивными и искренними, словно перед ним сидел взрослый ребенок, невольно всплывали неудобные вопросики, о которых так и хотелось спросить, что говорится, в лоб, но Фоунт сдержался. Будучи сдержанным и весьма толерантным существом, он просто слегка улыбался и медленно кивал головой, попивая свое вино, читая документы и иногда отвечая на вопросы девушки. Кажется, с этим чудным кадром нужно быть, как минимум, осторожным, а как максимум – немногословным. Он просто не верил, что в её черепной коробке нет серого вещества – слишком просто и неинтересно.
  — Официанты просто делают свою работу, милая. — пожав плечами, ответил Фонтгот. Его взгляд внимательно изучал текст документа. — Раз не встречали, что же, тогда это хорошо.
  Мужчина невольно крепко стиснул зубы, словно вот-вот и ему хорошенько вмажут в челюсть, но нет, он лишь пытался переварить фразу Бладлэсс о рыбешках и хищной акуле. Она не то, что не поняла вопрос, жестко тормозила и не понимала сути, нет-нет! Она, кажется, с места не сдвинулась! Словно изо всех сил газует, стоя на мертвом ручнике и, смотря милым взглядом на пассажира, спрашивала: «хочешь сдохнуть?». Хотелось... широко улыбнуться и посмеяться, но текст на бумаге не позволял – новый эксперимент был ужасен... ужасен своей отличной результативностью и, как следствие, дороговизной.
  — Ладно, как скажешь, девочка. — его тон стал снисходительным и потерял всю серьезность. — Ты говоришь, что не «творишь странный опыт», но нет, ты уже его получаешь и... творишь. Не пугайся, ведь это не больно, а еще платят деньги, ага?
  Он вопросительно кивнул, мол, поняла ли девушка его слова правильно, по-стандартному, а не по-инопланетным трактовкам? Впрочем, следующий пулеметный шквал вопросов и желание быть похожей на кошку напрочь и наповал убивает весь «бизнес» настрой Дэ-Шоунта, отчего последний тяжело вздыхает, допивает бокал вина и откладывает документы в сторону – сейчас есть объект поинтереснее.
  — Окей, я понял, что ты девочка с приколами и у тебя внутри черепной коробки свой шизомирок, а потому... — разговор внезапно прервал телефонный звонок. Эон даже не стал извиняться перед эскортницей, а просто нажал на имплант в правом ухе, повернул взгляд в сторону какой-то дамы, что стояла у барной стойки в обтягивающих, кожаных штанах и принялся рассматривать её. — Я слушаю...
  Он несколько раз медленно кивнул, словно понимал, о чем ему говорят. Если приложить усилия и попытаться подслушать, то можно было услышать женский голос, что, кажется, был знаком клиенту Бладлэсс.
— Разумеется, этот экспериментальный объект находится у меня в номере и клиент должен будет приехать через несколько часов на наш «экспоненциальный митинг». — глаза резко оторвались от жопы девушки и устремились на потолок, словно пытались там кого-то увидеть. Правая рука громко хлопнула по столу, отчего один из официантов мигом прибежал к парочке. — Ах ты еб*ная мразь, что ты с ней сделала?!
  — Убила, конечно же! А твой объект, что же! Я сейчас рядом с ним. Обычно мне плевать на твои выходки, но тут ты превзошел себя, ублюдок. — язвительный, ядовитый и колкий шепот Ди-Кель резал слух мужчины, вызывая у того мандраж. Его внутренности сжимались от страха, а сознание убегало в самый темный уголок, ведь считало, что рогатая уже давно умерла. — Иди ко мне, а иначе... Иначе я изуверствую девочку так, что твои яйца в задницу завалятся от конечной картины! А затем... будем «бум»! Бум всего здания! Ох, кстати говоря! Дерьмовейшая охрана здесь у вас. Просто показуха для жирных, потных, обезумевших от денег хряков-толстосумов. Ох! И да! Прихвати ту сучку, что сидит рядом с тобой, ладно? У неё жопа офигенная! Хочу полапать! Эй! У*бище! Ты меня слышишь?! Отвечай, пока не перерезала глотку этой мелкой суке! Ох! Ох-ох-ох-ох! Шоунт! Не вздумай вести сюда охрану и своих сраных дроидов. Ты ведь знаешь, что это против меня бесполезно, правда?! ПРАВДА, БЛ*ТЬ?! Думал, что мы никогда не встретимся, да? Однако ты, мелкий, зазнавшийся у*бан, забыл, что месть подают холодной, а в моем случае, мертвецки ледяной...
  На глаза Дэ-Шоунта наворачивались слезы, но не от страха или же боязни встречи – адреналин и эффект внезапности встряхнул тело и мозги так, будто он пробежал сотню километров без остановки, а затем, на финишной прямой, его со всей силы, абсолютно подло и внезапно, ударили огромным молотом по солнечному сплетению, повалив на асфальт за сантиметр до так желанной чертой. Его помутневший взгляд видит лишь ехидную улыбку и слышит этот мерзкий, шипящий голос... Именно так он себя чувствовал, ведь наступил тот долгожданный момент, когда «объект» принял нужную форму и должен был быть продан в массовое производство для Чернобога, но сейчас появилось то, что способно перечеркнуть все: бизнес, инвестиции, деньги и даже собственную жизнь.
  — Что?! Накой ляд тебе эта пустоголовая? Причем тут её жопа?!! — Фоунт посмотрел на Бладлэсс. — Она вообще не причем!
  — Бля*ь, дружочек, здесь я ставлю условия, хорошо? Тебе твой экспериментальный кусок дерьма важнее эскортницы? Нет? Тогда твой плод извращенной фантазии уйдет в руки Пространственному Владыке в виде снятого скальпа!
  — Х-х-хо... хорошо! Мы сейчас поднимемся... — связь прервалась, после чего мужчина потянул официанта за галстук и принялся что-то шептать. Последний, услышав слова, аж побледнел и быстрым шагом, дабы не нарушать здешнюю идиллию, направился в сторону лифтовой. — Еб*ная, рогатая стерва...
  Мужчина выдохнул, закатил взгляд, после чего отмахнулся рукой, ибо только сейчас понял, что у этой наивной барышни тоже есть рога.
  — Я о другой твари говорил сейчас, не о тебе. Она, кстати говоря, хочет видеть прямо сейчас тебя. Говорит, жопа классная и хочет заценить. — вновь тяжелый вздох и злостный оскал. — Хочешь того или нет, но ты идешь со мной. О компенсации поговорим попозже...


  Лифт медленно поднимался на 98 этаж. Все это время эон нервно топал ногой и указательным пальцем стучал себя по лбу. Он пытался придумать хоть какой-то план отступления или же обмана, но ком в горле, скрутившиеся кишки от страха и помутненный рассудок мешали даже осознавать тот факт, что парочка уже едет в пасть рогатой бестии. Мелькали гневные мысли о некомпетентной охране, но затем здравый смысл прописывал леща и ругал «владельца» о недальновидности, гордыне и самоуверенности. Тот факт, что Локус пал и Эволюция пропала из радаров вовсе не означал другой, не менее жуткий факт, что её проклятая хищница не выжила. По самым страшным слухам, она и убила свое Божество, но... убить Демиурга невозможно, правда? «Если это все правда, как же ты тогда провернула подобное, тварь?» — подумал Фоунт. Впрочем, у него будет шанс обо всем разузнать, если террористка вообще будет в настроении говорить.
  — Я попрошу тебя лишь не открывать рот лишний раз, хорошо? — мужчина обратился к эскортнице. — Это существо крайне агрессивно и сейчас ты должна выступить в роли некого примирения. Другими словами, ты мой единственный шанс спасти творение, что изменит мир. И да! Ради всех святых Демиургов! Если она будет лапать твою жопу, просто смирно стой, ладно?! Это я... на всякий случай говорю...
  Датчик лифта громко пикнул и двери открылись. Мужчина пулей вылетел из кабины и быстрым шагом направился в сторону своего элитного номера, у которого, к большому удивлению, стояли два охранника, облаченные в крепкие доспехи с автоматом наперевес. Они стояли смирно, словно уже ожидали на прибытие владельца номера, но что-то в них было не так...
  — Эй, докладывайте, что произошло! — взволнованным голосом спросил эон, но не получил ответа. Охранники просто стояли и через черные защитные экраны шлемов смотрели куда-то вперед, будто и не замечали кричащего... ждали, но не замечали... — Ты что, оглох?!
  От захлестывающих нервов и злости, он толкает одного из охранников в надежде расшевелить на диалог, но тот, вместо того, чтобы начать докладывать – замертво падает на землю, теряя автомат из рук и голову, что укатывается куда-то в сторону, словно шар для боулинга.  
  — Твою мать, сука! — исследователь хватается за ручки двери и резко замирает, после чего бросает взгляд на Бладлэсс. — Пизд*й первой. Открывай дверь и заходи. Пусть она увидит тебя... Давай быстрее! Мы теряем деньги!