[Джеки Магнус]

Алькор / с 1000-й по 2000-й год

Джеки Магнус, Фортуна

Эпизод является игрой в прошлом и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту без системы боя (или с ней в редких исключениях).

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

Добро пожаловать на передачу...

У нас проблема!

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

Что такое?

Ещё не существует никаких передач!

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

...

...	Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

ПОСТАНОВКА ТЕАТРА ВОЛЬНЫХ АКТЁРОВ!

ВОСХИТИТЕЛЬНО!

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

ДРАМА! «БОЖЕСТВЕННАЯ ТРАГЕДИЯ»!

...а в чём трагедия?

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

МЫ ЖЕНИЛИСЬ!

...и?

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

И РАЗВЕЛИСЬ!

ПОМИЛУЙ! ОНИ ЕЩЁ ТОЛЬКО ДЕТИ!

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

Джеки Магнус [Несравненный Ведущий]

...они ещё не родились

[Джеки Магнус]

Новое время разгоралось пламенем новых многочисленных войн. Робкое дуновение ветра лишь вскользь обошло тлеющие угли, коим суждено было зародить очередное жаждущее кровопролитий пожарище. Ставка командования полнилась различными разбойниками, обласканными временем и славой до неузнаваемости. Это более не были бандиты с лихой дороги! Это были благородные кирасиры, рейтары, карабинеры, уланы, драгуны - сколько пёстрых слов, одежд, оружия и элементов брони! Рейтары и карабинеры начищали свои верные огнестрельные артефакты, а кирасиры, уланы да драгуны готовились к очередной мясорубке в ближнем бою. Элитные душегубы! Дархаты, этнархи, драконы -  все жаждали воинской славы, все жаждали крови! И что им могло бы принести славу большую, чем охота на Богов?! Все знали ответ на этот вопрос: ничего!

Элитная армия хоть и не была столь многочисленна, как армии государств, и в ней были столь тяжелые в содержании отряды, как драконьи, но в хороших руках она была намного полезнее - и Джеки это прекрасно знал. До поля боя оставалось два дня пути. Два долбанных дня! Два дня нескончаемой скуки! Сиди себе в шатре, залипай на карту местности, размышляй, а всё ли правильно сделано, а вышло ли подменить информацию, ждут ли элитную армию или толпу наскоро одетых и, возможно, хоть чуть-чуть обученных крестьян? И всё бы так и продолжалось! Если бы не... демиург. Новый демиург! Это явно была не цель! Это не могла быть цель! Но... один демиург? Это явно какая-то тупая засада! "И что же с ней поделать?" - возник бы первый вопрос, глупый вопрос! Джеки прекрасно знал, что делать с засадами: ничего. У него не просто так в лагере была армия раскормленных кровожадных душегубов, чтоб им трястись от всяческих засад! Это они эксперты засадных тактик! И если они от них же и помрут, то грош цена таким экспертам!.. А вот сам демиург, собственной персоной, звучит куда интереснее нелепых беспокойств о незначительной чепухе.

В шатёр заходят кирасиры. Приносят явства. Дичь, овощи, фрукты. Приносят вино. Лирейское полусладкое. Алькорские ром и коньяк. Проционские виски и сигары. А после, стол ломился от самых различных деликатесов, которых совсем не ожидаешь в принципе увидеть в военном лагере. Джеки расставлял бокалы, сервиз... Такова была его относительно новая манера. Своеобразное правило вежливости, которое он не понимал, но находил крайне забавным. Замечательная идея, что пришла к нему с одним из пожранных демиургов. Столь долгая жизнь, столь нескончаемая... а последний день жизни - он такой единственный. Неповторимый. И разделить его могут оба демиурга. Поесть досыта. Выпить досуха. Скурить дочиста. А после, шатёр покинет лишь кто-то один. Для кого-то этот день будет лишь одним днём из жизни. А для кого-то это день окажется всем.

- Раверн! - рявкнул Джеки.

В шатре показался анион. Демиург пересёкся с ним взглядом.

- И где же наш гость, Раверн?! - Магнус угрожающе подошёл к дархату. Голова попугая зловеще возвышалась над его лисьими ушами. - Мясо стынет, Раверн, - голова опустилась, и жуткие черные, как смоль, глаза, оказавшись на уровне глаз хладнокровного Раверна, смотрели словно насквозь. - Как и кровь в моих жилах, Раверн...

На невозмутимом лице аниона проявилась легкая бледность. Он не спешил отвечать. Словно ждал. Или слушал?

- Шесть минут ровно, и они здесь. - отчеканил рейтар.

Глаза демиурга округлились. Голова поднялась. Лицо не выражало эмоций. Оно не могло их выражать. Но точность во времени - эти душегубы ей были верны!

- Восхитительно, Раверн! Скоро будет божественный пир!.. - помпезно воскликнул Джеки, потирая руки... и тут помпезность в его гласе прервалась, как дыхание зарубленной жертвы. - Или аперитив. Проведите демиурга сюда. Если начнёт брыкаться - не убивать. Удерживающей магией попробуйте сковать. Всё остальное знаете. Свободен.

Раверн покинул шатёр, а демиург отошёл вбок от стола с яствами, к столику с картой местности. Пальцы мерно постукивали по дереву, словно отсчитывали время, а взгляд немигающих глаз вперился в карту, пытаясь найти в ней сокрытый изъян.

[Фортуна]

Как бы очевидно это не звучало, но Фортуне всегда везло. И годы дикой охоты – самое прямое тому доказательство. Сумасбродная богиня не отличалась собственной силой, однако фатум вновь и вновь одаривал её могущественными покровителями. С самого начала жизненного пути с ней был Неон, который чуть ли не выкармливал нерадивую сестру исключительно из чувства светлой любви. Когда не стало брата, появился Энтропий, что забрал под своё крыло, одарил силой и поломал мешающие моральные преграды. А теперь новая глава...

Ах, стоп.

Стоит сказать иначе.

Как бы иронично это не звучало, но Фортуна всегда обманывала себя, утверждая, как же ей «везло». И да, годы дикой охоты – самое прямое тому доказательство. Неон оставил за ней самый тяжкий грех, который в итоге доведет демиурга до самоубийства. Энтропий же являлся тем, кто заставил этот «грех» совершить, хоть сама Туна и не подозревает о его причастности. И вот теперь новая глава... которая ведь не зря называется «трагедией»?

Но да обо всём по порядку.

Фортуна оказалась недалеко от мест, где разворачивались военные действия, отнюдь неслучайно. Она довольно быстро успела насытиться самыми различными эмоциями смертных: любовью, счастьем, безмятежностью, горечью. Всем. И теперь жаждала чего-то нового, чего-то захватывающего, чего-то оживляющего. И вряд ли ещё хоть что-нибудь заставляет хотеть жить столь сильно, как наблюдение за чужой погибелью. Благодаря Энтропию мир смертных успел стать для Туны одной большой сценой со сменяющимися куклами, и теперь просто пришло время насладиться военной драмой. Потому она здесь.

Вот только непонятно... почему одна? Это ли не сущая глупость, путешествовать в одиночестве в пору дикой охоты, когда у тебя уже давно есть существа, которым ты можешь довериться? Если спросить саму Фортуну, она рассмеется и скажет, что в этот день отдалась на волю фатуму, в который столь упорно верил её брат и завещал ей делать то же самое. Скажет, что в любом случае окажется там, куда заведет её судьба, так что зачем зазря переживать? Ей ведь обязательно повезет. Но вера в столь иррациональный бред всегда была лишь самообманом. Очень легко надеяться на природную удачливость и отдаваться в лапы якобы неизменчивой судьбы, когда ты готов умереть уже сегодня. И пусть в эти годы Фортуна ещё не признавала своё банальное нежелание жить, однако внутренние демоны вовсю влияли на её сумасбродность и готовность прыгать в любую опасную авантюру с азартной улыбкой.

Потому демиург и оказалась в этот день перед лицом опасности одна, а после встретила нападавших со странной приветливостью. Когда её настигли, она даже не сопротивлялась и без проблем согласилась проследовать в военный лагерь, хотя и отдавала себе отчёт, во что вляпалась. Может быть, стоило попытаться дать отпор? Может быть, она и смогла бы как-нибудь выпутаться из передряги и хитро сбежать? А после, конечно же, больше не взялась бы разгуливать в подобном месте в одиночестве, вот только... это ведь всё до ужаса скучно. Совсем не рискованно. Совсем не то, что ей нужно.

— Премного благодарна, – послышался женский голос ещё вне шатра, когда долгие шесть минут прошли.

Фраза звучала столь непринужденно и добродушно, словно говорившую «гостью» проводили сюда по её же просьбе, а не доставили в место мнимой казни с последующим актом пожирания. Даже если Туне не сказали прямо о том, что именно её ждёт, после пары фраз о другом демиурге, она догадалась и сама. Тем не менее, богиня звучала так, словно всё это не очень-то её волновало. Она даже умудрилась задержаться снаружи ещё на пару фраз, вопреки сопровождающим...

— Дархаты с собачьими чертами очень милы. Люблю собак. Ах, или вы лис? – звонко задумчиво хмыкнула. – Тоже неплохо, – вероятно, после ей всё же более настойчиво указали путь дальше. – Да, да...

Наконец, вход в шатер дрогнул, пропуская внутрь высокую фигуру, лицо которой скрывал капюшон чёрного плаща, накинутого поверх такого же тёмного длинного платья. Рука изящным быстрым жестом скинула мешающую ткань, в продолжении поправляя красные волосы, как если бы богиню и правда заботило, хорошо ли она выглядит в столь неоднозначное мгновение. На открывшемся лице вместо каких-либо эмоций страха застыла заметная задумчивость и, право дело, казалось, она всё ещё раздумывает, насколько милы белоснежные уши встретившего её Раверна, а не о более... «насущных вещах».

Взгляд монстровидно-кольчатых глаз пробежался по шатру. Демиург словно игнорировала очевидно главенствующую здесь фигуру, изучая обстановку и обилие яств, от которых ломился стол. В глазах отразился нескрываемый интерес и любопытство, и те засияли янтарным светом чуть ярче.

Наконец, Фортуна посмотрела на Джеки. Посмотрела с искрой игривой приветливости. Посмотрела всё также без страха и даже какого-либо осуждения. Посмотрела... и тепло заулыбалась. Абсолютно странная реакция. Совсем не так стоит реагировать на появившегося рядом хищника, когда тебя буквально загнали к нему в клетку. Но сейчас в этой улыбке даже не отразилось колкой иронии от мысли, что перед ней демиург с головой птицы. Туна вела себя так, словно пришла на ужин к старому другу. Да и выглядела соответствующе, как неестественное пятно на картине с кроваво-военной тематикой: вся какая-то слишком чистая, слишком светлая, слишком спокойная.

Ну а дальше... хм, что символично было бы услышать первым от женщины, которая когда-нибудь станет твоей женой? Конечно, участники этой «постановки» прошлого ни на секунду не задумывались, что «сценарий» свернет в подобное русло, и всё же...

— Ты-ы-ы, – протянула с улыбкой Фортуна, чуть склоняя голову вбок. Присматривалась, – Джеки, значит? – услышала имя от сопровождавших её сюда. Впрочем, эта фраза не считается. Это всего лишь скучная констатация факта. А вот после...

— Ты-ы-ы... – повторила ещё раз, улыбка стала шире, в желтых глазах отразился огонёк животрепещущего азарта, и Туна хитро, почти по-лисьи прищурилась, – ... веришь в судьбу?

[Джеки Магнус]

- Премного благодарна, - прозвучали слова, ознаменовавшие столь желанный конец столь невыносимого ожидания.

"Музыкальное сопровождение"

Джеки ожил и оторвал свой стеклянный взгляд от карты, обратив своё внимание ко входу в шатёр. Сердце стучало ровно - ровнее обычного. В отличие от любопытства, волнение не тяготило демиурга. Он слышал женский голос, и в голове всплывали хрипы другого божества, захлёбывающегося в собственной крови. Демиург не знал обладателя этого голоса, не знал кто она... но всё нутро порывалось к чему-то новому, чему-то более интересному... Жаждало убить то существо как-то иначе? Возможно.

- Дархаты с собачьими чертами очень милы. Люблю собак. Ах, или вы лис? - тянула кота за хвост незнакомка... но что-то в этой речи Магнус находил... необычным. - Тоже неплохо. Да, да...

И вот, незваная гостья вошла в подготовленный к её прибытию шатёр. Богиня, что не удивительно, была хороша собой, стройна, волосы её отливали огнём, глаза - ожившим янтарём, и прихорашивалась она, словно прибыла к демиургу на смотрины, а не на возможную смерть. Джеки чувствовал её силы, прекрасно понимал, что женщина была слабее, а потому и не был излишне насторожен. Но отсутствие же страха у его возможной жертвы... удивляло? Более того, она не просто не боялась - она пребывала в рассеянной задумчивости, словно в этот миг законы Творца не позволяли никому её сожрать. И стоило мимолётной задумчивости пройти, как глаза незнакомки забегали по шатру.

Джеки не совсем понимал, что же он должен был чувствовать сейчас? Злость? Раздражение? Радость? Он должен смеяться? Зло смотреть? А была ли разница? Он не чувствовал сейчас ничего, кроме откровенно птичьего любопытства, и изменять своему чувству не стал, наклонив голову чуть вбок, словно присматриваясь в немом вопросе "а что эта женщина сейчас делает?". Обманчивый клюв попугая застыл словно в вечной улыбке, создавая лживое ощущение компанейства и тёплого отношения.

Женщина улыбнулась ему. Демиург не понимал и не различал улыбок. В большинстве своём они были злыми, усмехающимися... раздражающими. В зависимости от места и времени, демиург выдавливал обладателям таких улыбок глаза, с наслаждением наблюдая за тем, как меняются гримасы этих раздражающих глупцов. Но эта улыбка почему-то не вызывала тех же чувств. Джеки не понимал почему. И это распаляло его любопытство. Ему не хотелось даже касаться её обладателя, словно малейшее дуновение ветерка заставит эту улыбку распасться, подобно разбитому фарфору. Да и окинув гостью взглядом ещё раз, создавалось невольное ощущение, что ей здесь было не место, подобно лирейской птичке на Проционе.

- Ты-ы-ы, - склонила с улыбкой женщина голову вбок, а Джеки, словно игривый в своём любопытстве хищник, повторил за ней это движение. - Джеки, значит?

Демиург молчал. Замер. Замер, словно зверь, способный с этого момента наброситься на свою жертву в любой момент.

- Ты-ы-ы... - повторяет незнакомка, но на этот раз с хитрым прищуром. - ... веришь в судьбу?

Голова резко выпрямилась. Клюв неожиданно раскрылся, после чего столь же неожиданно захлопнулся, так и не издав ни звука. Джеки знал этот прищур. Он знал, что за ним кроется хитрость!

- Значит, - не совсем естественным для головы попугая баритоном начал говорить демиург. - вопрос у нас не эзотерический.

Магнус подошёл к столу, взял первую попавшуюся бутылку с вином и задумчиво снёс верхнюю часть горлышка бутылки щелчком, оставив чистый ровный срез, после чего разлил содержимое по бокалам.

- Среди яств ничего отравленного нет. Присаживайся. Угощайся, - демиург повернул к себе бутылку, дабы посмотреть, что же он такого налил себе и гостье. - Лирейское, полусладкое.

Не дожидаясь ответа на приглашение, Джеки сел за стол.

- Судьба - штука рукотворная... Зачем мне верить во что-то рукотворное? - демиург отпил из бокала. - Чудеса свершаются лишь собственными руками - и не обязательно даже руками божеств... Но ты-то явно здесь не ради философских бесед. Торгуешься за свою жизнь? Или первое тысячелетие нестерпимой скуки привело тебя к столь нетрадиционно-забавному азарту?

[Фортуна]

Покалывало. Внутри, где-то под ребрами, с каждым неоднозначным движением головы попугая появлялось странное покалывание. Хоть Фортуна и делала вид, что игнорирует хозяина здешних мест, но всё равно на периферии зрения улавливала каждый его жест. Несмотря на её стоическое спокойствие, она прекрасно ощущала давящую атмосферу опасности. Чувствовала ауру хищника. И даже несмотря на её неоправданную уверенность в ситуации, внутренние инстинкты и рефлексы заливались воплями об угрозе в лице второго демиурга. Логичная реакция естества, вот только проходя через призму восприятия Фортуны, это «покалывание» не выливалось в страх, а заставляло уголки губ богини еле заметно дергаться чуть выше каждый раз, когда Джеки реагировал на её действия... с любопытством?

Интересно.

Будоражаще интересно.  

Наконец, демиург начал говорить, а Фортуна с теплой улыбкой слушать. Правда на мгновение, прежде чем принять предложение сесть за стол, она вновь ушла в свои мысли. Ровно в тот же момент её ладонь легла на грудь в область сердца, а взгляд янтарных глаз скользнул в сторону. Стучит куда быстрее обычного. То ли от страха, то ли от дозы смертельного азарта. Как бы то ни было – богиню до упоения веселила каждая невольная реакция её тела.

— Люблю вино, – отозвалась Фортуна всё с той же повседневной простотой и проследовала к столу. Вытянула руку, дабы подвинуть к себе стул с помощью магического жеста. Будто бы даже не задумывалась, что в такой ситуации не стоит «делать резких движений». Села прямо напротив Джеки, нисколько не пытаясь держать дистанцию. От мысли, что в таком положении он может просто вытянуть руку и при желании сломать ей шею... уголки губ вновь дернулись чуть выше, а сердце пропустило очередной нервный стук.

Туна притянула к себе бокал, заворожено разглядывая содержимое. Медленно попробовала, посмаковала во рту, явно не спешила отвечать, хотя все вопросы про «торги за жизнь» уже прозвучали. Облизнула губы.

— Невероятно вкусное, – с воодушевлением произнесла и развернула к себе бутылку, чтобы рассмотреть надпись. Словно собиралась запомнить. Словно не допускала даже мысли, что умрёт сегодня. – Приятное начало совместного вечера. Теперь наша встреча будет ассоциироваться у меня со вкусом нового вина, – тихо усмехнулась и задумчиво прищурилась, разглядывая бутылку и добавляя тише, себе под нос: – Лирейское, значит... – резко отвлеклась, вскинула голову, озарила Джеки очередным ясным взглядом. – Да, судьба. Соглашусь, кому-то вроде демиургов странно верить, что нечто может направлять даже богов, впрочем... – расслабленно откинулась на спинку стула, всё ещё держа бокал в одной из рук, – думать, что фатум не имеет никакого влияния на наши жизни – тоже глупо. Ты не мог предугадать нашу встречу. Как и я. Но вот мы здесь. Этот виток фатума едва ли рукотворен.

В процессе рассуждений взгляд кольчатых глаз вновь пробежался по столу с яствами. Несмотря на огромное многообразие, Фортуна вдруг замерла, приметив одну лишь тарелку, наполненную клубникой. Богиня дернула указательным пальцем, заставляя ту оказаться прямо рядом с ней.

— Торгуюсь за жизнь, – протяжно повторила за Джеки, когда надкусила первую крупную ягоду. Губы задумчиво скривились. Вдруг поморщила нос и нахмурила брови, как если бы клубника оказалась невкусной. – Пошло звучит. Впрочем, может быть. Изначально я появилась здесь, потому что решила попробовать что-то новое. Войны смертных – атмосфера, в которую я не окуналась ранее. Но так вышло, что к тебе я попала раньше, чем успела взглянуть на массовые баталии. Однако это ли не чудесные происки фатума, раз ты одна из главных фигур этой войны? – склонила голову вбок, а после резко подалась вперед, протягивая Джеки свободную ладонь над столом, будто желая, чтобы он пожал её. – Что же, кажется, да. Я Фортуна, и, видимо, я торгуюсь с тобой за свою жизнь. Как на счёт олицетворения удачи на твоей стороне?

И вновь улыбка. Но на этот раз какая-то неоднозначная. Туна улыбалась со всевозможной теплотой и добродушием, но было за ними что-то ещё. Странное нетерпение. В конце концов, за этим столом решается её судьба в самом буквальном смысле. И Фортуна не имела права признаться себе в том, какой исход устроит её больше...

[Джеки Магнус]

Собеседница была довольно необычной. Как бы сказал Раверн - с изюминкой. Её реакции казались демиургу непонятными. Вот она прижимает руку к сердцу. Вот она отводит взгляд. Вот она улыбается. Какого демиурга она улыбается? - Джеки не понимал. И, кажется, его любопытство заставляло незнакомку каждый раз улыбаться сильнее. Словно какая-то забавная игра, и вся эта пантомима так и тянула Магнуса увлечься ей.

- Люблю вино, - прозвучал её первый ответ на непрозвучавший вопрос.

Женщина чувствовала себя уверенно. Даже слишком. Вальяжно магией придвинула к себе стул. Даже села рядом. Настолько, что до её аккуратной шейки можно было без труда дотянуться рукой... но такие вещи работали сразу и в отношении самого Джеки. Скорее всего, незнакомка была сильна в бою вблизи, потому и не держала дистанцию, а, наоборот, не давала её разорвать - и демиурга это устраивало: уж больно уверенно он чувствовал себя в ближнем бою. Но даже так, Магнус чувствовал лёгкий мандраж. Чувствовал хищнические позывы. Чувствовал, что хотел клювом вырвать ей её прекрасную глотку... но что-то в этом желании было не так. Оно было странным, необычным. Это не жажда убийства, не злость, не ненависть - чувство было похоже на голод, но им не являлось. Неужели эта смелая женщина пробудила в нём что-то новое? Но что?

- Невероятно вкусное, - продолжила она, обойдя все заданные вопросы стороной, и начала рассматривать бутылку. - Приятное начало совместного вечера. Теперь наша встреча будет ассоциироваться у меня со вкусом нового вина.

Джеки не сдержался и из его клюва, в ответ на столь кричащую наглость, вырвался смешок. Незнакомка была не первым на памяти демиургом, что, не понимая уровень силы собеседника, считал себя более могучим, более уверенным... "Он скрывает силы - значит боится чего-то! Значит слаб!" - самое забавное из заблуждений! И Магнус прекрасно знал: слабаки не способны что-либо защитить, даже если это что-то - сведения о расе и магии!

- Да, судьба, - произнесла женщина, на этот раз глядя на собеседника. - Соглашусь, кому-то вроде демиургов странно верить, что нечто может направлять даже богов, впрочем...

Демиург с неким немым непониманием посмотрел на незнакомку. Она что, серьезно?

- ...думать, что фатум не имеет никакого влияния на наши жизни – тоже глупо. Ты не мог предугадать нашу встречу. Как и я. Но вот мы здесь. Этот виток фатума едва ли рукотворен.

И после небольшого перерыва на клубничку женщина продолжила:

- Торгуюсь за жизнь, - протянула она. - Пошло звучит. Впрочем, может быть. Изначально я появилась здесь, потому что решила попробовать что-то новое. Войны смертных – атмосфера, в которую я не окуналась ранее. Но так вышло, что к тебе я попала раньше, чем успела взглянуть на массовые баталии. Однако это ли не чудесные происки фатума, раз ты одна из главных фигур этой войны?

И вновь Джеки удивился. Она в самом деле пришла за этим? Или решила столь оригинально соврать? А имело ли это значение? Она была странной. Она была интересной. Забавной. Необычной. Живой, но как-то по-особенному живой - Джеки перебирал синонимы, пытаясь ухватиться за нужный, пытаясь найти объяснение всему, но ему это не удавалось. Врёт? Убьёт потом. Говорит правду? Убьёт потом. Она никуда не денется, никуда не убежит. Всё успеется.

- Что же, кажется, да, - женщина протянула свою ладонь, в нескрываемом желании пожать руку. - Я Фортуна, и, видимо, я торгуюсь с тобой за свою жизнь. Как на счёт олицетворения удачи на твоей стороне?

Магнус был в замешательстве. Он совсем не ожидал такого развития событий. Всё в этой ситуации кричало: "Странно!". И лишь в голове демиурга вместо этого звучало "Необычно!".

"Музыкальное сопровождение"

Пауза не продлилась долго. Взгляд опустился на протянутую руку, и... демиург резко схватил протянутую левую руку Фортуны своей правой рукой. Поднялся. Угрожающе навис над женщиной. Резко повернул её руку тыльной стороной к себе...

...пёстрое жёлтое оперение, подобно стае насекомых, шустро сползало с его птичьего лица, открывая глазам новое, испещрённое шрамами мертвенно бледное лицо, на котором не красовалось какой-либо эмоции. Прожигающий взгляд пустых голубовато-зелёных глаз с ожесточением взирал на красивую женщину. На фоне мертвенного лица они горели словно неестественным, неживым огнём. Если бы не трупная бледность лица, не усеявшие его поверхность шрамы и не жуткий взгляд горящих нечеловеческой злобой глаз, лицо этого демиурга можно было бы назвать красивым. И обрамляли последнее длинные чёрные, как смоль, волосы. Магнус чуть наклонился вперёд, вперив взгляд в глаза женщины, и поцеловал её руку. - Джеки Магнус, - зачем-то представился демиург. - Хоть тебе и известно моё имя. Джеки отпустил руку Фортуны и сел обратно.

Джеки Магнус [Демиург Искусства Войны]

- Фатум?.. Судьба?.. О чём ты говоришь? Ты оказалась здесь потому, что я заставил этих тупиц ходить кругами. Ты оказалась здесь потому, что ты заставила свои ноги идти туда, куда ты пошла. Я - Бог. Ты - Богиня. И выше нас - только мы. Фатум и судьба - не более, чем воплощение нашей воли. И, может быть, воли Творца, если этот милый старикашка ещё не издох.

Демиург вновь пригубил вина. Лицо его было безжизненно. Ни крупицы эмоции не появлялось на его лице на протяжении всей речи. И даже алкоголь не заставлял это лицо проснуться от вечного сна.

- "Войны смертных"... Войны Богов, жрущих друг друга, и ты пришла сюда, словно жаждешь сама быть поглощенной... - Джеки вперил в Фортуну взгляд, словно допрашивая её, а эмоций на лице его было не понять. - "Олицетворение Удачи на моей стороне"... Предлагаешь мне тебя поглотить?.. Ещё и улыбаешься, когда тебе страшно... Как же это забавно, встретить другого странного демиурга... - Магнус ритмично стучал пальцем по столу, словно раздумывая. - Хочешь посмотреть на баталии... Ты посмотришь на них. Я тебе их покажу. Но учти: ты уже здесь, со мной. С этого момента возможно сбежать, но не убежать. Убить меня ты можешь попытаться, но тебе это не удастся. Хочешь пожить подольше - поживёшь, я не имею ничего против, ведь впереди у нас целая вечность. Но если я буду об этом жалеть... то олицетворение Удачи будет на моей стороне так, как я того пожелаю.

[Фортуна]

Спокойствие Туны не было напускным. От каждой улыбки исходил более чем искренний свет. На подсознании она была готова к любому исходу событий, хоть и не признавала этого до конца, прикрываясь иррациональной верой в судьбу. Но вот тело... оно реагировало сильно иначе. В будущем Фортуна научится идеально контролировать даже волнительное сердцебиение, дабы окончательно увязнуть в болоте обмана. Станет искусной настолько, что сама потеряется между истиной и ложью своей личности. Но сейчас...

Сейчас Магнус резко схватил её руку, и она тут же вздрогнула. Он поднялся, и в кольчатых глазах отразился неподдельный отблеск страха. Однако она ни на секунду не спрятала взгляд. Смотрела только на него. Наблюдала со всей внимательностью. Будто боялась упустить малейшую деталь. Но вот демиург угрожающе навис, и тело богини подалось назад. Она начала разрывать дистанцию. Невольно. Сама того не понимала. Однако отодвинулась, явно желая вжаться в спинку стула. Руку при этом не выдергивала. Даже не посмела ею шевельнуть. Знала, что всё равно не получится. Успела лишь поставить бокал с вином на стол, потому что волнующаяся алая жидкость выдавала дрожь.

Вот она, более естественная реакция на действия хищника. Даже когда ты сама не против подставить ему свою шею, когда сама же и манишь прикоснуться к себе, момент его приближения всё равно пугает. Хочется опасливо отступить, хоть это и загонит тебя в угол. Бояться его в такой ситуации – это нормально. Это как раз не-странно. Странным оказалось другое...

Фортуна вдруг остановилась. Так и не разорвала дистанцию до конца, не вжалась в спинку стула, которую бы трижды прокляла. Яркое оперение начало рассыпаться, и это остановило богиню. Едва Джеки показал своё человеческое лицо, как язык тела его жертвы моментально сменился. Она лишь моргнула, а страх исчез из кольчатых глаз. На замену ему пришло что-то иное. Взгляд судорожно, очень нетерпеливо забегал по шрамам. Удивительно. Бог, что способен выбрать для себя любой облик, сначала предстает с головой птицы, а после показывает ей столь несовершенное лицо. Как странно. Как интересно. Как... привлекательно. Вместе с той хищной аурой, что давит на плечи, вместе с этим жестоким хладнокровием в горящих глазах, его облик почему-то показался до ужаса пленительным. Хочется протянуть свободную руку. Хочется коснуться рубцов подушечками пальцев. Хочется изучить эту необъяснимую неровность кожи. Но Фортуна сдерживается. Пока что сдерживается. Одергивает себя. Слишком нагло. Как пытаться погладить гриву рычащего льва. Ты ведь всё ещё жертва. Нельзя провоцировать...

Тем не менее, в янтарных глазах уже отражается не опасение, а неуместный отблеск почти что восхищения. Фортуна вновь подаётся вперед, желая быть ближе. Возвращается в ту же расслабленную позу, в которой пребывала чуть ранее. Всё ещё не перестаёт рассматривать лицо, пока настойчивый взгляд Магнуса не заставляет сконцентрироваться лишь на его глазах. Он чуть наклоняется, целует руку и... может прекрасно увидеть, как по телу его жертвы пробегает волна мурашек. Вот это уже неправильно. Ненормально. Она реагирует так не от страха. Хотя бы потому, что в следующее мгновение её пальцы смыкаются, и подушечки впиваются в его руку. Словно не желает отпускать, хотя секундой ранее хотела боязливо попятиться. Пальцы практически проходятся по коже коротким поглаживающим движением, но... размыкаются ровно в тот же момент, когда Джеки отстраняется.

Рука Фортуны плавно опускается, и она вновь берет бокал. Больше не дрожит. Лишь когда Магнус возвращается на своё место, Туна медленно отводит взгляд. Это не смущение, на её лицо вновь опускается вуаль задумчивости. Делает глоток вина, неожиданно морщится. Пытается распробовать... не вино, а вот эту непонятную волну эмоций, которую пробудило в ней самое обычное прикосновение мужчины. За ребрами больше не колется. Теперь уже жжется. Почти болезненно, но до жути приятно, дурманяще. Богиня понимает, что ни одна из граней столь противоположных эмоций, которые она ощутила только что, не являлась ложью. В ней буквально смешался природный, оправданный страх и абсолютно непонятное упоительное желание всё равно приблизиться к тому, кто в любую секунду может сожрать её. И очень осознанное понимание, что Джеки – тот, кого ей стоит бояться, почему-то не преуменьшало, а именно что распаляло это иррациональное желание.

Странно.

Интересно.

Ей нравится.

Опять улыбается.

Джеки заговорил. Туна вернула к нему взгляд. Терпеливо выслушала. Задумчиво склонила голову чуть в бок. Тихонько хмыкнула.

— Я и не ждала, что ты поймешь, – ответила так, словно они не только что встретились, а давно друг друга знают, и Туна успела сделать все выводы касательно личности её собеседника. – Однако, отрицая судьбу или любые прочие силы, которые выше Богов, ты отрицаешь и случайный фактор удачи, – пожала одним плечом, смешливо, игриво хмыкнула. – А это уже обидно, между прочим, – и вновь говорит таким тоном, будто они старые друзья, и ему должно быть дело до её «обид». – Как бы там ни было, – Туна вдруг стала серьёзнее, – я верю в судьбу. Как и верю, что мне повезет. Всегда везло. Именно поэтому я знаю, что сегодня не умру, – сделала вид, что резко задумалась. – Хотя вот эту мою фразу ты можешь принять за провокацию и прямо сейчас на деле показать, что судьба решается твоими руками, переломав мне шею, но-о-о... живая я интереснее, чем мертвая.

Эмоции на лице Фортуны сменялись быстро, но каждая перемена выглядела на редкость естественной и не вычурной. Сейчас она даже не пыталась что-либо скрывать и притворяться. Маленькое внутреннее желание показать и доказать, что даже рядом со столь опасным хищником, она не чувствует себя скованной. Хоть это и было странным, но... кажется, ему понравилась эта её «странность»? Туна поставила локоток на стол, подперла ладонью подбородок.

— И я согласна. Хотя слова про «сбежать и убежать»... хм, не люблю ограничения. Я пришла сюда сама, поэтому не надо держать меня на коротком поводке, – вдруг усмехнулась, отводя на мгновение взгляд в сторону. В голове появилась неуместная шутка, но Фортуна её сдержала. Хорошая девочка. – Кхм. Я могу уходить, но честно буду возвращаться. А пытаться тебя уби-и-ить, – протянула последнюю фразу, будто смакую, после чего сделала последний глоток вина и отрицательно мотнула головой. – Зачем мне это? Ты мне нравишься.

Улыбка приобрела игривый оттенок. Бокал оказался пуст, и Туна настойчиво подвинула его к демиургу, в немом жесте прося налить ещё... хотя, почему «прося»? Скорее требуя. При этом вновь с хитринкой прищурилась, внимательно следя за Джеки.

— Ты сказал, – заговорила, всё ещё держа вытянутую руку на пустом бокале, – «как забавно встретить другого странного демиурга». В чём же твоя странность? Ну... – с губ сорвался смешок, – кроме головы попугая.  

[Джеки Магнус]

"Музыкальное сопровождение - God, Please"

Страх - самая знакомая из всех эмоций. Ни с чем не сравнимая. Ни с чем не спутываемая. И Джеки прекрасно понимал, что собеседница ощущала это давящее чувство, стоило ему схватить её руку. Но стоило лицу сменить свой облик, как чувство это сменилось... сменилось на нечто оригинальное. Это не было омерзением. Оно было чем-то иным. Какое-то новое и совершенно незнакомое чувство. На глазах демиурга Фортуна словно из жертвы обратилась хищницей. Но не той хищницей, что переворачивает ситуацию в свою пользу, превращая тебя в жертву, о нет. Это было что-то менее знакомое, но до боли понятное нутром. Джеки казалось, что взгляд этих кольчатых глаз приятно обжигал его мертвенно-бледную кожу, но откуда было взяться этим ощущениям? Как на всю ситуацию настолько сильно повлияло прозванное "уродливым" человеческое лицо? Неужели, она тоже в этом творении видела свою красоту?

По телу женщины пробегают мурашки, но демиург не чувствует от неё страха. Что же это такое? Что с этой богиней происходит? Что она вообще сейчас чувствует? Откуда берутся мурашки?.. Страх и холод... Страха нет, но и кожа её тёплая... И пальцами она словно пытается ухватить его руку. Без остервенения, без агрессии, без ненависти. Не так, когда демиург душит свою жертву. Не так, когда он выдавливает ей глаза. Не так, когда от омерзения пытаются вырвать свою руку... и даже не равнодушное бездействие. С каждой секундой, каждым небольшим действием, каждой небольшой реакцией, каждым вздохом женщина вызывала всё больше и больше вопросов, преображаясь и раскрываясь, словно букет хорошего вина.

- Я и не ждала, что ты поймешь, - произнесла Фортуна после выдвинутых условий Джеки так, словно она пришла сюда заранее всё о демиурге разузнав... что, к слову, было не исключено. - Однако, отрицая судьбу или любые прочие силы, которые выше Богов, ты отрицаешь и случайный фактор удачи. А это уже обидно, между прочим.

Демиурги удачи. Кажется, в самом деле, женщина представлялась, как оный их представитель. Но, при этом, Джеки шёл по следу другого демиурга, тоже с таким олицетворением. Магнус не верил в это олицетворение. Он считал, что демиурги-везунчики - просто самые умные, среди дураков: смотришь на такого дурня и удивляешься, как он дожил до этого дня. И вот, сейчас пред ним сидела разительный образчик такого случая - как её ещё никто не сожрал? Находили такой же необычной и интересной, как её находит Джеки? Или тут кроется какой-то секрет, прикрываемый какой-то абстрактной и эфемерной "удачей"?

- Как бы там ни было, я верю в судьбу. Как и верю, что мне повезет. Всегда везло, - уверенно заявила женщина так, как заявила бы шарлатанка, что пыталась бы хитро вторговать свои цыганские фокусы, как великое и непознаваемое волшебство. - Именно поэтому я знаю, что сегодня не умру. Хотя вот эту мою фразу ты можешь принять за провокацию и прямо сейчас на деле показать, что судьба решается твоими руками, переломав мне шею, но-о-о... живая я интереснее, чем мертвая.

"Музыкальное сопровождение - Evrart"

И тут Джеки напрягся: Фортуна знала себе цену? Она поняла, что заинтересовала демиурга? Была в этом уверена? Или пыталась в этом убедить? Никакой магии не было, на сознание не похоже, что пытались влиять. Это тот самый обзываемый "удачей" фокус? Магнус понимал, что он ненормален в сравнении со смертными, что было естественно, ведь он - Бог. Но и на других демиургов он не был похож. Он знал о всяких психологических трюках, но работали из них на нём далеко не все. Женщина подобрала из них один наугад? И он сработал?.. Бред какой-то.

И всё же... какое же живое у женщины было лицо. Эмоции сменяли друг друга в гармоничном вальсе, а демиург вспоминал их все. Все выглядели естественно, красиво, аккуратно, не было похоже на то, что Фортуна пыталась врать... или лгала она настолько искусно, что тысячелетнего опыта демиурга не хватало на то, чтобы её раскусить.

- И я согласна. Хотя слова про «сбежать и убежать»... хм, не люблю ограничения. Я пришла сюда сама, поэтому не надо держать меня на коротком поводке, - тут уже на безэмоциональном лице демиурга поднялась бровь. - Кхм. Я могу уходить, но честно буду возвращаться. А пытаться тебя уби-и-ить. Зачем мне это? Ты мне нравишься. - произнесла обнаглевшая женщина и придвинула бокал.

Возмущению демиурга не было предела. Слабая женщина пришла в лагерь более сильного демиурга, в окружении его солдат, смело заявляет о своей надуманной неуязвимости и начинает выдвигать свои условия! И вишенкой на торте в завершение столь вульгарной речи требовательно придвигает бокал!.. Но возмущение его было не результатом задетой гордости, а скорее реакцией на нарушенные правила "игры", нарушенные правила поведения, которые Джеки соизволил исполнять! Палец ритмично стучал по столу, а бровь так и не планировала опускаться. Магнус ни проронил ни слова, ни налил требуемого вина.

- Ты сказал «как забавно встретить другого странного демиурга». В чём же твоя странность? Ну... кроме головы попугая.

А демиург прикидывал в голове, что же он желает больше: познать необычность этой нахалки или услышать хруст её самоуверенных костей.

- "Знаешь, что ты сегодня не умрёшь"... "Пришла сюда сама"... Заявляешь, что можешь уходить... - стук остановился. - Твоё олицетворение работает как? Заставляет тебя считать, что все вокруг тупее и слабее тебя? Умрёшь ли ты сегодня или нет - знаю только я. То, что тебя сюда без рук и ног с петлёй на шее не приволокли - не значит, что ты сюда "сама пришла". А можешь ли ты уйти или хотя бы лишний вздох сделать - решаю тут только я... И с чего ты решила, что я позволю тебе уходить, а?! - резко повысил голос демиург и в горящих глазах появились гневные нотки. - С чего ты уверилась с бессмертии своём предо мной?! Дерзить мне смеешь, а после надеяться на жизнь, как худшую альтернативу смерти, да?!

И тут... словно резкое явление штиля, абсолютно противоестественно на лице и в движениях бесследно пропала вся злость, словно всё предшествующее было не более чем спектаклем. Рука плавно взяла бутылку, аккуратно заполнила вином сначала бокал Фортуны, а после - своего владельца, а после поставила бутылку назад.

- Короткий поводок - то, что нужно. Отпускать тебя уходить я не...

"Музыкальное сопровождение - Ecstatic Vibrations, Totally Transcendent"

И тут из воздуха за спиной демиурга образовался весьма красивый мужчина. - Пусть гуляет, - мягким голосом с очень нежной улыбкой произнёс он. - Никуда она не денется. Если потребуется, я лично притащу её Вам ещё живой. Мужчина хоть и был красив, но в красоте его сквозила... неправильность. Длинные растрёпанные волосы чёрного, перемежающегося с красным, цветом, острый подбородок, пухлые губы, аккуратный нос, проникновенный словно преисполненный мистической любовью взгляд серых глаз, обрамлённых длинными ресницами, тонкие брови, атлетичное тело, серьга с кисточкой в ухе и причудливый макияж на глазах - словно женское лицо украшало мужское тело. Облик яркий запоминающий и небезызвестный. Принадлежал он одному из самых известных на Алькоре магистров Джеки Магнуса - "Райскому Живодёру" Хугинну. Светский лев, дамский угодник, великолепный стратег, жуткий интриган и ещё более жуткий истязатель. О его жестокости и беспрецедентном садизме при Алькорских дворах слагают самые различные легенды. И демиург его такое лишь поощряет.

Хугинн ["Райский Живодёр"]

Джеки задумался. Отпил вина. Поставил бокал на стол.

- Хорошо. Отправишь её на перерождение - на заслуги твои не посмотрю. Кожа будет содрана вся.

- Договорились. Не буду Вам мешать. - красавец улыбнулся, подмигнул Фортуне и исчез также, как появился.

- Что же, так уж и быть, вот твоя "удача", - демиург усмехнулся - Без короткого поводка обойдёшься... а что же до странностей... Когда Хугинн будет освежёвывать очередную ещё живую дочку какого-нибудь фермера, что будет отчаянно молить о пощаде... да хоть того же Раверна, встретившего тебя у палатки - совершенно ничто из описанного никак не затронет "чутких струн моей души". Просто потому, что у меня этих струн нет.

[Фортуна]

Стук.

Снова стук.

Ещё один.

Фортуна говорила с легкостью в голосе, проявляла дерзость, что-то там требовала, а сама невольно, подсознательно улавливала каждый ритмичный стук пальца Джеки по столу. Занятное чувство. Вроде как совсем не играет. Вроде как остаётся искренней в своём легкомыслие...

...но в то же время ей отчётливо кажется, что у неё сердце звучит ровно в такт вот этому стуку.

Странно. Хотя нет. Здесь всё просто. Хочет она того или нет, но Туна понимает, что её сердце продолжает биться, только потому что Магнус ещё не решился его вырвать. Словно лишь пока его пальцы стучат по столу, а не проникают в её грудную клетку, ломая ребра, её сердцу позволено и дальше также стучать. Но вот сейчас этот ритмичный звук смолкнет, и она может в ту же секунду умереть. Фортуна не знала, откуда в её голове берутся эти образы. Она старалась не зацикливаться на них. Но не могла избавиться.

Джеки начал говорить, и это не вызвало у Туны никакой особенной реакции. Всё ещё улыбается. В кольчатых глазах всё ещё горит огонёк дерзости.

Но вот стук останавливается. Она неосознанно вздрагивает, и тут же убирает руку от бокала. Быстро. Резко. Как ошпаренная. Благо фужер стоит на столе и теперь лишь едва пошатывается.

Что это было? Невольный рефлекс. Слишком сосредоточилась на этом проклятом стуке. Ей и правда показалось, что раз он больше не звучит, значит, Магнус попытается сейчас навредить ей. Раз он не стучит, то и её сердце вот-вот остановится.

Что ж... сплоховала.

Ещё и сполна вновь продемонстрировала испуг.

Фортуна скривила губы, даже цыкнула языком. Прямо посреди речи Джеки. Ощутила себя неуместно неловко. Будто проиграла в своей собственной игре улыбок и ужимок. Однако быстро вернула всё внимание к собеседнику, потому что зазвучали слова, которые моментально «переключили» Туну на другой, новый лад.

— Умрёшь ли ты сегодня или нет — знаю только я. То, что тебя сюда без рук и ног с петлёй на шее не приволокли — не значит, что ты сюда "сама пришла". А можешь ли ты уйти или хотя бы лишний вздох сделать — решаю тут только я...

Наверное, Фортуна ненормальная. Да, определенно, так и есть. Потому что подобные слова, сказанные в такой опасной ситуации, где её собственные инстинкты кричат о необходимости спасения, вызывают в ней вдруг чуть ли не настоящее возбуждение. И вот Туна вновь смотрит на Джеки со странной смесью удивления и пленительного восхищения. Эти эмоции не сменяются, даже когда Магнус повышает голос. Хотя подобное как раз должно пугать? Уж точно куда сильнее остановившегося стука. Но Фортуна и сама не понимает, почему её эмоции работают так, а не иначе. И вот вместо очередной демонстрации слабости она, напротив, не может сдержать улыбку. Заигрывающую, почти распутную улыбку, когда щеки едва окрашивает похотливый румянец, и хочется спрятаться взгляд.

А впрочем... нет, отчасти Туне понятно, почему тело реагирует именно так.

На мгновение мысль о том, что Джеки без труда в любую секунду может её сожрать перестаёт казаться опасной и становится такой... до ужаса эротичной. Подобно высшей точке абсолютного подчинения, к которому невольно тянется любая женщина, если возле неё оказывается столь сильный мужчина.

Право дело, на словах «Короткий поводок — то, что нужно», Фортуна уже готова материализовать на своей шее настоящий ошейник и протянуть Джеки этот самый проклятый поводок. В буквальном смысле. Однако ей и правда везет, когда в шатре оказывается «третий лишний». В будущем демиург ещё не раз порадуется, что не успела перевести в похотливый фарс первую же встречу с Магнусом, а пока...

Неожиданно появившийся Хугинн и его голос подействовали на Фортуну как ушат холодной воды. Она моментально переключила внимание на него и оттого быстро пришла в норму. Странно, но столь, казалось бы, красивый мужчина, которого сочли бы прекрасным многие женщины, буквально испортил атмосферу абсолютной сексуальности, что царила в этом шатре секундой ранее. Рядом со своим покровителем, мертвецкое лицо которого всё ещё испещрено шрамами, а голос и слова грубы и нелюбезны, столь почти бесподобный Хугинн казался ложкой мёда в одной сплошной бочке дёгтя... вот только Туну чернота увлекала куда больше, а сладость буквально отталкивала.

Тем не менее, она вежливо улыбнулась Живодёру и благодарно кивнула ему. Хотя в эту конкретную секунду демиург не была уверена, насколько её порадовало столь неожиданное появление и отсутствие того самого злосчастного «поводка».

— У тебя чудесные подчиненные, – начала говорить она так, словно никаких иррациональных эмоций ранее и не было. Взяла, наконец, свой бокал. Сделала глоток. Вернулась на позитивный лад дружественной беседы. Выслушала Джеки до конца, а после искренне, глубоко задумалась.

На какое-то время воцарилась тишина.

Туна размышляла, смотря точно на Магнуса, словно изучает его. Словно слова демиурга о «странности» сделали его ещё интереснее. Хотя, казалось, куда уж там?

— Совсем нет? – уточнила она вдруг, склоняя голову вбок. – Ничего? – в голосе Фортуны проскакивали нотки нескрываемого интереса. – Ни любви, ни тоски, ни жалости?

Она странно заулыбалась, вдруг залпом осушила бокал и звонко поставила его на стол. Посмотрела в "потолок", протяжно вздохнула, опять перевела взгляд на Джеки. Изменилась в лице. В кольчатых глазах отразился неподдельный оттенок тоски. Фортуна почему-то очень легко поверила Магнусу на слово. Даже не задумалась, что таким образом он лишь пытается навести больше атмосферы опасности и ужаса вокруг своей персоны. Потому демиург как на духу выдала одно лишь:

— Сочувствую.

После придвинула со скрипом стул ближе к столу, поставила локти на деревянную поверхность и уложила подбородок на ладони. Продолжила в такой позе осматривать Джеки всё с тем же интересом, но в нём теперь улавливалась примесь того самого сочувствия. Словно это не она тут загнанный в клетке зверь, а он.

— Если бы я ещё и не чувствовала, то определенно предпочла бы умереть, – задумчиво, полушепотом выдала Туна.

Она уже давно чувственно умирает изнутри и продолжит деградировать ещё долгие тысячи лет, однако у этого демиурга даже после останется способность испытывать искренние эмоции от простых вещей этого мира. Одна из причин, почему она продержится до первого суицида так долго...

— Впрочем, – Фортуна вдруг широко заулыбалась, быстро откинулась обратно на спинку стула и легким движением взмахнула рукой, будто отмахивается от всех проблем, – не волнуйся. Моих эмоций и чувств сполна хватит на двоих.

На сим она вдруг расхохоталась. Звонко. Громко. Но даже в этом жесте умудрялась сохранять женственную обольстительность.

— Скучно точно не будет. Это я тебе обещаю...

[Джеки Магнус]

"Музыкальное сопровождение - The Thorn"

Внимание демиурга принадлежало не только его гневным речам - то, что исторгали его уста, было не более чем извращённой формой "этикета", свода правил о том, как кто-то реагирует и когда этот кто-то реагирует. Джеки хоть и был возмущён, но стоило копнуть глубже, спросить что побудило в нём такие эмоции, то в честном ответе звучало бы довольно странное слово: "привычка". Магнус всегда говорил часто, всегда говорил много, но за нескончаемым потоком слов его всегда сияла пара холодных глаз, впивающихся в каждый миллиметр каждой мышцы очаровательного женского лица.

И то, что он наблюдал, его удивляло. Он знал, как ведут себя люди. Знал, как ведут себя демиурги - почти также, но всегда с какой-то своей изюминкой. Но "изюминка" этой женщины хоть и была заметной, но при этом являлась совершенно не постижимой. Её реакции, её страх, а за ним отстранённое негодование, словно злоба на непослушное и трусливое тело... но потом удивление, улыбка, румянец, оказавшиеся на её лице... Такая богатая гамма демиургу была не знакома. И он не верит, что такое в принципе может существовать. Он продолжает говорить, но мысли его далеко за пределами его речей.

"Сангвиническое полотно"... - пронеслись в голове слова, когда-то давно обращённые к его же лицу. - Неужели она тоже пытается подражать отсутствующему естеству?

А появление Хугинна словно вернуло ей контроль. Что же она чувствовала? Что же у неё скрывалось за этим лживым "полотном"? Почему оно не осталось прежним? Почему лицо перестало воплощать хаос потери неписанных правил игры? Улыбнулась, кивнула Живодёру, как ни в чём не бывало... Может тот "хаос" - скрываемая и подавляемая кровожадность, давшая знать о себе лишь наедине?..

- У тебя чудесные подчиненные.

И снова штиль. На миг в глазах Магнуса показалась грусть, он отвёл взгляд вбок, быстро и плавно прошёлся им по стенам шатра снизу-вверх и опустил взгляд вновь на Фортуну, без единой ноты грусти - вновь тот же знакомый холодный взгляд впился в женщину, что тоже изучала его.

- Совсем нет? Ничего? Ни любви, ни тоски, ни жалости?

Джеки немного удивлённо приподнял бровь. Он никогда не понимал этого вопроса. Для него он звучал так же странно, как вопрос родившемуся без глаз, не запечатлел ли тот красоту рассвета.

- Сочувствую.

Демиург звонко усмехнулся, ничего не ответив на эти пустые слова. А женщина придвинулась к столу.

- Если бы я ещё и не чувствовала, то определенно предпочла бы умереть. - полушёпотом подытожила женщина.

А Джеки засмеялся:

- Так ты со-чувствуешь или со-не-чувствуешь? - улыбка на его лице была... неприятной, в ней отчётливо прослеживалась примесь лёгкого раздражения. - "Любовь", "тоска", "жалость" - такой же помпезный мусор, как золото и дорогие одежды. Бесполезны сами по себе и не стоят ничего - ценность их зависит лишь от обладателя. Коль золото никому не нужно - в цене более полезные железо и сталь! Нет любви - и взор простирается на нечто более прекрасное, на нечто более... великолепное. Тем более, любовь все ценят не за пожар, разожжённый внутри, и не за оставшееся от него пепелище, а за пламя, объявшее чужие жизни.

Вдруг, женщина неожиданно заулыбалась.

- Впрочем, не волнуйся. Моих эмоций и чувств сполна хватит на двоих. - произнесла она и расхохоталась. - Скучно точно не будет. Это я тебе обещаю...

- Не сомневаюсь, - несколько зловеще улыбнулся Джеки. - Ведь не нужно самому гореть, чтобы греться у костра сожжённых тел.

"Музыкальное сопровождение - I'm Taking What I Want"

Прошло два дня.

Возвышенность. С неё открывался отличный вид на поле уже идущего во всю сражения. Затаившийся в углублении отряд драконьих всадников ждал приказа уже не первый час. А у края возвышенности, на самой лучшей обзорной точке, стояли оба демиурга и отвечающий за стратегическое планирование Живодёр. Джеки стоял как ни странно с человеческим лицом, а Хугинн манерно махал веером, разъясняя скорее для Фортуны, нежели для Магнуса, то, что происходило перед их глазами.

- А вот и стычка двух местных лордов, - вальяжно констатировал стратег указывая на сражение вдалеке. - Один из них решил позвать себе на помощь войско воинственного демиурга Удачи. А другой обратился за поддержкой к другому лорду. Так что этот демиург ждёт вторую армию, подкрепление с северо-востока. Но его не будет. Его не существует. Мы весьма успешно скармливали им ложные донесения, благо дисциплина у них там совсем ни к черту, явно на удаче всё держится! - усмехнулся Хугинн, но отходить от курса повествования не стал. - Так вот, там, на северо-западе, расположены наши основные наземные силы, плюс несколько драконьих всадников...

- И дебил с самодельной головой попугая. - перебил Джеки.

- И де... то есть, самозванец, изображающий знаменитого демиурга и полководца! Понимаете ли, армия их довольно осторожна, всех крупных игроков знает. Встретив армию превосходящего по силе демиурга, они примут решение незамедлительно отступать на юг! Почему на юг? Наша армия на северо-западе, подкрепление, которое может быть или не быть - на северо-востоке! Так что, их путь лежит прямиком сюда, к нашей засаде. Под нами широкая лесная прогалина - идеальная местность, чтобы отрезать путь к отступлению! Драконы способны её перекрыть, чтобы основной костяк успел их нагнать и взять в клещи, а драконье пламя подожжёт леса, не дав врагам туда отступить. Вот, наш план примерно таков.

Джеки стоял в латах, скрестив на груди руки, мерно дышал и всматривался в поле идущего сражения, словно высматривая там что-то. Не поворачиваясь к Фортуне и не отводя взгляда, он произнёс:

- Не стоит воспринимать сражения, как тупую зарубу. Вон там, вдалеке, - Джеки простёр руку указывая вперёд. - Отряд демиурга пытается отрезать силы командования от остальной армии, дабы обезглавить командира. Плюс, у них наверняка должны были быть затаившиеся козыри для этого сражения... Но я полагаю, что применить их пришлось для засады на несуществующее подкрепление. В таком случае, очень много в этом сражении зависит от того, насколько быстро им выйдет понять, что это ловушка.

Магнус полуобернулся к Фортуне, плавно переводя взгляд с поля боя на гостью.

- Если интересно узнать что-то ещё - спрашивай, времени пока хватает. Действо начнётся с минуты на минуту, но им до нас ещё добежать нужно.

[Фортуна]

На очередном полотне войны, которое вот-вот готовы были измазать кровавыми красками, Фортуна казалась вычурным пятном. Она стояла подле Джеки, облаченного в латы, в обычном белом длинном платье. Её хрупкое тело не защищала даже магическая оболочка. Почему-то демиург решила, что ей это ни к чему.

Богиня слушала рассказ Хугинна с интересом, что едва горел в янтарных глазах. Даже на колкой шутке об удаче, она не изменилась в лице. Но как раз эти эмоции были не более чем фальшью.

Туну не интересовало, почему актёры на сцене будут двигаться так, а не иначе. Она не воспринимала войну как «тупую зарубу». Нет. Скорее всё это было для неё представлением, которым можно было насладиться. Просто вместо красного театрального занавеса, здесь начало ознаменует пролившаяся кровь.  

— Ясно, – коротко произнесла Фортуна в ответ на все объяснения и благодарно кивнула Хугинну.

После чего перевела взгляд на Джеки и невольно улыбнулась. Его испещренного шрамами мертвецки-бледного профиля коснулись скромные лучи здешнего солнца, и Туна в очередной раз заметила для себя, что эта уродливая красота кажется ей странно-притягательной. Впрочем, она не стала выказывать свою увлеченность слишком вычурно. Лишь когда Магнус обернулся к ней, мог заметить, что на лице пленницы сияет теплая улыбка.

Фортуна искренне слушала всё, что говорил ей Джеки. Думала о своём, о чём-то хаотичном, но всё же не смела пропускать мимо ушей даже то, что казалось ей не слишком любопытным.

— Если интересно узнать что-то ещё — спрашивай, времени пока хватает. Действо начнётся с минуты на минуту, но им до нас ещё добежать нужно.

— Нет, – богиня медленно мотнула головой, не теряя полуулыбки. – Мне неважно, почему актёры на сцене будут двигаться так, а не иначе. Если итоговая картина впечатлит меня, значит, представление удалось.

Туна перевела взгляд вдаль, где должны были находиться вражеские войска.

— Наверное, звучит глупо и может вызвать в тебе раздражение, – продолжила она с мягким спокойствием. – Однако едва ли я когда-нибудь решу познать военное дело или захочу хоть немного в нём разбираться, – вновь перевела взгляд на Джеки, склонила голову чуть вбок, тепло улыбнулась. – Но это не помешает мне восхищаться тобой, твоими знаниями и достижениями. Поэтому просто покажи, насколько ты хорош. Я буду смотреть со стороны, но очень внимательно.

Фортуна говорила так, словно искренне считала, что её мнение хоть что-то значит для Джеки. Очередная напускная самоуверенность. Как та самая, с которой она рассуждала, что попала не в плен, а в вереницу интересных приключений, которые выбрала для себя сама. Всё ещё эгоцентричная глупость, но... если очень в это верить, может, оно всё же станет правдой?

Демиург вдруг почти с наглостью подхватила ладонь Магнуса. Несмотря на нахальство, жест всё равно казался довольно нежным.  

«Жаль, что холодные латы мешают коснуться кожи», – с этой мимолетной мыслью она тоскливо пригладила неприветливый металл подушечкой большого пальца, и тут же отвлеклась. В её руке появилась золотая монета. Одну из сторон той украшала прекрасная дева, другую – висельник. Демиург вложила свой родственный артефакт в ладонь Джеки. Тот на секунду заблестел отголоском магии.

— Вот, возьми, – Фортуна заглянула точно в глаза Магнусу. – Знаю, ты не веришь в происки фатума, однако это артефакт, с которым я воплотилась, – во взгляде кольчатых глаз проявилась нотка лисьей хитрости. – Она дарит удачу тем, к кому я благосклонна. И, напротив, проклинает на неудачу тех, кого я ненавижу, – сказав это, Туна отпустила руку Джеки и отшагнула назад. Даже скорее играючи отскочила, будто думала, что Магнус может её задержать, чтобы отдать монету обратно. – Использовать её магию или нет – решать тебе. Если просто выбросишь, она всё равно вернется обратно ко мне.

Улыбка окончательно окрасилась коварством. Демиург повернулась к Джеки спиной и зашагала прочь, спеша покинуть это место до начала сражений. Однако не успела она отойти слишком далеко, как вдруг остановилась и произнесла, не оборачиваясь:

— Ах, да, – из голоса пропала вся мягкость и теплота, с которой Туна привычно обращалась к Магнусу. Тон её стал холоднее, враждебнее, жестче. – Тот демиург удачи. Сожри его ради меня, ладно? Фатум не соизволил создать олицетворение удачи в числе первородных. А я... эгоистично ненавижу не быть исключительной.

С этой высокомерной фразой Туна попросту исчезла. Здесь слова об исключительности были произнесены ею впервые, но в будущем Джеки наверняка не раз ещё услышит подобную фразу. В других обстоятельствах, что зачастую будут испачканы скверною ревности, но всё же...

Однако сейчас не об этом.

Сейчас начиналось военное представление.

И кровавый занавес покорно ожидал, когда же его, наконец, поднимут...