Аркхейм

[indent] Лира белоснежным воробушком встревоженно смотрит на Сусанну, свою спутницу, с которой они, она чувствует, разойдутся не скоро. Хочет верить. В сердце разрастается странная уверенность – если вдруг девушки действительно не хотят друг с другом расходиться, то, должно быть, они смогут даже увидеться вновь ещё? Как и говорила эта очаровательная, невероятная добрая спутница. Ах, Лира бы отдала бы всю себя, лишь бы та не тратила на неё свои силы, свои эмоции и добрые слова, ведь едва ли беловолосая могла бы согласиться, что достойна этого! Но... Но если Сусанна, невероятной красоты и элегантности дама действительно не против подарить смущённой эон своё время, то Лира примет, примет целиком и полностью. И даже несмотря на дрожащие ручки, несмотря на страх и волнения, сероглазая готова.

 [indent]  Довольным котёнком Лира замирает у местечка, смотрит на спутницу, готовая тут же вмиг подстроиться, найтись со словами, сказать что-то такое, что, без сомнений, согреет душу Сусанны. Хочется, чтобы общение с беловолосой не было негативным опытом, тяжестью, и потому девушка отчаянно старается что-то придумать, сделать вид, что она совершенно нормальный и обычный человек, способный быть комфортным. Да. Важно делать вид, что всё в порядке. Лира кивает сама себе, вбирает в грудь побольше воздуха, ощущая, как наполняется силой, ощущением, что она точно-точно справится чего бы ей это ни стоило. Сусанна оставляет свою корзинку на сухом асфальте, а чемоданчик Лиры зажимает меж ног, чтобы не пачкать. Беловолосая суетливо и робко всплёскивает ручками, не зная, может ли она предложить подержать корзинку или лучше уйти не мешаться.

 [indent] К грустному удивлению, Сусанна все же решает заплатить за мороженое сама. Бледная девушка поджимает губки и затихает, ощущая внутри себя вихрь вопросов:


 [indent] Стыд за саму себя, свою суть наполняет душу беловолосой, Лира вздрагивает и опускает взгляд в пол, ощущая вдруг, что настроение катится глубоко вниз. Это несколько забавно - впору даже улыбнуться грустно с самой себя, с осознания, насколько сильно ранят такие незначительные мелочи и насколько сложно вот так просто принять некоторые вещи. Лира грустно и бессмысленно прячет карточку в карман платья, ощущая на языке такую горечь, что не хочется больше ничего. Если бы она могла бы сейчас сесть и заплакать, если бы только могла бы как-то донести то, насколько ей важно, чтобы её желания, инициативу не гасили заботой или чем-то иным... Но Лира не смеет, боится, что обидит Сусанну, что не сможет донести самого главного, что что-то случится эдакое, что, без сомнения, ранит столь сильно, что девушки больше никогда не смогут друг с другом общаться.

 [indent] Поэтому Лира принимает решение молчать и лишь стараться сдерживаться по эмоциям, лишь бы не стало хуже. Мёртвый взор бродит по вкусностям - сейчас они перестали радовать душу. На подмигивает Сусанны беловолосая робко и неуверенно улыбается, ощущая, что своим восприятием мира портит всю атмосферу – вот, развела проблему, стоило разве из-за этого сходить на печаль? Можно ведь попытаться обсудить, настоять, что-то сделать? Но в голове до ужаса пусто, а на глазах горячие слёзы. Они всё ещё не стекают по личику вниз, но вот-вот исправят свою оплошность. Лира отворачивается и утирает пальчиком глазки.

 [indent] Чуть придя в себя, но не без остатка печали на лице, девушка принимает два мороженое, следуя мирным и дружелюбным указаниям Сусанны. Стараясь не дышать и не делать вид, что что-то не так, длинноволосая отрешённо смотрит в сторону, гадая, что она может сделать для себя такого, что поможет ей исправить досадную оплошность в виде себя и не портить собою настроение?

 [indent] — Ничего, — выдыхает кратко на извинения, — я могу взять свой чемоданчик, можно? — спрашивает потерянно и излишне напряжённо, словно вся ситуация превращается в маленькую пытку. Лира знает, что она обязана сиюминутно исправиться, найтись со словами и заставить себя улыбнуться, но вместо этого в голове вихрем мелькают старые образы жизни в плену, а затем и у Учителя, с которым она так и не научилась всегда здраво решать проблемы.

 [indent] Они идут от точки с мороженого, взгляд Лиры обращён в пустоту – она всё ещё проворачивает ситуацию в голове, обдумывает, что ей лучше сделать и как поступить. Если говорить о собственном желании, то девушка бы поддалась эмоциям и расплакалась бы, а лучше – сбежала бы прочь, не выдержав напряжения.

 [indent] Лира сжато и печально кивает на пояснения спутницы. Что любопытно, в груди беловолосой не прячется неприязнь к Сусанне, нет негативных к ней чувств – только обида н саму ситуацию, на то, что желание заплатить растворили в воздухе, не знав о том, насколько это может быть большой и тяжёлой трагедией для юной эон. Девушка в светлом платье сжато выдыхает, чувствуя, что волнуется столь сильно, что невольно трясутся ручки. Хочется спрятаться. На добрые слова Лира улыбается, чувствуя, что её постепенно отпускает в тяжёлой ситуации – женщина рядом считывает настроение, старается успокоить и дать понять, что всё хорошо, что она не уйдёт и что хотела бы быть рядом, даже если рядом с ней такое плаксивое и зажатое существо.

 [indent] По негласному указанию Лира осторожно пробует мороженое, чувствуя, что оно настолько вкусное и прекрасное, что было бы совершенно печально есть его в таком настроении.

 [indent] — Оно очень вкусное, — тихо выдыхает беловолосая. Ком в горле не даёт сказать большего.

 [indent] Медленно они выходят на озеро столь красивое, что спирает дух. Свежесть влажного воздуха радует душу, а Лира восторженно и тепло улыбается. Ветерок чуть ласкает полы платья, Сусанна мастерски расстилает плед. Беловолосая всё ещё стоит и тоскливо смотрит на гладь воды, прежде чем отозваться на вопрос.

 [indent] — Чаще всего художники добавляют разных акцентов, чтобы передать чувства или... эмоцию, разное, чтобы зрителю понравилось, — отмирает Лира, усаживаясь осторожно с двумя морожеными на плед. Протягивает мороженое спутницы, освобождая руку, чтобы можно было открыть свой чемоданчик. — Я бы хотела изобразить тебя, если позволишь. Мне кажется, ты была бы лучшим дополнением для этого пейзажа, — покраснев щёчками, произносит пряча волнение за откусыванием подтаявшего шоколадного шарика. С помощью магии девушка достаёт небольшой холст, натянутый на дерево. Раскладывая деревянное устройство, Лира старается не смотреть на Сусанну. Рукой она нашаривает в чемоданчике и карандаш, тут же торопливо набрасывает образ озера и окружающих его деревьев.

 [indent] — Слушай... М...  Извини, что я такая... Я ещё не очень хорошо контролирую себя, — старается объяснить своё погасшее настроение, но стыдно настолько, что не смотрит в глаза. Плечики дрожат чувством вины.

До чего же она прелестна... младшая сестрёнка.

Нет... Это не была замена Карле, ведь Лира — совершенно иная личность, при этом живая, но такая невинная и беззащитная, и Сюзанна осознаёт, что все её прежние невзгоды моментально стираются, когда возникает ответственность за кого-то другого, каковую в данный момент чувствовала за Мирлесс. Как девственный первый снег, по которому не хочется ступать зимним утром, как младой плод, который боязно срывать с древа... Женщина привыкла к особенностям эонки-художницы за час-другой, впредь не испытывая того дискомфорта, только нараставшее желание сделать сегодняшний день новой знакомой в несколько раз лучше. Да, в подсознании Серры уже вырисовалась картина закатного неба у лесного горизонта с озером, на берегу которого расположились две расслабленные дамы, наслаждавшихся компанией друг друга и творившие чудеса на поверхности холста... По крайней мере, на то была способна одна из них.

Вот где-то на небольшой дистанции была обнаружена скромная точка с мороженым, где, кажется, можно было бы заказать то, что предпочтительно и для Лиры, и для Саны. Разумеется, она намеревалась угостить свою новую подругу и не позволила бы той рассчитываться за себя. Всяко Сюзанна уже была твёрдо уверена, что беловолосая была солидарна с женщиной и была готова полакомиться прохладительной сладостью. Всяко на подобное «возбуждение» сероглазки наёмница реагировала лучезарной улыбкой, чуть более норовистее двигаясь в сторону фургончика. Там уже девы притормозили, изучая заинтересованным взглядом представленный ассортимент.
— Здравствуйте-здравствуйте, — с любопытством проговорила пышногрудая, отмечая взглядом контейнер с шоколадным мороженым, который ранее отметила Лира как самое предпочтительное. Выбора было в изобилии: от количества вкусов шариков до всяческих посыпок, но фиолетововолосая не была избирательна в этом. Женщина склонилась и оставила свою корзинку на асфальте, доставая оттуда кошелёк, а чемоданчик художницы сжала между ног, чтобы не пачкать футляр, и стала копошиться в бумажнике.
— Будьте добры рассчитать на две порции: один рожок с двумя шоколадными шариками и посыпкой из «звёздочного» драже и второй с двумя черничными шариками. Хм... и ещё стаканчик с шариком со вкусом арбуза, дыни и банана, пожалуйста! Безналичную оплату принимаете? — Сана кротко подмигнула Лире, чтобы та не переживала, и стала ожидать, когда продавец мороженого подготовит их заказ.

— Прошу, уважаемые, приятного аппетита и хорошего дня! — добродушно улыбнулся мужчина, протягивая два завёрнутых в салфетки рожка, а после и прикрытый крышечкой стаканчик с тремя рожками и ложечкой представительницам прекрасного пола, старшая из которых приняла лакомство и один из рожков передала Мирлесс, пытаясь с тем сообразить, как подхватить чемоданчик и корзинку, при этом придерживая свой рожок мороженого в руках после оплаты.
— Лира, дорогая, мой придержишь тоже, пожалуйста? — с нелепой улыбкой проговорила Алая Лилия, вручая сероглазой свой рожок и затем ловко поднимая чемоданчик с принадлежностями в одну руку, а корзинку, куда заранее быстро припрятала контейнер с запасными шариками — в другую. — Извини, что проявила инициативу, ладно?
Фиолетововласая хихикнула, указывая в том же ранее намеченном направлении. Разумеется, так скоро расставаться с девушкой Сана не спешила.
— Тем самым я бы хотела выразить свою благодарность за наше знакомство. Ты очень милая, Лира. И да, обязательно попробуй и мой рожок, если не брезгуешь, конечно.

Определённо, вопрос о скором расставании не стоял, и пара из двух эонок направлялась в выбранном направлении к водоёму, чтобы реализовать желаемое: позаниматься изобразительным искусством на берегу озера, чтобы запечатлеть эту встречу в воспоминаниях как можно глубже.
— Не отходи далеко, я рядом... — словно убаюкивала пышногрудая, задабривая свою знакомую лёгкой улыбкой. — Возвращаясь к старому рассуждению, ты ведь не зверушка, Лира. И даже вопреки тому, что ты не какая-то четверолапая пушистая кошечка, я искренне рада находиться рядом.
Голос Сусанны звучал спокойно, но с тем несколько холодно, словно пытаясь внушить Мирлесс глубинную суть.
— Я благодарна тебе за сегодняшний день, однако явно рано ещё подводить итоги. Ещё не вечер, впереди не одна наша встреча, и ты сильно ошибаешься, если думаешь, что я вот-вот расстанусь с тобой...
Серра притормозила, склонив голову и с любопытством взирая на художницу.
— Ну-с, будешь пробовать мороженое? Мне важно знать мнение эксперта, — девушки удалились в немноголюдное место, окутанное тенью и тишиной, лишь редко нарушаемой ласкающей слух трелью птиц. — М-м-м... Как же здесь свежо. Чувствую, нам недалеко. Только если начнут кусаться всякие букашки, мы тут же откланяемся. Не хочу, чтобы твоя нежная кожа страдала от раздражения.

Женщина ненадолго предалась воспоминаниями с осознанием, что давно-таки не пробовала мороженого, когда это являлось обыденным продуктом, который можно было достать всюду. В чём, оказывается, эонка долгое время не нуждалась, а теперь понимала, как сильно ей не хватало некоторых элементарных вещей из повседневной жизнедеятельности.
— Пока не растаяло, у меня в корзине ещё коробочка с тремя разными шариками... Пожалуйста, пробуй всё, что тебе в удовольствие. Как покушаешь, то с радостью посмотрю на процесс творения искусства в твоём исполнении. Ох, как не терпится...
И временем погодя Сусанна вывела их на просторное живописное озерцо, водная гладь которого поблескивала от склонявшегося в сторону горизонта солнца. Приблизившись к берегу и подыскав более-менее ровную поверхность, наёмница расстелила плед наново, аккуратно выглаживая для удобства художницы.
— Лира, а ведь художники изображают не только то, что видят, верно?.. — призадумалась Алая Лилия, поглядывая на озеро и укладывая напротив чемоданчик Мирлесс. — Фантазия ведь до того необычайна, что в данный пейзаж можно вписать всё, что угодно? И пару танцующих на поверхности лебедей, и клин уток в небе, верно? В общем, своё восприятие...
Побоявшись лишить эонку всякого настроя и вдохновения, Сана умолкла, присев на колени и сложив ладони поверх них.

[indent] Лира выдыхает с облегчением, когда Сусанна заботливо принимает контейнер. Неловкость и смущение, сотни невысказанных вопросов душат сознание беловолосой. Она знает, что было бы правильным спросить, уточнить, но дрожащее тело не позволяет расслабиться, выразить уточнение. И потому эон лишь чувствует облегчение, когда одна из сложных тем касаемо еды сходит на нет. Остался ли контейнер для Лиры, чтобы она могла поесть? Или ей стоило его носить с собой, чтобы Сусанне было не тяжело? Или, быть может, стоило предложить доесть уже сейчас? Сердце тревожно бьётся. Сероглазой кажется, что её в любом случае воспримут плохо, словно она сейчас заложница контейнера того самого. Приходится вобрать в себя поглубже воздух и тихонько выдохнуть, чтобы собраться с мыслями. Эон старательно напоминает себе, что всё в порядке, и что ошибиться не страшно.

 [indent] — С... Спасибо, — отзывается тихонько. Сейчас бы ещё выцепить свой сундучок, чтобы женщине было не тяжело его нести.

 [indent] Пёс быстро находит свою семью. Лира с облегчением улыбается, чувствуя тотальную неловкость за то, что её видят другие люди и что теперь планы могут совсем измениться, даже, быть может, придётся идти домой. А ведь так хотелось ещё порисовать и... И всё так неловко, так странно. Хочется ещё задержаться побольше с Сусанной, остаться с ней рядом, узнать её получше, но так, чтобы не навязываться, не тяжелить собою и не вынуждать тратить все силы на взволнованное существо. Женщина её приобнимает за талию, окутывает добрым вниманием. Лира напрягается совершенно непроизвольно, чувствуя, что её не отпустят так просто – в этом было отчего-то так много. Хотелось больше прикосновений. Хотелось больше взаимодействия. Тепла. И хотелось вдруг резко отстраниться. Непостоянстве беловолосой могло пугать. Но она расслабляется в переживаниях, когда видит, что Сусанна старательно поправляет её шляпку, заботится о внешнем виде и всячески не даёт попасть в беду. Пожалуй, только сейчас Лира осознаёт, что, возможно, о ней действительно заботятся. И что она не так уж и ужасна и никчёмна. И возможно новой знакомой действительно хочется проявить такое особое искреннее внимание. Ох, должно быть, внутри этой дамы столько силы и света!

 [indent] — Спасибо! — снова и снова благодарит, не в силах держать искреннюю и добрую улыбку, когда Сусанна в очередной раз не даёт шляпке покинуть свою хозяйку.

 [indent] Не без тоски юная эон замечает, что они идут к выходу из парка. Что же, должно быть, они больше не пересекутся и не увидятся? Сердце тревожно сжимается.

 [indent] От прикосновений к себе на Лиру находит мягкая, приятная тоска – она видит, как женщина перекладывает чемоданчики в другую руку, кладёт ладонь на хрупкое плечико и поглаживает совсем мягко и осторожно. И в этом движении, прикосновении чутком беловолосая совершенно расслабляется, клонит голову к плечу знакомой, носиком вдыхает приятный уютный запах. Расслабляется, размякает, тонет.

 [indent] — Д-да, конечно! — приподнимает суетливо голову. Кивает торопливо, когда слышит о чистых листах и об идее пройтись вдоль берега. — Я бы очень хотела! Мне было бы грустно уходить, не порисовав – я люблю акварель и мне хотелось сделать сегодня хоть что-то полезное, — пыхтит длинноволосая, заглядывая в глаза Сусанне. Женщина щёлкает пальцами, делится мыслями о желаемом питомце. Мысленно Лира замечает, что, если бы ей довелось бы быть кошкой, то она бы не прочь действительно бы составить компанию в жизни такой прекрасной даме.

 [indent] — Мне кажется, любому котику будет до Вас дело, ведь Вы в своей сути прекрасны и невероятно добры даже к незнакомцам. Если бы я была бы вашим животным, — дыхание срывается, но разум отчаянно хочет закончить мысль, — то, без сомнений, я бы хотела снова и снова проводить с Вами время, — краснеет, дрожит, но говорит это совершенно искренне, по-своему. И в этом куда больше смысла, чем криво составленная мысль или фраза – сколько раз Лире доводилось мучиться в прошлом, совсем ещё недавно, быть игрушкой в чужих когтях, мечтать о смерти? И потому для неё это маленькое признание куда больший комплимент, чем хоть кто-то мог догадаться.

 [indent] «По крайней мере, я бы не хотела умереть и не боялась бы рядом с Сусанной. Наверное».

 [indent] — Осознаю, — насупившись, отвечает беззлобно, улыбается светло и искренне затем. — Я тоже хотела бы... вместе. Мне это важно, — мяучит суетливо, прикрывает глаза, когда шляпку непокорную вновь поправляют и гладят затем поверх. Женщина рассказывает про мороженое, а Лира в тот же миг загорается голодом по сладкому – как бы она хотела сейчас попробовать такое лакомство!

 [indent] — Я... спасибо, — пыхтит, боясь отказываться от оплаты. Они замедляют шаг. Беловолосая потерянным воробушком жмётся ближе к знакомой. Они вместе высматривают точки с морожеными или иными угощениями, Лира даже привстаёт на носочки. Незаметно для себя ручкой касается спины женщины, робко, неуверенно приобнимает в ответ, боится заглянуть в глаза и найти отвержение. Вопрос про вкус мороженого вынуждает забегать взглядом и попытаться сформулировать правильный, достойный ответ.

 [indent] — Я... А можно, пожалуйста, шоколадное? — звенит тревожным голосом, словно спрашивает нечто такое ужасное, что точно-точно не будет принято Сусанной. Лира тут же спохватывается и отшатывается от приятной знакомой. — Но если что, я готова любое... Да! — сразу соглашается, пыхтит неуверенно, вся даже чуть растрепалась.

 [indent] Неспешно девушки подходят к небольшому месту, где за прилавком под зонтом выгружены кюветыс различными вкусами мороженого. Их столь много, что у беловолосой разбегаются глаза – вот бы взять каждого и понемногу! Каждая ёмкость с мороженым привлекает взор. Лира тут же достаёт карточку из кармана платьишка, действует на опережение:

 [indent] — Я заплачу! — пыхтит взъерошенным воробушком, — какое ты бы хотела? Или давай возьмём всё, что захотим, а дальше обменяемся тем, чего у нас не будет в рожке? Если, конечно, ты не против... — куксится и пыхтит.

 [indent] — Что угодно милым дамам? — приветливый продавец вынуждает испуганно отшатнуться. Он смягчается и говорит тогда тише: — вы можете выбрать несколько видов, а также разную ёмкость – рожок вафельный, стаканчик или тарелочку. Сверху вы можете выбрать любую присыпку, если мороженое покажется вам недостаточно сладким, — воркует мужчина, взмахом руки указывая на всевозможные вкусности.

Она такая милая... Она сама подобна кошечке: тихая, кроткая, нежная. Так и хочется присвоить себе, одарить лаской, теплом, заботой, той же любовью... Чистой сестринской любовью, что не слабее любой другой.

Вполне возможно, что абсолютно у каждого хотя бы раз возникала мысль, что он что-то позабыл, и не столь важно, насколько критичен сей вопрос. Порой можно столкнуться с тем, что вот хотел провернуть то или иное действо, однако спустя считанные мгновения эти планы будто стираются сознанием, будто им уже не хватает места в голове. Вот и сейчас, когда можно было бы выдвинуться в путь-дорогу на поиски, что и сделала Серра, как спустя время тут же притормозила, возвращая всё своё внимание на прелестную особу, что протягивала контейнер обратно. По всей видимости, теперь хрупкая Мирлесс не была голодна, и потому женщина только снисходительно улыбнулась и приняла ёмкость, забитую ягодами и круассаном-сэндвичем, спрятала её в корзину и направилась далее, совершая неспешные шаги, поскольку на гальке ступать следовало бы осторожно, особенно на каблуках. Не хотелось бы упасть и испачкаться в очередной раз, да ещё развернуть корзину, уронить чемоданчик милой художницы, который был ей наверняка дороже всего на свете... Чувство ответственности и за саму Лиру не покидало Сюзанну до сих пор.

И какая радость возникла у Серры в момент, когда удалось организовать воссоединение заплутавшего питомца с его хозяевами, что оказались на вид вполне хорошей семьёй, где таком у четвероногому компаньону было самое место. Фиолетововолосая помахала тем в ответ, но не преследовала намерений как-либо взаимодействовать с хозяевами заплутавшего зверька и только приобняла светловласку за талию, всё держа корзинку на предплечье. Так по-сестрински, и ненароком Сана вспоминала свою Карлу, покоившуюся в мире ином, если такой существовал... Но Лира другая: она особенная, со своими достоинствами, со своими заморочками, со своими комплексами и травмами, и от последних хотелось бы помочь избавиться, оправиться, а там жизнь заиграла бы другими красками. Более насыщенными, яркими, густыми... Главное, чтобы всякая чернь не омрачала душу и сердце невинной талантливой особы. Нельзя. Мирлесс должна быть счастлива. Её душевное спокойствие — миссия неравнодушной Серры как минимум на сегодняшний день. И на все грядущие, если у них существует общее будущее.

Всё так же приобнимая эонку, Сусанна повела её вдоль по парку, едва ли прижимая к себе, чтобы не потерять, уберечь от навязчивых и ненужных взоров прохожих, укрыть от прочих невзгод, и параллельно с тем пышногрудая всячески аккуратно поправляла шляпку Мирлесс, когда убор норовил иногда «сбежать» со светлой головушки, неспешно направляясь к выходу из парка.
— Что ж, беглец нашёл свою родню, на этом наши полномочия всё... Домой? Слышится мне, ты не хочешь домой. Честно говоря, я тоже не желаю прекращать прогулку. Думала, мы долго будем искать хозяев собачки, — сиренеглазая временно убрала ладонь с талии Лиры, взяла корзинку в ту же руку, где находился чужой чемоданчик, и вернула ладонь на миниатюрное плечо художницы, мягко поглаживая. — У тебя ещё остались чистые холсты? Или бумага?.. Я бы с удовольствием прошлась к ближайшему берегу и нарисовала очертания горизонта, а там вода, небо, песок, камни или трава... Или бы посмотрела на данную картину в твоём исполнении. Любопытно, как проходит процесс. По пути бы угостились мороженым.
Тут Серра щёлкнула пальцами и вспомнила о встречном вопросе, касавшемся питомцев, которые могли бы быть.
— Оу, прошу прощения... Что же касается зверушек, то я бы сама была не прочь завести того же котика: маленького, беззащитного... Который бы потом превратился в простой декор, которому нет до меня дела. ха-ха! Ну, это для меня ничего. Всяко просто важно ощущать приятное присутствие поблизости.

Женщина примерно ориентировалась в окрестностях родного города из Лиреи, а потому помнила о ближайшем просторном озере, к которому можно добраться до вечера, однако вдруг Лира держала предложения куда получше?
— Я не вправе выбирать за нас двоих, хочу определиться вместе с тобой, остановиться на том, что нас обеих устроит. На деле мне нет значения место и время, но главное, чтобы вместе... Осознаёшь? — Сусанна заботливо поправила белую шляпку на чужой головушке и погладила поверх неё. — Возвращаясь к мороженому... Какое тебе нравится? Я вот недавно открыла для себя строганый лёд с различными сиропами, и я была в восторге, когда попробовала... В некоторых местах он называется «‎какигори». Я, конечно, догадывалась о таком охлаждающем лакомстве, однако представления были неоднозначные до тех пор, пока не попробовала. Быть может, удастся найти по пути именно такое, я бы с радостью тебя угостила.
Серра усмехнулась и перешла на куда более медленный шаг, и поскольку девы перебрались в более оживлённую часть парка, пышногрудая чуть прижала Лиру к себе сбоку и стала осматриваться, чтобы выявить ближайший фургончик или другую подобную точку, где продавали бы охладительные лакомства.
— О! Если взять классический ванильный пломбир и есть его вместе с кусочками клубники, выйдет вообще замечательно! Что думаешь?
Теперь эонка ждала конкретики от своей спутницы, чтобы определиться в дальнейших действиях.

[indent] Лира смущённо улыбается и чуть растерянно смотрит на Сусанну, не веря, что она может пострадать от столь ласкового и дружелюбного существа. Беловолосая, конечно, была достаточно хрупкой для своей расы, быть может, даже излишне хрупкой, однако она могла пострадать только если акита-ину вцепится клыками в плоть, захочет растерзать. Но девушка легко считывает настроение собаки, полагает, что ту привлекла едва и знакомые образы девиц, что просто хотели провести вместе время.

    [indent] — Это пустяки, — неуверенно посмеивается Лира, не боясь животных и других. Действительно, люди казались ей куда более опасными и дикими, чем многие виды зверей. Чаще всего если животное и нападало, то из-за желания защититься или найти себе пропитание, а не с целью удовлетворить свои не самые необходимые потребности. Стоит ли говорить, что беловолосая была практически полгода таким же зверем в плену у одного... чудовища? Воспоминание об этом вносит страх и ужас в сознание девушки, всё холодеет, но она не смеет позволить этому взять верх. Поэтому, кусая язык, Лира силой приходит в себя и переводит взгляд на Сусанну. Она старается помочь ей подняться.  И когда женщина поднимается, то предусмотрительно берёт с покрывала салфетки, чтобы вытереть лицо. Беловолосая сглатывает и тянется ближе.

    [indent] — Я помогу, — направляет движения салфетки туда, где Сусанна не чувствует и не видит кусочков грязи. Лира осторожна, её движения наполнены тщательностью и чуткостью. Она смотрит внимательно и настороженно, хлопает длинными пушистыми белыми ресничками, пока выискивает на лице девушки остатки радости собаки. Она ненарочно дышит в чужое лицо, хмурится, убеждаясь, что всё точно в порядке. Наконец отходит, смотрит себе под ноги, пряча смущения и порозовевшие щёчки. Она помогает отряхнуться, но вскоре, чтобы псу не стало скучно, и он не развёл грязь вновь, Лира садится на корточки, гладит и треплет морду, стараясь не сильно дышать собачьим запахом.

    [indent] — ... ладно, — неуверенно тянет девушка, не совсем понимая, о чём именно говорит Сусанна. Она опускается на колени и аккуратно, уверенно собирает остатки еды, стаканчики, укладывает в контейнер. Она вручает его Лире, поторопившейся тут же тоже помочь, но не сумев найти свою роль тут же. Юной эон приходится держать ему на возвышении, потому что пёс с интересом вдруг стал поглядывать на пищу, вилять хвостом. Ох, если бы он только захотел подняться и допрыгнуть до контейнера, то Лира бы точно-точно не выдержала веса и упала. Поэтому серые глаза предусмотрительно смотрят строгостью, а сама девушка недовольно бухтит: — Нельзя.

    [indent] Сусанна с огромной аккуратностью складывает и тарелочки, приборы в чемоданчик, предварительно каждое оборачивает полотенцем. Лира удивляется тому, насколько же это выглядит предусмотрительно и гениально – беловолосой самой бы такое никогда в голову и не пришло бы.

    [indent] Юной эон хочется всей душою помочь, сделать что-то полезное, но приходится охранять еду от очень заинтересованного акито-ину, что всё ещё лукавым взором посматривал на контейнер в тонких ручках беловолосой. Лира смущённо мотает головой, когда вопрос шутливый касается ушек.

    [indent] — Я... Я просто очень ловкая, — оправдывается невольно сероглазая, чувствуя себя вдруг до того неловко, что если бы она провалилась бы сквозь землю, то, без сомнений, это было бы лучшей участью для неё. — Ты такая умелая... — тянет, переключаясь на то, как оперативно и быстро Сусанна всё собрала. Лишь примятая трава осталась служить напоминанием о том, что тут был пикник. Как жаль, что он столь быстро кончился – Лира бы отдала очень многое за то, чтобы задержаться с Сусанной подольше. Она бы очень-очень хотела вдруг бы... подружиться. Как-то... поддержать. Чем-то помочь... Это ведь так мало и так много одновременно...! И... возможно, девушка могла бы стать нормальной и адекватной под влиянием этой красивой женщины? Лира с тоской смотрит на место, где совсем недавно был их небольшой чудесный пикник. Губки поджимаются, но беловолосая сдерживает слёзы и горькие эмоции, признавая, что им действительно лучше всего пойти найти хозяина собаки. Вдруг на белоснежную макушку опускается знакомая шляпка-путешественница, и Лира ухает в удивлении, не сразу понимая, что Сусанна заботливо дарит защиту от солнца.

    [indent] — Спасибо! — одной ручкой она поправляет шляпку, кивает на вопрос. Приходится собраться с духом и не начать капризничать, когда беловолосая понимает, что девушка запросто берёт и свой чемоданчик и ещё, а ещё и заботливо даёт локоток, чтобы Лира ухватилась. И молодая эон пользуется этим, другой ручкой прижимая к себе тот самый контейнер. Она знает, что должна его отдать рано или поздно, но, пожалуй, сейчас для этого не самое лучшее время.

    [indent] — Рядом, — направляет пса, что задержался где-то рядом, обнюхивая цветы и примятую траву. Они идут в ту сторону, из которой прибежала собака, вышагивают мерно и спокойно. Темп Сусанны не позволяет Лире суетиться или пугаться, поэтому девушка ощущает себя даже несколько расслабленно. Но она сглатывает, когда речь заходит о питомцах, когда в голове сразу остром иглой проходится осознание жестокое: она не смогла бы никого содержать, если бы очень хотела. Потому что беловолосая очень, можно сказать, чрезмерно подвержена депрессии, из-за чего она, без сомнений, могла бы попросту забыть про животное в своих печалях. Лира с тоской отводит взгляд и смотрит на собачку рядом.

    [indent] — У меня никого нет, — голос звенит хрусталём. — Это всё потому, что я даже себя не особо контролирую. Но я бы хотела бы однажды завести себе кого-нибудь. Когда буду чувствовать себя лучше. А у тебя? — возвращает вопрос.

    [indent] Девушки выходят на общую тропинку из гальки. Вдруг их новый спутник срывается с места и радостно лёгкой рысью бежит в сторону небольшой семейной компании. Они в ответ ласково гладят собаку и обнимают её. Издалека машут подругам, вероятно, понимая, что это они привели их питомца. Лира тревожно жмётся к Сусанне, смотрит пустыми взглядом в пол. Протягивает контейнер и кивает суетливо.

    [indent] — Спасибо! Вот, ты не положила в корзинку, — пыхтит суетливо, заглядывает в глаза красавицы и мягко улыбается. — Куда мы теперь? Домой? — в голосе разливается грусть.

Абсолютно каждый ведь сталкивался с неловкими ситуациями, в которых изо всех сил приходилось изворачиваться, чтобы не произвести о себе неоднозначное первое впечатление? А если в определённом случае не удавалось никак выйти сухим и чистым, оставалось только принять весь натиск с высоко поднятой головой? Конкретно в провернувшейся ситуации, когда случилось слишком эффектное столкновение с неизвестным псом, Серра оказалась как раз в том положении, когда, возможно, крайне неловко было бы предстать перед новой знакомой в пятнах от собачьих лап, в склизкой слюне и мелких веточках, листве и травинках, в чём в совокупности сейчас пребывала женщина, да ту подобное не особо заботило, но больше беспокоило отсутствие хозяина породистого пса, который проделал некоторый путь от ближайшего многолюдного места. Однако первичным беспокойством всё же оставалось нежелание наново встревожить младую и пугливую Мирлесс, что, к большому удивлению, проявила небывалую храбрость, чтобы отвлечь существо от Сусанны. Она попыталась скрыть свой безмерный восторг от такого поступка девушки, но не могла оставить это без внимания, приподнявшись на локтях и улыбнувшись:
— Осторожно, милая Лира. Было бы не очень, если бы это прелестное создание в порыве радости навредило тебе. И спасибо, это было смело!

Сана протянула навстречу свою руку, пусть и с нежеланием испачкать очаровательную особу, и воспользовалась её помощью в поднятии с земли, но с приложением достаточных усилий, чтобы ту не напрячь. Женщина подхватила с покрывала салфетку, которой принялась аккуратно снимать слизь с лица, чтобы не размазать лёгкий макияж глаз и губ.
— Мне бы тоже хотелось задаться этим вопросом, да ты меня опередила, дорогая, — задумчиво проговорила пышногрудая, опустив взор на Лиру и успокоившегося акита-ину, что принял сидячее положение в момент осмотра сероглазой эонкой. Серра стала отряхиваться от прочего «‎мусора» природного происхождения и осматриваться по сторонам, чтобы проверить на присутствие кого-нибудь в зоне лужайки, кому мог бы принадлежать этот удивительный зверёк.
— Кажется, это означает, что нам следует прогуляться. Поищем хозяина вместе? Или предпочтительнее остаться и подождать? — уточнила у беловолосой красавицы, тут же осознавая, что то было зря и что не сможет оставить Лиру в одиночестве, в котором она пребывала ранее до встречи. — Про последнее забудь.

Опустившись на колени, наёмница достала контейнер, где ранее хранились чистые ягоды, и пересыпала с тарелочки обратно, а рядом уложила завёрнутый круассан-сэндвич Лиры: всё для того, чтобы та могла взять закуску с собой в дорогу. Подав прозрачную ёмкость девушке, да на некоторой высоте, чтобы заинтересовавшийся лакомством пёс не покусился на чужую еду, Сана стала осторожно складывать тарелки с приборами и стаканами на полотенце, в которое их все завернула, и упаковала всё это дело в корзину, пряча под шляпой.
— Не беспокойся, я могу понести чемоданчик за тебя. Правда, до сих пор поражаюсь тому, как тебе удалось взобраться со всеми инструментами на ветки... Летать умеешь? — с улыбкой полюбопытствовала фиолетововласая, скручивая подстилку и так же аккуратно укладывая в корзину.

Какой бы сейчас тёплой и расслабленной ни была атмосфера, Сусанна всё равно в достаточной мере беспокоилась за свою подругу и за её состояние, которое теперь женщина научилась считывать на лице, что не умело маскировать эмоции, тем самым вынуждая Серру контролировать обстановку вокруг своей новой знакомой, чтобы той не пришлось в очередной раз испытывать дискомфорт, ну и самой Сане. Она ненароком задумалась, что творческая натура, особенно художника, — подобна хрусталю, который необходимо беречь, хранить под несколькими куполами, что не пропускают осуждение, блокируют всякую негативную ауру, которая «‎отравляет» тех, у кого нет иммунитета или противоядия. У Лиры, вполне вероятно, не было ни того, ни другого. Она — истинное светлое создание, облачённое в мантию сумрака, пропитанную некой скверной, что безжалостно порабощает её разум, пожирает собственные амбиции, коим без уверенности не пробиться наружу... И если бы Сюзанна знала, что делать, то она бы обязательно постаралась найти выход, придумать, как развеять эту навязчивую хандру, паразитом «‎присосавшуюся» к сознанию сероглазки. Хмурый взор и сопутствующие слёзы были ей не к лицу, пусть она в любом состоянии была просто восхитительна. Однако улыбка от всего сердца наверняка была бы куда обворожительнее.

Не желая заставлять красавицу долго ждать и контролировать поведение пока ещё бесхозного породистого пса, Сана надела на голову шляпу и позаботилась о том, чтобы макушка и лицо Мирлесс так же были укрыты от яркого солнца, а потому аккуратно и понадёжнее натянула на девушку её головной убор.
— Удобно? Вроде бы ветер утихомирился, потому не слетит. На всякий случай я подловлю. Либо наш пушистый друг. Да? — как только женщина опустила на акита-ину улыбчивый взгляд, рыжий подскочил на задние лапы и завилял хвостом. — Кажется, мы друг друга понимаем. Превосходно. Пойдём?
Пышногрудая взяла в одну руку чемоданчик, а в другую — свою корзинку, которая стала на порядок легче после утилизации продуктов, и Серра подставила свой локоть на случай, если бы Лира захотела взяться за него, и неспешно пошла через лужайку в сторону, откуда примчалось животное.
— Ты не побоялась столь энергичного пса, и тут мне любопытно стало, как ты относишься к животным? Кто тебе нравится, есть ли у тебя свой «‎комочек счастья» дома? Мне кажется, тебе пришлась бы кстати какая-нибудь маленькая ласковая кошечка... О! Или кролик, точно, — эонка запросто подбирала темы, пусть и заурядные, чтобы завлечь спутницу и избавить от сторонних ненужных мыслей, которые могли бы хоть как-то тяготить. И Сусанна понадеялась, что обсуждение животных не должно было склонить дальнейший разговор в худшую сторону, если у Лиры не имелось неприятных воспоминаний.

[indent] Лира с запозданием осознает, насколько сильно она может собою, своим необдуманным поведением вдруг повергнуть в шок и недоумение даже самую тёплую и приятную собеседницу. Беловолосая и сама не понимает, не знает, почему её настолько часто задевают некоторые мелочные моменты, отчего настроение скачет так, словно кто-то пакостно переключает тумблер «вверх и вниз» или кидает монетку на каждую ситуацию, где, даже зная вдруг о том, как правильно реагировать и о том, что в действительности нет ничего плохого, Лира всё равно упрямо воспринимает некоторые аспекты жизни как негатив. Ей кажется, она знает, просто уверена, что другой воспринимает её плохо и неправильно, даже если в этом нет абсолютно никакого повода или причин. Возможно, всё дело в том, что сероглазая отчаянно старается всем понравиться и угодить, из-за чего действует по большей части на пределе своих сил, где в итоге ментально падает в яму, воспринимая всё частично остро и мрачно?

 [indent] Тело дрожит, напряжённое до такой степени, что невольно хочется вдруг вцепиться себе в руку, как-то растормошить себя и свою суть, что-то сделать, лишь бы это всё так отчаянно не давило, не заставляло сердце биться набатом, сходить с ума и теряться взором, что не может, не смеет никак и ни за что зацепиться вдруг. Ни травинки, ни вкусные ягоды, ни чай, ни красивое платье Сусанны, ни её шелковистые волосы и приятные, невероятно чудесные глаза не цепляют серый взор. Тревожно. Лира вздыхает и старается переключиться, исправиться, наполниться иными мыслями.

 [indent] И, кажется, у неё сейчас действительно получается?

 [indent] До чего удивительна реакция на чужое тепло и на близость! Лира безвольным котёнком, жаждущим ласки, принимает каждое прикосновение, прикрывает глазки, когда Сусанна касается подбородка. Девушка бы тоскливо и жалобно заурчала бы, если бы умела. И стоит только женщине убрать руку, как беловолосая до поразительно искренне, с тонкой надеждой тянется следом, желая сохранить хрупкое тепло на своей коже, бледном личике. И всё же собеседница больше не касается, не дарит ту приятную нежность. И Лира, чуть накуксившись, принимает истину, смущённо прячет взгляд в изучении травинок и бабочек рядом.

 [indent] — Нет... — тянет в ответ, утыкая вдруг личико в свои коленки, в белую ткань платьишка. Смущается сильнее, сопит и поскуливает от переизбытка эмоций, хочет объяснить, что в этом нет никакой болезни, но, к сожалению, слова столь внезапно теряются, что с губ сходит только растерянное бульканье. К счастью, Сусанна всеми силами показывает, что будет рада видеть Лиру у себя. Она даже вдохновляется, говорит быстрее, предлагает устроить дегустацию и подготовить несколько мешочков, из-за чего собеседница растерянно хлопает глазками, пытаясь уточнить, верно ли всё понимает... Это правда для неё? Правда ей будут рады? Честно-честно? Точно-точно?

 [indent] Сусанна вздыхает. Успокаивается, складывает руки на коленях, объясняет мягко, с усердием и тщательно, расставляет каждое слово, фразу, пытается донести до смущённой девушки то, что она не враг, что Лира ей тоже нравится и что всё хорошо. Беловолосая, растроганная вниманием, всхлипывает, улыбается так искренне и по-настоящему, что мир вокруг словно бы и сам светлеет. Если эти слова правдивы, если они наполнены искренностью и честностью, то тогда Лира была бы по-настоящему счастлива знать, что кому-то было бы важным и дорогим её присутствие.

 [indent] — Не оставляй меня, по...пожалуйста, — просит потерянным несчастным котёночком, тянет ручку, чтобы, если вдруг Сусанна и правда решит оставить Лиру, то вторая могла бы это предотвратить хотя бы слабым цеплянием. Больше всего на свете беловолосая боялась остаться одна. Осознать, что она никому больше никогда не нужна. Что она слишком... плоха, чтобы быть с кем-то рядом хотя бы ненадолго.

 [indent] Вдруг раздаётся лай. Рыжая собака популярной породы акита-ину несётся на девушек, заливисто лает. Женщина тут же поднимается и принимает удар весёлого и грустного существа на себя. Беловолосая испуганно отшатывается, не представляя, сколько сил нужно, чтобы справиться с таким большим комком счастья. Женщина заботливо отвлекает остатками сэндвича, Сусанна падает, смеётся звонка, спрашивает, всё ли в порядке, но замолкает, когда собака активно зализывает влажным языком лицо.

 [indent] Лира взволнованно мотает головой, не в силах произнести и слова.

 [indent] — Хей... — осторожно приподнимается беловолосая, перешагивает через покрывало с остатками вкусностей. Тянет руку к собаке, гладит по спине, мягко оттаскивает от Сусанны. Принимает активное внимание существа с робкой улыбкой, склоняется на коленки, обнимает собаку за шею, хихикает с шального языка. Оборачивается вокруг, когда животное отвлекается на обнюхивание их еды.

 [indent] — Ты не видишь хозяина этого существа? — взволнованно трепещет, тянет руку, чтобы помочь Сусанне сесть. Встаёт и сама, выискивает взором хоть кого-то, но затем берёт себя в ручки и спрашивает у пса звонким голоском: — Где твой хозяин? Ты убежал от кого-то? — уточняет, с тревогой осматривает собаку на наличие ошейника и бирки. Потерянно смотрит на женщину, не зная, что предпринять – позволить собаке задержаться с ними или пойти искать хозяина питомца?

Такая особа, как Серра, способна быстро подстраиваться под любую ситуацию и подбирать подход к любому собеседнику, даже если он ей может приходиться не по нраву, однако в случае с бедной Мирлесс, испытывающей явно не самые безмятежные чувства, дело предстояло сложнее: их можно было охарактеризовать как абсолютно обратные, где сходились воедино разочарование, страх, сильное опасение за себя. Поначалу женщине казалось, что беловласая себя неважно ощущает и не желает признаваться в причине своего дискомфорта, и но тактично выжидала, когда та признается сама, при этом всё ещё внимательно улавливая перемены в лице и неуверенные жесты. Сюзанна вновь словила навязчивую мысль, будто она оказалась главной причиной такой зажатости новой знакомой, когда нарастало беспокойство за то, как она сильно была преисполнена тревожностью, которую Сане ни в какую не удавалось развеять, все эти негативные чувства, как бы сильно она ни пыталась воздействовать положительно. Лира словно изолировала себя сплошным непробиваемым слоем из вечных страхов и переживаний, чтобы не накопить их ещё больше, но и воспрепятствовать вторжению чего-то обратного, более тёплого. И вновь Серра пребывала в лёгкой растерянности вкупе с неотъемлемым желанием разбить эту ментальную преграду, иначе до Лиры достучаться будет более невозможно. И как же быть, когда миловидная девушка перед тобой сжалась, подобрав ноги, и по неведомой причине роняет слёзы?

Стоило ли отступить? Или решиться помочь этой прекрасной девице, которой весьма к лицу была бы лучезарная улыбка?

То было обычно вне компетенции наёмницы, не преисполненной чувством пацифизма и чрезмерной эмпатии, однако ей чудилось, что на её плечи возлегла ответственность за эту чрезмерно уязвимую особу как за младшую сестру, и ведь часами ранее Сусанна пребывала у памятника Карлы — любимой сестры-близнеца, жизнь которой без всяких колебаний когда-то отняла их обезумевшая мать, а ту, в свою очередь, в мир иной спровадила сама Сана, после чего смертоубийства той впредь казались плевым делом, но без необходимости делать это по сущим пустякам. Почему-то в Лире женщина «‎прощупала»‎ родственную душу в какой-то степени, которую хотелось укрыть от всех невзгод своей хрупкой спиной. Художница походила на маленького котёнка, которому недостаточно тепла, внимания и заботы, а кругом — непосильная опасность, непреодолимые преграды, не позволяющие сделать и шаг вперёд навстречу чему-то светлому, обрести безмятежный мир, где нет страхов и тревог. Главное, чтобы рядом был тот, кто способен отогнать подобных недругов, но от Мирлесс также зависело немалое: она должна была принять своего хранителя, довериться ему, внушить, что нуждается в бескорыстной помощи, крепкой поддержке.

Фиолетововолосая ко всем ранее поведанным историям, которые на деле исчислялись неопределённым множеством, не давала тех или иных комментариев, так как всяко любые такие непредвиденные ситуации как причиняли неудобства, что верно подметила сероглазая подруга, но и безмерно забавляли Серру, стоило из раза в раз к ним возвращаться. Особенно было любопытно оценить реакцию слушателей, которые порой не всегда могли поверить в истинность сказанных Алой Лилией слов, если осознавать, кем она является на самом деле... Да и много кто знал ли? Если не брать в счёт коллег, то в том могли удостовериться те, кому секундами спустя суждено было пасть от искусных рук наёмницы. Но ведь она просто исполняла свой неотложный долг, преподавая самый «‎ценный»‎ урок, оказывающийся для жертв последним. Сусанна — жалостливый жнец, даровавший самую мгновенную смерть, не желая лицезреть чужую агонию, страдания... Хоть ей и было отчасти всё равно.

«Ты очень сильная духом. Я восхищаюсь тобой».

Не находя ничего такого в своих рассказах, которые свидетельствовали о железной выдержке пышногрудой, Серра была готова рассмеяться, да воздержалась, только слабо улыбнувшись в своеобразной благодарности за подобный комплимент, которому женщина могла бы возразить, если бы желала перебить девушку, которую с каждой секундой хотелось вот-вот схватить, прижать к себе и бережно обнять, дать понять, что она не одна, что её всегда и везде поддержат. Такую нежную, беззащитную... Но всё ещё препятствовала выплескиванию собственных искренних эмоций, которые Лира могла прочесть в искреннем взгляде сиреневых глаз, созерцавших метания беловолосой сквозь полуприкрытые веки. Да порыв откровения со стороны собеседницы невзначай подарил прилив бодрости и даже слабое смущение, и Сюзанна с лёгким смешком приласкала прекрасную девицу под подбородком, ибо в тот момент Мирлесс воистину была подобна на кошечку, нуждавшуюся в том, чтобы её услышали, приняли, оберегли ранее, сейчас и в дальнейшем, после чего женщина неспешно убрала ладонь, чтобы не взращивать чужой дискомфорт. Последующая искренность в словах новой знакомой также не оставила эонку равнодушной, и та растянула тёплую улыбку, поглаживая теперь собственную щеку, что побагровела в приятном покалывании от услышанных фраз симпатии, которая была очевидно взаимной.

— Милая Лира, надеюсь, ты не заболела? Щёчки так горят... — женщина намеренно проигнорировала неприемлемые высказывания насчёт неё самой и побеспокоилась о состоянии художницы. Не то вновь возросшая тревожность, или зной плохо сказывается на состоянии?.. Всяко надо было с этим разобраться.
— Д-да, конечно-конечно, я буду всегда рада тебя видеть, дорогая! Заранее подготовлю для тебя парочку мешочков с чайными листьями... О! Устроим дегустацию, точно! — приободрившись, Сусанна аж едва подскочила, тряхнув бюстом. Она хотела напрочь отмести всякие переживания и сомнения Лиры. Пусть та не считает, что от неё Серре нужна какая-то конкретная выгода — ничего подобного!
— Что ж... — сиренеглазая вдруг переменилась в лице, подуспокоившись, и сосредоточенно вздохнула, сложив руки на коленях.— Лира, я тебе отнюдь не враг. Как я поняла, тебе с трудом даются такие взаимодействия, и я подвернулась тебе весьма негаданно, однако... Я не желаю тебе зла, очень наоборот! Быть может, я повторяюсь, но я говорю правду. Ты мне тоже нравишься, и мне важно, чтобы тебе было комфортно. Если нужно для этого уйти — я оставлю тебя. Или же дай знать, о чём тебе приятно говорить... — Сусанна пригладила фиолетовые локоны у виска, поглядывая на свои колени.
— Что рассказать?.. Хм...

Мысли прервал доносящийся издалека звонкий лай, который усиливался с каждой секундой. По лужайке неслась акита-ину, прямиком метившая в сторону дам, отдыхавших под деревом в рамках пикника. Тут же осознав, что это может негативно сказаться на пугливой особе вроде Мирлесс, Сана подскочила и, обойдя покрывало, подставилась навстречу животному и расправила руки в стороны.
— Нельзя, не пугай мне красавицу! Лучше на меня нападай! — преобразовывая это в некую игру, Серра подхватила со своей тарелки остаток сэндвича-круассана и протянула рыжей собаке, которая без задней мысли подхватила лакомство в прыжке, опрокинув и женщину, которая поспешила обезвредить непрошенного гостя, обхватив его руками.
— Лира, ты в порядке? Не переживай, он или она не причинят тебе вреда... — после этих слов наёмница была заткнута игривым собачьим языком, в качестве благодарности проходившимся по лицу эонки.

[indent] Неловкое смущение, корсетом сковывающее грудь, разрастается всё сильнее, когда Сусанна приближается, посматривает в сенсорный экранчик телефона. Они молчат. Дрожащий пальчик неуверенно перелистывает картинки, словно дать их рассмотреть было бы кощунством. Беловолосая невольно вдыхает поглубже аромат девушки, боясь, что та заметит и осудит. И всё же, ступая вслед за любопытством, беловолосая жаждет узнать чуточку больше о красивой девице. Эгоизм это, запрятанный в желании узнать больше, даже если собеседник не хочет рассказывать, давать это знание? Или же простое, беззастенчивое любопытство, что позволительно в малых дозах в любом обществе? Молчание путами обвивает шею, Лира неловко улыбается и убирает телефон, надеясь, что не разочаровала ничем и не сделала ничего лишнего. Возможно, беловолосая ожидала неких комментариев, добрых слов, и, когда она не получает их, девушка закономерно осознаёт, что её творчество совершенно не стоит внимания и не так уж и интересно Сусанне на самом деле.

    [indent] Резкая ментальная боль, что всегда хуже физической, стискивает нутро, вынуждая закусить губу и сдержаться, чтобы не заплакать, поддавшись детскому порыву. Лира вынуждает себя держаться и не поддаваться такому настрою, убеждая себя в том, что...

   
    [indent] Тем не менее, от Сусанны чувствуется большая поддержка и интерес, отчего Лира решает отсечь от себя печальный момент, позволив себе не думать о таком более. Было бы совершенно печально сконцентрироваться лишь на этом моменте и не видеть ничего более, поэтому девушка старается сконцентрироваться на ином: на улыбке собеседнице и на их диалоге. Длинноволосая хорошо понимает, что это её личная проблема и её личный страх, где никто не обязан вдруг замедляться в разговоре и разбираться с ней, почему и что именно было не так. Серые глаза пытаются сконцентрироваться на элементах одежды Сусанны. Слушая рассказ, существо в белом платье наконец расслабляется и погружается в представления всего вышесказанного. Лира кивает, поправляя платьишко, когда слышит, что каждый уникален – в этом крылась глубокая истина, которую невозможно не уважать, не поклоняться у алтаря жизни.

    [indent] — И правда... — соглашается едва слышно, не желает перебивать, но не может не сказать о самом важном. Сусанна усмехается, вспоминая о чём-то. Извиняется за это. В ответ слабое мотание головой: — ничего, всё в порядке.

    [indent] Лира смотрит на женщину во все глаза, теряясь в том, как реагировать. Из-за прошлого история о гноме вызывает нервный и напряжённый смешок, пусть и следом за настроением фиолетоволосой хочется посмеяться от души. Следом, когда затрагивается момент с рок-звездой и последующим погромом, девушка в ужасе ахает, прикрывает ладонями приоткрытый ротик.

    [indent] — Это причинило очень много неудобств, да? — уточняет печально, почти физически ощущая себя тогда на месте Сусанны. Лира представляет, как обводила бы взглядом эти разбитые окна, насколько же ей было бы больно за некогда ушедшую красоту, как много бы пришлось исправлять и чинить. А какой же сильный это всё оставило бы отпечаток в жизни девушки? Серые глаза всматриваются в чужие: не страшно ли женщине теперь? Или она сильна настолько, что уверена, что справится с любыми проблемами и разрушениями? Бытовая магия всё же помогает избавляться от такого. Но не от стресса. Сусанна отпивает напиток и продолжает.

    [indent] — Ты очень сильная духом, — заключает беловолосая, не представляя, как она бы сама без слёз смогла бы отреагировать на нечто из рассказанного женщиной. Лире не верится, не укладывается в её картине мира, что, даже увидев, как кто-то разрушает её дорогое сердцу место, можно спокойно прибраться и продолжить. В голову приходит заключение, что, должно быть, при сильном моральном духе, который и есть у собеседницы, очень сложно разрушить нечто важное, испортить его негативом. Лире думается, что даже если огонь или вода изничтожат кафе или иное место, то Сусанна просто возродит всё заново, не лишившись уверенности в завтрашнем дне.

    [indent] Это во многом восхищает беловолосую. Серые глаза восторженно смотрят на женщину, наполняются влагой.

    [indent] — Знаешь, я восхищаюсь тобою, — шепчет, утирая слёзки.  — Я бы не смогла так, — тоненько выдыхает, подтягивая к себе коленки и обнимая их, чтобы поскорее утешиться и прийти в себя. Лира кладёт голову на ноги, посматривает снизу вверх на собеседницу, ловя странное ощущение её слов. Если для Сусанны те описанные выше события были не так страшны, что она в основном акцентирует внимание на хорошем, то у этой красивой эон всё точно получится. Беловолосая с улыбкой и тихим счастьем всматривается в черты, в движения женщины, осознавая, насколько же многое эта женщина способна вынести и сотворить. Сколько она уже делает для мира?

    [indent] Лира протягивает свой стаканчик с водой, держит крепко, помогая долить ещё холодного чая.

    [indent] — Спасибо, — мяучит девушка и ставит стаканчик на тарелку, пока всё ещё сидит, обнимая коленочки, словно в этой позе она чувствует себя наиболее безопасно. — Да, пишу... — ручки обнимают ноги плотнее, серые глаза отводят взгляд. Диалог о творчестве вынуждает распрямиться и сконцентрироваться на работе. Неосознанно Лира краснеет, смущаясь этого интереса. Кажется, что она недостойна того, чтобы её работа висела на стене кафе.  Воробушком тревожным беловолосая смотрит на Сусанну. В голове сотни мыслей – вдруг это ловушка, некий обман, чтобы что-то получить иное?

    [indent] «Нет... Подожди. Подумай», — стопорит саму же себя.

    [indent] Лира печально и смущённо улыбается, когда ладонь касается покрасневшей щеки. Девушка прячет взгляд, но бессознательно прижимается щекой в ответ, словно эта ласка, внимание – всё, что ей нужно было сейчас. Слышится тихий вздох. О собственной несостоятельности? Слабости ли?

    [indent] — Если ты хочешь... Если тебе понравилось то, что я показала... — закрывает глаза, боясь увидеть любую реакцию. Замолкает, сглатывает волнение, сжимает губы. — То я бы хотела и правда что-то нарисовать для тебя. Просто так. Ты мне нравишься, и я... Не буду против изобразить то, что ты скажешь, только дай мне чёткое задание, чтобы я постаралась сделать так, чтобы тебе точно понравилось, — произносит тоненьким голоском, открывает глаза и смотрит на собеседницу, желая понять, увидеть реакцию. Сглатывает беспокойство, подрагивает нервно.

 [indent] — Мне нужно будет увидеть интерьер твоего места и понять, какой именно нужен формат, — мяучит грустно. Затем кивает на еду, — кушай, пожалуйста, тоже. Извини, что я загрустила – у меня проблемы с эмоциями, поэтому я то очень весёлая, а потом грустная, то наоборот, — посмеивается сама с себя, утирает пальчиком влагу с глаз. — Я не утомила тебя собою? Меньше всего на свете мне бы хотелось в Ваших глазах стать ничтожной и отвратительной, какой я зачастую себя и вижу. Извините, если я всё порчу, мне просто нужно несколько минут, чтобы эти чувства ушли. Вы не виноваты, не подумайте, — бормочет суетливо, нервно, пытается пояснить всё до самого конца, нервно дышит.

 [indent] — Просто у меня проблемы с головой. Поэтому пара минут. И я буду снова как обычно. Но если Вы вдруг хотите мне помочь, — Лира не замечает, как перепрыгивает на «вы», — то можете ли рассказать что-то ещё? — забитым существом просит, когда снова обнимает коленочки и укладывает голову на них.

Что же могло бы оказаться куда совершеннее, чем сегодняшний день и наведавшаяся с его наступлением встреча? Женщина не имела возможности предаться сравнениям, да и не горела желанием: не было у неё на памяти и десятка таких знакомств, когда перед тобой находилась явно интересная многогранная личность, алмаз среди множества драгоценных минералов. Сана волей-неволей осознавала, что и её блеск меркнет на фоне Лиры, которая, в отличие от собеседницы, могла похвастаться существенными успехами в живописи и прочих направлениях изобразительного искусства. От неподдельного бескрайнего любопытства Серра тут же отложила круассан и отставила подальше закусочную тарелку, после чего даже привстала на коленях и уставилась на экран смартфона девушки. Удачно они расположились в тени, иначе бы яркое свечение солнца препятствовало изучению фотографий, на которое, к сожалению, пришлось совсем немного времени. Эта девица по-прежнему немного замыкалась, что было весьма естественно, и это вынуждало сиренеглазую сдать несколько назад, притупить «детский» интерес и закрепиться в роли беспристрастной слушательницы, что немо восхищается художественными работами этой одарённой красавицы. Чтобы не проронить лишних слов, Серра лишь с удивлением ахнула и одобрительно улыбнулась. Время от времени такие талантливые особы ненароком внушали вдохновения и ей, с тем побуждая на открытие для себя нового хобби. В то же время своими истинными талантами перед кем-либо похвастаться она никогда не могла: это никогда не одобрялось обществом.

Неизвестно, чем же в то же время могла заинтересовать беловолосую сама Сусанна, но дальнейшая оценка умения формулировать мысли всё расставила по своим местам. Пусть в обыденности женщина позволяла себе определённую долю лицемерия в общении, ныне же была абсолютно открыта и прямолинейна, и когда наёмница в последующем оценивала текущее состояние Лиры, которое походило на более ровное, спокойное, то осознавала: всё не зря. Предоставив ей право слова, девушка только дала кроткие ответы касательно своей прочей деятельности. Лёгкое удивление промелькнуло на бледном лице, а аметистовые глаза чуть поблескивали. Князь?.. Если на этом моменте Серра не зацикливала своё внимание, то перспектива заказать у проверенного художника разрисованный с особой самоотдачей холст, который бы украшал одну из стен заведения, весьма завлекла. Что же о депрессивности милой Лиры и её стремлению обрести силу: очень похвально, на что женщина одобрительно кивнула.

И казалось, что каждая из присутствующих особ желала узнать друг о друге как можно больше, а потому так резво перекидывали ведущую роль повествователя, которая вновь так скоро настигла Сюзанну.
 — По правде говоря, каждый посетитель по-своему увлекателен: от безупречного и необычайного внешнего вида, когда осознаёшь, в каком чудесном мире ты живёшь, до умопомрачительных историй, которыми делятся некоторые любители моих напитков. Порой те могли доходить до абсурда, однако я не могла возразить и только пялилась на них, словно дурочка,  — кажется, при воспоминании одного из таких рассказов Сана пропустила слабый смешок, приложив к губам указательный и средний пальцы.  — Ой, прости, пожалуйста. Но как бы ты отреагировала, если бы тебе один из статных эльфов поведал о том, как его во время вылазки за мягкое место цапнул... гном! Представляешь? Ещё и с серьёзным видом говорит, будто это невероятное достижение... Или рок-звезда, что по воле судьбы наведалась ночью в гости, а затем прибыли ещё гости, у которых с той звездой счёты... Из-за чего моя кофейня потерпела погром, что окна рассыпались вдребезги? Быть может, я рада видеть весёлые и душевные компании, однако не настолько...
Серра выдержала недолгую паузу для того, чтобы девушка «переварила» услышанное, но как бы ни хотелось дождаться реакции, продолжила, предварительно смочив горло сладким прохладительным напитком:
— Когда-то дархатка-анион с клубком поводков и десятком собак, больше походивших на волкодавов, не удосужилась оставить своих подопечных за порогом и вторглась с ними в кофейню, чтобы убедиться в том, что её заказ находится через несколько зданий. Казалось бы, прошла от силы минута, а некоторые пушистики «пометили» часть растений и развернули пару столиков. И каково было моё состояние, когда в то время в заведении было несколько клиентов, у одного из которых в один хват опустошили блюдце десерта?.. Возможно, странно, но как такового раздражения я во всех тех ситуациях не испытывала. Очень удивительно, что мне приходилось ликвидировать даже самые сложные последствия настолько спокойно... Пожалуй, просто в суете нет никакого смысла.

Пышногрудая сделала глубокий вдох и протяжно выдохнула через рот, потирая засохшие глаза, которые всё это время редко смотрели на Лиру, чтобы не смущать её. и больше отвлекались на окружение.
— Но даже с тем я люблю это занятие, ведь взаправду все, кто навещает меня, очень любопытные создания. А на двери словно висит оберег от недружелюбных посетителей. Только от чудаковатых не спасает, ахах!~
Стакан чая вновь был приподнят к губам, да вот Сусанна не убедилась в его наполненности, но с тем поспешила сперва обновить напиток художнице, а затем вылить себе и освежиться.
— Ох... Ты говорила, что пишешь картины на заказ? Как это бы мне, так скажем, воспользоваться твоей услугой? И не в цифровом формате, разумеется? Я бы хотела с гордостью запечатлеть твой талант у себя, чтобы каждый, кто наведывается в мою скромную чайно-кофейную обитель, мог восхититься работой прирождённой художницы. Конечно, я бы не хотела тебя торопить с этим, да и рассчитаться надобно. Достаточно простого натюрморта, ведь я точно знаю одно: в нём отчётливо будут заложены твои чувства.
С целью вывести Лиру из предполагаемых тяжёлых дум женщина мягко коснулась ладонью нежной щеки сероглазки.

[indent] Насколько же Лире важно, необходимо слушать других, узнавать, внимать им. Хочется невольно вдруг всплеснуть руками, признаться, что каждое слово, что звучит из уст Сусанны, очень дорого беловолосой девчонке. Каждая мысль, идея, улыбка и мягкий прищур глаз нежно ласкают душу, заставляют держать мягкую и тёплую улыбку в ответ. Что-то внутри дрожит, всколыхнутое тёплыми чувствами, вынуждает невольно в тихой, не изничтожающей тревоге смотреть на собеседницу, говорить, торопиться со словами, словно в любой миг может что-то случиться такого мрачного, тяжёлого, что несомненно заставит Лиру ненавидеть саму себя за допущенную ошибку.

 [indent] Беловолосая не без переживаний достаёт светлый телефон с милым брелком-белоснежным волком с рожками. Ручки дрожат, устройство едва не падает, но вовремя сероглазая подхватывает экран. Вводит несложный пароль, суетливо мечется меж приложений – где больше работ? Где лучше увидеть? Наконец, девушка открывает одну из электронных галерей, показывает картинки, перелистывая не то медленно, не то торопливо, словно никак не может понять, что Сусанне могло бы быть интересным, а что нет. Тёмные и мрачные работы она пропускает, не задерживает на них внимание, но поясняет тихо и быстро:
 [indent] — Это просто по настроению...

 [indent] Лира показывает множество зарисовок людей акварелью, пейзажи. Показывает и работы, нарисованные на компьютере, в основном каждая работа посвящена игре света, всё сконцентрировано на пронзительных добрых и злых чувств. Смущаясь и краснея, девушка опускает взгляд и, как только Сусанна позволяет, беловолосая забирает телефон, пытаясь скрыться от чувства стыда и неловкости. Словно в её работах, изображениях есть особый изъян, словно это всё то, что нельзя рисовать, то, что не должно показываться. Ожидая осуждения от собеседницы, Лира хватается за стаканчик с напитком и отпивает, стараясь заглушить дико бьющееся сердце.

 [indent] — Да, верно, — кивает беловолосая, готовясь слушать собеседницу и анализировать каждое сказанное ею слово. Девушка мерно кивает близкие духу фразы Сусанны. Во многом и Лира старалась себя окружить чем-то наполненным, глубоким, важным, тем, за что можно хвататься, цепляться. Во многом беловолосой думается, они схожи. По-настоящему. Каждую кто-то греет, каждая ищет кого-то, кто мог бы взбудоражить душу. На мгновение хрупкая эон дёргается, испугавшись, что Сусанна говорит о том, что как раз Лира и не подходит такому кругу «особенных» людей, но после, чуть подумав, девушка расслабляется и с облегчением хихикает, выдыхая от мысли, что она действительно может кого-то заинтересовать собою.

 [indent] — Спасибо большое, — чуть теряясь в словах, сжато отвечает, гадая, как ответить как можно лучше и красивее, как же сделать так, чтобы каждое слово было не пустым, а именно наполненным. Чтобы интерес Сусанны не ушёл, не пропал. — Ох, спасибо, — бормочет беловолосая, когда собеседница подливает ей холодного напитка в стаканчик. — Ты... мне тоже интересна, — всматриваясь в успокаивающуюся гладь воды, отвечает шелестом далёкой листвы. Стараясь не смотреть на женщину, Лира не без печали и стыда на лице выслушивает все слова. Внезапно хочется сказать, что она постарается так больше не делать, что, без сомнений, попробует исправиться. Вдруг Сусанна захочет тут же встать и уйти, отказаться от новой знакомой, потому что та настолько депрессивна и грустна?

 [indent] Лира с улыбкой печали вслушивается в слова собеседницы. Во многом женщина права. Действительно, мало кто, смотря на работу, задумывается о том, какое именно чувство было вложено и какие эмоции были у художника, что именно он хотел передать. Но люди склонны судить по первому впечатлению, склонны не тратить много времени чему-то, что сразу не отзывается. И задача многих творцов – как раз позволить кому-то задержаться у их работы, позволить кому-то найти, увидеть что-то своё, осознать...

 [indent] — Мне нравится то, как ты думаешь, — кивает худенькая особа, отпивая чай. — Я стараюсь верить в то, что у моих работ найдётся зритель, который увидит нечто своё особое и вдохновится до глубины души. Если же нет, то ничего страшного – я буду творить и дальше... — приглушённо мяучит, наконец пробуя одну из ягод. Вкусно. Потрясающе вкусно!

 [indent] Не без удовольствия Лира вслушивается и в то, как рассказывает Сусанна о своём деле. Оно кажется действительно потрясающим, не лишённым души и особого смысла. Так, держа кафе с растениями, сувенирами и кофе с чаем, можно очень много этим показывать. Серые глаза поднимаются на собеседницу, всматриваются в её очертания, ловят каждую эмоцию.

 [indent] — Мне кажется, это здорово. По-настоящему здорово, — шепчет Лира, снова отпивая напиток. Она задумывается, затем кивает самой себе.  — Главное, чтобы эти зависимости не вредили. Но если «горишь» каким-то делом, то это замечательно... — вдохновлённо выдыхает, отпивая холодный напиток вновь. Вопрос о себе заставляет напрячься. Дыхание срывает. Девушка до боли закусывает губу, боясь сказать, объяснить, что те чувства, о которых не то в шутку, не то серьёзно спрашивает Сусанна, действительно по-настоящему приоритетны, как бы ни хотела Лира иначе.

 [indent] — На самом деле... Я учусь у Князя, подрабатываю рисованием на заказ. Стараюсь стать сильнее, чтобы побороть свои страхи, чтобы... быть не такой... депрессивной, — поясняет задумчиво, устремляя серый взор в пустоту. Вздыхает, ловит ощущение собственной непригодности, не знает, что сказать ещё, а потому тут же суетливо ищет повод затронуть иную тему. Но какую? Лира сглатывает тревогу. — Приятного аппетита, — кивает, наблюдая, как собеседница кушает. — Есть ли у тебя, быть может, особые истории, что цепляют душу? Люди, которые приходят к тебе за вкусным кофе или чаем... какие они? Что ты в них видишь? — клонит голову набок, шелестит задумчиво, мерно, тонет в собственных мыслях, но не говорит о них, боится обнажить тьму.

Ангел во плоти, не иначе...

Всё сильнее Сюзанна убеждалась в этом, стараясь нагло не таращиться на столь милую «‎хрустальную»‎‎ леди, страшась того, что она рассыплется от взгляда сиреневых глаз, пытающихся прочитать всю искренность эмоций на бесподобном нежном лице, заглянуть в самую глубину души и постичь её суть. И как бы ни было комфортно находиться рядом со столь обворожительной молодой особой, женщина испытывала немалое чувство ответственности за её спокойствие, коего, кажется, понемногу удавалось добиваться. Лира явно умела прислушиваться к другим, но если то не удавалось в совершенстве, то она хотя бы проявляла усердие в этом вопросе и понемногу добивалась успеха. Теперь их времяпрепровождение взаправду походило на пикник двух давно знакомых подруг, ведь отнюдь не каждый осмелится уединиться с незнакомой личностью и организовать обоюдные условия уюта, что вполне удачно получилось у представительниц прекрасного пола, расположившихся в тени от палящего солнца, что так и норовило озарить дамские лица и пробиться через густую листву. Да тщетно...

Серра никогда не торопилась в своих высказываниях и тщательно подбирала ответ, но пока приходилось сохранять молчание, ведь женщина предпочитала дать слово собеседнице, что заметно приободрилась и даже не скрывала своей заинтересованности в беседе, где тема варьировалась от межличностных отношений и приоритетов в коммуникациях к искусству и обратно. Пышногрудая призадумалась о том, как можно было бы остановиться на чём-то одном, более приятном и вдохновляющем, но не пропуская мимо все озвученные Лирой мысли. Крайне забавным Сана находила то, как девушка с непривычки отходила от формальностей, изредка к ним возвращаясь при обращении, и миловидно было то, как она смаковала охлаждающий чайный напиток, при этом скромно выражая нежелание расходовать данный ресурс, который предлагался в качестве дара. И всё же женщина сделала мысленную заметку, что к следующей встрече следует не забыть подготовить щедрую долю чайных листьев.

К немалому сожалению, работ у художницы при себе не оказалось, однако та являлась умелым пользователем телефона, способным применять его функционал для запечатления своих картин в цифровом формате и носить с собой таким образом. Сусанна вздёрнула брови и с любопытством приковала взгляд к беловолосой, безмолвно отвечая на её слова: «‎Если хочу? Спрашиваешь, милашечка? Ну разумеется же!»‎‎ Сама Серра пускай и не являлась продвинутым «‎юзером»‎‎ социальных сетей, но в моменты абсолютного безделья прибегала к снованию по уголкам всемирной паутины в поисках чего-то занимательного. Нередко среди предлагаемого к обозреванию контента выделялось творчество как известных мастаков, так и простых любителей, делившихся талантами как со своими подписчиками, так и с прочими читателями. Быть может, у Лиры также имелась своя страница, где делилась художественным процессом и достижениями? Всяко поинтересоваться стоило, и Сана бы с удовольствием стала одной из тех, кто на протяжении творческого пути художницы поддерживал бы её во всех начинаниях и продолжениях, мотивируя на самосовершенствование.

— Существует ведь также искусство слова, верно? — наконец-то начала изложение своих мыслей эон, ненадолго отставив опустевший стакан и заняв руки бутылкой чая, где более не виднелось и крупицы льда. — Вот и я пытаюсь окружать себя чем-то  осмысленным, наполненным эмоциями и чувствами. Проще говоря, живым. В рабочем процессе это неважно, но в мирской жизни меня очень трогают собеседники, способные своими речами вызвать впечатления, и здесь я подразумеваю в большей мере положительные. В равной степени всему этому отдаю себя и я, не желая разочаровать того, кто поистине достоин такого времяпрепровождения без пустого расходования временного ресурса. Иначе говоря, своеобразная косвенная польза, взаимовыручка. Ещё лучше, когда слова в совокупности цепляют за душу. В случае с тобой я не могу не сказать, что именно так и выходит. Ты очень интересная, Лира.
Женщина едва попятилась, немного подползая к девушке на несколько сантиметров для более удобного её «обслуживания». Пока новая знакомая не пила, Серра поспешила восполнить стакан Лиры, чтобы затем подлить и себе, и Сусанна в тот момент опустила глаза, чтобы контролировать процесс.
‎‎— Я изначально находила в тебе что-то необычное, но теперь убеждена: ты так видишь мир. То, что в твоих творениях находят отражение все самые негативные чувства, звучит крайне печально... — продолжила женщина, медленно покручивая крышку бутылки. — Мало кто углубляется в анализ произведений искусства. Многие говорят, что либо это весьма и весьма красиво, либо это полная безвкусица... Но часто ли задумываются о чувствах творцов? Неужели никто не гоним собственными впечатлениями, переживаниями? Кто в действительности так считает, вообще нельзя предоставлять права судить или критиковать. И нужно ли это вообще, когда изображено то, что чувствуется? Вместо тысячи слов — тысяча штрихов грифеля, тысяча мазков...

Здесь женщина опомнилась, что совсем не взяла во внимание вопрос Лиры о деятельности, а потому от накатившего лёгкого ощущения неловкости почесала ноготком указательного пальца свою щеку.
— О-ой, прошу прощения, ты же интересовалась, а я совсем ушла вразнос... Чаем? Ну-у-у... Да! Я содержу кафе, совмещённое с магазинчиком растений и рукодельных сувениров, которое находится на Проционе, в Лотосе. Моё пристрастие к кофе или чаю можно отнести к несколько маниакальным, но ничего не могу с собой поделать. Ведь каждые имеют свои замашки, привычки, зависимости, не так ли? Покажи мне хоть одного, кто свободен от всего этого, или дай номерок — я бы взяла несколько уроков воздержания, ахах!
В намерении избавить свой досуг от ненужных упоминаний об ином виде деятельности, Серра перевела стрелки:
— Что насчёт тебя, милая? Надеюсь, боль и страдания не являются у тебя приоритетными ментальными «‎тараканами»? — сиренеглазая подхватила тарелку и, придерживая ту чуть ниже подбородка, надкусила круассан, в пережёвывании едва прикрываясь ладонью.

[indent] От взгляда Лиры не укрывается то, как эстетично нанизывает Сусанна ягодку на вилочку, отправляет вкусность в рот. Отпивает чай женщина совершенно изысканно, так, словно пред беловолосой была не просто обычная дама, а аристократка, душа высоких обществ. Бледные губы сжимаются в узкую полоску, пока серый взгляд внимательно рассматривает каждое действие собеседницы. Лире кажется, что она говорит слишком долго. Много. И всё время ни о чём. Это заставляет немногим покраснеть и опустить взгляд. Но когда поднимает голову на Сусанну, то улыбается с глубоким теплом, видя, что ей очень и очень вкусно.  Есть нечто особое, тёплое в том, чтобы наблюдать, как люди наслаждаются чем-то.

    [indent] Когда Лира говорит, собеседница закрывает глаза. Беловолосая осекается, но продолжает после, когда понимает, что женщина, вероятнее всего, просто пытается или сконцентрироваться на словах, или представить то, что говорит девушка. Ответ Сусанны заставляет хрупкую особу приподнять бровки и захлопать ресницами, осмысливая сказанное. Затем медленно, но Лира кивает, принимая слова собеседницы.

    [indent] — А что для тебя есть «выгода и «интерес»? Каким должен быть собеседник, чтобы что-то позволило остаться рядом? — уточняет беловолосая с лёгкой задумчивой улыбкой. Смотрит внутрь своей души – может ли она показаться интересной или что-то дать такое, что принесло бы милой Сусанне некую выгоду? Что ей нужно отдать, преподнести, чтобы женщина не уходила?

    [indent] Ох, Лира знает, что неправильно вот так всё чувствовать столь ярко, столь эмоционально. Посмотреть вокруг – никто, кажется, не пребывает настолько сильно в эмоциях как она, не привязывается так сильно к первым встречным, к спасительницам милым, что невольно хочется никуда более не отпускать. Это забавно. Так, западая чем-то особым в душу юной души, люди, существа не могут более отделаться от того, чтобы Лира не вспоминала о них. Девушка шумно выдыхает.  Тяжело. Улыбка благодарности появляется на бледном личике, пальцы мерно теребят край светлого платья.

    [indent] — Спасибо, — краснеет, прячет взгляд, надеясь, что она не разочарует, как было то, кажется, всегда?

    [indent] Кажется, слова Лиры удивляют Сусанну?

    [indent] — Простите, я не хотела смущать, — торопливо извиняется, чувствуя, как в груди дикостью стучит сердце, как всё нутро сжимается страхом и опаской за то, что вот-вот что-то точно пойдёт не так и придётся расплачиваться за свои ошибки. Но, к счастью, ответ женщины звучит очень... уютно и правильно. — Тогда я хочу верить, что наша следующая встреча состоится, — произносит Лира, представляя отчего-то, что они попрощаются, даже не обменявшись контактами. Это было бы очень и очень больно.

    [indent] Лира отпивает чай, смакует вкус на языке и губах, ощущая поразительную вкусность.

    [indent] — Он восхитительный, — шепчет, прикрывая глаза, чтобы погрузиться во все ощущения. Слушает с нежностью и теплом о том, как Сусанна говорит о чае и кофе. — Получается, он твой? Ох, спасибо. Не стоит на меня тратиться, — мягко отказывается Лира, боясь только представить, как много в этом подарке могло бы быть. Насколько же это было бы ценным и важным! Нет, девушка вряд ли достойна подобного дара. Беловолосой хотелось послушать ещё, но Сусанна замолкает, и Лира не смеет просить продолжить, не знает, как сказать, что ей действительно нравится слушать о том, что любят другие. В этом есть свой огонь, жар, шарм. Нечто такое особое, что без конца вдохновляет, греет.

    [indent] — Ох, — ответный интерес заставляет Лиру чуть взволнованно хихикнуть. Творчество - это большая, очень важная для Лиры тема, где нельзя так просто ответить кратко. Но она попытается. Постарается. — Знаешь, у меня с собой нет ничего здесь и сейчас, но в телефоне у меня есть парочка работ. Если хочешь, я могла бы тебе их показать потом, — мяучит смущённо. — А любимые... Знаешь, они все мрачные, противоположны мне. Обычно они мало кому нравятся, но меня неизгладимо цепляют, притягивают собою. Наверное, в них я выражаю чуть больше себя, чем чувствую обычно. Поэтому меня эти мрачные и печальные арты так притягивают. Обычно я выплёскиваю в тёмные работы свою боль и переживания, потому что я могу быть, как и невероятно счастливой, так и до тотального ужаса печальной и испытывать даже физическую боль от мелочей. А когда я рисую что-то на заказ или что-то светлое, то я просто рисую что-то со хорошими чувствами и делаю упор именно на техническую часть. Как-то так, — кивает беловолосая, поправляя прядки и наконец нанизывая вилочкой ягодку. Опускает в рот и довольно мычит: — как же это вкусно!

    [indent] — Спасибо тебе большое за угощение.  Скажи, если я могу интересоваться, ты... получается, занимаешься по жизни чаем? Или чем-то ещё? Расскажешь мне, как ты смотришь на мир и что тебе важно? — усаживается поудобнее девушка, облокачивая на руку и опуская голову на плечо, позволяя белоснежному водопаду волос упасть на ткань, но не тронуть угощения и чай. Серые глаза с теплом и принятием рассматривают Сусанну, словно что бы ни было сказано, Лира примет всё. Пожалуй, беловолосой тяжелее всего принять именно себя, а потому практически каждый посторонний принимается девушкой настолько просто.

Каким же сладостным оказалось для Серры облегчение от сошедшего с души «‎груза» в виде неуверенного поведения новой знакомой, что, кажется, понемногу стала привыкать к женщине: присматривается, как щедро она делится заготовленными для пикника на свежем воздухе угощениями; прислушивается к тому, что пытается донести до нежных ушек девушки успокаивающий голос. Лира была подобна выбивающейся из пышного разноцветного букета белой гортензии: чиста, скромна, невинна. И если она считала себя невзрачной особой, то её можно было упрекнуть в столь грубой ошибке. Даже если бы эта молодая дева не выделялась среди ветвей зеленолистного дерева, что невозможно, то не осталась бы незамеченной и среди толпы, насыщенной всякими разновидностями существ. Девушка бы никогда не решилась слиться с этой толпой, придерживаясь обособленности, и такова её натура. Отчасти они были в этом плане схожи, ведь и Сана предпочитала умеренный образ жизни, когда в ней хватало динамичности за счёт неординарной профессии, и досуг наёмницы в большинстве случаев предполагал посещение мест, лишённых слишком большой концентрации народа. Сейчас, пожалуй, самое идеальное стечение обстоятельств.

Возросшая говорливость беловолосой красоты заставила Серру «‎заткнуться». На это время она намеренно позабыла, как осуществляются речевые функции, чтобы проникнуться тем, что говорит Лира. Ответы на её вопросы пышногрудая оставила на потом, предаваясь тем словоизлиянием, которого так скоро Сюзанна не ожидала, чему оказалась приятно удивлена. Параллельно осмысляя всё услышанное, женщина смаковала мягкий вкус освежающего холодного чая, и для демонстрации того, что не следует отставать, нанизала на десертную вилочку ягоду из своей доли и отправила в рот, неспешно пережёвывая. В щеках деликатно покалывало от насыщенного сока спелой клубники в полости рта, из-за чего проявился слабый багрянец. Ранее пусть и нельзя было сказать по фиолетововолосой, однако та взаправду была встревожена чуть сильнее, чем показывала, и спокойствие Лиры окончательно развеяло причины взволнованности собеседницы: она считала свою миссию выполненной. Вознаграждением за следование по пути умиротворения и гармонии был поистине вкусный обед: втайне Сане не терпелось приступить к самому сытному элементу сервированной тарелки, пестрящей вкусностями, а именно круассану, имитировавшему сэндвич.

Воодушевление этой особы будто передавалось и самой Сусанне, и она с каждым словом художницы оставалась в солидарности, побуждая творческие позывы. Окружающий мир словно становился ярче, насыщался красками, и цветом наливался даже самый неприметный уголок. Испытывая своё воображение, женщина ненадолго прикрыла глаза, мысленно изображая всё это волшебство на импровизированном холсте.
— Несмотря на мою общительность, нравиться само общение может мне далеко не всегда. Честно признаться, зачастую мои разговоры коротки, если собеседник не представляет для меня выгоды или интереса. Аналогичное право есть и у противоположной стороны, — последовало в ответ на вопрос, затрагивающий коммуникации. — А иногда очень везёт, прямо как сейчас.
Последнее откровение некогда скованной девушки заставило Серру встрепенуться и вздохнуть от удивления, показывая всю искренность нагрянувших неоднозначных эмоций приложенной к левой стороне груди ладонью. Прежде никогда не приходилось даже и раздумывать о том, что однажды настанет время испытать себя в роли натурщицы. Серра не предавала сомнению то, что могла подходить на данную роль так же хорошо, как и все, ведь у каждого своя уникальная красота, но с уст Лиры изъявленное желание оставить напоминание об их знакомстве и запечатлеть образ Сюзанны в формате картины звучало очень необычно. Но случится ли по такому поводу следующая встреча? Да её запросто можно организовать и без весомой причины: достаточно желания увидеться вновь и провести время не менее комфортно, чем сейчас.
— Нарисовать?.. Оу, я очень польщена данным предложением, Лира. Прямо... Неожиданно? — сиренеглазая благодарно улыбнулась, склонив голову к плечу влево и приподняв стакан, наполненный наполовину. — Спасибо, я не вижу препятствий для этого. Нужно только найтись.

Женщина взглянула на тёмный напиток и в озарении резко выпрямилась.
— Точно! Спрашивала ведь, где купила? Сама навела! Я особенно предвзята к кофе и чаю, а потому вкладываю душу в таком, казалось бы, простом деле, как заваривание напитков. Уловила терпкий медовый привкус? Будь чай тёплым, вкус и аромат раскрывались бы куда лучше. Но в такую погоду спасает только что-нибудь прохладненькое... Если захочется такой заваривать дома, то я в следующий раз подарю баночку с заветными чайными листьями.
Главное, вовремя себя остановить, что и сделала Сюзанна, запнувшись и изысканно прикрыв рот ладонью. Если она с большим рвением могла поддержать любой разговор об искусстве как минимум ввиду своего любопытства и каких-то базовых знаний, то Лире вряд ли бы приходились по душе рассуждения о вкусовых предпочтениях. Всё же они на природе, а не на чаепитии в кафе, где сей разговор казался бы куда уместнее, но не исключено, что в хорошей компании есть место для абсолютно любой темы, в которой диалог готовы поддержать все действующие стороны.
— Расскажи, пожалуйста, у тебя есть ведь какое-нибудь портфолио? Есть возможность продемонстрировать самые-самые-самые любимые работы? Или описать их? И какие чувства сопровождали тебя в момент творчества? Наверное, я чересчур налегаю с вопросами, однако я приятно поражаюсь тому, как много талантливых творцов вокруг...

[indent] Лира замечает, как аккуратные, красивые руки новой знакомой мерно разливают по стаканчикам холодный чай. Лёгкий аромат доносится до носика беловолосой.

 [indent] «Интересно, где она его купила? Кажется таким... вкусным. Всё ведь будет в порядке, если я попробую?», — робкие всполохи мыслей витают в голове, пока Лира пытается унять переживания и волнения насчёт своей тотальной неуместности. Хочется... Нет, необходимо убедить себя, что всё точно-точно в порядке. Девушка принимает с кивком благодарности стаканчик, удерживает его осторожно и взволнованно. Пока не отпивает. Рано. Слова Сусанны кажутся очень приятными, они расслабляют и невольно всё тело немногим, но расслабляется.

 [indent] — Спасибо, спасибо, — хихикает Лира, посматривая на то, как женщина выкладывает рядом тарелочку и опускает на неё аппетитный круассан. Это правда для неё? Правда-правда? Лира недоумённо хлопает глазками, осознавая, что она бы себе никогда-никогда не позволила бы есть такую вкусность. Быть может, готовила, было дело, для других, но себе... Нет. И от вида этого угощения во рту появляются голодные слюнки. Язык медленно проводит по губам. Серые глаза поднимаются на собеседницу, чтобы убедиться, что всё точно в порядке. Девушка укладывает и на свою тарелку такую же вкусность. Лира облегчённо выдыхает.

 [indent] Комплимент Сусанны ложится горячим покраснением на щеках Лиры. Девушка хихикает, прикрывает лицо ладонью, чтобы хоть немногим скрыть смущение. Сердце заходится в диком ритме.

 [indent] — Тогда мне было бы не так грустно попадать в неприятности, — шепчет девушка, но следом поправляется: — Но я постараюсь вообще не попадать в неприятности, чтобы не утруждать Вас помощью. Я представляю, как это может быть тяжело и... Благодарна Вам, что Вы меня терпите, — ресницы белёсые дрожат, Лира закусывает губу. Не без умиления серый взгляд ловит, как аккуратные пальчики Сусанны достают из контейнера самые сочные, большие ягоды клубники и украшают тарелку беловолосой малознакомой девчонки.  — Ох, возьмите и себе побольше больших ягодок, — просит, пока ветер мягко играется с длинными светлыми волосами. Приходится их заправить за ушко, пригладить ручками.

 [indent] — Вы правы, — мяучит грустно, осознавая свою оплошность и то, что действительно, если бы Лира не взяла шляпку, то однозначно бы попала в очень неприятную и тяжёлую ситуацию, где ей бы попросту стало бы плохо, и кто-нибудь точно из-за неё пострадал. — На самом деле, я не думала об этом до сих пор, но сейчас понимаю, что, должно быть, я сделала правильно, что взяла шляпку. Изначально я так решила сделать просто из-за желания счесть этот элемент с платьем, — объясняет суетливо, замечая, что булькает звуками и волнуется настолько, что кончики пальцев подрагивают. И чай в такт им мелко дрожит.

 [indent] Вот и красивые кусочки яблок переползают в тарелку Лиры. Блюдо выглядит настолько изысканным и восхитительным, что девушке кажется, что она никогда в жизни так не научится сервировать посуду. Вот бы спросить, в чём тут секрет!
 [indent] — Спасибо... Ох, да, конечно, — выдыхает тревожно, когда Сусанна склоняется к ней ближе. Лире кажется на мгновение, что сейчас вот-вот женщина ляжет ей на коленки, приобнимет.
 [indent] И это будет дико смущающе и тепло.

 [indent] Но фиолетоволосая лишь стелет на коленки Лиры полотенце. Бледнолицая поражается: сколько же всего было в сумке милой Сусанны?
 [indent] — Спасибо, Вы невероятно добры ко мне, — выдыхает горячим сердцем, наблюдая, как собеседница наконец занимается основательно и своей тарелкой. — Знаете, если будет у нас когда-нибудь следующая встреча, то я бы очень хотела принести Вам все эти угощения и разделить вместе. Если Вы захотите и позволите.... И... Всё правда в порядке, — замечая некое смущение и неловкость в словах Сусанны, Лира старается в ответ держаться ровнее и сильнее. И её голос, на удивление, крепнет. — Всё правда в порядке, — шепчет снова, мягче, спокойнее, заглядывает в глаза. — Я сама по себе тревожная и беспокойная, в моих реакциях нет Вашей вины. И я конечно же была бы очень рада провести с Вами время в радости и умиротворении, — мяучит, всё ещё не унимая дрожь, но чувствуя, как отчего-то дышать становится спокойнее и легче. Быть может, Лире просто важно быть спасённой и спасать в ответ?

 [indent] Замечая, что женщина сминает шляпку, беловолосая внутри себя с сочувствием глубоким вздыхает и тянется коснуться ладони девушки.
 [indent] — Знаете, совершенно нет ничего страшного в том, если что-то пойдёт не так. Я привыкла, — пожимает плечами, — а также готова буду отплатить Вам за шляпку, если что. И... Я просто хочу дать Вам знать, что несмотря на то, что моя рука так дрожит и я волнуюсь очень-очень сильно, я хочу, чтобы мы обе были в порядке. И не так важно, последняя ли это встреча или нет, но я очень-очень, всем сердцем желаю, чтобы каждый из нас был в порядке и не загрустил от некого неудобства или дискомфорта, потому что это всё естественно и почти всегда обратимо. Это жизнь, и она не должна рвать душу, —  Лира отстраняется. С улыбкой наблюдает, как Сусанна старается прийти в себя.
 [indent] Она понимает. Только Лира вся пронизана этими чувствами.

 [indent] — Хорошо, — кивает, чувствуя неловкость и страх оговориться. — Я постараюсь, — механически отпивает чай. — Очень вкусный. Где в... ты такой купила? — заглядывает в красивые глаза девушки, чтобы затем собраться с духом и ответить на интересные и приятные душе вопросы.

 [indent] — Да. Я бываю здесь часто, и предпочитаю уединённые места. Как деревья, кусты... одинокие скамейки в глубине парка... Мне очень нравятся... Здесь люди. Я дико люблю наблюдать за ними издалека, ловить их обрывки слов, зарисовывать. Люблю рисовать пейзажи и чувствовать, как в моих руках оживает мир. Это особая магия. Волшебство. Совсем другое, не такое, как у нас, — делится одухотворённо посматривая на прекрасные, живые и насыщенные красками просторы. — Я просто... выражаю в этом себя. Знаешь, вот то, что на душе, оно идёт на холст. Поэтому я рисую. И это, пожалуй, одно из моих самых любимых дел, — признаётся с тихой улыбкой. — А что нравится здесь тебе? Я так понимаю, ты очень легко вливаешься в компании? Тебя... греет, по-особенному согревает общение? Расскажешь, какое оно для тебя? — склоняет голову набок, чувствуя, что пока говорит, то не испытывает дикого страха или волнения. В голове только лишь пёстрые образы своих же вопросов. — Я бы очень хотела узнать всё то, что ты позволишь мне знать о себе. Ты... мне кажешься интересной и, пожалуй, я бы правда очень-очень хотела бы сохранить тебя в своей памяти и, если бы ты позволила, пожалуйста, однажды, если мы снова встретимся и ты не будешь против, я бы хотела зарисовать тебя.