- Добро пожаловать на Аркхейм. Войдите или зарегистрируйтесь.
Автор Аранарх
- 04-10-2024, 13:09:531. Имя и фамилия персонажа
Аранарх.
2. Раса и год рождения
Дата появления: 5026 по исчислению Аркхейма.
Аранарх - дитя другого мира. Он - магический конструкт из плоти и крови, искусственно созданный артефактом из другого мира- Красной Чашей.
Выглядит он, при этом, как гном, хотя и с некоторой оговоркой.
Физическая сила — высокая.
Выносливость — высокая.
Регенерация - высокая, при выполнении уловий Кровавого Обновления. В противном случае - низкая.
Прочность — низкая.
Магический потенциал — высокий.
Приняв путь Красной Чаши, существо заключает сделку с одним из ее аспектов, отражающим тот или иной аспект Губительных Сил.
Эта Чаша ведет своих адептов по пути Возвышения Духа. Она разрушает их тела и предает сущности в руки их новых властителей.
Вечные, лишенные оков плоти, они обречены до скончания мира страдать в горниле Красной Чаши, терзаемые собственными воспоминаниями и ошибками.
Но иногда, они обретают плоть.
Волей своего повелителя, терзаемый дух становится Смертным Избранным - мясом и костями, лишенными истинной сущности. Смертная оболочка, наполненная воспоминаниями и сожалениями бродит по миру, движимая наивысшим императивом - исполнить свою цель или умереть.
Как правило, такие твари воплощаются в виде представителей привычных нам рас, но искаженными и оскверненными своими разрушенными сущностями. Зачастую, они сильнее и выносливее своих исходных образцов, обладают более высоким магическим потенциалом, но их значительно проще уничтожить.
Их плоть - порождение древнего колдовства Чаши. Она столь же уязвима к урону, как плоть обычного человека, но при этом, Порождению можно нанести существенные повреждения чистым железом, солью, серебром и антимагическими материалами.
Так же, их отгоняет сила истинной Веры и чистые, не испорченные сущности - кровь праведника губительна для Проклятых, равно как и предметы, наполненные Верой.
Даже погибнув, Порождение не завершает свой бесконечный, мучительный путь. Его воспоминания сольются с Чашей и, при необходимости, артефакт создаст новое существо. Все нажитое его предыдущим воплощением будет утеряно, лишь память о совершенном вечно будет пребывать в Чаше.
Тем не менее, убить их не так просто. Несмотря на относительную слабость своих тел, Порождения - паразиты, способные поглощать кровь и боль других, восстанавливаясь силой Кровавого Обновления. Поглощая кровь, плоть и страдания еще живого разумного существа, эти монстры стремительно регенерируют. Их раны закрываются, ткани - восстанавливают целостность и заростают сломанные кости. Лишь со смертью своей жертвы, когда кровь остынет и прервет свой ток по жилам, эффект сходит на нет и раненому адепту приходится искать новую цель.
Год рождения: 2332. Однако, большую часть прошедших лет Аранарх был мертв, лишь изредка восставая по воле своего повелителя.
Визуально выглядит как крепко пожилой гном, лет 50-60 в человеческом эквиваленте. Его навыки примерно идентичны тем, что он имел на момент своего Падения, с поправкой на этот мир.
3. Место проживания, род занятий и состоятельность
Аранарх не имеет собственного дома и идёт туда, куда его пошлет воля Чаши. Впрочем, другим планетам он предпочитает Харот.
Как правило, зарабатывает себе на жизнь мелким воровством и поденной работой, но при оказии не побрезгует убить и ограбить зазевавшегося путника. Особенно, если это останется безнаказанным.
Он - всего лишь инструмент, обреченный погибнуть, выполняя свою миссию.
4. Цвет магической энергии и ориентация
Колдовство, творимое Аранархом, похоже на ржавую дымку, с привкусами гнилой лакрицы и расколотого сланца.
Ориентация: Кен.
Буквально, у него анатомия промежности как у кукольного Кена.
5. Биография
Последний за сегодня.
Этот пришелец был хотя бы спокойный.
Хлоя устало протерла покрасневшие глаза и пододвинула к себе доску-планшет с итоговым протоколом.
На самом деле, она не должна была этим заниматься, но этот конкретный иномирец решил появиться именно на ее участке, именно в ночную смену, где именно она была старшим офицером Службы Адаптации Аркхейма.
Именно ее подпись, в конечном итоге, окажется на этом четырежды переписанном от руки документе, уже успевшем невесть где подцепить характерное коричневое полукольцо от чашки кофе. Осталось только перечитать его и сделать вид, что весь тот болезненный бред, указанный в нем - правда.
Хорошо хоть иномирец, представившийся как "Брокен Тул, к Вашим и Вашего Дома услугам" был на удивление тих - он просто сидел со стаканчиком дешевого горячего шоколада в руках и терпеливо ждал своей участи. Чем то он наполнил ей старую, побитую дворнягу, которую пустили в дом погреться и та, не веря своему счастью, старательно делает вид, будто ее не существует.
Хлоя вздохнула, пообещав себе, что после этого точно ляжет спать и НЕ БУДЕТ задивать в себя еще одну кружку дешевого пойла из капельной кофеварки.
Разумеется, обещание свое она не сдержит, улыбнулась она самой себе и погрузилась в биографию.
"" Субъект представился как Брокен Тул.
Родился в Третьем Мире (в третьем от Солнца, уточнил сам Брокен.) в семье наземного гнома низкой касты.
В юном возрасте был похищен работорговцами и, следующие 20-25 лет, провел в качестве раба на гигантском металлургическом заводе.
Пережил разрушение завода нежитью, и, за проявленную храбрость и стойкость, получил свободу.
Был принят в состав внутренних войск гномов, на протяжении восьми лет занимался охраной чего то вроде гномьего научно-исследовательского центра.
За нарушение кастовых законов был заключен под стражу, но вскоре отпущен под поручительство одного из ученых (Хранителей Знания, как выражается сам Брокен)
Еще двадцать лет постепенно проходил путь от ученика, до полноправного ученого. Там же овладел рядом околомагических практик и ритуалов, характерными для их общества.
Был изгнан из ученого совета в ходе политических войн. Следующие три года провел в качестве авантюриста, пока не встретил некоего Нандухирионната и стал его учеником.
Под его руководством стал кем то вроде странствующего рыцаря, борющегося со Злом.
Следующие полсотни лет провел в этом качестве, пока не был приглашен стать городским чародеем в город гномов, названный им Римо Джанхо. Следующие семьдесят лет он провел в нем, где последние сорок лет провел в качестве воина и кадрового чародея подразделения элитной тяжелой пехоты.
В конечном счете, город был разрушен из за нападения внешнего врага. В процессе осады, Брокен, с его слов, применил против врага некий артефакт и болше не принадлежит себе (?)
Уверяет, что им повелевает артефакт, называемый им "Красной Чашей". Этот артефакт, якобы, содержит в себе слепок его сущности и, по одному ему известным причинам, создает на основе этого слепка биологический конструкт, каковым является Брокен Тул.
Он так же утверждает, что в случае его смерти, Чаша способна создать новый конструкт, на основании изначального слепка, если задача не выполнена и ее выполнение еще возможно, или если возникла новая задача. При этом, навыки, полученные конструктом не сохраняются, посколько Чаша не вносит изменений в исходную матрицу.
В это сложно поверить, но он утверждает, что такие клоны служат Чаше уже как минимум две тысячи лет по их летоисчислению, и что Чаша записывает в исходный слепок воспоминания погибших клонов.
Так же, именно она приказала ему воспользоваться стабильной пространственной аномалией, связывающей его мир и Аркхейм, изменив ранее поставленную задачу.
На вопрос, поддерживает ли он связь с артефактом на данный момент, Брокен улыбнулся и ответил, что он надеется, что забрался достаточно далеко, чтобы умереть окончательно. ""
После прочтения протокола, Хлое захотелось выпить и чтобы этот день, наконец, закончилась.
В любой последовательности.
И между ней и ее желаниями осталась подпись, четыре копии и вручение очередному пришельцу временного документа, нескольких продуктовых талонов и предписания явиться в место временного проживания иномирцев.
Выдохнув сигаретный дым, она приступила к работе, не замечая, что улыбка пришельца так и не сдвинулась с того момента, как она задала ему последний вопрос...
6. Образ
Внешность: старый, грузный, одноглазый гном, некогда щеголявший внушающей уважение мускулатурой молотобойца. По обезьяньи длинные руки увиты шрамами и жгутами могучих, хотя и несколько подраскисших с возрастом мышц. Длинные, изящные, хотя и с набухшими от артрита суставами пальцы вполне подошли бы профессиональному скульптору или художнику, если бы огрубевшая кожа и многочисленные следы от заживших порезов не изобличали в их владельце профессионального воина. Вообще, стоит бородачу скинуть одежду, как сомнения в его профессии моментально исчезают: тут вам и характерные мозоли на ключицах, и следы страшного ожога на груди, плечах и животе, усеянные причудливой вязью от некогда вплавившейся в плоть кольчуги, и странно деформированные рубцы от колотых и резаных ран, вылеченных магией впопыхах. Даже сама мускулатура - волокнистая, не слишком объемная, говорит скорее о выносливости, что более личит воину, чем борцу с Арены. Впрочем, таких как он - отставных вояк из славного гномьего рода, нынче в городах пруд пруди. Неотличимые друг от друга иначе как по коллекциям шрамов и числу недовыбитых зубов, они охотно рассказывают истории о своих подвигах всякому, кто поставит им пиво в таверне. Лишь иногда, когда он смеется или говорит на повышенных тонах, в его речи проскальзывают странные стрекочущие нотки, а в неярком свете можно разглядеть слабый красноватый отблеск в единственном глазу.
Ну а если вам совсем не повезет, то его борода распахнется на две половины, открывая ротовой аппарат, идентичный личинке стрекозы.
Руку он не перегрызет, но вот добраться сквозь лицевые кости до мозгов сумеет.
Одежда: одет гном всегда единообразно, в некогда белую льняную домотканную рубаху, льняные же порты, пахучий овчинный кожушок до середины бедер и заскорузлые яловые сапоги бутылками. За спиной, кроме просторного заплечного мешка из вощеной свиной кожи, виднеется скатка зеленого долгополого плаща с капюшоном, сшитого из подбитого шерстью корабельного брезента.
Характер. Как таковой, свой характер Аранарх давно изжил. При необходимости, он бывает понимающим, жестоким, своим-в-доску, смотря чего Каранрох требует от своего оперативника сегодня.
Пожалуй, то немногое, что у него осталось от прежнего Я, так это фанатичная преданность клятвам, обетам, заключённым сделкам и данному слову.
Так же, побочным эффектом его своеобразного образа жизни, является патологическое неприятие технологических новинок.
Поясняет он это так:
каждый раз, восставая, он вынужден осваивать новые и новые технологии, затем он погибает, и накопленные знания безнадежно устаревают к моменту его следующего пробуждения.
И чего ради стараться, если удар стилетом в печень эффективен вне времени?
Неартефактные оружие и снаряжение
- Пхурба. Ритуальный нож с узким трехгранным лезвием из чистого золота, с рукоятью, изображающей чрезвычайно вытянутую женскую фигуру с непропорционально большой головой, выполняющей роль навершия. Если присмотреться, то можно заметить, что голова лишена ушей, глаз и рта. Общая длина ножа: 24 см, длина клинковой части: 12 см.
Навершие отвинчивается, внутри рукоятки полость, соединенная с канавками на лезвии посредством нехитрой подпружиненной диафрагмы, отпираемой нажатием на промежность "рукояти". Не обладает магическими свойствами.
- Нож. Простецкий охотничий нож из дешевой, но прочной углеродистой стали, с рукоятью из бука и буковыми же глухими ножнами, натертыми воском. Длина клинка: 16 см. Профиль дроп поинт, прямой клин от обуха и многочисленные царапины на клинке прямо сообщают всем желающим, что это простое и утилитарное орудие.
- Набор хирурга. Маленькая, 24/16/8 шкатулка из щедро смазанной воском лиственницы, изнутри поделенная на секции маленькими извлекаемыми поддончиками. Внутри - довольно примитивный инструментарий для оседлого хирурга, но весьма полезный для хирурга полевого. Сами инструменты выполнены из высококачественного хромникельмарганцевого мартенсита и более ничем не примечательны.
- Топорик. Простой плотницкий топорик с короткой рукоятью и обушком-молоточком, сделан из инстументальной углеродистой стали и свисает с бедра в чехле из вощеной кожи.
- Диоскуры. Два идентичных друг другу коротких ксифоса,
выполненных из сплава, идентичному по свойствам стали D2, по схеме фуллтанг. Гарда литая, бронзовая, выполнена в виде правильного, но толстого ромба и ничем не украшена. Рукоять выточена с учетом хватки владельца и облита каучуком. На лезвии ( лавролистное, с заточкой типа "двойной клин" Ширина: 8 см. Длина: 40 см) с помощью серебряной насечки изображены изощренные ругательства на дварфийском. Идут в комплекте со специальными кожаными ножнами, устанавливаемыми за спину буквой Х рукоятками вниз.
- Щит. Простой круглый щит из тёмного дуба, диаметром в метр и окованный по кругу бронзовой полосой и без умбона.
8. Связь с игроком
Спацес: UncleMeni
Телега: @Uncle_Meni
9. Галерея
Аранарх.
2. Раса и год рождения
Дата появления: 5026 по исчислению Аркхейма.
Аранарх - дитя другого мира. Он - магический конструкт из плоти и крови, искусственно созданный артефактом из другого мира- Красной Чашей.
Выглядит он, при этом, как гном, хотя и с некоторой оговоркой.
Физическая сила — высокая.
Выносливость — высокая.
Регенерация - высокая, при выполнении уловий Кровавого Обновления. В противном случае - низкая.
Прочность — низкая.
Магический потенциал — высокий.
Приняв путь Красной Чаши, существо заключает сделку с одним из ее аспектов, отражающим тот или иной аспект Губительных Сил.
Эта Чаша ведет своих адептов по пути Возвышения Духа. Она разрушает их тела и предает сущности в руки их новых властителей.
Вечные, лишенные оков плоти, они обречены до скончания мира страдать в горниле Красной Чаши, терзаемые собственными воспоминаниями и ошибками.
Но иногда, они обретают плоть.
Волей своего повелителя, терзаемый дух становится Смертным Избранным - мясом и костями, лишенными истинной сущности. Смертная оболочка, наполненная воспоминаниями и сожалениями бродит по миру, движимая наивысшим императивом - исполнить свою цель или умереть.
Как правило, такие твари воплощаются в виде представителей привычных нам рас, но искаженными и оскверненными своими разрушенными сущностями. Зачастую, они сильнее и выносливее своих исходных образцов, обладают более высоким магическим потенциалом, но их значительно проще уничтожить.
Их плоть - порождение древнего колдовства Чаши. Она столь же уязвима к урону, как плоть обычного человека, но при этом, Порождению можно нанести существенные повреждения чистым железом, солью, серебром и антимагическими материалами.
Так же, их отгоняет сила истинной Веры и чистые, не испорченные сущности - кровь праведника губительна для Проклятых, равно как и предметы, наполненные Верой.
Даже погибнув, Порождение не завершает свой бесконечный, мучительный путь. Его воспоминания сольются с Чашей и, при необходимости, артефакт создаст новое существо. Все нажитое его предыдущим воплощением будет утеряно, лишь память о совершенном вечно будет пребывать в Чаше.
Тем не менее, убить их не так просто. Несмотря на относительную слабость своих тел, Порождения - паразиты, способные поглощать кровь и боль других, восстанавливаясь силой Кровавого Обновления. Поглощая кровь, плоть и страдания еще живого разумного существа, эти монстры стремительно регенерируют. Их раны закрываются, ткани - восстанавливают целостность и заростают сломанные кости. Лишь со смертью своей жертвы, когда кровь остынет и прервет свой ток по жилам, эффект сходит на нет и раненому адепту приходится искать новую цель.
Год рождения: 2332. Однако, большую часть прошедших лет Аранарх был мертв, лишь изредка восставая по воле своего повелителя.
Визуально выглядит как крепко пожилой гном, лет 50-60 в человеческом эквиваленте. Его навыки примерно идентичны тем, что он имел на момент своего Падения, с поправкой на этот мир.
3. Место проживания, род занятий и состоятельность
Аранарх не имеет собственного дома и идёт туда, куда его пошлет воля Чаши. Впрочем, другим планетам он предпочитает Харот.
Как правило, зарабатывает себе на жизнь мелким воровством и поденной работой, но при оказии не побрезгует убить и ограбить зазевавшегося путника. Особенно, если это останется безнаказанным.
Он - всего лишь инструмент, обреченный погибнуть, выполняя свою миссию.
4. Цвет магической энергии и ориентация
Колдовство, творимое Аранархом, похоже на ржавую дымку, с привкусами гнилой лакрицы и расколотого сланца.
Ориентация: Кен.
Буквально, у него анатомия промежности как у кукольного Кена.
5. Биография
Последний за сегодня.
Этот пришелец был хотя бы спокойный.
Хлоя устало протерла покрасневшие глаза и пододвинула к себе доску-планшет с итоговым протоколом.
На самом деле, она не должна была этим заниматься, но этот конкретный иномирец решил появиться именно на ее участке, именно в ночную смену, где именно она была старшим офицером Службы Адаптации Аркхейма.
Именно ее подпись, в конечном итоге, окажется на этом четырежды переписанном от руки документе, уже успевшем невесть где подцепить характерное коричневое полукольцо от чашки кофе. Осталось только перечитать его и сделать вид, что весь тот болезненный бред, указанный в нем - правда.
Хорошо хоть иномирец, представившийся как "Брокен Тул, к Вашим и Вашего Дома услугам" был на удивление тих - он просто сидел со стаканчиком дешевого горячего шоколада в руках и терпеливо ждал своей участи. Чем то он наполнил ей старую, побитую дворнягу, которую пустили в дом погреться и та, не веря своему счастью, старательно делает вид, будто ее не существует.
Хлоя вздохнула, пообещав себе, что после этого точно ляжет спать и НЕ БУДЕТ задивать в себя еще одну кружку дешевого пойла из капельной кофеварки.
Разумеется, обещание свое она не сдержит, улыбнулась она самой себе и погрузилась в биографию.
"" Субъект представился как Брокен Тул.
Родился в Третьем Мире (в третьем от Солнца, уточнил сам Брокен.) в семье наземного гнома низкой касты.
В юном возрасте был похищен работорговцами и, следующие 20-25 лет, провел в качестве раба на гигантском металлургическом заводе.
Пережил разрушение завода нежитью, и, за проявленную храбрость и стойкость, получил свободу.
Был принят в состав внутренних войск гномов, на протяжении восьми лет занимался охраной чего то вроде гномьего научно-исследовательского центра.
За нарушение кастовых законов был заключен под стражу, но вскоре отпущен под поручительство одного из ученых (Хранителей Знания, как выражается сам Брокен)
Еще двадцать лет постепенно проходил путь от ученика, до полноправного ученого. Там же овладел рядом околомагических практик и ритуалов, характерными для их общества.
Был изгнан из ученого совета в ходе политических войн. Следующие три года провел в качестве авантюриста, пока не встретил некоего Нандухирионната и стал его учеником.
Под его руководством стал кем то вроде странствующего рыцаря, борющегося со Злом.
Следующие полсотни лет провел в этом качестве, пока не был приглашен стать городским чародеем в город гномов, названный им Римо Джанхо. Следующие семьдесят лет он провел в нем, где последние сорок лет провел в качестве воина и кадрового чародея подразделения элитной тяжелой пехоты.
В конечном счете, город был разрушен из за нападения внешнего врага. В процессе осады, Брокен, с его слов, применил против врага некий артефакт и болше не принадлежит себе (?)
Уверяет, что им повелевает артефакт, называемый им "Красной Чашей". Этот артефакт, якобы, содержит в себе слепок его сущности и, по одному ему известным причинам, создает на основе этого слепка биологический конструкт, каковым является Брокен Тул.
Он так же утверждает, что в случае его смерти, Чаша способна создать новый конструкт, на основании изначального слепка, если задача не выполнена и ее выполнение еще возможно, или если возникла новая задача. При этом, навыки, полученные конструктом не сохраняются, посколько Чаша не вносит изменений в исходную матрицу.
В это сложно поверить, но он утверждает, что такие клоны служат Чаше уже как минимум две тысячи лет по их летоисчислению, и что Чаша записывает в исходный слепок воспоминания погибших клонов.
Так же, именно она приказала ему воспользоваться стабильной пространственной аномалией, связывающей его мир и Аркхейм, изменив ранее поставленную задачу.
На вопрос, поддерживает ли он связь с артефактом на данный момент, Брокен улыбнулся и ответил, что он надеется, что забрался достаточно далеко, чтобы умереть окончательно. ""
После прочтения протокола, Хлое захотелось выпить и чтобы этот день, наконец, закончилась.
В любой последовательности.
И между ней и ее желаниями осталась подпись, четыре копии и вручение очередному пришельцу временного документа, нескольких продуктовых талонов и предписания явиться в место временного проживания иномирцев.
Выдохнув сигаретный дым, она приступила к работе, не замечая, что улыбка пришельца так и не сдвинулась с того момента, как она задала ему последний вопрос...
Полная биография
Глава первая. Харальд.
.
.
Пожалуй, это будет самая короткая глава, уже по той причине, что наш с вами общий знакомый был слишком юн чтобы четко помнить те
события. Тем не менее, мы все же
попытаемся восстановить ее.
.
Харальд родился здоровым, сильным ребенком в семье Наземников. То были гномы, решившие
оторваться от своего племени и жить в уединении и... свободе.
Счастливым ли было его раннее детство, или нет- сказать тяжело, но нам абсолютно точно известно, что когда в Норготе заканчивались рабы, более социальные гномы не
брезговали брать в рабство своих недавних братьев. В тот день, хорошо вооруженный отряд молодых воинов ворвался на степную ферму своих порицаемым родичей и безжалостно вырезал все, что сопротивлялось.
Уцелевших повязали в колонну и увели, включая 9 летнего Харальда, на страшные рудники величайшего в истории города-завода гномов.
Глава третья. Менелтирит.
.
Прошли годы. Один из немногих уцелевших при разрушении Норгота, Харальд получил свободу.
Просто за то,что выжил там, среди крови и мрака, с мечом в руке сражаясь за тех, кто нещадно порол его плетьми и дрекольем.
Вместе со свободой он получил возможность вступить в ряды Нетленных и право на новое имя, каковым правом он не замедлил воспользоваться.
Теперь он служил среди стражей древних цитаделей Хранителей
Знания, отзывался не иначе как на имя Менелтирит и никто не порол его вот уже несколько лет.
Как таковые, его обязанности включали в себя регулярные тренировки, чистку доспехов до поистине ослепительного блеска и периодические вылазки в глубины гор, дабы
сопровождать очередного иссушенного интеллектуальной похотью Хранителя в его нелегких поисках вселенских Истин.
Большинство его товарищей были довольны этой тихой, размеренной жизнью без особых происшествий, однако, бывший раб откровенно скучал. Он записался на курсы
повышения квалификации и стал учиться грамоте, но у озверевшего от отсутствия желающих обучаться различным типам древней словесности мага были на этот счет свои планы, и свято уверенный в том, что изучает ОДИН язык, Менелтирит за пару лет изучил их более четырех десятков, искренне поражаясь обильности письменных знаков...
Затем он начал таскать из Библиотеки книги. Затем фолианты. Затем он был пойман, скручен, бит плетью и, уже в который раз в своей жизни, брошен в карцер.
Глава восьмая. Падение.
Годы шли.
Менелвагор старел. Как и все гномы, он и в старости оставался крепок и силен. Разумеется, он больше не стоял в первых шеренгах Последнего Бастиона, но его впечатляющие знания и опыт позволили ему стать кадровым чародеем этого элитного подразделения.
Ковен Литании Камня, владыкой которого он был на тот момент, под его влиянием стал чрезвычайно искусным в поддерживающих чарах, укрепляя и без того безупречную стойкость элитной гномьей пехоты.
Все больше и больше Хранителей под его началом получали ритуальные шрамы Кузницы Душ, постигая сложную и ответственную науку созидания Каменных Предков.
По старой памяти, он старательно избегал участия в изощрённой политике Нефритовых Залов и, несмотря на имеющееся право, занимал кресло в Совете только во время официальных мероприятий, требующих кворума.
Диоскуры тихо ржавели над камином.
Мелкие дрязги, отголоски политики, возрастные проблемы - все это, хоть и раздражало старого колдуна, но не могло всерьез потревожить покой в его души.
Покуда не пришла нежить.
Кошмар вновь вернулся в его жизнь, спустя полторы сотни лет он вновь ощутил поступь Немертвых.
Сперва пали крепости на малых перевалах.
Ни одна не успела послать сигнал о помощи, ни один портал не смог вернуть домой Стражей Границ.
Группы Стального Крыла, что были отправлены на разведку, нашли лишь следы краткосрочной битвы и четкий аромат Смерти.
Нежить пришла в Римо Джанхо.
Немедленно была объявлена мобилизация.
Пробуждены все големы, даже Почтенные были извлечены из святилищ.
Были посланы призывы о помощи, но тут гномов ждал первый удар: анклав был словно накрыт неким куполом, блокирующим дальние передачи.
Второй удар: Миниль, давние торговые партнёры Римо Джанхо, отказались прислать своих воинов. Более того, как выяснилось, они уже знали о нашествии и активно эвакуировались через свою Арку.
Слова их посла, Аммэ, до сих пор звучат в ушах гнома всякий раз, как он видит эльфа, пробуждая в нем застарелую ненависть.
"- Враг, что гряде , не по силам ни нам, ни вам. Вмести ли, по отдельности ли, в битве с ним нас ждёт гибель.
Нам жаль вас, ибо мы знаем, что вы не отступитесь и примете смерть".
Ярость, что выплеснулась тогда из Нефритового Зала, разорвала проклятых предателей в клочья.
Стража изрубила все посольство, а трупы были сброшены со стены, но это ничего не изменило.
Тем радостнее было, что люди, это слабый, недолговечный , низший род не отринул древние клятвы.
Теодор фон Айсштайн не хуже эльфов понимал, что его небольшой, в сущности, городок не смог бы существенно повлиять на оборону грозной цитадели гномов, но он был честным и благородным владыкой.
И потому, вместо своего войска, что он оставил охранять свой народ, он послал п смерт своего первенца и всю свою ближнюю дружину, все сто двадцать мечей.
Все они знали, что их ждёт гибель. Юный
Роланд фон Айсштайн, которому предстояло стать владыкой, вместо своего отца, так же понимал это
Но он и его люди все равно явились в Зал и все как один кровью поклялись защищать своих союзников до самого конца.
Вскоре, стала понятна причина паники эльфов.
Громадной армией нежити командовало древнее чудище, монстр Изначальных Дней, почти богоподобный Дракон Лич.
Его безмолвное войско выстроилось полукругом вокруг Первой Стены, ожидая непонятно чего.
Лишь когда до Ставки дошли вести, что нижние уровни шахт кишат нежитью, враг атаковал.
Ургрим Сломанный Молот вызвался запечатать шахты.
Менелвагор никогда не любил его, и Ургрим отвечал тому взаимностью. Очень уж сильно различались их взгляды на то, что такое гном и что именно должно его позорить.
Но в тот момент, когда Ургрим был готов шагнуть во мрак, старый колдун отдал ему свой легендарный щит в виде шестилучевой звёзды.
Избитый и вновь выправленный, горящий лунным серебром и инкрустацией из драконьих костей, этот щит был символом величайшего признания одного упрямого барана другим упрямым бараном.
- Город должен выстоять. - безапплеяционно сказал гном голубых кровей бывшему рабу.
- Он будет стоять, пока я дышу. - ответил чародей.
Два старых врага расстались навсегда у ворот Шахт.
Ургрим умер, вместе со своим братом и зятем обороняя Длинный Мост, покуда за его спинами горняки устанавливали подрывные заряды.
Стакатто подземных взрывов было сигналом для сражающихся на Стене - Сломанный Молот исполнил свою клятву.
Скандируя имя павшего героя, гномы сбросили врага со стен и обрушили осадные башни, но это было только началом.
Первым натиском Дракон Лич вскрыл оборону карликов - огневые точки, места размещения тяжёлых орудий и зачарованные кристаллы, что отражали даже самые точные выстрелы катапульт.
Лишь дважды он пролетел перед Стеной - неуязвимый, гигантский, дышащий сине-зеленым пламенем, он выжег все, до чего смог дотянуться.
Стрелы не брали его.
Энропийное поле растворяло металл струйками ржи, дерево гнило и рассыпалось в полете, а заклинания бледнели и рассеивались, не долетая до него. Лишь самые тяжёлые ядра и самые большие камни могли достать его, но он, крылатый и лёгкий, без труда избегал их.
Затем, пали Ворота.
Отряды ополчения бились за каждую улицу, каждый переулок заваливался горами гнилого мяса и костей, нотам, где полз Червь, воины старели прямо на глазах.
Ветшала плоть и одежда, слабели руки, орудие обламывалось и падало на землю.
Чудовище ползало по домам, подавляя очаги сопротивления и не давая регулярным частям организованно отступить к Второй стене.
Становилось ясно, что лишь с окончательной смертью твари у города был шанс.
Все три городских Ковена собрались на второй стене, плетя чары вокруг воинов Стального Крыла.
С лёгкими, маневренными ранцами и лучшим магическим оружием, что нашлось в арсенале Римо Джанхо, они должны были нанести твари непоправимый урон.
Ковены смогут сдержать энтропию Дракона, они дадут время Арквальду и его воинам.
Наконец, тварь показалась в поле зрения.
Роланд и его воины ударили во фланг группе прикрытия бестии, чтобы та отвлеклась на лёгкую цель и не успела отступить перед настоящей угрозой.
Так и вышло - зачарованные молоты и топоры ударили в драконьи кости.
Дракон Лич в мгновение ока потерял рог, треть хвоста, и заднюю левую лапу.
Взревев, он выдохнул гибельное пламя, но оно едва коснулось отчаянных воинов.
Тогда он рванул вперёд, отбиваясь от назойливых летающих бородачей, давя крыши и зажигая здания как свечки.
Он кричал от боли, избиваемый со всех сторон, не понимая, почему эти насекомые отказываются умирать, пока не увидел чародейские круги на стене.
И тогда, он расправил доселе оберегаемый крылья и взлетел.
При виде него, часть смертных колдунов бросилась бежать, не в силах совладать с ужасом.
- Стойте крепко! - кричала одна из букашек, дряхлая, лишённая волос на голове.
В ответ, дракон выдохнул пламя.
Когда Менелвагор пришел в себя, он был ни чем иным, как куском обожжённой плоти.
Ему сожгло пальцы, уши, нос, глаза и щеки. От жара лопнули зубы, усеяв рот осколками.
Он ничего не слышал, потому что барабанные перепонки тоже не выдержали драконьего огня.
От бессилия он хотел плакать, но не мог - слёзных желез ему тоже не оставили.
Он орал и сыпал проклятиями, запертый в коконе исковерканного тела.
Он не знал, сколько времени это продолжалось, покуда не удалось взять себя в руки.
Пускай у него больше не было тела, но Воля все ещё была с ним.
"- Разум - мой щит. Ненависть - мое копьё. Меня не сломить, ибо лишь Воля имеет значение." - раз за разом повторял он литанию Хранителя.
Ему удалось уронить вазу с прикроватного столика и тогда Блота, его младший ученик , понял, что этот подгоревший бифштекс уже в сознании.
С помощью Камней Туманов, он смог связать свои мысли с мыслями учителя и поведать ему новости.
Хорошего было мало.
Стальное Крыло погибло. Лишившись защиты Ковенов, Арквальд и его воины вновь испытали на себе энропийное поле.
Их хватило ещё на две безумные атаки, в ходе которых они смогли сломать дракону крылья.
Роланд смог спасти часть тел и оружия, но часть его хускарлов вскоре умерло от старости, а сам он пал, защищая Третьи Врата.
Ни он, ни его люди не показали спину.
Более того, один из них, что назвался Дитфальдом, отказался бросать тело своего павшего владыки и сражался над ним до тех пор, покуда мертвецы не подняли храбреца на копьях.
При виде такой верности, Последний Бастион пошел в контратаку и отбил тела молодого графа и его хускарла.
Теперь они оба покоятся в Склепе Почтенных, вместе с героями города.
Третья стена ещё держится, ворота успели завалить камнями и обломками домов, но шансы на то, что она устоит, невелеки.
Воистину, дракон слишком могуч.
Бессилие и бешенство затопили разум старого воина и Блота поспешил разорвать связь.
Он не слышал, как обожженный старик, чья жизнь держалась лишь на упрямстве, элексирах и дыре, прорезанной в его трахее, молился городским богам, потом проклинал их, потом снова молился и вновь проклинал.
Его сердце ещё билось, но он ничего не делал, чтобы спасти город.
Плоть подвела его.
Боги - и те подвели его.
И тогда, когда сон сморил юного гнома, к старому воину Света пришел шепот.
Он знал этот шепот.
Он знал, что за ним стоит.
Он знал, ибо боролся с ним с тех пор, как Нандухирионнат открыл ему Истину о Золотом Городе.
Он знал, но все равно заключил сделку.
Блота больше не проснулся - кровь, что вышла из его перезанного горла скрепила Договор.
Плоть Менелвагора бурлила, обновляясь и наливаясь силой.
Огонь, что некогда сжигал его, теперь бушевал в крови, обновляя дряхлые члены.
Сила, достаточная, чтобы сразить Дракона Лича, в обмен на вечную службу, покуда Менелвагор жив.
Такова была данная клятва.
Глава девятая. Аранарх.
Холодный, промозглый туман накрыл Тракт.
Аранарх терпеть не мог туман.
Не просушить толком одежду, не услышать шороха за спиной, а вот запах, напротив, может всю ночь, сбивая с толку даже опытную ищейку.
Можно было развести костер, но костер бы выдал его.
Не то чтобы он от кого то прятался, но чем меньше народу о тебе знает, тем лучше, ведь так?
" - Не так! Не поверишь, но не все хотят тебя прирезать! Меня так уж точно" - раздался в его голове задорный голос человеческого ребенка.
Гном улыбнулся воспоминаниям.
Когда то, Каранрох приказал ему опекать мальчонку. Томас был очень, очень толковым пареньком, особенно для человека. Древний воитель не жалел, что отдал жизнь за него, когда пришло время. Интересно, что с ним стало?
На время, он позволил себе расслабиться и картины давнего прошлого заскользили в его разуме.
Вновь он почувствовал тепло жаркого южного солнца, плеск волн, стон старой, дряхлой мельницы и горского мальчонку.
- Давай, ещё раз. Ты опять пытаешься остановить его, на кой черт? Контролировать его как палку всё равно не сможешь пока, силенок не наел. - ворчал гном, азартно размахивая здоровенным красным яблоком.
Томас уже видеть не мог яблоки.
Они уже несколько недель жили здесь, используя в качестве гарнира к дарам моря трижды проклятые одичавшие яблоки и похожие на картошку клубни, которые гном называл "земляной грушей"
Томас не знал, какова на вкус груша, но был уверен на сто процентов, что точно не как та кочерыжка, от которой они с чернокнижником пердели как когорта Патрискариев.
Ещё больше они ненавидел трофейный клинок.
С той приснопамятной стычки на Тракте, гном ежедневно заставлял его упражняться с дерьмовым куском металла, учил бить ножом, локтями и ногами.
Шамшир практически невозможно было контролировать, а лысый шизоид запретил ему использовать Дар для работы с клинком.
Рано, мол.
Фигано.
- Ой! - непроизвольно вскрикнул юноша, когда ему в лоб прилетело надкушеннное яблоко.
- Мне на надо быть телепатом, чтобы знать, что ты обо мне думаешь, щенок. - радостно скалился гном.
- Твой Дар - всё равно что паланкин для богатенького любителя своих сестер. Быстро, удобно, не устаёшь почитай.
Да только без него ты всё равно что занавеска в борделе, чтоб всякий мог чресла пообтереть.
Нельзя зависеть от него.
- Но ты сам говорил - нельзя ограничивать себя в бою! - возмутился паренек в ответ.
- Так то в бою. В бою враг сам тебя ограничит не хуже мытаря, помогать ему в том не следует.
Но это не значит, что ты не должен уметь драться в сложной обстановке.
Однажды, если ты будешь хорошо кушать, поменьше говорить да побольше слушать, то к тебе начнут подсылать самых натуральных ассасинов.
И они, уж поверь, попытаются однажды Дар твой подавить.
- А есть вариант, где меня никто не пытается убить и на надо махать этим ломом? -в сердцах проворчал паренек.
- Конечно есть! - вновь оскалился гном.
- Всегда можно уйти от Предназначения, выбрав Смерть в нужный момент.
- Так себе вариант.
- Ты просто слишком молод и туп, чтобы понимать всю прелесть окончательной смерти. - сказал гном и неожиданно помрачнел.
- Я бы отдал всё, чтобы вернуться назад, сказать в нужный момент "нет" и погибнуть, как полагается воину Последнего Бастиона. Теперь эта роскошь мне недоступна.
- А ты разве не можешь.. - осёкся мальчик, понимая, как дико будет звучать его предложение.
- Это бессмысленно, Томас. - неожиданно мягко ответил гном.
- Изначальный Хаос вернёт меня к жизни, как делал сотни раз до того. Но даже не в этом дело - я заключил сделку. Дал слово.
Каранрох свою часть сделки исполнил. А в последний раз, когда я нарушал свои клятвы, я превратился в чудовище на службе Зла, повинное в смертях тысяч душ.
Таково было моё Предназначение.
Честно говоря, было бы лучше для всех, выбери я смерть.
- И ничего нельзя изменить? - спросил мальчик, явно не имея в виду судьбу своего спутника
- Да нет, почему же. Будущее всегда туманно, даже для Богов. Никто и никогда не видит полной картины, а ведь зачастую, именно детали, контекст, играют решающую роль.
- Не понял. - сморщился Томас.
- Обьясни.
- Боги, какой же ты тупой - радостно заржал чернокнижник, но под гневным взглядом изобразил смирение и сделал примиряющий жест рукой.
- Ладно, ладно, ты не тупее прочих представителей своего вида.
Смотри, тут всё довольно просто: представь, что твоё Предназначение - иметь кулак в заднице. Ты точно знаешь, что оно именно таково, что его никак не избежать, как бы ты не боролся.
Не круто, правда?
Но суть в том, что кулак может быть как чей то в твоей заднице, так и твой - в чьей то.
Это и есть контекст. Нюанс, кардинально меняющий ситуацию.
Сечешь? - подмигнул юноше гном. На сей раз, уже его невольный ученик довольно скалился, как и всякий подросток, услышавший шутку про кулаки и задницы.
- Ты говоришь о том, что в своё время не удержался и подставил зад Судьбе?
- Да, после чего умер на ступенях храма Валайи и последнее, что я слышал, были предсмертные крики женщин и детей, которых я не сумел защитить даже ценой своей души. Которых я клялся защищать до последней капли крови.
И когда Каранрох воскресил меня, я бродил среди изрубленных трупов своих братьев по оружию,их жён и дочерей, и мухи пели нам погребальную песню.
Ох и славно же пошутила тогда Судьба - с мрачным весельем сказал гном.
Улыбка сползла с лица Томаса, превратившись в гримасу искреннего ужаса.
- Прости, я..
- Ничего, проехали. - тихо сказал хаосит и ссутулился, словно бы несчетные годы жизни наконец проняли его.
- Врут те, кто говорят, что лишь одно лезвие Меча Предназначения - смерть. Смерть приносят оба. Одно - тебе. Другое - кому нибудь ещё.
Такова Изначальная Истина
- Звучит дерьмово.
- Потому что это Истина. - усмехнулся гном.
- Истины редко бывают такими, какими нам хотелось бы их видеть. Поэтому, кстати, большинство жрецов и лживы.
Истина, что кроется в основе религии, редко приходится по нраву тому, кто обязан блюсти её.
Тут то и начинаются трактовки, течения и прочее дерьмо, разделяющее некогда монолитное учение.
Рано или поздно, деление становится неконтролируемым и возникает энтропия. Изначальный Хаос воцаряется на останках тех, кто некогда боролся с ним.
- Почему тогда мы всё не ходим с щупальцами и прочим дерьмом, о котором ты рассказывал?
- Потому что ты тупой, необразованный человечий выпердыш, не впитывающий каждое моё слово мудрости - немедленно вцепился в столь шикарный шанс гном и удовлетворённо заухал, пока Томас шипел в притворной злобе.
.
.
Пожалуй, это будет самая короткая глава, уже по той причине, что наш с вами общий знакомый был слишком юн чтобы четко помнить те
события. Тем не менее, мы все же
попытаемся восстановить ее.
.
Харальд родился здоровым, сильным ребенком в семье Наземников. То были гномы, решившие
оторваться от своего племени и жить в уединении и... свободе.
Счастливым ли было его раннее детство, или нет- сказать тяжело, но нам абсолютно точно известно, что когда в Норготе заканчивались рабы, более социальные гномы не
брезговали брать в рабство своих недавних братьев. В тот день, хорошо вооруженный отряд молодых воинов ворвался на степную ферму своих порицаемым родичей и безжалостно вырезал все, что сопротивлялось.
Уцелевших повязали в колонну и увели, включая 9 летнего Харальда, на страшные рудники величайшего в истории города-завода гномов.
Глава третья. Менелтирит.
.
Прошли годы. Один из немногих уцелевших при разрушении Норгота, Харальд получил свободу.
Просто за то,что выжил там, среди крови и мрака, с мечом в руке сражаясь за тех, кто нещадно порол его плетьми и дрекольем.
Вместе со свободой он получил возможность вступить в ряды Нетленных и право на новое имя, каковым правом он не замедлил воспользоваться.
Теперь он служил среди стражей древних цитаделей Хранителей
Знания, отзывался не иначе как на имя Менелтирит и никто не порол его вот уже несколько лет.
Как таковые, его обязанности включали в себя регулярные тренировки, чистку доспехов до поистине ослепительного блеска и периодические вылазки в глубины гор, дабы
сопровождать очередного иссушенного интеллектуальной похотью Хранителя в его нелегких поисках вселенских Истин.
Большинство его товарищей были довольны этой тихой, размеренной жизнью без особых происшествий, однако, бывший раб откровенно скучал. Он записался на курсы
повышения квалификации и стал учиться грамоте, но у озверевшего от отсутствия желающих обучаться различным типам древней словесности мага были на этот счет свои планы, и свято уверенный в том, что изучает ОДИН язык, Менелтирит за пару лет изучил их более четырех десятков, искренне поражаясь обильности письменных знаков...
Затем он начал таскать из Библиотеки книги. Затем фолианты. Затем он был пойман, скручен, бит плетью и, уже в который раз в своей жизни, брошен в карцер.
Глава восьмая. Падение.
Годы шли.
Менелвагор старел. Как и все гномы, он и в старости оставался крепок и силен. Разумеется, он больше не стоял в первых шеренгах Последнего Бастиона, но его впечатляющие знания и опыт позволили ему стать кадровым чародеем этого элитного подразделения.
Ковен Литании Камня, владыкой которого он был на тот момент, под его влиянием стал чрезвычайно искусным в поддерживающих чарах, укрепляя и без того безупречную стойкость элитной гномьей пехоты.
Все больше и больше Хранителей под его началом получали ритуальные шрамы Кузницы Душ, постигая сложную и ответственную науку созидания Каменных Предков.
По старой памяти, он старательно избегал участия в изощрённой политике Нефритовых Залов и, несмотря на имеющееся право, занимал кресло в Совете только во время официальных мероприятий, требующих кворума.
Диоскуры тихо ржавели над камином.
Мелкие дрязги, отголоски политики, возрастные проблемы - все это, хоть и раздражало старого колдуна, но не могло всерьез потревожить покой в его души.
Покуда не пришла нежить.
Кошмар вновь вернулся в его жизнь, спустя полторы сотни лет он вновь ощутил поступь Немертвых.
Сперва пали крепости на малых перевалах.
Ни одна не успела послать сигнал о помощи, ни один портал не смог вернуть домой Стражей Границ.
Группы Стального Крыла, что были отправлены на разведку, нашли лишь следы краткосрочной битвы и четкий аромат Смерти.
Нежить пришла в Римо Джанхо.
Немедленно была объявлена мобилизация.
Пробуждены все големы, даже Почтенные были извлечены из святилищ.
Были посланы призывы о помощи, но тут гномов ждал первый удар: анклав был словно накрыт неким куполом, блокирующим дальние передачи.
Второй удар: Миниль, давние торговые партнёры Римо Джанхо, отказались прислать своих воинов. Более того, как выяснилось, они уже знали о нашествии и активно эвакуировались через свою Арку.
Слова их посла, Аммэ, до сих пор звучат в ушах гнома всякий раз, как он видит эльфа, пробуждая в нем застарелую ненависть.
"- Враг, что гряде , не по силам ни нам, ни вам. Вмести ли, по отдельности ли, в битве с ним нас ждёт гибель.
Нам жаль вас, ибо мы знаем, что вы не отступитесь и примете смерть".
Ярость, что выплеснулась тогда из Нефритового Зала, разорвала проклятых предателей в клочья.
Стража изрубила все посольство, а трупы были сброшены со стены, но это ничего не изменило.
Тем радостнее было, что люди, это слабый, недолговечный , низший род не отринул древние клятвы.
Теодор фон Айсштайн не хуже эльфов понимал, что его небольшой, в сущности, городок не смог бы существенно повлиять на оборону грозной цитадели гномов, но он был честным и благородным владыкой.
И потому, вместо своего войска, что он оставил охранять свой народ, он послал п смерт своего первенца и всю свою ближнюю дружину, все сто двадцать мечей.
Все они знали, что их ждёт гибель. Юный
Роланд фон Айсштайн, которому предстояло стать владыкой, вместо своего отца, так же понимал это
Но он и его люди все равно явились в Зал и все как один кровью поклялись защищать своих союзников до самого конца.
Вскоре, стала понятна причина паники эльфов.
Громадной армией нежити командовало древнее чудище, монстр Изначальных Дней, почти богоподобный Дракон Лич.
Его безмолвное войско выстроилось полукругом вокруг Первой Стены, ожидая непонятно чего.
Лишь когда до Ставки дошли вести, что нижние уровни шахт кишат нежитью, враг атаковал.
Ургрим Сломанный Молот вызвался запечатать шахты.
Менелвагор никогда не любил его, и Ургрим отвечал тому взаимностью. Очень уж сильно различались их взгляды на то, что такое гном и что именно должно его позорить.
Но в тот момент, когда Ургрим был готов шагнуть во мрак, старый колдун отдал ему свой легендарный щит в виде шестилучевой звёзды.
Избитый и вновь выправленный, горящий лунным серебром и инкрустацией из драконьих костей, этот щит был символом величайшего признания одного упрямого барана другим упрямым бараном.
- Город должен выстоять. - безапплеяционно сказал гном голубых кровей бывшему рабу.
- Он будет стоять, пока я дышу. - ответил чародей.
Два старых врага расстались навсегда у ворот Шахт.
Ургрим умер, вместе со своим братом и зятем обороняя Длинный Мост, покуда за его спинами горняки устанавливали подрывные заряды.
Стакатто подземных взрывов было сигналом для сражающихся на Стене - Сломанный Молот исполнил свою клятву.
Скандируя имя павшего героя, гномы сбросили врага со стен и обрушили осадные башни, но это было только началом.
Первым натиском Дракон Лич вскрыл оборону карликов - огневые точки, места размещения тяжёлых орудий и зачарованные кристаллы, что отражали даже самые точные выстрелы катапульт.
Лишь дважды он пролетел перед Стеной - неуязвимый, гигантский, дышащий сине-зеленым пламенем, он выжег все, до чего смог дотянуться.
Стрелы не брали его.
Энропийное поле растворяло металл струйками ржи, дерево гнило и рассыпалось в полете, а заклинания бледнели и рассеивались, не долетая до него. Лишь самые тяжёлые ядра и самые большие камни могли достать его, но он, крылатый и лёгкий, без труда избегал их.
Затем, пали Ворота.
Отряды ополчения бились за каждую улицу, каждый переулок заваливался горами гнилого мяса и костей, нотам, где полз Червь, воины старели прямо на глазах.
Ветшала плоть и одежда, слабели руки, орудие обламывалось и падало на землю.
Чудовище ползало по домам, подавляя очаги сопротивления и не давая регулярным частям организованно отступить к Второй стене.
Становилось ясно, что лишь с окончательной смертью твари у города был шанс.
Все три городских Ковена собрались на второй стене, плетя чары вокруг воинов Стального Крыла.
С лёгкими, маневренными ранцами и лучшим магическим оружием, что нашлось в арсенале Римо Джанхо, они должны были нанести твари непоправимый урон.
Ковены смогут сдержать энтропию Дракона, они дадут время Арквальду и его воинам.
Наконец, тварь показалась в поле зрения.
Роланд и его воины ударили во фланг группе прикрытия бестии, чтобы та отвлеклась на лёгкую цель и не успела отступить перед настоящей угрозой.
Так и вышло - зачарованные молоты и топоры ударили в драконьи кости.
Дракон Лич в мгновение ока потерял рог, треть хвоста, и заднюю левую лапу.
Взревев, он выдохнул гибельное пламя, но оно едва коснулось отчаянных воинов.
Тогда он рванул вперёд, отбиваясь от назойливых летающих бородачей, давя крыши и зажигая здания как свечки.
Он кричал от боли, избиваемый со всех сторон, не понимая, почему эти насекомые отказываются умирать, пока не увидел чародейские круги на стене.
И тогда, он расправил доселе оберегаемый крылья и взлетел.
При виде него, часть смертных колдунов бросилась бежать, не в силах совладать с ужасом.
- Стойте крепко! - кричала одна из букашек, дряхлая, лишённая волос на голове.
В ответ, дракон выдохнул пламя.
Когда Менелвагор пришел в себя, он был ни чем иным, как куском обожжённой плоти.
Ему сожгло пальцы, уши, нос, глаза и щеки. От жара лопнули зубы, усеяв рот осколками.
Он ничего не слышал, потому что барабанные перепонки тоже не выдержали драконьего огня.
От бессилия он хотел плакать, но не мог - слёзных желез ему тоже не оставили.
Он орал и сыпал проклятиями, запертый в коконе исковерканного тела.
Он не знал, сколько времени это продолжалось, покуда не удалось взять себя в руки.
Пускай у него больше не было тела, но Воля все ещё была с ним.
"- Разум - мой щит. Ненависть - мое копьё. Меня не сломить, ибо лишь Воля имеет значение." - раз за разом повторял он литанию Хранителя.
Ему удалось уронить вазу с прикроватного столика и тогда Блота, его младший ученик , понял, что этот подгоревший бифштекс уже в сознании.
С помощью Камней Туманов, он смог связать свои мысли с мыслями учителя и поведать ему новости.
Хорошего было мало.
Стальное Крыло погибло. Лишившись защиты Ковенов, Арквальд и его воины вновь испытали на себе энропийное поле.
Их хватило ещё на две безумные атаки, в ходе которых они смогли сломать дракону крылья.
Роланд смог спасти часть тел и оружия, но часть его хускарлов вскоре умерло от старости, а сам он пал, защищая Третьи Врата.
Ни он, ни его люди не показали спину.
Более того, один из них, что назвался Дитфальдом, отказался бросать тело своего павшего владыки и сражался над ним до тех пор, покуда мертвецы не подняли храбреца на копьях.
При виде такой верности, Последний Бастион пошел в контратаку и отбил тела молодого графа и его хускарла.
Теперь они оба покоятся в Склепе Почтенных, вместе с героями города.
Третья стена ещё держится, ворота успели завалить камнями и обломками домов, но шансы на то, что она устоит, невелеки.
Воистину, дракон слишком могуч.
Бессилие и бешенство затопили разум старого воина и Блота поспешил разорвать связь.
Он не слышал, как обожженный старик, чья жизнь держалась лишь на упрямстве, элексирах и дыре, прорезанной в его трахее, молился городским богам, потом проклинал их, потом снова молился и вновь проклинал.
Его сердце ещё билось, но он ничего не делал, чтобы спасти город.
Плоть подвела его.
Боги - и те подвели его.
И тогда, когда сон сморил юного гнома, к старому воину Света пришел шепот.
Он знал этот шепот.
Он знал, что за ним стоит.
Он знал, ибо боролся с ним с тех пор, как Нандухирионнат открыл ему Истину о Золотом Городе.
Он знал, но все равно заключил сделку.
Блота больше не проснулся - кровь, что вышла из его перезанного горла скрепила Договор.
Плоть Менелвагора бурлила, обновляясь и наливаясь силой.
Огонь, что некогда сжигал его, теперь бушевал в крови, обновляя дряхлые члены.
Сила, достаточная, чтобы сразить Дракона Лича, в обмен на вечную службу, покуда Менелвагор жив.
Такова была данная клятва.
Глава девятая. Аранарх.
Холодный, промозглый туман накрыл Тракт.
Аранарх терпеть не мог туман.
Не просушить толком одежду, не услышать шороха за спиной, а вот запах, напротив, может всю ночь, сбивая с толку даже опытную ищейку.
Можно было развести костер, но костер бы выдал его.
Не то чтобы он от кого то прятался, но чем меньше народу о тебе знает, тем лучше, ведь так?
" - Не так! Не поверишь, но не все хотят тебя прирезать! Меня так уж точно" - раздался в его голове задорный голос человеческого ребенка.
Гном улыбнулся воспоминаниям.
Когда то, Каранрох приказал ему опекать мальчонку. Томас был очень, очень толковым пареньком, особенно для человека. Древний воитель не жалел, что отдал жизнь за него, когда пришло время. Интересно, что с ним стало?
На время, он позволил себе расслабиться и картины давнего прошлого заскользили в его разуме.
Вновь он почувствовал тепло жаркого южного солнца, плеск волн, стон старой, дряхлой мельницы и горского мальчонку.
- Давай, ещё раз. Ты опять пытаешься остановить его, на кой черт? Контролировать его как палку всё равно не сможешь пока, силенок не наел. - ворчал гном, азартно размахивая здоровенным красным яблоком.
Томас уже видеть не мог яблоки.
Они уже несколько недель жили здесь, используя в качестве гарнира к дарам моря трижды проклятые одичавшие яблоки и похожие на картошку клубни, которые гном называл "земляной грушей"
Томас не знал, какова на вкус груша, но был уверен на сто процентов, что точно не как та кочерыжка, от которой они с чернокнижником пердели как когорта Патрискариев.
Ещё больше они ненавидел трофейный клинок.
С той приснопамятной стычки на Тракте, гном ежедневно заставлял его упражняться с дерьмовым куском металла, учил бить ножом, локтями и ногами.
Шамшир практически невозможно было контролировать, а лысый шизоид запретил ему использовать Дар для работы с клинком.
Рано, мол.
Фигано.
- Ой! - непроизвольно вскрикнул юноша, когда ему в лоб прилетело надкушеннное яблоко.
- Мне на надо быть телепатом, чтобы знать, что ты обо мне думаешь, щенок. - радостно скалился гном.
- Твой Дар - всё равно что паланкин для богатенького любителя своих сестер. Быстро, удобно, не устаёшь почитай.
Да только без него ты всё равно что занавеска в борделе, чтоб всякий мог чресла пообтереть.
Нельзя зависеть от него.
- Но ты сам говорил - нельзя ограничивать себя в бою! - возмутился паренек в ответ.
- Так то в бою. В бою враг сам тебя ограничит не хуже мытаря, помогать ему в том не следует.
Но это не значит, что ты не должен уметь драться в сложной обстановке.
Однажды, если ты будешь хорошо кушать, поменьше говорить да побольше слушать, то к тебе начнут подсылать самых натуральных ассасинов.
И они, уж поверь, попытаются однажды Дар твой подавить.
- А есть вариант, где меня никто не пытается убить и на надо махать этим ломом? -в сердцах проворчал паренек.
- Конечно есть! - вновь оскалился гном.
- Всегда можно уйти от Предназначения, выбрав Смерть в нужный момент.
- Так себе вариант.
- Ты просто слишком молод и туп, чтобы понимать всю прелесть окончательной смерти. - сказал гном и неожиданно помрачнел.
- Я бы отдал всё, чтобы вернуться назад, сказать в нужный момент "нет" и погибнуть, как полагается воину Последнего Бастиона. Теперь эта роскошь мне недоступна.
- А ты разве не можешь.. - осёкся мальчик, понимая, как дико будет звучать его предложение.
- Это бессмысленно, Томас. - неожиданно мягко ответил гном.
- Изначальный Хаос вернёт меня к жизни, как делал сотни раз до того. Но даже не в этом дело - я заключил сделку. Дал слово.
Каранрох свою часть сделки исполнил. А в последний раз, когда я нарушал свои клятвы, я превратился в чудовище на службе Зла, повинное в смертях тысяч душ.
Таково было моё Предназначение.
Честно говоря, было бы лучше для всех, выбери я смерть.
- И ничего нельзя изменить? - спросил мальчик, явно не имея в виду судьбу своего спутника
- Да нет, почему же. Будущее всегда туманно, даже для Богов. Никто и никогда не видит полной картины, а ведь зачастую, именно детали, контекст, играют решающую роль.
- Не понял. - сморщился Томас.
- Обьясни.
- Боги, какой же ты тупой - радостно заржал чернокнижник, но под гневным взглядом изобразил смирение и сделал примиряющий жест рукой.
- Ладно, ладно, ты не тупее прочих представителей своего вида.
Смотри, тут всё довольно просто: представь, что твоё Предназначение - иметь кулак в заднице. Ты точно знаешь, что оно именно таково, что его никак не избежать, как бы ты не боролся.
Не круто, правда?
Но суть в том, что кулак может быть как чей то в твоей заднице, так и твой - в чьей то.
Это и есть контекст. Нюанс, кардинально меняющий ситуацию.
Сечешь? - подмигнул юноше гном. На сей раз, уже его невольный ученик довольно скалился, как и всякий подросток, услышавший шутку про кулаки и задницы.
- Ты говоришь о том, что в своё время не удержался и подставил зад Судьбе?
- Да, после чего умер на ступенях храма Валайи и последнее, что я слышал, были предсмертные крики женщин и детей, которых я не сумел защитить даже ценой своей души. Которых я клялся защищать до последней капли крови.
И когда Каранрох воскресил меня, я бродил среди изрубленных трупов своих братьев по оружию,их жён и дочерей, и мухи пели нам погребальную песню.
Ох и славно же пошутила тогда Судьба - с мрачным весельем сказал гном.
Улыбка сползла с лица Томаса, превратившись в гримасу искреннего ужаса.
- Прости, я..
- Ничего, проехали. - тихо сказал хаосит и ссутулился, словно бы несчетные годы жизни наконец проняли его.
- Врут те, кто говорят, что лишь одно лезвие Меча Предназначения - смерть. Смерть приносят оба. Одно - тебе. Другое - кому нибудь ещё.
Такова Изначальная Истина
- Звучит дерьмово.
- Потому что это Истина. - усмехнулся гном.
- Истины редко бывают такими, какими нам хотелось бы их видеть. Поэтому, кстати, большинство жрецов и лживы.
Истина, что кроется в основе религии, редко приходится по нраву тому, кто обязан блюсти её.
Тут то и начинаются трактовки, течения и прочее дерьмо, разделяющее некогда монолитное учение.
Рано или поздно, деление становится неконтролируемым и возникает энтропия. Изначальный Хаос воцаряется на останках тех, кто некогда боролся с ним.
- Почему тогда мы всё не ходим с щупальцами и прочим дерьмом, о котором ты рассказывал?
- Потому что ты тупой, необразованный человечий выпердыш, не впитывающий каждое моё слово мудрости - немедленно вцепился в столь шикарный шанс гном и удовлетворённо заухал, пока Томас шипел в притворной злобе.
6. Образ
Внешность: старый, грузный, одноглазый гном, некогда щеголявший внушающей уважение мускулатурой молотобойца. По обезьяньи длинные руки увиты шрамами и жгутами могучих, хотя и несколько подраскисших с возрастом мышц. Длинные, изящные, хотя и с набухшими от артрита суставами пальцы вполне подошли бы профессиональному скульптору или художнику, если бы огрубевшая кожа и многочисленные следы от заживших порезов не изобличали в их владельце профессионального воина. Вообще, стоит бородачу скинуть одежду, как сомнения в его профессии моментально исчезают: тут вам и характерные мозоли на ключицах, и следы страшного ожога на груди, плечах и животе, усеянные причудливой вязью от некогда вплавившейся в плоть кольчуги, и странно деформированные рубцы от колотых и резаных ран, вылеченных магией впопыхах. Даже сама мускулатура - волокнистая, не слишком объемная, говорит скорее о выносливости, что более личит воину, чем борцу с Арены. Впрочем, таких как он - отставных вояк из славного гномьего рода, нынче в городах пруд пруди. Неотличимые друг от друга иначе как по коллекциям шрамов и числу недовыбитых зубов, они охотно рассказывают истории о своих подвигах всякому, кто поставит им пиво в таверне. Лишь иногда, когда он смеется или говорит на повышенных тонах, в его речи проскальзывают странные стрекочущие нотки, а в неярком свете можно разглядеть слабый красноватый отблеск в единственном глазу.
Ну а если вам совсем не повезет, то его борода распахнется на две половины, открывая ротовой аппарат, идентичный личинке стрекозы.
Руку он не перегрызет, но вот добраться сквозь лицевые кости до мозгов сумеет.
Одежда: одет гном всегда единообразно, в некогда белую льняную домотканную рубаху, льняные же порты, пахучий овчинный кожушок до середины бедер и заскорузлые яловые сапоги бутылками. За спиной, кроме просторного заплечного мешка из вощеной свиной кожи, виднеется скатка зеленого долгополого плаща с капюшоном, сшитого из подбитого шерстью корабельного брезента.
Характер. Как таковой, свой характер Аранарх давно изжил. При необходимости, он бывает понимающим, жестоким, своим-в-доску, смотря чего Каранрох требует от своего оперативника сегодня.
Пожалуй, то немногое, что у него осталось от прежнего Я, так это фанатичная преданность клятвам, обетам, заключённым сделкам и данному слову.
Так же, побочным эффектом его своеобразного образа жизни, является патологическое неприятие технологических новинок.
Поясняет он это так:
каждый раз, восставая, он вынужден осваивать новые и новые технологии, затем он погибает, и накопленные знания безнадежно устаревают к моменту его следующего пробуждения.
И чего ради стараться, если удар стилетом в печень эффективен вне времени?
Неартефактные оружие и снаряжение
- Пхурба. Ритуальный нож с узким трехгранным лезвием из чистого золота, с рукоятью, изображающей чрезвычайно вытянутую женскую фигуру с непропорционально большой головой, выполняющей роль навершия. Если присмотреться, то можно заметить, что голова лишена ушей, глаз и рта. Общая длина ножа: 24 см, длина клинковой части: 12 см.
Навершие отвинчивается, внутри рукоятки полость, соединенная с канавками на лезвии посредством нехитрой подпружиненной диафрагмы, отпираемой нажатием на промежность "рукояти". Не обладает магическими свойствами.
- Нож. Простецкий охотничий нож из дешевой, но прочной углеродистой стали, с рукоятью из бука и буковыми же глухими ножнами, натертыми воском. Длина клинка: 16 см. Профиль дроп поинт, прямой клин от обуха и многочисленные царапины на клинке прямо сообщают всем желающим, что это простое и утилитарное орудие.
- Набор хирурга. Маленькая, 24/16/8 шкатулка из щедро смазанной воском лиственницы, изнутри поделенная на секции маленькими извлекаемыми поддончиками. Внутри - довольно примитивный инструментарий для оседлого хирурга, но весьма полезный для хирурга полевого. Сами инструменты выполнены из высококачественного хромникельмарганцевого мартенсита и более ничем не примечательны.
- Топорик. Простой плотницкий топорик с короткой рукоятью и обушком-молоточком, сделан из инстументальной углеродистой стали и свисает с бедра в чехле из вощеной кожи.
- Диоскуры. Два идентичных друг другу коротких ксифоса,
выполненных из сплава, идентичному по свойствам стали D2, по схеме фуллтанг. Гарда литая, бронзовая, выполнена в виде правильного, но толстого ромба и ничем не украшена. Рукоять выточена с учетом хватки владельца и облита каучуком. На лезвии ( лавролистное, с заточкой типа "двойной клин" Ширина: 8 см. Длина: 40 см) с помощью серебряной насечки изображены изощренные ругательства на дварфийском. Идут в комплекте со специальными кожаными ножнами, устанавливаемыми за спину буквой Х рукоятками вниз.
- Щит. Простой круглый щит из тёмного дуба, диаметром в метр и окованный по кругу бронзовой полосой и без умбона.
8. Связь с игроком
Спацес: UncleMeni
Телега: @Uncle_Meni
9. Галерея
Лучший пост от Вакулы Джуры
Он довольно быстро растерял свою и без того куцую улыбку, вернув лицу выражение постной сосредоточенности. Живым в этом лице осталось только одно — взгляд, пока что ещё остро елозящий по шляпнику. По мельтешащей рюмке, продолжающей наполняться и опустошаться...
