Аркхейм

Корнелия выглядела девушкой спокойной, не волнующейся ни о предмете разговора, ни о новой для себя обстановке. Тем не менее, предшествующая этому стоическому спокойствию заминка и нерешительность выдавали собеседницу с потрохами - во всяком случае, именно так и решил сам демиург. Личный опыт подсказывал Илифии, что нерешительность и спокойствие во все времена были друг другу заклятыми врагами, а попытки сохранить видимые спокойствие и уверенность предназначались более для сохранения лица и эфемерных позиций в переговорах, за неимением более существенной опоры.

- Мы еще... хм... не так хорошо знакомы, чтобы я могла рассказать все.

Торг. "Это выгодно не мне, а Вам!" - вот что слышалось Илифии в этих словах. Механизм самозащиты. Попытка убедить в отсутствии эфемерности позиций. Демиург прекрасно знал: прямо здесь, прямо сейчас можно решительно сорвать эту попытку, можно обрушить почву под ногами собеседницы, надавить и морально подавить её, но всему этому инструментарию следует и дальше пылиться где-то в стороне: обороты Корнелии больше походили на игру, разогрев, прелюдию - хочешь быть на её волне, то подыграй. Или не подыгрывай. Главное, не нападай.

Так что да, Илифия просто молча кивнула, словно показывая: "Очевидно, я же всё прекрасно понимаю".

- Но... да. Можно сказать и так. И, откровенно говоря, я подвергаю себя чертовски большой опасности, даже затевая подобный разговор, - произнесла Корнелия и усмехнулась.

А вот этот вот речевой оборот явно удивил демиурга, заставив последнего вскинуть бровь. Корнелия Холлер - генеральный директор частной военной компании, юрист и в целом человек серьезный. Таким не свойственно бессмысленно преувеличивать или просто набрасывать на себя ни с того, ни с сего ненужный флёр таинственности. Шансы того, что говорила она правду были довольно высоки... или же это было не более чем попытка продолжить торг?

- Лестер давно является хозяином моей организации. Можно сказать, что и моим хозяином, хотя это скрывается. Он же чертов бандит. Это ведь ни для кого не секрет, да?

Вот теперь Илифия поняла причину, по которой собеседница оказалась в опасности: прямо сейчас она волей или неволей выдала или корпоративную, или криминальную тайну. Получается, Корнелия решила пойти против своего начальства? Или же просто против крайне богатого бандита? Решение смелое и, скорее всего, судя по психологическому состоянию, лично для девушки верное. Но вот подробности о "бандитизме" Синовара не были очевидны демиургу - для неё Лестер был не более чем крикливым маргинальным политиком и избалованным миллиардером. Возможно, Илифия в этом вопросе неприятно ошибалась.

- Он меня изнасиловал. И не один раз. Хочу, чтобы он сдох.

Хоть картине и вышло сойтись, но ситуацию этот факт особо не упростил. Корнелия жаждет отомстить своему начальнику самым жестоким образом, пошла ради этого практически ва-банк, поставив на кон свою жизнь и доверившись Илифии... но главный вопрос всегда заключался в выгоде для самого демиурга. Было ли ошибкой налаживать отношения с генеральным директором ЧВК, если на деле во главе этой организации стоит другой человек? Не лучше ли сдать нерадивого мстительного работника Лестеру, рассказав о планах его убийства, ради хороших взаимоотношений с этим "бандитом"? Нет, Илифия не столь узколоба: она понимала, что в первоначальных суждениях об этом крикливом политике она сильно заблуждалась, а значило это только одно: он умён, хитёр и опасен. Взаимовыгодные отношения с ним взаимовыгодными будут всегда исключительно лишь на бумаге, да не в пользу демиурга - иначе, без самого бдительного и, при этом, ненавязчивого контроля стоит ожидать самого хитро вывернутого удара в спину. Так что, всё же лучше прощупать почву с Корнелией - как минимум, выглядит она человеком довольно разумным. Если удастся вывернуть ситуацию с ней в свою пользу, то игра стоит свеч.

- Вот, значит, как обстоят у Вас дела. Честно говоря, я догадывалась, что в Ваших взаимоотношениях не обошлось без насилия, но вот факт того, что он не просто Ваш клиент, но ещё и "хозяин"... Полагаю, Вы, как юрист, уже вдоль и поперёк изучили, как обстоят дела с реальным юридическим вопросом в отношении Синовара. Подозреваю, что и ответственности за насилие избежать для него труда не составит, не упоминая рисков того, что он - "бандит"...

Илифия в задумчивости откинулась в кресле и повернулась боком к собеседнице, вперив алые очи в подводную бездну.

- Как юрист, скажите, господин Лестер... он в каком формате является Вашим "хозяином"? Он просто рэкетир? Если, допустим, Ваша компания попадёт под протекцию концерна, то избавит ли это Вас от гнёта этого "бандита"?

Под "протекцией концерна" демиург, очевидно, предполагал поглощение ЧВК межпланитарным концерном - в таких условиях любая попытка рэкета малой компании трактовалась бы, как нападение на ощутимо более могущественный концерн. Этот план был весьма прост и надёжен на бумаге, но возможность его исполнения всецело зависела от юридических аспектов "Чёрного Солнца": формат существования компании, необходимо ли для такого манёвра согласие самого Синовара в принципе и прочее. Другое дело, что второй очевидной вещью такого вопроса являлась стоимость такого манёвра: приобретение более 30% уставного капитала - дело нешуточное. Да и вполне возможно, если не гарантировано, создание напряженности во взаимоотношениях с Лестером, не говоря уже о репутационных рисках поглощения такой компании. Явно, что за столь ощутимо дорогую услугу Илифия, вполне возможно, потребует соответствующей платы. И если не сейчас, то в дальнейшем, благо живут нефилимы, не старея, достаточно долго, чтобы строить с ними планы не на одну сотню лет вперёд.

Корнелия на слова Илифии не отреагировала. Во многом из-за того, что размышления о том, какими себя воспринимают демиурги, ее не особенно волновали.

Было, конечно, интересно, что Илифия имеет ввиду, потому что Магнус точно считал себя эдаким мега-божеством, достойным править галактикой. Возможно, даже более божественным божеством чем другие демиурги.

Что ни говори, а Илифия во всем отличалась от Магнуса. Возможно, эта, конечно, было чем-то напускным. Все-таки невозможно понять, что творится в башке у этих существ.

Всегда нужно помнить, что демиурги просто похожи на людей и других разумных существ, но в действительности пропасть может оказаться куда глубже. И дело не только в бесконечной жизни, которую чертовски трудно прервать.

Огромное существо скрылось из виду.

Нельзя сказать, что стало спокойнее. Она ведь все еще находилась в самом сердце штаб-квартиры демиурга, враждебного Магнусу. Тут уж сложно полностью расслабиться.

И, в конце концов, то, что Илифия казалась адекватнее и приятнее Магнуса не означала, что она добренькая и мягкая. Возможно, с врагами она расправляется еще страшнее, чем тот же Магнус. В ее голове же точно какое-то извращенное сознание, которое просто удобно прятать за таким спокойным и точеным личиком.

Нет лишних глаз?

Есть только нужные, да? Это ведь не нейтральная территория. Может быть, тут миллион камер и прослушек.

Не, уже нет смысла об этом думать, Корнелия. Ты уже зашла довольно далеко.

С трудом подавила желание дергать коленом от нервного тика. Все-таки Холлер умела производить впечатление довольно спокойной и степенной дамы, а также держать эмоции в узде.

Внутри было чертовски сильное желание рассказать всю правду. Сложно. Это уже явно выход за какую-то грань.

Черт.

- Мы еще... хм... не так хорошо знакомы, чтобы я могла рассказать все.

Начала осторожно Корнелия. Формулировка казалась не очень удачной, но ей будто хотелось намекнуть, что в загашнике есть секреты.

Оставалось надеяться, что у Илифии не возникнет желание узнать их, проделав дополнительное отверстие в голове Холлер.

- Но... да. Можно сказать и так. И, откровенно говоря, я подвергаю себя чертовски большой опасности, даже затевая подобный разговор.

Корнелия усмехнулась.

Она знала, что можно все это выдать за эдакую попытку втереться в доверие, но Магнус, прямо скажем, не всегда отличался излишней рациональностью.

- Лестер давно является хозяином моей организации. Можно сказать, что и моим хозяином, хотя это скрывается. Он же чертов бандит. Это ведь ни для кого не секрет, да?

Разводит руками.

И затем... Короткая пауза. Да к черту это все.

- Он меня изнасиловал. И не один раз. Хочу, чтобы он сдох.

- Звучит так, будто вы себя демиургом не считаете. - высказала вполне ожидаемый вывод Корнелия.

Илифии уже не раз приходилось слышать подобные слова. Они были недалеки от истины, но и не охватывали полностью суть взглядов демиурга. И раз уж женщина решила рассказать о себе побольше, то стоило бы помочь собеседнице в вопросе взаимопонимания.

- Вернее было бы сказать, что я демиургов демиургами не считаю, а не только себя, - на лице ни намёка на улыбку. - Бессмертие - единственное их отличие от смертных. Люди с титаническим опытом, будь он хоть полезным, хоть травматическим. Не более.

Знакомство с Бобом прошло неожиданно гладко. Невольно возникало ощущение, что юристка любила посещать специфические террариумы - боевым опытом, якобы, не обладает, но в руки берёт себя очень лихо. Можно было бы ещё подумать о черте, унаследованной от олицетворения родителя-демиурга, но Илифия прекрасно знала: так оно не работает.

- Мне он не мешает. - ответила Корнелия.

Демиург кивнул и, словно ответ гостьи не имел ни малейшего значения, прошёл к своему креслу и, перед тем, как присесть, телепатически обратился к Бобу:

- Погуляй пока. У нас будет приватный разговор.

И Боб послушно, без лишних слов, уплыл. Тем не менее, Илифия не просто так спрашивала мнения нефилима - это была машинальная проверка, дабы лучше понять собеседницу. В такой ситуации слова о "не мешающем" телохранителе всегда воспринимались, как вежливость, и всегда трактовались в одном ключе: приватный разговор подразумевает приватность. И точка. Демиург бы оставил своего телохранителя только в случае формата агрессивных переговоров - и то, не для того, чтобы им пугать, а для доминирования, утверждения своей позиции, демонстрации, что всё пройдёт так, как того захочет сама Илифия. Её территория, её правила и её воля. Но здесь, сейчас, была совершенно не та ситуация. С Корнелией не нужно было держать дистанцию - скорее наоборот, постепенно сближать её.

- Итак... ммм...

Илифия молчала. Не встревала. Понимала, что нужно дать собеседнице время, дать ей собраться с мыслями, ведь о сути их беседы говорить была должна, прежде всего, сама Корнелия.

- Вы сказали, что тут будет удобнее поговорить.

- Конечно. А вам тут не удобно? Здесь точно нет ни лишних ушей, ни лишних глаз. Сложно представить более подходящее место, в котором можно Вам со спокойной душой поведать мне о господине Лестере. Насколько я понимаю, проблема с ним более глубокая, чем просто недружественные деловые взаимоотношения?

Илифия сидела в кресле вполне расслабленно, вполоборота, закинув ногу на ногу и скрестив на коленке пальцы. Но глаза... алые глаза мягко, но пристально и безотрывно смотрели на собеседницу.

Корнелия уловила взгляд Илифии. Да, поздно поняла, что это был неверный вопрос. Она, конечно, имела ввиду не убийства собратьев вообще, но поправлять себя не стала.

Да и, наверное, это не так важно, потому что она получила более чем исчерпывающий ответ. Правда, образ Илифии в голове все равно не полностью сложился.

Магнус, как казалось Корнелии, состоял из кусочков. Все его альтер-эго, даже якобы титульная, были довольно разными. Магнус, Синовар, Сильвия и другие – они действительно казались разными личностями, но у них было что-то общее. Да, все они были монстрами.

Один инфернальным монстром, другой – приземленным монстром, а третья – ну что-то между, наверное.

И что-то подобное Корнелия, наверное, ожидала от Илифии. И, в принципе, ее ожидания оправдывались. Описания убийства собратьев вкупе со спокойным образом в стерильной одежке действительности создавали два разных образа, две разные личности. Со второй Холлер не особенно хотела знакомиться.

- Звучит так, будто вы себя демиургом не считаете.

В голове промелькнула мысль, что, возможно, наоборот. Возможно, Илифия именно себя и расценивала как настоящего носителя «божественности».

Этого Корнелия не спросила. Если Магнуса она уже разгадала, а потом если и вызывала его гнев, то только из-за осознанных провокаций, то Илифия все-таки еще оставалась тайной.

Они оказались в просторном кабинете. Он, пожалуй, подходил Илифии. Почему-то Корнелия не представляла ее с каким-то вычурным убранством, но мысленно была готова ко всему.

Демиурги все-таки умеют удивлять. Не всегда в хорошем смысле.

Стекло, а за ним чудовище. Корнелия остановилась. Было какое-то легкое волнение. Где-то мелькнула мысль, что вдруг это такой экзотичный способ убийства.

Магнус ведь любитель инсектоидов. А его дочь сожрет огромный инсектоид. Да, в этом точно можно было бы отыскать что-то ироничное.

Но эти сомнения быстро развеяли и собственные мысли, и слова Илифии.

Слесарь? Это была шутка? На лице Илифии прочитать это было довольно сложно. Спрашивать тоже не хотелось, потому что Корнелия боялась казаться полной идиоткой.

У нее итак было ощущение, что она произвела впечатление какой-то аутистки.

Зрелище не так поражало, как могло бы. Все-таки Корнелия тесно взаимодействовала с Магнусом. Ей приходилось бывать в штабе его Ордена. Там тоже хватает всякой чертовщины. Поэтому хтонические чудища Корнелию не удивляли.

Поэтому спокойствие и легкая улыбка снова вернулись.

- Очень приятно, Боб. Я – Корнелия Холлер.

Произнесла это вслух.

- Мне он не мешает.

Она присела в кресло около стола. Довольно удобно. Кабинет здоровенный, но он уже не так давил. Хотя Корнелия больше любила пространства поменьше. Они все-таки давали какое-то ощущение обычности.

- Итак... ммм...

Никак не получалось подобрать правильные слова. Ощущения, что она уже итак все сказала. Или не правильно брать инициативу в свои руки вообще?

- Вы сказали, что тут будет удобнее поговорить.

- Ммм... Конечно. Мы заинтересованы. Потому я и спрашиваю. Вдруг случился полный провал, а тут отлеживаюсь.

Демиург не счёл эту фразу, требующей ответа - заверять и убеждать лишний раз девушку, что всё хорошо, Илифия не собиралась. Понимала, что собеседница больше пыталась убедить женщину, что ей не всё равно. Но поступали так всегда в двух случаях: либо когда очень хотели, чуть ли не заискивающе, продолжения сотрудничества, либо когда пытались скрыть свою безразличность к вопросу. Корнелия не была похожа на заискивающего человека или ещё не успела показать себя такой. Пожалуй, именно поэтому демиург обратил внимание на предположительно отрешённое отношение нефилима то ли к своей организации, то ли к возможному сотрудничеству - "да - да, нет - нет, ни больше, ни меньше". Но вот опять, последний вариант взывал к противоречию: то отчаянно хватается за "соломинку", то проявляет равнодушие? И опять же, признаков диссоциативного расстройства идентичности женщина ещё не успела обнаружить...

- Честно говоря, выглядит довольно жутко, - произнесла Холлер. Сама же демиург, выйдя из задумчивого состояния, холодно окинула водные просторы, словно без лишнего энтузиазма разыскивая нечто жуткое. - Сразу начинаешь чувствовать себя какой-то... хм... незначительной. У меня бывает такое, когда я смотрю в иллюминатор космолета.

Илифия взглянула на Корнелию.

- Такие виды и должны напоминать не только о незначительности нас, но и о величии, - женщина протянула руку в направлении теней. -  Их величии. Только вот, в отличие от космоса, вместо пустых и мёртвых просторов о величии своём заявляет жизнь. И не потому, что она великая сама по себе, а потому, что её многогранность даёт любому то ли дар, то ли проклятье в виде шанса на соперничество даже с самим космосом. Пускай даже иллюзорного. - на этих словах демиург устремил свой взор вновь к бездне.

Илифия словно невзначай осматривала водные просторы, провожая взглядом тень гигантской сороконожки, что довольно шустро скрылась от глаз. Этот титанический "аквариум" никогда не был здесь просто для красоты - вся водоплавающая живность в нём, по сути, являлась подопытной. И для каждой свой эксперимент, свои результаты и особенности, и это всё умещалось в голове демиурга. Весьма непросто было держать в уме такое невероятное количество информации, но Илифия не собиралась даже в этом вопросе показывать слабины.

- Вам приходилось убивать демиургов?

Женщина обернулась. На её лице проступило очень недоброе удивление, искренне-возмущённое. Вопрос такого характера ей казался невероятно глупым, более того, она считала, что не существует среди живых демиургов такого, что своих сородичей не убивал - были просто те, кто это скрывал. В "Илифире" знали если не все, то практически все, что такой вопрос Илифия воспринимала, как издевательский. Но сейчас, здесь, его задаёт молодой нефилим, несколько далёкий от понимания этих тонкостей. Демиург это понимал, но от того подавить своё возмущение проще не становилось. Но она справилась. Тяжело вздохнула, выдохнула и, уже не со столь недобрым выражением лица, ответила:

- Конечно же приходилось. Все выжившие демиурги - убийцы, без исключения. И какими бы их цели ни были, без силы они не достижимы, а Ордена во времена "Дикой охоты"... - на этих словах Илифия поморщилась, словно упомянула нечто мерзкое. - ...в те времена они были скорее чем-то вроде любимого занятия, чем серьезным источником силы.

Женщина задумалась. В принципе, лучший способ заслужить чьё-либо доверие - это довериться самому. Хотя бы немного.

- Первый убитый мной демиург любил истязать этнархов. Отрывал им крылья, сжигал их кожу - ему было любопытно, насколько далеко простирается их регенерация и живучесть, а одного такого опыта ему было мало. Путь его окончился в деревеньке, где его последним "этнархом" оказалась я. Второго демиурга я убила, спасая другого демиурга... - на этих словах Илифия помрачнела. - А третьим оказался, в итоге, тот самый спасённый. Какую "божественность" демиургам бы ни приписывали, на деле они не лучше, если не хуже, смертных. - последние слова же женщина относила, по большей части, к собственной персоне, до сир пор укоряя себя за ошибки молодости.

Лифт же, тем временем, прибыл, открывая вид на весьма просторный кабинет, исполненный в стиле хай-тек, стены которого были сделаны из толстого пласта транспаристали, открывая вид на окружающие просторы этого подземного моря. Кабинет был обставлен без особо выдающихся излишеств: то ли стеклянный, то ли тоже транспаристалевый рабочий стол, три белоснежных кожаных кресла - одно за столом, два перед ним - и белоснежный кожаный диван, стоящий левее и ближе к лифту бочком. А за прозрачными стенами этого кабинета уже расположилось крупное хтоническое с виду чудище, напоминающее гибрид гигантских паука и сороконожки, с довольно длинными жвалами. Расположилось чудище смирно, а мириады алых глаз, покрывающих эту чудовищную паучью морду, спастически бегали туда-сюда, словно пытаясь осмотреть вокруг всё, что возможно осмотреть.

- Не переживай, это Боб, мой телохранитель и слесарь-ремонтник, получивший не так давно седьмой разряд, - махнула рукой демиург и спокойно вышла из лифта. - Если он тебя смущает, могу отправить его куда-нибудь отсюда.

На этих словах пауко-сороконожка оживилась, волоски паучьего брюшка зашевелилсь, а жвала недовольно задвигались, тихо что-то рокоча в направлении Илифии. Так продолжалось с секунду, пока чудище не успокоилось, резко повернулось к гостье и телепатически произнесло:

- Добрый вечер, разрешите представиться, Боб.

"Боб"

Корнелия слушала Илифию, хотя, прямо скажем, без особого интереса, хоть и не показывала это. Холлер давно было наплевать на «Черное Солнце». Она, конечно, упорно пыталась этого не показывать. Иногда она, наверное, даже желала провалов, чтоб посмотреть на перекошенную рожу Магнуса.

Да, он, конечно, может и ей что-нибудь сломать, но это тот момент, когда оно «стоит того».

Наверное, из-за этого она почувствовала какое-то... даже разочарование что ли. Из-за того, что ее ребята со всем справились.

Хотя среди боевиков были те, кто вызывал не только отвращение. Но это общей картины не меняло. Да и всегда нужно понимать, что в компании «Сайка» - боевом подразделении «Синовар и Ко» - могли затесаться обыкновенные работяги, польстившиеся на неплохие условия труда.

«Черное Солнце» было группировкой другого толка. Если боевик не казался отморозком, это, наоборот, было поводом еще лишний раз напрячься.

Лифт, да и коридоры, производили впечатление.

Строго говоря, Корнелия все еще не понимала, где они территориально находятся. Хотя беспокойство немного стихло.

Лицо Холлер было более или менее спокойным. По сторонам смотрела, но в общем-то сдерживала любопытство. Эдакий гибрид отеля, лаборатории и больницы. Да, вполне похоже на резиденцию Илифии.

Даже, наверное, контрастировало с Магнусом, у которого были либо офисы с панорамными окнами, либо какие-то пещеры, заполненные кровожадными инсектоидами.

- Ммм... Конечно. Мы заинтересованы. Потому я и спрашиваю. Вдруг случился полный провал, а тут отлеживаюсь.

А дальше... Погружение в воду.

Корнелию сложно было удивить. И, конечно, она видела нечто подобное, но, прямо скажем, это тот случай, когда можно удивляться и поражаться и в десятый, и в сотый раз.

Хотя это, пожалуй, уже было похоже на Магнуса. Он тоже любил что-то величественное и поражающее. Все-таки Хозяин Роя называл себя на полном серьезе Истинным Императором Всего Живого. Странно ожидать от него скромности.

Илифия упоминает, что вопрос о Синоваре Лестере не закрыт. И Корнелия уже не ощущает какого-то беспокойства.

Да, было время, чтобы что-то продумать, а она им вообще не пользуется. Напротив, что-то в голове хватается за спасительную соломинку. Тянет и тянет. И на другой конце этой соломинки простая такая мысль: «Почему мы не можем просто взять и убить Магнуса?»

- Честно говоря, выглядит довольно жутко. Сразу начинаешь чувствовать себя какой-то... хм... незначительной. У меня бывает такое, когда я смотрю в иллюминатор космолета.

Кто-то может сказать, что стоит держать такие мысли про себе, но Корнелия, пожалуй, сказала так много, что теперь поддерживать совсем уж непроницаемый образ как-то даже глупо.

- Вам приходилось убивать демиургов?

Она вообще не меняется в лице. Смотрит куда-то в пустоту.

Да, это не вопрос, сказанный сгоряча. Он вполне осознанный и осмысленный. И к башке подступает какая-то жесткая решительность.

Корнелия выглядела весьма взволнованно, и это было вполне естественно, ведь прямо сейчас была решительно прощупана доверительная грань. Илифия хоть и была человеком манипулятивным, но не любила склонять к каким-либо резким решениям собеседника, что в минутную слабость потерял опору под ногами; в особенности, когда извлечь из этого можно было лишь сиюминутную выгоду, без какого-либо намёка на будущее. На мисс Холлер сейчас можно было бы и надавить, к примеру, слегка подтолкнув к принятию того или иного решения... но какого? И, главное, зачем так делать? Для чего рубить на корню доверительные отношения?

- Д-да, я понимаю. Я вовсе не это имела ввиду. То, что он неприятный тип, не означает, что я хочу его смерти.

Девушка, по мнению демиурга, была молодцом - понимала, как пользоваться преимуществом собственного слога. Юрист, в конце концов, что осторожно прощупал почву, ничем для себя не рискуя. Даже мило улыбнулась. Но стоило Илифии направиться к выходу из палаты, как Корнелия, словно под впечатлением об уходящем шансе, срывается с собственных цепей.

- Илифия!

Демиург полуудивлённо обернулась на девушку, ухватившую её локоть на мгновение. Удивление было искренним - Илифия не ожидала столь резкого "порыва утопающего". Учитывая, что в словах собеседницы до этого было что-то похожее, на скрытую просьбу о помощи, то сейчас, для женщины, всё говорило о том, что Корнелии помощь действительно была нужна, что всё у неё обстояло хуже, чем предполагалось.

- Простите. Я... видимо еще не полностью отошла.

Илифия ласково улыбнулась и кивнула в ответ на слова, словно не придала значения такому кричащему явлению.

- Понимаю. - многозначительно ответила она, после чего, без слов, глазами показала, мол "идём".

Корнелия, судя по всему, послушно следовала за демиургом и, выйдя за ним в коридор, спросила:

- Из-за моего ранения я все-таки... ммм... немного не в курсе. Наша организация справилась с поручением? Вы будете продолжать сотрудничать с нами?

Женщина на секунду удивилась, замерла, после чего заливисто рассмеялась. Продолжив с мисс Холлер путь к своему кабинету, Илифия произнесла:

- Ну конечно! О самом важном-то Вам рассказать я совсем позабыла. Ну, живым зверька схватить не удалось, как Вы могли уже догадаться, но Ваша организация смогла его ликвидировать... аккуратно. В ценности образец потерял совсем не много - результат для худшего из случаев весьма приятный. Что же до вопроса о дальнейшем сотрудничестве...

Демиург вызвал лифт. Белоснежный коридор был тих и словно безлюден - лишь изредка сотрудники без лишних слов перебирались из кабинета в кабинет. Звукоизоляция была на том уровне, что невольно создавалось ощущение, что вот, в соседней комнате могли разделывать того самого хтона, и никто об этом не догадался бы. Да и сам лифт прибыл довольно бесшумно. Выглядело это устройство довольно необычно, в стиле хай-тек: неестественно белоснежные двери и обрамление, словно из фарфора, были вживлены в транспаристалевый цилиндр, внешняя часть которого была покрыта светоотражающим покрытием - выглядело пафосно, словно часть футуристической лаборатории из какого-нибудь фильма. Сама же кабина изнутри отдавала металлическим блеском, словно была сделана из хрома, а стенки её - всё из той же прозрачной транспаристали, что и стены "шахты".

Всё это время Илифия выдерживала длительное молчание и продолжила лишь тогда, когда двери лифта закрылись вслед за вошедшими в него женщинами.

- ...я в нём заинтересована. А Вы? - на этих словах лифт поехал вниз. - К слову, не переживайте, мы сейчас направляемся в мой кабинет - там будет намного удобнее обсудить проблему, о которой Вы хотели бы со мной переговорить.

Лифт опускался, и проходящие мимо этажи в транспаристалевых стенах лифта резко сменились освещённой бескрайней водной бездной, в которой лишь были заметны громадные тени плавающих её обитателей. Видно было даже тень гигантской, судя по виду, сороконожки, шустро спускающейся ко дну, явно обгоняя довольно шустрый лифт. А в лифте самом было еле слышно нечто, похожее на китовый вой, доносящийся откуда-то оттуда, из неизведанных глубин.

По спине Корнелии прошелся холодок, а за ним и пот. Кажется, у висков тоже была испарина. Она осознала, что совершила глупость.

На полном серьезе поддержала... Нет, даже начала разговор, более чем внятно намекающий на ее желание избавиться от Синовара Лестера. У нее аж костяшки побелели от того, как она сильно сжала руку в кулак.

Проклинала себя разными словами, вот только толку от этого никакого вообще.

Это очень и очень глупо. Просто глупо. Как она вообще могла так легко оступиться на ровном месте?

Она ведь не настолько хорошо знала Альварию. Вдруг они вообще союзники с Магнусом. В конце концов, демиурги странные создания, а Корнелия все-таки про Магнуса знала не настолько много, как могло показаться. Во многом из-за того, что они, пожалуй, редко общались как нормальные разумные существа.

Иногда Холлер вообще казалось, что с Магнусом невозможно разговаривать.

Дерьмо.

Она хотела что-то сказать, но нормальных слов не находилось, да и Илифия продолжала говорить. Холлер сама не понимала, чего боялась услышать.

Наверное, слова о том, что она слишком незначительна для противостояния с Синоваром Лестером ради нее, были не самым худшим сценарием.

- Д-да, я понимаю. Я вовсе не это имела ввиду. То, что он неприятный тип, не означает, что я хочу его смерти, - выдала милейшую улыбку Холлер, попытавшись взять себя в руки.

Она, кажется, все еще была не в своей тарелке. Наверное, все это последствие ранения. Сложно сказать. Раньше такого с ней точно не было. У нее будут проблемы, если Магнус узнает.

Она ведь знала, что им управляет страх. И, наверное, сам разговор об убийстве Лестера – веское основание, чтобы избавиться от Холлер.

Илифия встает. Наверное, не будь этого проклятого разговора про Синовара, Корнелия бы позволила ей спокойно уйти. Можно было бы еще отдохнуть. Или выйти со всеми на связь. Но сейчас мозг Холлер панически метался и выдавал кучу разных вариатов.

И он же подсказывал, что не надо ее просто так отпускать.

- Илифия!

Корнелия быстро сокращает расстояние. Пальцы касаются локтя демиурга, но тут же одергивает руку.

- Простите. Я... - крутит пальцем у собственного виска. -...Видимо еще не полностью отошла.

Да-да, Корнелия, отличная идея. Пусть думает, что ты придурковатая. Классная стратегия.

Выходит из палаты вместе с демиургом. Ну, пытается по крайней мере.

- Из-за моего ранения я все-таки... ммм... немного не в курсе. Наша организация справилась с поручением? Вы будете продолжать сотрудничать с нами?

Да, никаких идей, кроме работы. Конечно, пыталась скрыть нервоз, хоть рубашка прилипла к спине из-за пота.

Молчание собеседницы - реакция из числа ожидаемых. Илифия решила, что это проявление неуверенности в своих силах, неуверенности в способности самолично разобраться с этой проблемой, как и проявление недоверия к собеседнику: всё-таки Корнелия не только не сказала, что справится сама, но и помощи не стала просить.

Демиурга на протяжении большей части его жизни отвращала эта черта в людях: ты вечно живёшь, работаешь, спасаешь их от смерти, создаёшь репутацию, но, всё равно, каждого отдельного человека приходится убеждать. Убеждать, что ты не тот человек, к которому можно применять те же правила, что и к остальным... или же, наоборот, что ты именно тот, такой же, как и визави. Когда это кончится? Никогда. Всё живое рождается и развивается с нуля - и каждое существо по-своему.

Мисс Холлер была явно удивлена словам, что заметно впились в её сознание, заставляя вынашивать новую мысль, и Илифия поняла - она угодила в цель.

- Вы... вы хотите сказать, что можете «решить проблему»... с Синоваром Лестером?

Собеседница не произнесла, что же таится за "решением проблемы", но опыт подсказывал демиургу, что за этими словами подразумевалось самое радикальное из возможных решений. Илифия была приятно удивлена - после несерьезного отношения к факту преступления, совершенного до этого, Корнелия резко начала осторожничать, как речь, по её мнению, зашла об ещё даже не планируемом убийстве.

- Я... Я... не уверена, что могу такое говорить. Я ведь вас не знаю. Вдруг завтра все, что я скажу, окажется первой строкой в поисковом запросе?

Услышанные слова вызвали на лице демиурга улыбку, но взгляд смягчился лишь на миг, снова став жёстким и хищническим.

- Что-то мне подсказывает, что конфиденциальная информация на первой строке или полосе "немного" вредит здоровому и продолжительному сотрудничеству, не находите? Как и здравому смыслу, впрочем.

Улыбка сошла с лица, а женщина отвела взгляд в сторону, явно задумавшись. Вопрос о "решении проблемы" всё ещё витал в воздухе, и стоило подобрать слова, дабы ответить на него подобающим образом. Вернув взгляд на собеседницу, Илифия продолжила:

- Что же касается "решения проблемы"... с Синоваром Лестером... Мне кажется, Вы довольны скоры на расправу, раз методы "решения" на ум приходят из числа самых радикальных, - довольно хитрая и аккуратная формулировка; женщина хоть и укоряла слегка такой ход мысли, но наотрез не отказывалась от него. - Мне ведомо, что он и не беден, и владелец группы компаний, и наместник города на планете Абберат, а также, что он политикой занимается...

Илифия помнила досконально невероятное количество вещей - в том числе и влиятельных личностей нынешнего времени, хоть и редко показывала это - даже тех, чья актуальность скоротечна. В конце концов, именно мир, меняющийся с течением времени, надиктовал ей необходимые перемены в ордене, принявшим довольно сложную форму. А разработки в области усовершенствования памяти помогали более отчётливо следить за всеми важными вещами.

- ...и я понимаю, почему радикальные решения, как самые простые, могут столь импонировать Вам. Корпорации, политические объединения, политическая власть... структуры все серьёзные, монолитные можно сказать. Если не трудно, то практически невозможно отделить их от человека, стоящего за ними... Зато куда проще можно самого человека отделить от них.

Демиург скрестила пальцы рук.

- Но вы, полагаю, и сами понимаете, что хоть вещи такого рода и возможны, но сам факт этой возможности совсем не означает отсутствие серьёзной цены. В конце концов, совершение различных опасных недоброжелательных действий с моей стороны в отношении людей из числа богатейших и влиятельнейших за-ради генерального директора ЧВК не видится мне возможным... пока что.

Илифия встала со стула.

- Как я уже и говорила, всё упирается в наше продолжительное и плодотворное сотрудничество... как и в доверительные отношения между нами. Но, как говорится, всё то растёт хорошо, что растёт медленно, а у нас с Вами впереди целая вечность. Во всяком случае, мне спешить некуда.

Демиург, будучи существом коварным и манипулятивным, сыграла свою типичную партитуру: нашла, чем заинтересовать собеседника, постаралась подцепить его, словно на крючок, убеждая в том, что, вот, в моей власти даровать тебе желаемое, и медленно начала сматывать леску - "возможность хоть и уходит неспешно, есть время успеть, но продолжаться так будет не всегда". Может женщину и интересовало дальнейшее сотрудничество с ЧВК "Черное Солнце", но чтобы добиться желаемого, необходимо было, чтобы генеральный директор этой ЧВК сам желал этого. Желал сильнее самого демиурга.

Женщина неспешно подошла к двери из палаты и вполоборота обратилась к Корнелии:

- Не забывайте о посещении врача, мисс Холлер.

Демиург выдержала небольшую паузу, на случай если собеседница захочет её остановить. В противном случае, попрощавшись со своей пациенткой, женщина собиралась удалиться по своим делам.

Слова Илифии были ожидаемы. Корнелия ведь не стала выдумывать безопасное описание голосов. И да, она сама ощутила, что ей внутренне хотелось услышать... услышать, что она сказала что-то такое, заставляющее вцепиться в ее состояние.

Да, пожалуй, это можно было считать завуалированной просьбой о помощи. И вроде в сознании Холлер это казалось вполне нормальным. Будто она сама приняла такое решение, а не действовала, поддавшись сиюминутному порыву.

Но почему-то, когда Илифия это произнесла, Корнелия почувствовала какую-то нервозность. Стресс и волнение. Очень сильные. Будто она в момент представила, что вся эта информация попадает к Магнусу. И черт его знает, как он отреагирует. Возможно – никак. А, возможно, сделать что-то... Да, что угодно!

Вдруг в этот момент у него, как это часто бывает, будет зашкаливать либидо и желание показать, кто тут главный. Да, конечно, при помощи полового контакта. Будто это настоящая победа. Даже более значимая чем воцарение его Империума.

В короткую паузу Корнелия ничего не говорит.

Да, это молчание она приписывает в собственное поражение. Моральное поражение. Илифия не торжествовала, но Корнелия все равно ощущала себя совершенно раздавленной.

Справедливости ради стоит сказать, что Корнелия почти всегда ощущала себя раздавленной последние десятки лет. И медийность только усиливала это ощущение. Будто с обложек и фотографий смотрела какая-то другая девушка. Успешная. У нее все прекрасно. И ее точно не насиловал собственный родитель.

И вот финал.

Корнелия смотрит на Илифию удивленно.

Маска до этого затрещала по швам, давая лицезреть ее мучительные раздумья, но теперь... Она что...

- Вы... вы хотите сказать, что можете «решить проблему»... - она делает кавычки пальцами. -...с Синоваром Лестером?

Илифия не знает, что он демиург. Это ясно.

Но ведь Лестер – не просто какой-то богач. Под ним гигантское корпоративное чудовище с собственными боевиками, не говоря уже о том, что диктатор целого материка на планете Абберат.

Неужели Илифия действительно собирается просто его убить.

- Я... - она хочет сказать, но это слишком тяжело. Илифия демиург ей нельзя доверять. Если он скажет, что ее не раз насиловали, то эта информация может оказаться в куче разных мест. А потом последствия могут быть разными. Даже довольно неприятными.

Но она все равно выбирает честность.

- Я... не уверена, что могу такое говорить. Я ведь вас не знаю. Вдруг завтра все, что я скажу, окажется первой строкой в поисковом запросе?

Все эти проверки, вся эта оценка довольно ощутимо отдавали привкусом нескончаемой рутины. Конечно, каждый раз подход немного варьировался, приходилось постоянно перепроверять, существует ли более эффективный и простой способ вытянуть из беседы желаемое, но, тем не менее, даже такое сильно приедалось. А вместе со скукой приходило лёгкое раздражение с ощущением того, что время тратится впустую.

Мисс Холлер весьма бодро описывала то, как произнесённые фразы воспринимались ей, выдавая немалое количество информации для анализа, пока демиург бодро записывала всё сказанное. Упоминание господина Лестера с последующим упоминанием желания оного совокупиться явно выставляло мужчину не в самом лучшем свете, словно Корнелия пыталась сделать намек или скрыто попросить о помощи. Но Илифия не стала перебивать собеседницу - нужно сначала закончить одно дело, а уж потом приступать к другому. После второй фразы, в ответе женщины прослеживались нотки обсессивных мыслей, вызываемых, обычно, посттравматическим расстройством - это косвенно указывало на то, что у человека в жизни не всё так хорошо, как хотелось бы, но, тем не менее, не похоже, что это была аномалия, воздействующая на сознание. Следующие ответы указывали лишь на особенности мировоззрения и скрытую подавленную обиду.

Записав всё, демиург тяжело вздохнул - ей давно не приходилось быть психологом, а труды их в последнее время стали невероятно динамичными. Множество теорий и подходов с различными критериями успешности, чуть ли не для каждой эпохи по методике... Илифия потёрла переносицу, явно задумавшись над чем-то, после чего убрала планшет.

К чёрту. Аномалии нет - нет... не похоже... А вот что с остальным-то делать?

Как бы это иронично ни звучало, но демиург Жизни терпеть не мог роль врача. Чем больше приходится лечить - тем меньше жизни начинаешь чувствовать вокруг. Человек перестаёт быть человеком, оставляя от себя лишь механизм из плоти и крови, душа его перестаёт быть душой, оставляя от себя травмы, проблемы и паттерны, разделённые по типам. Непреодолимое ощущение того, что загадка жизни способна уместится в один скромный томик, описывающий всё живое и разрушающий то прекрасное и неизведанное, что осталось от мира.

- Ладно, ближе к делу, мисс Холлер, - не выдержал демиург. - На роль хорошего психолога не претендовала, и не собираюсь, так что буду, судя по всему, рубить с плеча. Для начала, Ваша нервная система не поражена какими-либо аномалиями, но, тем не менее, похожие проверки будут повторяться, чтобы в этом убедиться. Далее... - Илифия замялась; хоть она и говорила, что будет рубить с плеча, но что-то ей подсказывало, что не стоило этого делать как обычно. - ...в Ваших ответах прослеживается обсессия в отношении того, что мужчины вне зависимости от своего возраста, статуса и поведения желают Вас "трахнуть". Обсессия, причём, не нарциссического толка, а посттравматического. Это ни капельки не относится ни к проведённому нам с Вами лечению, ни к нашему общему делу. Но, тем не менее, я всё же спрошу: Вы справляетесь жить с этим или Вам нужна помощь?

Демиург пристально взглянул в глаза мисс Холлер, выдерживая совсем небольшую паузу, словно изучая, выводят ли эти слова собеседника из себя, задев за живое, или же нет.

- Почему я в принципе влезаю в это дело, поясню: нефилимы и демиурги живут бесконечно долго, не стареют, они способны пережить ранения, что для других смертельны, но вот сознание, психика, разум - у них крайне уязвимы, если не уязвимее других. То, что доставляет дискомфорт сейчас, лет через сто либо сгладится, либо станет многократно хуже, уничтожая на корню то, что называется личностью. А у Вас, напомню, не сто лет в запасе, а тысячи... - и тут манера речи резко изменила свой оборот, словно нынешний тон, в сравнении с грядущим, серьёзностью даже и не пах. - ...и я полагаю, что Вы догадываетесь, что я нацелена на весьма продолжительное сотрудничество с Вами и Вашей компанией. Так что нужна ли Вам помощь хоть с физическим, хоть с душевным здоровьем или же Вам нужно решить проблему с... "крупным клиентом", что досаждает Вам - мы всегда можем договориться.

Илифия уже боле не походила на свой прежний образ: манера речи, взгляд, осанка - всё выдавало в ней ни врача, ни учёного, ни праведницу, а главу самого настоящего синдиката, что в нынешнее время превратился в нечто с более нейтральной эмоциональной окраской - в концерн.

Корнелия только пожала плечами. Да, молодость понятие относительное. Послушала о своем физическом состоянии. Звучало все вроде не так уж и плохо.

Направилась к шкафу. Кивнула мол «давайте ваши фразочки». В шкафу была типичная одежда Холлер. Темные брюки, рубашка, кроссовки, комплекс светлого белья – максимально простецкого – и светлые кроссовки.

Первый голос заставил напрячься. Не хватало только шакальего смеха. Даже обернулась, хоть взглянула на Илифию совершенно непроницаемым взглядом. По крайней мере, так казалось Корнелии. Этот голос он...

Растягивает губы в улыбке. Магнуса упоминать нельзя, но одного известного ублюдка – вполне.

- У нас есть клиент. Крупный. Господин Лестер. Очень похоже на его голос. Будто вы скопировали его из какого-нибудь интервью или передачи.

Улыбается, но все-таки фильтрует речь. Даже жалеет, что решила говорить именно о нем, но у Холлер была какая-то потребность в бунте, а возможностей по-настоящему бунтовать было не особенно много.

Такие вот жалкие попытки компенсации унижения, будто даже позволяли расслабиться.

- Владелец этих слов, если они обращены ко мне, хочет меня трахнуть. Голос будто обрисовывает его самодовольную рожу достаточно подробно.  Он... - прерывается. Смотрит на Илифию. – Но вы же итак знаете, о ком я. Думаю, что нет необходимости его описывать подробнее.

Магнус всегда ассоциировался в голове Корнелии со смехом и шакальей ухмылкой. Он был трусливой сволочью, но будто весь его облик и образ сквозили ощущением, что у него всех схвачено.

И это правда подавляло. Сама мысль о сопротивлении казалась естественной и нормальной, но вместе с тем... глупой и бессмысленной.

Корнелия одевает белье. Следом штаны, когда звучит следующий голос. Старается не думать. Почему-то решила, что нужны первые ощущения.

- Старик. Он в клетчатом костюме. Бреет бороду. Думаю, что носит трость. Щурится. Изображает из себя белого-пушистого, но за тоненькими губками прячет клыки. Метафорические. У него нарочито принижающее обращение, чтобы показать собственную власть. Чего хочет... Хочет меня трахнуть, видимо, - разводит руками Корнелия. Даже догадывается о том, что может подумать Илифия, но это нефилима совершенно не волнует.

Застегивает пуговицы на рубашке. Не заправила ее. Решила махнуть на это рукой. И так сойдет.

Следующий голос. Корнелия даже не задумывается.

- Кто-то моего ранга. Моего возраста. Держит хорошую мину, но я чувствую что-то такое. Гадкое. Она называет меня «сестрицей», чтобы понравиться и принизить одновременно. Пытается панибратствовать. Вообще она может быть... приятной наружности, но за «сестрицей» точно прячется агрессия.

Последний голос. Заставил усмехнуться.

- Похоже на одного из моих бухгалтеров. Старая, но моложе, чем кажется. И, наверное, лучше, чем кажется. Категория людей, которые выращивают внутри себя что-то железное и страшное, чтоб пугать других. Но с возрастом эта страшная штука срастается с тобой. И уже непонятно, где настоящий ты... Я думаю, что она ничего не хочет. Просто недовольно чужой глупостью.

Корнелия пожимает плечами. Смысла теста не понимает, но вопросов не задает.

- Я поняла. Проверяюсь у вас. Просто... Это все равно отдает какой-то нормальностью.

Значит ей ситуация в самом деле показалась забавной... - отметила в мыслях Илифия.

Девиации психики - самая тяжелая часть работы с аномалиями. И если они происходят, то демиурга охватывает сильное желание отправлять таких пациентов прямиком к своему собрату. Зачастую они выявляются крайне тяжело - атипичные вопросы, проверка когнитивных функций и восприятия... Но пока всё указывало на отсутствие таких проблем. Тем не менее, раз уж Илифия решила перестраховаться, то не стоит останавливаться.

- Отлично. - произнёс демиург, записывая данные ответы. - Четыреста девяносто восемь лет? Вы так молоды... Не удивительно, что медицинские осмотры кажутся Вам обыденными и забавными... - Илифия ненадолго задумалась. - Не поймите меня превратно, я не пытаюсь Вас задеть. Учитывая то, что внешность нефилимов зачастую неизменна, я просто-напросто ожидала, что Вы на заре своей жизни не застали таких вещей...

Демиург параллельно прикидывал в голове: "А сколько ей лет-то должно было быть тогда?". Тысяч около двух. Не хотела она обижать человека, но, в итоге, ещё накинула полторы тысячи лет девушке сверху.

Закончив с записями ответов, женщина приступила к пристальному осмотру тела мисс Холлер, после чего снова возобновила записи.

- Регенерация почти восстановилась, поверхностных наростов не наблюдается, всё ещё присутствуют небольшие ссадины... - на этих словах демиург начала отмечать в планшете, где именно расположены оставшиеся "царапины".

- Готово, можете одеться. Ваша одежда вон в том шкафу. - Илифия не отрываясь от планшета, явно сверяя записи, рукой указала в сторону кедрового шкафа. - Так, что до проверки Вашего восприятия: я произнесу несколько фраз - мне нужно, чтобы Вы описали мне, как Вами воспринимаются те или иные слова. Кому они предположительно принадлежат, чего их гипотетические владельцы могут хотеть и всё в таком духе. Готовы? Приступим.

Демиург подобно тому, как незначительно меняет себе внешность, поменяла голосовые связки, для начала избрав в качестве тембра немного скрипучий мужской баритон, после чего с совершенно спокойным лицом, не выражающим ни одной эмоции ехидно произнесла:

- Ну что же, здравствуй, красотка. Не хочешь со мной поиграть? Не волнуйся, я тебя не обижу.

Произнеся это, женщина сделала паузу, явно ожидая от мисс Холлер ответа и описания своего восприятия. Взгляд спокойно и равнодушно перебегал то с планшета на лицо пациентки, то обратно.

Для следующей фразы, демиург избрал уже глубокий бас, принадлежащий мужчине явно близкого к закату своих лет, и все с тем же бесстрастным лицом совершенно спокойно и расслабленно произнесла:

- Добрый вечер, молодая леди, поиграть не желаете? Присаживайтесь, я не кусаюсь.

Снова пауза. На этот раз голос стал женским, молодым, звонким. И даже сейчас лицо всё также было жутко неизменным.

- Ну что, сестрица, ты снова напортачила с отчётами? - смешливо, с некоторыми нотками простодушия произнесла Илифия чьим-то голосом.

Выдержав очередную паузу, голос стал злее, и принадлежал он уже пожилой женщине.

- Что, ты снова напортачила с отчетами?

Корнелия не поняла всей серьезности Илифии. Равно как и намерения избавиться от врача, но поспешила объясниться.

- Я поняла. Проверяюсь у вас. Просто... Это все равно отдает какой-то нормальностью.

На губках легка улыбка. Пожала плечами.

Окончательно успокоилась. Более того, она будто чувствовала себя спокойнее обычного. Влияние препаратов? Или отсутствие мобильника, на которые приходили бесконечные сообщения от менеджмента ЧВК и посланников Магнуса?

Сложно сказать. Или, быть может, вся ситуация перестала нервировать. Ей даже нравилось находиться в больничных стенах. Это было чем-то таким редким и умиротворяющим.

Если остаться здесь, то Магнус ее не найдет?

Корнелия покачала головой, отгоняя от себя глупые мысли. Она уже не ребенок, чтобы думать о всяких глупостях. Фантазировать о том, что Магнус однажды просто исчезнет – это одно, а задумываться об этом на полном серьезе.

Холлер даже не удивилась. Не стала строить из себя стеснительную девочку. Такой она никогда не была. Да и ей, прямо скажем, не особенно шло.

Поднимается со своей койки – все-таки кушеткой это называть как-то совсем неправильно.

- Корнелия Холлер. К-о-р-н-е-л-и-я Х-о-л-л-е-р.

Снимает светлую накидку

- Четыреста девяносто восемь лет.

Светлая ткань оказалась на койке. Было немного прохладно. Соски затвердели. Корнелия не прикрывалась, хотя ладонь машинально оказалась на уровне паха.

- Восемь букв в имени, шесть – в фамилии. Сейчас... эм... Видимо все еще двадцать второй год.

Никаких встречных вопросов. Причин сомневаться в действиях демиурга жизни не было. В конце концов, она бы не стала устраивать такой спектакль, желай навредить. Хотя... эти демиурги. Разве их поведение не всегда поддается логике.

Стоит напротив Илифии. Смотрит прямо на демиурга. Улыбается. Такая дежурная улыбочка заядлого корпората. Ожидает дальнейших вопросов.

Странное поведение пациентов, переживших столкновение с хтоном - явление нередкое, но настораживающее. Илифия хорошо понимала по лицу собеседника, какие эмоции он переживает в тот или иной момент. И естественная тревога, резко сменившаяся на неестественную смешливость... настораживали. Нашла ли мисс Холлер что-то смешное в словах демиурга или же это следствие воздействия хтона? Новая, незамеченная аномалия, воздействующая на сознание? Достав из внутреннего кармана халата электронный планшет с медицинской картой пациента, Илифия весьма шустро и отточено сделала запись: "Подозрение на первазивное нарушение психики с искажённым восприятием, но с сохранением речевых и когнитивных способностей - требуется наблюдение".

- Ой, простите-простите. Я просто... Просто... - демиург замер, подобно птицееду готовому наброситься на добычу, пристально наблюдая за собеседницей и выжидая продолжения. - Простите. Не знаю, что на меня нашло, просто я подумала, что это так... обыкновенно и нормально. Ходить к врачу, проверяться.

Лицо Илифии было серьезно, смотрела она слегка исподлобья, строго, словно производила тщательную оценку оценку слов собеседника, а в глазах выражалось легкое беспокойство.

Только не говорите мне, что она...

- Возможно, я несколько неясно изъяснилась. Дело не просто в наблюдении у врача, а в наблюдении у моего врача. Если Вас осмотрит какой другой врач, что обладает хоть малейшей компетенцией, не являясь при этом, извините за мой дархатский, конченным идиотом, то он сразу сделает выводы пренеприятные непосредственно для меня.

Холодный злобный и жестокий взгляд с секунды две неистово сверлил лицо нефилима в поисках хоть какого-то отклика в понимании ситуации, после чего неожиданно резко смягчился, приобрёл спокойствие, которому бодхисатва б позавидовал, и плавно перешёл с собеседницы на планшет.

- В противном случае, мне с прискорбием придётся попрощаться с хирургом, оперировавшим Вас. - бесстрастно произнесла женщина, что-то записывая в планшет, и также бесстрастно продолжила. - Луцианская клятва - это хорошо, но кодекс корпоративной этики... на первом месте.

Илифия очень надеялась на серьезное отношение к тому, что произошло, со стороны мисс Холлер, невольно прикидывая, не лучше ли было претерпеть неудачу в операционной, чем рисковать ценными работниками. Демиург не ожидал проблем - скорее наоборот, ожидал полного понимания ситуации от пациента-юриста. Использование при операции нератифицированных методов лечения, как подсудное дело, рассматривается равно, как покушение на убийство - то же отношение, те же сроки. С другой стороны, нефилиму возможно в своей практике не приходилось касаться медицинских дел. Илифия ждала нужного отклика, понимания, что с этим человеком можно вести дела, что в дальнейшем не возникнет проблем.

- Что я могу для вас сделать? И... хм... я могу одеться?

- Пока нет, - Илифия вошла обратно в спокойный темп, словно никакого напряжения до этого и не было. - Скорее наоборот - нужно, чтобы Вы разделись для осмотра. Необходимо убедиться, что Ваше выздоровление идёт по плану. И заодно, пока Вы раздеваетесь, ответьте на пару-тройку общих вопросов. Назовите своё имя и фамилию. По буквам. Скажите сколько Вам лет. И скажите три вещи: сколько букв в вашем имени, в вашей фамилии и какой сейчас год.

Женщина держала планшет на изготовке, явно готовясь что-то записывать.

- Также, на всякий случай, после осмотра я задам несколько вопросов по тому, как Вами воспринимаются те или иные фразы. - демиург, как психотерапевт, явно не собирался так просто отказываться от своих подозрений.