[Энтропий]

"[align=center Стартовая локация, дата[/align]"] Циркон, 5026 г.

"[align=center Участники эпизода[/align]"] Хаос § Смерть

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, будет актуальна стандартная система боя.

[Исида]

Исида стояла у входа в парк, со скучающим выражением лица тыкала что-то в смартфоне и ела фруктовый лед. Причем последнее она проделывала с такой грациозной эротичностью, что уже два десятка проходящих мимо мужчин и даже парочка женщин чуть не свернули себе шеи, оказавшись не в силах вовремя оторваться от наблюдения за этим процессом.

Какую цель преследовала богиня смущая умелыми движениями губ и языка умы смертных? Никакую. В данный момент Авалон с головой ушла в вычисление баллистических траекторий снарядов космического корабля, для поражения наземных целей находящихся за пределами видимой части условного планетоида. Задачка была не самой простой, ведь для правильного угла и скорости снаряда, во время подобной "навесной стрельбы", приходилось учитывать не только влияние гравитации небесного тела, но и различную плотность атмосферы, в зависимости от высоты, а также скорость вращения планетоида.

Так что тело действовало на автопилоте, без прямого контроля со стороны сознания. Ну и кажись, немного перепутало, воспользовавшись пусть и похожим, но предназначенным совсем для других ситуаций комплексом движений. Вероятно, Авалон так и продолжила бы смущать прохожих собственной "техникой", если бы чужой гнусавый голос не вывел богиню из плена собственных мыслей.

– Круто сосешь. Да и сама ниче такая. Слышь соска, меня Леха зовут. Пойдём с нами.

Стоявший перед ней Алексей, как и пятёрка его подельников, выглядели словно стайка стереотипных московских гопников прямиком из девяностых. (Авалон подумала во вполне себе Аркхеймских эпохах и терминах, но для упрощения понимания я свёл всё к земным понятиям) Они говорили, стояли и даже корчили ехидно-наглые гиеньи рожи, прямо как в фильмах. Жница даже несколько раз моргнула, пытаясь понять, а не мерещится ли ей эта картина? Однако нет, шестёрка парней, обступивших беззащитную, как им казалось, девушку, никуда не делась.

Исида с силой сжала челюсть, разом откусив от фруктового льда примерно треть. Перемалыааемое лакомство захрустело на зубах, под милую улыбку демиурга.

– Простите мальчики, – ответила Авалон проглотив, – но сегодня я занята.

Деревянная палочка с оставшимися двумя третями фруктового льда указала за спину Лехе. Безошибочно наведясь, словно главный калибр линкора, ровно в геометрический центр идущего в их сторону Энтропия.

[Энтропий]

Одни демиурги предпочитали оставаться в своей одиозной божественности каждую секунду драгоценного времени, а другие находили упоение в том, чтобы «заземлять» истинную природу до игры в смертных. Способность получать удовольствие от жизни, погружаясь в любой из эпох в бытность смертных, — одна из черт, что характерна, как оказалось, и Энтропию, и Авалон.

Правда, хаотичный бог предпочитал несколько более трешовые «игры», на грани жестокого абсурда, где здравый смысл «умывает руки», а происходящее становится карикатурой на нормальность. Авалон же, судя по слухам (которые Хаос и не собирался проверять на достоверность), ловила кайф с повседневных вещей и событий, например, компьютерных игр, поедания мороженого в парке или посещения выставок. Подобное стремление Энтропий вполне мог понять, Смерть наверняка ощущала довольство и движение в этом потоке. Нет ничего удивительного в том, что она хочет быть ближе к источнику энергии. Людям.

— Ну, разве так общаются с дамой, настоящие мужики? — он шел к ним расслаблено, на губах глумливая усмешка, — даму сперва надо выгулять, приласкать...

Стая. Никак иначе это сборище не назвать, и раз сегодня он отринул-таки свою божественность, работать придется по законам смертного мира. Взгляд цепко проходится по толпе, вычисляя вожака. Бандиты повыхватывали ножи, у одного даже оказался револьвер.

— ...кто вас пикапу учил, кретины? — деланно возмутился мужчина, без предупреждения, как говорится: «с места в карьер», впечатывая ботинок по морде чувака с огнестрелом, да так удачно, что послушался хруст и дикий вой огласил парк, — яре-яре... — стая раздалась в стороны, глаза мужиков лихорадочно вращаются в глазницах, похоже, с силой удара и скоростью он все-таки не подсчитал.

— ...я пришел, похоже, вовремя, будет вам аттракцион несчитанной щедрости, подучу так и быть! Продвинутый курс епт, — самый крупный побежал к нему, лихорадочно размахивая ножом перед собой. Скажем откровенно, никакого удовольствия махаться в парке с толпой гопников не было, но игры в смертных начинают приносить драйв после хорошего такого погружения.

Короткая схватка. Меньше минуты. Покалечено четверо, остальные сбежали. Убитых нет. Энтропий отряхнул штаны... кстати, одет в типичный для Циркона прикид: кожаная куртка, такие же штаны, высокие ботинки, на руках гловелетты, волосы трепал ветер.

— ...ну, что, сестрица, — расплылся в улыбке Хаос, — погуляем?

[Исида]

На словах "выгулять" и "приласкать", Исида удивлённо выгнула одну бровь. Её что, только что сравнили с домашним питомцем? Хм...Интересно... А с каким именно?

За развернувшейся схваткой девушка наблюдала мерно постукивая ножкой, одетой в чёрные обтягивающие лосины и кроссовки того же цвета, по городскому асфальту. Принцессы не должны мешать прекрасным принцам в своем спасении. И уж тем более им строжайше запрещено выбираться из башни своими силами.

Благо стычка не заняла много времени. 47 целый и 2 десятых секунды, если быть точным. Да да, Авалон считала. Ну а что? Надо же было ей чём-то себя развлечь.

– Чтобы получить право меня выгуливать, – ответила Жница, картинно отряхивая от несуществующей пыли, свою кофточку всё того же черного цвета, – Тебе придется пообещать кормить меня вкусной едой, – короткий шаг в сторону Энтропия, – Нежно гладить по голове не менее 2 часов в день, – ещё один шаг, – А также подарить ошейник на серебряной цепочке, с самым красивым Ониксом во всём Аркхейме, – последний шаг и оба демиурга стоят практически вплотную. Исида заводит руки за спину, наклоняется чуть вперед, почти касаясь носом груди Энтропия, поднимает взгляд вверх встретившись с ним глазами и заканчивает фразу томным шёпотом, – На обратной стороне которого будет написано твоё имя.

Секунду они стоят, молча глядя друг на друга, а потом красоту момента прирывает трель мобильных телефонов. Кажется звонят им обоим...

Исида отстранилась, с довольной улыбкой на лице и достав телефон ответила, даже не став смотреть на экран.
– Алло...

[Энтропий]

— А почему на серебряной, я бы подобрал тебе цепочку, скажем, из розового мифрила, — усмехнулся демиург, — боюсь, правда, с самым красивым Ониксом выйдет накладочка, он не любит, когда я занимаюсь каллиграфией, но я что-нибудь придумаю!

— А вот самая вкусная еда, смачные поглаживания по голове и остальным частям тела в комплекте, я могу это делать всеми своими десятью конечностями, ты же знаешь... — с каждым словом улыбка становилась шире, но тут у Авалон зазвонил телефон. И у него тоже, ведь перед тем, как отправиться на Циркон, он решил почти следовать канону техномира, играть роль этакого консерванта... пардон, консерватора, который ходит с мобилой в кожаном кармане и отказывается ставить себе в мозг всякую гадость. Ну, а что, Авалон, похоже, тоже придерживалась своей роли. Поэтому все срочные запросы, обычно направляемые Орденом прямо в голову, перевел на тонкий прямоугольник металла.

— Оникс! Не поверишь, только что о тебе вспоминал, ну что там? Очередной Армагеддон? Я сегодня взял отгул, пошли кого-нибудь другого...

— Да не издеваюсь я... погоди, что ты там мурлыкаешь? Космический объект Корсар-n12 изменил орбиту?

— Оникс, иди проспись ты пьян.

— Где я? На свидании. Со Смертью.

— Да что сразу под дозой, ты когда-нибудь видел, чтобы я баловался тяжелыми наркотиками? Погоди, не тараторь. Я понял тебя прекрасно, Корсар у нас планетоид, то есть ты мне втираешь, что планетоид сам изменил орбиту и движется в направлении Архея...? Он же был у самого астероидного пояса почти... замерз что ли... все, отбой, я разберусь, никому не говори, информацию в КР не дублируй, пока что... — Энтропий отлично умел скрывать типичную для демиурга одиозность за довольно экстравагантной подачей диалога. Положив трубку, он взглянул на Авалон.

— Обожаю эти фееричные совпадения! Не поверишь, тот планетойдик, который мы с тобой пару-тройку тысяч лет назад оприходовали под наши эксперименты... похоже, решил вернуться и оторвать нам жопы.

Позади демиурга вспыхнул портал, не важно кто его создал, он просто вспыхнул.

— Пошли, надо разобраться, пока он не поцеловался с Цирконом.

Перемещение было не из самых приятных, и когда Энтропий вышел «с той стороны», первое, что он заметил, было рукотворное нечто... элемент архитектуры. Само собой они пребывали под землей, так как ни о какой искусственной атмосферы речи не шло.

[Исида]

Перед тем как шагнуть в портал, Исида легонько ткнула своего спутника указательным пальцем в грудь.
– Я тебе не какая-то нимфоманка, Энтропий. У меня тоже, знаешь ли, есть свои стандарты, – Жница развернулась и за секунду до того как исчезнуть в арке переноса добавила, – Конечностей должно быть шестнадцать. Как минимум.
(Как же я кайфую с написания её диалогов.)


Маленькая феечка парила в воздухе опустив руки вниз, отчаянно пытаясь остановить неизбежное. Лес умирал. День за днем. Год за годом. Дерево за деревом. Травинка за травинкой. А вместе с ним гасли и их жизни, не способные сопротивляться чужой воле, капля за каплей вытягивающей жизнь из всего до чего дотягивались ее ледяные пальцы. И вот, она осталась одна. Последний огонёк, на крошечном зеленом пятачке, посреди океана мрака, с нетерпением ждущего когда единственный источник света в этом мире наконец угаснет, чтобы погрузить его непроглядную тьму.

Она боролась до последнего. Делала всё что могла. Но жить вопреки всему было слишком больно, слишком сложно, слишком одиноко, слишком...

Крылья замерли, сил на то чтобы сделать ещё один взмах просто не осталось. Тело повело вниз, сознание, как бы она за него не цеплялась начало ускользать. Веки закрылись и беспомощное тельце рухнуло на землю. На удивление мягкую и тёплую.

По телу растеклась приятная волна, вымывая из перенапряженных мышц скопившуюся там боль и усталость. Уперев руки в непонятную поверхность феечка приподнялась, неверяще осматриваясь. Кажется она лежала на чьей-то ладони. Очень большой ладони. Подняв голову чуть выше она встретилась взглядом с обладательницей этой руки. В алых глазах гигантши плескались жалость и участие. Огромный палец осторожно коснулся её макушки, легонько пройдясь по едва светящимся золотым светом волосам. До ушей донесся мягкий, успокаивающий голос:
– Не волнуйся, теперь всё хорошо.

Это стало последней каплей. Той самой соломинкой сломавшей хребет верблюду. Державшаяся долгие годы плотина рухнула и маленькая защитница леса впервые за свою не столь уж и длинную жизнь – разревелась словно младенец. Вместе со слезами выплескивая наружу все то отчаяние, что так долго сжигало её изнутри. Ей было не важно кто её новый друг. Главное что он есть, что теперь она не одна...

Выйдя из портала Исида подставила ладонь под падающее прямо перед её носом существо чисто машинально. Не особо задумываясь что она делает. От него фонило такой смесью из безнадёги и желания жить, что демиург просто не смогла бы поступить иначе. Слабенькое исцеляющее заклятие и маленькая, высотою с указательный палец, девушка с прозрачными крылышками и длинными,  едва светящимися волосами передумала умирать. Моментально разревевшись в нежных лапках богини.

Продолжая ритмично поглаживать по голове впавшую в натуральную истерику феечку, Авалон просканировала свою находку теомагией, пытаясь понять, а что она вообще тут поймала?

Результат оказался весьма неожиданным. И Жница поспешила поделится сделанными выводами с Энтропием. Воспользовавшись мыслесвязью.
– Помнишь тех биороботов что мы создавали для поддержания местных биомов в нужном нам состоянии?(ну тех которых я только что придумал) Кажется у меня на ладони сидит и ревет их очень далёкий потомок. Гены давно уже перемешались и на изначальный прототип она не особо похожа. Слишком мало щупалец. Однако основной инстинкт остался прежним. Похоже эта малышка до последнего защищала лес в котором родилась. Но что-то явно пошло не так.

Жница указала взглядом немного вдаль. Где хорошо прослеживалась четкая граница между зелёной травой и серой, безжизненной пустошью, от которой за версту несло магией смерти. Круглый пятачок живого пространства был от силы метров 20 в диаметре. Ровно вокруг телепортационного маяка на котором стояли демиурги. Именно его сигнал позволил им относительно легко попасть внутрь астероида, минуя установленную защиту. В конце-концов это была закрытая лаборатория и о мерах безопасности двое ученых-экспериментаторов позаботились. Кто же знал что спустя столько тысячелетий их собственная охранная система станет для них проблемой.

– Судя по уровню концентрации некротики. Доберись эта дрянь до портального камня то нарушила бы его работу за пару часов. Похоже своей упертостью эта малышка оказала нам немалую услугу.

Исида умиленно улыбнулась, продолжая поглаживать феечку. (Летяющий арбуз конечно был эпичнее. Но и феечка Винкс тоже нечего. Особенно с такой предысторией.)

[Энтропий]

— Куда тебе столько, Красивая, ты весишь от силы килограмм сорок! — рассмеялся тогда в ответ демиург без малейший попытки прикрыть двусмысленность этого диалога, — впрочем, широкая душа требует основательных поглаживаний, да?

Теперь они находились в циклопического размера куске камня, который за долгие сотни лет превратился во что-то сюрреалистическое и невероятное. Свет сюда проникал крайне плохо, из глубоких разломов струились далекие лучи Архея, туманные и тусклые. Своды же покрывали светящиеся кристаллы и грибы, именно благодаря им видно все прекрасно. Внутри Атмосфера то на планетоиде была из-за тяжелого ядра, но не той разновидности, чтобы жизнь вышла на поверхность, зато ее хватало, чтобы удерживать жизнь ее внутри. Такую знакомую и одновременно дикую в своей первозданности.

— Ну, что за издевательство, — рассмеялся демиург, рассматривая фею на руках сестры, — прекрасно я все помню, как создавал безумные и прекрасные формы жизни и одно из них не было настолько симметрично и человекоподобно. Мне кажется, у всего сущего, что играет с нами, какой-то пунктик на симметрии и людской личине. Иначе не могу объяснить, почему из всего многообразия форм, наше детище вместо того, чтобы эволюционировать в разумную протоплазменную массу пошла по проторённой дорожке...  безумие какое-то... на кой черт ей в планетоиде крылья... и клыки слишком маленькие... да это просто плевок в сторону естественного отбора... — говоря все это, демиург усмехался, так что не стоило принимать его слова слишком серьезно, — впрочем, наше с тобой существование плевок еще более смачный.

Энтропий коснулся портального камня, окутывая его мощной защитой, — не хочу терять над ним контроль, — после он опустился на колено и приложил ладонь к земле, там, где проходила граница. Теомагия хлынула в недра планетоида, растекаясь поглощающем информацию потоком.

— Малышка оказала всему Аркхейму немалую услугу, я ощущаю странную форму жизни... мега размера, она засела где-то в центре, возле ядра, от нее исходят пространственные волны магии, но не некротические. Природа некротики мне пока не ясна, но самые вероятностные варианты и тебе будут очевидны.

— Восстановишь ее? Не думаю, что нам будет постоянно вести с дружелюбно-настроенными местными. Полагаю, некоторые хм... мои творения сейчас очень отличаются от этой крылатой и формой и уровнем агрессии.

— Сможешь отыскать источник некротики? Если, конечно, он существует. Сама понимаешь, некро — не мой конек. Все собираюсь вернуть былые навыки, да щупальца никак не дотягиваются, — и снова смех, но глаза бога не выражали и капли веселья, похоже, к происходящему он относился очень серьезно, а играл в смертных... скорее, из спортивного интереса. И за компанию с Авалон.

Хаотичный, говоря все это, чуть углубился в сторону леса, совсем немного — преодолевая жесткие высокие заросли колючего кроваво-черного кустарника, меся такую же обсидиановую землю.

— Вот же... кто-то явно желает написать нам с тобой общую эпитафию... — Энтропий сморил на сотни трупиков фей, которыми, словно дохлыми мухами, был здесь усыпан лес...

[Исида]

Если хочешь, можешь считать себя плевком, – продолжила шуточную пикировку Жница, – Но лично я всегда воспринимала демиурга в качестве венца биологической эволюции. Идеальное живое существо...

– Ага, с идеально округлыми полупопиями, – прозвучал в головах "венцов эволюции" знакомый женский голос.

Правая рука богини поднялась вверх, рукав кофты поплыл, обволакивая кисть словно перчатка и конечность приветственно помахала Энтропию.
– Привет Энтро, – обратилась к нему Эвтюмия, – А я тут от спячки проснулась. Соскучился по мне?

– Это моя рука, – тоном строгой учительницы произнесла Авалон, наблюдая за несанкционированными покачиваниями собственной конечности. Вульгарный комментарий артефакта Жница предпочла пропустить мимо ушей. В конце-концов идеальность её задницы дествительно не вызывала сомнений.

– Ну ладно-ладно, жадина, – подчинилась Эвтюмия, возвращая одежде Исиды её изначальный вид.

Тем временем маленькая фея уже не рыдала. Кроха тихонько сидела обхватив колени, слушала их диалог и судя по взгляду, слегка охреневала от происходящего.

– Весь этот некротический апокалипсис, – принялась рассуждать в слух Авалон, – Очень похож на результат работы артефакта климат контроля соседнего кластера. (По идее оба демиурга должны знать устройство собственной базы и лишние пояснения Энтро не нужны)

– Ну что мелкая, – Исида вновь провела пальчиком по волосам феи, – Пойдёшь со мной исправлять ситуацию или останешься здесь, под прикрытием магического щита?

Вместо ответа феечка вцепилась обеими руками в поглаживающий её палец Жницы. Похоже перспектива снова остаться одной пугала её куда больше чем любые возможное опасности.

– Ладно-ладно. Никто тебя не бросит, – пробормотала демиург с несвойственной для неё нежностью.

Аккуратно усадив новую попутчицу в небольшой карман на груди, любезно созданный для этого Эвтюмией, богиня направилась вслед за своим спутником.
– Похоже романтической прогулке по парку все-таки быть. Пусть и немного другого формата. Касаемо же щупалец. Тут всё дело в площади соприкосновения...

[Энтропий]

— Что может быть прекраснее совершенного архаичного сгустка космической протоплазмы с отменной задницей и здоровой самооценкой! Надеюсь, такая постановка тебя более прельщает, нарциссичная моя! Все одно в итоге, — рассмеялся Хаотичный бог, размашисто хлопнув Исиду по этим самым «идеальным полупопиям», — Привет Эвтюмия, давненько я о тебе не слышал! Представляешь, Исида тут щеголяла всё это время в разных нарядах, а некоторые так туго обтягивали её аппетитную фигурку, что я только и качал головой: ну как так можно! При живом-то артефакте! — продолжал по-дружески глумиться Энтропий, совершенно легко переключаюсь между своими образами от божественной холодный непроницаемости (которая, по сути, была просто привычкой при «выходе в астрал» для быстрого мозгового штурма), до бесовского задора и куража.

— Так оно и есть, — ответил Хаотичный уже на вторую часть фразы, — всё происходит не просто так, сама это понимаешь. Десятки сотен лет планетоид являлся закрытой балансной биосистемой, иначе неизбежный коллапс уничтожил всё живое. А нет, эволюция шла полным ходом, и он оставался в своей орбите. А теперь ты посмотри, у нас тут целое кладбище и не скажу, что они давно погибли... и несемся мы прямиком к первой орбите.

— Площадь соприкосновения у меня максимальная: снаружи, изнутри, каждую твою митохондрию поглажу, — Энтропий малость забыл добавить в голос эмоции, что так любили смертные, от чего фраза прозвучала совершенно безэмоциональным почти металлическим голосом, сейчас он был поглощен размышлениями, хмыкнув, продолжил, — пардон, задумался.

— Насколько твой климат-артефакт был устойчив к постороннему вмешательству, например, спрогнозируй хотя бы пару тысяч возможных вариантов. — как ни в чём ни бывало произнёс демиург, будучи полностью уверенным, что они на одной волне, — например, захват ядра каким-нибудь внеранговым хтоном-мутаносом, насколько он был устойчив к мутациям? — а что, и такое бывает, — или... при возникновении мощнейшего некровзрыва в секторе его действия? Взрыва, на который не рассчитана его мощность. Ну и так далее...

Они продвигались дальше и, если сперва ему казалось (издалека), что трупы очень свежие, буквально погибшие несколько часов назад, но осмотрев внимательно один из трупиков, Энтропий заметил тягучий тонкий слой... хм... субстанция была похожа на затвердевшую смолу, каждая из бедняжек была словно покрыта корочкой янтаря. Погибли они минимум пару месяцев назад.

Бесцеремонно на подняв горсть хрупких тел, он насыпал их в ладошки Исиды, — взгляни-ка... что скажешь?

Сам прошёл дальше, где огромное гротескное и монументальное строение, которое напоминало собой башню с тысячью винтовых лестниц, лежало в руинах, словно древний колосс. Возможно, когда-то давно она уходила высоко вверх, до самого верхнего свода, будто циклопический сталагнат.

И там, в центре руин, находился огромный темно-прозрачный кристалл с заостренными краями зубьев. И уже в его центре она... закованная королева фей. Чуть крупнее обычных, с точным личиком длинными обсидиановыми волосами. В руках она что-то держала... но что, непонятно.

Поэтому Энтропий ударил по кристаллу сырой силой, превращая его в... жижу... тот не раскрошился, не посыпался осколками, а принял своё первоначальное состояние: слезообразное мутное вещество.

И в эту секунду королева распахнула глаза, а за ней и все её подданные...

И рой мертвых фей воспарил над головами, в руках она всё так же держала... кажется, то был округлый предмет дымчато-зеленого цвета...

[Исида]

Как это не странно, но закономерное "Ай", в ответ на акт явного сексуального харассмента со стороны демиурга, прозвучало не от Исиды, а от её артефакта.

– Меня то за что? – Возмутилась Эвтюмия. Из-за спины Авалон вытянулась длинная лента, на время оголив подтянутый живот богини. Извернувшись змеёй живая одежда размашистым движением хлестнула Энтропия уже по его ягодицам. Не настолько сильно чтобы навредить. Но достаточно чтобы демиург прочувствовал всю степень её негодования. (Только сейчас задумался, это получается что у Исиды теперь есть собственные тентакли)

– Вот тебе. Не то чтобы я была против твоих прикосновений. Но сначала следовало спросить.

Жница же не стала ничего говорить. Лишь слегка повернув голову бросила на Энтропия лисий взгляд, картинно облизнув сложенные в лёгкой улыбке губы.

Весь настрой вновь сбила Эвтюмия, хотя, тут как посмотреть. Со словами:
– Обтягивали говоришь. Насколько обтягивали? Примерно вот так?
Вполне приличная одежда богини сменилась нарядом девушки кролика. Плотное чёрное трико, по форме больше похожее на купальный костюм, полупрозрачные колготки в сеточку и пара длинных ушек.

Авалон стоически проигнорировала смену собственного имиджа. Отреагировала она лишь когда Энтропий предложил ей,  за каким-то бесом, спрогнозировать пару тысяч возможных сценариев происходящего, бросив на него взгляд из разряда "Ты сейчас серьёзно, блин?".

Не то чтобы такая задача была для неё совсем уж неподъемной. Просто смысла в подобном "гадании", не подкрепленном достаточным количеством фактов, было не очень много. Чего бы она тут не наанализировала, практический вывод будет один. Нужно идти к артефакту и смотреть что с ним. И какой тогда смысл ломать себе голову? Чисто мозги размять?

А вот насыпание ей в руки горсти мёртвых феечек, несмотря на внешнюю абсурдность, казалось более логичным шагом. Это были конкретные, поддающиеся анализу факты. (В виде маленьких мёртвых девушек с крылышками, ага) Тщательно просканировав окрестности "кролик смертоносности" озвучила его итоги вслух.

– Судя по уровню сохранности тел и их расположению, процесс разрушения леса нарастал лавинообразно по мере уменьшения числа защитников. Физических повреждений на телах нет. Видимо они банально умерли от длительного контакта с некротикой. Окажись мы тут парой лет раньше сумели бы спасти добрую половину местных жительниц. А опоздай на несколько часов. Не смогли бы переместится вовсе. В общем, нам повезло. Феям – не особо, – закончив фразу Жница высыпала трупики обратно на землю.

Когда рой мёртвых фей взмыл в воздух, на спину демиургу хаоса легла ладошка Исиды. В следующую секунду, под удивлённый возглас Эвтюмии:
– Ей, это у неё там что, кабачок?
Оба бога частично исчезли из материального плана бытия. (хорошо 14) (Смотри третье свойство Эвтюмии).

– Теперь они не должны нас видеть, – пояснила Авалон, – главное не использовать магию.
 
Никакого желания сражаться с целым роем маленьких крылатых человечков Смертоносность не испытывала, а потому предложила:
– В принципе, нам достаточно просто отключить климатический артефакт. Без источника некротики большая часть зомби сами по себе деградируют и развеются. Года через два. Ну, а на тех что останутся можно будет натравить Клару.

Бросить кубики

[Энтропий]

Авалон не захотела «поиграть» в любимую Энтро игру по построению множественности моделей мира, впрочем, мало кто в нее любил «играть», считая это дело совершенно бесперспективным, а вот демиург обожал строить тысячи тысяч возможных реальностей, чтобы в итоге свести ситуацию (а часто они были настолько поганые, что впору задуматься, какого хрена ты сам оказываешься в их центре?) к наиболее интересному сценарию. Без раскладки картины мира на множество, с использованием одного лишь заземления смертных, можно упустить столько интересных вариантов. Ну, да ладно, все эти моменты совершенно не трогали Энтропия, так как он сам прекрасно справлялся со своими задачами.

— Ага, примерно вот так, только еще более вызывающе! А порой напяливала на себя два или три разных наряда, меняла как перчатки,, — при этом Энтропий совершенно никак не отреагировал на удар по ягодицам, словно ничего и не произошло, но усмехнулся, ― спасибо, что не спереди!

Да, они были очень разные с Авалон, познание заставляло ее оперировать только фактами, искать истину не в вероятностях и фантомах, не в моделях и экспериментах, а лишь в том, что она видела, могла проанализировать и признавала. Вместе с тем она была достаточно авантюрна, чтобы не отмораживаться в стороне, если братец (да любой из сородичей) решит устроить хаос.

— Верно-верно, климатический артефакт, некротика и все дела. Но это лишь вершина айсберга, ты же понимаешь, что не мог целый планетоид просто взять и сорваться с места, он, кстати, все еще продолжает двигается. И не думаю, что твой климатический артефакт сам по себе вышел из строя, так как феи забили на его техобслуживание, а ты забыла поставить им замету. Нет, такая вероятность имеет место, но она очень мала. И в любом случае происходящее либо имеет комплекс причин, либо одну конкретную. И знаешь, что самое поганое? Сейчас мы не сумеем понять, насколько все это опасно. Нас может в итоге, как и развеять по космосу, сама знаешь, когда схлопываются энергетические ядра таких планетоидов мало никому не покажется, так и вообще никак не зацепить.

— Короч, позависай пока тут, красотка, а я пошел. Гляну, что там за королева! Или... сможешь сама отключить артефакт? — отсиживаться в бестелесности Энтропий не собирался, подобная тактика вообще была ему чужда (еще одна черта, которая их различала), материализовав деллэриум, демиург сорвался вниз и раскрутил свое гротескное оружие подобно мельнице, начав «шинковать» мертвые тела, превращая их в прах (отлично 35). Феи оказались довольно прочными, куда прочнее, чем должны быть в данной ситуации, несколько ранили его, расчерчивая кожу на щеке, спине и срезая прядь волос.

У фей не было крови, казалось, что черная смола пропитала их тело насквозь. Бой оказался недолгим, но стремительным, все-таки имея определённый опыт и уровень демиурги вполне были способны справиться с этой угрозой. Когда шинковка закончилась, демиург таки поймал королеву, хотя та успела оставить ожог на его ладони.

― Хм... это не кабачок, это глаз... впрочем, все одно дерьмо. Провожу анализ... — демиург на некоторое время «замер», исследуя (на хорошо 12) органический объект странного происхождения, — как интересно... это глаз существа с генами хтона и эона, и как ты понимаешь, мы к нему не имеем никакого отношения. Похоже на направленную мутацию, очень мощную... разума, конечно, у него не осталось, разве какие-то зачатки... судя по структуре глаз у твари минимум пара тысяч... и они не приспособлены контактировать с внешней средой. Видимо находятся за пленкой... ну или устилают кишечник, — последнее было шуткой, хотя кто знает, когда демиург шутит.

[Исида]

Исида вновь не стала лезть в драку. Пусть Хаос помахает кулаками в своё удовольствие, раз уж ему так хочется. Пока он справляется сам незачем ему мешать.

– Получается, – прокомментировала выводы Энтро по поводу кабачка Эвтюмия, – Этого парня выражением "глаз на жопу натяну" не испугаешь?

– Получается, – словно отвечая на её утверждение продолжила Авалон, – Кто-то взял под контроль нашу систему корректировки орбиты, вряд ли астероид сам так удачно навелся точнехонько в обитаемую планету. И сделал это, вполне вероятно, обладатель данного глаза. Либо тот кто приложил руку к его созданию.

Дождавшись пока демиург договорит Эвтюмия вновь поплыла, меняя форму, на этот раз не мгновенно, будто сама не была уверена в своем решении. Стоило живой одежде завершить перевоплощение, как причина сомнений артефакта стала очевидна. То во что была одета Жница назвать слегка эротичным косплеем не получилось бы при всём желании. Это была совсем уж жесткая порнография.

Чёрные латексные ботинки до колен, такие же перчатки по локоть. Ярко красные крылышки на голове, демонический хвостик, узенькие стринги и две нашлепки на соски в форме сердечка. Всë. Больше на Исиде не было ни единого клочка одежды.

Едва заметный ветерок холодил бархатную кожу богини, гулял вдоль шеи, спускался по лопаткам, обхватывал талию, пробираясь всё ниже и ниже, пробуждая животные инстинкты. Да и сама Истда, будто специально, двигалась так чтобы при каждом шаге чуть заметно вилять бёдрами. Не слишком сильно, но и не слишком слабо. С четко выверенной амплитудой, так чтобы глаз нельзя было оторвать.

Спереди тоже было на что посмотреть. Стройные ножки, плоский животик с легким намёком на пресс и упругая грудь третьего размера, словно созданная самим Творцом для того чтобы класть на неё ладони. С каждым вдохом оба полушария чуть приподымались, чтобы вновь опуститься на выдохе. Вверх и вниз. Вверх и вниз. Вверх и вниз... Кажется, мы только что нашли ещё одну вещь, помимо огня и воды, за которой можно наблюдать вечно.

Как горит огонь, как течёт вода и как эротично дышит практически голая Демиург Смертоносности. Идеальное трио передающее завораживающую красоту вселенной.

– Ну, вы уж тогда совсем меня разденьте, – недовольным тоном прокомментировала выходку артефакта Исида, скрестив руки под грудью и чуть отставив одну ногу в сторону, – Чего мелочится?

– Ну Авалончик, ну пожалуйста, – законючила Эвтюмия, – Выглядишь просто божественно. Энтро, ну хоть ты ей скажи.

Авалон перевела на Энтропия насмешливый взгляд. Создалось впечатление что хозяйка и её артефакт распределили роли и банально разыгрывают представление для единственного зрителя.

Паралельно с этим над её головой кружила спасенная феечка, уже немного отошедшая от картины истребления её мертвых сородичей и теперь с интересом тыкавшая пальчиком в одно из растущих на макушке богини крылышек. Крохе явно нравился сам факт их наличия у новой знакомой. Теперь между ними было ещё больше общего, крылья, пол, гуманоидное тело и отсутствие одежды.

[Энтропий]

— Да вы издеваетесь! — рассмеялся Энтропий, с интересом разглядывая открывающиеся его взору прелести богини Смерти. Взгляд совершенно бесстыдно задержался на призывно колыхающейся груди.

— Похоже, кто-то хочет, чтобы я здесь всю целину вспахал кхым... подручными средствами.

О да, выглядела сейчас Авалон так, что у каких-нибудь подростков (да и не только) с Циркона мог начаться самый жестокий в их жизни спермотаксикоз. Собственно, умение самок (или тех, кто под них мимикрирует) привлекать и завораживать воистину было оружием массового поражения, а Авалон, которая при желании была способна предстать одной из самых притягательных и желанных самок мира тем более.

Сам же Энтропий, увы, такой способностью не обладал, что само по себе являлась довольно странным. Казалось бы, он воплощал в себе чистый хаос, разнообразие, множественность, но при этом имел один определённый пол и относительно одинаковый внешний вид. Даже в хаосе есть порядок и однообразие. Когда-то давно, тысячи лет назад, он избрал мужской образ. Избрал из сугубо прагматичных убеждений, а после... не пошло у него как-то... возможно это связано с тем, что в принципе удерживать человеческую личину ему всегда было сложно. Даже стабилизировать свою истинную мужскую долгие века казалось невозможным, но время прошло и он научился. Энтропию всегда была комфортнее в личинах куда менее упорядоченных, менее симметричных... так что ему вполне хватало мужского облика. Исиду тоже знали больше как женщину, и как всякий демиург, она ощущалась космически притягательной.

— Яре-яре, пока я ещё в своём уме, нам надо продолжать. Честно, держусь из последних сил, тебе повезло, что у нас тут на кону целая планета, только это отрезвляет, — не прекращал глумиться Энтропий, хотя точнее будет сказать подыгрывать в этом спектакле, — нам надо найти твой климатический артефакт и посмотреть, что там у него энергетическим источником. Моим источником, я для поддержания внутренней биосферы сделал особую сеть, запитанную на кристаллах. Проверю их, а ты проверь артефакт.

О нет, на самом деле это не было ни приказом, ни просьбой. Энтропий просто осведомил с демиурга о своих последующих действиях, и проинформировал, как бы лично ему было выгоднее работать в данной ситуации. Если Исида откажется или начнёт действовать по-своему — это вполне нормальный и объективно оправданный вариант. Они хищники одного ранга, а потому богиня сама отлично решит, что и как она будет делать.

Минут за десять они пересекли подлесок и углубились в лес, после еще какое-то время понадобилось она пересечение местности. Удивительным был этот мир, и вскоре их взору открылось огромное изваяние высотой метров пятьдесят.

— О! Ты только посмотри! Тебя таки раздели! — здесь, в преддверии разрушенного храма, что выглядел даже несколько пугающе в своей неестественно скрученной форме, стояла великолепная статуя нагой Исиды из чистого лазурита.

— Не могу понять, это они тебе на соски какие-то религиозные реликвии накрутили... крест и серп? Фейка, ты знаешь что это значит? — обратился демиург к новой спутнице Исиды.

Кристаллы он увидел сразу, точнее то, что от них осталось, а остались от них неглубокие чёрные котловины в земле.

— Ага, и какой выкидыш Эволюции харчил все мои кристаллы? О нет, это риторический вопрос. Я кажется знаю какой. Ай да сукин сын, ай да Красава. Определённо, это будет неплохой хтонический образчик.

Как у тебя? — обернулся демиург к Исиде.

[Исида]

– То есть, когда мы закончим, – подытожила Авалон, заложив руки за спину и опустив взгляд в пол, умело изображая смущение юной, нецелованной девушки, предлагающей своему партнеру самое дорогое, – Тебя уже ничего не будет сдерживать?

Увидев статую Эвтюмия сначала одобрительно присвистнула, а потом залилась смехом:
– Это не крест... ахахаха... Это молот... хехехе...Гребаные серп и молот... хахаха... КРАСНЫЕ сука СЕРП и МОЛОТ... охохохо...Ав доставай броневик... хихихи... Пойдём устраивать социалистическую революцию на отдельно взятом планетоиде... ахахаха.

– Помнишь я рассказывала как ко мне в руки попал иномирец с ноутбуком под завязку забитым разной культурной и исторической информацией о его мире? – Решила пояснять реакцию артефакта Авалон, – Там откуда он перенесся к нам существует одно занятное политическое течение, негласным символом которого являются серп и молот на красном фоне. Именно над абсурдностью данного совпадения сейчас и угорает Эвтюмия.

Феечка, после выкрутасов живой и вполне вероятно, сексуально озабоченной одежды, плавно перекочевала из кармана на левое плече богини. Где с комфортом уселась болтая ножками. Услышав вопрос Энтропия, крылатая подлетела к статуе, внимательно её осмотрела, а потом ткнула пальчиком в Исиду.

– Да это я. Мы уже поняли, – мягко ответила демиург.

Феечка ещё несколько секунд провисела в воздухе, с поднятой рукой, а потом на её лице начало медленно проступать осознание. Авалон с интересом наблюдала за этим процессом, удерживая лёгкую улыбку на лице. Наконец до феи окончательно дошло на чьём плече она только что каталась. Прикрыв рот ладошками маленькая девушка уставилась на богиню широко распахнутыми шоком глазами. Потом повернулась к Энтропию, ткнула в его сторону пальцем с вопросом посмотрев на богиню.

– Да это он, – подтвердила Жница.

Это казалось анатомически невозможно, однако фее удалось распахнуть глаза ещё шире. В конце-концов, картинно приложив ладонь тыльной стороной ко лбу, местная обитательница грохнулась в обморок. Прямо на ладошку вовремя подоспевшей Исиде.

– Нервное перенапряжение, – прокомментировала Авалон, – Я бы могла подлечить её магией, но мозг штука сложная, особенно если он принадлежит представительнице нового для тебя вида. Лучше не лезть туда без нужды. Просто дадим ей отдохнуть.

Проведя подушечкой пальца по золотистым волосам, Жница, продолжая вилять бедрами, направилась к климатическому артефакту.

Когда Энтро закончил с кристалами, обернувшись к своей визави, то застал следующую картину:

Авалон стоит напротив пьедестала, с покоящихся на нём стеклянным шаром, в одно руке посапывает феечка, подложив ладошки под голову, вторая упирается в бок. Взгляд устремлён на шар. Шар отвечает ей взаимностью, уставившись сотканным из пламени зрачком, мерцающим в центре стекляшки, в ответ.

– Значит, выполнял директиву, говоришь, – вкрадчивым тоном обращается к артефакту Исида, – А это тогда что? – Тычок большим пальцем за спину, в направлении статуи, – Для души? Что-то я не помню чтобы закладывала в тебя душу. Сама развилась? Возможность развития я в тебя тоже не закладывала. Ладно, хтон с тобой, полезай в пространственный карман, потом подумаю куда тебя пристроить. Оставить здесь? Нет уж дружок, оставлять разумный, саморазвивающийся артефакт в роли навороченного кондиционера, это всё равно что лбом академика гвозди забивать. Молотком это делать куда удобнее, тот не будет орать что "не для этого он двадцать лет учился" и отчаянно сопротивляться. Что такое молоток? А академик тебя значит не смутил?

Авалон хмыкнула и со словами: – Потом объясню, – закинула стеклянный шарик в пространственный карман, показав Энтропию поднятый вверх большой палец.

[Энтропий]

На вопрос Исиды демиург лишь многозначительно ухмыльнулся, как бы говоря «конечно», но богиня и сама прекрасно знала и ответ на свой вопрос. Уж кого-кого, а опасаться Энтропия в этом плане точно не стоит. Он был известен многими деяниями, но слухи о его беспорядочный половой жизни на самом деле не имели ничего общего с реальностью.

— Серп и молот? Хм, если это и правда исторические элементы другого мира, а не просто совпадение, то всё ещё хуже, чем я думал. Первые иномирцы появились в трехтысячном, мы создали этот планетоид гораздо раньше. Или кто-то проник сюда не так давно, заразив своей культурой, и сие пикантная деталь появилась уже после возведения статуи, или... это просто совпадение, а внешний вид не имеет никакого общего с иномирцами. Фея? Как давно появилась статуя и что значат символы на ее груди? 

Ага. Остается надеется, что он не обнаружит где-нибудь свою статую. Но уже с проколотым ... кхым. Ну вы поняли. Впрочем, не то, чтобы Энтропию было дело до религиозных фетишей местных. Подобное совершенно никак его не беспокоило. А вот пролить свет на некоторые детали прошлого помогало. 

Когда фея грохнулась в закономерный обморок, Хаотичный многозначительно произнес:

— Только не говори, что у тебя к крылатой проснулся инстинкт покровителя, знаешь, меня так один раз одна гнида прирезала, а ведь инстинкт проснулся даже не у меня, — рассмеялся демиург, припоминая тот злосчастный легендарный артефакт, из-за которого в итоге ядро планетоида коллапсировало. Хотя, конечно, там уж слишком специфически сложились обстоятельства

— О, климатический артефакт с душой!? Это что-то новенькое, сам факт, что его создала именно ты уже является благодатной почвой для разведения души. 

Они направились дальше. Конечно, здесь довольно специфический мирок. Ни о какой цивилизации речи не идёт. Чем дальше они углублялись, тем более сложными и многочисленными становились руины. Вскоре боги стояли посреди древнего мёртвого «акрополя». Острые пики пирамид смотрели прицельно вверх, массивные ступени позволяли подняться на самую вершину. Постройки здесь хоть и были древними, но всё ещё оставались целыми. 

Во-первых аборигенов Энтропий заприметил издалека. Высокие, около трех метров ростом, гротескное существа. Визуально они напоминали богомолов, вот только их тела покрывала черная блестящая чешуя. Вытянутые стрекозиные морды с огромными круглыми глазами, небольшие аккуратные жвала и крылья, что издалека напоминали алые саванны. По-своему они были даже красивы.

— Хм... кажись, я закладывал нечто подобное... вот только оно должно было быть раз в 40 меньше и не заниматься тантрическими ритуалами, а пожирать падаль и дерьмо. 

То, что происходило на одной из пирамид с плоской, словно обрубленные вершиной, больше всего напоминало именно некий тантрический ритуал. Прямо под статуей Энтропия. Хотя, узнать его в этом... хм... объекте исторического наследия очень и очень сложно. Максимально сложно. Невозможно В принципе, если не знать отсылок.

— Пойдём что ли, спросим дорогу до Парадайса, — усмехнулся демиург, направившись стремительно по пространству в сторону пирамиды.

[Исида]

Даже не потеряй фея сознание, вряд ли смогла бы ответить. Говорить малышка, похоже, в принципе не умела. Зато, благодаря ментальной магии, вполне понимала чужую речь. Однако, как это не странно, вместо нее ответила Исида.

-  Мы ответственны за тех кого сотворили, - начала Авалон, погладив по голове лежащую у нее на руке фею, - А хвалить меня за пробудившийся в артефакте разум не стоит, этого не должно было произойти. Единственное что меня хоть как то оправдывает - время что тот провел без должного наблюдения. Но это все равно косяк.

- Пссс, Энтро, - прозвучал в голове демиурга заговорщический шепот Эвтюмии, - Ты должен ее наказать. Одолжить тебе ее любимую плетку?

- И какая же плетка моя любимая? - Осведомилась удивленная таким заявлением Жница.

- Как минимум это должен быть эпический артефакт, - пояснила Эв, - Иначе ты же нихрена не почувствуешь.

- Справедливо, - ненадолго задумавшись подтвердила богиня, - Вот только где ты собираешься достать эпическую плеть?

- Зачем эпическую? - Возмутилась Эвтюмия, - Когда у тебя есть ЛЕГЕНДАРНАЯ я.

- То есть, - уточнила Авалон, - Ты предлагаешь Энтропию хлестать голую меня по заднице, моим же собственным истинным оружием?
(Представил картину?)

- Ага, - тоном деревенской простушки подтвердила живая одежда.

Богиня молчала долгих десять секунд, а потом спокойным тоном ответила
- Иронично, - и словно никакого разговора про бдсм не было, продолжила, все так же нейтрально, - Эту статую воздвиг климатический артефакт. С учетом того что он способен лишь управлять погодой и даже себя то с места сдвинуть не мог. Так мастерски обтесать кусок камня, при помощи одних лишь дождя и ветра, чтобы тот стал похож на загруженный в его память образ хозяйки. Деяние из разряда фантастики. Впрочем, у него было ну очень много свободного времени. А серп и молот лишь совпадение, возникшее в результате ошибки "скульптора". По крайней мере это то что он мне рассказал. Дать гарантию что никто не копался в его черепушке я не могу.

Богомолы не вызвали у Исиды особых эмоций, лишь улыбку и многозначительный хмык. А вот пришедшая в себя феечка, при виде эдаких образин предпочла рухнуть обратно в обморок. На это демиург отреагировала тяжелым вздохом.

Когда ближайший из богомолов оказался от Жницы в паре шагов та молниеносно сократила дистанцию и зажав бритвенно острую клешню насекомого в своей ладони пожала ее.
- Очень приятно, бог.

И пока охреневший от таких приколов богомол отчаянно тупил, Исида уже  трясла за переднюю конечность следующего.
- Бог, очень приятно.

 Еще один
- Бог.

И еще
- Очень приятно.

С каждым "рукопожатием" Авалон пускала по телам насекомых сканирующий импульс вместе с легким ментальным внушением, призванным настроить местных обитателей на миролюбивый лад. Результаты сканирования, в виде мыслеобразов, передавались Энтропию, как более компетентному в этом вопросе.

[Энтропий]

— Уверена? У тебя определённо проблемы с самооценкой, бери пример у Эвтюмии, она роскошна и совершенно этого не стесняется, — рассмеялся Энтропий, хотя на самом деле он имел ввиду совершенно не то, что подумала Исида. Энтропий говорил о довольно известной истине, а именно: сотворённый лично демиургом артефакт имел куда больше шансов стать разумным, чем у любой другой расы. Речь шла не об Исиде. Речь шла о демиургах в целом.

— Не люблю использовать подручные средства, приму свою первозданную форму и мы потанцуем. Чем не наказание? Самое оно для дрянной девчонки! А ты, если хочешь поучаствовать, можешь ее подержать. Будет у нас групповое БДСМ, — продолжал на пару с Эвтюмией глумиться Энтропий, по крайней мере, такая болтология не затрачивал ровным счётом никаких усилий. Даже демиурги умеют шутить. Почему нет?

Действительно, шок, который испытали несчастные богомолы, трудно переносить без ментальной поддержки. Между прочим, у них могли оказаться довольно хилые сердца и подобное знание они бы просто не принесли. 

Впрочем, как оказалось, делать их благосклонными и лояльными было совершенно не обязательно. Здесь очень один маленький и тонкий нюанс. Конкретно подобных Энтропию и Исиде живых организмов богомолы не встречали, а даже если к ним залетала безумная фейка путешественница, то всё равно она не была такой как боги. Она была маленькой, с крылышками и не особо, по мнению здешних, походил на богов. Не больше чем сами богомолы. 

А вот образы Исида и Энтропия были у них запечатлены вполне конкретно. И слова Авалон лишь подтвердили первые эмоции, что были сродни религиозному экстазу.

Богомолы упали на землю, ну, точнее разомкнули свои ряды (что они там в итоге делали хрен разберёшь) и поползли к ногам Исиды. Возможно, её ноги показались ему куда более красивыми. Еще бы, учитывая в каком она была одеянии.

Они что-то стрекотали и пытались не то облизать своими жвалами ее икры, не то дружески искускусать. Знаете. Оегонько так, даже не до крови. Да и вряд ли бы они вообще могли прокусить кожу демиурга.

Переводить их стрекот оказалось чуть более сложно, чем привычные формы жизни:

— Боголепствуем рабы ваши игиши, и потомки их кардыши, и потомки их потомков гвардеги и дети их — мы и дети наши, — это уже современный облагороженный перевод. Язык насекомых был очень замысловат с обеим иносказательных и и слов с двойным, а то и тройным смыслом, каждый из которых смыслов учитывался в контексте, но в разное время построения фраз. Странный язык. Словно его придумал шизофреник.

— ... летящий по ветру и не летящий газ силы вашей, длань подаяния и милостивой кары просим, умоляем, челом бьем, вызываем к жестокости и непоколебимости вашей спасти жесткокрылых детей... — и дальше снова длинное перечисление их предков, — взывали мы три цикла Урании оборота кровавой пирамиды, взывали к милости жестокосердной вашей... — и даже если Исида попробует отстраниться, то несчастные продолжат попытки облобызать её ноги, — готовы отдать себя на милость девы-богини, все нутро наше, все сверху, снизу, спереди и сзади... — стучали они себя лапками по упомянутым местам, — на пропитание или забавы ваши... на усладу телес ваших мягких божественных... 

Энтропий первую минуту веселился, особенно учитывая картину, как огромные насекомые пытались пристроиться к ногам богини всеми своими частями, но на исходе второй минуты ему наскучило. Грянул гром и вершина в одной из пирамид выстрелила красным лучом, озаряя несуществующее небо.

— Чего вы жаждите так сильно, что готовы предложить себя, детей своих и предков своих? — постарался спросить демиург, чтобы его поняли.

И его поняли. Глаза богомолов устремились на него и самый храбрый опасливо подполз к ногам бога, изображая бьющегося о землю червя.

— В кратере кровавого зарева сорок вращений пирамиды назад завелся злобный дух, жизни отнимающий, спасите цивилизацию и отпрысков наших, лучше вы в чертоги смерти их заберите, чем дух проклятый их превратит в... в... — и тут насекомое начало издавать пронзительный пищащий звук, похоже, рыдания или истерика. 

— Похоже, этих ждала не лучшая судьба, чем твоих фей...

[Исида]

– Энтро, ну ты и псих, – восхитилась Эвтюмия, – Вот так вот взять и назвать нашу ЧСВлон недостаточно чсв. Да в её случае абревиатуру чсв стоит расшифровывать не как "чувство собственной важности", а как чувство собственного ВЕЛИЧИЯ и ВЕЛИКОЛЕПИЯ. Да она даже ошибки свои признаёт и не ставит на место всяких смертных дебилов, утверждающих что она нихуя не богиня, а так, чисто живучая старушка, не потому что сомневается в себе, а тупо потому что не воспринимает всё это как что-то что может запятнать её ахуенность. Демиург Смертоносности просто слишком крут для того чтобы что-то кому-то доказывать. Чувствуешь уровень внутреннего эго? Куда уж дальше то?

– Получается,– подытожила эмоцианальный монолог своего артефакта Исида, внимательно следя за действиями богомолов, – Я ЧСВВлон?

– Единственная и неповторимая,[/b]– подтвердила Эвтюмия.

Паралельно с ментальной беседой богиня продолжала внимательно следить за действиями насекомых.

Раболепные телодвижения инсектоидов в сторону её ног Авалон не слишком то напрягали. Тем более, с учётом высоких латексных ботинок страдать от них будет, в основном...

– Фу блять! Уберите этих долбаных футфетишистов! – Полным презрительной брезгливости тоном возмутилась живая дежда.

Однако, не смотря на негодование, никаких явных действий артефакт не предпренимала. Четко осознавая что в этот раз её своеволие может подкинуть хозяйке проблем. В этом они с Исидой были крайне похожи. Весёлые и беззаботные когда ситуация позволяет. Холодные и расчетливые когда нет.

Выслушав богомолов демиург развернулась в указанном направлении и заложив руки за спину неспешно направилась вперед.
– Чтож. Пойдём посмотрим что там за тварь. Ах да, Энтро, – Исида обернулась к компаньону, словно выпущенную стрелу вонзив в него острый, суровый взгляд. Черезчур острый и черезчур суровый, для того чтобы воспринимать его всерьез, – НАШИ феи. И даже не думай что сможешь отделаться от крохи банальными алиментами.

– Поздравляю тебя с обретением прелесной дочурки,– прозвучал в его голове ехидный шепоток Эвтюмии, – Папаша.

[Энтропий]

— Ой брось, это базовая прошивка демиургов, я тоже считаю себя охуеннейшим динозавром на деревне. И, да, конечно, можешь как всегда парировать, мол, я себя могу считать кем угодно, а наша малышка — легендарная булочка, однако сути это не меняет. Пинки от судьбы мы получаем одинаково, а кто-то находит её вольфрамовый мысок у себя в глотке. Впрочем, что-то я много стал трепать языком по теме, в которых верховодят смертные, – возможно, ускользающую мысль Энтропия gjyznm было сложно, но не для демиурга. Он имел в виду, что все эти разговоры занимают обычных людей, он же готовился к бою и сейчас следовало немного сменить приоритеты. 

— Наши? Да уже, пожалуй, только твои, если что, это был сарказм. Богиня смерти у нас ты, вряд ли их можно воскресить. — намек на то, что существа мертвые, — Слишком много прошло времени. Но таки одного мы спасли, так что, глядишь, она по твоему чутким руководством размножиться и до второго поколения. Либо найдём ещё несколько. Тоже не исключено. Вот тогда и будем праздновать своё родительство... — странно, но в голосе промелькнула какая-то странная, доселе не свойственная ему эмоция. Как если бы не Авалон коснулась не самой приятной для него темы.

— Да, идем. Постараемся не отправиться на столетку, — сказав это, Энтропий двинулся за провожатым, который охотно показывал дорогу. Когда земля стала покрываться чёрными трещинами, в которых бурлила смолянистая жидкость, видимо продукт внутренних недр, кровожадный остановился и указал лапой вперёд. Мол, идите туда.

Километров через пятнадцать рельеф резко менялся, он уходил вниз и открывал взор на чёрную каменистую долину. Она была покрыта круглыми пещерами... сотнями больших и малых круглых пещер. Здесь валялись груды костей и тел погибших. Причём не только богомолов, имелись здесь трупы ещё более экзотических и странных созданий.

— Ощущаю массовое присутствие одного организма, очень большого организма, — поделился Энтропий и двинулся вперёд, вскоре они скрылись под тенью пещер. Внутри оказалось жарко и мокро. Подошвы ботинок чуть проваливались в чвакающий мох. На стенах прорастали люминесцентные грибы, напоминающие глаза змей. Они лишь немного освещали сумрак, но демиурги прекрасно видели в темноте. 

— Чувствуешь что-нибудь необычное? — вопросил демиург.

[Исида]

– Это ведь не твоё щупальце да? – Спокойным тоном, словно рассуждала чего бы эдакого приготовить на ужин, поинтересовалась Исида, наблюдая за тем как длинный фиолетовый тентакль наматывает кольца вокруг её щиколотки.
– Фу, блять! – Заорала Эвтюмия, хлестнув по охамевшей тентакле лентой и понеслась...

ТРИ ДЛЯ СПУСТЯ. ОЧЕНЬ ДОРОГОЕ КАФЕ ГДЕ-ТО НА ПЛАНЕТЕ ЦИРКОН.

– Ну а потом, когда меня спеленало парой десятков щупалец, Энтропий немного психанул и со словами "Эй, это моя фишка" минуты за полторы нашинковал эту тварь на сашими.

Бросив короткий взгляд на слегка робеющего в присутствии двух демиургов Оникса, Жница прервала свой рассказ. Взяв с салфетки маленькую, длинною с мизмнец, ложечку, богиня зачерпнула немного клубничного мороженного из своего стаканчика поднося её к устроившейся на плече феечке. Кроха безропотно приняла угощение, зажмурившись от удовольствия. Когда их пребывание на астероиде подошло к концу мелкая наотрез отказалась покидать свою новую подругу в лице демиурга Смертоносности. Ну, а Авалон не особо то и настаивала. Крылатая спутница на плече ей не особо мешала. Скорее даже казалась забавной.

– Дальше оставалось только перенастроить систему геопозиционирования и убедится что остальные артефакты работают штатно не пытаясь, параллельно с выполнением заложенных в них задач, ваять обнаженные статуи меня или Энтропия, – Исида прервалась ненадолго, чтобы положить в рот ложечку мороженного и приблизившись к Ониксу вплотную заговорщическим шёпотом продолжила, – Кстати, вам статуя в орден случайно не нужна? Поставите рядом с резиденцией Энтропия, будет любоваться по утрам. Уверена ему понравится.

[Энтропий]

Пожалуй, Оникс совершенно не понимал, что делает в компании демиургов посреди какой-то кафешки. И кафешка вроде бы была приличная, и компания, и вообще, он рядом с Энтропием, а не одна зараза ещё не попыталась его убить. 

Они (в смысле Авалон и Энтропий) выглядели закадычными друзьями, но Оникс не обманывался. Когда-то давно эти двое убивали себе подобных и пожирали их. Плевать, что пожирание больше в метафорическом смысле, но кто знает, вдруг у богов была привычка и так закусить.

— И что случилось с планетоидом, когда вы уничтожили эту тварь? Коллапс? Ведь там сотни жизней. Неужели всё во славу Авалон? — тонкий намёк, что все погибли.

— Ты за кого нас держишь? Мы разве похоже на мясников?

— Одно лицо. Клянусь дедом, — ага, которого нет, — я видел в сводке «их разыскивает полиция» два лица, вот вылитые. 

Оникс был одним из всех, кто одновременно робел, испытывал нервное напряжение различной интенсивности, в зависимости от ситуации, если эта ситуация была связана с сильным мира сего. И даже та мысль, мол, я и сам не пальцем делан, успокаивала его лишь отчасти. Уж точно не при демиургах. Но держать язык за зубами в присутствии Энтропия он всё равно не умел. Точнее или не мог, или не хотел.

— Не, я пожалуй свояю твою статую там миленьком костюмчике, думаю, Эвтюмия меня поддержит. Или поручу Ониксу, у него огромный талант к искусствам, только он его прячет.

— Даже не думай, — угрожающе (как рычащий на на боинг хомяк) предупредил Оникс, — и почему там где есть твои творения, Энтропий, обязательно есть щупальца? 

— Во-первых, не всегда, во-вторых, это чем тебе не угодили осьминогомоподобные? Между прочим, это идеальная форма живого! — разумеется сыронизировал Энтропий, пожалуй, идеальной формы для него не существует вовсе, или наоборот, все формы являются идеальными. Хотя, кто его знает.

— Госпожа Авалон, был видеть... тьфу, был рад видеть вас в добром здравии. Энтропий, я ещё тебе нужен? 

— Конечно! Сейчас сгоняй до хранилища и положи эти кристаллы в 5-й сейф, поставь пароль: "Авалон краш". После вернись и у нас с тобой много работы!

Но это уже совсем другая история.