Аркхейм

Внешне Симбер слушал её без особых эмоций; его лицо — открытое и спокойное — всегда носило лёгкий отпечаток угрюмости, словно легат постоянно о чём‑то беспокоился или вёл непрекращающуюся мысленную борьбу. Но на самом деле её рассказ пробивал его вглубь — словно раскалённые кинжалы входили без сопротивления, рождая под черепом рой кровожадных мыслей. Симбер старался не культивировать в себе то, что хоть как-то напоминало о его второй безумной стороне — Климбахе и той жизни, в которой он причинил гораздо больше смертей, чем кто бы то ни был в этом городе.

Он видел тысячу раз, на что готовы пойти люди ради наживы, власти или простых удовольствий, но в словах Мэйв было ещё кое‑что — личная трагедия. Он видел это в глазах напротив так отчётливо, словно сие знание высечено прямо на её зрачках. Он встал медленно, будто отдавая дань услышанному. Тусклый свет складских ламп отбрасывал его тень на бетон.

Он обдумал слова о смысле аренных боёв лично для этой обманчиво-хрупкой эонки: выходило, что в большей степени вопрос психологический, чем финансовый. Мелькнула мысль, что люди, находящие для себя глубинное упоение в подобных «практиках», куда опаснее тех, кто сражается за деньги, по приказу из страха или долга. Ведь и сам он, в прошлом, мог идти на бой за идею — движимый внутренней страстью, которая поглощала каждую клетку тела, заставляя забыть обо всём, кроме противника и необходимости (желания?) уничтожить его. Вся разница лишь в том, что на Климбахе все бои обычно заканчивались гибелью одной из сторон; исключения лишь подтверждали правили.

Она хотела почувствовать драйв жизни — на его языке это называлось просто: адреналиновая зависимость. Он помнил, как когда‑то сам был «сидел» на куда более губительной дури. Хреново то, что он почти не помнил жизнь Инфирмуксом, но в сознании плотно отпечаталась та химия (пусть даже натуральная), что сводила его с ума месяцами в гилее дурманов. Теперь он изменился, но мог понять чувства Мэйв, точнее, мог смериться с тем, что ей это нужно. У самого по сути почти не осталось ничего, кроме стремления бороться с хаосом, а что осталось у его второй хтонической стороны — поди разбери. Симбер не желал заглядывать в бездну: бездна может посмотреть в ответ.

У неё был отец. Симбер почему‑то догадывался об этом; в Мэйв было что‑то... нет, не мужское, скорее — стержень, который могут взрастить в девочках только любящие отцы.

— Как его звали? — тихо спросил он. — И как он погиб? — Вряд ли эти воспоминания нанесут ей сокрушительную боль, поэтом и спросил; дело было не только в удовлетворении морального компаса — он хотел пробить этого человека по базе и узнать, что он из себя представляет.

— Почему я позвал тебя в Легион?  Давай отвечу позже, когда поговорим о наших... кхм... баранах.

Ему требовалось обдумать услышанное.

— Детские бои, значит. Мэйв, это называется по‑разному: «baby‑смотр», «кроличьи бои», — а где‑то — «расстрел птенцов». Поверь, когда на арену выводят детей, толстосумы обычно платят не за зрелище — в боях оборванцев нет ни зрелищности, ни искусства, это банально не окупается. Даже собачьи бои оказались бы выгоднее. Если на подпольную арену выводят детей, то это на продажу. Обычно их покупают любители детского тела, но не только они: корпорации или ЧВК «на вырост» тоже могут приобретать таких. Если это практикуется на твоей арене, чистить её придётся глубоко. За подобным чаще всего стоят картели, а гангстеры умеют заметать следы и работать рука об руку с полицией. Впрочем... — Симбер вздохнул; почувствовал странный зуд в руках и внутреннюю потребность; хтон, он захотел закурить, на языке разлился фантомный привкус древесных грибов.

— Если там продают детей, я не успокоюсь, пока не вырежу всю эту гниль под чистую, — произнёс он спокойно и холодно, словно ничего не происходило, хотя внутри него разгоралась ярость.

Симбер не стал прерывать её, когда девушка вскрикнула и стала бить кулаками по металлическому ограждению. Он прекрасно знал, какие чувства её мучают, и что порой совладать с ними помогает только физическое воздействие, даже если оно причиняет боль тебе самому. И он тоже так делал; тоже расшибал кулаки в кровь, тоже кричал. Но это было давно, и память растворяла те образы, оставляя лишь мысли.

Легат подошёл ближе, теперь смотрел ей прямо в лицо. Взгляд его не нёс осуждения. Она же рассмеялась надрывно, словно что‑то ломалось внутри.

— Эй, Мэйв, — он мягко постучал ребром ладони по её плечу, привлекая внимание. — Посмотри на меня. Ты ни в чём не виновата: ни в том, что не видела, ни в том, что не хотела видеть, ни в том, что убила, ни в том, что тебе пришлось на время убить в себе всё людское ради выживания. То, что с тобой произошло, не делает тебя плохим человеком. Более того, если бы ты пыталась разобраться с ними в одиночку, твоё имя тоже прозвучало бы под стуком трости похоронного марша. И мы бы никогда не встретились — ведь эонку по имени Мэйв легко убрали бы: закопали на пустыре, бросили в канализацию или сожгли, хорошенько повеселившись перед этим. — Он говорил без иронии и улыбки, чеканя каждое слово холодно, с металлическими нотками. Он прекрасно знал, как это происходит.

На несколько секунд замолчал, не сводя с неё взгляда, пытаясь понять, как им лучше действовать. По‑хорошему надо было просто всех тихо устранить.

— Виктор Край явно имеет контакты с местными воротилами и, наверняка, выход на чёрный рынок. Таких бессмысленно призывать к правосудию — они умеют выкручиваться из любой ситуации; могу поспорить, что его дети или он сам связаны через матримониальные связи с местными законниками — может быть судьёй или прокурором. С СБ-шником другая ситуация: такие люди слишком давно в силовых структурах. Если мы будем действовать открыто, нас быстро вычислят и начнётся смертоносная охота, где всё сведётся к простецкой резне, а Край по тихому сбежит. Мы должны взять их вдвоём. Ты говоришь, что оба этих человека сейчас на арене.

Теперь давай я отвечу на твой вопрос: почему я пригласил тебя в Легион.

Я не обладаю полномочиями единолично решать о вступлении, но моё слово может решить чью‑то судьбу — например, твою.

Да, у тебя есть антисоциальные черты; это подтверждает твоя страсть к подпольным боям. Но, откровенно говоря, в этом мы похожи. Я тоже не слишком законопослушен — ты уже могла это понять.

Ты отлично держалась на арене, я видел, как ты сражаешься. Манера боя может сказать о человеке больше, чем его слова. Мне понравилась твоя тактика и стиль: честные, а там, где ты применяешь уловки, они не вероломны. Конечно, это не определяющий фактор. В тебе сила духа, но я не приглашал тебя в Легион сейчас; я лишь спросил, думала ли ты об этом.

Подумай серьёзно.

Ты после тяжёлого боя, после того как тебя чуть не убила толпа отморозков, всё равно продолжаешь бороться с несправедливостью. Ты без лишних вопросов согласилась помогать мне, выбрала самый быстрый и эффективный способ добыть информацию — пытки. Я это ценю.

И хотя у тебя был... мягко говоря... тяжёлый день, ты предложила сейчас идти со мной на арену, а не домой отдыхать.

Тогда ответь: если уж ты не достойна хотя бы попытаться вступить в Легион, неужели достоин тот ветеран, которого не пригласили или который не пошёл по своим причинам? В Легионе тоже не идиоты работают, так что шли нахрен синдром самозванца.

И впервые с начала разговора после окончания допроса улыбнулся.

— Но всё же ты не в лучшей форме, — сказал мягко. — Я наложу на тебя Парагрантас — это высшая магия, так называемая печать героев, она поможет тебе почувствовать себя бодрее и энергичнее.

Вокруг девушки вспыхнули магические руны, которые сливались в разнообразные контуры, формируя объёмную печать; сумрак осветился серебристыми всполохами. Получилось отлично.

— Регенерация тоже должна усилиться. Ладно, предлагаю отправиться на арену прямо сейчас. Насколько я знаю, на сегодня бои закончились, следовательно, у них там какой-то междусобойчик: или делят деньги, или переговоры. Я предлагаю сперва создать невидимого магического разведчика, и проследить, где они и какая вокруг обстановка. Разведчик я создам сам, но привяжу его к тебе, так как ты лучше меня знаешь местность. Что думаешь?

@Ойген Нойманн

:D

Как говорил классик: "Ненавижу прыгунов"

@Свора, я даже не знаю как это комментировать *тихо смеется* Полагаю, мяу?

- М-да, вот так разговариваешь с кем-то на тему. Потом влезает умник и отвечает за тебя. А ты такой, ну да ну да, пошел я нафиг. Ну и пойду наверно.D

Цитата: Лумиус от Сегодня в 19:10:54миу. Это проблема? *вильнул хвостом*

- Сразу вспомнился лысый котик, который очень требовательно жамкал пушистую котеньку х)

@Свора, миу. Это проблема? *вильнул хвостом*

Цитата: Лумиус от Сегодня в 18:47:09Наслаждаюсь компанией прекрасной леди *прикрил глаза, горячо выдыхая на шею*

- Ишь какой тактильный, - буп в нос.

@Асфау, а почему снова в плюсах? Ты же вроде отвечаешь тут сообщениями.

У меня всё хорошо. Надо только квартиру вылизать, переделать кучу работы и начать думать над организацией стола. В общем, хлопотливые хлопоты.
А что не сложилось с настроением?

Цитата: Вакула Джура от Сегодня в 18:45:07что мне до твоих социальных потребностей как до луны х) Я действительно жуткий сыч стал.

- Я тоже сыч. И эта активность 1/12 того что у меня было. И кажется это единственная активность. - Раскисюнилась

Цитата: Вакула Джура от Сегодня в 18:45:07После этого я уже начал осознанно работать над собой, чтобы минимизировать внутреннее мудачество) Вроде бы получается.
Однако... Да. Флуд. Совсем без подъебов тяжко!

- Не подъебешь не проживешь. Это же скучно совсем будет! Так что вполне себе норм. Мне вроде не сильно прилетало, так что давай, жги дядь, я похлопаю. По жопке. Моли. 

Цитата: Вакула Джура от Сегодня в 18:45:07Но я правда так до конца и не понял, как это работает... Типа, у меня появится новый волшебный орган, но я стану рабом?

- Типо либо оно вырастет в дархата, а ты всего лишь жертва, которая стала оболочкой. Либо ты пересилишь его и проапгрейдишься.)

@Вакула Джура, @Моль, @Асфау, привет-привет!
Как ваша подготовка к праздникам и настроение?