Аркхейм

Оникс не сдержался, рассмеявшись, — маячок? Серьёзно? Только не говори, что тебе сделают выговор, если я пострадаю. Ладно, кажись догадался, но ты расслабь булки, потому что мне Энтропий дал точно такое же наставление. Мол, если ты пострадаешь по моей вине или халатности и бла-бла-бла, он очень будет недоволен и всё такое. Но маячок, это сильно. Да, твоей исполнительности можно позавидовать. Тогда уж не обессудь, на твою тушку я тоже поставлю маяк.

Этнарх прекрасно знал, какое впечатление производит: он не катался опасным, ему легко доверяли, неосознанно он вызывал симпатию, и не то, чтобы эти качества воплотились в нём безосновательно: Крентьер и на самом деле не считал себя отпетым мерзавцем. Он имел высокие моральные ориентиры, впрочем, это не мешало хтонам в его голове порой танцевать кан-кан.

— Про небульские не слыхал. Слыхал про катакомбы на Дискордии. И ещё много где. Циркон, как по мне, одна сполошная контакомба, закованная в металл и микрочипы.

На лице Оникса всё ещё играла ироничная улыбка. Он внимательно рассматривал точёное лицо арда, словно пытался его запомнить или сомневался в том, что лицо настоящее. Нимрах же выбирал себе оружие, всевозможные экземпляры огнестрельного и холодного оказывались в его руках.

— Я тебя тоже не видел в деле. Ни на ристалище, не на ежегодных турнирах. Говоришь, ты всё это время тренировался в дальнем космосе по пожиранию огромных сияющих сгустков? — на лице парня заиграла беззлобная и в чём-то даже задорная усмешка, — что до меня, я вырос в Ордене. Тут же получил образование, а тренировался... ну, где боженька на душу положит. Везде понемногу.

Нимрах должен был понять по тону и выражению лица, что Оникс не в претензиях, а находит их разговор по товарищески обстоятельным, а то, что в нём сквозят подколки, так это располагает. На самом деле этнарх прекрасно понимал, что он для арда словно тёмная лошадка и тот вполне разумно беспокоится о навыках своего напарника. Потому что Оникс тоже беспокоился о навыках Нимраха. И о том, не подведёт ли его. Ну это уже чисто своё, в какой-то степени невротическое. Собственно, тот факт, что они ранее не встречались, тоже был вполне объясним: Орден огромен, и даже турниры и тренировки, скорее всего, приходили в разных подразделениях. Не столкни их Энтропий «лбами», так вовсе могли бы не встретиться. Одним словом Нимрах вызывал симпатию.

— Так и представляю... — облокотился на колонну и склонил голову набок, у него новом свете лампы янтарные глаза Оникса сейчас были похожи на два блестящих камня, — хоть ты выглядишь на... хм... двадцать пять, среди нас ты с 26... край 25 года. Обучиться за это время тому, чему я учился десятки лет... сам понимаешь, для меня подобные скорости сравнимы с «сразу всё уметь». Если что, это я просто завидую, — он хмыкнул, — хтон, а звучит наверное как обесценивание. Так что извини. — искренне посетовал на себя этнарх, — я прекрасно понимаю, что у каждого свой путь, и что ты после воплощения долгое время адаптировался. Кьелль — это твой друг?

Тем временем, Нимрах, наконец, нашёл свой артефакт. Чтож, очень серьёзное оружие, Оникс заценил.

— Крутая пушка. И, знаешь, мы с тобой похожи. Орден и меня сделал тем, кем я являюсь. И то, что тебя нашёл именно наш Орден, удача и для нас, и для тебя. Слышал ведь, что тут полно коллекционеров редких существ. А ты, без обид, выглядишь как довольно редкая вещь в коллекции. В том смысле, что я или любой другой хаосит едва ли будет так же ценен. — Оникс поморщился, надеясь, что на слово «вещь» Нимрах не обидеться.

— Да понял я, понял. Не переживай, ковбой, если ты сам не унесёшься на сверх скоростях в закат я буду ошиваться поблизости.

Они направились к взлётной полосе, где их уже ждал подготовленный корабль для межпланетарных перелётов. Как оказалось, этот самый корабль перевозил на Циркон сразу несколько групп хаоситов, и каждая оказалась в своей каюте. Оникс почему-то чувствовал себя неуютно, постоянно оглядывался и хмурился.

— Забыл ответить. Да, несколько раз Энтропий меня тренировал. Но это было от силы с десяток раз. А не как все говорят... — произнес этнарх, когда дверь каюты герметично закрылась, — обычно все происходит не так.

Где-то примерно через полчаса Оникс произнес.

— Вот и пойди пойми этого демиурга. Почему бы ему просто было не создать портал. Зачем все эти пляски с кораблём? Я пойду перекушу в местной столовке, не хочешь составить мне компанию?

Оникс поднялся и направился в сторону столовой. Взяв себе большой сэндвич и американо, уселся за свободный столик. Он ловил на себе косые взгляды, а потому, когда подошел какой-то не особо умный хаосит с комплекцией быка-производителя и носом, сломанным как минимум раз двадцать, нисколько не удивился.

— Вот ума не приложу, чем такой смазливый щенок как ты, без роду и без племени заслужил звание эмиссара, в то время как уважаемые люди трудятся от рассвета до заката, чтобы дослужиться хотя бы до архиадепта.

Хаосит явно надеялся, что Оникс сорвётся первым и завяжется драка. По крайней мере дружки этого идиота, как наблюдал этнарх краем глаза, сидели противоположном конце столовой и ждали отмашку. Явно чтобы накинуться толпой.

— Не надо его прикладывать, а то надорвёшься... — улыбнулся Оникс, аккуратно ставя на стол чашку. Ему было неприятно, что Нимрах поймёт, как к его, пусть временному, но напарнику (т. е. к Ониксу), относится в ордене.  Не все, но некоторые. И хотя таких крайне мало, обычно они запоминаются куда лучше других.

— Но насколько я понял, наши подозрения придётся оставить при себе.

— Бинго. Если только ты не хочешь оказаться замурованным в стенах небульских катакомб. Слыхал о них? Говорят, если угодить туда, без проводника хрен выберешься, — отозвался Нимрах, глядя на Оникса сквозь полупрозрачную стену очередного стеллажа. Сложно было сказать, шутил он или нет. С трудом различимая в неоновых сумерках хранилища улыбка не оттеняла горящих ярко-рыжих глаз, вдруг уставившихся на этнарха очень серьёзно, — Как окажемся на месте, надо будет прицепить на тебя трекер. На всякий пожарный. Я, впрочем, надеюсь, что разделяться нам не придётся.

Возможно, Оникс был куда опытнее его самого. Ордену он служил сильно дольше, лучше знал Энтропия. Вот только производил впечатление напарника, заботиться о благосостоянии и безопасности которого было просто необходимо. Сначала о нём, потом — о себе, по остаточному принципу. И дело было совсем не в расе. Открытый, наивный. Таким он казался. Нимрах этого не озвучил, как не стал упоминать и про телепатический наказ демиурга. Лишь ненадолго задержал на коллеге взгляд и снова принялся изучать особо интересующие экземпляры оружия. «Вот уж действительно, муки выбора, по-другому и не скажешь. Где тут у них пистолеты...»

— Я ни разу не видел тебя в деле. Ни на тренировках, ни на полигонах, не считая того раза, когда выехал на учения и почти сразу же был отправлен на зачистку. Сложно оценить твою подготовку. Говоришь, оттачивал навыки в Ордене... Энтропий тренировал тебя лично?

«Не зря же демиург так о нём хлопочет. Любимый ученик или что-то вроде того?»

Выбранный почти наугад пистолет тем временем лёг в мозолистую ладонь как влитой. Холодный, не слишком тяжёлый. «Удобный». Корпус оружия, испещрённый острыми чешуйками, напоминал мумифицированные останки древнего дракона — уменьшенную его копию, если точнее, отлитую из металла. Алое свечение биомеханического модуля мягко пульсировало, отзываясь на прикосновение, будто проверяя, достоин ли незнакомец такого выдающегося девайса.

— Ты ведь ард... наверное, охрененно быть ардом. Это как воплотиться и всё уметь.

— «Всё уметь»? Так ты себе это представляешь? — Нимрах негромко рассмеялся и покачал головой, — Воплотившись, первое время чувствуешь себя чужаком не только в этом мире, но и в своём же собственном теле. Слушаться оно начинает далеко не сразу, а пресловутые «выдающиеся навыки» приходится «пробуждать» кровью и потом. Да, ты практически непробиваем и чертовски силён, но что взять с этой силы, если применить её не к чему? — он вдруг крепко уцепился за рукоять пистолета и опустил палец на курок. Прицелился в пустоту, щурясь одним глазом, примеряясь, будто впитывая разрушительную мощь ещё спящего оружия, — Когда Кьелль явился за мной по приказу демиурга, я скорее напоминал захолустного сумасшедшего. Был в смятении. И этот непрекращающийся гул в голове... — Нимрах поморщился, — Орден сделал меня тем, кем я являюсь сейчас. Орден дал мне кров. Дал мне смысл существования. Для того, кто миллиарды лет без конца бороздил космические просторы в поисках «живого» пропитания и никогда не знал другой жизни, это многое значит.

«Разоткровенничался», — помолчав, ард мысленно вдарил себе по лицу. Он не любил говорить о личном. Не из деланной скрытности, нет, скорее, считал, что рассказывать было попросту нечего. Три года работы, три года тренировок. Командировки, испытания. Ранения. Регенерации. Был ли во всём этом он сам? Или же, будто робот, лишь слепо выполнял приказы?

— Нашёл. «Пастырь 4000» отправится в это маленькое путешествие вместе с нами, — в подтверждение своих слов Нимрах, оказавшись рядом с Ониксом, поднял сжимающую оружие руку на уровень собственного лица, — Модель, правда, не прошла финальный тест-драйв... Ну... Значит, пройдёт его в полевых, так сказать, условиях.

Он взглянул на болтающийся на запястье хроноскоп. Крошечная голограмма над экраном, активированная единичным касанием, извещала о старте операции. «Поспешим».

— Я воплотился на Цирконе, это правда. Но о месте, в которое мы отправляемся, знаю не так много. Так что держись рядом. И без глупостей. Ты меня понял?

— Или моё скромное общество тебя чем-то не устраивает?

Оникс на несколько секунд завис, его концентрировано-солнечные радужки словно вонзились в переносицу Нимраха, а расширенный зрачок выдавал предельную концентрацию (и ожидание подлянки), хотя, возможно, дело было в чуть сумрачном освещении.

— Сразу с козырей пошёл? — усмехнулся хаосит, — обломись, твоя кандидатура меня полностью устраивает, да и в целом, ты мне ничего плохого не сделал, по морде не бил, девчонку не уводил, да и в целом, какие могут быть претензии к человеку, с которым я не то чтобы особо хорошо знаком?

Впрочем, мимика и тон Нимраха ясно давали понять, что тот совершенно не в претензии, это несколько сбавляло градус ожидаемого напряжения. А оно не преминуло бы возникнуть, задай ард свой вопрос в соответствующей для провокации форме. ничем иным, как провокацией, они не являлся. Просто и провокации ведь бывают разными. Злыми и добрыми. Прямо как люди.

Причём в отличие от Нимраха не видел ничего подозрительного в подарке демиурга, может быть, ему застилала глаза зависть, простая человеческая. Но всё-таки чувство внутреннего благородства не позволяло погрузиться в неё с головой. Оникс прекрасно понимал, что происходящее определённо не преследует цели задеть его персонально, к тому же с каждой минутой, проведённый в компании Нимраха, Оникс начинал чувствовать определённую степень симпатии. Сейчас он списывал это на природный магнетизм ардов, уж больно притягательными они порой ощущаются.

— Дезертиров? Это те военнообязанные, кто взял на себя ответственность защищать поселения гражданских при филиалах? Не слышал про этот инцидент, последний похоже на мою память был месяца четыре назад на Алькоре, но я не особо интересуюсь делами Циркона. Но насколько я понял наши подозрения придётся оставить при себе. По крайней мере до момента, когда все карты раскроются.

Оникс осматривался, ему нравилось находиться в оружейных хранилищах, здесь он чувствовал умиротворение. Сквозь стекло можно было рассмотреть передовые экземпляры разнообразного оружия.

— Немного умею, не совсем новичок, но назвать себя профи язык не поворачивается. Я не привык, в этом и проблема. Энтропий часто меня на Лирею посылает или на миссии, где Циркон и все технологические примочки считают чертовым отродьем. Я хорошо владею мечом, но так-то я маг. Немного целитель, если говорить о профиле, самый сильный у меня навыки атакующей защитной магии. Ну, и протомагия с теомагией неплохо получаются.

Оникс следил за тем как Нимрах то один экземпляр посмотрит, то другой.

— Муки выбора? — усмехнулся беззлобно.

— ... тренировался я с самого детства считай, меня вырастили в ордене, то что я расы этнарх ты не смотри. Меня вырастили гномы, ты же знаешь, что на Дискордиуме одна из самых больших гномтих диаспор. У гномов своеобразное обучение, в том клане где я рос, они с детства учат владеть молотом, но у меня как-то не пошло. Молотом я владею еще хуже, чем пистолетом, — коротко рассмеялся, — сражаться на мечах меня приёмный отец научил, а потом навыки оттачивались в Ордене.

Оникс немного постоял вот я длинного красивого гладиуса, который призывно поблёскивал кровожадным багрянцем.

— А ты? Ты ведь ард... наверное, охрененно быть ардом. Это как воплотиться и все уметь. А ты в каком регионе воплотился? Не в Цирконе случаем? И почему согласился вступить в Орден?

— О. В самом деле? Премного благодарю, но чем...

«...я заслужил такой сочный подгон от Всемогущего?» так и осталось ютиться на языке, потому как из поля зрения Энтропий исчез так же стремительно, как в том сперва и появился. Не обошлось без спецэффектов. Нимрах, откровенно сконфуженный такой внезапной щедростью, только и успел, что торопливо отдать честь да уставиться на фиолетовую дымку, расплывающуюся в сумраке длинного, как драконье пузо, коридора. Помолчав, ард присвистнул. Многослойное эхо пересчитало с десяток металлических арок, воцарилась тишина, изредка разбавляемая звуками шагов, шорохами, смазанными обрывками чужих разговоров.

Вдруг прорезался Оникс: затараторил, завалил вопросами, даже выругался. Нимрах незаметно улыбнулся. Кто бы мог подумать, что этнарх на деле был совсем не тем тихушником, каким успел показаться на минувшем обсуждении. Однако.

— Тебе не кажется странным подобный расклад?

— «Странным»? Может быть. Не проверим — не узнаем. Но, говорят, в любом деле неплохо иметь напарника. Кого-то, кто прикроет твою задницу и подставит собственное плечо в случае необходимости, — Нимрах неопределённо качнул головой. О работе в команде он и сам нихрена не знал, потому как доселе с заданиями справлялся преимущественно в одиночку. — Или моё скромное общество тебя чем-то не устраивает?

Он снова улыбнулся, сдержанно, но добродушно дёрнув краем рта — дал Ониксу понять, что в реплике его не просквозило ни намёка на претензию. Наоборот, так он стремился разрядить напряжённую обстановку. Раз уж Энтропий неожиданно решил сделать из них тандем, с коллегой стоило если не поладить, то хотя бы попытаться найти точки соприкосновения. На первый взгляд, таковых набиралось немного, но арда это не смущало. Если Оникс не станет путаться под ногами в самый неподходящий момент, никаких проблем не возникнет. А дружба — дело наживное.

Тот факт же, что Энтропий вдруг решил снабдить его, Нимраха, особым артефактом, страшно тешил самолюбие, но вместе с этим здорово настораживал. Значит, будет повод использовать нечто сильное. Но против кого?

— Сложно сказать. С Себастьяном я пересекался лишь раз. И то — не напрямую. Помнится, в прошлом году Небула передавала центральному штабу так называемых предателей-дезертиров. Себастьян рьяно курировал этот процесс, даже настаивал на немедленной ликвидации, — Нимрах подцепил пальцами и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, словно ему вдруг стало душно.

Коридор, ведущий к оружейному хранилищу, всё не кончался. Тусклый свет лился из световых панелей, встроенных в стены, под ногами время от времени вспыхивали тонкие, почти незаметные линии голографической разметки.

— Уж не знаю, с какого сражения бежали, какие данные и кому пытались тогда слить пойманные недоумки, но после «воспитательной беседы» в Небуле на них живого места не осталось. Один так и вовсе в итоге откинулся. Был найден тюремщиками без сознания и уже не пришёл в себя. Поговаривали, это Себастьян перестарался.

Когда в голове раздался бесстрастный голос Энтропия, Нимрах инстинктивно приосанился, бросил на Оникса оценивающий взгляд. Что бы их ни ждало на Проционе, бояться какого-то вшивого магистра сильнее, чем гнева демиурга, было бы просто смешно. Вот только если Энтропий так печётся об этнархе, для чего отправляет того на опасную миссию? Хочет чему-то научить их обоих? Не верит, что Нимрах справится самостоятельно?

В поле зрения замаячила массивная металлическая дверь. Полированный чёрный сплав с ползущими по гладкой поверхности магическими узорами отливал серебром. Нимрах остановился напротив, и фрагмент рунической вязи над дверью мигнул красным светом. Очевидно, это был сканер, и теперь его луч медленно двигался сверху вниз, считывая биометрические данные, энергосигнатуру и, возможно, намерения эмиссаров. Слева от двери материализовалась консоль из прозрачного синтетического стекла. Нимрах дотронулся ладонью до сенсорного дисплея, активируя процесс авторизации. Дверь с гулким скрежетом отворилась.

— Если не умеешь как следует обращаться с огнестрелом, лучше не рискуй, — арданатей бегло осматривал бесконечные стеллажи и полки с оружием, изредка подхватывая интересующие экземпляры, примеряясь. Глаза разбегались, приятное тепло предвкушения расползалось по позвоночнику. Воистину, здесь было где разгуляться, — Не пойми неправильно. Я не думаю, что ты сможешь меня ранить. Убьёшь ли кого-то другого — мне плевать. Но если выстрелишь себе в бочину, пытаясь затолкать револьвер в кобуру, я вряд ли сумею тебя подлатать. Не мой профиль, — Нимрах обернулся на Оникса, впервые за весь их диалог глядя на того очень серьёзно, даже сурово. Может, телепатическое предупреждение демиурга внесло свою лепту...

Поиск персонального артефакта пришлось временно отложить — в Нимрахе проснулся полевой наставник. Взгляд холодных глаз теперь был всецело прикован к этнарху.

— В чём ты хорош? Как много ты тренировался? Слабые места? Помимо неумения стрелять.

Энтропий покачал головой, — поиграть с Алькаэдой в кошки-мышки на скорость не входит в наши планы. Если он сбежит, то я должен буду приказать эмиссару Игнис, что отвечает за весь филиал, отправить вас на его поимку. Если я этого не сделаю, то Игнис самостоятельно примет такое решение. Бегство магистра сконцентрирует на нем не только ваше внимание, но и внимание служб безопасности. Поэтому магистр останется в филиале и будет искать доказательства своей невиновности. Как вы должны отнестись к нему..? Да, сами решайте, как именно вы будете выполнять эту миссию.

Оникс вздохнул, показывая своё скептическое отношение к намеченному плану, однако, будучи человеком достаточно исполнительным и уравновешенным, он прекрасно понимал, что в их ситуации его собственное отношение никак не меняет дело, а напротив, даже вредит.

Они уже шли по направлению к оружейной, где с уровнем допуска эмиссаров можно было затариться по самое «небалуй», как неожиданно Энтропий догнал их и зашагал рядом, — я совсем забыл, что для этого дела Нимраху следует взять с собой что-нибудь... хм... особенное. Пока идёшь в оружейную, подумай, что именно ты хочешь себе на долгие века из артефактов, не обязательно оружие, а после хорошенько поищи. Имя тоже за тобой. [Эпизод является основанием для покупки эпического артефакта за 200 кристаллов, для получения скидки обратись в запросы по магазину и скажи какой артефакт и какие свойства к нему ты хочешь купить, 200 кристаллов за мой счет]. После этих слов Энтропий будто исчез в потоке фиолетового пламени.

Оникс даже отпрыгнул, — блять, да что на него сегодня нашло, словно этот Се... ублюдок ему заточку под ребро всадил... такие танцы с бубном вокруг этого говна устроил... аж двух эмиссаров послал. Тебе не кажется странным подобный расклад? — парень покосился на Нимраха, говоря предельно тихо. А ещё, похоже, ради этого дела Энтропий даже соизволил расстараться на личный для Нимраха артефакт, на что Оникс не мог не почувствовать смесь зависти и обиды. Но он быстро попытался подавить в себе эти чувства, вспоминаю, что многие высокопоставленные последователи ордена обладают очень высокой степенью анализа чужих эмоций. Не эмпатией, а именно анализом.

— Ты видел этого Себастьяна? Он очень опасен? Я просто не... часто бываю на Цирконе, а потому не интересуюсь его делами, магистра с таким именем не встречал. Он чем-то известен? — Оникс и сам не мог объяснить, почему вдруг разболтался, но он был такого мнения, что строить из себя высокомерную и неприступную гадину никогда не бывает полезным, если ты работаешь в команде с кем-то. Оникс не любил работать с другими эмиссарами, на их фоне он чувствовал себя самозванцем, а ещё его очень нервировали слухи, которые распускали не самые этически правильные адепты ордена. Эти слухи как раз-таки подтверждали мысли Оникса о том, что место он своё занимает далеко не из-за талантов и не по причине каких-то силовых или волевых качеств. И если Энтропий раньше сам сопровождал новоиспечённого эмиссара в сложных миссиях, то в последний год Ониксу приходилось работать с другими эмиссарами и магистрами в команде. Или в команде других очень сильных хаоситов.

— «За Оникса отвечаешь головой, Нимрах, если он погибнет в ходе этой миссии по твоей вине или из-за твоей халатности... я буду смертельно разочарован...» — услышал Нимрах совершенно беззлобный и даже покровительственный голос Энтропия.

Вскоре они пришли к хранилищу с артефактами, что был позволен с их уровнем допуска.

— Энтропий собрался тебе оружие воплотить, похоже, — всё-таки не сдержался Оникс, он очень надеялся, что в его голосе не послышалось и капли зависти, — уже решил какое? Тут надо хорошенько подумать, оно ведь останется с тобой навсегда, — размышлял он, прекрасно понимая, что всё это Нимрах знает лучше него и, вполне может оказаться, что оружие Хаоса у него далеко не первое.

В оружейном хранилище Оникс присмотрел себе меч, не слишком тяжёлый, с достаточно минималистичным дизайном.

— Да, наверное для Циркона лучше взять какой-нибудь пистолет, или хотя бы револьвер... но я чертовски плохо стреляю... в прошлый раз что-то заклинило и я чуть не прострелил яйца своему напарнику... — говоря это, у них даже не усмехнулся, а на его лице отпечаталась нервная гримаса не то стыда, ни то самобичевания.

Нимрах слушал внимательно. И чем больше деталей отвлекающего манёвра выкладывал Энтропий, тем шире и кровожаднее становилась улыбка арда. Пару раз он даже ухитрился издать глухой смешок, качая головой в благостном изумлении от сложности грядущей «постановки». Небулу ждала локальная встряска, а он, Нимрах, был по горло сыт военными учениями. В последнее время в полку адептов-новобранцев прибыло, и он, преисполненный ратным долгом, мотался между штабами на Сабаоте и Климбахе аки ужаленный в задницу осой-мутантом. Внезапная «командировка», какой бы опасной и непредсказуемой она ни обещала быть, на фоне бесконечно тормозящих сопляков-добровольцев с полигона казалась ну просто манной небесной.

Оникс, кажется, его восторга не разделял — в глазах новоиспечённого напарника читалось смятение. «Не ужас — и на том спасибо», — мысленно кивнул сам себе Нимрах и зачем-то ещё разок похлопал этнарха по плечу. На этот раз мягче, как-то... миролюбивее, что ли. Вероятно, сказалось его почти по-детски растерянное выражение лица.

— Стало быть, в Небулу мы отправляемся доминировать, властвовать и унижать? — Нимрах уложил смуглую щёку на собственный кулак, большим пальцем цепляя свисающую из мочки серьгу, — Шучу. Как быть с этим несчастным магистром, попавшим под раздачу? Есть какие-то договорённости? Он падёт ниц, умоляя о пощаде, или будет старательно «удирать» от небульского штаба, давая нам время и возможность присмотреться к Себастьяну?

Перед глазами вновь возникла полная чарка вина. И... грудь. Нимрах заторможенно поднял не самый заинтересованный взгляд чуть выше, сфокусировался и упёрся в... да, не показалось, в широкий вырез декольте. Ах, хтон побери, так это был её номер телефона... Прискорбно, но в неравном бою с вяленым мясом и деталями грядущей разведывательной операции даже самые сочные и упругие телеса терпели сокрушительное поражение. Адептка за смелость на грани с вопиющей наглостью, впрочем, была награждена еле уловимой улыбкой и кивком. Нимрах же сделал несколько жадных глотков и, утерев губы костяшками пальцев, продолжил:

— Ну и девка... Так о чём это я, — он щёлкнул пальцами, пробуждая в ладони крошечный огонёк алого энергетического пучка, и принялся перекатывать его промеж фаланг, словно тот был вполне осязаемым, — Пока Себастьян будет разбираться с кражей артефактов, мы попытаемся добыть максимум доказательств этих его грязных делишек. Ежели обнаружится круговая порука — зафиксируем. И, надеюсь, впоследствии ликвидируем...

Дождавшись кивка Энтропия, Нимрах посмотрел на Оникса, будто всё сказанное ранее проговаривал — повторял — специально для него. Нет, он не сомневался в умственных способностях другого эмиссара. В храбрости — тоже. Скорее, хотел приободрить: план есть, роли согласованы, действуем чётко, слаженно, без лишней пыли. И не дай небо ты будешь путаться под ногами...

В кармане кожаной куртки завибрировал смартфон. Нимрах моргнул, дотронулся до виска, на котором тут же вспыхнул тонкий голубой круг. Быстрое нажатие на тот «ответило на звонок» — вывело перед глазами голограмму. Пришлось тут же экстренно выудить смартфон да уложить на раскрытой ладони экраном вверх, «распечатывая» транслируемую картинку на обозрение демиурга и Оникса.

— Что ж. Полагаю, всё уже началось. Координаторы через эфирный канал передают информацию о «взрывах неясной этимологии» в хранилище Ордена. В Небуле. Что бы это могло быть?

Нимрах вновь оскалился и, допив вино, с грохотом отъезжающего стула поднялся из-за стола. Голограмма с нервно вещающим координатором схлопнулась в воздухе облаком синеватой пыли.

— Надо бы собраться, прикинуть, что возьмём с собой, — ард снова подмигнул Энтропию, дожидаясь команды, и обратился к Ониксу: — Ну? Готов?

Оникс как-то странно покосился на Нимраха, когда тот заговорил, на несколько секунд сжав его плечо, в глазах этнарха читалась немое «Ты сейчас это серьёзно?». Впрочем, так и не прокомментировав миссию на Климбахе, подлил себе в кружку компота, залпом её осушив. Словно самогон глотал.

— Да. В этом и содержится самый сок, мешок с дерьмом постарается скрыться как можно дальше и закопаться на такую глубину, где вам, — и здесь особый акцент на «вы», словно теперь Себастьян становился их общей с Ониксом проблемой до её окончательного решения, — будет его тяжело выкапывать. И хорошо, что Небула как раз таки крупный мегаполис, второй по величине в Янгонском Юнионе. Там один из наших крупнейших филиалов в стране, но, если два эмиссара явятся не пойми зачем в стабильно работающий Штаб Ордена, это привлечёт внимание. Его ищейки начнут рыть носом землю, чтобы узнать о ваших намерениях и планах. Впрочем, начнут они в любом случае, тут вопрос в усердии.

Энтропий замолчал, как раз к столику подошла симпатичная официантка и поставила большую миску копчёных колбасок. Не заметить, как служанка подложила под кружку Нимраха свой номер телефона, оказалось довольно сложно. Всё-таки, он как раз смотрел на этих двоих, словно размышляя, сразу их Себастьян прикончит или сперва позабавится.

— На чем мы остановились? — усмехнулся и продолжил, — Себастьян не должен узнать о ваших намерениях, а потому, глаза ему отведет куда большее происшествие.

— Боюсь узнать какое... — с подозрением покосился Оникс на Энтропия, — Нимрах буквально прочитал его глазах и голосе мысли о предположительном апокалипсисе в Небуле.

— Оно как раз прямо сейчас в самом разгаре. Надо обождать. Хм... это пока дойдёт информация из филиала до ответственного в главном Штабе, а после до меня. Это пока я найду вас, соберу вместе и поставлю задачу. В общей сложности часа два. Ещё вам надобно приготовиться, так что раньше двух с половиной часов миссию не начинайте.

— Так что там случится? — в голосе Оникса даже мелькнули стальные нотки, которые он тут же попытался смыть очередной порцией компота. Чертовски вкусный был компот. Хтон язык себе проглотит.

Девушка появилась в очередной раз, принеся с собой большой глиняный кувшин компота, и когда ставила его на стол, забирая опустевший сосуд, не упустила возможности потеряться аппетитной грудью о плечо Нимраха.

— Прямо сейчас отряд в составе двух магистров ордена Эль'Ран и семью их солдатами пробрались в хранилище, взломали два защитных контура, взорвали заслон третьего артефактного арсенала и украли два важных артефакта. Ответственный за безопасность и тот, к кому будет больше всего вопросов, — магистр Алькаэда. Он в курсе своей крайне прискорбной роли. Так что не стесняйтесь в выражениях.

Оникс все с тем же немым непониманием посмотрел сперва на Нимраха, после на Энтропия. Нет, конечно же он понимал смысл сказанного, но вся эта схема очень ему не нравилась. Он видел слишком много проблем в том, что подобные решения могут обострить отношения между Орденами Энтропия и Энигмы — раз, и принести массу проблем ни в чём не повинному человеку. Может быть даже сломать ему жизнь. Игры богов очень дорого могут обойтись добрососедским отношениям, которые, между прочим, выстраивались долгие века такими как Оникс (в смысле смертными эмиссарами, магистрами, архи и адептами), а уж ценность одной конкретной жизни... её порушенная репутация... Оникс этого отчаянно не понимал. И не принимал. Однако язык закусил, силясь не упустить реакцию Нимраха.

Разумеется, Энтропий уже давал ему задания, но было что-то особенное в получении указаний напрямую. Что-то, что тешило самолюбие, грело, заставляло прочувствовать то самое доверие, которого так отчаянно добивались прочие адепты.

Когда же демиург сообщил, что в этот раз махать кулаками на благо ордена придётся в компании другого эмиссара, Нимрах удивился. Он умел работать в команде и даже с самыми упёртыми, непробиваемыми засранцами, будучи по своей натуре аналогичной занозой, ухитрялся найти общий язык. Другое дело, что статус засранца шёл в комплекте с заслуженным званием махрового индивидуалиста. Если речь шла не о зачистке, где численное превосходство над противником играло важнейшую роль, а спецотряд действовал слаженно, словно единый организм, исполнять приказы Нимрах предпочитал в одиночку. Так было проще. Никто не застревал во вражеских ловушках, не мешался под ногами, не паниковал. Не пытался обогнать дуршлаг по количеству зияющих в теле дыр, в конце концов.

Но спорить с Энтропием ард, конечно, не собирался. Сказано — сделано.

Трапезная, освещённая сиянием тысячи тысяч кристаллов, встретила зудящим шумом, гулом адептов всех мастей, грохотом стульев. Нимрах ступил на центральную аллею, обогнул несколько длинных столов, по пути обмениваясь молчаливыми кивками с рядовыми. Уже вскоре он пересёк зал по диагонали и, подцепив тонкую магическую ширму, нырнул в сокрытую от посторонних глаз переговорную.

— А вот как раз и он! Проходи, садись!

— Здравьжелаю, начальник, — серьёзное приветствие не помешало, впрочем, подмигнуть и Энтропию, и его собеседнику, когда тот обернулся.

— Это Оникс. Постарайтесь не поубивать друг друга и не сдохнуть по какой-нибудь глупости.

— Мы уже пересекались на Климбахе несколько месяцев назад. Уверен, никаких проблем не возникнет. Сработаемся, — отозвался Нимрах и примостился за столом рядом с этнархом, опуская тяжёлую ладонь на его плечо. Просёк демиург или нет, но Оникс — хотя бы по силе, с которой чужие пальцы впились ему в ключицу, — понять должен был точно: жест этот носил не столько дружеский, сколько предупредительный характер, мол, смотри, напарник, не оплошай, ибо терпение моё велико, но не безгранично. Зашлифовав прикосновение не очень убедительной улыбкой, Нимрах сосредоточил своё внимание на словах Энтропия.

Задание, вопреки опасениям, сложным не казалось. Два эмиссара направляются в отдалённый филиал на разведку. Что может пойти не так? «Да, блядь, всё, что угодно», — ответ на собственный вопрос в ту же секунду промелькнул в голове бегущей строкой. Нимрах постучал коротко остриженными ногтями по столешнице и уцепил из широкой миски кусок вяленого мяса, шустро вгрызаясь в тот зубами.

— Я думаю, он потерял всякие берега, осторожность и уважение к кормушке...

— Вот ведь мешок с дерь... — ругательство вырвалось само собой, и ард, проглотив мясо, тихо прокашлялся: — Э, кхм... Прошу простить. Мы постараемся выяснить как можно больше деталей. По мере получения новой информации, полагаю, будем своевременно отчитываться, — Нимрах бросил быстрый взгляд на Оникса, будто ждал от того немого кивка, и снова посмотрел на Энтропия, — Хочешь, чтобы мы явились к Себастьяну с официальным визитом или действовали втихую? Наше прибытие в Небулу вряд ли укроется от его людей. Боюсь, если он поймёт, что мы в чём-то его подозреваем, то начнёт немедленно заметать следы.

Мыслительный процесс вынудил стащить из миски ещё один кусок мяса и потянуться за кружкой, благо, суетливые служанки только и ждали возможности наполнить пустую чарку горячительным. Ещё бы! Глава ордена с приближёнными! Стоило только Нимраху ухватиться за жестяную ручку, как из-за ширмы вылетела юная девица в золотистой бурге-вуали, торопливо плеснула ему вина и с хихиканьем скрылась из виду. Погружённый в раздумья, ард только и успел, что невозмутимо кивнуть ей вслед, отхлебнул и продолжил:

— Нужен повод. Этот магистр не дурак, раз проворачивает мутные дела с таким успехом. Сразу смекнёт, что мы примчались из самого штаба Ордена в их неоновую глухомань неспроста. Надо бы усыпить его бдительность.

Всё чаще и чаще Энтропий поручал ему миссии, связанные с убийством ренегатов или расследованиями, в ходе которых требовалось установить лояльность Ордену того или иного хаосита. Конечно, лояльность штука относительная, и Оникс прекрасно осознавал, чего от него хотят. Энтропий, как думал Оникс, уже давно должен был понять, что молодой этнарх не годится для подобной работы. Ликвидаторы — это состояние души, это — зов сердца, это — отмороженный рассудок. Оникс просто не подходил. Целенаправленно идти на миссию, осознавая, что твоя цель кого-то прирезать, или запытать до смерти — от подобного у кого хочешь крыша начнёт подтекать.

Оникс не годился для этой работы, потому что частенько впадал в катастрофизацию, он видел врагов там, где их нет, начинал подозревать совершенно безобидных людей, неправильно интерпретировал их мотивы, и лишь каким-то чудом, невероятным стечением обстоятельств умудрялся выжить и выполните миссию успешно. Радовала одно (ну, как радовало... редко огорчало), Энтропий никогда не поручал ему миссии подобного рода выполнять в одиночку. Правда, не всегда его напарниками были хаоситы, помнится, даже довелось работать с дархатами из других Орденов.

— Оникс, я тебя поздравляю! Тебя ждёт невероятное приключение в Небуле! Сей очаровательный город расположился на Цирконе! — понять сколько иронии, а сколько правды в этом изречении у этнарха никогда не получалось, потому он и взял за привычку готовиться к худшему варианту.

— Не люблю Циркон и все эти техноштучки, Неужели выполнить цирконскую миссию не может кто-нибудь из цирконских хаоситов, там есть смышлёные ребята, я уверен, те же магистры справятся лучше меня. Я плохо понимаю законы техномира, даже водить флайт толком не умею, а ты хочешь, чтобы я отправился в Небулу и что-то там расследовал?

— Это хороший шанс немного прокачаться, — хмыкнул Хаотичный, — вот ты говоришь, мол, весь такой неумелый, трамваем летающим тебя переедет, так свои границы надо расширять! Один не пойдёшь, так что волноваться не стоит... — где-то на этой фразе сердце у Оникса ёкнуло, потому что, если ему в пару поставят опять какую-нибудь симпатичную девушку, и вместо помощи ему, она вляпается в беду и придётся защищать её от толпы гопников и мафиози (а такое бывало не раз), миссия из просто сложной превратится в невыполнимую. Всё отягощалось тем, что у Оникс, действительно, плохо ориентировался на Цирконе, он обычно выполнял мисси в городах, которые нельзя было назвать человеческими железными муравейниками. Он, скорее, отправится в глухомань, где жители не знали, что такое туалетная бумага, чем в цирконский мегаполис.

— Твоего напарника зовут Нимрах, он эмиссар-ликвидатор, — мужик, уже хорошо — подумал Оникс, главное, чтобы он не выглядел как князь Бэйюань, иначе быть атакованными его многочисленными поклонницами тоже не улыбалось Ониксу.

— А вот как раз и он! Проходи, садись!

Кстати, они расположились в одном из огромных трапезных залов Ордена на Дискордиуме, в отгороженном закутке, где вряд ли его кто-то видел. На столе были закуски, в основном мясные, Энтропий неспешно попивал сливовое пиво из жестяной кружки. Оникс сидел напротив, именно его спину видел Нимрах, когда подходил для получения водных по новой миссии.

— Это Оникс. Постарайтесь не поубивать друг друга и не сдохнуть по какой-нибудь глупости. — рассмеялся Хаотичный, однако глаза его не выражали веселья, оставаясь непроницаемыми, — перейдём к делу.

Когда Нимрах и Оникс перебросились парой слов приветствия, демиург продолжил:

— В Небуле расположен один из наших крупных филиалов. Мне стало известно, что за последние несколько лет новобранцев там пропадает гораздо больше, чем того позволяют... так сказать... объективные законы мира. Гибель, несчастные случаи... среди неофитов это нормально. Примерно каждый шестой гибнет на опасных миссиях. Но мне не нравится то, что происходит в небульском филиале. И, по-хорошему, его надо зачистить. Однако... прежде чем я смогу принять какое-то решение, отправляйтесь в Небулу и всё разузнайте. Особенно о магистре Себастьяне и его архиадептах.

— Ты думаешь, он работает на какой-то другой Орден? — Оникс подобрался и жал кулаки.

— Нет, я думаю он потерял всякие берега, осторожность и уважение к кормушке, где обитает уже много десятков лет. Я знаю о его грязных делишках, хотя забавляет убеждённость многих последователей, будто мы — демиурги, совершенно ничего не знаем об их маленький шалостях, — произнеся эти слова с иронией и задором, Энтропий посмотрел на Нимраха, — выясните, куда именно пропадают неофиты, кто паразитирует на Ордене и, что вообще происходит в Небуле.