[Сэнифис Дертривс]

Алькор/Храм Жизни в Фон-Тоссе/4992

Лаириэли Идриль Калисто, Сэнифис Дертривс

Эпизод является игрой в прошлом и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя.

[Сэнифис Дертривс]

Сэни приходилось не раз работать в полевых условиях, встречать на диких землях опасности, сталкиваться с хтонами. В конце-концов, почти что восемь десятков лет он работал в Легионе, где подобные стычки вошли в привычку. Ему частенько удавалось из них выходить сухим из воды, а бывали и моменты, когда не обходилось и без ранений, даже тяжёлых. Собственно, по этой причине он и изучил магию исцеления.

  Однако требовало много концентрации. И сегодня, когда за тобой ведется погоня огромным восьмиуровневым хтоном-разрушителем, залечить раны своевременно не получалось.

  В тот момент он и вправду испытывал страх. Хотя, не то, что страх, а удивление. Столько лет работы, а его только сейчас умудрились так поколотить. Раны на боку болезненно пульсировали, боль душила, заставляя хрипло, захлёбываясь кровью, глубоко и судорожно дышать, левая рука, точнее, её оставшаяся часть, безостановочно кровоточила, оставляя за собой следы. Крылья уже слабели, каждый взмах давался с трудом. Бледное лицо стало ещё белее от потери крови, чёрные перья отлетали от крыльев, а позади мчался огромный зверь с толстой красной кожей, больше похожей на каменное покрытие, вся морда была испачкана в крови.

  От такого только и надо было, что спасаться бегством. Сэнифис, кривясь от испуга и боли, приложил все усилия и залетел на огромное дерево, высоко от земли, чтобы дать себе перерыв. Ноги подкосились, он чуть не упал, но вовремя ухватился за другую ветвь и откашлялся. Хтон снизу остановился перед деревом и начал блуждать вокруг неё на передних лапах, как орангутан. Отличие от них было лишь в размерах, силе, и в наличии огромного острого рога. Терпение для него было чем-то невообразимым. Существо очень быстро вышло из себя и начало бить в дерево, намереваясь его так свалить на землю и наконец-то сожрать.

  Как это казалось глупо. Да, глупо. Столько лет он посвятил себя исследованиям ради блага людей, а сейчас может умереть от лап хтона. Правильно говорил ему братец, нельзя было идти на это дело в одиночку, а он, упрямиц, не слушался, решил работать в одиночку, чтобы не подвергать других опасности. Дурак, дурак! Листва опадала от каждого толчка, уже слышалось, как разрушался ствол дерева. Нет, так просто ему нельзя сдаваться. Боль в руке после такого адреналина начала проявляться, и это уже было своего рода отрезвитель. Достав из своего кармана небольшую гранату собственной разработки, они кинул её вниз, прямо к хтону. Через несколько секунд она взорвалась, взрыв задел и дерево, внизу образовался дым. Дерево начало падать, собрав все силы, этнарх поскорее раскинул крылья и полетела дальше вперёд, пока хтон не очухался.

  Прошло достаточно времени, чтобы он мог оторваться, но его резко настигла слабость. Этнарх врезался в ветки, начала падать, ударяясь об стволы, для смягчения попытался закрыться крыльями. С вскриком он влетел в землю, оставляя за собой след, мужчина попытался встать, но он обессиленно упал обратно и веки закрыли глаза. Кровь стекала с губ, все раны пульсировали, боль не была более такой мучительной без движений. Сделав последний судорожный вздох, Сэнифис провалился в темноту.

[Лаириэли]

Возможно, я не смогу спасти всех от вымирания. Но, по крайней мере, я хочу спасти от этой участи тебя.

[/i][/size][/font]

Каждое ранее утро Лаириэли обходила с несколькими сестрами окрестности храма за пределами купола не только для сбора лекарственных растений, что так  обильно окутали его территории, а еще и для поиска заблудших душ, что жаждут спасения. И конечно же это было не случайностью, часто люди в отчаяние из малых поселений вблизи Фон-Тисс шли напролом сквозь дикие земли за помощью в местный приход. Не у всех были средства, чтобы обеспечить себе безопасное перемещение. Как итог: сестры порой находили таких, и было удачей, если их истерзанные тела еще можно было спасти. Вид глубоких ран, разодранных тел уже лет пятьдесят не тревожил Лаири, это стало обыденностью. Охотники за диковинками, начинающие авантюристы, прогоревшие наемники - список таких пациентов был обширным, но, к счастью, их было немного. Основу составляли малоимущие горожане, что не могли позволить себе медицинские услуги, приходили они с разными хворями, что вполне лечились настоями из трав и "молитвами".
В прочем, сестры уже давно не обнаруживали пострадавших, и это было счастьем, ведь зачастую они были безнадежными. Лаири остановилась у куста дикоцветов Hedera ligans, осторожно собирая его обжигающие листья. Листик по листику она собирала и осторожно складывала в контейнер на поясном ремне. Первый куст был осторожно ощипан, оставшись с необходимым минимумом листочков на его мощном стебле. Монахиня прошла в глубь рощи, чтобы выбрать дикоцвет попышнее, как заметила, что некоторые кисты были измазаны кровью. Она сняла защитную перчатку и коснулась капель крови на растении. Свежие. И все внутри нее взбудоражилось от одного осознания, что кто-то неподалеку ранен.
- Сестры! - тихонько прошептала она, скорее для того, чтобы укрепить свой ментальный сигнал, - где-то неподалеку раненый. Осмотрите все вокруг и готовьте гравитационные носилки
Она зачерпнула еще свежей крови с листвы, и ее ладонь окутала лиловое свечение, капельки крови взмыли вверх, распадаясь на все более мелкие частицы, пока не обратились чистое свечение, которое тут же растворилось в ладони целительницы.
"Этнарх, раны свежие, но судя по составу сильные и... нанесены хтоном,"   - транслировала она остальным.   "Скорее же, скорее!"  
Пятеро юных монахинь прочесывали опушку старательно и спешно. И крайне вскоре им удалось найти пострадавшего...

Руки молодой этнады пробивала легкая дрожь. Судя по одеждам и вооружению их "гость" был далеко не простым искателем приключений, а крайне обеспеченным человеком. Далеко не каждый этнарх на Алькоре поддерживал Храм, по крайней мере в отрытую. Какова будет реакция юноши, когда он очнется и осознает где находится? Лаири покачала головой, суматошные мысли вполне могли повредить процессу. Руки то и дело дрожали, нарушая поток магии, мешая полностью затянуть раны защитной корочкой.

- Тот, кто спасает одну жизнь, спасает весь мир, - тихонько сказала она себе, опуская руки и делая короткую передышку. Посредственная работа. Она могла бы гораздо лучше. В лечебницу вступили две сестры целительного прихода, ее лучшие помощницы, неся на металлическом подносике целебные настои и мази.

- Сделайте передышку, сестра, - робко попросила одна из девушек, украдкой поглядывая на пациента, - основную работу Вы уже сделали. И должно быть уже устали, отдохните, ваши руки дрожат. Мы приготовили для Вас чай.

- Благодарю, сестра Нимлот. Да придет Расцвет Жизни! - устало, но мелодично произнесла Лаириэли, отступая на несколько шагов от этнарха без сознания.

- Во Благо! - откликнулись обе сестры хором.

Лаири оставила их ненадолго, полностью доверяя им процесс перевязи ран, понимая, что сама уже слишком измучена процессом длительного восстановления тканей на разодранном боку, а ведь впереди еще немало работы с утраченной рукой. Она устало опустилась за столик в покоях дежурных-целительних и пригубила приготовленный для нее ароматный чай, который одним своим запахом отгонял усталость. Она прикрыла глаза, стараясь ощутить тот предел сил, что остался у нее еще в запасе. Она исчерпала довольно много, но силы в ней еще были. Лаириэли просто обязана была довести все до идеального состояния. Ведь когда настоятельница Миола увидела пострадавшего, ее обыденно суровое лицо дрогнуло, легкая тень неуверенности просколизила по нему.
- Сестра Калисто, все должно быть выполнено в лучшем виде. Вы лично в ответе перед Альварией за эту жизнь! И естественно перенесите гостя после в лучшую палату, - сухо произнесла настоятельница. Но в ее косом взгляде читалось какое-то презрение, и в то же время страх. Но ни слова больше она не произнесла, а на вопросы она имела привычку не отвечать. Сестрам оставалось лишь гадать о причинах такой строгости.

Ри вздрогнула от того, что кто-то приоткрыл дверь.

- Расцветом Жизни полнимся, сестра! Этнарха, пострадавшего от хтона мы перевязали и перенесли в частную палату в восточном крыле, для высокопоставленных гостей.

- Полнимся, - вторила Лаири, слегка растеряно. Она взглянула на часы и осознала, что продремала с немалым часа три.

- Не переживайте, сестра. Все хорошо, вам необходим был отдых!- с милой улыбкой на кругленьком лице произнесла невысокая монахиня.

Но не теряя ни минуты больше, Лаири поспешила в восточное крыло, чтобы продолжить свое лечение.
Она склонилась над этнархом, осматривая его, кожа перестала быть бледно-синей, недостаток крови восполнился отнюдь неплохо, на губах и щеках даже проступил румянец. Кровь стерли с его тела, разорванные брюки заменили на белые штаны, а тело окутали повязками. Лаири рассматривала лицо юноши. Красивое, со смущением отметила она про себя. Но тут же перевела взгляд на тело, проверяя качество перевязок. Отлично. На бинтах уже не проступали кровавые подтеки, а значит основы затянулись. Стоило приступить к дальнейшему восстановлению кожи на боку, а далее приступить к постепенному восстановлению руки.  Лаири опустила колени на специальную темно-синюю  подушечку у кровати, леко приложила обе руки к месту ранения, слегка склонила голову и принялась тихо шептать на распев:

- Во имя святости Жизни, молю Альварию дать мне сил на свершение чуда исцеления. Во имя святости Жизни, да вложит Богиня в мои руки силы Священны, да проведет обряд восстановления. Пусть Жизнь сама не поскупиться на помощь этой душе...

Ее глаза были закрыты, пушистые ресницы иногда подрагивали словно крылья диковинной птицы. Волосы как густые заросли травы спадали на ее плечи, окутанные белоснежной тканью. Вокруг целительницы и тела этнарха плотным слегка искрящим облаком клубилась лиловая энергия. Мелодичный распев молитвы дополнял эту чарующую картину.

[Сэнифис Дертривс]

Почти первую сотню своей жизни его учили вредить, убивать всё живое, при этом и спасать других, рискуя своей жизнью. Его учили не бояться смерти, всегда быть готовым к тому, чтобы пожертвовать собой ради блага людей. Из-за этого он и старался прилагать все усилия, чтобы быть полезным. Тёмная фигура всякий раз преследовала его, когда рядом кто-то умирал. Впервые он увидел её перед телом матери. Всё это было похоже лишь на воплощение детского страха.

  Даже сейчас он чувствовал леденящее душу дыхание, как пустые орбиты вонзаются взглядом в него, ожидая, как он испустить последний вздох. Как тогда, когда умер его отец. Сейчас ему было страшно умирать. В конце концов, когда он принял бразды правление Домом, то решил поменять его политику. Много его советников были против, но удалось найти компромисс: Умилис занимался всеми военными организациями, находящимися под косвенным управлением Дертривсов, пока его старший брат нависал над столами, микроскопами, изучал теомагией структуры всего, что находилось перед его строгим и сосредоточенным взглядом, и активно развивал сферу медицины и исследований.

  Сейчас было что терять. И он не хотел так рано уходить, когда ему нужно столько сделать. Найти способ уничтожить хтонов, исцелить больных, предотвратить последующие катастрофы и эпидемии. Сколько бы он ни старался, ему уже казалось, что ещё немного, и его утянет в неизвестность или в вечную тюрьму, полную сожалений. Лишь чарующий голос, возникший из неоткуда, спасал. Лиловые нити ласково обвивали его руку и тянули вверх, вырывая из цепких и дряхлых пальцев смерти.

  Тёмные ресницы задёргались, этнарх хрипло и кротко вздохнул, слушая мелодичную песню, которую слышал будучи без сознания не раз. Всё тело болело, глаза потихоньку раскрылись и взглянули на лицо красивой девушки. Казалось, ослабевшее тело не могло сделать ни одного движения, но оно будто забыло все свои повреждения. Бывший военный резко подскочил, правая рука потянулась к поясу за ножом, а левое, чтобы взять неизвестную за шею, но ни ножа, ни левой руки не было, и тогда его пронзила боль. Не удержав равновесие, этнарх упал вперед на женщину.

  Да уж, он очень погорячился. Болезненно застонав, этнарх правой рукой схватился за хрупкое женское плечо и с дрожью в ней перевел вес тела назад. Такое....невинное личико, даже похожее на детское, мятного цвета волосы вызывали восхищение своей длиной, и глаза. Завораживающие глаза, напоминающие нежные листья прекрасных деревьев на Алькоре.

  - Я...прошу прощения... Кто вы?.. - прохрипел этнарх, затуманенным взглядом осматриваясь по сторонам. - И где я?.. Сколько...пролежал без сознания?...

[Лаириэли]

Иногда, желание жить — становится самой большой силой. И желание жить может вытянуть тебя с границы смерти

  Она ощущала, как "жизнь" постепенно цеплялась за нити ее целебной магии, укутывалась в них и пробуждалась в теле этнарха, набираясь сил. Дыхание мужчины становилось более глубоким, словно осознанным, немного хриплым и таким усталым. Неудивительно, ведь почти сутки он боролся за свою жизнь, да, не без помощи магии, не без проведения Богини Альварии, но все же это было непростое сражение, в котором прежде всего важно было желание жить. И это желание одерживало победу. Одним словом: всё говорило о том, что скоро незнакомец пробудится, и... реакции были такими предсказуемыми. Крайне многие были напуганы, пребывали в смятении очнувшись в светлой келье после жестокой сватки за жизнь. Порой борцы были настолько напуганы, что немедля пытались схватиться за оружие или применить магию. И это было так привычно. Да, встречались и особо буйные, коих не останавливало ни отсутствие оружия, ни антимагичекие амулеты на них, ни общая слабость, порой даже начинили размахивать кулаками, считая сестер целительного прихода за врагов. Машинально, еще до того, как мужчина очнулся, Лаири положила руку на защитный амулет, чтобы в случае, если подопечный попытался бы сбежать или как-то навредить самому себе, или самой целительнице, незамедлительно приковать его к койке. Но песнь свою она не прекратила, только голос ее стал чуточку тише, словно смущалась, что ее пение услышат. Пение для нее порой заменяло магическую вязь, слова превращались в символы, в интонации в форму. Просто молитвенное пение помогало лучше сосредоточиться на магических токах.

Песнь прервалась лишь когда мужчина резко сорвался с места. Ри не смогла скрыть испуга, она на мгновение отпрянула и по лицу пробежало смятение, сбив зеленые пряди прямо на лицо. Она не спешила применять артефакт, это было бы опрометчивым, к тому же гость Храма Жизни был слишком ранен, боль незамедлительно сделала бы свое. И она сделала. Не прошло и мгновения, как этнарх стал терять равновесие. Подавшись вперед она выставила руки, чтобы не дать ему свалиться с кровати. Дрожащая рука уперлась в ее плечо, но тяжесть руки ничуть не смутила ее. А близость, сказалась легким румянцем не ее щеках.

Она кротко улыбнулась и быстро опустила взгляд, помогая этнарху подняться и сесть на кровати.

- Благословенна Жизнь, мы полнимся ею. Во истину чудо Альварии, - тихо произнесла девушка, - Я сестра Целительного прихода Храма Жизни на Алькоре. Меня зовут Лаириэли Идриль Калисто, ваш лекарь и буду им до тех пор, .. - она замолчала, обычно сестры говорили: "пока Вам не станет лучше", но для важного человека высокого положения удерживать в Храме, - пока Вам это будет необходимо.
  Девушка поднялась с колен и оправила юбку белоснежного платья. Она подошла к небольшому столику, на котором стоял небольшой поднос с чашкой питья. Взгляд ее был устремлен к настенным часам, девушка тихо вздохнула, подсчитав, сколько прошло времени. От этого осознания на нее накатила неимоверная усталость, но она не позволила ей отразиться на ее лице, даже в уголках губ или сверкании глаз - все выглядело так, словно она была если и не полна сил, то вполне себе в состоянии продолжать дальше.

- Вы были без сознания, примерно.... шестнадцать часов, мы нашли Вас ранним утром, недалеко от нашего храма, на тот момент вы блуждали около границы Жизни несколько часов. И это чудо, что Альвария снизошла, чтобы спасти Вас, - улыбка тронула уголки ее губ, порой она чувствовала себя нелепо при посторонних, когда из уст ее срывались набожные фразочки, хотя не говорить их она уже не могла.

Руки обхватили небольшую чашку с напитком, и Лаириэли обернулась к гостью.

- Должно быть Вы хотите пить, после всего что произошло. Вот... - она протянула кремовую керамическую чашку, немного шершавую, но теплую. Внутри нее плескался отвар, источающий приятны аромат трав.

- Это просто травяной чай с добавлением молока, он утолит жажду и придаст немного сил.

Опустившись вновь на подушку рядом с кроватью, Лаириэль кротко посмотрела в темные глаза мужчины и перевела взгляд на его раны.

- Такой резкий рывок доставил Вам много боли, - робко, немного дрожа голосом произнесла она, словно сама ощущала эту боль, - позволите я заглушу ее?
Но не дожидаясь ответа, она обрисовала замысловатую руну обезболивания и тонкие лиловые ленточки потянулись к ранам этнарха.
- Вы можете не представляться, если не желаете. Нам не важно кто наш пациент, какого он происхождения, статуса - цель нашего Храма помогать всем нуждающимся, -  легонько улыбнувшись произнесла Лаири.

Проверка благословения Альварии