Аркхейм

—Потому что лишь посмотрев на себя со стороны — можно увидеть то, что ранее ускользало от твоего взора. И лишь тот, кто оборачивается к Прошлому, способен достичь Будущего! Осуждение же мое заслужил тот глупец, что смеет плевать в лицо уже случившемуся и упиваться собственной картиной мира без оглядки на факты, которые вспыхнут пожаром, рано или поздно ружье выстрелит, накормив неверного свинцом...Ведь те, кто забывают историю — вынуждены пережить ее вновь!—Пространство, в котором оказался Хронорм, было хаотичным и постоянно меняющимся царством, наполненным кружащимися цветами и узорами, которые, казалось, бросали вызов логике и разуму. Фракталы танцевали и трансформировались перед глазами, постоянно разрываясь и преобразуясь в завораживающую демонстрацию красоты и хаоса. Словно сама ткань реальности распадалась и собиралась заново прямо перед ними. Как один из правителей времени, Прошлое привык к определенному уровню порядка и контроля в своих владениях. Но здесь, в этом странном и чужом мире, время, казалось, имело свой собственный разум. Оно то отливало, то текло непредсказуемо, игнорируя любые попытки его обуздать или манипулировать им. Было ясно, что Хронорму не место в этом месте(Аркхейме), словно он был заброшен в него из другого измерения или создан внутри него какой-то неизвестной силой.

Несмотря на дезориентирующую природу пространства вокруг него, существо источало ауру силы и власти. Его присутствие, казалось, подчинило саму ткань реальности своей воле, оказывая магнетическое притяжение на любого, кто осмелился углубиться в тайны существования. Как будто он владел ключом к разгадке тайн самого времени, предлагая безграничную силу тем, кто достаточно смел, чтобы последовать за ним в глубины этого загадочного царства. И взглянуть в глаза теням прошлого. В этом сюрреалистическом и постоянно меняющемся ландшафте Хронорм выступал маяком безумного порядка и контроля, мощной силой, с которой нужно считаться в мире, где царил хаос. И когда он смотрел на кружащиеся фракталы и разбитые фрагменты воспоминаний, окружавшие его, он знал, что у него есть ключ к раскрытию истинного потенциала этого странного и чудесного места.

—Родители не выбирают своих детей, а дети не выбирают родителей! Но дети способны на многое, ведь являются самыми враждебными и злопамятными из разумных существ, а эти качества тянутся дальше по жизни...Нет вины твоей в том, кем ты родился, есть она в том, кем ты по итогу стал! Хе-хе-хе.—Пока Хронорм парил в хаотическом пространстве, его извращенная и искаженная форма представляла собой омерзительное зрелище. Сгорбленная спина гротескно выпирала вперед, образуя убогий горб, что, казалось, тянул его назад. Наклонившись вперед, он, был на грани упадка, как будто на него давило бремя самого времени, тяжёлым валуном. Руки свисали, как прохудившиеся веревки, лишенные силы и цели, словно они являлись простыми придатками, прикрепленными к его иссохшему телу. Но самым тревожащим аспектом внешности Хронорма было удлинение его шеи, которая, казалось, бесконечно растягивалась, отделяя его голову от плеч, вызывая тревожное искажение. Его глаза, наполненные бешеной напряженностью, дико метались по ряду разрозненных, чужих ему воспоминаний, будто он всматривался в глубину чужого сознания.

Его рот, искривленный в гримасе агонии и веселой злобы, обнажил ряды кривых зубов, залитых каплями крови. Кровь медленно сочилась по его подбородку, густая и черная, свернувшаяся, но каким-то образом все еще бурлящая темной энергией, намекающей на невыразимую силу. В этом сюрреалистическом и дезориентирующем пространстве время, казалось, искажалось и вращалось вокруг Прошлого непредсказуемым образом. Оно текло в противоположном направлении, бросая вызов законам природы и реальности, но в то же время зашло в тупик, растянувшись, казалось, на столетия. Сама ткань существования изгибалась и искажалась вокруг него, он был катализатором нарушения естественного порядка. Несмотря на его извращенный и кошмарный вид, от твари исходила неоспоримая аура власти и перегара. Он был существом огромного влияния, способным подчинять время и реальность своей воле.—...не кажется ли тебе, что с заменой фрагментов сердца, ты потерял что-то неуловимое? То, что некоторые зовут естеством, то, что отделяет человека и его эмоции от холодного металлического расчета?! Как ты думаешь, а?—

—Грустно, досадно...—Когда искривленная форма Хронорма исказилась и сместилась в хаотическом пространстве, он внезапно подпрыгнул в воздухе, его сгорбленная спина неестественно выгнулась, и он с резким стуком приземлился обратно на землю. Шляпа ненадежно сидела на его голове, украшенная связкой звенящих колокольчиков, несогласно звеневших при каждом движении. Колокола, казалось, отражали диссонирующую мелодию его существования, какофонию хаоса и отчаяния. В своих корявых руках Прошлое держал две театральные маски, преувеличенные черты которых были искажены небрежно нанесенным клоунским гримом поверх. Печальная маска с опущенным ртом и пустыми глазами первая поднялась к его лицу. Когда он надел ее, на его искривленном лице появилось скорбное выражение, отражающее печальное лицо украшения. Колокольчики на шляпе издавали запоминающуюся минорную мелодию, совершенно синхронно с искусственными слезами, навернувшимися на его глазах. Слезы, густые и вязкие, как чернила, полились из его впалых глаз и расплескались на земле внизу. Они растворились в хаотичной пустоте, исчезнув в водовороте времени и воспоминаний, окружавших его. Слёзы, казалось, несли с собой груз печали и утраты, смешиваясь с тьмой бездны, грозившей поглотить всё на своём пути.

Но затем, внезапно и резко, Прошлое сорвал грустную маску и заменил ее веселой. Его лицо исказилось маниакальной ухмылкой, глаза расширились и одичали от безумия. Колокольчики на шляпе звенели с бешеной энергией, подражая лихорадочному смеху, вырывавшемуся из искривленного тела. Смех, резкий и нестройный, эхом разнесся в пустоте, словно кудахтанье. Он отразился от стен реальности какофонией безумной радости, которая, казалось, поглощала все на своем пути, путая мысли и разжижая создание. Пока он смеялся, воспоминания и фрагменты времени, растворялись в пламени его безумия, пожираемые ненасытным голодом хаотического существования.—...но ладно-ладно!—Когда фрагменты воспоминаний слились и сплелись воедино в хаотическом пространстве, перед глазами твари и Роя начала материализоваться яркая сцена. Воздух тяжелел от истории, отголоски прошлых поступков раздавались эхом в пустоте, словно призрачная мелодия. Фигура в центре этой мрачной картины была не чем иным, как именем, запечатленным в анналах истории, хотя и не в сияющем свете героизма или добродетели.

Толпа людей, окружавшая подножие горы, казалось, корчилась и кипела от ощутимой жажды власти, их лица исказились жадностью и злобой. Они сражались между собой, хватаясь руками за тела павших, словно стремясь получить какой-то извращенный приз после резни. В воздухе тяжело висел запах смерти, смешиваясь с едким запахом крови и разложения. И особый аромат ржавчины. У самого подножия горы лежал труп в луже густой серой жидкости, которая, казалось, пульсировала и извивалась, ведя собственную жизнь. Тело казалось почти ожившим, как будто какая-то темная сила вдохнула подобие жизни обратно в его холодную форму. Стеклянные глаза покойной фигуры, обращённой в гору фарша, смотрели на Хронорма и Роя, в их невидящем взгляде читалось молчаливое обвинение. Рядом с ожившим трупом зашевелились еще несколько тел, их конечности дергались и конвульсировали, словно их тянули невидимые струны маленьких наноботов. Они медленно поднимались из положения лежа, их движения прерывисты и бессвязны, словно марионетки, которыми манипулировал невидимый кукловод. Воздух пропитан дурным предчувствием, как будто какая-то злобная сила скрывалась прямо за границей восприятия, ожидая удара.—Дальше в нашем шоу — мясорубка, с примесью металла, но крови ли это аромат?! Сложно сказать! ХА-ХА-ХА!

Что это за боль, что это за жжение? Рой чувствовал груз вины за каждого убитого... нет, не вины. Он не считал себя виноватым. Нет, точно нет. Никакой вины. Лишь огонь несправедливой, по мнению Роя, кары, что жег изнутри.

"Ублюдская несправедливость."

Сколько погибло по вине Роя? Не счесть. Много. Очень много и все же...

"Недостаточно."

Разумеется, что за бред, какой Рой мог считать себя виноватым. Тысячи разрушенных и обманутых судеб, среди которых быть может, и не все заслуживали своей участи... что ж, по мнению Роя, это была необходимая жертва.

А проносившееся перед глазами прошлое... начинало раздражать.

"Почему я должен на все это смотреть? Я прекрасно помню. Все помню. Незачем мне это переживать снова."

Рой изподлобья глянул на хронорма.

-Если ты так мудр, то почему осуждал меня? Или до сих пор осуждаешь? Нет, все же ты глуп, или слеп.

Уверенность его была непоколебима. Уверенность в собственной картине мира, которую он сам вырисовывал перед собой, смывая чужие краски, обращая их в багровую жижу крови.

Но картина, которую Рой с хронормом лицезрели сейчас была иной: все ещё юность Иденмарка. Все ещё слабый, недоразвитый организм. Душевные муки Создателей - Джерарды и Бейлы, - волной накатывали на Роя, заставляя его чувствовать то, что испытывали они.

-Не по моей вине. Не я их обрек на это. Они сами обрекли себя. Они сами захотели создать меня. Это они грезили об Идеале, а не я. А мои братья и сестры превратили их грёзы в кошмар.

И все же... все же Рою было больно. Больно смотреть на мучения своих "родителей". Больно было смотреть на искаженный усталостью лик отца. А лица Бейлы Рой не видел - заместо него была лишь мутная рябь. Он не мог вспомнить лица матери. Помнил её имя, отголоски слов... но её лицо было уже давно выжрано нейрочервем из его памяти, и даже самая могущественная магия была не в силах напомнить ему Бейлу. Он лишь чувствовал её боль и страдания. Чувствовал, как она проклинает старших сыновей и дочерей. Чувствовал пустоту утраты рождения Идеала и бремя рождения несовершенного урода.

Грудную клетку пронзила боль. Воспоминания о первой операции перенеслись перед глазами. Холодный стол, лаборанты в белоснежных костюмах. Резаки, разрывающие плоть Иденмарка, чтобы заменить её первыми металлами. По другому нельзя было - Рой не смог бы выжить с родными недоразвитыми органами.

-Самая первая. Модификация сердца. Его не заменили полностью, а встроили улучшения в существующее. У меня была неправильно сконструированная иммунная система, полная замена могла привести к отторжению.

Дальше все нарастало. Отвергнуть металл. Заменить синтетикой. Мышечные волокна, кости, внутренние органы. На губах стояла горечь препаратов, сдерживающих мутации и помогающих адаптировать организм к инородным модификациям.

-Геном было не исправить. Значит, нужно было максимально снизить его влияние на меня. Большая часть ультрахуманов от рождения заточена на то, чтобы максимально эффективно совмещать био- и кибермодификации. У меня были проблемы и с тем, и с другим. Мою систему наноботов в крови перепрограммировали, чтобы они подавляли возникающие раковые клетки, деактивировали мутировавшие гены, помогали остальным системам ассимилировать родную плоть с синтетикой. Операций было очень много, потому что организм рос, и приходилось постоянно реконструировать инородные аугментации. Проблем добавляло и то, что с возрастом проявлялись все новые мутации. Сложнее всего было с мозгом.

Прошлое проносилось, как кадры из фильма на перемотке.

Хронорм  критически наблюдал за каждым движением Роя. Пока Иденмарк говорил и действовал, Прошлое не мог не анализировать его слова и действия, искажая их в уме и невольно оценивая как бред человека, решающего family issue. Как будто он не мог не смотреть на поведение парня через призму подозрений, ставя под сомнение истинные мотивы его слов и действий. В то же время, ему было немного жаль всю эту слабоумную семейку. Хотя, наверное все-таки от большого ума все так и обернулось. По мнению Хронорма, он не мог не учитывать возможность того, что на поведение Роя повлияла некая форма ментального искажения, вызванная его личными трудностями. Этот скептицизм окрасил восприятие Архитектора Прошлым, заставив его относиться к нему с определенным уровнем сомнений и недоверия.—Хтон ж его знает, что там у вас.—Продолжая наблюдать за Роем, он обнаружил, что не может избавиться от ощущения, что поведение главы корпорации каким-то образом было запятнано эгоизмом и недопониманием. Как будто Вестник времени считал, что все разумные существа, включая Ультрахумана, подвержены негативному влиянию собственных желаний и эмоций. Он не мог не видеть действия Роя через эту призму, не в силах полностью поверить в его мотивы и намерения. Несмотря на свой скептицизм, он не мог отрицать сложность человеческих эмоций и потенциальное влияние личных проблем на поведение человека. Он боролся с противоречивыми мыслями и эмоциями, которые вызвали в нем действия Роя, не зная, что со всем этим делать. В конце концов, Хронорм оставался бдительным, продолжая оценивать и анализировать каждое движение критическим взглядом, не в силах полностью избавиться от его сомнений относительно истинной природы поведения Роя.

Хронорм, высокая и внушительная фигура, двигался с намеренной медлительностью, идя рядом с Роем. Его глаза, резко контрастирующие с алым фоном окружающей обстановки(такое освещение навязано сознанием владельца сна, потому что красный цвет ассоциируется со смертью, кровью, войной, яростью), с точностью сканировали местность. Движения были расчетливы, каждый шаг отражал целеустремленность. Но когда они продолжили свой путь, Рой внезапно яростно схватил Хронорма за воротник его костюма.—Полегче, ковбой! Не путай меня со своими научными следователями!—Сила действия заставила Прошлое застыть на месте, его впалые глаза уставились на Роя со смесью удивления и замешательства. Ухмылка, нехарактерная для обычно стоического Иденмарка, тронула уголки губ Роя, выражая ряд эмоций, которые были неожиданными в этот напряженный момент. Быстрым движением Хронорм вырвался из хватки Роя и отступил в сторону, звук его неодобрительного щелчка языка наполнил воздух. Он что-то пробормотал себе под нос, его тон выражал раздражение и разочарование от неожиданного поворота событий. Напряжение между ними было ощутимым, воздух потрескивал от невысказанных слов и неразрешенного конфликта. Каждое движение и выражение лица красноречиво говорили о лежащей в основе игры динамике, намекая на более глубокую историю между ними, которая еще не была полностью раскрыта. Пока они продолжали свое путешествие, атмосфера оставалась напряженной, оставляя за собой тревожную энергию. Но бомба разорвалась, рано.—Как крыс, верно?..Ха-ха-ха-ха...Хорошо, ты ещё вспомнишь эти слова, чуть позже. Пока что наслаждайся продолжением, Идеал.

—Шоу должно продолжаться! Ведь касса полна, а ночь так юна, так что продолжаем!—Его глаза блестели отраженным светом, а он продолжал пристально следить за Роем, не сводя с него взгляда. Каждая деталь выражения лица Архитектора была тщательно проанализирована глазами Прошлого, как будто он пытался расшифровать эмоции, которые играли на лице. Напряжение в воздухе было ощутимым, пока Хронорм стоял на месте, его металлические части руки слегка поскрипывали под напряжением. Когда он отошел от Роя, ультрамариновая поверхность сетчатки глаз этого неуравновешенного человека, казалось, замерцала с потусторонней интенсивностью, придавая ему почти инопланетный вид. Контраст между гневом в его глазах и кривой ухмылкой ярости на лице создавал сбивающее с толку изображение, как будто две противоречивые эмоции боролись за господство внутри него.

В это время по телу роя один за другим прокатывались импульсы, они сковывали болью, недомоганиями, в глаза плыло, тело становилось ватным и все это за считанные секунды, но на долю мгновения. За каждого убитого по его вине, даже если он был виноват косвенно. Не будь его, никто бы не умер, верно? Не совсем, наверное, появился бы другой Идеал, тем не менее...

---

Локация сменилась, под возгласы лаборантов, треск стекла и плеск питательной жидкости, звуки разгерметизации и истошный крик эмбриона...Мутации Роя были для него источником постоянной борьбы. Его мышцы были слабыми, и он часто чувствовал себя утомленным и неспособным идти в ногу со своими братьями и сестрами. Его зрение было размытым и искаженным, что мешало легко ориентироваться в окружающей обстановке. Сердце и пищеварение также пострадали, из-за чего он часто испытывал дискомфорт и боль. Его психическое здоровье также вызывало беспокойство, поскольку он часто страдал психозом, приводящим к эпизодам спутанности сознания и дезориентации. У него бывали вспышки агрессии и истерики, из-за чего окружающим было трудно понять и поддержать его. Бремя этих мутаций тяжелым грузом легло на Роя, заставляя его чувствовать себя изолированным и непонятым. Его старшие братья и сестры, которые не сталкивались с этими проблемами, изо всех сил пытались сопереживать его повседневным трудностям, или делали вид. Несмотря на все усилия поддержать его, разногласия между Идеалом и его братьями и сестрами создали пропасть, которая временами казалась непреодолимой. Хронорм и Рой из будущего стояли поодаль, наблюдая за развитием его прошлой версии.—Все люди невинны в юном возрасте. Кто бы мог подумать, что из него вырастет кто-то такой. Ирония судьбы?

Но когда он стал старше, последствия его мутаций стали более выраженными, и было ясно, что он никогда не сможет оправдать ожидания своих родителей. Несмотря на их усилия поддержать его, Рой чувствовал тяжесть их разочарования и боролся с чувством неполноценности. Джерард и Бэйла не пожалели средств на поиск лучших медицинских специалистов и экспертов в области генетики, чтобы найти способ обратить вспять или хотя бы смягчить мутации сына. Они были полны решимости сделать все возможное, чтобы дать своему сыну шанс на нормальную жизнь. Процесс был долгим и трудным, с бесчисленными консультациями, тестами и экспериментальными методами лечения. Были моменты надежды, когда казалось, что прогресс был достигнут, но за ним следовали неудачи и разочарования. Тело пробило волной эмоциональной боли, которая исходила от его родителей, если подумать, как бременем для них стал Идеал. Со временем ресурсы семьи истощились, а напряжение продолжающихся медицинских вмешательств сказалось на всех. Но Джерард и Бейла отказались сдаваться, движимые любовью к сыну и непоколебимой верой в то, что они смогут найти способ помочь ему.

Наконец, после многих лет поиска решения, произошел прорыв. Команда исследователей обнаружила новый многообещающий метод лечения, который показал потенциал в обращении некоторых мутаций Роя. Это была рискованная и экспериментальная процедура, но Джерард и Бейла были готовы рискнуть, если это означало дать их сыну шанс на лучшую жизнь. Процедура прошла успешно, и со временем у Роя начали наблюдаться улучшения мышечной силы, зрения и общего состояния здоровья. Хотя он никогда не был полностью свободен от последствий своих мутаций, он смог жить более полноценной и независимой жизнью, чем когда-либо прежде. Грудь перестало сдавливать от боли именно тогда, когда младший Иденмарк вышел в свет, став новой, лучшей версией себя прошлого. Несмотря на слабость и несовершенство, ставшие неотъемлемой частью их младшего сына, Джерард и Бэйла не хотели отказаться от своего представления об «идеале» Роя. Они были полны решимости найти способ исправить его мутации, возможно, потому, что в последние годы слишком зациклились на этой идее, а может быть, потому, что вложили в нее так много, что отступить будет трудно.

В тело Роя было вживлено множество киберимплантатов, которые нейтрализовали врожденные дефекты, а также был разработан курс препаратов для облегчения психозов и замедления прогрессирования мутаций. Детство Роя было наполнено сотнями страшных, болезненных операций, ежедневными лекарствами и безвкусной пищевой пастой вместо еды. Его тело постоянно претерпевало изменения, поскольку он проходил бесконечную гонку в поисках недостижимого совершенства. Это был безжалостный и изнурительный процесс, и Рой переносил все это мужественно и решительно.—У тебя не возникает эффекта, будто вся жизнь проносится перед глазами?!

Рой медленно пробирался сквозь лабораторию. Воспоминания проникали в каждую клетку его тела. В глазах его отражалась давняя боль и разочарование.

-Столько лет... а будто вчера здесь был.

Плавно двигаясь между рядами инкубаторов, он пристально рассматривал каждый уголок лаборатории, словно искал ответы в каждой детали. Подошёл к капсуле, где был его эмбрион. Глядя на отражение себя прошлого, глаза его наполнились болью, горечью, печалью.

Тоскливо провёл рукой по стеклянистой поверхности биокапсулы.

-Это я...

Голос дрожал.

-Это я. Должен был стать... лучше их всех. Должен был... превзойти.

Он повернулся к хронорму. Глаза были наполнены слезами.

-Они сломали мечту отца. Хотели убрать меня с пути. Я должен был стать чем то большим, чем просто очередная марионетка корпорации, выпущенная с конвейера. Но вместо этого я стал... чем то дефектным.

— Они повредили биокапсулу, надеясь, что это избавит их от меня. Им не важно было, что будет со мной.

Двери лаборатории открылись. В неё вошла группа людей в белых халатах.

При виде их, печаль на лице Роя сменилась почти что животной ненавистью. Лицо исказилось в гримасе звериного оскала.

-Вот они. Им доверяли. Руперту доверяли. Всем им доверяли. Они были лаборантами. Активистами.

В руках девушки-лаборанта блеснул баллон, заполненный химическим веществом. Лёгким движением она отключила один из питательных резервуаров, перерезав шланг, через который сыворотки циркулировали по системе, питая биокапсулы с эмбрионами.

-Я был не единственным, кто выращивался на тот момент. Ещё десять Иденмарков должно было родиться со мной.

После того, как шланг с сывороткой был отключен, лаборант подключил заместо него принесенный баллон. Параллельно с этим Руперт вводил что-то на панели доступа.

-Уебище с баллоном - Майла. Майла Иденмарк. Сестра. Она заменила питательную сыворотку, которой снабжались все капсулы, на мощный окислитель. Руперт перепрограммировал систему безопасности внутри лаборатории, чтобы система не сработала на замену. Они с Майлой были нашей родней, но они не были ультрахуманами. А вот тот ублюдок повыше - Джейсон. Он был. Первый ультрахуман в нашем роду. Он заменил записи с камер.

Рой кинул взгляд на другие биокапсулы с эмбрионами.

-Десять Иденмарков, которые должны были родиться вместе со мной, чтобы продолжить линию ультрахуманов, были обречены на гибель. И я выжил только потому, что в меня вложили всю свою страсть к совершенству. Уже на этом этапе мой организм был достаточно крепким, чтобы выстоять. Но... последствия были необратимы. Так мне казалось.

Вдруг Рой рассмеялся. Тихо так.

-Так всем казалось. Но я победил, в конечном итоге. Не соверши Руперт эту роковую ошибку, все могло быть, конечно, гораздо лучше. Всё, абсолютно всё было бы по-другому. И Экзотек был бы совсем иным. И я... был бы совсем иным. Всё было бы иначе. Но, какая теперь к хтону разница?

Рой продолжал наблюдать, как его родня совершает своё черное дело. Постепенно его тихий смех стал набирать обороты, и в нём стали проскакивать истерические ноты.

-Ебаные ублюдки, что, думали я сдохну? Думали, не достану вас?!

Он подошёл вплотную к Руперту хотел оттолкнуть его от панели, но руки прошли насквзозь - в этом мире, отражающем прошедшие события, он был лишь наблюдателем. Лишь призраком.

-Что, братишка, что-то пошло не по плану, да?! По итогу в земле гниёшь ты, мразота, а я стою у руля нашей корпорации!

Жидкость из баллона с окислителем пошла по шлангам, распыляясь по биокапсулам, отравляя их.

-Я помню эту боль. У меня ещё не было сознания. Не было ничего. Но я помню зарождение. Помню дни в биокапсуле. Я тогда ничего ещё не понимал. Внезапная боль, когда они стали вкачивать эту дрянь. Чувствовал, как она отравляет меня.

Лицо Роя заходило в судорогах. Челюсти сжались. Внезапно он бросился к хронорму, вцепившись в него, крича прямо в лицо:

-Они отравили меня токсинами! Они отравили их! - он кинул жест в сторону других биокапсул, в которых были эмбрионы. Некоторые из них уже сформировались почти полностью, им оставалось буквально неделя-другая до извлечения. После того как яд хлынул в систему, они зашевелились. Крохотные руки дрожали и дергались. Нерожденные тела содрогались в немой агонии. - Ты спросил: что было дальше? Вот что было! Ещё нерожденных беспомощных детей просто затравили ядом, как крыс!

—Это хорошо...—Прошлое поежился.—Чем больше мы находимся в ткани между временами, тем сильнее искажаемся, потому такие быстрые перемещения лучшее, что могло с нами произойти.—Он хрипло прокашлялся, выбивая их груди осколок разбившегося стеклянного шара, по которому стекала голубая кровь, сразу же испаряясь такого же цвета дымом и запахом старины, пыли, чего-то антикварного, заржавевшего.—Разумный малый!—С ехидной ухмылкой он потерпал Иденмарка по щеке, слегка потягивая ее тонкими кривыми пальцами в не скрывающих ничего грязных перчатках. Стоило Хронорму сделать шаг вперёд, как тут же пол начал осыпаться металлической плиткой, на потолке появились лампы с темным маслянистым освещением почти кровавого цвета вокруг тьма преобразовывалась в места привычные, хоть и забытые временем.

Лаборатория выполнена в современном минималистическом стиле. Ее стены и полы изготовлены из ультрасовременных материалов, которые поддерживают идеальные условия для роста и развития Ультрахуманов. Повсюду находятся мониторы и панели управления для контроля за процессом. Центральной частью помещения являются герметичные камеры-инкубаторы, в которых размещаются Ультрахуманы. Эти камеры обеспечивают идеальную изоляцию от внешней среды, а также поддерживают оптимальные условия для развития детей. Внутри каждой камеры есть крепеж, на котором зародыши стабилизируются для лучшего развития организма. Комната оборудована передовой биотехнологической аппаратурой. Эта техника позволяет мониторить здоровье и физическое развитие Иденмарков, а также обеспечивает внесение необходимых коррекций в их генетический код. Внутри камер-инкубаторов находятся системы жизнеобеспечения, которые поддерживают оптимальные условия влажности, температуры и питания для детей. Они также предоставляют чистый воздух и воду, необходимую для здорового роста. Лаборатория строго охраняется и мониторится 24/7 с помощью передовых систем безопасности и контроля доступа. Только авторизованный персонал имеет доступ к этим камерам-инкубаторам. Экзотек нанимает выдающихся ученых и специалистов в области генетики, биотехнологии и медицины. Они работают в тесном сотрудничестве с семьей Иденмарк над созданием и совершенствованием Ультрахуманов.

—Занятное местечко! Твоя семья любит жить на широкую ногу! Ну а что, жизнь то всего одна, как считаешь?—Хронорм, с видимой уверенностью в каждом своем движении, вышел вперед. Внимательно следя за ним, можно увидеть, как он вытянул свою руку вперед, словно хотел поймать что-то в воздухе. Внезапно его пальцы скользнули вниз, он схватил зелёное сочное яблоко, и в этот момент взмыл в воздух, сверхъестественно поднимаясь ближе к потолку лаборатории. С интересом он следил за тем, что происходит внизу. Хронорм приблизил яблоко к своему рту, готовясь укусить его, и внезапно, как будто это была иллюзия, фрукт рассыпался в мельчайшую пыль. Эта странная пыль осыпалась на Прошлое. Внезапно, как будто время перевернуло само себя, именно тогда и там, Прошлое начало задыхаться и перевернулсы, выбив из себя попавшую в глотку труху.—Хтоново...Кха!..Гадство!

Хронорм вытер свое лицо рукавом. Ни одна деталь грима не испортилась при этом, а потому лицо Прошлого оставалось неизменным, словно вылитое из камня. Его кожа оставалась темной и морщинистой, цветные линии и узоры на ее поверхности сохраняли свою яркость и уродливость даже после тщательного вытирания. Следовательно, Хронорм продолжил свое движение по лаборатории, паря в воздухе с легкостью птицы. Он плавно проносился вдоль стен и потолка, осматривая каждый уголок помещения, как исследователь, погруженный в свой собственный мир. Его движения были грациозными и легкими, словно он был создан для этого. В конечном итоге, Хронорм остановился напротив одного из инкубаторов, где на крышке было четко написано имя "Рой". Взгляд Хронорма скользнул по этой надписи, и, кажется, что-то в его глубоких, впалых глазах загорелось интересом. Он медленно опустился к инкубатору, приблизившись к нему на расстояние, которое позволяло внимательно рассмотреть его содержимое. А внутри плавало тело, ещё незаконченное, такое неказистое по своей природе и существу, что Прошлое усмехнулся, наблюдая за настоящим Роем чуть позади.—Ну что же, вот твои демоны...в банке! Иронично, не правда ли? Как чувствуется, когда ты смотришь на самого себя из прошлого? И какой акт пьесы должен произойти следующим? Пустая лаборатория и твой инкубатор. Что же будет дальше?—Из сумки он достал блокнот, который проворачивал раз за разом, словно в поисках сценария.

Встряска стальным хватом Хронорма сначала подействовала как отрезвитель, а далее - как мощный стимулятор, резко впрыснутый в кровь. У Роя аж глаза заслезились - настолько мощно долбануло. Но разум его не стал затуманен - всё вокруг открылось ультрахуману с новых сторон, заиграло новыми, куда более глубокими красками.

Вместе с тем, само сознание Иденмарка стало будто бы наполняться океаном знаний, хлынувшему в него мощным потоком. При этом же ультрахуман явственно ощущал мощнейшую эйфорию, восторг, почти что исступление.

-Я чувствую это... чувствую эту силу знаний, переполняющую меня... никогда не испытывал ничего подобного. Ахуенно. Будто тысячи миров со всеми их гранями открылись передо мной.

Соображать вновь стало легко и просто - словно бы нейрочип заработал как и прежде на полную катушку. Взор Иденмарка упал на разбившийся хрустальный шар. Прекрасное творение разлетелось на осколки, создавая невероятный узор, служащий, будто бы, порталом в бесконечность других измерений и миров.

Хронорм толкнул парня в этот "портал", впрочем, в этом не было и необходимости - стоило подождать бы ещё секунду, и Рой сам бы поддался разгорающийся всё сильнее жажде познания и сиганул бы в окно в бесконечность.

Да, это была именно что бесконечность - бездонная яма, словно знаменитый "горизонт событий" - бесчисленные истории и потоки реальности проносились перед взором, пока Рой падал и падал. Он ни боялся ни секунды, взор его был полностью захвачен длинной чередой происходящих событий, уловить связь которых он попросту не успевал - столь стремительно они проносились.

-Азраэль, ты там не сдох?

-Нет... я... нахуй... ВОСКРЕС! - исступленно заорал Иденмарк. Его ультрамариновые визоры вращались в глазницах со скоростью сверла в электродрели, силясь уловить всё проносящееся мимо.

И вот уже сам Хронорм присоединился к Иденмарку, спустившись по потокам времени столь грациозно и искусно, что и не стоило сомневаться, что он действительно был един с понятием Времени.

Но вот, вдохновляющие и яркие потоки кончились, их ослепительно прекрасный свет поблек, стих торжественный гул. Путники во времени погрузились в полумрак.

-Недолго песенка играла. - Рой лукаво улыбнулся, скрестив руки на груди. Вглядывался в подступающий со всех сторон мрак. - Я так понимаю, пришло время моих демонов из прошлого, да?

—Да ты как овощ! Наверное ещё в себя не пришел...—Хронорм мгновенно охватил парня за плечи своими руками, словно две стальные зажимы, проникнув в его душу одновременно. Чувствуя резкое сжатие и бесстрашие этого существа, парень не мог устоять перед его необузданностью. Глубоко проникший в его сущность Прошлое пренебрежительно размахнулся, и молниеносно ощутимый удар пронзил его молодое существо, сметая остатки туманов эфемерной успокоительной магии, от которых зависело его душевное равновесие. Тогда, в этот неповторимый миг, безудержное погружение в бездну силы принесло впечатление, что он перенесся в лучшие моменты, испытанные наркотической зависимостью, и переплелись с невероятной эйфорией. Он утонул в вихре неземного экстаза, испытывая внутреннюю тягу к этому яркому, но опасному миру, прозрел все его прелести и ощутил даже более мощную эйфорию, превосходящую самую яркую наркотическую гармонию.

Магнетическая сила Хронорма, которая окутывала его существование, открыла новые грани сознания парня, вдохнув в его рассудок сокровенные знания и разумные мысли, ясно проглядевшие сквозь густой туман невежества. Каждая клеточка его существа ожила и заблестела ярким светом, словно маленькие звезды в безбрежном небосклоне, словно огонь, горящий в его самой глубине. Таким образом, Прошлое превратился в нечто большее, чем просто источник силы или существо из другого измерения. Он стал великим знатоком и обладателем ключей к познанию истины, выплеснувшихся из недр его души и букетом осязаемых эмоций, захватывающих дух. Это ощущение было поистине неземным, и волнующие ощущения, которые оставалось только продолжать узнавать и проникать в их волшебное влияние, наполнили его сердце дитячьим восторгом и наслаждением.—Вроде должно было отпустить.

Прошлое, с его завораживающей аурой, плавно отступил, словно танцуя на волнах времени, и освободил свои руки от плеч парня. Возвышенное существо приступило к коррекции своего безупречного костюма, демонстрируя изысканную привычку следить за своим внешним обликом. В то время как Хронорм приводил свою внешность в порядок, слышен был многозначительный звук, и одной из его кривых рук был небрежно отброшен хрустальный шар на темный пол. Непосредственно в мгновение его падения, шар разбился на тысячи осколков, создавая причудливые узоры, как будто скрывавшие секретный проход в другую сказочную зону, между мирами времени.—Давай! Вошли и вышли — приключений на двадцать минут!—В этот прекрасный момент, Прошлое, полное решимости, толкнуло путника в плечо, словно нежный порыв ветра, бархатистым прикосновением с легкостью настигшим его. В беззащитности перед силой Хронорма, Рой, подобно вязкой глине, потерял свое равновесие и в атмосфере полной тайн и таинственности, его недостроенные ноги смялись под властью гравитации, заставив его вознестись в бездну временных рек, в необъятную низину. С того самого момента появилась картина захватывающих событий, словно рассказ великого писателя, ожившая на нашей земле. Путник, лишенный опоры, стал падать вниз, теряяся в глубинах бездны, в тенях, где сокрыты ответы на древние и загадочные тайны. А прошлое лишь наклонился к порталу и приложив открытую ладонь к уху прокричал.—Азраель! Ты там не сдох?

Прошлое, едва сложив ноги в точный "солдатик", вдруг, словно дерзкий акробат, настырно и мужественно сделал несколько шагов вперед, не останавливаясь ни на мгновение. Стремительные движения его были настолько синхронны и точны, что можно было подумать, будто время само тянулось за ним, вставая на цыпочки и ставя его наифектно и величественно восседающим во главе восьми чудес. Искусной пляске Плута было угодно вмешаться в жизненный путь Роя, непременно пожелав ему уразуметь весь великолепный контекст мгновения. Однако, мрачный зов прекрасно скрытого чудовища, позволяющий смертным прочувствовать его отвратительную сущность, звучал настолько отчаянно и силово, будто сам лютый злодей. А Рой, несмотря на все трудности, падал в никуда, вглядываясь в пропасть полную бесконечности. Пугающая неизвестность, как серая тень, окутывала героев, приглашала в свои объятия, оковывая их души сердечными страстями и хрупкими надеждами. В пучине абсолютного мрака они свободно парили, словно феи в забытых сказках, способные лишь проникать в недра человеческой души и высасывать из нее все тайны. Но эйфория была лишь мимолетной иллюзией, и вот уже последнее летящее вихрем мгновение, нежно сжимающее сердца героев, проплывает мимо, словно чей-то кратковременный дар. И тут, в конечном счете, они обнаруживают себя, вырванными из вихря событий и выброшенными в неизвестное время и пространство. Вихрь окончился, и наших юных воинов выбросило куда-то, в бездну непознанного будущего или, быть может, на гладь страшных прошлых ошибок.

Вместе с тем, как фальшивое «сердце» Иденмарка стыло, замедляя ток крови, он стал ощущать, будто пылающая внутри Хронорма ярость и злоба стала тускнеть. Существо будто успокаивалось, впрочем, Иденмарк был готов к очередным внезапным переменам и не обманывался внезапным успокоением Прошлого.

Но вот, внутреннее оцепенение стало спадать, ледяное жало, пронзившее сердце-двигатель будто стало таять. Рой отвлёк свой взгляд от Хронорма, оглядывая окружение. Всё менялось... так стремительно. Было трудно отследить изменения. Соображать тяжело. Всё ещё тяжело.

«Что он сказал?..»

-Да... это будет занимательно. - Рой вновь устремил свой взгляд на Прошлое. - Люблю посмотреть на себя со стороны. Моя жизнь — тот ещё блокбастер.

Звук, напоминающий возгласы толпы на... арене? Звон бубенцов на колпаке.  Какофония звуков, на удивление не раздражала. Иденмарк молча наблюдал за происходящем. Как помещение, в котором они только что стояли, стало разрываться на части. Даже не помещение, нет. Сама ткань реальности, атомы и молекулы, пространство — всё рвалось, как старая тряпка, искажаясь в собственных испарениях.

-Хаос! - Воскликнул Хронорм.

«Хаос... хаос... не думал, что он может быть таким красивым...» - с нескрываемым изумлением Иденмарк наблюдал за происходящим вокруг него. Как всё обращалось в прах, рассыпаясь на молекулы, а затем перестраивалось в новые причудливые формы.

Киборг уже не пытался ничего анализировать — это было просто глупо и бесполезно. Происходящее вокруг не поддавалось никакому анализу. Да, верно. Хаос. Абсолютный. И вместе с тем, у Роя не было сомнений, что всё поддавалось какому то единому закону. Основополагающему, неотвратимому, непостижимому. Слишком сложному и глубокому, древнему, как сама вселенная, не поддающимся никакой логике и никакому анализу.

Это завораживало, сводило с ума. Ультрахуману казалось, что в этот момент сама ткань реальности открывается перед ним, позволяя заглянуть внутрь, в основу миропорядка и мироустройства... мироздания. И пусть эти уравнения были нерешаемы ни для Роя ни для его чипа, ни для одного даже самого мощного суперкомьютера мира, само их созерцание повергало хумана в трепет.

Завороженный зрелищем, Рой шёл вслед за Прошлым, становясь его неотъемлемым спутником. С интересом смотрел, как тот вынул хрустальные шары из своей сумки, отражающие бесконечность минувшей реальности.

-Да-а, - протянул Рой, наклонив голову, наблюдая за игрой реальности в структуре василькового хрусталя шаров. - Я... готов. Я хочу увидеть... покажи мне... покажи мне все! Я хочу увидеть...

Рой, испытывающий на себе презрительный взгляд Хронорма, по типу, "думай что хочешь", ощущал, как его сердце замирает, словно в ледяной хватке, заставляя капли крови стыть в жилах. Он волне справедливо ощущал себя замороженным во времени, подвергшимся издевательству, но с каждой секундой, протекая, ползком, замерзшая пустота стала покидать его тело. Прошлое, продолжая свои ухищрения по комнате, вызывающе меняя опору от ноги на ногу, словно танцуя на краю глубочайшей пропасти, пытался строить коварные планы и сжечь остатки былого. В его мрачной реальности радость трепетала, отражаясь в ухмылке, которая словно манила Иденмарка в свои лучины. Однако, слабо подступающийся туман безразличия начинал наводнить его на мысли. Эта метастазирующая злоба, несущаяся из глубин Хронорма, постепенно как пламя свечи становилась тусклой и блекла.

Огонь в глазах вновь обрел свою яркость, таясь в широких окнах. Кажется, что воздух наполнился светом, словно богиня истины сияла над ним и помогала распознать замышления противника. "Оледенение" начало спадать, словно поток удаляющихся кристалликов льда, оставляя после себя пылающую решимость. С каждым мгновением, Рой был все ближе к тому, чтобы возродиться из пепла недовольства и восстать против несправедливости. Он почувствовал, как знание, как мощный голос, наполнил его сознание. Глаза Прошлого, прежде безмолвные, теперь блестели интеллектом и уверенностью. Они проникали глубоко в душу Иденмарка, отправляя туда непоколебимое послание о невозможности его победить. Он смело ступал по комнате, радостно наслаждаясь моментом восстановления самоконтроля—По списку у нас для начала...Прогулка по трем реальностям, в которых ты в главной роли!—Рой понял, что величие не заключается в отсутствии недостатков, а в способности преодолевать их. Он познал, что холодные шипы сомнения и низкие обиды не в силах сломить Хронорма, громкий оплезень, сводящий судьбу на нет. Теперь северный ветер Прошлого был спокойно разведен им в стороны, словно колышущиеся стебли клёна, и он пришел к пониманию, что способность преодолевать свои недостатки и вставать после падения - вот подлинное великое искусство жизни.


—Уверен, что ты безмерно счастлив этому!—Хронорм, великий властитель времени и пространства, с торжественной определенностью сжал свои ладони, производя звук, наполняющий вселенскую арену. В настоящем мире, его голова неожиданно колебнулась в ритме этого согласованного ладонного взмаха, скрепляя свою мощь. Чудесные бубенцы, украшающие его колпак с двойными покровами, издавали приятные звоночки, распространяющиеся на фоне багровой ткани. Окружающий пейзаж внезапно начал испаряться, разлагаясь на легкие пары, пронизывающие молекулярное небытие. Помещение, где Прошлое сотворял свои великие деяния, поддалось неусыпному ритму трансформации и буквально расползлось по его краям, образуя клочья позабытого времени. Волшебная сила вызывала рванье вещества и создавала глубокие долины внутри самих атомов. Таинственная и бесконечная тьма вселялась в эти вырывающиеся наружу разрезы, омывая необъятные границы реальности. В бездонных глубинах этого мрака просыпалась зыбучая пустота, поселившаяся на форме мира, словно темный ангел, режущий оживленную живопись нежных оттенков. Теперь, на пороге поглощающей жажды пространства, Хронорм стоял, окруженный вечными тенями. Бесшумность настигла сокровищницу звуков, подчиняла их своей неотразимой тишине. Взгляд властителя был пропитан загадкой, его величие и мощь непостижимы для простых смертных. Будоражащая ничья лепестков разрывала слепые догадки, открывая изумительные миры стихийного мрака. Смесь печали и прозрения проплывала по поверхности его глаз, терзаемых неразрешимыми загадками, которые подавляли сознание обычных смертных.—Хаос!

У полуденного солнца, плавно обожженного багряными лучами, на коже смарт-офиса отразился мрачный оттенок зыбкой дымки. Ветоши, полузадернутые шторы, принявшие на себя бремя покоя и забвения, позволяли лишь размытому свету прорываться сквозь их рваные просветы. Где-то в углу болтался залитый мраком паучий путир. Тишину сковывали лишь пикирующие клавиши старой пишущей машинки, создавая монотонный, но завораживающий ритм полумрака. Облаченный в строгошутейский костюм, Хронорм, беспрепятственно двигался вперед по печальной аллее, живопись мрака окутывала его нравственное одеяние. Неспешно шагал он под куполом тьмы, словно арбитр встречи победителей и покоренных. В его глазах читалась загадочность - загадочность смарт-офиса, преобразившегося в царство абсолютной тьмы, и загадочность собственной сердечной пульсации, которая соответствовала курсу его мрачных промыслов.

Они, обреченная пара, оказались наедине с этим изуродованным, но в то же время обворожительным пространством, которому уже не было пути к возвращению. Лишь они двое, окруженные оставленными покоиться образами различных эпох и культур, были свидетелями диктовки предначертанного смыслом света и затмевания тьмой. Устремленный в неизведанное, Прошлое, шагая через маячащую непредсказуемость и реликты прошлого, проворачивал запретный ком, который изменит историю времени и взлетит в революционное будущее. Доверчивый, но отточенный опытом, в этой зыбучей пучине он нашел силу своих мыслей и решительность холодного разума. И в то время как они продвигались вперед, вгоняя самих себя в вечный хаос, смарт-офис успел заглянуть им вслед. Закрывшись за дверью, он пустился в пляску шаловливой пустоты, чьи вихри танцевали в сочувствии одиночества. А Хронорм и Рой, двое судебно зачисленных в зону теней, остались продираться через блаженство мрака, без конца продляющихся дней.

—Начнем пожалуй с момента "был"...Посмотрим...—Шальной ветерок из ниоткуда, ласково поигрывал с прядями его редких волос, когда Прошлое изысканно, словно молодой принц, запустил свою руку в глубину своей усыпанной бриллиантами-пылью прошлого сумки. Заигравшись в сокрытие, она мягко распахнулась и кривыми пальцами Хронорма выманила на свет истины несколько экземпляров величественно-васильковых, синих хрустальных шаров. Окунувшись в их прозрачность, словно в океан таинственности, мыслители, психически неуравновешенные и стремящиеся освободить узы нестроевых нервов, насыщались их изысканным сиянием. Неразрешенные мысли и бурлящие эмоции, словно море возмущений, устремлялись внутрь этих мистических шаров, которые со своей кристаллической сущностью удивительно способны приземлить умы и успокоить трепетные сердца. Прекрасным отражением вечной ночи, эти сферы источали спокойствие и гармонию, словно налитая из мировой утопии божественная эликсированная роса. Внутри них скрывалась волшебная игра сияющих отблесков, которая умиротворяла душевные страсти и утоляла сухие горести людской души.

Как галактики, соединяющие свои нежные искорки, шары завлекали в себя, взывая к любопытству и стремлению уйти от бушующего мира внешних обстоятельств. Прикосновение к ним окутывало руку таинственным прохладным ветром, позволяя отключиться от суеты и войти в безбрежные просторы собственной фантазии. Облаченные в ауру загадки, эти васильково-синие шары Хронорма становились светочами спасительной светлой ночи, где душа находила прибежище, чтобы проникнуться подлинной красотой и найти долгожданное равновесие. Иные могли ощутить их волшебство и прозреть, как их сонные глаза освещались лучами благоговейного света, преображаяся перед их взором.—Готов ли ты узнать судьбу, уготованную тебе временем? В состоянии пожрать увиденное и укрепить в сердце то, что не сможет отложиться в уме, Рой Иденмарк?

-...чем в то, что ТЫ спасаешь что-то! - столь очевидный для хронорма факт был отнюдь не очевиден для Иденмарка — ведь больное сознание последнего действительно считало, что все совершенные хуманом поступки были ради великого блага. И принесенные жертвы он считал полностью оправданными.

-Осуждай сколько хочешь. - Уже более спокойно ответил Рой. - Всё равно я прав. Я прав. Я знаю это. Ты ошибаешься. Как и все вокруг. Вы все ошибаетесь. А Я — ПРАВ! Безразлично, что вы говорите. Вы все всегда только и делаете, что лжете. Все вокруг лгут, вечно лгут, без устали. Я лишь подстроился под этих «всех», и сам научился лгать всем. Но тут я говорю правду - поля действительно принесли много хорошего, а то, сколько жизней они загубили... не так уж важно. Жизни ничего не стоят. Как и моя жизнь. Мне плевать, что будет со мной, я пережил столько боли за эти сто лет, что, по правде говоря, меня даже не волнует, что ты намерен со мной делать. Какой бы ад меня не ждал, ты не в силах причинить мне боль, способную сломать меня. Нельзя сломать то, что уже сломано.

Дальнейший спектакль Рой уже слабо понимал — шум, смех, зрители. Чип явно тормозил в этой искаженной реальности, а без чипа парню соображать было невероятно трудно. Он осматривал всё вокруг, но будто терял ориентацию в пространстве. Впрочем, это его не пугало — он до конца отказывался верить в реальность происходящего, а если всё вокруг нереально — какой смысл беспокоиться? Боль он выдержит — ведь именно это ему и приходилось делать каждый день. Каждый день, на протяжении всей жизни. Рою было абсолютно безразличны как собственные, так и чужие страдания. Быть может поэтому, эти существа были не силах понять друг друга. Не обращал внимания на смешки со всех сторон, на издевки, на пойло, что шут вылил на его голову. Все же, происходящее как нельзя лучше символизировало Прошлое для Роя — вот всё то, что было для него Прошлым. Лишь насмешки и издевательства, лишь боль и страдания. Оттого явившейся хронорм казался киборгу все более и более мерзким.

-Старшего из трёх Апостолов летоисчисления! Ты всего лишь ошибка времени, которая смеет насмехаться над ним! Так хочу тебя заверить, что так как это делаешь ты, ещё никто и никогда не оскорблял само ВРЕМЯ!

Эти слова заставили окаменевшее лицо Роя вновь расплыться в улыбки. Он произнёс с нескрываемой насмешкой:

-Если же ты столь великий, старший Апостол, то что стоят для тебя мои оскорбления? Я же всего лишь ошибка времени... то есть, твоя ошибка? Ты ошибся, о «великое» Прошлое? А знаешь, ты ведь прав. Я действительно ошибка. Ошибка с самого «рождения». В моем геноме только сбои и ошибки, я недоразвитый уродец, который может жить только на искусственно поддерживаемых имплантах внутри. Ошибка времени... не знаю, но ошибка природы и генной инженерии — уж точно. И что же, слова такого ничтожества, как я, способны тебя задеть? Ну, право, до чего же ты жалкий, Прошлое. Брызжишь слюной, гогочешь как старуха, и всё ради чего? Ради того, чтобы доказать мне, насколько я жалок и не прав? Насколько ты значим? Хочешь самоутвердиться передо мной, или перед кем то другим, как дикая обезьянка перед самкой? Разочарую тебя — я никогда не стану уважать Прошлое, потому что уважать то, что причиняет лишь боль, это удел рабов. А я предпочту смерть любому рабству.

-Скажи же мне, Рой Иденмарк, насколько непоколебимо твое правление, если хватит всего одной смерти, чтобы разрушить твое господство?! Всего лишь снять голову с твоих плеч будет достаточно, чтобы твоя ненаглядная~, дорогая~, "священная" компания скатилась к Хтону в ебеня и была забыта, даже если кто-то и сможет встать на место вождя, думаешь его не будет ждать та же ситуация?! 

-Какой же ты глупый, тебе тоже надо два раза объяснять? Ну давай, убей меня! Посмотришь, на сколько ты ошибся, когда у «руля» встанет следующий, ещё более ебанутый «диктатор», как ты говоришь. Он встанет. Архитектор — это не я. Архитектор не может умереть. Умру я — придёт следующий. И так до бесконечности. Я предвидел свою кончину и заранее создал систему несменяемого поста, на котором всегда будет вождь после меня. Муравьи идут по своим трупам, строят из них мосты. Это апофеоз идеального общества, где личность и жизнь одного-единственного - ничего не стоят по сравнению с жизнью коллектива. Общества, в котором нет лжи и лицемерия, общества, в котором нет эгоистичных желаний. Ты слишком тупой, Прошлое, чтобы понять это. Ты слишком прожорливый, слишком себялюбивый, слишком...

Дальнейшие слова Рой уже не мог выговаривать. Дар речи покинул его. Не мог ничего сказать, не мог отвести взгляд. Тело пробирал холод и обжигала боль... да, лишь тело. Разум Иденмарка смеялся. Смеялся, как и прежде, над слабостью собственного тела, смеялся над слабостью Хронорма, что пускал своё могущество на то, чтобы заткнуть рот собеседнику.

Слова Хронорма стали путаться в сознании Роя, ему было трудно уловить нить, да он уже и не слушал — потеряв способность отвечать, его более не интересовали слова. Единственное, он уяснил главное — пробудет он здесь, видимо, около трёх недель. Что ж, забавный отпуск, ничего не скажешь. Рой бы злобно усмехнулся, если бы мог — но увы, мимика не слушалась его более. Он потерял контроль уже почти над всем телом. Жалкое тело. Всегда меня подводило.

Понял он также и то, что в дальнейшем ему предстоит встретиться с некоей «сестрой» Хронорма. Проведя ряд несложных умозаключений в уже туго соображающем сознании, Рой пришёл к логичному выводу, что это следующая по старшенству — Настоящее.

«Меня интересует только лишь последний... я хочу тебя увидеть, Будущее. И я тебя увижу. А пока можно и потерпеть выходки этого мерзкого ублюдка».

Силы покидали Иденмарка, но он старался собраться. Предстояло нечто интересное. Что-ж, теперь он действительно стал всего лишь зрителем. Предстояло посмотреть, чего интересного приготовил для него хронорм.

—Вы — людишки, такие забавные!—Клоун взорвался смехом, вытирая поступающие несуществующие слезы с впалых щек.—А ты сам-то как думаешь?! Вот только за кретина меня держать не надо, знаю я и про поля и про их значения и про то, как много жизней они разрушили! Ты своими руками рушишь чужую жизнь, только потому, что когда-то разрушили твою! И КТО ИЗ НАС ЕЩЕ МЕРЗКАЯ ТВАРЬ?! ОТБРОС ТЫ ОБЩЕСТВА!—Шут гадко сплюнул.—Из тебя такой же святоша, как из меня балерина! Я быстрее поверю в то, что Хтоны — на самом деле летающие пони из далёких миров, чем в то, что ТЫ спасаешь что-то!—Палец монстра с хрустом впился в неосязаемую грудь горе Архитектора.

Шут стоял перед воображаемой аудиторией, его глаза сверкали от истерического смеха, которым он заполнил офис до самых краев. Его шутки о древних перипетиях и участниках исторических событий проникали в сердца слушателей, заставляя их смеяться до слез. Он был мастером своего дела, и его способность развлечь и весело провести время была на вершине своей мощи. Но смех Шута был не случайным. Он был вызван тщетными возгласами со стороны Роя, одного из зрителей этого спектакля. Иденмарк пытался привлечь внимание Джокера, но его голос был всего лишь простым жужжанием гадкого насекомого для монстра перед ним. Уродец не обратил на него внимания, продолжая свое выступление, словно Архитектора и не существовало.

Для Шута эта тварь, Рой, была незначительной и неважной. Он даже в упор не видел перед собой этого зрителя, не придавая ему какой-либо важности. Его власть и влияние были ничтожными в этом измерении, в котором они находились. Творец, если бы он был здесь, не имел бы никакой власти или контроля над происходящими событиями. В этом измерении действовали совершенно иные законы, и только Хронорму было известно, как ими распоряжаться. Он раздавал свои шутки, свои смешные истории и принимал радостные реакции аудитории. Единственный, кто мог проникнуть в магический мир и понять его истинную силу и способности - эта Тварь. Именно он был хранителем тайны, знал, как работать с законами этого измерения и собирать на своей стороне все его преимущества.

Остальные воображаемые зрители на самом деле были реальны, они подняли головы с пола, даже если Рой их не видел перед собой, это не отменяло присутствия неких сущностей. Абсолютно все отрубки, что валялись на полу, поднялись в воздух и вспыхнули инфернальным пламенем. Глаза сразу же уставились на Архитектора, а рты расползались в улыбке похожей на его, они смеялись, даже не скрывая, с безнадёжности этого смертного, который даже под предлогом смерти все равно будет верить в свои безмозглые росказни о праведности и святости своей горе компании.

—Единственная ложь, которая здесь есть, так это то, что ты все понял, глупый, недалёкий смертный!—Глаза чудика хищно сверкнули и он раскрыл полную гнилостных зубов пасть в настолько широкой улыбке, что она буквально доходила от одного уха до другого.—Ты просто не осознаешь, настолько твердолобый, что до тебя не доходит с первого раза!? Ну так я сейчас это исправлю!—Кулак Шута впился прямо в под дых Архитектора, заставив того непривычно для него скорчиться в болях.—Если бы не Я, то никакого бы Настоящего и Будущего бы никогда не существовало, тебя бы никогда не было, не будь Меня — ПРОШЛОГО! Старшего из трёх Апостолов летоисчисления! Ты всего лишь ошибка времени, которая смеет насмехаться над ним! Так хочу тебя заверить, что так как это делаешь ты, ещё никто и никогда не оскорблял само ВРЕМЯ!—Под смешки неприкаянных зрителей, он облил голову Иденмарка пойлом из своей фляги и склонился к лицу Хумана.—Говоришь ты конечно складно, да вот только сам же своим словам и не соответствуешь! Если же прошлого никогда не было, если же оно ничего для тебя не значит, то почему же тогда ты до сих пор за него цепляешься?! Что ты забыл в тех мрачных коридорах лабораторий-инкубаторов, в тех старых стенах своего дома, наедине с девушкой, чьи волосы цвета дорогого красного вина? Что же ты пытаешься найти в отголосках уходящего вчера, чтобы продолжать строить новое завтра?! Как ты можешь не опираться на то, что произошло буквально недавно, чтобы выстроить свои действия в дальнейшем?! Отрицать меня, все равно что ставить крест на самом себе, если меня нет, то значит нет и всего остального, ничего и никогда не было, если следовать твоей логике! Никакого Иденмарка и в помине не было, никакого Экзотека не существовало, никаких достижений этого жалкого младшего Роя просто нет! ВЕДЬ ПРОШЛОЕ — ЛИШЬ ПУСТОЙ ЗВУК, ВСЕГО ЛИШЬ СОЛНЦЕ СКЛОНЯЮЩЕЕСЯ ЗА ЛИНИЮ ГОРИЗОНТА РАДИ НОВОГО ЗАВТРА!—Создания обступали их вокруг, но не подходили близко, их голоса были повсюду, они шептали, коварные языки, недосказанные мысли, спутанные предложения, незавершённые идеи...несбывшиеся обещания, неуслышанные извинения, несказанные слова благодарности...—Скажи же мне, Рой Иденмарк, насколько непоколебимо твое правление, если хватит всего одной смерти, чтобы разрушить твое господство?! Всего лишь снять голову с твоих плеч будет достаточно, чтобы твоя ненаглядная~, дорогая~, "священная" компания скатилась к Хтону в ебеня и была забыта, даже если кто-то и сможет встать на место вождя, думаешь его не будет ждать та же ситуация?! Никто не может стоять у руля власти долго, а диктаторы тем более умирают молодыми! А ты так же ещё и считаешь, что кто-то сможет продолжить твою политику и не выдвинет своего мнения! "Коли хочешь рассмешить господа, смерд презренный — расскажи ему о своих планах! Коли хочешь стать господом, так возложи на свои плечи его ответственность и пади ниц под грузом проблем, что выпадают вечным!"—Шут уже давно перестал испускать хоть какие-то смешки, наоборот, его голос был холоден как сталь, колющим как лезвие и пробирающим...не холодом, а болью...ничего не ответить, ничего не сделать, тело и разум просто парализовало какой-то апатией, дающей силы только слушать и внимать. Взгляд монстра кардинально изменялся с каждой фразой, в нем смешивалось понимание того, что тварь увидела за свое существование, то, чего Иденмарк никогда не поймет, ведь он закрылся. Он лишь потерянный ребенок своих воспоминаний. Который никогда не изменится, даже если весь мир будет твердить ему, что так нельзя, есть способ лучше, он не изменится. Он навсегда останется...ЧУДОВИЩЕМ...Он сам себе враг. Не его братья и сестры, не боги, не люди, а он сам и его мир иллюзий, что он выстроил на руинах прошлого. Тщательно отрицая его существования, но без возможности спастись от него.—А теперь хочешь правду?! Я существую, даже если ты будешь отрицать меня, я приду к тебе! Все твои поступки тебе аукнутся, все твои действия имеют вес! Я реален, но, великий Рой Иденмарк, смеётся в лицо времени! И я говорю не лирически, не поэтически, не метафорически и не как бы то ни было ещё, я, само ПРОШЛОЕ во плоти! А вот ты, лишь жалкий ШУТ!—На последнее слово последовал громкий хлопок, равносильный раскату грома, который ударил со стороны улицы, после последовали ещё несколько ударов молний, пока по ту сторону на полях не начался настоящий шторм. По телевизору крутили прогноз погоды, приходящийся как раз на то время, в котором застряли говорившие друг с другом твари. Даже если о самом Прошлом мало чего известно, его все равно по праву можно так же считать монстром.

—А сейчас, охладите свое траханье, дорогой гость и слушайте меня внимательно!—Джокер оскалился, окатив стоящего рядом парня ударной волной ментальной магии. Она была выжигающе холодной и била прямо в мозг, словно замораживая его, но выражалось это не только в заметной боли, но так же и с том, что Иденмарк потерял свой запал, словно кто-то выключил в нем эти перепады настроения или их на время как рукой сняло.—Добро пожаловать в ваш трёх недельный незапланированный отпуск в нашем измерении! Сейчас вы находитесь в моей временной зоне и я должен показать несколько дрянных видеорядов, но мы их опустим и перейдем к основному, прежде чем вас заберет моя сестра!—При упоминании оной Прошлое покосился в сторону окна и раздражённо вздохнул, но сильно виду не подал, отдав громким щелчком пальцев окружающей их группе странных снующих туда сюда духов рассосаться и приняться за работу.

Этот гул... он сводил с ума. Залезал прямо в голову, минуя барабанные перепонки, давил, отзываясь болью в голове. Становился всё громче и громче. Сводил с ума. Рою стало трудно дышать, словно его кибернетические воздухонасосы сдавило чем то тяжелым.

Но вот, всё кончилось. Словно телевизор с битым каналом выключили. По полу пополз бордовый дым, постепенно обволакивая всё помещение. Можно было подумать, что в кабинет газовую шашку кинули. Но нет, это была вовсе не шашка.

Кто это? Что это?

Странный, несуразный, мерзкий. Неправильный. Вот какие ассоциации пришли в голову Иденмарка, когда он завидел появившегося гостя, похожего на шута, от каждого движения которого раздавался звон бубенцов. Тот напевал странный стишок, и между тем, Рою удалось улавливать некий смысл в этих рифмосплетениях безумца.

Хуман перевёл взгляд на окно. За ним была чернота - чёрное небо сверху, пурпурное поле выгорело, превратившись в точно такую же черноту, покрывшую землю снизу фракталами кристаллов и пепла. Словно на смену комбайнам приехал дивизион танков с напалмом.

Что это? Иллюзия? Артефакт дал сбой? Хтонов Волхайм, видимо подсунул ему неработающий артефакт... или все работало как надо? Так и должно быть? Что происходит? Почему...

Рой хотел дернуться, вырваться из этой иллюзии, сбежать без оглядки из набитого бордовым дымом помещения. Тело всё также не слушалось. Он оставался лишь наблюдателем... хотя нет. Он не только наблюдал, но и чувствовал. О да, очень хорошо чувствовал.

Чувствовал запах крепкого алкоголя виски, стопку которого уже опрокидывал в себя незванный гость. Чувствовал вибрации, пробегающие по полу от шагов этой твари. Чувствовал мерзкий запах, исходившей от неё.

"Шут" всё не унимался, перерывая шкафчики и полки.

Наконец, он подошёл к Иденмарку, так что отвратительный запах буквально заложил нос хуману. Назвал его вешалкой. Интересно. Забавно. Но вот он прикоснулся своими грязными руками к пиджаку киборга. Вытер руки. Тут парню стало совсем не забавно. В этот момент безумная ярость вперемешку с ненавистью заполонила сознание Роя.

Он не боялся этого шута. Но он ненавидел его. Ненавидел дикой, животной ненавистью, на которую только было способно его искусственное, чёрное сердце. Ненавидел больше всего на свете, сочась ядовитой едкой, кислотной желчью злобы.

"Какой он мерзкий, неправильный. Ассиметричный. Непрезентабельный. Урод. Тварь." - если бы Архитектор только мог овладеть телом в эту секунду, он бы кинулся на шута, даже не взирая на то, что не представлял его сил - "Роджер" даже не мог считать его УМИ, очевидно, он был настолько высоким. Но Иденмарку было плевать. Он хотел уничтожить его. Хотел, чтобы не стало этого шута, с его мерзким запахом, с его хаотичным не поддающимся никакому анализу поведением, с его уродливым видом, горбатостью, с грязью, которую он оставлял после себя. Хотел разорвать его на куски, облить бензином и сжечь, не оставив следа. Сжечь, вместе с пиджаком, что был запятнан грязью рук этого существа, а затем принять душ.

Когда пальцы существа коснулись щёк Иденмарка, тот почувствовал, что его выворачивает. Хочется блевать. Но он не мог даже этого. Тело было словно порализовано.

-Ну и какого же это, быть сторонним наблюдателем? Должно быть, до безумия весело осознавать свое величие над ПРОШЛЫМ?!

Он не спешил отвечать на вопрос. Всё также сверлил ненавидящим взглядом ультрамариновых визоров, будто пытался уничтожить существо одними лишь глазами. В тот же миг он почувствовал сильный удар. Дыхание перехватило - существо нанесло удар в "солнышко", в уязвимый треугольник. Упал на пол.

Донельзя странно, но рефлексы в этом мире-иллюзии были будто как у обычного хумана - дыхание во время удара перехватило, будто у него были самые обычные лёгкие, а вовсе не кибернезированные воздухонасосы, лишь отдалённо напоминающие органы-прародители. В обычном мире такой удар едва ли заставил бы Архитектора даже поморщиться, но в этом кошмаре он уже валялся на полу, прибывая в шоковом состоянии.

Придя в себя, стал подниматься. Да, наконец то. Наконец то обрёл контроль над... телом?

"Что за бред?"

Тело Иденмарка всё так же лежало на полу? Да. Он отчётливо это видел. Видел себя самого, распластанного на паркете, в грязном пиджаке.

"Неважно"

Бурлящая ярость нашла выход, Рой кинулся на существо, ненависть исказила его лицо. Но он просто пролетел насквозь. Оболочка, в которой прибывало сознание Архитектора в данный момент была нематериальна. Она проходила сквозь шута, мебель и предметы, будто её вовсе не существовало.

Поняв, что ничего не может сделать, он лишь встал в стороне, всё так же поедая незваного гостя глазами-визорами из которых текла тягучая смола злобы.

Шут тем временем присел возле своего мешка. Новый толчок ярости накрыл Архитектора, когда он заметил, что мешок протекает какой-то жижей. Ещё сильнее - когда шут неряшливо присосался к фляги, и паркет ещё больше запачкался.

"Какой же ты мерзкий! Ненавижу... ненавижу! НЕНАВИЖУ!"

Глаза переместились за окно, к выжженным полям пурпурки. Губы Архитектора задрожали.

-Знаешь ли ты... - голос дрожал ещё сильнее губ - знаешь ли ты... что это за поля? Знаешь ли ты, какие проблемы они решили? Знаешь ли ты, какой экономический толчок они дали?! - дрожащий голос сорвался на истеричный крик - ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ! Мерзкая тварь, ты меня осуждаешь?! Но не тебе судить меня! Никто не в праве судить меня! Наша корпорация священна, наша праведность не может вызывать сомнений! Мы спасаем этот мир! ГЛУПЫЙ ШУТ!

Безумный маниакальный взгляд визоров опустился к мешку, из которого посыпались головы. Злорадный оскал исказил лицо, когда Рой увидел отрубленные головы своих братьев и сестёр. Вот они, предатели... вот он, Руперт. Ненавистный ублюдок.

Но там были головы и его сторонников - вот Сара, вот Люси, вот Ганс, вот остальные... те братья и сёстры, которым он дал место в корпорации... да и хтон с ними. Но вот и голова самого Роя. Парень чуть дрогнул, завидев собственную отрубленную голову. А вот статуя... та самая статуя, многочисленные копии которой снесли толпы сектантов ЭкзоКульта. Целая и невредимая. Ну и пусть. Это же лишь иллюзия.

Рой постепенно стал остывать. Злобно ухмыльнулся, вдруг осознав простую истину. В ультрамариновых визорах стремительно разгорался уголёк безумия, норовя выскочить из глазниц, перекинувшись на всё тело а затем и на весь кабинет, спалив его к чертям в огне "праведности", которую исповедовал это кибернезированный псих.

-Знаешь, я ведь понимаю, что это всё ложь. Реальность совсем иная. Реальность такова - он простёр ладонь к выжженым полям за окном - что пурпурка до сих процветает. Реальность такова, - он качнул головой в сторону мешка - что я цел и невредим. Реальность такова, что этих статуй больше не осталось. Они уничтожены. НУ ТАК И ЧТО СТОИТ ТВОЁ ПРОШЛОЕ - голос вновь сорвался на крик. Нет, на сей раз он не был злобным - он был маниакальным, почти торжествующим - ЕСЛИ ЭТО СРАНОЕ ПРОШЛОЕ ТАК ЛЕГКО УНИЧТОЖИТЬ?! Если статуя - это прошлое, то чего оно стоит, когда мои верные последователи уничтожили их все?! ВСЕ СТАТУИ ЭТОГО ПРИДУРКА! - он расхохотался - Память об этом маге уничтожена навсегда, его будто и не существовало никогда! Не важно что он сделал, мне плевать! Прошлого нет, его не существует, память о нём осталась лишь в умах тех, кого неминуемо ждёт гибель! Мы уничтожаем прошлое, расчищая дорогу для будущего! - крики хумана всё нарастали, лицо исказилось гримасой безумия, слюни летели во все стороны, будто во рту образовался фонтан, мышцы ходили ходуном, челюсть в перерывах между криками дёргалась в неистовом бруксизме - я созиданию этот новый мир будущего, и в этом я подобен Богам, как бы сильно я их ненавидел, я - Архитектор Нового Мира! И пусть однажды и меня ждёт гибель, и ты спрашиваешь, буду ли я рад, если меня забудут?! Да мне плевать, меня не волнует память, мы - наша корпорация, наши братья - простираемся в бесконечность, число наших последователей неисповедимо, мы разрастаемся, как опухоль, заполоняя всё! Умрёт один из нас - но мы как муравьи, идём по телам наших братьев, существуя единым целым! Умру я - и на моё место встанет новый вождь! - он простёр руки в стороны, словно пытаясь обхватить весь кабинет. Нет. Весь мир. - И даже если всех нас истребят, наша идея будет жить вечно, и пусть её запретят, однажды она вновь прорежется в умах БУДУЩИХ поколений, и они продолжат наше дело, ведь идея - это не память и не прошлое, идея - вне времени, идею не уничтожить! Наша идея будет жить вечно, и она победит! И не тебе это судить, ВЕДЬ ТЫ ЛИШЬ ГЛУПЫЙ, МЕРЗКИЙ, НЕСУЩЕСТВУЮЩИЙ ШУ-У-У-У-УТ!

Окончив свой кричащий монолог, походящий на истеричный приступ психбольного, от которого по всему паркету разлетелся сноп слюней, обезумевшей хуман расхохотался, словно сказанные им слова уже начали претворяться в жизнь.

Тихие приглушенные звуки нарастали. Становились громче. Скоро они стали различаться, но Рой не смог уловить смысл — словно миллион голосов одновременно говорили на незнакомом ему языке. Всё громче. Вскоре их речь стала буквально глушить. Бездонная тьма перед глазами стала мелькать в унисон оглушительным голосам, и миллионы образов стали проноситься перед взором Иденмарка. Бордовый дым протянулся по полу, обволакивая ноги Хумана, стекло, потолок, стены и многое другое. На смену идиллии воспоминаний пришел новый гость...

—Нет жалости, нет страха, рулетка страсть моя, любого олигарха пущу по ветру я. Но больше всех эмоций, игра на жизнь даёт, извольте пристегнуться, ведь нам пора в полёт!—Перезвон бубенцов разносился по помещению.—Ну гонит, ну вещает, запутал, испугал, но время истекает и близится финал!—Голос все не умолкал, напевая что-то себе под нос и расхаживая по комнате, как у себя дома.

Небо за окном стало черного цвета, поля пурпурки сгорали на глазах, обращаясь в фракталы черного пепла, распространяющегося вдаль и выжигающего все живое. Словно иллюзия дала сбой или кто-то умело ею манипулировал. К Рою, что не странно, не пришла власть над телом. Он так и продолжил стоять, смотря на все то, что происходит перед ним, но не как не за его спиной.

—Пора забыть про деток, про сказочную муть! Карету мне! Карету! Пора, в последний, пу-у-уть! ХА-ХА-ХА!—Существо отбрасывало тень на окно, за которым резко стало темно из-за появившегося багряного дыма. Оно расхаживало туда сюда и звенело различными погремушками на своем вычурном костюме. Иденмарк не мог повернуться, ведь в данном сне он сам себе не хозяин.—Хаос!—Опрокинул стопку виски.

Монстр приплясывая обошёл помещение, перевернув здесь каждый закоулок в поисках, чем бы поживиться. Его механическая рука, довольно ловко разворачивалась, открывая шкаф за шкафом и рассматривая бутылки дорогого пойла. Она подключена прямо к хребту с помощью толстого шланга, что под высоким давлением помогает утраченной конечности вновь двигаться. Касательно других уродств, в целом, этот человек довольно высокий, почти что два метра, но с тем же горбатый, сутулый, вечно ходит склонившись вперёд. Голова его расписана клоунским гримом словно этот уродец только что сбежал из какого-нибудь цирка или прислуживал знатной особе личным шутом, жонглируя шарами, кеглями, а может быть и чем поострее, если брать в расчет метровый меч за пазухой мужчины. На поясе так же было много кармашков, но больше всего привлекали внимание маски, с таким же клоунским гримом. На шее висел талисман, что по ауре до боли напоминал артефакт, на грудях Иденмарка. Облаченный в наряд придворного шута, ему было положено носить клоунский колпак, вот только, тот не был частью образа, он и был головой странного существа, что перемещался настолько быстро, что бубенцы тут и там гремели, раздаваясь эхом по затхлому помещению скучного, по его мнению, офиса. На Роя даже внимания не обращал, приняв того за манекен.

—Пам-парам-пам парам! Пам-парам!—Шут подошёл наконец таки к Хуману. К удивлению последнего, тварь перед ним была выше его на голову, он медленно выжигал тело Иденмарка своими сгнившими глазами в палых орбитах, они были настолько же черны, насколько и тяжелы.—Какая качественная вешалка, люди в этом времени знают толк в вещах!—После этих слов разразился смех, заливая комнату паническим ужасом и безудержным безумием. Это существо не в своем уме. В следующие секунды, он вытер грязные руки о пиджак Хумана.

От мужчины перед Роем шманило гнилью, тошнотворная вонь в перемешку с давящей аурой. Его УМИ не считывался, как бы сильно не работали процессоры ультра-хумана, это существо не поддавалось анализу. Вариантов два, либо его уровень выше восьмого, либо он защищён. Гнилые зубы сливались в неровной, дерганной и широкой улыбке до самых ушей. Глаза жадно рассматривали "вешалку", словно пытаясь что-то понять. От него не ускользали мелкие детали, наоборот, он отлично их подмечал. В следующую секунду, холодные, тощие пальцы опустились на щеки Иденмарка.—Ну и какого же это, быть сторонним наблюдателем? Должно быть, до безумия весело осознавать свое величие над ПРОШЛЫМ?!

Разразившись непрерывным приступом маниакального смеха, это существо так и повисло, держась за Роя, над землёй. Нежданно негаданно, но монстр буквально за секунду сменил свой смех агрессией и выбил дух из ультра-хумана, повалив бездыханное тело второго на землю, а сам же вернулся к двери. Естество Архитектора стояло слегка поодаль от тела, после того, как поднялось с пола и отошло от шока.

Теперь то контроль над собственным телом пришел к нему, он мог спокойно осмотреться вокруг, что-то сделать, но он был бестелесным, у него не было материи, это просто существо, которое проходит сквозь вещи и не может с ними взаимодействовать. В то же время, бестия присел рядом с дверью и мешком, что оставил у нее. Низ матерчатой ёмкости был весь в крови и протекал. Но то не сильно волновало монстра, что достал из сумки на груди свою старую фляги, покрытую ржавчиной времени, впрочем, как и механизм в его руке, конца первой половины II Эры. Он сам выглядит как какой-то старинный антиквариат, долгое время пылившийся на магазинной витрине. Существо выедало окружение, а каждый вздох порождал все больше едкого багрового дыма вокруг них. Тем же временем, неожиданный гость сверлил взглядом своего недавнего собеседника, с которым у них был неловкий монолог и новое погоняло "вешалка". В этом взгляде читался азарт, безумие, раздражение, ненависть, ядовитая скорбь и самое главное, хаотичный настой. Вот он тут спокойно сидит, а вот секунду назад выбил из Роя "дух".—Что есть Прошлое? Что есть настоящее без прошлого? Настоящее это ведь завтрашнее прошлое? Что есть будущее, если никогда не существовало прошлого? Что вообще такое, это ПРОШЛОЕ?! Почему ты не можешь вспомнить?! Почему не можешь сказать, кем ты был, без оглядки на это ненавистное прошлое?! Почему не считаешь, что если помнить прошлое, то можно чего-то добиться?! Разве ты был бы рад, если бы общество забыло тебя, сразу же после смерти и смело бы все, что ты построил, к Хтонам в задницу?! Отвечай!—Конечно, это было грубо, но конец фразы окончился истерическим смехом, в ходе которого часть горячительного из фляги оказалась на паркете.—Гадство!

Существо подскочило на ноги и со всей силы пнуло ногой мешок, что стоял рядом с ним. Оттуда выкатились головы, словно кочаны капусты. Каждая из них прокатилась по полу, замазав его кровью. Каждая, кроме одной. Это была голова статуи великого мага, которую Рой оторвал не своими руками, а вот все остальные головешки приходились ему братьями и сестрами, которых он убил самолично. Среди них были даже те, кого он пощадил и дал работу у себя в компании, в общей сложности здесь ВСЕ из рода Иденмарк, которых он убил/убивает/убьет. Включая, его собственную голову. При взгляде на тело, что до этого валялось на полу, там уже не найдется голова, она была в этой самой куче убитых детей.

Рой планировал ещё много чего высказать Волхайму. Про жизнь, смерть, расы, неравенство, кибернизацию... чёрт подери, да много про что. Он и сам не знал почему, но его невероятно увлекла эта беседа. Он словно погрузился в транс. Лаконично махнув рукой на прощание ушедшему собеседнику, хуман, однако же, планировал быть на мероприятии до его завершения.

Заняться ему было чем. Отойдя в уборную и дозаправив ноздри очередной дозой белого порошка, он пританцовывающей походкой отправился на поиски новых собеседников. Те, в свою очередь, нашлись довольно быстро - уже через полчаса он заключил договор с неким "мистером Н", сбагрив ему портативную тактическую ракету с протонной боеголовкой. Всего через неделю после этого вечера, этой ракетой будет уничтожен небоскрёб в столице Канша.

По окончанию мероприятия Рой был уже не в лучшей консистенции, и, в сопровождении эскорта, с трудом добравшись до машины, отправился в путь до Нумириона - небольшого райончика небоскребов и офисов корпорации в центре Кандита. За первые полчаса дороги он облевал весь салон два раза. За вторые его вырубило. Вырубило с тем самым таинственным артефактом на шее, что дал ему Волхайм. Он ведь уже и забыл про него.

---

Один хтон его знает, сколько раз за беседу с Волхаймом Рой лицемерил, обманывал, искажал факты и свою настоящую позицию - для него со временем это стало столь обыденно, что даже он сам мог редко различить слова, которые он действительно хотел сказать, и то, что он говорил на самом деле.

В одном он наверняка сказал правду - ему уже очень давно не снились сны. Очень давно. Около ста лет, наверное. С тех самых пор, как он стал колоть стимуляторы, мир ночных грёз навсегда покинул его, независимо от того, с какой частотой он делал инъекции. Были даже целые месяцы, когда он не употреблял вообще никаких наркотиков - и нихрена. Ни одного сна.

Вопреки своим словам, которые он сказал Волхайму, он в действительности сам часто прибегал к использованию "Сонли-Драйв", как бы он ни говорил про то, что "ненастоящий мир" его не интересует.

Однако же, брошь с полумесяцем подарила ему возможность окунуться в ночные видения, пока чёрный матовый хэтчбэк ВИП-класса вёз его тело по заснеженным улицам, выезжая на длинное шоссе в Кандит.

---

Тихие приглушенные звуки... нарастали. Становились громче. Скоро он стал  различать их, но не мог уловить смысл - словно миллион голосов одновременно говорили на незнакомом ему языке. Всё громче. Вскоре их речь стала буквально глушить. Бездонная тьма перед глазами стала мелькать в унисон оглушительным голосам, и миллионы образов стали проноситься перед взором Иденмарка.

На секунду всё смолкло, а затем...

-Мистер Иденмарк, всё готово. Распишитесь, пожалуйста. - Звонкий женский голос ударил словно пощёчина, пелена мгновенно рассеялась.

Он сидел в кресле в своём кабинете, напротив стояла Элизи, протягивая ему документ. Взял бумажку, внимательно вчитываясь. Договор о "метаводорослях", или, в разговорном, "пурпурке". Взял ручку, двумя резкими взмахами оставил роспись в отведённом поле. Протянул обратно секретарше. На полпути остановил.

-Элизи, сколько раз я тебя просил, называй меня просто Рой. К хтону этот "господин/мистер Иденмарк", "Архитектор" и тому подобное. - Наконец, отдал бумажку.

Почему он всё это делает, почему всё это говорит? Ах, да. Это ведь уже произошло. Очень давно. Это 4998 год. Несколько густонаселённых планетоидов по ряду причин испытывали недостаток продовольствия, население страдало от голода, и Экзотек намеревались решить эту проблему. Не так давно им удалось скрестить несколько сортов аномальной Цирконской фауны, и после ряда селекций вывести так называемые "метаводоросли" - чрезвычайно жизнеспособную и плодовитую растительность, которая действительно во многом напоминала водоросли - правда, расти она могла почти что где угодно. Им было найдено огромное количество применений - от текстильной промышленности до использования во многих фармакологических препаратах. Однако не так давно её стали использовать ещё и для производства "БВП-пасты" (Быстро-Вкусно-Питательно) - невероятно питательной и чрезвычайно дешёвой продукции. Ещё два месяца назад она появилась на прилавках многих сетей под маркой "ЭкзоСойа", а сейчас корпорация планировала начать крупные поставки для голодающих планетоидов.

Рой ни на что уже не влиял - ведь всё это уже было. Все его движения и слова, мимика и жесты, чувства - всё это было уже давно свершилось. Он давно отдал этот документ со своей подписью. Давно встал после этого, закурив и устремив свой взор киберимплантов в глазных яблоках в окно. Давно трахнул после этого старшего научного сотрудника Нору Хайс всё в том же кабинете.

Иденмарк словно просматривал фильм, выученный наизусть - уже зная каким будет следующий кадр. Вот только это был не фильм. Это было его прошлое. Более чем реальное. "Метаводоросли"... да. Через два года после их массового производства и продажи "БВП-пасты", выяснится, что не так уж они и полезны как заявлялось. Ещё через год - что они наносят непоправимый ущерб здоровью. Ещё через два начнутся массовые случаи онкологических заболеваний и мутаций у потребляющих их населения.

Но не сейчас. Сейчас это ещё прошлое. Вот он, Иденмарк, подписав роковой документ, дотрахивал Нору Хайс на столе в кабинете. Вместе с эйфорией оргазма пришла резкая "перекадровка" - картинка, ощущения, всё сменилось.

Теперь Рой стоял на небольшом металлическом подиуме, вглядываясь в бескрайние гектары засеянных "пурпуркой" полей. Им даже не нужны были ни гербициды, ни пестициды, ни удобрения - чрезвычайно агрессивная флора, её ядовито-фиолетовые канаты прорастали где угодно, у них были минимальные требования к внешней среде. Настолько, что Экзотеком было принято решение высадить их в радиоактивных пустошах под комплексом лабораторий "Химеры" - это убивало даже не двух зайцев, а гораздо больше. Во-первых, выращивать их тут было гораздо выгоднее, чем где бы то ни было ещё - земля пустошей уже была ими куплена, а какого-либо другого применения им так и не было найдено. Во-вторых, пустошь должна была стать местом выхлопа отходов со строящегося неподалеку города корпорации - Новой Утопии, а поле пурпурной растительности впитывало в себя все токсины и радиацию, и замещало уродливую пустыню прекрасным пейзажем. В-третьих, после недавнего (относительно происходящих событий прошлого) инцидента в "Химере", на поверхности стала появляться разновидности агрессивной флоры и фауны - что в целом и так не удивительно, ведь этим всегда и славилось биоразнообразие Циркона, - а "пурпурка" буквально вытесняла их. Помимо этого, было также и множество других причин.

Знали ли правительства и международные организации о том, что сырьё для "БВП-пасты" выращивалось в абсолютно непригодной для этого среде? Конечно знали. Как знали и о том, что даже без радиации, токсинов и нестабильной магической энергии которыми была пропитана почва пустошей, произведенная из "пурпурки" продукция была бы ничуть не менее вредна. Это было известно практически сразу. Всё уже было обговорено и согласовано.

В конечно счёте, даже когда вред продукции вскрылся общественности, серьёзных подвижек не было - "БВП-паста" была запрещена почти на всех планетах, но основной источник доходов шёл именно с отдалённых слабо обеспеченных планетоидов, на которые поставки продолжались. "Пурпурка" всё также легально выращивалась, модифицировалась, приобретая все новые страшные свойства и сферы применения. Вскоре даже появилась "БВП-паста-2.0", которая, по заявлениям, якобы была лишена всех мутагенов. Её уже легально продавали даже на планетах - особую популярность она приобрела в забегаловках "ЭкзоСойи" на Цирконе, Абберате и Климбахе.

Рой достал сигарету, удовлетворенно закуривая. Он уже знал, какой прибылью всё это обернётся. Всё уже было просчитано. Всё уже было сделано. Сейчас перед ним всего лишь прошлое. Вдалеке, над горизонтом кислотно-фиолетовых полей клубились столбы дыма - это выхлопы мощных гигантских комбайнов, собирающих первую жатву фиолетовой дряни.

—Жизнь сама по себе вещь не справедливая...Мы не можем решать, кем нам быть при рождении, но зато, можем сами решить, кем нам быть по жизни...Вольный пират, казначей, директор фирмы или может быть Барон, все это в наших руках и не в чьих более. Нет смысла винить себя или кого-то в том, кем ты был или стал, нужно винить себя в том, кем ты не смог стать...—Демиург призадумался, прочувствовав тяжесть в этом лозунге компании, он нес за собой какой-то другой смысл, такой, что не уловить с первого раза как бы сильно ты не старался. Когда же Рой впырснул толику своей жгучей ненависти в голос, картина сразу же переменилась, а последующие слова не много не мало были точно такими же, как недавнее высказывание про теракт.—Если бы можно было убить бессмертного, то он бы не звался таковым...—После этого, Порядочный просто кинул взгляд в окно, куда-то вниз, там копошились люди, кто-то садился в машину, кто-то наоборот выходил из нее. Тут к нему вернулось чувство времени и он вспомнил, что уже скоро должно пройти два часа, по истечению которых можно будет со спокойной душой уходить с этого мероприятия. Что касается собеседника, то он абсолютно спокоен, никакая фраза не зацепила его. Верно, сестра и вправду довела этого человека до апогея, после которого он уже вряд-ли вспомнит ее без более ярких и значимых намеков. Вот что бывает, когда играешь с чужими жизнями, дорогая Фортуна. Хотя странно это было говорить той, кто не ценила саму суть Жизни и видела свое искупление лишь в смерти. Странные они, Рой и Удача. Такие разные, но оба чхали на какие бы то ни было моральные устои и принципы общества, живут на своей волне.—Наука сопряжена с рисками, а риски идут под руку с Удачей...Значит ли это, что Наука — сплошная удача?..Вряд-ли...

Что это? На лице Иденмарка застыло такое горькое чувство душевной боли? Да, оно разъедало душу и уничтожало само естество любого существа, что хоть раз его испытает на себе. От этого резко изменившегося эмоционального фона, по маске Демиурга чуть ли не расползлась трещинами зловещая улыбка, такая неровная, с острыми резкими краями, пустая, но такая многозначительная. Но, он быстро избавился от этих заразных мыслей, а потому Рою не довелось видеть эту сторону Правосудия вживую.

—Ну, случаи возвращения к жизни не столь редки, однако, достаточно, что бы говорить о каждом в отдельном порядке, но я не вижу ничего такого, однако, вам удалось вернуться с той стороны вечного потока энергии...это...поражает...Таким могут разве что Демиурги похвастаться...—Он медленно взглянул на время, на экране телефона, который все ещё держал в руках.—Я не вижу выхода в смерти, а потому не прошу кого-то меня убить, да и сам не стараюсь ускорить свой конец...Тем не менее, тяжёлые мысли одолевают порой всех и каждого, нельзя быть уверенным на все сто процентов, что допустим он...—Рука поднялась в сторону тощего мужичка в деловом костюме, ювелира.—Никогда не желал умереть...Но какой в этом смысл, если пользы будет ноль?..Если уж собрался умирать, то сделай для начала что-то полезное...

Порядочный не понимал беспричинный смех со стороны Хумана, хотя он в принципе не понимал юмор, шутки, анекдоты, каламбуры и прочие людские утехи, которыми они поднимают себе настроение. Если его нет, так как оно может подняться с какой-то шутки? Вот никак и не может, Генри просто наблюдал за всем этим мракобесием вокруг и трижды пожалел, что пришел сюда. Хотя, терпимо, всяко лучше чем первые пару часов в этом обществе. Там вообще мрак, даже вспоминать не хочется.

Он неспешно повернул голову в сторону Роя, пока тот заходился смехом и хватался рукой за все подряд, что бы была опора. Он жадно хватал воздух, но продолжал смеяться. Когда слезы текли из его глаз, в воздухе появился запах машинного масла и кажется хлорки, не известно, было ли это связано с Иденмарком или с тем, что уборщица пришла вытереть рвоту с пола. Тем же временем, в этот угол начало слетаться большое количество нежелательных взглядов.—Да...Ты только постарайся успокоиться...

После недолгого разговора с Кроули и смены дислокации, компания оказалась в противоположном углу комнаты и продолжала разговор о том о сем. Пока в конечном счёте дело не переросло в сделку, которой мало кто ожидал, но иначе и быть не могло. Демиург вручил брошь новому владельцу, пускай это и был пока только пробный образец, но он уже неплохо показывал себя в действии.

—Именно...Во время сна украшение будет обрабатывать всю информацию за день, а так же из внешних источников и прогнозировать ближайшее будущее. После настройки, можно самому определять, насколько далеко вы хотите заглянуть на ту сторону времени...—Генри молча принял из руки Роя визитку и мельком осмотрел ее, прежде чем убрать в карман пальто. На обратной стороне были какие-то небольшие выпуклые письмена, наверное по ним и определяет, впустить ли его, или нет.—Да, мне всегда интересно, как работают те или иные мои Разработки, а потому я часто связываюсь с клиентами после пробного периода и провожу с ними беседу на тему того, понравилось ли им данное изобретение или нет...Что же касается ваших разработок, то думаю, что мне действительно будет поучительно посмотреть на то, чем занимается Экзотек, так сказать, лично оценить творческий потенциал компании...

—Тем не менее, мой вечер подошёл к концу, я вынужден откланяться восвояси...Это...Был один из тех вечеров, который бы я не хотел повторить, потому как тогда бы он приелся...А так меня все устраивает...—Демиург поправил перчатки на руках и воротник пальто.—Хороших вам выходных, господин Иденмарк, ещё свидимся...—Порядочный развернулся на месте и монотонным ровным шагом прошёлся в сторону фуршета. Каблук сапог отстукивал тихий ритм, который раздавался эхом по помещению, но сразу же поглощался шумом толпы.

—Пойдем, Лаплас...—Хуман как-то спросил, какова причина его визита? Вот вам и ответ, он был здесь, потому как Лаплас является одной из тех личностей, что вытащила его сюда. И если бы не она, то ноги бы здесь его не было. Что же в ней такого особенного и почему она не могла прийти на мероприятие сама? Ну, все до боли банально, Лаплас, Первый Черный крест Ордена Порядка, глава Чистильщиков, ИИ Ордена, она слепа. Это можно понять из разговора с ней. Вместо того, что бы что-то сказать Демиургу, она просто молча встала, с закрытыми глазами. Пышные черные ресницы довольно сильно контрастировали на бледной коже. Когда же белоснежные локоны чуть ли не сливались. Черные одеяния были ей к лицу, хотя она больше предпочитала белые наряды. Вместе эта компания под руку покинула мероприятие и скрылась в неизвестном направлении.