[Кийтал Наршерри]

пл.Циркон, г.Лоссум / 21.07.5022г.

Вирокс / Кийтал Наршерри

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту без системы боя. Использование кубов и способности «подключение к коллективному разуму хтонов» по согласованию.

Прошлое... Тонкие нити уходят в события столетней давности. Чужие секреты.... старые враги ткут полотно интриг. Сотни тончайших нитей, уходящих в прошлое. Одни могут привести к разгадке случившегося. Другие лживы и ведут в никуда.  
Прошлое пробуждается... и зыбкие нити, скрытые за пеленой искореженной памяти, связывают химеру и хтоника, который, казалось бы, совершенно ни при чем.

Спустя примерно десять дней после событий, отраженных в эпизоде Погнали!

[Кийтал Наршерри]

21.07.5022г., г.Лоссум, пл.Циркон,
вечер-ночь

Следующие дни оказались... весьма хлопотными. Дел предстояло много, а вот времени на их исполнение почти не оставалось. Ибо...
Белесая тварь настолько вымоталась, что первые дни только спала, жрала, утоляя терзавший ее голод, и снова спала, повиснув под потолком подземного грота и завернувшись в огромные крылья.
И только почувствовав, что все повреждения затянулись, а силы восполнились, Наршерри вернулся к насущным делам. Лабораторию следовало почистить и восстанавливить то, что было покорежено взрывом. Темный искренне порадовался, что  защитные плетения погасили взрыв, сведя  разрушения к минимуму. Столешницу эльф заменил, равно как и часть инструментов и защитных и сканирующих артефактов. Кийталу пришлось повозиться, чтобы перенастроить всю защитную систему в лаборатории, усиливая и без того сложную вязь знаков и сигилов, призванных  нивелировать последствия  возможных сюрпризов, могущих возникнуть при изучении артефактов и иных магических конструктов, которые попадали в руки темного эльфа.
Осколки камня-артефакта оказались... интересными. При тщательном изучении Кийталу удалось обнаружить на них остатки  магической вязи, которая и была настроена на него самого. Причины же того, почему именно артефакт настроили таким образом, чтобы вязь отозвалась на прикосновение конкретного мага-артефактора, оставались неизвестными.
Оставалось еще воспоминание, переданное  ему химерой. Ему потребовалось время, чтобы адаптировать чужое воспоминание к собственному восприятию.  Звуки, запахи, колебание воздушной стихии вокруг мужчины. Все это было... вычищено. Почти сведено к нулю, что создавало определенные трудности во время изучения. И хотя Наршерри знал, как выглядит окружающая действительность для тех, кто воспринимает ее благодаря зрению, для него самого подобная визуализация была... бесполезна. И сколько бы  темный не ворошил  видение, ничего, что могло быть дать хоть какую-то нить на происходящее  в настоящем, он не находил. При этом Кийтал был уверен, что такие нити не только были, но и есть сейчас. Только вот найти и ухватить их пока не удавалось.
Ну, оставалось так... по мелочи. Найти мастера, сделавшего артефакт, и того, для кого конструкт создавался... заказчика. Просканировать оставшиеся от магической вещицы куски камня, в которые она превратилась. К удивлению темного ошметки чужой  магической вязи ему удалось не только восстановить полностью, но и  идентифицировать мага, который их накладывал. Вопросов прибавилось... Ответов при этом даже не предвиделось в принципе.
***
Невидимый глазу ментальный импульс пронзил город, помчавшись к своему единственному адресату, чтобы передать короткое сообщение и координаты.
Тончайшие  ниточки, словно чудовищная паутина, оплетали здания,  скользили по улочке, выискивая того, кому было адресовано послание. Тот, кто послал  ментальный образ сейчас  находился в подземном, искусственно созданном гроте, служившим надежным убежищем темному эльфу, так и не привыкшему за почти два тысячелетия  жить на поверхности. Темный послал сообщение химере сразу же, как получил все возможные данные, касающиеся артефакта его свойств и его создателя.
Хтон настороженно замер, анализируя поступающую к нему информацию.
Контакт.
Импульс достиг адресата, тронув его разум бережным прикосновением, чтобы оставить сообщение и координаты подземного логова в Лоссуме.
«Я жду тебя, Вир... Приходи... Мне есть, что рассказать тебе... »

[Вирокс]

"Я тебя слышу, Наршерри." А что еще было ему ответить на вкрадчивый далёкий шепот, коснувшийся мыслей? Он, конечно, придет. Ему многое, что хочется от позвавшего услышать.

  Нет, Вирокс не располагал всем временем в мире, чтоб провести эти дни в беспечном ожидании. День отдыха - пожалуй, его он заслужил, ночь - ночь в Лоссуме - уладить кое-какие дела. Чтоб плести свои сети, ему было не обязательно оставаться на Цирконе, да и задачи Дискордиума оставались приоритетными, но без невидимого внимания химеры артефактор не оставался, хотя и не появлялся на виду. Это только облегчило хаоситу заметание кое-каких следов. Чем меньше сейчас потенциальных врагов эмиссара сумеют вспомнить о существовании эльфа, тем лучше. На четвертую ночь он вернулся - на Циркон, на пятую - в Калькутту. Дотянул  до седьмой, деля внимание между делами Ордена и своими собственными заботами, а на десятый услышал призыв, которому его сознание, как обещал, было открыто, хоть бы тому голосу пришлось бы преодолеть всю звездную систему. Но прошло часа три, прежде чем Вирокс шагнул с асфальта залитых неоном улиц в красноватый сумрак жилища хтоника.

  Он не обманывался, что у него есть хоть один шанс оказаться незамеченным - такие иллюзии уж точно не после того, как побываешь в памяти Шарха хранить. Движение воздуха, звуки дыхания, шелеста крови в жилах - любого из этих признаков Кийталу хватит, способность и восхищающая и зловещая одновременно. И все же, раз встреча не была срочной, вновь оказываться Наршерри открытой книгой Вирокс не хотел. Его плечо было укрыто прозрачной, чуть шелестящей от движения, пленкой под одеждой, от горячей истерзанной кожи шел запах легкий септолитовый запах, чередовавшийся с маслянистой дешевой отдушкой. И эндорфины - щедро, словно его погрузили в них с головой, зажали кнопку, бьющую прямо в центры удовольствия в мозгу разрядами тока. Такая доза еще долго будет плескаться по жилам, перебивая чутье Наршерри безо всякой магии, дыхательных практик, удерживаемой концентрации, сбитых реакций. Он просто излучал бодрящий искренний кайф. Могло показаться, что химеру ведет, но он прекрасно ориентировался в своем состоянии.

  Так что Вирокс чуть пьяно, расслабленно улыбнулся хтонику, исподлобья глянув снизу вверх:

  - Наршерри. Прости, не мог быстрее. - никакой байкерской сбруи в этот раз, но как и тогда, химера был в своем настоящем обличии. Распущенные волосы обрамляли лицо, темная одежда - в образцовом порядке, запредельной стоимости и идеальной посадки, так что похож скорее на топового корпората или, скорее, молодого и нахального, наперекор геронтократическим устоям, кандидата в топовый менеджемент какой-нибудь Церо-А или Exelon.

  - Рад тебя снова видеть. - Это была чистейшая правда. А другая правда была в том, что в этом состоянии Вирокс был бы рад увидеть и мегаструма - такая встреча как минимум сулила бы незабываемое приключение. - Смотри, что у меня есть. - он поднял руку, обнаружив под пиджаком силуэт хорошо подогнанной магнитной кобуры, и продемонстрировал шуршащий бумажный пакет с какой-то снедью. Угадывался и силуэт плотно запечатанной бутылки.

  - Кое-что с Проциона, отпраздновать, или запить горечь. К каким новостям готовиться?

[Кийтал Наршерри]

Темный улыбнулся, оскалившись, когда уловил едва слышимый ответный импульс. Химера, как и обещал, открыл свое сознание призыву эльфа. Это порадовало, ибо не пришлось устраивать танцев с бубнами, как достучаться до адресата. Теперь оставалось подождать, когда Вир появится уже во плоти.
«Приходи, Вир. Я жду...» - усмехнулся  Кийтал, застегивая несколько нижних пуговиц на светлой льняной рубашке-несминайки. Распущенные черные волосы отливали глубокой темной зеленью, перекликаясь цветом со сложной вязью татуировки, расчерчивающей левую сторону лица и плавно стекавшей по шее, частично скрываясь под рыхлой тканью полурастегнутой рубашки темного. – «Тебе понравится... Или нет...»
Тварь,  криво усмехнулась, чутко прислушиваясь к чему-то слышимому одной лишь ей. Шорох шагов эльфа. Тихий гул работающего компьютера и почти неслышимое бормотание Мориарти, просеивающего тысячи бит информации, которая могла понадобиться эльфу.  
Химера появился в сумраке искусственного грота в облаке запахов септика и дешевой отдушки, резких и сладковато-приторных, отдающих едва уловимым флером металлического привкуса, одновременно хорошо знакомого и слишком зыбкого, чтобы четко определить его. А еще бесшабашное ощущение кайфа, столь сильного, что эльфа едва не повело, стоило ему почувствовать  запах химеры.
- Вииир... - низкий, горловой полумяв-полустон сорвался с губ ухмыляющегося Наршерри, которому вдруг отчаянно захотелось  обернуться вокруг химеры, потираясь об него словно большой кот. – Я тоже рад тебя видеть... Я скучал... - он кашлянул, гася зарождавшийся в глубинах глотки новый протяжный мяв. – Ты ощущаешься... иначе.
- Опять этот... - раздавшееся из динамиков недовольное ворчание Мориарти разбило дурманный флер запахов и желаний, окутавший эльфа. – Прошлый раз ты едва не склеил ласты, Шарх... В этот раз будет так же?
- Заткнись, Профессор... - темный встряхнул головой, прогоняя навязчивое желание потереться о химеру. – Прости, Вир... Мой ИИ имеет свое собственное мнение, которое порой весьма... кхм... специфично...  
Шорох одежды, короткое колебание воздуха, окутавшее Наршерри. Характерное шуршание бумажного пакета и тонкая нить аромата  упакованной снеди. Темный растянул губы в столь же бесшабашной усмешки, словно скопировав улыбку  Вирокса.
- К разным новостям готовиться, Вир. – шепнул Кийтал, задумчиво покосившись на светящийся монитор и плавающую там рогатую морду. – К разным... А вот насколько они будут способствовать празднику.... Или же горькой досаде... - коротким жестом он указал на барную стойку, дабы химера мог пристроить там пакет с едой и бутылку. - ...сказать затрудняюсь...
- Ну, ты и шутник, Шарх... - хохотнула кибертварь, оскалившись. – Не знает он...
- Сгинь, Мориарти... - буркнул эльф, устраиваясь в кресле и беря лежавшие на столе тонкие кабели с разъемами нейрошутнтов. – Передай мне управление...
- Слушаюсь... - рогатая рожа растворилась в мареве киберпространства, оставив эльфа наедине с его гостем. – Как понадоблюсь, позовешь...
Пальцы Наршерри проскользили по кабелю, почти лаская  гладкую прохладу тонкого провода. С тихим щелчком сначала один разъем скользнул в гнездо за остроконечным ухом темного, потом, через пару секунд,  второй разъем вошел в гнездо за другим ухом.
- Смотри, Вир... - Кийтал кивнул на  огромный монитор. – По мере  появления информации, я буду пояснять...
Мгновение...
Темный эльф провалился в глубины киберспейса. Едва это произошло, как изображение на мониторе пришло в движение, замелькав с бешеной скоростью.

[Вирокс]

- Все в порядке. - Вирокс поглядел под потолок, словно ожидал увидеть там динамики, разражающиеся синтетическими возмущениями и направился к бару, на который, как и в прошлый раз, указал Кийтал. Возгрузив пакет на столешницу он оглянулся через плечо, весело и игриво глянув на эльфа: - Скучал? Может, по мне на сей раз? Или снова, - химера усмехнулся, - по краскам жизни? Я же говорил, они бодрят. - Он говорил другое и по-другому, но был сейчас на редкость мало критичен к себе самому. Чудесное сочетание обстоятельств, когда никто не сможет его расстроить действительно сильно, включая сам себя.  

  От него не укрылась, как упал на несколько тонов голос Наршерри, но какой-то подобной реакции, исподволь, и ожидал. Бездна, как приятно было слышать, понимать, распознавать это хтониковское скрываемое мурлыканье. Если бы эхо сабспейса не плескалось в его мозгах, словно вино в бокале, он бы ощутил дополнительную дозу - раскусил орешек, разгадал загадку, и ощущение, почти что заякоренное сейчас на Наршерри, было откровенно сладким.

  - Иначе? - да Вирокс и сам знал. Но был собой, до кончиков  пальцев собой - синтетический голос не тревожил совесть хаосита, хотя и потребовал проявить хотя бы тень участия. Но химера был за пределами этих потребностей, и знал наверняка то же самое и про артефактора. Сейчас хотелось скорее не проявить сочувствие, а, скорее, снова пересечь черту. - Никаких проблем. Пусть брюзжит. - в голосе звучал смех, но слова ИИ озадачили. Что значило "чуть не склеил ласты"? Вирокс был уверен, что заживил раны Кийтала, да и не настолько они казались серьезными. Или Кийталов синтетический помощник преувеличивает? Вирокс прищурился, хотя ухмылка губы не покидала, - Иди-ка сюда...

  Но, вместо того эльф удобно устроился в глубоком кресле за рабочим столом, изгнав демона искусственного интеллекта. Химера, не огорчившись, пожал плечами и скользнул туда же.

- Эй, Наршерри, - сейчас Вирокс мягко грассировал, произнося полюбившееся из имен хтоника. - Что он имел ввиду? - эмиссар миновал стол, и оперся о спинку кресла Кийтала, заглядывая вниз, пока тот подключался к своим сетям. Эльф нарочито медленно вел по оплетке тонких кабелей, словно мстил за провокацию. Если Вироксу и хотелось накрыть изящные пальцы, остановить,  не дать эльфу подключиться, пока не объясниться, то хаосит без труда расставлял приоритеты.

  - Смотрю. - Он мельком глянул в лицо Кийталу и поднял голову, впившись взглядом в экран. Образы замельтешили со скоростью за пределами восприятия, и, хотя Вироксу было достаточно времени, чтоб понимать, что видит, комфорта это не доставляло - он просто не успевал их осмысливать. - Погоди, погоди. Наршерри,  Либо сразу мне в голову, либо три четвертых и можешь начинать комментировать.  - химера не отрывал взгляда от экрана, прося остановиться. Рука скользнула на плечо артефактору. Хорошо, что на сей раз эльф позаботился застегнуть свою рубашку, хотя бы на нижние пуговицы. Пальцы химеры скользнули на плечо, прямо у основания шеи, и чуть сжали - не в предупреждение, а в благожелательное "подожди".

- Не спеши, Наршерри. - шепнул хаосит. - Я ж никуда не денусь. Вот так, - он перехватил опускавшуюся от джеков ладонь хтоника, и  чуть оплел проводом, словно в напоминание, что, в отличии от него, химера не подключен и вернул руку на загривок хтоника. Пальцы сжимали плечо не грубо, но крепко и  настойчиво, словно так Вирокс мог контролировать скопость потока образов на экране . - Теперь рассказывай.

[Кийтал Наршерри]

Картинки, мелькавшие на мониторе, застыли, словно чья-то невидимая рука нажала кнопку выключателя. Впрочем, так оно и было. Темный просто  остановил обработку поступающей информации, послав короткий импульс-команду в недра  мощного сервера. Сейчас изображение на экране являло собой мешанину текста и видео-файлов и, казалось бы, совершенно не имело системы. Но система была, пусть и не видимая четко.
Темные, несколько расфокусированные, глаза эльфа распахнулись. Зыбкая пелена сейчас затянула темную радужку глаз Наршерри, пригасив  мягкую зелень редких вспышек. Свечение экрана  ложилось причудливыми пятнами на смуглую кожу эльфа, оттеняя сложную вязь татуировки на его лице.
- Ничего, Вир... -  едва слышно шепнул Наршерри, обволакивая химеру едва слышимыми раскатистыми, урчащими интонациями. – Мориарти всего лишь шутит... - он вздохнул, склоняя голову. Тонкие кабели, тянувшиеся из-под волос прошелестели, сворачиваясь причудливыми змеями на груди темного. – Я просто... вымотался в ту ночь... Когда ты ушел... я  долго сидел, провалившись в подобие забытья... - он бросил взгляд на монитор, где вновь замаячила рогатая бошка. – Не было сил даже подняться... Следующие несколько дней... я только жрал и спал... - гулкий хохот кибертвари заполнил динамики. – Сгинь, Профессор... я же просил...
- Да, да... ухожу, ухожу...
Эльф откинулся на спинку кресла. Чуть запрокидывая голову и прикрывая глаза. Поток информации и образов вновь пришел в движение, замелькав с все той же запредельной скоростью. Кийтал  методично перебирал папки с данными, которые Мориарти  сформировал  ранее, согласно его запросам, систематизируя полученные сведения и формируя их таким образом, чтобы химере было удобно и понятно знакомиться с тем, что темному удалось отыскать в недрах киберсети.
Слишком ярко. Слишком быстро. Настолько быстро, что невозможно уследить за сменой  строк и картинок. Размытые пятна информации мельтешили на экране монитора, не позволяя выхватить ни единого бита  данных.
Прикосновение. Твердое, невообразимо горячее, жарким пламенем пронзившее жилистое тело Наршерри и растекшееся  живым теплом по оголенным нервам. И хотя эльф сейчас находился в ином измерении, низкий, вибрирущий мурк, поднявшийся из глубин его существа, слетел с пересохших губ, окутав химеру густым бархатным звуком.
Шепот, ощущавшийся на грани слышимости, огладил чуткие «сенсоры» темного, не позволяя полностью утонуть в  битах киберсети, вынуждающий замедлить мелькание строк и картин. Прохладная ласка гибкого провода, оплетавшего пальцы, и живое тепло руки химеры, когда тот остановил движение его ладони своей. Гортанный мявк сорвавшийся с губ темного. Снова. И вновь горячая тяжесть ладони химеры на загривке, омывшая эльфа живым теплом. Наршерри склонил голову, размашисто потеревшись щекой о руку Вирокса, издав еще один вибрирующий мурк.
Бешеная пляска образов завершиласмь. Теперь на экране застыли два изображения. Одно – давешний камень-артефакт со всеми сколами и повреждениями на  поверхности. Белесая, молочная мутность, исчерченная  сложной вязью  сигиллов, подернутых золотистыми вспышками. Другое – аналогичный конструкт, только совершенно новый и без единого повреждения и  потертости.
- Смотри, Вир, - выдохнул Наршерри, открывая глаза и выплывая из глубин киберпространства. Он встряхнул головой, стряхивая  плясавшую перед глазами  зыбкую пелену и, выпрямившись в кресле, указал на изображения. – Камень, что расположен слева – артефакт, который ты принес мне неделю назад. Я загрузил его из своей памяти. Детализация достаточная, чтобы можно было определить мастера, изготовившего артефакт. – Кийтал указал на вторую картинку. – А этот совершенно новый конструкт. Ты можешь заметить сходство. Резкие, рубленные линии огранки камня. Скругленные очертания сигиллов, нанесенных на его поверхность. Оправа простая, с минимумом украшательств и напоминающая  растительные орнаменты.
Рассказывая, темный одновременно показывал те фрагменты, о которых говорил, облегчая тем самым химере процесс сравнения  двух вещиц.
- Вот эти конструкты сделаны в одной технике. – на экране появилось еще несколько изображений. – Каждый артефактор имеет свой, отличимый от других стиль. Крохотные нюансы,  приверженность  какой-то одной технике, позволяют  безошибочно идентифицировать мастера. Конструкты, которые ты видишь на экране, в том числе и твой камень, были изготовлены одним мастером.
Не удержавшись, темный  склонил голову и снова размашисто потерся щекой о руку химеры, прижмуривая глаза и тихо мурлыкнув.
- Мне удалось идентифицировать мастера.– короткая команда, и на экране появилось еще одно изображение. – Знакомься - Мехтхильд Нурлиор. Эон-полукровка. Мастер-артефактор, специализируется на  ментальных, ослабляющих и замедляющих артефактах.  Мастер давно уже отошла от дел и заказов более не принимает.
С экрана на химеру смотрела сухонькая старушка с седыми волосами, уложенными в аккуратную прическу. Традиционные одежды горного халифата Саидия, мягкая улыбка. Она могла бы выглядеть безобидно, если бы не глаза. Выцветший от времени взгляд  грязно-серых глаз бы по прежнему ясным и цепким.

[Вирокс]

- Вымотался, значит. - повторил Вирокс. Он мог бы упрекнуть эльфа за короткую память, ведь получил обещание помочь, мог им воспользоваться. Но раз сейчас уже все было в порядке - по крайней мере так выглядело, то парень просто пожал плечами и выкинул из головы. Пожалуй, это чудовищный коктейль в его крови сейчас выдернул Вироксу жало: даже тени неудовольствия от того, что ожидание могло быть короче, не держи артефактор языка за зубами по поводу своего состояния, когда его спрашивали, Вирокс не ощутил. Его сейчас занимало три вещи: информация, что сумел собрать Наршерри, пожар на собственном плече, обострявшийся от каждого движения, и то, как откровенно Кийтал подставлялся под руку, ища касания даже там, где его практически и не было, по крайней мере, вовсе не подразумевалось никаких подтекстов. Практически мурлыкал, низко и раскатисто, срываясь с гулких взрыкиваний в воклизированные выдохи, чуть ли не в сдавленные стоны. Ладно бы только то, как Кийтал его встретил, можно было списать на неожиданность, но, кажется, для Наршерри его состояние легкого биохимического счастья оказалось заразительным. Это даже завораживало - особенно если вспомнить, кем изящный эльф был на самом деле.

  Короткое колебание, и Вирокс не стал убирать руку и мешать Наршерри развлекаться: лишь бы делу не мешало. Благо на экране уже осталось всего два изображения вместо невообразимого хоровода образов и текстов. Даже не вглядываясь в детали, Вирокс без труда узнал опалитовое "яйцо", испещренное рунами, что сам недавно принес в это логово: оно было передано с впечатляющей точностью, как он его и сам запомнил - от глубины слюдяных искорок до россыпи царапин и сколов по поверхностям рун. Второй камень, что показывал Наршерри, Вирокс раньше не видел, но не надо было иметь серьезных познаний в артефакторике, чтоб понять, что они вышли из рук одного мастера. Различные камни, подобная огранка, но не допускающее трактовок в подобии сходство рунических переплетений вязи.

  - Вижу. - он кивнул. - Почерк читается. - эльф открыл еще несколько изображений, во всех прослеживалась точно та же техника исполнения, и, пока Вирокс изучал их, снова прильнул к тыльной стороне ладони химеры, словно награждая себя за труды по розыску.

  Вирокс тихо рассмеялся:

  - Да что ж с тобой? Ластишься... - Вирокс даже не знал, с чем сравнить. - Отвлекаешь, Наршерри. - ни укора, ни раздражения в голосе не слышалось, только смешок. Поощрения, в общем-то, тоже. Но ладонь переложил, устроив большой палец в ложбинке на задней стороне шеи хтоника, чуть ниже клейма Азраила, и, чуть надавливая, неторопливо и задумчиво несколько раз провел сверху вниз. - И ты, конечно, знаешь, кто все эти цацки создал?.. - конечно, коллегу Кийтал опознать сумел. Химера подался вперед, жадно разглядывая черты древней леди, замотанной в многослойные одеяния, не скрывавшей старческой сухости и слабости тела. Взгляд только был острый, не по древним годам.

  - Очень приятно, ас-сайи да Метхильд аль-мухтарама, - теперь и голос Вирокса глухо и низко завибрировал. Только не расслаблением и удовольствием, а угрозой и предвкушением - вразрез с его состоянием они вовсе не шли. - И давно сайидати... отошла от дел? Она вообще еще жива? - сто лет даже для него было сроком, а что уж там с пожилой эонкой может произойти - хаос ведает. - Лирея? Я б нанес визит вежливости. - палец на шее Наршерри отмер и продолжил мерно двигаться сверху вниз в нехитрой ласке.

[Кийтал Наршерри]

Запах, исходящий от  Вирокса дурманил, разливаясь по телу темного изысканной лаской. Привкус септика и дешевой масляной отдушки, едва уловимый шлейф сукровицы, и четкая, невероятно яркая струя адреналина, и весь этот чудовищный микс запахов бил по чувствительным обонятельным рецепторам Наршерри, дурманя не хуже кошачьей травы, которая приводит  кошек в состояние экстаза.
Эльфа вело. Ему все больше хотелось, обернувшись вокруг гибкого тела химеры, ощутить живой жар его кожи, почувствовать, как это тепло согревает, вытесняя обычно свойственную темному прохладу собственного тела. Завернуться в покрывало живого пламени, почувствовать его дыхание на своей коже.
Пробудившееся желание, поднявшись  из невесть каких глубин, пьянило,  вынуждая льнуть к рукам стоявшего за  спинкой кресла мужчины в отчаянном желании утолить пробудившуюся жажду.
- Ви-и-и-ир... - низкое, протяжное урчание-стон зародилось в груди Наршерри, срываясь с губ густым мявом. Звук вибрировал, ощущаясь лаской невидимых ладоней, поднявшей короткие волоски на шее и загривке эльфа дыбом. – Твой запах... пьянит...
Смещение ладони химеры. Прикосновение большого пальца, утонувшего в ямке у основания черепа, ощущалось коротким ожогом. Кийтал замер, прикрывая глаза, и... предвкушая. Короткое обжигающе-горячая дорожка, проложенная подушечкой пальца и отозвавшаяся приятным покалыванием сотен иголочек, пронзивших шею эльфа и растекшихся  приятным теплом по позвоночнику. Густой мурк, в ответ на новое движение. И еще один. И еще... Темный плавился от этой нехитрой ласки, бесстыдно подставляя шею под ладонь  химеры.  
Шелест потревоженного воздуха, прохладной струей омывшее кожу Кийтала. Контраст был поразительный. Прохлада смешалась с обжигающим теплом, заставив эльфа резко выпрямиться в кресле. он встряхнул головой, и густая грива распущенных волос перетекла на грудь, проскользив по обнаженной коже, видневшейся в расстегнутом  вырезе рубашки.
Завибрировавший вдруг голос Вирокса отозвался болезненным резонансом в костях, исторгнувшим из глотки темного  похожий по тональности  звук. Угроза и предвкушение. Тварь, скрывающаяся в глубинах сознания Наршерри, одобрительно рявкнула, послав по позвоночнику эльфа волну короткой дрожи. Тонкие ноздри затрепетали, вдыхая одуряющий запах, исходивший от химеры. Теперь всплеск адреналина ощущался намного четче, и темный глухо рыкнул, подаваясь навстречу возобновившемуся скольжению пальца по своей шее.
- Она жива. – выдохнул Кийтал, отдавая команду для ИИ. – И до сих пор в здравом уме и твердой памяти.  Старушке на сегодня порядка 485 лет. – рядом с портретом  появилась  подробная карта халифата Сардиния. Еще одна команда, и изображение начало увеличиваться, пока на нем четко не проступили обозначения даже самых маленьких поселений. - Она перестала официально принимать заказы около пятидесяти лет назад. Это официальные данные. - Наршерри глухо уркнул, изворачиваясь, чтобы вновь мазнуть щекой по руке химеры. - Неофициальные же... никто не проверял. Мне не удалось отыскать ни одного заказа, которые бы она приняла за последние пол столетия. Если они и были, то о них ничего не известно.
Палец Вирокса вновь прошелся по прохладной смуглой коже шеи, рассыпая искры обжигающего тепла по позвоночнику темного. Тот выгнулся, чуть  повернул голову, открывая доступ к остроконечному, сейчас нервно подергивающемуся уху. Хотелось ощутить, как согретые внутренним пламенем пальцы химеры тронут чувствительную раковинку, соскальзывая с него, чтобы огладить местечко за ухом, там, где виднелся разъем нейрошунта.
- По опять же официальным данным старуха проживает в Хиргоне, в семье своей дочери и ее супруга. - шепот на грани слышимости легко слетал с губ эльфа. На карте вспыхнул яркий значок, подсвечивая город. - На деле же... она может жить в любом поселении в горах. Мориарти сейчас пытается узнать о ее местонахождении. - он помолчал, задумчиво глядя на висевший на экране портрет. - Знаешь, я б тоже не отказался нанести ей визит, Вир... ибо старушка эта весьма богата на секреты.... Она изготовила два артефакта. Один взорвался в моей лаборатории неделю назад... а вот второй...
Он запрокинул голову, упершись затылком в руку химеры. Затуманенный зыбкой дымкой удовольствия взгляд замер на лице мужчины. Пьяная улыбка тронула губы темного, обнажая кончики удлинившихся клыков.
- Мне продолжать, Вир?
Низкий утробный мяв сорвался с сухих губ Наршерри, когда палец химеры прошелся сверху вниз по его шее, перечитывая позвонки....

[Вирокс]

Пружины этого механизма, кажется, начинали заводить сами себя. Хтоник сладко, жадно мурчал, иначе не назвать, даже как-то противореча своему цивилизованному облику эльфа-артефактора, невозмутимого профессионала высочайшей квалификации. Наршерри, ластясь, словно большой кошачий хищник,  каждым своим податливым движением, бесхитростным, искренним стремлением к неге, вызывал ответное желания касаться и ласкать. Чувствовать под подушечками пальцев бархат кожи, под ладонью - крепость мышц, им укрываемых, прятать лицо в шелковистых иззелено-черных волосах, словно Кийтал весь состоял из изысканных текстур.

Вироксу никогда не было сложно быть тактильным с окружающими, но он обычно был тем скупее на ласку, чем больше от него ее желали - не без причин. Уловив, как эльф практически приглашал пробежаться пальцами по краю изящного уха, хаосит увел ладонь даже от случайного такого касания - он и так уже едва разбирал тихие слова Наршерри сквозь шумные выдохи на грани стонов - и понял, что если так будет продолжаться, продолжения не последует.

В конце-концов то, что хтоника пьянило, искажало сознание и химеры тоже. Он знал, что постепенно регенерация восстановит нарушенное и развеет морок. Но это был практически единственный кайф, безопасный и доступный ему, и подспудное желание продлить и - к собственному удивлению - разделить его с Наршерри, растворяли намерение исцелить свежую татуировку - пока они оба функциональны. За себя  он был уверен. Но не мог предполагать, что простая уловка так подействует на хтоника с его невероятным чутьем.

Во фразы уже приходилось вслушиваться. Лирея была относительно густо населена, но халифаты представляли собой анклавы с выделенной культурой и их выходцы с остальным населением не смешивались. И все равно, обилие мелких горных деревушек, делало задачу по обнаружению мастерицы довольно непростой, особенно если учитывать клановую систему, к которой местные тяготели.

- Если ханым ещё живая, разыскать ее реально. - упрямо заметил Вирокс. Он этим занимался тысячу лет - находил тех, кто не желал встречи с ним. Даже не собирась приканчивать старуху - а у него не было поводов после встречи оставлять ее в живых, это было б охотой, а даже сама мысль о ней разгоняла кровь. - Если нет - наверняка можно распотрошить какие-нибудь ее архивы и записи. Хорошо, значит... - он в общем-то, хотел признать причины артефактора тоже желать встречи с престарелой коллегой, но почуяв движение и лёгкое давление на ладонь, глянул вниз, в запрокинутое лицо Кийтала.

Эльфу так шла эта лёгкая расслабленная и хищная улыбка и расфокусированный взгляд, что Вирокс на секунду даже замер, любуясь - ему было дано оценить подобное по достоинству. Расставлять приоритеты  трудно не было, но Кийтал умудрялся делать так, чтоб этого просто не хотелось. И, хоть откровенно и бесстыже ластится, явно понимал, что происходит - с обоими.

Хаосит ухмыльнулся.

Не тратя сил на борьбу с инстинктами в малостях, Вирокс освободил кисть из плена гривы Наршерри и скользнул по его щеке пальцами. Очертил лёгкими прикосновениями губы эльфа, словно изучал, и вернув руку на затылок хтоника, мягко надавил, опуская ему голову. Откинув с загривка волосы, он наклонился, практически касаясь  смуглой кожи губами - хотелось прикусить затылок Кийтала, на самом-то деле, но Вирокс только стиснул пальцы, обдавая его теплом прикосновения, а край уха - согрев дыханием.

- Продолжай, Наршерри. Расскажи мне все, что узнал. - попросил химера в пол голоса. Нет, всё же желание тоже ощутить чуть больше возобладало, и, сдвинув кисть на горло эльфа, у которого хотелось вырвать ещё один мурчащий стон, Вирокс, мазнув губами по его шее, несильно и кратко сжал на ней зубы, прихватил и отпустил. Этот мимолётный укус не был поцелуем - по крайней мере в привычном смысле - скорее жадным тактильным любопытством. Хаосит пробормотал: - Раз это мешает, я исправлю. Просто не хотел, чтоб ты читал меня, как тогда.  - поняв, как именно Шарх познает мир, Вирокс стал, заодно, лучше понимать, сколько, на самом деле, хтоник узнавал об окружающих, не прибегая ни к какой магии. Это и восхищало и нервировало одновременно. Вирокс выпрямился, убирая от лица упавшие волосы. - Мне надо знать все, что ты нашел, Наршерри. После - получишь, что захочешь.- прибавил он вкрадчиво, всегда легко раздававший обещания.

Потревоженная движением,  рана свежей татуировки вновь расцвела на плече  пожаром, и Вирокс на прощание  улыбнулся этому ощущению.

[Кийтал Наршерри]

- Ханым жива, Вииир, - имя химеры слетело с губ Наршерри протяжным мурлыканьем, от которого, казалось, начинали  вибрировать кости, прогоняя волну крупной дрожи по позвоночнику. - Это так же верно, как то, что я давно уже не являюсь тем, кем был изначально. - сейчас, когда часть его сознания плавала в глубинах киберсети, просеивая тысячи террабайт информации, Кийтал не мог сфокусировать взгляд на стоявшем за креслом мужчине. Подернутые едва заметной пеленой глаза отливали легкой зеленью. - Я поспрашал тут кое кого... да и Профессор вот только что подтвердил... - еще одна точка на карте осветилась багровым сиянием, - согласно полученным Мориарти сведениям, говорят, старуха перебралась сюда. Горное селение, затерянное в среди заснеженных пиков...
Он все так же смотрел в лицо химеры, продолжая улыбаться чуть развязно и бесшабашно.
Движение, шелест стекших с ладони волос, рассыпавшихся по его плечам. Прикосновение, легкое, скользящее и невообразимо горячее. Линию острой скулы обожгло живым пламенем, проникшим под кожу и разлившимся благодатным теплом. Жалящие огнем точечные касания четкого контура сухих губ из под которых виднелись кончики острых клыков. 
- Добраться будет сложно, но можно... - Наршерри, ощутив тяжесть ладони химеры на своем затылке, не сопротивлялся, послушно склонив голову,  когда уловил понуждающее давление. - Сейчас большинство перевалов вполне проходимы...
И снова шелест волос, переброшенных Вироксом ему на грудь. Пряди стекли вниз, скрыв под собой тонкие кабели, змеившиеся от ушей эльфа. Воздушная струя, потревоженная движением мужчины послала отозвалась крупной дрожью, скатившейся, вниз по позвоночнику темного. Прикосновение... нет, скорее лишь намек на него, обозначенный горячим дыханием.  Острое, болезненное покалывание вытатуированных на шее иероглифов, смешалось с низким, утробным взрыкиванием перетекшим в сдавленный мурк. Пальцы, сдавливавшие затылок обжигали, посылая по коже сотни огненных игл, исторгнувших из его глотки глухой полустон-полурык.
- Значит, ты хочешь знать все, Вир... - эхом отозвался Кийиал, хрипло вздохнув, когда пальцы химеры сомкнулись на его горле. - Хорошо... - касание сухих, горячих губ к шее. Укус опалил короткой, жаркой болью, исторгшей из горла Наршерри протяжный стонущий мяв. - Мррряявххх...
Кийтал содрогнулся, гася рвущийся с губ хриплый стон. Выпрямился, поднимая голову, но не пытаясь сбросить ладонь химеры со своего горла. Ощущение сильных пальцев, могущих не только подарить ласку, но и сдавить горло, сминая трахею и ломая шейные позвонки, будоражило. Горячо. Нежно... Смертельно опасно...
Сейчас Наршеррри балансировал на тонкой грани, разделявшей удовольствие с пьянящей угрозой. Он знал, насколько быстрым может быть Вирокс, но это лишь подстегивало темного в желании ощутить, настолько быстро ласка перейдет в смертельный захват.
Он знал, что играет с огнем, но... совершенно не желал останавливать эту игру.
- Не мешает, Вир, - выдохнул Наршерри, едва заметно качнув головой, отчего давление ладони химеры на его горло только усилилось. - Я не перестану читать тебя... Как бы ты ни изменял себя, я всегда буду чувствовать твое дыхание и твой запах, буду слышать биение твоего сердца. Я не умею по-другому, Вир.  Прости...
Вздохнул, прикрывая глаза и выравнивая дыхание.
- Хорошо, пусть будет так. Я расскажу, только... - кривая усмешка тронула губы темного. - Не обещай, Вир... Не надо...
И провалился в недра киберсети, оживляя замершие на экране картинки. Сейчас неподвижными были лишь портрет Мехтхильд Нурлион да артефакта-яйца, который принес ему Вирокс.
- Как я уже говорил, изначально задумывался парный артефакт. Конструкт был создан чуть больше ста лет назад. Заказчик был один, и его имя нигде не фигурирует. Моим информаторам не удалось отыскать ни единого упоминания о нем. - голос Кийтала звучал глухо и отстраненно. - Если верить официальным данным - это был последний столь сложный  артефакт, созданный Мехтхильд. После этого она более не создавала магических конструктов, перебиваясь мелким ремонтом и настройкой артефактов.
Еще одно изображение появилось на экране. Два камня одинаковой огранки и обработанные в одной технике. С совершенно идентичным друг другу рисунком магических сигиллов. Два камня-близнеца, так можно было бы сказать, если бы не различие в структуре самих камней. Один - подернутый молочно-мутной пеленой, второй же чист, словно хрустальная слеза. На камне не было ни единого мутного пятнышка.
- Об их свойствах так же ничего не известно. Мне не удалось ничего извлечь из осколков, все свойства камня были уничтожены взрывом. - темный вздохнул, качнув головой, и тонкие кабели нейрошунтов царапнули обнаженную кожу эльфа в такт движению головы. - И хотя конструкт был отдан одному заказчику, в дальнейшем камни были разделены.... и перенастроены, - Наршерри запрокинул голову, ловя взгляд химеры и вновь оскалившись. - Кстати, как давно ты нашел это мутный камешек? И в чьих руках он был?

[Вирокс]

Вирокс замер, прислушиваясь, как трепещет горло эльфа под его ладонью, словно впитал ею тот хриплый рокочущий стон. Хотелось думать, что ничего подобного в его жизни еще не случалось: потерять такое воспоминание было бы непростительно. Никогда бы ему и в голову не пришло, что в Наршерри окажется столько чувственности, это было как в бездонный колодец заглядывать. Густое мурлыканье хтоника завораживало, а контраст между тем как хрупко он выглядел, и кем на самом деле являлся - тут химера не обманывался, ни на секунду не забывая, насколько опасным существом тот был - только усиливал впечатление. На секунду Вироксу даже вспомнилась их схватка несколькими ночами обратно, и яркое ощущение впивавшихся в его тело когтей беснующейся белой твари влилось в тот коктейль, что и без того плескался в его крови, но уже не столько азартом драки и болью от ран, сколько свежей волной того же порочного адреналинового удовольствия, которое он принес с собой в эту затемненную комнату. Вирокс и сам хрипло выдохнул, уловив легкий спазм, прошедший по телу эльфа. Кийтал сказал, что его пьянит запах - химеру же, похоже, опьяняла близость теряющего самоконтроль хтоника. А этого он не ожидал и сам от себя. Вспышкой пришло и погасло понимание, что, возможно, жизнь свела его с тем, кто смог бы наполнять вечно терзавшую его пустоту ожидания покоя: даже затишье с ним было похоже на передышку в оке шторма.

  - Наршерри... - Поняв, что выдох превратился в имя, Вирокс отдернул руку. - Да знаю, что будешь. - расслабленная улыбка вернулась на губы хаосита. По ним все еще рассыпались искры от касания кожи эльфа. - А я найду способ сбить тебя со следа. А пока - как есть. - Он вышел из-за кресла, и оперся бедром на стол, развернувшись в пол-оборота, чтобы видеть монитор и откинул упавшие на лицо пряди. Просьба не давать обещаний удивила, и он удивленно и чуть насмешливо выгнул бровь, затем пожал плечами, не став интересоваться, почему так. Хотя и не привык к тому, что кто-то, да еще только что, буквально, стонавший в его руках, отмахивается даже от его игривых намеков, за которыми, действительно, не стояло намерений. Хотя, если бы не то, что надо было узнать сейчас, не отказался бы в этом состоянии ни от возможности спрятать лицо в волосах эльфа, ни от того, чтоб чувствовать, как его собственное дыхание отражается от кожи хтоника, ни - даже - от его когтей на своей. - Как скажешь. Продолжай, пожалуйста.

  Он перевел взгляд на изображение. Слушая возобновившиеся пояснения, Вирокс кивал, мысленно сопоставляя даты.

  - А есть какая-то информация, где может быть второй? - не то, чтобы он понадеялся на позитивный ответ. То, что он принес именно этот камень на исследование именно Наршерри, конечно, могло оказаться и роковым совпадением. Вряд ли бы опалит рванул бы в руках другого артефактора, раз дело обстояло именно так, и что-то их связывало. Но времени вспять не повернешь, иначе бы химера отмотал бы обратно не десять дней, а все десятилетия своего стазиса, чтоб добраться до причин, но время - измерение непокорное даже сильнейшей магии. Вирокс зарылся пальцами в свои волосы у висков:

  - Он не совсем в чьих-то руках был. - под эхом эйфории слова не так крепко застревали в горле. - Когда меня... Как ты сказал, размотали на лоскуты, Энтропий велел поместить мое тело в холодильник. - Вирокс не знал, почему демиург решил именно так, и не чувствовал себя в праве спрашивать. Ни у кого иного, учитывая практически "официальный" статус эмиссара при божестве, этого права не было тем более. Короткая пауза - Вирокс ощутил, как пересохли губы. Даже в затянутом эндорфиновом трипе мысли о поражении и вынужденном отдыхе в стазисе отдавала горечью. - Когда меня подняли, капсулу я велел отправить на утилизацию. - это была неправда, он сам ее уничтожил - сжег. - Камень обнаружился вплавленным в ее остатки. Наверное, тогда и повредили. Его там быть не должно было. Но... - он коротко вскинул глаза на хтоника, прикидывая, что может рассказать. - В центральных зиккуратах ты сырой телергией чуть ли не дышишь. Не зная, что искать, а уж тем паче, не зная, что искать нужно, уловить конкретный контур практически невозможно. Протомагия не просто чувствуется, ты ее там почти впрямую осязаешь. Можно положить зерно дархата, никто и не заметит, пока оно не взорвется. Я отдал камень Йованне и отправил сюда. Как только появилось время и возможность заняться - связался с тобой. - Вирокс встряхнул головой, и заставил себя беззаботно улыбнуться.

  - Остальное ты знаешь. Так что... Горные перевалы, ты сказал? - химера наклонился вперед, к Наршерри и оперся рукой в подлокотник кресла, исподлобья глянув в лицо эльфа. В голосе снова нотки азарта и затаенной угрозы. - Надо навестить сайидати Метхильд. Составишь компанию?

[Кийтал Наршерри]

Прохлада потревоженного воздуха, и пальцы, сжимавшие горло Наршерри, соскользнули прочь, оставив после себя  ощущение ожога, опалившего смуглую кожу и оставившего  после себя ощущение...  сожаления и неудовлетворенности, словно химера нарушил некое обещание, лишив его опасной ласки.
Хриплый, протяжный полустон-полумяв  сорвался с губ темного, которого вновь омыло прохладной воздушной волной. Остроконечные уши уловили  короткий шелест шагов и одежды, когда химера переместился, оказавшись в поле зрения расфокусированного взгляда, в котором все еще плавали отголоски электронных терабайт, заполнявших его сознание. короткий шорох волос по ткани куртки, когда Вирокс перекинул тяжелые темные пряди за спину.
- Найдешь способ... сбить со следа... - хмыкнул Кийтал, оскалившись. – Не уверен, что это возможно... Впрочем... мне будет любопытно на это посмотреть...
Обещания... Наршерри давно уже не верил в них. Привыкший полагаться лишь на себя самого, темный и сам старался не обнадеживать, особенно если знал, что исполнить обещанное едва ли будет возможно. Быть рядом с химерой, ощущать его одуряюще притягательный запах, чувствовать его ладони на своем теле... Хотел ли он узнать, что могло бы быть, если бы оба отпустили себя, наплевав на все. Возможно... Ожидал ли, что химера исполнит обещанное? Едва ли...
«Возможно, в другой раз, Вир... я соглашусь на твое обещание... и захочу узнать, каково это... быть рядом с тобой... дышать одним с тобой воздухом... вновь ощутить, как сжимаются твои пальцы на моем горле, вырывая  вибрирующий мяв... Сейчас это не важно...»
Сейчас важно было лишь одно – информация, которую успел и смог  собрать эльф за отведенный ему срок. И все же Кийтал не спешил отвечать на озвученный химерой вопрос. Куда занятней было услышать то, как мутное яйцо оказалось в руках хаосита. Именно от этого зависело, в какую сторону двинется в своих изысканиях сам темный, когда начнет разматывать ниточку, приведшую к тому, что на  камень была нанесена вязь, настроенная на него самого.
Так что Наршерри внимательно слушал тихий голос  Вирокса, запоминая каждую деталь сказанного. Каждое слово, падающее в повисшую тишину.  Он слушал и пытался сопоставить  сказанное с тем, что сумел обнаружить сам, когда сопоставлял воспоминания, свое и химеры. Ниточка была... тонкая, зыбкая, но  за нее можно было потянуть... и посмотреть, куда она приведет. Но этим можно было заняться позже. Сейчас же следовало сосредоточиться на том, что интересовало эмиссара  Энтропия.
- Я как раз пытаюсь это выяснить, Вир. -  шепнул  Кийтал, откидывая голову на спинку кресла. Узкие кисти лежали на подлокотниках, чуть сжимая их. Эльф прикрыл глаза, слушая электронный шум заполнивший его сознание. И хотя изображения на мониторе оставались недвижимы, в разуме темного террбайты информации сменяли друг друга с запредельной скоростью. Прошло  некоторое время, прежде чем Наршерри заговорил вновь. – После разделения второй камень  исчез, словно его и не было.  Мне не удалось обнаружить никаких сведений ни о его перепродаже, ни о смене владельца. Создается ощущение, что камень  словно бы растворился. Одно могу сказать точно: его определенно  использовали по назначению. Я исследовал вязь, которую успел зафиксировать до взрыва твоего артефакта. На ней есть  следы  сторонней вязи, почти идентичной той, что была нанесена на камень, но несколько отличавшееся от нее. Обе вязи родственны друг другу. -  эльф помолчал. – Я поднял все свои связи, Вир. Но... требуется  время, чтобы они отозвались.
Темный вздохнул, осторожно тронув провод. Смуглый пальцы проскользили по не нему вверх и, осторожно обхватив разъем, извлекли шунт из гнезда. Минутой позже, он извлек и второй нейрошунт.
- Горные перевалы... Они открыты... можно пройти... - Наршерри открыл глаза, сфокусировав взгляд на лице склонившегося к нему химеры. Из темных, отливающих сейчас легкой зеленью, глаз исчезла зыбкая завеса, говорившая о том, что сознание эльфа было разделено. – Да, пора навестить старушку. У меня к ней накопилось много вопросов. – в бархатном голосе отчетливо слышались рокочущие нотки  угрозы и предвкушения. Смуглые пальцы невесомо коснулись ладони химеры, огладив горячую кожу. - С удовольствием, Вир... с удовольствием...

[Вирокс]

Вирокс не стал вступать в дискуссию о том, сможет ли он что-то придумать, чтоб не позволить хтонику разматывать клубок его настроений и ощущений, как заблагорассудится. Гораздо примечательнее было то, что в голове у химеры уже прочно угнездилась мысль о том, что игра будет стоить свеч.

  Легкая тень, промелькнувшая на красивом лице Наршерри, когда он отстранился - разочарования, как понял Вирокс - тоже дорогого стоила. Зато эльф внимательно слушал о том, где был найден проклятый артефакт, не перебивая, не заставляя повторять и не задавая уточняющих вопросов, за что химера ему был, в общем-то, благодарен.

  Как бы Кийтал не сформулировал запросы тем неведомым, кого назвал своими связями, было очевидно, что ответов придется дожидаться: кто знает, сколько тем понадобится, чтоб поднять данные и вернуться с ними к эльфу - если сочтут нужным. И всё же, потенциальная осведомленность третьих лиц, которых он не контролировал, химере не пришлась по вкусу.

  - Я признателен, Наршерри. Но надеюсь, ты в своих связях уверен, как в себе самом. - Вирокс слегка поморщился, следя за неторопливым плагаутом эльфа.  - Это все пока? - уточнить стоило. В целом, если не считать фиаско со взрывом артефакта, ликвидатор был склонен считать итог исследования находки в той или иной степени удовлетворительным. Меньше, чем хотелось надеяться, но зацепки все равно были, пожалуй даже более полезные, дающие шанс узнать "кто?", а не только скупое "для чего?". Учитывая временные рамки, озвученные Кийталом, у хаосита окончательно развеялись сомнения, что камень не был случайным.

  Наршерри на предложение совместной вылазки отозвался с тем же вкрадчивым, сдержанным азартом, что и Вирокс в своем голосе не скрывал. Они были разные по сути, но под позолотой цивилизованности таились, выглядывая из бордово-черных глаз химеры и зелёных - эльфийских, два хищника, которым, к тому же, нечего было делить. Если стихийная часть генома Вирокса  была ко всему равнодушна, то драконья, как раз, получала удовольствие от выслеживания добычи, а таковой считала любого, кто стоит на пути, а о тех, кто слабее, считала допустимым точить когти даже из прихоти, не говоря уже о необходимости. Причем слабостью должно было считаться и даже просто чуть большее, чем у химеры простодушие, более гуманные взгляды, недостаток магического искусства... Да всё что угодно что позволяло бы Вироксу одержать верх. Это становилось только вопросом времени. Вирокс и в одиночку бы добрался до старой артефакторши, он был уверен. Но в тандеме с Кийталом - они могли оставить за собой выжженую землю на пути к цели - ликвидатор уже отлично понимал, на что способен изящный на вид эльф. Может быть, так и следует поступить... Но это было бы равносильно объявлению войны. А химера пока не знал, против кого собирается в поход.

  Вирокс перевел взгляд на пальцы хтоника, тонко прикоснувшиеся к его ладони, глянул в глаза Наршерри, чуть приподняв уголки губ в легкой усмешке и подался вперед, потянувшись к лицу эльфа, но когда между ними осталось расстояния едва ли на один выдох, выпрямился, аккуратно выскользнув из-под касания.

  - Сколько тебе потребуется времени, чтобы собраться? Я подготовлю все, что может понадобится в Лаилахе. - Он не слишком хорошо помнил географию Лиреи, но Кийтал только что показывал карту, а в столице, разумеется, да и в Дамаске были ячейки хаоситов и зиккураты Энтропия. - Мы можем сэкономить время и отправиться туда через порталы Дискордиума. - эмиссару никто бы не задавал вопросов, почему он и его гость ими пользуются. Другими ресурсами Ордена Вироксу сейчас пользоваться не хотелось. Он выскользнул из-за стола, и направился к стойке бара. - Хоть сейчас. Если, конечно, - Вирокс, прошуршав пакетом из крепкой, дорогой бумаги, обернулся через плечо, - у тебя нет других планов. - В руках химеры оказалась бутылка дансенфайского вина. Клеймо на ней, не этикетка, явно сообщало, что содержимое с сюрпризами.

   - По-моему, хороших новостей, все же, больше. - мурлыкнул довольно хаосит.

[Кийтал Наршерри]

Темный усмехнулся в ответ, отслеживая по легким колебаниям воздуха движение наклонявшегося к нему химеры. Теплая волна дыхания коснулась сухих губ, и эльф чуть приподнял уголки точеных губ, показав кончики  острых клыков. Он не стал изменять их, возвращая их к прежнему, привычному для темных эльфов виду. Разочарованный вздох слетел с губ Наршерри, когда химера высвободил ладонь, ускользая от прикосновения. Тепло, почти жар, кои мужчины очаровывал эльфа, испытывавшего непроходимую жажду по живому пламени.  
- Да, это все, что я успел отыскать на  сегодняшний день. – кивнул Кийтал, сворачивая  кабели нейрошунтов в кольца. – Поиски продолжаются. К сожалению, они идут не так быстро, как хотелось бы. – с тихим шорохом провода легли на стол перед монитором. – Когда появится новая информация, я сообщу. – эльф выпрямился в кресле, поправляя сползшую с плеча рубашку. Усмехнулся, переведя взгляд на экран, на котором  уже вновь маячила рогатая морда Профессора. – Я уверен, Вир. И... у меня имеются рычаги, чтобы проконтролировать весь процесс.
Наршерри не лгал.  Все, с кем работал эльф, отлично знали, что темный не только скор на расправу, но и что у него  длинные руки. В свое время ему пришлось провести  пару показательных наказаний, чтобы напрочь отбить желание у остальных даже думать о том, чтобы подвести темного артефактора. Впрочем, время от времени Наршерри обновлял память своим связям, так, чтоб не забывали.
Темный выскользнул из кресла, замер на мгновение, потом медленно потянулся всем телом, разминая затекшие мышцы и тихо взрыкивая от прокатившегося по телу приятного покалывания. Встряхнул головой, отбрасывая длинные пряди с лица и позволяя густой, отливающей темной зеленью чернильной гриве  свободно рассыпаться по плечам и спине. Тускло-красный свет, льющийся из кристаллов,  укрыл причудливой тенью сложную вязь татуировки на виске и щеке Кийтала, превратив его лицо в подобие живой маски.
- Мориарти, подними отчеты по моему последнему обследованию в клинике «Азраила» - велел темный, заканчивая потягиваться и разминаться.
- Вывести на экран?
- Сложи в папку и выведи на экран, я просмотрю их позже.
Рогатая бошка хрюкнула, наполнив пространство  искусственного грота густым басом.
- Сделаю, Шарх...
Путешествие в горный халифат будоражило,  заставляя кровь быстрее бежать по жилам и обостряя отточенные за столетия инстинкты  до предела. Тварь, которой на самом деле был темный эльф, взяла след и готовилась начать охоту, расцвечивая ауру  Наршерри багровыми сполохами.
- Только обуться, Вир, - мурлыкнул Наршерри, приблизившись к барной стойке, прислушиваясь к манящему  шелесту принесенного Виром пакета. – Все остальное я могу подготовить в Ансиау, где у меня так же имеется нора. Моя домашняя портальная сеть быстро перенесет меня в логово. – темный принюхался, улавливая   тонкий аромат принесенных блюд. Тихий стук донышка бутылки о стойку  вызвал  предвкушающую усмешку на красивых губах. – Кхм... Отправиться порталами Дискордиума... Раз ты предлагаешь.... Кто я такой, чтобы отказываться от такого предложения...
Потянувшись к кронштейнам, на которых висели бокалы, он  снял два фужера и поставил их на столешницу.
- Разольешь, Вир? – темный кивнул на бутылку в руках химеры. – Надо бы выпить за успех нашего общего дела...

[Вирокс]

- Отлично. - Вирокс согласился со всем сразу: и с тем, что Кийтал будет держать его в курсе, если узнает что-то еще, и с тем, что он знает, что делает, обращаясь к своим неведомым информаторам. - Кстати, Наршерри, раз уж к слову пришлось, ты ведь не станешь облегчать мне задачу прорядить твоих информаторов в Дискордиуме? - со смешком поинтересовался эмиссар, заведомо ожидая от артефактора отказ сдать любителей распускать языки о внутренних делах ордена. Что бы хтоником не руководило, когда он попытался узнать, что произошло с ним, Вирокс не собирался спускать потенциальным доносчикам подобного проступка. Рано или поздно выловит каждую крысу. Или, как минимум, приберет к рукам сам, чтоб уходившее наружу было выверенным и контролируемым изнутри. Но и на эту тему он пикироваться не собирался, так что обернул вопрос в шутку, глядя, как эльф всласть потягивается.

  Сургуч, закрывавший пробку, химера легко разломал пальцами, стряхнул на столешницу и аккуратно сгреб крошки, чтоб не разлетелись по всей стойке.

  - Дай штопор, пожалуйста.

  Из вскрытой бутылки донесся терпкий винный запах с фирменными странными нотками - крошечных доз яда дархатов, что добавляли в напитки на Проционе хватало, чтоб не перебивая вкуса марочных вин, наделить их не самыми ожидаемыми свойствами. Конкретно это просто было способно пробить даже Вироксову устойчивость к алкоголю. Не валило с ног при адекватном употреблении, конечно, а просто ощущалось так, как будто крепостью тела и обменом веществ он не отличался от человека. У него не было оснований подозревать, что с Кийталом окажется иначе, но припомнив, как хтоник ластился рукам, потому что "запах пьянит", Вирокс на миг заколебался занеся горлышко над чашей, хотя в следующий миг хохотнул, и разлил по бокалам.

  - Прочитай только, что там, а то... еще что-нибудь непрогнозируемое случится. - Он протянул бутылку хтонику. - Я готов рискнуть, а вот ты - не знаю. - Химера расслабленно улыбнулся. Их небольшая разница в росте заставляла его подымать глаза, чтоб смотреть в лицо Кийталу, и, оттого в той улыбке могла привидеться ирония. А может, она там и была. В скудном освещении кабинета артефактора вино казалось черным, словно деготь, лишь у самого стекла едва уловимо отливая бордовым, как взгляд самого Вирокса. - Вот так сразу готов сорваться на Лирею? С тобой не заскучать, да? - Вирокс поднял один из бокалов. - Предлагаю. Мы окажемся ближе и не надо будет... - он замолчал прислушиваясь, - Мы же все еще в Лоссуме? Сейчас практически противостояние. Так будет гораздо удобнее. - Портал на планету в противоположном апогее открыть мог разве что демиург или грандмастер пространственной магии. Вирокс не был ни тем и не другим.

  С пакетом он не стал возиться - прошлый раз разбирал, так что оставил это самому эльфу, благо никаких особенных лакомств или чего-то сверхизысканного не притащил. Не сделал жеста, чтоб передать один из стоявших перед ним кубков эльфу, то ли внаглую игнорируя все правила приличия, то ли решив, что пусть хтоник сам за бокалом тянется.

  - Наршерри, а может, как-нибудь еще разок покатаемся? На дороге было весело. - предложил хаосит, чуть подавшись к Кийталу. - Будет без сюрпризов, я обе... - осекся, ухмыльнулся, и закончил иначе: - Их не будет, но я ничего не обещаю.

[Кийтал Наршерри]

- Не стану, - вернул усмешку химере темный- Зачем? Полагаю, ты и без моей помощи отыщешь болтливую крысу.
Наршерри не стал говорить, что тот единственный болтун, согласившийся добыть необходимую информацию, получил положенное вознаграждение. Эльф  просто сломал ему шею так... во избежание... дабы тот не распускал более свой длинный язык.
Легкий треск ломающегося сургуча отогнал непрошенные воспоминания. Темный кивнул, поднялся со стула, потянувшись к одному из ящиков.
- Держи, — он протянул Вироксу штопор и вновь устроился на высоком стуле, аккуратно поставив бокалы.  — Прочитать? Зачем, Вир?... - черная бровь насмешливо изогнулась. Изящные ноздри затрепетали, втягивая густой, терпкий аромат выдержанного вина, разбавленного тонкими нотками вязкой горечи, характерной для дансенфейских ядов. Кийтал отставил протянутую химерой бутылку. - Рискнуть? Почему бы и да...
Яды дархатов... они приносили забытье, полное, без сновидений и кошмаров,  если использовать их в нужных пропорциях и соответствующих дозах. Иногда темный... пользовался ими, чтобы забыться, когда  внезапно охватывавший его ужас встречи с ликвидаторами "Азраила"  становился настолько сильным, сковывая, не позволяя здраво мыслить.
Взгляд глаза в глаза. Улыбка, тронувшая губы Наршерри, отдавала легким азартом и предвкушением.
Длинные, тонкие пальцы обняли пузатый фужер, чуть качнув его, чтобы густая, тёмная, жидкость омыла округлый бок. Вязкий аромат, потревоженный движением ладони эльфа, вновь коснулся трепещущих ноздрей темного, разливаясь густым теплом по жилам.    
- Готов, Вир, готов... - Кийтал поднес бокал к губам и сделал сначала маленький глоток, позволяя вину коснуться нёба, разливая сложный, ступенчатый букет терпкого вкуса. Вязкая, тягучая горечь дархатского яда обожгла горло, скатившись тяжелой каплей вниз. Наршерри передернулся, ощутив, как по жилам побежало жаркое пламя. - Мы на Цирконе, в Лоссуме. - он сделал еще глоток, долгий и полноценный. Вино обожгло рот,  заполнив его изысканной горчинкой дархатского яда. - Я принимаю твое предложение, Вииир... - темный выдохнул имя химеры, растягивая гласные и добавляя к ним бархатное урчание. - Когда мне ещё выпадет возможность путешествовать порталами Дискордиума...
Наршерри придвинул к себе пакет и начал неспешно расставлять контейнеры со снедью.
Движение. Шорох одежды, теплое дыхание, коснувшееся сухих губ эльфа. Тихий голос,  короткая усмешка. Темный замер на короткое мгновение, а потом, сложил руки на столешнице и опустил на них голову, рассыпав густую гриву по рукам и  столу.
«А может, как-нибудь еще разок покатаемся?»
Фраза пробудила воспоминания. Кийтал утонул в картинах прошлого.
Он никогда не участвовал в стихийных гонках, собиравших толпы любителей скопости и адреналина. Но каждый раз, натыкаясь на  приглашение, устраивался на крыше  какого-нибудь здания, там, где проходил маршрут и замирал,  раскидывая  обширную ментальную сеть. Он ощущал всех разом и каждого в отдельности. Он был рядом, мчась на  мощном байке и безумно скалясь от зашкаливавшего в крови азарта или же захлебывался  болью, выхаркивая собственные легкие, когда, не вписавшись в вираж, пилота размазывало по асфальту. Каждый раз он был там, воскресая и умирая одновременно с каждым из безумных гонщиков.
Он всем существом желал быть там, мчаться распластавшись на выпуклом теплом баке раскатисто урчащего байка по сияющим неоном улицам, легко входя в поворот, и понимал, что не позволит себе этого удовольствия. Какими бы запредельными ни были его чутье и реакции, без подключения к бортовому компьютеру мотоцикла эльф попросту не сможет ехать. А любая ошибка была чревата тем, что его мозги будут отскребать с асфальта и заграждений чайной ложкой.    
- Покатаемся, Вир... Всенепременно...  - мурлыкнул Кийтал, вскинувшись, и выгнулся, раскатисто урча. Яд, плескавшийся в его крови, обжигал жилы, растекаясь сухим теплом по гибкому телу. - Мне понравилось... хочу повторить... и не важно, с сюрпризами... или без... – он замер, поймав лиловый взгляд  химеры. – Тебе нужно лишь позвать меня... Я приду.
«Ты подарил мне возможность... получить то, чего мне так не хватало...»

[Вирокс]

- Значит, за риск. - Вирокс отсалютовал, и тоже пригубил, особо не балуя себя ни ароматом, ни смакованием вкуса, как подросток, толком еще не умеющий отличить проходное от достойного и не считающий нужным постигать подобное умение. За тысячу лет пробовал и вещи лучше, более изысканные, но это вино было хорошим, действительно богатым вкусом, многослойным и раскрывавшимся постепенно, как и положено было быть славным Проционовским винам. Но зато Наршерри пил так церемонно, так погружаясь во вкус, что Вирокс ловил себя на мысли, что предпочел бы сейчас отхлебнуть прямо из горлышка бутылки, хоть немного уравновесить манеры хтоника. Сдержавшись, чтоб не фыркнуть в бокал, он поставил его на стойку, продолжая чувствовать на небе и языке терпкий вкус.

  Выделить ноты добавок Вирокс не мог, ощущался напиток действительно иначе, чем обычные ягодные ферменты того же качества, бережным и вяжущим жаром падая куда-то вглубь.

  Согласие хтоника звучало так, сквозь это тихое сдавленное мурлыкание, словно Вирокс предложил что-то за пределами общественной морали, хотя речь шла всего лишь о том, чтоб предпринять путешествие с уместным комфортом. Бархатный голос голос эльфа словно прошелся по коже, так двусмысленно звучало, если бы не контекст. Химера сосредоточился, в созвездии умов по всему миру нашаривая единственное нужное сознание и, сформировав, отослал резкий, как укол, приказ, емкий и подробный, отлично представляя, что после этого произойдет. Ему было наплевать, какое в той части Лиреи время суток, но он точно знал, что воткнул лопату в муравейник. Эмиссар с гостем прибудут скоро, в течении суток. Подготовить адекватную встречу. Портал и так был открыт на его сигмы, эльфу же требовался базовый доступ. Максимум, где Кийтал мог оказаться без его, Вирокса - без боя, конечно -  сопровождения - площадка портала, коридор, ведущий в главный холл. Даже с возможностями артефактора, это было гораздо больше, чем могло бы ожидать обычного посетителя.

  - Ничего особенного. - пожал химера плечами, делая еще один глоток, глядя на Кийтала поверх бокала, который обхватил обеими ладонями. К содержимому зашуршавшего пакета химера не проявил никакого интереса. - Если бы стационары не были так удобны, разве ты бы ставил их в своем жилище? - этот рукотворный каскад многомерных гротов иначе - квартирой, домом, или как-то еще так называть уже просто не хотелось. По сути, все приготовления сделаны.

  - Кстати, - в отличии от хтоника, Вирокс не игнорировал слова, и не забывал о полученных - уже полученных - обещаниях. И был совершенно не прочь об одном таком напомнить. Его плечо уже почти зажило, неудобств больше не доставляло, но биохимический кайф развеивался медленнее. Поставив свой бокал и улучив момент, когда руки эльфа окажутся свободными, Вирокс поймал прохладную ладонь, и коротким негрубым жестом заставил Кийтала развернуться, ловя в те объятия, которых, как ему казалось, хтоник все это время искал. Потянул на себя, принимая на руки вес эльфа, и благодаря мысленно благодаря Хаос, что недостаточно чувствительный, чтоб отключаться из-за эмоций, какими бы те ни были. Еще не от вина, уже не от эйфории сабспейса. Тонкое тело в кольце рук снова показалось слишком хрупким. Такая приятная воображаемая уязвимость. - О Дискордиуме. Наршерри, ты же закончил с артефактом. Ты говорил, что скажешь, чего хочешь, - выдохнул он в завесу темных волос и расслабил руки. Объятия не были хваткой, покажется эльфу, что гость заступил за границы, и Вирокс уберет и ладони, лежавшие на плече и талии Наршерри. Но после всей той тяги к ласке, что хтоник проявлял, Вироксу вовсе не казалось, что он, со своей настойчивой тактильностью прижав к себе изящного, как статуэтка, Кийтала, нарушает какие-то правила. Напротив, химера был уверен, что продолжает игру, затеянную эльфом... И - подыгрывает. И даже получал от того удовольствие. По крайней мере - от самой игры.

[Кийтал Наршерри]

- Конечно... ничего особенного... - шепнул Наршерри, сминая пустой пакет и отправляя его в мусорную корзину, где бытовые заклинания подхватят его и уничтожат, развеяв в пыль. – Всего лишь удобство... А порталы Дискордиума, как доносят слухи, весьма комфортны  в использовании. – он хмыкнул, допивая вино и отставляя пустой бокал в сторону. – Естественно, нет. – фыркнул темный, оскалившись. – Но я все равно отыскал бы то, что сделало бы мое перемещение максимально быстрым и комфортным. Стационары... позволяют не тратить сил на создание перехода... всего то и нужно, выставить координаты, настроить и обеспечить зарядку. Со всем этим я вполне справился, хоть и пришлось повозиться и основательно потратиться.
Кийтал умолк, продолжая вглядываться в лиловые сполохи в глазах химеры. Дархатский яд все еще растекался по его жилам, обжигая и создавая горячие волны крупной дрожи, прокатывающиеся по позвоночнику. Это приносило темному удовольствие, ибо всякий раз, когда очередная волна жара лавиной скатывалась по проступающим под тонкой кожей позвонкам, эльф жмурился, пьяно улыбаясь.  
-Да, Вир... - едва слышный шепот слетел с пересохших губ. Кийтал замер, ощутив, как сжались пальцы химеры на его узкой, прохладной ладони. Короткое движение руки и темный, выпрямившись, развернулся, следуя  мягкому, но настойчивому посылу.
Объятия... ощущение рук Вирокса, обвившихся вокруг талии и тронувших плечи. Наршерри, хрипло выдохнув, подался навстречу, склоняя голову и  касаясь лбом плеча  мужчины. Грива  густых волос рассыпалась по плечам, укрывая руки химеры. Горячее тепло чужого тела пронзило хрупкого эльфа, сминая его собственную прохладу и согревая его. Он глухо уркнул, прикрыл глаза, захлебываясь в волнах нахлынувших картин прошлого.
Протяжный мурк, сорвался с пересохших губ, едва эльф ощутил тепло дыхание химеры, тронувшее  его волосы и проникшее дальше, приласкав чувствительную кожу, скрытую  тяжелыми иззелено-черными прядями. Остроконечное ухо дернулось, прижимаясь к черепу.    
- Я помню... - выдохнул он, опалив плечо  Вирокса своим дыханием. Яд все еще бурлил в его крови, развязывая язык и туманя сознание. – Чего я хочу?... Дом, Вир... Место, куда я могу вернуться... - хриплый вздох. - ...и где не будут на меня охотиться... словно я бешеная тварь, которую нужно уничтожить любой ценой.
Хриплый вздох, сорвавшийся с губ.  Развернувшиеся картины прошлого столь яркие, что можно было разглядеть даже мельчайшие детали.
Дом Кастро-Бриен, клан, в котором он вырос и который всегда оберегал его. В искореженной изменением, вызванным слиянием с хтоном-аннигилятором, родовой татуировке все еще можно было угадать характерные дому артефакторов линии, хотя самого клана давно уже не существовало. Те несколько особей, которые все еще были живы, в расчет уже не брались.
Когда Наршерри смог вернуться на Циркон, род Кастро-Бриен доживал последние, отведенные ему судьбой дни. Ослабевший и разорившийся, благодаря недальновидности тех, кто  взял бразды правления после исчезновения Кийтала, клан уже не смог подняться. Тогда эльф просто выкупил те остатки артефакторных мастерских, что еще  были в собственности Дома. И ушел, навсегда выбросив из памяти все, что некогда связывало его с родом Кастро-Бриен.
Сейчас же, обнимая химеру и чувствуя его дыхание на своих волосах, темный не мог сказать, откуда пришла фраза, и чье желание он только что озвучил: той твари, что скрывалась в глубинах его существа, или же это были отголоски  растворившейся в недрах разума хтона-симбионта памяти темного эльфа, носившего имя Кийтал Кош Наршерри, из Дома Кастро-Бриен.

[Вирокс]

У Вирокса и не было сомнений, что к обустройству сети порталов, соединивших Лоссум и Климбах и Хаос ведает, что еще в единое целое Кийтал приложил собственные усилия, благо и сил и умений ему хватило бы, и тема себя исчерпала раньше, чем стала занимательной. Эльф даже с какой-то готовностью скользнул в руки химеры, словно только и ждал, и покорно прильнул, окутывая рассыпавшейся темной гривой ладони Вирокса. Хаосит тоже довольно выдохнул и чуть откинулся, оперевшись спиной о высокую барную стойку. Он заранее понимал, что прижимать к себе это красивое и опасное существо будет приятно, но оказалось, что это еще слаще, чем хаосит ожидал. Скользнул пальцами в волосы на затылке глухо заурчавшего хтоника и едва не пропустил тихие слова, легко теряющиеся в дыхании.

  И замер, обескураженный услышанным.

  - Дом? - они находились в жилище хтоника, и Вирокс не мог бы и вообразить, кому хватит дерзости и куража тревожить здесь Наршерри. Эльф говорил иносказательно, и в том "доме" подразумевал, что будут и другие, вот в чем заключало его желание. Дом, где его не будут считать опасным чудовищем, и где он будет среди них в безопасности. В том числе и от окружающих. Кийтал исповедовался в грехе одиночества.

  Вирокс почувствовал, что еще плотнее, крепче прижал к себе хтоника. Химера обозлился на себя. Хаос, он ж не собирается утешать его. Большинство живых терзались такими же вопросами, искали свое место, искали принятие, в идеале безусловное. Большинство находили: близкий круг друзей, семьи. Эльфийская ипостась Кийтала могла легко обеспечить себе и то и другое. И верных восхищенных приятелей, и сонм искренне влюбленных женщин, мечтающих стать ему спутницами жизни, а не только случайно встреченными в простынях. Он был грешно красив, умен, обеспечен: на такой маяк слетается уйма мошкары, но притягиваются и действительно интересные люди, способные не только оценить, но и предложить что-то в ответ. Но Шарх - другое дело. Даже если скажут, что им безразлично, пропасть из страха, парализующего, или, даже хуже, попыток защититься - не останется для него незамеченной. А если они тебе значимы? Каково это, каждый день утопать в понимании страха перед тобой твоих же любимых? Другой путь - артефактор был искушенным и сильным магом. Можно было пробовать обмануть мироздание: создать себе тех, кто будет вокруг, выпестовать, со временем - дать им волю - если она у них появится. Путь долгий и тернистый, легко и разочароваться, и встать на тропку самообмана. Так был создан сам Вирокс, но он никогда не заблуждался на свой счет: его сделали инструментом, а не из сентиментальных побуждений, не для того, чтоб наполнить чью-то пустоту. Да и не окажется в тысячи против одного таких созданий ничего, чего ты сам не заложил - жизнь кукольника, увлекшегося своим театром. Для него поиск того, что Кийтал назвал "Домом", среди тех, кто мог его бояться, жил с мыслью, что хтоников контролирую всяческие азраилы, был сродни поискам в пустой комнате.

  Теплое кольцо объятий превратилось в железную хватку. Вирокс не собирался щадить самолюбия эльфа, а как он среагирует на  услышанное - бездна знает.

  - А ты и есть тварь, Наршерри. Бешеная, опасная и непредсказуемая. - Химерин тихий голос был совершенно бесстрастным, слова - не лестью, а просто констатацией факта. Он опустил голову, прижавшись щекой и говорил практически в самое острое ухо. - И отлично это знаешь. - Он резко швырнул, один за другим, в сознание Кийтала два ярких образа. Ночной берег озера, и тонкая фигура, сдающаяся рвущейся наружу настоящей сущности, слишком большими усилиями сдерживавшейся внутри. Глазами Вирокса, наблюдавшего, удобно оперевшись на байк. То ли химера не потрудился очистить воспоминание, как предыдущий раз, то ли считал нужным поделиться и эхом восприятия: то, как распахивались огромные крылья казалось похожим на раскрытие цветка, чем-то правильным, и хтонику достались смазанные отголоски жадного химериного любопытства и, как ни странно, восхищения. Второй - окунул в азарт их драки, но Вирокс, как оказалось, видел ее иначе: раздражение и желание его выместить на ком-то смешивались с адреналиновым драйвом и ощущением естественности происходящего, легкой кортизольной тревогой и абсолютным контролем. Не в том смысле, что он не видел угрозы со стороны белой твари, пытавшейся разорвать его когтями, а в том, что Вирокс просто не сомневался ни в своем праве вступить в эту схватку, ни Шарховом. Там просто не было места для человеческих понятий о гуманности, мысленных запретов на причинение боли другому. Только самое общее, широкими мазками, стремление не совершить непоправимого и не позволить поступить так с собой.

  - Ты не там ищешь, значит. Твоя стая - это подобные, а не к ком тебе добыча видится. - Усмешка на губах, но не в голосе. Вирокс не имел ввиду себя. Он как раз набирался сил в играх на уничтожение. И в этом тоже видел гармонию. - Им нет смысла на тебя охотиться, чтоб защититься.

[Кийтал Наршерри]

Движение. Быстрое и одновременно медленное, словно застывший мед. Химера качнулся назад, устраиваясь удобнее, так, чтобы опереться о ребро барной стойки. Кийтал протяжно, протестующе рыкнул, подаваясь следом, обвивая руками мужчину крепче, словно не желая, чтобы живой жар, исходивший от Вирокса растаял прежде, чем он согреется. Пальцы химеры зарылись в густую гриву, касаясь и одновременно чуть царапая кожу ногтями, и темный охнул, издав вибрирующее мурлыканье.
- Дом... - эхом выдохнул Наршерри, крепче обнимая химеру. - Безопасность...
Он вздохнул, содрогнувшись, когда хватка Вирокса стала крепче, а жар его тела настолько сильным, что обжигал через ткань рубашки. Темный льнул к обнимавшему его мужчине, словно тот был тем единственным существом, возле которого он мог обрести желаемое. И он не замирал от ужаса, даже зная, кем на самом деле являлся хрупкий эльф, разделявший с ним объятия.
Женщины... Мужчины... Сколько их было за долгую жизнь эльфа. Скольких из них Наршерри просто сломал, когда замечал в их глазах искру страха, едва им раскрывалась истинная суть изящного представителя вымирающей расы. Он не терпел раболепства, как не терпел ужаса, плескавшегося в глазах и сковывавшего тех, кто желал находиться рядом с ним.
Он не искал ни сочувствия, ни утешения. И еще меньше он желал, чтобы его жалели. Страх... он даже забавлял, принося некое подобие удовлетворения... Поначалу... А потом тварь поняла, насколько действительно была сильна и опасна, и ужас, охватывавший тех, кто имел неосторожность столкнуться с хтоником, превратился в обыденность, осыпавшуюся серым пеплом с бледной шкуры твари. Он... привык. Перестал реагировать на искры страха, слышавшиеся в голосе, шорохе движений и запахе живых существ.
Голос химеры опалил жарким дыханием остроконечное ухо. Горячая кожа, касающаяся смуглой щеки, расчерченной искаженным узором родовой татуировки. И руки, превратившиеся в жесткую хватку, в которой уже не было ничего бережного.
Слова, срывающиеся с губ Вирокса, тяжелыми каплями падали в густую тишину, разбиваясь на тысячи невидимых брызг. В них не было ни лести, ни упрека, ни восхищения. И жалости в них тоже не было.
Темный хрипло выдохнул, раздувая ноздри, и вскинулся, выгибаясь в железной хватке химеры. Тонкие пальцы сжали плечо, впиваясь в кожу сквозь ткань куртки. Алые сполохи полыхнули в чернильных озерах глаз Наршерри. Губы приподнялись, являя кончики удлинившихся смертоносных клыков.
- Я знаю... - фраза смешалась с утробным, кашляющим рычанием. - Слишком опасная... слишком сильная... чтобы можно было позволить ей свободный выпас...
Он замер, ощутив укол ментальной волны.
Видение. Четкое, необыкновенно яркое, лишенное многомерного каскада, свойственного восприятию самого хтоника. Любопытство, восхищение и... правильность происходящего. Ярость, необремененная цивилизованной шелухой и моралью. И схватка... дикая, необузданная... правильная...
- Но... тебе понравилось...
Пальцы Наршерри утонули в темных волосах химеры, сжав шелковые пряди, и резко потянули, вздергивая голову мужчины.
Острой болью пронзило шею, когда начало оживать клеймо, проявляя туманную вязь магических символов, навечно вплавленных в ауру темного.
Кожа стремительно бледнела, окрашиваясь снежно-белыми цветами и обтягивая заострившиеся кости черепа, словно выцветший пергамент. Еще совсем недавно отливающая глубокой зеленью клановая татуировка наливалась багровыми красками, оживая. Теперь, в тусклом сиянии, испускаемом кристаллами, создавалось ощущение, что по лицу Наршерри стекает кровь. Выбеленные, еще не тонкие жгуты, но уже не привычные волосы, укрыли плечи эльфа. Сотни звуков, запахов и касаний, фантомных и настоящих, обрушились на темного эльфа. Слишком сильных, слишком ярких, невероятно четких и обжигающих.
Частичная трансформа...
- Стая... - Костлявые, увенчанные когтями пальцы на плече Вирокса сжались сильнее, разрезая ткань одежды и погружаясь в тело химеры. Низкий, рокочущий рык сорвался с бледных, истончившихся губ, теперь уже не скрывавших влажно поблескивающих клыков. - Ты заблуждаешься... нам подобные... игра на выживание... всегда...
Взгляд, подернутый белесой пленкой. Слепой и одновременно зрячий, шарил по лицу химеры, продирая до костей.
- Взаимное уничтожение... Лишь сила имеет значение... - белесая тварь оскалилась, мазнув узким языком по истончившимся обескровленным губам. - Слабые будут пожраны... всегда...

[Вирокс]

Первый рывок не ожидавшего хтоника Вирокс легко сдержал, на второй - резко бы отпустил, но Кийтал замер, судорожно стиснув его плечо пальцами и второй раз отпрянуть не попытался, осмысливая образы, переданные ему химерой. А затем уже его пальцы скользнули по затылку Вирокса, вызывая легкий парастетический ответ, сгребли волосы и, внезапно, сильно дернули, заставив его вскинуть голову. Хаосит не понял, вопрос ли то был, или Наршерри констатировал очевидное, услышанное в вспышках совсем еще свежих, не поблекших воспоминаний. И почему это прозвучало так, словно он уловил в них какое-то противоречие.

  - Понравилось, - согласился Вирокс на выдохе. Какой был ему смысл возражать? Если бы собирался утаить свои впечатления, они бы эльфу просто не достались бы. А если бы их не было, не происходило бы и этого разговора. Что имел ввиду Кийтал, тоже, общем-то, не было важно: ответ - если он спрашивал, конечно - был бы одинаковым: Вироксу и схватка вспоминалась, как что-то удачное, и свидетельствованная метаморфоза хтоника впечатлила, но совершенно не напугала. Он был скорее удивлен, что тут можно было принять за недостаточно искреннее, в том  - слепок памяти было не изменить, как не изменить уже и события, что его сформировали. В конце концов, он же сам предложил Наршерри взглянуть на происходившее его глазами. Предложил? Заставил. Вирокс не только не опасался, скорее просто мог признать, что хтоник - не уступающий ему противник, но, напротив, тянулся к будоражащему инстинкты одним своим присутствием существу. И, в общем-то, ему было совершенно наплевать на мнение самого Кийтала по этому поводу. Если одному хотелось тепла и покоя, то второго интриговало именно то, что покоя рядом с Наршерри он испытать не мог. Зато мог встретить все, что тот был в состоянии на него обрушить. По крайней мере, так Вироксу казалось.

  Лицо напротив бледнело, словно было нарисовано акварелью, и теперь ее смывало водой, оставляя лишь нарисованный грифелем контур. Вирокс еще больше откинулся назад, уперся затылком в руку Наршерри и резко мотнул головой, освобождая свои волосы из хватки еще сильнее истончившихся пальцев. И оскалился, зашипев, когда бритвенно-острые когти вонзились в плечо, легко пропарывая ткань. Разумеется, он чувствовал боль, ощущал и как расплывается под ними теплое влажное пятно. Выдержать, даже не подав виду, конечно, мог и гораздо больше, но хотел ли терпеть? Эльфа перед ним уже не было, эту ипостась звали Шархом, и он утробно зарычал на химеру, словно надеялся все же выдавить из него страх и отвращение вместе с потекшей по спине кровью, но Вирокс бесстрастно встретил пронизывающий слепой взгляд твари. Пусть говорит, что хочет, возражать химере было просто незачем. Он поднял руку, и, сдавив ладонь хтоника своей, вырвал когти из своего плеча, и с силой вжал кисть в грудь Кийтала. Алые пятна, сразу расплывшиеся и по рубашке, и по побелевшей коже, растворялись в серый в тусклом свете кристаллов. Чего хтоник добивался? Еще одной драки? Оба на пике сил, и в этот раз уже не обойдется одними клыками, когтями и кулаками. Нескоро артефактор сможет вновь работать в своем кабинете. Эта мысль хаосита скорее позабавила. И, наверное, все же следовало возразить что-то Шарху, ответить на пылавшие угрозами слова, но...

  - Бля. Наршерри. - с досадой процедил Вирокс. - Мой пиджак. Пока ты уничтожаешь только мою одежду. Снова. Это что, твой фетиш?

[Кийтал Наршерри]

- Да, тебе понравилось...
Тварь оскалилась, ощерив длинные изогнутые клыки, с которых медленно сочилась густая, вязкая слюна. Зашипела, тихо, пронзительно и резко.
Слепые глаза застыли на лице химеры, пронзая насквозь, словно бы видели нечто недоступное Вироксу. Взгляд, затянутый мутной белесой пленкой, гасившей естественное мерцание багровой радужки, смешанной с чернильной краской белков,  был очень вещественным. Казалось, что хтоник прощупывал каждый миллиметр красивого лица мужчины.
Движение. Короткое, резкое. Обжигающий жар опалил бледные костлявые пальцы, когда Вирокс прижался к ним затылком, и тварь удовлетворенно заворчала, ощутив, как живое пламя побежало по бледной, обтянутой пергаментной кожей ладони.  Шарх оскалился, вновь издав пронзительный полурык-полушипение, и чуть ослабил хватку, позволяя химере вырваться.
Белесый хищник все еще находился во власти картин, которые столь небрежно швырнул ему Вирокс, заставляя рассмотреть и прочувствовать в мельчайших деталях и ощущениях. Шарх перетряхивал воспоминания химеры, выискивая крупицы ужаса и... не находил ничего. Лишь восхищение, азарт и чувство правильности происходящего.
Тварь, жадно принюхиваясь, впитывала запах свежей крови, исходивший сейчас от  химеры, купаясь в нем и... запоминая.
- Ты не такой... другой... - хтон завороженно прислушивался ловя каждый шорох и подобие движения со стороны мужчины, которого все еще удерживал в хватке своих рук. - Равный нам...
Волна крупной дрожи прокатилась по костлявому телу, замершему на середине изменения. Шарх крепче сжал пальцы, погружая когти глубже в тело химеры. Тонкие ноздри ритмично подрагивали, раздуваясь, когда хтон втягивал одуряющий, окрашенный  металлической струйкой и приправленной легким послевкусием боли аромат свежей крови Непередаваемо вкусно.... Сладко... Восхитительно....
Тварь лихорадочно вчитывалась в колебания воздуха, улавливая отголоски тепла, стекавшей по спине мужчины крови, растворявшемся в жарком пламени его тела. Бледная истончившаяся верхняя губа приподнялась, открывая влажно блестевшие клыки. Шарх едва сдерживал охватившее его желание сильнее вонзить когти  в живую плоть, вспарывая ткань куртки и тонкую кожу, углубляя рану, чтобы потом погрузить в нее клыки, жадно слизывая вспенивающуюся кровь.
Пальцы, стальной хваткой сдавившие узкую, иссохшуюся кисть с длинными кривыми когтями. Рывок. Быстрый... практически неуловимый, мгновенно сменившийся движением. Тварь глухо рыкнула, ощутив, как входят когти в собственную грудь, разрывая ткань рубашки и окрашивая ее алым.
Густой сладко-металлический запах поплыл в воздухе, пробуждая в Наршерри низкое, вибрирующее урчание. Узкий язык нервно выметнулся меж губ, облизав пергаментно-белые пальцы, окрашенные алыми дорожками подсыхающей крови.
- Одежда... всего лишь тряпки... - свистящим шепотом выдохнул Шарх, ощерившись. - Твоя кровь... сладка...
Язык скользил по костлявым пальцам, собирая обжигающе-горячую влагу. Тварь урчала, сглатывая теплую жидкость, в которой вкус крови химеры смешался с его собственной, отдающей морозной прохладой.
- Мало... - тварь подалась вперед, раздувая ноздри и жадно принюхиваясь. Тонкий, едва уловимый шлейф свежей крови исходил от мужчины. - Ты пахнещь... болью... Слишком сладко... вкусно... чтобы мы могли сдержаться... - ноздри мелко подрагивали, вычленяя столь понравившийся хтонику запах. - Пахнешь не так... как тогда... давно... Тогда ты пах... болезнью и... смертью...
 
 

[Вирокс]

Шарх может и сказал, что видит в химере если не подобного, то равного, но никакого подобного признания Вирокс не видел и в помине. Хтоник скорее напоминал зверя на охоте: слепые глаза горят, ноздри трепещут, ловя след, клыки готовы вонзиться в сыть. Он взрыкнул, когда Вирокс пропорол уже его собственную грудь его же когтями, и принялся увлеченно вылизывать пальцы, урча, как кот над сметаной.

  - Там еще на пол могла пара капель упасть. - мрачно съязвил Вирокс, отцепляя и вторую когтистую руку, остававшуюся в неприятной, теперь уже, близости к его печени. То немногое, что оставалось от недавних объятий, было разорвано, - Сейчас отойду, сможешь проверить.

  Парадоксально, но вот это вот промежуточное состояние, в котором пребывал сейчас Наршерри, химере совсем не нравилось, по крайней мере, как выглядело. Уже полностью лишившийся все эльфийской привлекательности, но еще только начавший обретать гротескную ломкость и грациозность крылатой формы, хтоник больше казался Вироксу похожим на труп. Не вызывал отвращения,  химера не зря считался одним из лучших некромантов среди эмиссаров Дискордиума. Просто... обтянутым кожей черепом, почти утратившим осмысленность в мимике, умытым кровавой вязью, с жесткими, словно проволочными, волосами, вместо алеющих к концам жгутов или тяжелого каскада темной в зелень гривы, не залюбуешься. Химера поднимал подобных: наделял их силой, яростью, злобой к живому и выпускал порезвиться на тех, кто с точки зрения Ордена не был в праве продолжать дышать. Вирокс не отторгал, просто не видел в таком существе ничего привлекательного, в отличии от крылатого Шарха и изящного Кийтала. А еще он жадно тянулся к Вироксу, внюхиваясь в воздух, их окружающий, и его нетерпение, словно уже прикидывал, с чего начать трапезу, хаосита начало раздражать. Если ему придется каждый раз, имея со хтоником дело, доказывать, что добычу тому придется искать в другом месте, это будет слишком обременительно. В принципе, свою работу-то эльф уже сделал, и, если это все, что у него для химеры осталось, так это виться вокруг, пытаясь налакаться крови вдосталь, то это было за пределами устраивавшего Вирокса. Хаос, он мог бы и позволить Наршерри запустить в него когти, как позволял врезаться в кожу иглам, замирая и предвкушая. Но на своих условиях. А быть десертом для иномирца он не собирался.

  - Я тебя понял, Шарх. Один раз скажу, и повторять не буду, так что лучше соберись, и слушай внимательно. - Хаосит резко и грубо сгреб хтоника за горло, и впечатал в противоположную стену, второй рукой заломив вверх окровавленную кисть. Задник бара - полки жалобно зазвенели посудой и бутылками. - Если решил, что я тебе жратва, то скажи прямо. - прошипел он в белое лицо перед собой, и сильнее сжал пальцы на шее Наршерри. По губам химеры ясно заплясали тонкие язычки пламени, а дыхание стало горячим в буквальном смысле. - Еще раз докажу, что в горле застряну, и болью пахнуть будешь ты. Но тогда имей ввиду, что если еще раз увидимся, это будет означать уже мою охоту.

  Вирокс даже зол не был, просто дал волю собственному огню. И он услышал, что Кийтал сказал про их встречу тогда, в первый раз. Но расспрашивать из позиции мыши у куражащегося кота он не будет. В конце концов, нить действительно уже есть, а если хтонику необходимо снова понять, что Вирокс не случайный зевака, забредший в логово хищника - что же, он мог это сделать, хотя, как и в прошлый раз, не на такой исход сегодняшней встречи рассчитывал. Пламя погасло, хватка на шее ослабла, но руку над головой Вирокс продолжал удерживать, так же жестко.

[Кийтал Наршерри]

Хриплое, густое рычание  заклокотало в глотки  твари, продолжавшей вылизывать костлявые пальцы, собирая  вязкие капли крови. Слова химеры... не понравились. Они пробуждали злость и желание вцепиться  мужчине в глотку, раздирая ее в лоскуты, чтобы вылакать  жаркую кровь... всю, до капли.
Пальцы, сжавшие вторую руку обжигали.  Хтоник оскалился, предупреждающе зашипев. Тонкая ниточка запаха крови химеры будоражила, отключая разум и пробуждая в Наршерри истинную суть, сражаться с которой было... бесполезно. Он  был тварью... сильной... запредельно быстрой... смертельно опасной... и чужой...
Шепот... резкий и колючий вонзился в сознание  твари, словно раскаленная игла. Ответом было столь же пронзительное шипение. В сумрачном отсвете багряных кристаллов влажно блеснули изогнутые клыки.
Мгновение... стальные пальцы сдавили горло, не позволяя вдохнуть.
Движение. Неуловимое, столь быстрое, что уследить неневозможно.  Удар о стену выбил весь воздух из легких Наршерри, заставив того судорожно захрипеть. Волна боли прокатилась по позвоночнику, а в глазах заплясали  искры. Тварь захрипела, судорожно дернувшись и пытаясь вдохнуть воздух, но  сжавшиеся  сильнее пальцы не позволили этого. Новая вспышка боли... теперь уже в вывернутой руке, которую химера так же впечатал в стену. Костлявые пальцы скрючились, роняя оставшиеся капли крови на плечо самого хтоника.
Слова, отрывистые и резкие, тяжелыми каплями падали в затуманенного  животными инстинктами сознание белесой твари, которой сейчас, по сути, и был темный эльф, распятый  Вироксорм на стене собственного жилища. Они оседали  вязким пеплом, растекаясь по многомерной структуре разума, медленно проникая в ту его часть, которая все еще была  тем самым эльфом, которому когда-то не повезло столкнуться с хтоном-аннигилятором.
Жесткие волосы  падали на лоб, почти скрывая затянутые мутно-молочной пеленой глаза, в которых все еще светилась жажда.
Пальцы химеры сжались сильнее, и тварь захрипела, силясь вдохнуть. Белесая ладонь поднялась, костлявые пальцы хищника обхватили запястье мужчины в попытке  отодрать его руку от собственного горла. Но... Вирокс только усилил хватку, не позволяя освободиться.
Жар опалил лицо Наршерри. Дыхание химеры было сухим и обжигающе горячим. Огонь отчетливо ощущался в воздухе... живой... смертоносный... И такой притягательный... Он одновременно манил и пугал белесую тварь, но устоять перед плясавшими на губах Вирокса язычками пламени она не могла. Да и не хотела.
Похожие на птичьи лапы пальцы хтоника разжались. Освобождая запястье Вирокса. Рука  поднялась и подушечки пальцев скользнули по губам химеры, касаясь тонких огненных язычков, оставляющих крохотные ожоги на белой и тонкой словно пергамент коже.
Он уронил руку. Затянутый белесой пленкой взгляд потух, рычание стихло. Кийтал обмяк в руках химеры, медленно перетекая в эльфийскую ипостась.  
- Мы... я... - слова царапали сведенную судорогой глотку. Наршерри сглотнул, проталкивая вязкую слюну в глотку. Захрипел, силясь вдохнуть, и выплюнул. - ...понял...

[Вирокс]

Первый раз, когда Вирокс кого-то убил, он забрал жизнь почти бескровно. Вернее, крови было немало, но в основном его же собственной. Регенерация противника - врагом его, химеру, такую же как Вирокс, практически такую же новую, язык не поворачивался назвать - была настолько хороша, что раны, что Вирокс ему наносил, заживали практически на глазах. И хаосит не придумал ничего лучше, чем задушить его, на глазах у тысячной толпы, воющей от разочарования - не Вирокс был фаворитом той схватки. С тех пор он куда лучше освоил это искусство, от безобидной асфиксии до смертельных для большинства хваток, сокрушающих трахеи и лишавших жертву даже шанса на сопротивление.  Вирокс не пытался убить Шарха. Но если и был иной способ хтоника образумить и напомнить, с кем он связался... Вирокс даже не хотел его искать.

  Тварь вцепилась в руку химеры, силясь ее отодрать от своей шеи, но к такому химера был готов. Он уже хотел придвинуться ближе, зажать локоть, но Шарх неожиданно отпустил его запястье и потянулся к лицу тонкими пальцами. Вирокс зарычал, оскалившись. Если Наршерри потянется к его глазам...

  Но вместо этого тот коснулся его губ, подушечками пальцев, не когтями. Тонко и легко дотрагивался, словно изучал наощупь, не пытаясь больше ни защититься, ни высвободиться. На его коже расцветали крохотные пятнышки ожогов, посылавшие обонянию химеры едва уловимый запах свежей сукровицы, слишком для него тонкий, чтобы осознать. А потом Шарх уронил руку, и разом поник. Цвет быстро возвращался в его облик, черты стали мягче, а спустя миг волосы вновь тяжело упали на плечи, темным шелковым каскадом. Вкупе с хриплыми словами, с трудом произнесенными, словно они упирались и хватались изнутри, лишь бы не быть произнесенными, Вирокс понял, что это ответ. Наршерри не только "понял", но и не желает той драки, о которой предупредил хаосит. Или ее последствий.

  Несколько секунд чернильный взгляд Вирокса пристально изучал лицо хтоника. Сильно было искушение, конечно, заподозрить уловку, тряхнуть его еще раз, но химера решил не искушать судьбу, вспомнив, как дорого Кийталу обходились в старания ограничивать себя цивилизованной формой эльфа-артефактора. Вирокс медленно, контролируемо, даже как-то бережно разомкнул ладони, словно хотел убедиться, что эльф сможет стоять сам, когда его отпустят.

  - Наршерри. - извиняться он не собирался. Но голос снова смягчился, - Ты увлекся немного. - Теплая энергия заполнила его тело изнутри, залечивая раны от когтей, а впитавшаяся в ткань кровь испарилась в бурую пыль и развеялась без следа от легкой, едва всколыхнувшей эфир чары. Пожалуй, после этой сцены уместно было откланяться, но Вирокс помедлил. Поднял глаза в лицо эльфа.

- Ты можешь вернуть мне осколки опалита? - спросил он. "Или все же отправишься со мной на Лирею?" - не прозвучало, но подразумевалось.

[Кийтал Наршерри]

Темный не шевелился, лишь чуть склонил голову, позволяя отливающим зеленью волосам скрыть лицо. Хватка химеры ощущалась и на горле, и на тонком запястье вывернутой вверх руки. Она не позволяла ему свободно дышать, и поэтому каждый вдох эльфа сопровождался кашляющим хрипом, когда Наршерри пытался протолкнуть воздух в горящие болью легкие.
Редкие багрово-алые капли срывались с кончиков  пальцев, разбиваясь о плечо и грудь темного и растекаясь алыми пятнами по ткани рубашки. Ноздри дрожали, когда эльф судорожно втягивал воздух в очередной попытке вдохнуть. Ему сейчас не было дела до запахов, окружавших химеру, единственным желанием Наршерри было получить очередной глоток воздуха, чтобы погасить  мучительный жар в легких.
Пронзительный, настороженно-изучающий взгляд замер на  лице темного, и Кийтал медленно поднял голову, ловя черно-лиловый взгляд Вирокса своим. Он все так же не шевелился, лишь смотрел потухшим исчерно-зеленым взглядом в глаза стоявшего напротив эмиссара, почти мальчишки. Но вот хватка химеры ослабла, пальцы, сжимавшие горло и хрупкое запястье разомкнулись. Эльф судорожно дернулся, закашлявшись, когда поток воздуха хлынул в истерзанные легкие. Ему потребовалась вся его выдержка, чтобы остаться на ногах и не рухнуть на колени, захлебываясь хриплым кашлем. Волна дрожи прокатилась по позвоночнику, и Кийтал тяжело привалился к шершавой стене.
- Возможно... - скупая улыбка тронула  сухие губы эльфа и растаяла, будто ее и не было. Он не собирался извиняться за случившееся, как и не собирался, вернее не хотел, ничего объяснять. – Я учту... предупреждение...
И обещать, что срывов больше не повторится, тоже не хотел. Да и не мог обещать... Это было равносильно тому, чтобы выдрать часть собственной сущности и перестать быть собой.
Он прищурился, уловив колебание магических потоков, потревоженных сигиллом, созданным химерой.  Тонкий шлейф  высохшей крови растаял в воздухе, на мгновение коснувшись обоняния эльфа. Короткая усмешка вновь скользнула по губам и так же быстро пропала.
- Вернуть осколки артефакта?... Но я хотел... - Кийтал оборвал фразу на середине. – Забудь... Какая теперь разница, чего я хотел...
А чего, собственно, он хотел? Изучить то, что осталось от опалита? Вычленить обрывки заложенных в него свойств и формул? Да, хотел. И даже знал, как это сделать. Шанс был призрачным, но вполне исполнимым, хоть и пришлось бы повозиться.
- Хорошо. Сейчас...
Наршерри отстранился от стены, пошатнулся и был вынужден опереться рукой о шершавую поверхность, когда его повело. Темный замер на пару минут, прикрыв глаза и пережидая волну слабости, прокатившейся по телу.
Тихо прошуршала дверца сейфа, утонув в  шершавой поверхности стены. Кийтал бережно извлек небольшую шкатулку, покрытую сложной вязью защитных рун, и свернутый в трубочку свиток, исписанный четким, каллиграфическим почерком.
- Я отправлюсь с тобой на Лирею... - темный поставил шкатулку на барную стойку, при этом свиток он так и продолжал держать в руке.– Возможно, коллеге  старуха расскажет охотнее... и более подробно...

[Вирокс]

В этот раз, после возврата в эльфийскую форму, Наршери удалось, хоть и не без явного труда, устоять на ногах. Вирокс видел, как его шатнуло, но в этот раз химера не спешил подхватить под руку или поддержать. И эльф привалился к стене, в которую Вирокс его буквально пару секунд назад втискивал, содрогаясь и стараясь восстановить дыхание.

  Вопреки всем угрозам, Вирокс четко понимал, что если они продолжат взаимодействовать, последней их стычкой это не окажется. Что провоцировало хтоника, он не понимал, как не понимал и того, как и почему Азраил терпит подопечного, которому срывает резьбу от того, кто у кого-то неподалеку идет кровь. Химере по-прежнему нравилась компания Кийтала, но теперь приходилось все-таки многое переосмыслить. Он не собирался требовать ничего глупого вроде "чтоб этого больше не повторялось" - это как просить рыбу жить на суше. Да и не имел Вирокс ничего против хорошей драки. Он как раз пытался теми воспоминаниями показать, что не считал ни суть хтоника, ни схватки с ним стоящими экзистенциального ужаса, или такого же бездумного и категорического неприятия, но был, видимо, понят превратно.  

  - Что ты хотел? Они могут понадобиться мне в Саидии, когда найду ханым Метхильд. - глядя, как Кийтал снова уцепился за стену, от которой только что отлепился, чтоб удержаться на ногах, Вирокс раздраженно нахмурился, но обозлился в этот раз не на Наршерри. - Один раз - случайность. Два - совпадение. - тягучая минута колебаний одного и попыток совладать с слабостью и головокружением второго. Вирокс сдался раньше, чем вертиго в голове хтоника. Кисть химеры змеей скользнула по талии эльфа.

  Хаосит незатейливо оттащил его обратно в кресло, принес из бара стакан простой воды. Сейчас не происходило ничего такого, что не могло переждать нескольких минут промедления. Чуть наклонившись, взял лицо Наршерри в ладони и влил толику поддерживающей энергии в тело, измученное то ли коротким кислородным голоданием от его хватки, то ли борьбой с собой же, за право вернуться из бесцветного зомби в эльфийскую оболочку.

  - Третий раз будет уже статистикой. Твой ИИ, поди, сейчас вне себя от счастья. - пробормотал Вирокс. - Эй, бес в коробке! - виртуальный помощник Кийтала явно не отличался тактом, и, судя по всему, еще и был весьма брюзглив, так что Вирокс не сомневался, что он отзовется. А та фраза, которой он встретил химеру, пока его не одернули, давала понять, что какая-то забота о хозяине вшита в его электронные цепи. - Диагноз и прогноз. Как его в чувство привести? - он утрировал, хтоник уже не был не в себе, но напортачить, пытаясь ему помочь, Вирокс не хотел.


***
  Уже глядя на шкатулку с защитными рунами, которую артефактор не спешил открывать, Вирокс покачал головой, удивленно подняв бровь.

  - А ты все еще собираешься на Лирею? Для меня это не развлечение. Старуху могу тебе потом приволочь свежей и сделать разговорчивой. Посмертно.

[Кийтал Наршерри]

- Когда мы найдем старуху... - буркнул Наршерри, позволяя химере усадить себя в кресло. - Что я хотел... - он сделал глоток прохладной воды, которую в стакане принес ему Вир и бросил свиток на столешницу. -  Вычленить его свойства... понять, как он воздействовал на тебя...
Кийтал вздохнул, отставляя стакан на стол. И застыл, выпрямившись, когда ладони химеры обхватили его лицо. Мягкое тепло проникло в тело темного, наполняя силой и согревая. Он улыбнулся, скользнув кончиками пальцев по запястью Вирокса. Энергия наполнила гибкое тело, изгоняя остатки слабости.
- Спасибо... - фраза слетела с сухих губ эльфа, упав в повисшую тишину. - Камень активировали намного раньше чем тебя... размотали на лоскуты... намного раньше, Вир... На тебя уже воздействовали, когда ты впервые появился у меня... - темный криво усмехнулся, поймал упавшую на лоб прядь и отбросил ее за спину. - Тогда я не обратил внимание на твой... кхм... запах. - Кийтал прикрыл глаза, - ты - эмиссар-ликвидатор и живешь убийством. Я решил, что для тебя привычно пахнуть... смертью и отчасти болью... не своей, Вир... чужой...
Высвободившись из рук химеры, Наршерри откинулся на спинку кресла, чуть запрокидывая голову, так, как он обычно сидел, когда подключался к сети посредством нейрошунтов. Шелковый каскад густой гривы рассыпался по плечам и груди.
- Сегодня...  ты пах так же... почти... - Кийтал коротко вздохнул, - Боль... твоя собственная... но привкуса смерти не было... и те отголоски боли... они были живыми... яркими... - он снова ворошил воспоминание, сравнивая отголоски хранившихся в памяти запахов. - А тогда...
Темный умолк, потянувшись к стакану с водой.
В прошлом запахи отдавали привкусом смерти, а боль... она была пропитана разложением, словно гнилью была затронута застарелая рана. Только не рана то была...
- Тебя убивали, Вир... медленно и изощренно... А ты... ты даже не чувствовал этого... не знал... - короткий глоток и стук дна стакана о столешницу, когда эльф вернул его на место. - А я... я не понял... тогда...
Пауза, густая и тягучая, повисла в пространстве. Комната тонула в звенящей тишине, но эльф не торопился ее нарушать. Силы возвращались, и он уже не чувствовал себя разбитым. Энергия, которой поделился химера, согрела и восстановила его.
Вирокс заговорил и, темный напряженно вскинулся, выпрямляясь в кресле и вслушиваясь в его тихое бормотание.
- Статистика лжет, Вир. - скривился Кийтал. - Подобные срывы считаются нормой среди хтоников. Как правило им подвержены порядка двух третей выживших. По официальным данным. На деле же таковых гораздо больше.
- Ну, да, ну, да, Шарх. Кого ты пытаешься обмануть? - рогатая рожа Мориарти нарисовалась на экране монитора, радостно скалясь. - И кому зубы заговариваешь?  - кибертварь уставилась горящим алым взглядом на химеру. - Диагноз: множественные повреждения нейронных связей мозга, вызванные тяжелейшим ранением и последующим ментальным воздействием. - отрапортовал ИИ, продолжая скалиться. - Прогноз неблагоприятный. Лечение: замена повреждённых и вышедших из строя частиц культуры нанороботов, интегрированных в головной мозг Шарха, или же ее полная замена на новую модель.
- Заткнись, Профессор! Немедленно! - рявкнул Наршерри,  оскалившись. - И сгинь, скотина!
- Да, да... уже ухожу, Шарх...
Рогатая морда действительно исчезла с экрана, растворившись в недрах компьютера.
Кийтал выпрямился, ловя взгляд Вирокса  своим. Несколько долгих мгновений смотрел в черно-лиловые глаза, потом тихо проговорил.
- Я все еще собираюсь на Лирею, Вир. - темный говорил четко, выделяя каждое слово. - Я хочу лично перетряхнуть ее память, чтобы найти ответы на все образовавшиеся вопросы. А их у меня до безобразия много. - эльф продолжал смотреть в глаза химеры. - Я знаю. Для меня это тоже не развлечение. Я хочу знать, почему и зачем меня подставили. Так что я еду с тобой.

[Вирокс]

- Хаос, пошли мне терпения. - Вирокс подавил желание снова вцепиться в горло эльфа, откинувшегося в кресле. - Почему мы так по-разному понимаем фразу "расскажи все", Наршерри? - прорычал он, отшатываясь подальше: и от хтоника, и от греха. Вернее, от искушения. Его в равной степени взбесило и то, что тот цедит неоднозначные вещи словно кстати, и что демонстрирует осведомленность в делах Дискордиума, и то, как снисходительно отзывается: "размотать на лоскуты" отдавалось скрипом по задней стенке черепа. Словно дело-то пустячное - уничтожить одного из элитных бойцов Ордена. Да и магом Вирокс был не по нижней планке: сколько же сил нужно было вложить в то, чтоб химера не заметил проклятие, висящее над его головой, словно стенобитный молот на рвущемся тросе. Даже его место в Ордене звучало у Наршерри как что-то само собой разумеющееся. Кто же его информатор, раз даже в Дискордиуме только догадки строили о его месте: немало было тех, кто был убежден, что химера просто боец и личный помощник. "Это Вирокс, личный убийца на поводке у Энтропия. А это - Кийтал Наршерри, хтоник с проблемами с самоконтролем и клеймом КР на загривке". Обыватель не сделал бы между ними различий - обоих бы назвал чудовищами. Разница была в том, что Вирокс с первого дня своего существования убивал с холодной головой, а значит, меньше имел оправданий в глазах мирных людей. И, хотя и не нуждался в них, Вирокс никогда не старался афишировать того, как именно служит своему божеству.

  Вирокс отошел к бару и занял руки бокалом с вином - так немного надежнее, дополнительная доля секунды на обдумать. Вызвериваться нужно было не на Кийтале, а его информаторе, когда до него доберется.  

  - Некромантия. - процедил он. - Я некромант, Наршерри. Я смерть преобразую. Ты уверен, что не мог спутать? - бездна, он не мог вспомнить, что именно делал в те дни. Мог ли возиться с трупами? В теории, конечно, да, но на самом деле не имел даже тени представления. - А сегодня это была не боль, а... - пришлось подыскать слово. - Радость. - он помолчал немного. Чтоб утаить от него работающее проклятие потребовалось бы потратить столько сил, что хватило бы, чтоб сдвинуть с места немелкий астероид, не важно, артефактное оно было или живой вязью. Наршерри его недооценивал как мага, и, если сейчас это было мало-мальски оправдано, но сто лет назад он был в расцвете, и не передать никакими словами, как химера тосковал по своему былому могуществу. Вирокс заткнулся. Он всегда считал, что лучше казаться слабее, но с Кийталом этот метод давал осечку, неважно, шла ли речь о физической силе или о магическом таланте.

  Ожил виртуальный помощник эльфа, фальшиво сфокусировав взгляд с экрана на химеру - видимо, камеры позволяли твари ориентироваться в пространстве кабинета. И он не обманул ожиданий. Интересный выбор личности для ИИ. Нейросеть проявляла заботу о хозяине, слушалась, как ей и положено, но при том позволяла себе язвить даже хтонику. Хаосит ожидал услышать сводку о текущем состоянии эльфа, в моменте, но та вывалила результат куда глубже, видимо, синхронизировав вопрос гостя с последним приказом подготовить отчет. Что-то про клинику Азраила... Вирокс выслушал, уставившись на дно бокала, осмыслил и посмотрел на сидящего эльфа. Тот и сам ловил его взгляд:

  - Давно? - в голосе не было сочувствия, но чтоб уловить беспокойство не надо было обладать никаким особенным чутьем. Всплыло в памяти странное клеймо на затылке эльфа. Он ни на секунду не поверил его рационализации. Статистика, может быть, и была ложью, но неспособному удержать себя в узде хтонику не рад был весь мир. О том Кийтал и говорил, выдохнув свою мечту в его объятиях. Но следующие слова эльфа заставили его подорваться на месте.

  - Нет! Видел я, как ты память перетряхиваешь! - взвился химера. - У нее после тебя только кисель из уха капать будет! - Вироксова помощница, хуманка Йованна была тому свидетелем, хоть и крайне недолго. В один рывок хаосит вернулся к столу, и оперся ладонями на колени сидящего эльфа. - И думать забудь. Я тебе притащу эту старуху. Живой - не обещаю, но ее память - точно. Ну? Наршерри? Хочешь - в теле, хочешь - в кристалле. Хочешь - слепком. - в голосе отчетливо зазвучали... заискивающие нотки? - Но сперва то, что нужно мне. - Для химеры это было критичнее, чем потаенные секреты мастерства, которые один профессионал хотел похитить у другого. - Или... Погоди. - да нет, бред. Вряд ли бы старая сайидати знала что-то такое, что Кийталл мог использовать для восполнения его собственных проблем, раз дело обстояло так, как говорил искусственный интеллект. Вирокс мало понимал в технологиях, но наверняка, в зиккуратах Дискордиума тоже могло бы найтись решение. Вот только не факт, что оно могло понравится Наршерри. Химера сложил руки в замок на коленях эльфа, и плавно опустился на пол, снизу вверх заглядывая ему в лицо. - Ханым моя. Но поверь, в моих руках даже тела очень разговорчивы, ты получишь все, что хочешь.

[Кийтал Наршерри]

Химера злился. Не нужно было даже отфильтровывать сотни запахов, звуков и чувств, чтобы это понять. От него исходили волны негодования и... ярости. Потревоженный воздух колючей волной омыл темного, а резкий звук шагов сообщил, что Вирокс переместился. Резко, стремительно, словно пытался убежать... или  оказаться подальше от искушения.
- Я и рассказываю тебе... - выдохнул Наршерри, окрысившись. - Все, что сумел обнаружить и понять. - влажные клыки блеснули в багрово-алом сиянии кристаллов. - Только вот не все я понял сразу.... Твои воспоминания... лишены запахов... звуков... Я ориентировался на свое восприятие. - он отвернулся, замер, судорожно вцепившись руками в подлокотники кресла, и чувствуя, как сминается пластик под его пальцами. - Нет, не перепутал. Я не путаю ни запахи, ни эмоции. Каждый из них индивидуален. Их просто невозможно спутать.
Хруст пластика под пальцами темного эльфа разорвал напряженную тишину. Кийтал вздрогнул, склонил голову, недоуменно глядя на искореженный подлокотник. Темный вздохнул, и вновь откинулся в кресле, прикрывая глаза и уронив руки на колени.
- Будь ты простым бойцом... - Наршерри криво усмехнулся. - Тебя просто прирезали бы в ближайшей подворотне. Или на арене... - сухие губы снова скривились в усмешке, колючей и злой. - Для этого не нужно столько танцев с бубнами. - остроконечное ухо дернулось, уловив тихий звон стекла и шорох густой жидкости в нем. - Получившаяся схема слишком сложная, слишком громоздкая и затратная в исполнении. Ее не стали бы использовать для рядового последователя.
Орден любого из демиургов Аркхейма был тем еще гадючником, в котором каждый норовил сожрать каждого, дабы занять место поближе к божеству, чтобы быть обласканным его вниманием, его силой и получить от него как можно больше подарков и могущества. Сам же темный за свою довольно таки долгую жизнь ни разу не пытался обратить внимание демиургов на себя. Он не искал с ними встреч, не заключал соглашений и не стремился быть партнёром в бизнесе. О том, чтобы вступить в Орден и стать последователем божества речи не шло вообще. Имея собственные далеко не маленькие ресурсы и возможности, Кийтал, слишком осторожный и подозрительный по натуре,  не был уверен в том, что демиурги могут предложить ему что-то, что заинтересует его настолько, чтобы хтоник согласился принять предложение и вступить в Орден.
- Я никогда не интересовался делами демиургов и их Орденов. И я даже не представляю, каково на самом деле положение дел в Дискордиуме. Все, что я сейчас рассказал... всего лишь мои предположения, основанные на полученных данных при изучении опалита, тех сведений, что когда-то принес мой информатор... и слухов, что порой достигают ушей простых смертных. Возможно, я где-то ошибся...
Наршерри умолк, погрузившись в некое подобие оцепенения. На застывшем лице жили только глаза, которые сейчас ловили черно-лиловый взгляд химеры. Мориарти, глухо хохотнув, умолк, растворившись в глубинах компьютерной сети. И хотя кибертварь не успела процитировать медицинское заключение целиком, она  сказала слишком много, чтобы Вирокс оставил без внимания сказанное. Он и не оставил, о чем сообщил короткий вопрос, озвученный химерой.
"Тревожишься... Надо же..." - от эльфа не укрылись нотки беспокойства, промелькнувшие в голосе Вирокса. Кийтал отвернулся, разорвав зрительный контакт, и склонил голову, позволив густым волосам скрыть  подернутые темной зеленью глаза, в которых отражалось слишком много того, о чем говорить не хотелось.
...Грохот сражения... вспышки магических плетений и стрекот технологичного оружия. Густой, тяжелый  микст запахов из свежей крови, вони разорванных внутренностей, пота и страха.
...Две твари, сошедшиеся в смертельной схватке и рвущие друг друга когтями. Пушечное мясо. Всего лишь... нестабильная слишком опасная тварь о смерти которой никто не будет сожалеть.
...Волна обжигающей, выворачивающей наизнанку боли. Пронзительный вопль, когда голову охватило пламя, разрушающее нейронные цепи в мозгу и выжигающее разум.  
...Изолированный больничный бокс. Белесый хтоник, распластавшийся на полу бесформенной кучей исковерканных крыльев, конечностей и кожи. Тварь силилась подняться, но только беспомощно сучила лапами по гладким плитам. Если же хищнику все же удавалось взлететь, то он сразу же начинал биться о стены, не в силах выровнять полет, ибо его "сенсоры" не работали, и падал на пол ворохом искореженной плоти.
Эльф не помнил ничего из этого, последним его воспоминанием была чудовищная головная боль и ощущение, будто мозги плавятся. Он не знал, почему ему сохранили жизнь, вместо того, чтобы просто пристрелить еще там, на поле боя, когда он корчился в мучительных судорогах, силясь погасить терзавшее его голову пламя.
Ответить Наршерри не успел. Да и не собирался особо рассказывать о проблеме, решения которой он так и не сумел найти за столько столетий.
Вихрь воздушного потока всколыхнул застоявшуюся тишину, обдав хрупкого эльфа волной невидимых струй, сообщивших ему о том, что химера сорвался со своего места. Тихий стук ножки бокала о полированную столешницу барной стойки. Короткий шорох одежды. Резкий окрик. Жар твёрдых ладоней на коленях проникал сквозь ткань свободных брюк, опаляя смуглую кожу. Темный судорожно вздохнул, втянув раздувающимися ноздрями пропитанный жаром тела химеры воздух. Живое тепло... завораживало. К нему хотелось прикоснуться, завернуться, как в большое покрывало.
Но... Кийтал слушал резкий голос Вирокса, в котором проскальзывали странные, так напоминавшие  заискивающие, нотки, и... молчал.
И снова шорох одежды и потревоженные струи воздуха, когда эмиссар скользнул вниз, сомкнув руки в замок у него на коленях. Кийтал чувствовал пронзительный взгляд химеры, смотревшего в его лицо сквозь завесу отливающих в зелень волос. Вирокс уговаривал, обещая, что эльф получит все, что хочет.
- Пусть будет так... - рука Наршерри поднялась, узкая ладонь на мгновение замерла над сложенными в замок руками химеры. Но, вспомнив, как Вирокс уходил от прикосновений, Кийтал уронил руку, так и не коснувшись его теплых пальцев. - Старуха твоя... 

[Вирокс]

Разумеется, воспоминания, как и восприятие Вирокса были лишены звуков и запахов - в понимании Кийтала. Химера  мог учуять остаточный запах пороха или озоновый след молнии, узнать колебания магического эфира, обнаружить по звуку, откуда произведен выстрел, не важно, с глушителем или без, различить оттенки аромата вина и услышать фальшивую ноту- тысячи применений для хорошего слуха и обоняния, не усиленного никакими чарами или технологиями. Но для хтоника этого было слишком мало, а мир, в котором жил Вирокс, состоял из обилия зрительных образов.

  Под ладонью Наршерри затрещал пластик, и, судя по тому, как эльф вздрогнул и принялся рассматривать покореженный подлокотник кресла, он и сам от себя такого не ожидал. Какая же сила таилась в тонких пальцах - в иных обстоятельствах химера б только улыбнулся, словно увидел что-то достойное любования. Вирокс не забывался, и бокал был поставлен обратно на стойку тихо невредимым, хотя хрусталь, конечно, куда хрупче. Все было именно так: убить его было реально, хотя сил пришлось бы приложить немало. Для простой мести или попытки подвинуться по этажам зиккуратов Дискордиума - слишком мудрено. Там как раз все происходило до элегантного просто - хаоситы занимали освободившееся пространство с текучестью воды.

  Эльф снова судорожно втянул воздух, словно ожидал, что Вирокс снова сожмет руки ему на горле. Может, потому химера и опустился на пол перед стулом, словно давал понять, что время среагировать у Кийтала будет. Он видел порхнувшую над его руками кисть, неловко замершую и опавшую.

  - В чем дело, Наршерри? - Заручившись принципиальным согласием артефактора дать ему сперва уладить свои счеты с полукровной эонкой, Вирокс вовсе не собирался углублять никаких конфликтов, но не пробовать делать выводов не умел, как хтоник не мог познавать мир без чтения оттенков эмоций. Теперь, как будто уже его самого лишили чего-то, почти что обещанного, и химера инстинктивно вознегодовал. Ластящийся, пьяно улыбающийся и расслабленный, Наршерри увяз в его памяти гораздо глубже, чем пропороло когтями белесое страшилище в частичной трансформации. Вирокс вгляделся в лицо эльфа, но тот угрюмо прятался за завесой собственных волос, оставив химеру лишь догадываться о причинах перемены: вымотался и устал после своей метаморфозы? Но Вирокс же поделился с ним своей энергией, а та была безлика - чистой силе не важно, где именно восполнять. Испуган? Химера был ему опасен не более, чем наоборот. Зол на него? Раздражен, что виртуальный черт разболтал больше, чем он хотел, чтоб прозвучало? Или... - Что такое? Или тебе интересен либо эмиссар Дискордиума, либо пахнущий болью и кровью? - Вирокс скептично выгнул бровь и легко поднялся с пола. - Что же... Если ты хочешь что-то узнать про орден, если это поможет понять что-то про тот камень, спроси. - на губы химеры легла легкая, обычная для него ухмылка, - У меня, а не у какой-то дохлой крысы, прячущейся в стенах. Только вряд ли это что-то прояснит.

  Вирокс знал, о чем говорит. Положение дел в Ордене было изменчивым, а такие, как он появлялись на свет с мишенью на лбу. Арена была еще неплохим способом закончить деньки. Зрелищный, яростный бой на глазах у взволнованной толпы. Гораздо хуже было очутиться на столе в лабораториях. Заиметь эмиссаров во врагах. Вызвать неудовольствие Хаоса, или наоборот, его пристальный интерес. А враги и заговорщики... они сменяли один другого бесконечной чередой, и это было нормальным, привычным явлением. Вирокс всегда понимал, что не знает всех тех, кто плетет интриги, но теперь не помнил и многих из тех, кому не удалось...

[Кийтал Наршерри]

Наршерри, вздохнув, выпрямился, текучим движением руки запуская  пальцы в свою роскошную гриву. Сжав шелковые пряди, темный провел рукой по волосам, убирая их с глаз за спину. Встряхнул головой, позволяя черной, отливающей в густую темную зелень шевелюре тяжелым каскадом обрушиться на плечи, укрыв их подобием живого покрывала. Кривая усмешка тронула губы эльфа, когда он  поднял взгляд на выпрямившегося Вирокса. Он ощутил отголосок  негодования, промелькнувший в эмоциональном фоне химеры.
Мориарти  благоразумно не показывался, правильно поняв ясно читавшееся в приказе Наршерри раздражение. Впрочем, темный не злился на кибертварь, которая всего лишь исполнила  приказ, синхронизировав его с уточнением эмиссара Дискордиума.  
Темный гибко поднялся, выскальзывая из кресла, потянулся, выгибаясь всем телом. Все же энергия, которой поделился  химера сделала свое дело, смыв последствия короткого удушения.
- Ни в чем, Вир, - эльф шагнул к барной стойке. Подхватив бутылку, он плеснул терпкого вина в свой бокал. Улыбнулся, когда трепещущих ноздрей коснулся тонкий аромат дархатского яда. – Как я и сказал, старуха твоя.
Он сделала пару глотков, почти сразу ощутив, как  вплетенный в напиток яд впитывается в нежное нёбо, растекаясь бархатным жаром по жилам.
«Ты можешь вывернуть ее наизнанку... Говоришь, что в твоих руках тела поют, словно яркие птички и дождевых чащоб... Не уверен, что после твоего допроса, мне останется хоть что-то из той информации, которой владеет ханым...»
Он не стал озвучивать промелькнувшие в сознании сомнения, как не стал принимать очередного обещания химеры, по опыту зная, сколь призрачными они могут быть.
Криво усмехнувшись, темный вновь пригубил вино, позволяя новой порции яда растечься по своему телу.  
– Ты мне интересен любым, Вир... Именно ты, а не твоя должность при  Хаосе. Это  самое последнее, что может меня интересовать в тебе... - мурлыкнул Наршерри, приблизившись к эмиссару и, пьяно улыбнувшись, шепнул, опалив своим дыханием щеку химеры. – И ты расскажешь? Все, как есть? Без купюр? – эльф отстранился, насмешливо изгибая идеальной формы черную бровь, вдоль которой разбегались линии исковерканной клановой тату. – Прости, но не поверю... Ты не из тех, кто разбрасывается секретами.
Живое пламя, окутывавшее Вирокса, манило темного. Ему отчаянно хотелось завернуться в него, согреваясь  сухим жаром, которое могло развеять терзающий его столетиями голод. И он бездумно летел на это пламя, даже зная, что оно может  превратить его в горстку пепла.
- Вир... - низкое, протяжное урчание сорвалось с сухих губ, когда Кийтал потянулся к мужчине, подушечками пальцев скользнув по его щеке, бережно, едва касаясь  теплой кожи. – Кому же ты так насолил, а....
Это не было вопросом. Скорее Наршерри не был уверен в том, что химера сможет ответить, если этот вопрос все же задать, но та схема, что вырисовывалась, ее сложность и поистине чудовищный размах, настораживали эльфа. И потому он собирался отправиться в халифат вместе с ним, даже зная, что едва ли сможет получить нужные для себя сведения.
«Сначала старуха... Она важнее... потом... потом можно ложиться в клинику... на очередное обследование...»

[Вирокс]

- Старуха мне не нужна, - Вирокс ухмыльнулся шире. - Только содержимое ее головы, и то, не все. - оставалось понадеяться, что это содержимое действительно еще не сильно заплесневело. Он искоса следил, как Кийтал потянулся, налил себе вина, отпил. Хтоник словно угадал его настроения: в движения вернулась текучая грация, на лицо - та же самая расслабленная улыбка и поволока во взгляде. И провокативно мазнувшие по его щеке теплым дыханием слова.

  - Наршерри, ты со мной флиртуешь? - Вирокс вернул жест, прошептав вопрос в волосы эльфа, в смуглую кожу чуть ниже острого уха. В голосе явственно прозвучал беззлобный смешок. Не насмешка, нет, но сама ситуация казалась химере вполне стоящей и симметричного ответа, и легкой игривости в тоне. - Что же тогда в первую?

  Но удерживать отстранившегося Кийтала  возле себя не стал. Хаосит отлично понимал, что оба бесконечно далеки от игр в тех лигах, где наживка - смазливые лица и безупречные тела - товар дешевый, покупаемый даже за деньги. Так что никаких подтверждений сказанному требовать не собирался, все равно услышит только то, что эльф сам решит сказать. И это работало в обе стороны. Вирокса, в общем-то, даже не интересовали предпочтения Наршерри, он не производил впечатления ханжи, способного оскорбиться предположением. А сам Вирокс нравственным компасом не был никогда и никому, да и уже более-менее понял, почему спустя сто лет оказался на этом пороге. Среди всех пороков, химере присущих, сластолюбие никогда не было тем, в чем его действительно можно было упрекнуть.

  - Все - вряд ли. - он пожал плечами. - То, что помню, что не навредит Дискордиуму или тебе, и может быть связанно с камнем, хотя бы косвенно - не исключено. Пойми, Наршерри, я не наемник Ордена и не акколит-фанатик. Дискордиум - первопричина моего существования. - он позволил пальцам эльфа скользнуть по своей щеке тонким, едва осязаемым касанием и прищурившись, хищно улыбнулся: - Ты что, меня жалеешь, что ли? Зря. - насолил он многим, как за пределами Дискордиума, так и другим хаоситам. Он убивал конкурентов и отступников, чьих-то детей, отцов и матерей, любимых, друзей не ведя счета. Странным было не то, что кто-то мог попробовать свести с ним счеты, а то, что впервые это привело к каким-то результатам. И за это столетие он собирался спросить с каждого из виновных и причастных. - Очень многим. Так что спрашивай, что хочешь, у меня есть больше поводов ответить, чем промолчать. - Вирокс поймал ладонь хтоника своей, и прижал плотнее к своей щеке, уводя дальше, путая пальцы в своих волосах. - Потом спрошу я, Наршерри. Может, не сегодня.

[Кийтал Наршерри]

- Флиртую?  Возможно... – эхом отозвался Кийтал, возвращая ухмылку. Коротко блеснули  кончики острых клыков,  которые  эльф не счел нужным изменить. – Ты против, Вир?
Жаркое дыхание химеры тронуло шелковые пряди, опалив кожу под ними и чуть задев ухо. Протяжно уркнув, Наршерри, качнулся в сторону, склонившись над стойкой, чтобы подлить в бокал вина. Выпрямился, лениво пошевелив в пальцах фужер и заставив  густую, терпкую жидкость  омыть  прозрачное стекло. Темный молчал, наблюдая, как вино, насыщенное глубокими бархатными тенями, медленно скользит  по прозрачному боку бокала, играя багряными сполохами . Завораживающее зрелище. 
- В первую очередь... - задумчиво проговорил Кийтал, поднося бокал к губам и делая глоток. Яд, смешанный с терпкий букетом напитка ожег нёбо и язык, жарким пламенем просачиваясь в кровь темного. Короткие мгновения удовольствия, которое белесая тварь могла себе изредка позволить. - То, что делает тебя тобой, Вир... - эльф коснулся пальцем своего виска, - ...равно как и любого другого.  Смазливая мордашка и привлекательное  тело всего лишь дым... пустой и зыбкий... Мне это... не интересно...
Развернувшись, Кийтал оперся спиной о стойку, вслушиваясь в голос химеры. Изредка он подносил фужер к губам, продолжая смаковать вино с вкраплениями дархатского яда. 
Он и без пояснений понимал, что Вирокс едва ли станет рассказывать ему об Ордене всю подноготную, со всеми интригами, многоступенчатой иерархией и секретами. На самим деле то, что происходит в Дискорлиуме и чем живет и дышит эта организация, мало интересовали темного хтоника-одиночку, привыкшего во всем полагаться исключительно на себя самого и свои силы. Он даже не был уверен в том, что хочет это знать вообще. 
"Да, я понимаю. Ты весьма далек от того, что обычно вкладывают в термин "наемник". Ты нечто большее, Вир. И я хочу понять, что же ты такое эмиссар Дискордиума Вирокс".
- Жалею... А разве нужно? - Наршерри, отставив бокал,  шагнул к химере, возвращая ему улыбку, хищную и жуткую, в которой не было ничего, что принято было считать цивилизованностью. - Ты не из тех, кто принимает жалость. Сочувствие... возможно. Но жалость - нет.
Когда-то потеряв все и забыв большую часть своей жизни, темный, вернувшись на родную планету, создавал себя сам.  Практически с нуля. Образование, которое пришлось получать заново, равно как и нарабатывать профессиональные навыки, восстановление былого влияния и репутации, обширные  связи и клиентуру. Все это было достигнуто упорством и кропотливым трудом. И жалость было последнее, что он хотел видеть в глазах тех, с кем ему приходилось сталкиваться.
- Значит, все, что хочу... - мурлыкнул Наршерри, когда химера, поймав его ладонь, прижал ее к своей щеке. Живое тепло коснулось кожи эльфа, вызвав короткий вздох. - И ты даже ответишь... – плавное движение, и вот уже пальцы Кийтала запутались в волосах эмиссара, шелковым теплом согревая его ладонь. Он пошевелил кистью, пропуская темные пряди сквозь пальцы. Улыбнулся, придвигаясь ближе, и, склонив голову, так, что его грива смешалась с волосами химеры, шепнул, тронув своим дыханием висок мужчины. - Расскажи мне о Хаосе, Вир... - свободная рука эльфа мягко обвила талию мужчины. -  Какой он? Или она? Чем он так привлекает... многих?...

[Вирокс]

Вирокс против не был. Мог б поиронизировать, что, раз так, Кийтал поспешил отказываться его обещаний, но видел никакой надобности, и разговор плавно потек в другое русло. Честно говоря, химера вовсе не думал, что Нашерри решит ответить на вопрос. Слова хтоника были больше похожи на размышление вслух, на попытку сформулировать. Вирокс и за собой подобные душевные движения помнил, но первые несколько сотен лет это было больше про то, чтоб сломать и поглядеть, что внутри, как устроено. Если о чем-то и жалел, так только о собственной, зачастую, нетерпеливости. А смазливые мордашка и привлекательное тело, на самом-то деле, были ему даны не просто так. Химера с первого дня понял ценность этой обертки, а дым мог опьянить или удушить тех, кто не отделял его от содержимого. В один глоток допив содержимое своего бокала, Вирокс отставил его в сторону и развернулся к собеседнику.

  - Нет, не нужно. - на счет сочувствия и жалости эльф заблуждался. Вирокс не отказывался ни от одной эмоции, принимал все до единой, если их можно было вывернуть в свою пользу. Он просто назначение их видел не в том, чтоб утешиться, а в том, чтоб добиться желаемого и получить искомое, сберечь собственные силы. Чужие забота и сочувствие были ему в тягость, но не оскорбляли никогда. Это Кийтал презирал слабость и уважал силу, потому именно своей силы Вирокс от него не скрывал. Химера бы не пришел сюда не искать решения проблемы, как поступал всегда, а чтоб получить сочувствие. Этого разговора сейчас бы не происходило. Вирокс мало сомневался, что учуяв слабину, не важно, выдуманную или настоящую, Кийтал бы ударил по ней, даже не задумавшись, движимый теми же принципами, что и сам хаосит. Так что жалость не нужна была - ни самому Вироксу, ни в этом разговоре. Зловещая улыбка на лице эльфа только подтверждала ход мыслей химеры.

  А вот вернувшееся теплое, тягучее мурчание в его голосе - да, это Вироксу нравилось. Он отпустил ладонь хтоника, и тот, скользнув пальцами по волосам химеры, подался ближе, словно скользнул в приоткрытую дверь.

  - Ага, - хаосит легко улыбнулся, скорее почуяв движение губ у своего виска, чем увидев, так близко эльф снова оказался. - М-м, кто же откажется говорить, когда ты флиртуешь, Наршерри? - Вопрос не удивил, хотя и крайне мало относился к артефакту. Кийтал просил поделиться с ним ответом на самую сокровенную загадку Дискордиума, но в единственная тайна была в том, что не существовало ответа. Вирокс почувствовал, как Наршерри скользнул рукой вокруг его талии, и был совершенно не против, чтоб он снова прильнул, как недавно, но вместо того, чтоб обнять в ответ, легко подхватил эльфа и усадил на край барного стула. Чуть надавил на колено, освобождая себе место и прижался к хтонику сам, не мешая забавляться, как тот желает, пока кровавая жажда не туманит рассудок куда сильнее дархатских вин. - Хочешь узнать про Хаос? - повторил он, топя пальцы в черных волосах на затылке Кийтала. - О нем можно услышать рассказ, составить впечатление, - Вирокс поднял голову, ловя взгляд эльфа. - Но оно окажется неверным.

  Легкая ментальная волна соткала в сознании хтоника образ молодого рослого мужчины с длинными украшенными бусинами волосами, отливающими оттенками фиолетового, ярким, пронзительным взглядом фиолетовых глаз - один из самых привычных образов демиурга, того самого "хаотического божка", как до того обронил артефактор. Даже воображаемая, фигура словно излучала силу, то холодную и отстраненную, то теплую и ласковую, но всегда - чуждую пониманию, ошеломляющую. - Людей привлекает не само божество, а та философия, что положена в основу Ордена. Свобода, этакое благословление самому выбирать, кем ты станешь, если тебе достанет на это сил. - свобода, которой в самом ордене, кстати, и не пахло. Первый урок лояльности Вирокс получил, не просуществовав еще и часа, второй - наглядным примером в свой первый же день. - В Дискордиуме есть только один грех - стагнация. Все остальное - право, но его, быть может, придется отстаивать. Но ты не про Орден спрашиваешь, а про Энтропия, так? - Вирокс прикрыл глаза, задумавшись и подбирая слова. - Хаос - единственное слово, которым можно его описать. Я могу тебе рассказать только как вижу его сам. - Вирокс немного отстранился и сформировал в ладони три черных непрозрачных энергетических сферы, по поверхности которых вспыхивали бордовые разряды. - Ты видишь поверхность, но не представляешь, что внутри, Наршерри, и знаешь, что возможно абсолютно все, кроме пустоты и осуждения. Другая сторона в том, что если ты способен это принять, то и он принимает. А его слова или поступки бывают непонятными. Но я еще никогда не видел бессмысленных. - Развеяв сферы с ладони, Вирокс положил руку на щеку Кийтала, и ласково провел вверх, к виску, открыл глаза и поймал взгляд хтоника. - Он испепеляющий жар ровно настолько же, насколько абсолютный холод. Но между этими крайностями мириады оттенков, и это все тоже он. - Умолкнув, химера несколько секунд внимательно смотрел в лицо эльфу, словно искал понимание, а потом потянул его к себе ближе. - Я сумел удовлетворить твое любопытство? - спросил он тихо, и тень улыбки вновь легла на его губы.

[Кийтал Наршерри]

Волна потревоженных воздушных струй омыла темного. Руки химеры сомкнулись на его талии, разливая по телу эльфа сухой жар пламени. Кийтал не сопротивлялся, когда Вирокс усадил его на высокий стул, лишь заурчал протяжно и вибрирующе.
- Вир... что же ты творишь, а? - выдохнул он, позволяя химере протиснуться между своих ног ю, и потянулся к нему, привлекая к себе ближе, так, чтобы чувствовать жар его тело своим. - Хочу... Ты расскажешь?... - Наршерри качнул головой, прижимаясь затылком к ладоням Вирокса, зарывшимся в его густую гриву. Прикрыл глаза, утонув в накатившем удовольствии от ощущения скольжения тяжелых, отливающих темной зеленью шелковых прядей сквозь пальцы химеры. И снова низкое, утробное урчание сорвалось с сухих губ эльфа. - Хаос изменчив... Такой разный... и такой незыблемый...
Кийтал замер, поймав  черно-лиловые глаза эмиссара подернутым бархатной  поволокой взглядом.
Дуновение ментальной волны, тронуло разум темного, выкристаллизовав в нем образ Энтропия.
Наршерри дернулся, судорожно втягивая раздувающимися ноздрями воздух, ощутив всем своим существом силу, окутывавшую образ.  Изменчивая и необузданная... отстраненная... Она была чуждая, но эта чуждость была иной, не такой, что свойственна хтоникам. Та чуждость, которую охотно принимал Аркхейм, и в этом, пожалуй, была разница между демиургом и той тварью, которой когда-то стал темный эльф.
Кийтал слушал химеру, лениво скользя кончиками пальцев по его спине и прослеживая сквозь одежду позвонки. Тепло живого огня отдавалось волнами жара, проникавшими сквозь смуглую кожу глубоко внутрь застывшей на высоком стуле хрупкой и гибкой фигуры эльфа.
Свобода... зыбкая... эфемерная... но всегда такая манящая и желанная. Кийтал, криво усмехнувшись, прикрыл глаза, пряча за веером темных густых ресниц, промелькнувшую на мгновение горечь. Когда-то он тоже желал свободы. Свободы выбирать кем быть и куда пойти. Свободы быть собой... тем, кем создало его слияние с хтоном-аннигилятором. Темный помнил, охватившую его злость, когда ему разъяснили смысл нанесенного на загривок клейма. Собственность. Вещь, не имеющая никаких прав. Ярость сжигала его, испепеляя изнутри и  превращая в мертвую пустыню саму его суть. И лишь по прошествии многих лет, Наршерри смирился с неизбежным, приняв и поняв истинный смысл решения куратора "Азраила".
Эльф вслушивался в тихий голос химеры, продолжая обнимать его. Узкие, изящные ладони замерли на пояснице мужчины, удерживая его рядом. Исзелено-черные волосы смешивались с прядями темных волос эмиссара, перебиравшего его гриву.
- Расскажи, Вир... - шепнул эльф, опалив своим дыханием бледную щеку химеры. - Пожалуйста... Я хочу понять...
Кийтал завороженно следил за тем, как формируются сферы на ладони Вирокса. Черные, непроглядные, отливающие багровыми вспышками. Они завораживали настолько, что темный с трудом сфокусировался на том, что говорил химера.
"Хаос... всеобъемлющий... непредсказуемый... способный обжечь и превратить в стылую ледышку... Жаркое пламя и лютый холод..."
Все было так просто и одновременно настолько сложно. Понять и принять. Смириться с тем, кем являешься. Только вот способна ли белая тварь, привыкшая к одиночеству, сделать это?
Прикосновение пальцев, одаривших его короткой лаской. Взгляд. Глаза в глаза. Мгновения вечности, плясавшие в глубинах темной зелени взгляда хтоника, такие короткий и одновременно бесконечно долгие. Понимание... так просто и так сложно.
Кийтал вздохнул, качнувшись навстречу Вироксу, потянувшему его к себе. Узкие ладони обвили талию мужчины в свою очередь привлекая так близко, что жар крепкого тела химеры коснулся худощавого эльфа.
- Да, Вир... - выдохнул Наршерри, касаясь уголка рта эмиссара легкой дымкой поцелуя, - удовлетворил...
Секунда. Всего лишь короткое мгновение... и вот уже темный накрыл губы химеры своими, увлекая в поцелуй. 
Кийтал целовал отчаянно и безнадежно, спеша насытиться живым пламенем прежде, чем химера оттолкнет его, разрывая поцелуй.
И сейчас совершенно не важен был ни артефакт, ни старуха, скрывающаяся в глубине гор халифата, ни тот неизвестный, которому удалось одолеть эмиссара.
Весь мир Наршерри сузился до терпкого поцелуя и горячего, словно пламя костра, тела мужчины, которого темный эльф держал в своих руках.
 

[Вирокс]

Вирокс удивленно глянул снизу вверх, когда Кийтал едва слышно спросил, что он делает, но эльф не протестовал, напротив, едва ли не мурлыкая прильнул ближе, и пока химера пытался ответить на далеко не самый простой вопрос, скользил пальцами вдоль его позвоночника. Было что-то ломкое и будоражащее в этом неторопливом движении, особенно если не забывать, что эти пальцы способны в любой момент выпустить бритвенно-острые и крепкие когти, а обычному хуману - вырвать хребет, не особенно напрягаясь. Вирокс не забывал. Но оттого ощущение становилось только ярче.

  В Дискордиуме, да и просто в мире, было полно самых разных опасных созданий, но такого контрастного сочетания агрессии и мягкой податливости, стремления к ласке, хаосит еще никогда не встречал, ну или не сохранил о том воспоминаний. Если не считать... Энтропия - демиург мог удивить и не таким. Так что рассказ, пожалуй, мог бы стать и более личным, не удерживай себя от этого Вирокс сознательно. Все-таки то, что химера действительно знал о своем создателе, все без исключений должно было оставаться между слугой и демиургом. Но Кийталу хватило того, что он рассказал. Или тот просто не желал больше слушать?

  И все же поцелуй хтоника застал Вирокса врасплох. Он не оттолкнул, не одернул головы, да и вряд ли бы Наршерри, крепко обнявший его и прижавшийся всем телом, позволил бы ему отстраниться без сопротивления. Но Вирокс и не собирался. По спине пробежала дрожь от охватившего его возбуждения. Ни наивным, ни невинным Вирокс не был, и так же думал и о Кийтале. Он машинально стиснул руками узкие бедра, словно они с эльфом могли еще плотнее прижаться друг к другу, и если и отвечал с меньшей страстью, чем Наршерри того заслуживал, то в первую очередь потому, что помнил, что за настойчивыми, терпкими от вина губами скрываются клыки, способные добавить к вкусу поцелуя еще и солоноватый привкус крови. И может и не был бы против, но хтоник был просто непредсказуем, а снова обнаружить себя в объятиях бледного подобия его обоих обликов Вирокс не испытывал ни малейшего желания. Но, к его удивлению, клыков уже не было. И химера расслабился, скользнул одной рукой вверх по спине эльфа и обнял за плечи. Все губы размыкаются, когда заканчивается общий воздух. Вирокс глянул исподлобья на Наршерри и, судорожно восстанавливая дыхание, потянулся к острому уху.

  - Я хочу, чтоб ты сделал так еще, Наршерри. Хотя бы дважды. - шепнул он. - Чтоб я знал, что понял тебя правильно. И второй раз, когда я буду уверен, что это не дархатская отрава. - "Или то, что с тобой творится. А я постараюсь сделать так, чтоб этого не произошло до того, как выясню, что знает эонская ведьма", - этой мыслью Вирокс не делился.

  Вряд ли химеру можно было винить за то, что он истолковал порыв хтоника самым очевидным образом, заблуждался ли он или нет. Но до того, как размотает эту нить, он не мог себе позволить усложнить общение с порывистым Наршерри. Как ни крути, для него сознание Кийтала было подобно тем сферам, что он совсем недавно показывал на ладони: что происходит там, по ту сторону зеленых глаз, он совершенно не представлял. Им и так не всегда удается найти общий язык, и никаких обид, которых можно было бы избежать, ожиданий, которые не захочется оправдывать, намерений, которые незачем воплощать - в обе стороны - плодить не хотелось. Вирокс получил прививку от неразборчивой похоти еще в первые часы своего существования, хотя это не отменяло здоровых реакций мужского тела, а Кийтал завораживал и тянул к себе, не только банальной физической привлекательностью, но и той опасностью, которой так и манило испытать себя. Но для Вирокса на кон было слишком многое поставлено. Химера медленно и шумно выдохнул, касаясь губами шеи эльфа, и, выждав еще пару ударов сердца, отстранился, не разрывая объятий, чтоб взглянуть в его лицо.

  - Хорошо, Наршерри? - все та же легкая ухмылка. - Я ничего не обещаю, - "Как ты и просил."

[Кийтал Наршерри]

Кийтал целовал жадно, опасаясь, что химера оттолкнет его, прерывая поцелуй. Согретые внутренним пламенем губы Вирокса  ощущались привкусом терпкого вина с горечью дархатского яда. Они манили, согревая темного, который, целуя, ловил дыхание, словно желая утолить терзавший его голод. Низкое, горловое урчание сотрясло эльфа, ощутившего под ладонями волну дрожи, прокатившейся по спине химеры. Сильные пальцы крепче сомкнулись на бедрах и эльф машинально пошевелился, высвобождая для эмиссара больше места перед собой. Движение руки, скользнувшей по спине и обнявшей плечи, сухой жар ладоней сквозь ткань  рубашки. Кийтал прикрыл глаза, утонув в ощущениях и продолжая ласкать губы мужчины бережным, но от этого не менее страстным и жадным поцелуем.
Хотел ли он продолжения? Да, безусловно. Стал бы  настаивать? Скорее всего, нет.
Дыхания не хватало, и Наршерри отстранился, издав хриплый полустон-полувздох. Замер, втягивая дрожащими ноздрями пропитанный тонкими струйками так и не пробудившегося желания воздух. Хрипло вздохнул, ловя затуманенным поволокой взглядом глаза химеры.
Движение. Горячее, рваное дыхание у кромки остроконечного уха. Шепот на грани слышимости, завораживающий и отрезвляющий одновременно. Руки, все еще лежащие на плечах и бедре. Жилистое тело в руках эльфа.  Химера притягивал к себе, манил, как манит хрупкого мотылька яркое пламя. Темный знал, сколь быстрым может быть эмиссар и сколь смертоносны его руки, что сейчас бережно  обнимали его, согревая  живым теплом. Знал, и продолжал тянуться к нему в отчаянном желании обрести то, что так долго искал.
- Столько раз, сколько захочешь, Вир, - выдохнул Кийтал, прикрывая глаза, когда жар дыхания химеры коснулся его уха и шеи. – Когда пожелаешь... Я подожду...
Дархатский яд... Странные свойства... Странная реакция... Яд был успокоительным для  темного, позволяя ему спать и не видеть изматывающие сны из обрывков утраченной памяти. Но точно так же отрава пьянила, растекаясь  огнем по его жилам, снимая  жесткие барьеры, некогда установленные самим эльфом и позволявшим ему сдерживать собственную сущность. И в тоже время она давала возможность расслабиться, сбрасывая путы и позволяя получить крупицы того, чего Наршерри так жаждал.
Короткое касание губ, тронувших смуглую кожу на шее. Теплое дыхания, тронувшее ухо и линию подбородка.
- Да, Вир... да будет так... - Кийтал усмехнулся, вглядываясь в глаза эмиссара, в глубине которых  вспыхивали лиловые огоньки. – Я слышу...
Он умолк, коротко вздохнув. Чуть склонил голову, и тяжелые пряди с шорохом перетекли ему на грудь, полыхнув густой зеленью. Отпускать химеру не хотелось, слишком приятно было обнимать этого порывистого мужчину, и слишком желанным было его тепло.
Наршерри нахмурился, пытаясь поймать ускользающую в затуманенном отголосками поцелуя и возбуждения сознании мысль.
- А что если все это... - темный сделал неопределенный жест рукой, продолжая вглядываться в лицо Вирокса. – артефакт... настройка на меня... старуха, создавшая его... всего лишь для отвода глаз... Слишком очевидная схема... слишком громоздкая и неповоротливая... Вдруг она призвана, чтобы отвлечь твое... наше внимание... увести от чего-то более важного... скрытого... От того, что все еще находится в недрах Дискордиума...  
Эльф понимал, что его слова сейчас невозможно проверить, но все равно не мог отделаться от чувства, что они что-то упустили, не учли. Что ниточка, которую они нащупали, всего лишь дым, который рассеется, стоит за нее потянуть.
- Странное предположение...

[Вирокс]

Вирокс довольно улыбнулся, услышав ответ Кийтала. То, что он не боялся резких реакций хтоника, еще не означало, что хотел спровоцировать еще одну из них. У него и самого было ощущение, что его просьба прозвучала, будто попытка мнительной девицы получить доказательство собственной значимости, и сам он что-то подобное слыша, просто пожимал плечами и второй раз уже никогда не спрашивал. И бездна, ведь не то имел ввиду... Но рваное, в манере хтоника, "я слышу" и химере стало наплевать, раз удалось прийти к согласию, на сей раз бескровно. Губы горели, словно они все еще целовались, а узкие ладони, остававшиеся на его талии, хотелось ощутить где-нибудь еще, и не сквозь одежду. Вирокс никогда не гонялся за тем, чтоб увеличить счет своим любовницам и любовникам, но в этот раз... в этот раз он не давал себе труда отрицать самому себе, что, бы не то, что не нашел, а даже не искал бы в себе сил, просто не увидел бы смысла отказываться ни от губ, ни от тела Наршерри, ни от того, что они могли бы испытать, отпусти инстинкты на волю. Проистекавшие из тех же самых глубин, что и те, которые провоцировали их агрессию, настолько же темные, но куда менее разрушительные. Если бы не стоявшая перед ним задача, о которой пришлось самому себе напомнить. Еще раз. Можно, конечно, было предположить, что это как раз он пьян от того одного бокала вина, но Вирокс и сам отлично знал, что это просто попытка рационализации, а правда прозаична.

  Наршерри ухмыльнулся, но Вироксу показался расстроенным. Зеленый взгляд шарил по лицу химеры, бездна знает, что высматривая, эльф нахмурился. Но он вернулся к их планам, и Вирокс был за то благодарен.

  - Это все? - и казалось бы, не терял концентрации, но пока стоял, чувствуя приоткрытые бедра эльфа своими, мысли ворочались туже, чем ему бы хотелось.  - А, нельзя исключать. Погоди-ка, Наршерри. Я вот так из-за тебя просто тупею теперь. - Вирокс легкомысленно рассмеялся и, чуть приподняв за бедра, подтолкнул его глубже на сиденье барного стула и развернул, прежде чем хтоник успел запротестовать. Теперь ничто не мешало вновь укутать Кийтала в объятия, прильнув к его спине, только поза больше не провоцировала получше распробовать вкус губ собеседника. Опустив голову на плечо Наршерри, Вирокс прижал эльфа к себе за плечи, скользнул рукой по плоскому животу.

  - Отвод глаз, ты сказал. Почему странное? Закономерное. Да, я тоже думал об этом. Но Дискордиум... это перекресток огромного количества интересов, и их же клубок изнутри. Если у меня и были какие-то подозрения тогда... - Хаосит вздохнул, не желая в очередной раз озвучивать свою тоску по утраченным воспоминаниям. - Но даже если артефакт и ложный след, у него все равно есть организаторы, и, Наршерри, их немало. Иначе бы от меня его просто не смогли бы утаить. В худшем случае, ты просто пополнишь свой арсенал секретами мастерства старой ханым. Тоже неплохо. - Вирокс помолчал, прикидывая. - Слушай, а как насчет тебя? Враги, интриги, конкуренты? Кто-то, кто мог бы обеспечить твое запечатление в артефакте. Ты когда-нибудь лично встречался со старухой? - старуха была как минимум вдвое младше одного, и едва ли не вчетверо - второго, - Поправь, если ошибаюсь, - в том, что касалось этой сферы, Вирокс безоговорочно признавал экспертизу эльфа и сейчас просто рассуждал вслух. - Но ведь неизвестную ауру же невозможно синхронизировать с артефактом, максимум триггер на запечатление сделать? Слепок, личный предмет, часть плоти?.. Ты сказал, он уже воздействовал на меня, когда я к тебе пришел впервые.

  Ему пришло в голову, что тот яркий интерес к артефактору, что он пронес сквозь крио-сон, мог быть результатом магического навета? Сейчас он не видел ничего для себя неестественного в том, что искал новой встречи. Но ведь именно ощущение последовательности и правильности происходящего - и есть показатель удачной ментальной магии. Если это окажется так, разочарование Вирокса пополнит его счет к тому, кто столетие назад начал эту игру. С другой стороны, старая сказка рассказывала о надежном способе уберечь себя от  подчиняющей любовной магии: полюбить по-настоящему и сохранить свою волю. Пусть химеру к хтонику не романтические чувства влекли, но аналогия прослеживалась. Вот и будет способ узнать, ложь ли сказка.

[Кийтал Наршерри]

- Да, Вир... Вся эта схема... - шепнул Кийтал, вглядываясь в лицо химеры, словно все еще пытался отыскать что-то ведомое лишь ему одному. - Она слишком... явная... Очевидная... я потратил не так уж много времени, чтобы нащупать ее.
На слова эмиссара Наршерри  усмехнулся, изогнув губы в подобие улыбки. Он все ещё ощущал жар ладоней Вирокса на своих бедрах и совершенно не был против, если его руки останутся там подольше.
- Прямо таки тупеешь, Вир?... - эхом отозвался темный на короткий смех химеры. – Уй! Ты чего?
Темный даже опомниться не успел, как эмиссар ловко переместив его на стуле, развернул спиной к себе. Наршерри глухо заворчал, но в следующее мгновение руки химеры уже обвили его, заворачивая в теплые объятия, а сам мужчина прижался к его спине. И снова колебание потревоженного воздуха и тепло горячих рук, когда Вирокс прижал его к себе. Жар ладони, лежащей на  животе эльфа, растекался по смуглой коже, и  Кийтал, прикрыв глаза снова заурчал,  наслаждаясь живым теплом. Узкая ладонь взметнулась вверх, зарываясь в тяжелые темные пряди волос химеры, дыхание которого едва уловимо касалось его щеки и скулы.
- Старуха... Она тоже не особо прячется. – продолжил Наршерри, лениво пропуская  шелковые пряди сквозь свои пальцы. Он чуть подался назад, плотнее вжимаясь в химеру, чувствуя как растекается по спине приятное тепло, исходившее от тела эмиссара. – База данных, в которой собраны сведения о сотнях артефакторов, тоже довольно быстро идентифицировала ее по тем обрывкам стиля, в котором был оформлен опалит. Куда интереснее стало, когда я попытался выяснить ее местонахождение. Вот здесь меня ожидал сюрприз. Саидати Мехтхильд спешно перебралась из Хиргона в отдаленный горный поселок, добраться в который практически невозможно. Скорее всего, старуху предупредили. Иначе я не могу объяснить столь поспешное переселение из благоустроенного города в селение, где нужно именно выживать, а не жить.  
Темный умолк, вновь сосредоточившись на своих ощущениях и том тепле, что обжигало сквозь ткань рубашки его спину и живот. Слова химеры были... верными. И те выводы, что он озвучил тоже. Он задумчиво перебирал в памяти воспоминания, пытаясь понять, где он мог ошибиться. Наглость, с которой было совершено сделанное, поражала эльфа,  равно как и то, сколь  ловко была  составлена подстава. Если оное и было подставой.
- Невозможно, ты прав, - шепнул Кийтал, зачерпывая шелковых прядей волос эмиссара, и лениво пропуская их сквозь свои пальцы. Ощущение сухого тепла, исходившего от волос химеры, завораживало. – Нельзя настроить артефакт не имея слепка ауры, личного предмета или же  кусочка плоти. Идеально, если  в распоряжении мастера-артефактора будет генетический код того, на кого делается настройка. В этом случае ошибок не будет. – он помолчал. – Я обычно настраиваю свои конструкты именно по генетическому коду заказчика.  
Узкая ладонь Наршерри накрыла кисть химеры, лежащую на его животе, и прижила его руку плотнее, усиливая контакт. Тихое, бархатное урчание слетело с губ эльфа. Он прикрыл глаза, задумчиво перебирая в памяти картины  далекого прошлого. События, факты, встречи. Их было слишком много, чтобы  можно было быстро отыскать требуемое. А ведь еще были обрывки воспоминаний, хранящихся в искореженных отделах памяти.
- Я живу долго, Вир... Очень долго... - выдохнул Кийтал едва слышно. – И не отрицаю возможности, что кому-то мог насолить настолько, что он решился на такую наглую и, по сути, бессмысленную подставу. - он снова задумался. - Кусочек плоти... его можно было получить в клинике... когда я проходил  обследование. Никто не станет проверять назначение лечащего врача, решившего сделать дополнительное исследование, чтобы уточнить какие-то свои сомнения. – темный не хотел говорить о проблемах, вызванных полученным в далеком прошлом ранении, когда тварь, с которой он сцепился на поле боя едва не  выжгла ему мозги. Но в свете выстроенных предположений, иного выхода не было. – Последнее обследование я проходил в клинике «ЭкзоТека» в Новой Утопии чуть более двадцати лет назад, когда инициировал проект по усовершенствованию «серебряной паутины». А вот предыдущее... - эльф криво усмехнулся, издав раздраженное шипение. – Как раз было примерно около полутора столетий назад. И проходило оно в одной из клиник, принадлежащих «Азраилу» и Коалиции Рас. Вот я и хочу посмотреть в выписках... не было ли какого либо лишнего назначения, которое не вписывается в привычную схему плановой проверки состояния текущей модели «серебрянки».
За более чем полтора тысячелетия Наршерри научился неплохо разбираться в медицинской терминологии и тех документах, которые сопутствовали его лечению. И уж найти то лишнее, чего там быть не должно, особенно с помощью Мориарти, он вполне сможет.
- Желаешь посмотреть вместе со мной, Вир?

[Вирокс]

- Ну ты и лис!

  Недоверчивый ответный смешок Кийтала развеселил химеру еще больше. То просит не разочаровывать его обещаниями, то кружит в поисках доказательств намерения. Уже развернув его, Вирокс перехватил узкую ладонь, завел ее за спину и коротко прижал к своему паху, лишая эльфа поводов для скепсиса.
 
- Прямо таки, Наршерри, - шепнул Вирокс, возвращая руку на место, - Так что лучше пока вот так. - хтоник закинул руку, запуская пальцы ему в волосы и откинулся назад, глубже в объятия. Это хаосита вполне устраивало - на одно искушение меньше. Через минуту-другую в слова Кийтала можно будет не заставлять себя вслушиваться.

  Вирокса не удивило, что у артефакторов есть всяческие свои базы данных о конструктах - что-то подобное, свои ресурсы в Сети имелись, в том или ином виде у любого профессионального сообщества. Часто - с платным доступом вовсе не запредельных цен. Но чтоб ими полноценно распорядиться, надо было обладать квалификацией, глубоко понимать используемую терминологию, методологию, даже такую банальность, как профессиональный сленг. У эльфа это все было, Вироксу пришлось бы разбираться. Так что он просто принял к сведению то, что Кийтал говорил, куда больше заинтересовавшись тем, что эонка, получалось, просто бежала из Хиргона в какую-то дыру, куда хорошо, если лучи Архея заглядывали.

  - Занимательно. Дат ее отбытия нет? - Разница между "узнала, что эмиссара выпустили из холодильника" и "узнала, что артефакт был обнаружен" была тонкой, но заметной, но значимой больше для его собственного намерения немного "прибраться" в Дискордиуме, чем для ее розысков. Но это же, в понимании Вирокса, означало и то, что женщина действительно сохранила какие-то связи с заказчиками камней, понимала, что делает и против кого направляет, а не просто выполняла чей-то случайный заказ. - Значит, она будет готова к тому, что я могу пойти по ее следу. - немного сложнее, но не впервой. - Значит, ей есть, что скрывать.

  Кийтал снова пошевелился в его руках, накрыв его ладонь своей и прижав еще крепче, едва уловимо зарокотав, словно нежащийся зверь. Вирокс замер и не мешал ему, чтоб только не отвлечь от размышлений и вслушивался в тихую, на грани слышимости, речь. "Мир все еще интересен," - вспомнил он слова хтоника на берегу озера. Долго - это сколько?

  - Значит, ты можешь понять, что и я не знаю, кто б набрался дерзости. Желающих могло набраться без счета. - заметил химера. - Думаешь, больница? - Как по мнению Вирокса, хватало бы и "случайно" задевшего его спешащего прохожего. Шлюхи в баре, ищущей клиента. Уборщицы в гостинице, снявшей волос с расчески, или, удивленной, но обрадованной случайно перепавшей пачке археев, передавшей простыни не в стирку, а странному типу, дожидавшемуся у черного входа. С его образцами - то же самое. Но больница, конечно, это просто идеальное место, шанс ошибки практически исключен, а такой образец будет эталонным. - Лучше, конечно, проверить.

[Кийтал Наршерри]

Темный молчал, перебирая воспоминания и предположения. Он не спешил перебираться в кресло у рабочего стола, на котором  большой монитор все еще светился слабым призрачным светом. Его сияние было приглушено, и лишь едва заметное мерцание напоминало о том, что укрытый в глубинах подземного жилища эльфа мощный сервер продолжает работать.
- Я как раз ожидаю сообщение, Вир, - отозвался Наршерри, вспоминая ощущение наливающегося желанием члена, когда ладонь, направляемая химерой, на короткое мгновение прижалась к его паху. Непередаваемое чувство. - Моим связям требуется время отозваться. Скоро... Мориарти сообщит... - тонкие пальцы легко справились с крохотными пуговицами, распахивая полы рубашки. Перехватив ладонь эмиссара, Кийтал вновь прижал её к плоскому животу, заурчав, протяжно и вибрирующе, когда теплые пальцы коснулись обнаженной кожи. - Если все обстоит так, как ты предполагаешь, нас может ожидать весьма неприятный сюрприз. И не один... - Он умолк, продолжая перебирать возможные варианты дальнейшего развития событий. - Но... меня удивляет другое, Вир. Все ее данные в свободном доступе. Информация о её перемещениях тоже на виду. Она не скрывает того, что перебралась в горный поселок. Нас хотят заманить в ловушку? Пытаются отвлечь?  Или что?
Наршерри вздохнул, ощутив волну короткой дрожи, прокатившейся по позвоночнику и поднявшей темные волоски на загривке дыбом. Он глухо заворчал, отзываясь на пробуждение инстинктов.
- Могу понять... - обжигающий, сухой жар растекался по смуглой коже, стекая с пальцев химеры и проникая глубоко внутрь тела эльфа, согревая его. - Я живу уединенно, Вир. И большую часть провожу на Климбахе. Мои земли находятся в глубинах дождевых чащоб, куда, даже если захочешь, не доберешься. Я не терплю чужаков на своей территории и не имею привычки приводить посторонних в свое логово. Ты первый, кто переступил порог этого жилища.  - смуглые пальцы скользнули по тыльной стороне ладони эмиссара, огладив запястье. Рваный вздох смешался с гулким мурлыканьем. - Клиника идеальный вариант. И самый очевидный в моем случае. И ты прав, уж лучше я проверю, прежде чем строить дальнейшее предположения.
Ожил монитор, наполняясь холодным светом.
- Сообщение прибыло, Шарх, - рогатая башка проступила из глубин света. - Прочитать?
- Выведи на экран, я сам просмотрю. - Кийтал подобрался, нехотя высвобождаясь из объятий эмиссара. - Надеюсь, новости нас порадуют.
Темный медленно сполз со стула, выпрямляясь и одновременно потягиваясь. Он выгнулся, протяжно урча и жмурясь. Полы расстегнутой рубашки всколыхнулись, обвиваясь вокруг узких бедер.
Устроившись в кресле, Кийтал жестом поманил Вирокса, приглашая его разделить новости. Пальцы эльфа заскользили по экрану монитора, активируя сообщение. Папка раскрылась, выдав несколько строчек убористого текста.
- Итак, саидати Мехтхильд Нурлиор покинула Хиргон весной этого года. - Наршерри вглядывался в текст, перечитывая его вновь и вновь. - Кхм... странно...  Старуха полностью завершила все свои дела в городе к моменту отъезда. Не нравится мне все это...
У него снова возникло ощущение, будто они упускают что-то важное, что-то, что может дать ключ к разгадке. Но сколько бы эльф ни перебирал известные им факты, выпавшее звено не обнаруживалось. Все, что им оставалось, это ждать, когда появятся новые детали, которые помогут выявить  недостающее.
- Шарх... - на экране вновь нарисовалась рогатая морда. - Анализ сторонней вязи, нанесенной на опалит завершен. Озвучить результат?
- Да, озвучить.
- Дополнительная настройка была совершена порядка тридцати лет назад. - заговорил Профессор. - Для настройки использовался генетический код. Твой код, Шарх.
Кийтал потрясенно смотрел на выведенный ИИ отчет анализа и молчал. Слов не было. Никаких. Зато была пробуждающаяся ярость.
- Проверь документацию по последнему обследованию в клинике "Азраила" и Коалиции Рас. - прорычал Наршерри.
- Уже проверяю, Шарх.
Темный не шевелился, судорожно вцепившись пальцами в искореженные подлокотники, и отчаянным усилием пытался сдержать охватившее его бешенство, вылившееся в глухое, утробно-кашляющее рычание.
"Удавлю!... Клянусь!..."

[Вирокс]

- Ты говорил. - Вирокс кивнул. Если "ждать ответа" умещалось в их насыщенную, но в общем-то не очень долгую встречу, следовало признать, что информаторская сеть артефактора весьма расторопна. Эльф отпустил его руку, и, поняв, что Кийтал завозился с пуговицами своей рубашки, химера едва вслух не застонал от досады. У Наршерри многим стоило поучиться непринужденности: пока ему не мешали, он делал что хотел, и как хотел. А помешать ему, как Вирокс уже успел убедиться, можно было в основном довольно варварскими методами. Тут даже не в возбуждении и сексе дело было. Каждое движение эльфа сопровождалось свободным движением ткани, а контраст кипельно-белого и смуглой кожи только сильнее цеплял внимание. Еще с прошлого его визита Вирокса незастегнутая одежда Кийтала начала раздражать, тем что с каждым вдохом отвлекала внимание, вернее его фокусировала, но вопреки желанию самого Вирокса. Видит хаос, хоть что-то хорошее от взрыва артефакта в лаборатории было: он принудил снять окровавленную и обгорелую тряпку. Пока хаосит осмысливал, что бы взорвать в этот раз, чтоб добиться того же эффекта, хтоник уже разобрался с последней застежкой.

  - Мне не впервой. - химера вернулся к разговору. Для него то, что его могут ожидать, означало только то, что подготовку придется проделать тщательнее. Но в размышлениях Кийтала, бесспорно, смысл был. - И не один.  - Согласился Вирокс. Не хотелось прибегать к ресурсам Дискордиума для предварительной разведки, но он мог взять с собой и штурмовую группу, если сочтет необходимым. Его сейчас больше напрягало то, что планировать не получалось. Обычно он получал информацию, прикидывал план действий и воплощал его, но сейчас, стоило прикинуть дальнейший план действий, как его приходилось пересматривать - Кийтал находил новый аргумент или выдавал новые данные, перечеркивавшие уже выстроенную схему. Хтоник угрожающе рыкнул, и Вирокс и ощутил этот короткий нервный спазм, прокатившийся по его телу, а тема снова вильнула в сторону.

  - Зачем ты мне это рассказываешь, Наршерри? - в словах о нарушенном им уединении и заповедности обиталища ему послышался упрек. - Я не просил тебя звать меня в твою берлогу. - Химера выпрямился, одновременно с тем, как на экране вновь возник аватар ассистента.

  - Бля. - едва эльф опустил руки, Вирокс перехватил ворот, бесцеремонно вытряхнул Наршерри из рубашки и усмехнулся. - Бесит. Либо снимай, либо застегивай. - сомнительная аргументация максимализма, он понимал, но все равно скомкал ткань, и отправил в полет на дальний из барных кресел.

  У ИИ оказалась новая порция информации.

  - Сторонняя вязь? То есть, кто-то еще переделывал камень, когда... - когда он уже отдыхал в криостазисе. Это подтверждало догадки, что доступ в лабораторию Дискордиума у неизвестных был. - И тебя привязали... - если у него и были хоть какие-то шансы понять, по косвенным признакам восстановить, что происходило сотню лет назад, то спустя семьдесят лет после его деактивации - химера был абсолютно беспомощным. Если они имели доступ к его капсуле, его могли просто добить беспомощного, но вот он стоял тут, снова опираясь на рабочий стол эльфа, скрестив руки на груди и деля внимание между информацией на мониторе, потерявшим, видимо в виду серьезности Наршерри, ехидство в тоне, голосом электронного помощника и его владельцем. А Кийтал, видимо, приблизительно в то же самое время проходил свои обследования. Вироксу отчаянно не хватало деталей этой головоломки, чтоб собрать хоть какую-то картину происходившего и происходящего сейчас. "Азраила" и КС еще только не хватало в этой схеме. И, желательно, еще уши какой-нибудь антагонистической Энтропию секты. Химера вздохнул.

  - Наршерри, - хтоник молчал, но выражение лица и поза, то, он сжимал и в без того искореженные подлокотники давали Вироксу серьезный повод сомневаться, что если Кийтал даст волю гневу, конструктивное русло разговора удастся сохранить. Выдохнув, хаосит протянул руку, подхватывая эльфа за подбородок и настойчиво, хотя и не грубо, разворачивая к себе. - Ты сейчас доломаешь кресло, Наршерри. Отпусти. Слышишь? - Вирокс перехватил его запястья, отодрал пальцы от кресла и развернул, позволяя вцепиться, если захочет, в его предплечья. - Дай ИИ закончить отчет. Мы их всех разыщем и достанем. Каждого. И с каждого спросим. Слышишь меня? - ментальной магией можно было успокоить если не всех, то большинство, но с Кийталом пришлось бы повозиться, и то, не факт, что получилось бы даже у Вирокса, так что он просто попытался отвлечь хтоника, возможно, конечно, он дул на молоко, но предпочитал перестраховаться. Голос химеры зазвучал мерно, тихо, низко. Он потянул Наршерри из кресла обратно к себе в руки, - Иди сюда, ко мне. - Самого себя он предпочел бы сдерживать от застилающей глаза злобы образами кровавой бани, будоражащей на действие адреналином, за которой неминуемо бы последовало собранное размышление о том, как бы добиться в жизнь их воплощения, холодным душем или изматывающей тренировкой, но Кийтала сейчас приманивал, как котенка. Легкая ментальная волна коснулась пульсирующего яростью сознания, принося ощущение ливня. Пусть и так, как его ощущал бы сам химера, но он помнил сказанное хтоником: дожди помогают ему удержать контроль над собой. В другой ситуации он бы поиронизировал над странной ситуацией, в которой оказался: память хранила миллиарды сказанных ему слов, и ситуаций и деталей, и зияла провалами там, где ему действительно было важно.

[Кийтал Наршерри]

- Не переделывал, Вир. – прошипел Кийтал сквозь зубы, не замечая, что судорожно сжатые пальцы крушат остатки пластика на подлокотниках. Резкий треск покореженной обивки только сильнее разозлил темного. – Изначальные свойства артефакта не были затронуты. Я проверял осколки. На него просто нанесли еще одну цепочку сигилов, завязав ее на меня. Камень должен был отозваться на прикосновения всего лишь одного мастера-артефактора – Кийтала Наршерри. Если вязь заготовлена заранее и в нее  уже вплетена метка, то нанести ее на  камень можно достаточно быстро. Для опытного мастера это дело не более  нескольких минут. – глухая ярость, рокоча и обжигая, поднималась из глубин глотки хтоника, срываясь с его губ протяжным, вибрирующим рыком. – И признаться, я совершенно не понимаю, зачем и почему это было сделано...
Мориарти благоразумно заткнулся и занялся своими непосредственными обязанностями: проверкой медицинской документации на предмет  лишнего, необычного или повторяющегося. Злить и без того уже раздраконенного эльфа Профессор при всей своей язвительности совершенно не собирался.
Голос химеры. Колебание потревоженного воздуха. Сильные пальцы, сжавшиеся на подбородке, заставившие  темного развернуться. Слова эмиссара застревали в плотной пелене бешенства, сжигавшего Наршерри, и с трудом достигали его сознания. Кийтал оскалился, предупреждающе зашипев.
- Убью!... – слетело с пересохших губ. – Выпотрошу... каждого, кто... причастен...
Его трясло от переполнявшей злости, туманившей разум и расцвечивающей его ауру кровавыми сполохами. Тварь собиралась встать на след и начать охоту, в которой живых определенно не останется.
Ладони эмиссара цепко охватившие тонкие запястья. Короткий рывок, сопровождаемый жалобным треском искореженного пластика, когда химера отодрал скрюченные пальцы эльфа от подлокотников. Темный резко вскинул голову, скалясь и раздраженно шипя.
- Всссшшиииршшшссс...
Голос химеры изменился, став протяжнее, тише... ниже... Он окутывал темного, проникая в глубины  затуманенного злобой сознания. Наршерри подался навстречу, едва Вирокс, перехватив его запястья, потянул его к себе. Короткое движение, быстрый шаг и вот уже эльф, приник к эмиссару, судорожно обнимая его и утыкаясь лбом в плечо. Хриплое дыхание, тяжело вздымающаяся грудная клетка. Обжигающие жаром ладони на обнаженной спине. Кийтал дрожал, цепляясь за химеру, и пытался совладать с раздирающей его на куски яростью.
Шелест дождевых струй пробился сквозь багровую пелену, окутывающую разум темного. Монотонный шорох льющейся воды успокаивал, гася бурлящий поток гнева. Кийтал вздрогнул, судорожно втягивая раздувающимися ноздрями воздух и ощущая влажную свежесть. Дождь ощущался столь явно, что темный чувствовал, как капли барабанят по обнаженной коже, делая татуировку на спине ярче и темнее. Тонкие струйки стекали по волосам, прокладывая извилистые дорожки по груди. Ливень нес облегчение, смывая багровое мерцание ауры эльфа. Злость засыпала, вновь сворачиваясь в клубок где-то глубоко внутри.  
Прошло некоторое время, прежде чем Наршерри расслабился и перестал судорожно цепляться за химеру, сжимая его в объятиях. Слабость охватила хрупкое тело эльфа, рассыпавшись волной холодной дрожи по позвоночнику. Ноги не держали, и Кийтал, разжав руки, медленно сполз вниз, оседая на пол возле эмиссара.
...Ожил экран, на котором мелькали страницы медицинских документов, явив рогатую башку Профессора.
- Есть совпадение, Шарх...

[Вирокс]

Вирокс думал, что из кресла хтоника придется вытягивать - осторожно и аккуратно, без резких движений, но Наршерри сам так стремительно рванулся к нему, что химере даже в какой-то миг было показалось, что тот бросился на него. Но нет, эльф его просто порывисто обнял и уткнулся лицом в плечо, прячась от собственной ярости за завесой темных волос и руками Вирокса. Осторожно прижав его к себе, Вирокс качнулся назад, вновь оперевшись на рабочий стол и устраиваясь поудобнее. Оставалось только надеяться, что хтоник сумеет справиться с собой быстрее, чем в прошлый раз. Обманчиво хрупкое тело стягивало спазмами, словно его пронизывал ток, Кийтал тяжело и прерывисто выдыхал и дрожал в его руках, стискивая свои так, словно боялся, что химера куда-то исчезнет и он лишится опоры и рухнет с высоты.

  Вирокс так и не понял до конца, все ли он сейчас сделал правильно, но постепенно Наршерри стал затихать. Судороги становились все реже, дыхание выравнивалось, спина, про которой задумчиво проскальзывали ладони хаосита,понемногу расслаблялась. Воображаемый ливень все так же, неслышимо и невидимо в реальности, заливал сознание эльфа, но тот никак не возражал, так что Вирокс поддерживал эту иллюзию, сам погрузившись в размышления о тех противоречиях с артефактом, на которые указывал хтоник.

  Картина действительно получалась неясная, нестыковки тревожили и его самого, но других нитей, за которые начинать распутывать этот клубок он не видел. Может быть, даже события во время его крио-сна были менее значительны, чем то, что завязалось ранее, но проклятые пробелы в памяти, не о всех из которых он даже догадывался, минимизировали его шансы на то, чтоб добраться до них в обход проклятого артефакта. И он сам его принес Наршерри. Кто-то заранее подсуетился, пытаясь предотвратить участие эльфа во вскрытии тайны этого ларчика. Впрочем, за это Вирокс себя не винил: он и не обнаружил бы камень, не решив выместить злобу за свое заточение на капсуле. Не на лаборантах, ее обслуживающих, было же срываться. И не Энтропию высказывать за то, что решил его уберечь, спрятав в ящик на эти годы. Откуда камень взялся в стазисном хранилище он уже пробовал выяснить, большая часть обслуги сменилась за это время, многие уже умерли от старости, а остававшиеся не были в курсе, это он проверил.

  Эльф, наконец, окончательно успокоился, и, мелко задрожав, словно вытек из его рук, оседая на пол. Приступ ярости снова выпил все его силы - и собственные, и те, какими с ним недавно поделился Вирокс. Химера не стал его удерживать на ногах, но придержал ладонь эльфа в своей, собираясь немного привести Кийтала в чувство, на экране вновь возник дигитальный бес. И Вирокс сразу передумал: не хватало только чтоб хтоник снова взъярился, услышав новости.

  - Валяй, рассказывай, - лениво распорядился хаосит, глянув на сидящего у его ног Кийтала, и посмотрел на экран. ИИ не мог не слышать, что эльф приглашал и гостя тоже изучить его находки, если будут. Информация вряд ли была бы ему самому понятна без пояснений, но его интересовали только имена и годы. Про то, что же в действительности происходит с эльфом - он спросит потом, у самого Наршерри. Был бы он человеком, Вирокс бы предположил повреждение миндалевидного тела, но Кийтал даже эльфом, в сущности, не был, так что догадки строить было бесполезно.  

[Кийтал Наршерри]

Темный не шевелился, все еще находясь в состоянии оцепенения. Он скрючился на полу, склонив голову и опираясь одной рукой о шершавую поверхность теплых каменных плит. Шелковый поток волос стекали по плечам, рассыпаясь чернильной лужей по коленям эльфа и полу. Дыхание все еще было затрудненным и хриплым, но эмоциональный срыв пошел на спад. Оставляя после себя опустошение и противную слабость, стянувшую хрупкое тело. Наршерри чувствовал горячие пальцы химеры, бережно сжимавшие его ладонь, и это ощущение надежно удерживало его в реальности. А еще шелест ливня, звучащего в его сознании.
Шорох дождевых струй окутывал темного, вымывая остатки злобы, смиряя пробудившиеся инстинкты. Алые сполохи, еще совсем недавно расцвечивавшие ауру хтоника гасли, растворяясь в энергетическом поле и уступая место привычному чернильно-черному сиянию энергетических потоков. Темный прикрыл глаза, вслушиваясь в монотонный шелест воды, стекавшей по его волосам и телу. Тонкие, извилистые струйки воды стекали по бокам на живот, пропитывая брюки и сливаясь в лужу под сидящем на полу эльфом.  
- Шарх?... – кибертварь слышала, что Наршерри говорил о госте, но  даже зная, что  эмиссар был приглашен разделить новости, ИИ желал получить подтверждение непосредственно от хозяина.
Услышав голос Мориарти, а затем почти сразу же  фразу химеры, Кийтал пошевелился, медленно выпрямляясь. Расфокусирорванный взгляд скользнул по комнате в безуспешной попытке сориентироваться. Рвано вздохнув, темный встряхнул головой, прогоняя зыбкую пелену, окутывающую его разум. Волосы взлетели и опали, укрыв плечи и спину темного.
- Профессор?... – слова царапали глотку. Кийтал ухватился за край стола, с трудом поднимаясь на ноги. – Озвучить.
Его повело, и теперь он перехватил руку Вирокса, чтобы удержаться вертикальном положении. Замер, пережидая волну головокружения и слабости, потом осторожно шагнул к креслу, используя поверхность стола как опору, и тяжело опустился на сиденье, откинувшись на спинку и прикрывая глаза. Шорох дождя постепенно затихал, унося с собой последние признаки гнева.
- Итак, твои обследования обычно проходят в клинике, принадлежащей отделению межпланетной организации «Азраил», расположенному на Цирконе. Учитывая структуру установленной тебе модификации, это совершенно логично, ибо данные технологии созданы и распространены по большей части именно на данной планете. – заговорил Мориарти.
- Дальше, Профессор. – буркнул Наршерри, фокусируя взгляд на экране монитора, на который уже были выведены соответствующие документы. – Я и без тебя знаю, где была разработана «серебрянка».
Рогатая рожа оскалилась, но язвить ее посмела.
- Итак. Плановое обследование проводилось осенью 4885 года. Клиника «Мирабелис». Данное учреждение принадлежит корпорации «Циркон - МЕТА» и, как правило, служит полигоном для проверки и тестирования разного рода медицинского оборудования и медицинских же модификаций. Причин, указывающих на то, почему ты был направлен именно в «Мирабелис», а не в привычную клинику «Азраила» в документации не указано. – продолжил ИИ, - при анализе документации, было обнаружено, что анализ крови был взят трижды. Все анализы были взяты с разрывом в один-два дня.  Все три назначения были подписаны лечащим врачом Вэйлоном Канингемом. Уточнений о причинах повторных  назначений анализа так же не указано.

[Вирокс]

Однажды уже, кажется, наговорив лишнего, искусственный интеллект учился на своих ошибках - потребовал подтверждения от хозяина. Вирокс закатил глаза, молча сетуя на принципиальность невпопад ехидного кибер-помощника артефактора. Зато эльф на полу встрепенулся. Нафантазированный для него Вироксом дождь затушил огненную бурю, и даже аура хтоника больше не полыхала тревожно, как проблесковый маячок. Впрочем, не требовалось никакой теомагии, чтоб понять, что Наршерри сильно был истощен. Когда он с явным трудом, цепляясь за столешницу, поднялся на ноги, химера не мешал опираться его за руку, и сам придержал, не больше необходимого, проконтролировал, пока эльф не рухнул обратно в кресло. Ему были знакомы ощущения опустошающей слабости, уязвимости, и акцентировать внимание Наршерри на этой его эмпатии вовсе не хотелось. Впрочем, тот сейчас с трудом собраться мог и на то, чтоб на ногах устоять.

  Дигитальный дух тоже проявил какой-никакой такт, не начав рассказывать, пока эльф не оказался в состоянии слушать. И слышать. Надо же, заботливый разряд в микросхемах. Нюансы сборки того, что там в голове у Кийтала, Вирокс спокойно пропустил мимо ушей: сейчас не важно, а культура все равно повреждена. Отметил только, что Азраил тоже при делах. Может это и было объяснению странному клейму, украшавшему и без того татуированного хтоника. Вроде маркировка коалиции рас читалась ясно, но именно с таким Вирокс раньше никогда не сталкивался. Все равно надо изучать вопрос, чтоб понять чем различаются между собой штаммы, так что то, что эльф велел не вдаваться в детали за прямыми пределами запроса, только экономило время.

  - Это было обследование, Наршерри? - прикидывая что-то в голове, спросил Вирокс, когда ИИ назвал медика и заткнулся. - Или террапия? Медикаментозное сопровождение было? - По сути единственная объективная причина для регулярного забора образцов крови заключалась в отслеживании динамики, ответа организма на процедуры. Вряд ли бы в этом, несомненно крайне приличном учреждении где-то могли быть развешаны таблички о том, что его сотрудники приторговывают генетическими образцами своих пациентов. "Циркон - МЕТА" - звучало как-то нервирующе знакомо. В Аркхейме существовали тысячи всевозможных конгломератов и корпораций, синдикатов, консорциумов, концернов и трестов, всех пытаться упомнить - себя ненавидеть. Но именно это название совсем недавно попадалось ему где-то. Ах ну да. Публичное досье Кийтала Наршерри, собранное для него дискордиевскими умельцами сотню лет назад.

  - Слушай, но сто сорок лет назад - нас вообще ничего не связывало, Наршерри. Даже того ключа еще... - Вирокс заткнулся. Откуда ему-то наверняка было знать. - Но даже и так, это могло быть что-то корпоративное, ты же их акционер. По крайней мере, тогда был. Разве нет? - Он, наконец, смог сформулировать, что же ему во всем не нравилось так сильно.

  Запредельные горизонты планирования, словно он был экзекьютивом какого-то небольшого картеля, чьи задачи измерялись в процентах: обеспечить рост прибыли в столько-то процентов за такой-то отрезок времени, покрытие рынка на плюс столько-то... Эмиссар сам часто не знал, где окажется и чем будет занят через день, а то и через час, его таланты для Дискордиума были в умении реагировать: быстро, остро, жестко, эффективно. Остальное - в руках Энтропия. Вироксу не надо было показывать результаты в перспективе. А вот эльф, как раз, парадоксально к его непредсказуемости и срывам в личном общении, демонстрировал, если вспомнить досье, неплохую прозорливость и планомерность. Вирокс понимал толк в организации покушений: для такой долгоиграющей схемы Наршерри - бизнесмен Наршерри, а не хтоник Шарх - был куда более подходящей целью, чем он сам. Но даже если ставить вопрос таким образом - это ничего не решало. Вопросы, как замешан второй, почему и кто подбросил артефакт и кто все эти годы режиссирует этот спектакль остались бы нерешенными.

  В итоге Вирокс, вздохнув, поглядел на Кийтала.

  - Я думаю, Наршерри, что тебе нужен отдых. - мягко произнес химера. - А мне есть, о чем подумать. Нас на Лирею никто не гонит. Ханым еще пару дней прокоптит. Я не хочу, чтоб мне твой Профессор снова выговаривал, что ты чуть не... Склеил ласты. - он тихо усмехнулся, вспомнив выражение искусственного интеллекта. Вирокс оторвался от стола, и уперевшись рукой в спинку над головой хтоника, склонился к эльфу. - Только не сиди тут в прострации, хорошо? Могу подоткнуть тебе одеяло, если хочешь. - шутка должна была закамуфлировать предложение помочь добраться до кровати. Вторая, видимо, теперь прилипла к ему к языку: - Не приставать не обещаю, но не буду.

[Кийтал Наршерри]

Наршерри, вздохнув, провел ладонью по лицу, пытаясь изгнать из тела охватившую его усталость. Мысли путались, фразы Профессора доносились словно сквозь плотный слой ваты. Да и самому темному требовалось время, чтобы уловить смысл сказанного. Опустошенное эмоциональной вспышкой сознание отказывалось воспринимать действительность и вместо того, чтобы сосредоточиться на отчете, норовило отправить эльфа в восстанавливающий сон.
- Да... это было... - темный нахмурился, пытаясь не только удержать в памяти ускользающие фразы химеры, но и соотнести их с данными отчета, озвученного Мориарти, - обследование. Одно из плановых. В промежутках обычно достаточно просто пройти рентген. Как правило, на снимке паутину всегда хорошо видно. - он замолчал, прикрывая глаза и откидывая голову на спинку кресла. - Медикаментозное сопровождение?... - заторможено переспросил Кийтал, вновь нахмурившись, ибо память упорно не желала выдавать нужную информацию. - Нет... не могу сообразить... нить ускользает... - он перевел взгляд на экран, на котором плавала морда Мориарти. - Профессор?...
- Да, Шарх. В документации указано наличие медикаментозного сопровождения. - отчеканил ИИ. - Согласно имеющимся выпискам, тебя отправили на обследование из-за участившихся срывов. Повреждений "серебрянки", равно как и отторжения твоим организмом оной, обнаружено не было.
Эльф повернул голову, ловя взгляд химеры своим. Некоторое время он молчал, осознавая сказанное, потом произнес.
- Да, я и сейчас инвестирую в определенные разработки этой корпорации. - он помолчал. - Полагаешь, что мог иметь место сговор между акционерами? Такое возможно. Но... - он оборвал фразу, так как снова заговорил Мориарти.
- Я тут порылся в твоих медицинских файлах... и нашёл еще кое-что странное, Шарх.
- Ну?
- Было ещё одно обследование. В 4990 году. Теперь уже клиника "Азраила"
Наршерри вздрогнул, резко выпрямившись в кресле. Встряхнул головой, прогоняя застилавший сознание туман. Слова ИИ совершенно не вызвали в памяти никаких ассоциации или же картин. У темного было ощущение, словно он падает в бездонную пропасть, сотканную из клубящейся тьмы.
"Я не помню... твою же бездну!... Я совершенно не помню этого обследования..."
- Подними всю имеющуюся документацию по этому году, Профессор.  -  устало проговорил Кийтал, проводя ладонью по лицу. - Я просмотрю позже. И, да... поставь защиту на все медицинские файлы. И выясни, где сейчас находится Вэйлон Канингем. У меня есть к нему несколько вопросов.
Рожа кивнула и растворилась в мареве электронного сияния. Монитор погас. Лишь едва уловимое мерцание говорило о том, что сервер все еще работает.
Сам же темный замер, откинувшись в кресле и впав в состояние сонного оцепенения из которого его вывел мягкий голос Вирокса. Чуть запрокинув голову, Наршерри посмотрел на химеру снизу вверх, криво усмехнувшись .
- Пожалуй, ты прав... - шепнул он, шумно вздохнув. - Старуха никуда не денется... а мне... требуется отдых..
"Вспышка вымотала меня..."
Наршерри медленно поднял руку, осторожно касаясь подушечками пальцев щеки склонившегося к нему химеры. Сухое тепло опалило смуглую кожу, и эльф слабо улыбнулся.
- Подоткни, Вир... - тихие, почти на грани слышимости слова слетели с губ темного, завозившегося в кресле. - Я совершенно не против...
Ему пришлось приложить определенные усилия, чтобы, даже с помощью Вирокса, выбраться из кресла и выпрямиться. Путь до спальни вообще прошел, словно в тумане. Дойдя до постели, Кийтал рухнул на черное покрывало, обессилено вытянувшись.
- Спасибо... Вир... - уже проваливаясь в сонное забытье, шепнул Наршерри.

[Вирокс]

Если Вирокса когда-нибудь и искушало поставить себе какой-нибудь имплант, благо выбор был огромен, а некоторые производились и сабюнитами Дискордиума, он, будучи в первую очередь боевым магом, отметал саму идею. Даже в страшном сне Вирокс не мог представить себе необходимость поддерживать медленно устаревавшую модификацию, зависеть от нее, и быть ограниченным в том, что мог сделать со своим телом, чтоб не повредить начинку, на которую легко привыкнуть полагаться. Он даже артефактами старался не увлекаться, какой бы мощью они бы не могли его наградить. Впрочем, у хтоника, похоже, не было большого выбора, судя по тому эпикризу, что недавно озвучил искусственный интеллект.

  Он просто принял к сведению ответы Профессора. Выходило, раз так, ладно. Участившиеся срывы, казалось, связаны с тем, что было влито ему в мозги, связаны не были, и, при стационарном обследовании троекратная поденная проверка крови не выглядела всерьез уж подозрительно, как показалось химере. Но проверить все равно стоило. Может быть, какие-то подковерные игрища внутри корпорации, может - ничего, может быть, связано с артефактом, а может - сочетание причин в любом варианте. Так или иначе, было очевидно, что Кийтал, после второго своего приступа ярости, уже с трудом осознавал реальность, был измотан до крайней степени. Можно, конечно, было снова поделиться с ним энергией, восполнить утраченное, но смысла в этом Вирокс не видел. Пусть лучше отдохнет, а не хромает на костылях из заемных сил. Хаоситу тоже надо было собраться с мыслями.

  Вирокс накрыл руку Кийтала своей и коротко коснулся ладони губами, словно заверяя в эльфа в отсутствии злокозненных намерений, легко улыбнулся и кивнул. Поддержал встающего из кресла и, как тогда на берегу, просто дал хтонику опереться, хотя, конечно, казалось проще в разы просто поднять Наршерри на руки и отнести в кровать. Все равно, куда идти в этом каскаде гротов - Вирокс не знал, он был только в кабинете и лаборатории. А Наршерри шагал уже совершенно механически, утонув в тумане, и, не полагаясь на его автопилот, химера тихо велел:

  - Профессор, подсвети дорогу. - Ему не свет нужен был, а направление. Последние шаги эльф, такое впечатление, уже только думал, что сделал. Рухнув на постель, он едва слышно пробормотал благодарность, в которой химера, в общем-то, и не нуждался, и, пару секунд задумчиво поглядев на его тонкую фигуру, вытянувшуюся на покрывале, Вирокс тихо вышел, неплотно притворив за собой дверь.

  Быстро вернувшись в кабинет, хаосит направился к бару. Огляделся, сложил принесенную еду прямо в барный холодильник, ополоснул оба бокала.

  - Профессор? - дождавшись отклика ИИ, Вирокс отдал пару коротких распоряжений: - Рассортируй и подготовь все материалы, которые мы обсуждали сегодня. И свои отчеты тоже. Все про Мехтхильд Нурлиор, ее семью, известных, за тот период, заказчиков. Контакты, какие есть. Все эти клиники: меня не интересуют детали его обследований, только то, что может быть связанно с делом. Имена, даты, подозрительные несоответствия. Когда Наршерри очнется, запроси у него разрешение на отправку, потом загрузи вот сюда, я хочу сам разобраться. - он быстро набрал адреса серверов. - Пакет защити, доступ сообщи мне отдельно. - через другое средство связи. - И пусть со мной свяжется, когда придет в себя.

  Вирокс понимал, что ассистент в любом случае потребует хозяйского подтверждения, так что сразу озвучил, что не собирается пытаться рыться в документах за спиной у Наршерри. Окинув взглядом кабинет, в принципе, удовлетворился наведенным на скорую руку порядком.

  - А! И закажи ему новое кресло, что ли... Или организуй починку, не знаю, как у вас тут заведено. - Усмехнулся химера перед тем, как исчезнуть из жилища артефактора.

  Через пару дней Кийтал обнаружит в своей почте изящный конверт из дорогой бумаги. С каллиграфически написанной от руки неизвестным клерком благодарностью за заказ в малоизвестном, ввиду своей дороговизны, салоне. И с довольно увесистым счетом впридачу... за новый пиджак Вирокса, взамен пропоротого когтями Шарха. Не жадность, но ехидство, все-таки, химере было свойственно всегда.

Окончание эпизода