Аркхейм

Чертовски везучим катци, приносящим удачу даже тогда, когда его рядом нет, остается Таури — даже несмотря на всю свою сплошную черноту и суеверья о том, что дескать, лучше не переходить дорогу там, где до этого подобный черный кошатый перебегал. Суеверья, к слову, пошедшие оттуда же, где в обиходе выражение "чертовски", на котором Юпитер с Таури периодически себя ловят и одергивают, дабы спустя столько лет жизни на Аркхейме перестать уже казаться совсем чужаками.

Мысленно Юпитер поправляет себя и на этой мысли: "Таури плевать хотел, конечно, кем он там в глазах местных кажется."

И волшебным образом это его наплевательское отношение вкупе с чертовской везучестью вплетаются в обстоятельства настолько ненавязчиво — случайно выпавшей фотографией, на которую хаари указывает штурм-коммандеру Иденмарк, и этой случайности хватает, чтобы она передумала его убивать, по крайней мере сейчас, и назвала имя.

И у Юпитера не остается сомнений в том, что в своих мыслях он взял верное направление — это с ней работает Таури. В том числе с ней, учитывая, насколько велика корпорация. Возможно, под ее командованием — имен у своего друга он никогда намеренно не уточнял, да и Таури не распространялся, сохраняя негласную у обоих установку не погружать друг друга в излишние подробности о работе.

И снова ощущение, что Аркхейм поразительно тесен, ведь если подумать, сколько таких как они все вместе собравшиеся, случайно залетевших в аномалию? И сколько всего даже в данный момент существует вариаций этой аномалии, в которой кто-то может еще более растерянный, вышедший в домашних тапочках на кухню, а попавший в вечереющий лес..?

На словах про куртку Юпитер не сдерживает усмешки — даже спустя столько лет, в другом мире, самая обычная вещь до сих пор служит опознавательным признаком Джессо.

— Этой куртке почти десять лет и она не содержит в себе никаких магических свойств. Стирает он ее раз в полгода от силы, поэтому да, несет от нее знатно до сих пор — говорит, мол, так как будто бы в твоем подарке еще сохраняется аура нашего дома, — еще один смешок, но на следующих словах он сменяется улыбкой с некой хитрецой, — Но почему-то не задается вопросом, как после стольких лет она все еще сохраняет потрепанный, но жизнеспособный вид. Чудеса, не иначе..

Принимая из рук штурм-коммандера Иденмарк фотографию обратно, он коротко кивает девушке, словно подтверждая состоявшееся между ними соглашение о временном сотрудничестве и ненападении. При взгляде на снимок выражение его лица становится рассеянным — так выглядит со стороны кто-то, мысленно оказавшийся очень очень далеко. Но длится это несколько мгновений, затем он снова становится собранным и открытым к обсуждениям. Спокойным жестом он достает из кармана брюк портсигар и закуривает жестом отточенным и изящным, соблюдая любимый ритуал.

— Я бы не сказал, что она моя спутница, — отвечать Юпитер решает с последней фразы в свой адрес, дабы заранее развеять предположение того, что опасная незнакомка является его напарницей, — Встреться мы с ней при других, менее аномальных обстоятельствах, в лучшем случае она бы прошла мимо, в худшем — попыталась убить, — на последних словах хаари и бровью не повел, точно сообщая о том, что на многолюдной улице ему запросто бы отдавили ногу, мол, обычное явление, — Я подошел в тот момент, когда один из местных просил ее помочь с поисками детей в лесу. И она оказалась вроде бы не против моей посильной помощи.

На этих словах он сосредоточенно осматривает пространство вокруг, оглядывается назад, хоть действие это по сути и не несет в себе никакой пользы. Всего лишь жест, чтобы как-то разбавить пустоту между словами.

— А что касаемо моей оценки происходящего, я пока не торопился бы с выводами. Я здесь нахожусь минут.. десять от силы? Пятнадцать? — он склоняет голову чуть набок, вместе с ушами, — Но как и в тех аномалиях, которые я успел изучить, здесь предполагается некое, скажем так, прохождение. Если Вы бывали, то тоже знаете. И прохождение ведет нас дальше в лес в поисках детей. Это один из этапов.

И он даже пожимает плечами, мол — ничего особенного, да и мы ведь только начали.

Лес вторит ему эхом на вопросы, но Юпитер прищуривается, не дышит вовсе — то не лес, а некто в нем. Замер, выжидает, не решается ступить еще ближе и проясниться. Но как отделаться от ощущения, что его самого изучают столь пристально?..

В попытке разглядеть очертания — теряется. Неоформленность — словно так и не решило, какое оно, взгляд размывается, глядя на очертания, в попытке встретить взгляд ответный, ловит себя на мысли, что оно все — взгляд, и тысяча глаз.

Но не жуткое.
Юпитер заинтересованно склоняет голову вбок, словно обзор от этого станет лучше.

Телефон щелкает очередным уведомлением, на которое хаари отвлекается буквально на секунду, отрывая пристальный взгляд от изучения некоего существа, одновременно и представшего перед ним, и одновременно — оставшегося абсолютно неуловимым и сокрытым среди леса, заботливо постаравшегося спрятать своего обитателя.

— Нигредо..! — раздавшийся среди шума листвы возглас молодого ученого, не успевшего ответить своему артефакту, звучит эхом, сливаясь с треском веток под собственными лапами, обутыми в поразительных размеров ботинки. Телефон исчезает из рук чьим-то цепким хватом — точно начали какую-то игру, невольно вовлекая его. А игрок-то он так себе, и даже в детстве, повинуясь строгим указаниям отца, штудировал учебники вместо развлечений, посещал скучные светские мероприятия, служа больше выгодным фоном для своего родителя, беспокоящегося о своем статусе — посмотрите, какой у меня воспитанный сын, выглаженная сорочка, ровная осанка, покорный взор и тихое "Благодарю, мне ничего не нужно".

К чему он это вспоминает?..

Тогда, в далеком детстве, у него было ощущение, что у него отбирают нечто важное — право на детство, так и сейчас, казалось бы, всего лишь маленькое техническое устройство, которое легко заменить на новое, но волна протеста поднимается изнутри, достигая самых кончиков белых ушей, одновременно с закипающим азартом — даже если это не приглашение поиграть в салочки, а банальное воровство, все равно...

В одной иномирной сказке, успевшейся вспомниться так кстати, одна юная особа безрассудно ринулась ловить белого кролика, впрочем, без особой цели, насколько Юпитеру помнилось. Сейчас же, он срывается с места, неаккуратно получив по ушам упрямо склонившимися ветками, точно меняется местами с героиней того романа, и в отличие от нее — преследует цель.

Телефон со всеми своими чатами, звонками и уведомлениями, оказавшийся в заложниках у неизвестного существа, вовсе и не думал замирать в присутствии опасности, поэтому спустя полминуты он заходится в оглушающем молчаливую лесную погоню перекате вальяжных нот джазовой мелодии, и Юпитер, заслышав его, словно сигнал о помощи, таки не выдерживает и кричит вслед:

— Да стой же, там может быть важно!..

И одновременно запускает вперед себя сплетение уже знакомых оранжевых искр, мягко но быстро свивающих нечто, напоминающее не то паутину, не то причудливый узор, наполовину проваливающийся в корни деревьев, камни, траву и мох. И все это — с целью замедлить, обвить собою ноги-лапы-что-там-вообще у существа, но ни  коем случае не причинить вред.

Интуиция, звучащая эхом саксофона из динамика, подсказывает Юпитеру, что существо это однозначно не злое. Возможно, не различающее абсолютно тонкую грань между добром и злом, или сознательно игнорирующее эту грань — и тут хаари даже на этапе еще не состоявшегося и не задавшегося с самого начала знакомства уже проникается легкой симпатией к лесному воришке.

Но — ему нужен его телефон, иначе, если он не будет выходить на связь долгое время, его проклянут как минимум два разъяренных существа. Один — на инженерном четырехэтажном, второй — залезет потом прямо в сознание и будет премерзко поскрипывать оттуда ржавыми витиеватыми речами.

То, что затевалось как "по фану проверить себя, а могу ли вообще", вылилось в приказ о зачислении в магистратуру на бюджет..!  *О*

Надо было еще на прошлой неделе написать, но лучше поздно — отсутствую до конца и этой недели тоже, в выходные или чуть позже вернусь к постам (отпишусь только в квест "WTF?!" и мизерная вероятность, что куда-нибудь еще)

Наблюдая за реакцией косаря, Юпитер с нарастающим постепенно отчаянием и легкой тревогой про себя констатирует — что угодно сейчас он, наверное, может говорить, нужного эффекта это не произведет по одной простой причине. И кроется эта причина в его длинных ушах и во всех остальных признаках своей заячности.

И пока он с этой своей заячностью что-то не сделает, договориться будет трудно. Но обращаться в человека прямо сейчас, — и то, получится ли? а вдруг и правда аномалия, да настолько суровая, что не выйдет ничего? — на глазах у косаря, идея плохая. Равно как и прикинуться кем-то, всего лишь облаченным в костюм зайца тоже не получится.

— Деревня, значит, — в рассеянной задумчивости кивает он, — Понятно. Скоморохи, значит, недоброе Вам что-то сделали...обманули, наверное? Как же я докажу, у меня при себе и нет ничего, и вообще один я тут стою. Проснулся только, грязный вот весь. Скоморохи, наверное, красивые все, нарядные, веселые? А во мне ни нарядности ни веселости. Впрочем...

И вариант Юпитеру сейчас видится только один — сигануть с места куда-нибудь в сторону, ближе к домишкам, спрятаться за ближайшим углом и незаметно для других глаз попытаться принять человеческую форму.

— Вы меня, пожалуйста, извините! Мне, как и любому порядочному зайцу, полагается иногда совершать пробежки! — сразу же добавляет он, параллельно в уме проанализировав результат теомагической волны, словно потерявшейся в траве так же как и он сам. Затем бросает последний взгляд на мужика, чья коса вызывает все меньше и меньше симпатии, и срывается с места, в сторону прохода между двумя ближайшими домами. Благо, в своей заячьей форме бежать он может очень быстро, как и его далекие-далекие исторические предки.

@Оэоуа Юяи, сильно извиняюсь, что пост сегодня не написал. Подвело самочувствие. :с
Завтра днем напишу.

Поднявшись во весь свой не сильно выдающийся рост, хаари наконец может видеть, что оказался не посреди полей, а на границе какой-то деревушки. С одной стороны — домики, с другой — стена, и судя по ее виду, сама деревушка может находиться тут довольно давно.

И на фоне живописного вида перед ним — деревенский рослый мужчина, видно что трудяга, наверняка с утра уже хорошо поработал. А вот реакция его слегка обескураживает. Словно магическое антропоморфное разумное существо в его картину мира никак не вписывается.

— Из балагана? Из какого еще балагана? — Юпитер склоняет голову на бок вместе с ушами. За время своего проживания в Аркхейме он уже привык к тому, что его внешний вид чаще всего не вызывает удивления, потому-что мир этот и без его заячьей внешности богат на разнообразные впечатляющие виды. А тут... ну заяц и заяц, не такая уж и необычность.

Подумав, что пауза, вызванная его размышлениями может быть уже неприличной, он продолжает, все также оставаясь на месте:
— Говорящий, Вы правы. Такое тоже бывает, может Вы просто еще не встречали...но я не работаю в развлекательной индустрии, — и про себя думает "ну какая развлекательная индустрия, еще больше человека запутаю, надо выражаться попроще", — Извините, я тут и правда случайно, ничего плохого не задумал. Как называется это место?

Одновременно со своими последними словами хаари ненавязчиво проводит рукой по луговой траве, которая ему чуть ниже пояса, и запускает мягкую волну теомагического сканирования местности.

Теомагия — хорошо (21)

@Оэоуа Юяи, с Днем Рождения! Сил моральных и физических на исполнение всего задуманного, радостей больших и маленьких — не только на форуме, но и в жизни!

@Шейлина, я только за :"D

"Слазь? Откуда слазить-то, не понимаю..." — и пришлось даже прищуриться от того, что открывая глаза, Юпитер увидел не зашторенный кабинет Исследовательского центра на Дискордии, где уснул накануне прямо в кресле, доделывая рабочий отчет, а ясное небо над головой, зеленую траву да.. чернозем, и ладно хоть не в белом своем парадном костюме.

И ведь специально вернулся на рабочее место сразу после конференции, которую задержали на добрых три часа, и чтобы успеть к следующему дню, проработал целую ночь в компании литра кофе, заказанной пиццы и пачки сигарет, и в итоге задремал, подумав что на свежую голову проверит и отправит результат утром.

Но у утра, оказывается, свои планы. Например, проснуться от незнакомого голоса, который... не к нему же обращен, да? Ему бы больше подошло "вставай!", но Юпитер и без окрика планирует это сделать. Будучи не из тех, кто до беспамятства выпивает, чтоб потом обнаружить себя в местах незапланированных, хаари предполагает, что без его ведома его куда-то таки перенесло. Но вот куда?

И с намерением осмотреться, а заодно оглядеть себя — как сильно испачкался-то? — как раз слышит на фоне, что кто-то траву косит.

Поднимая загодя обе руки в обезоруживающем жесте и предусмотрительно пряча острые когти, Юпитер встает медленно и без резких движений — не хотелось бы напугать незнакомца своим появлением, — выпрямляет спину и ища взглядом косаря, предупредительно произносит:
— Доброго утра! Прошу прощения за внезапность, я оказался тут случайно, и даже не понимаю, где именно.

ведро, столб, крапива, ясень, поварешка, ставни, баня, подорожник, забор, качели, веник, колесо, палатка, капуста, чан, подушка, кольцо, халат, колодец, конверт, карандаш, бревно, колпак, шкатулка, морс, варенье, снегирь, желудь, колея, куст, морковь, скворечник, тыква, ущелье, сено, чай, картон, лодка, сорняк, полотенце, рассада, компас, печь, веер

Добрый день! Мне страшновато, ибо я давно не играл в квестах, но желание поучаствовать и поиграть микропостами пересиливает страх >_>

Играть буду, если примете, за самого себя в истинном, заячьем обличье.)

Доброго вечера~ А можно мне тоже Мэтра? Из последних, вот тут 14к.

Заранее спасибо!

СООБЩЕНИЕ ОТ АДМИНИСТРАЦИИ

Пожалейте свои пальцы.
Готово.

@Генри Волхайм, ненене! Вдруг это плохо скажется на твоем полноценном возвращении на форум. А то я, так-то, тоже рад в числе прочих, что ты вернуться надумал, хоть мы и не общались.

*открыл вино и нарезал сыр*

Меня тут попросили нарисовать енота. Я, ощемт, нарисовал, но показывать не стал, стер — не хочется, чтоб про этого енота потом на приеме у психотерапевта в контексте психотравмы рассказывали в будущем.. (пусть лучше и дальше просят нарисовать котят и бульдозеры)

Лес замер и затих на самом своем пороге, привлекая внимание хаари к своей странной тишине, так, словно бы там, внутри чащи велся свой неспешный, молчаливый диалог — вечность сплеталась корнями с потоками ветров, стремящихся в будущее, вторили на разные лады переливы света, окутывая уютный и опасный в своей мягкости мрак, и нечто реагировало на это, как будто на интуитивном уровне анализируя свои ощущения... Юпитер не может знать об этом наверняка, но его интуитивное, на том уровне ментальных навыков, которые имеются, касается чужого чтобы оказаться еще одним наблюдателем со стороны.

Просто касание, без эмоциональной окраски, сродни тем случайным касаниям локтем на улице в переполненной толпой улочке.

Что-то как будто становится отдельным кем-то, переставая сливаться с тяжестью листвы и шепотом мшистой тьмы, нечто... наблюдает, изучает со стороны, затаилось но заметило Юпитера?

Протягивает руку, предварительно спрятав острые когти, — вспоминает, как протягивал уже однажды в подобном жесте доверчиво, навстречу смерти, не боясь, что загрызут, уничтожат, утянув за собою в бездну, и не прогадал ведь тогда, безошибочно определяя, перед кем ладонь можно вот так распахнуть словно дверь в свой дом, — и сначала замирает в нерешительности.

— Доброго дня. Я тоже здесь, как и Вы, — осторожно перебирает слова, точно лепестки клевера, тихо и размеренно, чтобы не спугнуть, не оттолкнуть, не ошибиться, но и не показаться слабаком, который дрожит при виде незнакомого. После первого касания больше использует ментальную магию — да и не настолько хорош в ней, чтоб хоть немного воздействовать, считает нечестным при знакомстве. Хочет расположить открытым взглядом, искренним любопытством, почти детским желанием, обратить на себя внимание, стать вовлеченным в это молчаливое изучение мира.

Уши подрагивают от напряжения, терпит, не закуривает — а вдруг не понравится тому, что там уже заметило его присутствие? Дать привыкнуть, не смешивать запахи, подождать, осторожно сделать небольшой шаг, добавить:
— Не собираюсь тревожить, и намерений у меня не то что плохих, вообще никаких нет, сам не знаю, зачем здесь оказался, но раз уж я здесь, то давайте вместе тут просто быть?

На кончиках пальцев пляшут деликатные черно-оранжевые искры, точно визитная карточка в момент знакомства.

А надо ли говорить имя сейчас, или в этом диковинном процессе узнавания оно будет до нелепого второстепенно?

1. Первое место. Пост №1
2. Второе место. Пост №11
3. Третье место. Пост №3

Опоздал с голосованием и пойму, если мой голос не зачтется, прошу прощения!

Победитель по жизни — в тридцать один год заболеть ветрянкой — при мысли о карантине хочется выть, и ладно б только она за все время, но совокупно этот год мне в целом не нравится, давайте следующий, потому-что столько болезней и бытового трындеца ни в один другой год у меня не было. Стараюсь не думать о том, что это я так расплачиваюсь за то внезапно-счастливое, что этот год приносит параллельно, и что с бытовым никак не связано, ведь если это так — то я продолжу смиренно расплачиваться дальше, ибо отказываться не готов.

@Таска, привет! Все ок, я прекрасно понимаю) Мне, честно говоря, тоже сложно найти мотивацию играть настолько медленно. Но я понимаю, что у меня сейчас ирл времени нет, и я с трудом тяну пару-тройку эпизодов, да и в те пишу, увы, раз в месяц.

Так что если никто не обидится, я бы эту игру остановил с:

Цитата: Макх Шесть от 12-07-2025, 11:49:52Заранее спрошу, пользуются ли коты обычно теомагией, когда попадают в незнакомое место, чтобы осмотреться?

Таури редко пользуется теомагией, Теодор пользуется постоянно)

"Выглядит вон каким деловым, но пойло-то ему походу понравилось, а значит не привередлив," — насмешливо думает Таури, мысленно ставя еще один крохотный плюсик цветастому, но на откровенную попытку, хоть и аккуратную, залезть в душу реагирует щетинисто, тихо зашипев и оголив клык:
— Ты тут психологией-то промышлять заканчивай, умник, а то я даже предлагать не буду, нахер принудительно пойдешь, — но гнев на милость сменяет так же моментально, как и заводится. Шаркнув ногой, цокает на телевизор, легонько стучит когтем по экрану, и теряя к устройству интерес, принимается помогать Теодору собирать со стола съестное, рассовывая по карманам куртки конфеты.

— Следователь, значит, — неоднозначно тянет он, проглатывая про себя мысль о том, что он, дескать, в "Парфорссе" отирается. И мысль эту старается запрятать поглубже в сознании — то, что цветастый умеет в голову залезать, Таури уже понял. И залезает в голову он куда более бесцеремонно, чем говорит вслух, — А я инженер, ничего такого, что твой следовской нос могло бы заинтересовать. Ну-ка, че там, с чем чипсы? — цепляет из миски, которую Теодор держит в руке, пару штук и довольно хрустя, выносит вердикт, — Прикинь, со вкусом копченой колбасы, кайф.

Цепляет еще парочку, и широким жестом кивает на дверь:
— Выдвигаемся.

И заглядывая вслед за Теодором за открытую дверь, насмешливо присвистывает:
— Странное местечко, не аквариум, а террариум, если точнее. Там вон даже какой-то чел ошивается, пойдем поговорим?

И широким вальяжным шагом направляется к пастуху, не особо, к слову, представляя, что он у него хочет спросить, но оказавшись рядом, довольно фамильярно здоровается:
— Денечка! Вы тут главный над овцами?

— О путники! Давненько не заходили сюда ноги чужеземцев. Что же, от берега далеко мы находимся, так что сомневаюсь, что вам неизвестно о собственном нахождении в чертогах Великих Объединенных Королевств... Хотя, у вас могли быть свои способы и мотивы сюда попасть, не так ли? Не буду томить разговором. Вы, наверное, устали. Предлагаю войти в мою скромную лачугу и отдохнуть! Или послушать о моих овцах, может вам приглянется одна из них? Вон та простушка — Бонни. — пастух, представившийся Терпиволусом, кладет руку на плечо Таури и и указывает на овцу неподалеку. Овца что-то вынюхивает по-собачьи, но траву не ест.

— Занятно, — прищуривается Джессо, тихонько обращаясь к Теодору, — Он как будто не в курсе, что находится в башне. Готов поспорить, за Пвиффа он тоже не шарит.

Пастух, тем временем, ведет их в свой домик, по пути перечисляя имена своих немногочисленных овец. Овец оказывается всего восемь, и у них всех какие-то странные имена, словно не Аркхеймского происхождения, к которому  Таури уже привык. Джессо терпеливо выслушивает про характер и повадки овец, не понимая, к чему ему эта информация, но ничего не говорит — пастух выглядит мужиком безобидным, поэтому обижать его не хочется.
По пути Таури замечает, что овцы, тем временем, приближаются к домику поближе, некоторые обходят его. Все это происходит медленно, так что периодически Джессо отводит взгляд и снова присматривается, чтобы удостовериться, что ему не показалось, и движение овец только на первый взгляд хаотичное.

Отсутствие загона, судя по всему, пастуха не смущает, но если вспомнить, что луг находится в башне, то все сходится... Джессо снова прищуривается, и хмыкает, разглядев проступающие витражи на границах стен и какой-то подозрительный туман. Интересно, мужик вообще в курсе этих витражей, или совсем блаженный?

Широкие шаги кота утопают в странно мягкой траве, и в какой-то момент становится даже не по себе — кажется, что следующий шаг может утопить по пояс, но Таури списывает это все еще и на яблочный сок, эффект которого тоже поди разбери, каков может быть.

Внутри домик выглядит скромно, и Таури осматривается, отмечая деревянный стол и печку, статуэтки странные на подоконнике, и не отмечая стульев, фыркает. Гостеприимностью тут и не пахнет, а вот чем же пахнет... точно, бочка на входе явно предназначалась не для помывки.

— Животноводство очень тонкая вещь! Никогда не знаешь, что выкинет твой скот, ха-ха... — мужчина готовит для вас двоих угощение. Простые хлебные лепешки и молоко, происхождение молока животное, но почему-то ни на коровье, ни на козье не похоже. Даже не овечье. И наблюдая, как Терпиволус вытаскивает лепешки из печи, Таури даже к тени в печи хочет придраться — ну картонная какая-то показалась на мгновенье, Творцом готов поклясться.

Таури, оценивающе смотрит на молоко, и, недолго думая, выхватывает у Теодора закупоренную бутылку с забродившим яблочным соком и с грохотом ставит на стол:
— У нас тут это, вон что есть, не против? Давайте с нами что ли?

Лицо Терпиволуса сначала удивленное, потом по нему словно видно, что он хочет громко засмеяться, но это неприлично, так что пастух сдерживается. Мужчина просто с прищуром широко улыбается и с прищуром трясет указательным пальцем.

— А вы запасливы! Я в деле, — И уже после первого круга выпивки пастух уже чувствует себя неважно в плане трезвости и язык у него заплетается.

— Эх, елсек битолка я непирнал ту мануетю... Ой, щас...

Он закусывает.

Восприятие — успех (6)

Стойкость — успех (20)

Цитата: Макх Шесть от 12-07-2025, 11:30:06У нас вроде бы нет внимательности, так что нужно кидать восприятие.

Восприятие — успех (6)

Стойкость — успех (20)

(можно открывать бизнес-курсы по успешному успеху, настолько я чертовски хорош!)

Цитата: Макх Шесть от 12-07-2025, 11:22:23Все в теме с прохождением! Да, пока что персонажи могут делать, что угодно, но у них будет ощущение, словно они что-то упустили, когда только-только входили в дверной проем домика.

Внимательность это восприятие? >_>... (сорри за затупление...)

Цитата: Макх Шесть от 12-07-2025, 11:10:48Кидайте стойкость со сложностью 15, каждый круг сложность увелививается на 5. Терпиволус тоже что-то указывает сделать овцам и будет кидать стойкость.

Так, я хочу кинуть внимательность тогда уж сразу, и стойкость
Прям здесь кидать?

Цитата: Макх Шесть от 12-07-2025, 10:40:26— Животноводство очень тонкая вещь! Никогда не знаешь, что выкинет твой скот, ха-ха... — мужчина готовит для вас двоих угощение. Простые хлебные лепешки и молоко, происхождение молока животное, но почему-то ни на коровье, ни на козье не похоже. Даже не овечье.

Таури, рассматривая предложенные путникам угощения, недолго думая, выхватывает у Теодора закупоренную бутылку с забродившим яблочным соком и с грохотом ставит на стол:
— У нас тут вместо молока вон что есть, не против? Давайте с нами что ли?

Добродня! В описании сказано: "Можно поговорить с пастухом, что активирует один из стандартных вариантов прохождения, в результате которого персонажам придется сражаться с пастухом."

Мы таки решили поговорить с пастухом и зайти к нему в дом — в какой момент придется с ним сражаться?

@Барс Баркас Девять с Половиной, 14, только паспорт получил

Считаю, что некоторым людям реально очень не везет оказаться в поле моего внимания в моменты, когда у меня шакалит тревожка:
пишу сообщение в телеграмме, удаляю, вспоминаю что в "шторке" уведомлений оно как будто бы остается, т.к. у меня так было и есть косвенные признаки что так и есть
пишу еще одно сообщение с пояснением
сижу и думаю, а удалить второе сообщение будет совсем позорно, да? потому-что зачемзачемзачем

конечно да. поэтому сижу тревожусь дальше и хочу провалиться сквозь пол от того что я бываю таким (к счастью, уже не так часто, как бывало еще полгода назад)

А я тут еще немного повосторгаюсь тем, что в быстрой игре и маленьких постах есть особый кайф. Не знаю, доиграем ли, но я бы здесь на форуме что-то такое повторил бы с удовольствием. Это ж прям максимальная вовлеченность здесь и сейчас, восторг! *о*

Чем реже пишешь посты, тем меньше уверенности в том, что ты это делаешь на достойном уровне, и тем сложнее, оказывается, решиться стучаться кому-то в личку с предложением поиграть >_>

Зато, зачем-то подал документы в магистратуру, за месяц до вступительных, даже не начав еще готовиться. С одной стороны — мечтаю поступить, а с другой — если не поступлю, то тогда учёба не сожрет те жалкие остатки моего свободного времени х)

Можно было сказать, что на почти на самые окраины Лайнадара, в Каэлунг, его занесло по причинам сугубо профессиональным — читал очередные лекции в скромном филиале Грекдерского университета, или же длинноухого иномирца повлекли за собой магазинчики с добытыми в горных глубинах Каэлунга минералами, которые непременно пригодились бы в его научных исследованиях, но правильным вариантом всегда остается тот, в котором хаари выбирает свой маршрут, ведомый исключительно интуитивным озарением — вот здесь, в этот раз всенепременно что-то случится.

Это "всенепременное", "неотвратимое" преследует его не сколько злым роком, сколько чудесным озарением, сквозь мало прожитые, по Аркхеймским меркам, годы, сквозь Вселенную и звездные скопления, попадается в цепкие лапы с острыми когтями — но удерживается этими когтями бережно, рассматривается и изучается со всех сторон, ни в коем случае не оценивается черно-белыми категориями.

Ведь как известно, обратная сторона луны, — далекого небесного светила в одной из галактик, — пусть остается темна и скрыта, но это все одно.

И даже если в когти попадается нечто, подобное этой темной стороне, несущее за собой испытания, проверяющее на прочность сердце и разум, бережность обращения и философское отношение к происходящему не умаляются, ведь у него самого есть своя обратная сторона луны, которая сейчас, оставшись на Дискордии, подгоняемая не терпящим праздности временем, упорно проходит подготовительный курс для поступления в университет в следующем году.

Кому ни рассказывал, что решил отправить свой личный артефакт, — да еще и с премерзким характером, — грызть гранит науки, встречал одобрительные усмешки. Особенно у тех, кто с этим артефактом сталкивался, — да-да, ему, мол, полезно будет хотя бы попытаться социализироваться.

И вот, лавируя между случайными прохожими, — хотя как знать, насколько случаен в твоей жизни может быть каждый встреченный тобою человек? Ведь памятуя об эффекте бабочки, даже невзначай брошенная кем-то фраза, адресованная и вовсе не тебе, или жест, который натолкнет тебя на определенные мысли, — все это может спровоцировать маленький шторм в бессознательном, который живой, неконтролируемой стихией вырвется из самых потаенных уголков разума и поведет тебя в направлении таком, о котором ты даже и гадать бы не смел... — и вот между такими, способными повлиять неожиданным образом прохожими, Юпитер неспешно пересекает одну улочку за другой, незаметно для самого себя все дальше и дальше оказываясь от центра Каэлунга.

Уличная музыка, играющая в динамиках, становится тише, звуки джаза постепенно сливаются с шелестом травы и пением птиц, деревья, словно наблюдающие с долей отстраненного интереса многовековых мудрецов, нависают с обочин незаасфальтированной дорожки, и в какой-то момент редкие домики остаются позади, а Юпитер останавливается, чтобы аккуратно ботинком отодвинуть с ставшей совсем узкой тропинки обломанную ветку.

На телефон приходит сообщение от Нигредо: "Этот чурбан запретил мне складывать ноги на парту! Я ему говорю, уважаемый, мне так лучше думается... Дражайший мой хозяин, где тебя хтоны носят? Ты где?"

Юпитер неспешно закуривает, отправляя в ответ gps-координаты.

И правда, где он, и зачем Вселенная его сюда привела?

Одновременно он и верит в судьбу, и испытывает жгучую потребность пререкаться с ней всякий раз, когда она, зараза такая, выкидывает нечто, проверяющее силу его духа на прочность — нечто, чего он старательно избегает, прячется и уворачивается, но все равно обнаруживает себя загнанным в угол, в клетку из собственных ошибок и сожалений, прутья которой сливаются в паутину, кажущуюся иллюзорно правильной с точки зрения его собственной морали, вторящей желаниям его личных богов, молчаливо проследовавших за ним однажды из его мира.

Сонм божественных голосов сменяется тягучим, раскаленным шепотом Нигредо, выжигающим из мыслей любую, даже самую жалкую попытку снова себя уничтожить чувством вины — шепотом неразборчивым, сбивчивым, успокаивающим.

Юпитер поправляет волосы, нервничает, смотрит на Лиру в который раз — ему хочется говорить больше, развить мысль в ответ на ее пожелание успехов в обучении Нигредо, но шепот артефакта действует на него, как убойное успокоительное, и он протяжно вздыхает, делает запинку, стараясь шагать в такт, чем обращает на себя внимание господина Вуда, затем виновато осматривает спутников и трогает рукой шею, ослабляет галстук еще больше, словно нечто мешает ему говорить, сдавливая горло.

— Он рад твоей поддержке, Лира. А я буду стараться, чтоб его не выгнали после первого же семестра...

Случившееся между ними двумя — и не случившееся тоже, точно не было ошибкой, и Юпитеру никогда бы и в голову не пришло жалеть о том, что они вообще знакомы. Как бы это не болело первые месяцы, каким бы гулким эхом тоски и растерянности не отзывалось в груди сейчас — ему хочется сказать ей спасибо за то, что она была в его жизни.

И он испытывает величайшую благодарность за то, что после всего этого Лира продолжает оставаться здесь, возможно, с ангельским смирением принимая его присутствие рядом.

Чего же ей стоит сейчас усмирять свою тьму?

"Мы постараемся" — слышит он от Лиры, и это "мы.." впивается в сердце так же, как он сейчас хочет до боли сжать кулак, чтобы когти впились в кожу, но на месте длинных острых когтей сейчас обычные человеческие руки с короткими ногтями, и отворачиваясь от Лиры в пространственном терминале, он пару секунд таращится на свои пальцы, как будто видит их в первых раз.

"Кажутся бесполезными в такой ситуации, не правда ли?" — едко усмехается Нигредо в голове, — "Еще одна форма самозащиты через саморазрушение, и та оказалась недоступна."

Что она вкладывает в это "мы"?

Сейчас Юпитеру, как стороне, по сути, предавшей, но не принимавшей решение о разрыве, а лишь молчаливо принявшей факт свершившегося, было до отчаянной тошноты в горле, до изнывающей ломоты в непривычном и кажущимся еще более чужим теле — непонятно, до невозможности своей и до самой ее глубины.

Невозможно узнать, руки потряхивает от необходимости унимать эгоистичный импульс встряхнуть ставшую абсолютно чужой, такой далекой от него Лиру, заглянуть в глаза и всмотреться в ее глубину, стискивая зубы задать молчаливый вопрос,

но не смочь, конечно же, не смочь этого сделать никогда, и отсчет этого никогда начался сейчас, когда они оказались вдвоем в терминале.

не смочь потому, что он все-таки виноват, и отсчет его вины начался с момента, когда ему надо было рассказать о третьем — близком, но он промолчал.

Юпитер давит в себе неприятное чувство, словно блоху, — о том, что человек, ранее бывший для него открытым и понятным, теперь кажется далеким и недоступным, и хоть ты пальцы изломай об эту недоступность, которая, конечно же, наверняка тщательно контролируется ее собственным артефактом в том числе, не менее настороженным и опасным, чем его Нигредо — и пока он осознает эти чувства в себе, старается контролировать их, контролировать свое нескладное неуклюжее человеческое тело, анализировать каждую свою реакцию на Лирины слова, — пока его сердце бешено стучит а разум занят работой на износ, лишь бы не наговорить глупостей, ему так сложно вымолвить хоть что-то приятное для нее.

Хоть словечко, по которому Лира могла бы сделать вывод о том, насколько на самом деле Юпитер рад ее видеть и одновременно боится того, что сейчас они снова оказались рядом.

"Да, идем." — мысленно отвечает он, сопровождая ответ кивком, и выходит из терминала, чтобы вмиг ощутить чувство угнетенности и разрухи, словно впитавшееся в старые стены здания.

Запах моря смешивается с грязью, не кажется свежим, оседает в легких, и Юпитер достает из кармана сигареты, чтобы приглушить эти запахи табачным дымом. Рука дрогнет лишь раз, когда он подумает о том, что Лире потребовалось время на то, чтобы принять его вредную привычку — но как же легко рука с сигаретой отводится в сторону, подальше от девушки, так же как и раньше, когда они были вместе. Автоматически, выдыхая в сторону — словно и не забывал этот автоматизм, въевшийся не хуже табачной горечи.

— И сейчас эта тяжесть наверняка никуда не делась. Страх непонимания остался, они не знают, когда шлейф аномалии перестанет их изводить, — мрачная сдержанность его слов эхом отлетает от оголенных стен, прикрывая собой неловкость, но вдвоем с Лирой они остаются ненадолго, стоит только деловитому мужчине появиться в дверях и сразу же взять в свои руки контроль над ситуацией.

"Возможно, еще какие-то минуты наедине, и между нами бы завязался разговор..." — отстраненно констатирует хаари для своего артефакта, стараясь не думать о том, насколько сильно он рассчитывал на это.
Представившийся господином Бертолли выводит их на улицу, демонстрируя вид еще более удручающий, чем представлялось, и параллельно вводя в курс дела. Прибывшим остается только гадать, какие потери в совокупности понес этот маленький портовый городок. Потери материальные, финансовые, и безусловно — человеческие, которые не восполнить никакими ресурсами.

"Он не очень-то церемонится с теми, кого прислали помочь, не так ли? Хотя я не могу его винить — он хорошо держится для того, кто потерял столь многое," — и все-таки, Юпитер не удерживается, переглядываясь с Лирой, и отчего-то испытывая необходимость хотя бы в иллюзии того, что сейчас они и правда вместе. Пускай это вместе и распространяется только на работу, но сейчас, находясь в аномальной зоне, с которой еще предстоит разобраться, ему хочется ощущать, что он может рассчитывать на Лиру, и ничуть не меньше хочется ненавязчиво дать понять — что бы между ними не случилось в прошлом, сейчас она тоже может на него рассчитывать.

Предложение на время разделить обязанности выглядит пусть и небезопасно, но с ними обоими их артефакты, так что нельзя сказать, что они остаются одни, и Юпитер, слегк подумав, соглашается:
— Давай условимся встретиться в госпитале через полтора часа. Если пройдет больше времени — это будет сигналом того, что что-то случилось, — сейчас, когда на улицах встречаются редкие жители и рабочие, кажется, что ничего не может случиться, но Юпитер понимает, что это не отменяет опасность и лишь усыпляет бдительность.

— Тогда я подойду чуть позже?.. Когда осмотрюсь здесь, — в итоге он соглашается с Лирой и вопросительно смотрит на господина Бертолли, который, судя по всему, не терпит заминок, и возникшее намерение прибывших разделиться вводит его в ступор и даже раздражает, что можно отследить по мелькнувшей на лице тени недовольства, изогнувшей линию рта и сузившей разрез широко посаженных больших глаз.

Появление рядом Алисии не удивляет, равно как и ее реакции на Юпитера — просто все это время он старательно отметал мысли о том, что с ней ему тоже придется увидеться, и вот это-то взаимодействие может быть не самым приятным и даже не самым безопасным, поэтому Юпитер хоть и не делает шаг назад при ее появлении, но весь собирается, словно готовясь к прыжку, и в тысячный раз жалеет, что при нем нет его мощных лап и острых когтей.

"Зато есть мои мощные лапы и острые когти, успокойся", — разрезает вязкость мыслей голос Нигредо, который с негласного разрешения хозяина почти-что начал обретать материальность.

На рычание черной волчицы стискивает зубы, но молчит — вряд ли вежливое приветствие будет здесь уместно. Вряд ли хоть что-то здесь будет уместно, и он бросает вопросительный взгляд на беловолосую, не сколько ради успокоения, что та не отдаст команду атаковать, сколько ради того, чтобы просто отследить ее собственные эмоции относительно происходящего.

— Скажи ей, чтоб она не трогала меня, — Бертолли вскидывает руки вверх, слегка шарахнувшись в сторону от волчицы, нарычавшей и на него, но всеми силами делает вид, что не боится, — хотя легкая дрожь в голосе выдает его неуверенность в собственных силах, — и указывает Лире в сторону виднеющегося вдалеке здания, — Как хотите, но только без фокусов... Я отведу тебя в госпиталь, сейчас все пострадавшие там. А ты не теряйся, тебя одного тут спасать будет некому, — и почти сразу теряя интерес к оставшемуся позади Юпитеру, ведет Лиру прямо по дороге.

Оставшись в одиночестве, Юпитер позволительно машет рукой в пустоту, и если Лира обернется, то увидит, что рядом с белым хаари материализовалась сначала плотная черная дымка, быстро принявшая облик черного хаари — улыбающегося широко и довольно, приглаживающего белый воротничок рубашки и отряхивающего черные брюки со стрелками.

В атмосфере ужаса и запустения Нигредо чувствует себя восхитительно — он довольно потягивается, выгибаясь дугой, и щелкая зубами, облизывается.

Фронт работ и правда выглядит внушительно — самое время запустить свои черные когтищи в средоточие дикой, первобытной тьмы.

---

Госпиталь, к проржавевшим не то от времени, не то от аномалии воротам которого Лиру подводит господин Бертолли, представляет собой трехэтажное здание, не видавшее ремонта несколько десятков лет — светлый кирпич очевидно давно устал, но местным жителям сейчас было не до реставрации. Хорошо и то, что расположение на некотором отшибе спасло госпиталь от крупных разрушений, и аномалия прошлась только по самым верхам, сорвав где-то черепицу, да выломав забор с левой стороны, оставив на его месте зияющую дыру, будто кто-то огромными зубами вгрызся в железные толстые прутья.

Стивен Бертолли в очередной раз смотрит на то, что некогда было асфальтированной дорожкой к зданию, на обломки кустов и вмятую в грязь траву, но не задерживается ни на миг, указывая Лире и ее черной спутнице на железные двери, сейчас распахнутые настежь и подпертые камнями с обеих сторон — как открыли с тех пор, когда требовалось оперативно вносить раненых, так и оставили, сочтя что в теплое время года прохладный морской воздух слегка отрезвит пациентов.

На первом этаже они проходят пустую стойку регистратуры и несколько закрытых кабинетов, чтобы подняться на второй этаж, где располагаются палаты.

Но впечатление складывается такое, будто в госпитале лежит по меньшей мере треть жителей Двантаора, потому-что не только палаты, но и коридоры на этаже заполнены койками с пациентами — много раненых, перебинтованных, слышно чье-то бормотание, звучащее несколько пугающе, словно человек до сих пор не до конца пришел в себя от ужаса, и сейчас раз за разом переживает случившееся в своей голове.

На втором этаже шумно — между пациентами снуют усталые медсестры и один врач — среднего роста возрастной мужчина абсолютно незапоминающейся внешности, с впалыми щеками и колким взглядом карих глаз, магический уровень которого определялся не выше шестого, но он не проявляет к вошедшим интереса, лишь сухо кивая господину Бертолли, и продолжает осматривать одного из пациентов на дальней койке и параллельно вести записи на планшете.

Наверное, он не особо рассчитывает на присланную помощь, и все его мысли сейчас крутятся вокруг призрачного желания когда-нибудь отдохнуть.

— Это Вас прислали нам помочь? — тихий уставший голос одной из немногочисленных медсестер раздается рядом с Лирой, и она может видеть перед собой обладательницу этого уставшего голоса, молодую темноволосую эонку с таким же усталым выражением посеревшего от недосыпа лица. Поникшие худые плечи, скрытые за слегка мешковатым медицинским халатом, на бейджике которого значилось имя "Агнесса", впалые щеки и молчаливая тяжесть взгляда — все это говорило о том, что девушка наверняка давно не отдыхала, присматривая за пострадавшими, — Воздействие аномалии словно бы должно было спасть, и магические сканеры не фиксируют повышенную активность, но больным становится плохо в непредсказуемые моменты. Они начинают просыпаться и кричать от ужаса, раздирают себе лицо и руки, страдают от панических атак, и это срабатывает как цепная реакция...очень страшно. Не подпускают к себе никого особо... — тут Агнесса слегка наклоняет голову, смотря на Лиру, — Вы, должно быть, сильная целительница. К нам отправляли...сильных, но пациенты их пугались. Может быть вы попробуете, и ваши слова их успокоят.

Пациентов слишком много, и кажется, что осмотреть сразу всех будет невозможно, поэтому Агнесса предлагает начать с тех, кто находится в состоянии бреда и переживает панические атаки чаще остальных:
— У нас есть несколько пациентов, которых страшно оставлять одних. Они очевидно жалеют о том, что остались живы. После этого можно будет заняться физическими повреждениями — наши медики обработали раны и наложили заживляющие заклинания, но влияние аномалии сильно, и уровня нашей магической силы не хватает. А отбывшие недавно группы зачистки хоть и располагали целителями, но успели сделать не все, и нацелены, как я успела понять, были больше на саму аномалию... сказали, что пришлют кого-то еще, — голос ее стал тише и отчаянее, — Тех, кого телепортировали в другие города, спасти не удалось.. как будто аномалия держит.

Оглянувшись на незнакомого врача, она добавляет извиняющимся тоном:
— Мистер Лоуренс не очень приветлив, прошу прощения. Он хороший врач, но ему тяжело признавать, что его сил не хватает. Но я думаю, что попозже он побеседует с Вами... — ей хочется добавить что-то еще, но первый пациент сам находит себя, не давая возможности выбрать.

Раздавшийся протяжный стон, переходящий в подобие крика обращает на себя внимание, и Агнесса, округляя глаза от вновь накатившего страха, бросается к одной из коек, на которой лежит юноша студенческого возраста. Бегающие глаза, вцепившиеся в простынь тощие пальцы с обгрызанными от нервов до мяса ногтями, прилипшие ко лбу каштановые волосы. Из видимых повреждений только синяки да ссадины на руках и ногах, но почти полное отсутствие сильных ран с лихвой компенсировалось удушающей аурой животного ужаса.

— Зачем?!.. Зачем меня спасли? Надо было... оставить меня там... оно все равно приходит и смотрит на меня... — безумное бормотание паренька казалось бредом сумасшедшего, он сжимал ткань простыней, стараясь ухватиться покрепче, а при виде девушек взгляд его стал отчаянно-умоляющим, — Оно каждый раз все ближе и ближе... пожалуйста, я так не хочу...

Что-то не ладится у меня со временем — планы на отпуск сильно поменялись, поэтому пока до сих пор в лоу, точных сроков сказать не могу, простите пожалуйста. Кто не готов ждать — я пойму...)

Всем хорошего лета! с":

Добрый день! Эту неделю буду скорее всего отсутствовать (и кот Теодор тоже) — перед отпуском работы тьма, поэтому очень извиняюсь перед теми, кому должен — честно думал, что получится. Начиная с выходных и со следующей недели все допишу и отдам (есть небольшая вероятность, что может и раньше, но это прям маловероятно, не могу пока сконцентрироваться на постах в перерывах между громадным списком задач которые надо сделать до 16 числа).

:с

Слишком личное для мысли дня, но достаточное, чтобы оставить здесь.

Самое запоминающеся в сегодняшнем вечере даже не то, что я сходил послушать Drummatix на фестивале, хотя одно только это само по себе уже событие, а то, что важный для меня человек, к которому я до этого забежал на работу просто увидеться (мог ли я подумать хотя бы несколько месяцев назад, что это будет так..нормально?), — согласился пойти со мной.
...и среди этого самого запоминающегося, особенно ценное, на завершающих концерт словах вокалистки про что-то вроде "берегите близких, друзей.." это когда этот человек меня обнимает.

с п а с и б о.
если бы ты знал, насколько я счастлив.

Бывает же так, смотришь на человека и думаешь "Какой же ты до безобразия н е в е р о я т н ы й, как классно что ты есть, улыбаешься, рядом стоишь, и даже когда не рядом — не страшно, потому-что в целом здорово, что ты есть, поэтому пожалуйста, просто будь дальше в этом мире. Классным, невероятным, любым — поди разбери, что там еще в твоем космосе..!"

И улыбаешься в ответ и думаешь, как хочется сохранить это "сейчас" — навсегда.

Цитата: Хьюго Иденмарк от 27-05-2025, 22:25:57*палит скрытого зайса и многозначительно достает нейрошунт*

Батюшки святы! *закрывает глаза длинными ушами* Это же приличный флуд, спрячь!

@Инкара, вроде все обошлось, и я не стал главным разочарованием этого дня :"D
но сегодня еще день такой странный — не покидает чувство, что либо я резко разучился разговаривать с людьми, либо люди как на подбор...
Кстати! Хотел именно тебе предложить эпизод, но на фоне всего этого социально-нестабильного стучаться в личку для меня почти подвиг. Если вдруг мое не состоявшееся нормально, но таки предложение вызовет отклик, будет очень здорово с":

Настроение дня: переволноваться и говорить бессмысленные несвязные вещи, а потом волноваться, что разочаровал человека. Да емае. Десять неловких зайцев из десяти...

Видел б-г, не хотел я объедаться корнерами с шоколадом. Видел, но ничего не сказал.

А вообще, неделю можно ознаменовать неделей относительной эмоциональной стабильности — после предыдущих нескольких точно. Бонусом идут приятные новости, покупка велосипеда (штош, сезон!), возвращение к стабильному чтению и получению удовольствия от чтения (что последние месяца три давалось с трудом и вызывало расстройства).

Оракул Йона Бауэра в ответ на важный вопрос выдал мне карту "Доверие", и это прям...тепло. То, что нужно.

До сих пор испытывая некоторое смущение в присутствии Баргенэра Дума, — что неудивительно, ведь он глава поселения и очень мудрый наргдалит, — Юпитер не скрывает пусть и сдержанную, в силу своего характера, но искреннюю радость от столь внезапной встречи, пока еще не омраченной неприятными обстоятельствами.

И даже свое необычное похищение он не может назвать неприятностью — ведь его мало того, что накормили, так еще и вернули обратно, пусть и транспортировав обратно не шибко удобным способом.

Вспомнив события, произошедшие в поселении Магдарос, Юпитер на секунду прикрывает глаза, возвращаясь мысленно к пережитому, и открыв их снова, доброжелательно кивает:
— О нет, не беспокойтесь, прошу Вас. Жизнь — удивительный поток из самых разных происшествий, и он не должен быть ровным. У меня остались исключительно приятные впечатления о моей поездке и о Майкрофте в том числе. Если я могу просить, то был бы благодарен, если бы Вы передали ему от меня привет и пожелания всего наилучшего. А насчет хозяина замка... — Юпитер делает несколько неуверенных шагов по гостиной, будучи уверенным, что хоть Пвиффа здесь и нет, но он очевидно за ними всеми наблюдает, — То он показался мне весьма эксцентричным и загадочным. При других обстоятельствах я был бы рад побеседовать с ним больше, но чувствую, что будь обстоятельства иными, то и см Пвифф был бы не таков, каким показался.

Но все это, конечно, пространные рассуждения, которые следует отложить на время, — хотя Юпитер признается сам себе, что озвучил это вслух неспроста, в надежде, что если Пвифф и подслушивает его сейчас, то может быть как-то отреагирует. Сейчас же нужно сосредоточиться на дальнейшем пути, и выслушивая Баргенэра, сосредоточенно кивает:
— Что же, если так, то давайте пройдем в следующую комнату и посмотрим, что находится там. Может быть, пропавший Двалин вернется к нам чуть позже, раз уж мне в итоге повезло снова оказаться здесь, — он обращается одновременно и к господину Думу и к Таске, а затем направляется в открытую дверь, за которой предстает вовсе не очередной кабинет, а самый настоящий склеп.

— Своеобразный способ облагородить внутренний двор, — бормочет хаари растерянно, осматриваясь вокруг. Они здесь явно не одни, и на находящихся здесь монахов Юпитер поначалу реагирует так же настороженно, как и Таска, но понимая, что атаковать никто не собирается, выслушивает просьбу монахов разжечь свечи.

— Судя по всему, драка отменяется, — он подходит к Таске и тихонько сообщает это ему, чтобы монахи не слышали, и извлекая из кармана пиджака зажигалку, — Я зажгу, никаких проблем.

И пока зажигает свечи, разглядывает коридоры склепа повнимательнее, отмечая рычаги на стенах, которые наверняка позволяют пройти еще куда-то. А как тут удержаться и не посмотреть?

Надеясь, что это выглядит не совсем уже бескультурно, Юпитер решается дернуть таки один из рычагов, и ему предстает небольшой кирпичный карман, внутри которого обнаруживается разветвленная келья. Одна из дверей надежно заперта заклинанием, разрушать которое Юпитер пока не рискует, а вторая дверь оказывается более сговорчивой, и вниз по узкой длинной лестнице ведет к очередному большому захоронению, куда хаари и следует, но перед этим оглядывается назад и старается подать Таске и Баргенэру знак рукой, мол, если им интересно, они могли бы присоединиться, но вслух не озвучивает, ибо это будет верхом неприличия.

— Видит Творец, я исключительный вандал, — обреченно качает он головой, уже спустившись вниз, но удержаться от более детального изучения точно не может, ведь тут и правда есть на что посмотреть. Относясь к теме смерти уважительно, он отмечает искусность выполнения саркофагов из красного дерева, в окружении которых он оказался, и даже позволяет себе трепетно провести рукой по сатиновой сине-золотой обивке. Можно ли это назвать уважением — вопрос, конечно, спорный, но хаари очень часто оправдывал себя тем, что он иномирец, а на своей далекой родине подобное не возбранялось и не расценивалось как оскорбление почивших и их родных.

Проходясь мимо постаментов с личными вещами павших воинов, часть которых, судя по всему, были драконами или полу-драконами, Юпитер спотыкается, полностью уйдя в созерцание, и чуть не опрокидывает клетку с обветшалым скелетом канарейки.

— Как же неудобно получилось, простите... — извиняется перед скелетом, и даже не трудится объяснить сам себе и окружению, зачем это делает, да и внимание его моментально перемещается на пустое место, где должен находиться еще один саркофаг, но там пусто, и только осколок меча, излучающий странную магию, так и норовит сам оказаться в цепких лапах хаари. Что, собственно, в следующий момент и происходит.

— Выглядит ничуть не менее интересно, чем деталь паззла, — улыбается он, и по едва заметным следам направляется в центр круглой комнаты, в центр которой прбивается луч лунного света. А автоматон, на которого этот луч падает, выглядит настолько выбивающимся из общей картины, и об этом, кажется, нельзя промолчать:
— Так неестественно на общем фоне... и его как будто бы нужно оживить, — иначе как еще объяснить странное свечение в глазах и доносящиеся звуки птичьей трели? — Может, там живет дух той канарейки, на чей скелет я наткнулся? Тогда точно не зря извинялся..

И словно карма за излишний интерес, Юпитера настигает помутнение зрения, стоит только ему поднести осколок к лунному свету — очертания окружения стираются, и он видит исключительно плотности света, а объем и цвет остаются для его взора недоступны.
Нигредо в голове злобно рычит и скрежещет недовольства одно за другим, вынуждая своего хозяина моментально использовать два исцеляющих заклинания подряд, чтобы вернуть зрение в норму.

"Дражайше прошу завязывать совать свой нос, мой дорогой хозяин, иначе что прикажешь потом делать с твоим слепым хладным трупом? А если ты ослепнешь, то точно где-нибудь и помрешь..."

Юпитер тихонько фыркает в ответ на это проявление заботы, но на этом и правда решает остановиться:
— Пожалуй, именно тут больше никаких экспериментов.

Вернувшись обратно, Юпитер решает уточнить у монахов, которые направляются к месту последнего захоронения некоего старика, павшего в бою и прожившего до этого, по их словам, около двух веков, что являлось цифрой внушающей уважение и немалую силу погибшего:
— Дичайше извиняюсь за свое неуемное любопытство, но позвольте поинтересоваться, о какой битве идет речь, и как звали погибшего? Это позволит нам почтить его память с должным уважением.

— В своей гробнице покоится Корнелиус III Великий, трагично погибший в результате ранения на поле битвы за защиту нашего королевства против военно-политического союза народов-полукровок. Это произошло восточнее отсюда, буквально у реки, берущей начало близ деревушки Винтервейл на севере... В замке есть некоторые гравюры, изображающие сражение, — монах скромно поклонился, бренча содержимым под своим плащом.

Судя по всему, это был не самый старший из монахов.
— Само ранение было ожидаемым, король отличался благородностью и смелостью вести авангард в большинстве важных сражений, однако... я так и не помню, чем закончилось сражение, простите, но ранение точно ухудшило его состояние и потом он просто погиб в палатах в попытке залечиться. Врач королевской семьи предрекал, что ему недолго осталось. Но умер Корнелиус, надеюсь, безболезненно? Нам сообщили, что он после сражения словно не мог проснуться и так и погиб, да-а-а...

Монах печально закивал и чуть не расплакался, но сдержался и только хлюпнул носом. Окружающие собраты проходили и тоже старались не смотреть или хотя бы не показывать свою печаль.

Юпитер слушает внимательно, раздумывая, имеет ли смысл дальше расспрашивать монахов, или аномальность этого места вряд ли позволит случайным путникам заглянуть еще дальше, узнав подробности не только о королевстве, но и о противниках? Еще эта деревушка, Винтервейл...

Цитата: Макх Шесть от 21-05-2025, 14:34:59Нужен еще один на 20, но Юпитер определенно вернул себе зрение хотя бы до приличного состояния, чтобы ориентироваться в пространстве. На дальние дистанции с таким зрением не постреляешь. Заряды магии -1, второй бросок будет бесплатным.

Осколок ничего не удерживает и его вполне можно унести или сложить с собой. Перечисленные интересные вещи были ранее по типу клетки со скелетом или головы. Нужно уточнение, на что именно заяц обратил бы внимание, потому что в данном захоронении вещи могут быть разные.

Получилось хорошо (27), но на этом, думаю все-таки, Юпитер и остановится, и пойдет обратно, а то мой пост будет на километр х)
Спасибо!
https://arkhaim.su/index.php?action=dice&aid=10172

Но, возможно, если @Таска или @Баргенэр Дум пойдут со мной, то их что-то заинтересует. Тегаю на всякий случай, чтоб они в своих будущих постах при желании тоже могли что-то сделать на основе того, что я тут наузнавал.

Цитата: Макх Шесть от 21-05-2025, 13:52:42Вот тут
Кидать можно исцеление или усиливающую магию или протомагию или защитную магию. Два броска любой из этих школ и могу рассудить это как один заряд траты магии, при условии, что в бросках результата не будет ниже 15.
20 и выше хотя бы на одном будет достаточно для полного исцеления, остальные результаты выше нуля помогают частично.

На исцеляющей магии хорошо (18)
https://arkhaim.su/index.php?action=dice&aid=10170

Юпитер унесет осколок с собой. И посмотрит на постаментах личные вещи — будет ли там что-то интересное?

Цитата: Макх Шесть от 21-05-2025, 12:53:49Осколок частично ослепляет Юпитера волшебным светом и на один круг персонаж видит только плотности освещения, без цветов и полного объема. Наложенный статус возможно снять любым вязевым заклинанием.

Сейчас задам идиотский вопрос, вязевое это...что именно жмать? Как кидать кубик? Дико извиняюсь, в кубах мои знания околонулевые...

Цитата: Макх Шесть от 21-05-2025, 12:43:08Что делает персонаж в захоронении?

Юпитер возьмет осколок меча и подставит под луч лунного света.

@Макх Шесть, ну вот я хочу отыграть момент из пункта 2, подойти и прочитать имена

Цитата: Макх Шесть от 01-05-2025, 16:25:425. Коридоры склепа весьма прямолинейны, но есть небольшие карманы, которые тоже открываются посредством рычага рядом со входом в карман. В коридорах покоятся не только могилы и мертвые, но и личные вещи мертвых (одежда, доспехи, драгоценности, памятные знаки, ткани и талисманы, цветы). Все вещи на видных местах, иногда на постаментах.

Отлично! Тогда я бы хотел отыграть вот этот пункт и пойти посмотреть в одном из карманов, какие вещи там лежат. Что я могу найти и нужно ли кидать еще кубики, чтобы найти?
И еще, могу ли я поговорить с монахами?

В описании склепа есть вот это:
"Единственное исключение составляет могила недавно погибшего в битве старика (по словам монахов) — мужчина прожил около двух веков. Данная продолжительность действительно является рекордной при наличии продолжительности вроде 30 лет.
⠀⠀
После того, как свечи будут готовы, главный монах проводит группу в отделение склепа, где недавно похоронили старика. "

Юпитер спросил бы у монахов, (после того как обыскал один из карманов склепа и возможно что-то там нашел) когда прошел бы с ними непосредственно к месту захоронения:
— Дичайше извиняюсь за свое неуемное любопытство, но позвольте поинтересоваться, о какой битве идет речь, и как звали погибшего? Это позволит нам почтить его память с должным уважением.

Цитата: Макх Шесть от 01-05-2025, 16:25:42Следующие вещи будут доступны на выбор, если персонаж выкинет 3 и больше на 6-тиграннике. У персонажа 3 попытки + любые концептуальные навыки, которые помогают подмечать детали или разведать обстановку добавят еще 1 попытку.

1. В основной части склепа будет крупный мемориал с именами господ.

2. На мемориале черной сажей покрыты высеченные имена умерших (по словам монахов, которые могут это рассказать, если персонаж будет осматривать мемориал), а белой сажей отмечены следующие имена: Седрик Серый, сын Корнелиуса III Великого; Агата Рубиновая, жена Корнелиуса III, дочь Вольфрама Нерасторопного; Анастасия Серая, жена Седрика Серого (род не упоминается), Пвифф Изумрудный, сын Седрика Серого. Письмена понятны персонажу в соответствии с его навыками чтения, язык роли тут не играет.

Доброго дня! Эти имена я смогу прочитать, только если выкину 3 и больше на шестиграннике? Или это значит, что дополнительно к описанному я смогу заметить что-то еще?

если что, я выкинул 5
https://arkhaim.su/index.php?action=dice&aid=10168

И не то чтобы Таури не любит проигрывать, нет — все-таки достойный проигрыш гораздо лучше позорной капитуляции, в которой ты даже не попробовал проявить себя как соперник достойный своего оппонента.

Цветастый кот упрям как баран, и откуда только такой взялся?

Джессо еще пару секунд смотрит на него в упор, хмыкает и затем поднимает руки, издавая снисходительный, но крайне довольный смешок, мол, так и быть, цветастый, этот раунд за тобой, но я еще отыграюсь.

Пвифф, тем временем, честно признается, что даже если и будет им помогать, то исключительно на свое усмотрение, и абсолютно не скрывает, что понаблюдать за ними двумя ему будет интересно. Вот же хитрый жук — ловко устроился. Сидит здесь, дурит головы залетным неудачникам...

Но опасным и агрессивным не выглядит — хотя хрен его знает, вот в таких вот местных сумасшедших как раз таки и кроется самая опасность, потому-что совсем не знаешь, чего от них ждать.

Хозяин замка уходит, и на почти-что командирское приглашение сесть Джессо машет рукой, мол, ща, погоди, и оглядываясь по сторонам, ищет, за что бы зацепиться внимательному взгляду мерцающих азартом зеленых глаз:
— Если даже вискарик не найдем, то что-то тут у этого чувака точно залежалось. А то ни в жизнь не поверю, что он себя чисто кофеем отпаивает. Явно неспроста... — и уверенно направляясь к шкафчикам, готовится перетряхнуть в нем все тряпочное содержимое, бормоча себе что-то под нос, но много времени и копания в чужих вещах и не требуется. Из одного из нижних ящиков витринного шкафчика он торжественно извлекает явно очень старую бутылку с не менее старым содержимым:
— Вуаля, гляди-ка, чего нашел! — и с трудом расковыривая наглухо ввинченую деревянную пробку,  хлопком извлекает ее из бутылки при помощи зубов и когтей, да так, что пробка крошится в лапах и ошметки ее падают на пол, — вот на что способен задолбавшийся кот после тяжелой смены! — а затем жадно принюхивается и победно улыбается, — Яблочный, забродил уже, но сойдет! Ща разольем.

И только тогда падает на диванчик, двигая к себе две пустые чашки, в которые тут же наливает мутноватое и крайне подозрительное содержимое бутылки:
— У меня, если что, желудок крепкий, и пьянею я не быстро. Насчет тебя не знаю, но отказы не принимаются. Мне нужна компания, так что сорян. Мой ушастый друг говорит, что бухать в одного — алкоголизм.

На вопрос, заданный Теодором, Джессо понимающе оскаливается и ведет усами, словно оценивая — что там интуиция подсказывает относительно этого аркхеймского кота, стоит ли ему рассказывать о своем происхождении?

Затем он запускает когтистую лапищу в одну из тарелочек на столике, деловито выхватывает оттуда баранку, и откидываясь на спинку дивана, начинает методично ее грызть, выдерживая паузу, да запивает сгрызанное крупным глотком яблочного хмельного сока. Нет, Джессо правда очень голоден, но чувство голода не мешает ему вновь в упор таращиться на нового знакомого.

— А ты шаришь, цветастый. Я твой вопрос понял, чего ты там имел ввиду. Я не отсюда, — морщится слегка недовольно и как-то по-особенному тяжело, и это мало похоже на реакцию на кислый сок. Но тяжесть оказывается мимолетна — настолько, что заметить изменения на наглой усатой морде практически невозможно. Разве только, если собеседник не привык автоматически подмечать мельчайшие изменения в чужой мимике.
Крутит в лапе чашку с соком, пристально разглядывая ее, словно бы она самый интересный экспонат в этой гостиной, а затем переводит взгляд на Теодора.

Вообще, у Джессо отличная интуиция. И в новых знакомых он редко обманывается. Поэтому ему требуется еще пара секунд и еще один широкий оскал, — за которым опять же, наблюдательный собеседник уловит оттенок еще не стертой прошедшими годами тоски, — чтобы продолжить:
— Моя раса называется катци. Планета, откуда я родом, называется Хелиас, это в галактике Черного Безликого Зайца. Доминирующих рас там две, это, собственно, моя, и вторая — хаари. Как зайцы, грубо говоря. Мой друг как раз этой расы, мы попали с ним сюда несколько лет назад. Летели в экспедицию, но.. — Таури сохраняет прежнее, расслабленное выражение лица, но чашка вертится в лапах только так, и движения становятся нервозными, — Херня случилась, короче.

Содержимое чашки допивает в два глотка, с грохотом ставит ее на стол и кивает на Теодора:
— Так, а ты чего? Вижу, здешний, рожа хмурая, но мудаком не выглядишь. Выкладывай, — под лапу попадается булочка из еще одной тарелки на столе, и принимаясь ее жевать, Таури вскакивает с места и направляется к телевизору, — А я пока включу вот.. он чего, от магии работает чтоль?