[Элериум]

Повсеместно

Элериум, Артрей

От начала времен

Эпизод является игрой в прошлом и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя/без системы боя.

Описание:
И первым было слово, и слово было будь. Будь главной/главным, твое дело правое. Но что делать, когда таких восемь и среди них есть тот/та, что вымораживает до зубовного скрежета?

[Элериум]

Рождение. Мгновение длинною в вечность. Возможно смертные сильно позже этого момента с Эль поспорят и приведут в пример роды, длинною в изматывающие часы, а в редких случаях дни, но для первородных все иначе. Мгновение и ты просто есть. Ты не мыслишь, не чувствуешь, не боишься, но ты уже ты, у тебя есть имя и есть цель. И рядом еще семеро таких же. Ты не испытываешь к ним никаких эмоций, но четко знаешь кто с какой целью прибыл. Кто что способен сотворить и чьим прародителем стать. Еще миг.. Космос разукрасился мириадами, миллионами огней, ознаменовавшими рождение вторых. Их было необозримо много, но Элериум все равно чувствовала каждого. Некоторые из них останутся, некоторые отправятся в свой путь, но пока что все они вместе, рядом. И у них тоже есть цель. Пустота наполнялась активно сгущающимся светом, который вдруг вспыхнул не только ярким, но и жарким пламенем. Многие в него попали, но все выжили. Какой урон энергия может нанести энергии? Так родился Архей, ярчайший бриллиант жемчужины их творения. Или они появились из него. Все произошло так быстро.. Но что точно запомнилось, так это инстинкт творца. Нужно упорядочить, уберечь, развить то, что рождается из пламени и пустоты. Дать жизнь. Зачем? Никто не знал этого, но энергия кипела в появившихся из Ничто существах, жаждала выхода, буквально "зудела" при промедлении.

И демиурги принялись за работу. Элериум пока не с кем было играть в дипломатию, поэтому первородный Мир занялась возведением не городов, а лесов, породив значительное количество тотально миролюбивых, неподвижных и самодостаточных существ, растений. Не одной лунно-светлой пришла эта мысль в голову, но какая разница, одна Эль творила или с кем-то? У них есть цель, у них есть сила, у них есть желание. Первое желание в этом мире. Каждый творил в меру сил и мыслей, кто-то основу, камни и ядро, кто-то залил скалы океанами, кто-то утвердил границы орбит и планет, давая им определенную "броню" и вектор, кто-то сотворил понятие "газ" и намешал коктейль из азота, кислорода и еще небо знает чего, заполняя оболочки над водой, кто-то, как Эль, предпочел изощриться в науке жизни и создавал кто морскую, а кто наземную флору, после критической зеленой массы – фауну. В этом первородный ботаник тоже поучаствовала, совместив два, а иногда и три текущих мира. Землю, воздух и воду. Иначе говоря, Элериум сотворила птиц. Тоже не всех, но многих. В частности забавными вышли павлины.

Вроде бы живи да радуйся, тесни многочисленную родню и твори что-то новое, приближаясь к критической массе создания истинно разумной гуманоидной жизни, живущей не только инстинктами, но в какой-то момент силы начали проседать. А ведь прошло всего-то 4-5 миллионов лет упорной работы! Так быстро.. Казалось еще мгновение назад они видели рождение Архея и тот поток безумной силы, что прошел сквозь них. По итогу зуд творца медленно стихал из-за недостатка ресурса, сменяясь иным. Жаждой его вернуть. Точнее не совсем его, а саму возможность творения. И тогда, впервые, один из них погас. Совсем. И стал при этом частью другого, усилив. Миг тишины. А после разверзся ад. Если изначально желание творить и было лидирующим, то вскоре оно сменилось жаждой силы в целом, жаждой быть первым и не важно сколько из них падет. Главное не пасть самому. Сожри или будешь сожран. Демиурги были древними, были творцами, но разумными их назвать было сложно. С воплощением мало кто из них помнил все прожитые годы, которые слились в одно яркое пятно. Даже охота как-то не запомнилась особо, ведь больше смахивала на рутинный фарм. Найти, подавить, проглотить, стать чуть сильнее, чем была. Постепенно приживались и чужие "желания", не все, но еще четыре прицепились крепко. Видимо больше костяк энергии демиурга не вывозил, просто наращивая обороты уже имеющегося. Их оставались миллионы из миллиардов. Миллион. Сотни тысяч. Тысячи. Тысяча. Не сразу, планомерно. В небе и на земле. Ведь воплотившись – они продолжили, и там где было просто недовольство зверя на "неперевариваемую" силу появилось место настоящей ненависти. Особенно к тому, что был черным отражением ее самой. И кого никак не удавалось проглотить.

[Артрей]

Как можно узнать о том времени, когда тебя не было? Любой ответит — спросить того, кто уже был. Это естественно, понятно и логично. И подходит практически к любой ситуации. Но из любого правила есть исключения, и сейчас речь именно о таком случае.
Ведь тогда не было самого времени, не было никого и ничего. Некого спросить, никто не расскажет, как было ДО. А потом миг — и они есть. Появились, воплотились, начали свое существование, возникли из ниоткуда и одновременно отовсюду. Были всем, что есть, и в то же время еще ничем. Были как факт и принимали как должное, как себя, так и других, таких же. А так же и отсутствие остального и понимание того, что будет и что нужно. Этот первый миг тоже был мгновенным и растянутым на вечность. Появление, формирование, неразумение, но осознание, и время, остановившееся в вязком пространстве космоса.
Следующий миг так же был мгновенным и невероятно долгим. Появление сотен, тысяч, миллиона таких же существ, таких схожих и таких различных. Чем то идентичные первым и чем то неуловимо отличные. Едины по сути, по цели, по естеству, и абсолютно многообразны. У всех свои желания, ощущения, потребности. Хотя первая и самая сильная необходимость еще объединяла этих существ: жажда творить и создавать была общей. Это заложено в них так же, как все то, что они закладывали в свои творения. Но вот остальное показывало насколько они были различными: что создавалось, как и почему. Всю разнообразие мира закладывалось из многообразия порывов первой расы, еще толком не понимающей , что делает она, а что происходит с нею.
А происходило многое. Движимые своею потребностью первородные ринулись воплощать все, на что были способны. Выплескивать энергию, придавая ей вид и форму, согласно своему разумению, которого и не было особо. Удивительно что при этом у них выходило что то толковое, хоть и не сразу и не всегда. Но видимо во всем этом была какая то задумка, какая то программа, которая и двигала еще не разумных созданий по нужному пути. Пока они росли и развивались вместе с создаваемым ими миром.
Формоз появился в числе первых, хоть от второго поколения его отделяло лишь мгновение. Но его хватило, чтоб ощутить первых собратьев, запечатлеть их в своем сознании, и уже спустя значительное количество времени вспомнить и осознать, насколько они были различны уже тогда, особенно некоторые между собой. Но тогда было не до таких глубоких размышлений. Не до раздумий. Тогда им двигала слепая потребность, заложенный инстинкт. Как у некоторых сейчас выживания, так тогда у демиурга создания. Казалось если он не будет творить, то не будет и существовать, словно это было условие вселенной для бытия, его и его собратьев. Единой цели предназначены — вдохнуть вложенную в них энергию в что то еще. Сначала в что то, потом уже в кого то. А где то на этом пути обрести и себя.
Хотя это осознание тоже не отличалось особой изощренностью мысли. Демиург стал подобен тому, что смог создать, движимый потребностью. А именно хищником, диким зверем, готовым убивать для выживания. Возможно это была естественная эволюция расы, развившейся до этой ступени. А может быть это была необходимость, вызванная изменениями в реальности. Казавшийся бесконечным запас сил, таковым не был. И пускай не разумные существа не могли это осознавать, но ощутить жажду были способны, как и упадок сил, как и недостаток энергии. Желание восполнить утраченное естественно даже для первобытного сознания, как и воспользоваться для этого первым и ближайшим способом. Собратьями по расе.
Вспыхнувшее в сознании желание убивать на длительное время стало основополагающим для Формоза. Оно было близко его натуре, оно требовалось для выживания, оно отвечало положению дел на тот момент. И Война с головой окунулся в него. Потребность в силе была лишь на уровне необходимости — демиургом не двигала жажда превзойти всех ради чего то, статуса или власти. Тогда не было таких понятий даже. А вот право жить, выжить в этом безумном мире и можно было достичь лишь силой, которую добывали в боях, охоте и сражениях.
И даже тут, они отличались между собой. Если кто то желал добыть все и сразу просто как должное, то другие оказалось способны были ощущать иные потребности. Для Формоза это стали сами сражения. Изначально им, как и всеми двигал инстинкт выживания. Но постепенно стало понятно, что от самого процесса первородный получал не меньше, чем от его результата. Само действие настолько отвечало сознанию Войны, что он полностью отдавался этому, пропитывался ощущением, наполнялся этой сутью, становился цельным ее воплощением.
И тем сильнее было ощущение того, кто словно противился этой силе. Следовал за нею, за необходимостью, но не принимал ее, отрицал, не признавал эту власть. Для Войны это было сродни тому, как погладить кошку против шерсти, как дразнить собаку за забором. Неприятно, раздражающе, опасно. Рано или поздно у зверя закончится терпение.