[Вакула Джура]

  Вакула почувствовал, что, несмотря на свою видимую нахальность в подаче идеи, он всё-таки немного удивился согласию дракона. Неужели план действительно звучал убедительно? Или всё дело в этой проклятущей жаре, равно толкающих обоих утомленных приключенцев к безрассудству? Что ж. "Всё или ничего", так тому и быть.
  Отыскав уединенную тень под стенами одной из местных развалин, эти двое смогли немного остыть и получше проработать свой новообретенный план. Решено было не тратить слишком много времени на ожидания и приступить к делу ещё засветло, пока стоит жара. "Днем люди слишком заняты работой и спасением от пекла, а потому будут менее внимательны." — примерно звучало обоснование Цанбая — "К вечеру зевак станет лишь больше". Снайпер рассуждал чуть более абстрактно: "У нас вообще может не быть времени до вечера. Мне кажется, принца могут отпустить в любой момент, а это всё сильно усложнит".
  Пока что рассуждения упирались в отсутствие всей необходимой информации. И как только эти двое вспомнили о своих возможных будущих попутчиках, Вакула сразу свернул мысли в более практичное русло:
— Нам не придется думать, когда и как подобрать этих засранцев, если мы сразу пристроим их к делу. Раз они такие скрытные и вездесущие, пускай разведают для нас обстановку, — и, опережая возможное раздражение дракона, добавляет, — Я сам с ними договорюсь.
 
  Как и прежде, шаман оставался практически мертвенно спокойным, выслушивая из уст снайпера их с драконом план и просьбу. Единственное, что отличало эту беседу от предыдущих, это длина молчаливой паузы, которую Шаман выделил на размышления. Очевидно, в этот раз решение давалось ему с трудом.
— Путешествие по небу... — произнес он в какой-то момент, то ли вопрошая, то ли просто перебирая эту идею в голове, после чего вновь ненадолго замолчал.
 
— Они согласились, — позже передал Вакула Цанбаю, — Но у меня возникло ощущение, что идея им не слишком по душе. Земляные жители, видимо, не любят отрывать ноги от почвы.

  Оставив шамана, как они выразились, собираться в скорую дорогу, сами сестры сперва терпеливо выслушали примерные указания по новому плану, а после сразу отправились разведывать обстановку у мэрии. Их задача была проста на словах: незаметно пробраться в темницу, заглянуть к мэру и по возможности подслушать всё, что только будет возможным, касательно недавней перепалки и арестов. На деле такой план мог пойти под откос в любую секунду, но судя по тому, как легко нуунва смогли подслушать события внутри архивной библиотеки, здесь у них тоже имелись неплохие шансы на успех.
  Разделившись с сестрами, дракон со снайпером смогли заняться изучением самого корабля. По улицам тут и там всё ещё бывало сновали местные жители и у героев была возможность поглазеть на свою цель, не привлекая к себе большого внимания. На корабль таращились все, кто проходил мимо него, и стража к этому уже попривыкла.
  Четверо солдат в металлической броне и красно-синей тканевой подбивкой, казалось, жарились заживо под палящим солнцем. Ведя караул, они старались оставаться в тени корабля, но даже так их лица оставались красными, в тон собственному гербу, и крайне угрюмыми.
  Сам корабль вблизи оказался меньше, чем виделся издалека. Его габариты и форма напоминали чем-то Цирконские прогулочные яхты, только с приделанными импульсными двигателями, посадочными опорами и набором космических солнечных парусов. Темный корпус с матовым золотистым отливом был украшен именной росписью «Грандиоза» и, практически точно под ней, виднелись очертания закрытых пазов скрытых фотонных пушек. Это был небольшой, но дорогой, парадный корабль, который мог постоять за себя. Вероятно, отцовский подарок юному дарованию.
  При лучшем рассмотрении можно было заметить, что несколько стражей было и на палубе. По крайней мере, макушки минимум двоих из них то и дело мелькали над бортом, пока те прохаживались вдоль палубы.

— Юный наследник сейчас в мэрии, но не в темнице. За ним присматривает огненная женщина и двое стражей, — докладывает костяная сестра по возвращению, — Он был ранен и люди мэра позволяют ему прийти в себя. Наследник очень возмущен и жаждет освободиться, дабы найти того, кто наложил на него чары.
— Суд будет вечером, — добавляет цветочная сестра, — Сын Мэра тоже очень зол и желает наказать алькорских гостей. Но судья и сам мэр не планируют держать наследника взаперти слишком долго. Мэр хочет, чтобы наследник и его люди просто ушли. Как уйдет и Очир. Очир тоже зол, потому что стража убила его варга.
— Что ж. Времени у нас не слишком много, — подсумировал очевидное Вакула, оборачиваясь к Цанбаю, — Тогда приступим?

[Моль]

Моль отвлечённо слушал доклад сестёр, будто какая-то часть его сознания уже давно выскользнула из тени развалин и направилась по раскалённому песку к возвышающемуся космолёту. Ветхие стены хижин постепенно теряли очертания, а палящий воздух казался лишь фоном, мягкой вибрацией, скользящей по коже. Он оставался недвижим и не задавал вопросов, позволяя снайперу вести переговоры, а взгляд его был направлен вдаль, на корабль, который, казалось, покачивался дыханием и мерно жил собственной жизнью, принимая в своём чреве иноземцев. За привычной маской хладнокровия шевелилось редкое любопытство, даже предвкушение, внимательно анализирующее каждую деталь: стражу, толпу, паруса и малейшие сигналы движения – всё это складывалось в немую карту возможностей, которую он раскладывал в голове, пока мир вокруг продолжал вибрировать жаром и пылью. Даже в мельчайших деталях скрывались шансы и риски, поэтому он позволял мыслям свободно блуждать между реальностью и будущим. Между городом и кораблём. Между расчётом и интуицией.

Со временем практически полностью отключившись от беседы, Моль пропускает заданный в воздух вопрос, внутри него разворачивается тихая и строгая геометрия мысли, та, что появляется в те моменты, когда он перестаёт слушать и вникать в чужие слова, переключаясь в иную плоскость. Добытые разведданные растворяются в золотистой пыли воздуха, мягко и лениво смещая внутренний центр тяжести дракона в сторону судна, и уступают место воспоминаниям: едва ощутимому толчку «нечеловеческого» ощущения, которое накрыло его, стоило только оказаться поблизости от корабля.

Двое на борту почти не представляли угрозы – их магический фон был слабым, как остаточное тепло от едва тлеющих углей. Но один отличался резкой энергией, его присутствие ощущалось плотным узлом в пространстве. Не местный, не стражник, чужак с чёткой, «выдрессированной» магией, от которой дракон почувствовал сухой холод вдоль позвоночника – та, что применяется на службе и граничит с «телохранительными» (нательными) печатями. Спутник принца.

— Наши новые друзья пойдут первыми, а мы будем замыкать на случай, если подоспеет стража на подхват. — Коротко проронил, словно цепляясь за обрывок мысли, который всё же счёл нужным озвучить. — И, если что-то пойдёт не так, мы должны быть готовы к мгновенной реакции.

Моль говорил ровно, но под ленивыми интонациями проскальзывало нечто обострённое и собранное – тихая готовность сорваться с места. Впрочем, о присутствии на судне мага он предпочёл умолчать перед компанией шамана, это был неплохой способ проверить их внимательность и способность оценивать ситуацию без лишних напутствий. Или дело было лишь в упрямой своенравности дракона? Он умышленно оставлял часть информации за кадром, испытывая их на прочность и самостоятельность, чтобы оценить их реальную способность улавливать угрозу.

Они двинулись к паруснику без лишних слов, и через пару шагов Моль накинул на себя ментальную магию, едва ощутимую волнением в пространстве – она смягчала внимание посторонних глаз, направляя их прочь от него, словно невидимый щит, отворачивающий лишнее внимание.

[Вакула Джура]

  Обсуждение плана шло на удивление вяло и неспешно, словно речь шла о какой-то будничной рыночной рутине, а не о дерзком большом ограблении средь белого дня. Вакула задавал сестрам уточняющие вопросы об их походе, а те отвечали хоть и честно, но ввиду натуры и языкового барьера, не всегда ясно. В общем и целом, у всех сформировалось крепкое впечатление, что как такового плана у них на самом деле и не было. Потому, когда Цанбай, всё это время молчавший, вдруг подал голос и шагнул навстречу приключению, все остальные несколько опешили. В особенности нуунва, получившие весьма дерзкий указ.
— Друзья? Первыми? — отозвалась Цветочная сестра, пропустив в своем голосе что-то вроде нервного смешка.
— Мы согласились помочь в вашем безумной плане, — без намека на улыбку добавила вторая сестра, — Помочь информацией. И мы помогли. Но мы не соглашались на самоубийство. Мы не воины.
— Дракон берет намного больше, чем дает, — снова хихикнула Цветочная.
  Вакула тоже невольно хмыкнул, но немного по иной причине. Жара припекала головы всех присутствующих, не только стражников чужой планеты. И их план, стоящий на одной импровизации и честном слове, предвещал то ещё веселье.
— Просить вас идти в первых рядах, может быть, и правда перебор, — утерев преющий лоб, Вакула бросил уставший от слепящего солнца взгляд на всех троих нуунва, — Но остаться позади вы ведь тоже не хотите, правда? Как только мы захватим корабль, у нас не будет времени дожидаться отстающих пассажиров.
— Вдвоем... Вы его не захватите. — задумчиво произнес шаман. Немного подумав, заговорил снова, но в этот раз на языке нуунва, от чего понять его смогли лишь сестры, к которым он обращался. Когда он закончил, девушки смиренно опустили головы.
— Мы не отстанем, — говорит Костяная, вздохнув и вновь обратившись к снайперу, — Если бы вы преуспели, мы бы нашли, как быть рядом... Но вы не сможете одни. Мы поможем, но оставаясь в тени.
— Дракон скрылся, — рассеянно протянула Цветочная, растирая подушечки пыльных пальцев, как перед мелкой работой, — Мы помочь скрыться ещё лучше.
— Но нужно быть осторожно, — заключил Шаман, кивнув и указав костистым пальцем на судно, — Там есть те, кто чуют острее других.
— А конкретнее? — вскинул бровь Вакула.
— Существа. Двое. У них источник. У других нет, — терпеливо разжевал Шаман.

  Убедившись, что ничего более вразумительного от нуунва ему не добиться, Вакула вздохнул и двинулся за драконом, по пути активируя маскировочный режим своего обмундирования. В отличии от Цанбая, он решил скрыться по-настоящему. Невидимость костюма работала не безупречно, однако был неплохой шанс, что воспаленные от яркого солнца глаза стражников примут всякую возможную остаточную рябь за собственные визуальные галлюцинации.

  На корабль можно было попасть двумя способами: через судовой трап, шагая по наклоненный рампе через открытый шлюз мимо двух сонных стражников, или каким-нибудь образом приземлившись с воздуха на открытую палубу. У Вакулы не было ни крыльев, ни крюка-кошки, а потому он пошел самым нахальным из двух путей.

  Разморенные жарой и странным, почти умиротворяющим поползновением дурманящей магии, стражники были поглощены уже чем угодно, но только не своей работой. Те двое несчастных, что подпирали борт у рампы, неся самую ответственную миссию по защите прямого входа на «Грандиозу», практически засыпали к моменту прибытия незваных гостей. Бросив взгляд с одного полускрытого шлемами румяного лица на другое, Вакула внутренне поджимается и аккуратно проскакивает мимо них внутрь корабля. (Скрытность 19 против Восприятия 5)
  Внутри было темно и прохладно, как в металлическом погребе. И, что ещё приятнее, здесь было довольно тихо и безлюдно. В дневном угоне был ещё свой плюс в том, что на активное судно никто не накладывает сигнализацию. Если они с драконом не привлекут к себе лишнего внимания, убирая оставшиеся лишние глаза, у них был шанс на успех.
«Один из нас обязан добраться до пульта управления» — думал Вакула — «Как только мы закроем шлюз, оставшаяся снаружи стража сразу всполошится и нам нужно будет быть готовыми мгновенно привести корабль в движение.»