[Каруся]

Ласки заканчиваются, как и всё остальное в мире. Каруся заинтересованным взглядом проследила за девочкой, что гладила и чесала минутой ранее. Ушки дёргались на каждый шорох со стороны и слегка прислушивались к голосам людей, между собой беседующих. Хотелось почему-то побежать за незнакомкой, чтобы тереться об ноги. Хоть наверху бывали жестокие дети, которые кидались камнями или привязывали какие-то фиговины к и без того короткому хвоста каракала, но тут, где темно, много странных существ и звуков, а также запахов, дети отличались особой добротой. Кошка это чувствовала. От людей этих земель не исходило никакой агрессии, злобы или какой-либо другой корысти. К ним тянуло. И к детям, и к мужчине, что принёс воды, а до этого и вовсе оберегал. Поэтому желание побежать вслед оказалось одёрнутым намерением остаться на месте, так как рядом находилось существо в разы крупнее. А крупный равно сильный. И тот уже прошёл испытание медными трубами и водой, на что доверие к титану оказывалось немереным.

Потоптавшись на месте и шастая из одного угла в другой, Каруся прошла к мужчине и потёрлась об его лицо своей щекой, выражая привязанность и желание быть обласканной. Хвост трубой, а мурлыкание тихое, словно неуверенное, издавалось из гортани котёнка. Надо было хоть как-то себя занять, чтобы не умереть со скуки и голода. Ладно, хотя бы жажду утолили, на том спасибо. А остального надо как-то дождаться. А вот куда потом сходить, если вдруг приспичит? Вопрос интересный.

[Фяфяка]

Реакция последовала не моментально. Да и как бы иначе могло в его положении быть, ведь никто у Йозефа под дверью трепетной сиделкой, прислушиваясь к каждому шороху больного, не дежурил, у местного персонала и без подобных люксовых замашек дел хватало, - однако, даже в таком положении и слишком долго тоже ждать ему не пришлось. За его хриплым голосом где-то секунд через тридцать до комнаты через тонкую деревянную дверь (тоже, как и стены здесь, ровно и очень аккуратно выкрашенную светло-серой, даже при довольно ярком освещении не напрягающей зрение краской) - послышались навстречу другие звуки: удалённые шаги, постепенно приближающиеся, характерное звяканье катящихся по полу маленьких металлических колёсиков типичного больничного мобильного стола, как если б те на ходу время от времени спотыкались о регулярные неровности на полу. Всё это дело приблизилось почти вплотную, замерло у его двери... И двинулось дальше, не заглянув.

Потом прошло еще с половину минуты.

И снова шаги, на этот раз легче и в то же время чеканнее, и к тому же в довесок идущие из какой-то другой стороны коридора - они тоже на несколько мгновений остановились ровнёхонько за дверью палаты Йозефа, тоже чуть-чуть помедлили. На это раз не ушли, и дверь всё-таки отворилась, после чего порог переступила довольно молодая на вид девушка в типичнейшем наряде медицинской сестры какой-нибудь настолько же типичной городской больницы высокоразвитого и не чуждого хуманским технологиям города: на плечи накинут (и на все пуговицы застёгнут основательно) светло-зелёный форменный халат, на ногах такого же цвета и материала штаны, ниже - опять же в цвет форменные ботинки, не капризные к плюс-минус пол-размера ноги у носителя и пригодные к основательной стерилизации. Черты лица типично эонские.

- Добрый... - она немного замешкалась, устремив взгляд в пространство перед собой, и в глазах её на пару секунд сверкнули бледные мятно-зелёные огоньки, которые, впрочем, от окружающего мира её едва ли заметно отвлекали, - ...утро. - после этой небольшой задержки закончила она своё приветствие, и показавшиеся было огоньки полностью погасли.

В руках у вошедшей был небольшой белый прямоугольный контейнер без крышки с какими-то бутылочками, скляночками, тряпочками - который она с рутинным видом привычным жестом сразу же поставила на краешек прикроватной около Йозефа тумбочки.

- Как вам спалось? Как себя чувствуете, голова насколько сильно болит сейчас?

При этом вопроса, болит ли она вообще, не ставилось изначально.

Йозеф

[Сати]

С неоднозначным видом слушала ответ его Сати: похмурневшая, с подозрением, с новой волной беспокойства, заполнившим все чёрточки лица, и аргумент про то, что кроме самого Крота и Хьюго не вернулся третий якобы-не-их-товарищ, должного эффекта - то есть, хоть сколько-нибудь заметного успокоения, - определённо, не принес. Во всяком случае, если судить только по внешнему виду. Помолчав после последних его слов секунд примерно десять (довольно долго - это в пересчёте на пустую комнату и почти полное отсутствие внешних мельтешащих раздражителей), она негромко переспросила:

- А они? - опять почему-то обернулась на наглухо закрытую лёгкую гермодверь медблока, из-за которой по-прежнему не пробивалось в комнату ни звука, - С тобой поговорить... Ты думаешь, им это надо?

Сати с особенным выражением ударила на это "им", с какой-то почти болезненной всего в двух коротеньких звуках, но от их краткости ничуть не менее выразительных звуках брезгливостью. Потом перевела взгляд на кошку и поднялась обратно на ноги чтоб подойти к столу - проверить температуру пакета: не перегрелся бы... Спиной ко Хьюго за этим занятием и добавила ещё тише, задумчиво:

- Крот тебя туда беседовать не поведёт.

И еще пару секунд спустя, осторожно извлекая при этом из миски отработавший достаточно БНП, расклеивая край и видно, что прикасаясь теперь к сильно разогретому предмету.

- Хотя, мешать, наверное, тоже не будет... Готово. - последнее слово касалось "кошачьей" еды. Насколько только к таковой было бы можно отнести вполне человеческую, хотя и не сказать чтоб сильно приправами напичканную консерву: ни перца душистого или острого, ни лаврового листа, ни прочей классической ароматики, как будто рецепт собирали с расчётом на все и сразу виды-подвиды аллергиков и питание годовалых детей одновременно, чтобы начинка "стандартных" по виду и названию банок на поверку оказывалась пусть и не особо выразительной в оттенках, зато по части применимости пригодной практически для всех. То есть, для всех нормальных хуманов с нормальным человеческим пищеварением. А впрочем, обнаружить этот момент Хьюго только предстояло. Потому что вместо того, чтоб окончательно самостоятельно открыть, Сати закатанную тушёнку сунула в миску, вытащила из-под тряпочек, которыми Лика прежде посуду вытирала, походный маленький ножик раскладной, а потом вернулась к матрасам и всё это добро молча протянула из рук в руки Хьюго: в своей - левой банку в чистой миске, в правой - тремя пальцами за лезвие взятый нож. Ручкой вперёд.

Хьюго || Каруся

[Хьюго Иденмарк]

Беспокойство девушки в целом было вполне понятно и закономерно: по принципу "а мало ли". Откуда бы Хью - по мнению Сати, наверное, - было знать, что это совершенно точно не Ганька? Он ведь выдал только сжатую сводку событий, не упомянув о том, что Крот при первой встрече, вроде бы вел себя так, будто с эоном не знаком, а потом ни разу не упомянул эона именем "Ганька" и не проявлял какой-то повышенной заинтересованности в его судьбе, что, по мнению уже хумана, должна была бы быть заметна, будь то именно "Ганька". Но как это все объяснить коротко - да и, говоря честно, без уверенности в том, что Сати беспокоил именно этот момент, - Хью не знал.

- Им... Нет. Не думаю, что им это надо. - тоже несколько секунд помолчав, опустив голову и уставившись неподвижным взглядом на кошку, наконец, ответил Хью. Действительно, с чего бы вообще местным... "им"... надо было с кем-то говорить? Скорее всего, они вообще не хотели бы, чтоб их тут беспокоили: сидели себе спокойно, под какими-то барьерами, стенами, заслонами (хтон там разберет эту неизвестную систему), а тут понабежали всякие, тут сломали, там воду спустили, тут чуть не утонули, да еще и через "их" обжитые тоннели мимоходом прошлись как у себя дома...

- Однако. Им придется. - хуман поднял голову, глядя на девушку ярко мерцающими имплантами. - Как минимум потому что то, что принадлежит мне и корпорации - сейчас у них. И это необходимо вернуть. Я постараюсь договориться без дополнительных неудобств для обеих сторон.

Слова про Крота Хью, конечно, услышал, но пока оставил без ответа, с коротким "Спасибо" принимая от Сати миску, ножик и банку тушенки. Мельком оглядел банку, примерился, коротко ткнул в крышку ножом, открыл привычными вспарывающими движениями - сколько похожих банок было вскрыто за годы службы в Легионе... Аж ностальгия! - принюхался (не особо, впрочем, надеясь на ничем не примечательное обоняние) и не нашел в запахе ничего плохого. Кусочек содержимого банки тут же был подцеплен кончиком ножа, и опробован на вкус - и хуман отчетливо кивнул. Стандарт-стандарт, судя по всему, всем стандартам стандарт, нейтрально настолько, насколько вообще могли различить его вкусовые рецепторы. Логично.
- Проводник не обязателен, это уже мое дело. Один путь к "ним" уже известен, да и, если там тревога... Полагаю, встретить их можно, просто бродя по тоннелям? - переставив миску на пол, перед кошкой, Хью принялся размеренными движениями крошить туда тушенку из банки, размалывая на кусочки помельче. - Нужно только временно пристроить эту малышку, пока я за ней не вернусь.

[Каруся]

В то время пока все что-то обсуждали, как обычно о чём-то говорили, Каруся просто улеглась на матрасе, свернувшись клубочком. Она положила голову на лапы, хвост поближе к себе поджала и закрыла глаза. Делать всё равно нечего. Да и неинтересно как-то было. Место хоть и незнакомое, а можно было полазать во всяких там щелях да что-нибудь рассмотреть и обнюхать внимательнее. Но... как-то настроения не было, что ли. Сил не было. От голода истощение и слабость наваливалась на тело. Голова уже не соображала, даже ластится не было желания. Кто-то пару раз по телу проведёт ладонью да макушку почешут. Даже если кто-то и погладит по шёрстке, то кошка тихо заурчит, поднимет голову да руку понюхает. Затем снова отвернётся и будет лежать.

В нос врезался какой-то странный запах. Вкусный. Котёнок начала принюхиваться и даже уши навострила. Приподняла голову и начала осматриваться, шевеля маленьким носиком да ноздри раздувая. Горячая еда пахнет так аппетитно и насыщенно, только было непонятно. Еда ли это вообще? Ей ли эта еда? Но, да, ей... Рядом оказалась миска с едой. И никто ничего не говорил. Приподнявшись на лапы и начиная приближаться к блюдцу с чем-то ароматным, Каруся медленно ступала и прижимала уши к голове, словно боялась чего-то. Боялась одёргивания. Ругани. Криков. Частенько бывало так, что приходилось таскать из чужих рук, а потом быстро драпать восвояси. Но сейчас как-то никто не отмахивался, не орал благим матом, не отталкивал. А даже, напротив, поставили рядом. Очень даже рядом. Эта еда ей? Или это проверка какая-то? Сейчас поиздеваются и уберут, оставив кошку голодной. Возможно, от этих мыслей котёнок подкралась к чему-то, что более или менее похоже на еду, принюхалась и взглянула на титанов, словно разрешения спрашивала. Во рту тем временем накапливалась слюна. Как же вкусно пахнет!

[Сати]

- Ешь, ушастая, - глядя, как Каруся несмело приближается к миске, наполненной наконец-то для неё и только для неё, для этого смешного рыжего котёнка с длиннющими кисточками на ушах, Сати смешливо и очень-очень ласково, осторожно погладила котейку по мохнатому крупу, заодно так же ласково и легонько, без толики принуждения чуть-заметным нажимом ладони ей мешая начать от миски пятиться об обратную от еды сторону. - Ешь, ешь. Никто не отберёт. - продолжая любоваться да улыбаться на Карусю, провела ей кончиками пальцев меж лопаток, а после руку всё же убрала, чтоб не мешать, и подняла глаза обратно на странного гостя. Растерянно дослушала, снова помолчала какое-то время. Улыбка, адресованная прежде, видимо, только всей с котёнком связанной ситуации (да и в целом Сати не очень-то сейчас похожа была на девушку, привыкшую часто по любому поводу смеяться), с лица плавно опала, исчезла.

Сати медленно, очень тихо вздохнула.

- Ты не вернёшься.

Она это произнесла так же, как предваряющий вздох, тихо-тихо, но в то же время без единой искры сомнения, как перед фактом готовым поставила. А потом ещё раз повторила:

- Один, - задумчиво и пристально уставилась в светящиеся импланты Хьюго, по-прежнему ничуть их огоньками не смущаясь, - ты не вернёшься.

Что бы там ни было на самом деле и кто бы там, на нижних ярусах, ни обитал, именно Сати в этот момент была почему-то абсолютно уверена, что если их гость к "этим" иным обитателям коллекторных ходов (а может быть уже и не коллекторных, или куда там уходила и во что перетекала вся внешне безобидная система под внешне таким же безобидным городом Кимберли, никто ведь до сих пор не уточнял) - так вот, если он пойдёт к ним, туда разбираться за своё это виденье правды и с надеждой на дипломатический контакт без основательной поддержки, то последствия такой расторопной надежды на человеческую честность и приветливость непременно окажутся крайне плачевными.

Хьюго || Каруся

[Лика]

...отвечать что-либо - ну, или, во всяком случае, отвечать что-либо мало-мальски понятное и без новых угроз изрядно напуганному пацанёнку, - непонятный и как-то странно, ни за что (вообще ни за что! - как попавшемуся в плен мальцу казалось) почему-то осердившийся на первого встречного дархат не торопился, вода в проходе постепенно продолжала прибывать, а фонарь, сперва продолжив гореть ещё не более нескольких жалких секунд, в конце концов два раза вспыхнул вдруг очень яркими, дёргаными вспышками: в масло начала попадать вода. Вспыхнул так - и погас.

Вокруг и Рекса, и его жертвы опять воцарилась полная темнота.

Темнота и вода, упрямо ползущая выше и выше, и выше... Причём, вода чистая, даже прозрачная - уж явно не из бытовой канализации она сюда притекла, да и на дождевую, крепко подёрнутую земляной и прочей взвесью, которую всегда и непременно набирает до момента стока под решётки, - тоже не похожа. Странная вода. Какая-то неуместная.

Но подробно про всё это рассуждать времени не было: мальчишка обалдело впивался глазами в то место, где, как он чувствовал, продолжал стоять Рекс, хотя уже и не видел его по-нормальному. А Рекс... Возможно, он что-то еще и собирался бы сделать, да только в очередной момент, совсем недолго после возвращения непроглядной для его дархатского глаза темноты, он мог почувствовать, как будто кто-то вдруг встречно повторяет его же самый приём:

из-под воды внезапно показалось со спины от гостя ходов чьё-то тело. Скользкое от влаги, округло-фигуристое, нечеловечески гибкое, хотя по общим очертаниям и механике в то же время присмотришься - и сразу поймёшь, что вполне как будто бы и человеческое... И что самое удивительное - по силище недюжей ничуть не уступающее самому дархату. Как эта фигура здесь оказалась, никто из двоих них не слышал: ни Рекс, ни мальчишка, опять шарахнувшийся назад от происходящего повторно куда попало задом по воде. Как будто новый участник событий вплыл глубоко под канавой, по самому дну, да так мягко, так плавно, настолько издалека, что на поверхности не проступило даже лёгонькой ряби.

А потом эта порывисто поднявшаяся из-под воды фигура схватила дархата за одну из лодыжек и, намертво сжав на ноге Рекса тонкие пальцы - с высоким и звонким злым хохотом мифической сирены, вдруг раскатившимся вдоль всего тёмного хода, поволокло несчастного Рекса назад. Вниз. В канаву, на самое дно! - и с ускорением хорошей моторной лодки (да и с усилием едва ли не большим) - вдоль дна канавы куда-то еще дальше прочь за собой.

 -

[Хьюго Иденмарк]

Некоторое время Хью задумчиво наблюдал за осторожничающей кошкой. Нет, определенно, все же уличная - вон как шугается, хотя никто ж ничего не отнимает и не гоняет, - хотя были у него все еще некоторые подозрения о том, что мелкая слиняла откуда-то из... Зоопарка? Питомника? Чьей-то личной коллекции? Уж больно "не уличная" внешность-то. Но, если это и было правдой, то в нормальных условиях она, по всей видимости, жила о-очень давно. Что ж. Трогать бедное создание Хью не стал, давая ей поесть спокойно и ограничившись лишь слабой полуулыбкой.

Тем более, что вопросы-то тут стояли вон какие. Совсем серьезные. Сати пока что не проявляла склонности шутить и хохмить почем зря, и выражение ее лица, насколько хуман мог кое-как считывать, вовсе не предполагало веселья, и даже того факта, что под "не вернешься" с крохотной долей вероятности могло крыться "на кой хтон тебе сюда потом возвращаться, уйдешь и забьешь на все это". Нет, не то.

- Ты ведь не имеешь в виду "заблужусь по дороге"? - хуман склонил голову набок. Вряд ли имелось в виду именно это, но все же уточнить стоило. Уже действительно было интересно, чем же "они" тут таким интересным занимаются, и что ж тут этакое прячется, если случайно попавших сюда людей... А что делают? Убивают? Или запирают где-то до конца жизни, как в "Колонии" (хотя попасть в "Колонию" случайно вряд ли получилось бы, пожалуй, даже у гамма-кванта)? В то время как куда более адекватно по мнению Хью было бы как минимум встречать на подлете, предупреждать о приближении к охраняемой территории и предлагать развернуться в обратном направлении.
- Этого никогда нельзя исключать. - сколько раз он слышал "ты не вернешься", "это самоубийство, капитан", "да ты ваще съехал что ли", но пока что как-то везло. Глаза медленно потухли, руки пошевелились, сцепились в замок пальцами, замерли на коленях, а голос остался все таким же размеренным и монотонно-механическим. - И в этом случае за мной придут другие, те, кто будет заранее готов к ситуации любой категории, вплоть до "Прорыва". Но я попробую. Был бы благодарен за любую информацию о том, с чем можно столкнуться - это значительно повысит шансы на благоприятный исход.

[Каруся]

Тела что-то коснулось. Сзади. Это было внезапно и очень неожиданно, отчего кошка лишь дёрнулась, издавая отдалённое «мрявк» и оглянувшись на предмет беспокойства. Всё же дотрагиваться голодное испуганное создание со слепой зоны – достаточно рискованное занятие. Рефлексы могли сработать, на что могла легко и молниеносно взмахнуть лапой, обнажив когти. Но так бы поступило агрессивное изначально существо. Каруся же такой не являлась. Она зашуганная. Да, жила на улице достаточно долгое время, отчего взгляд загнанной лани оказывался очень даже выразительным и жалобным, особенно когда через крупную радужку проглядывал белок при просматривании в сторону.

Голоса звучали достаточно мягко. Они ласкали слух, равно как и та девочка, что поглаживала и даже чуть подталкивала. Прижав уши к голове и немного боязно сопротивляясь, кошка в итоге сдалась и подошла к миске с едой. Принюхалась и стащила небольшой кусок, хотя все мясные волокна оказались достаточно мелкими. Быстрым и вороватым движением перенесла в зубах с миски на пол и начала жадно жевать. Даже не так. Просто заглотила змеиной манерой, не разжёвывая. А вкусно! Очень похоже на мясо. И миску никто не убрал. Неужели можно ещё брать?

Посматривая из стороны в сторону на титанов, каракал снова подкралась к блюдцу, но уже более уверенно, чем до этого. Люди разговаривали между собой и не обращали на неё внимания. Зелёный свет! Подобрав под себя лапы и поджав хвост, кошка приняла позу «буханки» и начала жевать прямо из импровизированной тарелки. Склоняла голову набок, жевала, глотала и снова принималась поглощать еду быстро и жадно. Вот-вот могли отобрать. Если не люди, то более крупные создания. Достаточно ворон, собак или других уличных котов, у которых наглости, смелости, а точнее безбашенности, куда больше, чем у полугодовалого котёнка.

Как только с мясом было покончено, Каруся начала вылизывать остатки. Вылизывала дочиста, что даже мыть не надо было. Достаточно просто сполоснуть тарелку. Обнюхав напоследок миску на наличие какого-либо кусочка, каракал привстала и отстранилась, слегка потягиваясь, вытягивая задние лапы, а грудь выпячивая. Выгнула спину дугой, разминая тельце, после чего подошла к людям и устроилась аккурат между ними. Свернулась клубочком и вот-вот могла погрузиться в сон. Поели, попили, жу-жу поле... поспали.

[Фяфяка]

Федя неуверенно помялся на месте, переступил с ножки на ножку, поковырял тонюсенькой маленькой лапкой стену рядом с собой, как будто никак не мог решиться, определиться с выбором, но в итоге смелости всё же набрался и медленно произнёс:

- Федя составит компанию.

Его писклявый голосочек смешался на этих словах с наконец-то начавшимися уже однозначнее, слышнее приближаться где-то из глубины коллекторных ходов шагами. Маленький Федя же тем временем пару раз мелко переступил к Хельге навстречу. Подпрыгивать с места, как саранча, как он это прежде несколько раз делал, передвигаясь по коридорам под наблюдением Сколопендры, почему-то не стал, предпочитая более плавное и аккуратное, более медленное передвижение. Без резких с места на место скачков.

- Феодор Сульфаниламидович составит компанию. - повторил он, с удовольствием смакуя собственное полное имя: существу определённо нравилось его произносить.

Потом он подошёл ещё поближе, и, попеременно перехватываясь крохотными цепкими ручонками, ловко залез Хельге по штанине повыше: сначала до пояса, поелозил там, пытаясь устроиться, но удобного положения не нашёл и по спине и боку полез дальше, выше. Уселся ей на плечо, которое для столь маленького (Федя ведь по-прежнему в размерах весь от макушки до хвостика едва ли превышал мизинец) существа в свою очередь было немалой площадкой. И к тому же оттуда было удобнее говорить, не вопя. Так и двинулись дальше: впереди дрон, за ним на расстоянии стабильной связи - Хельга с Федей. Навстречу шагам. Вот, Сколопендра даже какое-то свечение из-за угла уловила. Свечение и шаги, а потом...

Что именно произошло потом, дрон объяснить бы не смог: сначала свет из-за угла от как будто далеко находящегося источника, становится вдруг очень ярким - и

темнота. Тишина. Слепота.

Всё то же самое, что уже недавно "видела" Джи при похожем раскладе. - н и ч е г о.

Связь с Хельгой пропала. Обратная - тоже, а из-за самого из-за угла, где в этот момент по пониманию Хельги её Сколопендра должна бы была находиться - в тот же момент пахнуло раскалённым, способным буквально обуглить органику (да и не только органику) жаром, и наличие аж целых двух углов-поворотов между источником и живыми - этих самых живых, видимо, и спасло. Потом в проходе завоняло жжённой пылью.

- Хтон!.. - так же моментально, как на рефлексе, взвизгнул в ответ на вспышку, выругался, испуганно вцепившись в ворот Хельги обеими ручонками Феодор. Он связи с дроном, конечно, не чувствовал, но скачок температуры - вполне.

Хельга

[Сати]

Нет. Никакого "заблудиться по дороге" она не имела в виду, и в этом Хьюго был прав, о чём Сати молча, одновременно с дальнейшими его словами вполне однозначным и чётким движением головы из стороны в сторону сообщила. Потом помолчала опять - но это у них двоих тут, похоже, как странная личная особенность вообще вся беседа, похоже, аж с самого первого слова шла "через паузу" то в пару секунд, то в пару десятков секунд, в течение которых то один, то вторая подбирали, формулировали, обдумывали ответы - казалось бы, вовсе не сложные. На первый взгляд.

Сати уселась на матрасы удобнее, немного подобрала под себя одну ногу и осторожно коснулась пальцами спинки между ними улегшейся кошки, вновь принимаясь ее ласково, почти невесомо поглаживать, почти механически. Не для Каруси даже, а для самой себя: приятно прикасаться к мохнатому и тёплому. К спокойному, живому, безмятежному, и чуждому всех этих вот их местного (вернее, даже не "их", а Крота, ему принадлежащего) тайного логова человечьих проблем.

Потом она опять отрицательно головой покачала, на этот раз выдавая немое "нет" уже на какую-то иную из им же, Хьюго, прежде сказанных фраз.

- Ты ведь уже немало видел...

Сати подняла в руку с пола начисто Карусей "помытую" тарелку и принялась её бездумно, медленно  вертеть над коленками в пальцах, то так, то сяк под разными углами разворачивая к свету. Снова молча. В какой-то очередной момент довольно резко остановилась и осторожно, стараясь не испугать задремавшую кошку, поднялась вертикально на ноги, и в очередной раз, уже стоя, долго и задумчиво обернувшись на комнату, из-за которой до сих пор так и не вышел там спрятавшийся Крот. Изменившимся голосом, глядя на эту захлопнутую гермодверь медблока, отрезала вдруг:

- Я ничего не знаю. - развернулась, и с тарелкой в руке направилась куда-то в ту же сторону, куда прежде показывала как на местоположение местного душа. - Скоро, наверное, Лика вернётся, ты лучше Крота пока в Ганькиной комнате подожди?

Хьюго || Каруся

[Хьюго Иденмарк]

Сложный разговор. Может быть, кому-то оно так и не показалось бы, но... Отдавать приказы - тем более, когда они передаются напрямую с интерфейса на интерфейс, без участия голоса, - легко, там надо всего лишь выбрать наиболее оптимальное решение с учетом тактической обстановки. Проводить инструктаж - легко. Задавать наводящие и уточняющие вопросы, принимая доклад - легко. Докладывать самому - легко. Разговаривать с посторонним, совершенно незнакомым человеком, которому не можешь приказывать и который не привык к четким и точным формулировкам, да еще закономерно не испытывает особого доверия... Лучше выйти против хтона в один шлем. Потому Хью и предпочитал общаться с животными - у них все написано на мордах, в положении ушей, хвостов, усов и выражении глаз. Простые эмоции, простые инстинкты, легко интерпретировать.

"Покров" стек с руки, протянувшейся к задремавшей, или просто свернувшейся передонуть после пережитого и, хотелось бы надеяться, хоть немного сытой кошке, ладонь легла на вроде бы подсохшую, но явно не первой свежести после такой-то прогулки шерсть, пока Хью следил за медленными движениями Сати, теребящей пустую миску. Чего он там "немало" видел-то? Лабиринт тоннелей, поток воды, маленькую лысую хвостатую пищащую пакость, Крота, девчонок, и небольшой участок "обжитого" с двумя кибернетическими псами - как-то маловато для "немного", а по тону девушки можно было предположить, что речь тут о какой-то из-ряда-вон опасности. Хтоны? Искусственно выводимые в здешних секретных лабораториях хтоны? Или он опять сказал что-то не то и не так, и навлек на себя подозрения в плохих намерениях? Сложно. Непонятно. Ладно, не впервой. В любом случае, что бы тут ни происходило - Хью искренне не верил что на Цирконе может быть хоть одна ЧВК, которая рискнула бы всерьез сцепиться с "Молотом". Разве что "Черное Солнце"... А не они ли тут развлекаются, интересно? Давненько про них ничего не было слышно, но они ведь не могли просто развалиться сами по себе. Такой магии не бывает.

- Хорошо. - не став спорить, Хью еще разок легко провел ладонью по кошачьей шерсти, и поднялся, решив не тревожить малявку понапрасну - и так намаялась, пусть отдыхает. - Здесь?
Кивнув подбородком в сторону комнаты, в которой можно было предположить "Ганькину" и дождавшись ответа или корректировок, хуман туда и направился, остановившись на секунду лишь на пороге, чтобы коротко и вполголоса добавить, не поворачивая головы.
- На всякий случай. У меня нет намерений доставлять вам какие-либо дополнительные проблемы. И что-то вынюхивать и шпионить. Я здесь не за этим. К тому же, Крот мне помог - а на помощь злом я не отвечаю.

[Сати]

- Слева от медблока, напротив туалетов, - не оборачиваясь, бесцветным тоном выдала все свои дополнительные указания по нахождению правильной комнаты Сати. Кивка она не видела, но в целом в убежище Крота особо и блудить-то было негде, тем более, что расположение как минимум одной части озвученного "адреса" (которое напротив) гостю прежде буквально рукой показывали.

На том девушка скрылась за тонкой межкомнатной дверью в другой части - где-то ближе к душевой, продолжая в руке держать миску, которая после Карусиных трудов внешне выглядела полностью чистой, но всё же на деле таковой далеко не была. А на последнюю фразу она ему не ответила вовсе: может, повышать голос и перекрикиваться между комнатами под конец не пожелала, а может, просто сделала вид, будто бы не услышала - хотя, сам Хьюго в этот момент относительно слышимости в помещении в целом имел все основания для уверенности в обратном. Не пробивало в окружающей глубокой тишине между обжитыми комнатами звуком здесь только через проёмы, закрытые защитными дверями, вот как, например, на границе того же медблока. Каких-либо вестей от Крота из которого пока что слышно по-прежнему не было. Равно, как и каких-либо шумов со стороны внешнего тамбура.

Дверь новой комнаты поддалась под рукой Хьюго легко. Заперто не было. На себя. Обстановка спартанская: в дальнем левом углу стояла примитивная железная кровать с уже знакомым матрасом в один слой (по ножкам видно, что отпилена от верхнего яруса нар), в центре кровати брошенный плед. Напротив в правый угол был вплотную придвинут старый письменный стол на четырёх ногах, и рядом с ним стул - видно, что самодельный. В углу справа около двери узкий шкаф-пенал. На столе же между завала из каких-то бумажек, записей, книг - по большей части учебников, - возвышался древнющей модели, однако вполне себе, судя по виду, рабочий ЖК-монитор. За ним - объемный и тяжёлый блок системника с не менее устаревшей начинкой, а ещё дальше надо всем перечисленным возвышался во всю стену какой-то чёрно-серой краской нарисованный погрудный портрет человека, исполненный безобразно, но, несомненно, очень старательно. Причём, зрачки у нарисованного лица были зачем-то замазаны фосфоресцентной краской, а подбородок из-за огреха тщательно замалёван круговыми движениями, от чего пусть до смешного кривой и косой, но всё равно узнаваемый Рой Иденмарк ко всему прочему обзавёлся на этой стене такой густой, окладистой курчавой бородой, что той бы мог позавидовать любой древнеассирийский царь.

Хьюго || Каруся

[Хьюго Иденмарк]

Ответа на свои последние фразы Хью не ждал. В конце концов, если его и подозревали в плохих намерениях - вероятность такового, впрочем. была вроде бы невысока, но и далеко не нулевая, - то уж бездоказательным-то устным заверениям вряд ли поверили бы. Это было бы, пожалуй, слишком просто и как-то слишком глупо. Потому, убедившись, что заходит в нужное помещение, хуман задержался лишь еще на секунду, чтобы бросить мимолетный взгляд на дверь медблока, где все еще находился Крот. А ведь можно было обработать раны и быстрее, если бы тот принял чью-то помощь... Ладно. Ему виднее.

Комната Ганьки не поражала великолепием, что было вполне ожидаемо, однако вызвала у Хью вполне искреннюю, хоть и кривоватую усмешку при виде портрета брата: нет, определенно, рисовали именно его - и именно вот здесь, в этом бункере, увидеть братца хуман ожидал вообще в последнюю очередь. Что угодно, хтон задери, хоть какое-нибудь чудище, хоть плюшевых мишек, хоть плакаты с полуголыми женщинами - но Рой Иденмарк? Это действительно было забавно. И, наверное, тот факт, что в нарисованном на стене портрете не торчали ножи, дротики и стрелы и не было видно пулевых отверстий в области нарисованного лица, можно было счесть положительным. Поклонник? Или просто практиковался в портретной живописи и взял для образца физиономию, не сходящую со страниц газет, ТВ-экранов и голографических проекторов? Надо будет потом попробовать сподвигнуть Роя отрастить или пересадить вот такую бороду - здорово же смотрится, вполне впечатляет!

Пара шагов вперед, заинтересованный взгляд в сторону компьютера - свет Архея, это ж прямо раритет! - и еще более заинтересованный взгляд в сторону задней стенки системного блока: посмотреть, не будет ли там внешнего модуля связи или сетевых проводов? Компьютер - это хорошо, но есть ли тут вообще какая-то связь? И если есть, то как именно она прошибает толщу перекрытий? Ничего из валяющегося на столе Хью трогать не стал, но на учебники внимание тоже обратил, одобрительно кивая самому себе и заинтересовавшись, чем именно увлекается незнакомый пока Ганька и пытаясь определить возможный возраст этого обитателя бункера по сложности изучаемого материала.

Подожди Крота, говорите... Еще разок осмотревшись в спартанской обстановке, хуман бросил короткий взгляд на дверь, которую оставил полуоткрытой, чтобы сразу услышать, когда крот завершит санитарные процедуры, и, немного поколебавшись, присел на уголок в изножье кровати. Лучше бы было на стул, все же, кровать - как-то слишком личное место, но были у него сомнения в том, что явно самодельный стул выдержит стадвадцатикилограммовый вес наполненного боевой синтетикой тела. Железная кровать в этом смысла выглядела как-то надежнее.

[Фяфяка]

Задняя стена системного блока, утыканная не таким уж и большим количеством возможных проводов, была скорее крайне бедной, чем хотя бы просто нормальной - и не только по мало-мальски современным цирконским меркам, но даже и по меркам тех времён, когда подобное еще использовала молодежь на поверхности. Действительно, почти раритет: вот, выход к монитору. Банальный и тупой аналоговый пятнадцатиконтактный здоровенный штырь с двумя фиксирующими болтами по бокам, почти сразу утыкающийся в раздолбанный переходник, не рассыпающийся на две части только благодаря аккуратно вкруговую на него намотанному куску серо-синей выцветшей изоленты. Вот - выход на клавиатуру, рядом на мышь. PS/2. И никакого не то что бесконтактного, да даже беспроводного управления там не предполагалось. Вот, рядом со всем перечисленным закрыто штырём гнездо для модема, сетевой кабель воткнут и уходит куда-то в угол к чему-то под наваленные сверху тетради.

На местами приоткрытых страницах которых в свою очередь на полях то тут, то там грязно и, скорее всего, исключительно механически, как люди порой бездумно малюют абы что, лишь бы руку занять во время глубоких посторонних размышлений, - красовались разнообразные штриховки, бессмысленные угловатые закорючки, исполненная в стиле предельного примитивизма символика Экзотек. Учебники же, во всяком случае из тех, что были видны сразу: матан, теорфиз, теория трансляции, анатомический атлас, открытый на странице расположения костей в крыле этнархов, и том биохимии человека [базовый курс, часть вторая], толстенный сборник задач теорвера, и тут же под ним задачник по органической химии, весь утыканный крохотными огрызками туалетной бумаги между страниц в качестве закладок - по большей части относились к переходному этапу между окончанием среднего образования и начальными курсами высшего: частично это были книги для первого, а частично - уже серьезный, углубленный, в какой-то мере даже узконаправленный вузовский курс для второго.

Кровать под Хьюго неприятно тоненько скрипнула.

Где-то из дальней относительно Ганькиной комнаты части окружающего убежища через приоткрытую дверь послышался тихий шелест воды: Сати мыла миску; и больше пока ничего.

Хьюго || Каруся

[Хьюго Иденмарк]

Раритет... Всем раритетам раритет. Такую технику Хью видел еще в далеком-далеком детстве, сотню с лишним лет назад, и даже тогда - по крайней мере по стандартам Циркона, на других планетах и в не столь технологизированных государствах могло быть и иначе, - такие считались устаревшими, а уж для офисов, лабораторий и вычислительных центров Экзотека так и вовсе музейный экспонат. Да еще, похоже, и крайне бедная сборка. Закономерно. Больше удивило бы, если бы тут была сверхсовременная техника, а так... Что смогли, то и собрали, и на том, как говорится, спасибо.

Несправедливо.
Так быть не должно.

Возраст незнакомого пока Ганьки определить так и не удалось. Пятнадцать? Восемнадцать? Двадцать? Все варианты были допустимыми при неизвестном уровне интеллекта владельца этих книг и тетрадей: доводилось хуману видеть и десятилетних детей-гениев и взрослых, которые и базовое начальное обучение-то еле-еле заканчивали, причем вовсе не из-за отсутствия денег в семье. Парень - некоторое время подумав, Хью решил считать, что проживающему в этой комнате условно шестнадцать-восемнадцать, - ему определенно уже заочно нравился. Тяга к знаниям, явная целеустремленность, очень и очень неглупый. И имеет определенный интерес к Экзотеку.

Поднявшись с места и оглянувшись в сторону двери, Хью секунду стоял неподвижно, после чего сделал шаг к столу и аккуратно, стараясь не развалить и не сдвинуть больше необходимого, приподнял гору тетрадей, под которой, судя по всему, должно было быть какое-никакое сетевое устройство. Взглянуть на марку, модель, положить стопку на место и отступить обратно к кровати, где, уже приняв исходное сидячее положение на самом краешке, уже спокойно покопаться в базе данных "Коммандера" для определения возможностей устройства и запустить сканирование - а допускает ли обнаруженное беспроводной доступ.

Насколько комфортно и привычно им здесь жить.
Не было бы лучше жить в ином месте, подальше от "них" с "их" кибернетическими псами, вооруженной охраной и хтон знает чем еще до кучи.
Что вообще может ждать их тут в будущем. Даже если Крот считает себя "барахлом", хотя с такой оценкой Хью не был согласен, то кем себя считают остальные трое?

Четыре человека, которые живут хуже, чем, скорее всего, заслуживают. Четыре человека, которым можно было бы дать "не рыбу, но удочку, чтобы они были сыты всю жизнь". Таких много, сотни, тысячи, десятки и сотни тысяч по всему Архею, всем хуман помочь не смог бы при всем желании, но некоторым - мог.

[Каруся]

Если кто-то и волновался, что кошка не наелась, то зря. Банка тушёнки оказалась достаточного размера, чтобы смочь наесться досыта. А если не досыта, то хотя бы устранить чувство голода и захотеть поспать после приёма пищи. А вот когда всё усвоится, то захочется резвиться, играть и играться. Настанет прилив энергии и желание хоть что-то делать.

Сейчас же Каруся иногда мурчаще мявкала на касания к себе со стороны, приподнимала голову и возвращалась в исходную позицию: голова на лапах, а сама свернулась в комок. Не ёжик, а пушистик. Так что немного зарыться в собственные лапы, чтобы закрыть нос и согреться. Особой густотой шерсти и подшёрстком каракалы, увы, не славились. Мех короткий и не плотный, так как эта «порода» зачастую находится в более тёплых местах.

Не особо вслушиваясь в посторонние голоса и звуки, кошка начала медленно погружаться в сон. Были и будут ли вообще сновидения - непонятно. Даже если и будут, то не факт, что животное их запомнит и как-то сможет интерпретировать. Но дёргаться от сновидений и даже просыпаться время от времени, скорее всего, будет. При погружении в сон уши иногда дёргались, лапы дрыгались. Даже кончик хвоста подёргивался, пока и вовсе дыхание стало более глубоким, а тело перестало подавать какие-либо мышечные импульсы.

[Сати]

Под тетрадями у обитателя этой комнаты в том углу, куда уходил сетевой провод, обнаружилась пластиковая коробка древнейшего модема, подключить который далее было бы возможно, вероятно, только прямой врезкой в банальную и опять же проводную телефонную сеть - ну, знаете, именно ту, про которую современные модные цирконские обитатели, возможно, и вовсе уже не вспоминают, как о пятидюймовых дискетах, или о лентах-предшественницах перфокарт. Именно в Кимберли таким, в современном городе высоких технологий, казалось бы, давно уже не пользуются, никто и нигде. Однако, именно в плане объектов ГО организация связи с поверхностью по воздуху - она ведь в принципе невозможна, никакие привычные частоты эти слои перекрытий и почвы там не пробивали даже между соседними ходами, в чём Хьюго уже мог наглядно убедиться еще при потере связи со Джи, - а что уж говорить о внешней оболочке системы?.. А тем не менее, каким-то образом пункты связи всё-таки делались.

Вот и теперь Хьюго мог наблюдать нечто подобное: выход такого вот "пункта связи". Но не наружу со всеми потрохами, а наоборот, провод модема уходил прямо в стену - видно, что даже немного для этих целей в месте близ точки соединения вручную раскуроченную, чуть-чуть расширенную у места выхода. И к чему он там именно дальше подключался, как подключался, где подключался, увидеть из Ганькиной комнаты не представлялось возможным - и в то же время легко было при этом догадаться, что и с той невидимой стороны Хьюго бы встретил оборудование сходного типа, направления, возраста. Но самое главное-то даже не в этом, а в том, что вся эта конструкция с компьютером, периферией и (теоретически) связью, - была сейчас наглухо обесточена. Для просто так, чтоб попыхтело в спящем режиме неиспользуемое оборудование, в логове Крота топливо не жгли. И потому даже если бы в том дряхлом старье, которое представляло тут из себя, видимо, "Ганькин компьютер", и имелись бы какие-нибудь равно бородатые модели радио-оборудования, то использовать их незаметно, не включив сперва всю машину (а то, может быть, и не послушав предварительно истошный писк подключения модема) у гостя получилось бы едва ли. Что, впрочем, возможности вломиться в наглую и громко в свою очередь никак не отменяло.

Извне же Сати перекрыла где-то воду, негромко стукнула в большой комнате миска, выставляемая в гору таких же, опять шелест воды, а потом с небольшим тазом в руках она показалась у приоткрытой двери в Ганькину комнату.

- Всё нормально? - осведомилась, не заглядывая.

Хьюго || Каруся

[Йозеф]

После первого его оклика за дверью раздались какие-то движения. Достаточно быстро отреагировали, если посудить, не прошло даже и минуты. Фильдштайн сомневался впринципе, что кто-то придет на его голос, но вот что-то трясется - судя по всему что-то на колесиках. Стол? Кушетка? Сложно разобрать. Ещё попытка позвать и вот, наконец, двери открылись, впуская местную сотрудницу.

Будучи жителем Лиреи, Йозеф безошибочно угадал в новоприбывшей — эона. Мужчина лишь слегка кивнул в знак приветствия и  с интересом подмечал каждую деталь в девушке: как она двигается, как дышит и как себя ведет, чтобы собрать полную картину в своей голове.

Увидев огоньки в её глазах, Фильдштайн первым делом подумал о наличии глазных имплантов. Серые глаза самого хумана  с интересом разглядывают содержимое контейнера, что поставлен на тумбочку. Как алхимик, он также был не плох и в медицине, поэтому отлично знал большинство препаратов. Во всяком случае должен был знать.

—Сколько я был без сознания? Голова... Терпимо, но не откажусь от лекаря. Кха-кха! Можно мне воды, в конце концов! —

[Хьюго Иденмарк]

Примерно такое и ожидалось увидеть, учитывая всю остальную обстановку, так что, положив приподнятое на место и заняв исходное положение "сидя на углу кровати", Хью более не шевелился, глядя перед собой остановившимся взглядом бионических глаз. Разумеется, хозяйничать тут, в чужом доме, он и не собирался: уж совсем в крайнем случае ему наверняка могли бы показать путь к ближайшему подъему к поверхности, туда, где можно было бы установить связь со спутниками, ускорить или отложить запуск "красного кода", чей 48-часовой таймер стабильно и размеренно отсчитывал время до, собственно, направления в "Молот" приоритетной задачей, но... Смысла в этом хуман пока не видел, и ничего откладывать или запускать принудительно не собирался.

Глаза шевельнулись, медленно прошлись холодным взглядом по всему помещению. "Коммандер" просканировал комнатку, вывел на искусственную сетчатку план-схему, порылся в имеющихся базах - пусть и недостаточно полных, ввиду отсутствия связи, но все же более или менее обширных в плане наличия описаний и схем различной военной и околовоенной техники и оборудования, - и принялся теоретизировать варианты обновления и усовершенствования логова Крота. Генераторы, осветительное оборудование, оборудование связи, управляющие терминалы, системы безопасности... Списки оборудования мелькали перед вновь остановившимся взглядом, подбирались в сравнения, подыскивались устаревшие относительно самых современных устройств аналоги с некоторой просадкой в эффективности в угоду удешевлению работ по переобустройству, искались проходящее на списание оборудование объектов "Молота", подсчитывалась стоимость с учетом доставки, собирались сметы в различных бюджетных вариантах.
 
По всему выходило, что никаких проблем в целом не должно было возникнуть, даже если бы Хью лично, на собственные средства, используя в том числе и оборудование, списанное по сроку службы и не отвечающее стандартам обеспечения и оборудование объектов "Молота", но вполне себе рабочее и определенно превышающее возможностями имеющееся в логове Крота, собрался переоборудовать бункер - это было бы вполне по средствам, более чем подъемно и, вероятно, в немалой степени упростило бы жизнь здешних обитателей.
— Всё нормально?
- Так точно. Ожидаю информации. - вопрос Сати Хью даже не сразу и понял, ответив монотонным механическим голосом просто на автомате, погруженный в свои вычисления "от нечего делать", и лишь после секундой паузы, отреагировав на уведомление "Коммандера", вынырнул из размышлений и повернул голову в сторону двери. - А? Да, все в порядке.

[Фяфяка]

- Несколько суток. - с самым невозмутимым видом, как о чём-то совершенно естественном и само собой разумеющемся, ответила вошедшая девушка, после чего из принесённого контейнера начала так же спокойно, неторопливо, методично вынимать и ставить рядом на тумбочку какие-то безымянные наглухо закрытые больничные бутылочки, четырёхсекционную таблетницу, тоже без подписей, свёрнутую в кольцо трубочку, как для капельницы, материалы для перевязки. - А вот пить вам нельзя, - в том же духе продолжила она уже за всем своим этим занятием, - Пока доктор Га́неш не разрешит. Сорочку уже принесли?

И если бы Йозеф в этот момент отдельно обратил бы внимание на собственное тело, то мог бы нелишний раз убедиться, насколько небезосновательным такой вопрос сейчас был. Потому что, - нет, не показалось, - под плотной белой, идеально чистой простынёй он на кровати на деле лежал почти полностью обнажённый, и изо всей возможной одежды на теле "больного" в этот момент он мог отчётливо почувствовать, увидеть (а при большом желании и руками потрогать) только носки.

Девушка же, не дожидаясь ответа, в ту же секунду сама же себе, видимо, мысленно и ответила, быстро пробежавшись глазами по всей комнате, после чего недовольно цыкнула языком и принялась закапываться руками в контейнер до самого-самого дна, неудобно оттуда что-то плоское и шуршащее выковыривая.

- Лекарь скоро зайдёт.

В проёме двери, которую она после входа оставила открытой, тем временем показалась идущая мимо с левой стороны коридора в правую относительно смотрящих "из палаты" высокая, статная и по всем параметрам отлично сложенная фигура человека в безымянной форме какой-то СБ: типовые штаны, ботинки с высоким берцем, на поясе и поперёк футболки от пояса к плечу - вверх лезвием (под быстрый хват правой рукой) на левой стороне крепились ножны, рядом пониже - огнестрельная разгрузка под несколько видов припасов. По крою его одежда больше походила на чисто военные цирконские образцы, но по цвету при этом выполнена в серо-чёрной безликой гамме а-ля "охрана большого ТЦ"; и ни одной нигде читаемой нашивки - только технические. В левой руке человек этот непринужденно держал лёгкую куртку от той же формы, а под правой в положении, максимально удобном для молниеносного перевода на изготовку, на спецремне висел автомат. Определить же видовую принадлежность нового лица на этот раз оказывалось сложно даже для глаза бывалого: то ли тоже эон, а то ли уж очень складно да ладно удавшийся хуман.

Напротив входа он шаг замедлил.

Йозеф

[Сати]

- Какой информации? - не замедлила отпарировать Сати вдруг напрягшимся, будто высохшим, изменившимся тихим голосом, вторую часть ответа при этом вовсе проигнорировав.

Она немного опустила сжатый в руках тазик, содержимое которого перед этим, видимо, шла куда-то в известном ей направлении вылить в местной маленькой комнатушке, предназначенной для отправления естественных нужд и как раз находящейся относительно Ганькиной комнаты прямо напротив, и в такой позе, лишь частично видимой их гостю изнутри с края кровати, со стороны коридора у приоткрытой двери замерла. Внутрь, однако ж, по-прежнему не заглядывая.

- Ожидаешь. - с растерянным видом медленно продолжила она начатый вопрос, этаким пояснением. После чего опять замолчала, и просто продолжила вот точно так же в ожидании стоять.

Хьюго || Каруся

[Хьюго Иденмарк]

Изменение голоса Сати Хью зарегистрировал сразу. Не сразу понял, почему и отчего вдруг случилось такое изменение и что бы это вообще значило: с его точки зрения, странную реакцию вызвал в общем-то самый обычный ответ. Это ведь вполне обыденная вещь для людей, задумавшись и погрузившись полностью в свои мысли, косвенно связанные с окружающими событиями, ответить немного невпопад. Разве нет? Однако, поведение девушки говорило о том, что это все же не совсем обыденно.

Хуману пришлось на мгновение обратить внимание на строки, бегущие по краю поля зрения: "Коммандер" выполнял свою работу исправно и теперь, распознав недоумение владельца и проанализировав ситуацию, выдал лог последних сказанных слов. Еще секунда тишины - и Хью все же понял, как именно Сати могла воспринять сказанное, и резон в таком странном поведении был. Не каждый день к вам в дом приходит некто, совершенно не похожий на "случайно заблудившегося прохожего", в костюме, никак не напоминающим офисный пиджачок и имеющем легко опознаваемый вид высокотехнологичной военной формы какого-то неизвестного спецподразделения (при том что с людьми из какого-то аналогичного "спецподразделения", бродящим по этим же тоннелям, отношения у вас, мягко сказать, напряженные), ведет вроде бы доброжелательные речи и пытается - возможно, - втереться в доверие, а потом, оставшись на пару минут в одиночестве, вдруг выдает, что ждет от кого-то какой-то информации. Кому сказал? О чем сказал? Что собирается делать после получения ожидаемой информации? ... Да уж, несколько неоднозначная ситуация.

Первым рефлексом Хью было встать, привычно сцепляя руки за спиной, повернуться к девушке, весьма предусмотрительно (или случайно?) вставшей так, чтобы не попадать в сектор стрельбы прямо на пороге, - тяжелый пистолет в кобуре на пояснице у Хью она ведь не могла не заметить, учитывая, что хуман его и не прятал, -  и чтобы находящемуся в комнате человеку потребовалось бы сделать заметное снаружи движение, чтобы выйти на линию стрельбы на поражение. Остановил "Коммандер". Наверное, правильно сделал.

- Виноват, задумался... - сцепленные в замок руки расцепились и мягко опустились, укладываясь предплечьями на колени, кисти свободно и расслабленно обвисли, а Хью лишь повернул голову в сторону двери. - Рефлекторно ответил по уставу. Никакой информации не жду, просто имел в виду что все нормально. Прошу прощения, если прозвучало странно и не вполне к месту.

[Йозеф]

—С.. Суток?... —  Хуман почувствовал как ухнуло в груди. Досада и злость скрутились в душевный водоворот, ведь если это действительно так, то столько всего пошло не по плану! А планы менять мужчина не любил. Он бы выразил своё раздражение более ярко и доходчивее, но болезненная пульсация в голове умеряла пыл человека.

На отказ от воды, Фильдштайн лишь раздраженно хмыкнул. Доктор Ганеш? Йозеф запомнит это имя. А что с ним делать, хуман решит потом. Может стоит отблагодарить, а может...

«Сорочка? Только не говорите мне...»

Приподняв постельное и заглянув под него, алхимик тихо выругался, глядя как девушка что-то уже ищет. Кажется она опытная в своей сфере. Стоит задать ей несколько вопросов, прежде, чем выбираться.

- К хтону вашего лекаря, просто ответь мне на несколько вопр...

 Договорить Йозеф не смог, запнувшись на секунду, так как заметил мужчину у двери. Вооружен, наверняка опасен. А бюрократ понимаете только носки на себе и видел. Ситуация не самая хорошая. Вот только, Йозеф и не помнил, когда удача ему улыбалась. Так, ища взглядом нож, скальпель, на худой конец карандаш или ручку поблизости, мужчина анализировал обстановку. Если получится взять эона-работницу в заложники, шансы были. Небольшие, но лучше, чем ничего. Взять заложника, обезвредить противника и переодеться в его форму. Убивать девушку при этом Йозеф не планировал. Да и план был шатким, разве что...

Алхимик сменил свою фразу. Задержка вышла почти не большой. Меньше двух секунд. Хотя в голове Йозефа и созрел этот сырой план.

-...  просто дайте мне ручку и листок.

[Хельга Иденмарк]

— Грёбанный пиздец, — соглашается со своим маленьким спутником Хельга, мысленно считая до десяти. Будь у неё связь с некой всеобъемлющей высшей силой, она определённо спросила бы, что ей, блять, вообще делать в такой ситуации, но подобной связи у неё в помине не было. Зато был малюсенький гуманоид на плече внутреннего слоя брони и вышедший из строя верный дрон. Обидно, конечно, отклик было практически невозможно проверить, не отправившись следом за сколопендрой в самый пыл. Буквально. — Ну что, Федь, пойдём смотреть, что там за хуйня, или есть ещё варианты?

В разумности собеседника она успела убедиться. Возможно, логика у них и была разной, но разум-то у мелкого был, а значит и проконсультироваться была вероятность... чем бы сей гуманоид не был. Хель была достаточно эмпатичным человеком, чтобы успеть к малышу несколько проникнуться. Впрочем, пара шагов уже была сделана, ведь быстро-быстро побежать в обратном направлении она всегда успеет, а мельком выглядеть в горячий коридор можно было уже сейчас.

Конечно, оставалась весомая вероятность того, что произошедшее было прямым сигналом, — там пиздец, дебил, не лезь! — вопреки голосу разума, в Хельге сыграла выработанная годами работы на "Тартарусе", а после и в "Инкогнито", привычка лезть как можно ближе к непонятной аномальной поебени, чтобы если не лично изучить, прикоснуться и повертеть в руках, то хотя бы понаблюдать с безопасной дистанции. Разумеется, если эта безопасная дистанция существовала в принципе.

[Фяфяка]

- Суток. - почти механическим подтверждением повторила еще раз девушка, продолжая вытаскивать со дна своего контейнера нечто в пакете, и переживания очередного пациента её, насколько было можно понять со стороны, нисколько не беспокоили, а сами ответы, их манера, тон - были доведены до той грани "профессионального автоматизма", когда впору уже нет-нет да задуматься, не использует ли сотрудник перед тобой заранее заготовленные шаблоны, выбираемые по заранее заданному алгоритму, словно чат-бот.

Человек же в дверях тем временем полностью остановился и с безучастным видом, как будто мыслями при этом находился где-то вообще в постороннем месте, продолжил оттуда молча наблюдать за происходящим. Хотя, на самом деле, если присмотреться, то взглядом в абстракциях он не витал: глаза живые, быстрые, внимательные очень.

- Доктор ответит. - немедленно при заминке, вставляя без предупреждения и Йозефа этой вставкой почти перебивая, тем временем выдала очередное пояснение медсестра. Потом она наконец-то окончательно свой пакет вытянула, - Ваша сорочка. - и положила его прямо на Йозефа на простыню, ему на живот. Обернулась на человека в дверях, при виде его почему-то скорчив на своём красивом эонском личике плохо скрываемое неудовольствие, потом еще раз очень быстро осмотрела свои безымянные баночки-скляночки и прочую шаблонную посуду, перелила какую-то прозрачную жидкость в светло-зелёный силиконовый стакан, рядом на тумбочку вытащила из таблетницы какую-то светло-розовую таблеточку с риской, и со всё той же спокойной приветливостью профессионального кофейного аппарата в ответ на последнюю озвученную Йозефом просьбу осведомилась:

- Хотите написать завещание?

Йозеф

[Йозеф]

— Завещание? Да. Да! Именно!— Закивал поспешно хуман и зря. В голове пронесся импульс боли, острой и звенящей, заставляя лицо скорчится, а самого мужчину тихо выругаться.  Феноменально было то, что не смотря на все это, Фильдштайн словно мог наблюдать за собой со стороны. Хуман часто замечал за собой эту странную особенность. Кажется он мог даже влиять на вещи вне своего тела... Бред какой.

Слегка дрожащими руками, мужчина взял сорочку. Свесив ноги с кровати, присев, он накинул  её через голову, надевая на себя. Обычная сорочка. Плюсы? Свободная, тело дышит, уже нет того чувства неловкости и стыда. Минусы? Это сорочка! Нелепая полупрозрачная вещь, которая на тебе не от хорошей жизни!  Фильдштайн потер виски, уже тихо проговорив. —Дай карандаш и отведи меня к доктору. —

Краем глаза, Йозеф продолжает изучать окружение. Может он что-то упустил. Важно было учесть каждую деталь. Начиная от бойца у входа, заканчивая тумбочкой у кровати.

[Сати]

- Рефлексы... - эхом повторила Сати, продолжая стоять за дверью, однако, Хьюго мог при этом заметить, что даже вставать и по комнате резко двигаться не пришлось, никаких вообще не понадобилось с его стороны по отношению к девушке внезапных движений - хватило даже жалкого поворота головы, чтоб Сати этак мяягонько, аккуратненько по свою сторону в коридоре всё-таки отшагнула подальше за стеночку. Не акцентируя, будто "само собой" получилось. Тоже, наверное, "на рефлексах".

А ещё, было по голосу слышно, что Сати собиралась продолжить фразу, за первым словом добавить  новые, но... Вот этого последнего - просто не успела, потому что примерно в то же время со стороны выхода из их убежища в коллектор послышались новые звуки, приглушённые пока еще только до микрощели "приоткрытой" (только штурвал с той стороны успели повернуть) голоса и движение, так что вместо продолжения неловкого разговора Сати в итоге только дверь зачем-то ногой подпихнула, уходя, чтобы последняя в свою очередь поплотнее захлопнулась, символически отсекая Хьюго от остального пространства. И лишь после она двинулась дальше к уборным продолжать свои дела несложные делать в прежде задуманном направлении.

Звуки же от входа быстро стали громче, отчётливее. Вот, захлопнулась последняя большая герма тамбура и повернулся до упора её запирающий штурвал. Громкие, характерно шлёпающие шаги мокрых ног. Негромкий хлопок двери напротив, со стороны обратно возвращающейся Сати

Потом высоты приблизительно среднего человеческого роста в большой комнате об пол глухо ударился, падая, какой-то довольно тяжёлый и, судя по характерному звуку, относительно мягкий предмет.

- Идиот!.. - зло прорычал, явно пытаясь перед посторонними сдерживаться, но даже в полушёпоте свлём просто-таки клокочущий сдавленным бешенством высокий женский голос.

Это была Лика.

Предмет жалобно на всё помещение ой-кнул. Возмущённо вскинулся на Лику:

- Отстань, - подростковым мальчишеским голосом, и после этого принялся, судя по топоту-хлопоту, поднимаясь с пола, отряхиваться.

Хьюго || Каруся

[Фяфяка]

- Лекарь скоро зайдёт. - как заведённая, слово в слово повторила медсестричка прежде уже сказанную фразу, одновременно сгребая всё лишнее с тумбочки обратно в контейнер и оставляя на ней лишь мягкий силиконовый стакан с уже чем-то налитым да таблеточку ту самую.

Она невозмутимо следила за процессом одевания Йозефа. Человек в дверях тоже стоял и смотрел, и тоже без какого-то особенного к чужой наготе интереса, хотя оттенок этого самого спокойствия в некотором роде был у них всё-таки разный: первая глазела на пациента как на обыденность, мол, первый-второй еще как-нибудь колыхали её. Может быть. А на тысяче сто втором сделалось всё равно; сотрудник же из охраны, - или кем он тут был? - со спокойным на первый взгляд лицом в то же время созерцал всю эту картинусо со сложноразличимым, и всё же присутствующим сочувствием.

- И всё остальное вы обсудите с ним. - после недлинной паузы закончила медсестричка первую начатую фразу и безо всякого перехода между частями далее выдала Йозефу другую инструкцию, - Таблетку надо выпить, не запивая. Воду - до обхода не пить, та...

...там что-то далее должно было последовать. Еще какие-то указания подобного толка. Но на пол-слова сцену в этот момент со своей стороны прервал всё тот же до последних секунд лишь созерцавший происходящее от двери человек: он вдруг шагнул внутрь палаты. Вынул откуда-то из кучи разнокалиберных карманов то ли штанов, то ли разгрузки своей простой карандашик - обычный полумягкий графит внутри дешевой и немало потёртой деревяшки, - прошёл ещё немного дальше, ближе к койке, и молча этот самый карандашик мимо плеча медсестры Йозефу протянул. Без бумаги.

Йозеф

[Оэоуа Юяи]

- Там опасно! Опасно! - пискнул тонюсеньким глоском своим Федя, попутно перебирая малюсенькими и очень хрупкими на вид, но очень цепкими, не хуже, чем у какого-нибудь способного по стенам ползать насекомого, ручками и ножками по костюму Хельги еще чуть-чуть повыше, поудобнее, от пола подальше.

Оценивать по голосу - Феодор в этот момент очень сильно чего-то боялся.
Оценивать по движению - в поисках защиты ли или ещё из каких-то соображений, от пытался, пугаясь, залезть по Хельге повыше.

А впрочем, подлинная цель его перемещений довольно скоро стала девушке понятнее. В тот же примерно момент, когда ведомая любопытством Хельга решила-таки выглянуть за угол в участок раскалившегося только что и теперь после накала уже постепенно остывающего коридора в желании узнать, что стало со Сколопендрой - стоило ей только высунуться, а вместе с ней с плеча её высунуть в тот же самый участок за поворотом голову Феде, стоило лишь на жалкую долю секунды увидеть там странную прямо в воздухе висящую сферу, непрерывно меняющую форму переливающуюся разными цветами иодновременно с этим плавно, немного под наклоном к горизонту  крутящуюся вокруг своей оси, а позади за сферой - увидеть из-за поставленной вперёд засветки плохо различимый человеческий силуэт, выходящий в тот же самый коридор навстречу из-за другого поворота практически одновременно с ней (но только выходящий не осторожно выглядывать, а размашисто и уверенно) - как маленький Феодор резко ускорился. Он одним прыжком переместился Хельге на лицо и, вцепившись в кожу у внешнего краешка правой брови всеми своими лапками, глубоко и больнюще - так больно, как будто прямо под кожу ей какой-нибудь очень концентрированной и злой кислоты сейчас пару кубов через шприц без предупреждения всадили - вдруг, кусая, вцепился ей между бровью и веком. И сопровождая к тому же всё это действие дичайшим высоким визгом на грани ультразвука.

А еще через миг уже со стороны за сферой на встречу вышедшей тёмной фигуры раздался звук выстрела.
В районе живота пробило какой-то - по ощущению - мелкашкой. Мелкой пулькой. Или тем, что выглядело, словно подобная пулька.

Модуль в голове что-то тревожно, экстренно выдал о критической нехватке питательных веществ для поддержания нормального состояния организма. А еще секунды через две поплывший перед глазами образ окружающего коллекторного хода погас.

Хельга

[Хьюго Иденмарк]

Да ну, серьезно?

Даже поняв, с чем была связана странная реакция Сати, Хью только покачал головой и тихо вздохнул, когда собеседница отступила в сторону, полностью исчезнув из поля зрения и не выдавая себя теперь даже блеклой тенью на стене. На взгляд хумана, эти меры предосторожности были... Несколько запоздалыми. В конце концов, если уж на то пошло, и будь он представителем какой-то организации, точащей зуб на здешних обитателей (хотя кому и чем, хтон задери, они вообще могли тут помешать?), то что помешало бы ему убить ее парой минут ранее, когда они находились в непосредственной близости, с отвлекающим фактором в виде кошки и с Кротом, ушедшим заниматься своими ранениями в отдельное помещение? Конечно, магскан сейчас не работал в полной мере, и возможно, девушка была... ну, например, эонкой, а не хуманом, и ее тело было очень прочно, но ведь и в таком случае одного движения руки хватило бы, чтобы пережать дыхательное горло во избежание крика, цапнуть в замок, активировать "разгон" - и вряд ли даже прочные шейные позвонки эонов выдержали бы такое объятие, а потом можно было бы просто тихо исчезнуть.

Еще один короткий вздох - и Хью так и остался сидеть все на том же месте, на уголке кровати, подпирая кулаком подбородок и не без интереса прислушиваясь к звукам из-за двери. Кто-то пришел. Кто-то прошлепал мокрыми ногами. Кто-то выругался женским голосом и скинул на пол, очевидно, Ганьку: на этом моменте Хью хмыкнул, понимая, что не зря Лика на первый взгляд показалась ему поводом проявлять осторожность. Даже если мальчишка был совсем легкий, способность хрупкой с виду девушки вот так просто притащить подростка (на руках? на плечах? инстинктивно как-то казалось, что несли малого через плечо, как тюк сена) и без напряга хлопнуть его на пол - это уже вызывало отдельный интерес. Почему "идиот"? Ну, тут логично. На кой хтон его понесло в тоннели, когда там "тревога"? Местный ведь тоже, это для случайно мимо пробегавшего хумана было вовсе не очевидно, что там за тревога, чем это грозит, и какие меры используются в таких случаях, но Ганька должен был знать. Наверное, потому и ругались.

Впрочем, в местные разборки хуман вмешиваться совершенно не собирался, по-прежнему сохраняя все ту же ожидающую позу и поглядывая на дверь краем глаза. Интересно было, спутает ли этот самый Ганька, зайдя в комнату, внезапного гостя с Роем? Бывало, путали. Не то чтобы они были близнецами, да и цвет глазных имплантов не тот, но передающиеся генами фамильные черты все же давали о себе знать.

[Йозеф]

Что остается делать человеку на неизвестной территории? Адаптироваться. Приспособление - ключевой инструмент эволюции. Йозеф сказал бы, что это столь банальные и очевидные вещи, которые известны каждому с рождения. Стоит просто взять таблетку, положить под язык и сделать фальшивый глотательный жест. Благо до этого не дошло. Хотя это  с какой стороны посмотреть. Все же удача не та эфемерная сущность, что благоволила хуману. Да и не верил он в неё, ведь если бы верил, то давно кормил где-нибудь червей в Ян-тайской канаве.

Когда незнакомец предлагает вам помощь, следует оценить три фактора: психотип личности, взаимовыгоду и нынешнюю ситуацию. В первом случае, если человек альтруист, в целом можно взять данную информацию и оперировать ей в манипулятивных целях. Обычно в этом случае риски ниже выгоды. Второй фактор играет большую роль. Стоит задаться вопросом "Что хочет получить и какие интересы у стороны поддержки". Третий фактор - самый динамичный и мало прогнозируемый. Вдох. Сердце сокращается лишь единожды, скупо производя  очередной стук в груди. Очевидно, что у каждого в запасе есть свой лимит. То роковое число ударов сердца, что отделяет отделяет нас от смерти. И так, на парня-рубаху, готового помочь нуждающимся, незнакомец был не похож. Да и отсутствие бумаги с наличием оружия делали жест мужчины больше похожим на вызов. О, да! Йозеф заметил ножны, успешно избегая с ними зрительного контакта. Противник не должен знать по твоим глазам, твой ход мыслей. Нужен был удобный момент... Выгоды же не было ни у кого. Карандаш не был жестким. Да и жестким стержнем кожу эона было бы не поцарапать, а вот глаза... Глаза - общая слабость любого смертного. И третье...

-Благодарю. Воспользуюсь когда найду бумагу. Вы же не против, молодой человек? Помогите мне встать, будьте добры.- Скверно усмехнулся Фильдштайн и его серые холодные глаза посмотрели прямо в глаза собеседника. Атмосфера, словно рука оказалась в пасти волка. Глупо пытаться вырваться, напротив, правильней будет пропихнуть руку дальше, в самую глотку. Это единственно правильный выбор. Жизнь неразрывно связана с болью и риском, являясь наградой сама по себе. План изменился, как и обычно у Йозефа, стоит лишь получить новые вводные. Всё просто.  Раз этот парень оказался здесь, стоит войти в близкий контакт и выхватить нож, чье лезвие смотрело в потолок. Это должно произойти почти молниеносно: доля секунды схватить оружие, еще столько же, чтобы ударить в сердце.

[Хельга Иденмарк]

⠀⠀⠀⠀Хельга не так уж и часто сожалела о принятых решениях. Ну, знаете... человека с её жизненным опытом и темпом жизни достаточно сложно заставить о чём бы то ни было сожалеть, но здесь и сейчас — был тот самый случай, и дело было далеко не в Феодоре Сульфаниламидовиче, что неожиданно больно кусался, — лицо, звон в барабанных перепонках, как следствие ультразвукового визга, на всё это было откровенно наплевать, ведь это было возможно восстановить относительно просто.
⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀Что она могла в полной мере и с чистой совестью оценить, как пиздец? Сферу.
⠀⠀⠀⠀Гребанную сферу, которая была непонятно чем вообще, но на полноценный анализ требовалось гораздо больше времени, которого у неё просто-напросто не было, в том числе и из-за мелкого спутника, ставшего её собеседником и товарищем по плутанию по коридорам, — возможно, следовало всё-таки раздавить, ведь адекватной реакции на почти что столкновение с чужим телом Федя помешал изрядно, и кто это был Хельга оценить не успела из-за сочетания внешних мешающих факторов. Нет, определённо эту парящую и светящуюся хуйню нельзя было определить, как нечто адекватное.
⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀Хтон его знает, кем в действительности был человеческий силуэт перед ней, — мужчина, женщина, или же гуманоидный обитатель неожиданно оживлённой подземки, заряд в собственное тело она получила раньше, чем сама вскинула бы пистолет, а в следующее мгновение тревожный сигнал верного нейроимланта оборвала поглотившая сознание темнота.

"пометка по нейроимланту для ГМ"

только у Хельги это "Ибис", а не "Коммандер", у них начинка разная 😅

[Ганька]

- Что случилось? - донёсся тем временем из большой комнаты голос Сати пока Хьюго продолжал мирно сидеть на месте, на краешке Ганькиной койки, ничем особо-то наружу себя не выдавая; мог слушать вдоволь.

- Не, ты... прикинь... - продолжала тем временем бесноваться где-то за стенкой Лика. - Эта... - выплёвывала она слова, старательно глотая какие-то совсем уж нецензурные вставки, - глиста...

...но что именно "эта глиста" натворила - до Хьюго уже не пробилось: недовольный топот Ганьки скрылся быстрыми шагами в помещении напротив его комнатки, а оставшиеся у настила с кучей матрасов девушки, как сговорившись, обе одновременно перешли на совсем тихий шёпот. Так прошло еще с пол-минуты. После которых дверь напротив хлопнула снова, и, запросто распахнув вход в личный кусочек этого убежища, на пороге одной с Хьюго комнатки сам Ганька предстал собственной персоной:

ну, что сказать? Хуман как хуман: Ганька был невысоким - на полголовы где-то ниже, чем Хьюго - неаккуратно стриженным, немного курносым и очень бледным шатеном шестнадцати лет. Мокрым насквозь, как будто нырял в одежде. По первому, самому беглому впечатлению, - мальчик субтильный, а по второму, как только приглядишься чуть получше, то быстро оказывалось, что в первом впечатлении виновата вовсе не женственность тела, а лишь общая поджарая, плотная, вовсе не слабая конституция, помноженная на общую, как у Крота, худобу, и на характерную чуть увеличенную по сравнению со взрослыми мужчинами мягкость черт - просто в силу юного возраста.

Дверь отворилась. Мальчонка, не ожидавший, не успевший сразу приметить гостя, с размаху шагнул через проём ко Хьюго внутрь. По инерции сделал тут же второй шаг, машинально за собой дверь за спиной захлопывая - да вот в таком положении и вытянулся ошалело.

И если Хьюго со своей стороны Ганю видел впервые, то вот сам Ганька перед ним представшего гостя - без сомнения, нет: сначала он замер. Потом очень медленно, с расстановкой моргнул, вылупившись на Хью, будто видел перед собой привидение; медленно детским движением потёр кулаками глаза. Затем снова открыл, с уже совсем жалким видом, явно перед ним стоящего мужчину узнавая, выдавил:

- Ой...

Плавно, одной волной до мраморных жил побледнел. Перевёл лихорадочно заблестевший восторженно-перепуганный взгляд с лица Хьюго на портрет Архитектора, снова на Хьюго, - и начал так же быстро, как только что бледнел, бардово-бело-бледно-леопардовыми пятнами краснеть.

Хьюго || Каруся

[Хьюго Иденмарк]

Суровая молодая леди. Определенно. Нечасто у Хью просыпалось искреннее любопытство, но вот именно сейчас, улавливая доносящиеся из соседнего голоса, хуману стало до жути любопытно - ну чего уж такого мог натворить Ганька, что Лика изволила так гневаться. Ушел побродить по тоннелям во время некой "тревоги"? Нехорошо, конечно, но... Судя по тому что Сати не была в курсе этой самой тревоги до возвращения Крота, тот мог и не знать о ней. Чего уж так ругаться? А большей провинности, как ни старался, Хью придумать не мог. Как-то крайне слабо верилось в возможность того, что Ганька в одну каску полез в "обжитые" части тоннелей, в лапы к местным ЧВКшникам, что бы они тут ни охраняли.

Очная встреча с вышеозначенной "глистой" Хью порадовала хотя бы тем, что приблизительный возраст вполне укладывался в изначальные предположения, но несколько озадачила первоначальной реакцией. Узнавание? Определенно. Фамильные черты есть фамильные черты, и если уж даже малознакомые с представителями Иденмарков люди, жившие далеко от Циркона, Сети и средств массовой информации несколько раз на памяти Хью узнавали их, то не было ничего удивительного в том, что узнал малец, живущий хоть и в бункере, но все же под цивилизованным современным городом и явно имеющий хоть какую-то связь с внешним миром, да еще и заведомо заинтересованный. А вот остальные внешние проявления реакции так и остались для хумана загадкой. То ли испугался, то ли обрадовался, то ли... Хтон бы знал, как это вообще можно было интерпретировать с его-то небольшими познаниями в социальных взаимодействиях и всяких эмпатиях и не применяя псионику.

Малой тем временем, очевидно пытался зависнуть наглухо. Потому Хью сделал то, что, по его мнению, должно было несколько сбавить неловкость: неторопливо поднялся с угла кровати, разворачиваясь к пареньку, перехватил его взгляд, направленный в сторону нарисованного на стене портрета, скованно улыбнулся, насколько позволяла мимика и протянул руку для приветствия. С места. Не делая шага вперед и таким образом вынуждая мальца шагнуть вперед самому, выходя из состояния "зависания" - тем более, что буквально только что один-единственный поворот головы в сторону двери заставил Сати утечь подальше в другое помещение, да и... Дверь ведь точно не сама по себе захлопнулась, да? Мало ли.
- Хьюго. Иденмарк. Прошу прощения за неожиданный визит... Случайно вышло. - взгляд бионических глаз переместился с лица мальчишки на портрет на стене, и вновь вернулся к новому собеседнику. - Это не я, если что. Честно.

[Ганька]

- Я... йя-я... - хрипловато пролепетал окончательно (хотя, казалось бы, куда уж дальше-то) растерявшийся пацанёнок, страшнющим образом при этом начавший от зашкалившего за все разумные и неразумные пределы волнения заикаться и никак не могущий пересилить собственное горло, так некстати заклинившее на первом же слове, - язз... Знаю.

Взгляд Гани в очередной раз метнулся между лицом Хьюго и безобразным бородатым портретом, и уши у мальчика при этом вспыхнули с удвоенной яркостью. Зато навалившееся заикание отпустило, так что вторую часть предложения он выдавил из себя пусть хоть и тихим, очень-очень тихим, зато цельным шёпотом:

- Командир Молота. - а уж сколько в этих двух словах уместилось у него восхищения! Незамутнённого, чистого. И вовсе не спутал Ганька сейчас двух этих братьев Иденмарков, какие бы у них там ни были фамильные черты, а именно узнал. Именно Хьюго. Причём, сразу и правильно, как точно так же узнал бы ещё с с пол-десятка иных лиц той же самой фамилии, как если бы прежде нарочно и очень старательно, как только самые упёртые фанаты стараться умеют, насколько только возможностей мог нашкрести, интересовался не одним только трибунным образом Роя Иденмарка, а делами, отделами, вообще всей доступной в открытой сети информацией обо всей корпорации в целом.

Недоверчиво глядя на протянутую руку, будто в сам факт происходящего поверить до сих пор не мог, он сделал ещё шаг навстречу, робко протянул в ответ свою худую, холодную пятерню, на половине движения этого замер, вопросительно уставившись на Хьюго, мол, вдруг передумает? Нет? - И только осторожно, неуклюже всунул в рукопожатие пальцы.

- А это, это... - в очередной раз он выглянул мимо Хьюго на здоровенный корявый портрет на стене, из-за которого (вернее, из-за знакомства гостя с которым) теперь, видимо, страшно переживал и так же страшно, нестерпимо хотел хоть как-нибудь оправдаться, - Не карикатура, мистер командир дядя Хьюго! - так и не найдя по-быстрому, на чём из придуманных вариантов остановиться, протараторил мальчонка одним залпом всё сразу, - Это - дружеский шарж!

Хотя, ни шаржем, ни, тем более, карикатурой никакой его Художественное Творение, конечно же, не было.

Хьюго || Каруся

[Фяфяка]

Сотрудник охраны вполне доброжелательно - и под куда менее доброжелательным взглядом медицинской сестры, которая, однако, то ли не могла, то ли не решалась как-то более агрессивно, чем одними лишь возмущёнными гляделками то на СБшника, то на "пациента", сцену прерывать, - отпустил со своей стороны переданный Йозефу карандашик.

- Ты не найдёшь. - сообщил очень спокойно, негромко, очень приятным на слух баритоном, и если кто-то из окружающих Йозефа людей сейчас и мог бы отнестись к нему более как к человеку, а не как к очередному объекту медицинских манипуляций (мнение о которых у этого самого объекта здесь, похоже, не то чтоб забыли спросить, но изначально спрашивать не собирались), то, насколько это было возможно различить со стороны, - то это был почему-то вовсе не персонал в красивых светло-зелёных халатах. В отличие от медсестры, второй, вооружённый, сотрудник этого странного места во всяком случае ему ответил хотя бы не механически, и даже с неким, пусть и предельно сдержанным, грустным сочувствием. - И пусть, - как только передал карандаш, так же уверенно, неторопливо, по-прежнему в упор игнорируя испепеляющие взгляды до предела произошедшим возмущённой рядом стоящей девушки, вернулся к дверному проёму и мазнул быстро взглядом по коридорам: везде тишина, - лучше охрану к тебе на помощь не зовут. Не надо.

И снова эти двое друг друга перебили. Но только не он девочку движением, как в прошлый раз, а девочка - его, голосом:

- Да что вы себе позволяете?! - выпалила она, всё же не выдержав, видимо, всей возмутительности происходящего при ней обмена вещами и репликами. На что, впрочем, получила от охранника простодушную невиннейшую рожу покерным кирпичом и встречное такое же невинное:

- Что?

В коридорах снова зашумели. Где-то в стороне открылись с тяжёлым хлопком какие-то двери, сотрудник охраны накинул, как положено, куртку и отошёл дальше, к стеночке, по всем формальным местным правилам встречая то ли приходящих, то ли их груз, и в эту самую комнатку, расположенную через неширокий коридор прямо напротив палаты Йозефа, быстро вкатили кушеточку на колёсиках с прицепленной в изголовье пузатой капельницей, сопровождаемую аж шестью, по трое с каждой стороны, моложавых на вид эона - таких же выглаженных, чистеньких и с ног до головы зелёненьких, как и всё еще стоящая около Йозефа девушка.

- Тапочки под кроватью. - закончила она тем временем последнюю фразу, и у коллег спросила погромче, - Там боевое?

- Живая! - отозвались из коридора.

Йозеф

[Хьюго Иденмарк]

Если бы у Хью спросили что сложнее - провести операцию но зачистке логова работорговцев в соло или с одним напарником, при этом не повредив "товар" и выведя оный с минимальными потерями, или пообщаться с подростком, хуман определенно выбрал бы второе. Как минимум потому что он ну совершенно не был в курсе, как это правильно делать. Тем более, если подросток внезапно оказывался... Фанатом? Поклонником? Почитателем? (какая вообще разница между этими понятиями, и должны ли быть различные инструкции по общению с оными?) Экзотека и, видимо, самого семейства Иденмарков. Да и что делать с таким вот отношением к себе как к некой знаменитости - тоже было не очевидно, при том что Хью так-то был совершенно не публичным лицом, и самое частое, что он вообще говорил изредка пристающим с вопросами работникам СМИ было "Простите, без комментариев". Ну а действительно, что он вообще мог ответить на вопросы, касающиеся бизнеса и политики корпорации, которыми его - прямолинейного и определенно не умеющего хитро выкручиваться и искусно сплетать словеса с пропагандой вперемешку, - пытались развести на какие-то "секреты", или "хитрые тайные планы Экзотека", просто потому что мало кому удавалось развести на то же самое Роя.

Интересно, учился ли брат тому, как именно надо общаться с людьми? Изучал какие-то инструкции?

Для начала, впрочем, следовало просто пожать руку мальцу - аккуратно, чтобы не повредить хрупкие подростковые кости, но достаточно крепко, чтобы тот не подумал, что с ним обращаются как с ребенком. Это, вроде бы, должно было быть довольно обидно и производить отталкивающее впечатление, а такого впечатления производить не хотелось.
- Можно просто Хьюго. - пожав мальцу руку, хуман отступил чуток в сторону, осознав, что, наверное, встал не лучшим образом и перегородил Ганьке проход в комнату, после чего кивнул на кровать. - Я присяду?
Дожидаясь согласия хозяина комнаты - все-таки одно дело присесть на угол кровати, когда в комнате никого нет, а другое, когда хозяин, пусть и совсем молодой, да и скорее уж... воспитанник хозяина (все же настоящим хозяином сего бункера виделся скорее Крот) присутствует, - Хью выполнил запрошенное действие и уже после этого кивнул в сторону портрета на стене.
- Отлично получилось на мой взгляд. Я бы даже рискнул предложить брату отрастить такую бороду. И хоть сейчас на обложку журнала. - хуман коротко хмыкнул, пытаясь пошутить для разрядки обстановки. - А то чего там все такие лоснящиеся, глянцевые и в дорогих костюмах.

[Фяфяка]

- Живая! - первое слово, которое Хельга сумела расслышать едва лишь начала приходить в себя, прозвучало откуда-то сверху, через слой накинутой на лицо чистейшей, тщательно выглаженной плотной светло-зелёненькой простыни, помимо собственно лица на деле её укрывающей полностью, от макушки до пяток.

Но кроме собственно слова понятного было мало: она на чём-то лежала, её куда-то везли, в горле ощущалась ужасная, тянущая сухость, а по телу вязко, неприятно разливалась такая же ужасная, даже пальцем, даже языком внутри рта лишний раз пока еще не позволяющая повернуть слабость. За компанию с головокружением, не отпускающим и при плотно закрытых глазах в этом уж очень похожем на медленный процесс выхода из неудачно собранного глубокого наркоза состоянии. Питательные резервуары, предназначенные для восстановления при репликации, если верить отчётам Ибиса, при этом были пусты, а нехватка питательных веществ в крови - зашкаливала. Связь с какими-либо внешними сетями нулевая. Сигнал от Сколопендры отсутствует. Куда-то пропала с ног обувь. И вишенкой на всём вот этом торте - еще и какая-то прежде уж точно отсутствовавшая в её одежде деталька, немного давящая и непривычно очень ощущающаяся на шее, - в виде то ли жёсткого ожерелья, то ли обруча, то ли еще какой-то вариации на тему, но посмотреть со стороны или потрогать пока что все равно не имелось достаточно сил.

Каталку завезли куда-то, повернули, опять повернули, остановили и перенесли прямо с колёс, вместе верхней частью, в сторону - там из-под Хельги эту опору-переноску быстрыми, слаженными движениями в несколько рук достали, и девушка осталась лежать на простой, но довольно удобной в целом типовой больничной койке. По-прежнему пока под простынёй.

Хельга

[Ганька]

Ганька понимающе кивнул, и проникновенным шёпотом повторил:

- Хьюго. - со всё тем же восторженным и обалдело-растерянным видом слегка заторможено следя за происходящим: как вот Хьюго берет его руку, как именно пожимает, какой у него край рукава на куртке и что на неё там ещё на уровне рукопожатия нашито ли или привешено, за всем и сразу, мало ли, - Да, да, вот... - в ответ на вопрос (или просьбу?) присесть засуетился, быстро обошёл Хью, мимо него просачиваясь в дальнюю часть собственной комнатушки, и торопливо расправил поверх матраса небрежно накинутый плед, чтоб поровнее было хоть с одного края, выглядело поопрятнее, и как только закончил, жестом пригласил на расправленное, а сам отошел, остался стоять: краснеть, бледнеть и пытаться начать уже наконец-то хотя бы как-нибудь успокаиваться.

- Да я потом нормально научусь,.. - и всё же было очень видно, что ему до крайности неловко.

Ганька с сомнением ещё пару раз перемялся с ноги на ногу, слегка облокотился задом на край столешницы и опасливо покосился на дверь. Потом зачем-то схватил со стола первую под руку попавшую тетрадь, невидящими глазами упёрся в её обложку, лишь бы предлог отвести от Хьюго глаза отыскать, и начал медленно перебирать около скрепок в пальцах.

- А как же ты сюда?.. - и он с заметно посерьезневшим на этот раз лицом снова обернулся на отделяющую комнату от остального убежища дверь; капля за каплей с промокшей одежды под ногами Гани собиралась мутноватая лужица. - А кто-то уже знает? - и вдруг как спохватился, - Надо Кроту сказать. Это, ну, Крот - это... Он тут самый старший.

Хьюго || Каруся

[Хьюго Иденмарк]

Имело ли смысл считать такое поведение стандартным для молодого человека соответствующего возраста при встрече с живым воплощением того, чем он интересовался? Был ли сам Хью таким же когда-то? Суетился ли, встречая... Скажем, авторов монографий и научных статей из области инженерии и оружейного дела, коими интересовался в таком возрасте? Встречал ведь. Точно встречал, благо, в Экзотеке и сейчас и раньше было достаточно талантливых ученых. Суетился ли? Наверное, нет. Скорее всего, даже реакция на личную встречу с известными полевыми командирами Коалиции или известными воинами других планет была бы не такая. Оставалось, пожалуй, немножко позавидовать Ганьке, способному на искренние эмоциональные реакции.

Хотя и сам Хью все еще был способен: упомянутое "дядя Хьюго" как-то неожиданно чувствительно резануло по живому, хотя, казалось бы, давно зажившему и забытому. Мало кто в их клане мог похвастаться возможностью иметь детей, так что племянники и племянницы были редкостью и - даже чисто с точки зрения рациональности, - имели немалую ценность, и даже самого Хью так называли. Пару раз. И каждый раз это кончалось плохо. Для племянников и для него самого, но он, по крайней мере, оставался жив. Именно поэтому хуман и предпочел "просто Хьюго" - так было меньше ассоциаций, и память, та, которая "настоящая", а не архивные отчеты и записи "Коммандера", не подкидывала ненужных воспоминаний.

- Крот меня и привел. Иначе вас тут вовек бы не найти, да и снаряжения, чтобы ходить сквозь стены, при себе нет. - Хью качнул головой, машинально взглянув в сторону двери, и не упустил случая попробовать кинуть пробный шар. - Твои сестры тоже меня уже видели, разумеется. Разве что ни Крот, ни они - полагаю, не знают кто я есть конкретно. Не уверен что стоит им говорить... Кажется, у вас не лучшие отношения с ЧВК.

Взгляд Хью медленно перемещался по небольшой комнатке, время от времени возвращаясь к Ганьке - чтобы не сверлить его субъективно неприятными для многих мертвыми бионическими глазами и не смущать и не конфузить еще больше. Мокрый. С ног до головы.
- Может быть, тебе бы вытереться? Тоже попал в этот... Водосброс? Или как он тут правильно называется.

[Ганька]

- А, да, - протянул в ответ Ганька с таким видом, будто за обилием так неожиданно накативших эмоций и впечатлений аж позабыть успел о том, в каком вернулся виде; да он и правда совсем забыл про эту "мелочь" думать, слишком отвлёкся.

Зато теперь, после напоминания, спохватился, немедленно отложил обратно на стол прежде схваченную тетрадку и полез в угол под дальней от Хьюго частью кровати,

- А они не сказали. - протянул с нескрываемой простодушной досадой мальчик, залезая там где-то у стеночки в узкий спрятанный ящик без крышки, откуда извлёк рыхлый, в несколько слоёв состроченный кусок мягкой материи, а уж чем эта пухлая тряпка размером приблизительно метр на полметра была прежде, по её текущему виду едва ли было уже можно догадаться. Однако, роль именно полотенца, в качестве которого Ганька дальше её использовал, выполняла отлично: с волос у у него течь ручьями в итоге перестало почти сразу.

- И ничего они мне не сёстры. М! Кстати, - тут он остановился, накинув тряпку себе на шею сзади, немного вытянулся и всё еще сконфуженно, но в целом начиная, видимо наконец-то хоть сколько-нибудь, хоть как-то перед Хьюго смелеть, несколько не в тему вставил, - А меня зовут Геннадий. Ганя.
 
Потом промокнул наскоро лицо, мокрую футболку просто снял, после тут же накинув на стул, чтоб там сохла, и без особого старания, продолжая после вставки-представления встречного отвечать обо всём остальном, принялся промокать "полотенцем" штаны.

- Да тоже. В то же затопление ходов, наверное. Только это, - он задумчиво скривился, подбирая слова, - на самом деле не совсем водосброс. Мы просто так называем.

Хьюго || Каруся

[Кай]

Ждать тут, как ни просила сильфида, никто и никого не собирался: Кай ушел, плотно прикрыв за собой дверь и более ни разу на неё не обернувшись, причём он уходил с таким каменным лицом, будто громкой реакцией на своё тихое - нарочно тихое! - предупреждение остался отдельной статьёй недоволен и более ни в какие сношения ближе протокольной дистанции входить с бедной девочкой здесь впредь не намеревался уже чисто из принципа, а то ж себе выйдет дороже... И в итоге около Амарантос остался один лишь уже знакомый аквариум. На ругательства ей тоже никто не ответил; под кроватью нашлась пара светло-зелёных одноразовых тапочек. Последние по размеру подходили не идеально, конечно, были великоваты, но велики - не малы, и при желании было бы можно нацепить и такие, а дальше...

Что начала творить девочка дальше, не укладывалось в представления о рациональных решениях даже у всякие виды видавшего дежурного в комнатах централизованного видеонаблюдения. Одно слово - женщина! Испугалась, запаниковала, чёрт её знает... Или как там ещё объяснить это без шовинистических замашек? Сложно придумать. Сначала, едва Кай отошёл от палаты всего на несколько шагов (звук которых "на слух" затухал от него почему-то намного быстрее, чем набиралось хоть сколько-то значимое фактическое расстояние) полезла сдирать с аквариума крышку - довольно тяжелую, кстати. Не закреплённую, но когда та, притёртая, из-за веса не поддалась немедленно - "пациентка" первый порыв со всей страстной горячностью отбросила в сторону и перешла к попыткам аквариум опрокинуть. В ответ на что, или, вернее, в ответ на внутреннее резкое колебание жидкости от чего, сфера внутри заволновалась, обдав бедную Джи (тоже за происходящим наблюдающую) короткой вспышкой крепчайшего жара. Потом девочка торопливо прекратила и это, недолго в Джи через стекло постояла повсматривалась, и - просто кинулась из палаты абы куда наутёк, больше вообще ни на что вокруг внимания не обращая - в чем в итоге и оказалась её роковая ошибка. В наивной мысли, что если бегать без спроса по коридорам уже и без тебя поднятого на уши по алой тревоге полувоенного объекта...

Однако, жизнь оказалась менее романтичной. Увы. В то же мгновение, когда на всех скоростях, несясь лишь бы куда, из-за угла она выскочила на возвращающийся от места стычки Хьюго со псами отряд, - по внешним коридорам близ мед.блоков издалека отозвались коротким эхом два выстрела. Бах. Бах.

И это было последнее, что Амарантос после сумела бы о пребывании в подземельях под Кимберли вспомнить.

Джи

[Хьюго Иденмарк]

"Геннадий", значит?
Необычное звучание. Хотя в Архее были и намного более странно звучащие имена, часть из которых и вовсе была недоступна для произношения - вообще, не говоря уже о правильном произношении, - с человеческим речевым аппаратом, Хью все же было интересно, от какого конкретно имени пошло сокращение "Ганька". До этого момента он слышал разве что имя Гань Юн-Цзин, эона, родом из одной из империй Лиреи, а парень перед ним на эона не был похож вовсе.

- Рад знакомству. - дежурный ответ на представление, и, пока парень вытирался и приводил себя в порядок, Хью ненадолго замолк повернув голову ухом в сторону двери с мизерной надеждой разобрать хоть парочку слов из того, о чем там тихо переговаривались девушки. Ну мало ли, вдруг получится. Помолчав еще немного, хуман вновь переключил внимание на Ганьку. - Не сестры? Надо же... А беспокоятся как о родном.

На этот раз улыбка была хоть и скованная и корявая, но вполне искренняя: сколько раз он сам почти так же вот отчитывал одну из сестер - ту, которая вечно лезла в самую задницу без мыла, да еще и отключая тревожный таймер, и которую время от времени приходилось вытаскивать из разных мест отрядом зачистки. Ну... Разве что "глистой" не называл. Все больше по уставу - холодные обезличенные уставные обращения от родственника раздражали сестренку куда больше.
- А что они могли тебе сказать-то... - Хью сдержанно развел руками и вновь уложил предплечья на колени, - Просто не успели. Я ведь тут буквально минут пятнадцать. Почти только что с Кротом пришли из тоннелей. Я представлялся только по имени, да и больше с кошкой возились. Видел, наверное, там дремлет.
Коротким кивком хуман показал в сторону двери, указывая, где именно "там дремлет" упомянутая кошка, замолк, и похлопал себя по бедру, заставляя "Покров" разойтись и запуская руку в набедренный карман за коммуникатором. Отсутствие связи никак не мешало показать пареньку фотографию той маленькой мохнатой засранки, из-за которой весь сыр-бор и начался.
- Кстати. - пара тычков в экран, и взгляду паренька была предоставлена не сильно качественная, но все же вполне приличная фотография искомой кошки. - Ты эту кошку в тоннелях не видел случаем?
В конце концов, даже при том что ситуация пошла вообще не по плану и превратилась в какое-то совершенно внезапное приключение с проникновением в охраняемую зону какого-то секретного объекта, путешествие по хтон знает каким тоннелям и попадание в подземное логово неизвестных людей, об изначальной цели забывать все же не стоило.

[Ганька]

Увлёкшийся несколько своими торопливыми обтираниями, Ганька как-то умудрился от усердия и про какие-либо комментарии о степени родства и взаимной заботы его с двумя оставшимися в большой комнате девушками вовремя не сообразить, а после Хьюго сам же тему перевёл - и мальчик перевёл внимание на новый объект, как по волшебному щелчку. Тем более, ему ведь не абы что там абы-кто показывать собрался! - Понимать надо разницу.

- Видел. - едва заглянув в дисплей ему представленного коммуникатора, перед ответом Ганя не задумался даже на миг, - Именно такая. - потом всё же подумал с пару секунд, добавил, - а в комнате не видел, может, у Сати на кровати закопалась... - он аккуратно начал развешивать своё мокрое подобие "полотенца" на дальней от Хьюго невысокой металлической спинке кровати, чему-то мельком улыбнулся при этом про себя, быстро и искоса стрельнув на Хью блестящими глазами, потом нахмурился, и посерьёзневшим вдруг голосом выдал, - Но Кроту всё равно всё надо сказать. Обязательно, сразу. А где он? Там Лика что-то ругалась, чтоб я как приду вытирался и к нему куда-то немедленно топал.

Полотенце тем временем заняло наконец-то ему положенное место, Ганька выпрямился и в нерешительности опять уставился на Хьюго, не зная, что делать: то ли остаться, а то вдруг привалившее на голову счастье точно так же внезапно исчезнет, как появилось, то ли слушаться Лику, которая, однако ж:

- Но она на меня постоянно ругается, - мальчик чуть-заметно дёрнул плечом, - не объяснила ничего.

В большой же комнате маленькую спящую Карусю пока никто не беспокоил: времени все эти передвижения больших и странных людей по их не менее большим и странным делам на поверку, несмотря на всю, казалось бы, насыщенность, - до сих пор все вместе заняли минут от силы десять, или даже меньше, уж точно даже самую капельку выспаться не успеешь за такую ничтожную малость. Шум открывающихся-закрывающихся дверей, топота и голосов от входа - довольно быстро затихли. Мокрый Ганька ушёл к себе в комнату. Лика, лишь мельком еще раз на котёнка прикорнувшего глянув, тихо скрылась в соседней. А Сати осталась сидеть на краю настила ближе к коридорчику, ведущему в медблок, и молча, уставившись задумчиво перед собой, ждала там продолжения. Она Карусю тоже лишний раз трогать сейчас не хотела: уж больно несчастным этот котёнок со смешными огромными ушами, когда его принесли, выглядел: весь мокрый какой-то, голодный, у миски - запуганный, ошалело мурчащий по каждому поводу, - не от хорошей, наверное, жизни.

Хьюго || Каруся

[Хьюго Иденмарк]

Ага, значит, пока что жива-здорова.

Несколько секунд Хью обдумывал вариант попробовать расспросить мальца о том, где конкретно и когда конкретно тот видел искомую кошку, но в итоге пришел к мнению, что это было бы бесполезно. Ну как, скажите на милость, Ганька вот сейчас стал бы объяснять ему, где именно видел мохнатую? На словах, отсчитывая повороты, шаги, мостки через центральный водоканал, или называя инженерные номера воздуховодов и ответвлений? Это имело бы смысл, если бы у "Коммандера" была полная карта, либо если допустить, что и малой, и сам Хью с Кротом гуляли по одним и тем же тоннелям - тогда хоть как-то можно было выстроить предположительный маршрут. Туда, где кошки, разумеется, уже давно нет: не настолько мохнатые глупы, чтоб сидеть на одном месте, где их могут увидеть и обидеть всякие двуногие.

- Угм... - хуман неопределенно кивнул, не зная, как бы сформулировать вопрос так, чтобы ответ был как можно полезнее и конкретнее, но Ганька уже говорил дальше. Пришлось переключиться. А заодно и поразмыслить над тем, насколько "обязательно" нужно было сообщать Кроту о своей личности и должности - по крайней мере, слова паренька Хью истолковал именно так. Даже при том что его недавний проводник уже частично был в курсе, и, определенно, в некоторой степени доверился незнакомцу, раз уж привел его в свое логово, но...

- Крот здесь. В соседнем помещении. Он знает о моей принадлежности к силовым структурам Экзотека. Просто без должности и фамилии. Не уверен, что сейчас стоит говорить больше. Учитывая ваших соседей... - подняв руку, Хью указал в нужную сторону, туда, где - очевидно, в медблоке или помещении, выделенном под эти цели, - Он и так не испытывает особого доверия к силовикам. Впрочем, ты знаешь его куда лучше. Просто не хотелось бы портить ему настроение еще больше.

Перехватив неуверенный взгляд Ганьки, Хью мысленно усмехнулся. Малец и его искренние, живые реакции ему нравились - давненько он, пожалуй, таких не видел: среди бойцов и даже кадетов "Молота" не было подростков, а сами бойцы все чаще были суровы и сдержаны. Ну... Кроме некоторых. Но там реакции были совершенно не такие.
- Полагаю, лучше сходить, раз надо "сразу". Мне в любом случае надо дождаться, пока он закончит.

[Джи]

Джи оставалось лишь жалобно пискнуть, мгновенно закрывая защитными задвижками объективы, втягивая все подвижные датчики поглубже в корпус и сдвигая сегменты брони наглухо, чтобы защитить хотя бы их. Из-за этого дрон как-то упустил момент, когда неизвестная девушка успела куда-то ускакать из помещения, зато не упустил результат - два приглушенных расстоянием, преградами и слоем жидкости звука, напоминающие выстрелы, - после чего некоторое время спокойно и неподвижно висел на одном месте, изредка мигая скудной подсветкой и шевеля локаторами в попытках уловить дальнейшие звуки и определить их местоположение и перемещение относительно себя. А чтобы не висеть просто так, дрон начал рыться в имеющихся базах данных: не просто же так сработал триггер узнавания - значит неизвестный человек когда-то попадал в базу данных и должен был быть там до сих пор, хотя бы в архивах. Даже без подключения к внешней сети и спутникам, в распоряжении ушастого шарика имелись хоть и ограниченные, но все же базы бойцов "Молота" - строго тех из них, чьи личности не требовали секретности, вроде рядовых бойцов, без указания должностей и распределения по МОГам, - некоторые архивы отсеянных, но остававшихся в зоне интересов или под наблюдением бывших кандидатов и несколько десятков известных и влиятельных личностей, правителей отдельных стран, премьер-министров, глав крупнейших корпораций и тому подобных - чтобы при необходимости опознать оного и отправить сигнал о присутствии личности, требующей, например, приоритетной эвакуации или охраны.

Только убедившись, что в комнату никто не заходит, приближающихся шагов не слышно, а поиск по базам завершен и личность определена (ну, или не определена, но ведь триггер почему-то сработал?), Джи перешла к следующим вариантам действий. Которых у разведывательного дрона-наблюдателя, не предполагавшегося к использованию в качестве боевой платформы, увы, оказалось немного. Электромагнитный удар - бесполезно, сфера, изловившая беднягу Джи, была в любом случае мощнее, не было даже и смысла тратить заряды батарей, к тому же, рискуя не только выдать свои возможности для потенциально присутствующих приборов-регистраторов, но и получить повреждения, несовместимые с функционированием. А вот звук... Еще несколько секунд дрон висел неподвижно, а затем запустил звуковые генераторы на небольшой громкости - чтобы слой жидкости и материал самого "аквариума" маскировал звук для внешнего наблюдателя, - постепенно меняя частоту и навострив датчики, чтобы уловить вибрацию стенок, которая должна была передаваться в жидкое содержимое. Если с энергетической сферой ничего сделать не получалось, может быть, получилось бы подобрать резонансную частоту для материала стенок, чтобы потом, в нужный момент, сгенерировать тот же звук с повышенной громкостью и разрушить свою клетку?

[Ганька]

Ганька колебался. С одной стороны, Хьюго выражал неуверенность в необходимости передавать важную по мнению мальчика информацию о личности гостей их логова (и о нём в частности) Кроту и обладал при этом в Ганиных глазах огромнейшим, авансом выданным и не требующим никакого особого подкрепления в принципе, авторитетом - с другой, помимо Хьюго существовал ещё и Крот. Который в свою очередь значение, похоже, имел здесь едва ли меньшее. Не в плане вызываемого им почти фанатского восторга и не в виде почти мифического образца, тут до масштабов Хью ему как до Архея было, но в плане источника местных правил и центра управления их маленькой местной группки - так точно.

- В медблоке? - еще пуще прежнего похмурнев, повторил медленно мальчик, повернув голову в ту сторону, куда ему Хьюго показал только что рукой. Вопросом как таковым это не было, скорее в вопросительной форме оформленным утверждением: расположение внутренних помещений Ганя и без дополнительных проверок знал отлично. Уж точно достаточно, чтобы по указанию чужого жеста мгновенно и безошибочно определить, с какой относительно его комнатки стороны что в в их убежище находилось. И то, что он только что определил, мальчонке определённо очень уж не понравилось. Он напряжённо поджал на пару секунд под верхние резцы нижнюю губу, возвращая внимание с отделяющей его комнату от медблока стены в упор на лицо Хьюго, нетерпеливо с ноги на ногу переступил, и всё же ещё притормозил на немного, несколько рублено, осторожно уточняя, на всякий случай, - это почему-то ему сейчас казалось неимоверно важным:

- А если б,.. - потупился. На пол, на свои не снятые до сих пор, двумя лужами хлюпающие истёртые кроссовки с треснувшими носами, ноги внутри которых вместо носков были у Гани завёрнуты полосами ткани, как портянками, тем же манером, как Хьюго уже видел это у Сати, - у тебя в отряде так кто-нибудь пришёл. Ну, в лагерь. И твои бы знали что-нибудь такое же, но от тебя, от командира, скрыли, чтоб не расстраивать. То ты бы им потом сказал, что это правильно, чтобы они и после так же делали?

Хьюго || Каруся

[Хьюго Иденмарк]

Колебания мальчишки были видны невооруженным глазом даже для такого дуболома как Хью, но вот их предпосылки были несколько непонятны. Переживает о том что на него ругались? Да нет, по его же словам это было обычным делом - Лика, видимо, была очень строга. Обеспокоился, что Крот в медблоке и предположил что тот серьезно пострадал - так можно было предположить из вопроса-уточнения. Не исключено. Но не точно.

- Так точно, в медблоке. Пока обходили... - как бы это еще назвать-то правильно, "водосброс", как ему уже сообщили, был все же некорректным определением, - ... залитые водой тоннели, получил некоторые некритичные, но неприятные повреждения.

Утвердительно кивнув, Хью снова предпочел не сообщать о том что им с Кротом пришлось проскочить через "обжитую" часть, и, соответственно, не упомянул характер повреждений - пусть лучше Крот сам скажет воспитанникам, если сочтет нужным, влезать в их взаимоотношения больше, чем уже влез, хуман не хотел. А последующие слова Ганьки все же прояснили и причину его колебаний, заставив и самого Хью ненадолго "зависнуть", задумчиво и несколько отстраненно рассматривая лицо своего собеседника редко и тускло моргающими имплантами. Формулировка вопроса пареньком показалась хуману несколько некорректной: он говорил о другой ситуации. В "лагерь" к бойцам "Молота" никто не смог бы просто "прийти", не пройдя предварительную проверку и выяснение личности еще на подступах, бойцами оцепления или караула. Если только... Если только постороннего не привел командующий офицер под свою ответственность, и кто-то из личного состава знал бы из неофициальных источников, что этот посторонний, к примеру, может представлять угрозу... Но тот ли это случай? Крот и так в курсе, что Хью может представлять угрозу, как и любой подготовленный силовик.

- Если кто-то из личного состава знает о том, что приведенный командующим офицером посторонний может представлять угрозу или имеющаяся дополнительная информация о личности может играть иную значимую роль, в том числе и положительную - он обязательно доложит об этом. - медленно проговорил Хью, покачав головой. Наверное, Ганька все же был прав. Да и не то чтобы сам хуман стремился всеми силами скрыть информацию о себе, всего лишь предпочитая обходиться общими сведениями, раз уж их было достаточно. Еще несколько секунд помолчав, Хью дернул уголками губ в попытке доброжелательно улыбнуться, и постарался говорить помягче, насколько позволял безэмоциональный голос, привыкший больше командовать, чем объяснять. - Если считаешь, что такая информация является достаточно важной - расскажи. У меня в любом случае нет принципиальных возражений против полного раскрытия моей личности и должности Кроту.

[Йозеф]

В чем Йозеф был абсолютно согласен, так это в том, что без охраны было бы действительно лучше. Включая и этого надзирателя. Стоит отметить, что за короткий период контакта, охранник показался бюрократу достаточно волевым человеком, обладающим некой эмпатией. Не лучшая шестеренка для системы. Именно такие и дают сбой в хорошо отлаженном процессе. Теперь Йозеф не исключал, что в данной ситуации следует рассмотреть незнакомца как возможного союзника.

Эх, снова все идет не так, как мужчина прогнозировал. Не то, что бумага ему на самом деле была нужна, но вот желанный нож уже отдалялся вместе с владельцем и ничего не оставалось, кроме как под раздражающий гомон присутствующих встать и нацепить на себя тапки. Шуршание сорочки не могло скрыть тихого ворчания хумана. К слову, о шуме, что-то происходило в коридоре, видимо это и сподвигло охранника вернуться на место. В помещение напротив появились еще сотрудники. Хуман даже удивился их количеству на одного пациента. Пациента ли? Или подопытного? Тонкие белые губы парня крепко сжались. Даже рассмотреть толком ничего нельзя...

- Живая!

- А весело у вас тут. Оживленно. – Бросил, глядя на медсестру Йозеф, обращаясь больше даже не к ней, а к самому себе. Наличие карандаша слегка обнадеживало, но не сильно. Наверное, это чувство можно сравнить с наличием палки, когда видишь, как на тебя бежит носорог. С палкой же лучше, чем без неё? Вот только польза от нее аховая. Игнорируя присутствующих, Фильдштайн уверено пошел к проему двери, мысленно готовый, что покинуть помещение ему так просто не дадут.