[Линн]

[Линн]

Зима наступила стремительно и неотвратимо, словно преследуя последние осенние краски, которые она ловко хватала и превращала в холод. Еще недавно крестьяне возводили переправы с небольшими мостами, а редкие телеги торговцев и путники чуть оживляли это заброшенное место. Теперь же здесь воцарилась тишина.

Кто-нибудь скажет, что зима - худшее время для простого крестьянина, и будет прав. Урожая нет, болота сковал лед, торф добыть нельзя. Торговцев тоже не сыщешь: кому вздумается гнать повозку по хрупкому льду топей? Но даже так, местные жители привыкли к суровым реалиям своего бытия, не жалуясь на жизнь без повода.

Чего нельзя было сказать от пришлого десятка наемников.

- Д-да уж... Н-ну и холод собачий! - приземистый мужик, тащивший поодаль от протоптанной тропы тушу лося, то и дело вздрагивал мелкой дрожью, но упрямо продолжал тянуть верёвку с добычей по снегу. - Вот тебе, мать твою, и собственные земли, ха-ха! - Колкий взгляд тут же уперся в спину впереди идущего, кем, как несложно догадаться, был Линн, явно с полным безразличием слушавший очередное нытье товарища. - Может ты мне по...

- А может, ты нахер пойдёшь? Заткнись уже и топай.
Громко хрустя снегом под ногами, Линнар в другой ситуации даже не удостоил бы его жалобы вниманием - но только не сейчас. Зима для Линна была порой особенной, почти священной.

Что любят в летнем времени?
Тепло - скажут многие, продолжая перечислять свои маленькие радости сезона, что живёт под лаской солнца.
Осень? Осень прекрасна своей тихой унылостью, а весна знаменует новую жизнь.

Но чем же прекрасна зима?

На этот вопрос у него всегда был ответ.

- Дай мне хоть секунду насладиться тишиной. Ну какого лешего именно ты оказался со мной в паре? - закатив глаза к небу, он громко выдохнул, обдав паром собственные руки и спешно растирая их.

Шли они так ещё добрые полчаса - медленно, с остановками, когда мужик в который раз пытался отдышаться. Дорога петляла между редких кустов, занесённых снегом, по обледенелым кочкам, где каждый шаг давался с усилием. Лось, хоть и мёртвый, упорно цеплялся за всё, за что только мог - за корни, за торчащие из снега ветки, за неровности почвы, будто издеваясь над своим убийцей даже после своей кончины. И к слову, вполне себе справедливо.

Трижды. Ты трижды промазал в это бедное животное! Попади бы ты хотя бы второй стрелой - мы бы были уже дома и пили  горячую брагу, но нет же, Эйгар, отважный сын Рукожопа, решил что нам не помешает пробежаться пару часов по лесу, пару раз свалиться под тонкий лед и потом переть Это... - показав большим пальцем себе за спину на лося, Линн продолжил не поворачивая головы: - Через всю округу домой!

Сзади раздался обиженный хмык.

- Ну вот ты сам себе и ответил на вопрос, так что давай тащи сам.

Шли они остаток пути уже молча - Эйгар дулся, Линн не видел смысла продолжать лекцию для того, кто всё равно сделает по-своему. Крепость, полузасыпанная снегом, приближалась медленно, но неумолимо: тёмные каменные стены, неровные зубцы, сизый дым из труб и редкие огоньки факелов, которые казались особенно тёплыми на фоне белёсой стужи.

Когда они наконец добрались до ворот, створки скрипнули, пропуская их внутрь. Дежуривший дозорный, кутавшийся в овчину поверх кольчуги, вздрогнул при виде тащимого по снегу лося.

- Ох ты ж... опять добыча? - протянул он, спускаясь по деревянной лестнице.
- Опять я, - уточнил Линн, подтолкнув ногой Эйгара, который уже скидывал верёвку и старался выглядеть как герой. - А вот это - результат того, что бывает, когда дают лук человеку, который от природы косит.

Эйгар что-то буркнул сквозь зубы.

- На жердь его, к стойлам, - кивнул дозорный. - Тарек как раз ищет мясо к вечернему котлу.

- Отлично, - отозвался Линн и махнул рукой первому попавшемуся крестьянину, который чистил у ворот снег. - Эй, парнишка! Забирай. Только аккуратно, он тяжелее, чем выглядит.

Паренёк вскрикнул - больше от неожиданности - но всё же подхватил верёвку и, упираясь пятками в землю, начал медленно тянуть тушу к хозяйственному двору.

Линн стряхнул снег с плаща, поправил ремень с мечом и задержал взгляд на дозорном.

- Ничего не случилось пока нас не было?

- Тихо сегодня, - дозорный пожал плечами. - Волков ночью слышали, но это обычное дело. Местные в порядке, замёрзли только.

- Бывает, - коротко кивнул Линн. - Если что - зови.

Он обошёл главный двор, минуя стойла и кухонный дым, и направился к пристройке - низкой, прогретой печью сторожке, где обычно оставлял свои вещи. Скинув с плеч ледяной плащ и повесив его сушиться, он протёр ладонями лицо, возвращая телу тепло. На минуту задержался у двери, прислушиваясь к далёкому гулу крепости и только после этого направился в таверну.

Тёплый свет изнутри бил по глазам, а запах тушёного мяса и свежего хлеба мгновенно выстудил раздражение, накопившееся за долгий путь. Внутри было шумно, но приятно: кто-то смеялся, кто-то перетаскивал дрова к очагу, кто-то спорил о цене на овес.

Линн перешагнул порог, не спеша стягивая перчатки.

Сегодня, наконец, он собирался получить своё.
И первым делом - кружку горячей браги.

[Элизабет Кестрель]

5027 год, декабрь.

Орбита планеты Лирея.

Автопилот издал несколько длинных звуковых сигналов когда корабль, наконец, вышел на орбиту пункта назначения. Этот электронный писк, как и замерцавшие по бокам интерьерные огни медленно вывели из сна единственную пассажирку и, по совместительству, пилота космического аппарата. Элизабет медленно распахнула веки, под которыми, слегка шевелились механические аналоги глаз, подстраивая резкость и яркость пока выкованные из стали руки подтянули её ближе к иллюминатору.

Посмотреть было на что: за просторным стеклом во всей красе раскинулась планета, на которой она ещё никогда не бывала. Голубые воды океана на ней ярко контрастировали с зелёными островками суши, белоснежными полярными пустошами и редкими песчаными пустынями. В небе поверх всего этого многообразия ландшафта глаза Химеры изредка замечали разноцветные всполохи неизвестного происхождения. С первого взгляда новая планета предстала перед гостьей как магический мир, совершенно отличный от технологически продвинутого Циркона. Совершенно новый мир, возможности которого были ей совершенно неизвестны. Уже одно это распаляло в душе крохотны огонёк надежды. 

— Так вот какая ты, Лирея... Интересное местечко...  — бережно пройдясь металлическими пальцами по стеклу, что отделяло её от внешнего мира, она ухватилась рукой за висевший рядом с иллюминатором толстый кабель с шипом на конце, после чего отработанным движением вонзила шип в заднюю часть шеи, прямо под череп. Судорожный, глубокий вдох - и к постоянно мелькающий на периферии зрения интерфейс взорвался вереницей сообщений о новом внешнем подключении.

Запуск нейроинтерфейса Биоконнект...
5023-12-18 16:45:46.082 [AccessManager.bit:98] getStatus(forKey:) > Successfully deployed
5023-12-18 16:45:46.083 [AccessManager.bit:98] getStatus(forKey:) > Found 1 New Device
5023-12-18 16:45:46.084 [AccessManager.bit:98] getStatus(forKey:) > Accessing external device: XR-0016 Drone-factory

Мгновение - и само восприятие Элизабет расширилось, расширившись на всё то множество систем и сенсоров, что имелись в распоряжении корабля-дрона. Сейчас она была уже не просто человеком, но экзотичной синергией человека и корабля в одном лице. Множество камер, развешенных снаружи стали её глазами, а потребность в паре скромных экранов возле иллюминатора и вовсе отпала - чип в затылке позволял воспринимать информацию от корабля напрямую, без необходимости в каких-либо посредниках.

— А теперь давай посадим тебя, Пташка...  — перехватив у автопилота контроль, Лизз проложила курс на сближение с землёй. Перед глазами возникли навигационные точки, через которые должен был пролететь корабль чтобы добраться до точки назначения - города Дарат.

— Начну с империи Мунхэйм и прочешу все города, где могут быть достаточно сильные маги. Либо хотя бы соберу побольше информации.  — проговорив этот план вслух, Химера устремилась мыслью к органам управления кораблём и смещая корабль с орбиты в сторону намеченного курса. Натужно загудели двигатели сбрасывая скорость и вот, нос аппарата медленно наклонился к поверхности планеты. Началось снижение...

Расчётное время прибытия(ETA): 60 секунд... 59... 58...

Лёгкие мандраж овладевал её разумом по мере того, как огромный шар становился всё ближе. Уже отчётливее от общего рельефа стали выделяться крупные горы, а по бокам от аппарата появились первые огненные всполохи - свидетельства того, что она уже входила в атмосферу. Сквозь облака стали лучше видны очертания одного из крупных островов, принадлежавших Мунхэйму.


ETA 45 секунд... 44... 43... О̸̪͉̬̫̩̙͇̰̓̎͂̋̉̓̋͗͊̒̋̍ͅш҉̤͎̞͙͖̭̮̦̀̀̋̇̒̃̄̽̔̚̚ӣ̶͉̘͇̝̙̯͙͉̱̮̩̭̅͗̃͂͑̚б̷̦͔̫̙̦̭̮͚̮̌̈́̍͂̉͌͌̔͂̊̉́к̷̱̣͚̰̣̜͓̞͂̈̋̏̎̓͆а҉͔̙̱̝̫̩̤̰̙̫̮̓͂̾̀͗͛͂!̸̳̬̝̤̦̰̅̂̆̅̐͑̅ О̷͙̪̰̳̳̀̓͌͜͠ш҈̦͕̘̮̬̘̗̱̐̂̃̓̚͜͞и̷̲̮̲͓̟̖͚̋̊̋͊̽̕͢б̷̛̥̙͔̪͌͂̓͂͢к̶̨̲̣̝̀̊̑̉̓̏̉̚͝ӓ̵̤͉̯͉̠̟̟͌̉̕͢ͅ!̵̘̞͚̳͒̋̉̐̀ О̷̨̘̝̝̲̳̤̙͋̄̄͗͊̍̽͐̕ш̵̢̟̩̭͖̖͖͇̋́́̒͛͑̐̏͞и̵̧̦̤̟̠͉̭͐͂͗͌͑͂͠б҈̢̛̟̯̞̭͒̿̆̔͐̌̇к҈̢̙̜̰̬͍̱̜̎̀̋́̑̊͡а̷̠͔̉̅̀̐̊̄͜͡!̴͉̲̮̪̯̄̀̍͛̋̆̇͛̓́̚ О̵͎͙̩̠̖͛̈̈́͒́̚ͅш҉̲̤͚̗͈̏́̄͂̚ͅи̷͕͔̯̜͕̞̖̮͍̪̐̄̽̀̎ͅб̷̗̞͍̖͚̦̭͚͎͖͚̘́͆̔̀̌̽͐̌̌̊̚к̵͇͈̙͔̫̤̙͈̱̏́̍̈̀̒͆͒а҈̞̤̤͚̗̂̉̋̒̃͒̐̚


В небе на пути корабля возникла яркая вспышка из множества самых различных цветов, словно бы некий художник вылил ей навстречу всю палитру имевшихся у него в распоряжении цветов. И при столкновении с этим волшебным маревом, весь корабль ослеп и превратился во всего лишь груду металла, что с астрономической скоростью неконтролируемо падала куда-то вниз. Не поступала информация с датчиков, не отзывалось управление. 

— Что за чертовщина? Я не заказывала магическую глушилку техники!  — когда счёт идёт на секунды, выброс адреналина творит с людьми чудеса. Вот и сейчас, быстрее чем когда-либо, разум Элизабет заметался по системам дрона-корабля в попытке как можно скорее запустить, перезапустить, реанимировать каждую из них. Уже когда в окне стали различимы заснеженные лесные массивы, а сам корабль стал похож на яркий огненный шар, стремящийся вниз сквозь облака - только тогда ей наконец удалось вернуть себе контроль. На полную мощность загудели двигатели, стараясь как можно сильнее затормозить неконтролируемое падение, щелчки противопожарных средств. Послышались первые удары сносимых макушек деревьев и, закрутившись, космический корабль наконец приземлился на берегу замёрзшего озера на территории владений Огрим. 



Кабина открылась и, избавившись от подключенного к мозгу кабеля, Кестрель вывалилась наружу, прямиком в мягкий слой снега. От пережитой тряски и вращения ей приходилось бороться с подступающей тошнотой, а внезапно накатившее чувство холода невольно вызывало короткую дрожь по всему телу. Перевернувшись на спину, Лизз устремила взгляд в небо.

— Вот и здравствуй, новый мир!.. 

[Линн]

Брага. Да! Линн чертовски устал, и все его желания, по сути, сводились к одному — выпивке, еде и сну, а если быть короче — к отдыху. Было бы, конечно, неплохо, согревай ему какая-нибудь дурнушка меха, но в последние годы ему было, мягко говоря, не до этого. Приехав сюда год назад, всё, что встретил наёмник — упадническое селение в крепости с полностью разворованной казной. Временный управляющий хорошо постарался: вынес всё — ну или почти всё — прежде чем бежать в соседнюю империю, судя по рассказам местных. И именно только благодаря этому «почти всё» селение всё ещё существовало: картины, являвшиеся в большинстве своём коллекционными экспонатами, оставшимися в крепости лишь потому, что их было слишком сложно транспортировать, стали хорошей разменной монетой для всех тех работ и ресурсов, что они приобрели за последний год. Из всех покупок, больше всего Линн был доволен наймом целой артели рабочих, что за год привели поселение хоть в мало-мальски приемлемый вид, а также отстроили поместье в пределах крепостной стены. По поводу поместья — новоиспеченный барон размышлял довольно долго, но взвесив все «за» и «против» все же одобрил строительство и на это были три, немаловажные причины. Первая — слуг у него почти не было, а чтобы их нанять — нужно было платить им жалование. Вторая — замок надо отапливать, в ином случае и он и его десяток попросту не проснутся на следующее утро, а для этого нужно что? Правильно! Слуги и еще больше запасов известняка и древесины. И наконец последний — замок был огромен для их скромной компании. Когда то ранее, быть может, эта крепость знавала лучшие времена — всюду сновали люди, торговцы неустанно выстраивались в очереди у ворот, а в залах замка было не протолкнуться. Но сейчас замок пустовал.

К слову о последних: всего в ставке работало четверо слуг — управляющий, горничная, кухарка и поваренок. Довольно скромно, но даже такая «роскошь» отнимала приличную сумму ежемесячно. От этого Линн отказываться не собирался — уж если он стал хоть сколь-нибудь большой шишкой, то и комфорт, как он считал, ему просто обязан был полагаться. Просто замечательно, что его десяток считал также.

Жить и вправду стало намного легче и приятнее. Основная сумма расходов, как позже он узнал, у владельцев крупных имений приходилась на охрану. Только вот, зачем десятку вооружённых до зубов и прошедших огонь и воду наёмников нужна охрана? Да и доверия к представителям подобной деятельности, по правде, они не питали.

О чем это мы? Ах да, точно, брага!

Стянув чёрные перчатки и бросив их на ближайший столик, юноша с грохотом опустился на стул, широко расставив ноги и слегка откинувшись назад, шумно извергая остатки холодного воздуха. Запах браги, горячего хлеба и дымка от камина ударил в ноздри, а из зала доносились смех, разговоры и скрип табуретов. Всё это, как ни странно, умиротворяло. Внутри что-то щёлкнуло, и Линн впервые за долгое время почувствовал, что может позволить себе минуту спокойствия.

— Ну, мать его, и денёк... — пробормотал он, проведя рукой по лицу, словно пытаясь смыть усталость и неверие в то, что наконец можно отдохнуть.

Он медленно повернулся к трактирщику, который давно привык к подобным выходкам нового барона: плотный мужчина с редкими усами и добродушной улыбкой, который уже знал, что никаких вопросов наемникам лучше не задавать. Особенно если те были голодными и заебанными вусмерть.

— Ханк! — скомандовал Линн, и в голосе сквозила усталость и чуть ли не облегчение. — Дай браги, горячей. И пожевать там что-нибудь сообрази.

Трактирщик кивнул, не скрывая улыбки, и, спешно наполнив кружку из кувшина, что стоял вблизи камина, тут же поставил перед ним: — Вот вам, господин, как раз то, что нужно.

Господин — слово неприятно резануло по ушам, да только усталость не позволяла ему начать воспитательный процесс, хотя бы до того момента, пока он не выпьет и не съест хотя бы что-нибудь. Плюнув на все и жестом отправив Хенка убираться восвояси и не возвращаться, пока тот не притащит тарелку жратвы — Линн тотчас глубоко вдохнул аромат напитка, позволив себе впервые за день расслабиться. Его плечи опустились, глаза чуть прикрылись, а ладони обвили тёплую кружку, передавая тепло прямо в тело. Мир за стенами таверны казался далеким и неважным.

И вот, наконец, долгожданный глоток.
Он коснулся губ, и тепло браги мгновенно растеклось по языку, обволакивая горло и грудь, словно огненный поток смыл все напряжение дня. Лёгкая горечь переплелась с медовой сладостью, оставляя послевкусие, которое успокаивало и бодрило одновременно. Холодные пальцы Линн сжали кружку, а аромат — смешение дымка камина, сладкой солодовой браги и едва заметного пряного запаха — заполнил ноздри, словно напоминая, что наконец можно расслабиться. Мир за стенами таверны будто сместился на задний план. Он позволил себе закрыть глаза, дать этому мгновению растечься по телу и душе, ощущая, как усталость медленно растворяется в тепле напитка, а каждая клетка тела наполняется долгожданным облегчением.

Ме-едленный выдох горячего воздуха, приятно покалывающий обветренные и замершие губы:
— Как же я буду благодарен, если никакая сука ... —
Дверь таверны тотчас распахнулась, и на пороге стоял тот самый дозорный — Джордж, один из людей в его десятке:
— Линнар! Поднимай свою задницу и тащи на стену!
Не успел тот договорить, как стол содрогнулся от удара. Кружка, стоявшая на нём, покатилась к краю, чуть не падая, и через секунду весь стол уже был перевёрнут, разливая остатки браги на пол. Линн недовольно сжал губы, ощущая, как в груди закипает раздражение, и мысленно хотелось кого-нибудь швырнуть через весь зал. Он видел этот перевернутый стол перед собой и разлившуюся брагу и каждая клеточка его тела требовала немедленной расправы над возмутителем спокойствия. — Кем бы ты ни был, я надеюсь у тебя охуительно веская причина. В ином случае у тебя охуительно большие проблемы. — Кто это, бродячие артисты, лось или стая волков — ему по большей части было все равно. Вместо крика или очередного удара по уже капитулировавшему столу, он молча встал. Напряжение в плечах не исчезло, в глазах все ещё тлели угли ярости, но в остальном он выглядел спокойным и собранным. Шаг за шагом Линн прошёл к выходу, минуя как перевёрнутый стол, так и резко заткнувшихся посетителей. Дверь за его спиной с тихим щелчком закрылась.

Часом позднее.

Скрип копыт по заснеженной тропе, хруст веток под ногами коня и холодный, острый ветер в лицо — всё это сопровождало Линна, пока он мчался к озеру. Каждый вдох давался тяжело, нос обжигал мороз, а взгляд выискивал малейшие признаки движения. Чем ближе он подходил, тем отчетливее становились очертания странного объекта на берегу озера: огромный, напоминающий высеченный пьяным кузнецом, явно металлический слиток не мог ему что-либо напоминать. Нельзя сказать, что Линн не знал про наличие других жителей Архейма, но вот слышать про это и встретить лично — совсем разные вещи, не так ли?

Чуть поодаль от стального хаоса лежал человек, облаченный в серую, столь же замысловатую и непривычную его взору броню. Увидеть или услышать их он еще не мог, по крайней мере так казалось самому Линну — датчики вполне могли уловить их движения, в том числе хруст снега и похрапывание лошадей. Чего уже говорить про их разговоры:
— И что это, за мать твою? — Крис, стоящий рядом, явно бы хотел продолжить, но подобрать слова, пусть даже матерные, подходящие под данную ситуацию и описывающую ВОТ ЭТО, было довольно проблемно и Линнар разделил его мнение полностью, согласно кивая.

Линн и его люди замерли, выжидая. Снег тихо скрипел под копытами, а издалека доносились лишь слабые звуки ветра, перебивавшие холодное молчание. Ни движения, ни звуков, которые могли бы выдать гостя или странный металлический слиток, не появлялось.

— Приготовиться, — сказал Линн низким, ровным голосом. — Атака только по сигналу.

Сам он медленно достал излюбленный меч из ножен, а затем щит из-за спины, нарочно издавая громкий металлический звон, чтобы звук донёсся до незнакомца. И он сделал первый шаг из леса. Уверенно ступая по снегу, каждое движение подчеркивало решимость, но вместе с тем показывало: он не торопится, но приблизится в любом случае неотвратимо.

Двое наемников пошли за ним, тщательно соблюдая дистанцию, готовые прикрыть его или действовать по его команде. Один из них был на коне. Ещё пять оставались в лесу, скрытые среди деревьев: с луками наготове, готовые к стрельбе в случае опасности. Один из них, маг, стоял чуть поодаль. Заклинание, будучи заранее сформированным, было готово к выпуску в любое мгновение.

Линн сделал шаг к незнакомцу. Его взгляд, холодный и сосредоточенный, фиксировал каждый его жест и малейшие движения. С каждым шагом напряжение росло и остановившись на расстоянии десяти шагов, он наконец смог её разглядеть — невысокая девушка, явно сильно ниже его, с седыми волосами, но при этом молодым, милым личиком, облаченная в странный доспех вызвала у Линна противоречивые чувства. Но как бы то ни было, осторожность была на первом месте:
— Эй! Ты там живое? — Не зная особо как реагировать на девушку, наемник, на всякий случай чуть приподнял руку с мечом, направив тот в её сторону — будь то нежить, монстр или что-либо, что захочет броситься на него — тут же насадится на клинок и издохнет быстрее, чем успеет вкусить его плоти.
— Давай только без хуйни, дамочка, мы и так не в лучшем расположении духа. — Кому это было адресовано — дамочке или к ситуации в общем — наемник не знал и сам, но искренне надеялся, что его слова будут услышаны, потому как меньше всего ему хотелось просто убить малопонятное для него существо. Нет, как это ни странно, но Линну... было интересно?

Чуть наклонив голову вбок, двое других наемников тут же стали обступать девушку со всех сторон, сохраняя при этом дистанцию. Уже через пару десятков секунд, они составляли между собой идеальный треугольник, в центре которого лежал пришелец.