Аркхейм

— Есть информация и доказательства, что ты планировал раскол Ордена, — с неприкрытым призрением во взгляде, начинает свой допрос этнарх – дознаватель.
— Это выше моих скромных сил. Хотя, быть может... раскол уже произошел, — с легкой улыбкой отвечает ему осужденный.
— По твоей вине? — скрестив руки за спиной, этнарх неспешно прохаживается вперед-назад.
— Ты мне льстишь и сильно переоцениваешь мои возможности, — на этот раз, скрыв улыбку, Джаролд расслабленно откидывается спиной на спинку стула, следя за своим дознавателем.
— Я слышал другое, — этнарх непреклонен. — Какова же твоя роль во всем этом? Кто твои сообщники?
— Моя роль? — невинно переспрашивает Крац.
— Что ты замышляешь? — голос дознавателя стал суровым, как мячик, отскакивая от стен гулким эхом. — Не стоит рубить с плеча...
— Ты, правда, так считаешь?
— Да, — кивнул осужденный, потупив взгляд в пол.
— Тогда очень жаль, потому что решение уже принято,— жестко говорит этнарх. — Но твое признание, может облегчить твое наказание.
В комнате повисает тишина.
— Полагаю, вы на это отважились лишь в надежде, что мое признание что-то изменит? Разве я не прав? — Крац глядит исподлобья, как загнанный зверь, угрожающе.
— Я намеревался воззвать к твоему чувству долга перед орденом, но, кажется, бесполезно, — плевок в пол, под ноги осужденному.
— А почему же не к морали? Благочестию? Честности, в конце концов, — Джаролд откровенно издевается, сухо рассмеявшись на слова этнарха.
— Может, хватит уже юлить? Давай, выкладывай все как есть, — требует дознаватель.
Вновь воцаряется напряженная тишина.
— Знаешь, говорят, что борьба за свои убеждения лишь закаляет... — слабая ухмылка в ответ.
— Хватит ерничать! – этнарх повышает голос, начиная терять терпение, однако сразу же берет себя в руки.

На этом запись допроса обрывается. На лице эмиссара отражается искренний и не поддельный интерес. Удивительно, сколько всего можно заметить просто наблюдая. Это отнюдь не сложно, ничего сверхъестественного. Достаточно держать ухо востро и быть предельно внимательным, оттачивая восприятие. Хорошая память тоже помогает, а так же воображение. Удивительно, правда? Причем тут воображение, спросит любой. Но оно нужно, чтобы избежать ложных домыслов, понять и найти правдоподобное объяснение тому, что подмечают все твои пять органов чувств, а потом построить теорию, умозаключение, которое даст подсказку и прольет свет на загадку. Одной из таких загадок является Джаролд Крац, которого обвиняют в предательстве Ордена Дискордиума. В этом деле много недосказок и еще более запутанные показаний на допросе. Прежде, чем вынести приговор, был созван совет магистров, на котором разгорелись жаркие споры, поскольку Джаролд до этого времени ничем не выдал себя и представлял собой образцового бойца и адепта Ордена, даже более, он был претендентом в элитный отряд зачистки NAD-7. Но тут есть один немаловажный нюанс, который имеет место быть у каждого, кто имеет право голоса. Только тот, кто может всколыхнуть душевные стадионы, очаровать и завербовать на свою сторону, может перетянуть на себя чашу весов в ту или иную сторону и, несмотря на то, что голоса разделились, решающее слово было за демиургом, который решил, что Крац виновен и должен понести свое наказание. В качестве палача выбрали наилучшую кандидатуру, которую только можно представить на эту роль, а именно Нимраахтариса, который, собственно, является непосредственным учителем и наставником осужденного. Однако, во избежание непредвиденных ситуаций, которые по объективным причинам могут возникнуть, в качестве наблюдателя за исполнением приговора, Энтропий назначает Малахию и просит посодействовать коллеге.
Размышляя обо всем этом, Малахия закрывает глаза и притворяется спящим, по крайне мере так может показаться на первый взгляд, но при более внимательном рассмотрении можно понять, что он действительно задремал. Пока эмиссар ожидает встречи с Нимрахом, а он, судя по тому, что сказал один из его подчиненных, может задержаться, ибо всегда завален множеством дел, пропускает момент, когда погружается в более глубокую дрему. С закрытыми глазами, удобно устроившись на диване, химера слышит, как за окном шумит листва деревьев, в которой запутался ветер, как переливисто щебечут птицы, переговариваясь между собой, как за дверью проходит несколько человек и кто-то из них весело смеется, а кто-то с ним в ответ спорит. Под эти незатейливые и ненавязчивые звуки, Малахия засыпает, скрестив руки на груди, прижимаясь головой к спинке дивана.