Аркхейм

- Нет, совсем не болят, - соврал обрадованный увидеть живого Лежа возле себя живой Бздашек. - Да, я раньше часто травился, когда совсем мелкий был и ел всё, что росло под ногами, ай, - рассказ прервало какое-то резкое воздействие гомункула на затронутую инфекцией ткань, так что кентавра словно током ударило и болезненная темнота на мгновение застелила зрение и ударила по ушам неприятным холодным звоном. - О, ты покажешь мне паучков, когда я встану на ноги? - не если, а когда, иное в кудрявую голову даже не могло просочиться.

Попадал ли Бздашек до этого в передряги? Получал ли травмы? Да, конечно. Он ломал ноги, получал пулю в бедро, резал руки до костей, пытаясь выдраться из хищного кустарника, дышал ядовитыми испарениями затерянной в лесах топи, в которой растительный перегной хитрым образом смешивался с грибными спорами, подогреваемый подушкой теплого вулканического торфа он парил таким забористым коктейлем, что ещё неделю после этого юный кентавр не мог сообразить, где он и почему он ежик. Но, пожалуй, лишиться одного из четырех своих лёгких - это самое неприятное, что с ним происходило. В помещение зашел черноволосый мужчина, весьма изысканной наружности, и Бздашек не заметил никаких особенностей в выражении его аккуратного и приятного остроконечного лица, потому слабо, но очень жизнерадостно улыбнулся в ответ на приветствие. - Привет Дарума, я Бздашек! Ты друг Лежа? - и восторг его голоса был естественным и не наигранным, а любопытство весьма закономерным, Бздашеку не впервые было общаться с хищниками. И даже дружить.

Поступил бы Бздашек так же, если бы ему заранее сообщили, чем это может обернуться и обернется? Заглядывая внутрь себя, в собственные мысли и воспоминания о прошедших нескольких днях Бздашек с уверенностью бы пошел снова. И снова. И снова. Пока лёгкие не закончились бы. Корил ли он себя за неосмотрительность, излишнюю беспечность, чрезмерную уверенность в своих силах? Нет. Его рот по-прежнему наполнялся ядовитой слюной при мысли о грязных тварях, посягнувших на святое, растоптавших настоящее и будущее сотни нерожденных паучат. На кентавра наконец наложили магическую печать, так что он перестал дергаться под каждым движением скальпеля, просто расслабленно лежал. И терпел боль, не имея возможности кричать от неё.

Бздашек слишком сильно верил в известный закон джунглей - выживает сильнейший. И даже в следующий раз умер бы с большим удовольствием, если бы это могло помочь кого-то спасти. Как, вероятно, спас Лежа мягкий теплый щит из кентаврового бока. Ожидать благодарности от мужчины или от паучков тоже не входило в привычки подростка, он сделал, что должен был сделать. И сделал бы это опять.

Спутанные мысли клубились в кудрявой голове копытного подростка, пока гомункул и его ассистент сосредоточенно копались в его внутренностях, что-то резали, что-то зашивали, прикладывали какие-то тканевые полотна, напитывавшиеся кровью и гноем, и воздухе висел тяжелый неприятный гнилостный хапах - похожий на запах тех самых вышеупомянутых топей. Больно - было. И несдерживаемыя прозрачные слёзы боли, стекающие по щекам, щекотно затекающие в уши, пропитывавшие простыню, на которой располагалась голова подростка были закономерными спутниками протекающией операции.

Когда черноволосый мужчина ушел, Леж еще что-то сказал, но одуревший от боли и слабости кентавр уже едва понимал, что происходит, а потому, кажется, только едва заметно кивнул, после чего вырубился, лишь изредка возвращаясь в зыбкое сознание, чтобы окончательно иметь возможность встать на ноги - нетвердо, но самостоятельно - через долгие две недели.

---

У Бздашека очень быстрая регенерация. Очень маленькая прочность, компенсируемая скоростью обмена веществ и быстротой заживления мелких ран и царапин, которые затягивались и покрывались корочкой буквально на глазах. Лёгкое отрастить будет не так просто, но с помощью маминой целительной магии, под воздействием целебных трав и природной врожденной регенерации скорее всего Бздашек сможет отрастить недостающий кусок органа за несколько месяцев.

Зиму придется провести в стойле, но разве это самое главное?

- Доброе утро, Леж! - радостно поприветствовал гомункула кентавр в один из дней, когда мужчина зашел проверить состояние пациента, а Бздашек усиленно пытался встать - для начала хотя бы на три ноги, получалось с каждым днём всё лучше, но всё еще не идеально.

- Кто-нибудь связался с моей мамой, передали ей, что я здоров и скоро вернусь? - он был не уверен, что поделился с гомункулом координатами дома, где вырос, но, кажется, во время путешествия по Климбахским джунглям он упоминал названия деревень, куда он с родителями часто ходили на торговлю.

- Я уже почти совсем здоров, могу ходить сам, смотри! - он перестал опираться на стену и на трех ногах - четвертая всё еще была зафиксирована в полусогнутом состоянии на подвесе, чтобы не раздражать и не растягивать свежий шов на плече - сделал несколько неуверенных полускоков на месте. - Покажи мне паучков!

В один из дней, когда Леж повторил в очередной раз приветственную фразу, он получил отвел.
- О, пришел в себя. Это хорошо. Долго ты спал. Я думал, что придется искусственно тебя будить- улыбнулся Гоцц.- Я рад, что лечение помогло. Как себя чувствуешь? Раны болят?
Спрашивал, а сам проверял повязки. Одна рана никак не хотела становиться чистой. Все время подгнивала, заставляя постоянно ее чистить. Но сегодня Леж решил использовать целительную магию, потому что обычными медикаментами она никак не хотела заживать. А мальчишка оказался бодр и говорлив, значит общее состояние было стабильно хорошим.
- Да. Тебя подстрелили разрывными пулями с химикатами внутри. Часть удалось извлечь, так что не отравишься и будешь жить. Осталась одна рана, которая, видимо, подверглась инфекции. Я ее почищу и заживлю. Может быть больно, придется потерпеть.
- предупредил фармацевт. Он достал бинты, тампоны, обеззараживающие средства с резким и сильным химическим запахом, скребок и грушу для ручного отсоса гноя. Снимает тампон с раны, которая на плече. Есть риск, что парень останется без ноги, инфекция прогрессирует и успешно сопротивляется медикаментозному лечению. Возможно, в одной из пуль была какая- то интересная печать. Вот проверкой этой версии Леж и занимается.
Рана пунцовая, гной медного цвета с примесью каких- то частичек и появился сладковатый трупный запах.
- О, даже так?- удивленно воскликнул мужчина. Поднимает глаза на мальчишку- Бздашек, а скажи- ка мне, пожалуйста, твоя мама давала тебе пить что- нибудь для иммунитета, от ядов или что- то еще?- Спросил, чтобы знать куда двигаться в первую очередь. Рана на плече кентавренка росла из-за гниения расширялась. Фармацевт вручную, без обезболивания и других вспомогательных средств чистил рану. Это должно было быть очень больно, до слез или плача, садизм ради опыта ребенка. Мир прекрасен, но в некоторых моментах совсем не безопасен.
- Да. Ты молодец, Бздашек, ты победил тех браконьеров- отвечал на вопросы подростка Гоцц- ты мастерски справился с обезвреживанием, правда, теперь есть риск лишиться одной конечности. За успех ты заплатил половиной легких, у тебя побиты ребра и я поставил скобы. Получилось не ювелирно, но кости срастутся через месяцок. Розы из твоего бока достали, покажу позже, пронесло тебя конкретно, сердце цело, но теперь одного нижнего легкого нет и сердце закрыто только ребрами и мембраной, что я поставил. Имей ввиду, новое легкое можно имплантировать, но без разрешения родителей я этого делать не могу, а лучше обратиться в медицинские центры, там точно сделают хорошо. Из всего выводка пауков осталось 8. Двое не смогли оклематься, остальные уже с целыми лапами, отличный аппетитом и подросли значительно. Они кусаются и любят мясо, к слову, прожорливые. Вывели всю мелкую живность.- улыбается. Ему нравились паучки и их активность. Иногда мелкие кусали за пальцы, теперь Леж их кормил мясом, а не эмульсией.
- Эй, Леж- в комнату Бздашека вошел эон весь в черном с черными волосами в хвосте.- Как ты и предполагал, в пулях нашли яды, транквилизаторы, наркотики и печати. Та, что ты достал из плеча оказалась веселой, там искусственная инфекция. Игнат ничего конкретного сказать не смог, у него не хватает мощностей. Придется тебе самому докапываться до сути, но он обещал помочь в случае необходимости.
- Спасибо, Хэлл. Ты очень помог- ответил гомункул, что был сосредоточен на обработке раны.
- А ты,- эон увидел, что кентавр в сознании- значит наш нежданный трофей? Рад знакомству. Я Дарума.- улыбнулся мужчина. Его улыбка менее теплая и радостная, чем у фармацевта, она более холодная. Так улыбаются сильные хищники.
- Эй, Хэлл, подсоби мне.- попросил гомункул. Он уже накладывал печать ограничения. Эон перевел взгляд на друга- Мне нужно, чтобы ты подержал плечо Бздашека, чтобы не дергал им. Синдирсония.- Темноволосый мужчина помог, он наложил простое заклинание заморозки, оно давало онемение и жертва становилась беспомощно- неподвижной.
Лечение после чистки прошло гораздо лучше и заклинание выполнило свою работу. Это оставался единственный способ помощи. - Ну вот и все.- довольный гомункул опустился на стул- Теперь твои ноги целы и даже останутся при тебе.
- Я данные тебе на стол положу- сказал эон и ушел, оставив целителя и его клиента наедине. Продолжая беседу- Ты у меня в саду. Я переместил тебя к себе домой. Так что ты сейчас у меня в гостях. Когда выздоровеешь, я тебя отведу к тебе домой.

Размытые от боли джунгли поплыли перед глазами и кентавр завалился на Лежа, и он еще слышал, как гомункул взывал к последним полуобморочным извилинам подростка, но Бздашек не мог пошевелить ни единой мышцей в своём организме, а потому только бессмысленно хлопал глазами, пока окончательно не закрыл их, проваливаясь в болевой шок.

Дальнейшие передвижения Бздашек уже не чувствовал и не осознавал.

Ему снилась удачная охота. Он преследовал легендарного оленя с серебристой шкурой и перламутровыми рогами, разросшимися до небес. Ментальное воздействие Лежа возымело свой эффект, поэтому радостный Бздашек в мороке ментального сна счастливый скакал за своей вожделенной дичью по малахитовым лугам и засеянным озимой рожью полям, вскапывая податливую землю тяжелыми копытами.

Поэтому когда он спустя пару недель вынужденной комы открыл глаза - он даже не сразу понял, что проснулся. У обычного стандартного человека на такую степень восстановления ушел бы по меньшей мере месяц, но на Бздашеке, как бы сказали некоторые его современники, всё заживает как на собаке. То ли причиной тому его околомагическое происхождение - о котором, разумеется, кентавр не был осведомлен - то ли постоянная подпитка эльфийской целебной магией, которой в совершенстве владела его приёмная мать, но уже через двенадцать дней после происшествия Бздашек открыл глаза и обнаружил себя в просторном помещении, лежащим на мягкой кровати-постаменте, он подумал, что это продолжение сна, поэтому лежал еще и таращился на стены и на осенний пейзаж, разворачивающийся за стеклами окон.

И только когда Леж зашел в "стойло" с какими-то пластиковыми медицинскими приспособлениями, кентавр вспомнил все события, которые привели к подобному незавидному состоянию и положению, немного стушевался и не препятствовал гомункулу совершать над его туловищем странные медицинские манипуляции. Кентавр не был знаком с современной медициной, бинты, нитки, целебные травы и отвары - пожалуйста, в любом количестве когда угодно. Целительная магия - под настроение матери. А вот капельницы и датчики - это что-то новое, тревожное, незнакомое, но оттого немного любопытное.

Кентавр приподнялся на локтях, чтобы попытаться рассмотреть, что делает Леж, и с настороженной внимательностью видел, как тонкая игра входит в вену, а после заменяется на гибкую пластиковую трубку с какой-то жидкостью, мерно булькающей в прозрачном подвешенном пакете. - Привет, - эхом отозвался Бздашек. - Жив, цел, выспался, - он опасался шевелить нижней половиной своего тела, светлая шерсть кое-где была выстрижена до самой кожи, повязки пропитывались сукровицей, зашитые раны выглядели сносно, где-то внутри отдаваясь тянущей болью, и дышать в полную лошадиную грудь было больно - Бздашек и не дышал почти, оставляя нижние легкие в "полуспящем" режиме, оптимальном для почти полного покоя.

- Меня подстрелили, да? - очевидный вопрос, но Бздашек почти не помнил свои последние минуты в сознании, а потому хотел узнать, что произошло. - Мы с тобой браконьеров преследовали, они паучье гнездо разорили, - попытался восстановить в памяти, но дальше было туманно и больно. - Судя по тому, что ты жив, и я жив - мы браконьеров догнали и вышли победителями... почти все. Паучат удалось спасти? - а вот и главный вопрос, который интересовал кентавра, ему в целом было всё равно на то, что творится у него внутри, что где-то там израненное, разорванное легкое борется за существование, что ребра поставлены на скобы, что разрывная пуля едва не взорвала ему плечевую кость, оставив его потенциально без ноги.

- А мы где? - он предполагал, что где-то в какой-то деревне в джунглях недалеко от того места, куда они пошли искать пауков. - И сколько прошло времени? Мама будет недовольна, если я не вернусь до выпадения снега.

Любопытного гомункула хлебом не корми дай что- нибудь поковырять, даже в такой опасной ситуации. Мальчика ранили. Дырка в теле красивая. Наверно, Лежа можно считать маньяком. Он присел рядом с кентавренком и осмотрел повреждение, края рваные, внутри раны месиво, пуля застряла в мышце. Мужчина хмыкнул
- Ага. Значит нас ждет весьма серьезная неприятность.- поднял золотые глаза- у них разрывные пули. Извлечь такое можно только хирургически.- Леж, конечно, весь такой из себя талантливый и всезнающий, но не всемогущий к его большому сожалению. Хотя бы потому, что оперировать в условиях леса не удобно и опасно, можно занести инфекцию и хорошо если что- то простое, или быстро действующее, чтобы быстро умер, но можно же и такое, что полгода будет мучать и медленно убивать. Да и инструментов с собой нет, расчета на операцию в полевых условиях не было.
Бздашек выглядел растерянным, напуганным, лицо бледное, по щекам катятся слезы. А вот лицо гомункула было невозмутимым, даже заинтересованным. Вздохнул и собрался было уже что- нибудь предпринять, как неугомонный ребенок вскакивает, опираясь на задние ноги и валит зеленоволосого на землю, выбивая воздух из легких. Это удивило, от раненного впервые ожидать такой прыти не приходилось. Выстрел, сопровождающий все действо мгновенно смолк, как и положено, даже эхо не покатилось. Сверху на гомункула свалилась тушка пусть и детеныша, но кентавра, они весят совсем не 15 кг. Гомункул крякнул.
- Бздашек... Эй, Бздашек... Ты тяжелый. Можешь встать с меня, пожалуйста- попросил фармацевт, но ответа не последовало. Для тела подростка еще пара разрывных пуль были слишком большой нагрузкой.
Выбраться из- под неподвижного тела с судорожными вздохами, получилось совсем не с первого раза. Мальчишка оказался каким- то слишком рослым.
- Ааа- выдохнул мужчина.- Божечки, какие же дети кентавров тяжелые. И так...- он обошел тело парня и принялся рассматривать повреждения.- Мда...Такое себе.- Аккуратно прощупывая ребра фармацевт обнаружил перебитые ребра и месиво внутри. А из приоткрытого рта кентавренка текла тонкая струйка крови- Ага. Легкие перемолоты. Надеюсь, что только одно.- Только сейчас до Лежа дошло, что молодой кентавр имеет двойное тело. По два комплекта органов верхней части: сердце, легкие, печень и почки, все до выделительной системы дублировалось, что гарантировало выживаемость.
- Вот как значит. Интересно.- достает из- за пазухи увесистый кулон размером с ладонь на цепочке- портал. Беверли настоял, чтобы гомункул взял с собой вещицу на случай срочной эвакуации. Фармацевт упирался, а сейчас понял, что эон был прав. Штучка одноразовая, но длительного действия.
Чтобы не таскать на руках ребенка, с чьим весом не сможет справиться, портал перекочевал прямо под бочек Бздашека. Перед активацией, гомункул еще собрал корзинки браконьеров, где оставалась полупрозрачная белесая масса. Активация, тихий гул, плотный кокон тумана и перед глазами теперь белая, просторная лаборатория, а именно лопнувший под тяжестью лошадиной тушки журнальный столик и пушистый ковер, который стремительно окрашивался в красный.
О возвращении хозяина дома менеджера уведомил хлопок. Он поспешил в лабораторию.
- Леж!- воскликнул темноволосый эон, распахнув дверь.
- Я дома- улыбается фармацевт
- С возвращением- ответная улыбка.
- Беверли, мне нужна твоя помощь. Это создание нужно положить на прозекторский стол.- опуская все нежности, что обычно сопровождают приветствие этих мужчин.
Пока эон задействовал магию, гомункул уже снимал с себя походную одежду и готовился к медицинским процедурам. Передник, перчатки и куча всяких инструментов. Эон тоже не отставал. Он магически ассистировал. Подними, переверни, задержи и все такое.
Из тельца кентавренка, которого Леж отправил ментальным приемом в сон о лугах, полях и всяких лошадиных радостях, про которые знал, были изъяты осколки и от столика, что развалился под тяжестью молодого тела, пули, что раскрылись розами и размололи органы. Уничтоженные части органов пришлось удались. Раны были промыты и очищены от смазочных материалов, прочих добавок. Пули оказались с сюрпризом, потому отправятся к оружейникам, для экспертизы.
Все процедуры были проведены без лечебной магии, чтобы впечатления остались на долго. Ребра, которые были испорчены, гомункул собрал на скобы. Конечно же, профессионал типа Мишеля Тревизо, с которым мужчине очень давно довелось пересекаться, справился бы лучше, но тащить раненного ребенка редкого вида в клинику было бы убийством этого самого ребенка. Часть легкого из лошадиной груди пришлось удалить. Оно превратилось в кровавое пюре, зато сердце осталось целым. Дыру в плече тоже залатали. Осталось дождаться пробуждения неугомонного ребенка. А пока что можно разобрать корзинки.
Операция по спасению мальчишки длилась около 8 часов, среднее время для такого процесса. Бздашека поместили в сооруженное на скорую руку стойло. Вместо подстилки из сена использовали матрацы, одеяла и подушки. Подключили к капельнице, которую сняли часа через два. Теперь молодой кентавр спал в маленькой конюшне, а-ля номер люкс. Гомункул регулярно приходил проверить мальчика и делал перевязки. Остальное время занимался пауками. К сожалению, большая часть малышей погибла от такого зверского обращения. Остался десяток пучков живых лапок, между прочим они дрыгались и сопротивлялись. Каждый был посажен в отдельный террариум, чтобы проще ухаживать. Парочка малышей имели поломанные ножки. Их пришлось фиксировать на стеклянные спицы и очень долго заживлять. Вводить лечебные вещества было еще тем приключением. Полупрозрачное, тончайшее тельце было упругим и плотным не смотря на нежность. Еще же и внутренности нужно сохранить без повреждений. Для питания крошек пришлось делать специальную эмульсию из насекомых и мелких млекопитающих. Малышня хищная...Сама мысль приводила к приступам умиления у гомункула и дикому смеху эона.
Паучата на удивление и к радости приходили в себя гораздо быстрее, чем кентавренок. Мальчик восстанавливался дольше и сложнее. Приходилось раны чистить.
- Беверли, я покормил наших паучков, у них тихий час- строгим тоном сообщил фармацевт- Пожалуйста, не беспокой их некоторое время, а я пойду посмотрю, как наш маленький копытный гость.
Вооружившись холодильником-корзинкой и коробкой с инструментами, Леж вошел в импровизированную конюшню. Для спальни мальчик был немного великоват. А на свежем воздухе в саду, похожем на цветущий лес, возможно, выздоровление пойдет активнее.
Спальное место Бздашека выглядело как большое стойло, где запросто развернутся и будут комфортно себя чувствовать еще трое таких же кентаврят, но мальчик там был один. Основываясь на знаниях про лошадей и учитывая нынешние потребности лечения, у гостя была высокая широкая лежанка, где он помещался с вытянутыми ногами и еще оставалось немного места. Стены из дерева гладкие, как полированные, большие окна и тепловой кристалл. Осень все же и за то время пока кентавр спал прошло два холодных дождя, не смотря на тепло дней. Спал мальчик под тонким теплым одеялом. Возле кровати было стойка для капельниц и портативный датчик состояний.
- Привет, Бздашек. Как твои дела?- заговорил гомункул, войдя- сегодня ты выглядишь гораздо лучше. Похоже, лечение идет на пользу. Рад, что ты выздоравливаешь.- вены у крупных животных большие и найти их можно было и без дополнительных усилий со стороны пациента. Игла проникла в тело мальчика, лекарство потекло по венам, а Леж уселся на стул и принялся ждать. Проверяя капельницу, осматривая раны и меняя повязки.

На самом деле Леж не был тяжелым, тяжелым был груз мстительности, который повис на сердцах подростка, заставляя его задыхаться от ненависти, придавливал его туловище к земле, в которой копыта под весом всадника и его скакуна при каждом шаге кентавра выкорчевывали маленькие полукруглые кратеры.

У Лежа были свои причины не одобрять поведение и эмоции кентавра, его мир не был исключительно злым или добрым, в  цветовом круге его мировоззрения - как и у любого адекватного выросшего в цивилизации, со всеми ее сложностями и особенностями, человека - присутствовали все оттенки, позволявшие взглянуть на одну ситуацию с разных сторон и действовать и реагировать сообразно ситуации. В максималистичном же мирt Бздашека не существовало полумер, в его одномерной плоской системе координат существовало только две крайности, между которыми он балансировал. Там зло, там добро, и какого-то хитрого трехмерного обхода системы не существовало, ее не родилось и не могло возникнуть в условиях лесного взращивания.

Сейчас на одной чаше весов стоял Бздашек-человек, любознательный и добродушный, и Бздашек-зверь, дикий, неприрученный, мстительный, и у Бздашека-зверя отняли его детей - в общем-то конечно не совсем его, но он чересчур ассоциировал себя с убитой и выпотрошенной лесной паучихой, и никак не мог сассоциировать себя с голыми курящими и шумными тварями, которые способны были на такое мерзкое злодеяние. Бздашек-человек спрятался внутри, скукожился и смялся в уголочке, придавленный и запуганный мстительным хищным Бздашеком, вышедшим на охоту.

И сейчас Бздашек, с разорванным от выстрела плечом, осев на землю под собственным весом и тяжестью безрассудной миссии, беспомощно глотал слёзы, барахтаясь и пытаясь встать, опираясь на три ноги. Шерсть пропиталась кровью и при каждом движении раненным плечом, плевалась алым, а в это время самый целый и меткий стрелок, продираясь сквозь заросли кустарника, с каждым шагом приближал смерть кентавра, и её дыхание чувствовалось всем существом. И тут наперерез браконьеру вышел ангел-спаситель с зелеными волосами и, сдержанно ругаясь, отправил браконьера в крепкий сон, используя усыпляющий порошок. До спутанного сознания кентавра с огромным трудом доходил смысл сказанного гомункулом, но он не воспринял это негативно. В его голове сейчас могла уместиться только одна - но огромная - негативная установка, и остальные пролетали мимо, едва коснувшись его ушей.

Но приятное осознание того, что Леж не остался в стороне, глядя на то, как Бздашека расстреливают вплотную, пока он, раненный, пытается собрать себя в кучу и перетерпеть первый - самый сильный - удар по организму и по самолюбию, приятным тёплым покрывалось накрыло кентавров круп и влило инъекцию уверенности в напряженные мышцы, пока гомункул останавливал кровь, сочившуюся из раненного плеча.

- Спасибо, и прости за это, - голос прозвучал тихо и виновато, и для этого понадобилось собрать остатки человечности внутри себя и оформить их в благодарность, потратив последние их крупицы на этот рывок. - Я не могу допустить, чтобы они еще раз сунули свои задницы в эти леса. И не допущу.

Два из трех браконьеров были временно выведены из строя, но третий не пожелал сдаваться и бежать, роняя тапки, а с пистолетом наперевес пошел вслед за усыпленным товарищем, чтобы поквитаться с лесным стрелком и - потенциально - набрать с собой кроме редких паучьих нимф еще и дорогостоящих внутренностей еще более редкого лесного зверя - кентавра. И Бздашек, оглушенный предыдущим выстрелом и болью, проникающей в самое нутро, и чувствуя вкус крови на языке - возможно пуля по касательной задела нижнее правое лёгкое - не сразу увидел приближение ковыляющего монстра с пистолетом наперевес.

И когда из-за дерева высунулось черноё дуло, направленное в сторону Лежа - браконьер расценил, что раненный кентавр опасности представляет мало - у Бздашека была ровно секунда, чтобы крикнуть: - Ложись! - натягивая одновременно лук, рвануть вперед под силой исключительно задних здоровых ног, закрывая лошадиной половиной худенького гомункула и пуская стрелу почти наугад в сторону высунувшегося из-за дерева пистолета.

Две пистолетные пули ударили в лошадиный бок, врезаясь в ребра, а стрела полетела прямо в горло браконьера и застряла у того между шейными позвонками, тот сдавлено булькнул кровью и осел на землю, в предсмертной панике хватаясь за древко.

Бздашек упал на землю, адреналиновая мстительная пелена под влиянием боли соскользнула с его крупа, обрушившись на мальчика пронзительным огнём во внутренностях, и кентавр в полуобморочном состоянии обмяк.

Лежу было, на самом деле, все равно что там с пауками. Были эти, будут другие. Делов- то. Мир огромен, но бросить ребенка, который понятия не имеет кто такие браконьеры было жалко. Славный мальчишка. Сам же гомункул прекрасно знал кто эти браконьеры такие, в смысле, что сам не гнушался заказывать сырье редких видов для реализации желаний клиентов, а порой просто не задумывался от куда это сырье берется.
Потоптавшись на месте перед тем, как взобраться на коня, все же Бздашек не классического вида человек, Леж раздумывал стоит ли залазить, он же тяжелый. Как только с сомнениями было покончено, молодой кентавр несся через лес, словно ветер. Леж обнимал юношу со спины и старался не высовываться, чтобы по лицу не получить веткой. А сердце кентавра колотилось. Удары были не равномерные и слишком сильные. Так сердце стучит от волнения или болезни. Легкие дышали ровно, мышцы спины были напряжены. Скорость уменьшается и кентавр останавливается. Эльф не видел преследуемых, но слышал их. Они разговаривали, смеялись. Вообще сложно было не услышать, шум был слишком не характерным для этой местности.
Гомункул соскользнул со спины. Все же для езды на спине коня нужны навыки, которые гомункул давно заменил привычкой ездить в удобных автомобилях рядом со своим менеджером.
Обернулся на звук голосов. Путешественники были совсем близко к группе охотников за диковинками.
- Бздашек, я думаю...- но кто его послушает. Парнишка был достаточно далеко, что бы не услышать гомункула и целился в человека. Леж тяжело вздохнул. "Стрелы против ружей слабый аргумент"- подумал он и грянул выстрел. Тот, который гомункул узнал безошибочно- одиночные из автомата. Густой, глубокий и короткий звук сопровождался глухим звуком удара и проникновения, а потом глухой звук удава большого объекта о ствол дерева.
- Ну вот- сказал Леж и бросился на помощь. Охотник уже приближался к кентавру. Он скалился и довольно щелкал языком, предвкушая добычу.
- Простите,- Леж преграждает путь охотнику. Кентавр лежит в другой стороне и охотник прекрасно видит раненного мальчишку. От обращения опешил- подскажите, пожалуйста, как пройти в библиотеку?- широкая улыбка фармацевта и вопрос не по делу, сбили с толку, что подарило долю секунды и в лицо охотника полетела пыль, которую он успевает вдохнуть.
- Какого черта- возмущается охотник и замахивается, чтобы прикладом ударить мужчину, но у него резко начинает кружиться голова и тело становится ватным. Он падает на листву и прекращает двигаться. Получает пинок в ребра
- Из-за тебя дурака мне пришлось использовать снотворное для пауков. Кретин- еще пинок- ты хоть знаешь как долго и сложно его делать. Теперь где мне его брать, чтобы пауков усыплять. Паразит- еще один пинок. Поворачивается к кентавру- Ты тоже, умник, кто же лезет на рожон? Нужно же было подумать прежде, чем делать.- ткнул пальцем в лоб.- Бздашек, для знатока леса ты слишком беспечен. Дай посмотрю твое ранение. Вот уж олух- поругал гомункул юношу. Присел и начал осматривать рану. Она оказалась глубокой и рваной.- Мда,- протянул фармацевт- натворил ты дел.- Начал останавливать кровь, что горячей струей вытекала из ноги. А тем временем раненный в ногу охотник оказал себе первую помощь и констатировал, что спасти коллегу, раненного в живот вполне возможно, но надо поспешить. Стрела была ровненькой, красивенькой. Так что дырок, в отличие от пути наделала меньше. Пострадавшего охотник положил на ровную поверхность и постарался обездвижить. Повязку не стал накладывать. Теперь, хромая на поврежденную ногу, охотник двигался в сторону, куда пошел его коллега. Пистолет держал на готове. Он посчитал, что скорострельность в условиях леса мало эффективна.

Бздашек не чувствовал себя хранителем леса, собственно, таковым и не являлся. Но в его кудрявой голове с самого рождения сформировалось своё, лесное, понятное только лесному жителю, понятие о добре и зле. Бздашек хорошо понимал "закон джунглей" - выживает сильнейший и всё такое, и сам им руководствовался. Охотиться на дичь для собственного существования и пропитания - это допустимо. Охота - это дело честное, не всегда благородное. Охота всегда представляла из себя схватку умов, а так же ног, зубов, когтей. Интереснее охотиться на существо, которое тоже может тебя съесть. Неизбежно охотиться на мелкую дичь и травоядных, чтобы не умереть с голода. Как много раз Бздашек сам становился объектом чьей-то охоты и только быстрые ноги и приобретенная хитрость спасли его от участи быть переваренным в чьем-нибудь сытом желудке.

Но браконьерство Бздашек понять не мог. Уничтожить целую экосистему ради каких-то призрачных преимуществ где-то там, вдали от природы. Эти твари были из тех, кто моют грязные потные ноги в ведре с питьевой водой. Эти мрази блевали в колодец, из которого пила вся деревня. Они точно после дождя ускорялись на дороге перед лужей, видя что по тротуару идет человек в белом пальто. И скорее всего именно они не придерживали тяжелые двери на выходе из метро. И от недавнего присутствия в лесу браконьеров у Бздашека рот наполнился ядом, а вены забурлили яростью. Как бы сильно эти твари не были похожи на людей - человеческого в них нет. Разве мог бы человек сотворить такое?

От беспечного и безобидного улыбчивого кудрявого подростка не осталось ни следа, он умер, вступив в зону паучьего геноцида, и в его теле родился новый, доселе невиданный хищный и кровожадный зверь, с острыми зубами и выжженным сердцем. Растерзанный паучий кокон и сотня уничтоженных нимф сломали что-то детское и хрупкое внутри него, и чтобы залечить раны, укрепили внутренний стержень куском арматуры, грубо, непрофессионально, но очень надежно. Это событие надело шоры на глаза Бздашека, весь его мир сузился до тонкой щелки, замочная скважина, в которую подглядывает ребенок.

А за дверью - насилуют его мать.

Сквозь туннельную темноту в зрении Бздашек пьяно выловил бледное лицо Лежа, удивленное, усталое. Никаких претензий к гомункулу у кентавра не было, он легко мог бы отказаться от преследования, и Бздашек сам бы пошел. Умер бы возможно при приближении, но он не мог не пойти. Это было физически невозможно. Морально недопустимо. И Бздашек мысленно готовился к отказу, но Леж согласился. Возможно, сомневаясь и не будучи уверенным в необходимости подобного действия. Если бы подросток еще немного подумал, он бы удивился, наверное, ведь Леж хотел посмотреть на белых пауков, а пауки убиты, почему у Лежа не возникает потребности отомстить? Но Бздашеку некогда было думать, каждая секунда отдаляла мерзавцев от природной кары, каждый их шаг отдалял Бздашека от желанного возмездия.

У Лежа был выбор отказаться. У Бздашека такого выбора не было.

- Тогда залезай на меня верхом, - глухо предложил, или скорее приказал кентавр, после, однако, чуть смягчившись. - Так будет быстрее. У тебя есть оружие?

Он снял со спины лук и положил на расслабленную тетиву стрелу, пальцы дрожали от ярости, и кентавр пытался занять их хоть чем-то. Ему было сложно увидеть лес - обычный лес с деревьями и кустами - таким, каким его видит Леж. В глазах Бздашека отражался каждый примятый клочок мха, каждый содранный с дерева кусочек коры, каждая надломленная сухая травинка под ногами. Поэтому когда Леж взобрался на спину, кентавр широкой рысью пошел по следу, словно охотничья собака, прижавшая нос к земле. У него не было собачьего нюха, но существа, для которых лес - это гостиница, в которой можно насрать под подушку, не имеют обыкновение прятать своё присутствие. Они гордятся своим поступком и горделиво несут свои кровавые трофеи, разбрызгивая повсюду скверну.

В погоне он подумал, что пришел вовремя. Каждый шаг сокращал расстояние и сильнее кипятил кровь в сердцах подростка. Если бы он пришел завтра - возможно какой-то случайный дождь уже уничтожил бы все следы преступления, но сейчас он, как служебная собака, уверенно следовал за контрабандистом, пытавшимся пронести в аэропорт полный чемодан кокаина. Он задыхался едким зловонием и захлебывался собственной слюной.

Он остановился внезапно, точнее даже не остановился, а замедлил шаг, и вероятно Лежу не было еще видно шевеления вдали среди деревьев - человеку, далекому от леса, тяжело увидеть оленя даже в двадцати шагах от него. Но Бздашек уже увидел. Их было трое, большие охотничьи ножи в чехлах на поясах, винтовки на ремнях, за спинами - прямоугольные рюкзаки с крышками и острыми гранями. Они шли довольные, разговаривали, шумно переговаривались и курили, выбрасывая не до конца затушенные бычки в кусты.

- Ты можешь не участвовать, - согласился Бздашек с возможным неучастием Лежа в данной операции. - Только прошу, не мешай, - иначе или Леж убьет Бздашека, или Бздашек Лежа.

Бздашек не долго думал. Невесомым шагом он приблизился на расстояние выстрела, натянул тетиву и выпустил первую стрелу, которая, коротко просвистев в воздухе, вонзилась крайнему правому браконьеру в бедро, от чего тот, громко матерясь, упал на землю, а остальные повернулись в сторону, откуда прилетела стрела. Второй снаряд - выпущенный сразу вслед за первым - пронзил среднему живот и он, булькая кровью, согнулся и упал на колени. Третий, увидев подростка с луком, поспешно шагнул за дерево, скинул со спины рюкзак, снял со спины винтовку и выстрелил в сторону Бздашека.

Ослепленный яростью, Бздашек рванул не в сторону от выстрела, а прямо вперед, обжигающая пронзительной болью пуля вонзилась в нижнее плечо, так что кентавр едва кубарем не покатился, его качнуло и отбросило в сторону и ударило здоровым боком о колючую древесину какого-то дерева.

Из глаз подростка брызнули слезы, горькие от ярости и боли, горячие от чувства несправедливости за сотню неродившихся паучат.

Как интересно все обернулось. Гомункул спал без задних ног. Он не слышал и не чувствовал, как невесомые жители ночи изучают лагерь. Купол был опасен для них, потому пауки лишь коснулись границ. Это был молодняк. На кустах были нити паутины. Они серебрились в свете луны, потом в свете восходящего солнца, ловили капли росы.
Браконьеры были равнодушны к красоте живой природы и жителей. Они напали так же тихо, как изучала стайка гостей леса. Острые ножи и мачете, прекрасные навыки и отработанная десятками операций техника захвата целей, помогла расправиться с гнездом пауков. Это был не слишком редкий, но и не часто попадающийся вид. При чем проблема была именно в поимке совсем малышей, или, что еще лучше, находке яиц. Фишка этих пауков в яде. Молодняк, который еще в коконе зреет ядовитый на столько, что без специальной защиты находиться рядом с ними нельзя, но яд слишком летучий. Когда малышня растет, то разрозненность делает яд седативным средством. Тело пауков было отдельной историей. Щетинки взрослых особей, особенно на конечностях- идеальные иглы. Они тонкие, полые, прочные и ни с чем не реагируют. Сломать такую иглу надо уметь. Если разбирать взрослых и маленьких паучат по частям, то они являются ценным сырьем. Об этом знал Леж, но кентавр, похоже, даже не догадывался, что разоренное гнездо не просто место трагедии, а еще и место с сокровищами.
Гомункулу показалось, что кентавр изменился в лице. Такая гамма чувств и эмоций отразилась на лице юноши. Стало даже жалко парня. Переживать боль утраты это тяжело.
Привыкший к цивилизации и видам смерти в своей лаборатории и в больничных крыльях разных организаций, гомункул спокойно воспринимал увиденное, и все же он понимал мальчика, что сейчас оплакивал умерших. Леж знал, что значит терять.
Стараясь не тревожить Бздашека, любопытный гомункул пошел добывать все, что возможно. А что поделать? Слезами горю не поможешь, воскрешать и возвращать время он не умеет, значит нужно извлечь из сложившейся ситуации максимальную пользу. даже если это противоречит моральным нормам спутника в путешествии. Да и вообще, гомункул явился в этот лес именно за ингредиентами, если найдет, и за материалом для разведения в неволе. Цинично, зато правда.
Пока мужчина осматривал все вокруг и незаметно собирая материалы, спутник, похоже, пришел в себя и его эмоции и чувства приняли иную форму.
Я пойду по их следу. Ты со мной?
- Чего?- оторвался ученый от очередного мутного шарика- А?- удивляется- Почему ты решил идти?- спрашивает Леж. Ответ не требовался в слух, по виду парнишки и так было понятно- он собрался мстить. Тяжелый вздох гомункула. Он понимает, что мальчишка пойдет, если он откажется, а значит есть риск, что будет убит совсем юный представитель необычного вида.- Да. Я пойду с тобой.- без энтузиазма отозвался мужчина. Ему идти не хотелось. Во- первых, не факт, что в этом огромном лесу возможно кого- то найти. Во- вторых, нет гарантии, что это любители, а не профессиональная группа. Последние даже не посмотрят в сторону путников, застрелят и все. В- третьих, Леж не чувствовал в себе сил защитить активного подростка. Гомункул имеет привычку значительно приуменьшать свои навыки.- Веди ты, Бздашек. Я не вижу ни единого следа.
Для городского жителя вокруг были листья, трава, ветки и деревья. Он не мог видеть лес таким, как видит этот же лес коренной житель.

Они вернулись на возвышенность, здесь было посуше и солнце как будто бы висело выше, а шум водопада не отражался эхом от скал и деревьев, обволакивая всё пространство, а только приглушенно гудел где-то в стороне, отдаваясь вибрацией в ступни и копыта. Они скоротали вечер за непринужденной беседой о местных растениях и животных, а после легли спать там же, защищенные прозрачным магическим куполом. Леж даже выделил Бздашеку одеяло и матрац, это было вовсе не обязательно - Бздашек был вполне привычен спать на голой земле, укрыв плечи собственной одеждой и положив под голову сумку - но это было приятно с точки зрения заботы. Кроме родителей до сих пор о Бздашеке никто особо никогда не заботился, и это было трогательно, очень мило и очень тепло. И спать было тепло, хотя и щекотно: Бздашек, укутанный в матрац и одеяло даже не проснулся, когда один из самых смелых и юрких паучков ощупывал его лошадиную половину, а второй аккуратно пушистыми хелицерами трогал его сопящее во сне довольное лицо.

С утра Бздашек сходил на водопад, умылся, но, к его сожалению, не нашел в окрестностях ни одного более или менее подходящего дерева со съедобными плодами, так что вернулся в лагерь мокрый, но, увы, с пустыми руками. Они выдвинулись по курсу сразу после завтрака и уже через час наткнулись на весьма заметные следы близости паучьего логова: поваленные деревья были укутаны в засоренную листвой и паутину, между деревьями тянулись полупрозрачные плотные шелковые волокна, лес был тих и таинственен, даже грохот водопада терялся в непривычной тишине. Паукам свойственно обитать в симбиозе с остальным животным и растительным миром, но когда паук размером с овчарку, и на территории он проживает давно и стабильно - там хочешь не хочешь животный и растительный мир подстроится под бытие хищного членистоногого.

Бздашеку поплохело уже за сто метров до обнаруженного трупика взрослого паука. Липкое зябкое ощущение и незаметные глазу признаки приближавшейся беды стягивали его туловище кованными ремнями, перехватывали дыхание и сминали сердцебиение, заставляя сердца кентавра биться в рассинхрон. Бздашек начал нервничать еще до того, как для этого, казалось, появились объяснимые причины.

Паучиха со схуднувшим брюхом валялась вверх пузом и скорбно сложив четыре пары лапок в кучку. Аромат леса сменился зловонным пламенным и магическим духом, а природа была растоптана и уничтожена неосторожными ногами и торопящимися клинками. Из распоротого брюшка паучихи выглядывал ее внутренний мир во всём паучьем великолепии, и Бздашек, не останавливаясь для подробного осмотра жертвы быстрой рысью на грани с галопом рванул вперед, чтобы наткнуться на отвратительное.

Спрятанный в рогатке умерших деревьев кокон был безжалостно разрезан ножом и опален пламенем, белые - а скорее не белые, а прозрачные  - паучьи нимфы не успевшие еще даже созреть полностью, или частично недоразвитые, а потому криво слипшиеся, малюсенькие восьминогие зародыши были безжалостно выжжены, вытравлены, выдымлены из оплота своей безопасности, и комковались безжизненными кучками хитиновой массы вперемешку с магически загрязненной паутиной, сломленные, обездвиженные, стреноженные собственной же беспомощностью и юностью, граничащей с новорождением. Уже не яйца, но еще не пауки, хрупкие, хрустальные, как новогодние шарики с лапками, они еще даже не вступили в жизнь, а уже умерли.

Открывшееся зрелище сломало Бздашеку ритм дыхания, нарушило цикл его слезовыделений, бросило искры на ком злобы, выросший в нём, подобно стогу сена в покосный день, и задыхаясь от негодования, удушающего чувства вины - ведь это он предложил вчера отложить визит к паукам на следующий день - и естественной, внезапной естественной мстительности, кентвар упал на колени прямо в паутину, протянул дрожащие руки вперед, невесомо прикасаясь к многим десяткам погибших не за что и даже еще не рожденных, как следует, паучков. Те, кто это сделал, оставили много следов, врожденный охотник-кентавр отыщет их путь за считанные минуты, и он сделает это, даже если придется пожертвовать собственным здоровьем и благополучием. Человек, убивающий беременную олениху, не лучше чем мразь, убивающая и насилующая детей. Человек - хотя Бздашеку было сложно ассоциировать это с человеком - который позволил себе уничтожить настоящее и будущее сотни пушистых паучат, не достоин топтать Климбах своими грязными ногами.

Чувство бесконечной несправедливости родилось и выросло внутри Бздашека так, как уже никогда не родятся и не вырастут новые паучки. Неконтролируемое хищное пламя, уничтожающее всю детскую непосредственность, воспылало в его медовых глазах, подсвечивая, выделяя все грязные следы, оставленные браконьерами вокруг, и Бздашек только усилием воли стреножил самого себя и глухо процедил сквозь сомкнутые зубы: - Я пойду по их следу. Ты со мной? - подростковый голос вдруг сломался и сорвался на последних словах; "вы", "ты", какая к хтоновой матери вообще может быть разница, когда какие-то твари, возомнившие себя демиургами, пошли на нарушение закона природы ради... чего? Ради горстки звенящих блестящих кругляшков, на которые можно купить себе пиво и сушеную рыбку в супермаркете?

Бздашеку вдруг стало плевать. И стало вдруг почти физически необходимо вскрыть браконьеров, как рюкзак на молнии, и скормить хищным зверям, которые в изобилии водятся в Климбахских джуглях.

А в идеале - паукам.

Почему Лежу раньше никто не объяснил, что лук это не та игрушка, что делается из ветки ивы и веревочки. Нетренированный фармацевт устал, как после тренировки со своим менеджером. Аппетит был зверский.
- Я и не знал, что лук это так утомительно- жуя овощи в супе, сказал мужчина- Ты очень сильный, Бздашек. Я удивлен, что есть молодые люди на столько сильные- он уже перестал воспринимать кентавра, как чудо лесное. Теперь этот подросток был обычным парнишкой, который встретился в лесу. Он мог быть энтомологом, биологом, авантюристом и искателем древних сокровищ, не важно, что это еще совсем юнец.
Прогулка от вчерашней стоянки была приятной и интересной, потому гомункул даже не заметил, что устал. Сытная еда и временный отдых разморили, усталость навалилась тяжелой волной. Гомункул даже не обратил внимание на паутину, которая тонкими нитями летала вокруг, висела на ветках и покрывала траву, на столько он не приспособлен к жизни в дикой местности. А вот кентавр был очень даже привычен. Мальчик называл очевидные изменения, которые ускользнули от Лежа и пришлось согласиться с тем, что безопаснее спать где- нибудь повыше и где посуше.
Возле реки в низине становилось прохладнее и сырость ощущалась сильнее, хотя солнце было довольно высоко. Городской гость джунглей огляделся
- Да. Ты прав. Лучше вернуться, а завтра придем посмотреть.
Ночь прошла без волнений. Путники спали, комары и другие кровососущие снова пытались пробиться через защитный полог гомункула и с таким же треском сгорали, как и прошлой ночью. Бздашеку был выдан мягкий походный матрац и одеяло. Вечно мерзнущий Леж постоянно укрывался теплыми одеялами, даже в летнюю жару. Хорошенько выгулянный и набравшийся впечатлений фармацевт спал, словно под снотворным, и не слышал, что молодой кентавр не просто приметил наличие пауков. Он отметил, что путники забрели на территорию членистоногих. Правда, они попали на их территорию раньше, чем спустились с водопада. Потому эти самые маленькие паучки исследовали нежданных гостей этой ночью. Они близко не приближались, разве что самые смелые. Среди них были по большей части темные пауки, уже подросшие, белых малышей было совсем мало.
Этой ночью в логово пауков пробрались браконьеры, которые охотились на этот вид хелицеровых. Утром, когда путники спустятся в долину снова, обнаружат, что место вчерашнего обеда похоже на место драки, а гнездо, которое Леж хотел найти будет разорено.

Школа-школа-школа. Все разговоры сводились к школе, а Бздашек так и не смог понять, что в этой школе такого особенного. Чему там могут научить такому, чем нельзя научиться самостоятельно. Читать? Ну, да, возможно, но читать можно научиться - Бздашек не знал наверняка, но был почти уверен - ну за год максимум, а что делать в школе еще десять лет? Разумеется, обычные дети и их обычные родители никогда не задавались вопросом смысла и необходимости школы, это воспринималось как само по себе разумеющееся, как и для Бздашека, например, закон дикой природы. Умные и ленивые родители отправляют детей в школу, чтобы не заниматься с ними самостоятельно, чтобы свалить часть ответственности за ребенка на другое учреждение, мудрые - такие как приемные родители Бздашека - с малолетства позволяют сыну-кентавру обучаться у природы. Есть неправильные растения, чтобы организм привык и выработал необходимые ферменты для переваривания оных. Падать и ушибаться - чтобы в будущем знать, куда наступать, а куда наступать не нужно, чтобы не упасть. Ночевать на свежем воздухе, чтобы прочувствовать прелесть и опасность дикой природы, научиться вскакивать среди ночи, чтобы уносить ноги от внезапной стаи волков. Все объяснения Лежа сводились к школе, и Бздашек немножко приуныл, осознавая, что без школы ему не достичь такого же уровня магического мастерства, как у Лежа.

К счастью, из лука стрелять научиться можно и без всяких дурацких школ. И бегать быстро. И топать громко.

Конечно, подростку было невдомёк, что очень многие сильные маги тоже не проходили через школу, а просто долгие годы жизни и скуки приводили их к тому, что нужно обучаться и совершенствоваться, и что внутренняя магическая предрасположенность гораздо сильнее влияет на способность овладеть той или иной школой магии. У Бздашека не было пока более надежных источников информации, чем случайный гомункул, встреченный в джунглях, кентавр верил его авторитету, потому что видел магическую силу собственными глазами, и знания Лежа ему встали костью поперек горла и заставили задуматься: а может и фиг с ней, с этой магией? Если для этого нужно в школу идти, может быть я как-нибудь обойдусь?

За полдня неспешного болтливого путешествия они прошли гораздо дальше, чем прошел бы Леж в одиночестве, ориентируясь по карте. Потому что во-первых, за хорошей беседой и путь легче, а во вторых, всё-таки лесной зверь Бздашек слишком хорошо ориентировался в пространстве и слишком плохо понимал, что нарисовано на карте, а потому вел мужчину скрытными надежными тропами, не указанными на карте, и такой стиль путешествия позволил им срезать львиную долю пути. На деревьях тут и там начали появляться клочки разнесенной ветром плотной как шелк паутины, кроны тропических деревьях высоко над головой были стянуты сетями заброшенных гигантских паутинных розеток, Бздашек несколько раз уже наступил на хрустящий бескровный скелетик какого-то мелкого джунглевого зверька, много дней - а может и лет - назад отравленого и выпитого, как коробочка с соком. Возможно, Леж этого не замечал, но Бздашек всегда знал, когда приближается к волчьем логову, так почему приближение к паучьему должно от этого как-то разительно отличаться?

Пока над костром аппетитно булькал сливочный суп, Леж принялся постигать науку стрельбы из лука, но получалось у того неважно. Не совсем плохо, конечно, но Бздашек тихонько беззлобно прыскал от смеха, каждый раз когда из холеных пальцев гомункула выскальзывала тугая - настроенная на силу и мускулатуру хорошо физически развитого молодого кентавра - тетива, и каждый раз когда тетива щелкала, а стрела оставалась в руке. Это было тепло и забавно, и Бздашек, до этого слегка приунывший от того, что ему недоступны высшие школы магии, порозовел и развеселился, в который раз убедившись, что и без всяких школ он кое-что умеет и знает, и при необходимости может обучить этому своих знакомых.

- Я думаю, что мы воткнемся в паутину в ближайшие часы, - сказал Бздашек, с удовольствием поглощая суп, и наполняя калориями оба своих желудка. - Отсутствие живых мелких животных и птиц, паутина над головой - где-то недалеко логово, я после обеда могу пробежаться вокруг и отыскать его. Думаю, мы еще до темноты сможем вдоволь насладиться обществом красивых пауков, знаете, я даже уже сам очень сильно хочу их увидеть, - кентавр взглянул на солнце. Уже перевалило за полдень, дело уже даже близилось к закату, но все неуловимые на первый взгляд признаки и внутренний животный инстинкт, визжавший об опасности, подсказывали ему, что возможно пауки уже тут, рядом, следят за ними из кустов всеми своими миллионами блестящих глаз и ждут, когда путники ослабят бдительность, а лучше - лягут спать. - В любом случае, ночевать здесь не стоит, если мы хотим отложить приключение на завтра, нам лучше вернуться немного назад, по крайней мере лучше подняться на водопад. Пауки предпочитают сырые низины, и я думаю, мы уже на их территории.

Гомункул особо не рассчитывал на какую- то внятную информацию от подростка о растениях. Все таки такие знания следует получать более системно, чем наблюдения и пробы, пускай это и есть исследование. К его удивлению парень оказался весьма осведомлен о флоре здешних мест, более того, основное использование и действие. У парня есть основа, слабенькая, потому что травничество, но если поднатаскать да научить, то вполне может получится из кентавра врач. А если он сохранит такой же энтузиазм, так будет исцелять не только лекарствами, а и заражать своим позитивным настроем. Леж улыбнулся. Найти в дремучем лесу такого спутника удивительный опыт.
Тишину, которая окутывала гостей леса лопалась цветными мыльными пузырьками от голосов птиц. В лесу всегда шумно, всегда есть кто- то, кто поет, даже ночью.
Некоторое время в молчании приносили умиротворение, словно нигде в мире нет городов и шума, войн, ссор, есть только природа, гармония и тишина. Дальше по лесу слышен шум водопада. Массивы воды срываются с высоты и падают вниз. Видимо, это тот ручеек, что проложил себе путь через рощу персиков, набрал силу и стал полноценной рекой.
Из расслабленности гомункула выдернул возглас парня. Леж даже подпрыгнул от неожиданности и воззрился на мальчика, но все оказалось не так страшно. Кентавренок делился впечатлениями. И если бы в одно предложение, так его похоже проняло и градом посыпались вопросы.
- Спасибо. Мне приятно признание моих сил.- путники шли дальше- я гранд- мастер некоторых направлений магии. Я начал к этому уровню идти довольно давно. Может, лет 20 или 30 учился. Этому начинают учить в школе, потом поступаешь в академию или университет, а потом продолжаешь развиваться до желаемого уровня.- просьба научить немного расстроила, потому что Леж никогда не учил никого и не был так уверен в своих учительских способностях.- Научить... это интересно, но сначала нужна база, а это школа. Тем более, что ты можешь быть одарен не одним видом магии.
Похоже, что мальчишку ответ не удовлетворил, вопросы продолжились, которые чередовались с рассказами о растениях и их свойствах.
Вопрос о школе заставил мужчину задуматься. Для Лежа это самый обычный, естественный процесс жизни. Он никогда не задумывался, что кто- то мог не ходить в школу и не знать для чего это делать. Задумался и ответил спустя минуту.
- Школа это место, где можно получить знания о мире. Обо всем, что есть. Эти знания будут не глубокими, как у ученых, но будет так называемая база. Ученики узнают обо всем понемногу и поступая в университет или академию, выбирают что именно они хотят изучать. Я изучал химию и фармакологию, биологию, ботанику, медицину. Кроме этого в школе начинают изучать магию, дают основы, которые в самостоятельном изучении появятся не скоро. Школа позволяет узнать много всего за короткое время, а потом выбрать чем бы хотелось заниматься. Некоторое выбирают несколько направлений после школы. Правда, на такое обучение уходит много времени.- Улыбнулся гомункул.
Солнце поднималось все выше. Шум водопада стал еще более отчетливым. Обогнув деревья, спустившись по крутому склону, путники оказались у реки, водопад остался выше по течению. Было время обеда. Теперь суп варился на двоих. Он был густой и ароматный с овощами, копченостями и томатом со сливками. В пути требуется много энергии.
Пока все булькало на медленном огне походной горелки, пришло время потренироваться в мастерстве обращения с луком. Все оказалось гораздо сложнее, чем выглядело в кино. Лук Бздашека был обманчиво тонким. Инструмент оказался прочным и гибким, а тетива натянута так сильно, что кажется коснешься и без пальцев останешься. Впрочем, догадки были недалеки от истины. Мальчик предупредил, что близко к лицу тетиву держать не надо, чтобы не пораниться.
Рука юного спутника оказалась крупнее руки взрослого гомункула. И ладно крупнее, парнишка оказался на удивление сильный, а выглядит немощным. Прямо, как некоторые знакомые. Так посмотришь и подумаешь, что немощь, а на самом деле там силы немеряно. Так и тут. Казалось бы, какая сила может быть у подростка, а вон оно как. Естественные условия взросления сделали Бздашека физически очень развитым, хоть и худощавым.
Сначала Леж никак не мог приспособиться держать лук. Инструмент довольно тонкий и держать крепко и тянуть тетиву получалось плохо, лук каким- то непонятным образом выскальзывал из пальцев. Сложности были пока Бздашек не помог. Теперь история со стрелами. Гомункул никак не мог понять каким образом надо натягивать тетиву, чтобы стрела полетела. И ладно полетела, он никак не мог приловчиться держать тетиву натянутой и стрелу в горизонтальном положении. Стрела все время падала или тетива отскакивала и возвращалась в исходное положения, а стрела оставалась в пальцах.
Увлекшись уроком с кентавром, Леж чуть было не позабыл про суп, а тот чуть не выкипел. Обед спасли в последний момент, когда запах уже заполнил все пространство и животы заурчали, требуя еды.
Ароматный суп был горячим, в походных чашках был жидкий сливочно- томатный крем с овощами и мясом. Кофе и печенье. Правда, отдохнуть стоило дольше. Прошли путники довольно большое расстояние. До указанного на карте места оставалось еще некоторое расстояние.

- И сын, и питомец, и транспорт, - Бздашек тихонько прыснул от смеха и остался полностью довольный своей шуткой. Не все домашние питомцы мурлыкают, некоторые - как Бздашек, например, по совсем зелёной юности - тыгыдыкают по ночам, поднимая весь дом на уши, роняют хрупкие предметы, переворачивают мебель. Сейчас-то, конечно, кентавр это перерос, но родителям пришлось несладко, когда лошадиная часть тела уже научилась скакать, а человеческая думать - еще нет. - Черепахи тоже не мурлыкают, - ответил подросток и пожал плечами. Интересно, где проходит та граница, которая тонкой полосой разделяет различия между домашним любимцем и приёмным ребенком?

- О, это хищные лилии, - Бздашек всмотрелся в цветок, который показывал ему Леж. - Для человека они не опасны, они питаются насекомыми всякими и пауками, но их сок является слабым транквилизатором. Можно собрать листья и лепестки, высушить и перемолоть, а потом заварить, как чай - получится хороший обезболивающий раствор, помогает от боли в зубах или спине, но ненадолго. Чтобы надолго помогло, лучше настаивать на спирту, - они выдвинулись наконец в путь и Бздашек повел гомункула по уже протоптанной кентавриными копытами тропе к ручью, где нашел персиковое дерево.

Они вышли на поляну, на которой росли персики. По правде говоря кентавр немножко слукавил, когда сказал, что нашел только одно дерево, но он выбрал самые большие, спелые и сочные персики в этой маленькой роще, чтобы порадовать Лежа за завтраком. Гомункул засиял, выйдя на поляну, его лицо посветлело, дыхание замедлилось. Он выглядел как ребенок, который впервые увидел снег, или которого впервые привезли в зоопарк и показали диковинных животных, которых до этого он видел только на картинках в энциклопедиях. Мужчина даже как будто бы сразу помолодел лет на -дцать, и выглядел сейчас маленьким восхищенным мальчиком в парке аттракционов и Бздашек заулыбался, гладя на него. Восхищение гомункула ему было сложно понять, он что, персиков никогда не видел? Ну подумаешь, роща и роща, да, красиво, да, вкусно, да, осы весело жужжат и пожирают персики среди ветвей, да, пахнет сладко, так что рот слюной наполняется в момент. Но радость Лежа была заразительная, теплая и спокойная, и кентавру тоже стало весело, тепло и спокойно. Хотя вокруг всего лишь фруктовые деревья, которых в тропическом лесу на каждом шагу встретить можно.

А вот за дальнейшим уже Бздашек смотрел, раскрыв рот и забывая дышать. Леж вошел в тень деревьев, начал кружить между ними, невесомо касаясь каждого дерева с вдохновленным выражением лица и тонкой сосредоточенностью, он словно приветствовал каждое дерево, сложно брагодарил их за завтрак, как будто бы связывал их тонкой паутинкой магии, плел магическую паутину между деревьями, как плетут пауки, вот только он не сел в центре рощи и не стал ждать жертвы, он вернулся к кентавру - Бздашек копытом выковырял сначала один полумесяц земли, потом второй - сложил косточки в землю и присыпал их сверху.

Роща зашевелилась, невесомо зашелестела, наполнилась прозрачным сиянием, ожила и как будто бы заговорила, старые деревья воспряли и выпрямились, молодые окрепли и потянулись к солнцу, с едва слышным шелестом потянулись из земли персиковые ростки, расталкивая сорняки, прозрачные молодые листочки обернулись к солнцу и небу, собирая живительный свет и воздух, подпитанная магией, персиковая роща получила второе дыхание, и под ногами кентавра прямо в том месте, где он только что копнул копытом землю, начали проклевываться юные персиковые дети. Бздашек сделал шаг назад, вспомнил, что он не дышал вот уже минуту. - О-ох, - только и сумел выдохнуть он, когда всё как будто бы замерло, закончило рост, закончило развитие, как будто бы ускоренное в сотни, тысячи раз время в прошлую минуту вдруг вернулось к своему привычному течению, только чуть-чуть более позитивному.

- Это было потрясающе! - воскликнул Бздашек спустя минут двадцать напряженного молчаливого пути по курсу "белые необычные пауки". Ему требовалось время, чтобы осмыслить, закрепить в памяти, переварить и восхититься еще тридцать раз за это время. - Очень сильно! Вы очень сильный маг! Я еще таких сильных магов не встречал! - ну во всяком случае тех магов, которые тратили бы свои способности на персиковые деревья, а не, например, на выращивание новой ноги или исцеление от серьезных хворей. - Вы долго этому учились? А где этому учат? А что нужно, чтобы научиться? Я меня научите? - град вопросов посыпался на зеленоволосую голову Лежа, пока они продвигались по животным тропам и наименее засоренным поваленными деревьями лесным аллеям. У Бздашека получалось выбирать наиболее удобный путь почти инстинктивно, по незаметным затуманенному цивилизацией взгляду признакам, да и Бздашек сам не понимал, откуда в нём знание, куда повернуть, чтобы срезать, где пройти, чтобы не пришлось перелезать через овраг. Годы жизни в лесу вытренировали в нем этот невидимый полезный навык, и хотя экспедицией вроде как командовал Леж, основные пути и тропы незаметно выбирал Бздашек, вынуждая гомункула следовать за собой и по дороге почти не затыкаясь рассказывая о всех подряд увиденных растениях: это можно закапать в глаза, этим успокоить желудок, этим можно смазывать стрелы, чтобы сделать выстрелы отравленными, у этого небольшой наркотический эффект, эти ягоды смертельно опасны и вызывают почти моментальный отек горла, это используют для потенции, а при помощи отвара из вот тех цветов можно избавиться от нежелательной беременности.

- Мы с родителями дважды в год ходим в город закупаться зерном, крупами, сахаром, консервацией - всякими вещами, которые мы не можем или не стремимся вырастить самостоятельно. Я видел школу и знаю, что это такое, но сам никогда не ходил. А вы ходили в школу? Что в ней такого особенного, что в нее все ходят? - вопрос про школу был интересным и странным. Единственное применение для школы, которое видел для себя Бздашек - это может быть когда-нибудь в перспективе научиться читать. Но разве обязательно для этого тратить больше десятка своих лет?  

Время уже подползало почти к обеду, можно было остановиться отдохнуть, а Леж с энтузиазмом откликнулся на предложение Бздашека научить гомункула основам стрельбы из лука. Лук у них был один на двоих, стрел - целый колчан, полный лес деревьев-мишеней и воодушевленный на обучение всем премудростям стрельбы из лука Бздашек, который не задумываясь снял со спины Чеснок и протянул его Лежу.

- Вот, смотрите, вы правша или левша? Берете лук в руку, крепко, прямо посередине, вот тут, поворачиваетесь немножко корпусом и держите его на вытянутой руке, вот, отлично, - он вынул из колчана стрелу. - Второй рукой натягивайте тетиву, не заводите за ухо, а то без уха останетесь, - Бздашек фыркнул и пригнулся, щекой почти касаясь руки гомункула, натягивающей стрелу. Он взял в свою большую подростковую руку руку гомункула, забирая себе часть усилия по натяжению тетивы, положил на тетиву стрелу. - Вот так, не отпускайте пока. Выберите себе какое-нибудь дерево как мишень и плавно отпускайте тетиву, позвольте ей выскользнуть из ваших пальцев. Чем дольше натягиваете тетиву и держите ее в натянутом положении - тем сложнее прицелиться и попасть. Натянул - стреляй. Легче натянуть тетиву четыре раза, чем один раз продержать в натяжении четыре секунды, - Бздашеку нравилась роль ментора, он себя чувствовал в ней умным, умелым, могучим.

Приятное чувство.

- Ты?- удивился гомункул. Странно было слышать, что мальчик в семье питомец, хотя забавно и Леж усмехнулся- это ты как бы универсальный, и любимый сын и питомец?- это составление выглядело совсем потешно и улыбка стала шире.- И в чем это проявляется? Ты иногда мурлычешь?- кентавр, который мурлычет, наверно это выглядит и странно и мило одновременно.
Новость о знаниях юного спутника заинтересовала.
- Так это же замечательно. Научишь и меня определять местные цветочки. Я в этих лесах никогда не был. Например...- фармацевт заозирался вокруг. На глаза ему попалась длинная тонкая лиана. Она обвивала дерево довольно плотно и выглядела больше травой. Выше по стволу встречались редкие иголки и цветы с бутонами. Бутоны круглые и блестящие, видимо покрыты липкой пленкой. Цветы- точная копия большой лилии садовой, только с более длинной чашечкой из которой свисали длинные тычинки и торчал пестик. Основной окрас цветов белый, хотя на одной лиане были разноцветные граммофончики. Пахло вокруг сладенько, как пирожные в кондитерской.- Вот это. Что это за лиана?- тут же приступил к допросу зеленоволосый. Интересно же.
Продвижение по лесу было довольно легким. То ли Бздашек непринужденно вел Лежа, то ли эта часть леса была более проходимой, чем ожидалось. Путешественники двигались в сторону воды. Ее было слышно все отчетливее, похоже, что ручей вовсе не ручей, а полноценная горная река. Правда, Леж не слишком разбирался с географическими явлениями. Ручей так ручей.
Стволы и деревья расступались. Туман становился жиже и дышать легче, чем выше солнце и чем глубже прогреваются нижние этажи леса. Место, где молодой кентавр нашел персиковое дерево находилось у маленького овражка, глубиной по колено. И там было не одно дерево, там по мнению гомункула была роща персиков. Деревья разного возраста и вида наполняли пространство сказочным ароматом. В концентрации сладкий, четкий, его перепутать с чем- то другим не возможно, а золотистые, они действительно выглядели золотистыми, плоды выглядывали из- под продолговатых, узких, плотных, лакированных листочков. Казалось, что в этом месте свой особенный микроклимат и деревья не болеют.
Леж вдыхает полной грудью, задерживает дыхание и медленно выдыхает. От удовольствия жмурится
- Это потрясающе, Бздашек. Я никогда не видел столько персиков сразу, даже не задумывался, что они могут расти целыми рощами. Спасибо, что привел сюда- улыбается мальчику.- А теперь давай поблагодарим деревья за угощение.
Процедура была очень простой для гранд- мастера. Касаясь деревьев с плодами, он оставлял точки крепления вязи. Шел медленно, чтобы получить качественную магию. Вернулся к кентавру, ставя последнюю точку, касанием ладони.
- Давай посадим косточки в землю- предложил и присел выкопать ямку и положить в нее косточку.- Магическая вязь. Плетение рассвета жизни.
Какое- то время ничего не происходило, только вспыхивали точки крепления. Когда вспыхнула последняя, Леж одной рукой облокачивался о дерево, весь узор проявился, словно напитываясь энергией. Деревья с плодами засветились ровным светом, узоры стремительно сползали на землю, растягиваясь, подсвечиваясь, по всей зоне вязи, касаются только посаженных косточек. Еще некоторое время прошло, не более пары минут, роща вздрогнула. Этот эффект имеет магия, как удар сердца, сама роща оставалась в привычном для нее состоянии. Деревья, которым уже много лет омолодились в мгновение ока. Кора затянулась, стала гладкой, как на молодом деревце. Упавшие косточки стремительно выбирались из своих земляных колыбелек.
- Спасибо за угощение- проговорил гомункул.
За спинами фармацевта и кентавра останется пышущий здоровьем лес персиков. Напоив магией место, Леж дал возможность роще распространяться путем попадания сильных косточек в почву со 100%- выживаемостью деревьев.
- Птицы? Рябина? Это интересно. Я не знаю пригодятся ли мне ягоды или перья, но взглянуть хочу- отозвался Леж. Любопытство оно такое да, частенько уводит в сторону от цели. Впрочем, никто не говорил, что отклоняясь от намеченного пути мы не придем к цели раньше.
- Бздашек, а тебе что- нибудь известно о жизни за этим лесом, или ты всегда живешь в нем? Может, ты слышал о городах, школах...?- гомункул не знал стоит ли спрашивать о чем- то еще, чтобы не смущать.
Предложение научиться стрелять из лука гомункула озадачило. Он ранее пробовал научиться пользоваться каким- нибудь оружием, но ему вечно так скучно становилось или приходилось долго тренироваться, чтобы овладеть хоть сколько- нибудь приличным навыком, что он просто бросал это дело и уходил в свою лабораторию, чем нервировал своего няня.
- Хм... лук, говоришь- Идея была привлекательной. Возможно, дикий, свободный от специальных дисциплинарных и технических правил пользования подобными инструментами, парнишка сможет более доступно объяснить принципы пользоваться весьма незамысловатым по конструкции, зато убойным по силе оружием.- Хорошо. Я буду рад научиться чему- нибудь новому.
Солнце поднималось выше, а путешественники шли уже который час. Леж, который расслабился в компании кентавра глазел по сторонам то и дело тыкая пальцем в растения и прося рассказать о свойствах. Выяснилось, что этот четырехкопытный энерджайзер ходячая энциклопедия по местной флоре.

У Лежа были кошки. Люди - у которых собаки, нуждаются в необъяснимой бескомпромиссной безусловной любви. Люди, которые заводят кошек, нуждаются в подчинении, в сильной лапе, которая прижмет их к полу, растопчет сердце, приучит к послушанию. Если бы Бздашек думал в таких плоскостях, он бы сделал определенные, возможно ложные, выводы о гомункуле, но он, к счастью, подобных представлений не имел и стереотипами не мыслил. Кошек он любил, кошки - это маленькие тигры, которые не осознают свою маленькость.

- У нас в семье никогда не было домашних животных, кроме меня, - фыркнул Бздашек в ответ на рассказ Лежа о его домашних любимцев. - Когда живешь в лесу, каждый лесной зверь или твой друг, или твой враг, или твоя еда, я никогда не задумывался о том, чтобы завести домашнее животное, - зачем, если можно пойти в лес, встретить там оленя и побеседовать с ним о погоде?

- Моя мама тоже варит зелья и снадобья, она целительница, она меня научила определять ядовитые и целебные растения, - спокойно рассказал Бздашек, плохо скрывая свой восторг от того, что Леж-таки дал зеленый свет на назойливое присутствие любопытного подростка в своём путешествии. - Почти каждое местное растение, ну, или по крайней мере какая-то его часть, может быть использовано для каких-нибудь целей, - кентавр поднялся на ноги, обтряхнул с боков мусор, размял по очереди все четыре ноги, небрежно причесался пальцами, разлепляя подсохшие кудрявые волосы. - Я вам по дороге подробнее расскажу, если вам интересно и если мы на что-нибудь эдакое наткнемся, - расскажет, покажет, выдаст подробные инструкции. Возможно, хотелось бы в письменном виде, но этот навык был Бздашеку недоступен.

- Здесь есть деревья с ядовитой рябиной, знаете, - без объявления войны продолжил Бздашек, снимая с веток футболку, встряхивая ее и натягивая на худые подростковые плечи. Футболка свободно повисла на плечах под тяжестью сырости, как на вешалке. - Они выглядят совсем как обыкновенная рябина, птицы слетаются на нее стайками, а потом эти же птицы целыми стайками под деревьями и умирают. Если вас интересуют птичьи скелетики, я покажу, где их можно добыть, - несмотря на ужасающую, казалось бы, ситуацию и чудовищный птичий геноцид, в голосе Бздашека не было грусти. Когда живешь с самого рождения в дикой природе, учишься следовать её правилам. - Или перья.

Кентавр застегнул вокруг талии ремни, поправил криво повисшие на лошадиных плечах сумки, немножко уравновесил их, переложив нож в чехле из одной сумки в другую, повесил на спину Чеснок и колчан со стрелами. - Мне по дороге, - счастливо сообщил он, наблюдая за сборами гомункула. Звезда стремительно поднималась ввысь, словно веником, разгоняя туман. - Хотите, я научу вас стрелять из лука?