Огромный силуэт волка, невиданный доселе, вырисовывался в морозной дымке, словно призрак древнего божества. Его шерсть, густая и пушистая, искрилась под лунным светом, обещая неслыханную роскошь. "Из нее выйдет наряд достойный королевы," – промелькнула мысль, – "цена взлетит до небес!" Но пока жадный ум рисовал картины баснословной прибыли, тварь разверзла свою пасть – бездонную пропасть, усыпанную частоколом кинжальных зубов. Язык и глотка зияли мрачной бездной, грозя поглотить целиком.
– Вот это нихуя себе... – прошипел эльф, зачарованный ужасом, наблюдая, как слюна, словно ядовитые нити, стекает с челюстей.
Ашер отступил на шаг, и в его руке, словно по волшебству, возник нож – верный спутник в смертельных танцах. Он выставил клинок вперед, готовясь к схватке, и в этот миг алчность затмила страх. "Сколько золота я получу за него живым?" – пронеслось в голове, и на губах расцвела хищная улыбка. Он давил ее, но вены на лбу вздулись словно корни старого дерева, выдавая скрытое напряжение. Казалось, зверь насмехается над ним, дразнит своей мощью. Он был готов принять на себя всю ярость этого живого меха, клыки и когти не страшили его. Когда-то он сражался с самим царем этих ледяных пустошей, и эта псина – лишь жалкое подобие былой силы. Но вдруг тишину разорвал хруст костей, предсмертный хрип убитых волков. За спиной эльфа творилось нечто зловещее, плоть собиралась в комок, рождая тьму.
– Блять... да ты же хтон... – прорычал эльф, обнажая зубы в зверином оскале.
Ему доводилось сталкиваться с этими порождениями бездны, и каждая встреча была танцем со смертью, балансированием на краю пропасти. Холод пробежал по коже, табун мурашек вздыбил волосы на затылке, а нутро заныло в первобытном крике: "Беги!" Теперь перед ним стояли две чудовищные твари: одна – пасть, способная проглотить огра, не пережевывая, другая – сплетение кошмарных ртов, воплощенный ужас.
– Ладно... с этой пушистой громадиной хоть понятно, куда пихать, чтобы убить, – пробормотал он, – а вот с тобой...
Слабое место любой твари – внутренности. Но хтонов пробить не так просто, нужна хитрость, коварный умысел. Бомбы, шипы, стальные распорки, чтобы раскрыть пасть и рубить изнутри... Но сейчас Ашер был в замешательстве, как никогда прежде. Он не знал, что предпринять, и решил двинуться к пушистому гиганту – с него ведь все началось. Не успел он сделать и шага, как существо появилось перед глазами, и огромная пасть сомкнулась на его талии. К счастью, не перегрызла, а лишь подбросила его в воздух, словно тряпичную куклу. "Вот сейчас бы крылья не помешали," - промелькнуло в голове. Он рухнул вниз, в ледяной ручей, давно скованный морозом и припорошенный снегом. Удар был такой силы, что в глазах потемнело, и дыхание спёрло.
"Сука... ебучие хтоны... блядские существа... Как же они меня бесят!"
Он открыл глаза, сжимая рукояти клинков, и увидел перед собой пасть, из которой потоками хлестала слюна. "Вот сука... Что делать?," - подумал он, глядя в эти зияющие дыры. Но вдруг чудовище заговорило. Сквозь боль в легких и спине, на его губах расцвела безумная улыбка. Подтянув ноги к груди, он сгруппировался.
– Весело, малышка, очень весело! – прохрипел он и, словно пружина, распрямился, вонзая ноги в грудину чудовища. От неожиданности зверь взревел, обнажив язык. Эльф вцепился в него левой рукой, а правой начал яростно бить по морде. Кулаки скользили по острым зубам, царапали плоть, но Ашер, словно одержимый, продолжал колотить, пытаясь выбить хотя бы зуб. Каждый удар отдавался болью в костях и тупым звуком. Тварь была сильна, и в какой-то момент его кулак застрял в пасти, там, где должны были быть глаза. Он прильнул к морде чудовища, и на его лице заиграла безумная улыбка.
– Сам меня впустил! У тебя ведь есть мозг? Сейчас проверим!
Он разжал руку, которую стиснули зубы, впиваясь в сухожилия и кости. Второй рукой он потянул язык чудовища назад, чтобы оно не могло сильно сопротивляться, в руке раскрылось пространство и из него полезло копье. Оно медленно врезалось в нежные внутренности чудовища, пробиваясь сквозь плоть, а эльф продолжал тянуть язык в сторону.
– Ну что, сучара! Теперь не такой страшный?
Рука перестала чувствовать давление зубов. Чудовище разжало пасть, и Ашер выдернул свою руку, отпрыгнув назад. Он сжал раненую конечность, и кровь потекла ручьем. Из пасти торчал черенок копья, и зверь скулил, словно сотня волков, но оставался жив. Ашер выдохнул и усмехнулся. Бросив взгляд на раненую руку, он сорвал с себя остатки кирасы и схватился за черные бинты на поясе. Это была не просто декорация, а защита внутренностей в случае глубокой раны. Он затянул бинты потуже.
– Госпожа судьба подкинула здоровую задницу... Но и прекрасный приз, – второе относилось к слабому женскому запаху. Он воспринимал волка не как ту самую женщину, а скорее как фамильяра той, что прячется от его глаз. Его глаза, словно радары, сканировали пространство в поисках её силуэта. Бешено шастая по округе зрачки ловили все.
Вдалеке раздался утробный рев. Ашер посмотрел в ту сторону и увидел, как некогда неприступные ели рушатся, словно штабеля досок, давая понять, что там движется нечто огромное.
– Какого хуя тут происходит?
Он понял, что на звук битвы и запах крови надвигается еще какая-то тварь. Нужно заканчивать с этой псиной. Он выдохнул и раскинул руки в стороны. Над его головой открылось пространство, и оттуда появилось лезвие – огромное, титаническое оружие великанов. Один из таких клинков медленно вылезал из портала, заслоняя лунный свет своей тенью.
– Прости, но твоим псинам пизда! Выходи, или я перерублю их на части. Если не я, то эта хрень, что явно слышала нас. Если ты умная, не захочешь остаться одна без своих верных собачонок. Вряд ли ты справишься.
– Вот это нихуя себе... – прошипел эльф, зачарованный ужасом, наблюдая, как слюна, словно ядовитые нити, стекает с челюстей.
Ашер отступил на шаг, и в его руке, словно по волшебству, возник нож – верный спутник в смертельных танцах. Он выставил клинок вперед, готовясь к схватке, и в этот миг алчность затмила страх. "Сколько золота я получу за него живым?" – пронеслось в голове, и на губах расцвела хищная улыбка. Он давил ее, но вены на лбу вздулись словно корни старого дерева, выдавая скрытое напряжение. Казалось, зверь насмехается над ним, дразнит своей мощью. Он был готов принять на себя всю ярость этого живого меха, клыки и когти не страшили его. Когда-то он сражался с самим царем этих ледяных пустошей, и эта псина – лишь жалкое подобие былой силы. Но вдруг тишину разорвал хруст костей, предсмертный хрип убитых волков. За спиной эльфа творилось нечто зловещее, плоть собиралась в комок, рождая тьму.
– Блять... да ты же хтон... – прорычал эльф, обнажая зубы в зверином оскале.
Ему доводилось сталкиваться с этими порождениями бездны, и каждая встреча была танцем со смертью, балансированием на краю пропасти. Холод пробежал по коже, табун мурашек вздыбил волосы на затылке, а нутро заныло в первобытном крике: "Беги!" Теперь перед ним стояли две чудовищные твари: одна – пасть, способная проглотить огра, не пережевывая, другая – сплетение кошмарных ртов, воплощенный ужас.
– Ладно... с этой пушистой громадиной хоть понятно, куда пихать, чтобы убить, – пробормотал он, – а вот с тобой...
Слабое место любой твари – внутренности. Но хтонов пробить не так просто, нужна хитрость, коварный умысел. Бомбы, шипы, стальные распорки, чтобы раскрыть пасть и рубить изнутри... Но сейчас Ашер был в замешательстве, как никогда прежде. Он не знал, что предпринять, и решил двинуться к пушистому гиганту – с него ведь все началось. Не успел он сделать и шага, как существо появилось перед глазами, и огромная пасть сомкнулась на его талии. К счастью, не перегрызла, а лишь подбросила его в воздух, словно тряпичную куклу. "Вот сейчас бы крылья не помешали," - промелькнуло в голове. Он рухнул вниз, в ледяной ручей, давно скованный морозом и припорошенный снегом. Удар был такой силы, что в глазах потемнело, и дыхание спёрло.
"Сука... ебучие хтоны... блядские существа... Как же они меня бесят!"
Он открыл глаза, сжимая рукояти клинков, и увидел перед собой пасть, из которой потоками хлестала слюна. "Вот сука... Что делать?," - подумал он, глядя в эти зияющие дыры. Но вдруг чудовище заговорило. Сквозь боль в легких и спине, на его губах расцвела безумная улыбка. Подтянув ноги к груди, он сгруппировался.
– Весело, малышка, очень весело! – прохрипел он и, словно пружина, распрямился, вонзая ноги в грудину чудовища. От неожиданности зверь взревел, обнажив язык. Эльф вцепился в него левой рукой, а правой начал яростно бить по морде. Кулаки скользили по острым зубам, царапали плоть, но Ашер, словно одержимый, продолжал колотить, пытаясь выбить хотя бы зуб. Каждый удар отдавался болью в костях и тупым звуком. Тварь была сильна, и в какой-то момент его кулак застрял в пасти, там, где должны были быть глаза. Он прильнул к морде чудовища, и на его лице заиграла безумная улыбка.
– Сам меня впустил! У тебя ведь есть мозг? Сейчас проверим!
Он разжал руку, которую стиснули зубы, впиваясь в сухожилия и кости. Второй рукой он потянул язык чудовища назад, чтобы оно не могло сильно сопротивляться, в руке раскрылось пространство и из него полезло копье. Оно медленно врезалось в нежные внутренности чудовища, пробиваясь сквозь плоть, а эльф продолжал тянуть язык в сторону.
– Ну что, сучара! Теперь не такой страшный?
Рука перестала чувствовать давление зубов. Чудовище разжало пасть, и Ашер выдернул свою руку, отпрыгнув назад. Он сжал раненую конечность, и кровь потекла ручьем. Из пасти торчал черенок копья, и зверь скулил, словно сотня волков, но оставался жив. Ашер выдохнул и усмехнулся. Бросив взгляд на раненую руку, он сорвал с себя остатки кирасы и схватился за черные бинты на поясе. Это была не просто декорация, а защита внутренностей в случае глубокой раны. Он затянул бинты потуже.
– Госпожа судьба подкинула здоровую задницу... Но и прекрасный приз, – второе относилось к слабому женскому запаху. Он воспринимал волка не как ту самую женщину, а скорее как фамильяра той, что прячется от его глаз. Его глаза, словно радары, сканировали пространство в поисках её силуэта. Бешено шастая по округе зрачки ловили все.
Вдалеке раздался утробный рев. Ашер посмотрел в ту сторону и увидел, как некогда неприступные ели рушатся, словно штабеля досок, давая понять, что там движется нечто огромное.
– Какого хуя тут происходит?
Он понял, что на звук битвы и запах крови надвигается еще какая-то тварь. Нужно заканчивать с этой псиной. Он выдохнул и раскинул руки в стороны. Над его головой открылось пространство, и оттуда появилось лезвие – огромное, титаническое оружие великанов. Один из таких клинков медленно вылезал из портала, заслоняя лунный свет своей тенью.
– Прости, но твоим псинам пизда! Выходи, или я перерублю их на части. Если не я, то эта хрень, что явно слышала нас. Если ты умная, не захочешь остаться одна без своих верных собачонок. Вряд ли ты справишься.
