Аркхейм

У Корнелии самой перехватило дыхание, потому что происходящее уже начинало превосходить ее самые смелые фантазии. Почему-то в голове была мысль, что Вальфрея сейчас вырвется и... Да, дальше как-то не продумала.

В общем была мысль, что она это просто так и не оставит. Лукс производила впечатление властной и доминантной особы. Да и начала она довольно властно. Будто сразу пыталась поставить себя на лидирующую позицию.

Из-за этого ее отступление казалось временным, но... Но Корнелия явно ошибалась, потому что сейчас Вальфрея была полностью в ее власти. Впору было позавидовать себе, потому что о таком, наверное, мечтали многие. И не только мужчины.

А еще покорностью Вальфреи раззадоривала. Заставляла Корнелию быть наглее и активнее. Возможно, даже агрессивнее. Проверять границы дозволенного. Да, в пределах разумного, но они – эти самые пределы – тоже штука довольно размытая. Особенно сейчас.

Не говоря уже о том, что Вальфрея потомок демиурга. Еще и от этнарха. То есть довольно крепкая, а значит можно не бояться перегнуть палку.

Путы натягиваются сильнее. Теперь вырваться самой будет сложнее. Корнелия и за волосы тянет сильнее. Такая тактильная демонстрация доминирования. Еще один шлепок. Звонкий. И финальный с размаху.

Кожа Вальфреии даже слегка порозовела.

Корнелия подается вперед. Тянет за волосы еще сильнее. Сама чуть тяжело дышит от возбуждения. Касается носом ее волосы, головы. Трется об нее. Губами касается ушной раковины. Проводит по ней языком.

- Не думала, что сама Вальфрея будет моей сучкой.

Произносит игриво. Издевается. Наслаждается словами. Да, провоцирует. И все из-за образа Лукс, который хочется проверять на прочность.

Впрочем, много времени на какую-то реакцию она не дает.

Проводит по талии Вальфреи. Лезет под нее. Проводит ладонью по ее животу. Тело у Лукс роскошное. Воительница, но из-за генов высших рас – чертовски привлекательная.

Запускает руку в ее белье. Пальцы быстро находят половые губы. Она возбуждена. Уже стоило ожидать, но Корнелия все еще не могла поверить в свою удачу. Прикосновения и движения Холлер становились более хозяйскими и требовательными, чтобы в очередной раз показать Лукс, что сейчас она именно что «сучка», а не полноценный партнер.

Вторая рука отпускает волосы, касается живота, но уже двигается выше. Сама Корнелия касается грудью спины Вальфреи.

Стискивает грудь Вальфреи. Пальцы уделяют особое внимание соску. Дальше. Касается шеи Вальфреи. Пальцы переходят на скулы. Заставляет ее повернуть голову. Сама касается языком виска Лукс. Играется.

Редкая роль эдакой "пленницы" для Вальфреи хоть и не была впервой, но никогда её душа особо не тяготела к такому. И дело было не в предпочтениях: дархаты были в большинстве своём слишком грубы, этнархи с эонами - слишком слабы, а остальные не заслуживали даже упоминания. Лишь руки нефилима-Корнелии сочетали в себе и силу, и нежность, что так нравились валькирии. То, как она её трогает и ласкает, вызывало в женщине абсолютно нормальные и в кой то веки насыщенные ощущения, полную гамму чувств этого безумно прочного тела, чья крепость была как даром, так и проклятьем!

Покусывания рыжей бестии, конечно, были немного больноваты, но, в отличии от острых зубов дархатов, эти укусы ощутимо возбуждали, а не убивали весь настрой. И хищница продвигалась в своём нападении, продолжая оголять свою жертву. Жадно хватает одну грудь руками. Другую губами. А Вальфрее, от волны нахлынувших чувств, всё сложнее и сложнее сохранить лицо и протяжно не застонать! Ноги ёрзают от возбуждения, и валькирия в мыслях уже проклинает себя за то, что не завела это сексуальное чудовище в свою квартиру, надеясь сейчас лишь на материализующую магию прохвостки!

А Корнелия, тем временем, начала спускаться ниже... Валькирию на секунду посетила глупая мысль о том, что вот, ей решили дать небольшую "передышку", но столь уверенная траектория намекала на обратное. Зубы крепко стиснули кляп. Вальфрею охватил лёгкий похотливый гнев - она явно собиралась заставить рыжулю "пожалеть" о том, что та посмела первой обставить её в этой "игре", но тут у девицы снова возникла резкая смена полёта фантазии. И вот, её глаза снова на уровне глаз валькирии. Лукс всё ещё старалась сохранить вызывающий вид, но кровь, прилившая к её щекам и лицу, выдавала женщину с потрохами.

Корнелия переворачивает её. Да ещё и подушку под таз подкладывает - явно решила раздразнить женщину до того состояния, что та вырвется из пут и претворит свои внутренние угрозы в жизнь! С другой стороны, именно таких чувств Вальфрее и не хватало! Приятного гнева!

Перед глазами появляется темная ткань и опускается к кляпу.

- Чтобы ты случайно не выронила.

И вот, рыжая бестия вновь вернулась к ласкам, продолжая медленно сводить валькирию с ума. Губы её ласкают плечо, а после ушко, словно слабым током отдаваясь во всём возбуждённом теле. И тут Корнелия отодвигается. Касается руками её спины, проводит по ней ноготками, а валькирия, словно догадываясь о мыслях рыжули, подыгрывает ей и послушно выгибает спинку, словно дразня её лишний раз.

Тебе это понравится не меньше, чем мне! - проскакивает своеобразная в своей "злобности" мысль.

И вот, рука хищницы останавливается у белой ткани. Выжидает. Вальфрея, провоцируя, легонько, но от того не менее похотливо,  повиливает бёдрами, словно говоря: "Ну давай же! Не тяни!". Валькирия уже жалела о том, что Корнелия не мужчина - последний бы уже набросился на столь лакомый кусок!.. Но и хищница тоже по-своему "набрасывается"... Аккуратно, сначала пальцами, потом ноготками, а после, наконец, и всей рукой обхватывая столь манящую её ласку округлость. Касается губами... Проводит руками по волосам... Если б не кляп, то Вальфрея, скорее всего, не удержалась бы и сказала что-то в роде "Да трахни ж ты меня наконец!", но Корнелия явно решила не перестать удивлять! Неожиданно, последняя начинает несильно тянуть её за волосы, заставляя запрокинуть голову. И... шлепок. С губ валькирии срывается стон. Она уже успела позабыть об этой мысли, тяготившей рыжулю, и потому была весьма приятно удивлена. Второй, посильнее. Вальфрея уже не пытается сдерживаться и полностью отдается происходящему, позволяя очередному стону сорваться со своих губ. Она повиливает задницей, явно желая шлепка посильнее, пожёстче! И получает его, награждая своего хищника очередным стоном.

Вальфрея не пыталась вырваться и не атаковала. Корнелия видела в глазах какое-то возмущение, но это была скорее... игра. Что ни говори, а Холлер получала даже больше, чем сама рассчитывала.

Почему-то у нее в мыслях было, что валькирии такие игрища могут не понравиться. Но это тот случай, когда приятно ошибиться. Правда, это провоцировало проверять границы дозволенного.

Да, это тоже что-то от Магнуса. От ведь тоже был такой тварью, которая куснет. Поймет, что ничего не произошло, тогда попробует куснуть еще раз. Больнее, чтоб мясца прям отхватить. Корнелия могла себя контролировать, хотя иногда Фури порывалась наружу.

А уж валькирия Фурию манила особенно сильно. Уж очень яркий образ, который был будто на контрасте с разрушительным «Я» Корнелии.

Помогает себе руками. Сдвигает белую ткань наверх, полностью оголяя грудь. В текущем положении – из-за рук – иначе и не поступить. Если только рвать.

Стискивает грудь рукой. Вторую еще терзает губами и зубами. Удивляет особое внимание соску, который, кажется, затвердел. Спускает чуть ниже. Касается губами живота. Чуть ниже пупка. Уже совсем близко к белой ткани. Еще не тронутой.

Нет, снова поднимается. Их лица на одном уровне.

Хотелось сказать какую-то банальность, потому что Вальфрея была безумно хороша. Даже, наверное, слишком хороша, чтобы такое вообще могло происходить наяву. Впору строить какие-то теории и думать о засадах.

Она точно была готова, но Корнелию не отпускали фантазии о наказании за неповиновение. Да, такую игру она просто так отпустить не могла. В конце концов, кто еще может похвастаться тем, что отшлепал Вальфрею Лукс? Илифия?

Она переворачивает Вальфрею на живот. Заодно хватает подушку, подкладывая ее чуть ниже живота. Ну да, поза эротичнее получается.

В руке материализуется темная ткань, которая ложится меж губ Вальфреи. Корнелия завязывает ее на затылке. Немного неудобно из-за поднятых рук. Затягивает узел. Не самый надежный кляп, но сам факт его наличия уже возбуждал.

- Чтобы ты случайно не выронила.

Корнелия шепчет на ухо Вальфреи, убирая с его белые прятки. Сперва чмок плечо, а затем еще и губами прикусила ушко.

Отодвигается подальше. По сути присела на пятки Вальфреи. Вид, конечно, шикарный. Проводит руками по ее спине. Ведет ноготочками. Тормозит у белой ткани белья.

Легкая пауза.

Касается пальцами ягодицы. Проводит легонько ноготками, а после обхватывает всей рукой.

Тянется вперед. Да, хочется растягивать удовольствие, хотя и было ощущение, что это можно повторить. Касается губами позвоночника. Проводит руками по волосам Вальфреи.

В ее руке остаются белые пряди. Сердце бешено стучит, потому что... Да, пора.

Тянет ее за волосы. Нет, не очень сильно, но достаточно, чтобы Вальфреи пришлось потянуться головой назад. В этот момент отвешивает ей первый шлепок. За ним следует и второй уже немного сильнее. А там и третий по нарастающей.

Вальфрея была заинтригована, ведь инициатива была совсем не в её руках - довольно редкое явление в личной жизни. Нефилима не покидали мысли о том, что же такого для неё задумала столь страстная полуголая рыжая бестия. Даже немного корила себя за то, что не была уверена в себе достаточно сильно, чтобы уже в этом месте заранее заготовить какой-нибудь "инвентарь" для такого времяпрепровождения. С другой стороны, кто же знал в начале этого дня, что валькирию поглотит пламя огненно-рыжей девицы?

Но, похоже, что жар завлекал не только Вальфрею, и румянец на лице коллеги лишь распалял и без того бушующее пламя, невольно вызывая хищный оскал. Валькирия так и жаждала вырваться из пут и властно прижать голову девицы к земле, дабы вволю "вгрызться" в её соблазнительное тело. Но жажду прочувствовать на себе влечение партнёра подхлёстывал нарциссизм: так и хотелось ей наслаждаться муками всеразрывающей страсти, почувствовать себя самым желанным существом на свете, которым она и является.

- Нет. Не богини, - прозвучал немного режущий слух ответ, за которым последовал довольно странный, по мнению валькирии, поцелуй - она ждала конца немножечко возмутительной фразы! - Мне нравишься ты.

Чувства Вальфреи были несколько смешанными: с одной стороны, тебя то богиней обозвали, то сказали, что нет, ты не богиня... а с другой - вроде сказали то, что и хотелось услышать...

Не нужно быть столь требовательной к пьяному нефилиму... этой фразы никогда не было, да...

И, словно прислушавшись к своим рассуждениям, валькирия решила пропустить эти слова мимо ушей. Это было довольно не сложно, учитывая то, с каким взглядом её рассматривала Корнелия - смысл столь неловких слов был очевиден. Секундное замешательство вновь сменилось вызывающей улыбкой.

- Да что ты говоришь? - слегка провоцируя произнесла Вальфрея.

- Не вставай.

Нефилим в предвкушении машинально поднимает бровь, с придыханием выжидая, что же задумала эта бестия. Но действия рыжули, казалось, расходились со словами, чем путали немного Вальфрею - ей это даже казалось забавным. Явно ведомые желанием, ласки губами неожиданно перешли в маленькую хищную провокацию, и лишь после этого Корнелия приступила к своему замыслу.

Мини-стриптиз немного порадовал Вальфрею - та уже ждала, что Холлер была из числа тех, кто предпочитает заниматься таким в одежде. Путы же сильнее прижали к земле, словно намекая: "только посмей сорваться с поводка раньше времени!". А валькирию так и подмывало всё же вырваться из плена и снова стать хищником, а не жертвой. Не взирая на манипуляции с бельём, взгляд нефилима так и прикован был горячему обнаженному женскому телу, столь желанному и возбуждающему. В то же время, Корнеллия, как человек деловой, не собиралась быть единственным нагим нефилимом в этой комнате, приступив к раздеванию своей жертвы, начиная с брюк. Но после, словно забросив это дело на пол пути, красотка переходит к ласкам, скромно начиная с поцелуя живота. Рыжая бестия словно нагло дразнила валькирию, но ощущение голого тела нефилима, плавно ласкающего Вальфрею, заводило последнюю с новой силой. Поднимается выше, страстно целует в губы и... резко обрывает поцелуй, после чего довольно аккуратно вставляет своей жертве в рот кляп из своего нижнего белья, накрывая его ладонью.

- Выплюнешь – накажу. Например... ммм... отшлепаю. - произнесла рыжая бестия... да ещё и похотливо облизнулась!

Самодельный кляп сжался под давлением зубов валькирии - она была возмущена... но возмущена в хорошем смысле.

Так что же ты хочешь-то?! Чтобы я его выплюнула или нет?!

Что же было интереснее? С одной стороны, угрожали отшлёпать - вариант довольно неплохой... а с другой?..

И вот, девушка решила вновь продолжить свой ритуал раздевания, зубами полуоголив грудь. Целует у основания последней - приятно. Но от прикусываний с губ невольно срываются заглушенные кляпом стоны...

Выплёвывать кляп жертва явно была не намерена, наслаждаясь происходящим.

Корнелия тяжело дышала. Знала, что Вальфрея ей поддавалась. У Лукс ведь репутация и образ эдакий валькирии возникли не на пустом месте и не только из-за работы медийщиков (хотя они, наверное, тоже не зря получали свои деньги). Наверняка, она бы сейчас легко могла переиграть все в свою пользу.

Она и выглядела намного сильнее Холлер. Да и Корнелия ведь тщательно скрывает свои навыки и способности. И уж собственные желания точно не повод поступаться с маскировкой.

По крайней мере, так говорила та часть мозга, которая отвечала за рациональное.

Вальфрея с распахнутой рубашкой выглядела еще эффектнее. Ну да, конечно, за счет бикини. Холлер даже удивилась.

Не пыталась выстроить в голове какие-то логическое цепочки. Или подобрать объяснения. Думать вообще сложно. Ее грудь смотрелась шикарно, а сквозь белую ткань можно было запросто разглядеть...

Что-то внутри рычало.

Корнелия чувствовала жар. Кажется, на щеках появился румянец. Скрыть такое сложно. Слышит Лукс.

Отвечает, вообще не думая.

- Нет. Не богини.

Она целует ее в губы. Даже, пожалуй, нежно.

- Мне нравишься ты.

Не смотрит в глаза. Взгляд блуждает в районе губ и щеки. В этот момент ей даже не казалось, что она сильно преувеличивает.

Когда поднимает глаза, произносит короткое.

- Не вставай.

Губы касаются шеи. Чуть прикусывает губами. Резко встает. Стаскивает с себя рваное тряпье, в которое превратилась рубашка. На диван летит ремень, а следом за ним и брюки.

Смотрит на Вальфрею. Темные путы на руках сжимаются чуть сильнее, тянут к полу. Да, Вальфрея, наверное, легко справится с ними, если захочет. Поэтому это просто намек не вставать.

Остатки ее нижнего белья плавно скользят вниз, к пяткам. Она смотрит на Вальфрею. Опускает к ней. Белый комок рядом. Стаскивает с нее брюки, отправляя их на диван следом.

Целует Вальфрею в живот. Через мгновения их лица на одной уровне. Еще один поцелуй. Такой же страстный, как и первый. Прерывается он так же резко. А затем...

В приоткрывшийся ротик Лукс – ей же надо перевести дыхания – опускает скомканный белый комок. Ну да, нижнее белье Корнелии. Ладонь накрывает рот Вальфреи, не позволяя выплюнуть.

- Выплюнешь – накажу. Например... ммм... отшлепаю.

Облизывает собственные губы. Теперь ей даже хотелось, чтобы Лукс это сделала.

Убирает ладонь со рта. Руки упираются в пол. Касается губами ключицы. Ниже. Цепляет зубами белую ткань, стаскивая ее вниз. Одно из полушарий полностью оголено.

Корнелия целует у основания груди. Затем прикусывает сосок зубами. Сперва легонько. Затем чуть посильнее. Поднимает взгляд на Вальфрею...

Неистовый пыл Корнелии вторил единственной заботившей сознание мысли: Вальфрея была права, и нырнула в самое пекло. Рыжая бестия с не меньшей жадностью пожирала валькирию своими губами, отвечая неудержимой страстью на страсть. Нефилим в этой геенне чувствовала свою силу, чувствовала свою власть, хоть парнёр и походил больше на хищника, что стал жертвой на этот непродолжительный, но насыщенный пьянящими эмоциями миг. Белое бельё, скрывающее очарование обнажённого тела подобно бельму, раздражающему глаза, было столь же просто, сколь и безжалостно, разорвано острыми когтями, как и рубашка.

Но не успела женщина прильнуть с горячему телу, как Корнелия агрессивным и жадным рывком страстно впилась ей в губы, повалив с дивана на пол и оказавшись, в результате, сверху. Вальфрея бы посмеялась со столь неукротимого напора, но жадная и страстная девушка, словно не обращая внимания на столь резкую "смену обстановки", продолжала пожирать её губами. Валькирия, пылко надавливая подушечками пальцев, начала обводить изгибы спины неумолимой партнёрши, явно сдерживая порыв разодрать её в приливе страсти когтями, но у рыжули были другие планы. Неожиданно встретив сопротивление, нефилим поддалась, предоставляя возможность для рыжей бестии отыграться. Хоть Корнелия и завела руки женщины вверх, а после стянула их путами, но Вальфрея чувствовала себя сейчас способной при желании разорвать оковы в любой момент. И вот, настал момент маленькой мести: теперь уже рубашка самой валькирии затрещала, обнажая нагое тело, сокрытое лишь... белоснежным бикини?

------

Вальфрея была нефилимом полуэтнархом. Вспыльчивым нефилимом полуэтнархом. Стоит обычному человеку вспылить, чтобы перевести дух, этот человек выйдет подышать свежим воздухом. Этнарх же не выйдет - этнарх вылетит! И стоит так пролететь сквозь низколетящее облако, как нежданно-негаданно окажешься промокшим насквозь. Как можно догадаться, вспыльчивый полуэтнарх подошёл к этому вопросу с повседневным конструктивизмом - раз уж купаться, так купаться со спокойной душой и относительно спокойными нервами, благо происходит такое нередко.

------

- Охренеть, Вальфрея. Ты сама как богиня, знаешь? - сказала приподнявшись Корнелия, дав тем самым хоть немного да перевести дух.

Валькирия, вызывающе смотря, улыбалась, явно наслаждаясь происходящим.

- Смотрю, тебе нравятся связанные и беззащитные богини... - томно произнесла она, плавно повиливая бёдрами, насколько ей позволяла её нынешняя позиция. - ...Что же, мне ждать расплаты?

Вообще Корнелия была в относительно адекватном состоянии, поэтому у нее в голове крутились мысли о том, что могло произойти. Стройная картинка не выстраивалась. Обрывочные же сценки подсказывали, что можно и по лицу получить.

Все-таки Вальфрея, насколько было известно Холлер, не то, чтобы часто оказывалась в центре каких-то интимных слухов. То есть их, конечно, хватало, но это были именно что просто догадки на фоне относительной известности. Тоже самое, наверное, можно было сказать и про Корнелию.

Да, у них общего хватало помимо костюмчика.

Вальфрея разворачивается. Улыбается. Хотя в случае с такими сущностями улыбка может означать все, что угодно.

Ответить Корнелия ничего не успевает. Поцелуй резкий и довольно настойчивый. Но Холлер, в общем-то, и не сопротивлялась. Она отвечает.

Поцелуй становится жарким и мокрым. Чувствует язык Вальфреи. Она чертовски настойчива, будто бы пытается съесть. Корнелия даже не успела подумать, что ей льстит такое внимание, когда Вальфрея легко подхватила ее одной рукой, не вставая с дивана.

Иногда даже забываешь сколько силы может прятаться в этих телах.

Хотя, в отличии от Корнелии, Вальфрея и выглядела эдакой воительницей, пусть и не перешагнувшей порог, который отделяет просто женственную, но сильную женщину, от мужиковатых бесполых чудовищ.

Корнелия оказывается на диване. Вальфрея сверху.

Холлер даже ощутила какое-то волнение. Что ни говори, а в делах интимных все было сложно. И дело не в отсутствии опыта, дело в травматичном опыте.

В мозгу промелькнула молния. На миг даже показалось, что она снизу из-за того, что перед ней опять озверевшая от похоти физиономия Магнуса. Умудряется отогнать наваждение, подавая вперед, попытавшись в ответную углубить поцелуй, пойдя на таран собственным языком.

Рубашка рвется.

Пиджак Корнелия уже сняла. А Вальфрея явно не собирается заморачиваться с пуговицами.

На Корнелии был довольно обычный белый комплект (ну, черный бы просвечивал). Ни узоров, ничего такого.

Она разрывает дышит тяжело. Нужно немного воздуха. Еще один укол в мозг, будто перед ней не Вальфрея, а вновь что-то омерзительное. Не поддается. Сама делает рывок вперед.

Еще один поцелуй. Пытается приподняться. Места на диване для маневров немного, поэтому ничего удивительного, что она валятся с него на пол. Из-за попытки привстать Корнелия даже оказывается сверху.

Пытается воспользоваться преимуществом. Сперва еще один поцелуй. Да, отвлекающий маневр, потому что параллельно заводит руки Вальфреи вверх. Плавно, конечно, а затем их стягивают темные путы, созданные материализующей магией.

Не особенно прочные. Корнелия ведь не хотела драки или чего-то подобного. И да, крыша еще не поехала.

Теперь в разные стороны расходится рубашка Вальфреи. Корнелия приподнимается. У нее аж дух перехватывает.

- Охренеть, Вальфрея. Ты сама как богиня, знаешь?

Касается талии, ладони ползут выше...

Валькирия расслабленно и неторопливо раскуривала сигару, попивая при этом ядрёный коктейль. Напиток был из числа тех, что идеально подходили для скорого опьянения даже нефилимам, и женщине это по-своему нравилось - чем раньше они опьянеют, тем раньше удастся растопить лёд с немногословной собеседницей. Временное нежелание Корнелии покурить говорило лишь о том, что та, в принципе, курит - не более.

Слушает девушка не самый интересный из монологов, к удивлению Лукс, весьма внимательно. Но, возможно, немножечко тщетно:

- А ты не любишь, когда тебе приказывают.

Вальфрею немного удивил такой вывод, ведь суть её примера с эфемерным командиром была совсем в другом, но, списав это на лёгкое влияние алкоголя, поправлять не стала - вдруг это спугнёт Корнелию, и та притормозит с выпивкой? Если так, то это лишь насторожит собеседницу, и ни о какой "растопке льда" речи может и не быть. Поэтому женщина решила тактично промолчать, попивая свой напиток.

- Боюсь, что у меня нет интересной истории. Я... не знала своих родителей. Меня воспитывала приемная семья на Алькоре. Они были самыми обычными. Не думаю, что они знали, кто я.

Нефилим, отпив в очередной раз, на секунду вновь задумалась о мысли, что прогонялась в её сознании из раза в раз: "а что, если бы я жила в обычной семье?". Только вот Вальфрея была человеком своеобразного склада ума - она не хотела, чтобы в её прошлом что-то менялось. Именно прошлое сделало её тем, кто она есть сейчас. Убери проблему, убери трудности, убери внутренний конфликт - и получишь того человека, которого удавил в себе когда-то, дабы появился новый, более совершенный, способный справиться со всеми испытаниями. Но, тем не менее, любопытства ради, или от безделья, обдумывать "что бы было, если..." - забавно.

Перед тем, как ответить на следующий вопрос, Корнелия встаёт под немного захмелевшим, но, всё же, пристальным взглядом валькирии.

- Я, в отличие от тебя, не такой умелый воин. Только и всего.

Хре-е-ень полная... - протянула женщина в мыслях своих. Такое объяснение, по её немного не трезвому мнению, было совсем не похоже на правду! - Могла бы, что ль, для убедительности сказать, что тренируется, навыки пытается подтянуть, чтоб попробовать хоть разок...

- А знаешь, что интересно? - произнесла Корнелия, огибая диван.

Затянувшись сигарой и вновь отпив ядреной смеси, нефилим машинально положил и сигару в пепельницу, и напиток на стол, после чего она откинулась на диване, раскинув свои руки. Это была привычка валькирии аж с XXXI века, возникшая после того, как, с теми же словами зайдя за диван, её пытались задушить удавкой - именно эти раскинутые по спинке дивана руки смогли вырвать её из цепких лап смерти.

- Что же? - бодро произносит женщина.

Ладони Корнелии касаются плеч. Вальфрея хоть и ощущается совершенно расслабленной, но шальная мысль пролетает в голове:

...только посмей попытаться мне шею свернуть...

Но не похоже, что в планах девушки было что-то такое. Валькирия хоть и не видела, но ощущала, что нефилим присела на корточки - позиция не из числа подходящих для сворачивания головы.

- Если я одену на тебя поводок, то будешь драться или выгнешь спинку?

Вальфрею обдало жаром. Корнелия игралась с очень опасными вещами для того, кто боевиком - насколько знала валькирия - даже близко не был. Будь она не отпрыском демиурга - следующую половину дня её б собирали по частям на операционном столе. А так, играла девушка в занимательную рулетку, под названием "угадай, что творится в голове пьяного нефилима?". И, возможно, выиграла.

По лицу валькирии расползлась ехидная улыбка - она восприняла слова рыжули не как оскорбление, а, наоборот, как комплимент. Похоже алкоголь перешёл сразу к делу - как говорится, "что у трезвого на уме - то у пьяного на языке", а на уме у Корнелии была выгнутая спинка Вальфреи. И последнюю это вполне устраивало. Чуть отсев вправо и полуобернувшись, валькирия с нескрываемой улыбкой ласково провела левой рукой по рыжим волосам до затылка и с вызовом произнесла:

- Не боишься, в итоге, оказаться той, кто в этом поводке и окажется?

И, на этих словах, Вальфрея не дав даже секунды на ответ, резко впилась своими губами в губы любительницы играть с огнём, крепко прижав рыжую голову к своей. После этого, не отпуская свою жертву, правой рукой ловко подсекла согнутые ноги своей жертвы, с легкостью подхватила Корнелию, дабы уложить её под себя на диван - лишь после этого, освободив девушку от своих рук, но не губ, Вальфрея, решив не церемониться с раздражающим зелёным костюмом, подобно дикому зверю разорвала его верх, дабы скорее добраться до вожделенного горячего тела, что взывало к ней в ответ.

Корнелия отрицательно покачала головой на предложение сигары.

- Пока не хочу.

Она курила, но больше предпочитала что-то вроде каких-нибудь кальянов. Чтобы можно было полностью заполнить легкие. Какие-то более ядреные смеси проходили мимо. Приходилось ведь держать марку, а из-за веществ может и Фурия полезть наружу.

От Корнелии не ускользнула небольшая запинка.

На миг улыбка Холлер даже стала шире. Будто удалось заглянуть под маску валькирии. А заодно в голову пролезли мысли о том, что у всех нефилимов отношения с родителями – сложная тема.

Корнелия не так хорошо знала других демиургов, но ей казалось, что демиурги в силу своих особенностей – бессмертия, изначальности существования – не могут быть такими же родителями, как существа иных рас.

Холлер слушает и не перебивает. В ее голове вырисовывается образ. Он частично оправдывает ожидания. Все-таки родителем она называет именно этнарха, а не Альварию. Корнелия почувствовала легкий укол грусти.

- А ты не любишь, когда тебе приказывают, - заключила Корнелия. Усмехнулась, отпила еще. Да, крепкая штука. В самый раз для нее. Даже почувствовала, как голову обдало легким жаром.

- Боюсь, что у меня нет интересной истории. Я... не знала своих родителей. Меня воспитывала приемная семья на Алькоре. Они были самыми обычными. Не думаю, что они знали, кто я.

Это не было враньем.

Магнус забрал ее в детстве. Он отдал ее на воспитание. Родители были прикормлены Синовапом Лестером, но, конечно, не знали, что Корнелия нефилим. Эта информация была лишней.

Смотрит на Вальфрею. Улыбается. Глядит на коктейль. Еще глоток. Чуть скривилась для приличия. Снова на Вальфрею.

Хочется сказать правду, но...

Она встает с дивана.

- Я, в отличие от тебя, не такой умелый воин. Только и всего.

Медленно огибает диван, на котором сидит валькирия.

- А знаешь, что интересно?

Да, алкоголь действовал. Координация была чуть хуже обычного, но Холлер, конечно, отдавала себя отчет в своих действиях.

Поэтому вот она огибает диван. Заходит Вальфрее за спину. Сперва ее ладони касаются плеч Лукс. Корнелию саму обдает жаром от собственной наглости. Аж в глотке стало сухо. Захотелось выпить еще.

Она опускается на корточки. Касается подбородком дивана. Волосы Вальфреии совсем рядом, а от нее приятно пахнет. Или так кажется из-за алкоголя.

- Если я одену на тебя поводок, то будешь драться или выгнешь спинку?

Вальфрея не переставала думать о своей спутнице: Корнелия давала весьма короткие и ёмкие ответы, была немногословной, но валькирия знала, что хорошая атмосфера, удобство и алкоголь - хороший способ растопить лёд и избавиться от столь незначительных пороков. Женщине совсем не было ясно, что у собеседницы на уме, но это её особо не волновало - хоть Лукс и не интересовалась психологией, зато опыт подсказывал ей: люди сами стремятся к тому, чтобы раскрыть себя перед другими, подобно цветку, если за ними также ухаживать.

Пока Корнелия располагалась, Вальфрея плавно прошла к стойке, взяла сигару - не зная, курит ли спутница, выбрала ту, дым которой весьма приятен - и начала присматриваться к предоставленному выбору крепких напитков. И, не успев остановить свой взор, услышала:

- Я, пожалуй, хочу коктейль.

А почему бы и нет? - пронеслось в голове. - Давно я не пробовала чего-то новенького.

- Закажи, тогда, и мне того же!

Достав из ящичка стойки пепельницу, зажигалку и гильотину, женщина ловко отсекла кончик сигары, после чего подошла к столику и уселась на диван.

- Интересное место. Любишь смотреть на других. Или нравится, что... можно творить все, что захочешь, прямо под боком у других?

Лукавая улыбка Корнелии была заразительна - валькирия даже сама не заметила, как, отведя в сторону глаза, улыбнулась в ответ. Мысли одолевала масса всевозможных ответов: и то, что смотреть на других - не столь интересное занятие, и то, что вытворять всякое под боком - изобретение у этнархов не из новых... Для Вальфреи это место было, по сути, чем-то навроде теста для присутствующих. Если разговор скучен - взгляд цепляется к танцполу. Если наоборот - взор не так уж и просто оторвать от собеседника. И работал этот тест как обоюдоострый клинок: можно было не просто понять, интересен ли тебе собеседник, но и осознать, интересна ли ты собеседнику сама. Так что, дать хоть сколько-нибудь правдивый ответ спутнице было весьма непросто.

- Пожалуй... - лукавый взгляд, недавно отведённый в сторону, вернувшись, вперился в глаза подсевшей собеседницы. - Всё и сразу, - взгляд соскочил на сигару, после чего вернулся обратно. - Куришь, кстати? Я взяла на всякий случай сигару из благородных - у них довольно приятный запах.

Не дожидаясь ответа, нефилим подожгла и раскурила сигару, выпуская дым в противоположную от спутницы сторону: хоть и приятный запах, но пускать дым лицо для валькирии - моветон.

Коктейлей ждать особо не пришлось. Светлозелёная жидкость, словно опасный химикат, выглядела весьма интересно и забавно. Корнелия сделала глоток - и её заметно проняло. Нефилим, что редко заказывал коктейли, был весьма удивлён - она всегда считала, что коктейль по градусу намного легче чего-то более серьезного. Вальфрея сделала глоток, лицо не двинуло и мускулом, но нутро прочувствовало струящееся по телу ядрёное тепло.

А она не переигрывает. В самом деле, крепкая дрянь! Забавно!

Делает второй глоток.

- И каково быть дочерью Илифии? Ты по своей воле... ну, в ордене. Или она, знаешь, любит накидывать поводок?

Вальфрея ожидала такого вопроса. Даже была немного удивлена, что тот не был задан намного раньше. Люди всегда, стоило им хоть немного познакомиться, спрашивали о матери. Божество в глазах многих - что ж поделать, лишь привыкнуть. Но каково было быть дочерью этого божества?

- Не самая приятная вещь на свете... - начала валькирия и запнулась.

А не лишнего ли я сейчас наговорю?

- ...в принципе... даже не знаю, как сказать, каково это быть дочерью трудоголика, возведённого в ранг божества больше по заслугам, чем по рождению. Паршиво? В Ордене, да, по своей воле, абсолютно. Мой отец был магистром и весьма могучим этнархом... От его присутствия всегда веяло мощью, он внушал страх. А в бою он был ещё страшнее... Я с малых лет горела желанием его превзойти, дабы снискать внимания со стороны матери... - валькирия рассмеялась. - ...по уму в то время недалеко ушла от подростков, да? В общем, той ещё херней страдала... - женщина затянулась сигарой и пустила в сторону дым. - ...любит накидывать поводок... Не любит она такого, но да, так поступает. Это как командир, что отдаёт приказы солдату, чтобы весь отряд не полёг - если задуматься, неприятно, ведь тебе же приказывать смеют, ха!

Вальфрея продолжала курить. Лицо её было весьма расслаблено, а глаза словно пожирали Корнелию, пытаясь понять, насколько ей в принципе интересно то, что ей рассказывают.

- А ты что о своих родителях расскажешь? - задала валькирия, по её же мнению, справедливый вопрос. - Как так вышло, что ты отказала себе в удовольствии боевиком быть, при позиции-то гендира ЧВК? Ты же совсем не из пугливых. Решила разнообразить свою вечную жизнь как-то иначе?

- Все вместе.

Фигуру Вальфреи Корнелия оценила. Да, она в этом смысле цеплялась взглядом за новые подробности, которые могла подарить одежда. В этом плане мотоцикл и поза езды были настоящими подарками.

Лукс лихачила, но это совершенно не пугало. Все-таки разбиться насмерть, будучи нефилимом, очень сложно. Нужно специально постараться. Или попытаться пройти эдакий челлендж на прочность, чем Холлер точно не собиралась заниматься.

Вальфрея веселилась. Корнелия даже не могла понять, была ли Лукс действительно настолько живой. Или у нее была просто другая маска. Корнелия пыталась носить приличную степенную маску, пряча странные увлечения, героические комплексы и старые травмы. Что мешало Лукс быть такой же?

Правда, Холлер быстро отбросила эти мысли. То, что Вальфрея нефилим, не означает, что она прошла через тоже самое. Да и Илифия производила лучшее впечатление в сравнении с Магнусом.

- Благодарю, - улыбается Корнелия, принимая руку помощи.

Корнелия редко бывала на Алькоре, поэтому не сказать, чтобы хорошо ориентировалась на нем. Все-таки Синовар Лестер – аватар Магнуса – облюбовал больше Циркон и Абберат, хотя на другие планеты тоже уже лезли щупальцы группы компаний «Сик», потихоньку превращающуюся в настоящего корпоративного монстра.

Она следовала за Вальфреей. Не боялась. Да и, пожалуй, не то, чтобы сильно волновалась. Слышала приглушенную музыку. Это именно ночной клуб? Интересно.

Корнелия кивнула на слова Лукс. И вот они оказались в просторном помещении. Оттуда было видно людей. Скажем так, «простых» людей. Да, такой уровень элитности нравился Магнусу. Будто он подчеркивал разницу между тобой и остальными.

Пожалуй, место было шикарнее, чем рассчитывала Корнелия, но зато оно было чертовски конфиденциальным. А еще это навевало на мысли о чем-то очень похожем на свидание. Да, эта мысль как-то сама собой пролезла в голове. И не только из-за того, что у Корнелии давно не было вообще никакой физической близости, но из-за того, что она весь их путь поглядывала на Лукс. И дело все-таки было не только в том, что они обе нефилимы.

Скидывает пиджак. Оставляет его на диване. Немного приглушает свет. Совсем немного.

- Я, пожалуй, хочу коктейль.

Разбирается довольно быстро. Корнелия опытный ходок по таким местам, пусть обычно приходилось ограничиваться «своими» местами.

- Интересное место. Любишь смотреть на других. Или нравится, что... - Холлер лукаво улыбается. -...Можно творить все, что захочешь, прямо под боком у других?

Она обходит стол. Присаживается около Лукс.

Коктейль приносят довольно быстро. Высокий стакан. Жидкость светлозеленая. Там еще и что-то светится. Выглядит убойно. Все-таки нефилиму нужно больше чем какому-нибудь хуману, чтобы захмелеть. А Корнелия, пожалуй, была не прочь захмелеть.

Делает глоток. Да, ядрено.

- Ух, ха-ха, ого.

Даже маска трескается от неожиданности. Утирает губы ладонью. Обращает взгляд на Вальфею.

- И каково быть дочерью Илифии? Ты по своей воле... ну, в ордене. Или она, знаешь, любит накидывать поводок?

Ниор - прекрасное место, притягивающее взгляд любого туриста пышной зеленью парков, перемежающейся с городской архитектурой, воплощая химерический союз плодов индустриализации и природы. Прошли уже те дни, когда Вальфрея восхищалась тому, как на глазах её преобразовывался мир, и изменилась ли она сама вместе с ним или вопреки его изменчивой натуре - её не волновало. Валькирия всегда предпочитала брать от этого мира всё, до чего она могла дотянуться своей мёртвой хваткой. До чего же не могла - до того пыталась дотянуться.

- Хм, а он тебе идет.

Нефилим улыбнулась, вздернула бровь и не без задора произнесла:

- Шлем, мотоцикл или же... - на этих словах она, сидя на мотоцикле, демонстративно натянула кожанку, чуть приподняв тем самым полы пиджака, скрывающие выдающиеся формы её ягодиц. - ...моя куртка?

Корнелия разместилась позади и довольно аккуратно обхватила талию валькирии. И даже когда мотоцикл развил скорость, держалась женщина уверенно, при этом ничего не сдавливая и не пытаясь сдавить - ощущалось, что ей было вполне комфортно так ехать. Настолько комфортно, что, по мнению Вальфреи, пассажирка могла себе позволить и пошалить явно без какой-либо опаски, обладая чётким осознанием того, насколько она живуча и крепка.

Хаха, ну да, она ж нефилим! Сильна, как дархат, и прочна, как эон! И ей, ведь, наверняка ничего не страшно! Поразительно! И не похоже, что катается впервой... Хотя... меня это наводит на одну весьма нехорошую мысль...

- Держись крепче! - не без азарта прокричала чрез ветер Вальфрея пассажиру. - Сейчас будет крутой поворот! Мы ничего не боимся же, да?

И, не дожидаясь ответа и не сбавляя скорости, накренив мотоцикл, нефилим, громко смеясь, резко продрифтовала в крутой поворот, после чего с толком и расстановкой вышла из заноса, явно делая так не впервой.

- Ха, скажи же что здорово, да? Ух, а в полёте такие виражи ещё круче! И это, если ты не фанат - то говори сразу!

И так девушки добрались до дома, исполненном в арабском стиле, лицевая часть которого была украшена сияющей неоновой вывеской клуба "Третьей Ночи", но, вместо того, чтобы останавливаться у входа, валькирия объехала здание, остановившись у более скромной тыльной стороны, исполненной всё в том же арабском стиле с выделяющимися элементами барокко, придающими зданию более солидный вид.

- И где мы?

Вальфрея опускает откидную подставку мотоцикла, неспешно снимает шлем, расправляет волосы и отвечает.

- Здесь находится один из старейших закрытых клубов. Бизнес одной семьи, так сказать, с которой я дружу со времен, как орден синдикатом назывался, - на этих словах валькирия улыбается и подмигивает. - Хорошее, укромное, но, при этом, солидное место.

- Поухаживаешь за мной?

- Ну а как же иначе? - отвечает Вальфрея и протягивает руку, чтобы помочь слезть с мотоцикла.

Поддержав Корнелию, женщина после весьма ловко слезает со своего "вороного коня" уже сама.

- Что же, прошу за мной.

Валькирия неспешно проследовала к необычной крепкой двери, украшенной сочетанием древесины с различными металлами, навроде адамантиума и траснпаристали - весьма забавный и лаконичный способ намекнуть одной лишь дверью о вульгарной страсти владельца столь необычного намёка к различным металлам и крепким петлям. Нефилим постучала по ней пару раз, и через минуту дверь открыл человек, облачённый в тёмно-синий деловой костюм с чёрной рубашкой и алым галстуком. Лицо незнакомца полностью скрывала чёрная маска, выдавая лишь зелёные глаза своего владельца. Незнакомец, не произнося ни слова, приветственно поклонился дамам, после чего отошёл в сторону, явно приглашая войти.

- Ну привет, - бодро бросила Вальфрея, не стесняясь проходя вовнутрь. - Моя любимая, надеюсь, свободна?

Незнакомец на это лишь утвердительно кивнул.

- Отлично, тогда нас провожать не нужно.

Девушки очутились в казалось бы довольно нескромном широком коридоре, исполненном в стиле ампир: обрамленные золотым филигранным узором белоснежные рельефные стены, качественный красный ковёр на полу, реплики известных произведений на стенах, множество чередующихся дверей и... полная тишина. Звуки клуба со стороны фасада здания не доходили сюда ровно также, как и возможные звуки из соседних помещений. Валькирия не задерживаясь проследовала вперёд по коридору, повернула и, оказавшись перед мраморной лестницей, проследовала по ней наверх, на второй этаж.

- Не переживай, я не во дворец тебя веду! - отшучиваясь произнесла валькирия. - Сейчас окажемся в чуть более... комфортном месте.

Женщина отворила белоснежные двери, и беззвучное пространство заполонила клубная музыка. Вальфрея оказалась в просторной ложе клуба, ограждённой от остальных транспаристалью, на которую извне было нанесено специальное светоотражающее покрытие - снаружи не было видно, что внутри, в то время, как изнутри просматривался весь танцпол. Классика. В середине располагалось три красных кожаных дивана и стол всё из той же транспаристали, справа - барная стойка с целой коллекцией различного алкоголя и электронным хьюмидором для сигар, напоминающем больше эдакий модный холодильник из тёмного дерева, обрамлённый металлом, а слева - пул и дартс на стене. А окружал всё это дело легкий искусственный полумрак. Ложа явно выглядела, как отличное место как для деловых встреч, так и для отдыха.

- Смотри! - валькирия обратилась к спутнице, кивнув в сторону лежащих на прозрачном столе планшетов. - С них можно отрегулировать громкость пропускаемого звука - а то и не пропускать его вообще - как и сделать тут ярче или темнее! Если интересуют различные коктейли, а не что-то из классики, то их также можно заказать с планшета, те же, что из бара снизу! В общем, чувствуй себя, как дома! Настраивай всё, как заблагорассудится!

Вальфрея пока отличалась от своего публичного образа. По крайней мере, Корнелия на экране и по ту его сторону именно визуально имела не так много отличий. Разве что бывала немного рассеянной. Внутри черепной коробки все кипело, но уж это Корнелия хорошо скрывала.

Следовала за Лукс. Корнелия не против быть ведомой. Можно сказать, что это уже для нее нечто естественное и нормальное.

А еще так удобно разглядывать Вальфрею со спины. Жаль, что их костюмы, прямо скажем, не самая эротичная атрибутика. Пиджак до середины бедер. Штаны не приталенные. Словом, не на что полюбоваться. Да и это явно не тот случай, когда что-то где-то распаляло фантазию.

Стиль? Ну, возможно. Но совсем не сексуально.

Да, Холлер легко поймала себя на мыслях о том, что посмотрела бы на Вальфрею в другом наряде. Даже смущения не испытала. Публичная жизнь, стресс и странные увлечения делали интимную жизнь... сложной.

Корнелии казалось, что Магнусу это безразлично, но она уже успела понять, что его реакцию на такие мелочи угадать довольно сложно.

Так они добрались до мотоцикла. Корнелия проводила с ироничной улыбкой этнарха. Приняла шлем.

- Хм, а он тебе идет.

Усмехнулась нефилим. Она не то, чтобы прям много знала о прошлом Вальфреи, но мотоцикл навевал какие-то ассоциации, в которых Лукс хорошо подходила под эдакую боевую всаднику.

Корнелия бы хотела глянуть на нее в путах.

Устраивается сзади. Обнимает Лукс за талию. Прижимается к ее спине. Из-за шлема это чуть менее интимно. Сам шлем, пожалуй, не особенно нужен, но с ним меньше шансов, что кто-то сумеет узнать.

«Шалить» не стала, хотя мысль поиграть в провокацию определенно была. Да, у Холлер, кажется, было игривое настроение. Влияло ли это на то, что Вальфрея нефилим, из-за чего Корнелия ощущала какое-то необъяснимое родство? Возможно.

Они мчали быстро. Корнелия не боялась. Все-таки их повредить довольно сложно, поэтому авария скорее всего больше поколотит гордость, а не тело.

Ночной город ей нравился. И на мотоцикле атмосфера города будто раскрывалась как-то по-особенному. Правда, насладиться не вышло, потому что они довольно быстро добрались до места.

Снимает с головы шлем. Волосы слегка растрепались. Убирает алую прядку за ухо.

- И где мы?

Осматривается по сторонам.

- Поухаживаешь за мной?

Вальфрее приходилось узнавать в сети о собеседнице. Нефилим, конечно, знала, что Корнелия - юрист, но неожиданные слова о наркотиках, как о чём-то само собой разумеющемся вызвали на лице валькирии неподдельное удивление. Она вскинула бровь и улыбнулась, явно желая что-то сказать, но подходящие слова не приходили ей на ум.

- Я шучу.

Вальфрея отвела взгляд и усмехнулась.

- Да уж. А я была готова рекомендовать не мешать кофеин с кокаином, - женщина снова взглянула на собеседницу. - Приходилось пробовать, но в то время, знаешь ли, люди называли это медициной.

Женщину немного забавляло то, насколько мир меняется в течении десятков лет. И речь даже не об анестетиках, что возвели в ранг запрещенного наркотика - казалось бы, что ещё вчера бои, смертоубийства и прочие прелести прошлых эпох были чем-то обыденным, а потом - хоп - и тебя за это мучительно пытают, вырывая крылья раз за разом. Вот посмей кто в этой студии оскорбить валькирию - даже жизнью поплатиться его не заставить без последствий. Может это и отголосок варварства, но он заставлял людей в её обществе быть вежливее, что ли...

- И часто тебе просто так пишут руководители военных группировок, про которых СМИ чего только не рассказывают?

Вальфрея в который раз усмехнулась.

- Ну, знаешь, бывает иногда.

Женщина не могла сдерживать улыбку. По большей части, ей, в рамках работы, писали, если не руководители военных группировок, то их секретари точно. А уж сколько рассказывали о них всего различные желтушные СМИ - не счесть. Даже о "Светоче" что-то как-то писать пытались - выглядело совсем не солидно. Так и перестали. Не знала, правда, нефилим, что ту паршивую статью её мать и заказала - действовала на опережение, так сказать.

Корнелия приняла приглашение, и валькирия отправила с голографического планшета пару сообщений: одно владельцу заведения, а другое - водителю. Вальфрея не собиралась уезжать отсюда на том же лимузине, на котором сюда добралась - иначе какое дело до скрытости места от глаз папарацци, если приехать в это место на лимузине?

- Меня, знаешь, не прямо раздражают папарацци. Хотя про тебя сразу куча слухов появится, если нас увидят вместе. Ну, из-за слухов о моей ориентации.

Нефилим заговорщески улыбнулась. В её глазах на секунду промелькнул хитрый злой огонёк.

А что, звучит здорово. "Доченька демиурга Жизни больше по девочкам". Вот же мамаша оценит, учитывая то, как она ненавидит такое.

Не то, чтобы Вальфрее не приходилось проводить ночи с женщинами - скорее такое проходило без шумихи, без слухов. Невольно возникал вопрос: это валькирия настолько не интересна людям, или за неё заботятся обо всём наперёд из тени? В любом случае, нефилиму уже невольно захотелось, чтобы её где-нибудь застукали с Корнелией. А может оно и не нужно, и сегодняшний фотосет своё дело сделает?

- Знаешь, это было бы довольно забавно, - Вальфрея засмеялась. - После такого наш фотосет явно б засиял в новом свете.

Стоило дверям лифта открыться, как Корнелия почему-то с усмешкой произнесла:

- Ты поведешь?

Нефилим не смутилась, спокойно взглянула на попутчицу, молча вернула свой взгляд вспять, словно что-то ища.

- Сейчас узнаем... - ...останется ли кто-то без жалования в этом месяце.

Но на улице уже ждал статный темноволосый этнарх в чёрном костюме, что явно не скрывал своих белоснежных крыльев в своеобразной стойке, символизирующей принадлежность к Ордену Небесного Возмездия. На предплечье у него висела чёрная кожанка, а в руках он держал два мотоциклетных шлема. Аккуратный, зализанный, с видимой солдатской выправкой - он больше напоминал дворецкого, чем кого-либо ещё.

- Баран бараном, блядь, - еле слышно пробурчала себе под нос Вальфрея, после чего уже более отчётливо обратилась к этнарху, забирая у него куртку. - Вот зачем тебе крылья выставлять сейчас?

Вопрос был риторический. Этнархи в Ордене очень гордились своим членством в элитном подразделении "Светоча" и не могли упустить возможности это лишний раз показать - поделать с этим было нечего.

- Хрен с тобой, золотая птичка, свободен на сегодня, - произнесла валькирия, надев на себя кожанку поверх костюма, забрала у него оба шлема, протянув один из них Корнелии и усмехнулась. - А, да, не переживай, я поведу.

Вальфрея кивнула в сторону чёрного крупного спортивного мотоцикла, что напоминал больше вороного коня, подошла к нему и завела.

- Присаживайся сзади и держись сколь угодно крепко. Меня не переломаешь, даже если захочешь.

"Мотоцикл"

Корнелия, в принципе, не особенно любила вкус кофе. Не могла как-то внятно это объяснить. Разум подкидывал издевательскую идею, что Магнус любил кофе, но ему больше нравилось пускать порошок в обе ноздри разом так, чтоб прямо мозг прошибло.

- Не знаю. Не пробовала мешать кофе с наркотой.

Она произносит это совершенно серьезно и буднично. Как заядлая любительница ходить под кайфом, для которой дунуть – это что-то настолько же естественное, как, например, почистить зубы.

Через мгновение ее тонкие губы вновь расплываются в легкой улыбке.

- Я шучу.

Она не так много знала про Вальфрею. Медийный образ и реальная личность – часто нечто совершенно далекая. Вот Корнелия вне камер точно не была примером для подражания. Вся внутренне поломанная так, что куски внутри срослись неправильно, хоть и умела замаскировались в приличную и более или менее естественную форму.

Корнелия сомневалась, что Лукс пользовалась какими-нибудь психотропами. Почему-то ей так казалась. Интуиция. Хотя она не всегда работала безотказно.

Корнелия кивнула в ответ на согласие сохранить секрет. Удивление на лице Вальфреи не ускользнуло от внимания, но Холлер решила не придавать этому значение.

- Почему же странно? Вполне нормальное явление. Захотелось — познакомилась. Не захотелось — не стала.
- И часто тебе просто так пишут руководители военных группировок, про которых СМИ чего только не рассказывают?

Корнелия усмехнулась, хоть и быстро осознала, что ничего такого нелепого в этом нет. В конце концов, кто ей только не писал. С самыми разными предложениями. Даже интимного характера. Нет, не правильно. Особенно часто с предложениями интимного характера. Из-за них Корнелия передавала пользование публичными аккаунтами, потому что смотреть на фотографии разнообразных и разноцветных членов ей порядком надоело.

Она согласилась на место, предложенное Вальфреей. Так они пошли к лифту.

Корнелия чаще предпочитала свои проверенные места. Но, пожалуй, вариант Лукс ее устраивал. Она ведь тоже публичная.

- Меня, знаешь, не прямо раздражают папарацци. Хотя про тебя сразу куча слухов появится, если нас увидят вместе. Ну, из-за слухов о моей ориентации.

Корнелия произносит это с усмешкой. И больше пищи для размышлений не дает. Вальфрея об этих слухах знает? Да и вообще это имеет значение?

- Ты поведешь? – лифт открылся, а Корнелия усмехнулась. Почему-то ей казалось, что Вальфрея не водит транспорт. Почему? Ну, образ такой. Все-таки она, как уже было сказано, совсем не походила на какого-нибудь клерка или юриста в отличие от Холлер, в которой, пожалуй, ничего такого божественного на вид не было.